Дракон включился в эту игру скорее из любопытства – но, как и свою истинную сущность, не показывал этого. Он играл в страсть и азарт, демонстрируя интерес к смелости и активности незнакомки, действуя как обыкновенный человек. Тем более, что опыта – печального опыта человеческой жизни, стараниями давно сгинувшей в веках и планарном пространстве дьявольской сущности – хватало с головой. В этот миг Марий, добровольно завороженный бесшабашной девицей, словно бы вновь превратился в сироту-наемника без гроша за душой, лишенного памяти и сил – и каждым взглядом, жадно скользящим по изгибам завораживающего тела, каждым нарочито-нечетким движением, даже ритмом сердца и дыхания он проживал эту жизнь снова и снова. Холодный нечеловеческий разум остался далеко позади, как скрывшийся в глубине тропический аллигатор, что контролирует каждый шаг своей жертвы в ожидании первой и последней ошибки – а тело, тело вело свою игру, танцуя в ритме музыки, подхватывая партнершу и кружа ее в зажигательных движениях, приближаясь и отдаляясь, демонстрируя всем окружающим, насколько рад внезапному счастью…

– Угрозы? Ну что вы. Иначе наша встреча случилась бы значительно раньше.

Конечно, все было игрой. Красивой, и от того вдвойне наигранной; а заодно – двусторонней. С самого начала дракон был уверен, нет – знал, что дело вовсе не в желании познакомиться и потанцевать: восемь веков на этом свете научат распознавать простейшие ловушки; как и избегать их, а в особенности – женских чар. И все же было в ситуации что-то, что заставляло принять игру… хотя бы на время.

– — Дама любит оправданный риск. Даме требовалось выяснить, кто из вас главный. У дамы получилось, верно? Дама предпочитает иметь дело с теми, кто принимает решения и управляет ситуацией.

Даанос лишь усмехнулся, не споря. Спорить не с чем – так уж и было. Маленькое обстоятельство, что дама выставила себя же в качестве главного уже своего отряда, он решил не упоминать.
Было ясно, что их засекли и опознали. Сложно было бы не опознать. И все же – не ушли. Не напали, дождавшись ночи. Не попытались прикинуться ветошью или хотя бы залечь на дно в номерах. Вышли в открытую. «Вышли» -- потому что девчонку наверняка прикрывали… дракон пока не заметил это прикрытие, как и его ребята не увидели и не подавали знака, нет. Интуиция и опыт намекали: не могут не прикрывать. Не ждать сигнала… к чему? Наемники врага, а ведь именно ими и была группа с партнершей дракона, могли получить инструкции на что угодно, и к этому следовало быть готовым. Но все же они бездействовали, а после вышли на контакт. Зачем?
Следующий вопрос – о цели их преследования – послужил и ответом.

– Забавно. Вы знали о нас. Вы могли уйти… – с улыбкой произнес Марий, в завершающем движении медленного танца мягко, но крепко удерживая девушку за предплечье и глядя ей прямо в глаза.  В этом взгляде уже не было тумана и вожделения – лишь уверенность и жесткость. Подчеркивающее слово «могли». – И все же вы здесь...

Музыканты играли новую мелодию, но Даанос не спешил уходить. Изящные движения, сопровождавшие речь, со стороны выглядели так, будто он предлагает партнерше новый танец – и не более – если невнимательно смотреть. Вблизи же выглядело совсем иначе, и девушка видела это. Не могла не видеть цепкий взгляд, ловящий каждое движение профессиональной наемницы, на мгновения останавливающийся на ножнах с оружием и словно бы усмехающийся ей в лицо. Без прямой угрозы, но как-то недобро. С предупреждением.
Игра ему понравилась, но была лишь игрой. Самонадеянность маленького человечка, решившего очаровать дракона – впрочем, наверняка человечек не знала о том, что имеет дело с драконом, что ненамного сглаживало ее прокол – была занятной и забавной, но время, к большой печали, имело свою цену.

– Тянете время? Ждете, что хозяин придет к вам на помощь? Я тоже. Мои ребята уже который день с нетерпением ждут встречи с ним. Удивлены? – в этот момент дракон ухмылялся особенно нехорошим образом, прозрачно намекая, что обстоятельства этой встречи, коли таковая состоится, выйдут радостными совсем не для всех ее участников. – Я уже говорил, что ваша группа нас не интересует, но теперь… боюсь, что не могу позволить вам уйти. Потанцуем?

Игра не завершилась, хотя дракон думал иначе. Новый уровень, другие ставки – играть без масок бывает интереснее, чем блефовать за темным стеклом. Впрочем, как минимум один из игроков не стал срывать все маски без исключения – да и вторая сторона, если не менее умна, чем кажется, не станет этого делать.

Даанос не мог проверить, врет ли незнакомка словами о хозяине. Ее эмоции выдавали секундное смятение, ощущаемое и без ментала – частый признак правдивых чувств, а не тщательно отшлифованной легенды… но так ли на деле? На разуме женщины стоял барьер – вероятно, припрятанный артефакт, ведь владей она магией разума – с гарантией применила бы свой дар на нем, что древнее существо немедленно бы ощутило. Да что там – считала бы ауру и узнала, с кем имеет дело – и вела бы себя совершенно иначе…
Наверное.
В любом случае, искушение надавить силой и сломать этот барьер было велико – раскрошить, взломать щиты и вытянуть мягкие воспоминания, высосать их, как моллюска из прочной раковины, несмотря на сопротивление, несмотря на последствия для разума девчонки, несмотря ни на что. Искушение было велико – но дракон держал его в узде, как держат в узде полезное, но неразумное животное. Игры разума приносили иное, но гораздо более высокое удовольствие. Пожалуй, именно упорство и уверенность в своей позиции со стороны визави подогревали это желание, желание продолжать игру.
Впрочем, не на одних и тех же условиях. В игре должен быть победитель.

– Не слишком заботливый хозяин, не правда ли? – Марий усмехнулся, стоило партнерше сказать, что заказчик не придет. Было бы глупо ожидать столь удачного исхода – хотя надежда никогда не мешала. – И все же вы верны ему. Что он вам предложил? Впрочем, можете не отвечать…

И снова секундное сплетение тел в ритме танца. Без особых эмоций, без имитации радости и страсти, как в первый раз – отточенные движения, словно по протоколу, несли совсем иную цель.
Взгляд по зале – он уже видел товарищей партнерши… некоторых из них. Не собирались в кучу – разумно, но это не будет большой проблемой. Короткая мысль-команда – «Готовься к удару!» -- пронеслась к разумам каждого из бойцов его, Дааноса, отряда. О, нет, он не планировал начинать бойню прямо сейчас – но кто знает, что ждать от наемников безликой мрази?

А партнерша вновь щебечет по делу – и Мария весьма позабавили ее слова. Два дракона? Автор легенды явно не знаком с повадками крылатого племени, а сама незнакомка явно неверно оценивает силы. Всерьез и надолго дракон спорит лишь с равным. Впрочем, пусть это будет сюрпризом – открывать свою природу раньше времени Даанос не стал, и лишь учтиво, светски посмеялся, словно отдавая почтение хорошей шутке. Впрочем, время шуток прошло уже спустя секунды. Когда девушка выдвинула свое предложение.

— Видите ли, здесь есть три проблемы.  – в голосе дракона не было и тени угрозы или лжи – лишь уверенность и твердость. Поймет ли человек, что с ней более не шутят? – Во-первых, эти люди – не моя собственность. Увы, но это так. Во-вторых, обмен четыре на один – несколько неравноценен, вы не находите? И… нет. Я не нуждаюсь ни в вашем оружии, ни в вашей вере. Ничто из этого не представляет угрозы.  А в-третьих…
Музыканты затянули финальный аккорд, и окончание фразы дракон произнес тогда, когда очередной пируэт приблизил их лица почти вплотную:
– Почему вы решили, что можете выдвигать условия?

На мгновение зал замолчал – и Марий, завершив танец, коротко поклонился публике, наблюдавшей за их танцем. А после, не отпуская запястья девушки, дракон в облике человека шагнул чуть назад с поля зрения, открывающегося с верхнего яруса, твердо и уверенно увлекая ее за собой. Они еще не договорили.

– У меня есть встречное предложение. Вы и ваши люди остаетесь живыми и здоровыми. Все  до одного. – легкий поворот головы и нахмуренные брови красноречиво указали  направление взгляда – туда, где стояла, следя за танцем, подруга незнакомки. Дракон видел ее ранее и узнал в толпе сейчас – несложная задача для нечеловеческого восприятия. – Вы получаете свою долю, обещанную вам заказчиком. Взамен… взамен вы поможете нам встретиться с ним. Остальное – наша забота. Если хотите обсудить вместе – можете пригласить своих людей к нашему столу. Прямо сейчас. Не беспокойтесь. Как я уже говорил, убивать вас нет нужды… если не будете делать глупостей.

Человек не понимал. Короткоживущие всегда отличались ни с чем не сравнимым упрямством, способным дать огромную фору и самым диким из хроматиков. Это обстоятельство заслуживало уважения и восхищения – но сейчас случай был иным. Упрямство переходило в дерзость, а время просто уходило.  Без всякой цели. Игры разума превращались в пляски вокруг костра.
Сначала он не изменял себе – держась столь же учтиво и насмешливо, словно бы несерьезно. Слова человека забавляли – она и правда считала себя хозяйкой положения, неясно почему. Возможно, начнись встреча с легкого кровопускания, дело приняло бы куда более конструктивный оборот.

— Ваши друзья разделяют ваше мнение о боли и смерти? А ваш лекарь? Не заставляйте нас проверять, право, вам это не понравится. – дракон усмехался, он видел насквозь эту браваду и гордость, скрывающие страх. Не за себя – возможно – но ведь помимо танцующей незнакомки хватало и других объектов. – Подумайте. У вас нет другого выхода. 

Он не изменял выбранной тактике… долго. Он пытался. Проклятые музыканты завели уже боги знают какую мелодию подряд, а Марий все так же учтиво и бессмысленно пытался пробиться сквозь упертость человеческой самки. И раз за разом, минута за минутой его терпению приходил конец.
Требовать? Ставить условия? Ему?
Он и так предлагал слишком много. Жизнь, свободу, оплату – а в ответ лишь требование… уважения? Доказательств?
Все шло к тому, что девчонка просто тянет время. Что ж, раз так.

– Ривка. Кхас. Сюда. Спокойно. – Марий  не мог вести полноценный диалог с людьми, не владеющими ментальной магией, но для отдачи мысленных приказов этого и не требовалось. За время совместного путешествия они хорошо отработали эту технику. Проследив взглядом, как следопыты вместе – брат с сестрой редко покидали друг друга, особенно после всего, что с ними случилось – поднялись из-за стола и двинулись к нему, дракон продолжил уделять внимание партнерше…
А она, в свою очередь, продолжала дерзить.
И очень скоро дракон не сдержался.

  – Хотите доказательств?! – прошипел мужчина, сильно сжимая ее запястья и приблизив лицо почти вплотную. В фиолетовых глазах медленно загорался древний, нечеловеческий гнев.
Он уже почти с гарантией знал, что девчонка не владеет магией разума, а защита, о которую сломалась первая попытка сканирования, обеспечивается артефактом. В начале беседы капитан планировал осторожно и незаметно выйти на него, проскользнуть и мягко воздействовать на разум – но сейчас переполняющий его гнев нашел иной выход.
– Считаете, что мне нужно ваше согласие? Я и так узнаю все, что мне нужно.
Следопыты были нужны именно для этого. Кто знает, как поступят наемники, когда увидят, что с их лидершей что-то не то? Черт, да всем известно, как они поступят – учитывая, на кого они работают, поэтому два лишних меча никогда не будут лишними.

Незримые удары  психической энергии обрушились на барьер, подобно бурным волнам прибоя; отхлынув от зеркальной оболочки, они вновь и вновь накатывали с новой силой, неисчерпаемые и бесконечные. Если бы Марий знал, где находится источник барьера – он мог бы ударить по сердцу артефакта, разрушить его раз и навсегда… но выяснять не было ни времени, ни желания. Доли секунды – и вновь новые волны одна за другой ударяются в психический барьер, резонируя и усиливаясь с каждым новым подходом.
Доли секунды дракон молчит, испепеляя противника взглядом – преодоление барьера, созданного артефактом – сильным, отлично сделанным артефактом – требует немыслимой концентрации даже для магического существа – виданное ли дело?
Он не замечает, как бледнеет лицо визави, не обращает внимание на покалывание отката в собственных висках. Не задумывается о том, какие последствия будет нести вторжение: если бы барьер держал менталист, то его давным-давно скрутило бы пополам от направленной силы, но артефакт не являлся частью сути своего хозяина. Мгновения и мгновения, затянувшиеся, словно вечность…
И барьер пропадает в никуда, словно и не существовал – а в открытый разум дракона вихрем несутся скрываемые за этим барьером мысли. Он видит. И знает.
Собственная сила тугими щупальцами рвется вперед, выпотрошить и поглотить оставшийся беззащитным разум, вскрыть его незримыми скальпелями, превратить в марионетку – но вдруг отрывается назад, словно пес, одернутый за цепь поводка.

– Боги… – сквозь холодную ярость в голосе дракона слышится… боль. Откат давит на все тело, и сейчас ему кажется, что сам он выглядит гораздо хуже, чем его «жертва». – Ты не знаешь ничего. Даже его имени – и хочешь каких-то доказательств?! Спасительница Севера. Смотри, чертова марионетка!

Выброс силы – на этот раз абсолютно безопасный – проецируется  в разуме женщины яркой вспышкой картин, реалистичных настолько, будто она сама видела их наяву.
…Дорогой особняк посреди усаженного кипарисами сада, запертая дверь без видимых замков; тишина вдруг взрывается беззвучным ударом – в проход сквозь завесу из дыма, пыли и щепок устремляются латники в полном вооружении; вслед за ними – высокий рыцарь в вороненых доспехах, украшенных орнаментом с драконами и гербами; сквозь прорези в опущенном забрале шлема сияет уже хорошо знакомый ярко-фиолетовый огонь гневного взгляда. В кабинете царит мрак – но лишь на секунды; в следующий промежуток времени вспышка факела вырывает из темноты ужасающую картину дикой вивисекции, проходившей здесь совсем недавно. Заляпанные плохо оттертой кровью полы, металлический стол с царапинами; странный сосуд с отходящими от него трубками и шлангами заполнен желтовато-красной опалесцирующей жидкостью; внутри, улыбаясь созданной посмертным спазмом улыбкой, медленно плывет человеческий эмбрион. Рыцарь в черном проходит мимо, оглядываясь по сторонам; в его руке горит небольшой сгусток огня. Отблески пламени падают на раскрытый журнал; на портрет бесцветного, лишенного какой-либо привлекательности или харизмы мужчины, висящий на стене. Доля мгновения – и мрак впереди расступается, показывая разбитое яйцо, утыканное иглами и трубками, а размером подходящее не менее чем дракону. Рыцарь стискивает зубы и до хруста сжимает кулаки – и мрак возвращается.
…Заседание неизвестных. В свете дорогих канделябров перед лакированной кафедрой выступает обрюзгший мужчина в шелковых одеждах; его речь шепелявит и дрожит, но сквозь дефекты отчетливо слышны слова о пропажах детей…
…Хмурое небо плачет дождями перед не менее хмурыми спешившимися всадниками в гербовых накидках. Они молчат – за них голосит бесцветная, изнасилованная самой жизнью и судьбой женщина, в гневе и отчаянии обращая обреченный взгляд к небесам. Позади всадников, в укрытой рогожей телеге, хорошо заметны  очертания трех маленьких, не более полутора метров в длину, тел…
…Освещенный зал погружен в тишину и покой – лишь человек, сидящий в центре волшебного круга, хоть как-то выделяется из этого безмолвия. Пред ним парит полупрозрачный образ листа бумаги – и с каждым тихим словом, с каждой секундой на нем зажигаются символы. Мастер иллюзий сосредоточен и собран – а текст, собираемый из этих символов, может быть хорошо знаком членам группы «жертв»…

А потом связь исчезает – и зеркальная сфера восстановившегося  ментального щита вновь окутывает разум женщины, отрезая дракона от ее воспоминаний. Впрочем, он и сам давно ушел оттуда.
Шаги прозвучали совсем рядом – Кхас и Ривка стояли по обе стороны от командира, касаясь рукоятей мечей. Даанос коротко поднял руку: «Не нужно.» -- и вновь взглянул на девушку. Он уже отпустил ее, и сейчас стоял на расстоянии пары шагов.

– Мало? Кхас, расскажи этой… леди, что он сделал с твоей сестрой. Ривка – покажи ей. Не бойся. – Марий на долю секунду остановился, вытирая краем рукава стекающий со лба пот. Вторжение в сильный разум – всегда нелегкая задача, но сейчас… нелегкая особенно, и это обстоятельство напрочь рассеяло всю дипломатичность и вежливость. – Конечно, ты же не поверишь. Как ты думаешь,  почему он заказал тебе привести к нему нежить, а не убить на месте?  Проклятье. Включи мозги, Ирен Герра. Не заставляй меня их выжигать подчистую... Повторяю свое предложение.

Отредактировано Марий Даанос (18-12-2016 22:17:00)

Нимфа, все это время более чем спокойно молча наблюдавшая за всем происходящим в пол глаза, будучи вторым глазом и частью сознания в ужине, все видела, видела и переговоры, хотя они были замаскированы как только можно. Не слышала о чем говорят, но и не торопилась."Всему свое время. Придет твое и ты все узнаешь... умеющий ждать добивается большего..."Она спокойно ужинала, маска спокойного лица была непоколебима, мысли то здесь, то где-то очень далеко, движения спокойны и как всегда плавны и просты как детские.
Ночь вернулась за общий стол и её высказывание не вызвало в нимфе никаких особенных чувств. "С нами так с нами... что воля, что не воля... все равно..."
- Вопрос имею спросить. - Нимфа подняла руку как отличница маг.школы. - Раз за нами больше нет хвоста, мы больше не ходим дружными парочками и, положим я, могу спокойно идти спать никого не вынудив идти за мной и следить, чтоб я о ступеньку не споткнулась и не убилась?
Она говорила ровно, спокойно, словно всегда была такой язвой. На самом же деле на неё плохо влиял гном. Она это прекрасно понимала, но сил с этим бороться сейчас у неё не было. Она слишком устала, слишком много переживала за каких-то несчастных пол часа и сейчас, когда все наконец встало на свои места, ей хотелось только одного - закрыться в комнате, рухнуть в кровать и не вставать с неё как можно дольше.

Отредактировано Рада (19-12-2016 07:41:15)

Ярость отступала столь же стремительно, как накатила. Такова уж природа чешуйчатых гордецов, в какой бы облик они не прятались – тем, кого не одолеть силой, проще простого накинуть ярмо мнимым почтением и признанием их превосходства. Вот и сейчас, хотя ситуация, казалось бы, совсем иная, происходило нечто подобное. Дракон остывал и более не горел желанием разорвать визави хотя бы морально – после того, как продемонстрированные доказательства, похоже, возымели нужный эффект.
Устало махнув рукой и без особого энтузиазма проворчав: «Не смею задерживать », Марий развернулся и медленно зашагал к своему столу, не особо выбирая путь меж другими посетителями – те, впрочем, благоразумно отходили сами еще до столкновения с прущим вперед телом с мечом на боку.
Неуютно, неприятно. Пик отката миновал, но отдаленные последствия продолжали мерзко сидеть во всем теле, надоедливо ворочаясь и покалывая в мышцах, свинцовыми шариками оседая в висках и просто портя настроение самим фактом своего существования. Вслед уходящих Ирен и Лира он не смотрел – сыт по горло этими идеалистами-наемниками с их артефактами.
За время вторжения в разум узнать удалось немало,  но все же недостаточно.  Слишком много информационного шума, слишком много личных переживаний, интересных дракону не более, чем число блох на гарнизонной псине, и слишком мало четких сведений о задаче и нанимателе. Впрочем, тому наверняка есть объективные причины – Безымянный, чертов конспиратор, предусмотрел все. Примерное место встречи – но где гарантия, что он вообще придет, не увидев свою пешку? Как ни паршиво, но теперь их группы были нужны друг другу, а по всему складывалось, что выйти на заказчика если и удастся, то явно не раньше, чем будет выполнена заказанная им миссия. В противном случае, не имея приманки в виде командира нежити – Кто он вообще, этот командир? Лича что ли тащить придется? Группке маргиналов? Безумие. – вытащить дичь вообще не представится возможным.

Ужа не полпути к расположению Даанос видит знакомую фигуру. Грин. Дракон благодарно кивает, принимая из рук мага бутыль с вином и немедленно прикладывается к горлышку.
– Спасибо – он действительно благодарен. Кислый местный продукт из плохо перебродившего винограда не выдержал бы никакой конкуренции по сравнению с напитками из герцогских погребов, но сейчас было совсем не до вкусовых качеств – важнее другое. Успокоение, что ли. На магических существ алкоголь вообще действовал не так, как на смертных, да и волна отката почти отпустила сама – но все же приятное тепло, разливающееся по телу, неплохо выбивало мерзкие, неприятные ощущения. – Трудноватые вышли переговоры…

- Что дальше? – вопрос вполне ожидаемый и логичный… впрочем, капитан не думал скрывать от бойцов новости.
— А дальше мы работаем вместе. Наемники оказались пешками, их лидер – наивным чистоплюем, не знающим ни о заказчике, ни о сути заказа. Впрочем, дай минуту. Сейчас расскажу всем и обо всем. – несколько секунд ушло на преодоление оставшегося пути до стола – и вот дракон, сопровождаемый магом и бутылкой вина, уже смотрит на сидящих бойцов сверху вниз. Успел ли Кхас рассказать, что слышал? Впрочем, неважно. Окружив стол и всех сидящих за ним ментальным щитом, превращающим для посторонних сказанные слова в безобидный треп, капитан начал свою речь.
– Хорошие новости, бойцы. Я убедил их лидера помочь, и они приведут нас к цели. И здесь возникает проблема: они хотят выкрасть координатора нежити, лезущей на север. Выкрасть и передать… ему. Сунется ли он на место встречи, не учуяв эту нежить – вопрос, который лучше не проверять, так что от их успеха, как ни печально, зависит и наша миссия. С сегодняшнего дня работаем вместе. Выступаем на рассвете, если конечно «партнеры» не решат умотать раньше. Ну и коль кто хочет – можете пойти, познакомиться. Следим в оба, на случай, если захотят совершить какие-нибудь глупости. А пока – вольно.

Остаток дня выдался на удивление спокойным, хотя для Грина после того противостояния свидетелем которого он стал, пожалуй даже кабацкая пьяная драка с поножовщиной показалась бы чем-то совершенно обыденным и не заслуживающим внимания, но до драки дело все равно не дошло, так что вечер выдался на удивление спокойным. Правда напряжение Грин не смог скинуть почти до ночи, пока не залез в купальню. Едва маг оказался в воде как температура последней выросла раза в два. Обычные люди предпочитали мыться, по мнению Грина, в ледяной воде, хотя на самом деле это как раз таки пиромант почти доводил воду для купания практически до кипения, Хотя и без фанатизма, огонь конечно был его стихией но неуязвимость к высоким температурам в комплект не входила. И хотя кожа пироманта за многие годы уже привыкла к постоянным "шоковым" процедурам в виде ошпаривания, из купели маг вылез все равно красный, почти как вареный рак. Но зато удовлетворенный результатом вместе с дорожной пылью ему все же удалось смыть и остатки напряжения.
На дворе уже ночь полностью вступила в свои права, но спать совершенно не хотелось, поэтому Грин решил отправиться не улицу, подышать свежим воздухом.  Грин любил такие ночи, наблюдая за звездами можно было поразмышлять о чем-то, может даже обдумать какие-то события сделать выводы, или вообще отвлечься от всего мирского и отправить сознание в путешествие по мирам мечтаний. После купания к магии волшебник решил больше не прибегать, неизвестно что будет твориться дальше и силы следовало все же экономить, иначе он может очень скоро оказаться там же где рано или поздно оказываются большинство недоучек, а именно в паре метров под землей, если повезет. Многих даже трупы не находят. Но как бы там ни было а выйдя за пределы здания, пиромант превратился в самого обыкновенного обывателя, и хотя полностью отказаться от магии было несказанно тяжело, Грин был непреклонен в своем решении, в конце концов это даже полезно, когда маг умеет обходиться и своими, физиологическими силами.
Немного отойдя к границе света, исходящего от здания, Роурк уселся возле одного из деревьев оперевшись на него спиной и в таком положении и застыл, полностью погрузившись в свои мысли. Грин сейчас нарушил наверное с десяток правил к которым его приучал старик Роан, да и после его наставничества его так же продолжали учить - всегда быть начеку. Но сейчас хоть маг по факту и был совершенно не подготовлен к неожиданностям, если они возникнут, но ему это казалось совершенно неважным. Сейчас существовал только он и небо и ничего больше.

Полторы недели скачки, не то чтобы Грина подобное занятие тяготило, это было слишком однообразно. А у мага в оче5редной раз взыграло детство и откуда-то взялось шило в том самом месте, которое должно бы чинно прилипнуть к седлу и стоически сносить все тяготы длинного перехода. Но у пироманта прямо-таки  руки чесались развернуть бурную деятельность, к сожалению поводов для подобного раздолья не подворачивалось, кроме того Грин не мог позволить чтобы из-за него пострадал авторитет их команды. Не то чтобы он испытывал большую преданность к кому-либо  из участников похода, но после памятной ночи в таверне у Грина изрядно прибавилось уважения к Марию. Правда пиромант так до сих пор не решил, что это такое там было и была ли необходимость в столь радикальных мерах, но что случилось то уже произошло, и больше не имело смысла вспоминать об этом. Как говорил его дед "у мага нет времени искать правильное решение, маг должен принять хорошее решение, посмотреть что получиться и разобраться с последствиями и только так он сможет стать первоклассным чародеем", ну а после Грин еще неоднократно имел возможность убедиться в том что данное высказывание применимо не только к магии. Но несмотря ни на что Роурк еще неоднократно возвращался мыслями к тому эпизоду, прокручивал в голове произошедшее, пытался предположить, что бы было если бы события развернулись иначе. Но в конечном итоге он приходил к выводу что ничего хорошего точно не произошло бы.
Редкие моменты привалов Грин позволял себе небольшие вольности порой незначительно отдаляясь от привалов изучая местность и набивая кармашки на своих наручах листвой, корешками и прочей подножной ерундой, как могло показаться со стороны. А очень скоро в ход пошли и поясные мешочки. И хотя случайный наблюдатель вполне мог спутать его с каким-нибудь натуралистом фанатиком, Грин прекрасно знал, что и главное зачем он делает. Хотя по поводу зачем были большие сомнения, вполне возможно, что весь этот собранный по пути "арсенал" так и останется невостребованным. Остальное время приходилось ехать в составе группы что раздражало больше всего. Даже коня чувствовавшего и более того вполне разделявшего нетерпение всадника то и дело приходилось сдерживать.
И вот наконец цель была близка, впрочем близка ли. Капитан сказал, что им нужно между делом скрутить какого-то некроманта, который в последствии станет их пропуском, ну что ж Грин готов. Тем более некромантию, в частности ту ее часть что относилась к призывам всякой нежити, он почему-то мягко говоря недолюбливал. И хотя развязка, пускай и промежуточная была, близка, но к предстоящему делу еще предстояло подготовится и Грин это прекрасно понимал, так что уже привычно подавив желание действовать направил энергию в мирное русло, стреножив коня принялся его вычесывать и чистить. Да Грин был наследником аристократического рода, но походные обязанности, были неотъемлемой частью того на чем держится имя Роурков, поэтому пиромант никогда не гнушался грязной работы. Кроме того, это занятие позволило немного отвлечься от недовольства вызванного тем что его оставили в лагере. Хотя Грин уже в который раз напоминал себе что это не их задача, и они здесь пока что на вторых ролях.

Эреб спал. Эреб видел сон. Ему снился Грес. Точнее не весь город, а городская площадь. На ней было полно народу. Люди всех возрастов. Были среди них и полукровки, были и другие. Те, чью природу он не мог рассмотреть вот так сходу. И все они смотрели на него одинаково. Этот взгляд – единственное, что было у них всех общим. Был полдень и оттого – день казался ему ещё более отвратительным. На этот раз от солнца его не прятал капюшон и оттого солнечные лучи словно змеи старались обвить его и ударить побольнее. Глаза слезились. Он избегал солнца столько, сколько жил. И вот сейчас солнечные лучи всё же взяли своё, они победили.
Эреб шёл к эшафоту, спокойно и неспешно, стараясь не обращать внимания на кандалы на руках и ногах. Это удавалось ему легко, также легко как и не обращать внимания на шумящую толпу. Единственным его врагом был солнечный свет. Что мог сказать дроу о своём последнем дне, этот путь был тернист, но всё же он достиг цели. Цели ли, когда весь план должен закончиться собственной смертью?
Стражники вчера от души повеселились, боль сжимало всё его тело и не было на нём такого участка, который вчера бы хорошенько не промассажировали здоровенные детины с крепкими лбами и руками кувалдами. Он мог бы защитится от неё, потратить последние магические силы чтобы заблокировать её, но вместо этого он решил отдаться ей. Дроу принимал её и это делало его живым в последние минуты его жизни. Здесь без суда и следствия, приговор будет приведён в исполнение. Руками вон того малого, что также неспешно ждёт, когда его новый знакомый сложит свою голову на его плаху. Больно будет всего секунду…
Почему-то сон закончился именно на этом моменте. Эреб знал что палач уже занёс свой топор над его головой. Ещё мгновение и голова будет отделена от туловища, под безумные крики толпы. Секунда и его голова заживёт собственной жизнью, сможет укатится подальше от этого шума и жить где-нибудь в гордом одиночестве. И не смотря на то, что эта концовка была маловероятна, дроу верил в неё и глупо улыбался, пока окончательно не проснулся.
Сон как рукой сняло и больше он к нему не возвращался. День слишком мал, чтобы тратить драгоценное время на обдумывание таких вот снов. До Греса слишком далеко и оттого сон вряд ли окажется пророческим, а это всё что было нужно знать дроу в данный момент. Поднявшись с кровати он отправился к небольшому столику. Ногой пододвинул табурет к себе и уселся на него, на ходу потягиваясь к своей походной сумке. Несколько минут он изучал карту, продумывал возможные маршруты у себя в голове. Считал что ему понадобится или какие трудности могут возникнуть по пути. Наконец спустя энное время он всё же определился с маршрутом, набросал его на бумаге и поставил крестик на конечной точке его пути.
А потом они покинули таверну. Все вместе, отряд который он мог назвать своим и тех чужаков, что приклеились к ним в таверне. Он не доверял им, как и не доверял Ночи несколько дней до этого. Впрочем недоверие было одной из черт его характера и оттого было не новым. Они говорили. Иногда смеялись. Иногда дроу тоже смеялся со всеми, глядя на выжженные земли и отсутствие здесь живых. Когда-нибудь последние люди задумаются, где же они совершили ошибку, но будет уже поздно. Пока эльф смеялся, но смеялся он над их глупостью и недальновидностью.
— Я видел их! Идут севернее. Мертвые. С ними десяток орков.
— Кто еще?
— Кажется, никого, порядка тысячи в общем.
— Лир, Кхас, Ореб и я — на разведку. Остальные — разобьете лагерь у Хрустального родника.
Эреб молча кивнул, после чего сравнялся с гномом и пристально посмотрел на Готрека, пытаясь взглядом передать своё туманное послание. Нимфа подверженная порывам глупости могла стать своим главным врагом и тогда ей понадобится помощь, а такое задание он мог доверить только гному. После же он ушёл вместе с Ночью и остальными. Шёл беззвучно и легко, как все остроухие. Прислушивался. Пытался разгадать что ждёт их там, во вражеском стане. Спустя несколько минут, предупредив союзников, эльф исчез с тропы. Перешёл на бег, такой же поступью как и шагал несколько секунд до этого. Эльф двигался по дуге, надеясь выбрать более удачное место для наблюдения, возможно увидеть что-то интересное, чтобы потом вернуться к отряду и поделится раздобытой информацией.

Она вела себя тихо. Долгие переходы были ей утомительны, все же она была оседлой нимфой. Те немногие долгие переходы не обещали такого холода, снегов и гор. Она молчала. Молчала, прекрасно понимая, что её скулеж все равно ничего не изменит, разве что подгадит всем настроение, что, собственно и без того становилось хуже день ото дня. По началу свои не схождения характеров, затем еще и второй отряд, а последним добивающим камнем стал сверток из Греса. С того самого дня нимфа, и без того не словоохотливая, вообще почти не открывала рта. Только тогда, когда без слов было совсем никак. Поведение её не изменилось, лицо все так же оставалось всегда спокойным и беспристрастным. Ни к кому из отряда она не приставала ни с разговорами, ни с общением, ни с просьбами или предложениями помощи. Гном её презирал и она это чувствовала всей шкурой, ему компанию частенько составлял остроухий и она не лезла к ним. Ночь, Лир и новоявленный старик-лекарь, имя которого она то и дело забывала, казались спаянной командой, потому и к их компании она прибиваться не спешила. Присоединившиеся же к ним вообще не вызывали в ней ничего, кроме недоверия. Вообще она была склонна к одиночеству и сейчас, в окружении большинства тех, кого она не знала, она чувствовала бы себя неуютно... Чувствовала бы, если бы ей не было глубоко плевать на все вокруг. Мысли её были далеко, чувства словно застыли, вмерзнув в кусок льда и казалось, что даже сердце стало единым куском застывшей воды. Последним добивающим фактором, введшим её переживания в последнюю фазу накала, а потом ввергнувшие в пучину безразличия, стали выжженные деревни и мертвые люди. Она ходила среди всего этого ужаса и мысленно проклинала весь мир, всех людей, которые никак не могут жить в мире. Проклинала... пока не нашла среди тлеющих остатков домов обугленное тельце девочки так похожей на самую младшенькую из её усыновленных малышек... Теперь ей было все равно как бывает, когда отчаяние перехлестывает разум. Вернутся ли все из отряда живыми и здоровыми? Убьют ли её саму? Выживут ли остальные? Ей стало все равно и остатками ускользающего разума она прекрасно понимала, что за эти дни она впала в самую настоящую болезненную меланхолию. Такую, которую лечат либо пытаясь залить алкоголем, либо пеньковой удавкой. И то немногое, что её тут держало - надежда. Надежда на то, что когда-нибудь все это кончится. Этот ледяной ад минует, что она вернется домой, что все будет хорошо, что все ребята будут ждать её дома, в Гресе. Что больше не придется бегать и прятаться. Что она наконец найдет того выродка, так подставившего её, что она будет готова и что у неё хватит сил занести нож.

Шло время, все менялись в отряде, все проявляли себя, нимфа молча наблюдала, запоминала, делала выводы, важные только для неё самой как для той, от кого, возможно, зависит их жизнь. Она никогда не была войном, разведчиком или тем более командиром. Одно дело - воспитывать ораву детей, завоевывать их доверие, приучать делать хорошие дела, оберегать, кормить... и совсем другое - командовать отрядом. "Твое ремесло - твой бог, которому ты служишь. Для всего есть специально обученные люди, свои боги и свои слуги. Нельзя служить двум богам, Рада. Если целитель начнет командовать полком, он получит только гору трупов себе же для работы и то, если ему чертовски повезет и он выживет.  " Слова Ночи она выслушала молча, равнодушно, равно как и все остальные слова молодой командирши, после чего спешилась и занялась тем, что умела - принялась собирать лагерь. Вскоре к ней присоединился командир примкнувшего отряда и работа заспорилась чуть быстрее. Она молчала, лишь кивая благодарно или указывая движением головы что и куда деть. То, что не могла объяснить делала или же переделывала сама. Человек, взявшийся ей помогать, явно был ни без опыта, а потому управились они быстро. Последним, финальным штрихом обустройки лагеря стали уже привычные водяные змейки-охранницы, очертившие два круга вокруг стоянки и сцепившиеся тонкими браслетиками на руках девушки. Эти два круга должны были оповестить её, если бы к ним приблизился кто-то чужой. Круги реагировали только на хищных животных, нежить и тех, кого нимфа не видела за эти двенадцать дней пути. Так или иначе, она уже в какой-то мере привыкла ко всем и теперь могла считать их "исключениями" для своего упреждающего щита.

Она сидела у костра, читала что-то в своем свитке. Как всегда спокойная, молчаливая, ни к кому особенно не проявляющая дружелюбия или же не дружелюбия. Вроде и здесь, а вроде и нет. Вроде как со всеми и словно бы одна. "И надо было ей... а... в прочем... все равно... что толку... ну ушла бы ты сейчас... и что? Тебе бы стало легче? Сомнительно... А раз так, какая к демонам и дьяволам разница, где морозить задницу?" Тонкий браслет-змейка оповестил её о возвращении Мария, но то что он направился к ней все так же оставалось для неё неизвестным.
– Вам доводилось сражаться с мертвыми? Я имею в виду, твоим бойцам…  Да и самой, раз уж ты за главного? Этот бой не обещает быть легким…
Она вздрогнула, ведь для неё голос за спиной стал настоящей неожиданностью, после чего чуть повернула голову, поймала взглядом сапог и подняла взгляд на него, в прямом смысле оглядывая его с ног до головы. Именно в этой последовательности, ведь она сидела на шкуре, да и без этого была крошкой по сравнению с большинством присутствующих в отряде. Ниже неё только гном, даже дроу и тот немного выше, что уж говорить об этом человеке. Она кивнула молчала несколько секунд, пока сворачивала свиток, опустила голову и вернула её в более удобное положение. Как же ей не хотелось говорить. Вообще казалось, что говорить она разучилась и голос просто напросто не подчинится ей.
- Они не мои... Они вполне самостоятельные взрослые люди... - тихо ответила она, понимая, что голос ей действительно не подчиняется и словно просыпается после долгого тяжелого сна. Она кашлянула, силой будя голос и после этого заговорила уже нормальным своим тембром. Все таким же тихим, но все же управляемым. - Я воин другого фронта, я воюю иными методами и ради иной цели. Не знаю бился ли кто из них с нежитью, не следила и не спрашивала. Сама не билась, предпочитаю иметь дело с живыми. - Она кивнула на полено, которое было притащено сюда в качестве сидения. - Мне не очень удобно разговаривать с тем, кто стоит за спиной... Можно вас просить перейти и присесть напротив?

Она сказала это между прочим, не спеша возвращаться к прерванной теме разговора. Её не радовал сам факт того, что кого-то придется убивать, но с другой стороны... "Можно ли убить мертвого? Будет ли это убийство или милосердие к тому, кому не дали спокойно почить? Будет ли верным оставлять на руках поднятых кровь живых или это убийство будет актом сострадания к живым и милосердия к умершим? ... Пожалуй так... ведь... приди эта орда в мой дом я бы и не задумалась, верно? Верно... Все к лучшему, Рада... все к лучшему..." Мысли о доме больно кольнули и Рада на какой-то миг выпала из этого мира из разговора, но лишь на миг. После чего снова нашла аметистовым взором своего собеседника.
- А вы? Вы имели дело с мертвыми? - спросила она более чем спокойно и её лицо по беспристрастности запросто могло соперничать с лицами армии мертвецов. Она ведь не спрашивала ни о чем с того самого момента, как Ночь сообщила им о том, что их преследователи теперь будут их временными соратниками. Вообще ничего не спрашивала. "Умеющий ждать дождется большего. Всему свое время. Ответы сами тебя найдут, если сразу не бросились в глаза и ты не сумела их сразу найти." - Чего вы хотите получить от этой бойни, Марий? Зачем вы здесь?

Отредактировано Рада (05-01-2017 11:44:56)

Собеседник перешел из-за спины и ей стало немного спокойнее. Все же она не любила, когда за её спиной стоял кто-то, кому она не может доверять целиком и полностью. Этот человек был как раз из таких. Теперь, когда в свете пламени костра она могла разглядеть его лицо, ей было спокойнее и комфортнее. Нууу... насколько это было возможно в столь долгом пути, с такими переживаниями как у неё и вообще в такой обстановке.
– Тогда удивительно, что за командира назначили именно вас. О нет, не думайте. Я не претендую на лидерство. Мне хватает и своих людей. Просто… вы и сами понимаете, к чему я. Впрочем, я лезу не в свое дело. - нимфа едва заметно улыбнулась, устало, словно за плечами тащила огромную ношу, никак для неё не посильную, опустила глаза и тихо ответила ему, хотя в ответе, скорее всего он и не нуждался.
- Я знаю это и сама, вы меня не удивили... Но приказы не обсуждают, таковы правила тревожных времен... - она еще раз скомканно улыбнулась и мысли её снова ускользнули далеко далеко. Каких сил ей стоило оставаться здесь. Кажется её собеседник это понял и уже собрался уходить. ей стало немного совестно... ведь он пришел сам, его никто не заставлял, а она ведет себя так.
– Имел. С живыми определенно… проще. Нежить слишком чужда самой природе. Даже для таких, как я. Что до бойни… в ней нет ничего, что привлекло бы меня лично. У меня иная цель. Должно быть, Ночь рассказывала, зачем мы шли за вами и что мы ищем. Если это так – то она говорила правду. - нимфа лишь мягко отрицательно покачала головой, подняв взгляд на собеседника.
- Я не задаю лишних вопросов. - она пожала плечами. - Наверное это глупо и наивно, но я считаю, что все что мне нужно знать мне скажут или время даст ответы и расставит все по своим местам.
– Я иду за ним почти год. С самого Греса. Сначала это был приказ герцога и обещание щедрой награды, а затем… затем это стало личным. Он обманул мою гвардию, но не сумел запутать следы. Слишком много крови, лжи и страданий остаются за ним. Я никогда не служил добру и свету. Но его деяния. Он заслужил то, что я несу ему.
Она смотрела на него молча, не перебивала, смотрела прямо, только взгляд её был ровен и пусть, словно одна из тех деревень, что они недавно видели. Такая маленькая, совсем молодая на вид девчонка, казалась старухой. Она кивнула по окончанию его слов. Ей нечего было сказать: право мести, требования крови за неправедно пролитую кровь, было святым правом и законом справедливости и чести. Можно даже сказать более - это было основой основ природы. Той основой, которую нимфа, скорее всего, никогда до конца не примет и будет с нею бороться. В природе, построенной на убийстве одного существа другим ради выживания есть баланс, человек рушит этот баланс своими амбициями и порою это выливается в ужасные формы.. их нимфа никогда не приемлет, никогда не простит ни одному существу и пока бьется её сердце, будет биться за то, во что верит.
- Благое дело задумали. - тихо сказала она. - Можете быть уверены, что я не стану на вашем пути, да и, вряд ли кто иной в здравом уме и твердой памяти решится на это, Марий... - она замолкла на мгновение. - Благодарю, что поговорили со мной... хотела бы вас спросить о том, как бороться с нежитью, но... вы, видимо, хотели уходить... не смею вас задерживать... - в её словах не было ни грамма лжи. Может она действительно хотела что-то узнать, а может её просто начинало сводить с ума молчаливое одиночество, на которое она сама себя обрекла. "О женщины! Никогда они не постигнут своей природы и не научатся жить в мире с собой" - вдруг вспомнились ей слова её наставника.

Спокойствие и тепло – так мало, но так необходимо. Даже бессмертным. Даже тем, чья сущность полностью противоположна этим, казалось бы, простым явлениям. Наверное, это свойство всех разумных – рано или поздно найти то, что уравновесит необузданную природу и примирит, в какой-то мере даже уравняет с другими…

– Вы правильно понимаете суть приказа. Приятно удивлен. – с улыбкой ответил капитан, когда девушка начала говорить о своем отряде. – Редкое качество для искателей приключений... Впрочем, у всех есть свои тайны и мотивы…

Дракон не чувствовал, что делает что-то неправильно, когда его рассказ о борьбе с нежитью плавно перетек в раскрытие подоплеки уже своего задания. В конце концов, он уже рассказал о нем командиру «союзников», и та вполне могла поделиться со своими бойцами – хотя, как видно, Ночь почему-то этого не сделала. С другой стороны – можно сослаться на то же самое обстоятельство и не страдать сентиментальностью, к тому же – не исключено! – с будущим врагом, ведь кто знает, сдержит ли Ирен слово?
И все же он сделал так, как хотел. Перед кем ему отчитываться? Дракон делает, что считает нужным. Он не чувствовал угрозы от этого человека. Не сейчас. Он чувствовал нечто иное. И с каждой секундой, с каждым словом рассказа о праведной мести, сердце гвардейца проникалось уверенностью в своей правоте.

–Благодарю, что поговорили со мной... хотела бы вас спросить о том, как бороться с нежитью, но... вы, видимо, хотели уходить... не смею вас задерживать...

И Марий улыбнулся. Тепло… наверное. Как умел. И покачал головой, не отрывая взгляда.
– Не стоит. Я знаю, вы все еще чувствуете в нашем отряде угрозу. Не доверяете – я могу вас понять, слишком долго шли, как враги. И все же – вам спасибо за то, что составили компанию. Что же до борьбы – с удовольствием расскажу, если вам интересно.

Одним рывком капитан вскочил на ноги – не для демонстрации превосходства, скорее по привычке. Читать брифинг солдатам, расхаживая перед строем – не впервой, и знакомые движения и позы лишь усиливали эффект. По его мнению. Неважно, что строя и вовсе нет.

— Рядовая нежить – скелеты, живые мертвецы – не чувствует боли и усталости, не имеет отдельных, особо уязвимых точек. Органы чувств им заменяет воля некроманта и темная энергия, так что ослепить, оглушить и дезориентировать их не удастся. Истощить большим количеством поверхностных режущих ранений – тоже: если у зомби и осталась кровь, она уже не играет роли в поддержании жизни, как и внутренние органы, а нервные волокна – не участвуют в работе мускул. По той же причине будут не особо эффективны колющие удары, а также стрельба. К огню, если он не магический, мертвецы как правило устойчивы – особенно если подняты на начальных этапах разложения и полны жидкостей. При встрече с нежитью следует отталкивать, сбивать с ног, отсекать конечности, дробить и расчленять – если это и не убьет на месте, то по крайней мере приведет в небоеспособное состояние. Не давайте себя ранить –заражение трупным ядом мучительно. Дробящее оружие, вроде булавы или палицы, в бою с нежитью будет полезнее меча. Лучше всего, если оружие освящего или зачаровано. Магия тоже работает, по личному опыту – горят в волшебном огне неплохо. Что же до вас…  – темно-фиолетовые искры в глубине глаз ящера за пару мгновений весело скользнули по фигуре нимфы в поисках оружия, способного поразить нежить. Обостренные чувства сверхсущества такового оружия не нашли. Обидно. – … не приближайтесь к ним. Ваш кинжал не поможет. Если, конечно, вы не владеете боевой магией – да и владея, тоже не лезьте. Мои маги обеспечат огневую поддержку, держитесь второй линии – и мы вас прикроем. Впрочем, все зависит от того, что принесут разведчики. Кажется, на этом все…

Поклонившись, дракон двинулся было назад… и вдруг остановился, словно что-то вспомнил. Рука потянулась к поясной сумке, извлекая на свет имиров маленький флакон с темно-алой жидкостью.
Тот самый. Развернувшись, Марий приблизился к девушке и протянул ей, едва ли не вкладывая в руку, эту самую склянку.
– Мне следовало отдать ее Ирен еще тогда. Сделайте это, или используйте сами, если сможете. Эта кровь может спасти немало жизней, а вы, как я понял, умеете исцелять раненых. Одна просьба – приглядывайте за Ривкой. Она и так настрадалась, чтобы умереть в этом бою. Приятно было пообщаться с вами, Рада. Честь имею.

- Но поверь, он  еще не настолько стар, тапки тоже б сгорели, - сказал Грин.
- Ха! Рад слышать, что этот упрямый пень все ещё жив и может дать прикурить. Он один из немногих умги, кто по праву называется Другом дварфов, а может статься, и единственный.
Гурниссон довольно ухмыльнулся и снова вернулся к своему топору.
- А вот за меня можешь не беспокоится, испепелитель мне вряд ли навредит
- То, что из твоего предка вышел толк не означает, что тоже самое может получиться и из тебя. Не всякая руда оказывается без шлаков, - скептически осмотрев  короткое представление Грина, ответил Гурниссон.
- А все же где вам посчастливилось познакомится с испепелителем. Мне-то не доводилось из его уст слышать о вашем ирокезе.
- Хе...в те годы я ещё не был Истребителем. Я был много моложе, да и сам Роан был, почитай что безбородым -  Готрек оставил свой топор и уставился куда-то вдаль немного задумчивым взглядом, вспоминая далекое прошлое. - Мы пересеклись тогда в экспедиции на Южный материк. Славное было время, - немного грустно добавил дварф, затем посмотрел в сторону. - Когда уже эти горе-следопыты вернутся?
Немного помолчав, он сказал после.
- Молодняк умрет первым. Человеческий молодняк часто гибнет из-за собственой глупости, а в нашем бродячем цирке их уж слишком много - и тоскливо покачал головой, снова вернувшись к полировке своего топора.

Эреб никогда такого не видел. Даже в родном городе - месте, которое открыло ему многое, такого не было. Там была война живых, жестокая и беспощадная. Здесь же не было никого кроме мёртвых. Разве что орки и их небольшой отряд. Однако их было столь мало, что на общем фоне их бы и не заметили. А ещё было тихо, так тихо, как будто тут никого и не было вовсе. Эльф выбрал себе укромное местечко и расположился пластом за небольшим камнем. Достав из сумки подзорную трубу он начал смотреть. Медленно но верно он изучал участок за участком. И везде картина была одинаковая. Куда бы он не повёл трубой, везде были мёртвые. И кажется эти самые мёртвые решили отдохнуть. Не иначе как привалом это и не назовёшь. Было это как-то глупо. "Зачем отдыхать нежити?" - Эреб снова и снова задавал себе этот вопрос, на сколько он знал неживые не нуждались в отдыхе, поднятые тёмной магией, они были созданы с одной целью - нести смерть живым.
— Он разговаривает с ними. Вы видите лицо? Он разговаривает с костями.
Тёмный направил трубу в сторону, про которую говорила Ирен. Там их цель и правда говорила с парочкой мёртвых, что собрались вокруг него. Сложно было расслышать о чём у них шёл разговор. И оттого ситуация становилась ещё более подозрительной. Эреб хотело было сложить трубу, плюнуть на всё и уйти обратно в направлении лагеря. Происходила некая непонятная чертовщина, в которой он не мог разобраться. Не было ни лича, ни ещё какой-то высшей нежити. Будто вся эта тысяча вместе с ожившим капитаном ни с того ни с сего решила проснуться и сходить к своей бабке с пирожками, прям как в той сказке про серого волка. Дроу бы и сделал как намеревался, если бы его труба не ушла немного в сторону, где отдыхала пехота. На щитах у тех красовалась эмблема - Крыжовник.
Воспоминание возникло само по себе. Сначала перед глазами возник сам куст крыжовника. Намекая что разгадка близка, стоит только приложить усилие. Эльф и правда подумал что где-то об этом читал. А потом вспомнил мага и его дом. "Точно, этот псих тогда попросил принести печень виверны. Это случилось тогда. На столе лежала книга. Я ещё прикинулся дурачком и спросил, как будто в них пишут что-то умное. В книжках этих что он читает. Именно он и рассказал мне историю, о древнем войске. Война крыжовника. Так и сказал. Поход в тёмные земли, дабы очистить территорию Сгирда и близлежащие земли. Тогдашний правитель собрал тысячное войско. Вот только никто не вернулся обратно в Сгирд. Ни правитель, ни обычный солдат. Все исчезли. Этот безумный маг находил это удивительным событием. Мол бесследно исчезла целая тысяча. Хорошая загадка, не правда ли Эреб? Вот кто-кто, а этот псих многое бы отдал чтоб поменяться сейчас с Эребом местами" Эреб и сам был согласен поменяться. Он любил играть с живыми, а не с мёртвыми. Почему то вспомнилась кукла Октавия - произведение лича, она мало чем отличалась от живого человека. Лич создал идеальное тело, но у него так и не получилось создать душу. Видимо что-то в этом мире оставалось, на что способны были только боги. Как-то непроизвольно эльф закрыл глаза и попробовал коснуться разума командира. Странно было это. Он ощущал его сознание. Сказывалось расстояние и эльфу пришлось значительно расширить свою сеть, но всё же он смог. Он словно мелкая рыбёшка упал в омут чужих воспоминаний. И если на первых секундах было всё нормально, то потом ловушка захлопнулась. Чужеродная магия, мирно пустившая его в чужой разум, ударила резко и без предупреждений. Сначала тьма застелила эльфу глаза, а потом из ушей и носа пошла кровь. Эльфа накрыло мощнейшим откатом и если бы не Маллагар, откат этот он бы не пережил. Тело забилось в конвульсиях. А последняя мысль, которая повторялось в его голове снова и снова - это картина войска, шедшего по правому ущелью. Они выбрали правое.

Подумать только, ещё совсем недавно малейший намёк на обвинение, или даже подозрение в воровстве озвученные в сторону Грина стали бы для последнего достаточно уважительным предлогом чтобы подарить наглеца на медленном огне. Да и сомневающихся в способностях Грина к колдовству ожидала бы не менее удивительная участь, но не сейчас, спустя годы скитаний и поиска неприятностей на свою голову Грин напишет в своем дневнике что от вспышки неконтролируемого гнева его уберегло упоминание уважаемого им самим родственника. Тем более что упоминание дварфом сотрудничества с Ровном автоматически перетягивали на гнома часть ореола мудрости и могущества которым были окутаны все воспоминания Грина об испепелителе. Тем более повода не доверять словам гнома у Грина не было.
Кинжал Роурков вновь вернулся на своё место. Хотя слова Готрека вселили в душу Грина некое беспокойство. Оружие действительно выглядело не дёшево, более того носились с гордостью и всегда на виду таким образом когда на него покусится какой-нибудь воришка  это  только вопрос времени. Маг всегда накладывал на двери снимаемых комнат в гостиницах и постоялых дворах какие-нибудь мелкие ловушки или сигнальные заклятия, но имущество находящееся при нем самом никогда ничем не защищалось, до сегодняшнего дня. Грина от одной только мысли что семейная реликвия может оказаться в руках какого-нибудь воришки бросали в дрожь, если такое произойдёт то как он будет смотреть в глаза своего прародителя. Нет этого определённо нельзя допустить. Решив на досуге придумать какую-нибудь охрану от карманных воришек он все же успокоился.
- Когда уже эти горе-следопыты вернутся?
В вопросе прозвучали отдаленные нотки нетерпения, по крайней мере Грину так показалось. И хотя Гном вряд ли расчитывал на ответ, пиромант при всем желании не смог бы сделать прогноза на возвращение следопытов более точного чем сам Готрек. Но без ответа он все же не остался:
- А тебе я посмотрю нетерпится пустить в дело топор. Не торопись, на нашу долю я думаю достанется вдоволь работы, и там уж каждый сумеет показать кого боги из чистой руды делали а на кого один шлак и прочие отходы были потрачены.
- Молодняк умрет первым. Человеческий молодняк часто гибнет из-за собственной глупости, а в нашем бродячем цирке их уж слишком много -
Грин посмотрел куда-то за горизонт в направлении в котором недавно скрылись следопыты, будто бы пытаясь увидеть, что там происходит. И все так же не отводя взгляда от гор задумчиво, но с металлом в голосе произнес:
- Они знали на что подписывались так что не стоит их жалеть, силком небось никто не тянул, сами пришли. Сгинут знать судьба их такая, а выживут то станут сильнее, а глядишь может и поумнеют, если правильные выводы сделают.
Тебя-то самого как занесло в этот, как ты говоришь, цирк? Уж явно не по глупости сюда пришел.

Отредактировано Грин (12-01-2017 21:18:28)

Оплачено: Раде - 14 постов (по требованию)

Они всё ещё не возвращались. Не возвращались слишком долго для мобильного небольшого отряда. Тем более, что отряд состоял не из таких как она, а из подготовленных, а иногда даже очень хорошо подготовленных участников. Время текло, занятия и попытки отвлечься не давали никаких результатов, что-то тревожило нимфу. Что-то неуловимое, тонкое, едва ли витающее в воздухе, что-то такое, чего не чуяла её охранная магия, чего не видели глаза летучих мышей, паривших над головой, не чуял нос волка, пробегавшего рядом. Ничего. И это ничто было хуже самых страшных вестей, потому что нет ничего хуже нашего собственного воображения, оставленного на самопроизвол. Нимфа старалась быть спокойной, старалась найти хоть какое-то разумное объяснение происходящему, пыталась найти хоть какое-то оправдание, даже отлучилась на первый круг своей водяной охраны, но ничего... ни единого чужого или не позволенного следа, ни шороха, ни живого существа. И тут только браслет на руке начал теплеть. "Дальний рубеж... Идут наши... но... почему покалывает? Раненные? Убитые?" Над рукой поднялась тонкая стрелка, развернувшаяся в направлении, с которого приближался отряд, нимфа нахмурилась и направилась обратно в лагерь. Ближний рубеж - две сотни шагов, но тем не менее их тоже надо преодолеть, тем более, что направившись в эту прогулку она оставила в лагере сумку с лекарствами, а раз уж свои возвращались побитыми, то явно и нимфа в лагере понадобится и сумка точно лишней не будет. "Кто? Кого не обошло лихо на сей раз? Кому не повезло? Неужели опять Ночь? Ведь говорила ей, не напрягайся - швы разойдутся к чертовой матери и все - поминай как звали, ставь темный камушек в изголовье... Хотя... какие к лешему швы... они пять сотен раз зажили, сама ведь проверяла... тогда кто?"
- Наши возвращаются. - Тихо оповестила она всех, кого встретила, пройдя мимо костра. - Идут оттуда. - Она быстро указала направление. - И не все своими ногами идут. Встретьте, пожалуйста, кому не сложно.

Она, быстро прошла до своего коня, отстегнула от задней луки шкуру, наломала лапника, приволокла его к огню, кинула поверх него шкуру, ибо черт знает что там будет, что придет с их разведчиками. Просто ли кто придет хромой или же кого-то принесут с мечом в боку. "Минули ближний рубеж... скоро скоро... уже скоро..." Время растянулось, словно его вытянули на дыбе. Вытянулось в бесконечно длинную вязкую тень. Ночная темень дополняла это жуткое состояние ожидания неизвестно чего, ни на каплю не рассеивало напряжение ни холодное сияние звезд и серпа луны, ни шелест ветра, ни звуки ночной жизни природы. Из полутьмы вынырнула группа, нимфа моментально принялась считать лица и когда поняла какого именно лица она не может найти, почувствовала как волосы на голове зашевелились от этого осознания. Какие там, к чертям указания какой-то там Ночи!? Да если бы сейчас тут стояла вся чертова армия, её бы это не остановило. "Спокойно! Спокойно! Никто не должен ничего знать... никто... ничего... Не подставляй его... Ты его самая слабая сторона... Никто о тебе не должен знать..." Она направила шаги на встречу и даже не дала толком остановиться группе.
- Вон там, у огня, мне нужен свет, туда его. - Она буквально на ходу осматривала дроу. Ни ран, ни ушибов, ничего видимого, что могло бы угрожать жизни. “Видимого… Видимого ничего... Но… от невидимого не истекают кровью… Да ну? Серьезно? Себя вспомни...  Никогда не колдуй в ушибленном состоянии.” - Что с ним случилось до того, как он попал в это состояние?
Она спросила скорее чисто для того, чтобы до конца убедиться, хотя уже догадывалась, чем могло быть это нечто, повергнувшее Эреба в такое состояние, но ей надо было это услышать. Надо было точно знать, что её догадка верна. Предположения Ночи окончательно поставили все на свои места, нимфа даже не успела толком завершить первую проверку, как к ней тут же кинулся дракон. “Ооо нет… нет нет нет! никаких драконов! ника… а что ты можешь предложить? Что ты можешь предложить дельного? Если это именно то, о чем я думаю, а это без сомнений именно то, то все твои вонюшечки и парилки его не вернут в чувство… а если все сильно плохо и Малагар его не сумел прикрыть... Черт... Проклятье, да что ж такое! Нет нет нет… спокойствие… только спокойствие...” Нимфа не пустила дракона на первых порах, хотя, сказать честно и не знала как объяснить ему свое нерациональное поведение. В её же ушах звучали другие слова: “Это опасный дар, а если такой дар есть у тёмного это вдвойне опасно, если кто-то узнает… Хотя бы твой учитель… Это уже будет смертный приговор для меня.” Противовесом же этому было четкое понимание того, что она не такой маг, что если Малагар, хоть чуть-чуть, хоть где-то просчитался, то... То она снова будет вынуждена хоронить того, кто ей дорог. Этого она не могла допустить, но и идти против дроу... Дракон перехватил инициативу стоило ей только на мгновение затормозиться, мечась меж двух огней. Кто знает, может оно и к лучшему. Она тут была бесполезна. Тут была не та рана, которую можно зашить, не сломанная кость, не замершее сердце, тут было то, что вне её способностей, но во способностях дракона. Она молча повиновалась указаниям Мария.

- Так, малой, а ну рассказывай...что видели? Сколько, где? Что с этим дурнем великовозрастным приключилось?
- Знали бы что с ним случилось, Ночь не гнала бы нас так, что я чуть всю обувку не стёр, - произнёс Лир, которому исполнять приказы было гораздо проще, чем думать самому, - Там вон Рада подсобить просит, пошли поможем, заодно может и узнаешь что и как у старших. Вон они шепчутся, - добавил Лир спустя пару секунд, наблюдая как Ночь и Марий, что-то обсуждают в стороне от всех. А потом дракон направляется в сторону нимфы и её пациента.
- Что с ним случилось до того, как он попал в это состояние?
- Вот сейчас и узнаем, - произнёс Марий, подходя к дроу, - Ты пока найди что-нибудь жаропонижающее, да и нам он ещё на ногах нужен, без него ударной силы не хватит, если мы вообще успеем что-либо сделать, до того как они пересекут ущелье. А вы держите его крепче, возможно будет вырываться. Да не как бабу, за руки и ноги, со всей силы что есть. После такого что я с ним сделаю, у любого крышу может сорвать, а буйные они в пару раз крепче. Вот так и не скажешь, что в нём такая сила есть. Давайте, взяли и держим! - командовал Марий, сам заходя в изголовье носилок и ложа руки на голову тёмного. Одно хорошо, тот был полностью лысым и благодаря этой мелочи, удержать его черепушку было гораздо легче. Весь этот мир был пропитан магией и сейчас именно из окружающего мира, дракон черпал одному ему видимую магическую энергию, пропуская её через свои руки и пробиваясь к сознанию Эреба. Несколько мгновений и вот он уже сам оказался в воспоминании предводителя нечисти, ещё несколько секунд и он видит то, что видит дроу. Он видит и знает куда пойдёт войско. Он вспоминает что-то что произошло так давно и благодарит создателя за книги, что когда-то попали ему под нос. Он видит образ дроу. Зовёт тёмного, но тот не слышит его. Марий подходит к нему вплотную и снова окликает его, но в ответ ему лишь тишина и тогда дракон проделывает туже операцию что и с телом дроу в реальности. Он бьёт по разуму дроу, надеясь что сумел рассчитать силу удара достаточно точно и дроу выживет и вернётся в реальный мир в своём сознании, а не навечно останется в чужом, если вообще не умрёт.
Доли секунд и Марий приходит в себя. Руками ощущая как тело эльфа бьётся в конвульсиях, а зрачки покрыла белая пелена. Теперь о нём позаботится Рада. Дракон отходит в сторону.
- Они пойдут по правому и времени у нас осталось всего нечего, Ночь вам нужно выдвигаться в путь, как только тёмный придёт в себя и сможет идти. Чем быстрее вы будете двигаться, тем больше у нас шансов. Мне же нужна взрывчатка и два человека в помощь. Если Рилдир нам поможет, мы с ними успеем вовремя... Эй гном, Готрек если я верно расслышал, сможешь заминировать ущелье - это вроде как по вашей части? Заодно полетаешь, если не обделаешься. Можешь выбрать себе напарника из тех кто может стоять на ногах. Времен у нас совсем мало.

Отредактировано Эреб (29-03-2017 23:07:08)

Рада ждала их, ждала достаточно времени, чтобы приготовить госпиталь для небольшой армии, не то, что для одного разведывательного отряда. У неё всё было под руками, все по своим местам, как могло бы кому-то показаться - безумно далеко и неудобно, но… ведь есть пословица людей: подальше положишь, поближе возьмешь. По тому принципу и была устроена аптекарская сумка целительницы. Все было в порядке и по местам, она знала что где и даже с закрытыми глазами могла найти нужную ей вещь, ориентируясь только по ощущениям пальцев. Все, как одна, казалось бы, одинаковые коробочки, на деле были разными и этот самый резной рисунок и таил в себе секреты поиска. Вот и теперь она только и успела сунуть руку в сумку, провела по одной крышке, другой и вот уже нашарила нужную, выудила, открыла, достала что надо, поставила рядом, выудила лоскут, так же на ощупь найдя нужную коробку. Эльфа подбросило на месте, словно в него ударила молния, флакон улетел из рук нимфы и, потянувшись за ним она его все таки поймала, растянувшись по утоптанному снегу и неприятно тюкнувшись локтем. Тут же руки и лицо начало жечь холодом от тающего снега. Она выпрямилась и вернулась к своему занятию, невольно заметив для себя и то, какие усилия вынужден прикладывать гном, чтобы держать Эреба. Издевательство над ушастым прекратилось и теперь оставалось только постараться вернуть его в более менее терпимое состояние.
Она сидела рядом, чуть сдвинув в сторону флягу с алкоголем, оставленную Готреком. Да, это будет актуально, когда дроу придет в себя, но пока… Она развернула промоченный восстанавливающим силы раствором лоскут и покрыла им лицо эльфа, следующим шагом была тонкая льдинка со средством, снижающим жар. К слову сказать, эльфа словно положили на лист и сунули в печь, разве что не подпрыгивал больше как уж на сковородке, но даже сидеть рядом с ним было жарко. Костер мог бы только позавидовать. Не сказать, что нимфа сильно любила холод, но не такой ценой ей добывать тепло, а потому тонкий шип льдинки расщепился на несколько, что были едва ли толще пары сплетённых вместе волос и принялась на ощупь искать хоть какое-то слабое место на броне на сгибе локтя, бедрах, на плечах.
- Вот же.. - тихо буркнула сама себе. - Укутался как лук! Черта с два подберешься…

Бросив трещные попытки нашарить слабое место, убрала ледяные заготовки и принялась быстро расстегивать чертов доспех, сняла наплечник, выругалась, обнаружив под ним куртку, принялась распаковывать остальную броню, чтобы снять еще и куртку, хотя бы до рубахи. Вот простите, что-что, а она не всесильна ледышками дубленую кожу колоть. Не такими во всяком случае, да и… нужны ли лишние дырки на хорошей одежде? Докопавшись до дела сути, нимфа заголила дроу плечо, соткала те самые тонюсенькие шипы из лекарства, зажала по два между указательным и средним пальчиком, средним и безымянным и хлопнула Эреба по плечу, вгоняя тонкие льдинки в плечо. Те тут же принялись таять и рассасываться в мышце, а на коже проступило четыре крохотных капельки крови. Далее обратная процедура встёгивания дроу в куртку, в доспех. После чего нимфа убрала с его лица уже выветрившийся лоскут с зельем, достала какие-то коротенькие бусики, собранные из разноцветных круглых камушков и принялась читать заговор. Заговор простой, не требовавший ничего, кроме знания текста, ритма и интонации и направленный на облегчение болей. Обычно она им пользовалась, когда её маленьким пациентам было больно и они не давали себя лечить, сейчас же она использовала не тот легкий заговор, а усиленный. Все таки тут речь шла не о снятии боли от ожога горячим или чем-то подобном бытовом, тут речь шла о более тонких материях. Но, сбившись уже во второй раз, она не стала продолжать, поймав себя на том, что сохранять ритм перебора камней ей не удается, равно как и как нужно напевать заговор. Выдохнув, она убрала камни и всё ещё сидя рядом с ним, закрыв его по горло второй шкурой, принялась мысленно перебирать что-то, что могло бы хоть как-то отвлечь её от страха потерять его. Что-то, что могло бы и ей дать надежду на то, что всё изменится, всё встанет на круги своя и будет хорошо.
Бросив быстрый взгляд по лагерю и не найдя никого взглядом она позволила себе взять его за руку, слегка поглаживая большим пальчиком по тыльной стороне ладони и тихо-тихо, словно и сама боялась спугнуть, прошептала:
- Не оставляй меня… Я тебя умоляю…
Загадочная и таинственная вещь время. Как оно способно лететь стрелой и растягиваться в вечность, оставаясь при том постоянным, незыблемым, необратимым, самым лучшим и жестоким учителем и беспристрастным неподкупным судьей. Всего-то ничего минуло с момента, как разведывательный отряд вернулся, неся с собой дроу, а луна уже скатилась за склон, означив этим свою скорую смену рассветом.

Отредактировано Рада (03-04-2017 20:22:59)

«Я дракон, потому-что мой род простирается в безвременье. Я был создан из пламени во чреве своего родителя. Закалённая плоть под узорчатым панцирем, сердце и тугие сосуды, по которым разливается багровый жизненный сок. Встань на моём пути… Встань на моём пути, смертный и бессмертный… и пепел от тела твоего развеется утренним ветром, но не изменится с новой победой моя суть. Голод, жажда и великий азарт. Я дракон»
    По ущелью клубился туман, серый и густой. Горные пики скрежетали о небеса, замедляя вращение мира. В воздухе не было птиц, тучи их унеслись прочь от движения мёртвой армии. Чёрные засохшие стволы корявых карликов-деревьев цеплялись за выступы скал и тянулись вверх, к отсутствующим лучам солнца. Сухие крошащиеся камни напополам с низко-стелящейся пыльной дымкой сопутствовали армии мёртвых. Мёртвых тел, влекомых своим глупым предводителем.
     Только сумасшедший пошёл бы так, а не иначе. Марий смотрел вниз со скалы, волосы его развевались на ветру. Ладони сцепились за спиной и лишённая человеческих изъянов фигура стояла недвижимо. Бледное лицо с низко посаженными бровями казалось точёным из благородного мрамора Таллинора. Тени скрывали глаза, в которых занималось пламя будущей ярости. «Не живое, не достойное переговоров и разъяснений, не достойное долгих игр и бесед. Не живое.. вернётся в землю, а я заберу себе сокровища павших». Это было бахвальство, но именно так билось сердце дракона. Он хотел показать свою истинную суть, огонь и мёртвые тела.
     Ущелье было покрыто камнями и сточными пещерами, в которых за долгие годы скопилась грязная просоленная вода. Громадные валуны могли служить высшими точками в этой глубокой низине. Но Даанос был выше, гораздо выше.
     Поступь мертвецов отчётливо доносилась до уха настоящего зверя. Он обернулся через плечо и поглядел на своего напарника. Лиру было холодно, он тихо растирал ладони и глядел полумокрыми глазами вниз, держась за корень дерева. Человек находился в десяти метрах от обрыва в пустоту, но боялся и сердцебиение его раздавалось столь чётко, что Марий осклабился, явив в кривой ухмылке ряды своих белых зубов. «Ты видишь лишь тень могущества, видишь рой пчёл, но единственный шершень способен разорить их ряды». Марий глядел вниз, склонив голову набок. Рой мертвецов безвольно брёл далее, он чувствовал дрожь чьей-то магии вдали. Точка неизвестности среди туманного ущелья, она рассредоточилась далее, мертвецы бесконечно медленно занимали позиции.
     - Засада! - Разразилось вдали, они учуяли магию дракона также, как он учуял их. Горстка ещё живых или уже мёртвых магов запаниковала. Спереди, на другой стороне обрывистого выступа над пропастью раздалось громогласное «Дум!», и с разрывом в несколько ударов сердца Лира прогрохотала земля. Первые ряды мертвецов накрыло валунами, песком и камнями. Шматки земли взметнулись в воздух и пыль облаком разлетелась над ущельем, отогнав прочь край туманной дымки. Лир глядел на дракона, а тот засмеялся и поглядел позади себя, вдали были заложенный ими гномий огонь. Ряды мертвецов двинулись назад, влекомые приказаниями своих ещё живых командиров, но Марий коротким ленивым жестом, полным властной покровительности и злой силы запалил снаряды. Лир бежал вдаль, ускользая от лавины падающей земли, он надеялся, что у него будет время. Но Марий не дал его. Скала рушилась и накрывала впереди идущих солдат мёртвой армии.
    Сам дракон стоял над обрывом, под ним трескался камень, а плоть расступалась в стороны. Доспехи заменялись кожей и пластинами истинной брони. Когда лавина земли и пыли достигла его, дракон с рёвом понёсся вниз. Жуткий хлопок разразился над туманным ущельем, а после крылья подхватили существо и магия понесла его над низиной. Рёв его отдавался от стен ущелья, кто-то кричал заклинания, громадная крылатая тень среди серых облаков пыли ревела. Панцирь его воспламенился от заклинания и тень зажглась факелом, разгоняя туман и пыльные облака, а потом низину накрыл поток пламени из горнила смерти. Рыжее, красное и почти чёрное, оно накрыло середину ущелья, кто-то стрелял из луков, эти зубочистки сжигались в выдыхаемом пламени, либо ударялись в огненный щит. Дракон взлетел вверх и с рёвом вырвался из тумана в мутные небеса, вокруг были пики гор. Внизу копошились мертвецы. Лир висел над обрывом, цепляясь ладонями за щель в камне, в боку его торчала стрела, пущенная мертвецом. Локти, колени и лицо человека были оборваны в кровь неудачным скольжением по камням, но он цеплялся за остатки жизни, глядя единственным не залитым кровью глазом вниз. Дракон видел гнома, видел армию мёртвых, которая поредела на треть, а после вновь вошёл в пике, разрывая горную долину громогласным драконьим рёвом, и заиграло пламя.
Марийhttp://forumavatars.ru/img/avatars/0001/31/13/1799-1477602754.pngвыжигатель гнили

Отредактировано Гоц фон Эрмс (01-05-2017 19:17:39)

Пыль и осколки ещё не осели от взрыва, как Готрек, до того смирно сидевший в своей засаде, уже поднялся во весь невысокий рост, огласив ущелье громогласным криком.
- Да пожрет вас всех Газул*!
И понесся во весь опор вниз, перепрыгивая с камня на камень, все ещё сползающих вниз по склону.
Но тут в воздух поднялся Марий, и крылатой тенью, сеющей пламя, прошелся над ущельем. Готрек остановился, уставившись вслед ему. Он был шокирован. Дракон...но откуда? Как? Рубиновый дракон...дварф сжал топор и зло сузил свой глаз.
Драконы красных и черных оттенков издревле были естественными врагами подгорного племени. Это была старая, необъявленная война, начавшаяся ещё с тех незапамятных временеy, когда Гримнир убил Вулькатрикс, одну из прародительниц этой расы. С тех пор змии разорили многие твердыни дварфов, захватив тысячи древних сокровищ и посеяв тысячи смертей.
Мысль посетила голову Готрека. Откуда он мог взяться, внезапно, но так во врем
я? Что ему вообще тут нужно?
Гурниссон пробежался взглядом по тому склону, пытаясь найти остальной отряд. Явно не Эреб или Рада. Кто ещё? Лир, и те двое, брат с немой сестрой, Кхас и Ривка, и три мага, Щейден, Грин и, как его, Зоран, кажется? Проклятые магики...и Марий, напыщенный самодовольный аристократический индюк. Где они? Все те, кого он повстречал в этом походе впервые. И Ночь. У него появился к Ночи вопрос. Очень злой и важный вопрос. И дракон...драконом он обязан был заняться. Но позже. Прежде всего данная им клятва.
Дварф продолжил движение вниз. Пламя пожгло головной отряд нечести. Большая часть лежала на земле, конвульсивно пытаясь подняться. Немногие уцелевшие были обугленными до неузнаваемости и представляли мало опасности. Метеоритная сталь топра дварфа приняла их быстро и легко. Работая  своим оружием, добивая единичных выживших, Готрек стал пробираться по обоженной долине.
Проклятый дракон! Он ведь мог уже убить предводителя, который был где-то тут, в головном отряде! Единственный живой на всю армию нежити. Возможно, уже бывший единственным живым. Проклятая ящерица! Вся цель их отряда сейчас могла пойти коту под хвост, если дракон уже прикончил его!
Дварф зло разрубал обгорелых мертвецов пополам, продолжая стремительно двигаться, браниться в бороду и лихорадочно осматриваться, переворачивая дергающиеся, как рыба на льду, трупы. Ничего. Дракон, дура большая, ему нужно время чтобы развернуться. Ещё есть время, есть, есть возможность поковыряться, и, может статься, этот командир где-то тут, под горами своих прислужников, ещё живой. Но дракон...какого черта он тут забыл?
________________________________________________________
Газул - младший из Богов-Предков дварфов, повелитель загробного мира и главный защитник подгорного племени от нежити.

Маг в какой-то момент оказался предоставленным самому себе, но его то как раз это более чем устраивало. Пиромант решил не размениваться на мелочи и начал длительную подготовку к сотворению огня. Это должен был быть не просто снаряд из пламени, а нечто такое что запомниться всем, кто это увидит и проживет достаточно долго чтобы потом рассказать об увиденном другим за кружкой пива в таверне. За горой прозвучали взрывы заставившие мага вздрогнуть от неожиданности, но не сумевшие прервать колдовство. А вскоре после этого в воздухе обнаружился и дракон. Чаротворец лишь улыбнулся готовясь наконец обозначить собственное присутствие. Вокруг мага уже неистовствовал миниатюрный огненный шторм с каждой секундой нарастая и вот из огненного хаоса начала формироваться фигура. Сперва показалась рогатая голова на длинной шее, затем в стороны разошлись два широких крыла, а через минуту над колдующим возвышался самый настоящий дракон. Вернее, дракон был далеко не настоящим, да и состоял он из одного только пламени не говоря уже о несколько более скромных размерах, если сравнивать с истинными представителями этой расы, хотя он все равно оставался весьма немаленьким, но в остальном это была очень неплохая копия. Да, дед бы гордился наследником своего рода.
Огненный вирм несколько раз взмахнул крыльями и устремился ввысь, ему правда вовсе не требовалось что-либо  предпринимать для полета, Дракон не был мыслящим существом, это был всего лишь снаряд принявший нужную форму. Пиромант пока еще не решался призывать тварей с иных планов бытия считая, что для подобных экспериментов пока не настал час да и острой необходимости так же в этом не было, но магу контролировавшему заклинание хотелось добавить реалистичности своему творению.
Огненный ящер устремился к армии противника, маг рассудил, что с передовыми отрядами вполне неплохо справятся и без его участия, поэтому снаряд активно махая крыльями полетел туда откуда по мнению пироманта исходила наибольшая угроза. Он решил попробовать отрезать впереди идущих от основных соединений. Сотворенный дракон достигнув нужной позиции резко перевернулся в воздухе и с нарастающим ревом неистовствующего пламени разрывающего воздух устремился к земле.
Со стороны можно было наблюдать как существо из огня врезается в землю и растекается во все стороны волнами пламени испепеляя все на своем пути. Грин самодовольно улыбался, представление было только в разгаре и несмотря на бешеные энергозатраты, Роурк не собирался понижать планку, следующее заклинание будет не менее эпичным и отвлекающим, и не важно что такими темпами мага хватит еще на один максимум два раза, это было последним о чем пиромант сейчас думал.

Огненный дракон
http://s7.uploads.ru/t/lNpbC.jpg

Отредактировано Грин (12-05-2017 10:51:24)

   В небесах разрывались чёрные чары смерти, распадались пылью, пытались задеть дракона и убить. Маги противника беспорядочно защищались и переходили в безумную атаку. Марий не видел их за пылью и дымом, который закрыл всё поле боя, но чувствовал как разрывается ткань бытия от этих чар и вновь заживляет свои раны. Маги смерти призывали самые беспощадные чары, существовавшие с начала времён, с тех пор как Имир убил свою мать и сделал смерть - одним из законов мира. Дракон чувствовал как небытие разрывается облаками в небесах, когда чары убивали сам воздух, оставляя на долгие мгновения дыры в иной мир, мир равнодушия. Марий чувствовал их и летел прочь, огибал эти чары, призванные уничтожать, не оставляя следа. Он отвечал всепоглощающей яростью, огнём из своей разверстой пасти.
   Внизу громадным отсветом, ранив пелену пыли и дыма, пронеслась огненная крылатая тень, разорвавшись искрами и поглотив бездушные тени умерших людей. Здесь, в небесах, Марий на мгновения узрел как гном садиться на осла и несется прочь, разрубая поднимающихся мертвецов. Он видел сражающихся на огромном завале, нелепых и маленьких людей, мага, закованную в ледяную броню нимфу и ослабевшего эльфа. А потом пелена зарубцевала свои раны, и вновь серый шумный рой пыли встал перед драконом.
   Марий рассёк его пламенем ещё раз, породив шумное эхо в широком ущелье, но всполох магии и громогласный крик первали его полёт, он ощутил страх, дракон ощутил боль в огромной груди и сомкнул крылья, чувствуя как падает. Кто-то разорвал мир в сотне мест, оглушил его своей магией, кто-то сильный наконец сказал своё первое слово.
   Над полем боя повисла тишина, но почувствовать эту тишину, осязать её каждой частицей тела мог лишь дракон. Подступающая пустота и разрывы магии, уходящие в бесконечную темноту. Кто-то вытащил из того мира суть, закон, слова. Так, имеющий душу человек, имел закон, кои устанавливался для биения его сердца, для жизни и движений, он являл его животную суть и закон этот умирал вместе с телом человека. Но заклинание, уродливое и мерзкое, вытащило из небытия отнюдь не души, оно исковеркало людскую суть и вновь применила к мёртвым то, что нельзя было применять. Марий чувствовал как в агонии бьются бездушные тела, как иссушённые безэмоциальные тела поднимаются, чтобы выполнить волю своего хозяина. Полусожжённые, полуубитые, полуистлевшие, они поднимались вновь.
    Дракон рухнул на землю, проделав в ней борозду и медленно поднялся, ощущая вокруг жуткое давление. Шум не прекращался, мертвецы двигались, маги всё также бросали свои чары и с удивлением Марий заметил на животе чёрную расползающуюся точку, от которой распространялась боль. Дракон зарычал и взрыл землю лапами, вставая на все четыре лапы. Его слух улавливал движения, сотни шагов, десятки ударов и голоса где-то позади. Впереди были лишь мертвецы, и они отступали, оттуда исходила жуткая аура силы, дракон стоял один в беспросветной пыли и ожидал.
    Арбалетные болты взметнулись в небеса, стрёкот тетив прозвучал в унисон, маги противника разорвали пыльную завесу мёртвым поветрием, которое заразило землю скверной и исказило цветы. Дракон разорвал облако серой безжизненной магии пламенем, но когда дым улёгся, пред ним вдали предстала иная армия. Ступали вперёд ровные ряды мертвецов, поднимая щиты, четыре сотни их шли и пред ними мёртвой сине-серой дымкой растекалась магия их командира. Арбалетчики малыми взводами шли рядом, перезаряжали и стреляли в небеса. Где-то позади первый залп их встретился с землёй, не задев завала, на котором находился отряд живых. Второй залп метил в дракона и он взрыл землю, поднявшись на задние лапы и хвост, а пламя из его глотки выжгло болты, позади и спереди упали капли расплавленной стали, ветер сдул прочь облако чёрного дыма.
    Марий стоял перед армией, а боль на груди всё расползалась и пульсировала проклятием. Нужно было отст
упать, он подался назад и понёсся, разрывая пыльную рыхлую землю. Магии в нём оставалось немного, а проклятые мертвецы приберегли свои силы и не намерены были проигрывать. Дракон ощущал лича, сильного и могущественного, он вёл их армию и новая магия зарождалась там, из-за рядов мёртвых воителей. С юга ровным клином приближалась и набирала скорость мёртвая кавалерия из пятидесяти всадников. Их пики были опущены, а командовал ими маг. Новый арбалетный залп, снова пламя и дым, капли стали и железа на земле. Победа обернулась поражением, мнимая слабость - ловушкой. Он мог бы победить эту армию, мог бы разнести в клочья магов, но не один. Он мог бы понестись вспять, разрывать зубами и опрокидывать хвостом конные ряды, уничтожать и испепелять противников, но на груди его разрасталась чёрная метка. Только отступив и спасши свою жизнь можно вернуться и отомстить, забрать всё и оставить от врагов пепел и пыль.
Марийhttp://forumavatars.ru/img/avatars/0001/31/13/1799-1477602754.pngвыжигатель... ли?

Отредактировано Гоц фон Эрмс (16-05-2017 16:13:16)

События разворачивались своим чередом и Грин вполне был доволен своей "шуткой" и уже готовился продолжить как все вдруг пошло наперекосяк. Ну как все, маг понятия не имел как дела у остальных членов отряда, но он ощутил не слабый такой удар. Грин не знал кому было адресовано подобное приветствие, но он был несказанно рад что не ему, пироманта изрядно тряхнуло остаточными эффектами сотворенного, а что было бы окажись он в эпицентре магу даже думать об этом не хотелось. Ка бы там ни было о первоначальной задумке больше речи не было. Да, Роурк чересчур расслабился и посчитал что это задание окажется не сложней детской прогулки, быстро наскочить, выкрасть главаря и по ходу дела нанеся какой-никакой сопутствующий урон скрыться, ничего сложного. Грин даже допускал какое-то сопротивление вражеских магов, но лича, нет, об этом он даже подумать не мог, хотя если задуматься то присутствие подобных сущностей в такой армии было вполне логичным.
Теперь же пиромант ругал себя последними словами при этом совершенно не стесняясь в выражениях.
- Идиот. Прошляпить такого врага, это ж надо было так лопухнуться. Пиромант недоделанный. - Грин на самом деле ощущал магическую составляющую по ту сторону баррикад, но он не принял ее всерьез полагая что это обычные маги не представляющие особой угрозы. Теперь же ему приходилось расплачиваться за подобную самоуверенность.
- Кретин! И чему тебя только Роан учил.- Впрочем ярость пироманта быстро пошла на спад сменяясь холодным расчетом, на самобичевание времени просто напролсто не было. - ЗОРАН ты где. - но к сожалению мага нигде поблизости не было видно. - и где его черти носят когда он более всего нужен.
Грин совершил круговое движение рукой и выкрикнул:
- Касим мегуар - Заклинателя тотчас окружил прозрачный барьер испещренный рунообразной вязью. На какое-то время это заклинание должно было защитить окруженную им область но все равно нужно спешить. Дальше Грин достал свой кинжал и принялся чертить на земле круги и звезды. По мере готовности рисунок на почве начинал источать красный свет. Первый круг и помещенная в нем роза ветров. Второй круг чуть больше по диаметру ограничивал уже шестиконечную звезду поверх первой и третий круг в пространстве которого начали появляться руны из памяти Роурка. По мере работы Грин что-то невнятно бормотал себе под нос комментируя для себя свои же действия.
- Хурк, сапона, гила. Нет, гила здесь получится слишком слабой, лучше акро. Да, она увеличит дальность.
Едва третий круг был готов Грин огляделся по сторонам и принялся рисовать вне рисунка стихийные марки которые послужат чем-то типа громоотвода когда придет их время. Откат от ритуала подготавливаемого Грином вполне способен без преувеличения расплющить заклинателя. Марки же поглотят весь удар, верней большую его часть и перенаправят его в землю, вызвав при этом легкое землетрясение, что впрочем в данной ситуации было только на руку заклинателю.

Добавлено спустя 11 дней 1 час 31 минуту 22 секунды:

Отредактировано Грин (30-05-2017 02:11:32)

Готреку решительно не нравилось всё, что происходило. Он-то рассчитывал сойтись в честном и славном бою лицом к лицу с противником. А приходилось спешно улепётывать.
Когда сзади разверзлось пламя, обрушенное с небес драконом, Гурниссон лишь обернулся, зло выругавшись. Проклятый дракон! Что он вообще творит? Второй отсвет пламени осветил очередную проблему - мертвецы снова начали вставать. Взявшись за топор, Гурниссон был вынужден теперь прорубать себе путь обратно, но с каждым шагом это было всё сложнее и сложнее. К тому моменту, как Готрек выбрался к своим, в него вцепились мертвой хваткой пятеро, сильно тормозя, даже не взирая на отрубленные конечности и обугленные тела. Идти было сложно, так как вдобавок из-за пламени проклятого ящера, низину стало заполнять дымом и гарью.
А затем земля содрогнулась, и сзади упал дракон. Готрек, поднимаясь с колен, обернулся, сдирая с себя кисти вцепившихся рук нежити, и, тяжело кашляя, силясь разглядеть что-то в дымовой завесе, но, успел различить только силуэт дракона.
Всё действительно шло кувырком, совсем не так, как полагалось. Гурниссон должен был сойтись с драконом в честном бою, но теперь он и сам был не уверен, что ящер выбрался бы живым из той схватки. Готрек хотел бы ринуться вперед, в самую гущу. Но данное слово, чтоб тебя, вынуждало сначала выполнить задание. Огибая ящера, в сгущающемся и оседающем на дне дыму показалась кавалерия.
Подталкивая осла под задницу, дварф стал карабкаться по склону завала. Он споткнулся обо что-то, и когда наклонился, увидел, что это был Лир. Парень был уже мертв, погибнув при падении. В густом дыму, нащупывая путь топорищем, дварф пошёл дальше и  споткнулся о второе тело. Это была Рада.
- А, чтоб тебя, дрянная ведьма. Чего разлеглась? Вставай! Они конницу на нас пустиили, нужно уходить по склону горы, там не достанут.
Рывком потянув её за локоть, он поставил девушку на ноги, подтолкнув следом за невозмутимо самостоятельно выбирающем путь в гору Коргосом. Осел был всё-таки умной скотиной. Горы всегда давали хорошую защиту, даже от магии могла скрыть их каменная твердь.
Выбравшись из дыма и пепла, дварф стал тяжело кашлять, прочищая горло. После этого он обернулся, стараясь понять, что происходит. Осел с ценной ношей и Рада были позади него. Рядом Грин чего-то там орудывал на земле. Но остальных нигде не было.  Эреб, Кхас, Ривка, Щейден, Марий, Зоран и Ночь. О да, особенно эта бешенная портовая продажня девка. К ней у Готрека было несколько животрепещущих вопросов.
- Двигай за ослом и идим вверх! - хрипло прорычв, и снова зайдясь в кашле, бросил Гурниссон Раде, а сам ринулся к Грину.
- Так, ты, магик! Ежели ты действительно волшебит огня - разгони дым немного!
А затем дварф бросился в обратном направлении, вниз по склону, на поиски остальных из отряда в сплошной черной завесе, выедающей глаза и горло.