Салим уже давно потерял Закира из поля видимости. Оставалось лишь молиться всем известным богам, что полководец не убит, ибо в противном случае всем ещё живым телохранителям лучше погибнуть тоже. Желательно, рядом с ним же. Вряд ли халиф пощадит одних из своих многочисленных рабов, которые не смогли выполнить приказ и защитить его сына. Нет, такое определённо не прощалось.
Наверное, честнее было бы даже вернуться обратно и вновь вступить в неравный бой и погибнуть достойно – от оружия врага. Исход в таком случае был предрешён: смертный человек, лишённый даже малейших способностей к магии, не мог противостоять целой армии врагов. Это были бы бессмысленные, преждевременные жертвы, ибо ищущий смерти всегда успеет её найти. Можно было рискнуть, поступив иначе, и этот риск был бы вполне оправданным. Поэтому Абдулккадир решил уйти в леса, благо, те были труднопроходимыми и конной погони быть не могло. Гвардейцу даже пришлось заколоть своего серого хадбана . Славный был зверь: умный, хорошо выдрессированный, выносливый конь. Салиму было немного жаль умерщвлять такое прекрасное ездовое животное, но и оставлять его врагу было слишком большим подарком.
Взяв из седельных сумок всё необходимое, телохранитель скрылся в лесной чаще. Среди зарослей было не так душно, как на открытом пространстве – широкие листья дарили тень и прохладу, словно щадя и без того замученного путника. Гнетущая тишина, разбавляющаяся лишь тихим перешёптыванием огромных деревьев, постепенно сменялась привычными лесными звуками: где-то высоко надо головой перекликались чудные быстрокрылые птахи, в кустах стрекотали многочисленные насекомые, а кое-где и слышались вскрики истинных хозяев тропических зарослей – животных. Оставались прежними лишь запахи душистых растений и влажной земли.
Абдулккадир по памяти проложил маршрут через лес, намереваясь сделать большой крюк и безопасно пройти к своим. Главное, сделать это как можно быстрее. Если Закир жив, на что очень надеялся гвардеец, без объяснений своего отсутствия не обойдётся – и милость богов, если полководец будет пребывать в хорошем расположении духа, чтобы не казнить своего подданного.
Поправив немного съехавшее обмундирование и наконец-то сняв шлем в виде птичьей головы, буквально залитый потом, Салим устало вздохнул. Он уже брёл через заросли несколько часов, погони за ним не наблюдалось, а вода в кожаной фляжке кончилась ещё около получаса назад. Как на зло, не было слышно журчания какого-нибудь, хотя бы крошечного, ручейка, способного утолить жажду. Духота, ранее казавшаяся не такой гнетущей, теперь давила и душила со страшной силой. Но, внезапно для самого себя, гвардеец, придерживая болтающийся на поясе скимитар, вышел на небольшую полянку, посреди которой виднелись старинные развалины, густо поросшие мхом.
«Прохлада,» - блаженно протянул Абдулккадир, чуть быстрее приближаясь к каменным стенам неведомого здания, под которыми можно было хоть немного побыть в укрытии от солнечных лучей, словно намеревающихся прожечь человека насквозь. Завалившись в тени прямо на землю у ближайших руин, Салим откинул осточертевший шлем. Была слабая надежда найти вблизи какой-нибудь источник воды, но позже… Отдых!

Одни боги теперь ведали, что раньше было среди этих густых, плохо проходимых лесов. Конечно, наивно было полагать, что люди не смогли бы обжить и такие жуткие места, но эта находка всё-таки удивила Салима. Хотя бы потому, что эти заброшенные руины нашлись как нельзя кстати – о таком подарке судьбы и мечтать было нельзя. А уж если и вода где-нибудь рядом найдётся… Нет, после такого халиф точно не должен казнить своего раба – тому определённо улыбается удача! Лишь бы не накаркать и не вынудить Фортуну повернуться к себе одним местом.
-Благодать! – беззвучно, одними губами произнёс Салим, прислонившись спиной к относительно прохладному камню полуразрушенной стены. Здесь - вдали от шума битвы, в тени руин – хотелось лежать и лежать, забыв о службе, халифских заботах, вечной спешке и собственных страхах. Места, более подходящего для уединения, в данном случае и придумать нельзя: тихо, спокойно, кругом только любопытные птицы и никого более. У гвардейца даже не нашлось лишних сил, чтобы бросить хотя бы мимолётный взгляд на тех разноцветных пернатых, что, весело и громко чирикая, наблюдали за ним сверху.
Вздохнув, Абдулккадир прикрыл глаза, наслаждаясь теми короткими минутами, которыми он мог пожертвовать ради так необходимого ему отдыха. Надо было спешить обратно, к союзникам, ибо каждое мгновение промедления могло стоить жизни – и в лучшем случае самому гвардейцу-телохранителю.
Осторожных шагов дроу он не услышал, так и не открывая глаз. Пластинчатый доспех неудобно давил в области поясницы из-за неудобной позы, но Салим откровенно ленился её менять, словно боясь своими движениями спугнуть расслабленность. Однако, услышав незнакомый голос, гвардеец еле заметно вздрогнул, сразу же бросив взгляд на не званную гостью.
Маленькая, темнокожая… поначалу невольник даже растерялся, не понимая, кто, собственно, перед ним стоит. Остроухость говорила об эльфийском происхождении, но кожа была так необычна, что гвардеец попросту побоялся делать выводы. Но то, что незнакомка представляла опасность, держа в руках кинжалы, было очевидно.
-Салим, боги отвернулись от тебя. Накаркал, - дёргаться было уже бесполезно: шансы быстро обнажить скимитар безвозвратно утеряны, а пытаться сбить остроухую ногами себе дороже – усталость бы такого точно не позволила. И плевать ей, что тебе надо срочно спасать собственную шкуру.
-Если бы ты хотела меня убить, то ты сделала бы это сразу, не заводя разговор. Но ты ведь его завела? Значит, не так уж и хочешь, - Салим не верил собственным словам: он и понятия не имел, что на уме у этой темнокожей. То, что он уже уяснил за свою не столь долгую жизнь – от разных людей можно ждать совершенно разных поступков, чего уже говорить о расах. Каждый руководствуется, советуясь с собственными тараканами, а потому пытаться предсказать реакцию незнакомого существа – дело гиблое.
-Может, умереть сейчас не так уж и плохо? Я хотя бы не узнаю позора, если Закира не уберегли. Да и… легче смерть будет.
-Но я надеюсь, что ты не передумаешь. Тебе разве нужна моя… смерть? – Абдулккадир на мгновение замялся, собираясь сказать «жизнь», но та принадлежала только халифу и никому другому. Пожалуй, смерть – это всё, что имел в личной собственности раб.

Когда в поле видимости появилась темнокожая незнакомка с кинжалами, Салим даже не стал дёргаться. В этом не было смысла, ибо он, обессиленный, уже ничего не мог сделать физически, но вот на словах... Гвардеец честно не знал, как можно сейчас отсрочить свой конец, но решил хотя бы попытаться - уж хуже от этого не будет, тем более, что с девушками, как правило, у него получалось договориться.
На слова дроу Абдулккадир лишь коротко кивнул, не став это как-либо комментировать. Стоит ли ей знать, что в Гульрамском халифате каждый - и действительный невольник, и человек, считающийся свободным - на самом деле являются рабами, безоговорочно подчиняющимся воле халифа? Всё живое в этой стране зависело лишь от одной милости Владыки, который в любой момент мог возвысить своего подданного или втоптать в грязь, а то и просто скормить голодным хищникам. Дико, страшно, но, не зная другой жизни, таковой и не просишь.
Однако, кажется, разговорами Салим всё-таки добился своего: острые лезвия кинжалов скрылись в ножнах, а сама девушка отступила на несколько шагов. Она явно не спешила доверять своей "находке", но и не добивала его - и на том, так сказать, спасибо. То ли это такие шутки богов, то ли сегодня Фортуна ещё не определилась, стоит ли быть настолько сильно доброжелательной к какому-то там рабу. Это и вправду было бы слишком большой, даже непозволительной роскошью.
Когда рука остроухой повисла безвольной плетью, уставший воин наконец-то заметил, что та ранена. Значит, не только он пытался спастись от усталости и жары среди древних развалин. Значит, не только ему насолили воины неприятеля... Хотя, кто знает, какая именно сторона конфликта нанесла ей эти раны? Вряд ли войска халифа, ибо в данной местности больше шакалов-пришельцев - вот они-то, наверное, и ранили.
Внезапно дроу заговорила о воде, буквально попав в яблочко. Вода была тем, что нужно, тем, о чём и мечтать сейчас было нельзя! Повинуясь желанию поскорее найти воду, Салим, поборов усталость, поднялся на ноги. Он хотел было оставить здесь надоевший тяжёлый шлем, но, побоявшись потом его не найти, взял с собой, после чего направился вслед за девушкой. Та шла не быстро, но вполне уверенно - явно точно знала, куда идти.
-Боги! Да кто она? - устало подумал гвардеец, поймав на себе взгляд красных глаз. Столь дивная раса ему никогда не встречалась, он даже не слышал, что в гульрамских лесах можно встретить таких необычных существ. Но, как бы там ни было, спрашивать что-либо сейчас о её происхождении он не рискнул - лучше чуть позже.
-Те воины, что тебя ранили... Ты видела их? - а вот знать, где она повстречала агрессора было не лишним. Мало ли она пришла оттуда, куда идёт сам Абдулккадир? Если там враги - дело плохо.

Салим шёл следом за темнокожей остроухой девушкой, даже, собственно, и не думая нападать на неё. Вряд ли незнакомка заведёт его куда-либо, чтобы причинить вред, но... всякое могло быть, и гвардеец морально готовился к худшему. Однако у него всё равно не было каких-либо сил противостоять дроу, максимум, что он мог сделать - это попытаться сбить её с ног и придавить к земле, но юркая дева наверняка "угостит" его сталью под рёбра. Словом, с вариантами было негусто, и гульрамец решил рисковать, ибо хуже всё равно не будет. Его либо убьёт темнокожая, либо неприятель, либо разгневанный халиф, его сын, а выжить... вероятность была, но столь маленькая, что Абдулккадир и не надеялся на что-нибудь хорошее.
А по дороге он даже попробовал завести разговор - вроде бы, незнакомка более-менее легко шла на контакт, и невольник мог узнать об интересующих его моментах.
-На войне нет лишних, невиновных, незадействованных... Каждый, кто окажется в поле видимости солдата уже в чём-нибудь, да виновен, что появляется повод для убийства, - Салим вздохнул, поудобнее перехватив шлем у руке. Тот никогда не казался настолько тяжёлым и неудобным. Страшно хотелось избавиться от брони, откинуть скимитар, остатки частично растерянного снаряжения, лишь бы было легче брести до заветной цели - воды. Почему-то гвардеец даже удивился, когда через некоторое время они всё-таки вышли к чуть заросшему ручью.
-Правду сказала, - мысленно хмыкнул Салим, понимая, что убить его успеют всегда, а от реки... не убудет. Но, тем не менее, он благодарно кивнул дроу и, опустившись на колени, шлемом зачерпнул воду и жадно отпил - хоть где-то этот кусок металла в виде птичьей головы понадобился. Стало заметно легче, уже не хотелось срочно перерезать себе горло, дабы более не мучиться, даже появилось немного сил.
Заметив взгляд девушки, что буквально не отрывалась от него, Абдулккадир посмотрел ей прямо в глаза. Доверием тут и не пахло - гвардеец понимал дроу и не винил.
-Ты и вправду привела меня к воде. Я... не ожидал этого, - вытянув ноги и положив на колени шлем, Салим наконец-то позволил себе полноценно расслабиться. Кажется, отбытие к союзникам временно откладывалось. -Признаться, я бы не рискнул оставлять кого-либо в живых близ вражеских войск. Но ты явно не из их числа. Эти дикари - люди, и люди весьма примитивные. Кого-то непохожего на себя они бы... пожалуй, мягко говоря, не приняли.

Салим мирно сидел на земле, наблюдая за этой необычной девушкой, что и не убила его, и к воде отвела, и, вроде бы, даже вполне себе не
йтрально к нему относилась. Не очень дружелюбно и приветливо, но оно и понятно - лес полон псов войны, кругом враги, опасности и прочие превратности возможной судьбы.
-Хотя бы для того, чтобы не рисковать, - спокойно откликнулся гвардеец, для которого подобные действия в большинстве случаем были бы в порядке вещей. Не моргнув глазом избавиться от свидетеля или помехи, ибо какой смысл ставить под угрозу не только жизнь, но и свою работу, ради которой и живёшь? -Тебе гораздо легче и безопаснее было бы избавиться от меня, но ты этого не сделала и, видимо, не собираешься. Я этого не очень понимаю, но всё-таки благодарен тебе, - невольник лишь пожал плечами, не став комментировать, правильны ли с его точки зрения подобные действия. Как-никак, а люди разные, как их решения и убеждения, которыми они руководствуются. У одной задачи может быть множество решений - всё зависит лишь от исполнителей. -Заказчик? Интере-е-есно... - мысленно протянул гвардеец, стараясь не подавать виду, что его что-то заинтересовало. Однако он не мог в таком состоянии поручиться, что хотя бы тень искреннего любопытства не промелькнула на его лице. -Меня могут и не убить. Как ты правильно заметила, я - раб. И весьма дорогой раб, если рассматривать всех подданных моего господина с точки зрения средств, затраченных на их обучение, содержание, поиск и доставку. И да, я хочу к нему вернуться, - Абдулккадир попросту не мог поступить иначе, ибо Гульрам - золотая клетка - была его новым и ныне единственным домом. Прошлый дом его, ещё маленького мальчика, беспощадно предал, отдав в невольники. Конечно, гвардеец зла не таил, но... простить окончательно не мог. Нынешний дом не предаст, ибо в нём семья - точно такие же рабы, как и он сам.
Салим со всё большим интересом разглядывал крошечную девушку, отмечая про себя, что о таковых ему не доводилось даже и слышать. Даже, когда дроу стала говорить о своей жизни, Абдулккадир всё равно не мог вспомнить ни одного упоминания о подземных жителях, как бы ни старался.
-Кхм! - неожиданно резкой реакции остроухой гульрамец не ожидал. По крайней мере, подобной. Поэтому не скрытое удивление было вполне себе искренним: он даже успел испугаться, столь неожиданным был этот выпад.
-Мы смотрим с интересом на то или тех, кого не встречали ранее. Таковы все люди, - взяв себя в руки, спокойно начал гвардеец, боясь ещё более раззадорить дроу. Всё-таки да, её реакции он просчитать не мог, уж больно незнакомый вид. -До сегодняшнего дня я даже и не подозревал, что существуют подобные тебе. Я слышал только об остроухих эльфах и гномах, не особо жалующих равнины. Но и тех, и других я видел лишь со стороны, не будучи с кем-либо знакомым, - разношёрстный Гульрам таил в себе множество чудес, одним из которых Салим считал тот факт, что в одном городе может уживаться такое разнообразие рас, практически позабыв о вражде меж собой.
-Лично мне легче ближе к морю. В Гульраме гораздо спокойнее дышится, - хвала богам, что тему удалось сменить! Абдулккадир даже мысленно вознёс им хвалу. -Но в пустынях ещё хуже.

-Что же... Ты хотя бы решала сама, где твоё место. Это уже хорошо, - хмыкнул гвардеец, чуть поёрзав. Бережок был песчаным, но, судя по ощущениям, он умудрился приземлиться ровно в место скопления всяких камешков и колющихся веток. Даже плотные тяжёлые одежды не спасали от неудобства и неприятных ощущений, что, в итоге, вынудило гульрамца убрать под себя ноги.
О дроу ранее он не знал абсолютно ничего, даже не слышал об их существовании. Однако то, что он слышал о них теперь, приводило мужчину в удивление - как он ещё не знал о таком дивном народе? Конечно, в гвардейских казармах всяких сказок и приданий не наслушаешься, но в той, полузабытой жизни, разве никто не рассказывал каких-нибудь историй? Как бы ни старался, Салим не мог ничего вспомнить - только стандартные сказки, такие, какие рассказывают каждому ребёнку перед сном. О жгучих песках пустынь, отважных героях, таинственных лесах, полных опасности... Всё это уже слышал, да.
-Нет, я помню, кем я был. Я помню, что было ДО начала моей новой жизни. Быть может, тогда я ещё не мог по-настоящему оценить, чего имею, а чего нет, но теперь я ни о чём не жалею. Я помню, что я из себя представлял и понимаю, что повторения я бы не хотел. Если сравнивать мою прошлую... жизнь... работу?, то гвардеец халифа на её фоне кажется гораздо более приличным и уважаемым человеком, пускай и всего лишь раб. Образованный, обученный раб - не ровня крестьянину с окраины государства, - честно говоря, Абдулккадир до этого момента никогда не признавался себе, что его всё устраивает. Ранее у небо было нечто внутренней борьбы, когда тоска по дому боролась с пониманием того, что теперь он живёт в достатке и чуть ли не роскоши (по сравнению с прошлым), за которую всего лишь приходится платить по себестоимости. -Гордиться можно тем, что получаешь в итоге. К примеру, я получил сноровку, военную подготовку, знания... Хоть тело мне теоретически и не принадлежит, но то, что "спрятано" во мне, у меня никто уже не заберёт. Это моё и только моё, - ощущение того, что ты владеешь хоть чем-то было весьма важно. Чувство полной зависимости от своего господина порой очень сильно давило, ты почти не ощущал себя Человеком.
Внезапно девушка замолчала, а вскоре и поднялась на ноги. Салим не знал, хочет ли она просто переместиться с солнцепёка или уходит насовсем, но позволил ей недалеко отойти. Зачерпнув шлемом ещё немного воды, гвардеец вновь отпил, а остатками растёр лицо и бороду, с которых тут же потекли чуть грязноватые капли - остатки пыли после конных переходов. После этого гвардеец направился за дроу, что уже лежала в воде.
-Кажется, тебе гораздо хуже под солнцем, чем мне, - гульрамец уже не выглядел таким обессиленным и умирающим, даже заметно повеселел, немного отдохнув, -Это тоже такая особенность твоего народа?

Вроде бы, раз дроу покинула его, Салиму не следовало вновь её преследовать, но он почему-то не смог уйти в данный момент. Нет, он помнил, что ему как можно скорее надо прибыть обратно, к союзным войскам, но... пожалуй, он и так сэкономил некоторое время, спешно продираясь по густым зарослям этого леса. Абдулккадир настолько сильно опасался возможной погони и итогового перехвата, что буквально загонял себя, теряя силы, но не драгоценное время. Теперь же можно было и немного передохнуть, а уже после - рваться вновь.
Остановившись рядом с берегом озерца, в воде которого теперь лежала девушка, гвардеец бросил на неё короткий взгляд. Многочисленные шрамы не произвели на воина почти никакого впечатления: он и не такое видел за годы службы у халифа. Даже на этой войне он видел вещи страшнее каких-то там заживших ранее ран. Война ужасно калечила людей, ломая не только их самих, но и их жизни - калека уже никому не нужен был. Порой, даже собственной родне. Поэтому, если ты не мог сражаться дальше, выполнять какую-либо работу - вероятно, ты погибнешь, и лучше, чтобы это было быстро.
-У меня, как и у тысяч других подданных халифа нет возможности сравнивать, как живём мы и другие люди. Всю жизнь я пробыл в Гульраме - и свободным, и невольником. Но, если думать, хочу ли я чего-то другого... Пожалуй, что нет. Мне другая судьба уже не интересна, ибо я нашёл своё место, мне оно нравится, - гульрамец лишь пожал плечами, ибо он просто не знал другой жизни, он просто не знал, как живут за границами халифата. -Но вряд ли бы ты смогла покончить со всеми на моём месте. Этих людей слишком много, чтобы справиться с ними в одиночку, - а восстание рабов даже не рассматривалось, ибо в такое гвардеец не верил - уж точно не при нём такое будет, и не при его братьях по оружию, призванных поддерживать порядок и пресекать всё, что может угрожать господину.
И рука, плавно скользнувшая к кинжалу, не осталась незамеченной.
-Всё необычное интересно, - гвардеец усмехнулся, переступив с одной ноги на другую. Садиться он отчего-то не спешил, предпочитая стоять, держа уже порядком поднадоевший шлем в руках. -Вот об эльфах я слышал. Правда, я не могу отличить сказки от реальности, ибо ничего, кроме всяких баек не знаю, но хотя бы о их существовании знаю, - вновь покосившись на кинжалы, Салим кивнул на них, мол, хватит уже, я всё вижу.

-Так вы разделяете и эту легендарную живучесть со своими лесными братьями? Тогда, может быть, шансы и есть... - практически полное бессмертие, это, конечно, весьма неплохо, но вряд ли когда-нибудь Салим захотел бы его приобрести. Проживать множество веков рабом на службе? Или даже свободным, вольным за себя решать, человеком? Пожалуй, нет, спасибо. Слишком скучно и однообразно, а развлекать себя какими-либо значимыми событиями... тоже нет. -Но вряд ли из подданных халифа кто-то обладает подобной живучестью. Хотя, наверное, кто-нибудь, да попытался бы сломать прутья золотых и не очень клеток, зная, что их жизнь никогда не кончится и будет плыть по одному течению, - но вот дальнейшие слова дроу заставили гвардейца посерьёзнеть. Не то, чтобы ему не нравилось сказанное, скорее, он относился к этому нейтрально, но тема... не из самых приятных в принципе. -Тоже верно, - Абдулккадир лишь хмыкнул, не став более комментировать это. Какой смысл мусолить то, что он - раб, а она - свободная и неспособная мириться с его судьбой? Да никакого. Тем более, что уже помусолили.
А вот тот факт, что девушка постоянно пыталась держать рядом с собой свои кинжалы, гвардейцу не очень нравился. Он не опасался за свою жизнь - нет, ибо она и так на кону, но всё-таки напрягался. Может, вблизи дроу и не была такой опасной (хотя кто её знает?), а вот метнуть один из кинжалов она вполне могла. Хоть открытых частей тела у воина было и не так много, но попадание в голову или горло, вероятно, будет смертельно.
-Возможно, - на самом деле, гвардеец и сам не мог для себя решить, что же он такое делает, зачем тратит драгоценное время. Но эта темнокожая девушка определённо чем-то его привлекала - может, и вправду тянулся к незнакомому и неизведанному? -Ни с чего, но гвардейцы не убивают невинных людей - только тех, кто угрожает безопасности их господина и его семье. Ты говорила, что у тебя есть заказчик - какую работу он тебе предложил? - но дроу отвернулась от него, пойдя на некоторый компромисс, всё-таки не расставаясь с кинжалами. Что же, жаль. -Кхм!... - а от её предложения он чуть было вообще не осел на пятую точку, совершенно не ожидав такого поворота. -У нас... так... не принято. В смысле, чтобы женщины и мужчины купались вместе... эм... - пожалуй, впервые за долгое время выдержка подвела Салима: мигом залившись краской и ощутив жар на щеках и ушах, Абдулккадир пожелала срочно провалиться сквозь землю. СРОЧ-НО!

-Хотя бы не убить кого-либо. Уже хорошо, - в противном случае Салим бы занервничал и всё-таки подумал, а не умертвить ли ему эту дроу? Мало ли, кого она там могла пытаться выследить же… Вдруг Закира? Но это всё, разумеется, при условии, что девушка не лжёт, а за это гвардеец никак не мог поручиться, ибо попросту практически не знал эту дальнюю сестру лесного народа. Однако всё-таки стоит быть настороже… на всякий случай.
-Жаль, что ты не видела воинов, ранивших тебя, - вряд ли бы дикари стали её трогать, неси она «вещицу» кому-то из них. Но и вряд ли в неё стреляли воины халифа. Или же она скрывает, на кого всё-таки наткнулась? А смысл в этом, ибо знает же, что он – слуга халифа?
-Ладно, разберёмся позже, - Абдулккадир всё-таки надеялся позже разобраться в ситуации, прежде, чем начать волноваться по-настоящему. Аж тогда-то он точно не сможет поступить иначе, чем силой отобрать посылку и избавиться от единственного свидетеля – служба была дороже благодарности за то, что дроу его не прикончила.
А вот далее предложение девушки вывело-таки воина из равновесия, и он откровенно смутился, что та даже повернулась, заметив неладное. Естественно Салим залился краской от подобного предложения! Более того – ещё бы он не залился, когда в его стране такое поведение считалось неприемлемым и постыдным!
-У нас… кхм… такие нормы морали, - расплывчато ответил гвардеец, стараясь справиться с собой. По такому поводу он даже наконец-то надел на голову шлем, частично прикрывающий лицо. Жарко, тяжело, но хотя бы не видно этой стыдобы!
Он молча стоял и слушал дроу, не зная, куда вообще девать руки в такой ситуации, а потому теребил бляху ремня, чувствуя себя нашкодившим мальчишкой. Да и вообще ситуация – наипротивнейшая, ибо стыд, срам, неподобающее поведение!  Не станет же он рассказывать ей о том, что, по сути, его единственный опыт обращения с девушками – это опыт, полученный в борделе, на казённые средства? «Нежная Лилия» хоть и прекрасное место для отдыха, но всё-таки бордель, полный куртизанок. 
-Я всё-таки побуду на берегу… - перебороть себя Абдулккадир не смог, зато позволил себе неслыханную вольность: успокоившись, он всё же снял шлем, поставил его в ногах и принялся стаскивать с себя пластинчатый доспех. Ремешки расстёгивались нехотя, но всё-таки поддавались гвардейцу, и вскоре доспех лежал прямо на земле, а его владелец довольно расправил плечи, давно уставшие от тяжёлой ноши. Немного подумав, Салим внял и рубашку, насквозь пропитавшуюся потом и, скинув её к броне. Так-то гораздо лучше. –Всё равно скоро жара будет постепенно спадать, а к ночи будет и совсем нормально, - потянувшись, гульрамец сел на землю поближе к воде.
-Многие из нас даже не доживают до 30 лет. Нужно ли тебе такое? Да и не у всех жизнь интересная и яркая – кто-то может оказаться в рабстве, родившись свободным, кто-то всю свою жалкую жизнь будет пасти овец и коров, а кто-то торговать гнилыми фруктами. Редкому человеку выпадает что-либо по-настоящему интересное и захватывающее дух – я бы сказал, что такие счастливчики одни на тысячи. А вот ваши судьбы… как много можно сделать за века! Стать одним из лучших в той или иной сфере, нести пользу людям, видеть, как меняется мир – быть свидетелем этого… эх! – от таких перспектив у Салима захватывало дух, однако… он всё равно не хотел бы обладать даже частичкой бессмертия. Это весьма ценно, хорошо, но не для него.

-Ты видела это, судя по всему, на Западе. Восток другой – это как небо и земля, - хмыкнул гвардеец. Он не знал, что творится на тех далёких землях, но он видел людей, представляющих страны, расположенные там. Будучи гвардейцем-телохранителем самого халифа, Салим иногда присутствовал на некоторых торжественных мероприятиях, и то, что он там видел, ему не очень-то нравилось. Люди запада только выглядели грозно и благородно, а на деле же казались гульрамцу не более, чем  зажравшимися свиньями без малейшей толики чести. Если их народы точно такие же – искать счастья там точно не стоит. –Здесь царят другие нравы и порядки. Да, в семье не буз урода: есть среди и нас недостойные шакалы, но таких, как правило, быстро ставят на место, - по крайней мере, в войсках. Там недисциплинированности никто не потерпит, сразу с корнем вырывая сорняк, достойный уничтожения. –Чего уже говорить о моих братьях по оружию, - у них так вообще строже всего, так что… либо ты не выделываешься, либо нарушаешь распорядки и погибаешь. Не особо большой выбор-то, однако.  –Убить лучше, чем издеваться. Воины не ищут в этом наслаждений – им нужна битва и кровь. Издеваются же… извращенцы, - презрительно скривился Абдулккадир, который никогда не принимал участия в подобных пытках и не собирался марать подобными делами руки. Избить такого же воина как и ты – одно дело, но издеваться над заведомо слабыми… Убил – и нет никаких проблем. Как тебе, так и твоей жертве.
Когда холодные капли воды достигли тала гульрамца, тот вздрогнул. Как-то это было неожиданно на фоне не особо приятной темы для разговора. –Зачем ты брызгаешься? Всё-таки хочешь, чтобы я вошёл в воду? – усмехнувшись, он сел рядом с водой на берегу. Краснеть воин, вроде бы, больше не спешил, но кто знает, что его ещё смутить может?
-Ты же говорила, что ты не похожа на представителей собственного вида, - хитро сощурившись, воин покосился на дроу. –Поэтому-то ты и здесь – на поверхности земли, - нет, определённо чудные существа эти тёмные подземные эльфы. Особенно их сестра, отказавшаяся от общепринятых принципов и жизни. Чудесно же, правда! –Разве тебе чужды эмоции? Хм… Даже самые примитивные? – были байки про истинно злых тварей, но разве дроу походи на них? По этой девушке Салим бы так не сказал. –Люди – злобные существа. Для них урод любой, кто отличается от них. Даже не только внешне… Например, любой предатель халифата или калека – оба в равной степени приравниваются к уродам. Просто про одного говорят открыто, а другой может быть хоть героем войны, но всё-таки урод. Люди, - на последнее слово солдат лишь развёл руками – мол, вполне себе нормальное дело, так всегда. –Нет, продолжай, пожалуйста. И, кстати… я так и не знаю твоего имени. Я – Салим, - момент представиться должен был наступить уже очень давно, но лучше поздно, чем никогда.

Наконец-то гвардеец назвал своё имя и услышал, как зовут свою собеседницу. Это уже было явным прорывом – ранее бы Салим не то, что представился – он бы и вовсе не стал что-либо о себе рассказывать, но со временем он проникся к девушке некоторым доверием. По крайней мере, он явно ему не угрожала, да и не была опасна в открытом бою, если что…
-Я играл так только ребёнком, - откликнулся воин, покосившись на дроу, что перестала на него смотреть. Постыдилась ли? Или просто не хотела смотреть? –Но теперь я плаваю только для упражнений, не для удовольствия. Каждый брат по оружию должен уметь прекрасно плавать, держаться на плаву даже при кончающихся силах и уметь «переносить» на себе грузы в воде. Да и просто укрепляем тела, плавая, - наверное, Абдулккадир в последний раз плавал, развлекаясь, ещё живя в деревне, где они – дети – могли себе позволить подобные вольности.
Тем временем темнокожий эльф разматывала бинт с руки, обнажая немного прижжённую рану, нанесённую стрелой. Кто-то стрелял верно, но не метко – у хорошего стрелка цель должна падать с первого же выстрела, а не убегать и залечиваться в непроходимых лесах. Плох стрелок – в двойне даже, ибо правом второго выстрела не воспользовался, двойка за работу!
-Почитай и выполняй приказы, - задумчиво протянул гвардеец, почесав подбородок. Неужели даже у такого скрытного, отдалённого от них общества, похожие порядки? Может, все народы похожи друг на друга своим устройством? –У людей примерно также. Халиф – наместник богов, его власть – тоже от богов. Он почитаем, прерывание династии сродни концу света: это попросту недопустимо, это страшно, ибо, как многие врет, в таком случае, грядёт великая беда. Поэтому халифа почитают, беспрекословно выполняют все его приказы. Что бы он ни сказал – всё будет выполнено, - даже удивительно, что так много сходств. А, вроде бы, совершенно разные народы, ранее не очень-то знающие друг друга.
-Что ты хочешь именно услышать? – Салим не стал спорить, сразу же соглашаясь с дроу. Конечно, ему всё-таки могло бы быть интересно знать, как живут под землёй, но ведь и девушка могла проявлять интерес к их существованию, почему же не приглушить его, чтобы не томил? –Раньше я жил в деревне, находящейся на границе халифата. Полузаброшенная, нищая деревушка, периодически подвергающаяся набегам с грабежами и сжиганием на… их домов. Кого-то из сельчан продавали в рабство, чтобы откупиться от налогов, которыми халиф облагал всех своих подданных, кто-то просто сбегал, не в силах более терпеть такой жизни. Меня вот продали, как и множество других людей. Наверное, всё лучше, чем быть будущим пастушком, всю жизнь живущего бок о бок с домашним скотом, - теперь уже гвардеец не смотрел на собеседника, уставившись на землю, на которой он что-то вырисовывал короткой палочкой. –Теперь я невольник на службе.

-Вы много живёте – несравнимо с нами, с людьми, но почему ваши обучения тоже затягиваются? Дроу менее восприимчивы к учениям, им требуется больше времени на освоение того или иного умения? Я… не понимаю, чему можно обучать столько лет, - за такое время ведь человек вполне мог обучиться, прожить целую насыщенную жизнь, к концу которой он обладал бы всем, чем только мог пожелать – при наличии способностей, разумеется. Стать лучшим в своём деле за столько-то годов для человека было вполне реально. –Наши жрецы – это довольно уважаемые люди. Хоть халиф и не очень-то прислушивается к Верховному жрецу, но влияние религии на страну огромно: она даже напутствует, в какое время мне вставать, что есть, где быть, как относиться к другим. Роль людских жрецов довольно значима, - но у этих подземных эльфов наверняка могло быть всё наоборот. Жрецов бы боялись, не очень-то жаловали и всякое в этом роде. Гвардеец даже поймал себя на мысли, что посчитал «подземное царство» миром-перевёртышем, ибо там всё было наоборот.
-Ну… теоретически, может быть и такое. Но это уже просто перебор, - но гульрамец не стал развивать мысль, ибо такое может сделать только господин халифата: и жизни лишить, и собственность забрать, и рабом сделать, только потому, что так надо. Ведь все его подданные – его слуги, по сути. Так что подобное хоть и не практиковалось особо, но вполне имело место быть. А вот от рассказа про нравы местных женщин и мужчин воин почему-то не удержался и, еле сдержав смех, позволил себе лишь улыбнуться. –Мужчина твоего народа похож на наложницу. И положением, и поведением, - жалко, конечно, что всё так у них скверно… но живут же как-то так. Хотя то, что вся власть в руках своенравных женщин – это да, как-то было странно и не очень-то хорошо. Салим на мгновение ужаснулся, представив, что было бы, стань наложницы и всякие куртизанки во главе Гульрамского халифата. Срамота, о, боги!
-Ваше общество просто слишком жестокое, - спокойно ответил воин, смотря дроу в глаза. Он совершенно не уставал от разговора, хоть и было довольно жарко и томительно – хотелось бы отдохнуть. –Люди тоже довольно жестоки, но всё же не настолько. Наверное, это из-за короткой жизни – мы просто не успеваем вдоволь насладиться ненавистью к ближним. А ведь кто-то именно наслаждается этим! Да и будь мы с более продолжительной жизнью, то… мы бы уничтожали друг друга точно также, как и вы, - на это Абдулккадир смотрел вполне реально: люди всё более и более изгаляются, воюя и нанося друг другу часто непоправимый урон, делая всё, чтобы враг был повержен. А вот как – это никого не волнует, ибо главное – это результат.
-У тебя есть время, чтобы найти своё место. Люди даже как-то привыкли к тифлингам, которых можно встретить в городе. Некоторые их всё-таки боятся, считая порождениями тёмных богов, но тем не менее, - только было хотел гвардеец продолжить говорить, как откуда-то из-за растительности послышался мужской голос, сопровождавшийся топотом копыт: словно кто-то только что вскочил на лошадь, ранее мирно идущую рядом, а теперь погнал её вскачь. Вздрогнув, Салим схватил доспех и, не мешкая, подлетел к подземной эльфийке. –Прячься, быстрее!
-Main aavaaj sunee, Raheem!* – топот копыт приближался, а голоса становились всё отчётливее. Гвардеец даже начал разбирать некоторые фразы, произнесённые на одном из диалектов, употреблявшемся в Свободных землях – там, откуда пришли дикари, с которыми воевали воины халифа. –Patariyon**, - вскоре там, где ранее были дроу и гульрамец, показались три конных воина, один из которых спешился, дабы поближе рассмотреть землю вокруг. -Taaja. Ve door chale gae hain nahin kar saka***, - произнёс спешившийся, обращаясь к своим спутникам. Гвардеец лишь пожалел, что снял тогда с себя доспех – лёжа за стеной развалин, он спешно застёгивал лямки, стараясь не шуметь и не дать пластинчатому железу звякнуть.

*Я слышу голоса, Рахим!
**Следы
***Свежие. Они не могли далеко уйти

Салим как-то не рассчитывал, что их всё-таки найдут. Да, он опасался погони, загоняя себя, лишь бы побыстрее скрыться в глубине леса, однако никаких признаков присутствия неприятеля не было. Абсолютно никаких! Но утверждать с уверенностью, что конники были приведены дроу, он не мог – всякое могло быть, вплоть до самой банальной встречей с разведкой. Однако, как бы там ни было, теперь воинам, чьё присутствие было замечено, предстояло каким-то образом справиться с варварами, коих было на одну душу больше – незначительный перевес, но всё-таки замученный гульрамец и раненая эльфийка – та ещё сила…
Абдулккадир раздосадовано вспомнил, что оставил бесполезный лук рядом с трупом коня, ибо стрелы закончились, а тащить с собой лишний груз было чревато лишними тратами сил и проблемами. А вот теперь стрелковое оружие бы очень даже пригодилось, но то, как оказалось, было только у дроу, которая вместе с ним и скрылась в зарослях. Вот только чем она болты обработала? Ядом? Подлый, но весьма эффективный метод – как телохранитель, гвардеец опасался подобных фокусов, ибо практически был бессилен против них.
Бежать от конников было практически бессмысленно: те всё равно рано или поздно нагонят, угостив в спину стрелой или уколом копья. А вот попытаться от них избавиться, после чего дав дёру - и, глядишь, будут шансы на спасение.
Наконец-то справившись с ремнями, невольник надел на голову шлем в виде головы птицы и выглянул из-за укрытия. Происходило что-то, мягко говоря, странное: кони испуганно ржали и бились в истерике, угрожая лишить чувств, а то и убить собственных хозяев.  Люди же метались из стороны в сторону, ощетинившись мечами и короткими кавалерийскими копьями – эх, было бы, чем стрелять по таким прекрасным мишеням! Тут бы и Салим мастер-класс показал, хоть стрельба и не была его коньком.
Обнажив скимитар, гвардеец старался максимально близко и незаметно подобраться к врагам, чтобы внезапно выскочить и попытаться зарубить хотя бы одного – второго вполне могла бы подстрелить дроу.
-Убивай их! – вылетев из своего укрытия, Абдулккадир наотмашь рубанул ближайшего к себе воина, что стоял к нему спиной. Не целясь – просто с силой. Клинок с диким лязгом скользнул по панцирю того самого спешившегося конника, оставляя на нём длинную царапину. Вечно острый, не затупляемый скимитар был очень грозным оружием, особенно – в умелых и любящих его руках. -Стреляй, Луа'тлар! – после недолгой паузы, которая понадобилась для нового замаха, холодная сталь всё-таки достигла плоти  почти развернувшегося солдата – Салим распорол ему горло. А вот один из противников, сидящий на коне, как раз намеревался познакомить его с копьём. Весьма некстати.

Салим элементарно не видел другого развития событий, кроме как наступления на превосходящего в численности врага. Вариант, при котором они с дроу пытаются дать дёру и погибают без какого-либо боя, получив по стреле в спину, гвардейца категорически не устраивал. Нужно было хотя бы попытаться победить, прежде чем покорно принимать смерть. Собственно, этим они с Луа'тлар и занялись: она запугивала и отвлекала противника, а Абдулккадир неожиданно напал сзади, исполосовав ближайшего к себе пешего кавалериста.
Тот, брызнув кровью из перерезанного горла, повалился на землю, а его собрат, заметив Салима, уже примеривался, как половчее метнуть копьё. Гвардеец уже видел момент замаха, но понимал, что среагировать он не успеет - только попытаться отскочить в сторону и, если неудачно, конник вполне мог передумать и попробовать его кольнуть без броска. Но, хвала богам, дроу вовремя выстрелила из своего укрытия, метко поразив копейщика. Тот тут же слетел со своего коня, что, поджав уши, жалобно заржал и загорцевал, словно пытаясь защититься от опасных для себя, кровожадных людей.
-Лошади нам понадобятся, без них никак, - проскользнула мысль, когда Салим на мгновение глянул на испуганную лошадь. Она бы очень понадобилась, но хватать её сейчас было нельзя - где-то остался третий противник, и первоначально надо было бы разобраться с ним, однако... где он?!
Абдулккадир запоздало услышал сзади себя шорохи в кустах, а через миг - крик дроу, приказывающей не шевелиться. Гвардеец тут же ощутил внутреннюю борьбу: подчиниться, не зная, что там происходит или дёрнуться, как того очень хотелось? Однако, когда всё заволокла непроглядная тьма, рыпаться перехотелось как-то само-собою. Мужской предсмертный вопль и звуки падающего тела подтвердили догадки: это было сделано Луа'тлар, враги мертвы. Все трое.
Когда тьма отступила, вернув дневному свету его законное место, гвардеец обернулся. Всё также в кустах, буквально в метре от него, подземная эльфийка сидела на своём поверженном противнике, а после, встав, даже пошатнулась. Кажется, подобные "фокусы" всё-таки стоили ей огромных сил.
-Я в порядке, а как ты? Нужна помощь? - попытавшись оценить состояние дроу, Салим осознал, что бессилен в данной ситуации: он и понятия не имел, с какой именно магией столкнулся, а уж тем более - не знал и о её последствиях. -Их лошадей нужно поймать. Желательно, всех. Если тебе плохо, то посиди немного. Я сделаю это, - медлить было нельзя: запуганные звери вполне могли куда-либо удрать, что их потом ищи-свищи.
Но первая, к счастью, была поймана довольно быстро - та кобылица буквально сама подошла, и гвардеец тут же залез в седло, дабы быстрее нагнать остальных. Увы, но гнедой жеребец забрался слишком далеко в лес, и Салим не стал его преследовать, плюнув на это. А вот вороной красавец, пытавшийся скрыться в руинах, пытался повыступать, не желая даваться в руки. Чуть было не укусил, но Абдулккадир всё-таки смог с ним более-менее совладать, так что к Луа'тлар он вышел, ведя за собой двух лошадей.

Абдулккадир чувствовал, что время играет против него. Он не рассчитывал задерживаться настолько сильно, ибо ворвавшиеся варвары и… просто торможение самого гвардейца спутали все карты. Однако лошади, которых вполне можно было ещё найти и отловить могла кардинально исправить ситуацию, позволив добраться до лагеря и быстрее, и с большим комфортом. Так что, убедившись, что дроу не спешит срочно потерять сознание или ещё чего похуже, Салим побежал за скакунами. Надо сказать, что запуганные звери не очень-то хотели возвращаться к человеку, а потому делали всё, чтобы этого не случилось. И если кобылица сопротивлялась, лишь убегая от шума, то вороной жеребец и гарцевал, и кусался, и чуть ли не брыкался, за что один разок всё же получил по боку – больно ведь, сволочь такая, кусается! Но, к счастью, ездовые звери всё-таки были отловлены и приведены гвардейцем к руинам, где на камне его уже ожидала Луа'тлар.
-Бери, а я пока за ними присмотрю. Уж больно строптив он,  - за кобылу Салим так не опасался, как за вороного, что всё равно лез кусаться, хоть уже и понимал, что за такое его не похвалят. -Zare jiki* - гвардеец довольно плохо знал язык варваров. Вернее, совершенно не знал, владея несколькими фразами на уровне «мой твоя не понимаете», однако решил попробовать успокоить лошадь, авось и получится.
Абдулккадир лишь краем глаза следил за манипуляциями эльфийки, облачавшейся в своё снаряжение. Даже ведь маска была, чтобы защищаться от дневного света… Эх! -Ты уверена, что хочешь ехать на нём? – Салим вполне и сам мог справиться с этим конём, но не был уверен, что тоже сможет и дроу, потому и забеспокоился. Однако она, несмотря на предостережение, весьма ловко заскочила в седло, не пожелав менять ездового зверя.
Рыжая кобылица же скакала ровной рысью, не причиняя своему всаднику неудобств. Небольшая, но очень ладная и складная лошадь шла плавно, словно плыла, и Салим буквально наслаждался скачкой на ней. Болящие мышцы, несли и отзывались болью, то не так уж часто и сильно, как могло бы быть. Эта явно не чистопородная кобыла скакала лучше даже старого гвардейского жеребца – славного и весьма недешёвого.
-Nice doki** - гвардеец, склонившись к гриве рыжей красавицы, погладил её по шее. Всё-таки и вправду славная лошадь.
-Иногда и безродные лучше родных, - с усмешкой подумал Абдулккадир, оглянувшись на свою спутницу. Маска скрывала большую часть её лица, а глаза то  и дело были закрыты, словно Луа'тлар пыталась отдохнуть за время пути. У них и вправду выдался довольно насыщенный ещё не кончившийся денёк, однако Салим чувствовал, что это – всего лишь начало, ибо далее ему предстояло отчитаться перед хозяином, и лишь одни боги ведают, что вообще будет дальше…

*Спокойно
**Славная лошадь

Отредактировано Салим Абдулккадир (04-10-2016 18:51:22)

Как правило, встреча старых знакомых – событие весьма приятное, однако сейчас внезапная встреча с Тсер'аем была уж больно странна. Не каждый день, выходя в такую глушь, ты можешь встретить восточного чёрта верхом на стеле, сегодня явно что-то… особенное.
Салим не спешил демонстрировать своё знакомство с тифлингом, но и пренебрегать банальными правилами приличия и любезностью тоже не собирался. Наблюдая за тем, как рогатый спускается со стелы, телохранитель в очередной раз поразился, как эти существа умудряются вытворять подобные вещи. Гвардеец не понимал, к чему подобные трудности: по крайней мере, медитация на столбе не входила в его понимание об удобном.
Кивнув рогатому приятелю, гвардеец откликнулся на всё том же гульрамском диалекте: -Wakunt masafir alealam. Вaeuhum yakun rahimana lak alihat alhusul ealaa mubarakatihim,* - Абдулккадир крайне сомневался, что дроу понимает диалог между ними, а потому решил пресечь возможные подозрения и, подъехав к ней, замер рядом. –Приветствия гульрамцев, - уже гораздо тише пояснил он, всё ещё не слезая с вороного жеребца. Всё-таки он был тут явно лишним, непричастным к разворачивающейся… передачи той побрякушки, которую эльфийка припрятала для неких «друзей» Салима?
-Но даже дикие звери имеют свойство приспосабливаться, переставая опасаться того, от чего ранее бежали как от огня, в страхе поджав хвосты, - вставил свои пять копеек гвардеец, пока Луа'тлар возилась с торбой. Страшно хотелось порасспрашивать тифлинга, узнать от него последние новости, которые он, может быть, слышал, но это было бы неуместно в данной ситуации. Опять же – он тут лишний. Тот, кому недолжно было присутствовать в данный момент.
-Alalihat 'abqaa lak lhdha alyawm, - начал он, вновь перейдя на гульрамский диалект, но уже не поясняя что-либо для дроу, - Bal hi niemat eazimatan? Min eayinayhi, lm yukhf walnnaml fi aleashab, - впрочем, будучи слугой халифа, Абдулккадир был обязан донести увиденное, если не до самого правителя халифата, то хотя бы до нынешнего своего господина – принца Закира. Всё, что происходит, должно контролироваться. Для этого и создана гвардия – подобно оружию в руках воина, истребляющего своих противников, она поддерживает порядок. -Walikan 'ana saeid litalbia.**

*И тебе мир, путник. Да хранят тебя боги, получи их благословение.
**Боги хранили тебя до этого дня. Но благословит ли великий? От его глаз не укрыться и муравью в густой траве. Но я рад встрече.