По-хорошему, вивенди уже неделю назад должна была оказаться на территории эльфийских лесов, что преграждали путь домой, в школу магии, к друзьям с запада или куда-нибудь ещё. Подзадержалась она на востоке, слишком глубоко в душу запал этот чудесный край, не лишенный опасностей. Очередной причиной задержки стало более чем внезапное приглашение, которое доставил мальчишка-слуга ранним утром и тут же убежал обратно, явно к следующим адресатам. В конверте, слегка помятом неосторожной рукой слуги, лежал хрустящий лист бумаги, на котором вязью, поначалу неразборчиво, было выписано приглашение для "дорогих гостей востока" на дружеский приём одного из известнейших купцов халифата, господина Эржела. Имя это было знакомо вивенди: уж сколько часов она провела на рынках, общаясь с местными торговцами или же присоединяясь к ним, дабы подзаработать немного на своих изделиях. Купцы отзывались о нем по-разному, но в большинстве своём эти отзывы были уважительными, так как покрывал вышеупомянутый господин многих, да и за простое внимание с его стороны иные торгаши были готовы побороться. Можно сказать, приглашением Йора оказалась заинтересована, а потому провела полдня в поисках достаточно "восточной" одежды - несмотря на многие "мужские" привычки, все же ветреная оставалась женщиной, заботящейся о своём внешнем виде и любящей внимание со стороны людей.
Так что сейчас, позвякивая браслетами, серьгами и бусами, шурша струящейся по телу тканью темно-синего платья, под которым для удобства обнаруживались из схожей ткани широкие и тонкие штаны-шаровары, Йора следовала за одним из слуг, высоким и практически дочерна темным мужчиной. Он вёл её лабиринтом коридоров и террас дома Эржела, и девушка поняла, что даже она, со своей хваленой памятью, могла бы тут заблудиться без особых проблем. Ну, беспокоиться не стоило - ведь в любом случае обратно она пройдёт тем же путём и наверняка с тем же слугой, верно? Он-то точно знает все входы и выходы, даже потайные. О наличии последних даже спорить не стоило - это же восток, место, где каждая тайна порождает десяток новых. Куда без скрытых входов и выходов деваться. Пока вивенди крутила головой по сторонам, разглядывая богатое, даже чересчур роскошное убранство дома, вместе с молчаливым слугой, который почему-то постоянно хитро улыбался, они добрались до зала, откуда доносилась музыка и множественные голоса. Внутри, каки ожидалось, обнаружились в огромном количестве напитки и восточные сладости, в чуть меньшем - танцовщицы и музыканты, ещё меньше было гостей. Среди них мелькнула пара знакомых лиц - купцы в знак приветствия кивнули вошедшей и вернулись к своему разговору. Пока что не желая вливаться в какую-либо из присутствующих компаний, время в ожидании хозяина да Йора решила скоротать просто - ей поднесли чашу с сладковатым вином, которое пошло на ура, слегка затуманив голову. Вкус был не знаком, но прекрасно сочеталась с сахарным рулетом, который оголодавшая ветряшка аккуратно подъедала, не забывая рассматривать зал и улавливать обрывки разговоров.
Вольготно раскинувшись на подушках, где-то справа вела беседу с музыкантом морская эльфийка, попивая такое же вино, что сейчас медленно смаковала вивенди. Чуть поодаль обнаружились пара похожих на эльфийских полукровок мужчин, потрясающей красоты женщина с абсолютно лысой головой и невообразимо яркими глазами. На неё-то и засмотрелась вивенди, отвлекаясь от всего остального. Мысли неповоротливо блуждали где-то на задворках разума, как это обычно бывает перед сном - ну и черт с ними, зачем они вообще нужны, когда можно просто смотреть, и пить, и внимать?

К тому моменту, как хозяин дома прибыл, дабы поприветствовать своих гостей, большая половина из них уже успела заскучать или как минимум слегка опьянеть. Йора относилась к этой половине, и потому внезапное возникновение господина Эржела на балкончике второго этажа было приятным изменением хода вечера. Он неторопливым и приятным голосом поприветствовал гостей, сказал пару-тройку фраз про то, как он рад всех видеть и все тому подобное, ну а потом объявил начало представления. Гости одобрительно захлопали, Йора присоединилась, хотя про какое-то особенно представление, что планировалось на вечер, не слышала. А дальше начался кратковременный, но все же хаос. Внезапно почувствовав слабость, девушка попыталась махнуть рукой, дабы разогнать дым, поваливший отовсюду. Она пыталась создать хоть какое-то подобие ветерка, чтобы сбежать - но разве возможно прочитать заклинание, если твой разум уже практически погрузился во тьму?
Тьма эта поначалу была плотной, однако довольно быстро стала колыхаться, будто обволакивая мысли и тело. Йора не могла понять, видит ли она сон или на самом деле ощущает прикосновение рук и скольжение ткани по коже, действительно ли её достаточно неаккуратно тащат, куда-то усаживают. Все время вокруг звучало множество голосов, однако ни одного слова она разобрать не смогла. Оставалось лишь довольствоваться периодическими вспышками сознания и надеждой на то, что все снящееся ветреной действительно снится. Она то пыталась пошевелиться, то заставить себя очнуться - но получаться начало только тогда, когда глазам был дар четкий приказ открыться. Тогда-то, кажется, в сознание она пришла моментально. Забавно, что из гостей она оказалась едва ли не последней пришедшей себя. Хотя гостей ли? Почти все прибывшие и уже увиденные на приеме "гости" теперь располагались в индивидуальных клетках, одетые - скорее, раздетые - в одни лишь штаны или отвратительно юбки с жалким подобием белья для верхней части тела. Но что самое главное - ощущение пустоты внутри, невозможность совершить любое действие магического характера. Ошейник-блокатор, дергать который вивенди не решилась. Мало ли как он на это отреагирует. Ей доводилось видеть подобный артефакт, который удушил носящего его человека при неповиновении хозяину. Повторять судьбу несчастного желания не было.
Она была растеряна, слегка зла и не менее "слегка" испугана. Впрочем, привычный оптимизм её не оставлял, потому что способ "наплюй на все и делай вид, что жизнь наладится" прежде помогал всегда. Было даже немного любопытно - и чего ради все это затеяно? Зная восточных, можно было сделать несколько предположений. Первое - меня, как и остальных товарищей, хотят испробовать в разных качествах и выгодно продать таким же богачам, нечистым на руку. Второе - дело в обыкновенном садизме господина, а также достопочтенной публики, которую он сюда призвал и которая, в отличие от нас, в цепях не окажется. Точнее, в клетке. Сделанные выводы не радовали. А чего тут радоваться? Раздели как девицу гулящую, обрядили в тряпки, в клетку посадили - а цели сего действа одна другой краше да ужаснее в мыслях рисуются. Особенно сбивала с толку Йору её новоприобретенная одежда. Фигура ветреной была практически мальчишеской, угловатой, её-то она всегда и  прятала под тысячей и одним слоем одежды - а теперь чувствовала себя беззащитной как никогда. Да пусть что хотят делают, только одежду вернуть бы!
От судорожного метания мыслей отвлёк чей-то крайне яростный крик. Скорее всего, мужчина через пару клеток от Йоры окончательно осознал положение дел. Он пытался раскачать клетку и периодически то рычал, то кричал, да и вообще - выглядел крайне неприглядно.
- Э-эй, нет смысла кричать, дорогой, - стараясь убрать из голоса дрожь, даже немного весело произнесла кудрявая, вставая во весь крайне убогий рост. - Только почтенных начнёшь раздражать, а тебе это вряд ли поможет.
Незнание того, что ждёт дальше, раздражало и сбивало с толку. Решив не терять духа до последнего и придерживаться своей обычной линии поведения, не поддаваться к панике, вивенди умолкла, с улыбкой (которая стоила  многих душевных сил) оглядывала зал, слуг Эржела и думала. Много, много думала. Если она выберется - когда она выберется - и запомнит эту историю навсегда, можно только представить, какой фурор "сказка" о жестокости востока произведёт среди слушателей. Оставалось только выбраться. А покуда это было невозможным, стоило, возможно, слегка приукрасить деталями будущую страшную сказку, верно? Например, описанием достопочтенных слуг-мучителей, например, того приметного среди человеческой массы дроу. Прежде Йоре не приходилось видеть представителей этой расы, о чем она не особенно жалела - ну, хоть сейчас можно поглазеть, благо время есть.

А ведь она предупреждала - предупреждала же! И чего этому дураку не молчалось - решил права свои озвучить и требовать свободы? Зря. Йора вела сама с собой короткий монолог, наблюдая за тем, как тот самый дроу, примеченный раньше, спокойно, хладнокровно и несколько театрально отсекает голову крикуну. Рабам ещё и продемонстрировали наглядно действие ошейника... После случившегося далее возражения пленных сошли на нет. Это было не первое кровавое убийство, увиденное девушкой, она и сама иногда - по воле случая - лишала жизни как людей, так и других существ. Не было и жестокости, чтобы потрясти публику - только зрелищность и расчёт. Господин Эржел хорошо продумал своё представление - видно, не первый и не второй год развлекает местную знать подобным образом. Всех присутствующих (конечно, за исключением рабов) можно было осудить, вот только зачем? Измениться они от этого не смогут.
Когда достопочтенный господин объявил правила для рабов на сегодняшний вечер, Йора невольно коснулась ошейника, понимая, что сейчас даже фальшивой улыбки выдавить не сможет. Бои друг против друга - лучше придумать было сложно. Забава древняя в такой среде, но до безумия популярная. Единственное, что вызвало полный возмущения вздох со стороны вивенди - недавность её положения в сравнении с остальными. Где они - здоровенные, крепкие мужчины, ладно сложённые женщины, хоть и напуганные - и где она? В случае боя без оружия единственное, что могла делать девушка до попадания в эту крайне сложную ситуацию, так это убегать. Поймать ветер за хвост и счастливо мазать невидимой ручкой вслед оставшимся ни с чем противникам. Здесь, увы, побег такого рода категорически невозможен. И пожалуй, на этот раз мне будет куда сложнее выжить, чем за сотню лет до этого. Такой вывод вивенди сделала без труда как раз после того, как в течение долгих, до отвращения долгих минут наблюдала за вынужденными поединками. Рабы быстро все поняли - никто не жалел сил и жестокости, лишь бы выйти победителем. Возможно, некоторые из них, как и кудрявая, догадывались о том, что это лишь первая часть испытания. Неважно, сколько их будет - этих частей. Главное выжить, а остальное... Остальное приложится.
Конечно, кого ещё могли поставить против миниатюрной вивенди? Как раз ту полнотелую, ладную эльфийку, взгляд которой уже не судил ничего хорошего. Йора послала ей в ответ воздушный поцелуй, при этом мысленно перечисляя для себя же свои преимущества. Спокойно. Я верткая, груди нет - нет балласта для разворотов и уворотов. Двигаюсь быстрее любой другой расы на порядок, но... Силы-то особой нет. Я смогу избежать ударов, но как мне нанести свои?
Ответа на этот вопрос придумать она так и не успела: обе девушки заняли места на импровизированной арене. Стражники активно заключали пари во время предыдущих схваток, так что скорее всего, сделали свой выбор и на этой. В крови кипел азарт пополам со страхом, но это не помешало безбашенной ветряшке на мгновение бросить взгляд на сурового дроу-убийцу и нахально показать ему язык. Даже если вивенди изобьют в этом бою до полусмерти, она им запомнится своей восхитительно дуростью и упрямством перед лицом опасности.
-Это откровенно несправедливый бой, дорогая, - вставая в подобие стойки, мягко и низко проговорила эльфийка. Понятно было, что её более чем устраивал расклад. Вот только не учла она одного - ждать завершения её разговоров ветреная не собиралась, равно как и действовать честно. Наклон - и в ладони оказывается горсть мелкого покрытия со дна Ямы, рывок вперёд и вбок совсем немного - чтобы удобнее было выбросить "груз" по направлению к глазам противника. Эльфийка реагирует быстро, отклоняясь с траектории, но все же трёт глаза при отскоке назад, что позволяет Йоре наугад метнуться вперёд и попытаться ткнуть девушку кулаком в живот.
Удар не оказывается достаточно сильным, чтобы сбить её с ног, но он был совершён слишком близко, и ветреная понимает это лишь в тот момент, когда ей выкручивают руку отточенным движением, до слез на глазах. Вот тогда-то она и понимает окончательно, что все шуточки ушли в прошлое, что здесь и сейчас нужно быть животным, чьё выживание зависит только от успешного согласия со своими инстинктами.
Она вырывается, что-то матерно крича, наугад бьет ногой назад и попадает по колену противницы. Не тратя времени зря, обегает её со спины, имея преимущество в скорости, и запрыгивает легким и пружинистым движением на плечи, наконец понимая, что можно сделать. Обхватить тело ногами, пока не скинули - и плевав на отвращение, воткнуть тонкие, чувствительные пальцы в глаза - и давить. Давить, пока вместе с ней эльфийка катается по полу, от ярости и боли крича оглушительно, давить, пока голова от сильного удара о стенку ямы, кажется, раскалывается на две половины. Пока враг не затихнет.
Вивенди всегда отличались своими поразительно длинными и костлявыми пальцами, - почти успокоенно думает она, вытираясь возле эльфийки её же набедренной повязкой. Без брезгливости, скорее, под воздействием шока от того, как именно она сейчас поступила.

Постепенно звон в ушах сходил на нет, сменяясь громким гулом гостей купца, перешептыванием охранников, довольными хлопками. Конечно, толпа была довольна: она получила своё интереснейшее и долгожданное шоу, в глазах у многих горел огонь азарта. Слышно было, как пересыпаются из руки в руку монеты. Кто-то явно получил неплохую сумму по итогам этого боя.  Противница Йоры молчала - скорее всего, потеряла сознание от боли или просто находилась в шоковом состоянии. Оно и понятно. В её сторону вивенди смотреть не хотела, но понимала, что должна: нужно запомнить это. Запомнить, на что она способна, когда нет шанса вырваться на свободу, когда внутри открывается та потаённая часть тебя, которую либо не знаешь вовсе, либо пытаешься подавить или совсем уничтожить.
У эльфийки на лице уже начинала коркой застывать кровь вперемешку с...глазами, её глазами. Йора смотрела на неё, не ощущая ничего, кроме успокоения. Так или иначе, она справилась, она сможет прожить ещё, у неё ещё есть время на жизнь, а значит, больше шансов на возможное планирование побега. Она уже пришла в себя достаточно к тому моменту, когда охранники принялись отводить бойцов обратно в клетки, чтобы дать перерыв. Ветреная послушно встала, стараясь не дергаться от чересчур жестких, неприятелях касаний натруженных рук стражей. После покрытой пылью и кровью Ямы тесная клетка показалась маленьким уютным убежищем. Понятно было, что именно это место становится островком безопасности, и бояться стоит не его, а выхода из него. Наемники господина Эржела разнесли скудный ужин, но и ему пленники были рады. Йора сосредоточилась только на своих ощущениях и мыслях, стараясь не обращать внимания на шепотки и косые взгляды. Кто-то из рабов пытался общаться, но их попытки быстро сошли на нет. Так или иначе, все оставались без сил: ломоть хлеба не мог добавить сил никоим образом, лишь раззадоривая организм. Воду девушка употребила для других целей: смыла с тела кровь, чтобы не оставлять на себе частички тела противницы. Её, кстати, рядом не было. Вообще. Кто-то забылся сном. Ветреная не спала, но мысленно напевала что-то, неслышно шевеля губами. Это помогало расслабиться.
- Я бы на твоём месте не показывал здесь язык, другие могут заставить тебя хорошенько им поработать, и поверь мне, тебе их забавы не понравятся, - девушка подняла голову и не без удивления взглянула на дроу. А он оказался достаточно щедрым, пусть и объяснил это выигрышем денег. Не всякий будет тратиться на жалкого раба, даже если он так или иначе принёс тебе выгоду.
- Спасибо. И за еду, и за совет, - кудрявая широко улыбнулась и принялась за уничтожение провизии. Благодарность её переполняла настолько же сильно, как зависть и ненависть - пленников в соседних клетках. Кто-то обозвал её эльфийской подстилкой, на что Йора только рассмеялась с набитым ртом. Люди-люди, их можно понять.
Вивенди не помнила, как уснула, но зато запомнила момент пробуждения. За ней пришли - почему-то только за ней. Уже знакомый дроу, которому девушка никак не могла придумать прозвище, хотя очень хотелось. Она пожала плечами с понимающей ухмылкой, мол, ох уж эти богатенькие изверги, и направилась, куда вели. Времени зря терять не стала - каждый поворот, коридор и пройденную комнату старалась запомнить и нанести на воображаемый план здания. Так или иначе, оно пригодится, как пригодится и самообладание и смирение, о которых предупредил дроу, прежде чем втолкнуть Йору в одну из комнат. Она едва успела обернуться и серьезно кивнуть в ответ на его слова.
В воздухе витал головокружительный аромат трав и масел. По центру располагалась изящная, но при этом большая резная бадья с водой, где с слегка перекошенным от отвращения лицом возлежала, несомненно, красивая женщина. В лице просматривалось очевидное сходство с хозяином дома, Йора не могла этого не заметить. Девочка, не криви своё прекрасное личико. Оно сморщится и покроется морщинами куда быстрее, чем ты успеешь заметить.
- Хочешь поцеловать? – вопрос прозвучал как приказ.
Йора прекрасно понимала, как следует себя вести. По крайней мере, ей так казалось. Она склонила голову и осторожно подошла, опускаясь на колени и избегая взгляда глаза с глаза. Такие люди этого не переносят.
- Если госпожа сочтёт меня достойной, - это было сказано так, что голос едва ли не полностью пропитался преклонением перед девушкой. Мол, а если не сочтёт, то какое право я и при желании имею прикасаться к этой чудесной ножке? Совсем извращаться она не станет - я ей неприятна, это видно. Скорее, хочет проверить нрав и покорность - будет ей проверка, если только не зайдёт слишком далеко.

Ну, Йора вполне могла поздравить себя с тем, что догадливость и сообразительность свои даже в стрессовой ситуации она не растеряла. Как и рассчитывалось, девица в бадье воспитывалась в типичных традициях богатых и знаменитых мира сего, а значит, рабов, слуг и прочих "низших" людей за людей, собственно, не считали. Так что внешнее проявление почтение вкупе с покорностью сработали именно так, как должны были.
Стала бы я целовать твою ногу, не будь она чистой и умасленной? - мысленно обратилась к девушке Йора, к этому моменту уже получившая величественное разрешение своей новоявленной госпожи на поцелуй ее конечности. В фантазиях Йора бережно топила девушку в бадье, наблюдала за тем, как последние пузырьки воздуха выходят из ее разорванного неслышным криком рта. В реальности - добавила во взгляд как можно больше раболепия и восторга перед гладкой и нежной кожей госпожи. Ничего не скажешь, девушка действительно была красива и ухоженна, но есть ли в этом смысл, если в душе ее - одно гнилье?
Стараясь двигаться несколько скованно - как же сложно это делать, когда в жизни все движения быстрые и плавные, несмотря на их скорость, - Йора прикоснулась губами к коже, ощутив едва уловимый вкус розового масла. Банальнее запаха не сыскать. Нет бы жасминовое взяла или фруктовое, так обязательно было это гадость в воду капать? - что-что, а аромат роз вивенди на дух не переносила, поэтому не скривиться было трудно. Еще труднее было не выматериться на последовавший приказ продолжения. А что поделать? Назвался груздем - полезай в кузов, назвался покорной рабыней - полезай конечности госпожи лобызать. Йоре пришлось призвать все свое самообладание, чтобы не покусать к чертям собачьим госпожу за ноги и не окончить на этом свое бренное существование. Останавливали только мысли о том, что за прожитые годы ветреная узнала слишком мало, так что умирать еще однозначно рановато, а гордость - гордость сможет пережить эти дни, полные всевозможных издевательств и унижений. Ничего, потом, во снах и мечтаниях, она обязательно всем им отомстит, и порежет на куски, и прислуживать заставит. Тем и успокоится.
Я смотрю, тебе это нравится даже больше, чем должно, - между делом снова вела неслышный разговор с новоявленной госпожой ветреная. Мужика бы тебе нормального, чтобы в железном кулаке держал и ублажения требовал, тогда бы я посмотрела, как тебе это понравится. Но вот дальше... Дальше Йоре оставалось только бросать все мыслимые и немыслимые силы, чтобы держать себя в руках и поддерживать образ покорной и молчаливой рабыни. В ином случае из "покорной" она вполне могла стать "покойной" - а разница всего в одну букву выходит, подумать только.
- Открой рот чем можно шире, - далее приказала девушка, и Йора подчинилась, перебирая в голове все известные ей проклятия и ругательства, призывая кару небесную на проклятую богатенькую дочку купца.
А в задницу тебе ногу не запихать, сволочина? - едва дыша, подавляя тошноту, больше вызванную отвращением, чем физическим неудобством, подумала Йора, чувствуя, что на глазах выступают слезы. От смеха, что забавно. Она просто позволила представить себе картину, как кто-нибудь с большущей стопой ногу свою, собственно, соответственно мыслям вивенди запихивает госпоже... Достаточно далеко, да. Увлекшаяся этой картиной, Йора чуть было не пропустила момент освобождения ее замученного рта от воняющей розами ножки госпожи. И на этом спасибо, ага.
- Как я могу быть против, госпожа? - едва слышно откашлявшись, ответила "Гиена", на деле крайне недовольная новой кличкой. Хотя бы обоснованно как обозвали, доходягой там или доской. Так нет, трупоедом практически. Йора поднялась с колен, почувствовав, как от неудобной позы одеревенели едва ли не все мышцы в ногах, а колени и щиколотки покраснели и зачесались. Очень уж хотелось остановиться и власть начесать зудящие места, но госпожа явно не оценила бы промедления. Так что, двигаясь аккуратно и вместе с темы быстро, вивенди обтерла тело девушки тяжелым мягким полотенцем, одела ее в красивое и, несомненно, до жути дорогое платье. Мне бы сейчас приодеться во что-нибудь кроме этих тряпок - счастья бы было немерено. Но нет, заботиться о внешнем виде слуг никто не собирался. Хорошо хоть перепала пара-тройка фруктов, приглушивших голод, во время завтрака с другими не менее чопорными "леди". Йора старалась не поднимать глаз и делать вид, что она старательно сверлит взглядом пол. На самом деле ей попросту не хотелось обращать на себя лишнего внимания, которое вполне мог привлечь необычный цвет глаз, характерный всем дочерям ветра. Выслушивая рассказы о том, как повезло госпоже Асхане с ее новой рабыней, Йора жалела, что не может на месте слиться с ветром и улететь прочь. Ошейник, чтоб его, мешал осуществить планы и грозился прикончить при первых попытках неповиновения.
Но Йоре еще повезло. Куда меньшей удачливостью отличился паренек-слуга, испортивший пролитым вином прекрасное платье Асханы, которую про себя вивенди давно уже именовала избалованной девчонкой. Ох, разоралась-то как, уши вянут... Что? Что значит - я должна его побить? Еще больше развлекать тебя, засранка? Ветреная едва успела стереть возмущение с лица, прежде чем на него обратила внимание девушка. И наемник, и госпожа, и сам нерадивый слуга ждали, когда Йора примется за исполнение приказа. И она принялась, взяв в руки протянутый кнут.
Прости, парень, но ты явно был готов ко всем тяготам, заявившись сюда работать слугой по доброй воле. А если нет - все равно прости, но я буду бороться за себя.
Физической силой ветреная никогда не отличалась, поэтому удары вышли куда слабее, чем могли получиться у кого-то другого. С другой стороны, это легко было оправдать хилым телосложением, так что для вида Йора замахивалась далеко и периодически изображала "выпадание" кнута из руки, мол, неумелая она. Пару раз бросала вопрошающие взгляды на госпожу, мол, я стараюсь, видите, как я стараюсь понравиться вам и угодить, моя дорогая хозяйка? Хорошо, что мысли читать хозяйка не умела - иначе узнала бы много всего интересного о себе и своей родне.
- Но что же теперь будет с вашим платьем, госпожа? - вопросила Йора, по окончанию экзекуции живого, но сильно потрепанного слуги передавая кнут охраннику. Подчеркнуто стараясь не смотреть на окровавленную спину слуги, девушка ощущала неприятную, болезненную усталость в руках. Нет, не привыкла она так бороться за жизнь, но... Сама виновата, что попала сюда. Выживешь - пожалеешь себя.

Было неприятно осознавать, что от необходимости выжить тебе пострадал совершенно незнакомый человек, но... Он же не был невиновным, верно? Сам носился черт знает с какой скоростью, будто тут кроме него вообще никто не водится. Вот и нарвался, теперь будет внимательнее, если госпожа не припомнила его лица и не затаила обиды, - Йора снова погрузилась в мысленные беседы, ибо больше занять голову было нечем. Шел уже второй час подбора нового платья для Асханы, и сие действо успело здорово утомить вивенди. Ей богу, она тоже женщина, но никогда не проводила столько времени, решая простой вопрос внешнего вида. А может, стоит начать? Выйду отсюда, накуплю себе платьев и шелков, буду часами перед зеркалом рядиться и на себя глядеть, как эта девица. Может, пойму чего. Продлжить ряд предположений Йора не успела - на ее счастье, рабыню потребовали обратно по распоряжению хозяина дома, так что поднять бунт его избалованная доченька не могла. Мимолетным движение показав спине Асханы неприличный жест, Йора поспешила за стражником, даже принявшись что-то неслышно напевать себе под нос. Естественно, она понимала, что произошедшее означает только одно: для всех пленников приготовили новое испытание. Но даже новые бои или нечто вроде этого теперь казались ветреной куда более приятной перспективой, нежели прислуживание кому-либо. Это было как-то слишком унизительно для того, кто привык распоряжаться своей свободой. И если в битве можно выпустить внутренних демонов и диких зверей своих страхов и кошмаров, чтобы они наконец насытились, то в роли слуги их нужно сдерживать изо всех сил, не давая прорваться.
А что, если все это было специально - в смысле, еще одной частью испытания? Сначала ввести в состояние боевого транса, так сказать, а потом заставить быть покорной и тихой, аки мышь? Если все сделанное было тщательно запланировано, то я отдаю должное этим господам. Таких умелых и изобретательных моральных уродов я в своей жизни не видела. Кажется, даже демоны и вампиры не всегда такие мразотные, как большая часть людей с их гнилыми пороками. Йора игнорировала взгляды других пленников, что еще оставались бодрыми. Спать ей тоже не хотелось, поэтому, усевшись на твердый пол клетки, девушка быстро проглотила принесенный ужин, не чувствуя вкуса еды. Потом, осмотревшись и поняв, что стражники больше заинтересованны выведением из клеток мужчин и наблюдением за их состоянием, нежели чем-то еще, выудила из-за пазухи непонятно как не выпавшие остатки трапезы в саду - пара кусочков фруктов, запасливо припрятанных на всякий случай. Вот случай и настал: раз увели одну часть, скоро наверняка последует очередь другой. Никогда не узнаешь заранее, что для тебя приготовили, но предположить можно, особенно если фантазия бурная. Так что все умолкли, проснулась та, что спала, и замерла в ожидании. Вторая из оставшихся перестала напевать себе что-то под нос и обратила внимание на кудрявую.
- Чтоб ты этим подавилась, подстилка, - яростно прошептала женщина, покрытая синяками порезами, из клетки неподалеку. Видно было, что ее расклад с ворованными фруктами не радовал, а принесенной пищи было катастрофически мало даже для того, чтобы заглушить урчание в животе. В любом другом случае Йора отшутилась бы или, если было б настроение, поделилась пищей. Но сейчас, побоявшись внимания стражников, только затолкала в рот все остатки украденного и разделалась с ними, прежде чем кто-то успел поднять шум. А потом пришли и за ними. Дроу, что вчера отнесся к вивенди с благосклонностью, сегодня молчал, и девушка не стала тревожить его, хотя очень хотелось поблагодарить за данный утром совет. Если удастся, я еще успею ему спасибо сказать. Конечно, если он мне голову, как тому крикуну вчера, не захочет отсечь.
Ветерок колыхал волосы и, Йора могла поклясться, что слышала это, звал ее за собой. Бежать было некуда. Людей собралось немерено, кажется, даже больше, чем на первой встрече с достопочтенной публикой. Что же, значит, развлечение предстоит занятное. Йора быстро отыскала глазами господина Эржела: тот неспешно и самодовольно переговаривался с каким-то крупным мужчиной в богатом одеянии. Долго высматривать его, ожидая на лице увидеть признаки задуманного, не удалось. Да и не стоило оно того. Меньше, чем через минуту, приведенным во двор женщинам стало понятно, для чего их вывели сюда и почему мужчин забрали в первую очередь.
Твою же мать, - тихо прошептала себе под нос Йора, уже не опасаясь получить от стражников. Реакция ее была вполне себе обоснована, и, кажется, в ответ на ругательство одна из женщин согласно и едва заметно кивнула. Мужчин-пленников превратили в подобия лошадей, нацепив на них седла и уздечки, головы закрывали чудовищные лошадиные маски, а сзади - это что, хвосты? Становилось понятно, как именно предстоит развлекаться знати сегодня вечером. И вивенди постепенно осознавала, что нужно делать, если ее предположения оказались верными.
По приказу одного из стражников, девушка взгромоздилась на крайнего правого "скакуна". Ей вручили плетку, с которой по итогам утренних забав Асханы обращаться девушка уже умела. В общем и целом, у вивенди было преимущество: мужчина попался жилистый, да и сама она весила едва ли не в половину меньше любой из присутствующих женщин. Вот только цель была не в победе.
- Если ты слышишь, хороший мой, двигайся так медленно, как только можешь, чтобы не вызвать подозрений, - притворившись, что она ощупывает узду, прошептала в самое ухо "маски" Йора, склоняясь к голове мужчины. - Убежать не от Эржела будет легче, особенно в момент нашей передачи. Постарайся, пожалуйста!
Мужчина мотнул головой, и было непонятно, означает ли это согласие. Но времени не оставалось - скачки начались, и "лошади" неумело сорвались с места. Йора быстро поняла, что ее слова остались не услышанными - мужчина изо всех сил выбивался вперед. Отчаянно прошипев себе под нос пару проклятий на голову несообразительного идиота, Йора пустила в дело плеть. Их пара шла второй, и девушка изо всех сил пыталась подгонять мысками мужчину таким образом, чтобы задевать болезненные точки и замедлять его. А плеть... Плеть служила для того же. Ветреная пыталась задеть ею чувствительные области на ногах, чтобы хотя бы на время заставить "скакуна" остановиться. Задуманное осуществить удалось только у самого финиша, и не без труда. Шедшая третьей пара, похоже, придерживалась той же тактики, и обойти их в "замедлении", как бы парадоксально это ни звучало, едва удалось. Буквально перед финишной чертой взмокшая, уставшая до безумия девушка так сильно ударила пяткой по руке мужчины, что он упал и пропахал носом песок. Упала и ветреная, и, протерев глаза от песка после болезненного приземления, с нарастающим удовлетворением и надеждой отметила - они проиграли. Но для меня это поражение - победа.

Вивенди тяжело и глубоко дышала, мужчина, выполнявший роль скакуна, надсадно хрипел и дергал руками, пытаясь то ли содрать с себя то ли маску, то ли седло. Йора была уверена: Если бы он мог, то сейчас же убил бы её на месте. За то, что не дала победить. План её был понятен, похоже, только ей одной, и теперь он вроде как шёл по намеченному пути. Верно, осталось только придумать, как именно ты собираешься удирать от одного хозяина при передаче другому, умница моя. Может, не стоило так торопиться? Девушка одернула себя - стоило. С каждым новым извращением, что придумывали восточные богачи, становилось понятно, что в живых и свободных не оставят ни одного из пленников, что все эти победы - лишь отсрочка, позволяющая накопить силы и снова, в сотый раз потерять надежду на благополучный исход. Девушка оставалась сидеть на песке до того момента, как пришли стражники с целью отвести всех по местам. Обратно, в клетки. Можно сказать, домой.
Вот только отделять Йору повели вместе с остальными рабами, выигравшими скачки, в то время как её "скакуна" отвели в противоположную сторону. Она не понимала причины - пока не понимала - и чувствовала бурлящее в груди отчаяние. Первой мыслью было а и черт с ними со всеми, пусть делают что хотят мне все равно мне все равно все равно умру или нет какая к чертям разница - отчаянной сетью крика в голове. Вивенди почувствовала, что впервые за прошедшие несколько дней она почувствовала собственную слабость и отсутствие сил бороться дальше, ухмыляться стражникам и корчить рожи другим пленникам в надежде хоть чуть-чуть скрасить обстановку. План провалился, и естественным желанием было забиться в угол и плакать, совсем по-бабьи выть в голос и не думать о дальнейшей борьбе.
Но эти мысли она прогоняла. Переплавляя отчаяние в злость, Йора сжимала и зажимала кулаки, сидя в клетке и наблюдая за тем странным, молчаливым сегодня дроу, что оказался неравнодушен к её судьбе. Если я не ошиблась, конечно. А ведь он вполне мог оказаться на моём месте, а может, он на нем как-то был? Девушка помотала головой, не соглашаясь с собой. Это вряд ли. Слишком опасен и осторожен, чтобы попасться так просто, как она и остальные пленники. Наверняка попал сюда по собственной воле.
Ужин был проглочен моментально, без каких-либо мыслей. Вкуса она уже не ощущала, еда машинально, потому что в голове стучала одна мысль: надо. Надо быть сильной. Вивенди не смотрела на других пленников, часть из них уже спала, другие медленно сходили с ума от отчаяния и бессилия. Нельзя было на них смотреть - отчаяние заразно. Она едва избавилась от него после своего поражения, повтора допустить нельзя. Йора разговаривала сама с собой, убеждая, ругая и объясняя всевозможные планы побега один за одним. Естественно, молча, и остановить этот монолог смогло только внезапное появление... Какого демона, Асхана? Йора едва не закричала от неожиданности, поняв все - причину, по которой она ещё здесь, дальнейшее будущее в виде личной рабыни этой избалованной девицы... А может, дочь купца могла стать ключом? Вивенди беспрекословно последовала за девушкой, даже не думая ослушаться. Ошейник-то ещё на ней. Все проблемы - в этом ошейнике.
Но и, пожалуй, все же часть проблем заключалась в самой Асхане, которая сейчас явно была перевозбуждена. Её речь сбивалась, звучала слишком самодовольно и напыщенно, руки же вообще не останавливались в похотливом круговороте. Я могла бы убежать, чертова ты извращенка. Я. Могла. Убежать. А теперь что - мне залезать к тебе в тёплую постельку и ублажать тебя? А жертвенный стол... Отец твой ещё более мразь, чем я думала, раз занимается подобными делами. Что там у него, магия крови или чёрная магия? Призывы? Ветреная молча, с едва заметной в полутьме кривой улыбкой наблюдала за происходящим, медленно стягивая с себя жалкие куски ткани, что зовутся одеждой. Давай, господа, посмотри. Посмотри на эти выступающие рёбра и тазовые кости, на острые бледные коленки и костлявый позвоночник, на практически полное отсутствие груди и попы. Давай, представь себе такую любовницу горячей и страстной - уверена, у тебя не получится.
Переступив через тряпки на полу, Йора забралась на кровать к Асхане, но прикасаться к ней не поспешила. Вместо этого якобы стыдливо опустила глаза и, прикрывая грудь руками, заговорила, напуская в голос как можно больше заинтересованности в интересном способе провести ночь. И капельку возбуждения, чтобы чуть участить дыхание.
-Ваше тело так прекрасно, госпожа, как мои жалкие руки могут доставить вам блаженство? Я недостойна этого, госпожа, - кажется, Йора даже стыдливо всхлипнула, стараясь не засмеяться от своего "мастерства". - У вашего отца на службе столько мужчин, готовых по вашему приказу на все. Со мной они не сравнятся, госпожа, а ведь для женщин они могут быть превосходными... Слугами, - чтобы не разгневать Асхану чересчур длинной речью, вивенди прибегла к уже узнанному ранее способу утихомирить девицу: аккуратно коснулась губами её лодыжки, постепенно продвигаясь чуть выше. Духи, когда я отсюда выйду, я так напьюсь, что маму родную забуду.

Впору было завыть и как следует удариться головой о спинку кровати, чтобы побыстрее прекратить этот кошмар. Было понятно, что все, чего добивается и господин Эржел, и его досточтимая публика, да и дочка его - сломать всех их, оказавшихся в роли пленников бывших свободных людей. Вряд ли хоть кто-то выйдет отсюда живым, если не произойдёт чуда. А чудо - оно практически невозможно, его нужно вымолить у богов или у удачи. Из этих двоих верила Йора только в удачу, да и на неё, судя по событиям последних дней, надеяться особ не приходилось. Она уже достаточно поработала на выживание за последние пару дней. Теперь оставалось надеяться только на себя. Это становилось понятно чересчур быстро. Асхана вообще не реагировала на увещевания своей новоиспеченной рабыни, и они ей даже успели надоесть. Заткнули Йору, разболтавшуюся чересчур, не самым приятным - для неё - способом. Нет, конечно, бывали в её жизни моменты, когда так хотелось понять отношения и с мужчинами, и с женщинами, да ещё и разных рас, но все это было сугубо добровольно. Не стоит забывать и о чувствах - им тоже была отведена особая роль.
А единственным, что сейчас чувствовала Йора, было запредельное отвращение. Она, конечно, с рвением приступила к своему новому занятию, старательно жмурясь и работая языком, но мысленно еле удерживала себя от того, чтобы не прокусить к чертям собачьим эту "Розу Востока". Натурально, чертова восточная роза! Тут вместо, помешаны на этом треклятом масле, на которое у меня уже аллергия сейчас разовьётся? Ну почему не масло Лилий или апельсинов, почему не коричное, в конце-то концов? Натерлась розовой водой и ходит довольная... Чтоб тебе эту розу шипастую запихнули, куда надо!
Мысли её позволяли хоть немного отвлечься от происходящего и вселить в себя каплю надежды на то, что если сохранять прежний настрой, все наладится. Ведь не может же не наладиться? А в удовлетворении одной избалованной девицы нет ничего ужасного, просто эту часть своего рассказа Йора опустит, заменит на что-нибудь более эпическое, драку с тигром, например. Выкрутится. Вон, Асхана уже извивается на своих дорогущих шелковых простынях, вот-вот без сил откинется. Всего-то и осталось, что уставшим языком поворочать, делов-то. Главное - убедить себя, что все это только ради выживания, что выживание здесь - единственная цель. Что нужно тянуть время до своей возможной гибели любыми способами. Это даже хорошо, что я женщина, да ещё и с немалым опытом жизни. Даже отлично - вон сколько всего успела попробовать за свою жизнь, так что хорошо знаю, как девушку утомить быстро и надежно. Пожалуй, этот вариант даже лучше, чем битва - чего я без магии-то могу. А тут умелая, что девка из борделя, хоть в театр хоть на рыночную площадь играть выходи. Лицедейка, чтоб меня.
Вести с собой диалоги было нелегко, но именно это и выручало. Отводило удушливую волну стыда. Йора устала, чертовски устала ото всего этого, но прекрасно понимала, грубо говоря, что её язык сейчас - один из немногих путей к спасению. Сломать вивенди не получится, она, несмотря на маленький рост, обладала недюжинным упорством и стальным стержнем внутри. Тут одних унижений будет недостаточно, нужно что-то потяжелее и серьезнее, желательно - связанное с её близкими. А они очень далеко, да и откуда местным купцам-гнильцом знать, на какие больные места давить?
Понимая, ⎌что это своеобразное истязание вот-вот закончится, Йора почему-то вспомнила доброту единственного из тех, кто обращался к ней в этом особняке. Того странного дроу, что поделился с ней едой, невзирая на свою должность. Интересно было бы узнать его судьбу, тоже ведь не просто так оказался в доме этого товарища.
Ну давай уже, давай же ты. Ох, бедные мужчины, кого бабищи делом этим изводят, как я теперь их понимаю! - буквально взмолилась ветреная, все ещё подавляя желание прибить на месте Асхану. -Когда я отсюда выберусь, то взорву этот дом. Нет смысла наводить на Эржела властей, у него все куплено наверняка. Память услужливо подкидывает мне лица некоторых известных деятелей в той толпе, что смотрела на импровизированные скачки. Многие из них уже сгнили внутри, так что осталось эту гниль просто... Сжечь. А почему бы и нет? Найти дельного алхимика, купить партию зелий и под покровом ночи сбросить сверху. Слуги, конечно, погибнут... Но тут ничего не попишешь.