~ Альмарен ~

Объявление

Активисты месяца

Активисты месяца

Лучшие игры месяца

Лучшие игровые ходы

АКЦИИ

Наши ТОПы

Рейтинг Ролевых Ресурсов - RPG TOP Рейтинг форумов Forum-top.ru Демиург LYL photoshop: Renaissance

Наши ТОПы

Новости форума

12.12.2023 Обновлены правила форума.
02.12.2023 Анкеты неактивных игроков снесены в группу Спящие. Для изменения статуса персонажа писать в Гостевую или Вопросы к Администрации.

Форум находится в стадии переделки ЛОРа! По всем вопросам можно обратиться в Гостевую

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » ~ Альмарен ~ » Старые рукописи » Нет пророка в своём отечестве


Нет пророка в своём отечестве

Сообщений 1 страница 50 из 58

1

https://pp.vk.me/c837730/v837730808/1ca3f/Mm3XTsElXOo.jpg
Место: Гульрам и окрестности.
Участники: Аурелия, Мерифил, Эрард, Амарилла.
Время: около двух сотен лет назад.
Краткий сюжет: В землях Вечной Ночи жизнь и нежизнь идут своим чередом. Тёмная Империя копит силы, чтобы стереть Арисфей с лица земли. Под её крылом растёт и крепнет Вампирский анклав. А Амарилла, уже более века находящаяся на посту советницы его Владыки, продолжает плести сети интриг и соглядатаев. В это самое время ей приходит известие о том, что на далёком Юге обрела своё новое воплощение светлая богиня Играсиль. Слухи, поначалу сильно преувеличенные и неясные, становятся всё правдоподобнее и упорнее, так что в конце концов вампиресса берётся сама их проверить, ещё не подозревая, как много нового может ждать её в столь негостеприимных солнечных странах.

NPC

Савиф - коннозаводчик, наш хозяин, благообразный старичок с длинной седой бородой
Хабиб Миадин - главный смотритель порта, тучный мужчина не первой молодости
Гасан ибн Занар - старший сын одного из богатейших купцов Гульрама, батыр во всех отношениях
Эльмира Альшемали - владетельница большого надела земель поблизости от Девяти водопадов, около тридцати лет, фигуристая красавица с роскошной чёрной косой
Цейрис Тарзон – начальник охраны в поместье госпожи Альшемали
Селим – её же управляющий

Отредактировано Амарилла (17-08-2017 15:50:02)

+2

2

Город оказался очень многолюдным и суетливым местом. Как-то исключительно по-своему вычурным. Ему была присуща уникальная архитектура, манящая дракониху своей красотой. Но не архитектуры ради она прибыла сюда, и сейчас это был лишь небольшой приятный бонус, позволяющий Аурелии отдохнуть хотя бы глазами от продолжающейся уже более чем три недели нервотрёпки.
Дни в Гульраме были, как казалось Аурелии, невообразимо жаркими и долгими, но с этим дракониха легко смирилась. А вот воздух в любое время суток - влажный, липкий, вызывал лишь желание отскрести его от себя. Непереносимо приторно-сладкий воздух. Аурелия не раз ловила себя на мысли, что хотела бы просто рухнуть в какой-нибудь ближайший пруд и не вылезать оттуда.
Но драконихе не привыкать... привыкать. Вряд ли какие-либо погодные условия действительно могут причинить ей серьёзные неудобства. В конце концов, она прибыла сюда не отдыхать и не рассматривать городские красоты.
Прошло более трёх недель с тех пор, как она прибыла в город. И к чертям дракониха была готова послать все красоты этого края со всем его изобилием фруктов, морских деликатесов и прочего-прочего-прочего, когда нужный ей человек оказался невероятно самовлюблённым, наглым и зазнавшимся грымзой, вообразившим себя пупом земли.
Впрочем, так оно и было - он имел полное право диктовать свои условия, но от этого ситуация не становилась менее неприятной.
Этот представитель местной знати был одним из богатейших коневодов во всём Альмарене. Именно его нескромной персоне принадлежал лучший табун гульрамских кобыл и лучшие жеребцы этой породы. Именно он задавал темп и сторону развития этой породы.
Кроме того, этот человек оказался еще и алхимиком, что отнюдь не упрощало драконихе задачу: что потребует от вас богач, у которого денег так много, что он даже если постарается, может не успеть их потратить до своей смерти? Правильно, что-то более редкое и более ценное, чем золото, бриллианты и прочая ерунда, которую может любой дурак ему предложить.
И именно у этого человека Аурелии нужно было выклянчить лошадь. Именно выклянчить - ибо почуяв, что лошадь действительно нужна драконихе, старик начал диктовать невообразимые условия.
Альбхара - замечательная рыжая кобыла, не представляющая никакой ценности в разведении для своей породы - она была слишком высокая и мощная, из-за чего её и забраковали. Но это была прекрасная возможность примешать черты гульрамских лошадей в красавцев, над которыми дракониха работала уже несколько лошадиных поколений.
"Ей богу, хоть воруй эту несчастную лошадь!"
Да и эта идея казалась совершенно бессмысленной: такую яркую кобылу не узнает только слепой.
И ведь даже узрев истинную суть того, кто просит, старик не пошёл на уступки. Не нужна была ему ни магия, ни драконья кровь. Он просил что-то более редкое и дорогое. И при этом... не называл, что именно! А люди еще на женскую неопределённость грешат...
В общем, переговоры грозились затянуться еще на неопределённое время. Аурелия не сомневалась, что этот склочный старик рано или поздно уступит - в конце концов, в мире не так много драконов, готовых платить такую цену за какую-то там лошадь, учитывая, что это брак. Да и зачем дракону нужна лошадь? Это только Аушка такая... идейная.
"Он обязательно уступит, куда же денется"
Нужно лишь ждать. Или найти вещь, которая сможет заинтересовать старого ворчуна.
А пока дракониха может себя развлечь красотами города и изобилием здешних фруктов.

+3

3

Чёрная, густая, маслянисто поблёскивающая лужа растекалась по украшающей фонтан великолепной самоцветной мозаике. Лежащее в чёрной жиже изломанное тело ещё хрипело, силясь вдохнуть, урвать хоть глоток ускользающей жизни, но по сути страж был уже мёртв и не спасли его ни кольчуга, ни копьё, ни арбалет.
Амарилла вытащила из колчана четырёхгранный болт, поднесла к лицу несчастного и коротким резким движением вспорола щёку. Крови в теле осталось ещё достаточно, она струями залила рот и нос, потекла за шиворот. Вампиресса измазала драгоценной жидкостью наконечник и, бормоча заклинание, растворилась в тенях.
Ждать пришлось недолго. На шум сбежались стражники в точно такой же форме, что и первый, подняли тревогу и вскоре в саду величайшего учёного мужа Гульрама, звездочёта и прорицателя Инжуара Армали начался жуткий переполох. Заспанный хозяин в домашних туфлях и кое-как подпоясанном халате тоже появился у фонтана.
С внушающей уважение проседью в аккуратно подстриженной бородке, насурмлёнными бровями и веками Армали всем своим видом выражал благородство и достоинство. Он подошёл ближе, скорбно взглянул на остывающий труп, воздел руки к небесам, но сказать ничего не успел. Рядом со звездочётом что-то промелькнуло и он осел на мозаику, схватившись за плечо, из которого, пригвоздив одежду к плоти, торчал тот самый арбалетный болт.
Если раньше в саду было шумно, то теперь и вовсе поднялся гвалт до небес. Раненного увели, вся домашняя стража принялась разыскивать стрелка. Впрочем, найти его так и не смогли. Потому что никакого стрелка не было.
- Так себе из вас предсказатель, господин Армали, - хмыкнула Амарилла и покинула сад.
Людишки пошумят и успокоятся, хозяина ведь только ранили, не убили, а стало быть, убийца криворук, сам это понял и попытку повторять не станет. К тому времени кровавая порча уже глубоко пустит корни в потрохах звездочёта и к следующей новой луне сведёт его в могилу. Тогда никому уже и в голову не придёт связать два эти случая.
Спустя несколько минут крупный ворон, сложив крылья, нырнул сквозь узорчатую решётку балкона соседнего особняка и прямо налету обернулся женщиной. Лила поправила золотисто-рыжие кудри, скинула плащ и осталась только в полупрозрачной тунике и таких же широких штанах, перехваченных на щиколотках шёлковыми лентами. Ей очень нравилась здешняя одежда, и нижняя – струящаяся и подчёркивающая каждый изгиб, и верхняя – позволяющая скрывать под плотной тканью всё тело и даже лицо.
- Что же вы в столь поздний час и не идёте отдыхать, досточтимый Савиф? – спросила она, проходя в комнату. – Надеюсь, причиной тому не моё у вас появление.
- Что вы, что вы, Амарилла ханум, - с занавешенной кружевом низкой тахты поднялся благообразный белобородый старичок. – В моём возрасте сон желанный, но, к сожалению, редкий гость, так что я счастлив, что вместо него меня посетили вы.
- Ох, господин Савиф, - усмехнулась вампиресса, проходя мимо него к окну и чувствуя, как старик с явным удовольствием разглядывает её. – Могу представить, скольких красавиц завлекли в ваш гарем эти сладкие речи.
- Я подарю вам любую из них, только перестаньте мучить старого человека. Расскажите, как всё прошло!
- Хорошо, - любуясь ночным Гульрамом, отозвалась та. – К новолунию вашего соседа с почестями проводят в мир иной. До того времени я погощу у вас и прослежу, чтобы всё сложилось благополучно. И заодно займусь своими делами, - названный Савифом заметно помрачнел и вампиресса поспешила успокоить его. – Не волнуйтесь, места мне нужно немного, а что до еды, то даже в вашем славном городе наверняка найдётся несколько воров, босяков и попрошаек, по которым никто плакать не станет. Этого мне довольно.
- Амарилла ханум, - Савиф помрачнел ещё больше, - зачем вы так обижаете меня? Вы моя гостья и я позабочусь о том, чтоб вам было удобно. К чему вам это отрепье?
- Оно мне по вкусу, - улыбнулась рыжеволосая, отвлекшись от вида за окном и опустившись на тахту подле собеседника. – Четырнадцатилетние бутончики ценны для вас, мне они не слишком-то интересны.
- Что же, если вам непременно нужны разбойники, то позвольте их сначала хотя бы отмыть, - страдальчески вздохнул старичок, неотрывно уставившись на оказавшуюся прямо перед носом женскую грудь. – Хотя, я отыскал для вас кое-что более интересное – дракона.
- Дракона?! И, наверное, прячете его в одной из ваших конюшен…
- Не прячу, но конюшнями она действительно интересуется, - он пропустил мимо ушей весь вложенный в последнюю фразу сарказм. – Я хотел пригласить вас обеих за город, к девяти водопадам. Это чудесное место для размышлений и отдыха… было прежде. Пока вымытые водой пещеры не облюбовали гноллы. Их вывели, но с тех пор там пусто и тихо. Правда, разбойники не водятся.
- Ничего страшного, - вампиресса тоже спустила ему колкость. – Приглашайте, а на кого поохотиться я уж как-нибудь разберусь, - она наклонилась вперёд и игриво поцеловала его в щёку. Амарилле нравилось наблюдать, как Савиф замирал при её приближении, будто кот, схваченный за шкирку. – Скажите, а чем вам насолил Армали? – мурлыкнула она.
- Ничем, я всего лишь хочу расширить свои владения… - старик потянулся к ней, но тут же отпрянул, увидев внушительные клыки смеющейся вампирессы.
- Что нужно мужчинам, у которых есть всё, - ещё больше всего.

+6

4

Дни тянулись медленно, а ночи не приносили нужного удовлетворения: в неприятно жарком климате дракониха не высыпалась, а местные развлечения уже наскучили. Это делало её время от времени раздражительной, резкой, нетерпимой.
Душа давно рвалась на север, где несколько десятилетий как она основала своё небольшое (нет, всё-таки - огромное, человеческое) гнёздышко. Но едва ли она тосковала по земле или климату: лишь по стабильности и спокойствию. Дракониха могла просто замкнуться на своей территории, и носа не показывая за её пределы.
Время от времени Аурелию посещали совершенно нехорошие мысли. Может и не так уж нужна ей эта лошадь? Не нужны ей эти переговоры да потраченные в пустую дни? В конце концов, этот человек наступал на гордость еще не столь опытного и уж больно амбициозного дракона.
Но найти более подходящую по качеству потомства гульрамскую кобылу было тоже непросто: Аурелия не просто так остановила выбор именно на Альбхаре - это была единственная кобыла от двух кремелло, передающая своим потомкам такую же прелестную жемчужную масть, хоть сама ей и не обладала. Драконихе было плевать на формы этой кобылы, на её рост и недостаток гульрамской "утончённости", ибо не стремилась она сохранить эту красоту, а вот масть - этот замечательный жемчужный цвет манил дракона как сундук золота на морском дне.
Ирония, но за бракованную лошадь, кажется, придётся заплатить цену едва ли не её элитных да редкомастных родителей вместе взятых.
Оно того, правда, не стоило, но теперь играла исключительно драконья гордость - Аурелия получит то, за чем приехала, даже если её природная жадность на этот раз сама же и удавится от такой невыгодной сделки.
"В конце концов, я никуда не тороплюсь."
Савиф не раз назначал встречи вдали от своего дома: то на самих конюшнях, то в каких-нибудь садах или богатых домах. Их разговоры тянулись так же медленно и неспешно, как и сами дни в этом жарком городе. Они болтали, казалось, о совершенно отвлеченных, неважных темах, как старые друзья. Это уже не просто раздражало, это вызывало стойкое желание раздавить упивающегося своей властью и жадностью человека. Медленно так придавливать его к стене, наслаждаясь хрустом костей и предсмертными хрипами.
Но, конечно, будь у драконихи такая возможность, она бы ею не воспользовалась. Аурелия не вправе отнимать чью-то жизнь из-за своей прихоти и нетерпения, это противоречило её внутренним убеждениям.
Вся эта нарочитая неспешность, казалось, была направлена исключительно на то, чтобы раззадорить дракониху. Человек будто бы махал куском свежего мяса перед голодной собакой в наморднике. Он прекрасно понимал, что более высокой цены за эту кобылу ему никто не предложит, но Савиф мог позволить себе подобные хитрости. Он видел, как Аурелия смотрела на жемчужных лошадей. Точно так же, как прочие драконы смотрят на кусок золота, обработанный искусным ювелиром.
В этот раз "свидание" было назначено в несколько... отдалённом от города месте, и в несколько необычное время. Человек мотивировал свой выбор желанием насладиться прохладой, которая окутывала девять водопадов в ночное время суток. И действительно, тут даже воздух был другой - свежий, лишённый сладковатости тропического леса.
Тут было тихо, безлюдно. Некогда ухоженные колонны поросли мхом, аккуратно выложенные каменные дорожки разъехались под напором растущей в щелях травы. За этими местами уже давно не следили: мало кто вообще приходил сюда. Забытое, и довольно шумное из-за грохота падающей воды место.
"Интересный выбор, интересный."
Несмотря на то, что встреча была назначена на позднее вечернее время, дракониха прибыла сюда еще утром - до того, как солнце полностью показалось над горизонтом. И причиной тому была лишь излишняя (или нет?) подозрительность. Уж больно это заброшенное место создавало контраст по сравнению со всеми званными вечерами и дворцами, куда её приглашали до этого дня.
Тревожившие Аурелию уединённость и безлюдность этого места, как бы это парадоксально не звучало, скрасили длительное ожидание и стали одновременно с угрозой, еще и козырем, хоть и небольшим. Тут она могла расправить свои крылья, не опасаясь лишних глаз. В прямом смысле - впервые за долгое время дракониха пребывала в своей истинной ипостаси.
Но едва ли она позволила себе бродить по окрестностям долго: это было как минимум не разумно, учитывая возможность засады или случайно зашедших сюда влюблённых и не очень парочек. 
Растянувшись на скользком, холодном полу узкого прохода одной из пещер, вход в которую закрывала ширма из грохочущей падающей воды, Аурелия терпеливо дожидалась вечера.
"Что же вы задумали, монсиньор?"

+5

5

Легенда гласила, что "Девять водопадов" возвела своей магией в память о несчастной любви некая морская эльфийка, суженный которой был человеком и покинул подлунный мир, когда истёк краткий человечий век, а водопады эти вроде бы должны символизировать бесконечный поток её слёз.
В городском архиве тем временем пылился документ трёхсотлетней давности, в котором на двух языках – гульрамском и эльфийском - было сказано, что Ноэль из рода Сион и тогдашний владетель этих земель заключили договор на возведение ирригационного сооружения, которое будет собирать воду с верхних болот и направлять её на орошение садов Гульрама. О любви, несчастной или счастливой там, ясное дело, не было ни слова. О магии тоже. Зато была указана кругленькая сумма золотом. А Ноэль определённо можно считать талантливым инженером и честной женщиной, потому что она закончила строительство, даже не смотря на то, что заказчик не дожил до его завершения, скончавшись от тропической лихорадки.
С поливом конструкция справлялась неплохо, а вот чтобы как-то заметно подсушить верхние болота, таких бы понадобилось минимум штуки три, потому на ландшафт она особого влияния не оказала, разве что поблизости появилось несколько новых деревушек. Люди селились здесь охотно до тех пор, пока на них не начали нападать пришедшие из глубины болот собакоголовые твари. Поселенцы сбежали и, хоть халифская гвардия потом навела порядок, но в народе уже прижилась легенда о том, что оплакивающая своего возлюбленного эльфийка не желает, чтоб её беспокоили, и крестьяне так и не вернулись в эти места, предпочитая строить свои дома на достаточно почтительном расстоянии.
С тех пор сюда заглядывали лишь желающие покоя и уединения вельможи, да и то деревенские старожилы ворчали, что это не к добру, и сулили им страшные кары. Порой их предсказания даже сбывались. Один незваный гость утоп прямо в водопаде, другого укусила змея, с третьим случилось ещё что-то, о чём уже никто не помнил, но точно что-то нехорошее. И все эти совершенно не связанные между собой события привели к тому, что посетителей "Девяти водопадов" ещё поубавилось.
Но Савиф, похоже, не был суеверным. Целый караван с тюками, слугами, танцовщицами и провизией прибыл к одному из небольших озёр, коими изобиловало это место и на поддерживаемом внушительными, уходящими в воду колоннами берегу закипела жизнь. Ставились шатры, разводились костры, ревели животные, четверо дочерна загорелых парней в одних набедренных повязках готовили невод для рыбалки. Поесть свежей речной рыбки в это время года могли себе позволить только очень обеспеченные горожане, а тут вон её сколько и совершенно бесплатно. Хозяин отдыхал в тенёчке, а старший над слугами метался, как ужаленный под хвост ишак, торопясь подготовить всё к приезду гостей, и даже орал так же.
Поначалу старый Савиф не хотел сам сюда ехать, но вовсе не из-за суеверия, Он отговаривался тем, что дела между вампиром и драконом его не касаются, но, скорее всего, просто переживал за сохранность собственной шкуры. Когда Амарилла спросила его, как он эти "дела" себе представляет, в сознании старика нарисовалась столь эпичная битва, что Имир с Рилдиром скукожились бы от зависти, узрев такое. А вампиресса сложилась пополам от хохота и ещё долго не могла выговорить ничего внятного.
Может быть, встреча демона и айрес и обернулась бы чем-то подобным, но вампиры куда цивилизованнее этих реликтов. Относительно воспитания драконов у Амариллы были некоторые сомнения, но она решила не судить об этом вопросе, покуда не увидит собственными глазами. Поэтому вампиресса заверила старика, что никаких битв точно не будет, и предложила ему совместить приятное с полезным. Так что помимо дракона и вампира на эту встречу были приглашены главный смотритель порта Хабиб Миадин, очаровательная владетельница изрядного надела земель поблизости Эльмира Альшемали и старший сын одного из богатейших купцов Гульрама Гасан ибн Занар.

Отредактировано Амарилла (18-06-2017 05:18:40)

+4

6

Вода грохотала над головой, перекрывая все привычные звуки леса. Холодные брызги потока, разбивающегося о гладкие, выточенные водой камни, облаком витали в пещере, создавая приятную прохладу. День обещал быть жарким, но только снаружи. Здесь же температура оставалась практически неизменной.
У Аурелии было достаточно времени, чтобы обдумать сложившуюся ситуацию, но ни к чему конкретному она в конечном итоге не пришла. Хочет ли человек просто насладится природой, или же что-то замышляет - гадать можно бесконечно. Но Аушка не была гадалкой, и неизвестность бесила её до чёртиков.
К вечеру прибыли люди, и окружающие водопад поляны заполнились человеческим шумом и гомоном. Это были всего лишь слуги, а никакая не засада.
Местная знать не привыкла путешествовать налегке, и хозяин гульрамских конюшен не был исключением. Этот восточный народ вовсе казался драконихе излишне изнеженным - казалось, люди здесь избаловали себя как заядлые кошатники своих любимцев.
Но Аурелия не относилась к этому свысока - избалованный не значит беспомощный. Недооценивать людей дракониха разучилась еще в те времена, когда была маленьким вирмлингом. Она уважала этот народ, какими бы чудными они ей не казались в своих привычках и жизненном укладе.
А для них Аурелия была всего-навсего странной чужестранкой, с не менее странными привычками и большим кошельком. В целом, такое положение дел дракониху устраивало: в своих путешествиях она крайне редко заботилась о том, чтобы слиться с толпой, предпочитая уже устоявшийся за несколько десятилетий стиль одежды, характерный для города, в окрестностях которого она обосновалась - Ниборна. Она могла себе позволить выделяться, если не было необходимости в обратном.
Когда основная возня, как показалось Аурелии, утихла, и шатры повырастали, словно грибы после дождя, дракониха лениво поднялась на лапы. Она сладко зевнула во всю пасть и потянулась, словно кошка, выгибая спину и оставляя на камне глубокие следы когтей. Жаль, разве что, крылья она расправить не могла - пещера была слишком узкая.
Дракониха решила принять предложение Савифа.
Она с трудом развернулась в этом узком для такого слонёнка проходе, и юркнула в заранее присмотренную расселину скалы. Этот ход вывел её куда-то далеко за водопады, в глухом лесу.
Похрустывая мелкими деревьями и слушая жалобный треск рвущихся лиан, Аурелия неспешно сделала большой крюк, скрываясь от посторонних глаз и разыскивая мощёную дорожку, которая приведёт её обратно к водопадам. И только когда она оказалась у выложенной человеком тропы, позволила себе принять человеческую ипостась.
Ей понадобилось меньше получаса, чтобы неспешно добраться до водопадов.
Савиф отстроил тут едва ли не город, состоящий из разномастных шатров разнообразной формы и размера.
Аурелию встретили несколько обеспокоенные, суетливые слуги. Они знать не знали, кто она, и Аурелия не удивилась, если бы никто и не был предупреждён о её возможном прибытии. Но имя де Драго они узнали, и вежливо сопроводили девушку в один из шатров.

+4

7

Для Мерифил – подающей надежды эльфийки-следопытши, - звуки делились не на тихие и громкие, как, например, для людей, а на живые и мертвые. Скользящий в камышах ветер нес живительную силу, тогда как твердый, угрюмый стук топора, вспарывающего плоть вековых деревьев, знаменовал гибель.
Гульрам, город, далекий от ее родных краев, буквально пенился звуками всякого разного толка. Самые дивные растения пускали здесь свои целебные корни, и когда отряд лесных эльфов, в котором и состояла Мерифил, прибыл в город для обмена ценным товаром, юная сребролунница проводила дни, восхищаясь красотой “восточной жемчужины”, и прислушиваясь к тугому сплетению звуков – сплетению судеб.
Рынок был большим и пестрым. Разноцветные навесы спасали от слепящего солнца, но не от жары. Торговцы кричали на все лады, и этот нестройный хор голосов – высоких и низких, глухих и пронзительных, - оглушал лесную деву. К концу седьмого дня, она уже вдоволь насладилась сочными фруктами, удивительной красоты тканями, а также нечестными на руку лавочниками, и была готова отправиться вместе со своими соратниками в обратный путь.
Небольшой эльфийский отряд, разделив поклажу равно среди всех ходоков, покинул, наконец, золоченый град, и выступил за белокаменные стены в гульрамские гущи. Последним в их путешествии была местная святыня, носившая поэтическое название “Девяти водопадов”.  Легенды местных о чудищах, охранявших покой удрученной горем эльфийки, не пугали жителей сребролуннья – лесному народу была хорошо известна хитрость своих собратьев пускать в ход всякие небылицы, чтобы держать нежеланных гостей подальше от святых земель. Поэтому вид покинутых селений ничуть их не смущал.
Добравшись к вечеру до святыни, эльфы обнаружили там большое скопление иноземцев. Приняв их за паломников, члены отряда терпеливо дожидались, когда люди соберут свои шатры и покинут место поклонения. Многих утомил длительный поход, потому было решено основать лагерь в некотором отдалении от Водопадов. Мерифил видела, как старшие товарищи, собравшись в круг и передавая друг другу бутыль с мируорэ – то, что невежды называли эльфиский вином, - рассказывали истории и в песнях возносили хвалу родному клану.
Она уже готовилась присоединиться к остальным, когда длинные уши уловили вдруг особый звук – мертвый звук – ломающихся сучьев. Далекая тень скользнула по звездному небу, лишь сильнее разжигая любопытство лесной девы. На ум вновь пришли рассказы о собакоголовых тварях, и эльфийка подбодрила себя: не время высказывать трусость!
Представив, как она сама разживется, наконец, удивительной историей, которой можно будет веселить остальных, следопытша тихо отделилась от своего отряда, и двинулась прочь от места отдыха. Звуки вели ее к паломническому лагерю, и чем ближе к людям подбиралась Мерифил, тем более удивляли ее несвойственные верующим людям ругательства, вопли, и брань.
Прежде, чем эльфийка сумела собрать мысли воедино, на сумеречной тропе появилась фигура с нежным лицо девы, одетая, однако, в мужской костюм, которая уверенно направилась к шатрам. Казалось, водопады совершенно не интересовали ни девушку, ни разномастную галдящую толпу, а это, в глазах суеверной эльфийки, выказывало явное неуважение к лесным традициям.
Сгорая от любопытства, она осторожно, держась тени, начала подбираться к крайнему шатру. Осторожно приподняв завесу, Мерифил увидела толстого господина, который спал на расшитых золотом подушках. Также бесшумно отступив от шатра, эльфийка двинулась к следующему.

+4

8

Закатное солнце утонуло в джунглях и птичьи трели сменились стрекотанием цикад и кваканьем древесных лягушек. С озера то и дело доносились всплески, это рыба выпрыгивала из воды, чтобы полакомиться неосторожными насекомыми. Но Амарилла больше интересовалась не песней природы, а беседами людей. Она не так давно покинула своё тёмное и душное деревянное убежище и теперь сидела перед зеркалом, разрисовывая лицо чёрной и золотой краской.
Тонкие завитушки уже украшали лоб, виски и теперь спускались по левой щеке на шею, прекрасно гармонируя с переплетёнными золотыми цепочками локонами. Получалось очень красиво. Вероятно, потому что вампиресса старалась исключительно для себя. Широкоплечий батыр Гасан ещё днём окончательно и бесповоротно угодил в сети госпожи Альшемали, роскошной тридцатилетней женщины с мягким голосом и фигурой. Не смотря на её почтенный возраст, на лице гульрамской красавицы не было заметно ни единой морщинки и в густых чёрных волосах ещё не смела показываться седина, да и опыта ей было не занимать, так что Амарилла уже смирилась с тем, что сегодня не она будет привлекать всеобщее внимание, но всё же не отказала себе в удовольствии нарисовать стрелочки возле глаз. Потом чуть подвела брови. Так, одно за другое и в итоге, когда она закончила, получился настоящий узор.
Вампиресса полюбовалась своим отражением в отполированной медной пластине, выскользнула из-под полога шатра и исчезла в лесу. Выйдя за приделы лагеря, она взобралась на поваленное дерево, прошептала заклинание и замерла, прислушиваясь к своим ощущениям. Смерть есть везде, где есть жизнь, нужно только уметь отделять одно от другого. Амарилла умела. Вот обглоданная шакалами туша оленя, а вот останки какой-то крупной кошки. Небытие уровняло хищника и жертву, сделав обоих всего лишь послушным материалом в её руках. Но это было не то. Всё не то!
Прикрыв глаза и медленно поворачиваясь на месте, Амарилла расширяла круг поисков до тех пор, пока не наткнулась на огромный сгусток могильного холода. В несколько мгновений она оказалась там и присела у края затянутой мхом болотной трясины. Воины халифа перебили здесь много нечисти и, не желая возиться с сожжением собакоголовых, попросту утопили тела в болоте. Лила слышала шёпот их костей и, простерев руки к хляби, тем же шёпотом позвала их обратно.
На краю болота сделалось очень тихо и как будто даже похолодало. Распространяя зловоние, из трясины начали подниматься большие жирные пузыри. Они раздувались и лопались на поверхности, потом из одного показался оскаленный облезлый череп с ледяным пламенем в пустых глазницах. За ним ещё один и ещё. Мёртвые звероподобные твари выбирались на поверхность, отряхивались от грязи, поднимались с колен, сжимая в похожих на руки передних лапах покрытые ржавчиной кривые клинки. Амарилла тяжело оперлась о корявое дерево. Вот так, без подготовки и амулетов поднять почти десяток нежити, не самое простое занятие. Поутру они падут от лучей солнца, но зато теперь собравшимся у водопадов людям эта ночь запомнится надолго.
Задав направление своему призрачному отряду, вампиресса вернулась в лагерь и тут же наткнулась на смотрителя порта.
- Какое сокровище скрывал от нас Савиф, - пропел тот, утирая огромным платком лоснящееся лицо, - сам столько рассказывал о вас, а сам скрывал до последнего!
- Это не его вина, - любезно улыбнулась Лила, беря толстяка под руку. – Мне сделалось нехорошо после путешествия по такой жаре, но сейчас всё уже значительно лучше.
Когда встал вопрос о том, как её представить, Амарилла просила Савифа ничего не выдумывать и говорить как есть – что она советница правителя из далёкой северной страны, желающего наладить с Гульрамом взаимовыгодные отношения – для начала этого было довольно.
- Всё-таки политика и дальние путешествия не женское дело, - заливался Хабиб. – Такие прекрасные цветы следует оберегать. Им место в оранжереях и садах, в окружении роскоши и восхищённых ценителей.
- Ох, уважаемый Миадин, - шутливо пожурила его вампиресса, - здешние мужчины столь обходительны, что я, не ровен час, могу возжелать остаться в каком-нибудь из гульрамских садов.
Потратившей изрядное количество сил на заклинание Амарилле нужна была кровь и упитанный смотритель порта в её глазах выглядел более чем привлекательно, так что кокетничать с ним не составляло ей труда. Воркуя, как давние и близкие знакомые, они направились к шатрам. А отряд немёртвых тем временем всё ближе подходил к стоянке. Костяные воины сильно уступали вампирессе в скорости, но зато отличались завидным упорством и целеустремлённостью.

Отредактировано Амарилла (09-06-2017 15:28:57)

+5

9

Лес всегда пах как-то особенно. Каждый по-своему, но этот - тропический - отличался от всех прочих. Аурелия различала запахи куда лучше любого человека, это был её дар. А иногда - проклятье.
Как сейчас, когда дивный запах лесного ветра сменился помесью различных благовоний и человеческого пота. Стоило только ткани шатра захлопнуться за спиной девушки, как совершенно иная атмосфера и воздух окружили её. Как бы люди не стремились поддерживать чистоту, в таком климате пахли они отнюдь не утренней росой, по крайней мере для драконьего носа.
Её появление заинтересовало собравшуюся тут знать. Кто-то смотрел на неё с интересом, кто-то с восхищением, кто-то же - надменно. Но каковы бы ни были их мнения по поводу богатенькой выскочки из Ниборна, дракониха держалась одной и той же учтивой и сдержанной манеры поведения. Она улыбалась, обмениваясь любезностями и острила, когда того требовала нить разговора. Пусть Аурелия не умела плести интриги и разглядывать скрытый смысл всех брошенных случайно фраз, но ей это было сейчас и не нужно. Она прибыла не для того, чтобы перемывать кому бы то ни было косточки да ворковать с молодыми людьми.
Досадно ей было осознавать лишь то, что очередной день, кажется, уйдёт в никуда - эта встреча, не смотря на своё необычное место и время, ни коим образом не отличалась от всех прочих. Дракониха осталась разочарована, и даже несколько зла. Впрочем, она не привыкла пренебрегать подарками, что уготавливал ей случай.
Некоторых из этих людей она помнила, ибо видела ранее.
"Чем не возможность укрепить связи с важными синьорами этого города?"
Возможно, когда-нибудь ей это пригодится. А возможно она просто искала повод не думать о тщетности бытия и бессмысленности времяпровождения за пустой болтовнёй.
Гасан Ибн Занар оказался одним из немногих, кого Аурелия видела не в первый, и даже не во второй раз. Этот юноша хорошо знал рынок и умел торговаться - достойный наследник богатств своего отца. Единственный лишь его недостаток - надменность и горячность, что свойственна практически всем людям его возраста и положения. Со временем пройдёт, наберется еще ума.
Но мысли о возможной выгоде перебивались каким-то нехорошим чувством излишней осторожности. Что-то тут было не так, не то. И это не касалось присутствующих в шатре людей.
Здесь таилось что-то другое.
Какое-то странное предчувствие, будто бы всё шло как-то не так, не правильно. Будто бы мир неожиданно стал... сном? Такое странное ощущение неправильности происходящего, ожидание чего-то другого. 
- Прошу прощения, мне не хорошо, - ложь, наглая ложь, - я покину вас на некоторое время.
Слегка поклонившись собеседнику, девушка выскользнула из шатра.
Опять резкий контраст между живостью человеческих встреч и спокойной, размеренной ночью. Горели факелы, туда-сюда сновали занятые делом слуги.
Что же тревожило её? Что было не так?
Она вдохнула воздух полной грудью, приводя мысли и разум в порядок. Всё было "так". Всё было хорошо.
"Святые крылья, в какого же параноика я превращаюсь?"
Учитывая, как она ждала засады и сколько часов валялась в пещерах просто потому что потому, эта мысль казалась ей сейчас вполне здравой. Может, не с этим местом что-то не так, а с ней самой?
И только где-то совсем ненавязчиво промелькнуло какое-то тёмное ощущение.
Дракониха насторожилась.
Вот оно.
Вот, в чём дело.
Теперь она его почувствовала. Показалось? Нет, этот холодок не из тех, что мерещится. Это была чья-то тёмная, сильная аура.
Вот что потревожило дракона.
"Нежить".
Прежде чем дракониха решила, что с этим делать, где-то на другом конце этого небольшого поселения началась суматоха и переполох. Факелы меркли, а люди вскрикивали, после чего наступала короткая тишина.
"Кажется, это будет не скучная ночь".

+5

10

Лагерь, безусловно, отличался от паломнического стана, однако Мерифил не видела в людях угрозы – они показались ей торговцами, которые, по незнанию, устроили привал на священной земле. Шатры их, украшенные приличествуя положению хозяина, в основном, пустовали. Внутри, прямо на земле лежали круглые, как луна, подушки, башмаки с загнутыми носками, и пустые кувшины из красной глины.
Несколько красивых лошадей паслись в узком прощелье между бушующих водопадов, и Мерифил с сожалением подумала о том бесчеловечии, с которым укрощали этих свободных скакунов. Еще в городе эльфийка стала свидетелем, как загонщик колол копьем непослушную кобылицу в ее жилистые ноги, пока, обессилившее от боли животное, не позволило, наконец, надеть на себя узду. Для дочери леса подобное обращение было таким же преступлением, как браконьерство; однако старшие товарищи велели ей не вмешиваться – чужая земля, чужие порядки.
Теперь же перед следопытшей встал горячий соблазн прокрасться в загон, и выпустить всех скакунов на свободу. Не так далеко от Гульрама, торговцы смогли бы добраться туда пешим ходом, пусть дорога и растянулась бы на несколько лишних ночей. Мысль была дерзкой, даже проказной для столь юной элтьфийки, однако прежде, чем сребролунница успела что-либо предпринять, она вдруг уловила поднявшееся смятение среди караульных. Неужто она выдала себя?..
Однако дело было вовсе не в этом, и Мерифил скоро поняла, что испуганные дозорные, суетившиеся у западной стороны лагеря, как раз там, где джунгли подступали слишком близко, и начиналась полоса гибельной топи, остерегались чего-то извне, а не в пределах стоянки. Беспокойные, они подносили друг другу горящие факелы, и вглядывались в густую черноту среди широколистной зелени.
И вот, когда один из них повалился наземь, сброшенный нелепой, но сильной фигурой, сребролунница услыхала тот самый звук – мертвый звук. Сип воздуха, сквозившего сквозь полый остов костей. Дыхание мертвого сердца и шум тяжелого, подволакивающего шага... Никогда еще не доводилось Мерифил слышать столь странных звуков. Она подумала про те байки, которыми пугали народ – неужели, все это оказалось правдой?
Очень скоро лагерь погрузился во тьму, но для следопытши, выросшей в лесу и сызмальства сопровождавшей старших братьев в дозорных обходах, это не обернулось неудобством. Опустившись на одно колено, она с тихой грацией дикой кошки сняла свой длинный лук, и также бесшумно вложило в него сразу три стрелы. Натянув тетиву, эльфийка выжидала. Тени скользили мимо нее, но то были тени перепуганных до смерти людей. Не их поджидала Мерифил…
Неожиданно из чащи хлынула такая толпа мертвецов, что даже отважная эльфийка вздрогнула от охватившего ее смятение. Палец неуклюже соскользнул с тетивы, и стрелы полетели наугад. Две вонзились в илистую землю, их оперение трепетало в жарком ночном воздухе; одна же прошила ходячую падаль насквозь, не причинив, впрочем, той никакого вреда. От болот уже потянулся нехороший, трупный запах...
Понимая, что стрелы будут тут бессильны, следопытша забросила лук обратно за спину, и выхватила с пояса прекрасной работы клинок. В сумраке заговоренная сталь вспыхнула лунным светом, озаряя крохотное пространство вокруг Мерифил.
- Caela ie'lle! [Так получите же!] – Воскликнула эльфийка в голос, более не опасаясь быть открытой.

+4

11

- Добрый вечер, - оставившая своего недавнего спутника Амарилла вышла из тени и остановилась поодаль, с интересом разглядывая ту, за хрупким обликом которой, по словам Савифа, скрывалось огнедышащее чудовище. – Похоже, здешний климат вам не очень подходит, - посочувствовала она с лёгким удивлением, но без надменности.
Вампиресса одинаково равнодушно относилась что к жаре, что к холоду и о драконах слышала то же самое, но как оказалось, не всяким слухам следует верить. Впрочем, и о вампирах рассказывают много разной ерунды. Порой, даже слишком много.
- Нас ещё не успели представить, но я много наслышана о вас, - продолжала она. – Моё имя Амарилла. И так вышло, что мне известно о ваших трудностях.
На дальнем конце лагеря поднялся переполох. Люди, поначалу решившие, что на них напали дикие звери, постепенно стали понимать, как сильно они ошибались. Немёртвые действительно охотились стаей, нападая поодиночке только на безоружную добычу. Вооружённых людей они старались атаковать по двое или по трое, норовя зайти со спины и ударить исподтишка. Но в отличие от животных, эти твари были гораздо сильнее и не чувствовали ни боли, ни страха, так что даже относительно небольшим числом могли натворить много бед. Оттуда уже доносился терпкий запах крови. Вампиресса удовлетворённо улыбнулась и подошла ближе. Без угрозы, без нажима, будто то ли соблазняла драконицу, то ли просто находилась в очень благодушном настроении. Хотя одно совсем не исключало другого.
- Мы с Савифом давно знакомы. Он делец до мозга костей своей выгоды никогда не упустит. Предлагаю вам сделать то же самое. Конечно, можно продолжать терпеть его капризы и ждать, пока он придумает что-то способное удовлетворить его алчность или авансом пообещать исполнение любого желания. Если так, то у вас просто безграничные запасы терпения и щедрости. Но может всё-таки стоит немного подтолкнуть события в нужном направлении? – Лила прищурилась, взглянув сквозь густо покрытые чёрной краской ресницы в сторону приближающегося шума. – Знаете, сколь бы жаден ни был человек, но в глубине души он всё равно понимает, что в его последнем платье не будет карманов. Собственная жизнь дороже и ценнее любых сокровищ и, пожалуй, так оно и должно быть, ведь это дар богов, - последние слова отдавали явным сарказмом, но она быстренько спрятала его подальше и снова улыбнулась с лёгкой кокетливой ленцой. – Так может вам сделать ему такой же подарок? Уверена, после этого он будет рад услужить вам любым возможным способом.
На взгляд советницы, она предлагала небольшую и почти невинную хитрость – просто подождать, пока нежить доберётся до центра стоянки, чтобы господа на своей шкуре как следует прочувствовали опасность, а потом эффектно спасти их, в последний момент вынув из пастей злобных тварей. Ни один, даже самый хитрозадый гульрамский торгаш не посмеет оставить спасение своего хитрого зада без вознаграждения. Тем более что запросы у драконицы были довольно скромные.
Зачем дракону лошадь Амарилла представляла с трудом и наиболее вероятным вариантом ей казался гастрономический. Практически любой скакун многократно уступал доманам, которых она могла в любое время сотворить из мёртвой плоти, так что как ездовые животные лошади вампирессу не интересовали. Да и боялись они её. А вот желание заполучить какую-нибудь еду было ей близко и понятно. Хотя, откровенно говоря, вампирессе не было дела до причин, она находила интересным сам процесс. Ввязываться в драку Лила конечно не собиралась. Развоплощать собственноручно созданных тварюшек даже немного жаль, зато посмотреть, как они прокладывают себе дорогу через лагерь любо-дорого.

+4

12

Отвратительные запахи тины, гнили и еще чего-то не менее мерзкого пропитывали воздух, превратив сладковатую атмосферу леса в трупную яму. Вскоре добавился запах свежей человеческой крови: она орошала землю, расползаясь по траве чёрными пятнами.
Аурелии не часто доводилось иметь дело с нежитью. В своих путешествиях встречала она всякую всячину, и воскресшие мертвецы не были каким-то исключением, но не сказать, что подобные знакомства были настолько... близкими.
Началось самое настоящее побоище. Мертвецов было не так много - дракониха насчитала два десятка силуэтов. Но этого оказалось достаточно, чтобы сметать разомлевшую от безделья стражу как незначительную помеху.
Мёртвые не боятся боли, их не останавливают мечи и... стрелы?
Над головой просвистели чьи-то стрелы.
И они, как ожидалось, не причинили трупам вреда.
"И с чего же вам перестало в могилах лежаться?"
Впрочем, появление вампирессы, судя по ауре - достаточно древней - расставило всё на свои места.
- Приветствую, синьора Амарилла, - дракониха почти что театрально поклонилась, на мгновение позабыв о людях.
А ведь всё складывалось как никогда удачно. Но это ли не подозрительно? Уж больно плавно одно из ряда вон выходящее событие перетекало в другое.
- Какое удачное стечение обстоятельств, не так ли? - Аурелия улыбнулась.
То, что мертвецы - дело рук Амариллы, дракониха не сомневалась. Вопрос только, для чего, и какая в этом была ей выгода. Вампиры мало что делают для развлечения... или всё-таки делают? Впрочем, Аурелия не в детектива сюда играть приехала, и разборки местной нежити и "жити" её касаются чуть более чем никак.
Люди сначала робко выглядывали из любопытства на шум, а затем всем составом с криками выбегали из шатров. И теперь внимание Аурелии было приковано к ним.
Началась самая настоящая неразбериха.
Сейчас местные вельможи очень напоминали стадо испуганных овец: жались друг к другу, боясь отбиться от этой небольшой отары в разноцветных, пёстрых одеяниях. Кто-то обнажил сабли, кто-то схватил какие-то ножи, но едва ли этот бесполезный металл мог продлить их жизни. Людей охватила самая настоящая паника, когда мертвецы двинулись к центру лагеря.
Кто-то попытался добраться до лошадей, но те не желали спасать своих всадников: часть из них оборвала привязь, и уже мчалась в родные конюшни; те, кто остался, не стали дожидаться, пока всадники заберутся в седло, и едва только люди отвязывали их, они вырывались и мчались прочь во весь опор. Хозяева лишь выкрикивали ругательства им вслед.
Аурелия замерла, впав в некий ступор: что же ей делать? Первая мысль - принять истинное обличие и сжечь дотла восставших тварей. Но из присутствующих только Савиф знал о её не человеческой природе. Стоило ли ей раскрыть себя, чтобы защитить этих людей?
Нет, можно было бы поступить умнее.
"Ты же маг, дурочка"
Что ж, раз театр просит на сцену нового актёра, то почему бы не подыграть? Дракониха не желала наблюдать, как ни в чём неповинных людей забивают, словно скот.
Аурелия уже очень давно не использовала магию как оружие. Она сама выбрала тихую, мирную жизнь среди людей, а не постоянный поиск на попу приключений. Впрочем, приключения находились сами.
Девушка изящно взмахнула рукой, призывая пламя себе в помощь. Этот жест был вовсе не обязательным, драконы могут колдовать и без какой-либо поддержки в виде заклинаний или танцев с бубном, но сейчас она была как бы просто магом.
Небольшая вспышка огня полетела в сторону гнолла, который уже замахнулся покорёженной саблей, дабы нанести сокрушающий удар одному из стражников. Это подобие огненной стрелы пронзило мёртвого, мгновенно прожигая в нём огромную дыру и нанося значительный урон. Гнолл рухнул наземь, вспыхнув, словно спичка.
Осталось всего-то... штук двадцать.
Но сколько бы не было в драконихе человеколюбия, своего она упускать не собиралась. За свою драгоценную шкуру любой богач отдаст все свои сокровища. Неужели его жизнь не стоит какой-то там лошади?
- О, синьор Савиф, доброго дня. - Аурелия оказалась по левую руку от испуганного до чёртиков Савифа, с ужасом в глазах наблюдающего за тем, как один из мёртвых вцепился когтями его персонального охранника. После таких ран человеку не выжить: зараза так или иначе попала в кровь. Его дракониха спасти уже не сможет, посему и не пыталась. - Я так понимаю, мы наконец-то пришли к единому решению?

+4

13

Пока Мерифил решала, каким оружием сподручней всего рубить нежить, один из восставших вспыхнул вдруг ярким пламенем и, обожжённый, упал на землю, да так больше и не поднялся. Почти сразу эльфийка догадалась – без магии тут не обошлось!
Обведя пристальным взором лагерь, она отыскала, наконец, шатер, который, словно остров в бушующем море, казался оплотом спокойствия в творившейся неразберихе. И пока охранники вели безуспешную войну с нежитью, в шатре этом проходили светские беседы и слышался смех.
Уж не собралась тут парочка некромантов на свой дьявольский сход? – Нахмурившись, рассуждала сребролунница. Шаг за шагом прокрадывалась она все ближе туда, откуда, как показалось Мерифил, и вылетел огненный заряд. – Оттого мертвые и бродят по болотам, чернокнижникам на забаву”.
- О, синьор Савиф, доброго дня.
Голос принадлежал той самой нежной фигуре, и, приглядевшись, лесная дева поняла, что перед ней действительно была женщина, хоть и не в платье. Рядом стояла еще одна, тонкая и белая, словно выточенная из кости. Казалось невероятным, но именно эта красивая женщина с огненными волосами вызвала в Мерифил сильную неблагосклонность, ибо облик ее был окутан черным облаком злой магии.
Сам по себе воссиял магический амулете на груди следопытши, предупреждая ее о сильной опасности. Волноваться было о чем: заговоренные латы выдерживали удар меча, но делали эльфийку беззащитной перед темным колдовством.
Так как мертвецы были заняты многочисленными слугами Савифа, Мерифил, укрывшись в тени, внимательно прислушивалась к разговору, который шел сам по себе с такой удивительной легкостью, словно проиходил он не в гуще битвы, а в цветущем саду за кубком. И если бы не испуганное до бела лицо торговца, Мерифил, пожалуй, решила бы, что живые кости – лишь трюк и представление.
Снова и снова взор ее возвращался к рыжеволосой даме. Не встречала ли она ее прежде?.. Эльфийка была уверена, что нет. Однако это не убавляла чувства, что среди всех остальных, эта – самая важная фигура.
И самая опасная”, - напомнила себе остроухая.
Она подумывала, не вернуться ли обратно в лагерь, и не сообщить ли об этом своим старшим товарищам. В конце концов, какое Мерифил дело, если влажной, тропической ночью перебью дюжину иноземцев?.. И лишь то, что все происходило на священной земле, удерживало сребролунницу от непростительного равнодушия. Негоже было проливать кровь там, где возносили молитву!
Предчувствуя, что разговор скоро подойдет к концу, эльфика пыталась угадать следующие шаги обеих дев. Если та, что костюмом походила на мужа, в сговоре с этой холодной, как камень, чаровницей, почему от нее не веет такой же ядовитой отравой темных чар? Или же все это мираж, и действительную опасность представляет именно та, что ведет свои дела на костях, среди боли и мук?
"Сдается мне, эта ночь только начинается, и до рассвета еще, ой, как далеко".

+4

14

Понаблюдав за драконицей, Амарилла испытала определённое облегчение. Никогда не предугадаешь, что у них на уме и мысленно вампиресса готовилась к худшему. Ну, мало ли, вдруг встанет на четыре лапы и кинется или ещё что похуже. Хотя куда уж хуже-то?.. Но всё обошлось. Аурелия де Драго оказалась дамой сообразительной и предприимчивой, как раз такой, какая и была нужна вампирессе. У Амариллы в этом деле имелся свой интерес и он вовсе не ограничивался только лишь драконьей кровью.
Поведение господина Савифа оказалось вполне предсказуемо. Старичок так старательно кивал, соглашаясь с драконицей, что стало совершенно очевидно, столь желанная для неё лошадь, это меньшее, чем он готов отплатить за спасение. Лила оставила их наедине, чтоб не мешать сему действу и заняться своими делами. Вампиресса всё ещё была голодна, а призванные оберегать своих хозяев от опасностей леса воины уже оправились от первой растерянности и теперь довольно организованно ломали немёртвых. У Лилы оставалось всё меньше времени, чтобы воспользоваться неразберихой.
Стараясь не попадаться на глаза обороняющимся, она пошла через лагерь, припоминая, в какую сторону улепётывала визжащая стайка танцовщиц. Среди них попадались очень аппетитные девочки. Под ногой что-то хрустнуло. Лила взглянула на землю, наклонилась и подняла надломленную стрелу. Тонкую, длинную с белым оперением и тонким изящным наконечником. Так сразу и не скажешь, что это орудие убийства.
Гульрамцы не использовали такие, но вампирессе уже доводилось прежде видеть подобное. И не только видеть, но даже вытаскивать из собственного бока. Слишком близко они тогда подошли к границам Арисфея. Эльфы! Амарилла тут же пригнулась и огляделась, но никого похожего не обнаружила. Да и будь это действительно отряд эльфов, от её немёртвых созданий уже давно ничего не осталось бы и, возможно, от неё самой тоже. Цепкий взгляд серых глаз мерил ночной лес, растоптанные костры, поваленные и покосившиеся палатки. И вампиресса нашла, что искала – живое сердце, бьющееся за пологом из листьев, нечеловеческое сердце.
Странно, что эльф только один. Хотя это мог оказаться какой-то случайный путешественник, тогда становилось понятно, почему он прятался. Но стрела говорила скорее о том, что это разведчик. Вампиресса собиралась устроить себе развлечение, а по ходу дела ещё разобраться с некоторыми делами, и ей вовсе не хотелось, чтобы остроухие испортили её маленький праздник.
Она попятилась, растворяясь в тенях, а в следующее мгновение на незваного гостя свалилось что-то когтистое, злобное и шипящее. Амарилла не пользовалась магией. Слишком явной тьмой разило от всех её атакующих заклинаний и демонстрировать их на людях не стоило, но силы ей было не занимать и, даже не смотря на то, что она меньше и легче эльфа, с одним она могла сладить без особых хлопот.
Это оказалась эльфийка. Молодая, но даже молодой эльф куда вкуснее человеческой девчонки, которую Амарилла до того наметила себе в жертву. К тому же сегодня можно не сдерживаться, трупом больше, трупом меньше – кому какое дело. За кустами вновь полыхнуло пламя. Лила почувствовала, что ещё одному из её созданий пришёл конец. Обученные воины при поддержке огненного мага представляли собой серьёзную силу и нежити уже почти не осталось. И теперь вампирессе предстояло объяснять Савифу, откуда всё это здесь взялось. Она на мгновение задумалась, а потом отложила ужин и поволокла исцарапанную эльфийку в центр лагеря, где уже собирались уцелевшие люди.

+4

15

Медлить дракониха не стала. Она, честно сказать, даже и не дождалась утвердительного кивка от Савифа - её новая атака настигла мертвецов несколько раньше, чем человек согласился продать свою жизнь за... кхм, бракованную лошадь. Может, потом драконихе еще поехидствует, да уточнит, точно ли он оценивает себя так дёшево. Но не сейчас.
Сейчас Аурелия защищала людей, не желая потом корить себя за затянувшееся бездействие. Она и без того позволила себе так долго стоять и смотреть.
Синьора Амарилла куда-то пропала, но драконихе сейчас не было до этого дела. Лишь как-то мельком она заметила её исчезновение, никак на него не отреагировав: была, знаете ли, слегка занята.
Аурелия даже вошла в какой-то азарт - дать огню пожрать мёртвого раньше, чем тот нанесёт удар очередному неудачливому человечку. Было в битве что-то пьянящее, заставляющее наносить удары еще и еще. За это дракониха любила драку. За это она иногда позволяла себе воевать за кого-то против кого-то. Но, наверное, не такую драку - сжигать трупы это не то же самое, что, грациозно переступая с лапы на лапу, приводить в ужас врага. Это не сравнимо с тем, когда твои когти погружаются в чужую плоть, разрезая прочную драконью броню. Вот по этим битвам - стыдно признаться - она действительно скучала.
А это была лишь пародия на поединок, из-за которой в памяти вспыхнул этот огонь воспоминаний.
Аурелия любила сражения.
Только вот не любила убивать.
"Какая ирония".
Люди собирались с духом, с силами. Эффект внезапности, которым воспользовались гноллы, исчез. Пламя сожрало едва ли больше десятка, прежде чем последний из нежити пал от человеческой руки. Это была короткая, но разрушительная битва.
Нет, Аурелия никогда не назовёт подобное побоище - битвой.
Всё закончилось, но люди еще некоторое время опасливо оглядывались и крепко сжимали оружие, будто бы не веря, что вся нежить упокоена. Стража, впрочем, держалась хорошо - это была их работа.
А вот слуги и гости...
Испуг не проходит так быстро. Многим из них эта ночь будет сниться в кошмарах. Многие из них будут шарахаться от каждой тени, потому что сознание настойчиво будет вырисовывать там мрачный кривой силуэт мертвеца с собачьей головой.
Аурелия не раз видела, как не подготовленных к таким зрелищам людей поглощал собственный страх. Когда ты живёшь мирной, тихой жизнью, то невольно думаешь - с кем угодно, но не с тобой. А потом это происходит. Что-то ужасное, что-то, что ты слышал лишь краем уха, где-то далеко. Насилие, убийство, живые мертвецы.
Это калечит жизни. Иногда - совершенно незаметно, но калечит.
Возможно, начни дракониха действовать раньше, кого-то она смогла бы спасти от смерти. Сколько человек потеряли сейчас своих близких? Нет, Аурелия не желала знать цифру.
Дракониха вовсе не привыкла изъедать себя чувством вины. То, что уже произошло, уже не изменить. Она не всесильна. Она не могла предугадать, что произойдёт. И не могла спасти всех, даже если бы сразу вступила в бой. Спасла бы больше, но не всех.
Пожалуй, она сможет сгладить эти ужасные воспоминания. Не стереть - нет, это было совершенно не нужно - но хотя бы позаботиться о том, чтобы никого из тут присутствующих до конца жизни не мучил психоз и паранойя.
Но об этом дракониха позаботится немного позже. Наверное.
"А вот и наша особая гостья"
Вампирша вернулась так же неожиданно, как и исчезла. Вернее, она никуда не исчезала - её аура чувствовалась постоянно - но теперь Амарилла была на виду. И ей удалось привлечь к себе внимание практически всех уцелевших людей.
Всё потому, что она тащила за собой эльфийку.
- И как это понимать, синьора? - девушка слегка нахмурилась.
Аурелия уже подыграла нежити. Единожды. Но её дружелюбие не безгранично, и если Амарилла соберётся вытворить что-то нехорошее, то дракониха не будет просто стоять и смотреть.

+3

16

Быть может, она потеряла бдительность. Вероятней, Мерифил и вовсе не стоило вступать в это сражение одной, однако впитанное с отцовскими поучениями чувство доблести не позволяло ей попросту броситься наутек, в то время как толпы гноллов рвали случайные жертвы на части.
Эльфийка следила за происходящим издали. Вспышка огня, пущенная одной из двух чужеземок, затем тьма… Новая вспышка – и снова мрак… А затем сребролуннице на голову свалилось что-то тяжелое и увертливое. Несколько раз она толкнула локтем назад и вниз, - один из боевых приемов, - однако не была уверена, что попала в цель. Колчан со стрелами соскользнул вниз – рукой не достать!..
Видеть ей мешали острые коготки, которые непременно целились в глаза – это выдавало в противнике особую хитроумность, которой привыкли пользоваться “слуги ночи” – воры, тайные шпионы, и те, кто днем скрывал свой истинный лик за маской благочестия.
- Saurar'Ksher кверное отродье]! – Гневно вскрикнула эльфийка, изворачиваясь изо всех сил.
Зачарованные доспехи мешали нападавшему нанести ей тяжелые увечья, однако враг целился в неприкрытую щитком часть шеи. Мерифил почувствовала, как по плечу побежала горячая струйка крови; слишком слабая, впрочем, чтобы возносить молитву за упокой.
Как бы то ни было, очень скоро следопытша ощутила себя обессилившей. Невидимый противник был столь ловок, что измотал ее, едва ли получив какой-то вред. Очевидно, что все тычки и удары Мерифил пролетели мимо цели, так как очень скоро ее поволокли за волосы в самый центр человеческого лагеря.
Полыхавшие палатки, сожженные в запале битвы, осветили, наконец, лицо врага, и эльфийка вздрогнула – та самая рыжая ведьма! Было невероятно, что такое миниатюрное существо смогло одолеть опытную в боях Мерифил, а потому сребролунница окончательно уверилась в мысли о темной магии – не зря материнский кулон обжигал ей перси.
- И как это понимать, синьора?
Голос, которые эльфийка уже слышала прежде, принадлежал второй даме, той самой, что ловко управляла огнем, будто воин – мечом.
- Aspel’agar yela ten' faelwen [Пролитая кровь вопиет об отмщении], - буркнула Мерифил. Она дернулась вновь, но чужая рука крепко сжимала длинный вороной хвост. – Я здесь, чтобы хранить святыню от нежити. Паломники или нет, но вы подозрительно неблагодарны к чужой помощи!
Она хотела добавить еще кое-что про свой отряд, но вовремя прикусила язык - быть может, ее старшие товарищи как раз в этот миг следят за ними из густой зенлени.
"Или же они опустошили бутыли с мируорэ до капли, и сейчас видят свой третий сон".

+4

17

- А разве это не очевидно? – Лила заломила бровь, взглянув на драконицу. – Мы находимся в месте, построенном эльфами и эльфами проклятом. На нас напали какие-то жуткие твари, а в кустах обнаружилась наблюдающая за всем этим эльфийка. Что она здесь делала, по-вашему?
Некоторых частей надетого на девушку доспеха касаться было неприятно и Лила старалась держать аккуратно, но всё же достаточно крепко. Получалось не очень и в конце-концов вампиресса отпустила её, рассудив, что никуда та не денется. Эльфийскую речь она понимала, но оказалось, её добыча неплохо могла говорить и по-человечески.
- Помощи? – переспросила вампиресса, когда та высказалась, повернулась к уже собравшейся вокруг челяди и громко спросила: – Кому-нибудь из вас помогла эта женщина? Кто-нибудь вообще её видел?
Люди переглядывались, шептались, но никто не вышел, чтобы заступиться. Должно быть, если кто и видел, как эльфийка помогала гульрамцам, его уже не осталось в живых. Лила снова перевела взгляд на драконицу, которая единственная здесь наверняка знала, что лесные эльфы не знаются с нежитью. Для большинства же присутствующих все остроухие, да и вообще все, кто не люди, существа не совсем понятные, а значит, и ожидать от них можно всего.
От Аурелии ничего особенного не требовалось, достаточно было промолчать, остальное вампиресса собиралась сделать сама. Ради того, чтоб драконица получила желаемое, уже погибло несколько человек, и ещё несколько присоединятся к ним, когда в их крови закипит зараза занесённая трупами. Теперь осталось только завершить их дело, найдя виноватого в этом безобразии. И тут вампиресса решила совместить приятное с полезным. Точно так же, как Аурелия хотела лошадь, Амарилла хотела эту эльфу.
После близкого знакомства с вампиром той очень скоро сделается безразлично, что там думают люди. Собственно, очень может быть, что её и вовсе не станет. Так почему бы заодно не закрыть вопрос о причинах нападения немёртвых? Эльфье "проклятье" прекрасно всё объясняло. В итоге, люди получат виновного, Аурелия свою диковинную лошадь, Амарилла редкий деликатес на ужин, Савиф свою жизнь и может быть, вампиресса даже поможет исцелить покусанных стражников. Некромаги не только уничтожать умеют. И все останутся довольны.

+4

18

Пленница Амариллы не сдавалась так просто, хотя полноценным сопротивлением её брыкания назвать язык не поворачивался. Хранить святыню от нежити, значит?
- Вы, синьора, из рук вон плохо справляетесь со своими обязанностями, -заметила Аурелия, обращаясь к валяющейся подле вампирессы эльфийке.
Замысел Амариллы раскрылся драконихе довольно быстро. Она наверняка не просто от нечего делать решила скинуть преступление на эльфийку, от которой, как ни крути, а тёмной магией не пахло - её аура была светлая.
Был ли это изначальный её план? Знала ли вампиресса, что всё это время эльф наблюдал за ними, или сориентировалась так, на ходу? На эти вопросы у драконихи ответа не было, но знала она одно: эльф никакого отношения к нечисти не имел, в отличии от самой Амариллы.
Но в чём был смысл выставлять её виновной? Отвести подозрения от себя? Едва ли ей это было нужно.
Вывод напрашивался сам собой.
Амарилла просто хотела есть.
Кровь эльфов несомненно вкуснее человеческой. Дракониха не так много знала достоверной информации о вампирах, но определённо была уверена, что чем сильнее существо, тем больше силы получит вампир, испив его крови. Была ли эльфийка своеобразным деликатесом? Вполне может быть. Или нет?
"Да какая мне разница"
Вот еще бы рассуждать посреди поля брани, чья кровь вкуснее будет.
- Стрелы эльфов выглядят как произведение искусства, не правда ли? - как бы невзначай начала Аурелия, оглядываясь. Где там был трупик с этими самыми стрелами? Их ведь действительно не спутаешь с грубой человеческой работой.
Отношение госпожи де Драго к убийству и смерти было неоднозначным. Кто-то достоин смерти, кто-то нет. Всех убийц не переловить. Всю нежить не убить. И сама Аурелия была когда-то причиной смерти невиновных ни в чём существ. Справедливости в этом мире нет и не будет, но дракониха знала одно - она не желает принимать участие в подобных действах, она не желает становиться причиной смерти кого-то, не достойного этого наказания.
Если Амарилле нужна кровь - пусть делает это сама, Аурелия не в праве упрекать её за естественные потребности. Дракониха не собирается подыгрывать вампирше в подобных махинациях, не собирается становиться причиной чьей-то смерти еще раз.
- Прошу прощения, синьора, - Аурелия выдержала небольшую театральную паузу, но скорее не для удовольствия сим концертом, а дабы люди не упустили ни единого её слова, - но не эльфийские ли стрелы торчат из во-о-он тех павших гноллов?
Это всё напоминало какой-то театр абсурда. Неужели эти люди действительно могли поверить в то, что лесной эльф будет использовать такую скверную магию? Они настолько глупы? Ладно, не берем в расчёт слуг и стражу - ну, кто знает, сколько из них хотя бы читать умеет.
"Но, прошу меня простить, богатые, грамотные господа?"
Люди, конечно, могут недолюбливать тех, кто от них отличается. Но неужто в этих вельможах нет ни капли критического мышления? Тяги к справедливости?
- Боюсь, для использования тёмной магии ваша подозреваемая... цветом кожи не вышла, - беззаботно пожала плечами девушка. Будь эта пленница тёмным эльфом - её невиновность было бы доказать сложнее. Но люди будут полными идиотами и однозначно падут в глазах драконихи на самое дно, если обвинят лесного эльфа в некромагии.

Отредактировано Аурелия (23-06-2017 19:31:35)

+3

19

Гнев очернил лицо юной эльфийки, когда на нее посыпались упреки в предательстве. Неужели люди были так слепы, что не могли отличить темень от света?!..
То, как ловко выкрутилась рыжевласая женщина, ставило Мерифил в тупик. По добродушию ли, или же по наивной неопытности, следопытша все же рассчитывала получить какую-то благодарность за то, что она, пусть и тайно, помогала очищать лагерь от нежити. Дело, однако, принимало совсем иной оборот, и очень скоро сребролунницу обступила толпа недовольной челяди, так, словно она одна и была виновна в ночной бойне.
Мерифил не стала бы молчать, однако удушливая аура, окутавшая опалую незнакомку, дурманила. Эльфийка и не заметила, как пряди волос выскользнули из бледных пальцев, выпуская ее на свободу.
Не слыхала она и слов второй дамы. Лишь когда перст той уткнулся в одиноко торчащую стрелу среди обугленной плоти, Мерифил поняла, что дева в мужском костюме оспаривала брошенные рыжей обвинения. Алый багрянец разлился по щекам лесной воительницы, ибо стыд находила она в заступничестве от иноземки.
Бывает, и черепаха зайца догонит”, - напомнила себе эльфийка, переводя взгляд с одной девы на другую. В конечном счете, положение ее было таково, что выбирать защитников не приходилось.
Тем временем, люди не торопились поверить в ее непричастность.
- Земля да поглотит меня, если пролила я сегодня невинную кровь! – Мрачно буркнула Мерифил, обводя взгляд ропщущую толпу.
Простой люд был суеверным, и сребролунница надеялась, что если удалось убедить людей в том, что она, существо самых светлых помыслов, смогла наслать нежить на лагерь, то и небеса покарают ее соответственно проступку. А коли земля на дрогнет, и не поглотит ее бездна ада – то и греха за Мерифил никакого нет.
- В доказательство своих добрых помыслов, - продолжила дева, когда ничего знакового так и не произошло, - позвольте назвать вам свое имя. Я Мерифил из клана Серебряной Луны. Это место действительно священно для моего народа, но нет таких сил, чтобы обратить светлую магию в темную. Уж не потому ли погибли нынче ваши товарищи, что среди вас завелся некто нечестивый?
В этот миг она подняла глаза и в упор посмотрела на ту, что принимала за колдунью.
- Пригрел пастух змею на груди, а та ужалила его в голову.
Опастность, шептали меж тем травы... Опасность, угукали совы... Опасность плескалась в этих темных, как гладь озера, глазах. И чем больше тонула в них Мерифил, тем отчаянее сопротивлялась растущему страху. Внезапно, помощь от иноземки уже не казалась ей чем-то неприемлимым.

Отредактировано Мерифил (23-06-2017 03:56:24)

+4

20

Ох уж эти добродетели за чужой счёт. Когда им что-то надо, так трупов никто не считает. Действительно, чего их считать, всё равно ведь все рано или поздно помрут. А когда вампир хочет поесть, так сразу совесть и сострадание просыпается. Но как же хвалёное равновесие? Да вот так – все должны быть равны, но некоторые равнее. Классические светлые, в общем. Нет, на противоположной Тьме стороне попадались и те, с кем можно было иметь дело, но, увы, очень мало и Аурелия оказалась не из их числа. Что ж, на нет и суда нет.
Амарилла с интересом наблюдала как люди с факелами обшаривали недавнее поле боя в поисках того, на что она указала, и действительно, через какое-то время пред взорами собравшихся предстали останки гнолла, в которых помимо всего прочего торчала одинокая эльфийская стрела.
- У вас хорошее зрение, - улыбнулась драконице Амарилла, - просто-таки нечеловечески хорошее. В ночной темноте, в этой неразберихе заметить такую мелочь. Но тварь остановило явно не это, а скорее отсутствие головы. Или может огонь. Теперь уже трудно сказать наверняка. И вы, безусловно, правы в том, что эльфы не смыслят в тёмной магии. Зато среди них попадаются прекрасные знатоки искусства иллюзии, которая, как известно, бывает очень правдоподобной. Не удивлюсь, если через несколько часов от тех, кто на нас напал, не останется и следа.
Вампиресса знала, что так и будет, с восходом солнца её творения развеются в прах, который скоро разнесёт ветерком и смоет первым же дождиком. А драконица знала, что это не иллюзия. Вот только знать и доказать это две разные вещи.
- Впрочем, я вовсе не утверждаю, что всё нападение устроила эта девушка. Слишком много магии для неё одной, мастеров такого уровня даже у бессмертных можно перечесть по пальцам. Но она следила за нами. Я не верю в случайные совпадения. У любого события должна быть причина и, чтоб её найти, прежде всего, нужно узнать, кому это событие было выгодно. Вы можете назвать ещё кого-нибудь, кроме эльфов?
Уже оправившийся от пережитого испуга Савиф с подозрением взглянул на Аурелию. Он промолчал, но теперь драконица не получит свою кобылку до тех пор, пока не найдут виновных. Ведь должен же старик убедиться, что это не дело рук его спасительницы. А виновных не найдут. Среди людей не было ни одного мага, да вообще никого, кто мог бы распутать это дело. Пока они доберутся до безопасного места, отправят гонца в Гульрам, пока докажут придворному магу, что слуги не перепились и не поубивали друг друга, и что случай этот действительно заслуживает его внимания... к тому времени уже не останется никаких следов, кроме их воспоминаний, а это источник информации с очень сомнительной достоверностью. Амарилла частенько заглядывала в чужие головы и ей это было хорошо известно.
Надо ли говорить, что клятва эльфийки её тоже не убедила.
- "Невинная кровь", - фыркнула она. – Интересно, кого из погибших, да и из здесь присутствующих, если на то пошло, можно назвать в полной мере невинным, особенно учитывая, что мы якобы покусились на эльфийскую святыню.
Но тираду вампирессы неожиданно прервал смотритель порта.
- Довольно, госпожа Амарилла. Найти виновных, несомненно, важно, но прежде всего нам следует восстановить лагерь, позаботиться о раненых и сосчитать убитых. Госпожа Мерифил, прошу вас, пока всё не прояснится, остаться нашей гостьей. Надеюсь, вы понимаете.
Не терпевшая, когда её прерывают Лила, нехорошо прищурившись, глянула на него, но тут же вновь приняла прежний вид и согласилась с этими словами. Чем больше пойдёт времени, тем лучше для неё, а раненные, ладно уж, пусть живут, кто сможет выжить. Хотя большое число жертв ей тоже было на руку.
Хабиб Миадин, недолго думая, взял руководство лагерем на себя и оказалось, что в этом тучном, неуклюжем человеке скрывается недюжинный талант руководителя. Мало кто сейчас помнил об этом, но прежде чем получить эту доходную должность и раздобреть на подарках и не дошедших до казны податях, он был капитаном военного фрегата и о дисциплине и прочих "прелестях" службы на благо Отечества знал не понаслышке.
Он организовал слуг и оставшихся воинов, которые быстро поправили два уцелевших шатра, натянули несколько навесов, собрали раненных и оттащили подальше смердящие туши нежити. Один из шатров достался Амарилле и Савифу. Туда же старик пригласил и Аурелию. Драконица была его гостьей и, не смотря ни на что, от обязанностей хозяина он не отказывался. Во втором шатре должны были расположиться госпожа Альшемали и её новый поклонник, но Гасан сну предпочёл деятельность и взялся помогать Миадину, так и не сомкнувшему сегодня глаз.
Эльфийку расположили под одним из навесов, неподалёку от которого устроились несколько воинов с неофициальным, но достаточно очевидным приказом – не выпускать её из виду. Смотритель порта не раз имевший дело с её собратьями, был исключительно вежлив, рассказал кто есть кто и выразил надежду на скорейшее разрешение ситуации, но ввиду множества навалившихся на него забот не мог уделить почётной пленнице много времени.
Далеко заполночь измученные ночными перипетиями, страхами и тяжёлой работой слуги просто валились с ног от усталости и позасыпали кто где сумел. Воины тоже то и дело опускали голову на грудь, проигрывая сражение с беспощадной дремотой. В это самое время к навесу, под которым оставили Мерифил, хромая и держась за перевязанный бок подошёл один из раненых воинов. Он был бледен как полотно, глаза лихорадочно блестели, но, не смотря на это, мужчина старался стоять ровно.
- Простите, госпожа, - хрипло произнёс он, тихо кашлянул в кулак, возвращая сорвавшийся голос, и начал сначала. – Я видел вас, госпожа, видел, как вы сражались с немёртвыми. Простите, что не смог сказать об этом, когда было нужно, - войн снова кашлянул и, не устояв, всё-таки сел на землю, стирая выступившую на губах чёрную кровь. – Я просил позвать кого-нибудь, чтобы рассказать об этом после, но, кажется, все решили, что это бред. Мне никто не верит, - говорить ему было тяжело, дыханье вырывалось с присвистом, а из угла рта на грудь потекла тёмная струйка. – У меня и правда горячка, но я помню, что видел. Уходите отсюда, госпожа, справедливости вы здесь не найдёте, - он с огромным трудом поднялся и побрёл прочь, в полной уверенности, что вернул свой последний долг и теперь может уйти с миром.

Отредактировано Амарилла (24-06-2017 06:29:10)

+4

21

Аурелия предполагала, что не получив желаемого, вампиресса захочет потопить и окружающих. Так она, собственно, и сделала.
У людей был еще один подозреваемый - сама госпожа де Драго, ведь она уже показала всем, что маг огня, и более того - Савиф знал, кем она является на самом деле. И чего бы теперь, когда дракониха встала между ней и её обедом, не вставить чешуйчатой палки в колёса?
"А знает ли наш достопочтенный синьор Савиф, кем на самом деле являетесь вы, Амарилла?"
Всё очень хорошо складывалось.
Но не для Аурелии.
Помимо того, что она могла сейчас в один миг лишится кобылы, ради которой и терпела всю эту нервотрёпку, теперь ей угрожала вампирша: наверняка она была достаточно могущественна и сильна, чтобы задать дракону хорошую трёпку. Конечно, запас магии у дракона всяко выше, чем у вампира, но Аурелия определённо уступала в силе своего колдовства. Выяснять на практике, сможет ли она продержаться до тех пор, пока Амарилла исчерпает свои силы, дракониха не желала.
"Вот угораздило же найти на ровном месте приключений".
Аурелию это злило. Её раздражало то, что она никак не владела ситуацией. И её раздражало то, что, по сути, правильное дело выходит ей как всегда немножко боком.
Но жалела ли дракониха о том, что заступилась за эльфийку?
Едва ли.
"Подумаешь, лошадь... а эльф он всегда эльф... с эльфами можно выгодно дружить".
На самом деле, неужели всё так неудачно складывается? Аурелия может получить очень сильного союзника на многие века. Эта Мерифил из клана Серебрянной луны определённо была не просто туристом. Она могла быть так или иначе полезна. Как говорится, хороший эльф рано или поздно в хозяйстве пригодится. Неприятно, конечно, от сердца отрывать едва не ставшую частью её сокровищ кобылу, но утешительный приз дракониху тоже вполне устраивает, да.
Если, конечно, ей удастся вытащить эльфийку из этого лагеря живой.
- В таком случае нам с вами повезло, синьора, - дракониха позволила себе лёгкую улыбку, - вы голыми руками поймали мага, который заставил поверить нас в иллюзию с такой силой, что некоторые даже умерли от воображаемых ран.
Дискуссия была окончена до того, как Аурелии вновь дали слово. Это даже хорошо - есть теперь время продумать свои дальнейшие действия.
Лагерь потихоньку приводили в порядок. Мертвечину стащили куда-то подальше, чтоб хотя бы не так сильно воняла. Но драконьему носу легче не стало: казалось, само место, сама земля уже насквозь провоняла запахом ила и гнили.
Он не чувствовался лишь в шатре, в который пригласили дракониху. Это место было будто бы отделено от окружающего мира: тут царил покой и умиротворение, пахло лишь благовониями и людьми. И только тёмная сильная аура портила эту картину, не давая забыть о том, что совсем недавно творилось за пределами шатра.

+3

22

Увы, однако Мерифил не только не получила заслуженной награды, но также стала невольной пленницей разгневанной толпы.
Рыжеволосая дама с томным взглядом словно насмехалась и над эльфийкой, и над той, которая неосторожно выступила в защиту следопытши. Было вообще чудом, что стрела осталась торчать в теле падшего ходока – гнилая плоть расползалась на глазах, и стрела грозилась вот-вот выпасть из тленного тела.
Ко всему прочему, с доводами неприятельницы Мерифил было трудно спорить: стрелы действительно причинили гноллам мало вреда, и если бы не волшебный огонь, которым так ловко орудовала вторая дама, неизвестно, насколько велико было бы истинное количество жертв этой ночью.
Однако, - и сребролунницу это сильно беспокоило, - рыжая была слишком хорошо осведомлена о деталях атаки. Внешне кажущаяся хрупкой женщиной, она оставалась безразлично-спокойна к мертвецам, и продолжала строить домыслы, от которых длинные уши Мерифил сворачивались крендельком. Выходит, все эти трупы – иллюзия?.. Но как объяснить иллюзией настоящую, ощутимую смерть, которая буйным вихрем пронеслась по лагерю?
Протяни руку – и коснешься хладного трупа. Какая уж тут иллюзия?”.
Словно уловив эту оплошность, на которую Мерифил уже собиралась указать, рыжая вдруг изменила свой подход. Теперь она утверждала, что эльфийка – шпион.
- Интересно, кого из погибших, да и из здесь присутствующих, если на то пошло, можно назвать в полной мере невинным, особенно учитывая, что мы якобы покусились на эльфийскую святыню.
Сребролунница почувствовала, как лицо каменеет от гнева. Мудрые старейшины постоянно учили: прощай и отпускай. Какой бы грех не совершила душа, после смерти суд над ней переходил в руки богов. Разумеется, это совершенно не касалось дроу и шефанго – заклятых врагов эльфов.
Как бы там ни было, на помощь следопытше внезапно пришел большой, грузный мужчина с кустистыми, как у медведя, седыми бровями. Одет он был в восточный костюм: пестрая рубаха, подпоясанная шелковым платком, широкие, многослойные парусники, и шитые золотом башмаки с длинными, кручеными носками. Представившись Хабибом Миадином, мужчина оказал Мерифил неожиданное гостеприимство, особенно, учитывая, в каком скверном положение очутилась теперь эльфийка. Приняв почтительный тон за протянутую ветвь оливы, символ мира, сребролунница решила, что лучше более не спорить, а положиться на рассудительность этого господина. Страшновато было ей доверять иноземцу в вопросе свой невиновности… но снова вспомнила следопытша про зайца и черепаху, и покорно поплелась в отведенный ей шатер.
Внутри смотритель порта представил ей нескольких членов из свой свиты, а также дал имена двум незнакомкам – Амарилле и Аурелии, – пояснив, какие дела привели обеих в это священное место. Как и подозревала эльфийка, никаким паломничеством эти люди не обременялись, а попросту искали уединенное место, чтобы совершить торг.
И в этом есть сущность человеческой души, - поморщилась Мерифил, когда ее учтивый надсмотрщик оставил лесную деву одну. – Звон монеты им приятней музыки, а блеск золота – величия благочестия”.
Даже сквозь думы, остававшаяся начеку эльфийка заметила тень, неровным шагом приближающуюся к ее навесу. Решив, что это выживший гнолл блуждает в потемках, следопытша напряглась. Лишенная оружия, она могла полагаться лишь на мастерство ближнего боя, а в том, чтобы размахивать кулаками эльфы не видели большой чести, а потому и не очень были в нем умелы.
Однако, когда ткань, закрывавшая вход, приподнялась, сребролунница увидала молодого мужчину-воина с густыми, чернявыми усами и кудряшками, выбивавшимися из-под султанки. Бледность кожи выдавала в госте вероятного покойника, и Мерифил понимала, каких усилий стоило воину добраться сюда. Она указала ему на мягкие подушки, и молча выслушала все, что этот бедолага торопился рассказать.
- Diola lle [Спасибо], - прошептала лесная дева, когда раненный поднялся на ноги.
Его честность, пусть и запоздалая, искренне тронула сердце эльфийки. Не успела, впрочем, она как следует расспросить охранника, - и поблагодарить его за предупреждение, - как тот уже скрылся в предрассветной дымке. Лишь колыхнулась шелковая ткань, отрезая Мерифил от остального мира.
Подумать следопытше действительно было о чем. Могла ли она верить словам раненого солдата? И если так, насколько разумным было покидать ее добровольно-принудительное уединение, раз господин Миадин оказался столь добр, что не позволил толпе совершить самосуд сразу же после нелепых обвинений рыжевласой Амариллы? Не вызовет ли она своим побегом новых подозрений, окончательно утвердив людей в своей вине?.. С другой стороны, какой толк сидеть на месте? Наверняка, в лагере ее уже хватились, а, значит, в случае внезапной погони, она всегда сможет прибегнуть к помощи своих собратьев. Да и в лесу эльфу затеряться куда проще, чем человеку… Однако вовсе не люди беспокоили дочь Серебряной Луны.
Мерифил чувствовала, как та самая темная аура все еще витала над стоянкой – и это при том, что все гноллы были мертвы. Что-то нехорошее по-прежнему обитало здесь, и его темные путы удушающей сетью накрыли сонный лагерь. Ах, если бы ей дозволили оставить оружие!
Осторожно приоткрыв завесу, Мерифил вглядывалась в сквозную черноту меж большелистых деревьев. За ней следили, не слишком умело, чтобы скрыть это от лесного рейнджера, но все же главная опасность, как казалось Мерифил, пряталась прямо у всех на виду – в ярком, освещенном огнями шатре, откуда доносился нестройный хор мужских и женских голосов.

+5

23

- Простите меня, дамы, - Савиф опустился в раскладное походное кресло и устало прикрыл глаза ладонью. – Неудачное я выбрал место для отдыха. И ведь слышал же эти истории о проклятье, слышал, но не поверил ни единому слову, старый дурак…
- Не корите себя, дорогой Савиф, - Амарилла подошла и утешающе приобняла его за плечи, склонившись к самому уху. – Вы ведь не могли знать, что это случиться. К тому же, ничего непоправимого не произошло.
В самом деле, все господа остались целы, а слуг можно и новых набрать. Конечно, у гульрамской гильдии магов прибавится работы, но это даже к лучшему, меньше под ногами путаться будут. Они же учёные, вот и пусть разбираются. Сама вампиресса решила придерживаться теории о маге или артефакте, творящем иллюзии. Для непосвящённых это могло казаться невероятным, но иллюзии вполне могут убивать, а не только обманывать разум. Амарилла собственными глазами видела начарованную еду и одежду, да и оружие, что сжимали в руках фантомы-охранники тоже было не отличить от настоящего, как и раны, им нанесённые.
Правда иллюзорные яства насыщают, но не питают и, даже объедаясь целыми днями, рано или поздно погибнешь от истощения, хоть и не испытывая мук голода. Одежда тоже только внушала ощущение тепла, но не давала его на самом деле и запросто можно было отморозить пальцы, даже не заметив этого. Но вот ненастоящий кинжал, хоть и был не из металла, оставлял такую же дыру, как если бы был выкован кузнецом.
В этой версии было только одно слабое место. Призрачных воинов очень сложно уничтожить и если бы тут похозяйничал маг иллюзий, едва ли кто-нибудь смог бы уцелеть. Но это если он хотел всех убить, а мог ведь и попугать только. Да и вообще, пусть над этим гильдейские колдуны головы ломают.
Только драконов и животных нельзя обмануть таким образом. Собственно, поэтому вампиресса и заинтересовалась Аурелией. Амарилла предполагала, что вскоре придётся иметь дело с женщиной, выдающей себя за богиню Играсиль. Где боги, там и чудеса, а самые натуральные и зрелищные чудеса создаются именно с помощью магии иллюзий. Для их разоблачения очень бы пригодилось истинное зрение, но, увы, госпожа де Драго для совместных дел едва ли подойдёт, слишком непредсказуема была эта особа и слишком добра, когда доброта оплачивалась не из её кармана.
- У нас много раненных и везти их не на чем, но всё решаемо, господин Савиф, - продолжала увещевать Амарилла. – Вы ведь знаете, что я не слишком доверяю подобному виду транспорта и могу передвигаться и без помощи лошадей, причём даже гораздо быстрее, - улыбнулась она, наполняя чашу вином и подавая ему. – Пусть госпожа Альшемали напишет письмо с распоряжением своему приказчику и я доставлю его в течении часа, а завтра вы уже будете обедать у неё в поместье и забудете нынешнюю ночь, будто страшный сон.
Савиф вздохнул, отпил вина и сокрушённо покачал головой:
- Должно быть, я становлюсь слишком старым. Прежде я сам заботился о женщинах, а сегодня они всю ночь заботятся обо мне.
Он хлопнул в ладоши, призывая слугу, и отправил его в соседний шатёр с соответствующим поручением. Вскоре тот вернулся с письмом и массивным перстнем с руки госпожи Альшемали в подтверждение подлинности написанного. После того, как он ушёл, Амарилла перекинулась вороном и позволила закрепить эту невеликую ношу у себя на лапе. Савиф придержал полог и она вылетела из шатра, круто набрав высоту и направившись на северо-восток.
Судьба людей вампирессу не слишком-то волновала, но они ещё могли быть ей полезны, а значит нужно было помочь – "от всей души" и без злорадства, не делая их своими должниками, но чтобы они сами почувствовали себя таковыми.

Отредактировано Амарилла (03-07-2017 18:16:47)

+4

24

Пока Амарилла и Савиф решали, как поскорее убраться из этих мест, Аурелия думала. Но вовсе не о том же самом - ей тут было предложить, собственно, нечего.
Сейчас её голову занимала эта эльфийка Мерифил. Сможет ли дракониха отобрать её у Амариллы, не наживая себе врагов? Это был не столь важный вопрос, но отступать от своего Аурелия не собиралась хотя бы чисто из соображений принципа. Вероятно, вампирша не отпустит эльфа по той же причине.
Но Аурелия - дракон. А драконы умеют решать вопросы не только отбирая побрякушки силой и простым "хочу". Ей было что предложить вампирше взамен, и возможно им удастся прийти к компромиссу. Дракониха, возможно, уже не получит лошадь, но если ей удастся спасти чью-то жизнь, то эта поездка уже чего-то стоит. Она получит живого эльфа, который вряд ли забудет чужую доброту, и когда-нибудь может пригодиться.
Может быть, попробовать предложить ей сделку? Но тогда нужно пойти на крайности, которых дракониха не любила - ей придётся остаться должником, и когда-нибудь оказать вампирше услугу. Но стоила ли жизнь эльфа такой... неопределённости? Ведь никто не знает, как и когда Амарилле взбредёт в голову этим воспользоваться, и кто от этого пострадает. Можно, конечно, озвучить условия, но вряд ли вампирше будет это интересно.
Любая жизнь ценна, но не каждая стоит того, чтобы давать другим возможность использовать целого дракона в своих целях. А учитывая, что Аурелия не очень-то и хорошо разбирается во всякого рода интригах, древней вампирше обвести её вокруг пальца будет как конфету у ребёнка отобрать. Ссориться с драконами, конечно, не самая лучшая идея, но кто её знает.
А вот то, что синьор Савиф знал, с кем имеет дело, выбило Аурелию из колеи.
Или этот человек замешан в очень грязных делах, раз высказывает вампиру такое доверие, или он просто идиот. А так как второе в его возрасте и с его положением - маловероятно, вариант остаётся только один. Нет, конечно, Аурелия бы и рада поверить в то, что Амарилла, как сказал бы её покойный учитель, "баба вообще-то хорошая", но как-то слабо верится, когда она просто для, судя по всему, забавы под драконьим носом пытается отобедать благородным эльфом.
Хотя отобедать ли? И в этом дракониха уверена не была. В конце концов, бывает всякое, вопрос лишь в вероятности...
- Синьор Савиф будет так добр объяснить, как видит эту ситуацию? - поинтересовалась Аурелия, когда Амарилла покинула шатёр. Всё-таки, Аушка не обладала достаточной информацией, чтобы придумать выход из сложившейся ситуации, и могла сейчас только деликатно всё изучить, чтоб не пялиться на разворачивающиеся события со стороны, как баран на новые ворота.
Неужели человек действительно не видит связи между вампиром и тёмной магией? Или просто не хочет её видеть?

+2

25

Терпение Мерифил было, в конечном счете, награждено, когда из-под свода интересующего ее шатра выпорхнула сумрачная тень. Для человеческого глаза черная птица во тьме была почти не видна; но Мерифил не была человеком, да и опыт лесного стража помогал ей замечать малые детали. А потому, когда над ней прохлопали большие крылья, сребролунница не вздрогнула и не пригнула головы. Напротив, хмурым взором проводила она ворона, гадая, как залетела птица в шатер, и почему находившиеся там дамы благородного вида не подняли визг.
Впрочем, вскоре загадка решилась, когда эльфийка заметила белую точку крученого пергамента, привязанного к лапе удаляющейся птицы. Послание могло быть каким угодно, решила Мерифил: смотритель порта мог звать лекарей, священников, магоборцев…
"Или палачей".
Мысль была и мрачной, и отрезвляющей одновременно. Слишком уж легко доверила лесная дева свою жизнь в руки иноземцев, и теперь жалела о своей опрометчивости. Среди прочих народов Альмарена, люди не прославились ни талантом, как у гномов, ни величием, как у эльфов, ни даже орчьей силой… Зато они прославились истинно человеческими пороками: завистью, коварством, вероломством. Возможно, господин Миадин, столь любезный на вид, не позволили толпе разобраться с непрошенной гостьей самостоятельно лишь потому, что имел на нее другие планы?
Пока эльфийка не могла представить, какие именно, однако все больше убеждалась в мысли, что сидеть без дела, позволяя другим решать за нее – крайне неразумная идея.
Те уцелевшие воины, которым приказали сторожить дочь Серебряной Луны, давно клевали носами. Осторожно, словно выслеживая пугливого зверя, Мерифил наблюдала за ними из сумрака шатра. Вооружившись изящным, но бесполезным в бою ножом для разрезания диковинных фруктов, следопытша срезала фитили с масляных ламп, полностью окунаясь во мрак. Со стороны могло показаться, что она отошла ко сну – из шатра не доносилось ни звука. Мерифил надеялась, что это успокоит и без того разморенных охранников.
Шатер представлял собой интересную конструкцию, и сребролунница вновь подумала, что такое увидишь лишь на востоке. Растянутые на колышках покрывала на два пальца не доставали до земли. Опоры стояли по кругу редким частоколом, и приподняв край палатки, тот самый, что был противоположен главному входу, эльфийка обнаружила, что сможет без труда пролезть под ним.
Все больше напоминало это ей испытания, которым подвергали молодых следопытов. Мало было бесшумно выбраться из шатра; теперь нужно было проявить мастерство тихой походки, и не потревожить стопой ни ветки, ни камня.
Шаг за шагом подбиралась Мерифил к центральной палатке. Она оказалась возле шатра как раз в тот миг, когда женский голос просил:
- Синьор Савиф будет так добр объяснить, как видит эту ситуацию?
"О таком и мне будет интересно послушать", - подумала Мерифил, решив, что приятного вида сухопарый старичок пожелает высказаться и о ее судьбе.

Отредактировано Мерифил (22-07-2017 18:24:15)

+2

26

http://forumavatars.ru/img/avatars/0001/31/13/47-1443588552.jpgСказитель- Я рад, что всё закончилось, - со вздохом ответил Савиф и тут же исправился. – Надеюсь, что всё закончилось. Ещё никогда прежде я не ждал рассвета с таким нетерпением. Я хорошо пожил, госпожа де Драго, и всегда мне хватало ума не лезть туда, где могло случиться что-нибудь скверное. Ну что ж, видимо на старости лет я его лишился. Но ничего, завтра мы будем в безопасности, в поместье прекрасной Эльмиры. Оттуда отправим гонца в город. Всё, что здесь произошло, нужно расследовать и определить виновных, чтобы подобное более не повторилось. А после того я с радостью возмещу вам ущерб, нанесённый моей недальновидностью.
Савиф не был ранен, но в его возрасте подобные происшествия переносить нелегко. Он будто состарился на десяток лет. Снова устроившись в кресле, он сделал ещё глоток вина и покивал, соглашаясь со своими мыслями.
- Единственное… не знаю, как быть с той эльфийской девушкой, за которую вы заступились. Вина её не доказана, но и не опровергнута. Мне не хотелось бы пугать девушку, приставляя к ней стражу, но и отпустить её просто так я не могу. Впрочем, не слушайте ворчливого старика, - махнул он рукой. – Откуда вам-то знать об этом. Идите отдыхать. Мне всё равно не уснуть сегодня, а утром я поговорю с ней и узнаю, как в таких случаях поступают у эльфов. Ведь у них же тоже наверняка иногда случаются преступления… а может и нет. Ох, чувствую, непростой это будет разговор.

+2

27

От края до края мира раскинулось шелестящее море деревьев, в предрассветных сумерках казавшееся абсолютно чёрным. На самом деле оно было вовсе не столь однородным, как выглядело с высоты птичьего полёта. Если подняться выше, можно разглядеть искрящиеся проталины рек и озёр, ровные прямоугольники полей, садов и огородов вокруг деревень, а у самой линии горизонта вызолотило зарёй великолепные шпили и купола Гульрама, ярчайшего и красивейшего из городов.
Ветерок гулял над недвижными "волнами" крон, шумел в жёстких перьях, приносил сладкие запахи диковинных цветов, так не походившие на то, к чему привыкла Амарилла. Хорошее это было место, даже не смотря на долгие дни, хорошее. Плодородная земля, сытые, полнокровные жители и множество сокрытых в глубине леса мест, хранящих древние тайны.
Амарилле думалось, что она легко могла бы стать одной из этих тайн. Поселилась бы в глуши, осчастливив какого-нибудь мелкого князька, и пожила бы с полвека просто в своё удовольствие. Но к тому времени, как внизу показались белёные башенки поместья госпожи Альшемали, вампиресса уже сама над собой посмеивалась. О каких десятилетиях покоя может идти речь, когда она пару месяцев не может спокойно усидеть на месте. Тёмные земли удерживали её так долго своими опасностями и загадками, но и их Лила уже успела излазить вдоль и поперёк, что уж говорить о каком-то тихом захолустье. Хотя владения Эльмиры, несомненно, радовали глаз.
Основная часть господского дома была выстроена в один этаж и занимала столько же места, сколько целое селение. Жилые комнаты перемежались внутренними двориками, оранжереями, бассейнами и фонтанами и, казалось, были специально расположены так, чтоб слуги никогда ненароком не пересеклись с господами, да и господа пореже видели друг друга. Оказывается, прекрасная Эльмира была не только красивой, но и мудрой женщиной, умеющей ценить как весёлую компанию, так и уединение, что определённо импонировало вампирессе.
Она спустилась в один из садиков, доведя до нервного визга огромных цепных псов, отпущенных на ночь для охраны поместья, и перебудила дремлющую по случаю отсутствия хозяев челядь. Волнений и беспорядков в этом мирном месте сроду не бывало, так что полтора десятка домашней охраны нужны были лишь для присмотра за слугами, да создания правильного впечатления о гостеприимном, но способном поддерживать порядок в своих стенах доме. Впрочем, обучены они были весьма недурно, ибо начальствующий над ними Цейрис Тарзон прежде был сотником гульрамского гарнизона. Именно к нему, а вовсе не к управляющему первым делом проводили Амариллу.
Чернобородый башар окинул женщину суровым взглядом и на лице его не отразилось ни удивления, ни растерянности, будто он и не спал вовсе, а только тем и занимался, что ждал её прибытия. Содержание письма и перстень вполне удовлетворили его и только удостоверившись в том, что ночная гостья не несёт опасности, он позволил Лиле увидеться с управляющим, лысоватым сухощавым человеком, которого ей представили, как Селима. Одного взгляда на этих двоих хватило, чтоб понять, кто на самом деле является главным в усадьбе, хотя вампирессу это не слишком-то волновало. Глядя на них она размышляла о том, что в отличие от чудесной природы, мужчины здешние ей совсем не нравятся. Особенно их нелепая манера стричь голову почти наголо, при этом оставляя волосы на лице. По ощущениям это, наверное, всё равно, что со щёткой целоваться.
Хотя ни с кем из этих двоих целоваться она не собиралась. Послание и без таких крайностей возымело требуемый эффект и вскоре Амариллу разместили в гостевых покоях, Селим и прислуга хлопотали, готовя другие комнаты к приезду остальных, а поместье покинул отряд из десятка человек с дополнительными лошадьми, повозками и зевающим лекарем, поднятым с постели и усаженном в седло чуть ли не в исподнем.

:offtop:

Дамы, события у Девяти водопадов, включая диалоги с неписями остаются на ваше усмотрение.

+2

28

- Вашей вины здесь нет, синьор Савиф, - дракониха даже как-то прониклась к старику. В конце концов, в его возрасте люди мечтают о покое и тишине, а не подобных приключениях, - в этом городе у меня нет имущества, которое могло пострадать в эту ночь. У меня нет рабов, которые могли сегодня погибнуть. Всё, что вы можете для меня сделать, вы уже пообещали. Большего мне от вас не нужно.
Нет, всё же была одна вещь, возможность потребовать которую Аурелия никак не упустит.
- Я могу лишь попросить у вас справедливости для незваной гостьи, - на правах дракона, Аурелия очень хорошо ощущала чужие ауры. И лесного эльфа она никак не могла с кем-то перепутать, даже визуально, как впрочем и нежить с иллюзией. Но как убедить в этом человека? Впрочем, раз синьор решил поговорить с пленной, то, скорее всего, та сама ответит за свою жизнь и сможет беспрепятственно покинуть это место. Ну или же самостоятельно вырыть себе могилу, это уже зависит от её умения доказывать свою правоту. Или неумения.
Нет, отпускать всё на самотёк было никак нельзя: как же, Аурелия всё еще надеялась оставить эльфа в миролюбивых должниках. И как это провернуть, если та самостоятельно выпутается из этой истории? Или наоборот, если та будет недостаточно убедительна?
Но ни намеренно топить, ни с фанатизмом отстаивать права остроухих в человеческих землях, Аурелия не собиралась. Ей остаётся только наблюдать за развитием событий и вмешаться, если это потребуется. В конце концов, она и так уже немного помогла: не позволила прирезать Мерифил на месте, или отдать вампирше, дабы та обошлась с ней как с выращенной на убой скотиной.
- Доброй ночи, синьор. Набирайтесь сил, - дракониха слегка поклонилась, и покинула шатёр.
За пределами шатра ночь была прохладной. Возможно, из-за северного ветра, а возможно из-за влажности и ледяной воды самих водопадов. Было бы приятно вдохнуть свежий аромат тропического леса и насладиться прохладой, но увы - всё пропахло гнилью. Лагерь так и не успокоился: где-то на другой стороне стонали раненые, где-то недовольно шептались слуги, обсуждая произошедшее. Люди опасались повторного нападения, опасались за жизни своих раненых друзей, и просто были напуганы так, что не смотря на усталость, сон их не брал. Мало кто сможет уснуть в эту ночь.
Все с нетерпением ожидали, когда же прибудет помощь.
Аурелия могла лишь посмеяться над собой. Поддавшись плохому предчувствию, она, ожидая подвоха от людей, прибыла в это место задолго до их прихода. Она пролежала в пещере едва ли не целый день, не имея на подобную подозрительность никаких веских оснований. Но стоило ей немного расслабиться, как появилась вампирша и тут же склонила её на свою сторону: те несчастные секунды, которые дракониха медлила, чтобы синьор Савиф достаточно проникся ужасом и страхом смерти, стоили жизни нескольким людям.
"Не дура ли, скажите?"
Но поздно было об этом думать. И как бы Аурелии не хотелось почувствовать себя виноватой, вины она не ощущала в той степени, в которой "положено" давиться грузом чужой смерти на своих плечах. Она не ощущала даже стыда.

+2

29

То, с какой натянутой любезностью двое в шатре перекидывались фразами, создавало впечатление недавнего знакомства, а потому Мерифил решила, что Аурелия такая же гостья у чужого костра.
"С той лишь разницей, что госпожу Де Драго не держат под стражей, подозревая в колдовстве".
Решив, что она сможет посетовать на свое скверное положение после, эльфийка продолжила подслушивать чужую беседу.
Из речи господина Савифа, сребролунница узнала, что торговцы, за которых она по-прежнему принимала это собрание, намеревались тронуться в скорый путь. Ее собственная судьба оставалась открытой; однако стоило отдать человеку должное – самое малое, господин Савиф уважительно отзывался о ее народе, и не торопился клеймить Мерифил преступницей.
Беда заключалась в том, что сама рейнджер не была уверена в верности избранного Савифом решения. С одной стороны, ее беспокоила вычурная сложность людских законов, а также клановое положение о долге и чести. Предстать перед l’edash [человеческим] судом эльфийка не могла по роду своему; а, значит, высказав претензию городскому судье, Савиф (или любой, кто считал себя обиженным Мерифил в эту ночь), должен был также выступить перед советом старейшин. Будучи скрытным и не жалующим иноземцев кланом, мудрейшие из Серебряной Луны отправились бы в Айна Нумитор, столицу лесного царства. Разумеется, ходу туда простым edan не было, а потому, обсуждение вины лесного рейнджера проиходило бы при закрытом форуме. Мерифил обязана была присутствовать при обвинительной части, так как каждому, кто нарушал, закон давали ответное слово; но вот отпустят ли ее подозрительные до обмана люди, положившись на одно честное слово "остроухих"?.. Даже такая простая мелочь могла вспыхнуть пламенем нового конфликта между собратьями Мерифил и иноземцами. А ведь она даже не подумала о том, как сохранить реноме, пусть вины за эльфийкой не было вовсе!
С другой стороны, дочь леса опасалась возвращение рыжевласой. Внутреннее чутье, редко подводившие сребролунницу, подсказывало: Амарилла, так рьяно выступавшая против Мерифил, захочет немедленной расправы. И если названная Эльмира приходилась Амарилле родней, то, по старинным традициям благородных семейств, желание Амариллы должно было быть исполнено.
"Ох, небеса, ну и попала же я в заварушку!", - опечалилась эльфийка.
Как раз в этот миг Аурелия Де Драго сказала нечто, что заставило Мерифил навострить уши. Слова этой красивой женщины были столь необычны, что сребролунница оказалась не готова поверить в услышанное.
- Я могу лишь попросить у вас справедливости для незваной гостьи.
"Amin n'rangwa edanea [Кто поймет этих людей]! Неужели слух подвел меня?".
Наученная горьким опытом частого общения с иноземцами, Мерифил знала, что широта души была не в их характере. То, что госпожа Де Драго отказалась от награды в обмен на чужую жизнь выдавало в ней либо редкое для ее народа благородство, либо тайный умысел, о котором эльфийка пока не догадывалась.
Удивляться, впрочем, времени не осталось, так как простившись со старичком, женщина развернулась и вышла в ночь. Мерифил только и успела, что юркнуть за край шатра, надеясь, что не выдаст своего присутствия нечаянным жестом или громким звуком. Впрочем, в своем умении обмануть человеческие уши эльфийка была уверена… Пожалуй, слишком уверена, так как вдруг из сумрака протянулась рука и крепко схватила Мерифил за плечо, сдавив до боли.
Удержавшись от крика, рейнджер стремительно обернулась – перед ней стоял высокий, дюжий батыр, с неприязнью взиравший на беглянку. Богатое одеяние выдавало в молодом мужчине знатное происхождение, хотя эльфийка не сомневалась, что ятаган на поясе был не простым украшением. Она также отметила, что незнакомец был по-своему красив – если бы не пронзительные, почти черные глаза, в которых не было ни капли тепла.
Приблизив свое лицо к лицу Мерифил, мужчина что-то прошипел на незнакомом ей наречии. А затем добавил на общем:
- Свет души моей была права – шакал шныряет по лагерю! Другие обошлись с тобой хорошо, и вот как ты отплатила им!
Гнев его был столь велик, что сребролунница, которой прежде удавалось осаждать разбуянившихся силачей, растерялась. Несколько секунд понадобилось Мерифил, чтобы собраться с мыслями, ведь эльфийка понимала, что, попавшись, она лишь усугубила свое положение. Мелькнула дерзкая мысль – бежать! – однако рейнджер откинула ее. Уж слишком недобро глядел батыр.
- Убив меня, вы не отомстите за своих товарищей, - старясь сохранять спокойствие, ответствовала Мерифил. – Пусть рассвет рассудит нас…
- Для женщины ты слишком много болтаешь.
Не убирая руки, мужчина развернул Мерифил и тяжелой ладонью подтолкнул в спину.
- Шагай, - велел он отрывисто.
Эльфийка с неохотой двинулась вперед. Каждый шаг давался ей через силу, ведь батыр вел ее прямиком к шатру Савифа! А лишившись расположения старика, сребролунница также лишалась надежды дожить до утра. Изо всех сил старалась она придумать выход, пока положение ее не стало и вовсе плачевным.

+3

30

Медленно надвигающееся утро и почти ускользнувшая добыча отнюдь не радовали голодного вампира, но такова цена. Цена уверенности в том, что ты имеешь дело именно с теми тварями божьими, которые заслуживаю твоего времени и внимания. Амарилла всегда именно так выбирала себе союзников и, как ни странно, врагов тоже. Пожалуй, вторых даже тщательнее. Эльфийку она расценивала именно так. Как врага, добычу и не собиралась ограничиваться банальным убийством. Для того у неё уже было множество возможностей, но кому и для чего может быть нужен труп? Какую он имеет ценность? Не имеет практически никакой. И совершенно неважно, какой там формы у него будут уши.
Впрочем, нельзя сказать, что у вампирессы был какой-то хитрый план, скорее она ждала, пока сама светлая природа заведёт девушку в ловушку, ждала подходящего момента, случая, но и вполне была готова к тому, что он может не представиться. За тысячу лет Амарилла научилась ошибаться и не делать из этого трагедию, а извлекать уроки. Тем более что появление Мерифил было лишь приятным дополнением к сегодняшней ночи.
И у неё планировалось продолжение. Заботясь лишь о благополучии своей хозяйки и не зная всех подробностей произошедшего, Тарзон не догадался отправить гонца, а может, получил прямое указание этого не делать. Амарилла не знала, потому что письма она не прочла, но так или иначе, а у неё ещё было время. Но это после, а сейчас вампиресса была голодна. Ей отвели три небольших комнаты в северной части дома и даже приставили почётный караул. Конечно, Лила не обольщалась на счёт этого жеста. Просто она сразу же оповестила всех, что является магом, а за магами нужен присмотр, кто знает, на что они способны.
Ох, как же это было верно! Вампиресса скинула плащ, оставшись в длинном платье, непозволительно лёгком и фривольном даже для этой жаркой страны, и, открыв нараспашку двойные двери, вышла во внутренний двор. Двое стражников, звякнув скрытыми под курткой лёгкими кольчугами, вытянулись перпендикулярно полу и один из них, видимо тот, которого назначили старшим, осведомился, что угодно госпоже.
- Госпоже угодно вас, - невозмутимо отозвалась Амарилла, с удовольствием наблюдая, как строгое непонимание сменятся на его лице осоловелой покорностью, будто страж залпом осушил кувшин вина.
Со вторым было ещё проще, а потом резные створки дверей закрылись за их спинами. Амарилле не слишком нравилась здешние мужчины, но не до такой степени, чтобы отказываться от тёплой крови. К тому же, она желала развлечься. Вампиресса была не в том расположении духа, чтобы участвовать в любовных утехах, но вот посмотреть она всегда была не прочь.
Конечно, было бы лучше, если б один из стражей оказался женщиной, но с другой стороны, так они получили возможность почувствовать себя женщинами по очереди. Правда, пришлось действительно расстараться с гипнозом, доставая из самых глубин подсознания тщательно скрываемые даже от себя желания и позывы, но оно того определённо стоило. Изнасилование всегда казалось ей отвратительным зрелищем, как и хладнокровное убийство. И то, и другое, это расточительство страстей, эмоций и жизненных сил, а для вампира нет ничего более ужасного. Это всё равно, что при драконе швырнуть слиток золота в океан, потому что нести тяжело. Велика вероятность, что дракон нырнёт следом. Так и Амарилле невыносимо было смотреть, как расходуют силы только для того, чтобы от них избавиться, ведь это ни с чем несравнимая ценность.
https://dl.dropboxusercontent.com/s/6cyds97djasbvv7/%D0%9B%D0%B8%D0%BB%D0%B0%20106.jpg?dl=0

+3

31

Ох уж эта привычка совать драконий нос туда, куда не просят.
- О, синьор! - нарочито обеспокоенно окликнула Аурелия, едва заметив, что пленную эльфийку весьма грубо подталкивают вперёд, к шатру Савифа.
Сбежать пыталась?
"Не самый разумный ход в её положении"
Впрочем, что бы не послужило причиной гневливости местных стражей, Аурелия совершенно не могла одобрить такого обращения с их гостьей. В конце концов, к ним в ког...кхм, руки попала дама не из нищих оборванцев. Она была эльфом. А разве не заслуживает эльф подобающего обращения, хотя бы до тех пор, пока вина его не доказана?
Тем более, что в глазах драконихи обвинения уже признаны ложными.
Аурелия не знала, что задумал этот батыр, и как на это отреагирует Савиф, но понимала одно: вряд ли подобная... реклама из уст этого мужика пойдёт эльфийке на пользу.
Ну и, пожалуй, драконихе стоило бы переговорить с Мерифил. Одной ей с древним вампиром не справиться - ни в физическом плане, ни в интригах. Но что, если они с эльфийкой будут действовать заодно? Нужно бы разузнать у неё, что и как, прежде чем оставлять её барахтаться в одиночестве.
Аурелии не хотелось доводить дело до опасных конфликтов со столь древним и тёмным существом, но если это будет неизбежным... пути назад уже всё равно нет. Такая она, драконья гордость. Как говорил как-то один тифлинг - граничащая с бараньей упёртостью.
- Я, может быть, не знаю ваши традиции так хорошо, - Ниборн уже глубоко въелся в её речь, и акцент только более подчеркнул её фразу, - но, мне казалось, синьора Мерифил наш гость, а не пленник. Не кажется ли вам моветоном прикасаться к сеньоре без её на то разрешения?
Взгляд драконихи был холоден. Она не ставила перед собою задачу разозлить этого человека - пожалуй, это привело бы лишь к большим проблемам, и уж никак не помогло бы ни эльфу, ни дракону - но и быть нарочито вежливой не желала.
Де Драго подошла ближе той походкой, что свойственна синьорам высокого положения. Горделивой, несколько неспешной - ей некуда было торопиться.
- Прошу прощения, госпожа, - дракониха слегка склонила голову, выражая почтение к эльфийке, а затем, обращаясь как бы к ней, но и в то же время к батыру, добавила, - мы все крайне обеспокоены произошедшими событиями и поиском виновных, но не следует забывать об общепринятых нормах поведения.
Не смотря на попытки в дипломатию, батыр покраснел от злости. Кажется, последнее, о чём он сейчас думал - это высказывание почтения предположительной убийце стольких людей.
Но прежде, чем он начал что-то говорить, Аурелия продолжила, обращаясь уже к мужчине.
- Прошу вас, мы все безмерно устали за эту нескончаемо долгую ночь, - Конечно, дракониха могла бы играть по-честному, и довериться судьбе, но не стала этого делать. Чуточка ментальной магии, совершенно ненавязчивой, и мужчина поумерил свой пыл.
- Ступай, отдохни, а эльфийку я представлю синьору Савифу сама.

Отредактировано Аурелия (04-08-2017 13:33:07)

+3

32

"О, синьор!", - услыхала за спиной Мерифил.
Она попыталась обернуться, чтобы посмотреть, кому принадлежал голос (не без надежды полагая, что это была та единственная госпожа, поверившая в ее невиновность с первых слов), однако тут же получила болезненный тычок по затылку.
- Ступай, - повторил батыр.
Еще несколько шагов он делал вид, что не расслышал окрика, но, в конце концов, вынужден был остановиться и повернуть свое мужественное, и одновременно с тем ожесточенное суровостью лицо к Аурелии.
- Отправляйтесь в шатер, аля [госпожа, уваж.], - без тени улыбки велел этот могучий воин. Он по-мужски считал себя главным среди юных дам. – Мне не нужно ничье разрешение, чтобы прикасаться к убийце.
- Прошу, умерьте гнев… - Начала снова сребролунница, но ни батыр, ни великосветская дама не обратили на нее никакого внимания.
Сейчас дуэль проходила между ними двумя, и благородный господин и госпожа обменивались вызывающими взглядами, как ударами рапир.
Богатырь не выдержал первым. Всего маленький шажок назад, но он выдал неуверенность мужчины. Это подсказало эльфийке: Аурелия была не так проста, как казалась. Сейчас, со слегка растрепанными волосами, с искрами восходящего солнца в глазах, с несколько поднятой головой, она походила на укротительницу диких зверей, одних из тех, которые Мерифил видела в зверинце Гульрама.
- Прошу прощения, госпожа, - заговорила молодая женщина учтиво, - мы все крайне обеспокоены произошедшими событиями и поиском виновных, но не следует забывать об общепринятых нормах поведения.
Лесная дева опустила лицо в знак согласия. Теперь и самой Мерифил казалось, что, покинув шатер, она допустила оплошность. И несмотря на это, эльфийка была рада, что услышала то, что услышала. По крайней мере, Амарилла также была далеко не проста собой.
Сребролунница почувствовала, как крепкая рука сильно сдавила ей плечо, и едва удержала рвущийся наружу крик. И невооруженным взором было видно, какое море ярости бушевало сейчас внутри сопровождавшего ее мужчины.
И все-таки, Аурелия победила.
- Ступай, отдохни, а эльфийку я представлю синьору Савифу сама.
Слова прозвучали ровно, по крайней мере, Мерифил не показалось, что ее случайная спасительница нервничала.
"Случайная ли?".
Было что-то неприятное в том, что человеческой госпоже уже во второй раз приходилось выручать ее, однако пуще того сребролунницу беспокоила рыжая ведьма.
Подчинившись, батыр разжал пальцы и развернулся, а затем не слишком твердой походкой направился прочь.
- Я благодарю вас за то, что вы не остались в стороне… снова, - с чувством произнесла Мерифил. Она вдруг поняла, что у нее еще не было возможности поблагодарить огненную колдунью лично. – Не многие на вашем месте стали бы рисковать из-за иноземца.
Она не решалась двинуться с места, понимая, что и так уже натворила больше, чем следовало. Не стоило выходить из шатра. Не стоило подслушивать чужой разговор. Вообще не стоило покидать стоянку рейнджеров!
- Клянусь честью, я не приводила сюда мертвецов, - взглянув Аурелии прямо в глаза, сказала Мерифил.
Затем ее поразила внезапная мысль, и, выдавив натужную улыбку, она добавила:
- Полагаю, вы пожелаете получить награду?
"Как это принято у людей," – собиралась добавить следопытша, но вовремя прикусила язык. Даже в столь тревожный час эльфийский гонор не давал ей покоя.
- Или же...
Она не договорила, лишь хмурым взглядом указав в сторону шатра Савифа.

+3

33

Насытившаяся и отдохнувшая вампиресса стала не столь кровожадной и мысли её потекли в боле конструктивном направлении. Наблюдая за страстными лобзаниями двух суровых воинов, она задумалась о том, как причудливо порой переплетаются нити судьбы. То, что изначально казалось злом, толкает вперёд, заставляет развиваться, расти над собой и, в конце концов, оборачивается благом. А прежнее благо держит в осколках изжитого уже прошлого на цепи из радостных моментов и тёплых воспоминаний, не позволяя поднять голову и увидеть, что жизнь не стоит на месте и всё давно изменилось.
Вот например, эти двое открыли для себя кладезь новых удовольствий. А Амарилле вспомнилась эльфийка, так и не ставшая её ужином. Появление эльфа в самом разгаре некромантских шалостей порядком озадачило её и настроившаяся на развлечения вампиресса отреагировала так, как отреагировала бы на любого другого листоухого, вздумавшего мешать её веселью. Желание сожрать эльфу и сейчас никуда не делось, но на передний план вышли мысли о том, что ей можно найти и другое, более интересное применение.
Государство вампиров, зреющее в утробе Тёмной Империи, было молодо даже по меркам самих вампиров, что уж говорить о других долгоживущих расах. Почти всё время, пока Сиф занимался благоустройством этого негостеприимного места, Лила пыталась вносить свой посильный вклад, но откровенно говоря, не понимала, что же движет Владыкой. Будь её воля, процесс обживания Тёмных Земель пошёл бы совсем по иному пути. Но, само собой, Амарилла благоразумно помалкивала об этом.
Невозможность реализовать себя не угнетала её. Тоска и Лила это вообще две несовместимые вещи. Вампиресса тратила огромное количество сил и времени на развлечения и учёбу, которые в определённом смысле были для неё тождественны. В государственных же масштабах применение её талантам отыскалось только в разведке. Может причина крылась в женском любопытстве, а может в склонности к интригам, но Лила обожала выведывать секреты соседей.
Обычные новости из-за границ Тёмной Империи приносили купцы, в более щекотливых случаях можно было полагаться только на магию и на знакомства при дворе. Но Арисфей в этом плане всегда был крепким орешком. Оттуда если что и доходило, то только через третьи, а то и четвёртые руки. А уж свои тайны лесные эльфы и вовсе берегли, как зеницу ока. Даже соседствующие с ними людские правители порой понятия не имели, что твориться под изумрудным пологом леса, не говоря уж об обитателях земель к северу от Скалистых гор.
В этом смысле от молоденькой эльфийки было мало толку. Едва ли она могла поведать Амарилле что-то действительно ценное. Но если не искать сиюминутной выгоды, а рассмотреть вопрос в долгосрочной перспективе, это могло сулить немалые выгоды при минимальном риске. Подобраться ко двору эльфийского правителя было практически невозможно. Амарилла даже не знала наверняка, как правильно его принято называть. Чего уж там, она даже не была полностью уверенна, что это "он".
Ходили слухи, что эльфами до сих пор управляют Имир и Играсиль, и не подтвердить, не опровергнуть их не было никакой возможности. Но если взять молодую, симпатичную, сообразительную эльфиечку и вложить в неё побольше честолюбия, интерес к государственным делам, гордость… впрочем, можно было даже без последнего, этого у эльфов и так в избытке. А ещё оставить крючок, при помощи которого можно будет вытаскивать полезности из её прелестной головки.
Конечно, это не означало, что Мерифил вот прямо с завтрашнего дня примется охмурять наследных принцев. Амарилла уже не единожды убеждалась, что если долгосрочное внушение противоречит натуре, то разум всё равно ему сопротивляется. Вплоть до того, что разлад личности может привести к самоубийству. Такой исход вампирессу не устраивал, потому она не собиралась давить. Пусть девочка найдёт собственный путь наверх, а Лила лишь позаботится, чтобы стремление это у неё было. Но если на то пойдёт, вариант с принцем ничем не хуже любого другого.
Затея эта показалась Амарилле интересной и, можно даже сказать, вдохновляющей. Оставалось разобраться ещё с парой мелочей – решить, что делать с драконом и его лошадью. Последняя вампирессу не интересовала, а вот дракон-конеед мог ещё кое в чём пригодиться.
Лила уже решила, что не станет посвящать Аурелию во все подробности своего плана. Слишком уж это ненадёжный союзник. У драконицы был не тот склад характера, чтобы полагаться на неё в серьёзных делах. Наёмничий – могла бы назвать его вампиресса, но не назвала. Потому что хороший наёмник если уж берёт деньги, то на изнанку вывернется, а заказ выполнит. Это вопрос престижа. Драконица же вполне могла договориться о чём-то, а потом задним числом начать размышлять, не слишком ли оно опасно, не мало ли она запросила, не противоречит ли то, что придётся сделать, её собственным желаниям и так далее, и тому подобное. А потом и отказаться запросто могла бы.
Нет, полагаться в чём-то серьёзном на создание, руководствующееся по жизни велением левой пятки, было решительно невозможно. Амарилла знала это, потому что она сама да и все другие хоть сколь-нибудь значимые фигуры на мировой политической доске обязаны были понимать цену слова и благодарности. Иначе их попросту не принимали бы всерьёз, как вышло с Аурелией.
Возможно выводы вампирессы были несколько поспешны, ведь основывались на одном-единственном поступке. Но Амарилла считала, что море солоно в каждой своей капле. Любой поступок, даже самый незначительный, рассказывает о том, кто мы есть красноречивее слов. И потому она не собиралась совершать более ни одного усилия в этом направлении. Ни к чему снова и снова доказывать очевидное. Но при этом ничто не мешало ей воспользоваться драконицей вслепую. Это было даже забавно, учитывая, что от Аурелии требовалось именно её необыкновенное зрение.https://dl.dropboxusercontent.com/s/6cyds97djasbvv7/%D0%9B%D0%B8%D0%BB%D0%B0%20106.jpg?dl=0

Отредактировано Амарилла (26-08-2017 18:03:26)

+4

34

Когда-то очень давно, когда люди были чуть более доверчивы, кто-то из эльфов сочинил прекрасную сказку про плачущую деву, что избрала своим убежищем девять прекрасных водопадов. Чудесное, тихое, уединённое место, куда почти никто и не ходил. Люди искали здесь уединения, кто-то даже молился. Здесь, в шуме воды, в одной из далеких и незаметных пещер уже довольно давно спал дракон.
Мифриловая чешуя изредка поблёскивала сквозь поток одного из водопадов, но никто не обращал на это особого внимания. Волшебство места, наверное, предполагают волшебство воды, играющей бликами на чешуе. А может, дело просто в артефакте, маскирующем дракона под камень? Скорее всего, всё вместе.
Где-то в душном городе стоял небольшой дом рядом с кузницей, где можно было найти дракона чаще всего, здесь же Равосаликройтис отдыхал. В городе его знали как Астера Стилхорна, кузнеца и артефактора. Честного кузнеца и артефактора, что важнее. Равосаликройтис не особо любил людей, не очень любил общение, в то время как красота водопадов доставляла дракону ни с чем не сравнимое удовольствие. Красота, тишина и священность этого места были любимой отдушиной мастера.
Ночь несла прохладу для всего мира вокруг, но в пещере прохладно было всегда. Ночь несла отдых и спокойствие. Дракон закрыл глаза и погрузился в сон.
Тёмная магия, вспыхнувшая где-то поблизости, нарушила тонкий сон мифрилового дракона. Желтые глаза вспыхнули в темноте, но быстро погасли: вспышка магии была только одна, да и та не принесла дракону никакого вреда, кроме лёгкого неудобства. Тем не менее, Равосаликройтис коснулся головой водной преграды, пробуя прохладную жидкость на вкус.
Вода тоже чувствовала тьму. Это не просто кто-то где-то умер. Не просто начинающий некромаг попытался поднять тело своей кошечки. Нет. Здесь бушевала смерть, здесь были подняты мертвецы.
Сделав несколько шагов вперёд и ощутив дыхание ночи, Равосаликройтис пригляделся. Узкие зрачки напряглись. Вскоре они разглядели несколько шатров, расположенных неподалёку. Всё было спокойно у этих путников. Слишком спокойно.
Дракон неспешно вышел из облюбованной пещерки, забрался повыше и стал наблюдать.

арт

http://www.setwalls.ru/pic/201304/1440x900/setwalls.ru-23471.jpg

Дракон уже было успокоился и задремал, как первый огненный шар разрезал темноту и высветил мёртвых чудовищ, что напали на лагерь. Равосаликройтис вонзил когти в камень. Ему явно не нравилось происходящее. Не нравилось, но вмешиваться кузнец не спешил. Дракон поддерживал равновесие, был готов положить жизнь за это. Здесь же стычка была слишком мелкой, чтобы серьёзно повлиять на мировой баланс.
Кузнец равновесия опустился на камень, продолжив наблюдать. Дракон мог разглядеть довольно мелкие детали, но смотрел он на ауры. Они заинтересовали Кройтиса гораздо сильнее, чем моменты взрыва собакоголовых. - Древний вампир, молодой дракон, эльф, люди и поднятые собакоголовые. Странно. Очень странно. - При этом было бы логично, если бы дракон, эльф и люди воевали против вампира и его армии, но нет. - Вампир пленил всех вокруг с помощью магии? Быть может.
Равосаликройтис расправил крылья. Встряхнулся. Мимо него пролетел ворон с аурой вампира, несущий пергамент. - Вампир оставил своих жертв, уверенный, что ничего не изменится? Кажется, там происходит что-то воистину странное.
Серебряноволосый человек, известный большинству как Астер Стилхорн, спускался к шатрам со стороны водопадов. Он не скрывался, но и не заявлял о себе. Дракон слушал, смотрел и чувствовал.
РавосаликройтисКузнец равновесияhttps://pp.userapi.com/c840123/v840123287/1d96b/QVgPysyeJ-s.jpg

Мифриловый дракон

+1

35

Дракониха некоторое время смотрела вслед покинувшему их мужчине. Он ей не нравился, и не только из-за того, что посмел перечить. Было в нём что-то просто по-человечески грубое, неприятное.
Это казалось ей несправедливым. Будь на месте Аурелии какой-нибудь высокий статный господин, вряд ли батыр стал бы ему перечить. Люди так сильно зависимы от внешних данных своего собеседника... весьма досадная черта для столь перспективной расы.
- Не стоит, - равнодушно отозвалась Аурелия на очередные слова благодарности и даже предложение награды. Конечно, какой дракон откажется от вознаграждения? Но почему-то подобная прямота её задела. Ну, право слово, неужели в этом мире всё делается лишь за материальные блага? Такого мнения эта эльфийка была о людях? К тому же Аурелия еще ничего не сделала, и кто знает, так ли будет Мерифил благодарна ей после этого "приключения".
И иноземкой эльфийка была не одна. Что бы не имела ввиду Метифил - расу или культуру, Аурелия была чужая среди этих людей по всем параметрам. Да и терять ей было, так скажем, нечего - кобыла, за которой дракониха сюда прилетела, еще даже не была её собственностью. Разве это риск - потерять то, чем даже не обладал?
- Клятвы мне не нужны. Я бы и пальцем не пошевелила, если бы считала иначе.
Тёмные маги мало где были в почёте по эту сторону гор. Но дело было даже не в типе магии, а в том, как её используют. Аурелия могла терпеть у себя под носом хоть трижды мага любой стихии, хоть тёмного мага, но только до тех пор, пока он не начинает творить мерзкие вещи и разрушать беспричинно всё вокруг. Именно этим и занялась Амарилла на глазах драконихи - она просто развлекалась, ценой жизни людей, которые ей нужны были даже не для еды.
Но люди не были столь терпимы.
- Вы здесь одни? - уже более мягко поинтересовалась Аурелия. Будь у Мерифил какие-либо союзники поблизости, помимо драконихи - всё могло бы стать в разы проще. Насколько было известно госпоже де Драго, эльфы являлись существами весьма социальными, и им не свойственно бросать друг друга в беде, как это иногда делают люди. Если у пленницы есть хоть какие-то связи, её не оставят, ни в коем случае. По крайней мере, дракониха хотела в это верить.
Мерифил выглядела подавленной. Что ж, ей действительно не стоило покидать своё место, это был не самый умный поступок, сулящий не самые приятные последствия.
При желании, конечно, об этом никто и не вспомнит - Аурелия являлась ментальным магом, и в её силах заставить нескольких очевидцев забыть о произошедшем. Но было ли это сейчас необходимым? В конце концов, что делать дальше, решать будет не она.
Вслед за Мерифил, дракониха посмотрела в сторону шатра.
- Решать не мне, - девушка беспечно пожала плечами, - Вам есть что сказать? Готовы ли вы к разговору?
Какое-то беспокойство на миг отвлекло Аурелия, заставив посмотреть в сторону водопадов.
"Дракон?"

+2

36

Оказавшись столь близко к деве в мужском костюме, Мерифил смогла, наконец, разглядеть Аурелию воочию.
Тонкая, как молодая осина, со столь же пышной кроной светлых волос. При первом взгляде казалось неуместным, что столь юная дева расхаживает тут одна, не в сопровождении свиты, да еще и не в пышном, нарядном платье.  Может, дочь кузнеца?.. Но эльфийка понимала, что нет, наверняка, нет – и это несмотря на здоровую силу, затаившуюся в хрупком, на вид, теле. Язык ее новой знакомой был чист и выдавал ясный ум и достойное образование; при этом волосы и одежда источали тонкий, уловимый лишь проницательному обонянию запах крупных, горячих животных, скорее всего, лошадей.
Вот почему отказ от награды лишь сильнее смутил сребролунницу. Она не могла видеть ауры, как это было возможно колдунам и некоторым особенно обученным эльфам; однако, как дитя природы, замечала движение жизни, искристой нитью проходившее через все сущее. Здесь, среди леса, чувства эльфики обострялись. Шуршание травы выдавало передвижение сонных караванщиков. Серебристый ветерок, не тот, гнилостный, что дул с болот, а тот, что знаменовал скорый восход солнца, играючи трепал волосы Аурелии и ласково касался щек. Она не несла той темной силы, которую почувствовала следопытша при виде рыжеволосой Амариллы; но несмотря на это, беспомощной Аурелию никак нельзя было назвать. Земля держала ее крепко, словно веса в деве было куда больше. Лучи ночного светила, пробивавшиеся сквозь дымку облаков, то и дело высвечивали лицо спасительницы Мерифил, словно подчеркивая ее значимость. Это была печать величия, отличавшая простых созданий, летевших по ветру, словно осенние листья, от истинных героев и тиранов, которым суждено было впечатать свое бытие в историю. Осознав это, эльфийка испытала чувство, не свойственное большинству ее собратьев: зависть.
- Клятвы мне не нужны. Я бы и пальцем не пошевелила, если бы считала иначе.
Приятных для слуха голос вырвал Мерифил из глубокой задумчивости.
- Вы здесь одни?
Следопытша почувствовала странное волнение, словно камыш тронуло ветром. Если она признается, что неподалеку разбил лагерь ее отряд, скорее всего, ее просто проведут туда, и дело Мерифил разрешится быстро и мирно, безо всяких судебных проволочек. Она станет еще одним гонимым листом, безликим среди величайшего народа Альмарена.
С другой стороны, если она укроет правду, по крайней мере, частично, возможно, ей удастся стать частью того большого события, уготованного небесами этой удивительной женщине. Мерифил сможет стать героем песен, а не просто тем, кто эти песни поет.
Молодость и тщеславие вскружили голову молодой сребролуннице. Прославлять свой народ через собственные подвиги – великое благо, говорил ее отец. Полководец, он знал, что это такое – жертвовать собой ради других, а иногда и жертвовать другими ради большего блага для клана и всех эльфов. Мерифил буквально не терпелось испытать подобное приключение самой, а потому, немного поразмыслив, она ответила:
- Я отделилась от своих товарищей, когда они держали путь к Тайлинору. Меня привлекли крики и пламя, так что, задержавшись тут, я порядком отстала от своего отряда.
По крайней мере, это отчасти было правдой. Остальные эльфы, конечно, пожелают отыскать ее, но никто не станет беспокоится зазря – во-первых, рейнджер младшего ранга, Мерифил умела находить дорогу из леса самостоятельно; а во-вторых, желание посетить святыню в уединении было вполне естественным, а, значит, собратья ее вполне могли отправиться в дальнейший путь одни, чтобы после встретиться со своей сестрой в вышеупомянутом Тайлиноре.
Надеясь, что это убедит Аурелию, Мерифил решила послушать, что та скажет дальше. Разговор – меньшая из наград, которую эльфийка могла предложить за свое спасение, а потому она согласно кивнула на вопрос своей новой знакомой.
Впрочем, разговор не задался, так как им снова помешали. Следопытша не могла видеть, что происходит за густой листвой, но судя по тому, как забеспокоились птицы, а сверчки, напротив, испуганно притихли, к ним кто-то – или что-то – приближалось.
"Неужели снова мертвые?" – Подумала Мерифил, напрягшись. Без своего оружия она чувствовала себя постыдно обнаженной.

+3

37

Над великолепными Гульрамскими лесами поднималось солнце. Неслышно ступая по слегка вытертому, но всё ещё мягкому ковру, вампиресса вышла из отведённых ей покоев и осторожно прикрыла за собой дверь, оставив обессиленных мужчин отсыпаться. Башар отбыл к Девяти водопадам на спасение своей госпожи и наказывать их за оставленный пост было не кому. Впрочем, даже если бы Тарзон и попытался, Амарилла не позволила бы ему. Просто потому что могла не позволить. Да и нарушив его приказ, они действовали не по своему усмотрению, а по желанию гостя, которое, как известно, закон, покуда не выходит за определённые рамки.
Желания Амариллы за эти рамки выходили постоянно, но ей непросто было отказать. Хотя так ли уж это было необходимо? Ну да, Лила заставляла людей делать то, что ей хочется, но ведь сами они тратили жизнь совершенно бессмысленно. Большинство обитателей этого мира так боялись, что их используют, что предпочитали оставаться никому ненужными, а вампиресса лишь исправляла это досадное недоразумение.
Она прогуливалась по дому, с интересом осматривая место планируемого действа. Дом хорош, но было заметно, что хозяйка следит за ним не более необходимого. Пыль по дальним закоулкам давным-давно не сметали, виноград, оплетающий веранды и окна разросся до самой крыши и нуждался во внимании садовника. Кажется, госпожа Альшемали с куда большим удовольствием поселилась бы в городе, чем в собственном поместье.
У Амариллы ещё вчера появились подозрения, что Эльмира не просто так посетила их маленький междусобойчик. Похоже, она присматривала нового супруга. Вот только кому из мужчин уготовано это счастье, она так и не поняла. На месте восточной красавицы Лила бы выбрала смотрителя порта. Младший Занар больше годился в любовники, слишком молод, горяч и без поддержки отца пока ещё гол, как сокол. Но Эльмира вполне могла присмотреть и Савифа. Старичок очень удобен в том плане, что можно было добиться положения законной жены и внезапно овдоветь, оставшись главной наследницей. Были ещё нюансы, касающиеся завещания и старших детей, но это, право слово, сущие мелочи.
Что ж, стремление улучшить свою жизнь вполне нормально и естественно, а для людей ещё и ничем не ограничено. Сколько им ни давай – всегда будет мало. Жмурясь, как сытая кошка, никем не замеченная вампиресса гуляла по поместью, пока не добралась до подвала. Надо ли говорить, что подземные этажи всегда были для Амариллы самым уютным местом в любом доме. Причём так было ещё до того, как её обратили.
В родительской усадьбе в подвале всегда хранились всякие вкусности, приносящие массу радости маленькому ребёнку. В борделе провинившихся девушек тоже запирали в подвале. Там было холодно, сыро и не давали не то что вкусностей, а вообще никакой еды, но зато там можно было отдохнуть и дать возможность сойти синякам, оставленным клиентами. А уж вампиру сами боги велели обитать под землёй.
Кстати, о богах. Амарилла вошла в большой тёмный зал с круглой купальней посередине. В этом не было ничего особенного, разве что купальни в подвале более характерны для холодных северных городов, а на юге их предпочитали делать открытыми, чтобы солнце прогревало воду. Ну, мало ли какие побуждения могли заставить Эльмиру устроить баню именно в подвале, может она панически боится подглядыванья. Но на другом краю бассейна находился необычный ступенчатый постамент с сидящей на самом верху статуей из белого камня.
Лила присмотрелась и, повинуясь неведомо откуда взявшемуся стремлению, взяла огниво и одну за другой, зажгла десять больших свечей, расставленных на постаменте. Мягкий свет озарил лик прекрасного юноши в задумчиво-расслабленной позе созерцающего водную гладь. Тонкая кость, изящные черты, его можно было бы принять за эльфа, но черты этой расы были будто сглажены какой-то ещё более древней и сильной кровью.
- Здравствуй, дедушка, - почтительно произнесла вампиресса, медленно опустившись на колено и коснувшись прохладным лбом молочно-белой босой ступни безымянного красавца. – Прости, что явилась к тебе без даров, но меньше всего я ожидала встретить тебя здесь.
Оказывается, очарование и неестественно продлившаяся молодость любезной госпожи Эльмиры были вовсе не причудой природы и не последствием каких-то диковинных процедур, вроде ванн из ослиного молока. Алтарь Спящего в подвале служил тому недвусмысленным доказательством. И глаза поднявшейся с колен вампирессы засветились едва ли не ярче свечей, ведь она уже придумала, как сможет использовать эту любопытную находку.https://dl.dropboxusercontent.com/s/6cyds97djasbvv7/%D0%9B%D0%B8%D0%BB%D0%B0%20106.jpg?dl=0

Оффтоп

Господа, дамы, мы с вами в разных локациях, потому при отписи можно меня не ждать. Часиков в десять утра к вам подъедут слуги из поместья, потом ещё часа три-четыре на обратную дорогу, если вы пожелаете ко мне присоединиться. Раненые, суматоха, барахло, телеги, джунгли... ну, сами понимаете. В общем, встретимся после полудня.

+2

38

Ночной ветер запутался в плаще, надетом на высоком мужчине, хлопнул полами одежды и улетел дальше. Дракон не заметил ветра. Равосаликройтис с каждым шагом подходил всё ближе к человеческим шатрам. Он не торопился, разглядывал все ауры проходящих и пробегающих мимо людей, спящих в своих шатрах и занимающихся своими делами. Ни на одной из аур пагубных следов подчинения или влияния Кройтис не видел. Это и удивляло дракона, он с трудом мог представить, как истинно светлый эльф и нейтральный дракон могут быть заодно с вампиром.
Равосаликройтис, даже в образе Астера Стилхорна, не любил вмешиваться куда-то, но раз уж начал, нужно довести до конца. Или удостовериться, что ничего необычного не происходит. Кузнец взял с собой несколько "маяков" для "видящих камней". Он хотел положить их туда, где сочтет нужным, а потом наблюдать за происходящим через артефакт. Не сидеть же самому в засаде.
Заметив наиболее охраняемый шатер, дракон положил один из камней на землю, отправился дальше. Его не останавливали. Люди почему-то верили, что существо, от которого за версту несет чем-то хорошим и добрым, не может навредить. На самом деле, конечно, может. Жаль, люди этого так и не поняли.
Подойдя к дракону и эльфу, которые почему-то стояли рядом, Кройтис попытался связаться с бронзовым собратом. Послать мысль, спросить и предупредить о своем присутствии, если она ещё не заметила.
- Здравствуй, собрат. Вы с эльфом в плену? Эти люди поклоняются вампиру? - Это было своеобразное предложение помощи, если ситуация действительно такова. Это было приветствие от дракона, который считал водопады своим убежищем. Ему совсем не нравилась магия смерти, которой воспользовались здесь. Отойдя от лагеря туда, где, по видимому, творилось заклинание, Кройтис огляделся. Отсюда он вполне мог услышать бронзового дракона, но его найти стало труднее. Устроившись поудобнее у корней одного из деревьев, дракон стал очищать это место от вмешательства некромага, вплетая свет в нити силы этого места. Мифриловый дракон не жалел сил, он хотел приумножить святость этого места. Помешать следующему некроманту прийти на эти земли и творить зло.
Старый дракон имел достаточно сил, чтобы превратить это место в настоящее святилище, но не стал. Зато попробовал осторожно прикоснуться к разуму эльфы. Он не хотел вламываться без приглашения, лишь узнать, как она связана с вампиром и связана ли.
Следов подавления воли не было. Это очень удивило дракона и запутало ещё сильнее. Желание разобраться боролось с принципом "не вмешиваться", пока не победило ничего.
РавосаликройтисКузнец равновесияhttps://pp.userapi.com/c840123/v840123287/1d96b/QVgPysyeJ-s.jpg

Мифриловый дракон

+3

39

- Жаль, - задумчиво протянула Аурелия. Действительно, будь у них хоть какая-то поддержка, выпутать Мерифил из этой истории было бы гораздо проще.
Или это был такой способ свалить с себя ответственность?... Дракониха уже не знала, что ей нужно. Она не желала отступать, но усталость, накопившаяся за целую ночь, путала мысли. Аурелия хотела спать, и была бы не против хоть на несколько часов до прихода помощи оставить эльфийку на кого-нибудь другого.
А еще Аурелия не знала, насколько всё-таки опасна Амарилла, и Аурелия совершенно не знала, чего ожидать от этой вампирши. Де Драго не думала, что та просто возьмёт и оставит эльфа в покое. Амарилла произвела впечатление совершенно не того существа, которое с первого раза понимает слово "нет". Скорее наоборот - она возьмёт то, что захочет, и ничего ей за это не будет.
Один только Имир знает, какой подвох может ожидать Аурелию и Мерифил в городе.
Возможно, бронзовая дракониха превращается в параноика. Но её наставник когда-то научил небольшой хитрости - в любой сложной ситуации представить самый худший вариант, который может произойти, и, приняв его за данность, готовиться к этому событию. Это разумный подход, если находишься в обществе влиятельных и хитрых людей и... нелюдей. А если его не произойдёт, любой менее плохой вариант окажется не таким уж и ужасным, согласны?
О боги, Аурелия была уже готова разозлиться, схватить Мерифил в лапы, и улететь подальше от этого цирка, считающего, что светлый эльф способен на такие поступки! И к чёрту эту несчастную лошадь!
Дракониха уже была близка к тому, чтобы воспринять подобные мысли как вполне себе неплохую идею, приближающийся к ним дракон "заговорил", а затем удалился обратно в лес.
Мерифил, тем временем, всё-таки решила поговорить с синьором Савифом наедине. Что ж, это было разумно.
- В таком случае я более вас не держу, - сказала дракониха уже даже не глядя на пленницу.
Её всецело и полностью заинтересовал дракон, что появился на краю лагеря, оставил мысленное послание и так же неожиданно, как пришёл, скрылся обратно в лесу.
Это был светлый дракон - в подобном де Драго не ошибалась. 
- Удачи, - распрощалась Аурелия, окинув эльфийку взглядом в последний раз, - будьте осторожны.
"...я не смогу каждый раз быть рядом," - мысленно закончила дракониха, но вслух решила этого не говорить. В конце концов, Мерифил - большая девочка, уж десять метров до шатра Савифа должна дойти без приключений.

"Здравствуй."
Аурелия не любила бродить по лесу в человеческом обличии, пешком, даже не по тропке какой-нибудь, а вот прямо напролом через кусты. Пусть она и не была жлобом, как некоторые её собратья, но и не славилась расточительностью. А хорошая одежда стоит хороших денег. Не расточительно ли портить её, блуждая по тропическому лесу?
Но дракониха должна была узнать, кто и зачем к ним пожаловал (или они к нему?). В конце концов, это был возможный союзник.
"Нет, эти люди не знают о вампире", - коротко объяснила Аурелия. Она не знала, как выразить произошедшее словами, не нагнетая обстановку и не предоставляя незнакомцу информацию исключительно со своей точки зрения...
Кстати о точке зрения.
Будучи ментальным магом, Аурелия не нуждалась в словах. Она могла просто передать образы, передать события, которые произошли, из своей памяти. Ей не нужно было ничего объяснять, когда дракон мог увидеть всё своими глазами и уже самостоятельно судить, как расценивать эту ситуацию.

Отредактировано Аурелия (09-09-2017 23:34:08)

+3

40

На долю секунды Мерифил почудилось, что они с Аурелией не одни. Все те же звуки жизни, которым она внимала смладчества, пропели песнь потревоженной травы. Быть может, если бы она была повнимательней, сребролунница заметила бы какую-нибудь выдающуюся деталь – край плаща или отблеск зари в любопытном взгляде; однако сейчас эльфийка была слишком поглощена собственными мыслями.
Ее новая знакомая выражал беспокойство – не сколько в лице, сколько в движениях, - и следопытша никак не могла взять в толк, почему. Отчего этой женщине была небезразлична ее судьба? И уж если Аурелия относилась к Амарилле с подозрение, чего было бояться огненной волшебнице? Разве что бледная красавица была не той, за кого себя выдавала…
"Ведь нежить появилась неспроста, - вспомнила вдруг лесная дева. – И Аурелия подозревала в этом рыжеволосую чаровницу. Неужели мы имеем дело с некромантом?".
С черными колдунами молодой эльфийке еще не приходилось сталкиваться. Старейшины остерегали держаться от них как можно дальше, и неудивительно, что Мерифил и сама разволновалась.
- В таком случае я более вас не держу, - произнесла вдруг Аурелия, не то, чтобы резко, но без прежнего интереса. - Удачи, будьте осторожны.
Мерифил кивнула в след удаляющейся волшебнице. Ее аура, по-прежнему сильная, искристая, слепила даже не сведущую в магии сребролунницу.
- Diola lle [благодарю].
Ее уже не слушали и не слышали, и очень скоро Аурелия скрылась в густой листве.
Оставшись одна на поляне, Мерифил испытала острое желание последовать примеру и также исчезнуть, не оставляя за собой следов, - людям ни за что не вычислить эльфийского рейнджера! – однако дева быстро отказалась от возникшего соблазна. Не только обманет она оказанное доверие, но и очернит доброе имя своего клана, доказав, что обвинения, брошенные на Мерифил, были обоснованы.
Потому, собрав воедино свою волю, следопытша направилась в сторону шатра коннозаводчика. Что именно она собиралась сказать господину Савифу, Мерифил пока не знала, но едва достигнув полога, услыхала храп такой силы, что ему позавидовали бы и катящиеся с горы камни. Удивляться, впрочем, не пристало – ночь выдалась тяжелой, и несколько часов сна, которые удалось урвать обескураженным караванщикам, едва ли могли полностью восстановить их силы.
Решив, что перед походом ей также стоит оправится от ночного бдения, эльфика покорно вернулась в отведенный ей шатер, и, устроившись на земле, - руки на коленях, пальцы сплетены в хитрый замок, - и принялась созерцать восход. Дочери леса не нужно было убирать ткань, закрывавшую вход в шатер, чтобы видеть, как озолотились верхушки деревьев, а с низин начала подыматься дымка – она уже столько раз встречала приход нового дня, что могла представить себе всю картину мысленным взором.
Конечно, тут были не родные для нее хвойные леса, а потому восход солнца окрасился в восточные краски, как-то пряный запах краснолистных цветов, каждый размером с тарелку, распустившихся прямо около шатра и жадно ловивших солнечные лучи; переливчатый стрекот неизвестной птицы, а также непривычное для столь раннего часа тепло, знаменовавшее жаркий и влажный день.
"I naneth-o atur, ithil aras, a beleg t’lum – im lay es na’in.[Природа-Мать, Лунный Олень, а также почтенные предки – вам вручаю себя]".
Словно в ответ, над лагерем пронесся утробный звон - так начальник стражи будил тех, кто пережил ночную бойню.

Отредактировано Мерифил (08-10-2017 17:04:06)

+2

41

Как причудливо порой переплетаются судьбы и события, как много можно узнать о себе и окружающих, оказавшись в затягивающемся узле событий. Могучая драконица, возжелавшая себе жемчужную лошадку и претерпевшая ради того капризы ворчливого старика и нашествие нежити, готова была в шаге от цели сдаться и отказаться от своего, потому что не могла выбрать единственно верный путь, ждала, размышляла и сама себя измучила этим хуже, чем сумел бы любой из её врагов. Нет толку ни от магии, ни от клыков и когтей, когда в сердце нерешительность.
Почти всемогущий её собрат явился, взглянул на людское несчастье и прошёл мимо. Люди постоянно из-за чего-нибудь несчастны и постоянно гибнут. Десятком больше, десятком меньше – для глаз бессмертного разница невелика. И вот он покоится в потоке времени, словно каменная глыба в горной реке, холодный и недвижимый, а события обтекают его стороной. Нет толку от мудрости и всемогущества, когда в сердце пустота.
И только молоденькая эльфийка не задумывалась о выгоде и целесообразности. Она просто знала, как следует поступить. Она не обладала ни магией, ни силой, но иногда довольно и надежды. Над лесом поднималось солнце, его лучи пронизывали лагерь, и вместе с ним между поваленными обугленными остовами шатров появилась женщина. Босая, в платье из небелёной ткани и тёмно-зелёной накидке она прошла через лагерь в сопровождении дневного светила, переливавшегося золотом в распущенных волосах.

Целительница с Девяти Водопадов

http://nevseoboi.com.ua/uploads/posts/2010-06/1276790831_f143.jpg

Женщина остановилась неподалёку от навеса с раненными. Там, прямо на земле лежал один из воинов, тот самый, что после боя приходил предупредить Мерифил об опасности. Глаза его закатились, раны, нанесённые когтями неживых тварей, почернели, на лице и скрученных последней судорогой руках вздулись вены. Похоже, он всё-таки не смог пережить эту ночь.
Опустившись рядом с ним на колени, путница краем собственной накидки вытерла выступившую на посиневших губах покойника пену и возложила руки ему на грудь. Она что-то шептала и, хотя слов было не разобрать, их ритм всё равно звенел в воздухе, придавая смелости испуганным птицам, робко начинающим свою утреннюю трель, и даже ветру, до того не решавшемуся тревожить угрюмую скорбь осквернённого святилища.
Воин судорожно втянул в себя воздух и распахнул глаза, растерянно и восхищённо глядя на спасительницу. Та ласково улыбнулась ему и направилась дальше, скрывшись под обгоревшим пологом. Стражи видели её, но видели они и как поднялся из пыли один из их погибших товарищей, потому никто не встал на пути у незнакомки. А солнце поднималось всё выше, играя в каплях росы и на озёрной глади, проникая сквозь лиственный полог и останки нежити, которых оно касалось, рассыпались прахом, стирая последние напоминания об этой жуткой ночи.
Путница провела под навесом несколько часов и все, к кому она прикоснулась, исцелились от последствий встречи с нежитью. Когда же женщину спросили, что ей хотелось бы получить в награду за помощь, та попросила лишь проводить её до Гульрама. Расчувствовавшийся Миадин немедленно согласился и даже предложил ей ехать в своей повозке и только после этого вспомнил, что тянуть её некому. Смущению начальника порта не было предела, но его неловкость сгладили нежданно-негаданно вернувшиеся лошади. И слуги спешно засобирались в дорогу, торопясь поскорее оказаться под защитой стен гостеприимного поместья госпожи Альшемали.http://forumavatars.ru/img/avatars/0001/31/13/47-1443588552.jpgСказитель

Отредактировано Амарилла (26-10-2017 17:37:09)

+2

42

Дракон почти закончил восстанавливать ауру этого места, когда почувствовал что-то странное. Светлая магия, да ещё в таком количестве, заключенная в одном существе. - Неужто дракон пожаловал? - Спросил сам у себя Равосаликройтис. Решив сначала закончить, а потом разобраться, мифриловый дракон продолжил свою миссию.
Когда о некромантии и смерти здесь стали напоминать только раненные, а аура этого места засияла не хуже чешуи молодого и сильного дракона, Кройтис поднялся со своего места и облокотился об дерево. Идти в человеческий лагерь, не проверив, что там происходит, было бы странно. Тем более, он ведь сам оставил там маяки.
Увиденное поразило даже дракона. Некая женщина исцеляла и воскрешала людей.
- Любопытно. - Заключил дракон. Даже на расстоянии он понимал, что действует магия, при этом сама целительница не прилагает много усилий. Слова и действия были для женщины не новы, но и на нескольких сот лет практики не похоже. Женщина не уставала, не делала перерывы, она лечила, воскрешала, снова лечила и воскрешала. Кройтис знал, сколько на это нужно сил. Быть может, он сам и смог бы сделать столько же, но он - дракон. Эта женщина драконом не была. Уж это можно было утверждать точно. Драконы чувствуют собратьев, видят ауру, да и не стал бы дракон лечить людей. Обычных людей, которые просто погибли в битве и не играют какую-то особую роль. Просто не увидел бы смысла, так же, как сделал это мифриловый ящер.
Решив, что может вернуться в своё убежище через лагерь, Кройтис отправился в обратный путь. Проходя мимо целительницы, дракон замедлил шаг. Он осмотрел женщину внимательнее, но признаков усталости или перерасхода сил не заметил. Тем не менее, мысль поделиться силой дракона посетила. Решив не отвлекать и не привлекать внимание, дракон просто повесил небольшой заряженный светлой магией артефакт на ветку дерева неподалеку, замаскировав. Не обладающие светлой магией не заметят, а если эта целительница будет на пределе сил, очаг света не пропустит. Сочтя свою миссию выполненной сполна, дракон отправился обратно, в свою пещеру. Он не торопился, но и не медлил. Просто уходил, не зная, что ещё может сделать. За эльфу теперь может поручиться целительница, с состраданием у неё всё в порядке. В крайнем случае, вернуться он успеет, просто пару раз взмахнув крыльями. Кройтис до глубины души не любил фарс и "эффектные" появления, но в крайнем случае сотрет всем память. Ментальный он маг или нет? Да, эту магию Кройтис любил меньше светлой, но ведь владел.
- Осталось только проследить, чтобы не вернулся вампир. - Оглянувшись, дракон напоследок окинул лагерь взглядом. Всё казалось спокойным. Слишком спокойным.
РавосаликройтисКузнец равновесия https://pp.userapi.com/c840123/v840123287/1d96b/QVgPysyeJ-s.jpg

Мифриловый дракон

+1

43

И Аурелию встретил... и никто её не встретил. Девушка остановилась на небольшой полянке. Она прошла лишь с десяток шагов вглубь леса, чтобы получить в ответ лишь молчание. Дракон был тут - она ощущала его ауру, но, видимо, получив нужную ему информацию, собрат решил проигнорировать саму Аурелию.
Что ж, на то его воля.
Густая листва закрывала небо, лишь изредка, местами на землю падали искорки лунного света. Голоса людей почти стихли, приглушённые растущими позади деревьями. Где-то недалеко прошуршала маленькая змейка, решившаяся выползти из своего убежища, но всё еще напуганная тьмой, что недавно ощущалась в этом месте даже простыми животными.
Лес, что недавно испуганно молчал, робко оживал.
Рассеялась и тьма, что пропитала это место после появления нежити - возможно, благодаря светлому собрату Аурелии. Мир и покой снова пришли к водопадам.
Дракониха просто наслаждалась прохладой тропической ночи, ароматами влажного, лесного воздуха. Впервые, пожалуй, за эту ночь она оказалась совсем одна.

Аурелия была больше не нужна.
Никто не нуждался в защите - вампирша исчезла, и вряд ли появится до следующей ночи; людьми занялись более светлые и, похоже, старые создания, хозяева этого места. Дракониха же - лишь гость, которому, кажется, пора возвращаться на свою родину.
Здесь оставались Мерифил и кобыла, ради которой Аурелия проделала столь длинный путь. Но вряд ли госпожа де Драго чем-то еще сможет помочь эльфийке, а идти в лоб против древнего вампира... согласитесь, не самая хорошая идея. Гульрам - её территория, а не Аурелии. И если тут, в лесу, еще всё было более-менее нейтрально, то в городе дракониха рисковала настроить против себя не только Амариллу, но и других, если таковые были.
Разумнее было вовремя уйти.

Через несколько дней, уже на своей родине, дракониха получила послание.

"Уважаемая госпожа Аро де Драго.
Я смею преподнести вам скромный подарок. Вы оказали мне неоценимую услугу, и в связи с этим низко и подло будет отказать даме в ее желании. Кобыла Альбхара, гордость породы, краса песков - ваша. За сим письмом можете потребовать ее из табуна в любой момент.
С глубочайшим уважением..."

офф

Ребята, всем спасибо за игру)

Отредактировано Аурелия (22-10-2017 15:46:59)

+3

44

Очень скоро о ночном нападение уже ничто не напоминало. Лагерь окутала волна безмятежности – сильная волна, будто постаралось несколько магов сразу. И хотя Мерифил не была наделена магическими талантами, как светлое существо, она явственно почувствовала, что сейчас ее окружают, скорее, союзники, чем враги.
Аурелии и след простыл, и это отозвалось в сердце эльфийки сожалением. Следовало проявить большую благодарность тому, кто ее спас, причем, не единожды. Однако сребролунница догадывалась – загадочная колдунья в ее благодарности не нуждается. Как все великие личности, она появилась, чтобы исполнить предначертанное, и двинулась дальше по пути высшего рока, вдавливая свои следы на благодатной почве истории.
При этом не исчезло ощущение того, что за рейнджером наблюдали…
"Снова колдовство?", - решила Мерифил, покидая палатку. Солнце уже взошло, и она полагала, что может освободить себя от принудительного заточения.
Мягкое солнце согревало землю. Не слышно стонов, поняла эльфийка. Вместо этого ее слух услаждал щебет ранних птиц. В душе поселилась благодать. И тут Мерифил увидала ее... Прекрасная, в ореоле небесного сияния, - волшебница? Богиня? Лесной дух? – она медленно продвигалась через лагерь, по пути совершая малые и большие чудеса.
Дочь леса видела, как женщина подняла мертвого. Вначале Мерифил испугалась – неужто тот самый некромант, что напустил ночную нечисть, пожаловал к ним лично, - но быстро откинула эту мысль прочь. Уж слишком не вязался светлый облик с представлениями эльфийки о злых колдунах. К тому же, и это было видно невооруженным взором, незнакомка пришла помогать, а не ранить.
Неудивительно, что столь невероятное появление загадочной целительницы заставило людей позабыть о существовании Мерифил, и какое-то время сребролунница могла свободно бродить по лагерю. Она даже могла бы ускользнуть, скрывшись в листве… Но слишком уж велик оказался соблазн встретиться со златовласой женщиной лично. Кто знает, может, та была послана в ответ на молитвы Мерифил?
Вход в навес эльфийке преградил Гасан ибн Занар. Тот самый батыр с подернутым пеленой взглядом, не устававший возносить хвалы своей "госпоже".
- Что ты тут забыла, женщина? – Презрительно поинтересовался воин, скрестив руки на груди. – Убийцам не место рядом с целомудренными сердцами. Проваливай!
Осознав, что убеждать его в своей невиновности столь же бесполезно, как спорить с упрямым мулом, рейнджер послушалась, и отошла в сторону. До нее лишь доносились отголоски нежного голоса незнакомки и зычный рокот смотрителя порта.
Когда началось движение, Мерифил поинтересовалась у одного из слуг, куда направляется караван. Тот отмахнулся, мол, не длинноухой это дело, и продолжил заниматься приготовлениями. На повозку пошли мешки, тюки, утварь… Не сразу, но нашлись и кони. Люди суетились, стремясь угодить целительнице, и Мерифил углядела в этом некоторое двуличие – совсем недавно они точно также обхаживали Аурелию, а стоило той уйти, никто и не вспомнил, куда делать их защитница.
Решив, что сейчас не время вдаваться в размышления о переменчивости людской души, так и не сумев приблизиться к светлой госпоже, эльфийка увязалась вслед за тронувшимся в путь караваном. Она держалась позади, готовая в любой момент растаять в зелени джунглей, и в то же время не выпуская центральную повозку – над ней реял алый с белым флаг – из виду. Очевидно, они возвращались в Гульрам, и это захлестнуло сердце Мерифил новыми переживаниями - она вспомнила, что люди захотят ее судить.

+3

45

Всплеск светлой силы не остался незамеченным даже у алтаря Спящего. Вампиресса прислушалась к себе и удивлённо взглянула на статую, лик которой так не вязался с обращением "дедушка". До неё внезапно дошло, что слухи о воплотившейся богине вовсе не просто так ползли именно из окрестностей Гульрама.
- Сколько же здесь твоих последователей?.. – хитро улыбнулась Амарилла, но улыбка тут же исчезла с её лица, сменившись лёгкой задумчивостью.
Вампиресса провела в уме нехитрые вычисления и, даже если считать всё население поместья, народу получилось не так много. Со Спящим шутки плохи, но она всё-таки уже настроилась извлечь кое-какую выгоду из этой истории и отступать не собиралась.
Путь до Гульрама можно было преодолеть за день, но половина времени уже была потеряна и Савиф с гостями всё же решили заночевать в поместье. Теперь хозяйкой стала госпожа Альшемали и она радушно встречала у себя уставших путешественников. Все пили, ели и радовались тому, что ужасы благополучно пережиты. Хотя и не всем так повезло.
Но должно быть, у людей и правда, короткая память. Столкнувшись с бедой у Девяти Водопадов, они готовы были обвинить в этом случайно оказавшуюся там эльфийку, а теперь, когда опасность осталась позади, ту же эльфийку многие сочли вестницей удачи. Увиденное чудо сделало их легковерными и податливыми. Разве что Гасан, по каким-то только ему известным причинам, поглядывал на неё всё с большей и большей неприязнью.
Целительница, которая назвалась Риной, а вовсе не именем богини, была тут же. Она ела мало и совсем не притронулась к вину, да и говорила мало, всё больше печально улыбаясь и слушая других. Благодарные люди не тревожили её расспросами и лишним вниманием, давая чудотворнице отдых, но и вниманием не обделяли. Правда, никто так и не заметил, что у женщины на шее появилось новое украшение, тот самый амулет, что оставил ей мифриловый дракон.
Амарилла долго наблюдала за ней издалека, но не видела ничего особенного. Обычный светлый маг, средней руки. Надумай она напасть, то была бы сожрана с потрохами, но Рина будто не замечала расхаживающего рядом вампира и, в конце концов, советница тоже перестала обращать на неё внимание. Она отыскала Мерифил и неспешно подошла к ней, примирительно улыбнувшись.
- Похоже, я была не права на твой счёт. Всё завершилось благополучно и многие считают, что спасла их именно благодать эльфийского святилища. Прости мои подозрения, - мягко пропела она.
Вампирессе вовсе не было нужды в том, чтобы девушку обвинили во всех смертных грехах. Хотя позор эльфийки был бы ей без сомнения приятен. Но мелкими удовольствиями вполне можно пожертвовать ради большого дела. Амарилле нужно было подобраться достаточно близко, чтоб можно было сделать внушение, но на полпути к успеху ей помешали.
- Как быстро вы уверились в её невиновности, - повысил голос ибн Занар, грозно сверкнув очами на вампирессу. - А ведь до сих пор не было найдено ни виновника, ни доказательств её непричастности. Она всё ещё может быть пособницей тёмного колдуна, его шпионкой. Дважды вы видели поднятие покойников, - обратился он к собравшимся. – В первый раз это были жуткие твари, напавшие на вас, и вы возопили. Второй раз поднялись ваши друзья и вы празднуете. Но кто поручится, что они не нападут на вас завтра?!
Поначалу Амарилла решила, что парень пьян. Не навоевался ещё, видимо, разгорячённая вином кровь требует подвигов, вот и ищет врагов в каждом. Но чем дольше он говорил, тем больше в его словах было логики. Пожалуй, такое вполне могло произойти. По крайней мере, провернуть такой фокус вампирессе было вполне по силам. Вот только палец батыра указывал не на неё, а на Рину.
Любой, кто мог обращаться к потокам силы, недоступным простому обывателю, поднял бы его на смех. Таких здесь было как минимум трое, но Амарилла и госпожа Альшемали молчали, Рина тоже не спешила оправдываться, а Мерифил люди не очень-то слушали. В тревожной тишине поднялось нестройное гудение сомневающихся голосов. Слуги неуверенно поглядывали на своих возвращённых из-за придела собратьев, а те пытались доказать, что они действительно живые и настоящие. Но чем громче становились возгласы воскрешённых, тем больше становилось сомнений.
Вампиресса наблюдала за накаляющейся обстановкой со смешанным чувством. С одной стороны, такой поворот её позабавил, с другой, Амарилла приревновала того, у кого получается устраивать смуту лучше, чем у неё, ведь сейчас достаточно было одной искры, одного истеричного возгласа, чтобы такие правильные и рассудительные поодиночке люди превратились в неуправляемую толпу. Утешало лишь то, что славу самого умелого провокатора отнял у неё не Гасан. Лила не сомневалась, что он говорит не своими словами, и не без интереса поглядывала на Эльмиру.
Людской гомон тем временем нарастал, начальник охраны попытался призвать слуг к порядку, но его никто не услышал. Тогда он сделал попытку отделить исцелённых от остальных, но вид оружия только добавил масла в огонь нарастающего недовольства. Амарилла же сочла общую неразбериху, чтобы добраться до эльфийки. Ей и нужна-то была всего пара минут наедине или хотя бы прямо здесь. Уж она позаботится, чтоб им не смели мешать, что же до зрителей, то пусть будут. Всё равно никто не поймёт, что именно она собирается сделать.
https://dl.dropboxusercontent.com/s/6cyds97djasbvv7/%D0%9B%D0%B8%D0%BB%D0%B0%20106.jpg?dl=0

+3

46

Второй дракон ушел. Видно, его дела были закончены в этом месте. Теперь эльф осталась без помощи, совсем одна. Это не давало покоя Кройтису, заставляло чувствовать себя виноватым. Пусть там и была целительница, дракон не видел, чтобы та ввязалась в противостояние людей и эльфа. Истинно светлые создания обычно не участвуют в людских дрязгах. С огромным удовольствием дракон тоже прошел бы мимо, но тогда у эльфы были бы большие неприятности. Дракон не хотел, чтобы из-за его невнимания пострадало невинное существо. Да и вампир могла вернуться. Мысленно тяжело вздохнув, мифриловый направился вслед за караваном. Он постарался приглушить свою сияющую ауру до уровня светлого существа, но не человека.
Смешавшись со стражниками каравана, Равосаликройтис приступил к сборам. Людей было достаточно, да и не люди встречались. Решив, что заметно ускорит развитие событий (и отбытие каравана с его земель), если вернёт лошадей, дракон отправился за животными. Звери не боялись светлых существ и вскоре успокоились, вернувшись к караванщикам. 
Люди доверчивы, особенно если чувствуют свет и не чувствуют ментальную магию. Равосаликройтиса попросили охранять пленницу. Вроде бы, её зовут Мерифил. Официального приказа охранять эльфу не было, но люди решили перестраховаться. Накинув капюшон плаща на голову, дракон принялся выполнять поручение. Не сказать, чтобы Кройтис любил поручения, скорее наоборот, но сейчас он ведь сам приказал приказать себе. Да и на руку было. Или, правильнее сказать, на лапу? В любом случае, существо, назвавшее себя Астером Стилхорном следовало за Мерифил.
Появление вампира не было неожиданностью, но расстроило дракона. Он всё же надеялся обойтись без битвы. Кровопийца не нападала, и вообще вела себя довольно разумно и рассудительно, что выдавало древнюю и сильную особь. - Быть может, кровопролития не случится. - Мысленно сказал дракон сам себе, надеясь, что сие слова окажутся пророческими. Сейчас самой лакомой жертвой вампирессы был он сам, но мало кто из здравомыслящих вампиров попробует полакомиться кровью древнего мифрилового дракона, поэтому за свою безопасность Кройтис не опасался. Он не расслаблялся, просто делал выводы. - Вряд ли ей просто нужна кровь. Думаю, тут скорее заговор. Что-то тёмное. Не нравится мне всё это. - Вампиресса двинулась к эльфе, Астер незаметно встал между. Будет глупить, пострадает от света. Людям это не причинит вреда, но тёмному существу окажется весьма болезненным. Не убьет так предупредит, а если и убьет.. Чтож, Кройтис не будет сожалеть.
РавосаликройтисКузнец равновесияhttps://pp.userapi.com/c840123/v840123287/1d96b/QVgPysyeJ-s.jpg

+2

47

Дорога до поместья заняла добрую половину дня, и Мерифил оставалось лишь удивляться, как быстро в этих краях заходит солнце. Казалось, еще недавно она кружила в суматохе ночного боя, а теперь неуклюже топталась посреди чужого пира.
В дороге к ней приставили стража – Астер Стилхорн, так он назвался. И хотя даже у обделенной магией Мерифил хватило сил распознать его искристую ауру, больше внимание все-таки привлекала та, что называла себя Риной. В молодой женщине все казалось странным: и то, как неожиданно она объявилась у стоянки; и то, с какой печалью глядела на поднятых ею же воинов. Настоящая загадка!
В этих раздумьях эльфийка и провела всю часть пути от Водопадов до внушительных размеров замка. Владелица, госпожа Альшемали, не пожелала расспрашивать следопытшу лично, то ли потому, что ей еще не сообщили, в каких преступлениях обвиняли дочь леса; то ли потому, что дела простолюдин были слишком незначительны для такой высокой особы. Как бы там ни было, в окружении ее слуг, подле богатого стола сребролунница чувствовала себя неуместно. Странное дело, ее будто окутал дурман: краски приняли ядовитые оттенки, звуки больно били по ушам, смех караванщиков напоминал блеянье ослов..
"Не потому ли, что здесь смердит темной магией?" – Нахмурилась эльфийка, заметив приближающуюся к ней бледноликую женщину.
Амарилла.
- Похоже, я была не права на твой счёт. Всё завершилось благополучно и многие считают, что спасла их именно благодать эльфийского святилища. Прости мои подозрения.
Теплая улыбка, открытый взгляд, приятный голос... Все это почти обмануло Мерифил.
Она заметила, что господин Стилхорн, лицо которого было скрыто под низким капюшон, будто невзначай оттеснил ее подальше от чаровницы. Тут же в глазах снова заиграла светоч его ауры, и у сребролунницы будто пелена с глаз спала. Она осторожно, украдкой посмотрела на спокойно улыбающуюся рыжевласую деву ослепительной красоты.
"Может, я и не обладаю магией, - решила Мерифил. – Но небеса даруют мне редкие прозрения".
Она упорно хранила молчание, не зная, чем ответить на принесенное извинение. В глазах хозяйки замка, отказ принять казавшиеся искренними слова могло выглядеть, как оскорбление одного из ее дорогих гостей. И выводить рыжевласую из себя ненужным упрямство у Мерифил также не было никакого желания. Однако ощущение опасности, которое волнами источала Амарилла, тоже никуда не делось.
Выручил ее, как ни странно, тот самый твердолобый батыр. Его речь была преисполнена желчью и гневом, и эльфийке в который раз подумалось: ну что за напыщенный индюк! И между тем, она все же была рада неожиданно образовавшейся заминке, даже если это и означало, что дочери леса вновь приходилось оправдываться.
- Довольно ваших обвинений, apanónar [досл. позднерожденный, представитель людской расы]! – Воскликнула следопытша устало. – До сих пор я не сделала ничего дурного ни вам, ни вашим людям. Я позволила заключить себя под стражу, и терпела обвинения иноземцев, топтавших святые земли эльфов. Однако теперь вы дерзнули упрекнуть ту, что вернула матерям сыновей, в преступлении…
Пылкая речь утонула в нарастающем шуме недовольной толпы. Ну вот, подумала Мерифил раздосадовано, люди вновь ропщут. Весь их род – один большой пруд; кинь камень, и гладь покроется рябью!
В толпе она упустила Амариллу из виду, а когда спохватилась, не обнаружила рыжеволосой колдуньи нигде поблизости. От этого по коже эльфийки пришелся холодок. Она сделала один робкий шаг в сторону Стилхорна, который каким-то чудным образом превратился из надзирателя в заступника. Чувство было такое, словно она снова попала в тень кого-то более великого. Мерифил терялась – кто все эти люди, окружавшие ее, и почему то и дело ей чудится, будто она – пешка в чьей-то большой, недоступной для понимания, игре?
"Нужно раздобыть оружие, - решила следопытша. – Любым способом. Иначе быть беде: или толпа разорвет, или чаровница уморит".

+2

48

Недобро глянув на так не вовремя появившегося стража, Амарилла отошла от них, но лишь для того, чтобы вскоре появиться вновь с другой стороны.
- Кажется, госпоже Альшемали следует навести порядок в своих владениях, - с лёгкой насмешкой произнесла она, улыбнувшись Астеру, которого тоже занесла во владение упомянутой даме. – Давайте не будем ей мешать.
Тонкие пальцы коснулись руки Мерифил, а затем указали в сторону второго этажа. Там проходила узкая крытая галерея, откуда открывался отличный вид на происходящее в зале. Прекрасное место. А страж вампирессе ничего не сделает. Хотя было в нём что-то настораживающее, но чейчас её настораживал каждый второй.
Как это часто бывает свойственно некромагам, Лила предчувствовала, что сегодня кто-то умрёт. Обычно это ощущение появлялось, как колючий холодок, исходящий от того, кому смерть назначила свидание, но сейчас он чувствовался повсюду. Она будто шла по осеннему лесу, то и дело впутываясь в ледяную паутину, и эти предчувствия не могла сгладить даже духота подступающих южных сумерек.
Только когда Амарилла с эльфийкой и её настырным стражем поднялась на балкон, она поняла, что все нити этой паутины тянутся от стола, где сидела хозяйка и самые почётные гости. Почему-то вампиресса перво-наперво подумала о целительнице, и немудрено, ведь галдёж внизу по-прежнему не прекращался, а напротив лишь нарастал.
Она пропустила момент, когда Гасан всё-таки не выдержал и поднял на Рину оружие, а потом на весь зал полыхнула вспышка ослепительно яркого света. Вампиресса схватила Мерифил за плечи и закрылась ею от смертоносной вспышки, но это был не тот свет, от которого можно так просто спрятаться. Он обнял эльфийку, не причинив той ни малейшего вреда, и будто крутым кипятком ошпарил кожу вампирессы. Впрочем, по сравнению с тем, что могло бы случиться, это были сущие мелочи. Обжигающая боль растеклась по лицу и рукам, над Амариллой поднялся дымок, но кожа тут же снова сделалась ровной и гладкой.
Содрогнувшись и тихо зашипев, вампиресса поняла – сейчас или никогда. Она крепче стиснула плечи эльфийки и, когда их взгляды соприкоснулись, вложила в неё кусочек себя самой. Немного честолюбия и любопытства, капельку строгости к себе и окружающим и непоколебимую уверенность в том, что любая цель достижима, стоит только по-настоящему захотеть. Теперь это зёрнышко прорастёт, пустит корни, вырастет под присмотром новой хозяйки и со временем принесёт плоды.
Всё это заняло лишь пару мгновений, а потом вампиресса вынырнула из чужого сознания в реальный мир и услышала завывания десятков глоток. Столы и стулья были перевёрнуты, на полу валялись посуда, еда и подушки. Рина стояла на прежнем месте и от неё до сих пор исходило слабое свечение, не подпускающее к ней плотно обступивших целительницу людей. Хотя глядя на них, Амарилла уже не была уверена в том, что это были люди, до того их черты исказила злоба.
Попадались среди них и обычные – напуганные, удивлённые. Бо́льшей частью они были из тех, кто прибыл вместе с Савифом и его гостями. Обитатели же поместья менялись прямо на глазах. Больше всех вампирессу удивила сама госпожа Альшемали. Её прекрасное мягкое тело неестественно изогнулось, вытянулось и раздалось вширь, одежда разорвалась и из-под неё появилось несколько лишних ног и рук, причём выросших без какой-либо симметрии и последовательности. Челюсть съехала вниз, щёки лопнули и Эльмира, раззявив необъятную пасть, облизнулась длинным раздвоенным языком.
- Ну… дедуля в своём репертуаре, - недовольно проворчала Амарилла, отодвигая эльфийку в сторонку и становясь между ней и лестницей, пока двуногое зверьё не заметило их, но едва ли это продлиться долго. – Прямо-таки чувствую себя позором семьи.
И действительно, вампирессе просто стыдно было называть себя монстром по сравнению с этой тварью. По крайней мере, если исходить из первого впечатления и количества имеющихся последователей. К тому же Амарилла ещё и собиралась защищать Мерифил. Жаль будет потерять новое приобретение в какой-то бессмысленной свалке.
- Шли бы вы отсюда. Оба, - посоветовала она, окинув подозрительным взглядом охранника и убедившись, что его не коснулось общее безумие. – А мы тут с сестрёнкой побеседуем по-родственному.
Как ни странно, Амарилле не была выгодна смерть Савифа или Мерифил, ка и новая шумиха вокруг тёмных. Одно дело, поднявшаяся якобы из-за какого-то древнего проклятия кучка нежити и совсем другое целая толпа живых и настоящих Рилдиропоклонников во главе с какой-то неведомой кракозяброй. Даже вампир был от этого не в восторге, что уж говорить о человеках. А ведь они потом опять во всём обвинят Тёмную Империю. Тёмная Империя желала войны, Амарилла нет. И ей казалось весьма заманчивой идеей похоронить эту многоножку в руинах её же капища.

+3

49

Прикосновение леди Амариллы обдало кожу холодом. Мерифил удивилась: замок был хорошо натоплен, по крайней мере, сама она озноба не ощущала... Не считая странного чувства обступившей ее опасности. Эльфийка списала это на близкое присутствие рыжевласой, которая никак не хотела оставить ее в покое.
Ее деликатно подтолкнули к невысокой лесенке из камня, и следопыту не оставалось ничего иного, как последовать за благородной дамой. Через плечо она бросила последний взгляд в сторону Стилхорна, хотя беспокоилась более за целительницу – неблагодарный люд готов был бросить ее на меч!
Вдогонку им понесла вспышка чистой энергии. Неразличимый для глаз Мерифил свет, очевидно, причинил страдания укрывшейся за ней Амарилле. Злорадства или удовольствия от этого сребролунница не испытывала, но то, как дернулась удерживающая ее рука, а в воздухе потянуло копотью, до лесной девы, наконец, стала доходить правда: за ее спиной притаился вампир!
Открытие было столь внезапным и неожиданным, что младший следопыт растерялась. Никогда прежде ей не доводилось сталкиваться с подобными существами. В памяти всплыли страшные сказки о кровопийцах, таскающих детей; о личах, выпивающих соки жизни без остатка; о чудовищах, подчиняющих разум своей жестокой воли... Знала ли госпожа Альшемали, кого впустила в свою крепость?
"Боги, - сверкнула пронзительная, как молния, мысль. – А что, если и остальные подобны ей?".
Далее разум Мерифил застлал глубокий туман. Эльфийке показалось, время остановилось. Она снова ощущала холодные прикосновения, но уже не кожей, а рассудком. Что-то происходило с ней, что-то менялось в ее душе... Затем все закончилось.
И начался сущий хаос.
Расширившимися от испуга глазами сребролунница наблюдала за развертывающимся под ними кошмаром. Зал приемов превратился в поле брани. Люди-монстры сотрясали воздух отборными ругательствами, на которые только были способны пьяные караванщики и погонщики лошадей. Изысканная пища лежала в пыли у ног. С опрокинутых столов слетели подсвечники, и, когда пламя в них затухло, зал погрузился в опасный полумрак, который нарушал лишь тонкий огонек чистой ауры.
Что до хозяйки... Истинный вид ее испугал эльфийскую деву пуще клыкастого вампира. Такого чудища и представить было нельзя, о нем не пелось в сказках, и если бы няньки вздумали пугать им шаловливых детей, те бы выросли седыми старцами.
- Семь тысяч лун, - выдохнула Мерифил изумленно. – Боги, что за мерзостное порождение!
До нее долетели слова Амариллы, и следопытша вспомнила, что опасность куда ближе, чем казалось. Без лука и меча, дева была беспомощна. И тем не менее, в ней била отвага.
- Какой гнусности жаждет твоя темная душа, вампир? – Спросила она грозно.
Теперь становилось понятно, почему эльфийское чутье так остро указывало ей на присутствие порочной ауры. То, что Амарилла не уничтожила Мерифил, воспользовавшись ее слабостью, обнадеживало. С другой стороны, это могло означать, что в ее голове зрел коварный план; особенно учитывая, что рыжевласая только что призналась в родстве с этим чудищем.
"И не стоит забывать, кто стал зачинщиком распрей у Водопадов", - вспомнила эльфийка, поморщившись.
В этот миг зал сотряс невыносимый грохот, от которого она едва устояла на ногах.
"Хорошенькое дельце, - решила Мерифил, не видя, собственно, ничего хорошего. – Угодить в логово перевертыша, безоружной, в компании вампира".
Как бы там ни было, собственные страхи постепенно отходили на второй план. Помочь тем беспомощным, которые оказались жертвами чужого коварства и собственной глупости – вот ее долг!
Она снова глазами поискала сира Стилхорна. По крайней мере, стоило ответить добром на добро.

+2

50

Кажется, всё развивалось быстрее, чем ожидалось. Равосаликройтис следовал за эльфой почти неотрывно. Чувство грядущей опасности не отпускало, скорее наоборот. Большой замок, множество слуг и хозяев. Это место само по себе не нравилось дракону, любящему одиночество и покой. Однако, желание довести дело до конца и чувство, что его присутствие необходимо для вершения порядка, не отпускало. Только поэтому дракон не ушел. Он сильнее сосредоточился и приготовился ждать опасности откуда угодно, начиная от самой Мерифил и заканчивая ножкой вот этого стула. Ножку стула недавно заменили, но опасности мифриловый ждал и от любого другого предмета.
Астер Стилхорн коснулся рунного браслета на своей руке. Меч он пока не призывал, но был готов.
Рядом с эльфой начала крутиться вампир. Глаза дракона сверкнули желтым. Он был вынужден держаться в стороне, однако меч всё же призвал. Под плащом это не было слишком заметно, но догадаться было не сложно. Однако, простой вояка явно светлой расы не вызывал подозрения. Слуги были заняты исполнением приказов, сидящие за столом вообще не обращали на охрану каравана внимание. Есть и есть.
На эльфу вдруг накинулись. Не мечом, но словами. Мерифил отклонилась в сторону дракона, а тот, не прикасаясь к коже, вложил в руки девушки кинжал. Лишним не будет. Пусть не его меч, но тоже оружие. А если вампир подберется слишком близко, оружия лучше кинжала не подберешь. Это было самое обычное оружие, хоть и изготовленное лично Астером. Качественный металл и светлая рукоять. Сделано на совесть, однако магией не обладает. Астер редко пользовался кинжалом, он чаще был использован как походный нож, однако был остро наточен и хорошо отбалансирован.
Вампир потянула Мерифил куда-то по галереям. До этого она посмела улыбаться дракону и даже что-то твердить. Ох как это не понравилось дракону, однако ничего сделать он не мог. Разве что напасть на рыжую нежить. Откровенно говоря, не самый лучший план. Скорее наоборот.
Он последовал за эльфой на второй этаж, но вспышка яркого света заставила дракона обернуться и на несколько секунд выпасть из ситуации. Собственная магия окружила дракона. Она была как мать, ласкающая своего любимого сына. Как часть, воссоединяющаяся с целым. Не сразу, но дракон сообразил: это его собственный амулет, что был оставлен для целительницы. Дракон огляделся. На стене висело оружие, но это были в основном мечи и щиты. Наконец, его взгляд привлёк лук, что стоял в отдельной секции балкона и колчан стрел рядом. Метнувшись туда, Кройтис понял: нет стрелков лучше эльфов. Его взгляд вновь вернулся к Мерифил. Она стояла рядом с вампирессой и выглядела слегка отрешенной. Появилось чувство, что дракон что-то упустил, но времени выяснять не было. Протянув лук со стрелами девушке, Астер четко проговорил:
- У этой твари сердце со стороны спины и справа. - Сам же дракон спустился поднялся на галерею, на которую они шли изначально и призвал свет. Он не повредит целительнице и обычным людям, однако Рилдировым тварям придется несладко. Жаль, вампиршу не заденет, но и без неё сейчас врагов хватает.
Тёмные создания застыли, повинуясь воле древнего дракона. Сначала заклинание стазиса было произнесено для хозяйки этого места, чудовищной Альшемали, а затем ещё несколько раз, для некоторых особо ярых приспешников. Светлые маги всё же не любят причинять боль, однако заставить магией света застыть на месте и позволить другим добить.. Пусть с натяжкой, но совесть мифрилового соглашалась с необходимостью данного шага.
В замке что-то загремело. Кажется, в основании этого места была тёмная магия, которой не понравилось взывание Кройтиса к Свету. Надеясь, что с Мерифил всё в порядке, мужчина продолжил колдовать. Теперь настало время обратиться к Богам. Подумав, что такой исход ещё больше не понравится тёмным существам, Равосаликройтис начал молитву. Он просил Имира и Играсиль смилостивиться и устремить свой Божественный Взор сюда, где творятся Богопротивные вещи. Дракон искренне верил в помощь свыше и знал, что так или иначе Кара настигнет этих существ. Нужно лишь просить и верить. Искренне верить и истово просить.
"Астер Стилхорн"Равосаликройтисhttps://pp.userapi.com/c840123/v840123287/1d96b/QVgPysyeJ-s.jpg

А если не поможет, Карой станет сам дракон.

+1


Вы здесь » ~ Альмарен ~ » Старые рукописи » Нет пророка в своём отечестве