Его подобрали, как практически каждого в святом отряде, в детстве. Память захлопнула ворота, отсекая от той пресной и беззащитной жизни серого обывателя. Учителя и мастера очень старались, чтоб мальчики забыли о прошлом, как сами утверждали – чтоб кошмары не совращали разум будущих воинов Имира. Дайлен часто говорил, что все, что было до ордена, он оставил и не намерен вспоминать. Но на деле помнил и таил мгновения прошлого в себе, как вор таит украденное добро.
Они страшны, они омерзительны, они причиняют боль и вызывают тошноту. Но они его, уже не мальчик, но мужчина отказывается бросать их. Почему-то ему кажется, что это правильно. Орден дал ему все, служение обязывает его отречься от мирского, но видимо он плохой слуга, раз цепляется за огрызки прошлого.
В маленькую деревушку пришла неведомая хворь. Дайлен помнит запах трав и тепло домашнего очага, но не помнит лиц отца и матери. Помнит тепло родных и ласковое мурчание домашнего кота, помнит тяжелую работу и мелкие детские обиды. Кажется, он был счастлив. А потом, буквально за день, все изменилось. Воспоминания разорваны в клочья и по лоскутам собираются обрывки. Плачь младшего брата, падение скота, странный запах в воде, резкая боль в животе и тяжесть в теле. Все – как ни силился, он не мог больше вспомнить.
Когда разум прояснился, над ним склонялись знахари ордена, шепча благодарность Имиру и молитвы за еще одну спасенную душу. Ему сказали, что его деревушку прокляла поганая ведьма.
– Хочешь отомстить?
Он хотел не мести. И про ведьму он ничего не знал. Дайлен хотел видеть отца, мать, брата и добрую старушку-соседку. Хотел вернуться домой, к родному дому и старому коту, сплошь покрытому шрамами, но такому ласкучему… Но взгляд облаченного в доспехи мужчины казалось выжигал столь постыдные стремления. Дайлен кивнул и тем подписал себе приговор.
Ведьму – женщину с обезображенным лицом – поймали в лесу и сожгли прямо посреди мертвой деревушки. Всех выживших – только дети, трое со всей деревни – заставили стоять, слушать приговор, слышать крики ведьмы и смотреть как она корчится в огне. Украдкой Дайлен отвернулся, он не знал эту женщину, но не верил в ее вину, и смерти ей не хотел. Ребенок отказывался принимать, что его прежняя жизнь ушла, не мог принять, что в этом кто-то виновен и заслужил столь страшной смерти.
Взгляд упирается в горелый остов его бывшего дома. Обугленные тела не успели похоронить и кажется он узнает ту, что лежит за порогом…
Мальчик лишился всего, и всем стал орден. Должен был стать.
– Тьма пожирает наш мир, слуги Рилдира пожинают души для своего господина. Мы – единственная преграда между злом и спокойствием мира. Не смей их жалеть, жалость сгубить тебя и сотни жизней.
Дайлен смотрит пустыми глазами и послушно кивает. Он подчиняется. Или нет?..
Как воин, а точнее как маг («Имир одарил тебя особой силой, не подведи его!») Дайлен действительно был опасен. Опытен, закален и непреклонен в бою. За это его ценили и поначалу пророчили место во главе карательного отряда. Но по словам старших «мальчишка» и к тридцати годам оставался «слишком мягким».
Дайлен гадал, знали ли его соратники по священной миссии о грехах воина-мага. Не только о том, что он засыпал с детскими воспоминаниями о доме, которого нет. Но о том, что он смеет жалеть, смеет искать истину и… отпускать приговоренных.
Иногда ему казалось, что приговор вынесен не тому. Он как мог отсрочивал казнь и, если находил достаточно доказательств невиновности, помогал сбежать. За все время его службы, на его счету три спасенных «порождения тьмы». Эффектное сожжение изуродованного тела (слава Имиру за чары иллюзий) и шепоток совести над ухом. Стыд жжет и загоняет глубже в скорлупу отчужденности. Ретивое исполнение приказов, а на душе кошки скребут. Не тот вопрос терзает мага. Не «зачем я их отпустил», но «почему только трое».
Дайлен чувствует тяжесть греха и как марионетка следует за отрядом, что ведет уважаемый и непогрешимый Турм Железнорукий. Пытки, казни, расследования, кровь и проклятия – из этого болота уже не вынырнешь. Чем сильнее будешь барахтаться, тем глубже тебя засосет трясина. Не сопротивляйся и позволь утянуть себя на самое дно.
Рев из недр заваленных залов заставляет рабочих отступить назад и оглянуться на контролирующего («Тяжелый труд закаляет тела и души, но пугает. Направь на путь истинный и не дозволяй оступиться», что означало – подгоняй и не давай отлынивать) раскопки Дайлена. Маг хмурится и напротив – делает шаг вперед. По донесениям разведчиков старый замок давно заброшен. Но некогда он служил пристанищем и разбойникам, и темным культам. Последние могли оставить здесь… нечто.
Приказ не обсуждается. Отряду нужны казармы, залы для тренировок, подземные камеры, библиотеки, каждое помещение заброшенного замка. Если здесь осталась опасная тварь, ее нужно уничтожить. Словно слыша решимость врага, существо более не издает рыка. Но оно там.
– Продолжайте работу и будьте наготове.
Подойдя вплотную к завалу, Дайлен прикасается к камню и шепчет заклинание. На руке активируется одно из колец и мужчина слышит – эти помещения не просто так завалили, их скрепили мощными чарами. Что бы там ни находилось, маги прошлого не желали, чтоб оно выбралось наружу. «И почему никто никогда не оставляет пояснительной записки?»
Когда основная масса завала устранена, Дайлен плетет заклинание, грубо вмешиваясь в чужую сеть. Их отряд далеко не из слабых, а он сам – один из лучших магов ордера. На полезные артефакты верша не скупились. Правда и за каждое использование требовали самый детальный доклад.
Разрубленное защитное заклинание уже не держит и «разрывается», мощной волной, сопряженной с очередным рыком неведомого монстра, прокатывается по замку и округе. Маг отстраненно сетует, что вот такое определенно тайной не останется. Обнажает клинок, формирует боевой аркан и уверенно шагает навстречу еще одному врагу.
Жизнь коротка. Имир каждому уготовил испытания: на прочность веры, на преданность делу, на верность принципам. Дайлен полагал, что жернова судьбы его уже перемололи и ничто более не способно заставить его сердце биться быстрее, а душу трепетать в предвкушении чуда и света. Но увиденное поражает его, заставляет внезапно улыбнуться – впервые за двадцать с лишним лет!
– Дракон.
Не многим крупнее боевого коня главы отряда. С чешуей, покрытой толстым слоем пыли и грязи. Закованный в цепи. Но потрясающе живой. Дракон. Существо из легенд и сказок. Как он мечтал встретиться с таким в детстве…
Заклинание в руке развеивается, а меч возвращается в ножны. Позади раздаются шепотки, вопросы и переговоры – люди гадают кто там и что предпримет маг. Дайлен дал бы правую руку на отсечение, лишь бы остаться с драконом наедине, остаться с ним, и пусть хотя бы час этот магический зверь «принадлежал» только ему. Но это, конечно же, невозможно.
– Сообщите мастеру Турму: в подземной лаборатории обнаружен живой дракон.
Голоса становятся взволнованными. Дайлен не слышит, все его внимание приковано к «улыбающемуся» ящеру.
Дайленhttps://images-wixmp-ed30a86b8c4ca887773594c2.wixmp.com/f/ab728018-e315-44d3-88f3-12a0045cc5f3/dcluppb-b5c3edb8-e582-4dd6-a11b-354770b74d1a.jpg/v1/fill/w_751,h_1063,q_70,strp/grey_warden_com_by_yamaorce_dcluppb-pre.jpg?token=eyJ0eXAiOiJKV1QiLCJhbGciOiJIUzI1NiJ9.eyJzdWIiOiJ1cm46YXBwOjdlMGQxODg5ODIyNjQzNzNhNWYwZDQxNWVhMGQyNmUwIiwiaXNzIjoidXJuOmFwcDo3ZTBkMTg4OTgyMjY0MzczYTVmMGQ0MTVlYTBkMjZlMCIsIm9iaiI6W1t7ImhlaWdodCI6Ijw9MTIwMCIsInBhdGgiOiJcL2ZcL2FiNzI4MDE4LWUzMTUtNDRkMy04OGYzLTEyYTAwNDVjYzVmM1wvZGNsdXBwYi1iNWMzZWRiOC1lNTgyLTRkZDYtYTExYi0zNTQ3NzBiNzRkMWEuanBnIiwid2lkdGgiOiI8PTg0OCJ9XV0sImF1ZCI6WyJ1cm46c2VydmljZTppbWFnZS5vcGVyYXRpb25zIl19.WLimZquE1mHI32j5fyknwNqOWn1udnPo2XroLrsuJho

Отредактировано Морваракс (02-07-2019 17:03:59)

-Рута, дорогая! - улыбнулся хозяин трактира, обнимая свою старую знакомую. - Давно не виделись! Я и не подкрадывался. В гости заглянул. Народ бает, что в замке консервные банки до чего-то докопались на свои железные головы. Как думаешь, брешут?

Но тут в разговор вмешалась рыжая, расставив все приоритеты. И спорить с ней мужчина не захотел, просто приняв предложенный, но не озвученный план. Плыть так плыть.
-Хорошо, красапета! Только гуторь, куда правим. А то в этих местах без направления худо, - намек и предложение гостье на "подумать". - Не думаю, что нам в любом месте топи будут рады.

Мужчине оставалось только улыбнуться. И стеснительности Руты и поспешности ее гостьи, чья жажда била по его восприятию очень даже хорошо. Лила не была еще достаточно взрослой вампирессой, чтобы скрыть мысли от такого, как он, но трактирщик осязал ее голод даже не через мысли, а через отзвуки чувств, которые долетали до него в сильно урезанном виде.
Но даже в таком виде вампирскую жажду он мог отличить легко. Все-таки он был лично знаком с тем, кто сотворил род вампиров, и это накладывало определенный отпечаток на все, что мужчина знал. А знал он достаточно, чтобы понимать, когда и на чем имеет смысл заострять внимание.

Сейчас наличие в их группе вампира не было сколько-нибудь требующим озвучивания. Все присутствующие знали или догадывались об этом нюансе. Лезть же в голову для дальнейшего исследования ни к кому мужчина не собирался. По крайней мере, пока. У него были другие планы на этот день и эту ночь. Поэтому он приглашающим жестом указал на лодчонку Руты, помог дамам занять места на скамье, как галантный кавалер, а не просто трактирщик, и занял место на веслах. Мерные гребки легко понесли лодочку вперед по направлению к месту основного действия.
Они добрались быстро, но и поговорить немного успели. Перезнакомиться, представиться, обсудить все и чуть-чуть больше.

В общем, мужчина был доволен и дорогой, и спутниками. А что веслами помахать пришлось, это даже хорошо - не смущался мужчина не смущался такой простой и незатейливой работы.

-Ну что ж... Вот мы и прибыли. Об этом месте бают и сказывают, что здесь чудовища народились, и на честной народ нападаю да скот крадут, - он снова закурил трубку, задумчиво оглядывая взглядом и замок, и место, куда так стремились. - Можно попытаться узнать у местных... А можно просто делать то, что хотим.

Кто-то речи толкает, мол, интуиция – это чисто бабский прием. Что-то почувствовала, что-то подумала и поставила всех на уши. По молодости Турм тоже смеялся, потом перестал. Опыт быстро подсказал, что смутные предчувствия и интуитивные опасения как-то так хитро сплетаются, что все в правду выливается. Ну и чутье старому псу не врало под седые годы, зато часто спасало от нечисти и его и отряд.
Где гарантия, что магическое эхо и рев дракона привлечет нечисть и просто любопытных олухов? Гарантий нет, но мужчина не сомневался, что в скором времени нагрянут гости. Однако же в чем-то он просчитался. Встретить внезапных визитеров должным образом не успели. Но о том будет известно позже.
Взгляд воина упирался в прикованного зверя. Заклинание и сталь еще держали, но их придется заменить. По частям, по звену, и в кратчайшие сроки. Выпускать обнаруженного пленника никто не будет.
Крылатые ящеры не вызывали доверия. Даже если этот ничего не знает и был выращен каким-то магом для своих увеселений, то пакостная природа все равно никуда не денется. Жадные до золота и магических игрушек животные, бессовестно совращающие себе на службу неискушенных дурачков, пожирающие влюбленных дурочек и разоряющие земли просто потому что им так захотелось.
Создания Имира? Плевок Рилдира на труп своей богомерзкой матери. Очередные чудовища, которых нужно вырезать. Или подчинить.
Турм прикоснулся к амулету, ослабляя его действие. Проклятая тварь умеет говорить только магией. Так пусть отвечает на вопросы.
– Имя.
«Что, даже зверем не обзовешь?», старик очень напоминал того мага. Иная оболочка, иные мотивы, совершенно иная порода. Но он так же высокомерен, уверен в своей правоте, и да – он так же раздражает дракона. Или как это лучше сказать? Соблазняет на дерзость.
– Имя, - требует мужчина. Громкий голос, непоколебимое спокойствие. Ну да, ну да, тот экспериментатор тоже сначала таким был, а потом прыгал и брызгал слюной. Раз уж выйти ему не суждено, то можно поспорить самому с собой: как быстро этот начнет изменять себе?
«У драконов много звучных имен. Знаешь, мы с удовольствием носим даже те, коими нас нарекают люди или эльфы. Ты ведь понимаешь, что истинные имена зачастую такие заковыристые, что даже старики их с трудом выговаривают. Но мне повезло, меня кличут вполне сносно. Даже пастушок сможет выговорить. В мое время эти детки не отличались умом…»
– Имя, дракон. Назови свое имя.
«Меня зовут Амирруд», видя тень во взгляде, железный открыл пасть, скаля белоснежные клыки в улыбке. «Я не демон, Железнорукий. Со мной эта шутка со знанием истинного имени не пройдет. Не играй с предложениями и не пытайся найти двойное дно там, где и первого нет»
– Кто ты. Какова причина твоего заточения.
Строго по списку будто бы заранее заготовленных вопросов. Руки заведены за спину, прямая спина и холодный взгляд. Этот умеет играть свою роль. Может даже уже настолько с ней слился, что отрывать оную будет вместе с кожей. Какая прелесть, право слово.
«Дракон, как уже было сказано ранее. Самый настоящий», склонил голову чуть набок. «Если так интересно, то отношусь к железному клану»
Мол, да, не самая дружелюбная семейка, но и не тупые в своей злобе хроматики. Металлических драконов люди любили, и те отвечали щемящей сердце взаимностью. Прям создания Имира в первозданной красоте, этакое воплощение правосудия. Цветные – пф, монстры в худшем своем проявлении. Эти хорошо постарались «подмочить» репутацию мудрой расы.
Но самоцветные-то! Ни рыба, ни мясо, как говорили люди. Могут быть и преступниками, и героями. Но куда чаще по мнению железного выступали «зеркалом»: как ты к ним, так и они к тебе. Впрочем, может за время его заточения что-то изменилось? Не зря же в этих глазах мертвой рыбы не отразилось ни капли сочувствия.
«Заточен за то что… хм… маленький? Слабый? Какую причину вы обычно приписываете для заключения тем, над кем хотите поглумиться? Не слишком силен в этом, да и как-то не вникал. Посвятишь?»
Турм Железнорукий едва заметно качнул головой. Дракон был многословен как персонаж детской истории. Это хорошо. Пусть говорит, пусть врет, оскорбляет, лебезит и утыкается тупой мордой в плоские шутки – мужчина сможет выцепить в этом потоке нужную ему информацию. В конце концов, что драконы, что демоны, что полукровки – все они вылеплены из одного теста, а значит и ларчик откроется, если правильно нажать на нужные места.
Амирруд
***
https://pbs.twimg.com/media/D8wgfhAWsAAk725.jpg
– Господин, долго нам здесь быть?
– Ситуация не однозначная. Решением принимает мастер главнокомандующий. Не волнуйтесь, вас обеспечат всем необходимым. Благо мирных жителей для нас наивысшая ценность.
Заученные слова, уверенный тон, ободряющая улыбка. За столько-то лет Дайлен научился врать не краснея. Эх, еще бы он научился делать это самому себе. Каждое слово звенело соблазнительной правдой. Ему верят, ему хотят верить, но в голове скребется мерзкий бесенок и шепчет «Все ты врешь»
Полуправда, она же ложь. Сколько таких мирных жителей командующий пустил под нож ради пресловутого общего блага? Скольких убил лично он, Дайлен?
– Господин, вообще никому выходить нельзя? У меня же детки одни дома сидят. Голодные, да без присмотра. А вдруг случится чего? – тощая женщина-кухарка взволновано сплела пальцы рук, явно не находя себе места от беспокойства. Ее поддержали голоса остальных рабочих. Жены будут беспокоиться, слушок ненужный пойдет – ну кому это надо.
Будь это его воля, маг давно бы всех выгнал по домам. Но воля не его. Приходится успокаивать и врать людям, глядя прямо в глаза. Да, завтра утром им все скажут. Отпустят к семьям, возможно еще и выплатят причитающееся за непредвиденную задержку. Но сначала очищение и молитвы, чтоб ежели какая хворь была замурована с драконам, то не коснулась тех, кто сейчас в деревне. Доверчивые люди, не сведущие в магии, охотно верят чужим словам, и еще более охотно идут на жертву ради родных и близких.
Потирая глаза, Дайлен торопится уйти пока у рабочих не возникли новые вопросы. Пока его на чем-нибудь не подловили. Заученные слова, но шаг влево, шаг вправо и он на мгновение спотыкается. Многим этого мгновения хватает с лихвой.
Отдавая приказы, маг идет проверять караулы. Естественно, делает он это не один. Далеко не все завалы и закоулки замка расчищены, ордену доступна малая часть. Малая часть, которую сначала проверят проверенные люди, а потом он сам. Что-то его тревожило. Наглое вранье, предчувствия беды или взгляд дракона, полного скучающего сожаления?

Пробираясь узкими дорожками, трактирщик позволил себе улыбаться. Ведьма не видела его улыбки, и слава богу. Демон чувствовал, как сходятся тысячи нитей судеб в этом замке. Он прямо ощущал, как они вибрируют под кончиками пальцев. И это было чрезвычайно… интересно.

- Что ж… Интересная экскурсия по местам былой славы, - сказал он, когда их путь-дорожка завела в какую-то старую тренировочную залу, где когда-то давно потели десятки людей, пытаясь стать лучшими убийцами, чем были вчера. - Приятно, когда есть сведущие в чем-то люди. Тем более, передвигаться в их компании… Вот только, чувствую, Амарилла нуждается в нашей помощи - она-то не смогла воспользоваться вашими знаниями проводника. Знаете, такое ощущение, когда сосет под ложечкой. Вот у меня оно. Благодаря ему я до сих пор жив.

Он хмыкнул и пожал плечами. Рассказывать о том, что он просто видел, как сместились несколько линий, оказавшись сначала в неприятной близости а потом пересеклись, было долго, муторно и неинтересно. Поэтому трактирщик предпочитал говорить о таких вещах, как о шестом (восьмом, десятом) чувстве, чем рассказывать о сложном кружеве судеб, что он часто видел перед закрытыми глазами. Играть на них было интересно. Но объяснить принцип - почти невозможно.

- Я был в десятках таких сооружений будучи на службе. Их строят по одним лекалам и стандартам, судя по всему, потому что эта почти в точности повторяет замок под Рузьяном, где нам пришлось квартироваться в годы моей буйной юности, - он улыбнулся вновь. - А леди Амарилла явно решит зайти если не с парадного, то хотя бы с черного входа, судя по ее линии поведения. А не пробираться сквозь завалы и руины. Так что предлагаю прогуляться до него. Поправляйте, если я где не там сверну. Давно это было по людским-то меркам…

“Лет двести назад”, - с усмешкой добавил он про себя. Для людей - это древняя древность. Для эльфов - просто срок, пусть и достаточный. Для него самого… Трактирщик предпочитал об этом не задумываться.
Он просто ушел, уверенный и спокойный, по замку, где ему явно не были бы рады. Да, все его чувства были напряжены до предела. Человеческого. Но и это напряжение больше походило на предвкушение великолепной партии, которую этот мужчина собирался сыграть. Но с кем?
Одним богам известно.

Вскоре он дошел до места встречи. Как раз вовремя, чтобы увидеть эпичную встречу рыжей и пятерых поборников дяденьки. Хмыкнув, мужчина аккуратно подошел к ним сзади, подмигнул рыжей и…

-Ну что вы тут столпились, ротозеи! - громогласно заявился он, толкая двух ближайших к нем подхваченной по пути дровиной весом пуда этак в четыре. - Ишь чего! И так жрать не дают, домой не пущают, так еще и работать нельзя нормально! Этому поклонись, - мужчина резко повернулся, снося дровиной еще одного стражника, чтобы посмотреть, на другого господина. - Этому жопу лижи! - он даже фыркнул недовольно, поворачиваясь. А в это время его дровина снесла еще одного обладателя гербовой накидки. - Надоело!

Дайленhttps://images-wixmp-ed30a86b8c4ca887773594c2.wixmp.com/f/ab728018-e315-44d3-88f3-12a0045cc5f3/dcluppb-b5c3edb8-e582-4dd6-a11b-354770b74d1a.jpg/v1/fill/w_751,h_1063,q_70,strp/grey_warden_com_by_yamaorce_dcluppb-pre.jpg?token=eyJ0eXAiOiJKV1QiLCJhbGciOiJIUzI1NiJ9.eyJzdWIiOiJ1cm46YXBwOjdlMGQxODg5ODIyNjQzNzNhNWYwZDQxNWVhMGQyNmUwIiwiaXNzIjoidXJuOmFwcDo3ZTBkMTg4OTgyMjY0MzczYTVmMGQ0MTVlYTBkMjZlMCIsIm9iaiI6W1t7ImhlaWdodCI6Ijw9MTIwMCIsInBhdGgiOiJcL2ZcL2FiNzI4MDE4LWUzMTUtNDRkMy04OGYzLTEyYTAwNDVjYzVmM1wvZGNsdXBwYi1iNWMzZWRiOC1lNTgyLTRkZDYtYTExYi0zNTQ3NzBiNzRkMWEuanBnIiwid2lkdGgiOiI8PTg0OCJ9XV0sImF1ZCI6WyJ1cm46c2VydmljZTppbWFnZS5vcGVyYXRpb25zIl19.WLimZquE1mHI32j5fyknwNqOWn1udnPo2XroLrsuJho
«Дерьмо случается», сказал как-то один недурной служитель Имира – единственный, кого Дайлен мог бы считать другом (да не успел). Сказал по иронии, когда его, без доспехов и связанным вели на деревенскую площадь, дабы предать очищению. Не дело это, щенков нечистых на волю отпускать.
Дайлен помнил выражение лица того – странная смесь обреченности и радости. Поговорить им, конечно, не дали. Но уверенности, силе и стойкости молодой маг тогда мог только позавидовать.
Сейчас ситуация отличалась в корне, но слова в памяти всплыли как нельзя кстати. Старик не успел уйти, а молодая девушка, как оказалось, могла быть и совсем не девушкой. Или как минимум не молодой. Хотя кто эту нечисть разберет.
Не сказать, что Дайлена вообще не пробила дрожь, но самообладание он все же не потерял.
- Да я вижу, - невесело усмехнулся маг рыжеволосой бестии.
Было в ней нечто рилдирово притягательное. Вроде смотришь – деваха девахой, такие задорные и ладные встречаются иной раз. Женщины им завидуют и норовят гадким словом в спину плюнуть, а мужчины жаждут обладать. Дайлен же предпочитал, чтоб эти красавицы держались от него подальше. Может нутром чуял, что от такого союза бежать надо, а может просто вспоминал, что как раз таких смешливых девчонок нерадивые и пугливые крестьяне записывали в ведьмы и жаждали в речках топить или камнями закидывать.
Впрочем, эта-то отличалась от простых рыжиков. И уже делом доказала, что опасна. У Дайлена не было возможности проверить жив ли кто из отряда, но очень надеялся, что странным гостям ведомо не только глумление над обидчиками.
«Итак. Устранили дозорных, успокоили гонца и погасили единственную, хоть и мнимую, преграду. С чего бы мне им не доверять?»
- Вы врываетесь в чужой дом, а потом удивляетесь почему вас хотят за дверь выставить. Действительно, агрессия на пустом месте. На данный момент вы единственные, кто применил силу и всячески ее подчеркивает.
Запоздало Дайлен отметил, что кого-то в этой теплой компании не хватает. «Турм за такую леность и невнимательность со всех шкуру спустит» Враг не прост, и маг сомневался, что с этими сдюжат все боевые колдуны ордена. Но как говорили верха – это не оправдывает вашей слабости. Т.е. в любом случае за проникновение посторонних и за несоблюдение строгих правил спросят с выживших. Забавно, это мужчину должно было волновать в последнюю очередь. Хотя куда запропастилась еще одна девица – вопрос интересный. Ответ обычно бьет сзади по голове.
«Как-то странно выходит…» Резона верить ночным визитерам у Дайлена не было. Хотя бы по той причине, что никто не будет верить забравшемуся в окно вору, что он тут чисто водички попить. Но воина смущало расхождение слов мужчины и ведьмы.
Одна выражает любопытство, а что тут у вас такое интересное происходит. А второй кажется осведомлен о пленнике. Причем давит на совесть, которая вопреки убеждениям в ордене, у Дайлена действительно была.
«А не вы ли этого «ребенка» здесь заперли?», вертелось на языке. Замок много раз менял хозяев, и пусть с исчезновения последнего владельца прошла не одна сотня лет, это ни о чем не говорило. Что оная для человека – почти две жизни. Что сотня лет для эльфа или демона – просто чуть затянувшееся ожидание, да и то – в лучшем случае.
Могла эта странная компания владеть замком? Могла. Оставить пленника под защитой печати, а как та оказалась разрушена, явились за живым имуществом, дабы его другие к себе не прибрали. Дайлен не любил многие методы ордена, но почему-то считал, что дракону здесь будет лучше, чем сдавать его подозрительным незнакомцам. По крайней мере пока странные «герои» не докажут свои благие намерения.
- Сладкие речи, да верится с трудом. Есть чем подкрепить свое слово?

-Молодой человек, эти ретивые господа угрожающим образом хватались за оружие, - доставая трубку, заговорил трактирщик. - Доказательства моим словам сидят в темнице и в головах, - он закурил, и тлеющий огонек трубки высветил морщины и шрамы на немолодом лице. - Конечно, ты прав, и верить мне тебе не нужно. Но ты же знаешь, что я - прав. Был в камере.
Усмешка на его лице была доброй и веселой, что было странно, если вспомнить, кем он был. Но мужчину здесь никто не мог вспомнить, конечно. И это было хорошо. Он мог побыть простым…
Демоном.

-Если же тебе так уж хочется помахать железками и плеваться магическими светильниками, то давай быстрее, - он даже вздохнул. - Как-то не хочется на это тратить ни твое, ни свое время.

Будто бы битва с целым гарнизоном для него - это обыденная обычность ежедневного быта. Все ходы записаны и результат известен. Или просто блефовал по-черному.  Или белому. Кто ж его разберёт, трактирщика-то.
Тем более, такого.

-Итак, твое решение, юноша? - настроение мужчины явно становилось все игривее и веселее. - Мы можем посотрудничать, а можем тратить время на разговоры. Поговорить я могу и у себя в заведении. Кстати, приглашаю вас выпить, когда все это закончится.

Ему было весело. И это чувствовалось. Но ещё его интересовало, где ведьма. И он больше не хотел тратить время на разговоры. Поступки Руты его заинтриговали.

-Молодой человек, я всё-таки вынужден откланяться. Дела, - пожав плечами, сказал улыбчивый трактирщик и развернулся. - Не спасение мира, но кое-что очень близкое к этому. Можешь прогуляться с нами.

И на этом он посчитал разговор оконченным.

-Миледи, могу я пригласить вас на прогулку по этому мрачному подземелью, - протянул он руку своей рыжей спутнице. - Не гарантирую абсолютную беспроблемность, но весело будет точно.

Осознавал ли мужчина, что оставил у себя за спиной потенциальную опасность? Конечно. Но еще он отлично знал, что такие, как этот молодой человек, не бьют в спину. Да и сможет ли он что-то сделать тому, кто открывает любые двери? Это еще тот вопрос. Но Велес верил в благоразумие юноши. Иногда это так приятно - верит во что-либо.

Поэтому он шел и задумчиво курил, рассматривая подземелья и четко осознавая, где должна находиться их цель. И это было не так уж и далеко. Да и какие могут быть расстояния для того, кто видит нити судеб? Да, возможно, это пробудило лишние подозрения в молодом светлом, но… трактирщику было все равно. Он знал, зачем он здесь, и теперь его уже мало что могло остановить в этом мире. Почти как лавину, несущуюся вниз с высоченного пика.

Отредактировано Вертен (22-07-2019 14:33:59)

Дракон резко открывает глаза и чуть приподнимает голову. Он слышит магию. Не тех, кто намеревается забрать себе это место – у них чары скрываются и маскируются или напротив аляписто-кричащие, призванные подчеркнуть силу и статус. Здесь что-то другое. Чужое.
Чешуя – гладкая и теплая как у ящерицы, долгое время пролежавшей на солнце, внезапно заостряется и едва заметно топорщится. Из безобидного «ребенка» Амирруд на одно краткое мгновение становится похож на того, кем он мог бы быть – уродливого в своей карликовости, но древнего ящера. Как гнойный нарыв память набухает и лопается, топя сознание в потоке знания. Он не уверен наверняка, но догадывается, что в этих стенах ходят они – непрошеные гости с темной природой.
Всего одно мгновение разделяющее пробуждение и возвращение дракона в то состояние, в котором он вынужден влачить свое существование. Всего одно мгновение, но его хватило для старика. Взгляды ящера и человека встретились и Амирруду стало жутко: брехливый старикашка казалось выворачивает его наизнанку, читает мысли и потрошит все секретики, до которых дотягивается. Это невозможно или?..
«Что за дрянь ты с собой сотворил?»
Человек не отвечает. Отворачивается от дракона и неотрывно смотрит на дверь. Потирает подбородок и снимает с шеи маленькую колбочку, в которой тускло мерцает запечатанная магия – одноразовый артефакт. Действует мгновенно, но разрушается без остатка. Зачем ему такая игрушка?
«Мгновенно усиление? Барьер? Запас исцеляющих испарений?»
Дракон поднимает голову, звенят цепи. Держат и не позволяют ему заглянуть поглубже в эту побрякушку, которую старик опускает на землю и придавливает тяжелым сапогом. Амирруду не нравится происходящее, но – Рилдир поглоти всех своих детей и этого человека! – в каком же сладком танце заходится сердце! Страх и отвращение – не то, чему радуются. Дракон беспокоится и едва не сгорает в долгожданном доказательстве своей жизни.
Неспешно и без эмоций мужчина шепчет заклинание, придавая свободной энергии форму. Оно похоже на лук с натянутой тетивой. В отличие от реального – от этого не устают руки, а натянутая «тетива» накапливает силу, с каждой секундой. Нет внешне заклинание не имеет ничего общего с оружием, но ощущение от готовящегося удара не отпускает.
И как только дверь открывается, сформированное заклинание влетает в цель, заставляя человека отшатнуться и завалиться на тех, кто стоял позади. Старик не удивлен поступком воина-мага, за ним регулярно приходилось «подчищать». Он не убил его раньше по одной причине – люди ему охотно верили, стремились ему доверять. Но всякому терпению приходит предел.
Щелчок и мастер Турм исчезает из подземелья. Махонький телепорт может переместить его лишь в пределах определенной территории, замка в данном случае. Но ему далеко бежать и не нужно. Глупость светлого дурачка сыграла только на руку. Крысодавка сработает и от паразитов останутся одни лишь хвосты в качестве трофеев.
Амирруд
незадолго до
https://pbs.twimg.com/media/D8wgfhAWsAAk725.jpg
Дайлен впервые видит так близко третьего нарушителя. Красивая девушка – не место ей здесь. Ей бы травы собирать и раны врачевать, а не таскаться с сомнительной компанией по сомнительным же местам. Даже если она здесь случайно, за то, что пришла с рыжей и демоном ее с удовольствием предадут суду.
Если с рыжей хотелось «гореть», то с такой хотелось жить. Желательно подальше от святого Ордена. Желательно в хорошем доме. И чтоб волкодав лежал вечно на пороге, заставляя перешагивать через свою лохматую тушу. Кажется, где-то он это видел?..
«Может быть в другой жизни…», хмыкает маг, радуясь, что в этой непутевая девица не расшиблась о камни. Верхушка утверждает, что Имир за верную службу и праведную жизнь дарует жизнь в ином – лучшем мире. Где нет войн, где нет смертей, где ты получаешь то, о чем мечтаешь. Но это все там, а здесь терпи кровь, смерть и бессонницу из-за кошмаров.
-У меня есть… идея. Прошу не впадать в панику, а лучше спрячьтесь.
«Это предательство. Они все еще могут ударить в спину убегающим» Дайлен идет вперед, к посту, выставленному после обнаружения дракона. В голове бьется ворох мыслей. Что если не поверят? Как лучше поступить? Что лучше соврать? А может и не врать?..
- Где мастер Турм? – зло, словно плоть с костей срывает, бросает вытянувшимся воинам.
- В месте заключения монстра, - видеть обычно спокойного мага раздраженным и злым приходилось не часто. Значит что-то случилось.
Дайлен понимает, что соврать о смене постов не удастся. Да и с чего бы? Они же только час или два как заступили. Значит будет правда. Чистая правда, с малой толикой недосказанности.
- На территории замка посторонний. Скорее всего не один. У главного входа был полностью лишен сознания отряд воинов. Требуется оказать помощь и усилить посты у магического хранилища. Немедленно. Я доложу мастеру.
Стараясь не оборачиваться и не видеть возможной гибели товарищей, если нарушителям взбредет в голову мысль устранить и этих воинов, Дайлен идет к подземной темницей. Сейчас – самое сложное. Турм – не дурак, и он выше мага по званию, да и опыта всяко больше. Не послушает, значит выход один – попытаться оглушить до того как старик сделает свой ход.
К сожалению для себя мужчина недооценил своего мастера. И подавно не знал несколько интересных тайн. Скорее всего уже и не узнает. Стоило открыть дверь и в грудь ударило заклинание. С легкостью расплавляя броню и ломая защитные барьеры, направленная энергия впилась в тело с такой силой, что ударом воина вынесло в коридор. От грызущей боли сознание померкло. Дайлен не видел, где стояли его невольные спутники. Но отчетливо услышал рев дракона.
Амирруд видел, что пострадал человек. Тот самый исполнительный малый, в которого ящер не поверил. Теперь, когда доказательство благих намерений нестерпимо пахло металлом и жженной плотью, железному стало неуютно и стыдно. Натягивая цепи, он все силился увидеть признаки жизни… Или хоть что-нибудь.
«Он жив?», там стояла парочка фигур. Возможно, то были услышанные ранее непрошеные гости. Они же друзья этому человеку, нет?

Кто знает, как лучше угодить своему богу? Кто может точно сказать что ему угодно, а что нет? Жрецы? Предполагается, что да, что они говорят с богами и те передают через них свою волю. Но кто проверит самого жреца? Кто с точностью скажет, что тот говорит словами бога, а не своей корысти? Мало ли злодеяний в мире творилось именами светлых и добрых богов, злодеяний таких, что прознай о них эти самые боги, и исчезнут сотворившие, будто и не было их.
Но почему же всеведущие боги не знают? Или не такие уж они всеведущие и всемогущие? Может, и не такие - то знают лишь они сами. Но все-таки если о чем-то и о ком-то бог захочет узнать, ему не придется никого расспрашивать.
Как не пришлось расспрашивать и о Дайлене, знал его Имир. Если под "знать" подразумевать "замечать и выделять из прочих". Чем же выделился и привлек внимание бога этот молодой воин-маг?
Поперву, видя, как тот спасает некоторых осужденных от карающей длани Ордена, карающей, кстати, его, Имира, именем, решил Светлейший бог, что затесался в светлые служители тайный рилдиранин, но как раз тут бог оказался всеведущ и прочел все, что было в душе и разуме молодого воина. И понравилось это богу. И вызвало интерес: а сколько же ты, такой правильный да праведный, протянешь?
Или приговорят тебя свои, прознав о твоих проделках, или в один прекрасный момент ошибешься ты да и отпустишь не того, и отплатит он тебе кинжалом под ребра. И какое-то время этот божий интерес подкреплялся Имировой же волей: именно поэтому до сих пор Дайлен и был жив.
Но уже год-другой светлый бог перестал контролировать соратников молодого мага, а тот все еще жил, за чем Имир наблюдал с радостным удивлением, даже строил относительно него кое-какие планы.
Но таки это случилось, на этот раз очередная выходка со спасением Рилдирова отродья, как считал мастер Турм, была последней каплей и последним для него доказательством тому, что и сам Дален не так светел душой и предан Имиру, как казалось.
Но вот для Имира все было наоборот: чисты ты душой, молодой маг, куда чище, чем твой наставник, а потому рановато тебе еще отправляться в чертог забвенья и печали.
Он жив? - донесся до бога вопрос дракона. Всемогущий не стал ничего отвечать, но все, стоящие рядом с воином, могли видеть, как на несколько мгновений охватило его светло-золотистое сияние, после чего он вздохнул и сел. И снял шлем.
Волос на голове не было - но это ничего, отрастут, страшные ожоги уже начали затягиваться на вновь наросшей плоти и, пожалуй, впоследствии искусный знахарь сможет вывести и шрамы, буде воин пожелает. Только вот одежда под доспехами почти вся сгорела, да и сами доспехи уже таковыми назвать было нельзя. Но воин еще не знал, что вместо них у него была теперь божественная защита: его новое тело и новая кожа были неуязвимы ни к магии, ни к обычному оружию. Узнать это ему предстоит на своем опыте. Да и боль смерти своей он никогда не забудет. Как и то, что не всякий соратник - тот, кому можно доверить спину.

Сказитель
http://forumavatars.ru/img/avatars/0001/31/13/47-1443588552.jpg

Дайлен очень смутно понимал, что сейчас произошло.
До сих пор чувствовал, как доспехи плавятся вместе с плотью, до сих пор отчетливо понимала какое заклинание в него впилось. И это было странно: либо у старика были фокусы в рукаве, либо артефактами он обладал куда более внушительными чем казалось молодому воину, поскольку вроде бы магией огня не владел.
Помнил тьму, не страшную и не отталкивающую. Нежно обняв за плечи, она шепнула, что достаточно опустить руки и боль уйдет. Уйдут проблемы. Он больше никому и ничего не должен. Вопреки желанию, Дайлен цеплялся за жизнь, которая упорно ускользала. И кажется в какой-то миг таки ускользнула.
Вместо падения в мягкую тьму, его словно кто-то подхватил. Рукою мягкой и теплой как у матери. Рукою твердой и уверенной как у отца.
И вот он сидит в коридоре. Обгоревший, со шрамами, с разбитыми амулетами и разорванной броней. Одного взгляда на эти «лохмотья» хватает, чтоб дрожь пробрала до глубины души. С такими ранами не живут. Но он ведь не мертв? Или…
Кожу еще пощипывало. Значит призраком он не стал.
Говорят, что темные маги не дают покоя даже после смерти, приковывая дух к земле, обрекая вечно блуждать. Или пока их мертвец не исполнят возложенной миссии. Чего греха таить, а Дайлен побаивался такого посмертия. И справедливо не доверял своим попутчикам, хоть и ринулся им помогать.
Но тогда как? Демон выдернул или поставил барьер? Или неужели сам Имир спустился к нему?
«Вот уж ради кого он точно так бы не поступил»
Слова демона прошли стороной. Маг был не в том состоянии, чтобы вступать в споры. Ступить за край и внезапно вернуться – что ни говори, а людям такое не дается легко и просто.
«Если это был Имир, значит я ступил на верный путь. Дракон должен быть спасен. Человек же всегда умереть успеет»
Как ни странно, но на Турма воин не сердился. Скорее всего старик почувствовал приближение темных, может среагировал на шаги уходящих с поста соратников. Да даже пойми он кто в дверях – разве это так важно? Перед лицом Бога все равны, а ранги и статус существуют исключительно для порядка. То, что Дайлен высоко поднялся, не дает ему прощения за предательство. Это… горько. Старика маг любил, хоть и не всегда поддерживал. Скольких сопливых юнцов тот своей железной рукой вытащил из пасти смерти?..
Горче было от осознания того, что скорее всего в глазах остальных он теперь тоже отступник и враг. Это жгло сильнее магического огня. Жаль, очень жаль, что не было иного выхода. Среди них были очень добрые и светлые парни. Но, тропки разошлись окончательно, да?..
Амиррудhttps://pbs.twimg.com/media/D8wgfhAWsAAk725.jpg
Амирруду было плохо видно – проклятые зачарованные цепи не давали как следует привстать, вытянуть шею и разглядеть, что же стало с теми, в кого улетело заклинание. Но явление Создателя он пропустить никак не мог. Свет обжигал глаза, он был слишком ослепителен, слишком… изначален. Глаза слезились, но ящер продолжал держать их широко раскрытыми.
Это было… невероятно. Впервые с того момента как он осушил проклятый источник – насмешку над даром Бога – Амирруд чувствовал. Он был жив! В это мгновение он снова был частью мира. Пронзи его кто копьем в тот момент и на одного ящера стало бы меньше.
Глоток света, глоток настоящего, краткий миг счастья. Поняв на кого направлен дар Имира, дерзкий юнец хотел взреветь и кинуться вперед. Цепи натянулись, впиваясь в тело, затягивая удавку на шее, не позволяя вырваться из западни.
«Это мое! Это мой шанс! Урок усвоен, отпусти!»
Но миг прошел и все померкло. Цепи вновь ощущались тупой раздражающей тяжестью. Глаза не болели, адаптируясь к вернувшемуся полумраку подземелья. Царапины и потертости – от них уже не было и следа. Дракон был ошарашен не меньше человека. Как капризному ребенку ему хотелось кидаться на все, разнести свою тюрьму и цепи на кусочки, хотелось наплевать на гордость крови и просто уткнувшись мордой в камень реветь и причитать. Спасение было так близко! И прошло стороной…
В какое-то мгновение ему хотелось впиться человеку в горло и вырвать из него свое излечение от равнодушия мира.
«Это ничего не даст»
Проклинать Богов – на это решится только безумец или глупец. Амирруд же планировал когда-нибудь все же избавиться от оков. Рычание на Имира, Рилдира, Играсиль и мелких божков, занесенных в этот мир неведомыми путями, – это не приблизит его к желаемому.
«Не за душой, нэ? Решили все тельце прибрать к рукам?»
Насмешливый вопрос отдавал незапланированной грубостью.
«Цепи ковали специально для меня. Но не при мне. Могу догадываться, что там внутри есть, хм, руны?.. Начертания? Что-то что не должно было развеяться со временем слишком быстро. Скорее всего удерживающие заклинания начали терять силу вместе с цепями. Подозреваю, что как только они заржавеют, то уже не удержат даже меня. Ни сами по себе, ни чарами. Можете попробовать свою ворожбу»
Вот была бы потеха, спади цепи реальные, но останься магические. Это было бы слишком обидно! Он не айрэс, не светел, не благочестив, но на эту ночь обид на его долю все же как-то многовато выпало, нет?
«О, это будет некрасиво, но не могли бы вы поторопиться? У меня нет ни малейшего желания встречаться с тем существом. И вам не советую. Признаться, понятия не имею, что он с собой сделал или что с ним сделали, чтобы он… изменился. Честно, даже знать не хочу»

Дайлен отстраненно слушал чужие разговоры и совершенно не сопротивлялся тому, что две прекрасные девушки помогают ему избавляться от того, что ранее было доспехами. Впрочем и огромной радости он от того не испытывал. В голове подобно муравьям у разоренного муравейника кишели мысли. Слишком много мыслей и переживаний.
Такое с ним случалось часто. Да наверное и не только с ним. Всегда, рано или поздно, в самый неожиданный момент начинают одолевать сомнения и терзаний по сделанному или не сделанному. Старшие, прошедшие огонь и темные чары, убеждали, что любое сомнение – яд, и следует его выкорчевывать из себя. И молодые следовали сему совету: ставили цель, или одну единственную мысль, и шли к ней, сметая все стороннее.
Но согласитесь, не каждый день ты оказываешься спасен… кем-то. Кем-то столь могущественным, что вся твоя жизнь для него – просто песчинка. Или напротив – столь великое благо, что он не побрезговал тебя коснуться. В общем, как бы маг-воин ни старался, а мысли нет-нет, да соскальзывали на вполне обыденные темы.
Сейчас-то боли он не чувствовал. Да и ощущал себя столь прекрасно, что даже совестно. Но снять расплавленные доспехи, да и все, что под ними слиплось в одно сплошное месиво, - мягко говоря сложно. Потому Дайлен тщедушно опасался вспышек боли, когда с него всю эту красоту будут сдирать. В общем, не до красот внезапных добрых ведьм ему было.
Боли не было. Доспехи и одежда отставали от тела как отжившая свое чешуя от ядовитой охотницы.
- Может я все же умер? – с легкой усмешкой молвил маг.
«Мечтай», внезапно в голове раздался чей-то голос.
Прошло несколько мгновений прежде чем до Дайлена дошло, что то к нему обратился дракон. Логично, что вместе с доспехами разрушились и все его артефакты.
Будь маг более деятельным или продуманным, то непременно бы воспользовался советом рыжей и куда-нибудь прибрал бы свое старое барахло – ну а вдруг не шутит? Но смотреть на снятую с него груду… вот этого всего, мужчине было и мерзко и как-то страшно. Словно на свой собственный труп смотришь.
«Вот потеха бы была для остальных смотреть как я убегаю с грудой металла на руках», не обращая на потенциальный материал для артефактов (с точки зрения несостоявшегося мертвеца оный выглядел слишком… не живым) внимания, Дайлен пошел прямо к дракону. Что ящер хотел ему сказать, он не знал. Не задумывался.
Впрочем, Амирруд, по сути, брякнул наугад. Он слышал некий след, оставленный на человеке, что-то сродни тому, что он нес в себе, но в то же время совершенно иное. Если человека разрывало на части произошедшее спасение, то дракона – прошедшая стороной удача. Трезвые и взвешенные мысли разлетались, иногда уступая место раздражению и злости.
Дайлен подошел и ощупал стальной ошейник на шее ящера:
- Странно. Ни малейших трещин или стыков. Даже кольца для цепей – все литое.
«Его создавали с помощью мастеров и магии. Прямо на мне. Подразумевалось, что свои цепи никогда не скину. Впрочем, мой приятель-затейник скорее всего и не подозревал, что я переживу и его и всех его слуг. Пережить мертвеца – забавно звучит, не так ли?»
«Говори. Ты ведь так любишь говорить. Говори, заткни глотку самому себе, своей проклятой ярости»
Маг продолжал осматривать звенья цепей и тяжелых колец на лапах и хвосте. Самое крупное опоясывало ящера и по идее должно было удерживать его от любых попыток подняться на лапы. Но то ли слишком большой элемент всей этой паутины дался сложнее всего, то ли сам Амирруд постарался, а может и ему улыбнулась удача. Кольцо было в трещинах, нижний кусок (который как раз должен был крепиться к полу) раскололся. Что и позволяло дракону не лежать бревном, но худо бедно двигаться в своих оковах.
- Хм… тут странная вязь заклинаний. И на диво добрая работа над цепями.
Амирруд весело фыркнул, словно то была его личная заслуга. Ну… в некотором смысле-то он прав, верно? Ради кого еще так старались все те, кто достиг огромных высот в деле обращения с металлами и чарами?
- Мне их не снять… Однако… думаю если разорвать ошейник и кольца на лапах, то… должно получиться, - воин вздохнул и повернулся к своим спутникам. Девушки были хорошими ммм «людьми» и толковыми ведуньями, но вряд ли они смогут разорвать эту сталь. А вот их спутник и защитник… Держится он уверенно, так почему бы не попробовать?
«А пока сильные мужи тужатся над моей сбруей, скажите мне, дамы: что вас в столь поздний час привело… сюда? Неужели ради меня пришли?»
Амирруд старался не смотреть. Он хотел свободы. Но мысль, что ничего не выйдет, мысль, что у него на глазах будет очередное поражение судьбе… Молодые драконы выносливы, а древние и того страшней. Но выдерживают они далеко не все.
Амиррудhttps://pbs.twimg.com/media/D8wgfhAWsAAk725.jpg

Дракон сначала скептически фыркнул на действия мужчины, мол, демон – не демон, а не все в мире тебе по зубам. Будь Амирруд того возраста, какого положено ему быть, то с большой вероятностью определил бы на что способен этот «человек». Но он застрял в шкуре и мироощущении чешуйчатого подростка, а они вообще склонны все воспринимать скептически. Лимит же отпущенного прозрения уже прошел, и неизвестно когда вновь посетит проклятого. И посетит ли вообще.
Зато, когда цепи лопнули, ящер аж подпрыгнул. Не то от удивления, не от восторга.
На шее и лапах остались кольца, по полу еще волочились обрывки цепей. Но право слово это такие мелочи! Он свободен! Впервые за… за сколько? Не важно! Он свободен… И свободен ли?..
Дракон поднял лапу и придирчиво обнюхал металл. Встал во весь свой не впечатляющий рот, пошевелил крыльями, распрямляя их и складывая на спине. Шаг, второй… Так непривычно и дико, когда ничего не держит. Кажется, даже дышать стало свободней.
Внезапный прыжок. Дракон хоть и молодой, но быстрый. Больше всего в тот момент Амирруд опасался, что его дернет назад, приковывая к месту уже магией. Но нет, пару метров, на которые прыгнул железный, и не думали отталкивать или как-то препятствовать вновь свободному ящеру.
Эти мгновения… Смехотворные и мелкие, но столь родные и приятные. В груди дракона вновь разгоралось пламя. Пламя жизни, воли к жизни, желания свободы. На тот момент Амирруд стал самим собой. Просто железным драконом, молодым, удалым и только что выбравшимся из опасного приключения живым. Оставалась для полного счастья только вновь окунуться в небо.
Небо. Как давно это было?..
«Кажется никогда прежде себя лучше не чувствовал», самодовольно успокоил ведьму Амирруд. Мол, ну что ты надо мной трясешься, да что со мной станется? Причем понимание, что ему действительно ничего не будет несколько успокоило железного.
«Но в вашей просьбе все же откажу. Не люблю, когда меня кусают. Неприятно, а в свете, хм… «последних» событий еще и невозможно», пленник обезоруживающе оскалился.
Брянча своими «украшениями», причем кажется делая это нарочно, дракон потянулся. Смысла в этом не было. За все время его заключения мышцы продолжали быть нереально здоровыми. И никакого долгожданного физического облегчения ящер тоже не чувствовал. Но от глупого повседневного ритуала было приятно на душе.
«Позвольте представиться должным образом. Амирруд. Железный дракон. Единственный и неповторимый, проклятый неуязвимостью и бесконечными годами жизни», приоткрыв пасть, дракон улыбнулся.
«Если честно, никогда не видел особого смысла есть того, с кем говоришь на одном языке. Разумеется, иностранцев с неизвестным мне наречием не пускал на ужин, кхм… Нет, разумных я не ем. Ни людей, ни эльфов, ни демонов. Как-то не доводилось, да и они были бы против, так полагаю?..»
- Это все очень хорошо, - внезапно вмешался маг, все это время стоящий чуть позади компании и наблюдающий за чудесным освобождением и прыгающим как собачка драконом.
Кажется, он единственный кто не испытал большого шока от способностей трактирщика. Не потому что внезапно вот все-все стало ему ясно и понятно. Просто разум поставил барьер и решил не допускать новых удивительных чудес до полноценного осознания. Хватит и уже свершившегося.
- Мы все еще на… чужой территории, - слово «вражеской» застряло в горле. Нет, он не мог принять то, что теперь ему придется идти против собратьев по вере и оружию. Но если у него был шанс сбежать, то вот их – его знакомых и товарищей – могли послать за ним. Им придется идти против него. Наверняка кто-то будет рад лишить жизни предателя, но найдутся и те, кому это задание выест всю душу.
- Железнорукий – человек суровой закалки. Если у нас есть время, то не стоит упускать свою возможность покинуть данное место. Полагаю, что вы, леди, здесь не редко бывали. Наверняка знаете, как нам поскорее выйти за стены? – маг обращался к ведьме.
Запнулся и нахмурился. Он поразительно легко говорит «нам». Хотелось остаться, хотелось как-то все исправить. Но жутко не хотелось поднимать меч против своих же. Возможно будет к лучшему сдаться? Но не сейчас, ему явно дали немного времени для того, чтоб он закончил начатое. Спас дракона. Спас… спасителей, как бы смешно это не звучало.
«Имир мне этого не простит», внезапно хмыкнул Дайлен.
- Идемте. Мне очень хочется, чтоб эта ночь закончилась красивым рассветом. Для всех.
Амиррудhttps://pbs.twimg.com/media/D8wgfhAWsAAk725.jpg

Если бы кто спросил Дайлена, он бы был только за, чтоб рыжеволосая тоже пошла провожать ведьму. Почему-то ему казалось, что на выходе их уже поджидают неприятности. И чем меньше в это будет вовлеченных, тем лучше. Однако же его никто не спрашивал.
Дракон как самый авторитетный в этой ситуации молчал. Светлого воина это несколько покоробило, но он решил, что чешуйчатому попросту не хочется вновь оставаться одному. Себя мужчина причислял к не самой хорошей компании. Он всего с полчаса как стал предателем, а ну как знать может еще себе место обратно выкупит, сдав дракона своему главному?
Вообще Амирруд ни разу так не думал. Он молчал и позволял магу крепче запутаться в своих мыслях и стремлениях. Он молчал и ждал, когда компания разобьется на две группы. Он просто молчал, просто ждал, поскольку ему было безразлично, что в итоге будет. Пойдут ли все вместе или ему одному искать выход. У него вспыхивал иногда интерес к другим, но постоянное напоминание о том, кто он есть, ставило барьер. Амирруд не мог полноценно беспокоиться за других и радеть за их благополучие. У него был только он сам.
«Почему нет? Залезай!»
Железный лег, помогая забраться себе на спину. Шипов или иных выростов у него не имелось. Он вообще сам по себе был очень «гладким», практически не опасным. Даже чешуя в спокойном положении казалось цельной, будто у змейки или ящерки. Мягкая и теплая – ни намека на хваленую естественную защиту. Возможно, с возрастом она бы загрубела, но не вышло.
- Может все же вы пойдете с ними? – предпринял Дайлен таки попытку переубедить рыжую. Попытку тщетную по определению. Во-первых: такие не отказываются от пришедших идей. А во-вторых: кто бы ее еще с дракона согнал?
«Не переживай. Тебя тоже покатаю. Если уж вас эта еда на лапках носит – это я про осликов если что – то что уж говорить обо мне? Понимаю, что не гигант со сверкающей чешуей, но не всем ведь ужас нагонять, хм?»
Маг обреченно махнул рукой и процессия из рыцаря (который и не рыцарь, тем более без доспехов), прекрасной дамы (действительно дамы, правда не столь беззащитной, как ей полагалось бы быть по канону) и верного дракона (не поспоришь лишь со вторым фактом) двинулась по коридору.
Дайлен не удивился, не встретив в коридорах никого из своих. Ни звуков голосов, ни внезапных атак или ловушек. Коридоры, ведущие наружу были чисты. Не удивился он и когда обнаружил соратников снаружи. Кто-то заспанный, кто-то недовольный, кто-то недоверчивый, а кто-то злой как три демона в одном мешке – Турм поднял на ноги всех, кого смог.
«Смотрите, леди, такой парад и все в нашу честь!»
Дракон оскалился в дружелюбной улыбке и задорно хлестнул себя хвостом по боку. Загнать его обратно в тухлое подземелье не удалось бы сейчас никому… Или почти никому. Но не важно – дракон хотел свободы и был готов бороться за нее здесь и сейчас. В горле стало клокотать: первое, чем хотел поприветствовать недругов Амирруд было знаменитое «тройное» дыхание его вида.
- Нет, - маг схватил руками пасть и закрыл ее, заставив железного в буквальном смысле «подавиться» своим дыханием.
«Да ладно тебе, они явно вышли не сказать «до свидания» и вручить памятный артефакт за хорошую службу»
Дайлен нахмурился. Воины – его товарищи, приятели и братья по вере смотрели со смесью неверия и презрения, но не нападали.
- Значит, демон решил уйти. Умно. Быстро понял, что к чему. Чего не скажешь о тебе, Дайлен. За предательство Ордена и помощь темным силам, ты приговариваешься к казни. Беря во внимание твои заслуги в служении Имиру и то, что твой разум сломили отродья Рилдира, даю тебе последний шанс. Сдайся и смерть твоя будет быстрой. Упорствуй во грехе, и мы очистим твою душу в воде и пламени.
«Интересно, про темные силы – это он про меня или про вас?»
Амиррудhttps://pbs.twimg.com/media/D8wgfhAWsAAk725.jpg

«А ее ты так останавливать не спешишь», дракон отряхнулся, подняв со своей шкуры часть пыли в воздух. Отвратительное ощущение, словно разваливаешься на куски. Да и этот запах затхлости… Непременно нужно будет это исправить. Тут и речка близко, или это озеро? Не важно, искупаться будет совсем не лишним. Как только весь спектакль подойдет к концу.
К слову сказать, точку можно было бы поставить прямо сейчас. Дракон вместе с магом улетают (Амирруд ведь обещал покатать его, верно?), девица отвлекает бравых ребят и… вон то создание, а потом тоже уходит. Все довольны (или почти все), счастливы и расходятся по своим делам. Отличный конец, нет? Прям как для сказки, с моралью, что некоторое зло нужно не побеждать, а бежать от него.
«Да кто бы сомневался», фыркнул железный, когда Дайлен твердо сказал:
- Нет.
Интересно, это он сам по себе такой упрямый, или всем служителям ныне что-то подмешивают в еду и питье, дабы те так упорно цеплялись за свой Орден. Если бы кто спросил дракона, он бы прямо сказал, что ничего интересно в этих орденах, культах и домах не видит. Они отличаются в деталях, но по сути все в одном стиле выполнены. Уйдет один, появится другой. Смысл из-за них так волноваться и привязывать себя к чему-то одному? Хотя может людям ничего иного не остается?
Заговорил Турм. И от звука его голоса у ящера пошла дрожь по спине. Чешуйки, еще мгновение назад неприметные, гладкие и приятные встопорщились, сделав дракона похожим на железную острую статую, где каждый сантиметр выполнен очень искусным, но жестоким мастером – прям инструмент для пыток, сдирающий кожу с жертвы.
В самом голосе не было ничего примечательного. Он не нагнетал обстановку, от него не веяло тьмой. Обычный сухой грубоватый голос мужчины, медленно идущего к своей старости. Но Амирруд все равно стоял взъерошенный. Ему чудилось в тех речах шипение змей и рык родни, насмешки демонов и вой оборотней. Странное сочетание и в реальности такой концерт не услышишь. На мгновение у ящера забилась в голове мысль: «А не бросить ли их здесь?» Но лапы словно вросли в землю.
- Умолкни, бестия. Тебе не пошатнуть тех, кто верен Имиру. Твое решение, Дайлен?
«Леди, я предпочел бы стоять среди зрителей. Чего и вам советую. Не люблю постановочные бои еще со времен, эм, настоящей молодости, но здесь думаю будет на что глянуть. Собирал бы денежки за просмотр, но рядовым во всех этих культах обычно мало платят»
Амирруд опасался, что маг и впрямь сдастся. Т.е. поднимет руки вверх и опустится на колени, позволив себя связать. Вот тогда бы дракон точно прихватил рыжую и свалил в сторону… да любую сторону, только бы подальше.
- Я не хочу сражаться. Ни с моими братьями по вере, ни с вами, мастер Турм. Но буду. За веру, за то, что считаю правильным.
- За монстра и упырицу.
- За невинного пленника и тех, кто не сделал ничего дурного. Да будет Имир им судьей.
- Из уважения к твоему духу, позволю пасть тебе как воину. Но не считай, что этим ты спасаешь прокаженных.
Меч, который кто-то бросил воину, не был дурным. Обычный меч, хорошо заточен, добротно выполнен, с легким зачарованием. Но почему-то он казался безделушкой в сравнении с тем, что держал в руках Турм. А держал тот все такой же меч, но вот аура… аура вокруг старика сгустилась и потемнела, и весь образ его стал внушительнее и опаснее.
Амиррудhttps://pbs.twimg.com/media/D8wgfhAWsAAk725.jpg
«Если честно, ожидал куда большего размаха», поделился своими мыслями дракон с рыжеволосой спустя примерно полчаса с начала сражения.
Не смотря на обретенное (и пока не осознанное) бессмертие Дайлен не торопился вредить старику. Тот же, не смотря на свой темный козырь, не спешил его применять и бился с отступником примерно на равных. Некоторые, как и дракон, ожидали чего-то более… просто более. Сильного, красочного, быстрого?
Одни полагали, что старику ничего не стоит быстро казнить мага, а все эти ритуальные танцы с мечами – дань уважения. Другие склонялись к тому, что что-то пошло не по плану. Может Турм и хотел разделаться с Дайленом побыстрее, но не мог. А показывать это… слишком Железнорукий хорошо собой владеет.
Рядом с драконом и Амариллой тускло сверкал оберег. Этим двоим по идее запрещалось покидать поле сражения, и логично предположить, что их хотели задержать после того как их «герой» лишится головы. Но по факту это было скорее условностью. Железному ничего не стоило раскидать побрякушки и вырваться вместе с рыжей. А наконечники стрел, болтов и копий, ненавязчиво нацеленных на них, - мелочи, хоть и неприятные.
Говорят, что магия всегда оставляет свой отпечаток на колдующем. Применимо это и к артефактам. Возможно когда-то эта смешная цепочка, созданная неизвестным могущественным созданием, и впрямь была нейтральным артефактом – честным и простым, гарантией того, что оба на дуэли будут равны. Но со временем… со временем стало раскрываться то, что возможно создатель туда вложил случайно. Или такова была его злая шутка.
Цепочка не просто копировала для своего обладателя приемы оппонента, нет. Она становилась жадной, она выпивала поверженного досуха, щедро делясь с хозяином полученным «опытом». Впрочем, и от своего владельца она забирала не мало. Рано или поздно это приводило к чудовищным последствиям и того… тогда артефакт ждал, когда к нему придет новый хозяин.
Изначально Турм и не думал использовать найденный артефакт во вред. Грубо говоря наивный и слабый в то время мальчишка вообще ни о чем таком не помышлял, ровно как и о служении великой цели. Он хотел выжить, а оборотень хотел его сожрать. Зверюга, стоящая на двух лапах, изматывала добычу, насмехалась и издевалась. Маленький человек против Лунного кошмара – куда ему тягаться?..
Что произошло в той пещере знал только Турм. Но в ту ночь из жизни ушел один монстр, и пришел другой. Тот, кто увидел свое предназначение в тускло светящемся под лунным светом куске железа.
Год за годом, жажда и голод терзали артефакт, и заставляли человека уходить все дальше по темной дорожке. То, что было правосудием, стало глумливой игрой в оное. И самое печальное, что Турм этого не осознавал. Он уже не был человеком, но с презрением отторгал любую мысль о своем грехе.
Как человек Турм уважал Дайлена. Хотя бы за то, что не убежал, не струсил. Но закон Ордена писан для всех. Как темное существо, выращенное на постоянном пожирании противников, «человеку» становилось… дурно. Что-то в мужчине его отталкивало, и одновременно привлекало. Почти как ящер, которому надлежало вернуться в подземелье и отдать свою жизнь на благое дело. В них обоих было что-то сокрытое. И это что-то артефакт желал забрать.
Парируя очередной удар, Дайлен внезапно почувствовал, что напротив него стоит не человек, но нечто ненасытное. И пасть раскрыта в желании пожрать его. Страшное чувство, ведь перед глазами был наставник. Суровый и верующий.
«Ты чувствуешь? Это не человек. Сравнил бы с гидрой, но даже у этих гадин есть ограничение на отращённые пасти»
Дракон слегка пригнулся к земле, будто перед прыжком. Мерзкое нечто казалось было намотано на руку Турма. О да, оно наверное могло лишить Амирруда проклятия. Но наверняка сделало бы его вечным рабом… как и всех тех, с кем сражался и кого побеждал старик. Впрочем, старик ли?.. Может ли такое создание умереть само по себе?

Они и в самом деле понимали, но не верили. Это ведь только вредные старики и завистливые соседи рады радехоньки, когда чье-то грязное белье всем на потеху вытаскивают. Едва в ладоши не хлопают и доверительно перешептываются, мол, давно все ясно было, предчувствия, поведение и т.д. Не каждый оборотень так в свою жертву вцепится как цепляются такие благообразные соседушки в очередного несчастного.
Молодые – эти ничего не видели. Не сводили взведенных арбалетов с темных гостей и недоумевали, почему мастер Турм так долго возится с предателем. Это в них вбивали очень долго, да и юношеская горячность твердила: свет сильнее тьмы, свет разгоняет тени, добро побеждает зло. Именно к правым воинам в решительный момент приходит подмога. Именно они в итоге разрубают вражеские чары, вместе со злокозненной ведьмой.
Если Дайлен объявлен предателем, значит он теперь фигура другого цвета в этой бесконечной игре. Значит, он должен с честью проиграть. Некоторые правда подумывали, что и чести-то с самим мастером сражаться многовато для того, кто с темными якшается. И то напряжение, отвращение, которое внезапно легло на плечи, - исключительно вина бывшего товарища.
Старшие – чувствовали и видели иную картину. С каждым ударом и выпущенным заклинанием, которое старик шептал на странном наречии, лишь усиливало подозрение. От мастера волнами шла тьма. И в это было гораздо сложнее поверить, нежели в доброго вампира или травоядного перевертыша.
«Понимают. Но в любой момент могут закрыть глаза. Многие детеныши так делают, что не видеть того, что им не нравится. Жаль, что реальность этот махонький ритуал совершенно не меняет»
Амирруд знал о чем говорил. Он через это прошел, и он был свидетелем решения не раз.
У воинов, тех кто видел, как тьма пытается сожрать свет, источником которого был их бывший соратник, все еще был выбор. Отвратительный.
Закрыть глаза. Отвернуться от очевидного. Списать все на вражеские происки, принять непогрешимость старшего. Остаться в том мире, в котором не было таких сложностей и неприятных открытий. Поклясться в верности и уповать, что темная гадина, словно обвившая правую руку Турма, не решит заглотить свидетелей своего позора и величия.
Сложный выбор. Чаши весов готовы качнуться в любую сторону, только подбросьте туда еще песчинок – веских причин делать или не делать.
Железный однако с удивлением ответил, что кто-то… готов принять правду. Готов выступить следующим на этом карнавале. Но традиции… традиции и честь не позволяли вмешаться в поединок.
«Если наш храбрый друг падет, умрут и они. Незавидная участь»
Дракон видел силу артефакта, видел и то, что от человека остался практически только остов. Существо было ближе к демону. Искусственный демон, сотворенное чудовище, выращенное из человека – кто бы мог подумать, что такие вообще могут существовать в этом мире? Человек ему не был ровней, но почему-то до сих пор держался.
Без видимой причины Амирруд улыбнулся: в отличие от прочих драконов у него это получалось превосходно! А потом и вовсе рассмеялся. Вздрогнули все, считая Дайлена. Арбалетчики не выстрелили, а маги не обрушили поток заклинаний. Только сражающийся маг оказался обезоружен – мощным ударом Турм выбивает оружие у противника и делает шаг ему навстречу.
«Ларчик оказывается сломать так просто. Смотри!»
Железнорукий перебрасывает свое оружие в другую руку и смыкает пальцы на шее Дайлена. По руке ползет воплощение цепочки-артефакта – черная гадина со множеством клыков и ненасытной пастью. Она жаждет поживы и готова ее вкусить. Вот только сам артефакт не разумен – им движут заложенные стремления, а человек давно уже изменился и не в силах оценить все верно.
Против темных созданий у Турма было неоспоримое преимущество. Как бы иронично это не звучало, но он был тьмой, которая поглощала созданий Рилдира. Но свет ему был неподвластен. Более того он был ему враждебен. Тем более такой живой. Дайлену для победы нужно было всего лишь проиграть.
Червь добирается до шеи и впивается, силясь прогрызть защиту. Но вместо нового потока силы ощущает… страх? Боль? Недоумение? Или все разом? Божественный дар не просто отторгает противную силу, но уничтожает ее.
Темный туман, который стал практически видим и осязаем, развеивается. Цепочка, спрятанная под доспехом раскаляется и осыпается невесомым пеплом. Не успевая долететь до земли, исчезает. И вместе с артефактом горит сотворенное создание.
Недоумение во взгляде Турма сменяется яростью. Он отрывает руку от шеи поверженного противника, но поздно. Его тело изменилось. То, что для человека было бы приятным теплом, для него стало приговором. Стоит отдать честь старику – он не кричал, не выл и не валялся в земле брызжа слюной. Только лицо искривлялось от боли. В последнее мгновение пришло осознание – он умирает как одна из тварей, которых он изничтожал по всей земле.
Он бы предпочел уйти из жизни как человек. И он ушел.
Дайлен взял из рук мастера его собственный меч и нанес удар. Маг остался верен себе: он не осуждал Мастера, хотя и понимал, сколько невинных тот мог сгубить и сгубил за свою ставшую нечестивой жизнь. Но где-то в глубине души он все еще был человеком. Мужчиной, который рассказывал мальчишке байки, давал подзатыльники и учил держать оружие. Тварь не заслужила уважения. Зато старый воин – да.
Пепел и череп – вот и все, что осталось от Турма Железнорукого.
В ночи стало пронзительно тихо.
Амиррудhttps://pbs.twimg.com/media/D8wgfhAWsAAk725.jpg