Это была долгая история... Вернее путешествие. Мало кто может похвастаться тем, что в одиночку, без команды, парусов и даже самого судна пересёк Грозовое море. Призрак мог. С пару месяцев назад Вьялица узнала о необычайном чуде в этом мире, где она уже отчаялась найти себе хоть какой-нибудь приют. Оказывается, даже у таких забытых, никому не нужных и противных всем живым существ, как она, был свой покровитель. А у этого покровителя (Рилдира, конечно же) были великие владения. Правда, не столь великие, как у его брата Имира, но призраку для счастья много не нужно. И поверив в столь прекрасную легенду, Вьялица направилась из Рузьяна прямиком на север, где ей обещали "серебряные горы" - Ледяную империю.
Сам её долгий путь обошёлся без особых приключений, ведь далеко не каждый охотник на призраков или некромант забредёт в море в поисках добычи, а обнаружить её среди морской пены было практически невозможно. Но вот теперь она достигла берегов и, коснувшись суши призрачными пальцами ног и подолом платья, девушка замерла в недоумении. Неужели заблудилась? Но она была уверена в своих астрономических познаниях, да и звёзды не врали - она уже очень близко к северной окраине мире. Где же я тогда?
Заблудшая душа направилась вглубь материка, и вскоре дорожный указатель известил её, что впереди ждёт город Сгирд. Что ж, раз уж он случился у неё на пути, можно этим воспользоваться и разузнать дорогу. Наверняка она найдёт собратьев по несчастью на городском кладбище...
Безлунная была ночь. Бесшумно передвигалась над склонившейся травой дымка, имевшая очертания юной девы. Лес прорезали редкие крики сов. Покой и умиротворение... забытие...
Их не было здесь. Выдрав призрака из её глубоких размышлений, мимо, громко фыркая носом, прошёл оборотень. Вьялица едва успела "вписаться" в дерево. Спустя всего какую-то жалкую сотню метров из придорожной таверны на неё вывалился пьянчуга. Призрачная девушка даже не сообразила вовремя скрыться. Она уже заранее закатила глаза, ожидая, как тот начнёт креститься и трезветь, но хмельной субъект вместо этого возжелал с ней познакомиться и разделить на пару по кружечке эля.
- Нижайше прошу прощения, господин, - залепетала поражённая девушка, - боюсь, я не пью эль. Я не в состоянии вообще что-либо употреблять. - и с этими словами она поспешила ретироваться от пышущего любовью и прочими ароматами горе-ловеласа, растворившись в воздухе прямо перед ним.
Вот именно поэтому она так нуждалась в абсолютном и смертельном спокойствии. Вдалеке зачинался рассвет, на фоне которого возвысились сторожевые башни Сгирда. Вьялица взглядом простилась со звёздами до следующей ночи и мелькнула едва зримым потоком пыли в городскую тень.

Широко зевая, вдоль городской стены медленно прошёл стражник. Следом за ним по пятам беззвучно ступал призрак. Кажется, Вьялица совсем забылась, скучая в тени и уже подумывая обратиться к стражу порядка с вопросом... "Не будете ли Вы так любезны подсказать, где здесь находится царство вечной смерти и льда?" Ну что за ерунду я несу?! Невидимка остановилась и снова озадаченно посмотрела на стену. Похоже, она боялась... Город - оживлённое место. И пускай это был не первый город в её загробной жизни, но этот был для неё совершенно новым, неизведанным. А вдруг тут база охотников за приведениями? Или их гильдия? Кто знает... А если там большое население, то это создаст дополнительные трудности в плане перемещения. Хоть и невидима, но почувствовать могильный холод, когда призрак проходит сквозь тебя, не составляет труда.
Вьялица изобразила движение, подобное тому, когда люди вдыхают поглубже, и с напускной смелостью вступила прямо в кирпичную стену. По ту сторону стены всё оказалось не так уж и плачевно. Первым делом необходимо было отыскать кладбище... Однако богато украшенные церковные купола, высоко возвышающиеся поверх остальных невзрачных домиков, похоже, находились на другом конце города. А кладбище, следовательно, тоже. Итак, Вьялице предстояло пересечь весь город. А вот это уже представляло проблему.
В предутренние часы ещё многие мирно смотрели сны в своих кроватях, но те, кому не спалось... Призрак прошёл мимо старушки-нищенки, кажется, заснувшей в своём грязном углу, и та вдруг, подняв на невидимку свои страшные, жёлтые, выпученные глаза, принялась водить по ней костлявой рукой, высунувшейся из-под ветхих лохмотьев.
- Чур, чур! Сгинь, хладный дух, поправший саму жизнь!
Вьялица испуганно отшатнулась и прижалась к стене на другой стороне улицы. Её начало потряхивать. Может, это всё бредни сумасшедшей старухи, но слова её прозвучали, как проклятие. А можно ли проклясть призрака? Наверно...
Из недобрых размышлений призрачную девушку вдруг выдернул чистый прекрасный чистый звук. Чище, чем человеческий голос. Способный соревноваться в красоте с самими птицами. Вьялица подняла голову и протянула руки в сторону его источника. Как зачарованная, она поплыла куда-то вдоль улиц, сразу позабыв про странную женщину. Весь смысл её жизни сейчас сосредоточился на том, чтобы выяснить, кому или чему принадлежит эта волшебная музыка.
Но звуки становились всё тише, невидимка ускорялась. Позабывшись, она даже стала немного зримой в своём обличье юной женственной особы в длинном платье. Однако Вьялице было не до того.
- Постой, куда же ты? - шептала она, уже полностью касаясь босыми ступнями мостовой и быстро-быстро перебирая ими. Будто это могло ускорить призрака.
Наконец, чудесная песня оборвалась. Где-то совсем рядом. Вьялица несколько раз кинулась в разные стороны, хаотично носясь почти на одном месте и вдруг выбрала верное направление. В тёмной-тёмной подворотне она углядела две фигуры. Обе были девушками, казалось, сплетёнными в едином страстном порыве. Подумав сперва, что ошиблась, призрак грустно отступил назад, но внезапно в сумке у одной из них блеснула флейта.
- Так это ты! - обрадованно и восхищённо прошептала Вьялица, словно забыв, свидетелем какой сцены только что стала.
Кстати о сцене... Прямо на глазах призрака, хозяйка флейты... лишила жизни свою... подругу? Жертву? В том, что вторая девушка мертва, у Вьялицы не было сомнений, она слишком хорошо знала поступь смерти, чтобы услышать её среди тысячи других шагов. Что произошло, призрачная дева не видела, но затем мёртвое тело медленно и мягко опустилось на землю. В темноте сверкнули тонкие изящные зубки, земли коснулось несколько капель крови, на лице незнакомки отобразилось наслаждение... Не оставалось сомнений, это был вампир.
Заворожённо застывшая девушка-призрак сейчас мечтала только о том, чтобы сделать несколько шагов назад, а потом бежать прочь, как можно дальше, не оглядываясь. Хоть она и мертва, но когда-то Вьялица была человеком, и этот животный страх перед хищником тоже был частью её...
Была человеком. Вдруг мысли девушки приобрели стройную форму, а сама она взглянула на фигуру в плаще уже довольно спокойно. Вампиры ведь тоже - вернувшиеся из царства мёртвых? Что, если... Что, если она также хочет найти наш приют? Возможно, она даже поможет мне! Точно! Мы пойдём в земли Рилдира вместе! Я только... Только надо набраться смелости и спросить... Да. Чтоб меня. Чего я боюсь?!
Призрачная оболочка заколебалась и, наконец, Вьялица очень медленно склонила голову в вежливом поклоне перед вампирессой.
- Приятного аппетита, госпожа. Прошу простить мою наглость и вторжение на Ваш славный ужин, но у меня есть к Вам одна маленькая просьба... Если Вы соизволите меня выслушать, - на этих словах девушка осторожно выглянула из-под своих длинных волос, упавших на лицо, и с плохо скрываемой надеждой уставилась на собеседницу.

Вьялицу одолевали противоречивые чувства. С одной стороны ей хотелось чуть большей снисходительности от той, которая также побывала за чертой смерти, кому знакомы все те же ужасы, что и ей. С другой... получить хоть какую-то снисходительность от вампира - дорогого стоит. Призраку показались раздражённые нотки, не в голосе, но в словах, и полупрозрачный силуэт склонился в таком глубоком поклоне, что длинные волосы рассыпались по земле.
- Я ещё раз нижайше прошу Вашего прощения, госпожа, - заговорила Вьялица тихо, но вполне отчётливо, также не меняя интонации и стараясь не выказывать своих чувств: смеси страха, восхищения и возбуждения. - В любом другом стечении обстоятельств, места и времени я бы даже не осмелилась Вас потревожить, но музыка Ваших губ и этого чудного инструмента, - невидимка едва заметным жестом указала на сумку вампирессы, - Потрясла меня до глубины моей заблудшей души. Я не могла не следовать её зову, - она вздохнула, - И встретила Вас... госпожа.
Призрачная девушка замолчала, не решаясь сравнить красоту собеседницы с изяществом её песни, опасаясь, что это будет воспринято, как лесть, хоть и шло от чистого сердца... Если вообразить, что призраки имеют сердце.
Да, если говорить о сердце. Вьялица выпрямилась и отчуждённо взглянула на несчастную жертву. Похоже, госпожа вампир не только полакомилась ею, но и разбила девочке сердце. Интересный способ убийства и... элегантный, надо заметить. С неясным выражением лица рассматривая, как девушка рядом с ней ловко орудует ножом, невидимка задумалась о собственных жертвах. Будь она вампиром, пожалуй, она бы именно так и поступала. Но у призрака-убийцы была другая проблема. После кражи чужой жизни полученные силы были на вес золота, а потому тратить их на сокрытие следов преступления или, более того, на то, чтобы спрятать тело, - было просто расточительством. А потому Вьялица не могла позволить себе заниматься этим часто и делать это в городской черте. Хотя, с другой стороны, у неё и не было такой необходимости, чего не скажешь о жажде вампира.
Сделав маленький шаг к убитой, Вьялица всмотрелась в её лицо. Что ж, похоже ей уже не суждено вернуться в этот мир и стать одной из них. Как же ей повезло... Призрак почтительно склонил голову и прикрыл глаза. Покойся с миром.
Странная для призрака привычка - оплакивать жертв, не важно чьих. Но призрачная девушка ничего не могла с собой поделать. Даже после смерти какие-то осколки прошлого, засевшие глубоко в душе, оказываются сильнее.
Мелодичный голос вампирессы оторвал Вьялицу от поминаний и вернул в "живую" реальность. Вьялица, почти незаметно вздрогнув, плавно сложила ладони на груди и снова поклонилась собеседнице, прикрывая в стыде глаза.
- Смею ли я просить Вас извинить мою величайшую грубость? Как я могла позабыть представиться! Вьялица Калика к Вашим услугам, госпожа. Впредь я не буду мешать Вашей... охоте, - при приближении девушки призрак попытался сглотнуть, чем вполне мог выдать себя с головой, и быстро продолжил: - Но я хотела бы Вам предложить совершить одно небольшое путешествие. Вы наверняка слышали о чертогах Рилдира? Говорят, они где-то далеко на севере, впрочем, отсюда уже не так уж и далеко. Там царят холод и ужас. Там нет никаких охотников и ничтожных смертных. Там всегда найдётся приют тем, кто побывал в объятиях самой смерти! - на этих словах Вьялица мечтательно прикрыла глаза, затрепетав всем телом. Казалось, она вот-вот развеется, как навязчивое видение, как облачко дыма на ветру... Похоже её унесло. Не сразу придя в себя во всех смыслах, она взглянула на вампира затуманенным взглядом.
- Если бы Вы, прекрасная госпожа, повелительница чудеснейшей музыки, согласились разделить сей путь со мной, это было бы просто восхитительно.
Закончив, Вьялица скромно опустила голову и руки, всё ещё держа одну ладонь поверх другой. Продолжая немного подрагивать, она с нетерпением ждала ответа, когда же они туда отправятся. Скорей бы, скорей... Ей даже и в голову не могло прийти, что на такое предложение возможен отказ.

Весь контур призрака пошёл рябью, словно тронутая лёгким ветерком река, когда вампиресса приблизилась вплотную и вложила свой шёпот в призрачные ушки. Сама же Вьялица даже не сдвинулась с места, наконец разобравшись в своих приоритетах и увидев в лице новой знакомой больше союзника, нежели ночной кошмар. Незаметно улыбнувшись в ответ под тенью или, вернее, сиянием собственных волос, она тихо и отчётливо ответила, словно пробуя имя на вкус:
- Приятно познакомиться, Майя.
Дух романтизма от слова "менестрель" был внезапно развеян мыслями Вьялицы о возрасте. Она уже было собиралась заспорить, что Майя выглядит старше и умудрённей опытом, но задумалась над своими годами. После смерти они слились в один сплошной туман, и не сразу призрачная дева уловила в этом тумане счёт прошедших лет. Девятнадцать... В сумме тридцать шесть. Приличный срок для человека, но ничтожный для существа, обречённого на вечные скитания в этом мире. Однако ж не хотелось начинать знакомство с препирательств, из каких бы благих побуждений они не были, и другая более важная тема жаждала разъяснений.
Вьялица терпеливо ждала ответа Майи, ничуть не тяготясь затянувшимся молчанием. Она просто застыла, будто воздушное изваяние, и со скрытым любопытством разглядывала лицо вампирессы. Давно уж невидимка не выходила на контакт с живыми... и мёртвыми. Столько слов она уже обронила, хотя прежде от неё и связанной фразы было сложно добиться. Видимо, затянулась её отшельническое, отчуждённое от всего мира существование. Призраки её прошлого требовали общения. Требовали жизни в лицах, а не мёртвое обезображенное предсмертным ужасом выражение. Поэтому ещё Вьялица была премного благодарна Майе за то, что та не прогнала сразу навязчивого призрака, что выслушала её и...
Невидимку отвлекло быстрое движение собеседницы прочь от места преступления. Конечно же... Как можно было забыть об очевидных вещах? И не впервые за сегодня. Когда на мостовой вампиресса задала само собой разумеющийся (но явно не для мечтательной Вьялицы) вопрос об её пропитании, последняя была застигнута врасплох.
А действительно. Чем же там питаются вампиры? Ведь живут же они там, разве нет? Почему я не озаботилась этим серьёзным вопросом заранее? Глупая, глупая девчонка. Невидимка сильно разозлилась на себя, но не знала, как ответить новообретённой знакомой. Соврать или выдумать она не могла, да и не хотела сразу же портить этим отношения. Сказать же честно - означало признать своё поражение и идти в те неизведанные края опасной дорогой совершенно одной. Поэтому...
- Госпожа... Майя, - запнулась Вьялица, подыскивая нужные слова, - Я не знаю, каково там, и есть ли в тех землях место и еда для таких, как ты, но, как говорят, не попробуешь - не узнаешь. Мы могли бы просто сходить туда и выяснить это. И если тебе не понравится, никто не будет тебя заставлять оставаться там. Ты вольна делать, что пожелается. Но не будешь ли ты потом жалеть, что так и не побывала в завораживающе-таинственной Ледяной империи? Мы просто сходим туда и, если возникнет необходимость, обратно. Ничего сложного, верно? А я же буду Вам до конца своего бессмертного существования признательна за то, что проделаете это странствие вместе со мной.
Хоть последняя фраза и должна была звучать воодушевляюще, как и вся речь, но задним умом Вьялица понимала, что это больше похоже на угрозу "до конца бессмертного существования" не оставлять девушку-вампиршу в покое, если та не согласится сопроводить призрака. В смятении призрачная особа почти потеряла свой облик и растворилась в прохладном предутреннем ветерке.

Несмотря на некоторое число недостатков мёртвого тела вампира по сравнению с оболочкой призрака, как то: материальность, которую можно проткнуть серебряным ножичком или даже разнести в пух и прах или просто спалить, отсутствие невидимости (без специальной магии), и конечно же постоянную жажду, был у кровопийц один довольно весомый перевес - без ближайшего рассмотрения их можно было принять за обычных людей. А при должной маскировке и осторожности даже и с ближайшим рассмотрением. У призраков с этим было сложнее. Намного, учитывая особенности переселения душ. И чуть меньше, чем намного, если красть чужие жизни, а не тела, и воплощать своё собственное. Но даже тогда нельзя однозначно сказать, что бестелесная от смерти душа будет выглядеть "живой". Скорее воплощённый ходячий кошмар, с бледным лицом и тянущимися к тебе мраморными руками.
Пока спутница спокойно и беззаботно прогуливалась посреди улиц, Вьялица невидимкой вынуждена была лавировать между поздних или уже ранних субъектов, дабы не выдать своего присутствия, окатив их леденящим утренним "душем". Мало ли кому еще приспичит изгнать безвредного духа. А Вьялице, в жизни которой наконец-то появилась настоящая и, как это не странно, жизнеутверждающая цель, хотелось бы ещё побродить по этому свету.
- Но оно того стоит... - вновь завела свою заунывную песню невидимка, шелестя Майе на ухо, после того как поняла, что собеседница настроена довольно категорично, - Вдвоём это не так опасно, мы будем защищать друг друга...
Они остановились перед дверьми таверны, и Вьялица взглянула на вампирессу недоумённо.
- Ты боишься? Но ты же сама живое, прости, мёртвое воплощение страха и ужаса! Это тебя должны все бояться! Да и я не лыком шита, постоять за нас смогу. Ледяная империя - это место как раз для таких как мы! Пускай тех краёв боятся жалкие смертные и светлые, но для нас это мать-земля! Дом родной, можно сказать.
В этот момент невидимка сформировала верхние контуры тела, и подплыла почти вплотную к лицу Майи.
- Пойдём, пойдём... - с какой-то почти загробной настойчивостью произнесла она, хмуря брови и опуская голову.
В конце концов Вьялица была уверена, что для её новой знакомой это путешествие пойдёт только на пользу, а потому ни на секунду не задумывалась о правильности и оправданности своих действий.
Но к огорчению призрачной девушки Майя как ни в чём не бывало вошла в таверну и закрыла за собой дверь. Постояв несколько секунд в нерешительности и глядя подобно барану, пялящемуся на новые ворота, на здание, Вьялица пожала плечами, полностью "испарилась", став незримой, и прошла через стену рядом с дверью. Беззвучно ступая по пятам вампирессы вверх по лестнице, невидимка изо всех сил буравила её глазами. Ну, вдруг у неё были способности к телепатии или гипнозу? Мало ли...
Попытки не принесли плодов, и когда менестрель вошла в комнату, пробравшаяся следом призрачная особа огляделась. Заметив старое грязное зеркало на стене, неупокоенная душа с воодушевлением влезла туда и уставилась на вампирессу своим самым печальным и совестливым взглядом, на какой только была способна, в ожидании, пока та пройдёт мимо и сжалится над несчастным духом.

Калика молча и стоически для неё выдержала ругань застигнутой врасплох Майи. В другое время, в другом месте... Да вообще где и когда угодно, не сложись в этот раз так причудливо и странно все обстоятельства, бывшая служанка испарилась бы уже после первого намёка на неуместность своего присутствия, после первого же изящного и однозначного изгиба брови. Да что там говорить! Она бы вообще не посмела открыть рот в присутствии столь потрясающей девушки, но...
Сама идея заставила вцепиться в себя мёртвой хваткой, и Вьялица, казалось, ничего не могла с собой поделать. Во что бы то ни стало, она должна достигнуть Ледяной империи! Обрести Землю Обетованную! Всю свою загробную жизнь - почти два десятка лет - она провела без какого-то смысла и определённости своего существования, сплошные хаос и боль, растянувшиеся во времени и грозившие затянуться на века. И вот наконец-то находится та самая цель, осмысленность, определённость...
Сдавшаяся при жизни, она не собиралась сдаваться сейчас. Тем более, что на это в её распоряжении теперь были века.

На Майю из зеркала, словно зачарованный портрет мёртвой девицы, молчаливо взирал укоризненный взгляд призрака. Вьялица стремилась передать через этот взгляд всю печаль и надежду мира, хотя и догадывалась, что выходило у неё это слабо.

Всё это время невидимка не сводила с новой знакомой глаз. Увидев её лицо без обрамляющей ткани и скрывающей его тени, призрачная девушка была поражена. Эти длинные русые волосы, пухлые губы и серо-зелёные глаза очень напомнили ей Юную Госпожу. Да, сейчас она должна быть совсем не юной, а женщиной уже в возрасте, но верная служанка запомнила её именно такой. До чего же знакомы мне эти черты... Будь у призрака сердце, оно бы затрепетало.
В эту секунду Вьялице снова захотелось заговорить. Захотелось выговорится и поведать Майе всё, что было у неё на душе. Почему она не может отступить от своей затеи, почему ей принципиально важно попасть в мёртвые земли и почему это вопрос смерти... и смерти. Обрисовать, как тяжело было существование призрака до этого момента. Поделиться своими страхами и мечтами. Рассказать о Юной Госпоже и поразиться вслух тому, как сильно вампиресса походит на неё. Испросить опоры и защиты... Но.
Вьялица молчала. Как будто на душе был внутренний замок, а на словах - лимит, против которого она не могла пойти. Как будто она была всё ещё в господском доме, где любое сказанное слугой слово было произнесено либо строго по делу, либо не высказано вообще. Вьялица молчала. Она наконец опустила глаза и вдруг неслышно, одними губами прошептала:
- Сыграй на своей флейте ещё разок, пожалуйста.
Уже после того, как её рот закрылся, Вьялица осознала, что этой фразой не только может досадить Майе, но и отнять у той законный дневной сон. Хотя... так ли уж необходимо вампирам спать днём? Они ведь мертвы. В конце концов слетевшие с губ слова были самой обычной невинной просьбой - всего лишь просьбой, а не добровольно-принудительным занудством. Если она не захочет, то играть не будет, и всё в порядке, - успокаивала себя невидимка. А после вопросительно воззрилась на флейтистку.

Отредактировано Вьялица Калика (02-11-2015 23:36:54)

Изобразив почти человеческое поёживание, Вьялица нарочито медленно выплыла из зеркала, будто её выкуривали из родной норы. Встав на ноги прямо перед Майей, она несколько секунд пристально смотрела на девушку, стараясь уловить и запомнить все черты лица, а после, бесшумно ступая на носочках, подошла к кровати и скромно уселась на краешек. Расправила подол платья, руки положила ладонями на колени в жесте вежливости и покорности и вопросительно взглянула на вампирессу, одними глазами спрашивая, устроит ли её такое положение вещей.
"Одна мелодия..." - крутились в её голове слова Майи. Одна мелодия, одна мелодия, - повторяла Вяльца в уме, зациклившись на этих словах. И я... уйду?

Как можно навредить призраку? - понеслись её мысли в совершенно другом, почти агрессивно-оборонительном направлении. Максимум, что... и минимум, и единственное - это изгнать. В конце концов пытки, которые порой бывают хуже смерти, для призраков вряд ли существовали. Сама смерть была уже пройдена. Осталось лишь это полное стирание из текущего мироздания. И оно... не казалось таким уж страшным, но в то же время было просто нежелательно. С другой стороны, чтобы изгнать призрака нужны довольно весомые познания в некромантии. А эта милая девушка вовсе не походила на тех побитых жизнью и смертью, искалеченных существ, больше всего напоминающих собой объекты своего искусства, - некромантов, кои встречались на пути призрака. Да, вряд ли ей известны столь глубокие тайны магии смерти, - мысленно кивнула себе Вьялица. А значит... что ей может сейчас угрожать, если она не послушается? Нет, разумеется невидимка не будет сильно досаждать вампирессе, но и покидать её так просто Калика не хотела бы. Пожалуй, я... останусь... с ней...

Но вдруг легонько мотнув головой, Вьялица перебила себя, и её мысли снова приняли другой ход. Как я могу?! Как я могу надоедать ей? Вредить? Нервировать одним своим присутствием? Конечно же никак! Я не достойна! Не достойна её внимания.
Я уйду.
В очередной раз мысленно всё решив для себя, призрак неслышно вздохнул, и в этом вздохе чувствовалось даже какое-то облегчение. Однако она снова ничего не ответила Майе. Скомкав под рукой своё платье, Вьялица крепко сжала призрачную ткань и тут же отпустила. Платье плавно стекло вниз по ноге, а невидимка захлопала ресницами. Что ж, осталось только услышать последнюю для неё восхитительнейшую музыку этой очаровательной девушки.

Музыка единой гармонией окутала сумрачную комнату, укрывая обитателей с головой, словно мягкое тёплое одеяло.
Тепло. Как давно его не ощущала Вьялица? Пожалуй, с тех пор, как... с тех пор, как...
Из-под опущенных ресниц она тайком снова взглянула на флейтистку и по её науке тоже закрыла глаза, отдавшись всем своим естеством в убаюкивающие объятия волшебной песни. В мгновение ока голову заполонили видения: о прошлом, о другой жизни, о будущем и мечтах. Вьялица вновь увидела лицо своей Госпожи. Такое счастливое и беззаботное. Увидела и своё - отражением в зеркале - вечно печальное и задумчивое. Да, той ещё букой она была при жизни, нелюдимой и неразговорчивой. Даже если не брать во внимание то, что она была слугой - не полноценным человеком, друзей у неё не было даже среди своих. А потому дружба и душевное тепло, подаренные ей Юной Госпожой стали для неё настоящим лучиком солнца в непроглядном жизненном мраке. Но после она всё испортила. И тьма вернулась и поглотила её душу целиком, обсосав до последней струны. Вьялице суждено было стать дешёвой игрушкой некромантов, как прежде - такой же забавой богатых и важных господ. Никому не было дела до её чувств, и чувства... исчезли. Да и как призрак может чувствовать? Чувства - это когда кровь по жилам бежит быстрее или наоборот стынет. Когда сердце колотится, трепещет или замедляется. Когда по коже бегут мурашки, а внутри разливается тепло. Когда сбивается дыхание, и слёзы заполняют глаза.
Ах, если бы она могла плакать!
Но всего этого призрак был лишён. Самое большее, на что она была способна, - это изображать нынче чуждые ей человеческие реакции. А сама она... не чувствовала. В канители времён, в вечной мерзлоте её загробного существования Вьялица утратила саму суть ощущений и эмоций.
Однако теперь... что-то глубоко-глубоко в душе, куда никакой свет не проникает и подавно, зашевелилось и медленно начало подниматься подобно обретшему жизнь ростку. И призрачное тело невольно вздрогнуло. Не затрепетало от ветерка, не исказилось от дыхания и не исчезло на мгновение, поддавшись прекрасным мотивам, а именно так по-настоящему и совершенно по-человечески встрепенулось. Но Вьялица не открыла глаз, стараясь поймать каждую ноту этого нового... ощущения.
Картинки продолжали мелькать перед глазами. Теперь она уже видела себя в заснеженных землях Рилдира, какими она их воображала. Ставшая холодной и пронзительной музыка флейты напомнила ей саму метель. Вьялица представила себя с ней единым целым. Она дышала - вместе с метелью. Дышала ледяным ветром и отдавала себя на растерзание бешенным порывам. Это было... непередаваемо.
Поддавшись внутреннему зову, призрачная девушка вскочила с кровати и принялась кружиться по комнате, изображая собой буйствующую стихию, вскидывая руки к потолку и бесшумно переступая на месте кончиками пальцев. Странный получился танец. Волосы струились за ней лёгкой полупрозрачной дымкой, не поспевая за скоростью девушки. Подол платья перекручивался, будто в страстном порыве горячо обнимая её тонкие ноги, и снова распускался белоснежным цветком.
Когда невероятная по своему очарованию песня начала затихать, остановилась и Вьялица, медленно приподнимая густые ресницы и глядя на воплотившую эту магию в музыку девушку отнюдь не затуманенным взглядом. Наоборот, глаза её, как и мысли, в этот момент были необычайно ясны. Даже волосы, мягко улёгшиеся на спину призрака, как им и полагалось, перестали скрывать лицо, позволяя наконец как следует разглядеть его. Калика была почти готова улыбнуться.
Пожалуй, это было даже хорошо, что Майя прикрыла зеркало, потому что увидь Вьялица в нём сейчас своё одухотворённое выражение, вся эта хрустальная сказка мгновенно бы рассыпалась.

По завершении песни призрачная девушка серьёзно и внятно прошептала:
- Мы должны пойти туда.
И помолчав немного, прокручивая в голове только что унёсшие её в неведомые дали музыкальные порывы, будто стараясь уловить последние искорки того самого тепла... призрака тепла, которое она ощутила всего несколько минут назад, Вьялица добавила:
- Мы пойдём туда вместе.

Отредактировано Вьялица Калика (04-11-2015 04:12:00)

Вьялица с почти говорящим выражением лица а-ля "А что я такого сделала?" захлопала глазами, услышав столь категоричный отказ Майи и даже проскользнувшие нотки обиды в голосе. И всё же она ожидала подобного, ведь был уговор, а потому в очередной раз промолчала, пристально наблюдая за тем, как вампиресса укладывается спать.
Не хочешь слушать - я не заставляю.
Восприняв же фразу Майи "делай, что хочешь" вполне буквально, Калика всё так же беззвучно приблизилась к изголовью кровати и замерла неподвижным полупрозрачным силуэтом скорбящей девы. Взгляд её аналогичным образом остекленел, направленный прямиком на укрывшуюся под одеялом девушку. Хотя вероятней всего даже атака "почувствуй на себе мой тяжёлый взгляд" в случае с призраком была обречена на провал. Призраки не излучают никакую ауру (кроме смертельной, конечно, но она едва ощутима), что уж говорить о довлеющем присутствии?
Ещё больше погрустнев, невидимка подумала о том, что Майя скорее всего уже давно забылась сновидениями, будучи в полной уверенности, что навязчивое бестелесное существо послушно покинуло её временную обитель.
Но что она могла сделать? Не имея в запасе жизненных сил, Вьялица не была способна даже на такие простые действия, как скинуть одеяло, потопать по полу, погреметь чем-нибудь или просто шуршать, выдавая своё присутствие. Единственное, что ей было сейчас доступно, - это просунуть руку сквозь одеяло и...
Внезапно представив ещё большее негодование Майи по этому поводу, увидев её в своём воображении в облике разъярённой фурии, Калика решила, что совсем не готова к такому, и не сдвинулась с места.

Рилдир знает, сколько она проторчала в этой позе, ведь в запасе были немалые выдержка и терпение, привитые ей новым образом существования. Всё, на что рассчитывала Вьялица, - это снисходительность и благодушие выспавшейся вампирессы. Тогда-то уж она наверняка оценит по достоинству моё предложение и соизволит проводить заблудшую душу в столь желанный приют! - была уверенна наивная невидимка. А потому просто собиралась дожидаться таким образом пробуждения Майи.
Но видимо всколыхнутое в ней, давно забытое самое дно души в этот раз не дало спокойно отстоять свой пост у постели девушки, и призрачная дева, оторвав пытливый взгляд от одеяла, оглядела комнату. Глаза скользнули по неуклюже разбросанным сапогам и остановились на одиноко возложенной на тумбе флейте. Не успев подумать, Вьялица уже протянула свои руки к чудному инструменту. Пальцы прошли насквозь, ощутив пустоту внутри.
Как же оно работает? С искренним и почти несвойственным ей любопытством, невидимка низко наклонилась, сбросив свои локоны на пол, и заглянула в выходное отверстие. Вот бы опробовать эту магию самой! С воодушевлением она решила, что как-нибудь обязательно обратится к Майе с просьбой научить её играть.

Отредактировано Вьялица Калика (04-11-2015 19:37:05)

Пробуждение Майи застало Вьялицу в её странной позе, но последняя не спешила выпрямляться, а, повернув к вампирессе голову, будничным тоном тихо поинтересовалась:
- Как спалось, госпожа?
Как ни в чём не бывало, она перехватила свои тоненькие ручки у себя за спиной, поднимаясь в полный рост и отступая на шаг к стене, дабы дать Майе дорогу. Не сказать, что в этом была такая уж большая необходимость, но проходить сквозь призрака, да ещё и толком не проснувшись - занятие малоприятное.
- Я охраняла твой сон, а потому не уходила, - всё тем же спокойным безэмоциональным голосом ответила Калика на заданный ей вопрос, провожая девушку взглядом.
- Мне надо переодеться.
Когда бывшая служанка услышала до боли знакомую фразу из своего прошлого, она чуть было вслух не откликнулась: "Вам помочь, госпожа?", но вовремя опомнилась. Сейчас у неё не было возможности... А тем временем Майя самостоятельно обнажила свой торс. Лицо Вьялицы не отразило ни единого чувства, да и волосы по-прежнему скрывали его большую часть, но нельзя было сказать, что невидимка не изучала взглядом тело девушки. Одновременно она прислушивалась к своим внутренним ощущениям, но, кажется, там была тишина. Визуальная составляющая образа оказалась для неё не такой эффектной, как слуховое восприятие, хотя Калика всё также не могла отделаться от ощущения, что лица Юной Госпожи и Майи поразительно схожи. Но музыка... музыка почти ввела её в экстаз, если для призрака можно назвать экстазом любой всполох отголосков чувств прежних дней. Пожалуй, да, можно.
С вопросами о планах призрачная девушка пока не торопилась. По всей видимости флейтистке было необходимо ещё время. Ну а времени... у них было предостаточно, учитывая, что обе они теперь бессмертны.

- Прости, - соглашаясь с Майей, кивнула призрачная девушка. - Я собираюсь ожидать твоего согласия, - терпеливо ответила она.
Хоть Вьялица и старалась всеми силами сохранять отстранённо-нейтральное выражение лица, но в этот момент взгляд её стал ещё более печальным. Ей понемногу начинало казаться, что всё это дурная затея, и сколько бы она не давила на вампирессу своим присутствием, ничего хорошего из этого не выйдет. Да, в этом была вся Калика: вдохновиться одной идеей, проделать невероятный путь, в нескольких шагах от цели засомневаться, с десяток раз передумать, опустить руки и... Нет.
Невидимка оглядела комнату и остановилась взглядом на вновь открытом зеркале. Не вариант... Ещё одна подобная выходка, и Майя самолично пойдёт узнавать способы изгнания духов. В этом Вьялица была уверена. Но что же предпринять?
"Ты остаёшься?" - эхом отозвался в её голове ключевой вопрос.
Нет, я не останусь! Я не останусь в этом мире! Я найду свой приют.
Вот только...

Калика в ответ посмотрела на Майю. Снова внимательно вгляделась в её лицо, оставляя в памяти мельчайшие подробности прекрасных черт, опустила взгляд ниже и вдруг сделала уверенный шаг вперёд. В эту секунду могло показаться, что призрак собирается то ли приникнуть к флейтистке всем своим существом, то ли пройти сквозь неё... Но за мгновение до того, как их тела могли соприкоснуться, Вьялица исчезла. Растворилась лёгким туманом, не оставив следа. Что это было, она и сама не могла себе объяснить, но став абсолютно невидимой, она осторожно обогнула Майю, выплыв в открытую дверь, и кинулась вниз по лестнице, а затем прочь из таверны.

В её беспокойной голове сейчас была лишь одна мысль, единственный образ, вырисовавшийся в воображении нежными пастельными красками: как Майя играет в таверне на своей флейте (а именно её увидев в руках девушки, невидимка поддалась столь внезапному порыву) восхитительно-волшебную музыку, а после Вьялица, восседая среди совершенно обычных посетителей в совершенно обычном теле, громко хлопает очаровательной музыкантше и просит сыграть на бис. Для этого нужно было всего лишь... обрести тело.
Охота по установленным Каликой самой себе заповедям не могла происходить в городе, и это усложняло задачу. Ведь нужно было успеть до того момента, как Майя сама начнёт охоту, завершив чудесную в фантазиях призрака сцену.
И она торопилась, как могла. Порой в забытье проскакивая через прохожих насквозь, но ей было совершенно не до их возмущения и недоумения. Ей нужно было украсть чью-то жизнь только для того... чтобы поаплодировать одинокой, но всколыхнувшей в ней что-то важное флейтистке.

Отредактировано Вьялица Калика (05-11-2015 20:37:25)

Это оказался здоровенный детина.
По правде сказать, Вьялица ожидала встретить за городскими стенами старика, везущего скромный урожай в город на продажу, или молодую травницу, вышедшую собирать очередной гербарий, или нищенку, наконец. Вообще, как она заметила, нищие частенько бродили вне городов по окрестностям. Рилдир их знает, с какой целью, но ночью им побираться в городе было явно нечем, а потому чаще всего они и становились добычей одинокого духа. Путников же, какими безобидными они не выглядели, Калика трогать не рисковала. Кто знает, какие сюрпризы могла скрывать хрупкая фигурка в плаще. Да та же Майя, к примеру! Перед глазами Вьялицы возник изящный образ девушки, и та на несколько секунд зависла на месте, невольно протянув руку к своим волосам и будто стремясь ещё больше укрыть лицо ими.

В этот раз ей знатно повезло. Парень богатырского телосложения в дешёвой одежонке - явно сельский тип - прикорнул на ночь под деревом и храпел на всю округу. Вполне вероятно, что он направлялся в город на заработки, но за ночёвку в таверне платить не пожелал, а потому спокойно удовольствовался сном под открытым небом. Неторопливо и бесшумно переступая на носочках, невидимка приближалась к нему, пока наконец не присела на корточки прямо перед его лицом. Белое платье мягко расстелилось по траве, скрыв её обнажённые ноги. Вьялица некоторое время с отстранённым любопытством изучала молодого человека. Ничего примечательного в нём не было... Смысл этого выжидания заключался в том, что если под личиной деревенщины скрывался хитрый охотник или некромант, он бы уже попытался схватить призрака. А призраки всё же наиболее уязвимы в момент кражи жизненных сил. Но всё было спокойно. Бережённая девушка наконец протянула тонкие длинные пальцы ко лбу юноши и одним лёгким прикосновением сделала его дыхание очень редким и поверхностным. Как бы крепко он не спал, но меры предосторожности не помешают... Всё ж таки нельзя сказать, что вытягивание из тебя жизни призраком сродни укусу комара. Следующим касанием стало медленное погружение её пальцев в грудь парня - прямиком к сердцу - так было быстрее всего по опыту Вьялицы.
Однако сил у человека было не занимать. Призрачная девушка даже представила, как он щедрым жестом, с улыбкой отдаёт ей часть своей жизни, будто для него это было сущей мелочью.
Нашёл, чем разбрасываться, - ворчливо подумала невидимка, поспешно отрывая от его тела руку.
Пожалуй, этой подзарядки ей хватит с лихвой. И даже не понадобилось никого убивать. Снова коснувшись лба юноши, девушка привела его в чувство, но тот даже и не подумал проснуться. Что ж, ей же лучше. Попятившись на несколько шагов назад, она молчаливо кивнула пареньку, словно благодаря его за такой "подарок", и, развернувшись, заспешила обратно.

Посреди улицы, когда никого не было поблизости, появилась странная девушка в белом платье и громко зашлёпала босыми ногами по лужам. Она спешила, и шаги её то и дело сбивались на бег. Но она не могла отказать себе в удовольствии ощутить, как вода податливо расступается под её ступнями и брызгами вылетает из-под пяток. Вот это воистину необыкновенное чувство - быть материальной, взаимодействовать с этим миром и ощущать, как мир взаимодействует с тобой. Быть его частью... хотя бы иногда...
Подол её платья насквозь промок, облепив тощие лодыжки, когда Вьялица вбежала в таверну, заприметив из окна ставшее родным лицо. Оглядевшись, она обнаружила Майю у дальней стены рядом с состоятельным мужчиной. Похоже было, что музыкантша не заметила свою навязчивую спутницу, и Калика тихонько пробралась в противоположный конец широкого зала, скромно усевшись за дальний столик в надежде, что никто из посетителей и прислуги таверны не будет трогать её.

Мимо Вьялицы прошёл мрачного вида господин, спустившийся с верхних этажей. Усевшись за столик напротив, он принялся буравить бледную девушку глазами. Не сказать, что этот пристальный взгляд как-то досаждал призраку. В опасности она себя не чувствовала, поскольку на охотника он мало походил. Однако назвать причины такого повышенного интереса затруднялась. Мысленно пожав плечами, она довольно быстро забыла о нём, тем более что со стороны открытого пространства донеслись первые, ставшие уже родными её душе звуки. Приковав к себе всё внимание Калики, и не только её, Майя начала играть. Таверна зацвела ещё одной чудеснейшей песней.
Хоть девушка и не собиралась в этот раз так просто поддаваться на волшебство музыки, очаровывающие мотивы вскоре захватили и её, сделав добровольной узницей собственных грёз. Вьялица увидела прогулку по лесу. Две девочки беззаботно шли по тропинке, держа в руках большую корзину, и весело о чём-то щебетали. Выйдя на поляну, они поставили свою ношу и разложили на траве большой и красивый расписной платок, на который поставили разные лакомства. Обычный девичий завтрак на природе. Стоило ли упоминать об изумрудной листве, звонких птичьих трелях и тёплых солнечных лучах? Но вот небо стало затягиваться тучами. Пошёл небольшой дождь, и, кажется, собиралась гроза. Дети укрылись под большим раскидистым деревом. Маленькая и черноволосая девочка дрожала, пугаясь приближающихся раскатов. Её белокурая подруга ласково и нежно обнимала малышку, шепча на ухо успокаивающие слова. Мало-помалу Вьялица обрела уверенность и повернулась к своей спутнице с улыбкой, чтобы поблагодарить её. Но это была на её Госпожа...
- Майя? - сорвался с губ девушки изумлённый беззвучный возглас.
Как бы то ни было, девушка-призрак не открыла глаз, а девочка в её фантазиях с умиротворённым выражением лица положила свою головку на плечо подруги.
Гроза минула, и девочки вернулись к своему маленькому пиру. Но когда они расселись на полянке за импровизированным столом, Вьялица увидела, что перед ними вместо той еды, что они принесли с собой, лежат мёртвые люди и их части.

Калика встряхнула плечами, избавляясь от наваждения, и уставилась широко открытыми глазами прямо перед собой. Музыка тоже завершилась. Майя с улыбкой оглядывала зал. Черноволосая девушка, медленно и плавно поднявшись со своего места, захлопала в ладоши. Сперва тихо и нерешительно, но громкость её хлопков постепенно нарастала. Удивлённо оборачивались на неё и тоже начинали аплодировать некоторые другие посетители таверны. В другом углу зала встал ещё какой-то парень, также восхищённый великолепной игрой.
Вьялица опустила руки, глядя флейтистке прямо в глаза. И вдруг... уголки её губ тронула тень едва заметной улыбки.
- Сыграй "Песнь Северных земель", - озвучила свою просьбу Калика.
И всё-таки она не отступится от своего. Она уговорит Майю отправиться вдвоём в Ледяную империю.

Прочитав на устах флейтистки своё имя, она перестала улыбаться. В смятении опустив взгляд, Вьялица заняла своё место и спрятала скрещенные в лодыжках ноги под стулом. Она была уверена, что Майя, поняв намерения призрака её преследовать, сейчас очень сильно разозлилась и наверняка поминает её нехорошими словами... Вот и музыкантша словно в подтверждение её мыслей надолго замолчала. Ненавидит... Мечтает избавиться.
Калика зажмурилась и сильно прикусила губу. Ни боли, ни крови... От этого по-настоящему хотелось плакать, да только невозможно. На мёртвой коже нижней губы остались небольшие вмятинки зубов.
Чего я, в самом деле? - вдруг отрешённо подумала бледная девушка. - Сама же решила не оставлять её, пока не получу согласия. Так чего теперь нюни распустила? Как будто думала, что всё будет так легко. Нет, конечно!
Мотнув головой, Вьялица опустила подбородок на сложенные ладони, опустила ресницы и уже без сопротивления позволила себя унести в заоблачные дали новой, возникшей из ничего мелодии. В этот раз никаких сцен, её просто словно бы качало в колыбели холодных ветров, которые подхватили с земли её невесомое тело и забрали в свою северную обитель.
Когда внезапно её пронзило ледяной стрелой, Вьялица широко открыла свои тёмные глаза и зачарованно посмотрела на Майю. Та в свою очередь, как будто в забытье, играла со всё нарастающей силой и жёсткостью, если так можно выразиться о музыке. Но Калика не боялась, её не страшили вечный холод и ужас мёртвых северных краёв, ведь всё своё посмертное существование она провела в этой нескончаемой снежной буре, словно заблудившийся и промёрзший до самого сердца странник, лишённый возможности умереть...
Однако, похоже это пугало саму Майю. С таким отчаянием лилась песня, погружая в смертельную тоску всех присутствующих. С таким воодушевлением играла одинокая прелестная девушка, всей своей сущностью передавая неприятие... И так сиротливо становилось на душе.
Но ты будешь не одна.
А музыка понемногу стихала, утекая обратно в забвение. Приходили в себя бывшие в таверне люди. Вьялица обнаружила себя уже несколько минут меланхолично смотрящей в окно в тот момент, когда прямо рядом с ней появилась вампиресса. Вот уж талант или проклятие - не замечать вокруг живых, да и мёртвых тоже!
Быстро захлопав густыми ресницами, Калика не сразу осознала происходящее, растерянно глядя в лицо собеседницы. Майя сидела напротив неё, и Вьялица, сбиваясь и путаясь в словах, зашептала:
- Я просто... хотела сделать тебе приятно...
Как же здорово, что призраки не могут краснеть!
Смущённая девушка оправдывалась и шептала всё тише, не столько боясь, что её услышат, сколько опасаясь гнева музыкантши.
- Понимаешь, я такая же, как ты, в некотором роде. Мне нужны люди, живые люди, чтобы поддерживать своё... свою форму, - Вьялица обвела себя взглядом, ещё сильнее сжимаясь, словно пыталась стать совсем крошечной и неприметной. - Но это ненадолго. С наступлением утра я снова стану невидимой, а тех сил, что я... позаимствовала, хватит всего дней на пять... наверное.
Совсем запутавшись в объяснениях, Калика низко опустила голову, привычно спрятавшись за своими волосами, и почти неслышно буркнула:
- Прости меня.

Доступны ли призракам чувства? Этот вопрос нынче терзал её как никогда в жизни, вернее загробном существовании. Даже если отставить в сторону присущие лишь живым физические реакции, например, мурашки или дрожь... Хотя, так ли уж отставить? Трудно сказать. Призраки могут злиться и ненавидеть, а значит, могут и привязываться к чему-либо. Однако в силу своей природы добрых чувств они проявлять не способны. Сострадание - и то по-своему, когда жестом "любезности" призрака становится упокоение несчастных. Но возможно ли для них наивысшее по сложности и неоднозначности в этом мире чувство? Пожалуй, она пока ещё слишком рано об этом вздумала размышлять. Но привязанность - да, определённо. Это чувство, пронизывавшее всё её живое существование, было ей знакомо и близко, наверно, как никому другому. Вот и сейчас. Не спутать... И такая искренняя и глубокая, потому что её не портит желание отведать на вкус жизнь объекта привязанности. Майя ведь тоже была мертва... А что сама Майя? Вьялица задумалась, вспомнив сцену в подворотне, ту бедную, неизвестную ей девушку. Она, кажется, уже когда-то слышала, что вампиры как в воздухе нуждаются в крови своих избранников. У призрака не было крови, значит вампирессе она... не нужна?
Однако жесты музыкантши говорили совершенно об ином, что привело Вьялицу в полное замешательство и смятение. В этот момент она-то и вспомнила о "физических реакциях". Не тело, но память подсказывала ей, трактуя происходящее именно на чувственном уровне. Необыкновенным было всё, что происходило здесь и сейчас. Она помнила! Помнила, какой удивительно тёплой может быть рука, мягко касающаяся твоей щеки. Как внутри всё начинает трепетать, стоит этой руке совершить малейшие движения. Как перехватывает дыхание от единственного взгляда в глаза...
Вьялица безмолвно взирала на очаровавшую её девушку. Ни единая реакция её мёртвого, хладного тела не могла выдать того, что творилось у невидимки на душе. Пожалуй, в этом проявлялся несомненный плюс - быть фактически трупом. Хотя... может и минус, кто знает.
Как бы то ни было, Калика потеряла дар речи, а её собеседница вернулась к своей работе. "Наслаждайся", - бросила она, уходя, и невидимка сейчас всячески смаковала это слово у себя в голове, "растёкшись" по столу: руки были вытянуты вперёд, вместе с плечами расположившись на столешнице, лоб упёрся в дерево, и вся картина была укрыта покрывалом из длиннющих волос.
Собственно, в такой позе она и провела остаток выступления флейтистки, тщательно разглядывая крохотную трещинку на столе и размышляя над тем, какого Рилдира она творит. Но вот чарующий голос вампирессы позвал её прямо над ухом. Медленно, очень медленно Вьялица собралась телом и мыслями, посмотрела на протянутую ладонь и аккуратно вложила туда свои пальцы.
- Куда? - прошелестела Калика, поднимаясь, словно бы напрочь забыв, что уже вторые сутки уламывала Майю куда-то идти, и вопросительно разглядывая милое лицо. - Тебе разве не нужно сейчас на охоту?

Нечто уж совсем из ряда вон выходящее продолжало твориться. Пожалуй, именно такие события можно было называть "с ног на голову". Сперва Майя взяла с трудом соображающую Вьялицу под локоть, затем галантно провела её до выхода и наконец любезно открыла ей дверь. Но ведь всё должно было быть наоборот! Это Вьялица всегда пропускала господ вперёд себя... Обомлевшей девушке только и оставалось беспрекословно подчиняться нежной настойчивости своей спутницы.
А потому после второго негласного предложения взять вампирессу под руку Калика даже не упорствовала. Только очень осторожно она протянула хрупкие бледные пальцы, и, кажется, кисть её на секунду дрогнула. Она хотела потоптаться на месте, но ей и этого не дали. Майя спешно увлекала призрака куда-то вглубь городских улиц. Непривыкшая быстро передвигаться Вьялица неловко семенила маленькими ножками, путаясь в подоле собственного платья, который, будучи до сих пор мокрым от луж, навязчиво хватал её за лодыжки. Пару раз она всё же умудрилась споткнуться, буквально повиснув на вампирессе, и радуясь тому, что даже в материальном теле весит совсем немного, чтобы это доставило Майе большие неудобства. Но всё равно ей было неловко...
А тут ещё и выбившаяся из-под капюшона музыкантши прядка русых волос отлетела назад и нагло щекотала лицо поспешающей следом Вьялицы. Так что как только девушки остановились, девушка-призрак ухватилась за светлый локон своими пальцами и попыталась пристроить его на место, чувствуя себя при этом весьма двояко. Но не сказать, что ей было неприятно. Скорее наоборот. Потупившись взглядом, Калика заправила волосы Майе за ушко, и после воззрилась на ту с изумлением.
- На охоту? С тобой? В смысле... Это очень приятное приглашение для меня, но, боюсь, я буду лишь мешаться... и... всё испорчу.
В смущении Вьялица вновь попыталась укрыться в собственных кудрях, одновременно мягко вытягивая свою руку из хватки вампирессы.

Рука невидимки наконец-то досталась ей, вот только она целиком самой себе уже совсем не принадлежала... Очутившись в объятиях, казалось, разом вытянувших из её промозглой души весь холод, Вьялица не испугалась и не стала препятствовать. Наоборот, её тело радостно подалось навстречу вампирессе, будто уже обрело столь искомый призраком приют. В нос пробирался сладковатый и немного прохладный аромат обнявшей её девушки. Калика поймала себя на том, что хочет снова прикоснуться к шелковистым русым локонам. По всей видимости призракам всё же можно было вскружить голову, ибо мысли Вьялицы сейчас водили безумные и весёлые хороводы, но никак не думали принимать полагающийся им строй.
Когда же её с завораживающей мягкостью вырвали из собственного "укрытия", Вьялица, встретившись с Майей лицом к лицу, не нашла ничего лучше, кроме как зажмуриться. От страха? Да, она боялась происходившего с ней. Так давно она испытывала нечто подобное, что казалось, будто ей такие ощущения были совсем незнакомы. Впрочем, это же было в другой жизни, так что нет ничего удивительного.
А тем временем флейтистка заговорила, и её нежный мелодичный голосок заставил призрачную девушку осторожно открыть глаза и всмотреться в прекрасные серо-зелёные очи. После её взгляд сполз на пухлые губы, да там и замер. Калика явно не отдавала себе отчёт в том, что делает.
Вот как она в таком состоянии объяснит вампирессе, что неуклюжесть Вьялицы, её неторопливость, близкая к заторможенности, и излишняя осторожность явно не помогут в настоящей охоте, а лишь навредят?! Но движения губ музыкантши, вернее её слова действовали на Калику как-то по-особенному успокаивающе, и та, изобразив поднятием груди глубокий вздох, кивнула и вновь взглянула в очаровательные глаза.
- Я согласна. Пойдём.
Чувствуют ли призраки? Ещё вчера Вьялица могла уверенно ответить на этот вопрос. Но теперь... Она ведь может видеть удивительной красоты черты лица, может слышать чудесный голос и вдыхать незабываемый аромат. Её тело даже не просто осязает прикосновения, но и реагирует на них! Могло ли это значить, что...
Опустив ресницы, Калика уже второй раз за сегодня легонько улыбнулась. Как бы там не было, она была готова доверить себя Майе целиком и полностью.

Вся нежность в мгновение ока развеялась прекрасным миражом, стоило Вьялице оказаться вне восхитительно-живительных объятий, да ещё так резко и без предупреждений... А быстрые и какие-то чересчур весёлые для безрадостного призрака слова вампирессы, как будто уже вошедшей в охотничий азарт, поставили на начавшей пробуждаться в душе прекрасной сказке жирную точку. Так сильно Калика испугалась резкой смены настроения и атмосферы. Более того, привыкшая себя ни во что не ставить призрачная девушка понемногу начинала различать в Майе лишь прежние черты хищницы-соблазнительницы. Возможно, для вампиров такое поведение в порядке вещей и не является каким-то особенным проявлением чувств?
Вьялица не успела додумать. Её спутница спешно увлекала их обоих куда-то в паутину городских улиц. Совсем отвыкшая двигаться с такой скоростью, да ещё и передвигать ногами при этом Калика практически болталась на руке Майи бесформенной белой тряпочкой, но, несмотря на все свои сомнения, продолжала очень крепко, насколько вообще была способна в её состоянии, сжимать дорогую ей ладонь. Холодную, ведь Майя была также мертва как и она сама, но всё-равно такую приятную в своей прохладе... Стены, окна, углы и ступени. Всё смешалось смазанной панорамой на фоне. Вьялица уже перестала различать, куда и как они бегут. Только их руки и оставались светом маяка в этом буйстве серых и тёмных красок.
Остановились. Тупик. Отступив на шаг, будто не заметив, как Майя поправляет её волосы, бледная черноволосая девушка огляделась. Её нога угодила в очередную лужу, но призрак не спешил покидать её. По углам валялся какой-то мусор, рядом с одной из стен лежали её осыпавшиеся осколки. С черепицы капало.
Две капли упали на белый прямой нос и с завораживающей медлительностью поползли по нему вниз, зависнув на кончике в нерешительности: падать им или нет. Вьялица чувствовала их. Как и пальцы вампирессы. Жертва. Она спрашивает меня о... жертве? Кого бы я хотела? В этот момент она тоже вспомнила их встречу. Ту бедную девочку. И те жаркие объятия, что подарила ей перед смертью кровожадная флейтистка. Объятия... Вьялица едва заметно нахмурилась, опустив лицо. Она обдумывала эту мысль.
- Девушку, - наконец и вдруг заговорила она, - юную и красивую.
Что означало "красивую", Калика уточнять не стала. Она хотела, чтобы Майя сама выбрала и показала ей свой образец красоты. И чтобы вновь сыграла перед ней тот одурманивающий спектакль страсти, всегда завершающийся одним и тем же драматичным концом. Но только теперь Вьялица желала быть в первых рядах.

Всё верно, хищница в обличье человека... Глядя на улыбку Майи, Вьялица перестала хмуриться, а лицо её смягчилось, когда она пришла в согласие со своими мыслями, какими бы грустными они не были. Девушка принялась с любопытством наблюдать за вампирессой. Все её движения были так изящны, чётко выверены и неуловимы, что Калика не могла не восхищаться своей спутницей. Сейчас Майя больше всего напоминала дикую кошку, крадущуюся в засаде к неминуемой жертве. Такой хищник не мог промахнуться, в этом не было сомнений.
Если себя Вьялица всегда сравнивала с пустотой в человеческой оболочке, то Майю она видела наоборот наполненной до верхов энергией и волей к жизни. Пускай и странной - их мёртвой жизни. Но одно было неоспоримо: эта девушка никогда и ни за что не сдастся и будет когтями рвать любые удавки и оковы. Калика чувствовала себя, вечно колеблющуюся и трусящую, в некотором роде её противоположностью. Её... тенью. Что ж, быть по сему.
Глубоко и медленно дышала хищница, по всей видимости выискивая подходящую жертву. Призрачная девушка не сводила глаз с её высоко вздымающейся груди, пытаясь войти в ритм её дыхания. Что-то завораживающее было в этом всём. Она будто и не вынюхивает... тут нечто более сложное. Тянулись секунды. Капли воды наконец упали с кончика носа Вьялицы, но новые уже блестели на её чёрных волосах. Откуда-то с крыш раздался крик ворона. Кому-то ещё не спалось в глубокую ночь.
С трудом призрак подавлял в себе желание подойти к вампирессе и взять её за руку, чтобы хоть как-то помочь, хоть немного облегчить её напряжение. Но вот она наконец-то двинулась, потянувшись к сумке. Металлический блеск отразился в лужах, в свою очередь отражая тусклый лунный свет. Калика обрадованным взглядом встретила флейту. Но сама музыкантша не спешила приступать к увертюре их камерного представления. Казалось, что она просто внутренне готовится, восполняет силы, продолжая опираться на стену. Всё ли с ней в порядке? Неужели так многого требует выслеживание добычи? Но подойти Вьялица так и не решилась.
- Она скоро будет тут.
Призрачная девушка кивнула, ещё немного постояла рядом с Майей и отступила в дальний угол тупика одновременно с тем, как флейтистка сделала шаг от стены. Растворившись в тенях и вновь став нематериальной, невидимка будто бы совсем исчезла из этого закоулка, дабы не мешать настоящей охоте.

Вьялица снова позволила унести себя в забытье сладостной мелодии. Казалось, что она растворилась не только телом, но и всем своим существом. Её мысли, распылившись лёгким облачком, понеслись вслед за ветром и чудесными нотами манящей музыки. Не уходи... Прекрасная... Но как и любой другой песне, этой тоже суждено было завершится. Зато в их укромное местечко прибыла новая гостья. Не сразу сконцентрировавшись разумом, невидимка из своего угла отчуждённо рассматривала юную особу. Мало-помалу её взгляд становился всё более придирчивым. Длинные тёмные волосы, тёмные же глаза, светлая кожа... Калика кинула быстрый удивлённый взгляд на Майю. Однако в остальном эта девочка была такой милой и такой... обычной. Без лишних изысков? Или ты просто не нашла настоящей красавицы в этом жалком городишке? Призрачная девушка была до последнего уверена, что очаровательной и завораживающей вампирессы достойна дева как минимум королевской красоты. Но, опровергая её предположения, Майя обняла милашку с такой теплотой, что Вьялица сильно засомневалась в своей правоте. Только что-то сквозило в этих объятиях, едва различимо резкое и холодное. Можно было, конечно, сослаться на то, что охотницей завладело возбуждение хищника, почти сжавшего клыки на горле жертвы, но вопреки себе Калика вдруг вспомнила ту нежность, с которой музыкантша прикасалась к призраку, подумала о том, что Майя обнимала её и эту девочку совершенно по разному. Внезапно подмеченный факт пробудил уже знакомые отголоски тепла в её душе и чуть было не заставил невидимку вновь надеяться, но...
Её размышления прервал разговор, и Вьялица осознала, что вампиресса вовсе не собирается начинать сей пир без неё. Что ж, быть по сему. Но сперва...
Калика напоследок ещё разок оглядела двух девушек, практически слившихся воедино. Подметила видимое на лице и почти ощутимое физически возбуждение хищницы, что заполняло собою их крохотный закоулок. Эта девочка такая живая. В ней также возбуждённо, испуганно и страстно бьётся сердечко, шустро бежит по жилам настоящая кровь. Такая горячая, такая... восхитительная, - транслировала себе невидимка ощущения Майи. Как жаль, что я не могу дать ей того же. Как жаль...
Возлюбленный голос воззвал к ней из темноты, и печальный призрак стал обретать свою форму. Медленно, сверху вниз, появлялась полупрозрачная, отражающая лунный свет тысячей частиц, светлая головка с трепещущими на ветру волосами, голые плечи, небольшая грудь и тонкая талия. Свечение мягко стекало волнами по контурам платья. Вьялица сделала крохотный шажок вперёд, неуверенный, как могло показаться, но внутри она была спокойна. Майя рядом, и ей нечего было бояться. Едва явившая себя босая ножка скрылась подолом платья, который уже перестал блестеть и вполне ощутимой белой тканью спадал на землю. Волосы спешно темнели и под действием силы тяжести занимали полагающееся им место, укрыв собою почти всю девушку целиком, и в особенности - привычно - её лицо. Она больше не была прозрачной, и выглядела даже почти живой... Почти.
Не спеша подняв взгляд грустных глаз на Лию, она ещё раз шагнула вперёд, ей навстречу, и тихо-тихо, словно это был всего лишь шелест листьев, поприветствовала гостью:
- Здравствуй.
На долю секунды ей показалось, что она смотрит в собственное отражение. Сколь же забавна была игра света и тени в этом ночном закутке...

Майя окликнула её, и Вьялица встретила её заворожённый взгляд. Чего это она? Подняв грудь и задержав ресницы закрытыми в сыгранном вздохе, призрачная девушка замерла в нерешительности. Почему я? Почему сама? Я не умею... я не смогу. Она вынуждена была признать, что как и прежде, как и при жизни, как и всегда нуждалась в том, чтобы быть ведомой. Самой прокладывать свой путь? Предпринимать решительные действия? Без страха двигаться вперёд? Нет, это было совсем не о ней. Вероятнее всего, именно по этой причине она сперва так "прицепилась" к вампирессе, ака банный лист, не находя в себе смелости добраться до вожделенной цели одной. Самостоятельно. Ей нужна была направляющая рука и поддерживающее плечо, как бы ни странны были подобные желания для призрака. А теперь... теперь её спутница вынуждает Калику в одиночку убить живую девочку. Всё бы ничего, если бы это не происходило в черте города, где каждую секунду тебя кто-то мог застигнуть за сим не примерным занятием и сдать или уничтожить, если бы девочка не была в сознании, хоть и под чарами вампира, и вполне разумно созерцала призрака перед собой. Если бы она не была так похожа на меня.
Внезапно до Вьялицы дошло "решение" этой загадки: Майя испытывает её, проверяет, на что её новая знакомая способна, оценивает и прикидывает, стоит ли отправляться с такой трусихой в далеко не безопасное и крайне тяжёлое даже для нежити путешествие. Тогда я покажу ей, что не боюсь! Я покажу... Я должна... Едва вспыхнувшая во взгляде искра решительности тут же развеялась. Но у Калики не было иного выбора, и напустив на себя ещё большую печаль и горесть, за которыми скрывался страх, черноволосая девушка неторопливо зашагала вперёд. Даже в вещественном облике, когда платье в пол скрывало её ноги целиком, она, казалось, плыла, настолько плавными и медлительными были её движения.
Достигнув Лии, Вьялица сперва опустила голову, но затем вскинула её через бок, искоса глядя на предоставленную ей жертву. Она знала, что не сможет также изящно и страстно окутать ту своим присутствием, как это удавалось Майе, а потому просто протянула свою руку и почти неощутимо коснулась пальцев девочки.
- Позволь мне...
В глазах юной особы, быстро сменяя друг друга, мелькали страх и непонимание. Но она не двигалась с места, зачарованная, и даже не дрожала, хотя прикосновения призрака, даже материального, были крайне холодны. Поравнявшись своим лицом с её, Калика также медленно и нежно обвила длинными пальцами её запястья и, слегка подавшись вперёд, приникла к её губам. Жизнь сплошным и яростным потоком заструилась в горло призрака, и будь она сама живой, уже бы наверняка захлебнулась, но сейчас её захлестнула жажда, и Вьялица с трудом заставила себя остановиться. Такой вкусной и настоящей была эта девчонка...
С усилием оттолкнувшись и запрокинув голову в жесте наивысшего удовольствия, призрачная дева стояла, подставив открытое лицо ночному звёздному небу и падающим прямо на него с крыш каплям. Угольные волосы за её спиной свесились до самой земли. Бледные пальцы продолжали сжимать руки Лии. А сама жертва застыла, слегка пошатываясь, и глядя перед собой невидящим затуманенным взглядом, не сомкнув после поцелуя призрака пухлых, но охладевших губ.
Неспешно Калика подняла ресницы, принимая обычную позу, и отпустила девочку, отступив на шаг в сторону. А после вопросительно взглянула на Майю. Прошла ли она испытание? Будет ли довольна ею вампиресса?

Призрачная девушка сжимала и разжимала пальцы, чувствуя, как по ним, до самых кончиков струится вожделенная сила. Как тонко покалывает словно сотней крохотных иголочек её ладони. Как жизнь, невидимая, но хорошо ощутимая, приливает к её лицу. Давно же она так не насыщалась... Надо сказать, что Вьялица была в этом деле весьма минималистична и крала силы ровно до того момента, чтобы иметь возможность влиять на материальный мир и не более. Но её никогда не заботило, насколько реальным и жизненаполненным выглядит её тело. Однако теперь, насытившись сверх привычной, установленной ею самой себе меры, она очень удивилась этому чувству... Вот именно! Сейчас она, как никогда раньше, хорошо осязала всё происходящее вокруг. Вплоть до неприятно холодных капель на лице и промозглого ветра, облизывающего её голые мокрые ноги. Встрепенувшись, будто воробей, она выскочила из лужи, в которой стояла, вытерла воду с лица тыльной стороной ладони и обхватила себя руками. Кажется, даже её щёки немного зарделись от такого обилия жизненных сил, что она поглотила. Сама же девушка слегка заметно подрагивала. И глядя на насытившуюся и крайне довольную всем происходящим Майю, она, лишь ещё сильнее погрустнев и сжавшись, пролепетала в ответ на её вопрос:
- Мне холодно...
Но это был совсем не тот могильный холод, что окружал Вьялицу с момента её кончины. Этот холод был по-сравнению с тем таким лёгким и лишь немного неприятным и таким... настоящим. Ей было попросту непривычно. И она снова испугалась своих чувств.
В это время вампиресса заканчивала свою трапезу, скрывая свидетельства укуса, и Калика растерянно наблюдала со стороны за ней. В её голове сейчас роилось множество вопросов, вроде: не выйдут ли охотники на её след, обнаружив столь обескровленный труп? Что думают остальные люди? Не разыскивают ли сейчас с факелами серийного убийцу?
Но дрожь мешала ей говорить, да и не до того теперь было. С сожалением и прощанием кинув последний взгляд на бедную девочку, Вьялица подступила к Майе и приготовилась идти, куда та прикажет. Рука призрака в нерешительности дёрнулась вперёд, словно ожидая, что вампиресса снова возьмёт её и поведёт бледную девушку за собой. На что я надеюсь? - самобичевалась Калика, на миг зажмурившись, но не в силах опустить кисть. Так хотелось к ней прикоснуться...

Так внезапно случилось прикосновение, сперва до плеча Майи, затем под тонкими пальцами Вьялицы очутилась её спина. Вздрогнув от неожиданности, стеснения и ещё какого-то непонятного ощущения, призрачная девушка однако не нашла в себе сил отнять свою руку, а вместо того другой рукой обхватила себя под грудью, сжимая рёбра до почти слышимого хруста, - так ей было неловко. Но вампирессу, казалось, это ничуть не смутило. С такой пленительной улыбкой она укрыла замёрзшую спутницу под плащом... Калика скосила глаза на аккуратные и светлые, словно жемчужины, пальчики, скрепляющие под её подбородком застёжку, а после снова уставилась в очаровательное личико, бывшее столь близко к ней.
- Я... я тоже не думала... не знала, - залепетала обомлевшая девушка в ответ, но тут же прикусила губу, заставляя себя вернуться в чувство и говорить нормально. Острое и резкое ощущение, словно короткий удар током, пронзил её в месте укуса, а сама губа непривычно быстро разгладилась, принимая прежнюю форму гораздо скорее, нежели раньше, когда Вьялица была похожа скорее на оживший труп.
- Это странное чувство. Очень странное, - продолжила она уже более спокойным голосом, смотря куда-то в сторону: то ли на трепещущие под ветром полы плаща, то ли на собственную, стиснувшую грудную клетку руку, то ли на круги в луже, причудливо расходящиеся от редкой капели с крыш. - Но приятное. Немного, - добавила она с удивлением.
В этот момент Майя обняла призрака, и её шёпот нежным переливчатым звоном отдавал в ушах. Калика замерла, словно стараясь запечатлеть в памяти каждую ноту этого волшебного ощущения. Сомкнув ресницы, она легонько кивнула:
- Да. Хочу.
В голове промелькнула картинка, как горячая жидкость струится внутри неё. За кровь, конечно, не сойдёт, но, по крайней мере, возможно она узнает, что чувствует вампир, когда... употребляет свою пищу.
Они поспешили обратно в сеть городских улиц и стен, и Вьялица крепко держала свою спутницу за руку, намереваясь ни при каких обстоятельствах её не отпускать, пока они не придут на место. Одновременно, воспользовавшись тем, что теперь Майя была впереди и не видела призрачную девушку, она схватила пальцами другой руки её плащ и прижала к своему лицу, зарывшись носом в восхитительно пахнущую ткань. Глаза её в этот момент блестели каким-то загадочным огоньком.
- ...могу себе позволить проводить тебя, - долетели до Калики слова вампирессы.
Она вскинула на идущую впереди девушку изумлённый взгляд, но ничего не сказала, задумчиво разглядывая её красивые светло-русые локоны, подпрыгивающие в такт шагам.

Отредактировано Вьялица Калика (19-11-2015 08:31:03)

Очутившись комнате, Вьялица замерла в недоумении. Так быстро по её меркам они бежали по городу, что та даже не успела осознать, в какой момент  мрачные и зябкие улицы сменились человеческим уютом таверны. Всё-таки для неё понятие уюта нынче ассоциировалось скорее с тихим кладбищем... Ну да не суть столь важно. Дверь за её спиной захлопнулась, и Калика, вздрогнув всем телом, быстро оглянулась. Майя уже исчезла куда-то, оставив свою спутницу в полном разобщении мыслей. Впрочем... может, у неё ещё какие-то дела. Понурив голову, девушка прошествовала через комнату, невольно воскрешая в памяти прошлую ночь: зеркало и разбушевавшуюся вампирессу, её нежный смех и очаровывающую музыку, странный танец и милую спящую Майю.
Упав на пустую кровать, которая столь же приятно, сколь и непривычно прогнулась под её телом, призрачная девушка свернулась калачиком, целиком укрывшись под чёрной тканью плаща, который даже и не думала снимать. Немного полежав так, насладившись своим укрытием, Вьялица поняла, что её ожидания согреться таким образом абсолютно безнадёжны. Несмотря на появившуюся в ней кажущуюся "живость", в призраке не было внутреннего обогревателя - пламенной крови и бьющегося сердца, согреться ей было возможно лишь извне. И хоть сейчас, в этом новом облике, холод смерти отступал семимильными шагами, чувствуя своё поражение, но с обязательным обещанием взять реванш, Вьялице было мало... Она хотела ещё больше тепла. Сколько лет она мечтала о нём...
За этими всеми мыслями и терзаниями позабылась даже её изначальная цель - Ледяные земли. Ледяные? Я опять вернусь в эту мерзлоту... Но с Майей это уже не важно. Главное, что там не будет врагов и гонений. Там спокойно. Значит, хорошо. Зашевелившись под плащом, она вытянула сперва ногу, затем расползлась конечностями во все стороны, меланхолично рассматривая подушку перед собой.
- Свечи! - вдруг пробормотала призрачная девушка себе под нос, встрепенувшись и резко садясь на кровати, - Она, кажется, просила зажечь меня свечи...
Оглядывая помещение, Калика подумала, зачем же её спутнице это понадобилось. Предыдущую ночь они прекрасно обошлись и без лишнего огня. Зачем мёртвым эти жалкие источники света и тепла? Впрочем... возможно, так Вьялица сможет чуть яснее различать приятное лицо. Ещё немного посомневавшись, девушка всё же приняла решение зажечь одну свечу а дальнем углу комнаты. Правда, света от неё хватало только лишь на то, чтобы разбросать по полу и стенам жутковатые тени. Вполне себе миленькая атмосфера, - пожала плечами Калика, чувствуя, что сделала что-то не то, вернее, совсем не то, чего от неё ожидали, но небрежно решив оставить всё, как есть.
А Майя всё не возвращалась, и Вьялица в нетерпении подошла к двери, в упор разглядывая её и вновь борясь с собственными опасениями. В конце концов не выдержав, она всё же сняла плащ, аккуратно повесила его возле входа и вышла в узкий коридор таверны. Прокравшись вниз по лестнице и аккуратно выглянув из-за угла, она с радостью заметила светловолосую девушку, ожидающую чего-то за столом. В этот момент как раз ей принесли поднос, и призрак, сообразив, что вампиресса сейчас направится обратно в спальню, поспешила наверх, мелькнув из-за угла не успевавшими за ней чёрными прядями и гулко топая по деревянной лестнице босыми ногами, напрочь забыв, что является по сути существом бесплотным, да ещё и невидимым. Тихонько прикрыв за собой дверь, она отступила на два шага назад, очутившись как раз напротив злополучного зеркала, и скромно сложила ручки перед собой.
- Надеюсь, ты не успела заскучать…
- Ничуть, - ответила Калика как ни чём не бывало, с любопытством поглядывая на поднос.
- Ты пьёшь вино? - удивилась она, но вспомнив цвет напитка, добавила: - Оно напоминает тебе... кровь?
Подойдя к тумбе, Вьялица привычными, почти механическими движениями налила вино в стакан и подала его девушке. От каких-то частиц прошлого, обязанностей, которые выполняла всю жизнь, не так уж легко отказаться.