Это была одна из тех прекрасных ночей, что так любят воспевать барды в своих песнях. Ясная, звездная, практически светлая. Звезды густо усеивали небесный небосвод, пронзая тьму в тысячи местах, словно мрак - всего лишь тонкая занавеска, и из-за нее лучится, переливаясь разными цветами, что то прекрасное. Да, ночь была бы воистину прекрасна, если бы не была так ужасна. Завтра предстояло нечто страшное, пробирающая ужасом до самых дальних уголков сознания. Конечно, от других Магнус это скрывал как мог, но ужасы терзали его сон уже не первый день, и сегодня они достигли бы своей кульминации. Зная это, Магнус вызвался отдежурить этой ночью, хотя и понимал бесполезность этой затеи.
Как казалось, бессонницей Магнус страдал не один - охотница дворянка так-же не могла найти свой сон, и задумчивая сидела у костра напротив юноши. Рыцарь не особо обращал внимание, поскольку старался прогнать все страхи и найти тот привычный стержень решительности, который нынче растворился в беспокойстве. Поэтому девушка застала его врасплох, неожиданно окликнув его и попросив пройти вместе с нею. Неужели он что-то упустил, пока дежурил? "Да уж, хорош защитник. Так перед носом зарежут всех, а я и не замечу"
Не проронив не слова, чтобы не тревожить сны остальных, должно быть, и без того тревожных, юноша отправился следом за девушкой. Тори бесшумно ступала между деревьев, кутаясь в свой плащ, и уверенно двигалась в глушь леса, точно зная, куда идти, лишь иногда останавливаясь, чтобы  сориентироваться, а затем продолжала свой путь. "Что же она нашла? Она ведь не покидала лагеря? Точно нет... Но тогда что?"
Решив, что если охотница решила его куда-то отвести, значит, оно так надо, искатель не стал задавать вопросов., пока они не пришли на лесную поляну
- Мы пришли - произнесла она и повернулась к парню, отвечая на не успевший слететь с уст вопрос рыцаря - Я хотела с тобой поговорить. Всё же, завтра нам предстоит кульминация всего похода.
После этого она направилась к середине поляны, частично скрывшись за высокой травой, став напоминать в лунном свете призрака в своем плаще.
-О чем же? - окликнул Магнус спутницы, направившись следом, пытаясь понять, зачем же девушка выбрала это место для разговора. И вдруг опешил, вдруг осознав, куда привела его охотница - это было потрясающее место, напоминавшее волшебные поляны из сказок. Лунный свет гулял между полосками травы, отражаясь от капелек воды, что недавно туманом витали в воздухе, придавая поляне серебристый вид. Магнус даже стал ступать осторожно, боясь раздавить какой-нибудь домик феи, которых тут должно быть очень и очень много. Где то в сторонке журчал лесной ручеек, беззаботно и весело, словно ребенок. И все это под фантастическим ночным куполом. Это место напрочь прогнало сомненья и уменьшила ужасы до небольших, нелепых страхов, подняв настроение. "Она не могла знать... Или...Могла? Чувствовала ли она страхи и специально привела сюда? Или сома хочет успокоится, и просто ей нужна компания?" Он взглянул на девушку блестящими от восторга глазами, желая, наконец, узнать, зачем же ни тут.

Он терпеливо смотрел на нее. Смотрел, как колышет плащ ее ночной ветер, как играет с ее, казалось, серебреными волосами. И это ожидание томило его – что же могла заставить ее привести его сюда? Быть может, такой же страх, что только что терзал его, и это место успокаивало и ее? А он... О здесь, чтобы разделить то маленькое чудо, что таила девушка от других. Делилась своим счастьем, быть может, в последний раз
-Завтра важный день, и я бы хотела извиниться за то, что произошло тогда в таверне. - Ее слова вызвали милую улыбку на его устах. Воспоминания, такие свежие, вновь всплыли на поверхность сознания, назло тем страхам, что спрятали все милое, что знавал искатель. Та теплая, и даже дружеская беседа перед сном, тот добрый сон, который наверняка был вызван ее теплом. Неловкость, что с утра он ощутил, застигнутый с Акторией в обнимку чародейкой. Казалось, что именно там сделала она, чтоб чувствовать вину? Быть может, ей нужно покаяние хоть в чем-то, чтобы успокоиться?
И вдруг она развернулась, разрушая тот таинственный образ, что даровала ей поляна этой ночью. Нет, не движением, а взглядом - таким счастливым, восторженным и искренним. Она была спокойна здесь, и лишь толика сомнений проступала в ее глазах. Но, чем дольше она смотрела на него, тем меньше была неловкость в этом взгляде
- Извини. - произнесла она, начав приближаться к нему. - Я видела. С каким смущением ты удалился из комнаты. Я не хотела тебя поставить в неловкое положение. И тут она вдруг подошла вплотную, вновь вызвав неловкое смущение у юноши. Он был готов отпрянуть, отступить назад, но ее прикосновение как будто приковало к месту - такое простое, но почему то важное этой ночь. Она смотрела на него, ничуть не стесняясь этой близости, заражая своей уверенностью. Ей было важно знать, простит ли он ее, и он простит - как можно было сказать ей иначе. И он по-дружески обнял ее за талию, с улыбкой прошептав
-То было в прошлом. Простая ночь, и Ашиет смутила меня гораздо больше, чем ты. Все хорошо, но если это важно, то я прощаю тебя Актория.
Она игриво усмехнулась, задумалась на пару мгновений, и вновь произнесла
- Я знаю, что ты очень волнуешься. Всем мы очень волнуемся, но позволь мне хоть немного отвлечь тебя от страхов. На этой поляне всё страхи отходят на второй план, не находишь?
Воистину, страхи пожирали его. Что может он, обычный смертный, когда пред ним стоит смерть во плоти? Быть может, страшно пережить кошмары второй раз, но гораздо хуже не ведать их совсем. Ведь, говорят же, что черт не столько страшен, как его малюют. И помощь ему действительно нужна была, но что она могла? Поговорит об этом, успокоить?
Однако чудное спокойствие в душе, такое теплое, не ускользнуло от внимания искателя - он признавал, что красота поляны действительно помогала, и сейчас беловолосая охотница казалось ее частью.
- И за это прости. Вдруг произнесла она таинственным, почти беззвучно, шепотом, и прежде чем рыцарь успел хотя бы сформулировать вопрос, она накрыла его губы поцелуем, подавшись еще ближе. Внезапность поцелуй неприятно обожгла - нет, не потому что он был таким плохим. Рыцарь оказался не готов, смущение вновь одолевало. И если бы не оцепенение, что льдом сковало его тело, он бы отпрянул, быть может, даже убежал. "От кого? От девушки, что ищет в тебе оплот свой, уверенность и защиту? Какой же ты герой, коль девушки боишься пуще смерти... Едва завидев труп, ты тоже убежишь? Ты трус" -раздался внутри голос, строгий, беспринципный. Как будто страшный зверь, оторванный от спячки, он разорвал сомненья в клочья "Теперь ты отвечаешь не только за себя. Коль испугаешься, то подведешь ее. Так покажи ей, что не ведом тебе страх, что, даже ожидая смерть, ты хочешь жить. Назло себе, назло врагам, отдай ей то, что нужно ей".
И треснул лед... И пламя вырвалось из-под него. Объяв все тело, оно жгло, заставляя двигаться, торопя жить. Он начал отвечать на женский поцелуй, начал обволакивать ее губы своими. Ладонями он начал бегать по ее телу, приятными движениями лаская талию и спину. И каждый миг он делал все уверенней, как будто это делал каждый день.
Пусть знает, что отныне она в надежных руках

Отредактировано Магнус Эссен (20-10-2015 13:20:47)

Огонь желаний, что так неожиданно пробудился в сердце благородного воина, продолжал охватывать как телу, так и душу. Он буквально сжигал все мысли, заставляя очутится в неком забытье, в котором не было прошлого или будущего - только настоящее, только наслаждение от ощущений, от женского тепла, от женской ласки. Он забыл обо всем - словно оторванный от мира и подаренный лишь ей одной. Даже тот звериный голос, что заставил его остаться тут, сейчас, исчез, оставив воина наедине с девушкой.
И хотя рыцарь старался сделать все как можно более нежно, приятно и даже страстно, опыта ему явно не хватало. Вначале это сказалось в том, что на мгновенье отстранившееся девушка вызвало некое раздражение, готовое вернуть страх на прежнее место. И оказавшийся вдруг ледяной воздух ворвался в грудь при вдохе, чуть остудив пламя страсти. Ему было невдомек, что даже в такие моменты нужно было дышать, что вечный поцелуй невозможен в принципе.
Но страхи не успели поселится вновь - она прижалась к его лицу, обдувая его лицо своим шумным и горячем дыханием. Ее ладонь скользнула по шеи и спине, сжав ткань рубашки в нетерпении. Сама она развязала плащ, позволив ему элегантно соскользнуть с ее тела, будоража эмоции юноши. И дополняло картину едва заметная из-за близости улыбка, улыбка той, что предвкушала нечто сладкое в сие мгновенье. Не стоит говорить, что то негодование довольно быстро растворилось в потоке нового желания, сильнее разжигая пламя и добавляя нотки нетерпения. И девушка могла почувствствовать все это, вновь накрывая его губы поцелуем. На этот раз он оказался слишком пылким, трепетным, и то и дело прерывался в желание вкусить ее в других местах. И словно их желанья совпадали, ведь первая прервалась она, и с легким рычанием она вкусила юношу чуть выше шеи, придав эмоциям пикантность, и затем начала утешать укушенное место.
Тем временем воин запустил ладони ей под рубашку, прикоснувшись к ее мягкой коже. Он чувствовал, как ее тело одолевали мурашки, хотя она была горячей. Должно быть, контраст того самого холодного воздуха и горячего...его... Ведь он был, наверно, таким же обжигающим для нее, как и она для него. А еще она мерзла...
Все это мелькнуло где то в подсознании, торопя скорее раздеть ее, накрыть своим пламенем ее тело, которые не могло прорваться сквозь ткань рубашки. Довольно ловко подцепив кончики ее рубашки пальцами, он начал торопливо, но все же осторожно, стягивать с нее рубашку, при этом чуть отдалившись чтобы...
Чтобы видеть ту прекрасную картину, что открывалось взору юноши. Лунный свет накрывал ее притягательные формы таинственный свечением, делая и без того манящее тело таким желанным. Каждый открывавшийся изгиб заставлял нуждаться в ней все сильнее, а представшие взору окрепшие кончики ее грудей полностью сорвали цепи со страсти. "Ты будешь моей" - промелькнула единственная мысль перед тем, как он вновь накрыл ее еще одним безудержным поцелуем.