Ночь выдалась неожиданно хорошая, пускай и не без происшествий. Уже начинало светать, когда Ордалион покинул таверну и неторопливым шагом шел к месту, где остановилась его группа. По пути ему на глаза попалась опушка леса, к которой он перенес странную парочку - дроу и священника. Не стоило сомневаться что тёмная эльфийка из его отряда уже мирно спит в своей комнате, иначе он спустит с нее шкуру и она об этом знает. Но вот какая участь постигла слугу Имира? Они мирно расстались? Она убила его? А может она ушла, а он остался просто валяться в лесу как мешок с картофелем вусмерть пьяный? Да уж. она бы едва ли стала тратить время дабы привести этого пьяницу в чувства. Казалось бы Ордалиону было и всё равно, но раз уж для удовлетворения простого любопытства требовалось пройти всего несколько десятков метров, грех было не сделать этого и гадать чем же для двоих закончилась эта ночь. Колдун свернул к лесу.
Идти было крайне неудобно, никакой тропинки или хотя бы просто протоптанного пути через заросли здесь не было и в помине. А ведь город в двух шагах! Совсем немного углубившись в лес, колдун услышал впереди шуршание ткани. Там явно кто-то был и он был в одежде, животное такой звук издать не могло. На всякий случай, некромант накопил в руках тёмную энергию. готовый в случае опасности в любой момент метнуть "Тёмный удар" в противника. Однако, выйдя на более-менее открытый участок, колдун убрал свою смертоносное оружие. Перед ним был тот самый священник, выглядевший еще хуже чем вчера, что было явным достижением с его стороны, ведь вчера он выглядел просто ужасно и трудно было сделать своё состояние еще хуже. Светлый сидел на голой земле, облокотившись на дерево и смотрел на колдуна. Его руки были в крови, и, судя по всему, кровь принадлежала ему же. Рядом валялись осколки какой-то склянки. Столь жалкий вид священнослужителя не мог не повеселить тёмного мага.
- Похоже, третий вариант. Ха-ха-ха-ха!
- Ну надо же, до чего странные грибы растут в этом лесу, ха-ха, - начал колдун ехидным тоном, рассматривая классового врага. - Теперь я понимаю, почему вам религия запрещает пить. Думал что это банальная дань дисциплине, а оказывается всё куда серьёзнее. Как я погляжу, тут у вас случилась семейная ссора на ночь глядя? Даже посуду побили. Что же, бывает. Ну не расстраивайся, милые бранятся - только тешатся, ха-ха-ха-ха! - колдун издевался над священником, пользуясь беспомощностью последнего. Никакой конкретной цели ни его визит в лес, ни череда издевательских шуток не имели.

- Хотел взглянуть на результат организованного мною бегства двух противоположностей. Признаться, результат ожидаемый. Она успешно ушла, а ты остался валяться в грязи. Как всегда, Зло на шаг впереди, ха-ха.
Жрец пытался сохранить хорошую мину при плохой игре, но получалось у него, мягко говоря, не очень хорошо. Не нужно было быть знатоком человеческой физиологии и психологии (а Ордалион им был) чтобы понять, что мужчина, облокотившийся на дерево, не притворяется. Он действительно сейчас был беспомощен словно котенок. Именно эта его беспомощность и была причиной особенной радости колдуна, упражнявшегося теперь в острословии. По-видимому, священник надеялся что не все его дела словно на ладони перед тёмным магом и потому пытался ответить на издевки провокацией. Прежде чем заговорить вновь, колдун сначала взглянул на свою вытянутую руку, которую он держал практически неподвижно, а затем посмотрел на еще дрожащие от холода ноги священника и ухмыльнулся: - Дрожат, говоришь? Ха-ха-ха! Если бы я собирался атаковать, то не стал бы выходить на открытое пространство, а ударил бы заклинанием из-за деревьев. Так оно вернее. Трудно ответить на удар тому, кого не видишь, - последние слова-угроза жреца и вовсе привели некроманта в восторг. Он даже хлопнул в ладоши.
- Ах это очаровательное "если"! Самое частое и самое дешевое оправдание собственной слабости. А ведь ты мог просто последовать своим же заветам и не пить. Тогда сейчас стоял бы в полный рост и не сожалел об упущенных возможностях. Это и отличает светлых от тёмных. Мы знаем, что жизнь редко дает вообще какие-то возможности, не говоря уже о втором шансе, поэтому вместо того чтобы совершать необдуманные поступки и жалеть после, мы используем то что нам дано на максимум и нам не в чём потом себя упрекнуть.
Как и следовало ожидать, жрец твердо решил что маг Тьмы мог прийти к нему лишь с одной единственной целью - убить. Но его ждало очередное разочарование. Мда, плохо он знает своего врага...
- До чего стереотипно вы, светлые, мыслите. Я убиваю лишь в двух случаях, когда мне угрожает опасность или когда необходимо избавиться от свидетеля или владельца чего-то, что мне нужно. Убийство безоружного не доставляет никакого удовольствия. Как я уже и упомянул, если бы у меня была цель тебя убить, то ты даже не узнал бы о том, что я поблизости. Атака из засады - выбор тех, для кого в бою важна победа, а не участие. Да и на что мне твой меч? Меч - оружие воина, а разве я похож на мечника? Моё оружие гораздо смертоноснее и быстрее меча, в моих руках сама Тьма. Но столь грозное оружие нуждается в не менее грозном противнике, а его-то как раз передо мной и нет. Жрец, не соблюдающий законы бога, воин, который не в состоянии поднять меч, борец со Злом, который не знает, что есть Зло. Да уж, неважный получается послужной список...

Жрец не на шутку разошелся в этой словесной дуэли. Оно и понятно, ведь иным способом сражаться в данный момент он не мог. И это было забавно. Отличный повод выяснить, что сильнее в распоряжении слуги Имира, меч или слово?
- Лучше Тьмой, чем "Зеленой феей", ха-ха-ха-ха! И потом, знать что опасность рядом и знать, откуда она исходит - не одно и то же. Если бы маги Света и впрямь были так хороши, разве люди стали бы панически бояться подобных мне? - замечание было вполне справедливым, хотя и не слишком убедительным. Да, маги Света были едва ли не единственными, кто действительно мог с успехом противостоять служителям Рилдира, при прочих равных условиях. Но вот ощущение присутствия тёмных действительно не позволяло точно определить их местоположение. Да и точное местоположение того, кто умеет манипулировать пространством условное понятие. Вдобавок, мага Тьмы выгодно отличало то, что некоторые его смертоносные заклинания не требовали визуального контакта с противником.
- Кроме шуток, я могу. Есть заклинание, убивающее того, кто его услышал, хе-хе, - ответил Ордалион на сарказм жреца. - О, вот это один из самых сложных вопросов. Какой из исходов был бы лучшим? Возможно, она спаслась бы иным способом тогда и ты, в этом случае, сейчас не был бы здесь. А быть может, она встретила бы свою смерть, но тогда тот парнишка в таверне сейчас был бы жив. И все те кого она убила не столь давно, тоже. Запреты, которые связывают тебя по рукам и ногам не случайны. Нарушив их и спасая одну жизнь, ты пожертвовал многими. Не очень-то хорошо получилось, не правда ли? Нам не дано знать истинный итог наших поступков, потому как всё во Вселенной взаимосвязано и последствия проявляются спустя много времени. Видишь, сейчас ты раскаиваешься за совершенное тобою добро, а я горжусь сотворенным мною злом. На первый взгляд звучит абсурдно, но если копнуть глубже, ты увидишь, что всё именно так.
Священник попытался придать хоть немного весу своим словам делами и ему даже удалось подняться на ноги, хотя сказать что он встал можно было с большой натяжкой. Было видно, с какими нечеловеческими усилиями ему это далось. Теперь стало понятно, что дело не в алкоголе, он должен был давно уже выветрится, и не в холоде, холод не причиняет столько боли.
- Яд... Да, это на нее похоже. Странно лишь одно, почему он тогда еще дышит? Не подействовало? Аааа, осколки пузырька! Так значит, это было противоядие. Да уж, странная история получается...
- Уж извини, но глядя на тебя я скорее поверю что ты владеешь мечом, чем обладаешь стержнем. Будь иначе, ты бы не сходил с выбранного пути. Умение быть верным себе - вот признак стержня внутри. Вы, светлые, почему-то все думаете что путь Тьмы, это ошибка, шаг в сторону от намеченной дороги, обман, который однажды откроется. Но почему-то вам и в голову не приходит то, что Тьма это не ошибка, это выбор. Выбор, сопоставимый Свету. Я знаю с чем имею дело, плачу ей дань чаще, чем ты молишься и не питаю иллюзий на этот счёт. Но мне это нравится, таков мой путь и можно смело назвать лжецом того, кто скажет, что хотя бы раз в жизни не желал сделать несколько шагов по нему. Ты ведь и сам уже сделал первый шаг, ха-ха-ха. Разница между нами в том, что ты словно нашкодивший ребенок не хочешь отвечать за свой поступок, ища защиты у Света, а я держу ответ за каждое своё деяние. Как ты мог уже убедиться, не всякое геройство спасает жизнь, и не всякое злодеяние её отнимает. Даже из самой чёрной грязи может вырасти прекрасный цветок.

Было видно, что проникновенное слово тёмного колдуна достигло разума жреца и отравило его самым опасным из ядов – сомнением. Не гнев, не жажда большего и даже не уверенность в том, что делаешь благое дело, были самым опасным для служителей Света оружием Тьмы, а именно сомнения. Сомнения в том, что Зло действительно является злом, а Добро – добром. Разница между двумя этими силами была столь мала, что легко было их спутать и этим сходством Зло пользовалось в совершенстве. Защищен тот, кто готов к удару, но что если ты убежден, что в полной безопасности?
- Всё потому, что ты тогда не был свободен. Свобода это великий дар, но и великое испытание. Трудно начать мыслить самостоятельно, если всю жизнь привык, что кто-то делает это за тебя. Ты никогда не отличал светлое от тёмного, ты верил на слово тому, кто утверждал, что делает это. Свет поощряет глупость, ибо тем, кто не способен думать сам, очень легко внушить любую идею. И они будут следовать ей, не оглядываясь на здравый смысл. А здравый смысл говорит о том, что нет в мире ни абсолютного Зла, ни абсолютного Добра, подобно тому, как в природе нет ничего, что встречалось бы в чистом виде. Всё смешано и лишь преобладание одного над другим позволяет хоть как-то ориентироваться в этих понятиях.
Даже, несмотря на сомнения, отголоски фанатизма продолжали встречаться в словах священника. Он понимал в глубине души, что впервые за долгое время, если не впервые в жизни вовсе, слышит правду, но не мог просто так принять её. Внутренний барьер не позволял так просто подняться над догмами прописных истин, внушенных в монастыре.
- Ха-ха-ха, ну разумеется. Ответ, достойный настоящего дипломата, - посмеялся колдун над отчаянной попыткой не согласиться с ним полностью. – Даже врага можно уважать, юный жрец. Не только наши друзья, но и наши враги делают нас сильнее. Что как не противостояние достойному противнику заставляет нас неустанно совершенствоваться?
Было бы просто непростительно упустить подвернувшуюся сейчас возможность еще немного поквитаться с ненавистным Светом, очернив его так, как он ежедневно очерняет Тьму. В плохом смысле этого слова, а не в цветовом, естественно. - Меня всегда забавляло, как вы судите обо всём в мире, увидев лишь половину. Ты не мог выбрать свой путь, до того как покинул монастырь, ведь там видел лишь то, что тебе показывали. С берега можно узнать лишь, что вода в реке прозрачная, а вот тёплая она или холодная можно выяснить, только окунувшись в нее. Так как же ты выберешь, где будет теплее или прохладнее, если сравнивать тебе не с чем? О нет, выбор, при котором у тебя есть только один вариант, это отсутствие выбора. Я могу судить о добре и зле потому, что познал обе стороны и продолжаю познавать. Могу убить того, кто опасен для меня, а могу накормить голодную сиротку. Тьма не запрещает делать добрые дела. Она вообще ничего не запрещает, её дар – полная свобода выбора. Но со свободой приходит ответственность и за каждый совершенный поступок придется отвечать именно тебе. Путь Тьмы пугает именно ответственностью, а вовсе не призрачными перспективами вечных страданий которые, к слову, за более чем четыреста лет жизни я так и не познал. Странно, не правда ли?
Похоже, издевки переросли в своеобразное знакомство, которое, в перспективе, могло сотворить Ордалиону нового достойного противника. Это было бы очень кстати, без сильных врагов жизнь скучна. И скучно колдуну было уже довольно долгое время. Не хватало харизматичного оппонента, который бы вынуждал некроманта пускать в ход всё его коварство и изобретательность чтобы добиваться поставленных целей. Хотя пока что жрец едва ли был похож на противника вообще.
- Не стоит благодарности. Моё имя Ордалион.

Как сладко наблюдать за чужой волей, тонущей во Тьме и отчаянно хватающейся за любую соломинку, дабы не уйти в эту зловещую пучину с головой. Ордалион сейчас чувствовал себя удавом, медленно и неумолимо сжимавшим своими кольцами белого кролика. Жрец допустил роковую ошибку – вступил в диалог с магом Тьмы. А уж служители Тьмы как никто умеют убеждать в своей правоте. Услышав о благодарности, колдун усмехнулся пришедшей ему в голову аналогии.
- Хороший вопрос. Если свинью кормят на убой, должна ли она быть благодарной своему хозяину, когда тот занесет над ней нож?
Признав, что Свет во многом ограничивает свободу, священник решил сделать шаг в сторону и теперь отталкивался от того, что служители Тьмы тоже ограничены в своём выборе. Это было правдой, но правда заключалась в том, что свободы в абсолютном её значении не существовало вовсе. И именно этот факт колдун использовал в качестве контраргумента словам жреца, представившегося как Кастилий.
- Разница между рабом и свободным в том, Кастилий, что раба заковывает в цепи кто-то другой, а свободного – он сам. Только и всего. Абсолютной же свободы нет вовсе, все мы узники, либо чужой воли, либо своих желаний. Даже боги не свободны в своих деяниях, скованные по рукам и ногам законами Вселенной. Но Тьма дает большую свободу потому, что её поводок длиннее. И порой длиннее настолько, что длина его непостижима.
Кастилий привел в пример проявления зла, с которыми ему доводилось сталкиваться за свою короткую жизнь и оттого был убежден, что познал это зло увидев. – Какая детская наивность считать, что увидев следствие, ты познаешь причину. Мотивы Зла редко бывают очевидными и только постигнув их можно понять, что движет Злом.
- И снова та же ошибка, к которой тебя приучили в монастыре, судить по одному яблоку обо всём урожае. Не всё плохое, что происходит в мире, является результатом проявления Зла. Ты действительно считаешь, что кровожадные монстры, что алчут человеческой плоти слуги Рилдира? Хах, я тебя разочарую, они просто дикари и их поступки продиктованы инстинктами, а не осознанным выбором пути. Крестьянами управлял не гнев, а страх. Страх – не грех, он присущ всем живым и ты, сдается мне, не потрудился разобраться в том, что их так напугало, что они взяли в руки факелы. Разве увидев на земле упавшую ветку, ты можешь точно сказать, от чего она упала? Ну а дроу… хм, мне не понять, чего в близости с тёмной эльфийкой плохого? Если бы не было похоти, люди бы давно вымерли на свете, разве нет? А мудрость показывает истину, которая чужда Добра или Зла и она такова, что порой чёрное оказывается белым, сокрытым в тени нашего невежества.
Кастилий решил, что нашел наконец спасительную соломинку, то, что оправдывало любые деяния светлых народов, показывало бы превосходство Света над Тенью. Он отвел Свету роль судьи, возвысив его в своей речи над Тьмой. Это был либо шаг отчаяния, либо обыкновенный фанатизм служителей Имира. Ордалион был склонен к первому варианту, потому как для фанатика своей веры юный жрец нарушил уже слишком много её заветов. Нет, он определенно не был фанатиком и сохранил способность трезво оценивать то, с чем сталкивался, пускай и не имел должного опыта в подобной оценке. Это и делало его удобной целью для сил Зла.
- Вот как? – колдун пожал плечами прежде, чем продолжить. – Тогда как ты объяснишь то обстоятельство, что Тёмные Земли до сих пор обитаемы? Там нет Света и его последователей, думаю, это утверждение не нуждается в объяснениях. Они заселены созданиями, наделенными полной свободой действий, многовековыми традициями бескомпромиссной борьбы и скверным характером. Казалось бы, идеальные условия, чтобы перебить друг друга в первый же год. Но нет, хоть их и загнали туда умирать, они не только не передохли, но и создали несколько могущественных держав, которые стоят и по сей день. Да, не столь давно там была война, но это скорее исключение и оно указывает на то, что численность населения этих земель позволяет собирать огромные армии. Так откуда же взялись эти армии и величественные города, если по твоим словам Тьма несет только хаос и разрушение? Нет, свободу Тьмы ограничивает не Свет, а здравый смысл которого, вопреки расхожему мнению, Тьма не чужда. Именно здравый смысл та черта, которая не позволяет тёмным народам перебить друг друга. Черта незримая и непреодолимая. Мы понимаем, что можем выжить только вместе, и это понимание нас сдерживает, не всех и сразу, но каждого по отдельности. Такая защита куда надежнее, чем у светлых народов. Отмени сейчас в каком-нибудь Аримане или Кельмире законы и увидишь, как быстро люди превратятся в чудовищ, воруя, насилуя и убивая. Делая всё, что им запрещали всю их жизнь, а запретный плод, как известно, всегда сладок. Но попробуй отменить законы там, где их нет. Это равносильно попытке накормить сытого. Отсутствие запретов лишает желания их обходить. – И вот, мы подошли к вопросу веры. - И Имир заточил Рилдира в скалу не потому что хотел проучить его, показав что свобода хороша в меру, а просто потому что был не в состоянии его уничтожить. Одержи верх Рилдир, сейчас твой бог бы томился в темнице, и это было бы единственным отличием от того, что есть сейчас. В поступках богов нет ничего возвышенного, только холодный расчет. Они даруют некоторым из нас своё благословение не от большой любви, а потому, что им необходимо, чтобы в них верили. Вера придает им силы и именно для поддержания этой веры служит всякая их милость. Имир не любит тебя, ты просто источник его силы, один из многих. Рилдир относится к своим последователям так же, но в отличие от Имира, он хотя бы этого не скрывает. Я считаю что приятнее, когда тебе говорят правду, а не держат за сентиментального дурака.

Как и предполагал некромант, жрец не был бездумным фанатиком и оказался вполне обучаемым. Его сообразительность даже превзошла ожидания Ордалиона, ведь Кастилий сам пришел к мысли, которую колдун планировал донести, но несколько позднее. Это умение зреть в корень было достойно восхищения.
- Браво, - Ордалион похлопал в ладоши, не без доли сарказма, однако его аплодисменты были вполне серьёзными, - ты понял то, на понимание чего многим светлы не хватает и всей жизни. Свет и Тьма не взаимоисключаемые силы, но две половины одного замкнутого круга. Убери одну из них - круг разорвется и не замкнётся никогда больше. Вселенная не пребывает в покое, ибо покою не присуще развитие, но Вселенная пребывает в динамическом равновесии, при котором сила действия равна силе противодействия. Такое равновесие самое надежное. Но стоит одной из сил исчезнуть, как равновесие нарушается и всё начинает рушиться. Однако, Вселенная всегда стремиться восстанавливать своё равновесие, потому, случись одной из сил дать слабину, как произойдет то, о чём ты уже и сказал. Кто-то всегда займет противоположную чашу вечных весов. Если бы вдруг не стало светлых, половина тёмных решила бы отказаться от войн и интриг, объявив, что собирается строить новый порядок, который сделает их счастливыми и тем стала бы заклятым врагом другой половине, тем, кто остался верен свои прежним взглядам. Пропади все тёмные, половина светлых бы пожелала возвыситься над остальными и принялась искать для этого новые средства. Ну а эти поиски неизбежно привели бы их во Тьму. Готов поспорить, что этими новыми темными стали бы так нахваливающие сейчас свою преданность Свету эльфы. Они даже не подозревают, как близки они к этой черте. Их высокомерие это гордыня, а гордыня самый страшный из грехов, поскольку он способен найти путь даже к самой чистой душе. Но это то, что может быть, предположения и домыслы, однако, загляни в глубины истории этого мира и ты увидишь, что так уже было. Имир и Рилдир были братьями, и они были едины в своём противостоянии Амат. Но стоило и одержать верх, как они тотчас стали заклятыми врагами. Как же такое могло случиться? Поскольку эту историю обычно рассказывают светлые, во всё винят Рилдира, который, якобы, обезумел. Но это ложь, бога чуждо безумие, ими всегда движет целесообразность. Когда не стало Амат, Рилдир первым понял, что они натворили. Тьма исчезла и равновесие начало рушиться. Кто-то должен был занять место богини Тьмы и Хаоса чтобы предотвратить грядущий коллапс. Жребий пал на Рилдира, он выбрал меньшее зло. А что бы выбрал ты, Кастилий? Пойти на родного брата войной, которая может длиться бесконечно долго и стать основой для развития таких разных существ или скоро кануть весте с ним в небытие, лишив будущего не только вас двоих, но и всё то, что вы весте создали? Как я уже и сказал, богами движет целесообразность.
Проповедь Ордалиона, а колдун и сам понимал, что иначе его длинную тираду о вечном и непостижимом не назвать, возымела желаемый эффект. Увидев мир глазами тёмного, пускай и на мгновение, священник, кажется, стал яснее видеть свой путь. Путь, который еще двадцать минут назад он не видел вовсе, следую через туман лжи наощупь. Казалось бы, какой в действиях Ордалиона был смысл? Он говорил с человеком, находившимся уже одной ногой в могиле и фактически помогал ему упорядочить его собственные мысли, делая его куда более опасны противником, че он был несколько ранее. Зачем это просвещение? Ведь можно было остановиться тогда, когда он отравил разу Кастилия сомнениями, но некромант пошел до конца. Обращение жреца во Тьму не было целью Ордалиона и лишь теперь это стало очевидным. Он стремился создать себе достойного противника.
- А холодный расчёт Рилдира в то же самом, но путём войны и гибели, разрушения и ненависти. Разные средства, но одна цель. Зеркальное отражение. Кто-то неприемлет насилие, а другой не мыслит себя без него. Кошка тонет в реке, а рыба задыхается на берегу. Каждому своё.
Кастилий прощался с колдуном, а заодно, и с собственной жизнью. Да, вид у него был не важный, яд дроу поработал на славу. Но Ордалион был некромантом и потому он знал о Кастилии то, чего Кастилий сам о себе знать не мог. За время их беседы колдун успел тщательно проверить своего собеседника. Когда над человеком нависает угроза скорой кончины, тень смерти следует за ни и некромантам под силу эту тень увидеть. Однако, за спиной молодого священника этой тени не было. Ему не суждено было умереть сегодня и об это Ордалион теперь знал, однако делиться своим знанием с Кастилием не собирался. Всегда интереснее иметь дело с людьми, которые думают, что их время почти вышло. В последние минуты жизни люди становятся искренними, настоящими и, пожалуй, что нет другого способа сделать их таковыми, крое как поставить на грань смерти. Это неведение якобы умирающего жреца было вишенкой на торте садистского удовольствия, что испытывал от этой встречи некромант.
- Да, она определенно не собиралась его убивать. Думаю, он поймёт это, пускай может и не сегодня. Быть может Имир сделал когда-то нечто подобное по той же самой причине…
- Похоже на то. Уже сам факт того, что ты дожил до утра является чудом, но чудеса мне длятся бесконечно. Я был рад познакомиться с тобой, Кастилий. Сейчас же, думаю, мне пришла пора оставить тебя наедине с твоим богом. Теперь твоя судьба лишь в его руках. Могу лишь сказать с уверенностью одно, мы еще встретимся с тобой, в это мире или в загробном. А пока, следуй своему пути и пусть свершится то, что должно.
Можно было бы и просто уйти по тропинке, но колдун не мог отказать себе в пафосно исчезновении и потому воспользовавшись «мерцание демона» превратился в чёрную точку, которая в один рывок достигла зарослей и скрылась из виду. Появившись метрах в двадцати от места неожиданной и такой странной беседы, Ордалион зашагал в изначально выбранном направлении таверны. Он выглядел еще более довольны, чем после ночи, проведенной с Тиаорой.
- Из тебя выйдет славный противник, Кастилий. Ты был прав, я отличаюсь от богов. Мою движет не целесообразность, а банальная скука. И если наш разговор не прошел для тебя даром, ты поможешь не развеять её, ха-ха-ха-ха!