Из семи ингредиентов, требуемых, чтобы изготовить зелье предчувствия, Милена пока собрала только пять. Корневища снежных колокольчиков она накопала ранней весной, листьев дурмана можно было надрать под любым забором, за побегами красной чемерицы пришлось сходить в лес, за беленой на старое кладбище и вот теперь удалось прикупить четверть меры златоглавника, растущего у границ Арисфея. Ещё нужны были каменная ржа и немного ягод игольника. Видимо, опять придётся лезть в какие-то старые развалины, которые так нравились этим растениям, но оно того стоило. В буквальном смысле, потому что зелье, которое надумала варить Милена, помогало отыскивать клады.
На самом деле, не только их, а вообще любой металл на расстоянии десятка шагов. Лена видела, как с его помощью горняки находили руду, но и на зарытом золоте это тоже должно было сработать. Приближалась зима и ей нужна была кругленькая сумма, чтобы переждать самое слякотное время в тепле и уюте. Достать деньги можно было сотней разных способов, в прошлый раз Милена просто отняла их у грубияна, который хотел забрать её лошадь в уплату за проход по его земле, но в этот раз она выбрала иной путь. Не самый простой и очевидный, но плюс одиночества в том, что ни перед кем не отчитываешься и ни за кого не отвечаешь. Хочешь – с солью простоквашу ешь, хочешь – с мёдом и ягодами, никто не скажет, что здесь так не делают, у нас так не принято. Милене захотелось поискать клады и она будет их искать. С зельем только закончить осталось.
Лысоватый и обросший жирком от спокойной жизни, но ещё не растерявший силы в руках лавочник взял монеты, выложил на прилавок мешочек с травой и окинул рано поседевшую женщину внимательным взглядом.
- На что тебе сонное зелье? – поинтересовался он, но сказано это было таким тоном, будто ответ ему известен заранее и Милену подобные занятия совсем не красили.
- Бессонница замучила, - невозмутимо солгала оборотница, пряча мешочек в складках платья. – На дорогах нынче неспокойно, всё время настороже приходится быть, и до того к этому привыкаешь, что потом уже даже в трактире не спится.
- Так сказала бы сразу, - ухмыльнулся лавочник. – От этой напасти и получше средства есть.
- Ты меня сейчас ночевать к себе приглашаешь или ещё что-то продать хочешь? – напрямик спросила она.
Можно было бы до вечера разводить политес, но ведь, право слово, не по четырнадцать лет обоим, чтоб от смущения носком сапога в земле ковырять. Хотя лавочник, кажется, поначалу слегка опешил. Впрочем, и очухался он быстро.
- А ты б пошла ко мне ночевать?
Теперь уже Милена склонила голову набок, разглядывая осмелевшего мужичка. Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтоб понять, что златоглавник он абы кому продавать не хотел, потому что опасался, что его опробуют на ком-нибудь из приятелей. Элл-Тэйн невелик, все всех знают. Видимо, есть этому дядечке за кого переживать.
Дядечка, к слову, был ничего. Ростом не шибко выше Лены и сбитый, что лесной боров, но здоровьем крепкий и норовом, вроде, спокойный. Правда немыт давно и заплата на колене кое-как примётана, ну, так это поправимо. Зато сразу ясно, что жены в доме нет. Вот только шерстяной уж очень. Лена, даром что сама полжизни в звериной шкуре бегала, волосатых мужиков не жаловала. Может, потому что не очень-то много их видела и не привыкла, а может, потому что у неё даже на шкуре шерсти не росло, не говоря уж о человеческом обличии, а каждый ведь по себе выбирает.
- А что бы и нет? – пожала она плечами, ни на что, впрочем, не соглашаясь, а лишь признав, что стоящий перед нею мужчина достоин внимания не меньше любого другого.
Над дверью звякнул колокольчик и в лавку вошла ещё одна покупательница. Милена стояла к ней спиной и видеть не могла, но запах таки говорил, что это женщина, и что женщина эта не человек. А ещё было в нём что-то настораживающее и Милена не стала оборачиваться, сделав вид, что вошедшая её вовсе не интересует. Любопытство однажды сгубило кошку и ни к чему повторять её ошибки, особенно если чутьё не велит. Лавочник несколько мгновений колебался между явившейся к нему возможной прибылью и намёком на что-то ещё не совсем понятное и оттого только больше интригующее, но, в конце концов, деловая хватка в нём возобладала.
- Подожди здесь чуток и мы договорим, - тихо попросил он и, деловито сунув большие пальцы за ремень, направился к вновь прибывшей. – Чего желаете, госпожа?
Милена отметила про себя его вежливое обращение и разом изменившийся тон и насторожилась ещё больше. Действительно, интересно было б знать, чего эта "госпожа" тут забыла.

Отредактировано Милена (11-05-2018 19:58:08)

Когда происходит нечто неожиданное, всегда нужно несколько мгновений, чтобы осознать это и принять решение, что следует делать дальше, и при этом каждый опирается на тот опыт, который уже был у него в прошлом. После того, как окно разлетелось вдребезги и комната начала наполняться дымом, память вернула Милену в далёкое прошлое. Башня на перевале, не раз и не два отбросившая назад неприятельскую армию. Непреступный каменный мешок, ставший могилой для своих защитников после попадания туда десятка таких вот склянок.
Жгучая трава, которую использовали для смеси, должна была лишь выкурить их наружу, но эффект неожиданности и высокие стены, за которые не мог проникнуть даже ветер, погубили всех до единого. Одна роковая случайность и две сотни трупов, которые даже не стали хоронить, потому что вынести их наружу несколько дней было невозможно из-за стоявшей в башне едкой вони. За это время тела успели замёрзнуть в кость и стало вовсе невозможно сделать с ними хоть что-нибудь.
Только что шутливо болтавшую с торговцем Милену будто подменили. Первым делом она задержала дыхание и огляделась по сторонам. Конечно, под стенами лавки не стояла вражеская армия, но кто-то там определённо был. А кто это может быть, учитывая, что город практически находится под властью Сентерис? Только гильдия. Ну, или кто-то очень наглый. В любом случае, встречаться с ними ей не хотелось. По крайней мере, не на таких условиях.
Милена ухватила за шиворот единственного человека, который понимал, что здесь происходит, и дёрнула его к двери, но не к той, которая вела на улицу, а к проходу в жилые помещения, скрывавшемуся позади прилавка. Оттуда пробивался свет и, даже если там нет чёрного хода наружу, то наверняка есть окно. Надо только выбраться, а уж потом-то он ей всё расскажет.
Дверь в комнату поддалась неожиданно легко и насевшая на неё плечом Милена просто-таки ввалилась через порог, едва не выпустив рубаху торговца, а когда вернула утраченное равновесие, то поняла, что её ноша стала неожиданно неудобной и тяжёлой. Прежде лавочник сам перебирал ногами, а теперь просто повис у неё на руке, хрипя и зажимая пробитое короткой стрелой, кровоточащее горло. Если бы не дым, Милена легко бы справилась с этим, но в сложившихся обстоятельствах ей оставалось только одно.
Второй выход на улицу в лавке всё же имелся и вывел её на задний двор, но там она нос к носу столкнулась с тремя недобрыми, вооружёнными арбалетами молодцами и нюх подсказывал, что над нею на крыше сидит как минимум ещё один. Какая-то уж слишком серьёзная получалась облава для одного-то торгаша, дела которого, к слову, становились всё хуже и хуже. Так и не сделав последний шаг, Лена остановилась в проёме, затравленно оглядела нападавших и нехотя подняла руку, давая понять, что никуда больше не побежит и стрелять не обязательно.
Потом она наклонилась и нарочито медленно устроила трактирщика у стены. Из его шеи торчала шестигранная, полностью металлическая стрела. Оружие явно было не простое, да и выстрел мастерский. В пользу первого говорили выступившие на резко побледневшей коже синеватые прожилки и будто обожжённые края раны, а во втором и так не могло быть никаких сомнений, потому что более неудобные условия для стрельбы и придумать сложно. Под водой если только попробовать.
Грудь и живот лавочника заливала кровь и Милена поняла, что, даже остановив её, помочь ему уже не сможет. Оставалось помочь себе. Тихо отзвучало заклинание и, когда она выпрямилась, от натёкшей кровавой лужи отделились и поднялись в воздух девять бесформенных капель. Внутреннее пространство дома заполнилось дымом и он начал вытекать наружу, стелясь по ногам, но сидящего на полу лавочника это уже не беспокоило. Единственное существо, сохранность жизни которого хоть сколько-нибудь волновала сейчас Милену, погибло и это означало, что стоящих перед нею парней ожидает совершенно незавидное будущее.

Для обычных наёмников или даже стражников эти люди слишком хорошо разбирались в магии. Но, в любом случае, они не успели. Закончить магическую формулу оказалось быстрее, чем спустить тетиву. Настал черёд Лены, но тут из-за её спины вынырнула та самая женщина, что пришла второй, и всё вокруг погрузилось во мрак. Дальнейшие события происходили очень быстро. Милена запоздало удивилась тому, как ловко и тихо двигается незнакомка. Потом в глубине магазинчика послышались шаги. Тоже осторожные и негромкие, но теперь оборотница уделяла больше внимания слуху и сразу же обернулась на звук.
Торговец мёртв, обе его покупательницы здесь, стало быть, это кто-то из нападающих. Взмах руки, ещё одно заклинание и в ту сторону веером устремились несколько алых дротиков. Милена слышала, как два из них вонзились в стену, несколько улетели в открытую лавку, но вскрика так и не последовало. Зато в следующую минуту их преследователь зашёлся хриплым кашлем. Она никого не ранила, но, похоже, сбила защитные чары, позволяющие ему дышать в едком дыму.
Хорошо было бы вытащить его оттуда и распроститься вместо лавочника, но лезть в помещение сейчас радости мало, да и ни к чему это, когда снаружи предостаточно его товарищей. Поэтому от мысли прихватить его с собой Милена отказалась, стоило ей только выглянуть на улицу. Окутавшая всё вокруг тьма, поначалу показавшаяся непроглядной, на самом деле скрадывала только цвета, оставляя нетронутыми очертания предметов, арбалетчики ругались на чём свет стоит, тыкаясь туда-сюда, словно слепые котята, а незнакомка исчезла в замысловатом переплетении улочек.
Перед Миленой возник вопрос, прихватить с собой одного из стрелков, которые, правда, могли вообще ничего не знать, или попытаться догнать незнакомку, которая, разумеется, тоже могла оказаться здесь совершенно случайно. Впрочем, вероятность остаться с пустыми руками есть всегда и чем дольше ты топчешься на одном месте, тем она выше. Поэтому дилемма решилась легко и просто. Если вся эта шумиха действительно касается Милены, то стрелков она всегда сможет отыскать легко и быстро. Собственно, они сами будут её разыскивать. А вот женщину можно упустить раз и навсегда. И, преодолев заполненное тьмой пространство, оборотница свернула за тот же угол, что и незнакомка.
Она оказалась на узкой, невероятно кривой улочке, которую городские власти так и не удосужились замостить. Впрочем, это была даже не улица, а настоящая река из жирной грязи и помоев, в центре которой, чтобы хоть как-то передвигаться, соорудили мостки из досок, камней, ящиков и всевозможного хлама. Само собой, там уже никого не было, но оставался запах жгучих трав, без особого труда пробивавшийся даже сквозь насыщенные миазмы нечистот.
Куцехвостая крыса в локоть, а может и больше размером при виде Милены оторвалась от чистки шкурки и уселась столбиком на полуразвалившейся бочке, будто недоумевая, что понадобилось двуногим в её владениях, но оборотница не обратила на это внимания. Следуя за запахом и балансируя на шатких помостах, она преодолела приличное расстояние, пока не оказалась в садике какого-то небольшого обшарпанного особнячка. Хотя три куста ежевики и чахлый виноград, которому явно не подходил здешний прохладный климат, тоже едва ли можно назвать садом и Милена не задумываясь прошла бы мимо, но след обрывался именно здесь. "Всё-таки упустила..." – решила она, оглядывая слепые глазницы окон, в надежде, что те дадут подсказку, куда подевалась незнакомка, но они только помалкивали.
- Спасибо за помощь, хотя я и сама не поняла, в чём именно. Но в этом тихом городе явно творится что-то неладное. Как вы смотрите на то, чтобы откушать жареного барашка с кримеллинским красным и вместе послушать свежие здешние сплетни? - произнесла Лена, ни на что, впрочем, особо не надеясь.
Походило на разговор с самим собой, но Лене порой приходилось проделывать и куда более странные вещи, а план, тем не менее, был хорош. О таком шумном событии наверняка через час будут судачить в каждом кабаке. Неплохо было бы зазвать туда и собрата-мага, к этим событиям непосредственно причастного. Конечно, если покупательница болиголова и серебряной пыли всё ещё здесь и слышит её.

Наконец-то у Лены появилась возможность как следует разглядеть женщину, с которой они оказались в одно время в не самом подходящем месте. Да собственно, разглядывать там особенно было нечего. Приятная, невысокая брюнетка с россыпью мелких канапушек на скулах, одетая и остриженная на мужской манер. Охотница или наёмница, но скорее всё же первое, нежели второе. И уж точно с первого взгляда в ней нельзя было заподозрить мага.
- Что ж, идёмте, - кивнула оборотница, всё ещё стараясь не напугать незнакомку резким движением или словом. – Меня зовут Милена, я лекарь и в городе проездом, - сразу ответила она на ещё не заданные вопросы.
Никакого видимого, да и скрытого оружия, кроме кинжала на поясе у Милены не было. Она предпочитала убеждать встреченных недоброжелатели словами, в тех случаях, когда это не помогало, пользовалась магией и крайне редко прибегала к грубой силе, даже при этом стараясь оставаться человеком. Волчица не должна была появляться в людских поселениях, её место леса, поля и горы, а не улочки городов.
То ли из-за возраста, то ли из-за понимания скоротечности всего происходящего, Лена обычно говорила и двигалась неспешно, с особой размеренностью и плавностью уверенного в себе существа, хотя внешне причины такой уверенности определить было сложно. Пожалуй, она чувствовала некоторое превосходство над ныне живущими. Для многих седые волосы оправдывали неторопливость оборотницы, а вот спокойный нрав каждый объяснял для себя по-разному, кто-то природной склонностью, кто-то усталостью, а кто-то видел в этом веру в какое-то божество.
Неспособные чувствовать ауру и распознавать магию создания даже принимали её за жрицу Играсиль, что оборотница сразу же отрицала. С богами не шутят и потому, не раскрывая, кто она есть на самом деле, Милена никогда не выдавала себя за кого-то другого. У неё было достаточно богатое прошлое, чтобы выбрать для себя и имя, и профессию, и что угодно ещё, не прибегая ко лжи.
К сожалению, она тоже знала город не так хорошо, как хотелось бы, но, положившись на особое чувство направления, присущее всем четвероногим, и немного пропетляв по улочкам, вышла к нужному зданию. Правда, с противоположной стороны, но большого значения это не имело, потому что как ни крути, а выглядело строеньице убого и походило больше всего то ли на амбар, то ли конюшню, то ли на склад. Длинное, широкое и приземистое, оно протянулось вдоль улицы на добрых полторы сотни шагов, с десятком полукруглых окон под самой крышей, а с каждой узкой стороны имело по одной маленькой дверце.
- Вот здесь подают отменное вино, еду и всё остальное, - указала оборотница на серое, приплюснутое уродство. – Это Элл-Тейнская купальня. Надеюсь, ваша вера, священные обеты или какие-нибудь иные личные причины не препятствуют приглашению в подобное заведение?

- Скорее родственник… дальний, - отозвалась Милена, колотя кулаком в дощатую дверь.
В той открылось смотровое оконце и женщины увидели штаны. Обычные такие холщёвые штаны с широким ремнём из сыромятной воловьей кожи и крупной медной бляхой, от долгого трения оставившей на круглом животе носителя оных зеленоватый след медного окисла.
Как и в любом общественном месте, куда допускаются люди и нелюди самого разного пошиба, в купальне следовало поддерживать покой и порядок, но специально нанятой охраны тут не держали, чтобы не платить дармоедам, ведь с этой обязанностью прекрасно справлялись и банщики. Один из них, окутанный клубами пахнущего мёдом, ячменным пивом и душистыми травами пара, как раз и предстал пред светлые очи дам, когда распахнулась дверь.
Приличные женщины в общественной купальне не появлялись, предпочитая мыться в тазу или в бочке, но лишь бы под собственной крышей, где никто не мог покуситься на их прелести, потому явившихся посетительниц окинули придирчивым взглядом, но, не отыскав ничего подозрительного, детина на входе только многозначительно хмыкнул и посторонился.
- Не извольте чаровать что-то скверное или как иначе вредить и мешать посетителям, за добром своим следите сами, а ежили кто вам помешать надумает, кликните меня или какого другого служителя, - заученно пробасил он, получив от Милены пару монет и указав на длинный коридор, упирающийся в другую такую же дверь.
Внутри баня оказалась выше, чем снаружи, потому что пол её опускался на несколько локтей ниже уровня мостовой, что делалось для удобства подачи воды и отвода стоков. Вся внутренность строения по сторонам от коридора была разделена на равные квадраты соломенными циновками и деревянными перегородками, часть из которых почернели от сырости, в то время как другие выглядели новыми и пахли смолой, а пол был выложен жёлтым кирпичом.
Часть закутков оказалась занавешена и оттуда доносились пьяненькие мужские голоса и девичье фырканье и хихиканье. Милена выбрала один из открытых, поближе к тем, что уже были заняты, и придержала за локоть собравшегося было уходить банщика.
- Скажи, любезнейший, Вальдо теперь не занят? Передай ему, что пришла Милена, - улыбнулась и, понизив голос, добавила: - Чумазая, как землекоп, голодная и злая.
Банщик почесал взмокшую грудь, понимающе кивнул и удалился, а женщины остались предоставленными самим себе. В отгороженном закутке стояло две лавки со сложенными на них лоскутами застиранной ткани, пододвинутый к стене стол, а основное пространство занимала деревянная бадья высотой приблизительно по бедро оборотницы. В неё свободным концом спускалась труба, присоединявшаяся к другой такой же, проходящей под потолком купальни, а рядом висела грубая верёвка, с несколькими кое-как завязанными на ней узлами.
Пока женщины осматривались, а Милена придирчиво проверяла чистоту внутренних стенок бадьи и лавок у входа кто-то заскоблился и внутрь просунулась русая кудрявая голова. Принадлежала она кареглазому парнишке годков двадцати пяти отроду, одетому, как и все работники, в закатанные до колен штаны и фартук с заткнутым за пояс полотенцем.
- Действительно, Милена, - поразился он, кланяясь Алетре. – А я уж думал, что шутки со мной шутят.
- Не шутят, - покачала головой оборотница и указала на приведённую с собой женщину. – Я вот лавке травника, что ты мне посоветовал, одну хорошую знакомую встретила и мы решили совместить приятное с полезным и заглянуть сюда. Поужинать, погреться, помыться, а заодно узнать, что там такое творится.
- Где творится? – всполошился парнишка, в шустрых повадках которого явно просматривалось что-то звериное.
- Да в лавке же, - но он едва ли что-то знал, видимо, прошло ещё слишком мало времени, и Милена только махнула рукой. – Ладно, не бери в голову. Поухаживай лучше за нами.

- Само собой, госпожа! – истово заверил Вальдо, ловко застилая лавки тканью и наполняя бадью, для чего нужно было только потянуть за верёвку. – Хозяин наш в городском совете заседает и сюда даже барышень вольного поведения пускают только тех, которые исправно платят налоги в казну, - он отпустил верёвку и широко улыбнулся. – И потому стража сюда заглядывает только чтобы отдохнуть и помыться, - парень сунул руку в исходящую паром воду и тут же выдернул её, недовольно скривившись. – Опять вскипятили, олухи! Ну, ничего, как раз бадья прогреется, а вы покушать успеете. Верно ведь?.. – он с надеждой взглянул на Милену.
- Верно, - согласилась та, явно забавляясь его заполошностью. – Ты слышал Алетру? Я обещала ей доброго Кримеллинского вина и хорошо прожаренную баранину.
- Ой, не надо баранину. Баран нынче тощий попался. Давайте гуся? На озере целую телегу дичи набили и хозяин забрал всю по сходной цене. Там есть из чего выбрать.
- Куда нам целого гуся? Половину выбросить придётся.
- Тогда тетёрку и ещё чего-нибудь, как обычно, - понятливо кивнул парнишка. – Но сначала вина.
Кувшин сего благородного напитка, погружённый в ведёрко с холодной водой, чарки и миска с фруктами, в которых по осени можно было себе не отказывать, появились на столе почти мгновенно. Милена разлила вино и, попробовав немного, осталась довольна. На её вкус хорошее вино не должно было быть слишком сладким или кислым. Первое ещё не дозрело, а второе, скорее всего, приготовили неверно.
- Ну, что ж, за знакомство, - предложила она, подняв кружку. – Пусть оно и произошло при не самых приятных обстоятельствах.
Вскоре на стол было выставлено ещё одно большое плоское блюдо с жареной птицей посередине, овощами и зеленью по краям и глубокой плошкой острого белого соуса. А ещё Вальдо принёс ковши и лоханки для омовения и кусок дешёвого мыла, за которое местным алхимикам следовало бы повыдергать руки и вставить их потом в нужное место, но своего Милена не прихватила, вовсе не собираясь сегодня в купальню, потому пришлось довольствоваться тем, что есть.
- Лет семь назад Вальдо решил в наёмники податься. Девушку одну хотел сосватать, постарше себя немного, ну, и красавицу видную, не без того. Впечатление, значит, произвести собрался, славу добыть, богатство. Ушёл из дому. Но наёмничья доля ему не понравилась, а возвращаться с пустыми руками совестно, вот и осел здесь, - вода, и правда, оказалась слишком горячей, потому, плеснув немного в таз, оборотница устроилась на лавке и опустила в него ноги. – А верно ли я понимаю, Алетра, что из увиденного нами сегодня, ты тоже ничешеньки не поняла? – спросила она, запросто сменив тему. – И либо я, мотаясь по лесам и болотам, в конец от жизни отстала, либо это всё-таки очень странно, чтоб магазинчик с мазями и припарками брали штурмом, как пограничную крепость...

А новая знакомая-то оказалась циничной. Впрочем, Милена этому только улыбнулась. Каждый смотрит на мир, как ему сподручнее. Тем более что ни здравый смысл, ни опыт, ни даже цинизм ещё никого от женитьбы не уберегли. Так уж заповедали боги, что разумные твари, всякая в свой срок разума этого лишается и оттого по сей день не вымерли. Да и разговор сейчас был не о том.
- С одной стороны, да, в лавке алхимика есть чем поживиться для знающего человека и вообще, чего там только не сыщешь, с другой… трата сил несоразмерна результату, - с сомнением покачала головой Милена, ополовинив свою порцию вина и оторвав жареной птице ногу.
Ела оборотница обстоятельно, небольшими кусочками, составляя какие-то только ей известные сочетания вкусов из того, что можно было найти на столе, и тщательное пережёвывание будто помогало ей думать.
- Если б я купила что-то паршивого качества, то скорее бы пришла и навозюкала торговца рожей о прилавок. Если б он дурманными травами торговал, то тут либо жди в гости отряд стражи, либо дурного одиночку, которому прижало и вот вынь да положи. Тогда опять же мордобой или нож в горло. А если там товар позабористей, то вообще бы пропал мужик и не нашли бы его никогда, ну, или лавка бы сгорела вместе с ним однажды ночью, - голос Милены был тих и спокоен. – Вот и думаю я, что единственный резон такое устраивать, это не торговец, а покупатель или может даже покупатели, а мужичок тот был вовсе не при делах. С ним и обошлись, как с ненужным свидетелем, - оборотница вздохнула. – А значит, дело может быть вообще в чём угодно. Разве что, пожалуй, оно как-то связано с женщинами. Вот и всё, что можно сказать. Впрочем, и это трудно утверждать наверняка.
В центральном коридоре послышались шаги и Милена на какое-то время умолкла. Посетитель, а судя по подкованным сапогам, это не мог быть никто из работников, прошёл мимо облюбованной женщинами комнатки и остановился через одну или две перегородки от неё. Похоже, как раз там, где весело хихикали девки. Веселье прекратилось. Послышался смачный шлепок по голой заднице, звук которого едва ли можно с чем-то перепутать, а потом девчонки убежали и мужчины завели разговор на ком-то северном диалекте, на слух воспринимавшемся так, будто говоривший давился некоторыми глухими согласными.
Милена понимала через слово. Давно она не бывала в окрестностях Анзгара, подзабыть успела. Но "торговец зельями" на большинстве вариаций общего звучит одинаково, а оттуда это слово, слегка изменившись, перекочевало во многие другие языки. Милена хорошо знала его, ведь её и саму иногда так называли. Оборотница встрепенулась. А ведь и правда, торговец зельями, не местный, как и они с Алетрой, с некоторой вероятностью женщина. Лена тихонько вынула ноги из таза и подошла к занавеске, прислушиваясь к тому, что будет говориться дальше.

Общий смысл диалога соседей сводился к тому, что что-то не получилось, в этом Милена была почти уверена. Толку от этого, правда, было немного. У тех, кто сегодня напал на лавку, тоже день выдался не самым удачным, но связаны ли между собой эти неудачи, она сказать не могла, а ведь это было самое главное. Мужские голоса затихли, послышался звон посуды и плеск воды, а вскоре к ним присоединились и женские смешки. С самым задумчивым видом оборотница вернулась к еде.
- Закон и справедливость, понятия относительные, - отозвалась она, размышляя, впрочем, совершенно о другом. – Здешняя стража служит сразу двум господам – гильдии и городскому совету. Пока они живут в согласии, идти против закона здесь чревато. Ведь контроль над блюстителями порядка тоже двойной. Хотя купить можно всех, только выйдет дорого, - она вздохнула и отпила ещё вина. - В целом, мне показалось, что жители ими довольны, но смотря что вы собираетесь делать… Этот же вопрос, признаться, занимает и мня. Что теперь делать?
Единственное, что действительно могла Милена, это собраться и уехать. Но делать этого ей не хотелось, потому что, как говорится, осадок останется. Но заниматься расследованием этого дела самостоятельно, в чужом, практически незнакомом городе, у неё не хватало не умения, не возможностей.
- Говорят, если не можешь справиться с чем-то сам, обратись к тому, кто может, - подвела она итог своих размышлений. – В общем, я собираюсь разобраться с тем, что случилось, но сама этого сделать не могу и собираюсь попросить об услуге одну хорошую знакомую. Но это можно будет сделать только после наступления темноты. А пока я собираюсь поужинать, помыться и отдохнуть. Сейчас лучше не появляться лишний раз на улице, а то мало ли что.
Милена вытерла руки, достала трубку и кисет и при помощи лучинки прикурила от свечи, выпустив к потолку струйку сизого дыма, почти незаметного в наполненном паром воздухе. Милена не любила долго выжидать и ломать голову. Могла и хотела что-то сделать – делала, не могла или не хотела – разворачивалась и шла дальше.
- Если оно вам важно, можете присоединиться ко мне, - искоса глянула она на собеседницу. – И в том, что касается выяснения обстоятельств этого дела, и во всём остальном. Ну, или может я к вам, ели у вас имеются идеи получше.

- Говорили о том, что что-то не получилось. Я плохо знаю этот язык, - вздохнула Лена, отхлебнув ещё вина. – Я тоже не люблю ждать. Но ведь нам даже оттолкнуться не от чего. Эх, всё-таки надо было прихватить одного из напавших на лавку молодцев. Хоть что-то бы из него вытрясли, а это то ли касается нас, то ли нет. Поставим на уши весь столичный преступный мир, вот потеха-то будет, - оборотница покрутила в пальцах стакан, глядя, как играя кровавыми оттенками, покачивается зеркало благородного напитка, и поняла, что ей, вобще-то, нравится такой вариант развития событий. – Но, в самом деле, почему бы и нет?.. – глаза её нехорошо сузились, поглядывая то на узелок с травами, то на сидящую напротив женщину, которая, судя по всему, была не той, за кого себя выдавала, но для Милены внешний вид потенциального союзника значил не слишком много. Хочет хранить свои тайны, пусть хранит, главное, что её поступки и рассуждения оборотницу пока более чем устраивали. – Только зачем нам шлюхи? Разговаривать, так уж с самими мужчинами.
Милена затянулась горьковатым дымом и дотронулась до тыльной стороны шеи. Где-то там был вытатуирован узор, приманивающий удачу, и сейчас она бы очень им пригодилась. Элл-Тейн не так велик, места, где дадут спокойно поговорить, по пальцам перечесть можно. Собственно, поэтому оборотница и пришла в одно из них. Вероятность того, что заказавшие нападение на магазинчик алхимика личности выбрали его же, была не так уж мала. Вернее, тут скорее могла сложиться обратная ситуация, Милена выбрала это место, потому что здесь будут именно эти люди. Так уж работает удача, она приводит тебя в нужное место и в нужное время.
- Давай присоединимся к ним, угостим твоим чудным зельем и уведём этих господ в какой-нибудь заброшенный домик на окраине. Без магии, просто так... в наглую. Магия нам ещё пригодится, если вдруг что не заладится. Сейчас уже темнеет, на две крепко весёленькие парочки не обратят внимания. А там уж послушаем, что они нам споют и порасскажут.
Сейчас глядя на неё трудно было поверить, что это та самая степенная седовласая женщина, которую Алетра встретила в грязном переулке. Появилось в облике Милены нечто такое, что совершенно лишило её возраста. Ибо некоторые вещи от него не зависят и его не имеют и крестьянские дети, истязающие безответную зверушку, несут в себе ту же жестокость, что и боги, создавшие хвори, страдания и смерть для всех обителей подлунного мира. А ещё в глазах оборотницы зажегся тот самый азарт, который заставляет гнать добычу, пока в силах шевелиться, рвать врага, покуда можешь дышать. И откуда только что взялось.
- Ну так что, идём? – спросила она, испытующе глядя на эльфийку, но пока не двигаясь с места. – Узнаем парочку чужих секретов.

Отредактировано Милена (17-06-2018 05:21:57)