Порой чтобы что-то понять нужно посмотреть на это со стороны, словно издалека. И сейчас, лишившись клана и любимого мужчины, оставшись в полном одиночестве, Амарилла сделала именно это. Сколько себя помнила, она всегда была против. Против хозяйки борделя, в который её продали, против обратившего её Сифа, против пытавшегося подчинить некроманта, против голодного демона или дракона, против Императора Айканара, против Рилдира и, в конце концов, против Вея, настолько необходимость постоянно сопротивляться въелась в её натуру. Для этого все способы были хороши, грубая сила и хитрость, магия и союзы с одними врагами против других, ложь, интриги, тайны, Тьма и Свет, Жизнь и Смерть. И вот впервые за тысячу лет сопротивляться было некому. Она всех победила. Настало время решать, как распорядиться долгожданной свободой.
Но, несмотря на внезапность произошедшего, эйфории с вампирессой не случилось. Она не испытывала бурного восторга относительно нынешнего положения, а воспринимала его лишь как очередной закономерный этап своего неограниченно долгого существования. За прошлые века произошло много такого, что лучше было забыть как страшный сон или хотя бы больше никогда не повторять, но кое-что ей хотелось и сохранить.
Прежде всего это была связь с Тёмныии землями. Поэтому Лила написала Аркону, чтобы воспользовавшись его желанием максимально расширить свои владения связать владыку обязательствами с собой. "Связать" ни в коем случае не в значении "ограничить", а именно в том смысле, чтобы не утратить ту самую связь с севером. Аркон согласился неожиданно легко, даже посулил вернуть горстку уцелевших стригоев и кое-какое имущество. Сначала Амарилла приняла это за насмешку, желание поглумиться над поверженным противником. Что ж, она была готова и на это. Но, чем дальше заходило дело, тем более становилось очевидно, что Император отнюдь не склонен недооценивать её, а поблажки и удивительно лёгкое налаживание отношений продиктованы скорее желанием держать поближе потенциального врага, чтобы легче следить за ее намерениями. Пожалуй, именно из-за этого вампиресса окончательно решила, что врагом новому правителю не станет. Это и ещё то, что Аркону за год удалось сделать больше, чем Сифу за десять.
Более того, слово своё он сдержал. Через некоторое время ей написал некто Сареф. Насколько поняла Амарилла, он исполнял при Арконе часть тех обязанностей, что были возложены на неё при Сифе, и сначала даже немного зазналась. Одна хрупкая женщина раньше справлялась с тем, что сейчас делали двое, а может и трое. Впрочем, это лишь на минутку. На самом деле она прекрасно понимала, что государство стало значительно больше, так что дробление и специализация обязанностей действительно насущная необходимость, а не подтверждение её невероятной работоспособности. Хотя… одно другого не исключает, правда ведь?
Так вот, Сареф. Он интересовался, в каком виде Лила желает получить своих пленников, то есть стригоев, и почему не присутствовала на совете. Ни про какой совет вампиресса слыхом не слыхивала, о чём и сообщила собеседнику. А стригоев просила вернуть целыми, живыми, насколько это возможно для нежити, и в здравом рассудке. И ещё, пользуясь случаем, попросила прислать кое-что из своего добра, в частности голову некой Цефиры, боевой трофей в Битве Пяти Воинств и просто дорогую немёртвому сердечку бывшей советницы владыки вещицу, никакой ценности более ни для кого не представляющую.
Сареф пожелал личной встречи, Лила всё же настаивала на том, чтобы стригоев получить вперёд. Иначе на кого ж она оставит Редеррим и башню, где только-только затихла междоусобная война? Сареф, кем бы он ни был, тоже долго не ерепенился и вскоре через Южный портал вывалилась пятёрка вампиров с внушительной коробкоц и новым, на это раз устным, посланием, в котором Амариллу приглашали как можно скорее посетить город Тёмного Ветра. Рыжая поблагодарила за столь скорый ответ и проявленное милосердие, заодно пообещав быть дней через десять, как только устроит вновь прибывших. Вампиры были измучены, голодны, но целы и в здравом уме — всё как она заказывала. В ящике оказалась к Амарилле вернулась Цефира.
Воссоединение, особенно со стригоями, вышло непростым. Как боевую единицу советницу никто из них не воспринимал, но всех интересовало, чем занималась Амарилла, когда вырезали её семью. А она совершенно не собиралась давать никому отчёта. Но тут вмешалась извлечённая из коробки Цефира, порядком уставшая молчать и изображать сушёную трофейную черепушку:
— Клан Темного Ветра продолжает существовать. Вы вызволены из плена. И пусть это капля в море, но всё-таки лучше, чем полное уничтожение.
С говорящей головой согласились все, после чего началось обустройство на новом месте. Благо, подвалы башни могли вместить не то что пять штук, а пять сотен вампиров. Куда сложнее было прокормить такую ораву. И успокоить, ведь очень скоро начались разговоры о возрождении клана и о том, когда же Амарилла собирается заводить птенцов.
Успокаивала рыжая быстро. И болезненно. Она собрала свою немногочисленную свиту и прямо спросила, как они видят своё будущее. После чего на вампирессу вывалили просто невероятное количество ерунды о планах возмездия и возврата власти законным владельцам. Амарилла разнесла её в пух и прах и изложила свой скучный план освоения пустыни.
Так они лишились Сирина, в прошлом морского дикаря, преступника, прошедшего путь от чьей-то закуски до стригоя, а вот теперь опять скатившегося в изгнанники. Идея рыть норы в бесплодных холмах ему совсем не понравилась, потому он просто встал и ушёл. Амарилла велела ему возвращаться, как проветрится, и как ни в чём не бывало продолжила излагать дальше. Марго, Ламберт, Кай и Эрик приняли идею степенной жизни в провинции немногим лучше. Воспитанные как воины, они были далеки от осознания смысла бездействия и прощения. А Цефира, которая много могла бы порассказать о пользе смирения, в ту ночь не присутствовала при разговоре, занятая восстановлением своего нового тела.

Отредактировано Амарилла (19-04-2022 14:06:22)

Позже в их с Веем вещах вампиресса нашла две статуэтки кошек-элементалей, водного и огненного. Привыкшая использовать все возможности по максимуму Лила надумала приспособить их для охраны. Ну, а что зря пылиться-то? Но элементали ни в какую ей не подчинялись. На зов явились и нападать, вроде, не пытались, но и команды не выполняли. По крайней мере, не выполняли их так, как она привыкла к тому со своими творениями.
Несколько часов Амарилла провела с ними во дворе, пытаясь научить хотя бы чему-то простенькому, но, увы, без ощутимого результата. Ей даже не удалось их остановить, когда у башни оказались непрошенные гости и кошки бросились им наперерез. На порог Звёздного колодца явилась крысолюдка, к груди которой с помощью полосы ткани были примотаны двое крысят, и ещё трое семенили следом, неловко держась за подол.
Амарилла и раньше догадывалась, что зверолюды весьма плодовиты, но воочию в этом убедиться как-то не представилось случая. До сего момента. Она ещё раз попыталась вернуть элементалей, те опять не отреагировали и вампиресса уже решила, что сейчас в её владениях станет на шесть крысолюдов меньше, но кошки только подбежали, обнюхали их и уселись рядом, не проявляя признаков агрессии. Поначалу оробевшие малыши решились потрогать невиданных светящихся зверей. Один не удержался на ногах и, падая, ухватился за кошачью морду. Амарилла аж поморщилась. Она не обращалась кошкой, только псом, но отлично представляла себе, что вот так, маленькими когтистыми пальчиками за нос, это очень больно. На удивление водная элементаль не откусила мелкому крысёнышу руку и даже не зашипела, только подтолкнула, вроде как побуждая стоять на своих двоих, а не виснуть на ней. Даже Амарилла сжалилась над бедным созданием, подошла и освободила кошек от непрошеного внимания, переключив его на себя.
Взрослая крыса обрадовалась ей как родной, всплеснула руками, повалилась на землю и принялась причитать, но с такими заунывными подвываниями, что невозможно было разобрать ни слова. Сердобольные кошки, тоже, кажется, ничего не понимавшие, попытались поднять и её. Правда, совершенно безрезультатно. Одна даже лизнула непутёвую. Это тоже не помогло, но эффект неожиданности возымел действие и завывания прекратились.
— Поме-едленнее, — попросила Лила, интонацией пытаясь передать, чего она хочет добиться.
Это сработало и крысолюдка начала говорить более медленно и внятно. Впрочем, вампиресса всё равно понимала слово через три. Хорошо, что на вой во двор высыпала половина населения башни. В том числе и Хала, которая начала тихонько переводить эти цоканья, свисты и писки.
Крыса говорила о том, что небесная завеса растеклась до реки и это очень понравилось какой-то водной нечисти. Они и раньше появлялись на берегу, но понемногу, а сейчас, кажется, сползлись откуда только возможно. Важность доступа к воде в этом засушливом краю сложно переоценить и несколько мужчин из крысолюдского племени отправились очистить берег от захватчиков, но так и не вернулись. А это подруга одного из них и его дети, которые скоро погибнут, если госпожа не заступится.
"Госпожа" в задумчивости потеребила пояс. А сзади подошёл ещё и Кай, чернявый, традиционно бледный вампир со жжёным шрамом от брови до подбородка — следом светлой магии, которым он очень гордился.
— Ну, с водной нечистью разделаться не проблема. Варренов вон твоих покормим как раз. Но… дело точно в этом? Просто сбежать её благоверный с дружками не могли? А то я от такой прорвы оглоедов точно ноги бы сделал.
— Нет, — покачала головой Амарилла, жестом остановив Халу, уже набравшую воздуха для отповеди Каю. — Здесь дети растут без отца только если он мёртв или в плену. И выживают обычно исключительно те, кого согласятся разобрать соседи. Не хочешь кормить спиногрызов — не заводи. Но обрекать их на голодную смерть слишком даже для дикарей. Видел у меня нежить из их племени? Так вот, они в полном сознании и служить остались добровольно, только чтобы помогать при случае своим семьям. Правда не-жизнь не все выдерживают. Я даже вмонтировала им небольшие камни душ, чтобы имитировать сон и давать возможность отдохнуть от постоянного голода и холода. Представляешь, насколько сильны здесь родственные узы? — она ещё раз задумчиво взглянула на распростёртую на земле крысолюдку. — Дело не в этом. Берег-то мы очистим, а с ними теперь что делать? Добить сразу, чтоб не мучились?
— М-дэ... — протянул Кай, тоже призадумавшись.
Вокруг уже собрались все, кому не лень. Хала по своей извечной привычке нервно теребила хвост. Вампиры с интересом рассматривали новую для них живность. Крысолюды Скалистых гор дикие и злобные твари, видели их многие, но чаще по частям. А чтоб вот так, вживую, да ещё не связанными и не под гипнозом это редкость.
Тут из башни появилась Цефира. Роскошная особа в самом лучшем платье, что Лила смогла ей найти, с глубоким декольте и пышными юбками, она буквально плыла в сторону собравшихся. Ни вампиры, ни, тем более, крысолюды и прочие живые обитатели башни ещё не привыкли к обезглавленной женщине, имеющей привычку носить собственную голову в руках, так что все, кроме Амариллы, почтительно расступились при её приближении.
— Отдай их мне, — предложила Цефира.
При этом она шевелила бледными губами, но голос, приятный, женский, хоть и с жутковатым эхом, доносился из обрубка шеи. Пожалуй, если бы мамаша осиротевшего семейства уже не лежала пластом, то сейчас бы она точно свалилась нежити под ноги просто под впечатлением от этого зрелища.
— Зачем они тебе? — перейдя на мыслеречь спросила Амарилла.
— Не мне, а тебе, — так же беззвучно поправила Цефира. — Твоя, с позволения сказать, рабочая нежить (Хотя я бы назвала это "позором некромага", а твой наставник, если б знал, как ты будешь применять его искусство, отсоединил бы тебе руки от плеч и прикрепил бы туда, где им самое место.) уже заканчивает четвёртый подземный уровень. На пятом, если сделать его поглубже, будет постоянная температура и влажность. Как раз для подземного сада. Но у меня, как сама понимаешь, ничего не вырастет. Там живые должны трудиться. Эти вполне справятся. К тому времени, как мы закончим помещения и привезём образцы, маленькие ещё подрастут. Они ведь быстрее людей растут, верно? Самая подходящая работа для их ловких лапок. И нам польза, и они будут сыты, одеты, обуты и под присмотром. Даже не сомневайся.
— О, я и не сомневаюсь. От тебя в твоём же собственном подземелье ни одна живая душа не ускользнёт. Даже крыса, — кивнула вампиресса, оставив без внимания высказывание о своём наставнике.
Безусловно, Октавий Эрго был великим мастером и настоящим художником мертвой плоти. Может быть, руки к заднице он ей и не прирастил бы, но желание такое при взгляде на Лилины полелки у него бы точно возникло.
— Именно! — губы отрезанной головы сложились в подобие самодовольной улыбки. — Я позабочусь об этих зверолюдах. И об остальных сиротах, которые осмелятся сюда прийти. Едва ли таких наберётся очень много.
— Хорошо, — ответила вампиресса уже вслух. — Если у них духа хватит, то пусть идут. Хала вам с языковым барьером справиться поможет.
— С этим мы разберёмся сами, — пообещала Цефира. — Пусть она их лучше накормит.
— А я на реке разберусь, — обрадовался Кай.
— Мы разберёмся, — поправила Марго. — Не только тебе размяться хочется.
— Хорошо, — согласилась Лила. — Найдёте там что-нибудь достаточно большое — не убивайте. Привезём сюда. Кормить нужно не только варренов, но и завесу.
Все, наконец, разошлись, а вампиресса осталась разбираться со своенравными элементалями. Впрочем, так в этом и не преуспев.

Шум наверху заставил Лилу и Цефиру отвлечься от планировки подвалов, которыми башня, словно огромное каменное древо, уходила в землю. Собственно, именно там и располагалась основная часть помещений. Там поселились стригои и Цефира, там же хранились некроконструкты, там работала и спала сама Амарилла. Теперь её беспробудное забвение не охранял вивенди с чутким слухом и оставаться в прежней спальне было бы верхом безрассудства. Несколько крохотных потайных комнаток, раскиданных среди подземных галерей, подходили для этого значительно больше. А спальня наверху из места отдыха превратилась в помещение для приёма гостей, чему немало способствовало шикарное ложе и множество ковров и подушек, покрывающих всё до последней пяди пола.
Лёгким прыжком вампиресса вынырнула из отверстия в полу башни и скептически осмотрела ввалившихся личностей.
— А где обещанная водная нечисть? — Лила обходила одну пленницу за другой.
— Ну, вот это, видимо, она и есть, — отозвался Кай. — Шипит, кусается, царапается, всё как положено. И больше мы на берегу никого не встретили.
Одна из женщин попыталась что-то сказать, но Амарилла не дала ей и рта раскрыть.
— Под замок всех, — велела она и ткнула в ту, которая так рвалась пообщаться: — А с этой я сейчас поговорю.
Вампиресса увела выбранную чернышку в спальню, развязала ей руки, налила вина и ещё разок насмешливо осмотрела с ног до головы.
— Ну, здравствуй, Азада-ханум. Где бы ты ни была, ты всегда будешь главной, да?
— Значит, это действительно ты. А мне уж показалось, что какой-то пустынный демон решил воспользоваться этим обликом, — хрипловато ответила учительница танцев. Бывшая, судя по всему. — А потом думаю, зачем демону наши сандалии?..
— В общем и целом ты недалека от истины, — рассмеялась вампиресса, устраиваясь на подушках и жестом предлагая последовать своему примеру. — Садись. И пей, пей! Не отравлено. И только на пользу пойдет в таком состоянии. Пей и рассказывай, чего тебе в гареме не сиделось?
— То же самое я могу спросить у тебя.
— Так ведь я же умерла, — пожала плечами Лила. — Не думаю, что Али понравилось бы, если б я осталась. Да и мне тоже. Видишь ли какое дело, Лайнидор поначалу производит вполне приятное впечатление. Сам город достаточно интересное и перспективное место. Если бы только не его жители. Я не могу долго оставаться среди людей. По ощущениям это всё равно, как если бы тебя поселили в кошаре с овцами, понимаешь?
— Думаю, что да… — Азада осторожно дотронулась до следов укуса на шее. — Я теперь тоже стану вампиром?
— Ни в коем случае! Это всё глупые предрассудки. Тебе просто нужно отдохнуть и восполнить количество жидкости. Поэтому пей.

- Везение тут ни при чём. Я узнала тебя, вот и всё. Но и остальные бы рассказали мне что угодно. Просто поверь в это, - тонко улыбнулась Амарилла. - Вас пленили не мужчины и не женщины, а вампиры. В нашем народе подобное разделение не имеет смысла. За исключением чисто внешних признаков мы все одинаковы. Более того, конкретно эти вампиры закалены во многих войнах и обучены противостоять магам и демонам. В таком поражении нет бесчестия, у вас не было шансов на победу и просто выжить уже настоящий успех.
Азада призадумалась и машинально потёрла запястья, на которых остались отметины от верёвок. А после продолжила:
- Твои вампиры нагнали нас на краю Завесы, затмившей небо. Накануне мы напали на караван купца Анвара Мусира и похитили нескольких мужчин, чтобы переправить их в Ставку Хастин. Но из реки вылез какой-то ползучий ужас и убил двоих охотниц. Пришлось разделиться и отступить, по пути бросив клетку с пленниками. Полагаю, водная нечисть до них не добралась. Повстречав твоих стригоев, амазонки напали на них, но сами оказались добычей. А вместе с ними и я. Вот такая история, - невесело улыбнулась мулатка. - Но, сказать по чести, я рада нашей встрече. Вот не думала снова увидеть тебя, Аллигра. Вокруг этого места ходят самые разные слухи, кто бы мог подумать, что правда окажется ещё более удивительной! - Азада примолкла. - Полагаю, я не в том положении, чтобы расспрашивать о твоих приключениях. Достаточно и того, что ты устроилась вполне благополучно. И всё же мне трудно представить тебя в качестве отшельницы.
Мулатка окинула взглядом нарядные покои, утопающие в мягких коврах, огромную просторную постель, застеленную дорогим шёлком. Она глубоко втянула носом воздух, но не почувствовала аромата страсти.
- Трудно поверить, что это роскошное ложе остаётся пустым. Или… мохнатые? - в глубине тёмных глаз таилась усмешка. - Ты приводишь сюда всех гостей? Уверена, у тебя редкий талант в налаживании... контактов.
- Сейчас я чаще сама хожу в гости, чем приглашаю кого-то к себе. Мне ведь нужно знать, что происходит в Лайнидоре и окрестностях, – неопределенно качнула головой Лила, подлив ей ещё вина. - И жить отшельницей я не собираюсь. Правда, об этом пока никому не известно, даже тем стригоям, что привели вас сюда.
В Редеррим Амариллу занесло лишь потому, что они с Веем пытались найти для себя подходящий дом, место, где им обоим будет уютно. Но раз "их с Веем" больше не существует, то башне, как и этой спальне, скоро суждено было опустеть. Из-за проклятого спящего бога Амарилла прожила два года постепенно всё больше и больше забывая о своих желаниях и теперь не могла простить ему этого. Она найдёт этого говнюка, заставит его снять ошейник и сделает из него намордник для его божественного величества. Чтоб не просто лежал в забвении, а даже вздохнуть лишний раз не мог. Он остался последним, кто пытался указывать ей, и он ещё пожалеет, что связался с Амариллой! Впрочем, не все сразу.

- Что же касается “моих людей”... Поступай с ними по своему усмотрению. Я не сомневаюсь в твоих способностях к допросу, но едва ли ты добьёшься их расположения или хотя бы признательности, не забрав разум или жизнь. Амазонки - на редкость упёртые стервы, и никакие убеждения в “одинаковости” вампиров - мужчин или женщин, на них не подействуют. Больше своих боевых подвигов, жестоких и кровавых, они любят только увлекательные истории о том, как кому-то оттяпали хрен. Обычно такое случается, когда ловят беглецов. Говорят, у Хастин много оскоплённых мужчин. Скорбная доля.
Азада чуть слышно вздохнула. В Аллигре, действительно, будто бы произошли перемены, по началу даже смутившие её, но такая дерзость, вызов или злоба, называть можно по разному, всё же была ей хорошо знакома. Была она и в амазонках, чувствовалась и в рыжекудрой вампирше, и дело даже не в том, что все они были охотницами по своей сути.
- По пути сюда я слышала много разговоров твоих стригоев о желании найти тебе советника, - как бы между прочим произнесла мулатка. - Не бойся, я не собираюсь претендовать на такую честь. И всё же, как твоей бывшей, пусть и мимолётной, наставнице калфа, позволь дать тебе один прямой совет. - Азада свела бёдра, поёрзала, устраиваясь поудобнее, и проникновенно заглянула вампирессе в глаза. - Я дам тебе совет, который никогда не дала бы амазонкам. Тебе стоит найти кого-нибудь, кто бы трахнул тебя, засадил бы тебе как следует. Не меня, разумеется. Мужчину. С членом. Какого-нибудь особенного, выдающегося, кого захочешь. И на один раз. Или на два. Пока не захочется следующего. Так проще. Месяцы дипломатических визитов и посещения гостей, это, конечно, полезно. Но что за жизнь без наслаждения? Не сдерживай себя, красотка.     

— Благодарю, — Амарилла подавила смешок. — Я непременно об этом подумаю.
Ну, что ещё могла сказать ей женщина из гарема, проведшая несколько месяцев с амазонками, после укуса вампира и хорошей порции вина? Только то, о чём давно мечтала сама. А о чём мечтала Азада было более чем очевидно. Даже пахло от неё по-особому.
— Идти освобождать пленников благородно с твоей стороны, но, уж прости, неразумно. Если они видели тебя среди нападавших, то ваша новая встреча может закончиться очень скверно. К тому же отсюда до Лайнидора пешим ходом путь неблизкий, без припасов, защитных амулетов, оружия и хорошего проводника ты просто меняешь им одну смерть на другую и, весьма вероятно, что более мучительную. Покажи кому-нибудь из моих слуг, где вы оставили пленных. Пусть их приведут сюда. А я напишу правителю, чтобы прислал за ними, или сама отошлю их в город с попутным караваном, если таковой случится раньше.
Амарилла повернулась в сторону двери и мысленно позвала Марго. Хорошо, наверное, было бы поручить Азаду Эрику, этот ни одной юбки не пропустит, но в конце концов эта честь настигла Ламберта. Судя по тому, как ханум описывала соитие, этот сопровождающий подойдёт ей больше. Правда, Ламберт с женщинами вечно как по пояс деревянный, с его характером может вообще ничего не сложиться, но уж если сложится, вспоминать его будут ещё очень-очень долго. Марго же только получила распоряжение помочь Азаде собраться в дорогу и выбрать одного из варренов. Хорошие животные, красивые, смелые и сторожа отличные, но всё-таки в реалиях пустыни нежити они сильно уступали.

Вернулся Ламберт один и довольно скоро, весь взмыленный. Поспешив найти хозяйку твердыни, он рассказал о яростной стычке с мерзостными анцыбалами, едва не добравшимися до клетки с пленниками. По словам взъерошенного стригоя, водных тварюг, выползших на сушу на запах добычи, там собралось нецензурное количество, а ещё больше слонялось у реки. Благодаря выдающимся боевым навыкам вампира и Азады нападение удалось отбить, но без помощи остальных стригоев вызволить пустынников не представлялось возможным, вот он и отправился за подмогой, а мулатка осталась охранять застрявшую в песках повозку.
В итоге четвёрке стригоев всё-таки пришлось отправиться на миссию по зачистке прибрежных земель от распоясавшейся водной нечисти, как им и было поручено изначально. Вернулись они лишь к ночи, потрёпанные, изнурённые и местами даже дымящиеся. Вездесущие мохначи, как обычно распалившие костры под внутренним кольцом стен, изумлённо шушукались, теребя усы и разглядывая троих жалких, побитых вампиров и горстку изнурённых пустынников, спасённых от гибели. Видать, сражение вышло не из лёгких, раз даже эти внушающие ужас воители из приближённой свиты самой Иветт, способные залечивать свои раны буквально на глазах, морщились и кривились, словно побитые псы.
- Госпожа, мы выполнили твоё поручение, - отдышавшись, произнесла Марго, найдя Лилу и сразу же перейдя к сути. - Вот те пленники, о которых говорила амазонка.
Она устало махнула рукой, подзывая поближе группуку тесно сгрудившихся людей, затравленно озирающихся по сторонам. Оказавшись пред очами рыжей вампирессы, караванщики Анвара Мусира почтительно склонились, не в силах признать в ней загадочную попутчицу в их давнем путешествии в Лайнидор, всё время скрывавшуюся в фургоне. И лишь один темнокожий великан, выступив вперёд, почти торжественно опустился перед ней на колени, с благоговением всматриваясь в её лицо.
- Здрахствуй, о, усхлада моего чхлена, - прошептал он так тихо, что другие караванщики его не услышали. Марго, впрочем, услышала и сделала большие глаза.
— Здравствуй, Два Мешка. Вот никогда бы не подумала, что такого здоровяка смогут взять в плен. Или ты просто сдался амазонкам, чтоб у них погостить? — В принципе, Амарилла не удивилась бы такому повороту, но здесь Какао был ей совершенно без надобности. Хотя… — Извини, что помешала твоим планам. Но ничего, у нас тебе тоже скучать не придётся. — Вампиресса повернулась к Марго и добавила мысленно: — Он твой.
— И что мне с ним делать? — глаза у Маргариты, казалось, сделались ещё больше.
— Что хочешь. Мне учить тебя что ли? Поешь, отдохни, развлекись. И остальных тоже отправь отдыхать. В ближайшее время вы всё равно сможете покидать башню только ночью. Но постарайтесь никого не убить. Они мне ещё пригодятся.

К тому времени, как Амарила со своей неторопливой свитой прибыла на берег, уже совсем стемнело. Как она и ожидала, водяные бесы выползли на сушу, чтобы полакомиться убитыми сородичами. И их, действительно, было очень много. Интересно, откуда взялись эти твари, да ещё и в таком количестве? Насколько Амарилле было известно, широкий поток Гелиона брал своё начало в пресном море Арпар большой петлёй отхватывал восточный кусок плоскогорья, где она теперь поселилась, и устремлялся дальше к Спящему морю по границе степей и пустыни.
Нигде ни намёка на столь любимые этими тварями болота. Зато болот хватало в джунглях долины Алькоата. Но оттуда на плоскогорье влаголюбивая живность могла попасть только в том случае, если под плоскогорьем были подземные пустоты достаточной протяжённости.
— Все эти существа превосходно плавают, так что вход в полости, скорее всего, на дне реки. Но он ведь не может быть один. Я хочу, чтобы вы нашли и другие, — объявила Амарилла Тагришу. — Для начала проверьте все пещеры, дыры в земле и гиблые места, где пропадают путники и животные. Если не имеешь крыльев, то нет ничего проще, чем провалиться в такую каверну и сгинуть там. Чему-то же десять лет Нун тебя обучал. Вот и покажи своё мастерство шамана. Надо разыскать все эти ходы, зачистить и закрыть лишние, иначе конца-края не будет этому паломничеству водяных гадов. Долина Алькоата огромна и их там немеряно-несчитано, уж поверь. А пока давай займёмся теми, что уже успели до нас добраться.
Оставив отряд на скалах, вампиресса спустилась к берегу и спряталась неподалёку от пирующих анцыбалов. А дальше водяных чертей ожидал неприятный сюрприз, под действием чар некромага их убитые и местами уже обглоданные сородичи зашевелились и кинулись на живых. Амарилла специально взяла с собой только немёртвых крысолюдов, которых соображали сами, без её постоянного понукания, чтобы суметь взять под контроль как можно больше свежеподнятых зомби.
Когда те вцепились в своих живых сородичей, на берегу поднялся визг и гомон. Часть бесов тут же бросилась в реку, но это, разумеется, удалось далеко не всем. Амарилла вышла из-за своего укрытия, позвала Тагриша с подкреплением и распорядилась вязать брыкающихся тварей и складывать в брошенную амазонками рабскую клетку.
Задание это было непростое. Зомби служили своеобразными капканами и держали добычу, немёртвая крысолюдская стража её связывала, а шаман посыпал каким-то порошком, то ли усыпляя, то ли парализуя, и всё равно пришлось провозиться не меньше часа. Когда повозка была полнёхонька, а бесы лежали неаккуратными штабелями, в неё впрягли рабочую нежить и отправили в сторону Звёздного колодца. Честь присматривать за безмозглыми “лошадками”, больше похожими на многоножек, у которых вместо лап красовались конечности самых разнообразных существ, выпала Тагришу. Ему же Амарилла поручила выполнить кое-какие важные приготовления в Башне, а сама собрала всех ходячих зомби и отправила их домой. Только не к себе, а к ним же — назад, в реку. Найти подводный разлом или их логово тоже будет полезно, так что вампиресса перекинулась вороном и полетела над берегом, следя за тем, куда её приведут новые игрушки.

Одержимый своей Аллигрой великан не заметил, как и когда пещера с большим костром, где собрались спасённые караванщики, стала наполняться туманом. Зыбкая дымка текла по полу, словно живая. Вот она окутала влажным теплом сидящего в стороне Какао. А вслед за туманом появилась Она.
Поначалу онемевший от счастья мужчина не поверил своим глазам, но это, действительно, была Амарилла. Именно такая, какой он её помнил, даже ещё прекрасней. Совершенно не обращая внимания ни на кого вокруг она приблизилась, переступила через его вытянутые ноги и села прямо на ноющие от напряжения чресла, наклонилась и больно и сладко укусила его за нижнюю губу.
Два Мешка явственно чувствовал вкус крови, её руки на своём члене и даже сам осмелился прикоснуться к ней, но почему-то никто больше не обращал внимание на присутствие Амариллы. А он сам очень скоро перестал обращать внимание на что-либо кроме неё. Но вампиресса вдруг протянула руку и указала на одного из караванщиков, как раз того, которому Два Мешка наставил сегодня синяков. После этого тот, будто прозрев, обернулся и уставился на ласкающую друг друга пару, после чего, повинуясь движению тонкого манящего пальчика, подошёл и опустился возле них на колени.
Поначалу Амарилла заставила его наблюдать, как её язычок блуждает по огромному члену великана, а после приподнялась, позволяя присоединиться, и он охотно припал губами к её лону. Между тем, уже без указаний рыжей, их стали замечать и все остальные люди. У сцены появлялось всё больше зрителей, а выбранный самым первым караванщик, наконец поднялся и вставил в неё член.
От перевозбуждения он кончил постыдно скоро, но Лилу то, кажется, ничуть не огорчило. Она призвала другого на замену, а этому вонзила в шею клыки, напившись его крови прямо на глазах у Како и будто даже сделав это специально напоказ, чтобы он ничего не упустил.
Великан не дрогнул. Ни тогда, ни когда алые губы, скрывающие столь опасные клыки, вновь коснулись его члена. Он чувствовал себя возбуждённым до предела, но ласки Амариллы дразнили всё больше, при этом не давая достичь развязки, и превратились в настоящую пытку. Какао вынужден был наблюдать, как самую желанную в мире женщину трахают другие прямо у него на руках во всех возможных позах, как она пьёт их кровь и отталкивает опустошённых, обессиленно засыпающих тут же на полу. И так, пока они снова не остались одни. Тогда Амарилла приподнялась, направляя и его член между своих ножек. Какао замер, в глубине души понимая, что надеяться ему не на что. К тому времени его мужское достоинство превратилось в настоящий обелиск неутолённой страсти и вряд ли существовала на свете женщина, способная принять его в себя. Каков же был его восторг, когда член всё-таки протолкнулся внутрь. Скользя по смазке из чужого семени, он проникал всё глубже, пока Амарилла не насадилась на него целиком.
Будто не поверив своим глазам, Какао приподнял её и насадил снова. Но нет, это было совершенно реально. Он ощущал её внутреннее сопротивление и изгиб, даже видел поднявшийся под тонкой кожей живота упругий бугор, достающий до самого пупка. Вампиресса любила его медленно, но настойчиво. А в момент извержения её клыки вошли в шею великана так же жадно, как его член в её лоно, продлевая удовольствие в бесконечность.
А в этот момент где-то далеко чёрную птицу сбило с небес ударившим со стороны Звёздного колодца потоком силы. Вампиресса пришла в себя уже на песке, в человеческом обличии, почти испуганно вглядываясь куда-то за ночные дюны. Она понятия не имела, что это такое было, а когда осмотрелась по сторонам, поняла, что в минуту растерянности успела потерять контроль над бредущими по дну реки зомби. Теперь те отправились на свободную охоту, а Амарилла — обратно в Башню, выяснять, что же произошло.

Крысолюды обомлели от такой наглости и замерли, ожидая, что вот сейчас маленькую женщину-мышку поглотит какое-нибудь смертоносное заклятье. Но Цефира только невыразительно посмотрела на неё и изрекла:
— Пожалуй, ты права. У нас очередные гости и этот поток живых, похоже, не намерен прекращаться. Мне будет лучше выглядеть более привычно для них.
С этими словами немёртвая водрузила голову на обрубок шеи, из которого заструилась чёрная дымка, оплетая место соединения причудливым кружевным швом. Цефира посмотрела сначала в одну, потом в другую сторону, убедилась, что всё движется как нужно и принялась раздавать указания. Фэй с её тряпками и верёвками послали на задний двор. Ибо не дело сушить подштанники на самом видном месте. А Тагришу пришлось искать добровольцев для разгрузки телеги, потому что сотворённые Амариллой крысиные воины демонстративно его игнорировали.
Казалось бы, какая нежити разница, клинком махать или тяжести таскать. Но, став нежитью, эти крысолюды сделались ещё более гордыми, чем были при жизни.
Справедливости ради, повод для гордости у них имелся. Из трёх десятков, изначально поднятых вампирессой, к нынешнему дню остались только шестеро. Остальные не выдержали существования в мёртвом теле и умоляли отпустить их. Амарилла отпустила, слабаки ей были без надобности. После чего к ней стали приходить ещё живые крысолюды и проситься в гвардию Девы Ночи. Естественно, уже после кончины, но сам факт Лилу до крайности забавлял. Кому-то категорически не хотелось покидать этот мир и свою родню, кто-то воспринимал это как честь, кто-то как испытание. Она никому не возражала, пусть пробуют если хочется, но заранее предупреждала, что и немёртвым тоже нужно есть, а едят они живых. Впрочем, на количество добровольцев в её призрачную стражу это практически не повлияло.

Оставив зомби-бесов бесчинствовать в реке, вампиресса вернулась назад и с высоты птичьего полета ещё успела взглянуть на возню во двое, но пролетела мимо. Первым делом её интересовали караванщики и Амарилла нашла их в пещере, спящих вповалку на полу. Соседствующие с ним зверолюды ничего вразумительного рассказать не смогли. Тогда Лила попыталась разбудить Два Мешка, но тот спал беспробудным сном, как и остальные. Попытка заглянуть в сон тоже ничего не дала. Снов не было, зато были недавние воспоминания…
То, что она вызывает яркие фантазии, Амарилла знала давно, но никогда прежде не было такого, чтобы от этих фантазий ниточка протягивалась непосредственно к ней самой. По идее, такой способностью должны обладать только её птенцы, из которых на данный момент никто не уцелел. Но и это ещё не самое странное. Стоило заглянуть в чужие воспитания, и вампиресса как будто попала в дежавю. Амарилла вспоминала то, чего не делала. Или делала всё-таки?..
Из раздумий стоящую над бессознательным Какао Лилу вывел насмешливый голос подошедшей Цефиры.
— Они все живы, но практически опустошены. Когда ты вернулась, дорогая, что столько успела?
— Несколько минут назад, — тихо отозвалась вампиресса.
— Но… тогда кто это сделал?
— Похоже, что всё-таки я. — Лила оглянулась и жестом прервала поток возможных вопросов. — Не спрашивай меня, Цефира. Я сама не знаю как. Пока не знаю. Идём, нынче ночью у нас много дел. Я нашла подходящих жертв, почти разумных и, самое главное, много. Нужно готовить ритуал.

Новое утро над пустынными холмами так и не наступило. Амарилла лично проконтролировала это. Она лежала, откинувшись навзничь на куполе Башни и смотрела в переливающееся далёкими всполохами тёмное небо. Вуаль затянула его лучше прежнего и сил это отняло немало, но утомилась Лила куда меньше, чем в прошлый раз. Да и вообще чувствовала она себя на удивление хорошо. Видеть результаты своих трудов было приятно и пусть это не самое яркое её впечатление за последние сутки, но, определённо, самое лучшее.
На крыше бесшумно появилась Цефира, подошла и, аристократично спрятав под подол ножки, села рядом.
— Из-за чего ты пришла ругаться теперь? — лениво спросила Лила.
— Я пришла не ругаться. Нет причин. У тебя всё получилось превосходно. Даже удивительно, учитывая, какой ты используешь материал.
— Строили из дерьма и палок. Но палок в пустыне не достать, — хохотнула вампиресса.
— Дерьма тоже. Зато камней и костей в избытке, — пожала покатыми плечиками Цефира. — И я впечатлена результатом. Но что дальше?
Амарилла закатила глаза и молча уставилась в небо. Все ждали от неё каких-то грандиозных планов, замыслов, обещаний, не желая понимать, что она сама впервые оказалась в такой ситуации и ещё толком в ней не разобралась. Впрочем, наверное это ноша любого правителя, даже такого маленького, у которого в подданных только горстка грызунов и мертвяков.
— Ты заметила, что та маленькая мышка, которая вечно мне грубит, ждёт возвращения твоего вивенди? — продолжала тем временем безголовая леди. — Он, действительно, вернётся? И если вернётся, то когда? Ведь ему вряд ли понравится, что Башню теперь населяет нежить…
— Он не вернётся. Не сейчас. Вернее, не сюда. Мы с самого начала всё делали неправильно и сначала нужно это переделать.
— О чём ты?
— О том, что жизнь и нежизнь, тьма и свет должны быть близко, но не слишком. Тогда всё у них прекрасно. Но стоит только свести две противоположности в одном месте надолго и одна уничтожит другую. В нашем случае это буду я. Я старше, сильнее, поэтому…
— Как и всегда.
— Но я не хочу как всегда! — Амарилла обиженно замолчала.
Цефира тоже легла рядом и посмотрела наверх. Фиолетовая вуаль, подсвеченная снизу голубой звездой Башни мерцала, текла и переливалась, складываясь в причудливые образы и целые картины. Наблюдать за их движением можно было бесконечно.
— Чего же ты хочешь?
— Найти правильное расстояние между ними. И между нами. Но дело тут не только в Вее и во мне. Всё гораздо глубже. Впрочем, тут как с подвалами Башни. Если копать правильно и достаточно глубоко, то и в пустыне можно вырастить сад. А начнём мы с тобой с того, что напишем письмо.
Ни о чём не спрашивая, Цефира вновь села и будто из воздуха извлекла письменные принадлежности, дощечку-подставку, перо, чернила и тростниковую бумагу.
— "Многоуважаемый радж Ахмад ибн Фадлан ибн Таббас ибн Рашид аль-Лайнидорин, — начала Амарилла. — Спешу сообщить вам, что на следующий из Лайнидора караван, принадлежащий купцу Анвару Мусиру напали охотницы амазонок. Произошло это на границе моих владений, потому я прекратила бесчинства и освободила пленников, в свой черёд заточив в подземелье их пленительниц. Сейчас и те, и другие находятся у меня. Поскольку злодеяние было совершено против ваших подданных, я пишу к вам, дабы узнать, как следует поступить с их обидчицами согласно законам Лайнидора, и в надежде, что вы сообщите родным и близким отставших от каравана мужчин, что те живы, но нуждаются в помощи для возвращения домой. Уповаю на вашу мудрость и справедливость." Ну, и так далее, и тому подобное. Добавь там что-нибудь от себя, чтобы он почувствовал себя пупом земли.
— А разве это не его люди атаковали караван Мусира, — запуталась Цефира.
— Так и есть. Амазонки только добили их. Именно поэтому я уверена, что сообщение его заинтересует. Едва ли он захочет оставлять свидетелей.
— То есть, ты отдаёшь этих людей на растерзание?
— Я пока никому ничего не отдаю. Но, признаться, не исключаю подобный исход. Такова уж участь наживки. Впрочем, посмотрим, чем ответит радж. А теперь дай мне подписать и поставь печать.
— Какую?
— Что?..
— Какую печать? Твоего клана? Меч и ворона стригоев? Магическую?
До сего момента Амарилла как-то не задумывалась об этом. Везде хватало её имени. Вампиресса была изгнанницей и никому бы в голову не пришло подделывать её корреспонденцию. Но сейчас всё иначе. Она правительница и должна соответствовать.
— Нет, эти не подойдут. Моего клана, да и стригоев практически не существует. Теперь всё будет по-другому и нужен новый символ. Но и чтобы о прошлом напоминал. Ветер. Что-нибудь связанное с ветром.
— Снова птица? Ветер ведь не нарисуешь.
— Нет!
Ненадолго задумавшись, вампиресса достала из поясного кармашка найденную на берегу полупрозрачную кость крупной рыбы, пошептала над ней и та потекла, огибая указательный палец подобно подтаявшему воску. Вскоре из неё сформировался перстень с выдавленным на площадке изображением Башни и Звезды над нею. А может это был волшебный жезл или воздетая к небу рука чародея, с пальцев которой срывалась шаровая молния. Так сразу и не разобрать, но в любом случае, свой символ у Звёздного колодца теперь имелся. Вампиресса приложила его оттиск к письму, а Цефира добавила магический круг от любопытных глаз и убрала бумагу.
— Отправь адресату, — распорядилась Амарилла. — С ответом разберёшься сама, если он придёт до моего возвращения. И вообще, оставляю тебя за хозяйку до той поры. А меня новый Владыка приглашает посетить Город Тёмного Ветра или Эреш Тал, как его сейчас называют.
— Издевается он что ли? — тихо спросила Цефира. — Зачем это? И разумно ли?
— Может и не разумно, но необходимо. — Лила поднялась и окинула взглядом свои владения. — Перед тем как создавать будущее, нужно окончательно оставить прошлое в прошлом. Поэтому сегодня я уезжаю.

Отредактировано Амарилла (09-08-2022 18:59:23)

Отправленные Тагришем разведчики составили подробную карту гиблых мест той части пустыни и плоскогорья, что находилась на левом берегу Гелиона. И одного взгляда на неё было достаточно, чтобы понять, почему здесь не селятся люди. Вероятнее всего, все люди, что сюда забредали, попросту не выжили. Одну за другой вампиресса стала проверять эти отметки и нашла немало интересного.
Прежде всего, под плоскогорьем, да и под песками тоже оказалось немало пещер. Собственно, подземных полостей хватало под всем Альмареном и об их происхождении ходило множество легенд. Гномы, например, утверждали, что в дни юности мира Рилдир спрятал здесь нескольких чудовищ, таких же как они с братом детей Амат. Так вот, один из этих монстров имеет вид гигантского белого крота со стальными когтями. Он по сей день скрывается от светлых богов где-то под землёй, переползая с места на место. Именно в вырытых им ходах поселились когда-то ушедшие от благодати Имира и Играсиль дроу. Чудовище это зовут Урд и, вроде как, это из-за него Альмарен похож на головку дырчатого сыра.
Если и так, то на плоскогорье он выползал только затем, чтобы глотнуть воздуха, потому что найденные Амариллой полости были в основном вертикальными и напоминали вкопанный в землю гигантский кувшин с узким горлом. Из верхнего отверстия частенько разило тухлятиной и посетить подземную часть через эту дыру желания совершенно не возникало.
Осмотрев таких около десятка, Амарилле наконец удалось найти не вонючий и она решилась спуститься вниз. Изнутри стены оказались покрыты извилистыми следами, будто отпечатками корней, а на дне нашлось несколько похожих на бобы камней, каждый размером с лошадиную голову.
Это интриговало. И любопытная вампиресса, прихватив с собой один из камушков, решила спуститься и в другую полость, на этот раз одну из тех, откуда пахло пропастиной. В отличие от первой, тут не было никаких следов корней и странных камней. Все стены были покрыты толстым скользким бугристым ковром, а на дне блестело небольшое озерцо. Амарилла сунулась было к нему, но по испарениям догадалась, что там совсем не вода.
В этот момент из нескольких бугорков на ближайшей стене в неё брызнуло той же ядовитой жижей. Амарилла увернулась, но капли попали на крыло, прожигая плоть до костей. Не в меру любопытный ворон едва сумел вылететь обратно на поверхность.
Разумеется впредь вампиресса была осторожнее и не лезла туда сама. Оказалось, что полость занимает некое живое существо, то ли растение, то ли гриб, то ли животное. Всё, что попадает внутрь, переваривается скопившейся на дне кислотой и потребляется в пищу. А слишком шустрая еда, которая почему-то не погибла в парах кислоты, сбивается вниз прицельной стрельбой.
Фэй сказала, что Маг’ди называют это существо “сарлак” и Амарилла не стала изобретать ложку, обозвав его точно так же. А камень, который она нашла в пустой каверне, оказался чем-то вроде семечка или яйца. Узнав об этом вампиресса немедленно перетащила к себе и остальные каменные бобы, посадив их в паре сотен шагов за внешними стенами башни, чтобы посмотреть, что будет.
В пустом каменном мешке, найденном на самом краю завесы, вампиресса предложила поселиться клану крысолюдов. Место никому не известное, безопасное, прохладное, что немаловажно рядом с обжигающим дыханием пустыни. До реки каких-то полдня пути, не то что в древнем городе Редерриме, где до источника и обратно уходили целые сутки.

Видно было, что такое представление событий несколько остудило пыл караванщиков. Те, кто разумели в грамоте, самолично ознакомились с письмом и убедились в его натуральности. На пергаменте действительно стояла подпись лайнидорского правителя, а послание выглядело разумным и обоснованным. В то же время купцу Махмуду, в отличие от прекрасной хозяйки Звёздного Колодца, не удалось завоевать их доверие официальным видом и торжественными заверениями, ибо его подход оказался куда менее персональным и проникновенным. К добру или к худу, каким-то неведомым способом Амарилла успела произвести на них неизгладимое впечатление, и это явно повлияло на них. В итоге оказалось, что трое из шести караванщиков, включая Какао, не хотят покидать твердыню вампирессы, с чем они и обратились к Лиле, горячо  моля остаться при ней. Судя по виду, белобородый такого явно не ожидал и был безмерно удивлён тем, с чего это лайнидорцы вдруг расхотели возвращаться домой. А Два Мешка, улучив минутку наедине, почтительно склонился перед нею, с благоговением глядя на вампирессу сияющими глазами.
- Осчастливь мой слух ответом, о, услада моего чхлена, помнишь ли ты тхо же, что и я, о нхашей посхледней встрече?.. - с трепетом произнёс он, коснувшись почти заживших следов у себя на шее.
Скользнув вниз, тёмная ладонь задержалась на миг на уровне живота вампирессы, где Какао так живо представлял и чувствовал тугой бугор своей упоённой страсти, так сладко заполнявшей Лилу изнутри.
— Я всё помню, Какао. Но разве в нашей прошлой встрече было что-то особенное? — усмехнулась Лила.
Естественно, она помнила то, что вытащила из голов караванщиков. Другой вопрос, могла ли она это объяснить. И вот на него-то у вампирессы ответа не было.
На первый взгляд складывалось ощущение, что всё это устроил сам Какао и его не в меру впечатлительные товарищи, а она только случайно попала под раздачу. То есть, это могла бы быть и какая-нибудь другая женщина, просто не каждая бы почувствовала их совместное помешательство, а уж тем более смогла бы извлечь из него пользу. Да и вызвать его смогла бы не каждая, но уж точно не только она одна.
— По-моему, большинство наших встреч проходили приблизительно в том же ключе, — продолжала посмеиваться Лила. — Скажи мне лучше вот что, Два Мешка, на правах кого ты и твои друзья хотите остаться здесь? Трое человеческих мужчин среди племени зверолюдрв. Как вы будете жить? Что делать? Сейчас вы мои гости и о вас заботятся по моему приказу, но так ведь не может продолжаться постоянно. Больше тебе скажу, даже если вы сможете позаботиться о себе сами, что в этом краю отнюдь не просто, то я не смогу уделять вам много времени. Я только начала изучать богатства и возможности своей земли и есть множество дел, которые кроме меня никто не сделает. Если вы не можете помочь мне в этом, то видеться мы будем редко, если вообще будем. Право слово, ради этого не стоит становиться пустынным отшельником. Живи с людьми, в городе, занимайся своим делом. Я иногда наведываюсь в Лайнидор и мы точно так же можем видеться там. Пожалуй, там ты будешь даже более полезен. Мне нужно найти кочевое племя пустынных вивенди, а твои друзья караванщики могут что-нибудь о них знать. Чем больше полезного они расскажут, тем чаще у меня будет повод заглядывать к тебе в гости. А потом мне, наверняка, понадобится что-то ещё. И там ты сможешь устроить свою жизнь. Мужчина обязательно должен устроить свою жизнь, иначе он будет для женщины не более чем домашним любимцем. Какое-то время быть любимцем может быть совсем неплохо, но это лишь до тех пор, пока он не наскучит. Ближе всего к тебе собственная тень, но ты совсем не обращаешь на неё внимания. Не становись моей тенью, Два Мешка. Мне больше по вкусу не такие близкие, но куда более продолжительные отношения. Оставайся таким, каким я тебя встретила, и у нас появится ещё немало общих воспоминаний. И остальным передай то же самое. А теперь пойдём, ведь нехорошо шептаться в присутствии других людей.
Пожалуй, в какой-то мере вампирессе польстила одержимость лайнидорцев, но более симпатичными они ей от этого не стали. Наверное, их нравы просто напоминали Амарилле её собственные. Она ведь сама была родом откуда-то неподалеку. Но, видимо, Лила слишком много времени провела на севере. Или, может быть, дело в том, что с тех пор она умерла. Как бы то ни было, к своим историческим корням ей возвращаться не хотелось совершенно. И жить вместе с этими людьми тоже.
Два Мешка, скорее всего, не являлся в полной мере человеком. Не даром же он уродился таким огромным. К нему она относилась чуть лучше, но и только. С мохнатыми слугами Лиле было значительно проще и спокойнее. Они побаивались её и не позволяли себе лишнего. А люди по её задумке бояться не должны, значит их придётся держать на расстоянии как-нибудь иначе.

Её почтенный собеседник не подал виду, но, похоже, испытал облегчение. Напрасно, конечно. Даже стая оборотней стала бы не таким опасным соседством, но об этом Амарилла ставить его в известность не собиралась.
— Я не оборотень, — повторила Амарилла. — Но объясните, почему же им не сделались вы? Это не бессмертие в буквальном смысле, конечно, но продлить свои годы в пять раз против обычного человеческого срока тоже весьма недурно. Правда, понадобится несколько лет, чтобы свыкнуться с новым состоянием и научиться контролировать разум, но при помощи хорошего гипнотизёра его можно значительно сократить. А больше там и побочных эффектов никаких нет. Только не говорите, что на вас нападает чих от звериной шерсти!
— К счастью, нет у меня такого недуга. Но, признаться, и к плотским радостям я не настолько привязан, чтобы жертвовать ради них хотя бы частью рассудка. Я, госпожа моя, более ценю эстетические удовольствия и интеллектуальные наслаждения, нежели обжорство и разврат.
— Никогда не понимала, как можно выбирать между различными удовольствиями и зачем нужно жертвовать какими-то из них. На мой взгляд, требуется только достаточное количество времени, чтобы можно было уделить столько, сколько хочется, каждому из них. Конечно, определить их очерёдность порой тоже непросто, но это всё-таки значительно легче, чем отказаться от чего-то полностью, — задумчиво произнесла Лила и увела разговор на нейтральную тему.
Они говорили ещё долго, обсуждая особенности нравов крысиных племён, прошлые путешествия и грядущие планы. Вампиресса продолжала осторожно прощупывать посла, но всякий раз натыкалась на ментальную стену. Не очевидный глухой блок, нет. Старик был прост и открыт. Настолько, что наличие двойного дна в этом сундучке казалось попросту невозможным. И всё бы ничего, вот только такие славные и простые люди не бывают богаты и уж точно ни при каких обстоятельствах не могут попасть в политику. А это значит, что перед нею был хитрец, каких поискать.

Посол Раджи вновь встретился с Амариллой за ужином, пригласив вампирессу в её же спальню. И хоть сотрапезница, по общепризнанному мнению, из неё была неважная, лайнидорский "купец", очевидно, наслаждался её компанией в качестве собеседницы. Расположившись на мягких подушках и поджав под себя ноги он с вящим удовольствием расспрашивал её о незначительных, казалось бы, вещах, о быте, порядках и укладе жизни в башне, о всяческих пустяках, стараясь больше слушать, чем говорить, дополняя приятную лёгкость беседы созерцанием прелестной хозяйки. Как он сам упоминал, эстетическое наслаждение ему было вовсе не чуждо и Амарилла в этом плане была изумительным образчиком красоты, особенно редким для этих краёв. Казалось, лайнидорец наслаждается самим фактом её присутствия и приятной беседой, а его праздный интерес распространяется на всё что с ней связано в настоящем и недавнем прошлом, при этом деликатно обходя любые моменты из истории жизни или касающиеся её магических навыков, словно он нисколько не разбирался в них. Поглаживая ухоженную бороду и приветливо улыбаясь он выглядел, и, главное, ощущался настолько простым и обычным, далёким от любого волшебства или могущества, что это невольно вызывало диссонанс, как при встрече девочки с лукошком посреди дремучего ночного леса, беззаботно гуляющей по тропинке - слишком просто, чтобы быть правдой. Добродушно прищурившись, он глядел вампирессе прямо в глаза, но не тонул в них, как это обычно случалось с простыми смертными. В то же время его непринуждённые расспросы о том, как же столь драгоценная жемчужина оказалась в этой бескрайней пустыне и каких покровителей и партнёров она чает обрести здесь, при всей своей ненавязчивости казались какими-то по особенному значимыми, будто исподволь, мягко искушающими её дать максимально искренние ответы. При этом Махмуд вроде бы не делал ровным счётом ничего магического и не проявлял никаких умений, способных намекнуть на его скрытые таланты. Он был настоящей загадкой, каких ещё поискать, и для Лилы наверняка было бы заманчивым вызовом суметь расколоть этот орешек.