Если бы призрака попросили описать Эреш Ниор одним словом, то слово это было бы.... Нет, определенно, одним словом слушатель не ограничился бы. Он обязательно прослушал краткий курс, предназначенный далеко не для нежных ушек, относительно дискриминации призрачного сообщества, вечном некоем упорядоченном (хотелось верить) хаосе, пляшущем в Нижнем районе и в противоположность ему, в довесок, о хаотичной и скрытной стороне Верхнего района, где что ни дверь - в кладбище и лучше лишний раз даже не вспоминать о тех тайнах и делах, что творятся там. Даже не думать - мало ли что проснется.
Ради честности следует признать - когда хотел, призрак мог говорить весьма убедительно.
Однако, это - присказка, не сказка, сказка будет впереди.

По сиреневым бульварам, по воскресным площадям,
ходят девушки такие, что не верится глазам.

- ПАДХАДИ - КАЛАКОЛЬЧИК ТЕБЕ СКУЮ, - существо, чью расовую принадлежность, Вейн не смог бы угадать и не потому, что не сталкивался ни с кем подобным ранее или не видел полукровок, но потому, что рассмотреть обладателя густого и ядреного "аканья" (он и так и не поймет, с каких земель этот акцент, даже облетев весь материк) не представлялось возможным. Только сверкали маленькие хитрые глазки за завесой кожаной шапки, щедро увешанной клыками, молочными зубами, как бусинками, цепями самых разномастных звеньев. Некогда бывшая красной, а ныне изрядко побуревшая повязка скрывала нижнюю часть, однако выражение лица с лихвой заменяли жесты коротких мощных рук, коими он то ли прогонял, то ли подманивал, к себе загулявших зевак.

Зеваки - как тараканы и изгои, даже в городе мертвых найдется эта воистину бессмертный полк. Этому - раба какого-нибудь, тому - покичиться своим изобретением, другому - "может, что интересное увижу". 

Сегодня их ряды пополнил и он, ожидающий призыва и имеющий возможность наткнуться с равной вероятностью на неприятности и полезное знакомство. И, одно другому, как покажет практика, нисколько не мешает. Остановившись напротив, призрак наблюдает за разворачивающимся действом. И сквозь него и вокруг проходит, кажется, нисколько этим фактом не смущаясь, поток спешащих и идущих с толком и расстановкой разномастных созданий темных, этот город населяющих.

Кузнец приподнимает платок и так смачно схаркивает в сторону, что зависть берет и раздраженно шипит: "корону поправь, сопляк", оборачиваясь к следующей партии посетителей, стояще-проходящей к соседу-работорговцу. И занесло же его в самую клоаку.

Так и останется тайной - к кому обращался, зачем обращался и на что надеялся, однако, дернув бровью, Вейн идет дальше. Он выходит за пределы темного рынка на одну из главных, парадных улиц. В свое время обходил её стороной, а потом ничего - прижился, вжился и почти полюбил. Уютнее, чем в родном гробу, как говорится, здесь ему. 

И замирает.

- Кто создал тебя, такую? - обращается он к тому, что видит перед собой, в секунду оказываясь напротив лица на четырех лапах, тянет слова и даже вслух. Очень уж велико удивление, восхищение и отвращение. Гремучая смесь и быстро отходит на второй план вопрос философского свойства: по кому же звонить колокольчику?   

Склоняет голову к плечу, отклоняясь назад, рассматривая мускулатуру, прямо пробивающуюся сквозь густой мех, отмечает угрожающе покачивающийся хвост и приходит осознание - его воспринимают как угрозу, но это знание проходит мимо, когда он замечает то, что по сути, это творение венчает.

Кажется, дроу. Кажется, лич. Кажется, новоприбывшая.

"Это ли не прекрасно?...".

И тут же выражение лица с восторженно-недоумевающего становится чуть более сосредоточенным. Вейн отклоняется в сторону, чтобы окинуть любопытным взглядом боковину невиданного зверя стиля hand made и, убедившись, что перед пара "зверь-наездница", а не единый организм, возрожденный к жизни чьи-то воспаленным воображением, удовлетворенно кивает сам себе. В этой грубой нелепой сборке определенно есть какой-то шарм.

"Приветствую. Сама собрала?", он показывает жестом на ламнасу, не отрывая взгляда от девушки и звучащую заинтересованность так просто принять за насмешку. Не так уж и много женщин-личей он встречал и сама ситуацию, сама эта встреча уже отдает сюрреализмом, зашедшей шуткой, которую не прекратили в нужный момент и позволили вылиться в реальность. Не то, чтобы Вейн не любил женщин - всегда честно признавал, что они прекрасны... До определенного момента.

Отредактировано Кадар (18-08-2017 08:38:58)