Извилистая лесная тропа, подобно змейке, ползла вдоль заросшего буерака. Небольшие кустарники, облепившие тропинку, осыпали её золотым лиственным ковром. Полуденное солнце светила прямо в глаза, и охотник чуть прищурившись, натянут козырёк на лоб. Пусть и не сильный, но довольно холодный северный ветер пронизывал лес, разнося запахи опавшей листвы и влажной земли. Природа постепенно готовилась ко сну, ещё немного, и она радушно примет белёсое снежное одеяло, задремав до пробуждения тёплых солнечных лучей. В отличии от флоры, фауна чувствовала себя вполне бодро. Мелкие птицы, белки и ёжики то и дело сновали на голых сучках и в жухлой траве. Ничего не ускользало от зоркого взора и острого слуха охотника. Вот, недалеко, на кедровую ветку присел глухарь. Молодой и не опытный петушок, уродившийся летом, заливался трещащим цоканием, будто кто-то стучит полой палочкой по пустому кувшину. Кроули наизусть знал все звуки, издаваемые лесными обитателями. Казалось бы, что такая желанная птица послужить отличным трофеем, но она мало интересовал охотника.
А интересовал его зверь куда солиднее, то бишь – дикий кабан, и не один, а маленькая стайка, облюбовавшая местный овражек в качестве места кормёжки. Стоит отметить, что Малрик охотиться в основном одним способом – с подхода. Громко звучащий термин среди бывалых, и не очень охотников. Смысл его прост, как варёная морковка, выследить зверя по следам, незаметно подкрасться, и сделать один меткий выстрел из лука. Отталкиваясь от своего метода, охотник знал, что кабан – очень чуткое животное в плане слуха, но не зрения. Достаточно подобраться к свинье метров на 50, и дело в шляпе. Но, проблему создавали шуршащий лиственный ковёр, и сухие ветви, кои в лесу повсеместно. Исходя от этого, следопыт рассчитывал стрелять с куда более большего расстояния. Благо, опыта и навыка хватало.
Внимательно осмотревшись по сторонам, охотник присел на замшелый камень. Расчехлил прямой прут из кожуха, шкуркой снял с него тонкий слой душистого масла. Размотал тетиву, несколько мгновений, и прямая промасленная палка в руках опытного охотника превращается в  изящное, простое, и смертоносное оружие. Нагрузил колчан на поясной ремешок, и отправился исследовать место пиршества лесных хрюшек. Что же, на обед у них были жёлуди и шишки, богатое угощение для парнокопытного.
След может многое рассказать о своём хозяине. Вот так, всматриваясь в обычный на первый взгляд отпечаток копытца во влажной земле, Кроули узнал, каких размеров кабан и его примерный вес, как давно он тут побывал и что делал. Любопытно было обнаружить, что самцы этой стаи затеяли в этом месте, если её так можно конечно назвать, драку. Почему? Да всё просто, осеннее время – сезон спаривания кабанов, ясное дело, чего они не поделили. Выглядело это довольно иронично, что в разуме Кроули промелькнула очередная фраза, сказанная его отцом когда-то давно  – “мужчины дерутся лишь за две вещи, золото и женщин”.
Изучив местность, охотник решил сменить тактику. Кабаны были здесь относительно недавно, поэтому устраивать на них засаду не вполне разумно. Кроули решил, что кабаны, наевшись от пуза, вернуться сюда ох как не скоро. Нескольких минут точного исследования оврага хватило, чтобы зоркий глаз охотника напал след улепётывающих кабанов с набитым брюхом. Есть у этих животных одна удивительная особенность, они ходят всегда одной тропкой, туда и обратно. Сложно судить, чем эта повадка обусловлена, возможно, это эдакий защитный механизм, которые кабаны используют для того, чтобы не нарваться на хищников. Стоит отметить, что кабан – это не просто свинья, живущая в лесу. Морда и пятачок – единственная их схожесть с домашними свиньями. Это всеядный и опасный в ярости зверь, на столько, что даже волчья стая не всегда решается напасть на дикого кабана. Загнанный и отрезанный от своей стаи, отчаянное и раненое животное теряет инстинкт самосохранения. В такие моменты, кабаном движет лишь одно – необузданная звериная ярость. Учитывая то, каких размеров холке достигает взрослый кабан, он становиться грозным противником  для хищников и опытных охотников. Именно поэтому охотники валят кабана одним точным выстрелом, а волки – изматывают хряка и берут количеством.
Продолжая идти по чёткому следу на влажной земле, охотник внезапно останавливается. Следы расходятся. Стая, явно в панике бросается врассыпную. Увиденное стало для Малрика нонсенсом – обычно, кабаны убегают гурьбой, а тут… Что же могло их распугать? Медведь шатун? Осмотревшись, охотник видит обломанные ветки, примятую траву, разбросанную землю и листья,  следы предполагаемого хищника. Волк? Кроули не верит своим глазам, и пристально всматривается в след. Да ещё и один… Очень необычно. Наверное, каждый знает, что волки охотятся исключительно стаями. Но след явно принадлежит волку, и никому иному, это точно не медведь. Рассуждая про себя, охотник пытается найти в происходящем смысл. Зачем волку нападать на стаю кабанов, пусть даже на небольшую? Мало того, кабаны не взяли его “на клыки”, а разбежались, словно трусливые белки. Только сейчас Кроули обращает внимание на размер следа. Какой здоровый… След явно не размыло. Это объясняет, почему кабаны разбежались. Любой зверь сторониться противника, превосходящего его в размерах. Такого большого волка охотник встречает впервые. Изучив следы ещё внимательнее, охотник окончательно впадает в ступор. Волк погнал одного из кабанов. Остановившись у пня, Малрик решил промочить горло, и разложить всё по полочкам. Возможно, волк был вожаком. Вероятно,  он стал старым или заболел бешенством, стая его погнала прочь. Настолько отчаявшись, нападет на стаю кабанов? Или же им движет помутневший разум? Так или иначе, сейчас он лёгкая добыча, кабан без сомнений дал хищнику бой.
Взбудораженный и удивлённый, охотник переключает своё внимание на волка. Перехватив лук, наготове держал стрелу в руках, и аккуратно следовал знакам на земле. Далеко идти не пришлось – хищник загнал кабана на поляну, происходило всё это с молниеносной скоростью. Кабан совершил большую ошибку, повернулся к волку спиной и побежал. Охотник ошибся, кабан просто не успел дать бой такому чудищу, волк вцепился ему в загривок, и одного укуса было достаточно. Солнце ещё не зашло, и Малрик спрятавшись за поваленным орешником наблюдал, как здоровый, белоснежный волк лакомится своей добычей. Возможно, опьяняющий запах крови одурманил чуткое волчье чутьё, и тот не заметил приближающегося по его шкуру охотника. По крайней мере, так рассуждал Малрик, и искренне на это надеялся. Кроули не мог поверить своим глазам, насколько здоровым был этот волк. Опыт говорил охотнику, что ещё несколько мгновений в замешательстве, и волк обязательно переключит своё внимание на незваного гостя, пусть находящегося на столь приличном расстоянии. Одно мгновение, и лук крепким хватом натянут до предела. Стрела готова отправиться в полёт, а Кроули ловит свой сердечный ритм, дабы сделать выстрел между ударами сердца. Волк стоял спиной, показательно выставив задние лапы, лишь иногда взмахивая своим пышным хвостом от наслаждения запахом крови. Казалось, что её запах можно было почувствовать даже отсюда, и охотник чётко слышал, как животное чавкало, хрустело костями, и люто рычало, вгрызаясь в хряка. Малрик метит в ногу, прямо под изгиб, надеясь, что повалит волка, и отрежет ему возможность к наступлению или нападению. Не зря говорят, что волка ноги кормят. Выдох, и между ударами сердца Кроули отпускает стрелу. Выпущенный снаряд со свистом прорезает воздушный поток, летя навстречу своей жертве…

Стрела достигла своей цели. Широкий костяной наконечник отлично справился с задачей, попал прямо под изгиб лапы огромного зверя. Охотник щепетильно относится к выбору своего арсенала, особенно к боеприпасам, каждая мелочь играет большую роль. Подобные снаряды, однако, в ходу не только у охотников, но и у пеших и конных лучников практически повсеместно. Слава у широкого наконечника и вправду дурная. Подобная форма и заточка раздвигает плоть и режет мясо, а при должном мастерстве стрелка ещё  дробит кости. В военном деле эти наконечники используют в основном по менее защищённым целям – против кольчуг и тяжёлых доспехов они бесполезны. Но, как известно, шанс встретить кабана, облачённого в ламинарные доспехи равен шансу выхода сухим из воды, поэтому эти стрелы в охоте показывают отличный результат.
Альбинос поджал лапу, тем самым загнав наконечник ещё дальше. Вероятно, полый снаряд фрагментировался, что для волка окажется плохой новостью. Однако, повреждённая лапа не помешала зверю развернуться окровавленной мордой к охотнику. Упрямая псина уже решила соскочить с места, и даже проковыляла небольшое расстояние от своего обеда к ужину. Демонстрируя своё недовольство, зверь рычал, выставляя напоказ клыки. От этого громкого, пронзающего слух рыка, у Малрика побежали по спине мурашки, животное выглядело устрашающе. Глаза, наполненные болью и яростью, встретились с холодным, невозмутимым взглядом охотника. Было в них что-то не обычное, волнующее, загадочное. Стрелок знал, что даже перед таким крупным зверем, пусть даже раненым и обездвиженным, нельзя показывать страха, да и ликовать было ещё рано. Несмотря на рану, белоснежный хищник крепко стоял на своих лапах, не желая отступать. Теперь Кроули ждал. Ждал, пока волк откроет пасть, или наклонит голову под правильным градусом. Эта стрела должна быть для него последней. Наиболее эффективно стрелять в пасть, или глаз. Стрела с лёгкостью найдёт себе путь в нежных тканях, пробьёт нёбо и  мозг.
Волк решается сделать ещё один шаг, грациозно вытягивает переднюю лапу. Охотник того решил, что зверь нашёл силы сорваться с места, начнёт сокращать дистанцию. Нервы напряжены до предела, как и тетива, перетягивающая плечи лука. Но произошла вещь куда более неожиданная, на столько, что даже такой невозмутимый человек как Кроули, чуть не уронил лук наземь вместе со своей челюстью. Белоснежная шкура волка, будто утренняя изморозь на восходящем солнце, растаяла, обнажив тело смуглой женщины с тёмными как ночное небо волосами. Глупый старик думал, что повидал на свете всё, и слепо в это веруя, был удивлён куда больше обычного. Волчий рык и скулёж плавно перетёк во внятную человеческую речь, и девушка измазанная кровью своей добычи выбросила ехидную фразу. Охотник стоял как вкопанный. Впервые в жизни он не знал, как действовать, и так же стараясь не показывать своих эмоций, невозмутимо смотрел на некогда необузданного зверя. Стрела всё это время была наготове. Кроули, осознавая, что держит на прицеле голую женщину, испачканную кровью и сырой землёй, расслабил тетиву и убрал снаряд обратно в поясной колчан.
-Помогай вытаскивать эту дрянь. Стрела в ноге вовсе не доставляет мне удовольствия. Понятное дело, приятного мало. Стоишь ты, трапезничаешь, а тут кто-то стреляет тебе в ногу. Кроули того гляди извиниться хотел, объяснить ситуацию, развернуться и уйти от недоразумения по дальше, вот только его паршивый характер неожиданно для него самого рождает не менее колкую реплику.
-Это был мой кабан. – ответил он абсолютно спокойно, медленно подходя к девушке. Сорвав накидку с себя, охотник надевает её на плечи девушки, дабы прикрыть её наготу. Ей, должно быть, жутко холодно. Да и солнце уже гасло в закате. Стрелок склонился над раной, внимательно её рассматривая. Девушке не однозначно не повезло, так как наконечник полностью увяз в мясо. Подобные раны очень часты в наше время, однако, полевая медицина всё ещё не нашла должного способа извлечения широкого наконечника. Впервые следопыт пожалел, что выстрелил так хорошо. Сняв тетиву с лука, Малрик перетягивает рану импровизированным жгутом. Обработать руки и рану ему нечем, поэтому, он решается рискнуть извлечь наконечник из ноги, оставлять его внутри куда опаснее. Он решил прибегнуть к старому военному методу, использовавшемуся повсеместно – выдавить наконечник  с другой стороны. Это был единственный шанс спасти незнакомку,не говоря уже про её ногу. Процедура болезненная и крайне отвратительная. Посмотрев в глаза смуглянке, охотник досадно покачал головой, и принялся выдавливать сие чудо инженерной мысли из раны бедолаги. Пара мгновений, и наконечник покидает тело, освобождая вместе с собой струю алой крови. Кое-как перебинтовав сподручной шкурой рану, охотник отдаёт наконечник девушке. –Держи. На память. В его голове роится множество вопросов, но понимая всё деликатность ситуации, выжидает удобного момента для расспросов, как и подобает охотнику.

Отредактировано Малрик Ван Кроули (04-05-2018 15:14:00)

Потрясению не было предела. Некогда молившая о помощи девушка как ни в чём не бывало вскочила на своих двоих, а от раны не осталось не следа. Охотник слишком поздно понял, что попал в ловушку, хищник его перехитрил, и жертва сама выполнила за него его задачу – приблизилась максимально близко. Теперь, явно понимая своё превосходство, она играла со своей жертвой, иначе это мракобесие никак не назовёшь. Ехидность, детские усмешки, а самое главное – сорванная шляпа. Это стало для Кроули последней каплей. Видите ли, снимая шляпу с человека, особенно с мужчины, тем самым вы показываете своё расположение к нему, то бишь в этом случае, неуважение, что послужило для охотника эдакой пощёчиной. Так же Малрику въелось в слух выражение “полукровка”. Он посчитал, что девушка якобы ссылается на его низшее сословие. Проглотив горечь оскорбления и тяжесть всей сложившейся ситуации, он выпрямился во всю стать хрустнув затёкшей шеей, глубоко вдохнул и резко выдохнул, пытаясь держать себя в руках
-Малрик Ван Кроули из Элл-Тейна. Представился он, показывая всю сухость и недовольство своей интонацией. Ему казалось, что девушка вот-вот закончит выплясывать эти оскорбительные танцы, накинется на него и порвёт на части. Правда, оскорблённый, он был готов сделать тоже самое. В мгновение он продемонстрировал своей собеседнице, насколько быстро можно перехватить арбалет из-за пазухи и привести его в полную боевую готовность. Щелчок, и болт поднялся из отсека под арбалетом в кожух под тетиву. Серебреный болт, сверкнув наконечником, был готов в любой момент отправиться на знакомство с черепной коробкой. Теперь он рассматривал нагую грубиянку через мушку арбалета, комфорт его собеседника теперь мало его волновал, нежели его собственная безопасность.
- Оставь эту шкуру себе, запах псины вовсе мне не импонирует. Более он не выбирал выражения, но вёл себя предельно аккуратно, постепенно отдаляясь от зверя. Несмотря не на что, он не знал, что произойдёт дальше, и атмосфера была накалена до предела. Он не мог предсказать, что выкинет это… создание на этот раз. Правильно говорят, что облик обманчив. Известно было лишь одно: от смерти его отделяло несколько шагов, а жизнь висела на тонком волоске – нескольких болтах, заряженных в арбалете. В прочем, как и в охоте на дикого, необузданного зверя.
- Как это всё соизволишь понимать? Объяснись, и ты отдашь мне шляпу, или я заберу её с твоего тела в качестве трофея.

Тем временем ясное небо окрасилось в багровые оттенки заката. Медленно, но верно , ночь спешила прийти на смену дню, поглотив при этом лес во мрак. Поднялся пронизывающий до костей ветер, сметая с деревьев их летние наряды. Возвращение шляпы на законное место было как никогда кстати. А вот незнакомке нельзя было позавидовать – стоя на холодной влажной земле, босая, она укуталась в плащ охотника, утопая в нём. От одного взгляда на неё становилось холодно на душе, и возможно, не будь незнакомка оборотнем, давно схватила какую-нибудь простуду, или чего похуже. В голове роились противоречащие друг с другом мысли, с одной стороны, стрелку было жалко эту женщину. Мало того, она получила пусть и не летальное, но довольно не приятное ранение в ногу, да ещё и виновник всего этого сейчас держал её на мушке. Но с другой стороны, охотник понимал, что эта наигранная беспомощность лишь фальшивый спектакль. Тем не менее, не было похоже на то, что волчица агрессивна, даже наоборот, призывала Малрика сбавить градус в кипящем котле недопонимания.
Сердце старика обливалась кровью, смотря на эту женщину, и человеческая природа всё таки взяла верх над разумом невозмутимого Малрика. Он печально вглядывался в её глаза. Кроули правда ей сочувствовал, уверенный, что далеко не по собственной воли она получила этот дар, или проклятие, как посмотреть… Он опустил арбалет и убрал его прочь.
-Отдать мне накидку? Что же я, совсем со зверями сжился, по твоему? – ответил следующий, тяжело вздыхая. Не так мы друг друга поняли… В его голосе прекрасно акцентировались нотки сострадания, да и сам он не пойми от чего опечалился, то ли от досады неудачной охоты, то ли осознавая, что ведёт себя не лучше дикого зверя. Он осмелился подойти поближе к собеседнице.
-Всё это большое недоразумение произошло по моей вине. Охотник поправил козырёк на шляпе, в знак негласного извинения, хотя, скорее всего, девушка едва это поймёт. Не обронив слова более, Малрик стал собирать сухие ветки, разбросанные по поляне. Темнело быстро, а температура падала ещё быстрее. Ночи в это время года ощутимо прохладные, и без огня находиться в лесу становилось невозможно.
В прочем на разговоры настроения у Кроули не осталось, мало того день практически впустую потерян, так ещё и эти сюрпризы. Собрав по больше хвороста на ночь, он соорудил костерок неподалёку от поваленного орешника, за которым недавно прятался, наблюдая за альбиносом. Добыв искру из огнива, поляна осветилась тёплым оранжевым светом. Сгоравшие сухие палочки звонко потрескивали, выбрасывая из очага рыжих светлячков, улетавших ввысь в бесконечное алое небо. Что не говори, нет ничего живописнее природы и её дивных пейзажей. Каждый раз вглядываясь в новый заката или рассвет, душа поет о созерцании чего-то большего, чем обычная городская жизнь или что либо ещё. Такая суровая близость с природой путь нелёгких решений и большой выдержки, но ради одного только вида всех этих бескрайних просторов принадлежащих никому, кроме матери природы, можно отдать собственную жизнь. От подобных мыслей охотнику становилось грустно и одиноко, в такие моменты он понимал, что он всего лишь отрывок неприметной истории одного человека, в этой саге о жестоком, но прекрасном мире.
Кроули устремил свой взор на сгоравшую в пламени древесину. Пахло костром и сырой землёй, осенними листьями и лесной свежестью. Он уже почти забыл, что сегодня произошло, созерцая о своём, рассматривая, как необузданная стихия пожирает очередную подброшенную деревяшку в костёр. -Встань к огню  ближе, скоро совсем уж холодно станет. Да за орешник спрячься, продует. Пробурчал он, не отрывая взгляда от костра. Со стороны могло показаться, что непутёвый дедушка даёт наставления своей внучке, что показалось охотнику забавным. К чертям собачим родню такую - подумал про себя гревшийся у очага следопыт, кинув неловкий взгляд на смуглянку. Интересно, где её одёжа? Не уж то, правду говорят, что ликантропы на себе её рвут, когда обращаются? Спросить подобный вопрос показалось Малрику не  тактичным, слишком много глупых действий на сегодня. С этого момента он решил молчать, не играя на нервах у своего собеседника. Да и о чём говорить, собственно, он понятия не имел.
Вот так, час назад стрелял в волка, а уже у огня с ним греешься. Не та пошла охота. А ведь глотку друг-другу грызть готовы были. Ну ничего… Если уж животные сами с собой уживаются, то и мы у огня спокойно просидим.
Со временем, просто рассиживаться стало скучно, да и спать ложиться было не комфортно с таким неоднозначным спутником. Охотник снял с пояса самодельный кисет с табаком и резную трубку из бриара. Умело забил её, раскочегарив сие прелесть палочкой, опущенной в костёр. Вообще охотник со стороны выглядел как бродячий торговец. Весь пояс был увешен всякой всячиной, кошель, колчаны и другие штучки, полезные в походах. Из одного такого вязанка он достал увесистый кусок вяленого оленьего мяса размером с мужицкий кулак. Одним энтузиазмом сыт не будешь, вот и приходится таскать вкусности с собой. Разрезав ножом душистый лакомый кусок, Кроули поделился с девушкой. -На вот, пожуй. А то трескаешь сырое, одна кожа да кости. Немного мешкая, отдал и второй кусок. Аппетит как-то пропадает, вспоминая, как она будучи в волчьей шкуре вгрызалась в тело хряка. Зато табачок был к стати, хорошая вещь в подходящее время.

Отредактировано Малрик Ван Кроули (07-05-2018 19:52:24)

Аромат крепкого табака смешался с запахом горящей древесины. Охотника чутка ударило в голову и разморило, но едкий дым, стремившийся лететь прямо в глаза вместе залой не давал ему уснуть, ровно как и его ненадёжная спутница. То и дело Малрик косился на разорванного в клочья кабана. Пасть она тренировала, приблуда. Столько мяса зря испортила. Кроули бы объяснил ей, чем пасть тренировать надо, да получится невежливо. Вместо этого он очередной раз досадно вздохнул.
Ночь зажигала на небе звёзды. Редкую тишину нарушали голоса местной фауны и шелест сухих листьев на ветру. Окутанный мраком лес не торопился засыпать, и жизнь здесь кипела даже с наступлением сумерек. Поэтому Кроули сидел тихо, и вслушивался в то, что происходит вокруг. Особой надобности в этом на данном этапе не было, скорее, это всего лишь его привычка. Охотник не боялся незваных гостей, но это не значило, что они не появятся. На то дикие звери и опасны, что не всегда предсказуемы. А если брать в счёт такие индивиды, как нагая смуглянка, то сложно себе вообразить, что ещё может скрываться на просторах этих мрачных лесов. Эта мысль встала клином в разуме охотника, и поэтому ему становилось не по себе.
- Сколько тебе лет, Малрик Ван Кроули из Элл-Тейна? – Охотник медленно повернулся к девушке, бросив свой взгляд из-под козырька. Ему было интересно, к чему задан столь неуместный вопрос? Любопытство? Едва ли. Возможно, хищнице стала скучна компания старого молчуна, и она пыталась хоть как-то разбавить вечер у костра незатейливым разговором. Дело ясное, охотник совсем одичал на своём поприще, что даже оборотням рядом с ним становится скучно. Да и уйти бедняга, судя по всему, не может. Не потому, что это покажется неуважительным жестом. Голышом то далеко не убежишь.
-Ещё пара зим, и полтина стукнет. Не успевает человек глазом моргнуть, как пол века его ушли бесследно. – философствовал следопыт, забивая очередную порцию табака в трубку. Он не отрывал взора от глаз своей собеседницы. Только сейчас он заметил на её интересную внешность. Смуглая кожа, тёмные длинные волосы, которые на удивление лежали так аккуратно, будто она весь день их гребнем чешет, а не по лесам скачет. Но главное, это её не обычные глаза. Один из них, янтарный, как осенняя листва, а второй ядовито-зелёный. Эти драгоценные камни блистали в огнях костра, правда, свет отражённый от этих зеркал души, не был тёплым. В ней бьётся сердце зверя, и никакие образы не обманут охотника, который зверя чувствует, как себя самого.
- Любишь убивать, значит? А не отвечай, я по глазам вижу, что любишь. И руки у тебя в крови по локоть. В следующий раз, когда клыки зачешутся, тогда уж человека дави. И шкура у нас паршивая, и мяса толком нет. Не жалко. - Молвил Кроули с укором, пронизывая собеседницу глазами, лишь изредка поднося трубку к своим губам.

Вечер у костра неожиданно превратился дискуссию, медленно перерастающую в словестную перепалку. Старик уже и позабыл, какого это беседовать с незнакомцами о жизни. Наверное, его толкование не совсем было ясно девушке, но донести он пытался далеко то, что лучше убивать людей, чем зверей. И волчицу он ни в чём не обвинял, скорее, узнавал, всё ли так очевидно, как кажется с первого взгляда. Судя по негативной реакции, оказалось, что нет. Поняв, что был несколько резок в словах в данный момент, он присел рядом с Алу, прятавшейся от осеннего холодного воздуха под плащом. Помолчав о чём-то про себя, он снял  шляпу, и начал теребить на ней козырёк. С виду могло показаться, что Кроули сейчас нервничает, но на самом деле всё куда проще. Он не привык делиться наболевшим, но тут походу, был иной случай. Выпустив пару колец из своей трубки, Малрик неспешно начал рассказывать свою историю
. 
- Не удивительно… В Элл-Тейне я до сорока лет при баннерете служил, забрали мальчишкой ещё, из академии. Тот ещё ублюдок. Люди для него ровно пешки на шахматной доске. Со мной ещё пару ребят взяли, так они до первого боя и не дожили. Умерли от истощения. А мне повезло. Или не повезло, не знаю… Тогда у дороги в город развелось мрази всякой, грабили всё, что по дороге едет, насиловали, убивали. Нарвались мы на них, когда они караван с беженцами принимали. У бедолаг кроме одежды на себе и не было ничего ценного. С нами конница была, так мы их быстро смели прямо на дороге, они даже разбежаться не успели... – Кроули в этот момент нахмурился, уставился в землю, будто чего-то стыдился. В его голосе слышались нотки печали, но, не смотря на то, как тяжело ему было это рассказывать, он продолжил-

- ...Не люди, не разбойники. Я как сейчас помню эту дорогу чёртову, всю в алой слякоти от пыли с кровью, людьми усыпанную. Приказал тогда наш рыцарь доблестный добивать всех, кто дышит ещё. Мол, не довезём никого. А до города рукой подать… Правильно, кому собаки эти безродные, как он говорил, нужны? И идём мы по этой топи кровавой, как стервятники, и людей режем, аки псов. Всех. Разбойников, детей, женщин… Потому что сами жить хотим, и лишь хвост поджав, указы слушаем. Домой хотим вернуться, к матерям, отцам, детям. А как в глаза им смотреть вот после этого? Никто у нас не спрашивал. Разбойников тогда всех у дороги и перевешали,  а людей в одну яму бросили и землёй присыпали. Звуки эти до сих пор в ушах стоят. Одни молят не убивать, другие наоборот, добить скорей, чтобы не мучится. А мы идём, мужики лет по тридцать, сорок, детей добиваем, и плачем. Потому что жалко. А он сидит верхом на лошади, за всем этим наблюдает. – Голос его захрипел, и на мгновение он ушёл в себя, будто представляя что-то в своей голове. Тяжело вздохнул, и надел шляпу обратно на голову.

- Я с месяц после этого уснуть не мог, закрываю глаза, и вижу дорогу эту. Как дети мне в глаза смотрят. В этот день тварь эта в город вернулась, награду получила. А люди его все до единого, включая меня, получили седые волосы, и раны на сердцах, которые по сей день не заживают. Отряд наш потом серой гривой обозвали. – Воцарилось молчание. Малрик посмотрел на Алу виновато, вглядываясь в её радужки, напоминающие драгоценные камни.

- А когда я домой возвращался, не знал, как отцу в глаза смотреть. И как бы ужасно это не звучало… Я даже был немного рад, что старик мой уже и помер, и не разглядел в моих глазах такого позора. – охотник сделал небольшую паузу, положив руку девушке на плечо.
- С тех пор я и запутался, кто плохой, кто хороший, и кто есть я. Не серчай, я у тебя такие ужасные вещи спрашиваю лишь потому, что глазами своими уже ничего не вижу…

Отредактировано Малрик Ван Кроули (16-05-2018 00:20:30)

Вокруг царил мрак. Трусливые тени уползали от тёплого света костра куда-то в мрачные пучины осеннего леса. Казалось, что весь мир погрузился в эту тьму, и нет ничего кроме этих двух заблудших душ, звёздного неба, и оглушающей тишины, подслушивающей откровенные разговоры о былых временах. Эта тишина была ужасной. Из-за неё Кроули снова слышал свои беспокойные мысли, терзающие его сердце. Голова была пуста, и в этот момент в неё начинали лезть не приятные воспоминания о прожитых невзгодах.
Малрик почувствовал на свой руке её тёплое касание. Сколько эмоций порой может вызвать обычное прикосновение. Почему-то, дурные мысли полезли из головы вон, и он услышал голос Алу. Она утешала его. Попытка была тщетной, но охотник её оценил. Рассуждала девушка правильно, люди порой лишь инструменты в руках чего-то большего, но эта мысль больше огорчала, чем радовала. Но, хорошие слова и цветку приятны, не говоря уже о взаимопонимании со стороны собеседника. Охотнику стало любопытно, он бы с удовольствием послушал историю белоснежного волка, но вместо этого, она задала вопрос о судьбе “доблестного рыцаря”.
- Живее всех живых. – пробормотал он себе под нос, не скрывая досады. По его мнению, если кто и заслуживал смерти, то этот человек. Но его человеком и язык не поворачивается называть. Он самая настоящая тварь, живущая по мерзким законам силы и статуса. Его компаньонами по службе являлись множество сомнительных личностей, но эта и вправду самая незаурядная.
- В каких только переделки мы с ним не попадали… Но эта сука всегда выходила из боя живой. Он не за кем не прятался, и всегда стоял в первых рядах. Но люди дрались не потому, что его уважали, а потому что боялись.
Кроули засмеялся, да только смех этот был “через слёзы”.
- Однажды он сказал мне, что никогда не видел таких глаз, как у меня. Глаз убийцы. Забавно… Видимо, у ублюдка этого зеркала никогда не было.
Малрик повернулся к своей собеседнице, серьёзно поглядывая из-под козырька.
- Я знаю, что у тебя на уме. Поверь мне, не стоит. Лучшее, что можно сделать с этим… человеком, это не встречаться с ним. Никогда.
Костёр постепенно угасал. Охотник поднялся с поваленного орешника, и принялся ломать на нём сухие ветки, отправляя их в огонь. Ломал он их с таким большим увлечением, будто представлял, как ломает шею виновнику его седых волос. Он понимал, что месть не вернёт погибших людей, не залечит раны, не заставит волосы обрести свой прежний окрас. Но что-то загорелось в нём, он хотел, чтобы мразь помучалась, испытала тоже самое. И если чувства моральные ему не чужды, то страдать он должен физически. Снова присев рядом со смуглянкой, Малрик протянул ей нож.
- Но так же я знаю, что ты меня не послушаешь.

- У тебя была тысяча шансов это сделать. Однако, что-то тебя останавливает. – ответил охотник, рассматривая, как в руках у девушки танцует клинок. Пальцы её были ловкими, а рука твёрдой.  Движения были отточены и грациозны, и теперь у старика не было сомнений, что этот человек держит в руках оружие чаще, чем писарь гусиное перо.
Малрик знал, что поступает не правильно. Совесть терзала его, как и воспоминания об этих ужасах, но он не мог простить того человека. Слишком тяжка ноша на душе, и в поисках избавления от отчаяния, он прибегает к мести. В голову ударила опьяняющая злоба, пальцы сжимались в кулаки.  Он продолжал рисовать ужасные картины пережитых невзгод в своём разуме.
- Я хочу, чтобы он ответил за свои поступки.
Охотник давно искал способ, пока не встретил Алу. Она так уверенно рассуждала о людях в качестве инструмента, возможно, не заметив, как Малрик пытается её использовать. Кроули не хотел возлагать всю ответственность на волчицу, поэтому принял не просто решение.
- Мы пойдём вместе, хочешь ты того или нет. Возможно… я и сам это сделаю. – от одних этих слов ему становилось дурно. Собеседница наоборот, прониклась азартом. Для неё это было обычным делом… Для Малрика делом чести.
Суждения оборотня казались Малрику единственной истиной в этот момент. Охотник замолчал на некоторое время, о чём-то задумавшись. Он пытался построить план действий, вот только волна нахлынувших эмоций не позволяла трезво размышлять. Единственное, что он знал наверняка, это то, что отправляется на очередную охоту, а единственным трофеем являлась горькая пилюля мести.
- Через два дня встретимся у городских ворот Греса, будь там к утру. При себе иметь оружие и сумку побольше… заодно и оденешься. – уверенно огласил Кроули. Он надвинул шляпу себе на глаза и прилёг к орешнику спиной, положив руки под голову.

Отредактировано Малрик Ван Кроули (21-05-2018 10:25:01)

- Ты явно держишь меня за идиота, если считаешь, что мы нападём в тот момент, когда он будет с отрядом. – слова девушки вызвали у него улыбку, и он чуть усомнился в её благоразумии. Понятное дело, что подобное действие с большей долей вероятности приведёт к провалу. Волчица явно недооценивала свою жертву, что является очень большой ошибкой. Этот человек не зря долгое время занимал своё место. Это умный, коварный,  опасный противник, а будучи со своими солдатами – тем более. 
- Не знаю, что у тебя на уме, но отбрось эти мысли о кровавой бане и открытом столкновении. Мы будем действовать хитро. – за этот промежуток времени у Кроули появился чёткий план действий, иначе бы он не стал рисковать. Тем более, он не желал смерти своим соратникам, пусть они и были лишь безвольным инструментом кровавого тирана. Несмотря на всё, это обычные люди, не заслуживающими подобной участи. Малрик думал, что если пойдёт на подобное, то он будет ни чем не лучше этой высокомерной сволочи.
Немного потрясённый трактовкой мыслей Алу, охотник попытался вразумить её не действовать сгоряча. – Убивать его людей мы не будем. Не надо усложнять себе работу, сделаем просто – нагрянем, когда он будет один. – ещё раз пройдясь по пунктам плана в своей голове, изложил охотник свою точку зрения. Все эти разговоры о том, чья лужа крови больше и кто дольше в ней барахтался, Малрику не импонировала. Девушка явно примерила шкуру вершителя людских судеб, да вот только та ей была велика.
- На самом деле, мудрить тут не нужно. В эти времена года наш доблестный рыцарь берёт отгул, дабы повидаться с сыновьями и поохотится  в своих угодьях. Тут-то мы с тобой и появимся, усекла? – говорил он несколько раздражённо, так как считал, что переоценил её подход к вещам. Сложно было судить, почему волчица выбирала именно этот способ. То ли это юношеская глупость, то ли звериная кровожадность была тем рычагом, двигающим её разум к столь импульсивным рассуждениям. О высоких побуждений морали и чести с её стороны охотник и не зарекался, видимо, всё ей казалось весёлой игрой под предлогом “доброго дела”. Если уж на то пошло, Кроули был готов контролировать этот процесс, дабы месть не переросла в беспорядочную резню направо и налево.
Видимо, сотрясание воздуха утомило смуглянку. Просьба её звучала весьма сомнительно, ставя охотника в неудобное положение. Но больше его удивило то, что она спрашивала разрешения. Совокупность всего происходящего до и после заставляли его менять своё отношение к Алу с молниеносной скоростью, и даже несколько мешкая с ответом, он всё таки согласился, безмолвно кивнув. Сегодня и так было сказано слишком много, и охотник не хотел нарушать воцарившуюся вновь тишину.
На утро уже ничего не было. Мрачная ночь скрылась за горизонт, а на смену бледной луне пришло солнце, обманчиво пуская уже не достаточно тёплые лучи, чтобы разогреть землю от ночной прохлады. Оно застенчиво пряталось за густыми серыми облаками, которые в свою очередь осыпали землю горькими слезами. Вчерашний день показался охотнику странным сном, от которого осталось лишь седое пепелище костра и несколько волчьих следов, уходящих в лес. Охотник слепо верил, что если она сдержала слово и не тронула его, то и к Гресу прибудет вовремя.
Он знал, насколько быстры волчьи ноги, и тоже поторопился отправиться в путь к городу. Ровно через два дня в заданный срок, ранним утром он ждал Алу у ворот к Гресу. Идея всё ещё казалась дурной, но сердце почему-то твердило ему, что он поступает правильно. Оглядываясь по сторонам, он с надеждой пытался поймать знакомую фигуру и её тёмные как уголь волосы.

Алу не заставила долго ждать. Малрик услышал цокот сапогов за спиной, и обернулся. Девушка судя по  одёже, не совсем корректно относилась к делу: лёгкое платье и высокие сапожки с каблучками. Будто на прогулку вышла, честное слово. Охотник невольно поднял бровь в недоумении, смотря на весь этот маскарад. Однако, свои претензии он решил оставить при себе.
Смуглянка была как всегда саркастична и остра на язык, будто специально подталкивала усомниться в её компетентности. Все эти кривляния вызвали у него лишь гримасы недоумения, он явно не понимал, что девушка пытается сказать столь показушным поведением. 
- Поздно вожжи натягивать, когда кобыла уже над пропастью – пробормотал он, пытаясь скрыть своё недовольство. С другой стороны, ему было всё равно, как девушка будет одета. Таким как она хоть колом на голове теши, а они всё равно штаны через голову будут надевать. Осмотрев её наряд с ног до головы, он недовольно помотал головой, и медленным шагом пошёл по дорожке, идущей от городских ворот.
- До окрестностей города пойдём пешком по дороге. Как вечереть будет, встанем в лагерь. С первыми лучами солнца свернём в лес, и дойдём до охотничьих угодий. Если повезёт, застанем его как раз при деле. – рассказывал охотник, копаясь в кисете с табаком. Забив трубку, он медленно шагал, явно прогуливаясь, выпуская клубы синеватого дыма. Со стороны казалось, что Кроули никуда вовсе и не торопился, но и действовал он так не зря. Ему было интересно, как поведёт себя в дороге девушка, да и продумать детали стоило куда лучше. Человека убить, это тебе не картошку копать, хотя, работёнка тоже грязная. Конечно, подобное в голове у старика не укладывалось, не мог он поверить, что решил заняться столь мерзким занятием. Сомнения всегда появляются не вовремя, и поэтому Малрик старался отбросить их. С другой стороны, ему выпал отличный шанс свести старые счёты, которым грех было не воспользоваться. Слишком много дерьма сделал тот человек, удивительно, что тот до сих пор в нём ещё не захлебнулся.
- Кстати, зовут его Аттиан Брут. Возможно, имя не на слуху, зато титул звучный в моих краях. Этого засранца каждая шавка в городе знала, не говоря уже о людях статусом повыше. И ещё кое-что. – охотник остановился, повернувшись к своей собеседнице. – Раз уж ты мне помогаешь, наверняка попросишь что-нибудь взамен? Иначе, какая выгода тебе с этого? – этот вопрос терзал его куда больше, чем её нелепый внешний вид. Возможно, её не интересовало  что-то материальное. Хотелось узнать, какую идею волчица преследует, так как “за красивые глаза” подобные услуги едва предоставляют.

Охотник спокойно шёл по пыльной дороге. Он не торопился, так как знал, насколько длинный предстоит путь, и краем глаза поглядывая на свою спутницу. Дорога будет нелегкой. Будучи человеком не проницательным в общении, он не мог прощупать её характер, мотивы её поведения и смысл всех этих дешёвых показушных шуток. Тут-то охотник и насторожился, да ещё и Алу что-то темнила в ответ на поставленный вопрос. С этого момента он лишь молчал, якобы игнорируя её присутствие. Но про себя он упорно думал, какой сюрприз может выкинуть эта особа. То и дело бросая спешный взгляд в её сторону, он будто пытался рассмотреть в ней что-то, что даст хоть малейшую подсказку о её намерениях. Отмыться от грязи? С её уст это звучит даже забавно. Малрик уже давно в ней погряз, поэтому не чурался услугами этой подозрительной дамочки. Но она этого не знала, да будет так, ибо с простаков спросу меньше, как правило.
Старик так решил – чем меньше он говорит, тем меньше шанс нарваться на очередную мерзкую остроту или лишний вопрос. Теперь он относился к ней осторожно, даже с некоторой опаской. Держал дистанцию, и старался идти за её спиной. Так меньше шансов, что она выкинет какой-либо трюк. Такое положение дел его не радовало, ведь смотреть в оба глаза на дорогу и на своего спутника не лучшая затея – упусти что-то одно из виду, и оно преподнесёт тебе далеко не приятный сюрприз.
И в самом деле, стоило лишь на секунду зазеваться… Малрик вдруг встал как вкопанный, наблюдая, как Алу продолжает шагать. Он не мог обернуться или окликнуть её, ведь знал, что уже поздно. Он чувствовал на себе чей-то взгляд из-за спины, и не один. Моментом позже он услышал, как кто-то приближается к нему. Походка этих людей была размеренная, они не пытались красться. Шаги их были лёгкими и едва уловимыми, такими, будто с каждым шагом они вытанцовывают замысловатый танец. Их было трое. Двое мужчин и женщина. При ходьбе не было звона шпор, следственно, это не всадники. Пешими ждали пока кто-то здесь пройдёт? Или может быть, они ждали конкретно Малрика? На мгновение ему стало даже жутковато, однако он решил обернуться вопреки всему – слишком щекотливая ситуация, чтобы стоять к незваным  гостям спиной. Охотнику часто приходилось смотреть ушами, поэтому полученной информации от звуков, он  порой доверял даже больше, чем глазам.   
В глаза сразу бросились чудаковатые маски, выглядевшие жутко под тёмными капюшонами. Не успел Кроули и слова вымолвить, как за спиной появились ещё несколько незнакомцев в плащах. В такие моменты рука сама не вольно тянется к оружию, но на удивление для себя, охотник обнаруживает, что не может пошевелится. Незнакомцы сомкнули круг, из которого вперёд вышла девушка. Да, это определённо была девушка, судя по грации её походки и очертаниям тела. Позже её звонкий голос рассеял все сомнения.
- Это он? – спросила она несколько удивлённо у человека, стоящего справа от неё. Тот в свою очередь кивнул, и указал пальцем на оторвавшуюся от охотника смуглянку. – А это судя по всему тот самый оборотень. –  ответил мужчина на вопрос, заданный женщиной в коротком плаще. Девушка вдруг залилась смехом, подобно ручью. Выглядело это довольно странно и жутко.
– Запах псины я и сама учуяла, стоит отдать ей должное, она облегчила нам работу.
Кроули не мог понять, что происходит. Он попытался задать вопрос этим людям, но не мог обронить ни слова. Такое ощущение, будто его тело было скованно льдом. Все попытки двинуться с места были тщетными. В голову лезли дурные мысли. Что же им нужно? Кроули мог лишь ожидать, что люди в масках окажут любезность объясниться, и надеяться на то, что вскоре в этот балаган вмешается его спутница.

Не так себе представлял Малрик свою смерть. Быть зарезанным кучкой ряженых болванов, трусливых настолько, что решили обездвижить его, превосходя в количестве. Правда, судя по их действиям далеко не в качестве. Эти остолопы только и делали, что чесали языками до тех пор, пока в их беседу не вмешалась волчица. Даже столь щекотливую ситуацию она считала уместной для её колких острот.
Перекинувшись словечками с маскарадом, она дала знать, что Кроули для неё пустое место, и вмешиваться в этот балаган она не собирается. Охотник слышал её шаги, как она удаляется от сборища кривых рож. Она блефовала, но Малрик даже сам на секунду ей поверил. Действительно, прок ей со старого охотника? На это повелись и незваные гости, которые перешли от разговоров к действиям. Незнакомец стоящий сзади сделал небольшой надрез на руке охотника, не критичный, но довольно болезненный. Онемевшую конечность пронзила острая боль, а по руке побежал алая струйка крови. Вот паскуда, ранить как следует у него не получилось, зато костюм попортил. Все попытки двинуться с места оставались тщетными, и всё что оставалось охотнику, это наслаждаться тем, как его разделывают заживо как свинью. Неожиданно сзади донеслись звуки боя. Он слышал, как рассекающая воздух сталь пронеслась над его шляпой, и остановилась аккурат возле маски девушки, погрязнув в некую невидимую стену.
Пока незнакомцы беседовали, охотник строил план действий на случай того, что сможет двигаться. У него было предостаточно времени чтобы подумать, поэтому тогда, когда хватка на его теле ослабла, он тут же решил действовать. Первым делом Кроули поднял столб пыли, зачерпнув её сапогом. Мелкая сухая россыпь частично осталась витать в её невидимой стене, однако небольшая порция всё-таки попала девушке в прорези для глаз. Болтушка тут же схватилась руками за глаза, громко кашляя. Витающий в воздухе кинжал тут же рухнул наземь, а за ним и сама девушка, получившая тяжёлый удар кулаком в ухо. Удар был точным и мощным, сделав резкий выпад в бок, охотник размахнулся так, что с его головы слетела шляпа. Стоящие за барышней шуты на мгновение впали в некий ступор. Позже, один из них ринулся вперёд на охотника с вытянутым перед собой кинжалом, а второй и вовсе решил бросить это дело, и растворился в воздухе. В дело пошёл надёжный друг охотника, его арбалет. Отскочив чуть назад, он в мгновение привёл орудие в полную боевую готовность. Бедняге не хватило пары метров. Уже через секунду он получил болтом в левый, а потом и в правый глаз, рухнув на землю подобно тряпичной кукле. Теперь уродливая маска навсегда останется прибита к лицу своего хозяина.
Малрик решил не тратить времени чтобы обернуться, надеясь что Алу позаботилась о безопасности его тыла. Его взгляд был прикован к девушке, корчившейся от боли. Забавно, но некогда звонко смеющаяся барышня ревела подобно ребёнку. Вот только жалости в сердце старика уже давно не было, им управляла необузданная ярость, подобная той, что зарождалась пылу былых сражений. Она пыталась поставить себя на ноги, отталкиваясь от земли трясущимися руками, встала на колени, видимо пытаясь снять маску со своего лица. Охотник расценил её действия как попытку продолжить сопротивление. Он решил оказать ей услугу, и сбил маску с её лица ударом по физиономии. Беспомощная и обезвреженная, она распласталась на земле, тяжело постанывая и хрипя.

Все кончено. Некогда самоуверенные незваные гости были повержены. Их бездыханные, изувеченные тела лежали в дорожной пыли и лужах собственной крови. Нескольким из них повезло больше, чем остальным, их жизнь прервалась мгновенно, ускользая через перерезанные глотки. Охотник отметил для себя то, как действовала смуглянка. Теперь, смотря на её “почерк” на телах противников, у него не было сомнений, что перед ним стоит профессиональный убийца. Удары её были размеренными и точными, она прекрасно знала, куда и как нужно бить, дабы лишить человека жизни быстро и эффективно. Внешность и правда была обманчива, и только сейчас поняв, что этот созданный ею образ ничто иное как её оружие, блеф, с помощью которого она лишает жизни самодовольных и недальновидных болванов, подобных тем, которым лежали сейчас на дороге, уснув вечным сном. Убить их было для волчицы также просто, как сорвать цветок.
Кто знает, как бы все обернулось, если бы не её своевременная помощь? Невольно признавая, охотник понимал, что обязан этой девушке жизнью, которую она умело выхватила из цепких лап смерти. Она подошла, и положила свою руку на плечо Малрика.
- Я в порядке, это всего лишь царапина. - ответил он на столь дружеский жест, кивнув головой. Опустившись на землю, он поднял шляпу и отряхнул её от пыли, надев обратно на голову.
- На твоём месте я бы не была так уверена, Кроули. - добавила девушка, поднимаясь с земли. Еле удерживая себя на ногах, она сквозь боль снова звонко засмеялась, кашляя кровью. - Так значит тебя зовут Малрик? Сын Эвдафа? Стоит отметить, ты и в подметки своему отцу не годишься, если позволил подойти нам так близко. - услышав имя своего отца, выражение лица Кроули тут же помрачнело. Теперь он был сбит с толку, и не до конца улавливая суть разговора, он лишь внимательно слушал, из-за всех сил стараясь держать себя в руках, дабы не запустить этой суке болт промеж глаз. В любом случае, её слова не были похожи на бред, в них был некий скрытый смысл.
- Видишь ли, мы отравили клинки. Теперь, когда твой род прервется… Хотя, это уже не важно, ты уже одной ногой в могиле. В отличии от моих братьев, ты подохнешь медленно и мучительно, как собака.
Несколько мгновений охотник стоял в ступоре, переваривая полученную информацию. Благо для Кроули, в подобные моменты он думал куда быстрее, и мигом смекнул, как поставить выскочку на место. Подобрав кинжал с трупа человека, который сделал надрез на его руке, он демонстративно показал его девушке.
- Если ты не блефуешь, то на кинжале ещё остались следы яда. Я смогу определить его состав у первого встречного мне лекаря или алхимика, а следовательно принять противоядие. Если бы вы, кретины, действовали по уму, то меня бы не было в живых, но мне однозначно везёт на идиотов. - отвечал он со спокойной интонацией, всматриваясь в глаза девушки своим холодным взглядом.
- Что до тебя, то я оставлю тебя в живых. Отправляйся откуда пришла, приблуда, и остальным передай, что я убью каждого, кто ко мне явится.
Вывести из себя эту дуру было проще простого. Уже через мгновение она схватила первый попавшийся кинжал с земли и ринулась в атаку, неумело и жалко. Казалось, что даже сельские детишки, притворяясь могучими воинами с импровизированными палками вместо мечей выглядели куда более устрашающе. Это был шаг отчаяния и безысходности. Малрик понимал, что возвращаться незнакомке некуда: её убьют, как только она вернётся с невыполненным заданием. Большее,  что мог сделать Кроули для обезумевший от ярости убийце, это прекратить её жалкое существование. Схватив её кисть, Малрик перевел удар так, что она сама воткнула кинжал в своё брюхо. Глаза некогда наполненные яростью опустели, и незнакомка упала наземь, побледнев как поганка.
- Пойдём отсюда, это дело начинает дурно пахнуть - отряхнув руки произнес охотник, обращаясь к волчице.

Совместный пост
Она подозревала что увидит что-то подобное. Подозревала, что раз сработал их обряд, значит с охотником не всё в порядке. Но она даже не секунду не могла представить, что обряд сработает потому, что этот дедуля просто напросто забыл кто он, зачем он едет и какая у него цель на ближайшие несколько недель, а может и месяцев, жизни. Она чуяла внизу кровь, чуяла смерть и смерть бессмысленную. Это злило её ещё сильнее. Нет на свете ничего отвратительнее бессмысленных убийств, нет ничего гаже и противнее любой живой сущности, чем убийство ради убийства. Убийство ради пропитания - чёрт с ним, на этом стоит вся природа. Убийство ради наживы - так себе цель, но люди не придумали лучше. Но убийство ради убийства, ради игры, ради развлечения… Она никогда не поймёт таких существ, будь она с ними хоть пять раз одной крови.

А он! Он - это была отдельная песня! Они договорились, она сколько времени прождала его в Гресе. “Ведь специально улетела, чтобы не вывернуть тебе душу тем, что лезу на стену, а ты!? А что ты, старый ты маразматик? А ты тут шашни крутишь! Да с кем! С этой… с этой…” Она просто задохнулась от обиды. Как же её сейчас подмывало развернуться и свалить куда подальше или нет! Налететь на неё и на него и порвать из в клочки! Особенно его! Но за что? За обманутые ожидания? Чушь какая... Раз уж он тут нашёл с кем развлечься, ей тут было совсем не место. Просто было обидно. Чертовски обидно и больно. Она развернулась по потоку воздуха, но почти тут же услышала свист. Он звал её. “Смертник...” - скользнуло в её голове и она сменила курс. Нет… она не тронет девку, чёрт с ней с этой убийцей... “Сучка не захочет - кобель не вскочит” - как сказал один пьяница в её молодости. Но он и не был кобель, чтобы на каждую прыгать. Как же ей сейчас хотелось вырвать его бесстыжие глаза. Вырвать так, чтобы этот сукин сын никогда больше ничего не видел! Чтобы он оценил, каково это - делать всё ради кого-то, бросить дом, бросить своё место и пойти за кем-то, чтобы потом видеть его с кем попало, да ещё и творящим всякую чушь! Каково это - плюнуть на своё спокойствие и искать решения для того, кто вот с такой же каменной рожей променяет тебя на какую-то белую псину!

Могут ли птицы плакать? Могут, но вот только не все. Только те, что живут у моря. Она не относилась к этому виду птиц. Она покорно летела на его зов. Летела плавно, ровно как всегда, не выдавая собственного внутреннего бешенства и злобы. До Малрика оставалось совсем ничего, когда она резко сменила курс движения, выбросила вперёд когтистые лапы, схватила его шляпу и взмыла вверх. Заложив над ними полукруг, она разжала лапы и шляпа, упав на борт, покатилась по пропитанной кровью земле и рухнула в дорожную пыль, зацепив краем надломленного пера лужу крови. Разлюбимая, разобожаемая шляпа охотника упала совершенно не в том направлении, в котором направлялся Малрик и эта женщина. Она “сказала” всё, что хотела, если он не совсем растерял мозги, он поймёт, а если нет, то ни власть богов, ни силы тьмы, уже дедулю не спасут. Пустельга показательно заложила вираж и завернула в сторону, направляясь обратно в Грес. Ей хотелось забыться и она знала куда ей стоит лететь.

Чего и требовалось ожидать от пташки Хиль, так это подобных выходок. Почувствовав, как её рассекающие воздух крылья пронеслись так быстро над его головой, зацепив острыми как бритва коготками его любимый головной убор, он только и успел нервно мотнуть головой в сторону упавшей в кровь шляпы. Он немного напрягся. Ну почему крайней всегда оказывается его любимая шляпа?! Обидно, когда кропотливый труд страдает от импульсивности, и вообще! Кровь не так уж просто отмыть. Сказать что Малрик был от этого поступка не в духе - ничего не сказать.
- Вот…- громогласно выплюнул он.
Он уже было хотел выругаться, достать наружу весь свой богатый словарный запас и извергнуть столь красноречивые ругательства, что у кабачных пьянчуг точно бы свернулись уши в трубочку, но в связи с обстоятельствами, он лишь невнятно проворчал себе что-то под нос, подняв шляпу из алой лужицы, успевшей припорошиться мелкой россыпью дорожной пыли, превратив это дело в подобие мерзкой, темной-бурой массы. Да, Агата в своём репертуаре. Конечно, надевать испачканный головной убор охотник не торопился, судорожно отряхивая его и приглаживая драгоценные перья.
Охотник смекнул, что хотела сказать Пустельга этим жестом. Шляпа его упала на другую дорогу. Путь отмщения, мести - не его путь. Дорога его лежала в Грес, где его ждал серьёзный разговор, и более важные дела, чем сведение старых счетов.
- Здесь наши дороги расходятся, Алу Скетч. Прощай, и возможно ты поймёшь старого охотника. - Кроули кивнул смуглянке, и не ожидая её ответа развернулся в обратном направлении в сторону города. И лишь закат был на его пути, а в спину дул осенний ветер, рассекая его посыпанные пеплом прожитых лет волосы.

Отредактировано Хиль (15-06-2018 19:17:53)