За окном начинало светать. Было раннее утро, природа постепенно просыпалась, наполняя окрестности замка новыми звуками, хотя в мрачном кабинете некроманта время словно бы застыло много лет тому назад. Ни утреннее солнце, ни пение птиц не проникали в этим серные стены. В кабинете было множество столов и полок, заваленных свитками, книгами, алхимической посудой и разными причудливыми инструментами, ни то ювелира, ни то хирурга. В центре богато убранного кабинета стояло старое кресло, в котором сидел Хастнер - хозяин этого замка. Это был мужчина средних лет, высокий, худощавый и длинноволосый. С юных лет он интересовался магией и значительно преуспел в освоении мистического ремесла. Помимо некромантии, в сферу его интересов входила псионика. Он развивал свой разум различными способами, в том числе, и проводя разного рода опыты с психическим воздействием на живых существ, периодически попадавших в его подземную темницу. Настоящей находкой для него стала вампирша по имени Майя, которую при помощи ритуала некромантии ему удалось подчинить. Наделенная способностями к ментальному воздействию она была интереснейшим объектом для исследований, а её происхождение обуславливало удивительную живучесть, позволявшую несчастной пленнице переносить издевательства своего хозяина. Хастнер был жесток и страдания вампирши доставляли ему удовольствие, а в удовольствиях он не привык себе отказывать.
Некромант отдыхал в кресле, смакуя дорогое вино и обдумывая как применить знания, полученные им минувшей ночью в ходе экспериментов над оборотнем. Последний, к слову сказать, не дожил до утра. Обычное дело. Его труп остался в лаборатории, откуда днем тело заберут прислужники некроманта и сбросят в реку.
Маг услышал тихий зов Майи, посланный ему ментально. Похоже, она успела соскучиться за те несколько дней что он был увлечен своей новой игрушкой и даже не вспоминал о вампирше. Хотя особого желания видеть Майю у него и не было, нужно было удостовериться в том, что она не умрет по какой-либо из многочисленных причин, доступных ей в нынешнем положении.
- Ну чего еще нужно этому отродью? Ах да, наверное, она хочет есть. Я совсем забыл про нее, - отреагировал на зов маг и ответил девушке, - иди сюда, в мой кабинет.
Он нарочно плохо кормил Майю, чтобы лишний раз почувствовать своё превосходство, видя её слабость, наслаждаться её измученным видом и не давать ей сил даже на мысли о неповиновении. Кормление же вампирши было отличным способом унизить её. Словом, некромант делал всё, чтобы сломить волю Майи и более того, заставить её перестать воспринимать себя саму как личность, одушевленное создание. Впрочем, периодически он заботился и о том, чтобы Майя выглядела привлекательно, поскольку был не прочь изнасиловать свою рабыню, если возникнет такое желание. Сейчас Хастнер точно знал, как порадует себя когда Майя явится к нему.

Прошло изрядное количество времени прежде, чем вампирша появилась на пороге кабинета. Следовало бы наказать её за подобную нерасторопность, но одного взгляда на Майю было достаточно чтобы понять причину этого промедления. Девушка выглядела ужасно. На семь дней хуже, чем когда Хастнер видел её в последний раз. Тощая, уставшая и, казалось, совершенно пустая. Сейчас она как нельзя лучше демонстрировала то, за что вампиров считают нежитью. Некроманту нравилось видеть свою рабыню сломленной, но всё же живой, а сейчас она и на вторую походила мало. Он отставил бокал в сторону.
- Вижу, ты не торопилась. Неужели так понравился уют твоей камеры? Полагаю, тебя надо покормить, а то скоро своими клыками начнешь царапать пол, - он издевался над ней, и это было лишь началом. Маг взял стоявший на столе алхимический сосуд с какой-то густой тёмно-бардовой жидкостью. Затем, он встал с кресла и пройдя мимо девушки вытащил откуда-то из-за кучи свитков железную миску, предназначенную для кормления животных. Неспешно возвращаясь на своё место, Хастнер открыл сосуд и стал наполнять миску его содержимым. Дойдя до кресла, он небрежно поставил, почти бросил миску у своих ног, на удивления не расплескав ни капли на ковер.
- Завтрак подан, ха-ха-ха! Крысиная кровь для помойной крысы. Думаю, за два дня что она здесь простояла, она не сильно испортилась. Как бы то ни было, тот кто голоден - в еде не разборчив.
Приятно было видеть Майю, стоящей на коленях. Но еще приятнее будет видеть её пьющей давно остывшую кровь животного и подобно животному же сидящей у ног своего хозяина. Хастнер не сомневался что вампирша его ненавидит и ищет любую возможность отомстить за всё. И оттого его еще больше забавляла беспомощность девушки. Она была словно кукла в его руках, но кукла с характером, пока еще с характером. С одной стороны Хастнера злила удивительная стойкость рабыни, даже по прошествии десяти лет не смирившейся со своей судьбой. Но с другой, он вынужден был признать что если бы не эта стойкость, Майя давно бы наскучила ему и части её тела давно бы попались в сети рыбаков, промышляющих на протекающей мимо замка реке. Лишь то что Майя оставалась собой позволяло наслаждаться её страданиями.
- Ты слишком долго оставалась без дела. Не хочу чтобы это вошло в привычку. Думаю, уборка замка пойдет тебе на пользу.

Было видно, что вампирша чувствовала себя еще хуже чем выглядела. У нее не было сил ходить на двух ногах и оттого она словно животное подползла к миске с отвратительной, но всё-таки едой. Впрочем, на это Хастнер и рассчитывал. Вид трапезы вампирши трудно было назвать приятным, но жестокий маг привык видеть вещи куда менее приятные, поэтому спокойно наблюдал за попытками Майи насытиться. Кстати шкурки в сосуде оказались не случайно. Наконец, с горем пополам вампирша осушила и даже вылизала миску. Но стоило ей получить немного сил, как она вновь показала клыки, на сей раз в переносном смысле.
- Какая дерзость! Похоже что неделя без еды ничему не научила эту глупую девицу. Моя оплошность, нужно было к отсутствию еды добавить еще и боль. Но всё это поправимо.
- Ты забываешься, рабыня! - маг ударил девушку наотмашь по лицу, не со всей силы, но достаточно ощутимо. - Я даю тебе указания, а ты их выполняешь. Если выпитой крови тебе хватит меньше чем на день, стало быть тебе придется пошевеливаться чтобы успеть за это время выполнить работу. Совсем расслабилась в своей камере, - и тут в голову мага пришла отличная, как ему показалось, идея. К своему горю, подала ему эту идею сама Майя, пускай и косвенно. - Ты будешь наказана за свою дерзость. Тебе придется убирать длинный коридор... при открытых окнах.
В чём же заключалась суть наказания? Да в том, что за окном уже расцвело, а Майя была вампиром. Длинный коридор был порядка ста метров в длину и каждые пять метров в нём были увенчаны окном. Хастнер отдал мысленный приказ одному из своих слуг-зомби открыть все окна. Окна были снабжены необычными ставнями, открывавшимися внутрь. За счет этого, освещение коридора было не полным, а лишь в пределах двух метров от оконных проемов. Но этих освещенных участков было достаточно для того, чтобы превратить уборку в настоящую пытку для Майи. Никакой длинной метлы или чего-то подобного у нее не было, уборку она делала коротенькой щеткой. И ей неминуемо нужно было подмести пол в тех местах, на которые падал солнечный свет. Хастнер часто мучил свою рабыню используя её боязнь солнечного света.
- И еще одно, разденься по пояс. Рукава будут мешать тебе думать над своим поведением, когда ты будешь выполнять приказ. Вот теперь я издеваюсь, чувствуешь разницу? Ха-ха-ха-ха! Ступай.
Чуть позже некромант собирался понаблюдать за тем, как вампирша будет выполнять задачу. Так приятно было видеть, как рабыня причиняет боль самой себе по одному лишь его приказу.

Поведение рабыни всё больше злило мага. Всего неделя без его чуткого руководства и такой результат... Нет, она и раньше показывала характер, но чтобы так часто, буквально в каждом слове и жесте, такого давно не было. И подобное неповиновение нельзя было оставлять безнаказанным. Хастнер не сомневался что Майя даже выполняя порученную ей простую, но в то же время болезненную работу попытается схитрить и едва вампирша покинула кабинет, решил порыться в её разуме, дабы понять, как именно она планирует это сделать. Как и следовало ожидать, план у нее был. Простой, но очень даже действенный.
- А задумка хороша, могла бы сработать, - улыбнулся про себя некромант. Рабыня вычистила уже почти четверть коридора, когда хозяин вышел посмотреть на её труды. Разумеется, ожогов на руках девушки не было.
- Должно быть ты рассчитываешь затянуть уборку до ночи чтобы не замарать свои белы рученьки? Совсем распоясалась. А ну живо займись полом напротив окон. Хотя нет, постой. Просто заняться полом ты могла когда я поручил тебе здесь прибраться, но не теперь. Теперь тебе придется подметать пол под окнами целиком выходя на свет. Лицом или спиной к солнцу - тебе решать. Твоя боль это судьба, но вот способ её получения - вопрос выбора. Это единственная свобода что у тебя осталась, рабыня. Но будешь продолжать мне перечить, лишишься и её.
Он с наслаждением наблюдал за тем, как Майя вынуждена была подчиниться приказу, ставшему теперь еще более жестоким. Необходимо было выбить из головы своенравной вампирши всю ту дурь, что накопилась там за неделю. Майя забыла чем чревато проявление её непокорного характера и Хастнер собирался напомнить ей об этом самым доступным способом - болью. В его голове уже созрели планы нескольких экспериментов, которые он собирался провести сегодня же вечером. В главной роли в этих изысканиях была Майя, естественно.
- Ммм, чем это так вкусно пахнет? Похоже на бифштекс, ха-ха-ха! - злорадствовал Хастнер, когда Майя вынуждена была выйти на свет и солнечные лучи начали делать своё дело. - Ты такая бледная что, думаю, небольшой загар пойдет тебе только на пользу, хе-хе-хе.
Ненависть, что горела в глазах вампирши, можно было кожей ощутить на себе. Она желала отомстить за все страдания и унижения, которым её подвергали сейчас и на протяжении последних десяти лет. Желала, но не могла. И более того, своим поведением лишь делала своё положение еще более невыносимым.
- Ууу, какие мы злые... Ты должна быть мне благодарна. Если бы не ненависть ко мне, ради чего тебе было бы сейчас жить?

Майя вынуждена была подчиниться, как и всегда. Выполнение приказа было неизбежным, а обойдя стороной уже пять источников солнечного света, она сама же загнала себя в угол. Её ожоги были бы куда менее серьёзными, выполняй она задание сразу должным образом, чередуя пребывание в тени с вылазками на свет. Белоснежная кожа вампирши краснела и вздувалась, еще больше портя вид рабыни и причиняя той нестерпимую боль. Поначалу Майя пыталась держаться гордо, но солнце сделало своё. Не в силах больше терпеть она закричала.
- Ммм, словно музыка для моих ушей, - Хастнер находил голос вампирши весьма приятным, но звуча в крике боли он был приятнее во сто крат. Вполне возможно, что никто еще не заставлял её кричать так сильно, как он. И это было приятно осознавать. - Да вот и одна из них, моих слабостей - твой чудный голосок. Ха-ха-ха!
Рабыня старалась как можно быстрее выполнять работу, чтобы хоть на краткие мгновения, требующиеся ей на переход к следующему окну передохнуть от палящих лучей ненавистного солнца. Но этого времени явно было недостаточно и с каждым новым падением на пол, ожоги на теле девушки становились всё более серьёзными. Страдания заставили её пересмотреть тактику поведения, от прежней дерзости не осталось и следа. Не в силах больше терпеть, она подползла к своему господину и стала умолять о пощаде. Это некроманту и было нужно. Трудно было себе представить более приятное ему положение рабыни, чем у него в ногах и трясущуюся от боли и страха. Но не страха смерти, нет. Напротив, она боялась продолжения такой жизни и её можно было понять, ведь Хастнер позаботился о том, чтобы существование Майи под его руководством было гораздо хуже, чем смерть. Он смотрел на рабыню сверху вниз.
- Ну вот, так гораздо лучше. С этого следовало начать и на твоей нежной коже не было бы ни следа. Убить тебя? Хе-хе-хе, нееет, не рассчитывай на это. За какие-такие заслуги я должен наградить тебя смертью? Ты моя любимая игрушка и мне совсем не хочется тебя терять. Во всяком случае пока, - это была чистая правда, Майя была его любимицей. Правда, едва ли этому следовало радоваться, ведь она была любимой среди его игрушек, а игры некроманта были жестокими. Даже её уборка сейчас была ничем иным как очередной игрой, призванной развлечь Хастнера. Десять лет уже он истязал бедную девушку и столь долгое проживание под одной крышей не могло не сказаться и на самом маге. Он всегда тщательно подбирал наказания и следил за тем, чтобы Майя ненароком не умерла в процессе. Можно сказать, что Хастнер по-своему заботился о ней, успев порядком привязаться к вампирше. Вопреки её ощущениям, маг не собирался вечно издеваться над своей подопечной, у него были на Майю куда более грандиозные планы. Он хотел сделать её своей верной помощницей, которой можно доверить любое дело и быть уверенным, что она не предаст. Однако на приручение тёмного создания хорошим отношением и жизни может не хватить, и понимая это, некромант решил пойти другим путем, противоположным. Страдания Майи должны были показать ей, чем будет чревато неподчинение и насколько легче верно служить своему хозяину.
Маг склонился к измученной девушке. Он приподнял её голову за подбородок одной рукой, а другой провел тыльной стороной ладони по щеке, - да, отдохни, но продолжишь без всяких ухищрений. Ты ведь можешь не сразу выметать весь освещенный участок, а по частям. Прибегни ты к такому трюку - мне и возразить бы было нечего, хах. Всему тебя надо учить.
Он медленно поднялся и прошел мимо вампирши. Путь мага лежал в его лабораторию, которую необходимо было подготовить к вечерним экспериментам.

Как и следовало ожидать, Майя продолжила работу без уловок и спустя некоторое время выполнила мучительное бытовое задание. Хастнер, тем временем, был занять подготовкой к экспериментам над вампиршей. Прислужники-зомби уже унесли тело вчерашнего "гостя" лаборатории и избавились от него. Для новых научных свершений садиста был доставлен ящик внушительных размеров и, судя по всему, чрезвычайно тяжелый. Едва начав открывать ящик, некромант услышал свою рабыню, справившуюся с работой. Сейчас ему было не до нее, но поощрение ей дать всё-таки следовало, это лежит в основе любой дрессировки.
- Иди в мой кабинет. На столе справа графин с коровьей кровью. Он предназначен для тебя, - мысленно ответил маг и продолжил распаковку ящика. Конечно он понимал, что крысиной крови, скормленной Майе чуть ранее вампирше не хватит, но до последнего момента хотел чтобы она думала, будто это единственная пища, что полагалась ей сегодня.

К вечеру он вновь вызвал рабыню к себе, на сей раз, в свою подземную лабораторию. Приглашение в это мрачное и пугающее место не сулило ничего хорошего и кому как не Майе было знать это. Она не раз становилась свидетельницей жестоких опытов над живыми существами, а порой, оказывалась и их непосредственным объектом. Сегодня её ожидало нечто подобное. Тревожные знаки виднелись повсюду: странный открытый ящик, кандалы, висящие над широким колодцем с ледяной водой, наполнявшей его прибывая из-под земли, новые неизвестные жидкости, стоявшие на столах. Словом, всё вокруг предвещало беду.
- Сегодня мы узнаем о тебе чуть больше, Майя. Я проведу ряд экспериментов чтобы выяснить, где находится граница, что отделяет вампира от живых существ в полном смысле этого слова. Начнем с малого. Милости прошу в кандалы что располагаются над водой. Наш первый опыт - потребность в воздухе.
Он проводил девушку к металлической пластине с кандалами для рук и ног и, закрепив её в железной хватке этого зловещего тюремного атрибута, дал команду зомби отцепить цепь на которой держалась пластина. Майя медленно погружалась в ледяную воду, пока не оказалась в ней с головой. Ей уже доводилось бывать в этом колодце, пускай и с несколько иной целью, поэтому едва ли Майю пугало происходящее в данный момент. Куда больше опасений могли вызвать мысли о том, что будет дальше. Некромант наблюдал за реакцией вампирши.
- Как ощущения? Можешь ответить мысленно, устно вряд ли услышу, ха-ха-ха. Как известно, недостаток воздуха вызывает у живых существ потерю сознания. В этом наша цель сегодня, выяснить, способна ли ты терять сознание от подобных воздействий.
Разумеется, это было только начало. Хастнер и не рассчитывал узнать что-то новое таким вот нехитрым способом. Однако, это была в любом случае первая часть его исследования на сегодня и она не планировалась болезненной. В отличие от всех остальных.

Происходящее сейчас в лаборатории было для Майи отдушиной после утренней уборки. Разумеется никто и не ждал что отсутствие воздуха как-то повлияет на состояние вампирши. Этот опыт был призван только закрепить уже известно прежде, чем приступить к настоящему действу. Майя снова начала язвить, но наказывать её за это было бы сейчас нелепо, ведь то что ожидало её дальше было хуже большинства возможных наказаний.
- Так я и думал. Ну да ладно, не это я хотел проверить, просто воспользовался случаем. Главное, ты находишься в водной среде и поэтому мы можем двигаться дальше, - с этими словами он на несколько метров удалился от колодца, скорее похожего на бассейн, и дернул какой-то рычаг. Лаборатория наполнилась лязгом металла - пришел в движение массивный механизм. Шум послышался и из-под воды, там явно тоже что-то происходило. Стена напротив прикованной девушки пришла в движение и центральная её часть сначала выдвинулась вперед, а затем поползла влево, открывая тёмное подводное помещение. На несколько секунд воцарилась тишина, механизмы замерли. Затем, из темноты появилось странное существо. Оно имело внушительные размеры, длину тела около трех метров, вытянутую форму и было ярко-чёрного цвета. Существо напоминало рыбу, однако было видно что оно лишено чешуи. Нечто стало медленно приближаться к Майе.
- Познакомься Майя, это мой сегодняшний ассистент электрический угорь. Его доставили утром и его удивительные способности помогут произвести множество испытаний. Наверняка ты задалась вопросом: почему его называют электрическим? Сейчас узнаешь.
Хастнер отошел вглубь лаборатории и вернулся оттуда с ведерком. Подойдя к колодцу, он осторожно вылил в него некоторое количество воды из ведра, вместе с которым в колодец попали несколько мелких рыбешек. Завидев их, угорь, не проявлявший никакого интереса к девушке, заметно оживился. Он развернулся и поплыл в сторону добычи. Спустя несколько секунд, тело вампирши пронзили разряды тока. Она могла видеть как рыбешки в унисон дернулись, когда вода наэлектризовалась и неподвижно замерли, дрейфуя в водной толще. Угорь начал жадно собирать добычу.
- Вот и ответ! Аха-ха-ха! Посмотрим, как на твоё сознание повлияет воздействие электрического тока, - в воду отправились еще несколько несчастных рыбок и последовал второй разряд.

Отредактировано Ордалион (21-11-2015 11:35:13)

Со стороны могло показаться, что весь так называемый эксперимент был не более чем очередным садистским развлечением Хастнера, но это было не так. Несмотря на крайне неприятные для подопытной методы, маг действительно проводил серьёзное исследование. Он изучал воздействие электричества на нежить. Перед Майей в этом колодце уже побывали двое зомби разной свежести. Воздействие на их тела выглядело аналогично тому, что некромант наблюдал сейчас, а вот влияние на разум оставалось загадкой. Низшая нежить обладала слишком примитивным интеллектом, чтобы длительное воздействие тока хоть как-то могло на нём отразиться. Сейчас же Хастнер быстро записывал в журнал свои наблюдения. Он не только наблюдал за реакцией вампирши, но и читал её мысли, её ощущения. Одно из ощущений особенно привлекло его внимание – удар сердца. С точки зрения физиологии это было логично – сердце это мышца, а потому разряд электричества приводит к его сокращению. Но что если…
Еще несколько ударов током и Майя начала подниматься из воды. Её хозяин собрал достаточно информации к размышлению. Вода струями полилась с одежды девушки, как только плита, к которой та была прикована, поднялась над поверхностью. Майя выглядела измученной, но явно оставалась в сознании и, возможно, даже в здравом уме.
- Превосходно! Я только что узнал много нового о воздействии электричества на тело человека и разум вампира. Значит, более слабая проводимость импульсов твоим телом не только повышает болевой порог и предотвращает шок, но и защищает сознание от перегрузок. Ожидаемо, но проверить не мешало. А вот что куда интереснее, так это то, что ты почувствовала. Удар сердца, не так ли? – он освобождал рабыню из оков, позволяя ступить на каменный пол подземной лаборатории. – В случае с зомби, я полагаю, он тоже имел место, но ничего не значил. Но ты другое дело. То, что ты ощутила, наводит на одну идею, пока неосуществимую, но кто знает, всё однажды становится возможным. Что если можно было бы создать небольшой источник постоянного тока? Вживив его в твоё тело и подсоединив к сердцу, можно было бы искусственным путем запустить биение твоего сердца заново. Тебе не нужен воздух, но нужна пища, твоё тело видоизменилось, став словно у человека, умершего несколько часов назад, но оно не утратило чувства. Если твоё сердце запустить, то и кровеносная система заработает. И после этого у тебя не останется ни единого признака нежити кроме отсутствия необходимости дышать. Холодная кровь – не показатель, у рептилий и рыб она тоже холодная, но ведь в том, что они живые сомневаться не приходится. Да и останется ли она холодной, если начнет движение..? Хм, да уж, тут есть над чем задуматься. Только представь: искусственная жизнь, не пародия на нее, а почти точная копия! Да и дыхание наверняка можно организовать при помощи какого-нибудь механизма.
Оставив ненадолго вампиршу наедине с размышлениями, некромант подошел к столу и взял с него колбу с какой-то бело-синей жидкостью.
- Подойди, перейдем к следующему опыту. И да, ты не игрушка, скорее научное пособие, ха-ха-ха!

Вид у рабыни после предыдущего эксперимента был неважный. Да, непосредственного вреда ни от пребывания в ледяной воде, ни от ударов током вампирша не получила, однако и бесследно для нее всё это не прошло. Вода в лёгких не давала ей говорить, боль после воздействия электричества должна была остаться во всём теле. Что и говорить, вампиры не было похожи не другую нежить, не чувствующую боли и равнодушную с состоянию своего тела. По этой причине Хастнер и выбрал Майю в качестве пособия. Ну и еще по той причине, что другой подобное рабыни у него в наличии не было.
Постепенно приходя в себя, Майя всем своим видом давала понять, что она не готова в следующему эксперименту, каким бы он не был. Её протест был понятен, но, тем не менее, не интересен её хозяину, не собиравшемуся ждать когда девушка переведет дух. Некроманта даже позабавило то, что всего-то побывав в колодце с электрическим угрем, вампирша совершенно позабыла, что её желание или нежелание делать что-либо по приказу хозяина ни на что не влияют. Он подошел к рабыне.
- А кто сказал что я предлагаю тебе это выпить? - недобро ухмыльнулся колдун. - Вытяни руку, которую не жалко, - конец этой фразы мог звучать как шутка, но у Майи были все основания полагать что с её рукой действительно произойдет нечто неприятное. Возможно, даже, еще более неприятное чем удар током или ощущение студеной водицы, плещущейся в груди. Как бы то ни было, вампирша вынуждена была подчиниться.
Хастнер открыл колбу, из которой тотчас повалил густой пар и облил её содержимым мокрую руку Майи. По сравнению с жидкостью, что сейчас коснулась кожи девушки, вода в колодце была кипятком. Невообразимый холод сковал конечность и в один момент пронзил болью каждую клеточку, словно тысячи ледяных игл одновременно вонзили в руку. По коже пошли трещины, сквозь которые виднелись красные кристаллики обледеневшей крови. Пока жидкость обмораживала руку Майи, Хастнер надел перчатки и, достал из кармана небольшой крюк.
- Опусти её в воду.
Когда вампирша сделал сказанное, лед быстро оттаял, что было еще больнее, теперь колющая боль исходила изнутри. Однако, несмотря на некоторое оттаивание руки, появившиеся трещины не начали кровоточить, кровь всё еще не вернулась в исходное состояние. В этот момент, Хастнер взял Майю за другую руку и, подтянув к себе, зацепил крюк за мясо в районе локтя обмороженной конечности. Ну а следующее его действие повергло вампиршу в шок. Он плавно но с усилием потянул крюк на себя, срывая кожу и мышцы с руки девушки, оставляя лишь обнаженные кости, с которых мясо было снято словно с вареной рыбы.

Очередной садистский эксперимент Хастнера достиг своего апогея. Несмотря на дикость и омерзительность происходящего, даже у этого ужаса был научный подтекст. Небрежно бросив размягченную плоть на пол, от чего та громко хлюпнула и превратилась в бесформенное кровавое месиво, некромант с неподдельным интересом стал изучать обнаженную кость вампирши. У него до этого момента еще были смутные сомнения, что Майе всё-таки удастся шевелить освежеванной рукой подобно тому, как это делает прочая нежить, но теперь стало очевидно что это невозможно. Отсутствие мышц лишало конечность всякой подвижности за исключением инерционного движения. Еще один довод в пользу того, что вампиры скорее живые, чем мёртвые создания. Разумеется Хастнер знал что рабыне будет больно, однако, выбранный им способ лишить руку плоти был самым безболезненным из возможных. Обморожение в значительной степени притупляло боль, правда, только в снятой плоти, а не в обнажившихся костях.
- Я бы спросил что ты сейчас ощущаешь, но что-то мне подсказывает что ты не сможешь сформулировать ответ должным образом, так что пускай это останется твоей маленькой тайной, ха-ха-ха, - Хастнер не собирался калечить Майю, девушка была ему куда полезнее с полным набором конечностей, однако, он не подавал пока виду что это не просто его прихоть и что данное состояние временное. Его тёмная магия позволяла в течение получаса восстановить руку вампирши, но время сделать это еще не пришло. Он взял со стола пустой сосуд и, сдвинув на угол столешницы прочие стоявшие там вещи, толкнул Майю, усаживая на освободившееся место. Свободной рукой он взял девушку за костяную конечность и вытянул ту, всматриваясь в то место, где начиналась живая, если применимо к вампиру можно так сказать, плоть. После минуты странного созерцания он поднес пустой сосуд и собрал в него немного прозрачной жидкости, начавшей выделяться из граничащих с местом разрыва тканей.
- Вот то, что мне было нужно. Эта жидкость... она выделяется когда тебе необходимо восстановить целостность своего тела. Похожие вещества выделяют и живые создания, но в твоём случае это нечто иное, я полагаю. Я исследую её состав. Это уникальная субстанция, способная регенерировать мёртвую плоть. Если я смогу воссоздать нечто подобное, то можно будет придавать свойство восстанавливаться любой нежити, имеющей плоть. Только представь, совершенная нежить, быстрая, сильная, безжалостная, лишенная твоих недостатков в виде чувств и эмоций, не нуждающаяся ни в чём и способная залечивать любые повреждения без помощи некроманта. Это будет великое открытие и ты должна гордиться тем, что приложила к нему свою руку. Во всех смыслах, ха-ха-ха! - колдуна развеселил этот каламбур, а вот Майе явно было не до смеха. Хастнер мог вылечить её, но станет ли он это делать или же предпочтет оставить всё как есть?
Он удалился в противоположный угол лаборатории, где стоял другой стол с множеством пробирок и трубок, соединявших колбы разного размера, оставив измученную девушку одну. Возможно он так увлекся своей новой идеей что совсем забыл о том, каким способом была добыта заветная жидкость, а может, просто хотел унизить Майю в очередной раз, заставив умолять вылечить её.

Не то чтобы судьба рабыни сильно волновала Хастнера, однако падение последней на пол он заметил, вернее услышал. Некромант знал что Майя не умрет от полученных повреждений, но и оставлять её на полу не лучшая идея. Разобьет еще что-нибудь когда наконец придет в себя. Колдун позвал двух подручных-зомби. Вскоре, мертвецы объявились в лаборатории.
- Уберите это на место, - приказал некромант, бросив пренебрежительный взгляд в сторону лежавшей на полу девушки. Зомби подняли Майю и унесли прочь. Под "местом" подразумевалась келья, больше напоминавшая тюремную камеру, в которой и коротала своё свободное время вампирша, если слово "свободная" было применимо хотя бы к одному аспекту безрадостного существования, которое вот уже несколько лет влачила вампирша.
Девушку внесли в камеру и небрежно уложили на тюремные нары, служившие ей постелью. Она еще не пришла в сознание и эти минуты беспамятства были пожалуй лучшими за последние сутки. Чуть позднее один из слуг замка по приказу хозяина перебинтовал основание руки девушки во избежание кровотечения и оставил ей миску свежей коровьей крови.
На следующее утро Майе принесли откровенное чёрное платье с длинными до локтя перчатками, которые словно были очередной издевкой над нынешним состоянием тела девушки. Хастнер вызывал её к себе и платье явно должно было быть надето вампиршей. Странный наряд не предвещал ничего хорошего. Впрочем, как и вообще всё, что было связано с Хастнером. Одно было хорошо - оставалось уже не так уж много вариантов того, что некромант мог сделать со своей рабыней и что было бы хуже уже сделанного минувшей ночью. Наверняка он не собирался долго заставлять девушку обходиться одной действующей рукой и ждать, когда та восстановится самостоятельно. Но тот факт что до сих пор Майя не была исцелена магией говорил о том, что злоключения рабыни были еще далеки от завершения.

Явилась Майя достаточно быстро по своими меркам, то есть, опоздала на меньшее время, чем обычно. Выглядела она сегодня значительно лучше, чем в последний раз, когда некромант её видел. Должно быть отсутствие воды в лёгких, электричества в мышцах и шока первых минут потери плоти на конечности, шли вампирше на пользу. Она даже умудрилась надеть одну перчатку и при том, что примечательно, на нетронутую наукой руку. Это было странно, ведь надеть перчатку на костяную конечность другой рукой было куда проще, чем сделать это без рук вовсе, а отсутствие мышц фактически и было отсутствием руки. Эта странность вызывала неподдельный интерес колдуна.
- И как ты это проделала? Странный выбор. Хотя может белоснежные кости в твоём понимании смотрятся куда лучше бледной кожи? - как всегда, Хастнер блистал своим остроумием. Хотя, как известно, в каждой шутке только доля шутки. В голой во всех смыслах руке рабыни было что-то необычное и даже притягательное. Удивительный контраст живого и... условно живого, совмещенного в одном существе. - Садись на софу, надо осмотреть твою руку. Вернее то, что от нее осталось.
Майя устроилась на софе, а некромант сел рядом и принялся изучать то место, где заканчивались ткани и начинался голый скелет. Жидкость уже выделялась не столь интенсивно, сколь поначалу, но присутствовала. Кровотечения так и не случилось, о чём говорило относительно хорошее состояние рабыни. Более того, была видна начавшая регенерироваться плоть, медленно но верно ползущая по костям дабы скрыть их под собой вновь. Этот процесс занял бы месяц или даже два, но столько времени вампирше не следовало обходиться одной рукой. Жалость тут не при чём, просто от такой работницы мало прока. Она и с двумя-то руками справлялась не то чтобы хорошо.
- Я узнал о твоей регенерации всё, что хотел. Пора вмешаться в её ход. Ты удивительное создание, Майя. Живая настолько, чтобы получать от своего существования всё то же, что и люди, и мёртвая достаточно, чтобы некромагия была для тебя целительной силой, - с этими словами он расположил свои руки по бокам от кости и принялся шептать заклинание. Тёмная энергия сорвалась с пальцев колдуна и стала обвивать несчастную конечность вампирши. Майя почувствовала сначала лёгкое покалывание, а затем сильное жжение. Она могла отчётливо видеть, как плоть стремительно восстанавливается, двигаясь от локтя к кончикам пальцев. Вначале это был багровый склизкий налет, покрывший кости, затем он поднялся словно тесто и стал больше похожим на желе. В толще "желе", словно дождевые черви от целой части тела поползли нити вен, распускавшиеся в стороны веточками кровеносных сосудов. Следом за ними пошли еще более тонкие, многочисленные нити мышц, быстро окончательно скрывающие кости и срастающиеся вместе в единое алое полотно. Несколько минут длилось лечение некромагией, давая девушке уникальную возможность узнать устройство части своего тела изнутри. Наконец, появилась кожа, словно занавес скрывшая увлекательный мир вновь обретенной руки Майи. Хастнер любовался работой.
- Завораживающее зрелище, не правда ли? Ты поела, набралась сил и была исцелена. Есть за что благодарить меня. Этим и займись, - он взял Майю за руку и помог ей подняться. Откровенное платье, надетое на голое тело, делало фигуру вампирши еще соблазнительнее, а ведь девушка и так была весьма привлекательной по меркам колдуна. Некоторая растрепанность её вида нисколько не уменьшала её очарование. Хастнер окинул довольным взглядом свою рабыню, а затем развернул её к себе спиной и толкнул вперед, вынуждая нагнуться, оперившись на софу. Затем, он задрал подол платья, под которым у Майи другой одежды не было. Раздался звон пряжки ремня на штанах некроманта.
Это был не первый раз для вампирши. Будучи бесправной рабыней, по сути, собственностью Хастнера, она использовалась им в самых разных целях. Была и гонцом, и стражницей его замка, и горничной и даже объектом жестоких экспериментов. Так что роль любовницы была не худшей из тех, в которых Майе довелось побывать. По крайней мере, это было лучше разрядов тока от электрического угря. Если судить по состоянию тела. Как к этой роли относился разум девушки оставалось только догадываться.
Без лишних слов и трогательных ухаживаний, Хастнер резкими движениями стал входить в не готовое принять мужчину лоно рабыни. Он знал что Майе будет больно, но так было даже приятнее ему. Придерживая девушку за бедра, он усиливал свой натиск с каждым новым движением. - Покажи, как ты умеешь быть благодарной своему хозяину.