Большой, очень большой, плотно сбитый и абсолютно лысый дядечка с полуведёрной кружкой в руке бархатным густым басом вещал что-то о восточных границах, где  снова зашевелились кочевники. Всерьёз угрожать герцогству у них не хватало сил, зато их было достаточно, чтоб досаждать разводящим скот крестьянам. Те несли убытки и отказывалась платить налоги. За что платить, если сюзерен их не защищает?  И здоровяк находил это возмутительным. Само собой, он бы разобрался с этим в два счёта и дикари сами заняли бы место угнанного и убитого ими скота.
Слушатели кивали, иногда разражаясь одобрительными возгласами. Рыжеволосая женщина в шитом жемчугом синем платье, едва ли бывшая оратору макушкой по грудь, тоже внимала ему с живым интересом и лёгким превосходством. Всё-таки люди, желающие всё делать самостоятельно и не подпускавшие к государственным делам магических существ, да и собственных магов, сильно прогадали с этой наигранной самостоятельностью.
Амарилла даже представить не могла, чтобы на границах Тёмной Империи случилось нечто подобное. Прежде всего, потому что делать это было некому, желающих уже давно не осталось. Да и вообще, трудно было вообразить себе эльфов или шефанго, угоняющих косяк ездовых виверн, или каких-нибудь полоумных дикарей, решившихся пограбить племена оборотней или орков. После такого не то что от их отряда и деревни ничего бы не осталось, а все их земли превратились бы в выжженную пустыню.
Люди опасались таких союзников. Надо сказать, не без оснований. Но всё равно, Лила мысленно завязала себе узелок узнать, кому поручат наводить порядок на восточных границах и, если до осени не будет каких-то ощутимых результатов, предложить неофициальную помощь. Трое-четверо её подопечных должны прекрасно с этим справиться.
А пока она обвела залу заинтересованным взглядом. Какая-то дама у окна с видом богини изящества опустошала блюдо со сладостями. Интересно, для кого она так старается? Не для того же седовласого сухаря. Он, конечно, завидный жених, состоянием обладает завидным и проживёт не слишком долго, оставив её счастливой и богатой вдовушкой, но невестой с таким аппетитом едва ли прельститься. Уж шибко это расточительно.
Несколько ухоженных, зрелых дамочек, явившихся сюда со своими мужьями, сбились в стайку и хихикали, попивая винцо и перемывая косточки каждому встречному-поперечному. Чуткий слух вампира донёс до Лилы сальные шепотки. И волосы-то не так у рыжей заплетены, и тоща неимоверно, и декольте у платья слишком глубокое, а показать-то нечего. Лила, всегда считавшая, что с её формами всё прекрасно, бросила на говорившую удивлённый взгляд, но тут же поняла, в чём дело, и успокоилась. Из юбки той красотки можно было сшить пару конских попон, а грудь и правда оказалась столь пышна, что у Амариллы голова меньше. Все эти достоинства, подчёркнутые тугим поясом, привлекали немало мужских взглядов, но вампирессе такой никогда не бывать. Каждому своё, как говорится.
У огня сидели несколько стариков. Одна бабулька в кружевном чепце и вовсе уже не вставала, удобно расположившись в кресле на колёсиках, но всё ещё задорно болтала с дедками, пуская к потолку колечки сизого дыма и грея руки о резную трубку. Чуть поодаль играли в кости, а всё остальное пространство залы заполняла топчущаяся туда-сюда молодёжь, для которой любой повод собраться вместе был в радость. Собственно, ради одного из них Амарилла и заглянула сюда сегодня.
Молодой человек по имени Элиас Шолль, прибывший из Хианы студент греской магической школы и просто весьма симпатичный юноша надумал женится, но увы, его выбор не совпал с выбором родителей. Девушка была хороша собой, образована и обещала вырасти в толкового боевого мага, не мудрено, что она очаровала парня, но вот семейству Шолль даром не сдалась невестка, способная спалить половину города. Элиасу подыскали другую, тихую, покладистую и не имеющую никакого отношения к магии, но сначала нужно было отвадить его от нынешней зазнобы и уж в чём в чём, а в этом Амарилле не было равных.
Что ж, сначала дела и ужин, а потом можно будет выбрать себе кого-нибудь постарше и поопытнее, хоть того же здоровяка, и развлечься уже по-настоящему. Лила оставила компанию взрослых и серьёзных мужчин, пересекла зал и тронула свою жертву за плечо.
- Простите, вы случайно родом не из Хианы? Я часто там бываю и ваше лицо мне кажется знакомым, но никак не могу вспомнить, там ли мы встречались или где-то ещё. Прошу, развейте мои сомнения, иначе я весь вечер буду мучиться этим вопросом.

С лёгким удивлением взглянув на парня, Амарилла облизала губы и улыбнулась. Родители явно развели панику на ровном месте. Вампирьи чары не действуют на того, кто по-настоящему полюбил, а тут даже и лёгкой влюблённостью не пахло. Видимо, просто у той огненной магички, как здесь говорят, крепкие ноги. В том смысле, что уж сожмёт, так сожмёт. А на ком жениться, этому парнишке было решительно наплевать, лишь бы на люди вывести было не стыдно и супружеский долг исполняла исправно.
Вампиресса выглядела лет на семь его старше, по здешним меркам наверняка была бы уже замужем и с выводком ребятишек, но заигрывания это не только не остановило, но даже раззадорило. Вот же каков проказник! Выходило, что её гипноз тут вовсе не нужен, но идти на попятную было поздно, Лила уже настроилась перекусить.
- Меня зовут Амарилла, - улыбнулась она, подходя немного ближе, чем то допускали приличия. – Но едва ли это имя о чём-нибудь вам скажет. В Хиане я бываю за покупками и хоть не сохраняю инкогнито, но всё же стараюсь не слишком афишировать свои визиты. К северянам там относятся настороженно. Впрочем, как и везде.
Севернее Хианы находились Скалистые горы, а дальше Тёмные земли – страх и ужас всея Альмарена. Немудрено, что всех, кто приходил оттуда, откровенно побаивались. Потому вампиресса обычно не распространялась о том, где обитает, а сейчас воспользовалась этим ореолом таинственности и страха, чтобы ещё немного подогреть интерес. Давай, бесстрашный молодой маг, докажи, что женщина из столь диких и зловещих мест не вселяет в тебя трепет!
Хотя Амарилла и так видела, что единственное место, куда она что-то вселила, находилось на ладонь ниже уровня пупка. Молодости свойственно безрассудство и она совершенно не выглядела пугающей, да и вообще, чего можно бояться в толпе знакомых и не очень людей, где все пьют, веселятся и обсуждают друг друга. Здесь вообще нет ничего не страшно.
- А я вот частенько обращала на вас внимание, - продолжала петь вампиресса чуть виноватым, мурлычущим тоном, в устах женщины сулящим чуть ли не все удовольствия мира. – Вы привлекали женские взоры, даже когда были совсем юны, что уж говорить о нынешней поре.
Видимо, из-за выпитого вина и изначально скверного настроения, доходило до парня не сразу. Но она старалась не спешить и, в итоге, дождалась-таки момента его просветления. Ох уж этот азартный блеск глаз, пополам с неуверенностью и надеждой, только ради него стоило явиться на это скучнейшее сборище. Впрочем, Амарилла и скука – две вещи несовместимые. И её веселье только начиналось.
Появились артисты, зазвучала музыка. Вот-вот должны были начаться танцы. В общей зале сделалось ужасно душно и вампиресса, на самом деле совершенно от того не страдавшая, попросила показать ей сад. Хотя истинная причина скорее заключалась в том, что невестушка её сегодняшнего ужина могла возжелать утащить его в круг. Само собой, до сада они не дошли. Прикосновение прохладных рук, томный шёпот на ушко и вот парочка уже свернула в какой-то потаённый закуток, коих в любом богатом доме и поместье обустроено великое множество.
Надо отдать должное хозяину, комната в тёмных тонах с огромным зеркалом на стене могла бы удовлетворить даже самый изысканный вкус. Хотя для вкусов вампира самым главным в интерьере этого дивного местечка было наличие кого-то живого. Парнишка ещё раз приятно удивил Амариллу, первым начав её целовать, причём для таких невеликих лет выходило у него довольно умело. Но потом, пользуясь преимуществом в опыте, вампиресса взяла инициативу в свои руки и теперь его ждал самый незабываемый в жизни поцелуй.

Шорох открывающейся двери заставил вампирессу оглянуться и осторожно отпустить Элиаса. Собственно, ничего особо запретного незваный гость не увидел бы. Может быть, оголённое плечико или разметавшиеся в беспорядке рыжие кудри. Ну, что взять с милующейся парочки? Они просто целовались, и ещё ухажёр, похоже, немного перебрал, судя по его восторженно-расслабленному виду. На самом деле, причина такого состояния крылась не в вине, но кто ж теперь разберётся в таких тонкостях.
С ним всё будет в порядке, как только поест и выспится. Но после укуса парень плохо соображал и не бросился защищать свою избранницу. В чём, впрочем, тоже большой беды не было. Ей, конечно, польстило бы, но вряд ли это имело бы хоть какой-то серьёзный эффект. Слова юнца стоят немного, пока он сам не докажет обратного, а Элиас этого сделать ещё не успел.
Вошедшая женщина тревожила Амариллу прежде всего тишиной. Мысли Элиаса вампиресса слышала. Каждую, со всеми непристойными деталями и подробностями. Среди гостей было не так много тех, кто носил защитные амулеты, и это никогда не делалось без причины. Значит, у неё действительно есть, что скрывать. Впрочем, для того, кому нравится порассуждать о предпочтениях вампиров, это и не удивительно. Почему-то Амарилла сразу поняла, что слово "лакомство" незнакомка употребила в прямом смысле, хотя по её поведению сложно было определить, желает та помешать вампирессе, присоединиться к ней или предложить что-то более интересное. Потому Лила решила за неё, остановившись на том варианте, что наиболее устраивал её саму.
- Наш огромный мир на самом деле удивительно тесен. Никогда не угадаешь, где и кого можешь встретить и чем это обернётся, - Амарилла провела кончиком языка по губам, скрывая следы недавней трапезы, которая внезапно могла оказаться лишь лёгким аперитивом, и не спеша покинула диванчик. – Уж в этом ты мне поверь. Такие гурманы, как я, помнят каждое лакомство, но мне ещё не доводилось пробовать двух одинаковых. Более того, иногда то, что выглядит деликатесом, на деле оказывается редкой гадостью, а нечто совершенно обычное на вид способно подарить феерию ощущений.
Что-то подсказывало вампирессе, что внезапную гостью просто так не напугаешь каким-нибудь неосторожным словом или движением, слишком уверенно она себя вела, слишком понимающе улыбалась. И Лила в мгновение ока оказалась прямо перед ней, обдав лёгким ветерком с запахами миндального масла, вина и крови.
- Простота классики имеет свой неповторимый шарм. Главное, уметь правильно подать и тогда она затмит любую аляповатую роскошь.
Амарилла будто говорила о них двоих. Незнакомка была выше и более ладно сложена, чем маленькая, худощавая вампиресса, потому могла позволить себе куда более скромное платье. Бриллианты, конечно, лучше смотрятся в достойной оправе, но и потерянные в траве они остаются бриллиантами и не теряют своего блеска, достаточно лишь зеркальным граням попасть под солнечные лучи. Какая всё же досада, что вампиресса не слышит её мыслей.
- Так кто ты, дорогая? – полюбопытствовала Амарилла, повторив движение брюнетки и тоже склонив голову набок. – И почему заинтересовалась именно этой дверью, выбирая из десятка других таких же? И чем от тебя так вкусно пахнет?..

Отредактировано Амарилла (02-06-2018 05:38:10)

- М-м-м… - томно выдохнула вампиресса, ловко справляясь с застёжкой ожерелья, и в возгласе этом было так много всего, что толковать его можно было практически как угодно. – Один древний демон даже сам меня угощал. Это было… вкусно. Поначалу. Но остальной букет оказался так себе. Мотивы его мне не понравились и я покинула его. Больше мы не встречались, - пальчики справились с хитрым зачарованным замочком и Лила увидела… всё ту же прекрасную женщину, лишь глаза её стали иными, обретя вертикальный зрачок и изменив цвет, и придав образу некую завершённость. – Чем больше силы и власти получают мужчины, тем более себялюбивы они становятся и начинают подходить к окружающим с всё более и более куцей меркой. Я очень высоко ценю кровь, но себя я ценю выше. Он этого так и не понял.
Ожерелье соскользнуло на грудь демоницы и, чтобы достать его, Лила расстегнула платье чуть дальше, легко и непринуждённо включаясь в эту давнюю как мир забаву, сулившую в кои то веки что-то необычное. И это была вовсе не кровь демона, отнюдь. Это редкое вещество раздобыть, безусловно, трудно, но возможно. Куда больше вампирессу заинтересовала его носительница.
Казалось бы, что такого в том, что ещё кто-то поддастся вампирьим чарам? Но Лила видела, что дело не в них. Не только в них, если уж совсем точно. Вампирессой много и часто соблазнялись, почти столь же часто и рьяно, как пытались сопротивляться этому. Но так редко соблазняли её саму. Что и говорить, Амарилле это было очень любопытно. Она склонилась к шее Маарет и клыки медленно прокололи кожу. Пожалуй, в любом другом случае на этом бы всё и закончилось. Лила просто забрала бы то, что ей так щедро и наивно предлагали, и исчезла. Но в этот раз она не взяла ничего, лишь подхватила на язык две алые капли, выступившие из неглубоких проколов.
О да, это, определённо, был демон. Ещё молодой, едва ли более трёх сотен лет. Люди и их интриги пока не успели ей наскучить. Но от вампирессы не укрылся взгляд, брошенный демоницей на Элиаса. Сама Лила смотрела на мальчика с пониманием и снисхождением. Молодо – зелено. У него всё ещё впереди. Конечно, если достанет ума и везения не подохнуть раньше. А вот взгляд Маарет был полон того холодного презрения, которое испытывают к слабости существа, сами недавно её испытавшие.
Что же, жизнь юного демона нелегка. Впрочем, как и вампира. Лила ещё помнила беды своего взросления, хотя следы обид, оставленные ими в памяти, уже не обжигали так болезненно. Они заставили вампирессу проникнуться своеобразной нежностью к этой сладкой, сильной девочке, не забившейся от горя в угол и не утратившей вкуса к удовольствию, а заодно и испытать укол ревности из-за того, что кто-то другой посмел прикасаться к ней.
- Меня зовут Амарилла. Можно просто Лила, - мягкие губы коснулись шеи демоницы в другом месте, а платье сползло ещё немного ниже. – Да где же это украшение?.. Ах, вот оно! – вампиресса ухватила ожерелье за кончик и осторожно вытянула из декольте, вложив в руку Маарет. – Кровь демона имеет свои отличия, точно так же как и любая другая. И хоть мне известно о множестве её чудодейственных свойств, но для меня они несущественны. Как бы парадоксально это ни прозвучало, но вампиры единственные существа, которые ценят демонов не из-за крови. По крайней мере, не в том смысле, что весь остальной мир, - поцелуи поднимались всё выше, пока вампиресса ни добралась до ушка и ощутимо прикусила мочку. – У меня другой интерес.

- Судя по перечисленным местам, ты уже вполне осведомлена о моих интересах, - рассмеялась Лила. – Хотя, на самом деле, место не имеет значения. Главное, чтобы там была ты.
Диван, ковёр, порог, балкон, да хоть общая зала, где сейчас отплясывали гости. Если есть желание, найдётся и способ и ни одежда, ни толпа людей, ни что либо ещё вампирессе не помешало бы. Так уж вышло, что для начала у них есть эта комната и спящий Элиас, повалившийся на бок и сейчас посапывавший, мило обнимая диванную подушку. Не обращая внимания на спящего, женщины остановились у второго.
- Я совершенно ничего от тебя не жду, - улыбнулась она, развернувшись и перешагнув через упавшую на пол ткань. – Ты – неожиданная радость. – "А если бы тебе не нашлось, чем меня порадовать, я бы сделала это сама".
Избавленная от многих человеческих сложностей, к выбору гардероба Амарилла подходила более с эстетической точки зрения, ну, за исключением, разве что, тех случаев, когда нужно было смешаться с толпой, но даже тогда она предпочитала избегать лишних деталей. Потому, после избавления от верхнего платья, на ней не осталось ничего, кроме туфель и подвязанных лентами чулок. Всё же краешек подола нет-нет да приподнимался, а демонстрировать голые ноги было чуть ли не верхом бесстыдства.
Горячие прикосновения десоницы ещё ощущались на коже и Амарилла, не выпуская её руки, будто в танце сделала полукруг, так, чтобы уже она оказалась за спиной Маарет. Застёжка сдалась окончательно. Когти вампирессы удлинились и Лила прочертила по её спине длинные розоватые борозды, вместе с тем стягивая и одежду. Почти мгновенно на бархатистой коже демоницы не осталось ни следа и Амарилла прижалась к ней, уткнувшись носом в затылок и стиснув обнажившуюся грудь.
- Да ты настоящее сокровище, дорогая!
Регенерация демона почти не уступала вампирьей и это означало, что с ней можно позволить себе больше, чем с человеком. Много больше. Объятья вампирессы ослабли и две почти обнажённые женщины оказались лицом друг к другу. Прижимаясь всем телом, Лила запустила когти в волосы Маарет и прикоснулась губами к её губам. Сначала бережно и осторожно, будто ещё не распробовав, но чем дальше, тем жарче и требовательнее становились поцелуи. Но ещё оставалось так много всего, что хотелось попробовать.
Лила толкнула демоницу на диван и нависла над ней, прикидывая, с чего бы начать. Острый коготь, оставляя заметную борозду, отправился блуждать по груди, постепенно спустившись к угловатым узорам под нею. Некоторое время вампиресса изучала эту любопытную особенность, обводя линию за линией, а потом склонилась и прикусила небольшую, упругую грудь девушки. Зубы сомкнулись вокруг соска и язычок принялся блуждать по розовато-бежевому ореолу, чувствуя, как он всё больше и больше твердеет.
- М-м-м, и здесь тоже очень вкусно, - проворковала Лила, для симметрии отметившись и на второй.
Маарет не походила ни на утончённых эльфиек, ни на орочьих охотниц, ни на мягких, пышнотелых гаремных красоток или крепких, грубоватых воительниц севера. Пожалуй, больше всего общего у неё было с жительницами пустыни. Нет, внешне светлокожая демоница на них вовсе не походила, зато ощущалась она именно так. Внешне суровая и жёсткая, но с сочной аппетитной сердцевиной. Но чтобы добраться до неё, нужно было приложить немало усилий.
- Должно быть, во всех демонах есть немного зноя пустыни. А может, это просто причуды вампирьего восприятия, привычка всё опасное сравнивать с солнцем, - вслух заметила Амарилла, усаживаясь на диван и вновь привлекая к себе демоницу. – Иди ко мне. Покажи, насколько острые у тебя зубки.

Первая встреча это всегда волнительно и зачастую именно она решает, суждено ли состояться второй, третьей и последующим. Торговцы и политики лгут и изворачиваются, добиваясь своего обходными путями, но солгав в делах страсти, хуже сделаешь лишь самому себе. В такие моменты говорят не слова, а руки и губы и слушать следует тоже не ушами, а всеми фибрами души и струнами тела.
Амарилла действовала обстоятельно и неторопливо, для начала пробуя то, что нравилось делать ей самой, и то, что понравилось бы ей, окажись она на месте Маарет. Она прекрасно знала, что ночь коротка и всего, что нашёптывают неуёмные желания плоти, за неё не успеть, не успеть даже за сотню таких ночей и, если попытаться, то ни лишь напрасно потратят время в круговерти спешки. Древняя вампиресса считала, что пусть лучше они успеют немного, но насладятся этим в полной мере.
Молодая демоница напротив, была порывиста и напориста и Лила с удовольствием отдала ей инициативу. Она часто вела себя властно, жёстко и даже жестоко, но парадокс отношений в том, что только тот, кто сам любит и умеет пользоваться властью, знает и то, как лучше всего уступать и быть ведомым. Амарилла запрокинула голову, подставляя шею под сильные пальцы Маарет. Извечный жест доверия, равно понятный для любого существа, которому обезглавливание грозит гибелью.
Глупо – скажет трус и циник. Демону вполне по силам обезглавить вампира голыми руками. Впрочем, как и вампиру демона. Они встретились несколько минут назад и ничего не знают друг о друге. Откуда доверие? А ответ прост – из самоуверенности и страсти. Амарилла была уверена в себе, в своей силе и скорости, хотя, это уже конечно крайности. Прежде всего, она была уверена в своём знании чужой натуры, тонкостей выражения лица, подбора слов, нюансов звуков и запахов. Они не сулили ей гибели. Но даже если Маарет была невероятно искусна в притворстве и провела бы Лилу во всём этом, то с гибелью вампирессы её страсть осталась бы неутолённой. И это было лучшей порукой тому, что с Амариллой не случится ничего опасного, ведь для демонов нет ничего важнее, чем собственные желания.
Похоже, Маарет тоже понимала это. В противном случае она бы связала вампирессу гораздо основательнее. И что куда более важно, это говорило об её искушённости в подобных игрищах. Стремление обладать и властвовать требовало выхода, требовало послушания, но излишние торопливость и давление в его проявлении зачастую приводят к обратному результату и чем они больше, тем сильнее желание сопротивляться. Маарет умела совладать с собой, умела всё делать к месту и ко времени и связанная Лила уже предвкушала великолепное продолжение.
Пожалуй, в тёмно-серых глазах Амариллы было слишком много азартного любопытства и слишком мало покорности, но, тем не менее, когда демоница отпустила её, рыжая так и осталась сидеть на месте с заведёнными за голову руками и широко разведёнными ногами, безропотно ожидая своей дальнейшей участи. Нож заинтриговал её ещё больше, а потом случился кровавый поцелуй. Поначалу он ничем не отличался от любого другого, за исключением восхитительного вкуса крови, но чем больше её попадало в рот Амариллы, тем больше она тянулась к демонице, желая ещё и ещё.
Вампиресса уже испила сегодня крови, но полностью насытить вампира едва ли реально, к тому же, сейчас ей предлагали такое лакомство, от которого и вовсе невозможно было отказаться. Демоны, проклятые твари, но как же они переполнены силой и жизнью и сейчас Маарет щедро делилась ими с той, кому боги в этих дарах отказали. Кровь и сила пьянили не хуже изысканного вина и, когда Лила оторвалась от строгих, требовательных губ демоницы, вид у неё был как у невинной девы, впервые попробовавшей хмельного.
Даже неожиданная рана заставила её лишь приглушённо ахнуть, но запрета двигаться вампиресса так и не нарушила. Её кровь была другой, густой, тёмной, вязкой. Она плохо поддавалась магическому воздействию и так и не смешалась до конца с кровью демона, потому предмет, который создала Маарет, поначалу весь состоял из красных и чёрных прожилок, которые постепенно переплетались всё плотнее, образуя нечто монолитное. Амарилла, недурно владеющая магией крови, знала достаточно много заклинаний, но это было ей незнакомо. Похоже, оно принадлежало демонице и использовалось для каких-то определённых, пока неизвестных Лиле целей.
Чего от неё хотят, понять было несложно, и вампиресса игриво прикусила "волшебную палочку", в следующее мгновение осознав, в чём именно заключалось её волшебство. Глаза Амариллы широко распахнулись и она замерла, прикидывая, какие ещё секреты таит в себе это магическое плетение. Впрочем, не попробуешь – не узнаешь. Лила спрятала клыки и попыталась обойтись с вещицей понежнее. Выходило странно, но приятно. Такого она ещё не пробовала и понадобилась время, чтобы понять, какая часть кристалла соответствует тому или иному местечку внутри неё. Разобравшись с этим, можно было доставить себе массу удовольствия, но заниматься самоудовлетворением, когда рядом есть такая шикарная женщина, это просто преступление.
- Дай его мне, - рыкнула Лила, освобождая руку. – А заодно сделай побольше и понежнее.
В том, чтобы быть связанной, есть неизъяснимое томление, определённая прелесть в том, чтобы предвкушать удовольствие и отодвигать его до последнего момента, последней капли терпения. О, Амарилла умела быть терпеливой, её можно было изводить часами, но чужой дом и незапертая дверь не располагали к таким длительным развлечениям, как и первая встреча, когда всё ново и интересно. В другое время, в другом месте они доведут эту затею до конца, а сейчас Лила хотела всю Маарет без остатка.
Одной рукой она перехватила кристалл, а другой тёмные кудри демоницы и опрокинула её на спину. Диван жалобно скрипнул, принимая в бархатные объятья двух увлечённых друг другом женщин. Свободные руки позволяли испытывать множество самых разнообразных ощущений и вампиресса даже пытаться не стала лишить это Маарет. А пальчики Лилы, чудесным образом лишившиеся когтей, тем временем проникли в демоницу снизу, наощупь выбирая местечко, куда следом ткнулось её магическое творенье. Вампиресса надавила на кристалл и с протяжным стоном закатила глаза, чувствуя внутри себя то, что находилось внутри Маарет, каким бы странным это ни казалось.
- Научишь меня потом этому заклинанию, - прошептала Амарилла, подбирая темп возвратно-поступательных движений и покрывая поцелуями шею и грудь брюнетки.
Впрочем, теперь эти поцелуи и укусы скорее выражали стремление не попробовать, а прямо-таки съесть целиком, потому что сытая, довольная и опьянённая демонической кровью вампиресса, уже давно балансировала на краю омута наслаждений и сейчас окунулась в него с головой. Она не дождалась Маарет, не считая нужным сдерживать себя и вообще не предавая количеству и синхронности особого значения. В отличии от мужчин, женщины ничем не ограничены в получении удовольствия и каждая получит с избытком, а когда и как, это они скоро узнают.

Отредактировано Амарилла (06-06-2018 16:07:32)

- Даже не сомневайся, дорогая, - выдохнула Амарилла, заглянув в сверкающие углями в полумраке глаза демоницы, и склонилась к её напряжённой шее, но только для того, чтобы запечатлеть ещё один нежный поцелуй.
Её яркие губы лишь слегка коснулись разгорячённой кожи и сразу же торопливо зашептали неблагозвучное шипящее заклинание, звуки которого будто расползались вокруг, а вместе с ними расползались невесомые тёмно-серые нити. Они оплетали Маарет, притянув руки и одно из коленей к бокам, а другое накрепко приклеив к спинке дивана. Вампиресса сжала кулак и нити натянулись, ощутимо впиваясь в тело. Эта прелестная штучка могла и освежевать заживо, но Амарилла, конечно, не ставила себе такой цели, а всего лишь хотела обнять свою пылкую любовницу целиком и полностью и теперь демоница могла почувствовать себя перепёлкой в руке охотника. Пожалуй, прикосновение магических пут даже чем-то походило на прикосновение настоящей кожи, разве что было куда более цепким, сильным и надёжным.
Лила соскользнула с дивана и устроилась с боку от брюнетки, чтобы иметь возможность одновременно и придерживать ей голову, и манипулировать магической игрушкой. Впрочем, манипуляций было совсем немного. Вампиресса лишь вытянула влажно поблёскивающий предмет из лона и с усилием протолкнула в соседнее отверстие, охнув от того, как же там оказалось узко. Соблазн заняться этим местечком поподробнее был велик, но как только кристалл почти полностью оказался внутри, Лила оставила его в покое.
Она уже поняла, что их с Маарет вкусы очень близки друг другу и потому сейчас её привлекала совсем иная, куда более простая и грубая затея. В освободившееся лоно демоницы вновь проникли лилины подвижные пальчики. Сначала два, потом три, потом четыре. С каждым разом погружаясь глубже и преодолевая всё бо́льшее сопротивление. Вампиресса тоже чувствовала их движение, хотя, конечно, не так остро, как Маарет. Но ведь её магическая игрушка находилась совсем рядом, а стеночка, разделяющая эти два отверстия, очень тонкая и эластичная.
Возбуждаясь всё больше, Амарилла томно постанывала над ухом демоницы, а когда этого стало недостаточно, добавила к четырём уже блуждающим внутри неё пальцам пятый, сложила их щепотью и просунула внутрь, одновременно впиваясь в беззащитно открытую шею. Прежде она щадила Маарет, лишь осторожно покусывая её, но теперь, возбуждённая и опьянённая Лила совершенно себя не сдерживала. И будто не было всей той крови и силы, что она уже успела испить за сегодняшний вечер.
Амарилла пила большими жадными глотками, то слегка ослабляя хватку, чтобы забрать очередную порцию, то вновь стискивая челюсти, чтобы не дать жертве вырваться. Огонь чужой жизни уже струился по её венам, не давая остановиться, но и о другом доступном удовольствии вампиресса не забыла. Преодолев первое сопротивление, её рука растянула горячее податливое лоно и сжалась в кулак, распирая демоницу изнутри, затягивая путы на ней ещё туже и продолжая скользить туда-сюда всё быстрее, смешивая боль и удовольствие обеих.
Кулачок у Лилы был не так велик, да и границы возможностей даже человеческого тела куда обширнее, чем о них принято думать, что уж говорить о возможностях демона, к тому же, чем больше возбуждение, тем больше эти возможности. И вампиресса раз за разом насаживала Марет на кулак, совершенно не беспокоясь о том, что может навредить ей. Дорвавшийся до столь желанной добычи, вампир вообще не помнит ничего, кроме извечного проклятого голода, но Амарилла была уже достаточно взрослой, чтобы не потерять голову окончательно. Отняв добрую половину сил демоницы, она разжала клыки и сосредоточилась на физической стороне их игрищ. Лиле ни к чему было безвольное, едва трепыхающееся существо, коих можно найти где угодно и в любом количестве. Демон, тем и хороша, что она демон. Сильная, опасная и невероятно желанная.
Вынуть сжатую в кулак руку у Амариллы не получилось, даже когда она призвала на помощь магию и несколько нитей паутины, протиснулись внутрь, старательно помогая ей в этом. Но как ни крути, а пришлось всё же распрямить пальцы и ослабить хватку. Кисть вампирессы, лоснящаяся от любовных соков, оказалась на свободе, а нити паутины так и остались внутри, удерживая лоно демоницы раскрытым, подобно какому-то диковинному хищному цветку.
- Когда-нибудь, я покажу тебе, как ты прекрасна в моих глазах, и дам почувствовать, сколь восхитительно твоё общество, - пообещал Лила, улыбаясь и любуясь, в буквальном смысле, делом рук своих. – Хотя... зачем откладывать нынешнее удовольствие на потом, когда потом будет время для чего-нибудь ещё более приятного? Открой мне свой разум, - прошептала вампиресса, склоняясь над ней и обхватывая ладонями. – Обещаю, я не трону ничего лишено, лишь поделюсь тем, что по праву принадлежит нам обеим. - Она слегка надавила, преодолевая природную устойчивость молодого демона и больше не скрывая свои мысли и ощущения. – А теперь я буду трахать тебя, сладкая. Трахать так, что даже то местечко, где ты когда-нибудь сможешь выносить нового демона, откроется перед моим напором и ничего сокровенного не останется между нами. Ведь ты хочешь этого не меньше, чем я.
Часть нитей тёмного заклинания ослабла, давая Маарет возможность двигаться и мстить за боль болью, а за удовольствие удовольствием, другая же слилась воедино, образуя длинные извивающиеся языки живого ненасытного Мрака.
- Попав в руки тёмной твари уже поздно думать о спасении, верно, прелесть моя? – нетерпеливо усмехнулась Амарилла и притянула Маарет к себе, одарив её глубоким, страстным поцелуем со вкусом демонической крови.

Отредактировано Амарилла (07-06-2018 15:48:38)

Рычащий и стонущий клубок полуобнажённых женских тел скатился с дивана и Лила ненадолго оказалась снизу. С этого ракурса вид тоже был роскошным и Маарет увидела себя её глазами, напряжённую, перепачканную кровью и сияющую от наслаждения. Вампиресса перекатилась, оседлав её и зажав пальцы демоницы между ягодицами. Несколько раз плавно поведя бёдрами, Лила поделилась не только тем, что видит, но и тем, что чувствует. Разум демона, как и тело, отличался от человеческого, обладал большей выносливостью и должен был справиться с двумя наборами ощущений. А если нет… Ну, что же, значит Амарилла впервые увидит затраханного до бессознательного состояния демона.
Взяв под контроль распоясавшееся заклинание, она сжала колени, с явным намерением взять под контроль и распоясавшуюся демоницу, но новые звуки в коридоре заставили Лилу замереть и прислушаться к происходящему. Ощущение складывалось такое, будто кто-то одну за другой проверял комнаты верхнего этажа.
- Кажется, к нам скоро кое-кто присоединится, - усмехнулась она. – Трое… нет, четверо. В самый раз. – Одна из подвижных нитей паутины протиснулась между ними, одновременно оглаживая между ног и Амариллу, и Маарет. – Жаль только, что эти четверо настроены не на любовные утехи, а скорее предпочли бы нас выпотрошить.
Резвиться с помощью магии Крови и Тьмы посреди человеческого города и думать, что их никто не заметит, было бы глупо, хотя Лила надеялась, что это произойдёт не так скоро. Надежда не оправдалась и теперь им предстояло решить, что делать дальше. Разобраться с теми четверыми и продолжать развлекаться дальше, невзирая на последствия, или всё же взять себя в руки и проявить хоть немного благоразумия и осторожности.
И ответ был вполне очевиден. Если тёмные, какие бы древние и сильные они ни были, бывают в человеческих городах и посещают приёмы людской знати, то как правило вовсе не для того, чтобы устроить там беспредел. Напротив, особая прелесть этой игры в том, что у неё есть правила, и в том, что будучи нечеловеком и во многом превосходя здешних "хозяев жизни", писанные для них правила можно иногда нарушать. Ведь запретный плод, как известно, сладок, и тем он слаще, чем запретнее.
- Ты моя, - тихо и бескомпромиссно произнесла Лила, прижимая голову демоницы к полу и зализывая мгновенно исчезающие ранки от укусов на её губах и подбородке, – и я с тобой ещё не закончила, но здесь, увы, не слишком-то подходящее место.
Двери открывались всё ближе, голоса слышались всё отчётливее. Похоже, на приёме оказались маги и поопытнее Элиаса Шолля. Кто-то из них почувствовал тёмную магию и, видимо, для начала собирался всё проверить, не поднимая бессмысленного переполоха. Тем временем нити подвижной паутины сплетались в тяжи и настойчиво проникали в обеих женщин, безуспешно пытаясь потеснить магический кристалл, что делал недоступным одно из отверстий. А вот пальцы демоницы им не слишком-то помещали, напротив, даже приоткрыли проход. И Лила изогнулась назад, чувствуя, как упругая пульсирующая масса заполняет её до отказа.
То же самое сейчас происходило с Маарет и эти ощущения эхом отдавались в разуме вампирессы, точно так же, как её собственные передавались горячей брюнетке. Скрипнула соседняя дверь, за стеной послышались шаги тяжёлых сапог, но Амарилла только усиливала напор заклинания.
- Пригласи меня к себе и посмотрим, как тебе придётся всё остальное, - потребовала она и, как только распахнулась дверь в облюбованный ими кабинет, растворилась лёгким дымком, оставляя чувство внутренней пустоты и незавершённости.