---> Миссаэст. Улицы города.

И снова Айларра шла по улицам родного города. Шла медленно, наслаждаясь его красотой. Ну разве можно было сравнить города на поверхности с этим чудом? Да, они тоже были по-своему красивы, да и размерами многие из них превосходили города дроу, но ничто не могло сравниться с тем великолепием, которое открывалось взгляду темного эльфа в Подземье. И эльфийка шла, снова впитывая в себя магию и очарование этого места. Она раздумывала, появиться ли ей дома или сразу пойти к кому-нибудь из магов.

Райн! Ну конечно же! Вот именно он ей и нужен. Не самый сильный маг, но в свойствах камня разобраться поможет. Да самый сильный ей и не был нужен, вряд ли такой отдал бы ей этот артефакт просто так. И уж наверняка принял бы все меры к тому, чтобы себя обезопасить. Безусловно, Райн тоже их примет, но тут уже у Айларры были шансы.
Он преподавал магию в Академии дроу, но попал туда не благодаря своим выдающимся способностям в этом, а благодаря связям матери своего Дома. Но поскольку совсем уж бездарных преподавателей там не держали, то маг этот занимал одно из средних мест в тамошней иерархии. И по праву преподавателя имел доступ ко всем магическим ресурсам Академии. Не говоря уже о том, что как истинный маг имел и свою коллекцию всяких магических штучек и книг.
Выбрав кандидатуру, девушка направилась к Академии.

Погруженная в мысли о том, как бы начать разговор с магом, дроу почти ничего не замечала, благо она была женщиной, да еще и жрицей. Это несколько снижало риск ее пребывания на улицах города. Однако не почувствовать чей-то пристальный взгляд девушка просто не могла. Поначалу подумав было, что ей показалось (да и кому надо было наблюдать за ней, ведь о ее возвращении никто не знал), Айларра тем не менее получше прислушалась к своим ощущениям. Да! Кого-то она явно заинтересовала. А может быть и не она? Дроу подумала о том, куда она идет, и главное - зачем. И что имеет с собой. Она успела несколько привыкнуть к камню и тому ощущению силы, что он излучал. Однако темная прекрасно помнила, как впервые ощутила его могущество. Ну конечно! Раз это излучение ощутила она, может и кто-нибудь другой, тем более здесь. Эта мысль оказалась очень неприятной. Айла надеялась, что ей удастся добраться до Академии без приключений. Но и к неожиданностям в своем городе она тоже в принципе была готова.
Еле уловимое движение - и любимый кинжал оказался в руке, скрытый пока рукавом плаща. Девушка резко развернулась и огляделась.
Ну так и есть. Такую "провожатую" нельзя было не заметить. Это она, эта женщина на ящере, наблюдала за ней, при этом ничуть не скрываясь. Дроу смерила незнакомку взглядом. "Да, я конечно спешу, но поворачиваться к ней спиной больше не намерена."
Айларра остановилась и решила пропустить незнакомку со свитой вперед, не сводя с нее взгляда своих красных глаз. Впрочем, те, кто составляли свиту, тоже не выпадали из поля зрения.

---Академия магов--->
  Ящерица остановилась в двух метрах от покосившейся двери, которую кто-то обильно измазал кровью. Нос хладнокровной хищницы опустился к булыжникам мостовой, тут тоже была кровь... ещё совсем тёплая.
  Воатар пока не слезал с чешуйчатой спины, не покидал расшитого кожаного седла. Неторопливо маг глядел по сторонам, обозревая переулок нижнего города, вглядываясь в силуэты замерших от страха приземистых фигур.
  Гоблины.
  Отсюда было рукой подать до Разлома, и острое ухо улавливало как где-то внизу под ногами бушуют воды. Там же в соляных шахтах трудились рабы-гоблины, добывая попутно и чёрное золото К’таэссира. Их женщины и дети, словно скот, ютились в этом районе меж двух срезанных сталактитов.
  - Gobla mhun urzakandir? - Презрительно бросил Воатар, когда самый отважный из зеленокожих юнцов на коленях выполз к нему. Огромные ореолы зелёных глаз глядели в землю.
  - Я ваш слова понимать, хозяин. Я Кизир… - Его когтистые лапки потянулись к сапогу Воатара, но маг усилием мысли опрокинул наглеца навзничь.
  - И что же вы натворили, Кизир? Я вижу кровь, которая пахнет как кровь моего народа. Чую запах тёмной магии. Вы убили кого-то из своих хозяев? - От этих обвинений гоблин зарыдал и стал изо всех сил крестить руками воздух, отрицая саму возможность такого поступка.
  - Лежать в землю лицо, прятать от хозяина и хозяйки. Я, другие гоблы, другие и другие тоже. Это хозяин и нож, когда драться и хозяйка. Это они. Это не я. Это не Кизир! - Иные гоблины бились лбами о землю, оставляя на своих твердокожих головах лиловатые следы самобичевания. Они тоже крестили воздух и ворочались, словно сама мысль приносила им ужасную боль. Возможно так и было… дроу не славились гуманностью в деле промывки мозгов. Да и зачем бы им? Это же всего лишь гоблины.
  - Хозяйка была в маске? Её ранил хозяин? - Тихо продолжил расспрос Воатар, принюхиваясь к воздуху. Ответить гоблины не успели. Из дома с покосившейся дверью, размахивая огромной двуручной дубиной вырвался вихрь. Сладкоголосой песнью прозвучали слова приговора.
  - Никак вы, во имя Ллос, не научитесь! - И серебряная коса змеёй обернулась вокруг этого вихря. Баль едва успел поставить свою зверюгу на дыбы, чтобы весь вес неимоверно сильного удара пришёлся на чешуйчатое пузо. Его выкинуло из седла, а голова ящерицы полетела на соседнюю улицу.
  Когда тело зверюги упало на землю, обильно заливая своей холодной кровью округу и разгоняя перепуганных гоблинов по углам… показалась причина беспорядка.
  Жрица в шесть футов ростом не намерена была шутить. Длинный разрез, ещё не до конца заживший под её грудью - говорил о недавней потасовке. Раз женщина ещё была жива, значит… другой мужчина-дроу уже оправдывался перед Паучьей Королевой за все грехи.
  - Мерайя, это я! - Удар выбил из земли горсть здоровенный камней, растрескал её и едва не сделал Воатара лужей непонятных мясных ошмётков. Он вовремя укатился влево и взлетел, окружая себя коконом псионической защиты.
  - Ллос разберётся, кто ты… поганый предатель. А пока… стой, Баль? - Уже занесённое чёрное оружие едва не выпало из рук жрицы и она зарычала в бессилии. - Какого роффа ты делаешь в мире живых, ублюдок?!
  И вот так они встретились впервые за двадцать лет снова.

***

  Когда горячка боя улеглась, Мерайя осела на стол в маленькой халупе и указала Балю занять свободное место подле. В гоблинском домике пахло кровью и обгорелым мясом, в углу валялось что-то… подозрительно напоминающее останки дроу. Мужчины. Ещё тёплые.
  - Что на поверхности, много арисфейцев убил? А сумеречных? - Отрывисто говорила жрица, усталыми руками накладывая на свою широкую грудь повязки. По алому в инфракрасном спектре лицу её лились чуть более прохладные капли пота.
  Маг ответил жестами «достаточно, чтобы не вдаваться в счёт» и продолжил вслух.
  - А как твоя охота? Многих отступников и врагов нашла в нашей славной обители? - Низенький стул шаркнул по полу и едва не развалился, когда Воатар попытался его оседлать. Мерайя посмотрела на него с насмешкой.
  - Достаточно, чтобы не считать и всё равно заткнуть тебя за пояс. Чего ты делаешь в К’таэссире, и на этой улице чего забыл? Искал подельника? Хотел продать врагам какую-нибудь важную информацию о жрицах нашей Великой Королевы, как это принято среди вас - мужской погани? - Почти белые глаза оглядели мага с ног до головы и жрица сплюнула. - Выкладывай давай.
  - Я искал тебя. Мне необходима помощь кого-то, кому я могу доверить спину, кто служит Ллос верой и правдой, а также того, у кого ко мне нет никаких претензий. - Кинжал выпорхнул из её ремня и врезался прямо между ног Баля аккурат в стул, проложив в нём длинную трещину и заставив развалится напополам.
  Мужчина остался сидеть на воздухе так, словно там ещё был стул. Жрица хмыкнула.
  - Ты видел меня в своих видениях, искал и наблюдал? И чего выведал, извращенец-мутант? - Несмотря на суровый тон и речи, Мерайя судя по всему была рада видеть Баля. Проявляла это конечно в грубости и злокозненности… но такая уж она была дроу. Слишком много шрамов, слишком мало спокойствия и взаимопонимания.
  - Видел что ты в беде, гонишься за предателем и ищешь что-то. Ничего более. - Поднявшись и скрестив на груди руки оправдал себя Воатар.
  - А ничего более и не было. - Очередной красный плевок на холодный синий пол. - Эрхан «Лапа Боли», как зовут его в бритоголовых канальных кругах. Мало того что остригся… так ещё и свёл себя с какими-то ваэронопоклонниками. Крал для них чёрное золото из шахты «Эбонитовых Рук». Допросить его не получилось, дрался отчаянно и насмерть. Тебе что-то известно об этом деле? - Её гладкое лицо исказила усталая гримаса боли. Белые зубы показались полукруглыми рядками и вжались в губы и стал слышен лёгкий шелест молитвы. - Богиня, убереги меня от яда предателей. Закали болью, отринь от меня горе смерти до часа заслуженного.
  Воатар подождал, пока она закончит, а после облокотился о стену и опустил взгляд к полу.
  - Есть сведения, что в Академии может готовится настоящий переворот сверху. Там могут быть замешаны силы, которые куда опаснее отдельных врагов Паучьей Королевы. Настоящие кукловоды. - Её глаза подозрительно сузились при этих словах и она уже было задала вопрос, но Баль вовремя закончил. - У меня есть зацепки, но без тебя я не смогу допросить тех, кто возможно в этом участвовал. Меня не пустят твои сёстры-стражницы. Потому мне и необходима ты. Кроме того, твой опыт и знания больше моих.
  - На какой дом ты трудишься? Я бывала во многих за последний год и не видела тебя ни в одном. Какой-то из совета? Первый? Третий? - Произнесла она резонный вопрос.
  - Второй. Дом Беанретт.
  - Что ты затеваешь? Хочешь втянуть меня в игру за власть? Подстрекаешь против первого дома? Ищешь собаку на побегушках? - Мерайя говорила так, что видны были её зубы. Даже эти коротенькие белые столбики представляли собой опасность.
  - В этот раз нет… клянусь, у меня нет иной цели, кроме как добиться милости Ллос. Я больше не играю так. - В ответ на это раздался громкий женский смех.
  - Если бы я не знала, что наша Богиня в настоящем, подлинном гневе… то ты бы стал ужином для глубинных слепых рыб. Но я знаю, что в городе свершилось что-то, что прогневало Ллос очень сильно. И гневает до сих пор. Если ты знаешь куда идти и как смотреть, то ты будешь мне полезен. Даже если придётся для этого побыть… - Она сплюнула снова. - Полезной и тебе. Глупый мужчина.
  - Да, глупый. - Подтвердил Воатар, и в следующий момент его вжали в стену всем весом женского шестифутового тела. Твёрдая рука душила его, пока губы рисовали по его губам жуткий рисунок противоестественной нежности.
  - А теперь я и ты, глупый мой спутник, двинемся искать зацепки в темницу. И пока я буду спрашивать - ты будешь молчать. Сёстры не станут терпеть тупое квохотание надземного петушка в своих пенатах. Заруби себе на носу и не забывай. - Она вытащила из-за спины паучью маску и хорошенько её оглядела, а после натянула на лицо, став из миловидной девушки - чем-то вроде демонского отродья. - Пошли.
  Баль кивнул, снова учуяв эту разительную разницу между боевыми суками илитиири и старшими жрицами-хозяйками. Пусть вторые и могли силой одной лишь мысли превратить очень многих в кучу мяса… но первые никогда не шли на компромиссы, не были ни на йоту милосердны. Хотя бы с виду.
  Впрочем, Баль помнил Мерайю ещё совсем юной, глупой и трусливой. Помнил те мгновения, когда сам учил её быть такой, какой она была сейчас. Она ещё верила в эту странную надземную любовь в те мгновения и была близка к отступничеству. А теперь Ллос сделала из неё настоящую боевую бабу. И это пошло ей наверняка на пользу.
  «Уж лучше пусть так, чем жалкое подобие существования в изгнании. Дерзай, Башня. Будь полезна нашей Королеве», с потаённой улыбкой подумал маг. А после встал и вышел за дверь вслед за своим сегодняшним деспотом. Деспотом, которого мог силой мысли вдавить в пол. Мог, но… кто так поступает с союзниками? Уж точно не мужчины.

Отредактировано Воатар (05-07-2021 19:57:20)

  Тшайдара - это зверь немногим крупнее надземского лося. Когда-то в незапамятные времена их привели в К’таэссир вместе с рабами из гейзерной долины Старого Кокона, они были скотом для презренных гоблинов и их не менее презренных союзников ши’весков.
  Дроу тогда с сомнением отнеслись к поеданию шестилапых тяжеленных тшайдара. Илитиири даже посчитали их опасными хищниками, которых стоит либо обратить в мутантов-убийц на службе Ллос, либо забить ради Паучьей Королевы. Но всё в итоге получилось иначе. Воины-стражи одной семьи увидели, как рабы-гоблины готовят из мяса этих существ своё любимое блюдо - манжару. Даже сейчас, спустя более восьми веков, это блюдо является одним из самых популярных среди городской бедноты. А тшайдара, наряду с роффами, лакмурри и зехеч’шавайи (коротко - зехша) воспитываются и улучшаются селекцией на многочисленных фермах тёмных эльфов.
  Манжара - это вкусно, питательно и крайне дешёво.
  - Во имя Ллос, ты ведёшь себя не как мужчина второго дома, а как презренный бездомный мужлан из Нижних Дыр. Богиня дала тебе подбородок не для того, чтобы ты был проклят бородой или закапывал его жирным соусом. Баль… - Она говорила под руку, и именно из-за неё он замарался как vash’branh. А ещё из-за того что был голоден, пожалуй.
  - Оно всегда так елось. Я не помню ни одного илитиири, что смог бы избежать подобного исхода. Манжара как К’таэссир. Ловчайший из воинов, величайший магистр и даже первейшая жрица не остались бы чистыми. И это цена за вкус. Все это понимают. - Баль взял из рук подползшего раба-орка тряпку и вытер подбородок. - И платят.
  - Глупые оправдания. Я взяла для тебя нож и тарелку. Посмотри, они здесь, почему ты ими не воспользовался? Ты теперь грязный, как гоблин. Ты даже улыбаешься как грязный гоблин. Клянусь, это оружие совращения душ нашего народа… вот почему величайшие из жриц не едят эту вашу погань. - Мерайя сделала жест «тошнит».
  - Но и не запрещают. - Невзначай вставил маг, облизывая пальцы. Вкус всё ещё таял на языке, тепло обжигало живот и выходило паром изо рта. В таверне не он один был такой. За другими перегородками сидели и воины, и маги-школяры, и младшие жрицы, и разные прочие илитиири, пришедшие чтобы отбросить любую элегантность и просто “сожрать чего-нибудь”. Словом - будничный «Талан Ашир», или на менее претенциозном всеобщем: «Пещерный Удильщик».
  Здесь было прекрасно. Как четыреста лет назад, так и сейчас.
  - Ладно. Твои пищевые привычки - проблема твоей хозяйки. Главное чтобы ты не попытался вот так облизываясь съесть её… - Фальшивый ужас появился на лице жрицы и она жестом «далее мне всё-равно» стряхнула с рук и всей себя эти мысли. - Что мы узнали? - Мерайя взяла кувшин с вином и разлила по бокалам. - Эбенкар из дома Киррет часто является в Яму Рохамны и берёт оттуда оружие, яд, готовит там свою подлую интригу против нашей Великой Матери. Я сомневаюсь, что кто-то кроме жриц Благородных Домов смог бы купить бездомных наёмников из Ямы. Они слишком дорого берут из-за рисков. Но если готовится мятеж с целью разбить великий матрирахат - то они бы могли и понизить ценник. Ведь многие из них мужчины.
  - Многие из них жаждут отправится к Ллос. Они рисуют на себе пауков и выжигают паутины на предплечьях. Не думаю что таких фанатиков вообще можно обратить против Матриархов нашего племени. - Воатар показал жест «не может быть правдой, ни за что».
  - Да, то что они любят Ллос сильнее некоторых женщин и всегда приходят исповедаться в своих прегрешениях против Паучьей Королевы к дверям жриц - это известно. Но если ты не заметил - мы имеем дело с хитрыми врагами. Даже женщина отринула свою властную суть, чтобы встать под знамёна этого восстания. Ведь эта Ирида, о которой ты говорил - женщина? - Мерайя подняла бокал и сделала два глотка.
  - Да. Ты думаешь, что кто-то мог придумать поклёп на Паучью Королеву? Сказать, что Она на самом деле вовсе не женщина, не Королева, но Король. Или что заповеди Её - вовсе не о матриархате, и канонами её равны должны быть все дроу? - Баль знал, что Мерайе нельзя даже высказывать вслух таких мыслей. Даже думать о них. Потому избавил её от греха и тут же поплатился. Её ногти врезались в кожу его челюсти, до крови вонзились в мясо и закрыли его губы. Где-то она ногтями почти коснулась зубов, настолько сильно согрешил его рот.
  Но боль наказания продлилась недолго. Оттолкнув его на пол вместе с бокалом вина, Мерайя закрыла глаза и восемь раз окрестила воздух комнаты паучьим знамением. Странная тяжесть, которая налегла на мир после его слов - медленно начала развеиваться.
  - Пусть мать твоего дома накажет тебя плетью и голодом за эти слова. Даже если они говорят о врагах и их лжи, таким словам нельзя быть произнесёнными. Никем. Не снова… - Она тряхнула головой и серебро прекрасных волос разлилось водопадом по её плечам. Задумчивое лицо Мерайи скрылось в этом серебре. - Ты образованный мужчина и знаешь о ереси Майкара и брата его Таризза. Знаешь о грязной лжи, которую сплёл Ваэрон, чтобы поглотить молитвы, предназначенные Его Матери. Нашей Королеве. Знаешь, что Бог в Маске однажды примерил личину слишком похожую на Лик Её Величества. И знаешь, что тогда произошло. Даже минувших тысячелетий не хватило, чтобы забыть. И не хватило чтобы простить уж точно. Весь мужской род проклят ложью с рождения. Весь ваш род впитал в себя эту ложь. На колени, Баль. Моли Ллос о прощении. Сейчас же.
  Он лежал, опираясь на локоть и медленно, показывая руки, перетёк в стойку на коленях. Его ладонь коснулась женского бедра и Мерайя сжала её своими пальцами. Глаза жрицы смотрели на него хрусталью белёсых глаз.
  - Есть лишь одна справедливая боль, та, которой мы очищаемся перед Твоим Ликом. За слова и дела, за то, что служим недостаточно. За то что сомневаемся и предаёмся отвлечению. За то, что рождаемся Милостью Твоей, но так небрежно относимся к дарам, которые Ты ниспослала. А получая новые дары - не благодарим как положено. Ты Единственная Нить, которой выходим мы из под солнечных лучей в прохладную тень Дома. Тебе служим, у Тебя учимся, твоей Волей очищаемся, в Твоё Царство стремимся. Прости… - Удар хлестнул с такой силой, что рассёк ему лицо до кости. Кровь окропила их ладони и он ощутил боль, но запретил её для себя. - Прости… - И вновь удар. Змеиные головы плети взмывали вверх без движения руки и рубили, кромсали. Плечи, спину, грудь и шею. Мерайя знала, что он вернёт себе плоть. Знала что он может запретить себе боль… но знала также, что самый последний удар - будет Даром Прощения. Восьмой. Ударяющий в саму душу невыносимой болью. Либо, если он лгал в преданности - то сокрушит его и отправит на суд Паучьей Королевы.

***

  Баль пришёл в себя через минуту, ощущая как волей его разума тело медленно восстанавливается обратно. Изрезанное, истерзанное зубами. И последний удар всё ещё отдавался в груди невыносимой пульсацией. Он лежал на коленях жрицы и она убирала его волосы обратно в пучок на затылке. Её лицо говорило о том, что она рада. Рада что этот мужчина на самом деле любит с ней одну и ту же Богиню. И что он верен с ней одной и той же Богине. Само собой, это чувство, рождённое экстазом молитвы и наказания - должно было кончится скоро. Но Мерайя пока поглаживала его по истерзанному лицу и улыбалась.
  Баль улыбнулся в ответ.
  - Слава Милосердной Богине. Вся слава ей… - Он провёл рукой по шелковистым волосам жрицы и она не запретила ему это.
  - А теперь…
  «Baatar», этот призыв сквозь пространство ударил в уши Баля и он почувствовал, как что-то крючком тянет его прочь. Это не был телепорт, но монета всё-таки звала его поскорее. Эзерина была, возможно, в опасности.
  - Я не смогу идти с тобой, чтобы допросить обитателей Ямы, а также остальных трёх предателей. Меня призывает мой дом. Но ведь ты и без такого глупого мужчины как я сможешь справиться с делом поиска предателей? - Маг медленно поднялся, утирая с лица кровь. Теперь, когда многие его шрамы почти затянулись - он всё равно был окроплён следами наказания.
  - Иди, нет никаких проблем. Я пошлю за тобой, если будет возможность и надобность. Либо ты пошлёшь мне весть. - На её лице было написано неудовольствие. В жестах стала сквозить холодность. Кажется, упоминание иных жриц и иного долга сильно уязвило её. Куда сильнее, чем намёки на её якобы нужду в мужской помощи.
  - Благодарю тебя за помощь, Мерайя…

***

  Как только Баль оказался в переулке города - тут же обыскал свою одежду на предмет следящих пауков. Мерайя отправила его прочь не в самом лучшем настроении, могла из худших побуждений вполне себе и оставить на нём метку. По крайней мере так подозревал маг и оказался прав. Крохотный паучок размером с ноготок обнаружился в складке плаща. Он скрывался и уползал, пока Воатар не взял его в ладошку и не отпустил на землю, перед этим почтительно поцеловав.
  - Тут твои молитвы против молитв жриц моего дома, Мерайя. Не стоит тебе следить за мной… - Напутственно предостерёг он паука, тот лишь уполз прочь, не ответив. Впрочем, Баль и не ждал ответа. Он в мгновение ока сделал три жеста и произнёс. - Veshamann du Charnis… - И чёрная как ночь ласточка взлетела в воздух, улетая в сторону пещер второго дома К’таэссира. С вестью и предостережением. А сам маг вытащил из сумки мантию-невидимку, переоделся и прыгнул в созданную магией дыру. На той стороне его ждал балкон магистерских покоев Эзерины из дома Беанретт.
  Он появился там и осмотрелся, прежде чем предстать перед женщиной своего дома.

-----[в «Академию магов»]---->

Отредактировано Воатар (19-09-2021 21:58:45)

<---------Пещеры

Ферро мог определенно точно сказать, что город дроу ему нравился. Он находил любопытным удивительную амальгаму монументальности, вынужденной и необходимой в условиях подземелья и вездесущности камня и изящества архитектуры, доставшейся им от канувшего в реку Забвение народа перворожденных, истинных, эльфов. Темные старались использовать каждый доступный клочок свободного пространства. Стены были истыканы проходами и окошками вмурованных в камень помещений, каждый грот и каверна являлись сооружением сами в себе, а центральная пещера чуть ли не исчезла из-за устремившихся к потолку шпилей и строений повыше. Дроу будто бы инстинктивно стремились вверх, пронзить земную твердь и вновь оказаться под солнцем, но, увы. Или к счастью, для кого-то. Паутинные орнаменты и подражания членистоногим фамильярам Ллос здесь навсегда вписались в ансамбль фасадов и прочих архитектурных и не очень украшений вместо листьев и цветов. Люминесцентные грибы здесь заменяли деревья, а паутина - облака небес и разнотравие лугов.
Проникнуть в город оказалось не столь сложно, как могло бы показаться. Но и не так просто, как может наивно предположить смельчак, решивший посетить за просто так вотчину дроу. Эльфы, не будь дураками, истыкали всё подземелье дозорными постами, ловушками разного толка и просто расплодили пауков по всей округе. Впрочем, для дракона это всё имело лишь относительную сложность. Пауков всегда можно прогнать, зная и умея искажать чужое восприятие и разум. Даже самое тупоголовое существо оными обладает, так почему бы не обратить их против создателей? Работало это и против эльфов, с ними даже проще, ведь разумность здесь была обоюдоострым мечом еще более заточенным, чем в вопросе с дикими тварями. Отводить глаза эльфам, дурачить их головы и просто подчинять показавшихся полезными было попроще чем с пауками. И дракон, уже будучи в двуногой форме конечно, неотвратимо приближался, шаг за шагом.
"Улица Сизой Паутины", как её назвала остроухая гордячка, пришлась по душе. Она не отличалась ни шириной ни высотой, ни какой-то уникальной застройкой. Но очаровательной её делала именно что паутина, в честь которой и была названа. Местные пауки, как оказалось, пряли её именно такой - сизой, или, выражаясь попроще, с синеватым оттенком. Было ли это влиянием местного подвида грибов или сами пауки чем-то решительно отличались от прочих, дракон пока не знал. Что он точно знал, так это то, что оная паутина прелестно переливалась и светилась в темноте, той самой приглушенной синевой и создавала удивительное по гармоничности освещение, хоть и не сильно яркое, скорее, подчеркивающее и подсвечивающее те или иные поверхности рядом с собой.
Ферробеллус остался доволен короткой прогулкой по улице. Его никто не трогал по банальной причине - его не видели. Воздушная магия в сочетании с ментальным воздействием на разум обитателей позволяли оказаться одиночкой в самой густой толпе. Впрочем, толп тут не предвиделось, в силу удаленности от географического и "политического" центра города. Поэтому фигура в длинной желтой мантии, запахнутой на груди и в белой же маске мелькающей под глубоким капюшоном осталась незамеченной.
Местный скобяных дел мастер обитал в тупичке улицы. Вывеска с замком и шпингалетом над дверью не давала права на ошибку. Лишний раз убедившись в том, что сиюминутной угрозы ни от лавки, ни от окружения не ощущается, Железный остановился в тени "дома", где слабый свет от паутины формировал затененное пространство и стал ждать часа рандеву. Конечно же, этот архимаг мог бы и проглядеть ожидающего, когда появится, но Ферро был более чем уверен, что опознает оного и просто ему "откроется" приподняв завесу своей защиты.

Ожидание постепенно начинало затягиваться. Внутреннему своему хронометру дракон доверял, не раз уже успев убедившись в точности его работы. Однако, чем дольше он здесь присутствовал, тем большему испытанию подвергал уже свою маскировку. Не то чтобы было великой проблемой дурить сенсорику и умы эльфов с их рабами, но город был большой, и сильных колдунов среди остроухих хватало при столь малой занимаемой площади и очевидной скученности народа. Дракон не тешил себя иллюзиями своей всесильности и еще меньше доверял белозубой улыбке Фортуны - на удачу полагаются или слабаки или глупцы. Ни тем ни другим Ферробеллус не был и предпочитал лишний раз не искушать судьбу. Конечно, по хорошему стоило бы не присутствовать лично и отправить вместо себя очередную говорящую "куклу", безвольный аватар выбранный из обширного числа дроу здесь живущих, чтобы говорить через него. Но, стоило показать "партнерам" серьезность своего отношения и намерений, а сделать это всегда проще своим личным присутствием. Благо не на пикник собрались.

Впрочем, именно искушением судьбы сейчас и приходилось заниматься простаивая в ожидании, но не столь долго как могло бы показаться - удалось почуять присутствие архимага, который оказался уже внутри этой означенной лавки. Всё таки место свидания оказалось именно здесь, а не где-то еще и дракон поставил остроухой девице жирненький такой "минус" в её личной характеристике.
Зайдя внутрь и не встретив никаких особых препятствий, ни живых ни рукотворных, Железный быстро сориентировался в тесноте лавки и обнаружил скрытый ход дальше. Интересной изюминкой места встречи оказалась хорошая маскировка - естественное запустение, упадок и затхлый вид сами по себе отпугивали любого излишне любопытного. Дроу, несмотря на житье в глубоком подземелье, отличались щепетильностью и аккуратностью, что выгодно отличало их от "младших" обитателей подземелий, от тех же крысолюдов и троглодитов, к примеру. Эльф при любых жизненных трудностях и тяготах остается эталонным эльфом, такими уж их создали боги. Однако, обратная сторона этого их перфекционизма заключалась в брезгливости, большей или меньшей.
Поэтому дракон в полной мере оценил то, как без магии и других околомагических ухищрений, одной только силой бардака и естественного упадка, можно создать прекрасную маскировку, достойную логова крылатого ящера.

Ориентироваться на месте удавалось легко и просто - несмотря на, казалось бы, секретность и важность будущих мероприятий, эта парочка ругалась как заправские сапожники. Как оказалось, эльфийка наотрез отказалась сыграть роль сопровождающего и на этой почве заговорщики решили выяснить отношения. Поэтому дракон шел банально на звук и в итоге застал обоих дроу в процессе спора, благо это действительно была просто ругань, а не что-то другое, что можно было бы назвать так только разве что в кавычках.
- Костюм горничной тебе бы подошел, любезная. Но если ты будешь и дальше допускать такие неточности в описаниях и тратить наше общее время, то в следующий раз я достану все сведения прямиком из твоей головы. И поверь, это будет больно и обидно. - Рослая фигура замерла на пороге укромной комнатушки и дракон предпочел сразу же расставить все точки и прочие знаки где надо. - Архимаг. Полагаю, дражайшая Шизарра нас заочно уже познакомила, так что не будем терять еще больше времени и перейдем к сути. Итак, что же вы задумали и как нам наши интересы совместить? - Ферро степенно прошел до одного из посадочных мест, на котором и устроился, чтобы слушать.

Слушать оказалось есть что. По сути авантюра с пресечением амбиций одного дома и разворовыванием его же грозила перерасти в, буквально, государственный переворот, в том виде в каком он возможен у дроу с их клановой структурой общества. Хотя, почему грозил - переворот и затевался, самый что ни на есть всамделишный. Разгром одного дома, разгром жречества Ллос переустройство уклада жизни. Революция. Ферро очень заинтересовался этим всем делом, ведь не каждый день какое-либо из государств так резко начинало разворачивать свою политику, хотя бы внутреннюю. Да что уж там - любая страна, любая нация это делает чаще чем делали это дроу. Эльфы вообще консервативны сами по себе, но дроу оказались в настолько глубокой изоляции, что по ним хоть археологией и восстановлением летописей занимайся - со времен Раскола ничего в них не поменялось и любая находка будет иметь однозначный смысл, в этом дракон был более чем уверен.
- Весьма амбициозно, сложнейшая задача была вами себе поставлена. - мужчина в желтом медленно перестукивает кончиками пальцев в перчатке по столешнице и разглядывает стену напротив. Впрочем, маска не дает понять смотрит ли он туда вообще, ведь гость позволил себе быть безобразно-бестактным и скрыть часть своего образа. Значительную, однако, часть. - Для истории, поделитесь тем как вам в голову вообще пришла такая идея, почему? Я охотно верю, что вы не первый, кто решил всё поменять в миропорядке своего народа, но, полагаю, не каждый мужчина зашел настолько далеко в своих амбициях.

Стук-стук-стук, стук-стук-стук - перестукиваются пальцы о стол. Шипят змеи, кошки выпускают когти, ярятся фурии, строятся планы на шкуру и прочие части тела, звучит бахвальство и угроза, маленькая дроу буянит, а дракон молчит и перестукивает пальцами всё в том же ритме давно всеми забытой мелодии, которой уж и названия не то что не вспомнить ныне живущим - не узнать в принципе, никогда. Однако, даже головы не повернул, всё еще продолжая созерцать что-то бесконечно далекое и не находящее здесь. Чужой гнев вообще не является чем-то интересным или достойным изучения. Ибо это трата времени и внимания на что-то приходящее и уходящее. Последствия и путь проложенный гневом - вот это было бы интересно. Но и то, для эльфийки дорога ярости бы закончилась прямо здесь, просто её покровитель оказался ловчее рассерженной эбеновой кошки.
- Я принял в расчет твою точку зрения, Шизарра. - Впрочем, совсем без внимания гордячку дракон не оставил, а то воспримет как еще большее оскорбление, а её лояльность и заинтересованность в деле были необходимы. Но и большего в её сторону не отвесил, продолжая смотреть всё еще мимо и говорить ровным тоном, будто взрыва эмоций рядом и не было. - Верная позиция, любезный. Историю лучше писать самому. - Пальцы замерли, прекращая привносить в мир мелодию затейливого перестука. Дракон эльфа услышал, более чем ясно, вежливее и с тем прямолинейнее он ответить не мог. А после безликая фигура ненормально-тихо повернула голову в сторону эльфов и уперлась взглядом в эбеновую девицу.- Согласен. Я вижу, что Шизарра для мгновенной связи не подходит в той мере, в какой хотелось бы, чтобы избежать задержек и негибкости в реакции на будущие события. Впрочем, милейшая всё еще на своем месте и сможет проявить всю свою доблесть с воинственностью и возвыситься, вместе с не менее доблестным и воинственным домом Синтир. Это компенсирует все издержки и этого достаточно. - Дракон вновь отвел взгляд в сторону и лишний раз сунулся перепроверить контур безопасности этого места, ведь лишние уши здесь были ни к чему, а доверие к предосторожностям эльфов после перформанса Шизарры как-то поубавилось. Ненадежное звено ведет к ненадежности всей цепи. - В качестве жеста доброй воли я предоставлю вам другой канал связи. Он даст о себе знать сам. Через него можно будет быстро координировать наши действия. - Перестук пальцев возобновился. Дракон, впрочем, действительно сделал жест доброй воли, ведь он собирался раскрыть своего агента в пределах города. Досадная потеря, но не критичная и восполняемая, а остальное в рамках задуманного значения не имело. В любом случае, соображай зловредная эльфийка шустрее, то она могла бы записать это на свой счет как маленькую победу над унижающей её ящерицей - она при своем уме, а у того теперь на одну тайну поменьше.

Дракон, к своему в частности, удовольствию отметил, что девочка наконец угомонилась. Что сказать - темные эльфийки славятся своим нравом строптивых особ. Гордые, наглые, амбициозные, знающие себе цену. Иногда переоценивающие даже, как Шизарра. Но ничего, всё приходит с опытом, а дракона радует наблюдать как эта дроу растет и умнеет. Может получится толк, если не сгинет в процессе реформации общества эльфов.

- У него не возникнет проблем. Как минимум, наша очаровательная леди направит его в нужном направлении или исполнит всё сама. - Дракон пожал плечами. И правда - его ли вообще это проблема, может агент или не может? Все возможности даны, инструменты для этого тоже. Если пешка настолько бесполезна, что не справится и с этим - значит ее просто слопают. Всегда есть Шизарра, которая может работать несмотря на свой нрав строптивой кобылицы.

- Хорошо, а я пока останусь здесь, на случай неожиданностей. Да и просто любопытно... - Дракон явно никуда не торопился и просто остался на месте, изучающе оглаживая пальцами стол да разглядывая обстановку, не каждый день захаживаешь в гости к дроу, нужно пользоваться моментом.
Да и отвесить ментальный втык агенту не будет лишним, пусть поработает усерднее с новыми для себя вводными.

Возможно, вложения в этих эльфов даже окупятся. - Дракон медленно прохаживался по тайному убежищу, которое было в прошлом неким святилищем. Впрочем, богов так много, а их сторонников еще больше. Очевидно, что у кого-то они будут самыми более фанатичными и более многочисленными. Так и здесь - теперь лишь пыль и история. Суждено ли культу Ллос стать такой же историей, вот что было на повестке дня. - Значит, он любитель сам вносить коррективы в летописи и быть автором оных. Похвально. Но будет ли этого рвения достаточно? - Железный склонялся к тому, что победа конкретно этих эльфов и его приз были лишь вопросом времени. Если всё пройдет в наиболее приглядном виде. Ферробеллус никогда не сбрасывал со счетов влияние случая на ход событий. Одна, даже самая незначительная на первый взгляд деталь, может всё перевернуть с ног на голову, будь то слишком косой взгляд или невзначай оброненное слово. Войны начинались из-за столь же малого, но тут всё было сложнее - здесь малое могло порушить много большее. - Но к Свету они всё равно не вернутся, как ни крути. Одни темные просто будут резать других. А мне - серп. Артефакты детям не игрушки. - Сам же дракон вертел в руках костянной кубок с затейливым орнаментом-паутиной и пауками.
Безделица.

Время шло вперед. Потихоньку, полегоньку, его ход трудно отследить там, где не светит солнце и не слышно привычной для поверхностных жителей фауны. Затихают ли дневные птицы? Может уже проснулись ночные хищники и вот волк завоет на луну? Впрочем, дракону с этим было проще - ему было и всё равно и великолепно отлаженные "внутренние" часы всегда и без ошибок подсказывают насколько мир сдвинулся относительно своего небесного светила. Поэтому ощущение тягучести времени было обманчивым.
Праздное ожидание, наконец, было прервано поочередными депешами. Первая была, на удивление, от вредной егозы Шизарры. Как и ожидалось, дроу не были дураками и хотели провести экзекуцию опального Дома как можно быстрее и с максимальной эффективностью, пока никто не успел сбежать или наворотить других делов. Но, по последнему пункту они уже просчитал.
Выводов сделать из этого было можно немного, но все были показательные. Наверняка план нападения был разработан весьма скоротечно и в нем были некие огрехи, к тому же можно было не сомневаться что Дома дроу не блещут какой-то великой между собой координацией и внести сумятицу в намечающееся сражение было несколько проще. И Железный был уверен в том, что прочих дроу попросту ухлопают об Армаго, тем самым закрепив доминирование будущих фаворитов Ллос еще больше и увеличив разрыв между ними и конкурентами до почти что бесконечности.
По крайней мере, дракон бы поступил именно так, но оракулом он точно не был.
Вторая депеша не открывала ничего нового - уже от Шаэхара, который взял под контроль Академию. А первой скрипкой должно было стать нападение Ферробеллуса. Что, однако, и правда имело смысл - да, жрицы Ллос сильны, они будут вместе и магическое сражение будет не легким, однако дракон мог его начать и победить или хотя бы удержать внимание магесс на себе до второго удара уже лояльных бунтовщику колдунов.
Не стоило даже удивляться тому, что сложи в бою дракон голову, это бы точно так же бы его устроило. Но, чудовище пока умирать точно не собиралось, а значит стоило поторопиться на новое место рандеву, что было предложено эльфом, как раз неподалеку от центра намечающейся трагедии или триумфа.
--->Дом Армаго

Собор Ллос - - - >
  Близ реки Ташона Утопца всегда пахло плохо. В старые времена здесь убили, превратили в инферналов, а после утопили в воде целых четыре сотни орочьих мятежников под предводительством того самого Ташона. Воатару было семь, когда это произошло. Он был на той показательной казни вместе с матерью Найис: пока она парила в воздухе на диске, мальчуган сидел на плечах одного из воинов и болел за Кандафин.
  Битва тогда была короткой.
  Впрочем, что могли противопоставить илитиирийскому элитному отряду четыре сотни орков? Покрытые спорами, проросшие миконом, уставшие от заскорузлой, пыльной и жутко опасной работы, они даже не пытались всерьёз противостоять четвёртой бригаде дома Кандафин. Нет. Они хотели умереть в битве, как положено настоящим оркам. Просто сражаться и умереть. За это скромное желание их и лишили возможности умереть по-настоящему. Такая вот шутка. По сей день фермы Кандафин охраняются этими мёртвыми стражами, которые не хотели работать на износ до смерти… и теперь будут работать до Конца Времён.
  Фермы расползались вдоль северного берега, светясь десятками каменных амбаров и надзорными вышками, щерясь пастью пещеры с рабами, каждый из которых научен послушанию. На южном же берегу реки Ташона была дорога, по которой шёл отряд "Матери Беанретт" в лице Баля. Дорога проходила близ подлеска древней грибной рощи, что простиралась на четверть лиги прочь до самого Храма Ллос. Здесь росли высокие древние грибы, поющие о старых временах. Сама роща некогда занимала почти всё нутро пещеры К’таэссира, но теперь осталась огрызком от тех незапамятных времён. Эта грибница была родом из такой дремучей эпохи, что, возможно, застала времена прихода дроу. Но кто это знает наверняка?
  Ездовые ящеры проминали песок, который обильно обсыпал мощёную дорогу. Судя по всему, его нанесло с берега при паводках. Тихо позвякивала упряж и оружейные перевязи гвардейцев, настолько тихо, что только ухо илитиири могло разобрать. В лесу куда громче шумели, переквакиваясь, корневищные жабы. Ничего не предвещало беды… впрочем, как и всегда во время засады.
  - Оружие наготове! - Остановившись возле путевого столба, Баль мысленно заставил воинов Беанретт прийти в боевую готовность. Диск под ним пропал и он плавно приземлился на обе ноги. Гвардейцы тем временем соскочили с ящеров и укрылись их боковыми щитками, словно встав защитным вагенбургом перед ненастоящей Чарнис и укрыв её таким образом. Хвосты и морды рептилий переплелись. В воздух синей дымкой взвились рунные щиты. Разведчик Кадиб заозирался, закрывая собою “Мать Чарнис” и пытаясь понять, откуда конкретно будет совершено нападение. Остальные начали готовить стрелы и клинки, зажигать пламя, настраиваться на духов оружия и призывать бесов-разведчиков, что полетели в разные стороны. Само собой, никто из них не был способен увидеть врага. Ведь ни одна засада за всю историю мира не обходилась без приготовлений и хитростей. Враги тоже были готовы полностью. Правда, готовились они к драке с высшей жрицей, а не высшим магом Великой Крови.
  Засевшие были скрыты от теплового зрения амулетами прохлады, от светового - почти полным мраком леса и камуфлирующими доспехами. Лишь только ауры своих артефактов и горячность собственных мыслей они не могли скрыть ничем. Только приглушить парой стационарных идолов вдоль всего лесного пригорка. Впереди по дороге были раскиданы руны, и именно из-за них Баль сперва решил остановиться. Некоторые из этих начертаний были особенно опасными - среди врагов был ученик-некромант из Академии. Остаться без души в драке с таким можно было легче лёгкого.
  Кроме того, в воздухе всерьёз запёкся бой между разведчиками-бесами и какой-то длинношеей гадиной навроде виверны. Существо было размером с собаку и летало словно пущенный из пращи камень. Очень быстро. Она сгрызала бесов отряда Баля одного за другим, порождая фейрверки издыхающей магии. Хорошая животина. Наученная. Они бы остались слепы, если бы не Воатар.
  - Самое время поступать по уму. Чтож, кто-то всерьёз подготовился к этой маленькой операции и даже если не надеялся на успех, то денег вложил немало. Какой-то урон они бы нанесли. Синтирр? Армаго? Повстанцы Академии? Может быть и все разом. Об этом можно будет подумать потом. В конце-концов, какая сейчас разница, какого цвета будут табарды на трупах? - Подумал маг, пока брови его сходились к переносице.
  Он не двигался, но магия вздохом вырвалась из его черепной коробки. Паутина перекрёстных сообщений поднялась между его гвардейцами за мгновение. Не потребовалось даже заклинания. Они ощутили импульсы мыслей друг-друга и стали одним организмом с Балем. По-крайней мере видели они теперь то, что он хотел им показать. Двигающихся мимо грибных крон заговорощиков с оружием. Животину, пропадающую и появляющуюся в воздухе. Руны на земле. Волшебное оружие в руках у врагов. Металлические зачарованные окуляры с рубинами вместо стёкол у их, кажется, предводителя, который наблюдал с вершин грибной рощи.
  - Вижу врага. - Первый снаряд выпустили гвардейцы, замявшись от чрезмерных разведданных лишь на мгновение. Один из них выставил ручной гастрофет на спину ящера и пустил три здоровенных болта разом, накрыв крутой спуск дождём из взрывных стрел. Руны сверкали как звёзды на наконечниках, а потом случился жуткий взрыв, покосивший одну из крон. - Один ранен. Перегруппировываются.
  Обмен стрелами закончился ничем и длился полминуты, Баль сбивал самые точные снаряды врага, а те что летели со стороны гвардейцев в лес - были обречены врезаться в кроны грибов. Шиловидные умные болты пусть и отыскивали врагов, но кто-то сбивал их защитными чарами, беря в приоритет очень зорко, словно знал точно, как будет устроена оборона гвардейцев Беанретт. Пока вместо живой силы противника уничтожалась только реликтовая роща и их драгоценные рунные снаряды. Они покупались не задёшево, чтобы просто так слить их все на уничтожение леса.
  Кроме того, всё это очень скоро стало иметь ещё меньше смысла. Маг противника вывесил в воздухе смрадную дымку скверны, все ауры тут же перемешались. Теперь полагаться даже на взор Воатара было тяжело: он не видел всей картины и всех оттенков магии в этом заклинательском вихре. Очень умно. Очень зряче.
  - Кто бы это ни был, он нанял профессионалов. - Заключил у себя в мыслях фаворит матери Беанретт. Ему не понравилось, как туго идёт баталия. Уже шла третья минута, ни одной потери ни с одной стороны. Только раненый скрылся где-то в корневищах и исчез. Защита обеих сторон от дальнего боя была превосходной. Это заставило Баля восхититься всей той выдумкой, с какой дроу подходили к своим битвам. Наземники чаще всего не использовали и одной третий подобного арсенала. Улыбка гордости заиграла на лице мага.
  - Жаль всё это будет так просто кончать. Почти нечестно быть мной в этом прекрасном месте. - Он взглянул сквозь дымку и наметил точку пространства примерно в ста тридцати метрах от себя. Она была видна до этого и являлась условным центром всей операции наёмных убийц. Теперь Воатар был слеп, но всё-таки геометрию поля боя держал в уме и примерно понимал, что делает. Конечно не стоило ожидать, что всё пройдёт как по маслу, но почему бы не попробовать? Он давно не развлекался. Раздалась вспышка. Звуки боли заслышались со всех сторон. Со свистом и звоном стукались друг об друга тела. Дроу выбивали друг у друга воздух из лёгких. Слышались мольбы и какая-то несуразная речь про головную боль. Кто-то похоже сильно зависел от магнитных колебаний. Да, Подземье в этом плане было очень стабильным местечком... Баль всё ещё помнил, как простейшая смена погоды била по нему там, Наверху.
  - Яд… яд… - Кричал, похоже, лидер всего засевшего отряда. Он искал бутыль в каком-то из карманов и хотел как можно скорее отправится к праотцам. По крайней мере, создавалось такое впечатление. Крайне верный своему делу был парень… пока не заслышалось гортанное прихлёбывание. Воатар пожалел о такой глупой потере. Но одобрил такую предусмотрительность.
  Остальные нападавшие вопили, выпрашивая у отрядного мага какое-нибудь контрзаклятие. Тот, будучи вверх-ногами, лихорадочно искал в своём учебнике подобные чары, но откуда ему о них знать? Баль не встречал ещё никого, кто мог бы сделать также неприятно противникам. Особенно противникам, у которых стальные доспехи. А они были таки из стали, ибо адамантит сам по себе жутко фонит и имеет ауру, которую некоторые маги могут различить. Также и хитин сохраняет в себе определённые органические свойства, из-за которых слишком молодой некромант может одним двеомером проклясть половину своих собственных солдат или оживить доспехи случайным образом.
  В общем-то, сталь. На них всех было хоть чуть-чуть стали, облегченной, легированной с чем-то таким же металлическим. Чёрнёная старая-добрая сталь, как во времена их недоразвитых предков, которые ещё не открыли целый мир чудесных сплавов и материалов.
  - Что ты мнёшься, быстрее! Они идут! - Вопил примагниченный к дереву стрелок, композитный лук которого вместе с его неудачливой рукой присобачило до крови к кроне гриба. Ещё один висел на даге в двадцати метрах над землёй и пытался сохранить равновесие, чтобы не грохнуться в кучу-малу. Его пальцы уже соскальзывали от пота.
  - Я не знаю что это за чары. Aras na dain! - В воздух появлись мухи, которые фиолетовыми светлячками врезались в бедных заговорщиков. Кроме звонкого потренькивания и воплей “Останови их!” ничего не произошло. Похоже, контрзаклятие было не то.
  - Я бы посоветовал что-нибудь из межпланарного. Или может быть атаковать сам двеомер моего заклинания? Попробуй, может получится. - Баль уже взобрался вместе со своими гвардейцами на пригорок и хохотал от души, забыв, какую роль должен играть. Его товарищи сгибались и ползали по земле от раскрывшейся картины.
  Грибной столб на сорок метров в вышину. Вдоль всей кроны он был покрыт язвами прилипших к нему дроу. Кто-то присосался поясом, иные кольцами, третьи оружием или металлическими фляжками. Они висели и барахтались, иные пытались понять, как избежать позора и плена, третьи прилипли насмерть, вдавившись в дерево обеими сторонами кирас. Картина была и смешной, и ужасной одновременно. Из пятнадцати убийц выжило дай бог семеро, включая некроманта. Парень, который держался на даге - всё-таки рухнул с двадцати метров и все поняли, что он не был благородым. Потому-что ни намёка на левитацию он не выказал. Просто шлёпнулся об землю и дважды отскочил от неё, прежде чем замереть где-то в соседних зарослях грибницы.
  - Скажите кто вас нанял, и я подумаю о взятии вас в плен. Если захотите подохнуть как остальные товарищи - то у меня ещё много изобретательных способов убийства. Мы тут простоим пыточным лагерем немало часов. - Баль поднялся в воздух и выбил книгу из рук запыхавшегося некроманта. Им оказалась какая-то девчонка, но бритая наголо. Татуировки говорили о том, что этой чувырле точно не нашлось места в Академии. Нет, она училась не тут. Возможно, даже не в К’таэссире. В столице Ллос не было места таким странным начертаниям и уродливым телесным рисункам.
  - Мы просто наёмники, о госпожа, пощадите нас, пожалуйста! Нам дали приказ расположиться вдоль этой дороги и ждать кортеж. Мы не знали, что именно вы, великая и могучая, должны будете попасть под наш обстрел! - Вопила теперь некромантша, взяв на себя бразды управления ошмётками отряда.
  - А кто дал? - Баль вернулся обратно в роль, про которую уже почти забыл. Только эта девчонка напомнила ему, что он сейчас выглядит как Мать Второго Дома. Всё-таки азарт пусть даже такой простой битвы - всё-равно опьяняет. Особенно когда дерёшься с дроу.
  - Алех, он был в балахоне, но я узнала его. Он из…
  - Из кондотьеров Шаисут. А значит, из многочисленных шпиков Синтирр. Значит, они решили таки просто попробовать нас на наёмничий зуб? Обижаться пока не будем, но запомним надолго. Вы сами то кто будете? Я облазил.. облазила весь К’таэссир, но что-то не помню вашего рубиноокулярного лидера. Кто вы? - Можно было бы конечно войти в чьи-то мысли и окунуться в детские воспоминания, вытащить разведданные за все столетия жизни подчинённого. Ведь это так круто, когда ты можешь управлять чужими мыслями и читать их как книгу… Только вот Воатар это не так уж сильно уважал. Если можно было не окунаться в чужое дерьмо - то он не окунался. К тому же, ментальные образы и завихрения людей порой передавались тому, кто читал их память. Он не хотел заиметь пару комплексов насчёт своего роста, при том что он в общем то достаточно высок для дроу (благодаря псионике). Или забрать к себе в мозг чужую арахнофобию, или даже боязнь высоты. Кроме прочего, некоторые дроу могли сопротивлятся магии очень сильно. Настолько, что заклинание могло просто сломать их разум и сделать бесполезным. А это означало потерю ценного языка. Так что диалог продолжался.
  - Я скажу. Я… соберусь с мыслями, и скажу. - Она тянула время, всё-равно пытаясь вспомнить хоть какое-нибудь контрзаклинание. Или может продумывала, какую полуправду вымолвить. Это не устраивало Воатара. Маг дроу в личине Чарнис подлетел ближе и взял её за шкирку. В следующий миг все они отлипли от дерева и те кто не успел схватится за крону - повторили судьбу того паренька с дагой. Так, в живых осталось всего трое.
  - Аааа! - Кричали упавшие, выдавая своё низкое происхождение. Никто из них не умел левитировать.
  - Хватит орать... - Прервал крики падающих Баль, и в тот же момент они наконец разбились об лесную почву. - А ты давай давай говори: кто вы такие и за какую сумму решились нас поубивать? Вам серьёзно было невдомёк, что Мать Второго Дома уж точно сможет от вас отбиться? Что вам сказал Алех?
  - Он говорил много. Говорил, что Второй Дом уже почти пал. Что вы не хотите войны. Что Синтирр вот-вот возвысятся. Он говорил про Магистра Эзерину. Говорил про гибель многих ваших в Академии. Вы слабы, он так говорил. Мы не единственные, кто отозвался, если нас, то их тоже накажите. Он говорил о восьми сотнях чёрными. Он, Алех. Это всё Алех, честно! Поставьте меня на землю, пожалуйста… - Девчонка действительно боялась высоты. Баль высоты отродясь не боялся. Он усмехнулся, поднимаясь всё выше и выше, пока не замер рядом с повисшим на грибном отростке рубинокулярном лидере.
  - Я вижу у него знак Хал’Фаргота. Вы служите этому бедокуру из Назамоса? Судя по всему, дела у него пошли в гору там, а теперь он обзавёлся бригадой и тут. Хорошо устроился. Слушай, малышка. Ты выживешь во всей этой ситуации точно, но не обессудь, хорошо? Мне нужно показать всему К’таэссиру, всем убийцам и всяким идиотам из кондотьерской среды, что у нас нет никаких слабостей относительно милых девочек. Мы делаем жизнь любого своего врага веселее. Понимаешь? - Баль прижал её к дереву рядом с трупом лидера. Пена уже почти засохла коричневым следом близ его подбородка. Он был на все сто процентов мёртв. И девчонка это видела.
  - Я расскажу всем, что вы всё ещё сильны. Что ещё можете уничтожить кого угодно и защищаться как подземные львы! - Она зачем-то протянула руку и прикоснулась к его лицу, похоже, подумав, что сможет соблазнить Мать Чарнис. Воатар рассмеялся. Дети сейчас действительно были намного более самонадеянные, чем в его времена. Рука отвалилась и упала вниз раньше, чем некромантша начала флиртовать. Осознание сего факта пришло к ней не сразу. Сперва она глядела на идеальный и прижённый сразу же обрубок своей плоти. И лишь спустя минуту начала орать.
  - Конечно расскажешь. Вернее, расскажет то, что от тебя останется. Я не имею ничего против кого бы то ни было. Но против таких как я можно выйти только один раз. Единожды бросить вызов. И либо победа… либо хуже чем смерть. Твои друзья внизу карабкаются, но я бы на их месте лучше прыгнул вниз головой и умер. Ведь то что я с ними сделаю - будет самым лучшим уроком политической грамотности, какой только можно дать. Увы, ваша братия воспринять его уже будет не в силах.
***
  Проклятие соединилось с волнами псионической мощи. Они излучали целые плетения, вращались в воздухе двеомеры, и сам ритуал, длящийся дай бог минут десять, в конце-концов создал куда большую ауру, чем Баль надеялся. Зато итог был крайне удовлетворяющим. Недолговечным, да, но крайне удовлетворяющим.
  Гвардейцы больше не смеялись. Они старались не смотреть в сторону того, что получилось у Воатара. Сам же колдун в теле Чарнис улыбался беззаботно и как-то даже по доброму, похлопывая по бледному искорёженному лицу девки. Она роняла слепыми глазами слёзы и они стекали на её отрубленные руки.
  - Правда похожи на драуков? - Усмехнулся маг, показывая на телесные конструкции. Руки и ноги были присобачены к обрубленным телам. Троё выживших теперь напоминали проклятых Ллос существ, только в разы уродливее и жутче. Они были эбонитовой массой, которую ублюдочный ваятель соединил в самых неожиданных местах Негативной Энергией. Когда аккреационный круг портала открылся в таверну “Синий Кинжал”, три чудовищных создания с посланием на груди ворвались туда и исчезли. Дверь тут же закрылась. Кадаврам суждено было жить не больше пяти минут и без клинков, которые местные наёмники в них понасовали.
  Но всё же шутка удалась.
  - Это ужасно… то-есть, прекрасно, Ваше Преосвященство! - Чуть ли не блюя, вымолвил один из гвардейцев. Остальные сдерживались, но по виду было понятно, что повторить участь этих бедолаг они не хотят. 
  - Я рад, что ты так думаешь. А теперь пойдёмте домой. Мне хочется выпить столько рабынь, сколько нет во всём доме Беанретт. Изрядно я тут потратился. - Уставший Воатар в теле Чарнис с улыбкой вознёсся на одного из ящеров и дал тому пятками по бокам. Остальные вынуждены были решать, кто будет ехать вдвоём, а после догонять свою ненастоящую Мать. Дальнейший путь они проехали почти без проблем. Разве что заметили движение первых собирающихся на войну бригад в городе, но не более.
- - - > Дом Беанретт

Отредактировано Воатар (05-09-2022 23:43:05)

Совместно с Воатараом
Над К’Таэссиром разносились крики. То тут, то там случались сражения, грабежи и насилие. Город дроу превратился в настоящее поле битвы - скрытой и очень коварной. Потому что никто не собирался в лоб лезть друг на друга. И никто не собирался оставлять неприкрытыми свои подступы. А так же в изобилии находились те, кто хотел просто под шумок мародёрить.
  Представителей Дома Беанретт не было среди нападающих на Армаго. И это, скорее всего, уже вызвало некоторые вопросы у жриц остальных домов. Так что не одними Синтирр полнился ящик проблем. Другие дома (даже ранее проявлявший дружелюбные настроения Деанд) заинтересовались - почему в рядах наступающих образовалась очень существенная брешь.
  Эти шпионы не носили нашивок, стараясь сливаться с мародёрами, воинами и даже магами. Но в их черепушках таились все ответы.
  - Они уже почти закончили подготовку, - сказала Эзерина в их ментальную паутину, - и жутко недовольны, что нет Чарнис. Боятся, что она могла встать на сторону Армаго.
  Она стояла за углом небольшого двухэтажного домика, сложенного из чёрного камня. У ног волшебницы лежала девушка, напоминающая скорее овощ. Рина не особо церемонилась с пробитием защищённого артефактом разума, потому о ментальном здоровье этой шпионки можно было попросту забыть.
  - Я удивлён, что они так далеко курсируют от нашего настоящего расположения. Ллистра уже у моста. Похоже, мы больше не встретим никаких проблем. - Сказал Воатар. В глазах Эзерины на миг вспыхнуло то, что видел мужчина-маг. Он стоял на высокой башне библиотеки Камеззы Скорбной и поглаживал шерстистого паучка, который трясся от удовольствия. Город под материным фаворитом шумел, но, если бы им довелось лишиться слуха и полагаться на одно лишь зрение - ничего необычного заметить бы не удалось. Всё шло своим чередом, нельзя было заметить даже циркуляции горячих от боеготовности армий по улицам. Все двигались очень скрытно. Всё двигалось очень скрытно.
  - У вас есть полчаса свободы. Мы переходим мост, Мать благословила нас и встала по ту сторону с четвёртым и тринадцатым отрядами. Судя по всему, будет небольшой привал с жервтоприношением. Воатар, ослабь пока нашу связь, не хочу вас слышать. - Голос Ллистры померк быстрее, чем она успела договорить.
  - Полчаса свободы… звучит как что-то из другого времени, да? - Спросил Воатар, и все, включая Эзерину, ощутили какой-то уют, растекающийся по спине. Мужчина лёг на балконе башни и прижал к себе паука, который сразу же начал ползать и чесаться об дроу боком, выпрашивая ещё больше почесушек. Сама Эзерина была где-то в паре кварталов от этого уюта.
  Третья Дочь хотела бы потратить эти полчаса на то, чтобы пробраться поглубже в город и посмотреть своими глазами на все те приготовления, что там творились. И это немного раздражающее чувство смешивалось с тем умиротворением, которое транслировал им Воатар.
  - Ну нет, - послышался женский голосок, - я хочу провести эти полчаса в отдыхе, а не в прикрытии чьей-нибудь спины от лишних глаз. Какое нам уже дело до того, что творится в городе? Хоть падут Армаго, хоть победят - всё будет так или иначе с ведома Ллос. И уж точно во славу Неё.
  Эзерина почувствовала укол в своём разуме. Действительно, планы Беанретт не изменит никакой из исходов. Так что тратить силы было попросту незачем. Тем более, что непривычный к настолько активной работе Риздол и вовсе был уже на грани отката.
  - Тогда, думаю, эти полчаса мы можем провести в тишине, - сказала наконец волшебница, - Воатар, ослабь пока паутину связи. Тебе тоже надо восстановиться.
  Последним, что мог почувствовать мужчина-маг до того, как померкли всевозможные помехи - намерение Рины открыть портал на облюбованный им балкон. Спустя пару мгновений она действительно вышла из портала подле него, едва не спугнув мохнатого обожателя илитиири.
  - Сорок четыре предателя. Я… обескуражен. В какой-то момент стало казаться, что от нас пытается убежать весь Дом. Откуда столько шпиков? Я же сам дознавал их. И ты. - Воатар был раздавлен настолько, что даже не шевельнулся при её появлении. Лишь открыл глаза, но даже так - не взглянул в её сторону, а просто дал понять, что ещё пока жив. Алые очи снова исчезли под веками. - Это всё - последние завоевания дома: парни из разграбленного дома Лисван и Квазгихет. Будь моя воля, я всех новопринятых бы проводил через стирание памяти и переобучение. Они слишком хорошо умеют скрывать в складках сознания свои тайны. Лучше просто уничтожить предательство в зародыше. Ублюдство… какое же ублюдство.
  - Если они смогли утаить во время дознания какие-то тайны, то и от стирания могли бы их уберечь, - Эзерина присела на край балюстрады балкона. Почти неотрывно она смотрела на город, полнясь чувствами сожаления и горечи. Возможно, в том числе и ради этого маленького страдания она попросила Вотара ослабить связь. Просто не хотела ни с кем кроме него делиться подобными чувствами. С этим мужчиной было даже… не стыдно, что ли, - Сам знаешь, трудно овладеть целой школой магии. Но если простолюдина с хоть каким магическим началом натаскивать на один фокус в течении нескольких лет или десятилетий - то он сможет обмануть даже нас. Думаю, под наш Дом шпионов готовили целенаправленно.
  - Да, кто бы это ни был, он знал очень многое. Знал, что Мать Чарнис доверяет тебе в деле контроля над умами и прощупал почву… вероятнее всего больше двух десятилетий назад. От магии жриц тяжелее укрыться, она пытает, выжигает и ломает барьеры, после чего с ужасающей силой вытаскивает всё нужное наружу, калеча саму душу подозреваемого. Кто-то знал, что жрицы дома не будут этим заниматься, раз есть ты. Они знали о мягком месте Беанретт… слава Ллос, что мы не ввязались в эту войну. Что угодно могло произойти там, на полях сражений… - Воатар приподнялся на локтях и посмотрел на Эзерину. - Чарнис будет нами недовольна, несмотря ни на что. Да, мы хорошо справились сегодня. Сделали всё по ноткам, идеально. Но она быстро поймёт, где допустила ошибку и сожмёт горло магов, не давая больше такой свободы и таких привилегий ни тебе, ни мне. Для неё это опасно.
  Эзерина, чей взор был направлен на город, нахмурилась. Жаль, что подобные проблемы не вскрылись раньше, когда это было не так критично. Теперь действительно будет больше работы, больше выжигания мозгов и более крепкие дознания. Всё равно им с Воатаром не откреститься от этого: жрицам в походе будет попросту не до этого. По-крайней мере, не всегда.
  - Значит, такова её воля. Мы действительно были недальновидны, раз в столь неспокойное время вскрылись множественные измены. Засланцы из всех домов… - она покачала головой и убрала с лица выбившуюся из ленты прядь, - был даже один парень из неблагородных. Да… как бы ни было больно признавать - мы запустили в Дом слишком много грязи и она могла бы сыграть слишком злую шутку, если бы Чарнис не решила покинуть К’Таэссир. И пошатнуло бы наше положение.
  На губах Рины появилась лёгкая улыбка.
  - Ты будешь скучать по жизни здесь? - вот теперь она посмотрела на мужчину.   
  Он покачал головой, как-то умудрённо, словно прожил многие тысячелетия и сто раз уже отвечал на заданный ей вопрос. Паучок сполз с груди Воатара и лениво пополз по стене башни прочь, растворяясь в этом городе. Сам дроу встал и медленно подошёл к волшебнице.
  - Я прожил в К’таэссире много жизней. Воатар - это лишь одна из них. - Он сел, согнувшись в коленях и положив голову ей на бёдра. Руки мага обняли её за пояс. - Так что я не привык скучать по этому городу, по его тихой стагнации, по хаосу мелких интриг и больших заговоров. Он ведь не уходит прочь, а остаётся звучать во мне даже когда я иду дорогами Надземья. Также как Ллос не уйдёт из меня, даже если я открещусь от её заветов, даже если выброшу прочь все мысли. К’таэссир - это суть бог. Молчаливый и старый, он как верный слуга и ухажёр нашей Королевы - всегда идёт с ней бок о бок. И те кто проливали кровь, слёзы и вино в К’таэссире. Они не потеряют его блеск даже если окажутся на Скрытом Материке, что на Юге… а он очень далеко, скажу я тебе.
  Эбонитовые пальцы женщины коснулись его белоснежных волос. «Я помню, как первый раз покидала К’таэссир на несколько недель. Я тогда боялась даже больше, чем сейчас, уходя неизвестно на сколько десятилетий», - думала волшебница про себя, - «Воатар прав… Это величие не покинет моей памяти и будет преследовать меня даже на смертном одре, когда моя душа будет рваться к Ллос… она будет рваться в К’таэссир».
  - С другой стороны, Чарнис хочет преподнести Королеве Тур’Кавен. Я слышала, что он очень древний, едва ли не древнее К’Таэссира. И если тут всё выжгут дотла в борьбе за власть и иерархия вообще после всего этого развалится - мы станем у истоков чего-то нового, не менее великого и важного. Думая об этом, я переключаюсь с горечи отступления на сладость предвкушения. Надеюсь, многие разделяют это чувство, даже не смотря на предстоящие опасности. Иначе зачем вообще идти в такой поход, а не оставаться за стенами Вуали.
  - Жрицы ведомы пламенем веры. Обычные солдаты полны боевой решимости и жажды схватки. Простолюдины всегда ропщут и ищут большей выгоды, безопасности. Рабы в постоянном отчаянии. Такова природа вещей. - Пожал плечами илитиири, устало выдохнув горячее облачко пара ей в одежды. - Тур’Кавен всё-равно нужно было бы взять. Слишком много странных известий и знаков было. Слишком много причин наведаться к Морям Разлома было. Возможно, так Ллос и готовила великий поход… разлагая нас, давая лишь некоторым осознать внешнего врага. Возможно, так она выковывала меч, годный для захвата для Тур’Кавена во имя Её.
  Эзерина коснулась ладонью мужского лица. Было не стыдно признаваться самой себе, что фаворит матери был умён, могущественен, приятен, красив и теперь, к тому же, весьма интересовал саму Рину. А ведь стоило пару дней поработать плотно бок о бок. Да и, похоже, он всегда знал как успокоить бурю в чьей-либо душе. Разговаривая с Воатаром, Эзерина действительно успокаивалась и настраивалась на более воодушевлённый лад.
  - Если так, то нам остаётся только поблагодарить Великую Ллос за дарованный шанс и с пламенной верой в сердце пойти оправдывать Её ожидания, - сказала Эзерина, поглаживая пальцами скулу мага. Спустя ещё секунду она тоже села на пол, подле Воатара, и положила голову ему на плечо, - Спасибо. Теперь я могу отпустить тяжёлые мысли и вернуться к службе с чистым разумом. 
  - Не прошло и пяти минут. Мы ещё можем отдохнуть, пока К’таэссир шумит. - Шепнул ей на ухо маг, пройдясь тёмными пальцами вдоль спины и оставляя россыпь электрических мурашек на её коже.
  - Дерзко, - улыбнулась волшебница, проводя пальцами по его шее и уводя дорожку прикосновений дальше, пока не споткнулась о холод доспеха, - надеюсь, времени хватит на эту маленькую шалость.
  В этот раз она не была зла на Воатара и не стремилась наказать его. Потому и поцелуи были не кусачими. Скорее требовательными, поспешными и даже чуточку неловкими, потому что Эзерина старалась думать о времени.
  Её костюм, как и доспехи мужчины, требовали некоторого времени, чтобы оголиться даже в единственно нужных для их отдыха местах. Быстро ослабла шнуровка рубахи, позволяя эбонитовой ладони скользнуть под ткани и шелка Адантины и устраивать мурашки уже не магическим прикосновением.
  Пальцы мага надолго задержались на её груди, сжимая её и оттягивая за отвердевшую вишенку. Отсюда он взял первобытный огонь, добыл его, чтобы спустить вдоль рёбер до самого низа, где встретился с давлением брюк. Впрочем, не сильно они его задержали. Пояс сам собой ослабился, впуская мокрые от слюны пальцы в собственный храм женского наслаждения Эзерины. Растянутое в мгновениях первое соприкосновение.
  Где-то под ними на улице стали бросаться друг в друга заклинаниями недоучки Академии. Одни пытались выбить других из торговой конторки, где раньше продавали новостные бюллетени, лотарейные дощечки, памятные монетки, свечи и романтическую поэзию конторского хозяина. Последний наверняка не раз описывал словами то, что Воатар делал сейчас наяву.
  Улица слегка шумела. Балкон башни напротив, тишайше таился, стараясь не мешать мужчине-дроу сжимать добычу ладонью, впрыскивая пальцами-жалами удовольствие в тело жертвы.
  - Может дать Ллистре послушать? - Прошептал Воатар, не размыкая того нетвёрдого укуса, в котором его зубы сошлись на мочке уха Эзерины. - Чтобы она дала тактическую оценку.
- Чтобы, если уж получать наказание, то за всё разом? - почти даже не отвлекаясь от шнуровки его штанов спросила волшебница в ответ, - нам тогда впору будет на Поверхность бежать от гнева Чарнис.
  Рина приподнялась перед ним, что бы удобнее было высвобождать мужское возбуждение из плена ткани. В алом зрении все кусочки оголённой кожи дроу пылали притягательным красным. Следы губ на разгоряченной плоти, напротив, отдавались лёгкой прохладой. И тут же стирались под напором общего жара. Моргнув, чтобы вернуться к обычному зрению, Эзерина добавила:
  - Не скажу, что это та цена, которую я бы хотела заплатить за удовольствие. Поэтому попридержи чуток свои великолепные идеи.    
  Мужчина глядел на неё снизу, голова его была наклонена, а в потемневше-багряных уставших глазах читалось восхищение. Рина отражалась в этих больших зеркалах и могла увидеть себя такой же потёртой, окроплённой кровью врагов и чуть-чуть согбенной под грузом всех сегодняшних волшебных расходов. И всё-таки что-то было восхищающее в ней даже так. И Воатар был одним из немногих мужчин-дроу, кто мог показать это глазами, лёгкой полуулыбкой и глубоким вдохом.
  - Как скажешь, архимаг Тур’Кавена. - Его глаза скользнули вдоль её пояса к бёдрам и ниже, до самых щиколоток. Вслед за взглядом мужчины сползли и одежды, включая аккуратно отлетевших на метр к стенке сапожек. Снизу у неё не было теперь ничего, кроме его губ. Лишь они скрывали её женственность от целого мира. Язык мага, словно тёзка языку пламени, обжигал не болью, но страстью. Он держал её под коленками, притягивая к себе и не отпуская, сдерживая дрожь волшебницы и не давая случайно скользнуть за балюстрады в отчаянном наслаждении. Тени их падали на соседнюю башенку, повторяя каждый жест и словно бы запечатляя для целого К’таэссира.
  Мысль, которую он ненароком вселил в её голову, стала биться подобно надземной птице и только больше распалять желание. Он явно знал, на что надавить даже без магии копошения в её разуме. «Архимаг… О, да», - закусив губу и впившись пальцами в камень балюстрады думала Эзерина.
  - Да… - уже в голос выдохнула она, когда губы Воатара слегка потянули за её нежность. Рина откинула голову назад и с её растрепавшихся волос соскользнула лента, улетая далеко вниз, на выложенную резным камнем улочку. Этот момент был практически на грани…
  Эзерина остановила мужчину, беря прекрасное лицо в свои ладони. И посмотрела на своё отражение в алых глазах. Попыталась заглянуть за него, в глубину самого Воатара, всего лишь на мгновение, без магии или чего-то ещё. Прямо как описывали книги Поверхности. Ведь сейчас, казалось, нет ничего невозможного. Только какой-то ещё не одурманенной частью Рина одёргивала себя призывами не обманываться.
  Соскользнув с перил в объятия Воатара, Рина развернулась, отираясь прохладными от воздуха ягодицами о его член. И призывно наклонилась вперёд, вновь цепляясь пальцами за камень.
  Тени на соседней башне замерли на расстоянии мужского естества друг от друга. Лишь только едва различимые силуэты капель скользили по изящным изгибам волшебницы, подчёркивая напряжённую грудь и слегка дрожащую от первых прикосновений линию ягодиц. Вторая тень двигалась едва ли быстрее этой капели, сокращая расстояние и сливая их воедино.
  Снизу донесся крик: «Это Летучемышиная Мстительница! Там, на башне! Убегаем!». Маги свернули осаду и дали стрекоча… подслеповатые, они не поняли, что Эзерину обнимает и обвивает собою не чёрный плащ, но чёрный как эбонит мужчина. Его ладонь закрывала половину её лица, скрывая алые очи от целого К’таэссира. Второй же рукой он сжимал её бедро, оставляя аккуратный ровный шрам от своих ногтей там, где ему было самое место.
  Кровь редкими каплями стекала по её ноге. Аплодисменты плоти усиливались, хлопки становились всё громче, всё мокрее. А грудные вздохи мужчины теперь и без словаря можно было перевести как “Я хочу тебя” и странное, менее мелодичное, тяжёлое и громкое, не Подземское, и уж точно не К’таэссирское, звучащее тише “Я люблю тебя”, впрочем… без той драмы, что была свойственна эльфам Поверхности. Это были не слова, но чувства, с которыми он дышал, ритм которых отбивало его сердце, даже если сам Воатар этого не видел за пеленою страсти. Но Эзерина почувствовала это, особенно в той нежности, с которой он прильнул к ней и обнял, как будто закрыв ото всего мира собой. Рефлекторно… только вот К’таэссир не воспитывал в своих мужчинах таких рефлексов.
  Илитиири не знают той любви, о которой пишут книги, слагают стихи и поют песни. Для них эти слова - скорее формальность. настоящей же любовью можно считать только искреннюю незамутнённую преданность, способность отдать жизнь… По сути, в понимании многих - просто глупость. Поэтому в основном у подавляющего большинства дроу была любовь только к своей жизни и собственному Дому. Иногда к Матери. Редко, когда к кому-то ещё. Но химия, что царила сейчас между Воатаром и Эзериной вызывала у последней ту самую дрожь, что помнилась лишь по разгульной молодости. Его объятия казались странными, но до одури приятными.
  Тепло окутывало всё её тело, движение было столь сладко, что противиться и откладывать столь яркий момент было попросту преступно. Эзерина вздрогнула, сжимая пальцы на ладони Воатара и прижимаясь сильнее. К’таэссир в её голове заиграл красками, которыми ему обычно не положено играть. Волшебница Дома Беанретт не слышала, как над городом поднимается гул жреческой песни и лишь мельком обратила внимание на то, как прогремел женский голос над городом, призывая воинство отправить в бездну Первый Дом.
  Нутро так же ощутило жар, буквально спустя несколько мгновений. Над городом ещё эхом стояло громогласный призыв к началу войны, но в ушах волшебницы билось лишь собственное сердце. И слышалось дыхание Воатара, которое приковывало куда больше внимания…
  А потом их сплетённые в единстве объятий тени померкли за одной огромной... Пылающая фигура взвилась в воздух, издавая душераздирающий рёв. Даже здесь, на балконе библиотеки, чувствовался жар, который исходил от дракона. Его смертельный танец и то, с каким грохотом он опустился на площадь перед чертогами Армаго просто поражали. Эзерина плотно закрыла глаза ладонью, чтобы не потерять зрение в ближайшие минуты. Такой яркости К’Таэссир не видывал, пожалуй, очень давно.
  - Твою ж мать… - только и смогла сказать она с нескрываемым страхом. Ответом ей послужил созданный прямо под ними портал, уносящий как можно дальше от источника этого ужаса.
  В дыру попадали и одежда, и сапоги, и сами маги.
  - Не мою. Всех остальных… - Только и сказал Воатар, приземлившись сверху и нависнув над ней в своём усталом величии. - Дракон сжёг Иерархию К’таэссира…
  Вот теперь у них точно не было и пяти минут. Нужно было срочно догонять остальных и покидать город.
***

Маги стращали всех уходящих прочь Беанретт проходами Валегры, мол там опасно и жутко… но ни один член каравана в итоге не пострадал, пока они отходили. Были убиты тринадцать гулей, а оставшиеся мертвяки предпочли не вставать на пути колонны, что уходила прочь от… дракона.
  Никакие духи не могли остановить процессию. Никакие личи и уж тем более проклятия. Ведь Беанретт ждали долгие недели пути до Кьюса. И никто не мог их затормозить или тем более остановить.
 
Конец игры Эзерины и Воатара в составе кеста “Повелители подземного города”

Отредактировано Эзерина (20-09-2022 01:54:38)