В тот момент, когда Флёр остановил тифлинга, усаживаясь, Ритца спросила себя, отстранившись от мужчины, зачем она это делала. Нет-нет, еще мгновения назад полукровка четко представляла свою цель и знала, чего желает добиться, хотя бы в общих чертах. И, к слову, еще раз нет, это был не секс, на который девчонка пыталась спровоцировать, как казалось со стороны. Напротив, сорвись демон, теряя свой контроль и отдаваясь желанию подмять ее под себя, срывая одежду, чтобы взять прямо здесь и сейчас - тифлинг бы сопротивлялась, остановила бы его... как-нибудь. То, что в ее странную игру вплелась такая игривость, ничего не значило. Полукровка оставалась одетой, и не просто так удерживала руки мужчины подальше от себя, не касалась его кожи губами кроме того заключительного момента, который оказался поставленной точкой, а так же была неспешной и слегка отстраненной в прикосновениях - Ритца сдерживала свое возбуждение, не позволяла тому овладеть сознанием, делая пленницей одного единственного желания, такого сладкого и манящего...
- Нет, - равнодушно ответила полукровка, - я не хочу с-с тобой перес-спать.
По интонации не разобрать: не хочет Флёра лишь в этот момент или вообще не рассматривает теперь в качестве потенциального любовника, нацелившись на место в постели рядышком. Разве что ответ звучит убедительно, да и сам демон может вспомнить, какой девчонка была рядом с ним там, в доме - отзывчивой на прикосновения, ласкающейся в стремлении получить еще более пылкий ответ. Здесь же совсем иное.
Ритца вновь спросила себя: зачем? Ее эгоистичная натура давно усвоила и знала, что следует беспокоиться исключительно о своем удовольствии, своих желаниях, себе самом в первую очередь, пренебрегая чувствами окружающих и без скорбного шепота совести ими пользуясь. Терпимо и не зазорно, если полукровка получает удовольствие не одна, причем это никоим образом не стесняет ее, не лишает хотя бы крошки приятности, кое могла получить сполна - тот же самый секс достаточно яркий пример. Очень наивно думать, что в интимной близости тифлинг может быть заботливой и альтруистичной, о не-ет. Девчонка никогда не забывала про себя. Могла быть внимательной к партнеру, но ее эгоизм чувствовался каждое мгновение, проведенное в чьих-то объятиях. Это уже, наверное, принцип: или Ритца получает благо одна целиком и полностью, или без потерь для себя делит его с кем-то, если это не мешает и не задевает ее интересов. Собакой на сене она являлась не всегда, все-таки.
А здесь... Очередное правило для нее - к слову, тифлинг сама с собой всегда компромиссна, и оттого не нарушаемые ею условия серьезны и важны для полукровки - отправилось туда же, где уже лежало предпочтение спать в одиночестве. Это ведь не вопрос недоверия - если бы Ритца всерьез боялась, что кто-то убьет ее во сне, то скорее не спала бы вообще. А так она прекрасно знала, что свою жизнь можно очень легко потерять, и покушающийся на нее некто совсем необязательно изволит сделать это, когда жертва безмятежно спит. Девчонка понимала, что тело может предать ее однажды, став неравнодушным на прикосновения и присутствие рядом конкретного существа, одного единственного из тысячи тысяч. И эта мысль приводила тифлинга в ужас. Поэтому отдыхать она предпочитала одной, и уж тем более после секса, в момент которого лишалась всех своих масок и многочисленных слоев брони, оказываясь совершенно нагой и беззащитной перед избранником на одну единственную ночь. Быть может и распутность представала очередным защитным механизмом, не дающим сфокусировать свое внимание на ком-то конкретном.
И вот Ритца зачем-то отреклась от очередного своего правила, демонстративно лишила себя всяческих удовольствий, но пыталась подарить их мужчине. То ли тот не понял ее жеста, то ли не поверил в искренность намерений, то ли... просто не оценил этого, но полукровка равнодушно подумала, что зря. Она зря пошла на поводу своих желаний, которые завели в самые дебри. Она зря позволяет... или уже позволила?.. Флёру становиться тем самым дорогим существом, рядом с которым хочется и засыпать, и просыпаться. Да и о чем полукровка вообще думает? Словно лишь сейчас осознав в полной мере, что происходит в ее душе, сколько всего успело непонятно когда и как перемениться, Ритца содрогнулась и бегло глянула в сторону мужчины, недоуменно моргнув на его предложение, приказ или что сие было. Что?.. Раздеваться?.. Несколько секунд тифлинг молчала, сидя неподвижной статуей, раздумывая, не повторить ли свои слова для него вновь. Впрочем, если бы речь шла о каких-то интимных моментах, то демон не стал бы останавливать. Не стал бы говорить подобных замечаний, мол, могла бы и так попросит об одолжении разделить с тобой ложе.
Посомневавшись, полукровка все-таки коснулась пальцами шнуровки своего верхнего одеяния, неспешно распутывая ее. Стянув, кинула свою кофту на покрывало рядом и вопросительно вновь посмотрела на Флёра. Видя, что штаны он оставил, решила поступить так же.
Грустной или разочарованной тифлинг не выглядела, зато казалась закрытой, задумчивой и... словно бы недовольной что ли, но явно собой, какими-то там неведомыми открытиями и находками в своей душе. А может быть, что даже испуганной, но уж явно не происходящим сейчас вокруг.

Поежившись, когда осталась наполовину нагой, тифлинг не особо удивилась ответу Флёра, а потому волной разочарования и обиды ее не накрыло. Скорее, что она подсознательно ожидала подвоха от него, и явно никакой проверки не планировалось. Демону просто был нужен повод прицепиться к ней, выставить виноватой, уличить в недоверии и прочее по списку. Честно говоря, надоело. Утомило, вкупе с пугливым осознанием своей уязвимости перед ним и привязанности, игнорировать которые больше не удастся. Это чувство прекращало валяться незаметной пылинкой под ногами - оно успело отрастить целую паутину корней, которыми теперь впивалось в душу, выпустить стебль с листочками и потянуться к солнцу... Флёру, то бишь. Чем дольше Ритца будет равнодушно созерцать этот кустик, тем потом больнее и сложнее будет от него избавиться. С какой вообще стати тифлинг, прекрасно понимая, что подобное в ее жизни пагубно и излишне, допустила всё до такого запущенного состояния? Демон опаснее многих, он непредсказуем, своеволен и слишком могущественный. Свяжи свою судьбу девчонка с кем-то иным, равным ей - риск был бы и то куда ниже, а здесь... Ей бы пришлось довериться целиком и полностью чужой воле, словно птице порыву урагана, который способен в мгновение ока смять и сломать крылья по своей прихоти, не позволяя бедному созданию выскользнуть из цепкой хватки.
Всё так же спокойно и нарочито неспешно полукровка оделась обратно, зашнуровавшись. Допустим, что Ритца прекрасно чувствует и знает, когда поступает неправильно и заслуживает наказания - естественно, что при этом пытается выкрутиться и увильнуть любой ценой. Однако в этой ситуации она считала себя невиновной для такой пощечины, и угрюмый норов, обычно предпочитающий все несправедливости сносить молча, хрипло рыкнул где-то внутри. Тифлинг задумчиво глянула на свой плащ, после перевела взгляд в сторону выхода из пещерки. Неизвестно, что девчонка надумала себе, однако утепляться не стала, поднявшись на ноги.
- Ты проиграл, - отрешенно проговорила Ритца, смотря на костер, который ненасытно пожирал ветви, - я не хотела с-с тобой перес-спать, как с-сказала. Не хотела на что-то с-спровотцировать и развес-сти. Вс-сё было прос-сто - не с-смотреть, не мешать, не с-сопротивлятца, ничего не делать. Перес-спать - это... - она запнулась, поджав губы, пытаясь сформулировать свою мысль, с долей сомнения вскоре продолжила, - это обоюдное, взаимное. Дар на дар. Я не хотела этого, отказавшис-сь в твою пользу, - посчитав, что говорит слишком туманно и неопределенно, тифлинг кратко бросила то, к чему всё вела, - я хотела, чтобы хорошо было только тебе.
Всплыло запоздалое слово, которое подходило для названия цели полукровки - ублажить. Но Ритца не стала ничего обговаривать дальше и объяснять. Поверит демон или нет - уже не ее забота, ведь ту самую проверку на доверие, которая служила оберткой для приятного сюрприза по ее мнению, он провалил, и это хорошо отрезвило тифлинга. Настолько хорошо, что сейчас она чувствовала желание сделать то, что ненавидела больше всего на свете - заглянуть в себя, свою душу и разобраться во всем. Этот маленький кустик по имени привязанность нужно вырвать с корнями, растоптать и сжечь. Как можно уничтожить то, что глаза не видят, но сама Ритца чувствует? Наверное, таким же примерно способом, как и убить Зверя в своем сердце. Но едва ли заветное озеро исполнит оба этих желания...
Полукровка все-таки дрогнула, оказавшись застигнутой врасплох вопросом, в котором намек заметила до горечи ясно. Это тоже был вариант решения проблемы, который она избегала до того всеми силами.
Успевшая отойти к выходу, тифлинг обернулась, наградив мужчину долгим молчаливым взглядом.
- Вернус-сь домой потом, - лаконично ответила она наконец, не став ничего объяснять - ведь до того Ритца всегда жила бродяжкой и явно не собиралась обосноваться на одном месте, а после добавила, - я буду позже. В любом с-случае не зас-ставлю задерживать с-сборы утром.
Заставить себя в легкой одежде добровольно выйти под холодный - она убедилась в этом, протянув руку и подставляя под капли ладонь - дождь было не так-то просто, и полукровка в нерешительности замерла, уговаривая себя сделать несколько шагов вперед. Ей сегодня не стоит спать, чтобы не высвободить темную суть, и неприятная прогулка не даст провалиться в сон. Ей нужно очень многое обдумать и принять непростое решение, от которого хочется увильнуть в сотый раз. И тоскливо сжалось сердце в предчувствии, что и теперь тифлингу не хватит воли сказать себе решительное "нет" по поводу Флёра, несформированных и туманных мечтаний по поводу него, а так же ненужных, опасных, бессмысленных, болезненных и таких глупых чувств...

"Пресвятые Боги, если Вы существуете... За что? За что всё это? Почему не удается ни убить, защищая свою шкуру, ни сделать благо, не желая боли или крови? Почему каждый раз, когда я хочу убедиться в своих силах, то выходит всё шиворот-навыворот? Почему его присутствие в моей жизни приносит хаос и беспорядок, а из рук валится всё подряд, и даже перейти мост - непосильное для меня испытание? Мне говорили, я видела сама, что у каждого свое место в мире. Что же делать мне тогда, зачем я? Ведь я не могу победить сильного врага, проиграв ему. Я не могу вечность убивать слабых и беззащитных, потому что каждая чужая смерть - оказывается маленькая смерть и какой-то части меня. А если я не хочу убивать... То ничего другое и тем более не дается. Что же мне делать? Почему снова всё наперекосяк..."
Его ледяной холод в голосе послужил было пинком и очередной причиной побыть наедине с собой. За эту неприязнь по отношению к себе Ритца ухватилась, как за руку, сжимающую рукоять кинжала. Не с целью отвести плотоядно блестевшую сталь, нацелившуюся в сердце, в сторону, а наоборот - потянуть, рвануться навстречу этому острию, добивая себя самостоятельно.
Тифлинг в тот момент, стоя поникшей и одинокой у входа в пещеру, методично резала свою душу. Полукровка выуживала самые болезненные и колючие воспоминания, всматриваясь в оборотную сторону Флеуриса. Да-да, всесильный и непобедимый демон, который изволил даже взять девчонку под свое крыло, чтобы выучить жизни и одаривать навыками, необходимыми для выживания...
Демон, которому понравилась игрушка, и он ее взял со скуки. Бродящий щенок с улицы, в жилах которого течет волчья кровь, не увидит заботливого хозяина в том, кто забрал силком из привычного мира, посадив на цепь. Разве не ей Флёр запретил сбегать под угрозой смерти? Не ее вынудил спать с ним рядом, прекрасно зная, что отдыхает тифлинг только одна? Все те задания, которые подкидывал ей мужчина, были априори невыполнимы полукровкой. Откуда ему, такому крутому и особенному, знать, на что способна Ритца, какими возможностями и способностями располагает? В его руках она была как щепка в штормящем море - жалкая, отвратительно ничтожная, ни на что не годная...
Не сейчас ли продолжается "игра", существование хоть какой-то он всячески отрицает? Не Флеурис ли создает для нее мир, богатый опасностями и ловушками, чтобы спасать всякий раз и демонстрировать свое великодушие, требуя, видимо, вылизывать ему ноги в знак благодарности?..
Ритца сглотнула, ощутив как усилилось головокружение. Успев занести ногу, чтобы шагнуть вперед, она вместо того подалась назад, так и не высунувшись под дождь.
Мир плясал белыми пятнами перед глазами, а она... она вот-вот отключится, и эта холодная яростная ненависть принадлежит не ей.
"Нет! - в лихорадочной истерике надрывалась где-то внутри в безмолвном крике Ритца, - не тронь его! Он убьет за это!"
Как нельзя остро тифлинг ощущала этот момент перехода - ее словно утягивает в пустоту, в то время как торжествующее воплощение безумия и боли так страстно просится наружу. Острые когти впиваются в земляную стену в досаде - так легко они должны пронзить плоть, а не эту грязь!
Но... какое бы там место ни занимал демон в жизни девчонки, полукровка не может позволить даже попытаться покуситься на его жизнь.
"Он - Старший, он же Лидер... моя жизнь принадлежит ему", - молитвой и заклинанием внушала себе и Зверице тифлинг, пытаясь обуздать беснующуюся тварь, которая уже не давала дышать и так настойчиво толкала в безмятежный мрак, призывая отдохнуть, отдаться ей, довериться...
С каким же ужасом поняла Ритца, что ее ожившее прошлое успело перемениться в своем мнении, и Флеурис больше не представляет из себя образ трепетно почитаемого вожака. Он - враг, и всякий враг обязан страдать, захлебываясь своей кровью, а жалкие огрызки и ошметки мыслей вроде "он хороший, не надо!" ничего не затронут.
Тифлинг чувствовала себя так, словно ей на плечи обрушили весь небесный свод, и этот непосильный груз необходимо удержать на себя любой ценой. Во рту было солоно, и кровавая пелена застилала ей взгляд, однако упрямо и яростно полукровка сопротивлялась самой себе, готовая покалечить свое тело, нежели касаться хоть когтем Флеуриса.
"Он бессмертный... Нельзя... Бесполезно...", - ее последняя попытка осадить Зверицу вновь не принесла плодов, и холодная ненависть начала проникать уже в сердце девчонки. Если не хочешь не мешать, то будь на моей стороне, будь мной.
- Флёр... - надрывно прошептала тифлинг, - Флёр... Оглуши... С-свяжи... Прямо... Прямо...
Не успевает. Не успевает, Рилдир подери, потому что в глазах уже темно, потому что проиграла, такая жалкая и ничтожная, проиграла и уже не очнется! Демон не простит ей, если полукровка на него нападет, а именно это Зверица сделает, этого она хочет!
Последний козырь у Ритцы был, который не просто давал время Флёру, но и напрочь решал проблему. И нет, это даже не вспоротое свое же горло своей же рукой. Метнувшаяся плеть хвоста с уже выпущенным жалом хорошо отточенным движением кольнула сзади в шею, и от места укола начала расплываться настоящая Боль, которая стрелой рванулась куда-то выше, чтобы ударить по мозгам.
Мир взорвался ослепительно белыми осколками, и полукровка отчаянно зажмурилась, издав сдавленный стон. Ее жалкий всхлип был подобен удару огромного колокола совсем рядом для враз ставших гиперчувствительными ушек...
Дезориентированная, заблудившаяся вмиг в какофонии звуков, запахов, вспышек и прочем безумстве ощущений, тифлинг, рухнув на землю, съежилась жалким клубком. Удивительно, но она всё еще молчала, лишь иногда жалко взвизгивала и тут уже стихала в дрожи, причинив этим возгласом порцию новой боли. Впрочем можно было порадоваться, что эта отрава помогла - тонула в страданиях Ритца одна, а трусливая до мучений темная тварь укрылась где-то в недрах разума.
Кажется, она все-таки сумела отключиться и сама, оставив измотанное, пропитанное болью тело валяться так. Правда потом почему-то реальность стремительно начала возвращаться, и полукровка с глухим стоном приоткрыла глаза, сморгнув. Сколько прошло времени, она не представляла.
- Кошмар, - едва слышно прошелестела тифлинг. Вспомнив о последних мгновениях, встрепенулась, но сил не было даже повернуть головы в сторону. Флёр... Где он? Ушел? Равнодушно наблюдал, не двинувшись с места? Или куда-то перетащил, устроил и привел в чувства? Будучи не в состоянии увидеть всё своими глазами, Ритца устало опустила веки, вслушиваясь в свои ощущения. Уж если валяется кулем на земле у входа, где и рухнула, то это почувствует и поймет. И выводы сделает соответствующие.

Голова болела, кружилась и соображала слишком мутно, открытым текстом намекая на продолжение воздействия дурманящего вещества, к которому тифлинг прибегла в отчаянии усмирить беснующуюся ненависть - запретом Флёра по поводу пристрастия к наркотику пришлось пренебречь, и в тот миг полукровке пришлось решиться, не задумываясь о последствиях такого шага. Ныли и мышцы всего тела, наполненные тяжелой слабостью, отчего и кончиком хвоста шевельнуть было сейчас непосильной задачей, куда уж до попыток встать на ноги.
Впрочем, даже пограничное между дремой и реальностью состояние позволило медленно, но верно осознать, что пускай Ритца продолжает лежать, но явно не на холодной земле у входа, а где-то в тепле да еще и укрытой то ли пледом, то ли плащом. Отыскав в себе силы повернуть голову в сторону, она моргнула, уставившись в серые глаза демона, который лежал так рядом. Его лицо и образ казались расплывчатыми, словно пустынный мираж, и лишь бессилие девчонки стало причиной, что она не протянула руки дотронуться до мужчины, чтобы убедиться, что он настоящий и действительно так близко расположился, а не снится. Сколько же времени провалялась в беспамятстве тифлинг, утопая в мучительной боли беспощадной отравы? И всё это время Флёр был с ней, выступая молчаливым стражем? Утомленная и ослепительной вспышкой ярости, и борьбой с собой, и последствием наркотика полукровка хотела уснуть и не просыпаться, пока всё волшебным образом не нормализуется и прекратит постоянно дарить привкус горечи.
Она робко пододвинулась к нему поближе, а затем еще. Говорила себе, что не желай демон видеть девчонку, то его не было бы здесь. Или же Ритца так бы и продолжала валяться практически под дождем, очнувшись там же, и ничего бы не дрогнуло у Флеуриса. Она бесшумно сглотнула, прикрыв глаза, и съежилась перед тем, как прильнула к мужчине всем телом, уткнувшись носом в шею. Оплести плечи руками полукровка побоялась, хотя примерно уже усвоила, что если не получает сопротивления на свои действия, то можно продолжать даже при отсутствии побуждения, которое уж куда бы больше воодушевило и придало уверенности...
- Извини, - тихо и виновато шепнула Ритца, ненавязчиво приобняв демона за талию хвостом - на это решимости и сил хватило у девчонки. Попытка искупления была связана с отвратительными и злыми мыслями накануне, приведшие к очередному приступу, и именно за них тифлинг чувствовала неприязнь к себе и вину перед мужчиной. Флёр же, вероятнее всего, свяжет извинение с нелепым поведением и попытками доставить удовольствие - пускай.
...как же это самонадеянно и бессмысленно - искать утешения, поддержки и ободрения у воплощения стихии, для которого существуют лишь его желания, а чужие чувства ничего не значат. Ритца помнила об этом слишком хорошо, но упрямо продолжала льнуть в надежде на ласку и нежность, теплое слово или хотя бы скупое поглаживание по спутанным волосам. Помнила она, как в такой же надежде тянулись уже к ней, - та же Зариэль - и получали не просто отказ, но и колючую насмешку, а то и удар по уязвимому месту. Наверное, неудивительно будет сейчас оказаться на месте всех тех, кому тифлинг делала больно. Ей, кажется, не раз говорили, что всё содеянное и причиненное кому-то однажды вернется к ней, а девчонка не верила.
И в тот момент Ритца предпочитала гнать взашей все лишние мысли, замерев, будто боялась спугнуть демона или разозлить своей выходкой. И как назло настолько оглушительно рявкнул гром где-то над ними, - гроза подобралась вплотную - что полукровка чисто машинально, успев ощутить как ёкнуло сердце в побеге к пяткам, подалась вперед, прижимаясь еще плотнее. Ну и зажмурилась тифлинг посильнее, стараясь провалиться в крепкий сон сию секунду, чтобы не чувствовать и не знать, что сделает и как среагирует Флеурис.
Как это странно... Он - воплощение воздушной стихии и всевозможных штормов и бурь, но эта гроза создана не им. Наверное, в его силах разогнать эти тучи и прогнать молнии, Ритца не задумывалась. Только понимала, что вопреки очередной вспышке ссоры, противостояния и недопонимания между ними, рядом с ним спокойно и уютно. И хочется треклятого тепла, словно угрюмый холод одиночества вгрызается в кости и нутро, принося обледенение и боль.

Наверное, она всё-таки задремала, потеряв связь с реальностью. Или дурманный наркотик любезно предоставил в воображении то, что было столь манящим, желанным и, казалось бы, невозможным. В удивлении дернулось остроконечное ушко, не веря услышанному, однако сама Ритца, не оказавшись отринутой и оттолкнутой, только больше потянулась навстречу теплу, в которое жаждала окунуться. Это же так естественно, сокрыто где-то в бессознательном - хотеть быть слабой в своей женственной природе под покровительством сильного мужчины, который не просто убережет, но и приголубит, утешая от всяческих переживаний. Уставшая после целой долгой цепочки злоключений тифлинг, при всей своей неприязни к чужому нытью и демонстрации глупых, смешных чувств, сейчас жаждала именно этого. Зариэль точно была бы счастлива, окажись полукровка рядом с ней при таком настроении - обнимала бы, нежила, шептала какие-нить до тошноты трогательные слова, ведь она же сильно мечтала о такой взаимности на свои признания... Но ее больше нет, и не будет ни признаний, ни ответа на них.
Нет, с Флёром всё было иначе. Мутно соображая, Ритца даже не пыталась разделить реальность и иллюзии с мечтами и поэтому принимала всё как есть. Ее обняли, и стало еще теплее, спокойнее, лучше. Он рядом - сильный, непобедимый, непокорный. Величавый лев, к груди которого прильнул не просто крошечный котенок, а уж скорее мышонок, и даже игривый взмах мягкой лапы со спрятанными острейшими когтями не оставит и следа от него. Этот же самый комок недоразумения трепетно оберегается от всех и вся - да едва ли во всем белом свете сыщется более безопасное место нежели то, которое облюбовала себе полукровка. Девчонка шумно и растянуло вздохнула, щекоча шею мужчины теплым дыханием - не было в Ритце сейчас никакого высокомерия и надменности, что укротила легендарное создание, обратив в своего покровителя. Не было раздражительной услужливости и готовности задобрить, уступить, подыграть. Только бесконечная усталость и несмелое счастье в возможности отдохнуть от пережитых страхов, полностью расслабившись. Да, при всем своем доверии демону, полукровка впервые в жизни предстала такой растекшийся, безмятежной и отрешенной. Даже когда ей доводилось спать рядом с ним или когда она упивалась страстью, слившись с мужчиной в поцелуе, тифлинг всё так же была настороже, просто не так заметно. Случись что-то выдающиеся, непривычное и угрожающее - девчонка среагировала бы спустя доли секунд, пытаясь или убежать, или дать отпор ради защиты. Но в тот миг она не среагировала бы даже на начавшийся снаружи конец света - полукровка испуганно дрогнула лишь от раската грома, а после расслабилась, ощутив себя в объятиях защитника. Исступление и слабость вгоняли в сон, и лишь желание продлить приятный момент не позволяло отключиться мгновенно.
Она преданно потерлась носом об его шею, блаженно улыбаясь. Снова довольно вздохнула, что-то промурлыкав себе под нос. Его слова Ритца вроде бы слышала, но реагировала больше на мягкость тона, которой Флеурис не особо баловал девчонку. Разомлев от стольких приятных неожиданностей, тифлинг неумолимо засыпала, щекоча ресничниками его кожу - веки дрожали в этом сопротивлении сонливости, которой она проигрывала. Пожалуй, перед тем, как окончательно провалиться в дрёму, полукровка огорченно подумала:
"Как жаль, что это только снится, и уже завтра и вообще потом всё... будет... совсем... иначе..."
Слова мыслей растягивались, путались и терялись. Но Ритца успела с еще большей грустинкой решить, что если это всё происходит взаправду, то утром тем более Флёр может показать себя другим, желая выбить своей черствостью и злостью воспоминания об этих сладких событиях. Притянув его еще ближе к себе хвостом, - хотя, казалось, куда уже больше - тифлинг все-таки счастливо уснула, и даже остатки головной боли не стерли улыбки с губ. Дыхание и стук сердца мужчины убаюкивали лучше всякой колыбельной.

В отличии от Флёра, Ритца дрыхла безмятежно и крепко, и потому демону всякий раз требовалось приложить усилия, чтобы высвободиться и из ее рук, которые во сне уже смело обнимали мужчину за плечи, и от цепкой хватки хвоста, который виноградной лозой оплелся вокруг его пояса. Неохотно отпуская Флеуриса от себя, девчонка тут же вновь льнула к его теплу, почувствовав, что он вернулся и лег рядом. И всё это проходило без пробуждения девчонки, которая лишь пару раз спросонок что-то недовольно проворчала, словно медвежонок.
Она проснулась ближе к рассвету, солнечные лучи которого уже задумчиво и неспешно касались мира снаружи. Какое-то время понежившись рядом с Флёром, тифлинг решила размяться и прогуляться, высунувшись на разведку. Покидать нагретое гнездышко было очень непросто, и потому несколько секунд полукровка еще откладывала момент разлуки, а после все-таки поднялась, запечатлев мимолетный поцелуй в уголок губ мужчины.
Снаружи было свежо, даже слишком, и девчонка взбодрилась сразу же, зябко поежившись. Любопытства ради она решила сходить за овраг, послуживший им укрытием - в зеркальную той, откуда они пришли, сторону. Главное, действовать быстро, чтобы подоспеть обратно раньше, чем проснется Флёр. Ритца подозревала, что тот будет не очень доволен, обнаружив, что тифлинг отлучилась невесть куда. Учитывая, что после тех событий накануне он вполне мог начать вытеснять те приятные воспоминания, внушая полукровке, что та или придумала, или неверно поняла, или просто пригрозит оторвать голову, ей не стоило давать много поводов придраться или разозлиться на нее. Девчонка поежилась, вообразив грядущее, а после снова коснулась в своих мыслях того момента, когда потянулась к демону и оказалась не отвергнута.
"Как забавно, - думала Ритца, - как забавно, что полно вещей, которые... откровеннее что ли, чем тот же секс. Слаще, желаннее и... приятнее?"
В тот момент ей казалось, что нет ничего особенного в том, чтобы оказаться в постели мужчины, сливаясь с ним одним целым в порыве страсти, зато провести ночь под его боком, чувствуя, как рука Флёра заботливо обнимает и прижимает к нему - вверх невозможности, который граничит с волшебством без волшебства.
Полукровка здорово заляпалась в грязи, пока добралась до небольшого пруда с удивительно прозрачной водой, позволявшей рассмотреть каждую песчинку со дна. Потоптавшись на берегу, она решила по щиколотки зайти в воду, чтобы смыть налипшую разжиженную землю с ног. Холодно почему-то не было, и девчонка задумчиво пошла вдоль по границе водоема и суши.
"О, скелетик", - равнодушно подумала Ритца, глянув на чьи-то хорошо сохранившееся останки, которые пришлось брезгливо обойти по дуге. Мертвяков тифлинг не боялась. По крайней мере, в упор не видела того, кто может это тело поднять. Значит, надумывать лишнего нечего - и так полно в мире вещей, которые бросают в дрожь.
Однако что-то в тот миг сжало свои пальцы на хвосте, схватив полукровку. И та истошно заверещала, когда обернулась: выкинув вперед руку, именно этот скелет и поймал девчонку, повернув череп в ее сторону! Увидев пустые глазницы и услышав клацканье челюсти, Ритца содрогнулась всем телом...

...и проснулась.
Оторопело моргая, она уставилась на безмятежно спавшего Флёра рядом с ней. Потом прислушалась к себе и поняла, что холода не чувствует, не промокла и не загрязнилась нигде, а значит, что никуда не выбиралась и всё это время была с ним. Но каким реалистичным казался тот сон... Настолько, что хотелось одновременно и оказаться где подальше от этого места, и в то же время пойти проверить - глядишь, что пруд правда есть.
"И мой "друг" преданно лежит и ждет там", - она мрачно поежилась, а потом прижалась к демону, пользуясь тем, что он еще не проснулся. Последние мгновения теплоты тифлинг не прошляпит, наслаждаясь ими сполна.
И хотя в глубине души было боязно, что в свою сторону полукровка заполучит презрение, очередное недопонимание или озлобленность, но всё время, пока Флёр не завозился в пробуждении, Ритца гладила его то по спине, то по волосам, повторив и тот ненавязчивый поцелуй из сна. Вообще-то в ее стиле цепляться за разные знаки, считая их дурным предзнаменованием - в сновидении после этого она потом покинула пещерку, отыскала пруд и стала жертвой нападения. Но полукровка безмятежно возразила себе, что никуда одной выходить не собирается. В бездну.
Как только демон зашевелился, тифлинг неохотно выпустила его, но сама не стала отстраняться слишком далеко.
- Кто ис-сточник этой клеветы? - показушно возмутилась девчонка, но от предложенной фляги отказалась. Нельзя сказать, что соображалось ясно, однако это - норма после и приступа, и такого обилия наркотика для организма, успевшего отвыкнуть от отравы. Потому алкоголь лишь усугубит всё, кроме того, если яд помог однажды, то не исключено, что придется прибегнуть к нему вновь. Пусть будет... рабочим.
- Я готова признать во-он ту ближайшую лужитцу нужным озером, ес-сли пос-сле этого можно будет продолжить лежать и никуда не надо идти, - глянув в сторону выхода, вполголоса пробормотала девчонка, представив аналогичную картину, как придется шлепать по грязи. Она и вовсе без обуви еще! Видимо, настало время опробовать то, что вручили остроухие. И позавтракать, естественно!
Зевнув с неохотным признанием для себя, что тепло придется покинуть, она точь-в-точь как у эльфов приподнялась на руках, прогибаясь в пояснице и потягиваясь с зажмуренными глазами, заставляя мышцы напрячься и вырваться из оков сонливости.

Всё произошедшее прошлым вечером обернулось в памяти девчонки художественным полотном руки импрессиониста, передавшего в своем творении захватившие душу чувства, но не четкость картинки пережитого. Ритца не могла точно воспроизвести в мыслях, что говорил и шептал ей Флёр, хотя эти слова неизменно повлияли на нее, откликнувшись нежным теплом на сердце и тогда, и сейчас. Пожалуй, из этих смазанных образов и состояла вся прошлая ночь - удивительное чувство безмятежности и безопасности, которому доверились и предались они оба, сгладив прежние острые углы напряжения. Стягивающая всё защитное лицемерие и маски ночь, зачаровывающее своей игрой теней на стенах пламя костра и методично барабанящий ливень снаружи, прерываемый рокотом гневного грома, принесли незабываемые и яркие впечатления - странное удовольствие, которое Ритце довелось распробовать едва ли не впервые в жизни. И она, вкусив достаточное, чтобы раздразнить аппетит, но недостаточное для насыщения количество этого удовольствия, жадно хотела еще и еще. Казалось, была готова валяться и греться, обнимая мужчину, поглаживая и может одаривая легкими как взмах крыла бабочки поцелуями, не доводя происходящее до медового зова похоти и последующего телесного соития.
Накануне тифлингу казалось, что она ненавидит Флёра, готова убить его или растерзать, причиняя невыносимую боль и телу, и душе. Но те эмоции ей не удавалось припомнить даже тенью, и полукровка искренне удивлялась, что оказалась способна на подобные, столь подло низменные мысли о демоне. Девчонка отмахнулась от них, как от стаи назойливой мошкары, лезущей в нос и глаза. В любом случае сейчас Ритца не способна поднять руку на тот кустик - каким увидела воплощение своей привязанности к мужчине, что после этой ночи пустило корни еще глубже в сердце, оплетая его и безболезненно пронзая насквозь.
- Зря-я, - протянула, словно мурлыча, полукровка, - удобно, когда тащат и...
Лениво потягиваясь в стремлении стряхнуть остатки сонливости, тифлинг внезапно шмякнулась обратно на пузо, издав удивленный писк и не успев завершить фразу. Несколько секунд она так лежала, вытянув руки перед собой, а потом с подозрением скосила взгляд на мужчину, который выглядел будто бы не при делах. Искренне не ожидавшая такого баловства от Флёра, однако ощутив потаенную радость к происходящему, - едва ли раздраженный и злой демон стал бы играться подобным образом - Ритца не сдержалась от ответной реакции. Таким образом мужчина стал жертвой атаки перевернувшейся на бок полукровки - рука стремительно и коварно проникла ему под одежду, а теплые пальцы легко щипнули за бок. Девчонка ни в коем случае не хотела причинить боль своему спутнику - это не в ее интересах. Отомстив за себя, тифлинг неспешно поднялась, усаживаясь и притягивая к себе сумку.
- Ты не знаешь, - задумчиво проговорила она, копаясь в содержимом и шурша конфетами, которые неизменно попадались под руку и которые приходилось куда-нибудь отпихивать в сторонку, - тут за оврагом никакого пруда нет?
Холод... Впереди много холода, который не пощадит беспечных путников, подготовившихся недостаточно хорошо для тяжелого похода - настоящего испытания на прочность и выносливость. Тифлинг всегда избегала встречи даже с зимой, привыкнув коротать ее в теплых краях, для которых даже старательно копила деньги, чтобы обеспечить себе безбедную и праздную жизнь хоть на какое-то время. И тут, отчасти по своей воле, отчасти вынужденная обстоятельствами, но девчонке приходится оказаться в мире вечных снегов, и это было ужасно как минимум. Присутствие Флёра рядом утешало и обещало защиту от многих бед, но не комфортное путешествие со всеми удобствами. Ритце оставалось лишь надеяться, что после всех приключений она останется при всех своих частях тела, и тот же хвост не отмерзнет и не окажется оторванным вспыльчивым мужчиной. Впрочем, любой холод ей нипочем, если можно будет так греться и нежиться. Хотя бы иногда.
Полукровка хотела было спросить, что сам Флеурис ищет в снежных землях, однако вспомнила, как он открытым текстом намекнул и что это не ее дело, и что потом их пути разойдутся в разные стороны, и прикусила язык. А потом невесело хмыкнула, вдруг схватив неожиданную мысль за хвост.
"Все мои беды настигали меня, когда я уходила от него или просто мы разделялись. Словно... словно жить без него не хочу и теряю хватку цепляться за жизнь до последнего, оставшись одна."
Естественно, что такое откровение Ритца не стала озвучивать, однако на какой-то миг девчонка словно переменилась - горькая усмешка на губах, прижатые уши, как частенько делала тифлинг в момент огорчения или виноватости вкупе с испугом, а так же подавленный вид в целом, пока она копалась в своей сумке. Всё это продлилось пару секунд от силы, после чего полукровка встрепенулась, словно укутываясь в нарочитую бодрость и радушное настроение. И уже снова умяв одну из конфет, извлекла на свет какую-то обувку из мягкой кожи, с мрачным подозрением разглядывая эльфийский подарок. Выглядело, честно говоря, не очень впечатлительно по мнению девчонки, однако остроухие были мастерами во многих делах. Может быть и эта... эти штуки невероятно прочные, крепкие, а так же не дадут замерзнуть. Уж босиком скакать козочкой по грязи Ритца точно не собиралась.

О, противостояние и бой не на жизнь, а на смерть с демоном воздушной стихии! Ритца, воодушевившись его смехом и таким неброским заигрыванием, успела одарить мужчину еще парочкой подобных щипков, прежде чем негласно начавшаяся борьба так же неожиданно и завершилась. Правда, даже на это мимолетное прикосновение его ладоней к своей талии тифлинг успела поддаться удивительному магнетизму, потянувшись к Флёру с несколько иными намерениями. К беде полукровки, он оставался желанным всё так же вопреки вчерашним словам, призванными не то оправдаться, не то ужалить в знак мести за отвержение. Задержав на секунды дыхание, девчонка с сожалением ощутила, что руки Флеуриса выпустили ее, позволяя встать.

- Ше шолько шлашти, - возразила Ритца, напоминая в тот момент хомяка, затарившегося максимальным количеством, кое могут выдержать его щеки, семечками. Довольного жизнью хомяка, к слову. - А кто такой болотный живоглот? - уже нормально спросила полукровка через некоторое время, с подозрением обернувшись себе за спину и опустив взгляд, изучая ту самую задницу, судьбу которой демон предсказывал слишком не радужную. - Не отращу, - утешившись, решила тифлинг, не обнаружив ничего пугающего для себя в своем теле. И вообще, чего Флёр прицепился к размеру ее филейной части, если есть куда более значимые вопросы?..
- Так ес-сть пруд или нет? - повторила девчонка, - нелепый с-сон видела. Будто... я прос-снулас-с, а ты с-спал еще. И я пошла за овраг, а там пруд. С-с прозрачной водой, дно видно как на ладони... и вода теплая почему-то. Я и пошла по мелководью, а там... ну... с-скелет лежал в воде недалеко. Я его обхожу, а он... - Ритца вдруг поняла, что всё это звучит или слишком нелепо, или глупо, или и то, и то. Ну откуда взяться тут пруду? А если и есть, то... ну с чего она взяла, что там будет идентичный скелет, который валяется в воде и хватает всяких шляющихся мимо тифлингов за хвост?.. - ну... за хвос-ст поймал, жутко так глянул и зубами клатц-клатц! - смущенно и сбивчиво закончила полукровка.

Она напялила все-таки эти... Рилдир их знает, как называется. Не сапожки, не ботинки - обувку, одним словом. Ревниво прислушивалась к ощущениям, памятуя о том, что в простой обуви хватает полчасика, чтобы уже начало сводить затекшие стопы дикой болью, однако ничего подобного из дискомфорта не могла назвать сходу.
- А? - она растерянно встрепенулась, не сразу поняв, о чем Флёр, а после в мыслях выругалась: вот зараза, всё-то в ненужный момент замечает и обращает внимание! Однако тут же демон подкинул очень удобный вариант, за который девчонка поспешно уцепилась, - ну, немного не по с-себе, - Ритца пожала плечами, а потом нарочито бодрым тоном объявила, - но ничего не поделать, надо так надо. Я иду, да. Не раздумала.
Вроде бы выглядело достаточно убедительно, прозвучало - так же, и тифлинг слегка утешилась, что Флеурис купится на попытки выкрутиться. Тем более, что ему не за что уцепиться в догадках, а читать мысли - просто слава всем Богам, какие есть! - он не умеет. Уж за эти промелькнувшие недобрые, опасные для нее размышления девчонка была готова держаться, как моллюск за свою ракушку, когда его пытаются отковырять. Иначе говоря, без пыток не выдаст своей тайны. Ну, зная Ритцу, можно предположить, что достаточно лишь обещания и угрозы этими самыми пытками, чтобы расколоть зеленый орешек со всеми потрохами. Пожалуй, для собственного спокойствия нужно срочно отвлечь демона и увести от этой темы, даром, что он, будучи не первый день знаком с девчонкой, мог лишь больше насторожиться.
- А... а... а озеро далеко, да? - невинно поинтересовалась полукровка, смакуя похожую лепешку, которую извлекла из своей сумки, а после добавила, - а оно ледяное? Ну, там же холодно, с-снег... А как тогда быть? Лед колоть, да? И... - тут она уже всерьез обеспокоилась и озадачилась, - а мне что... прямо в холоднющую воду лезть? - ужаснулась Ритца, аж прекратив жевать и содрогнувшись всем телом.

Слушала Ритца, как говорится, уши развесив - лапши сколько угодно уместится, настолько наивная девчонка внимала каждому слову, словно ей рассказывают сказку на ночь, а не описывают опасную загадочную тварь, о которой доселе тифлингу и слышать-то не доводилось. Стоит ли говорить, что внезапное покушение на хвостатую задницу оказалось абсолютной неожиданностью, заставив полукровку заверещать в диком испуге? Инстинктивно было отпрянув, она в тот же миг бросилась обратно, ведомая местью. В этот раз, правда, ее ожидали, и короткая, но пылкая битва закончилась поражением взъерошенной Ритцы, которая насмешливо и ехидно фыркала, хитро щурилась и явно была настроена на игривый лад, вроде и ластясь к мужчине, а вроде и опасаясь быть откровенной в приставаниях после вчерашнего. Как говорится, и хочется, и колется. Однако после таких шуточек вроде бы успокоилась, устроившись рядышком сидя.
- Не-ет, не хочу, - протянула тифлинг, вновь фыркнув, - я знаю, что с-сонники вот ес-сть, где каждое видение по-с-своему толкуют. Вот и понятно уже, что тот с-скелет значил, - обличительно заявила полукровка, демонстративно скорчив обиженную рожицу, мол, облапал меня, негодяй ветреный!
Удивительные перемены в ней произошли, и не могли они пройти мимо внимания Флёра. Ритца словно зеркальным отражением была ему, пускай и не копировала всё досконально точно. Какой подавленной, угрюмой, отчаявшейся и порой злой она была до того, когда невесть что творилось между этими двумя, и Флёр был холодным, чужим? А как она сейчас расцвела, оживилась, показывая себя былой непоседой, когда увидела улыбку демона и ощутила тепло в свою сторону? И даже двигалась совсем иначе - легко, порывисто быстро, словно разыгравшаяся кошка, которая демонстрирует свою грацию и изящную гибкость. Тифлинг не задумывалась о таких метаморфозах, принимая всё проще - в этот момент ей было хорошо, весело, и отсутствовала обычная настороженность по поводу демона, где полукровка очень боялась поступить как-то неправильно, спровоцировав еще большую ярость. Излишние размышления обычно вызывали горечь и тоска, а радость - чего ее обдумывать? Надо наслаждаться и ценить! Тем более, что Флёр не заподозрил обманку. Хотя нет, Ритца ответила честно - грядущее путешествие действительно беспокоило, а то, что секундную смуту на душе поселила совершенно иная мысль - так, детали, незначительные тонкости, которые демону знать совсем необязательно.
А еще внезапно у нее оказался шанс действительно отомстить. Всё это время про озеро полукровка слушала с серьезным выражением лица, задумчиво кивая, мотая на ус - вон, ритуал еще какой-то ждет ее, а потом...
Один в один как кошка она прильнула было к земле, а потом прыгнула на Флеуриса, так что тот оказался мягко опрокинут на обе лопатки и придавлен весом тела девчонки, которая еще и нахально улеглась сверху, словно пантера.
- Приблизитца на дос-статочное для нападения рас-стояние... - довольно промурлыкала Ритца на ушко своей добыче, цитируя сказанные накануне слова мужчины, и склонилась уже к шее, щекоча кожу своим теплым дыханием, - ...и хвать! - острые зубки игриво и нежно прикусили, а сама полукровка прямо беспокойно завозилась, не то устраиваясь поудобнее, не то ощутив, что тело отзывается неравнодушием на такое расположение, даром, что оба они одеты. И Флёр вполне мог слышать, как учащенно бьется ее сердечко и как уже порывисто дышала полукровка, осторожно мазнув ему по коже язычком. Слезать с мужчины очень не хотелось, и тифлинг, памятуя каким образом между ними разгорелась страсть в прошлый раз, запечатлела на шее поцелуй, на всякий случай изготовившись отскочить в сторону. И вообще, а что такого-то? Ну, повалила, ну, пошутила. Поцеловала, а что, нельзя? Это же ничего не значит, если ее попытаются загнать в угол с обвинениями... или значит...

Взведенное состояние и вожделение передались от Флёра девчонке в считанные секунды как заразная болезнь, мгновенно вскружив голову и вызвав то сладкое одуревание, когда невозможно остановиться, задуматься и хочется только продолжения происходящего любой ценой, невзирая на последствия. У нее екнуло сердце, когда демон прильнул к ее губам - властно, уверенно, жадно, как истинный лидер, пред которым хотелось склониться в признании силы.
Всё. Мир растворился и прекратил существовать, остался только мужчина, такой желанный для нее, соблазнительный и неповторимый в своей уникальности... Не помнила Ритца тех слов откровения, но они неизбежно проникли в ее душу, отпечатавшись и засев там прочно, и об их существовании девчонка догадывалась лишь интуитивно. Тифлинг могла говорить себе, что такое трепетное отношение к демону проявилось во всей красе после совместной ночи, проведенной в его объятиях, и была права лишь отчасти. Чувствуя себя подсознательно дорогой и желанной, полукровка теперь неудержимо тянулась отогреться от многолетнего холода одиночества, в котором привыкла жить, пускай малость и наслаждаясь таким существованием.
Она издала едва слышный стон, оказавшись с головой захлестнутой желанием, хотя пока Флёр не особо действовал руками, и видимо собственную фантазию надлежало за всё благодарить уже дрожащей от нетерпения Ритце. У нее не было ни сил, ни желаний на хоть сколько-то растянутые прелюдии, и хотела тифлинг мужчину прямо, как говорится, здесь и сейчас. Чувствуя порыв подчиняться, а не пытаться захватить инициативу и властвовать, полукровка, крепко обнимая демона, перевернулась на спину, меняясь положением с Флеурисом - теперь девчонка оказалась снизу под ним, обвив его пояс хвостом и сжав бока бедрами. Не разделяй их кожу от горячих и пылких касаний одежда, она бы одурела еще больше, окончательно потеряв голову. Воздуха не хватало, и в один миг стало жарко. Чувствуя напряженное и сильное тело Флёра над собой, тифлинг не сдержалась от возбужденного рычания, в котором сквозило ее неравнодушие, призывающее прекратить медлить.
В этот раз Флеуриса поцеловала Ритца - глубоко, чувственно, отдавая ему право показать себя властным собственником целиком и полностью. Прогибалась ему навстречу, прижимаясь всем телом, словно гаремская наложница пред своим господином.
- Знаешь, - ее дыхание обжигало, а порывистый шепот звучал надрывно, словно полукровка едва ли осознавала, какие слова спускает на свободу из клети разума, и те вырываются на волю сами из самых потайных уголков души, - я твоя... вообще твоя и без этих... неправильных... договоров... и контрактов...
Пальцы сжались на его плечах с силой, равно как опоясывающий мужчину хвост напрягся еще больше, притягивая его к девчонке. Она закрыла глаза, смакуя тонкий аромат своего возбуждения и чувственность момента близости, оскверненную наличием одежды. Ей хотелось пустить в ход когти, обнажая тела их обоих, и лишь одна причина не дала потерявшей голову девчонке сорваться - она хотела, чтобы сам демон оголил ее, чтобы он показал себя властным собственником, и вел себя так, как ему хочется - или грубым и напористым хищником, пускай даже причиняя ей боль, или неспешным и страстным любовником, заводя еще больше каждым прикосновением. Сердце заходилось, словно намеревалось вырваться из костяного заточения.
- Флёр, - едва слышно выдохнула Ритца, проводя носом невидимую линию по шее к его ушку, мочку которого нежно прикусила, - я хочу тебя. Только тебя, демон... Научи меня, - тихо попросила она, - так, чтобы тебе хорошо было...

Ей почему-то очень нравилось чувствовать себя хрупкой жертвой, когда демон вот так навалился сверху, не позволяя вывернуться или высвободиться из его хищной хватки, и придавил к земле. Нравились эти резкость и грубость, в которых мужчина срывался даже до легкой боли в прикосновениях к ней, и в этот раз руки не ласкали, заставив как горящая свеча таять в их объятиях, а властно подчиняли и по-собственнически мяли зеленокожее тело. Ей нравилось бояться его в тот момент, - самую капельку, понарошку - что Флёр овладеет полукровкой силком, обездвижив, и будет бесцеремонно обращаться с девчонкой, как со своей рабыней, призванной утолять каждый каприз своего господина.
И тифлинг уже его слушалась, откликаясь на каждое из этих ненасытных касаний, которые в случае неповиновения словно угрожали сломать своенравную и завоеванную игрушку. Она подыгрывала ему, казавшейся в тот миг робкой и нежной, и то пыталась едва заметно придержать Флёра в его настойчивости, словно пугалась, то с томным стоном отдавала себя на растерзание, без сопротивления подаваясь навстречу обожаемому мучителю с поцелуем в губы.
Не нужно слов... Он прав. Он, как и всегда, неизменно прав, и полукровка молчала, ломая тишину лишь прерывистыми вздохами и всхлипами, ведь куда откровеннее и красноречивее всё поведают взаимные пылкие прикосновения. В тот миг Ритца не жалела о сказанном, позволив признаниям вырваться на свободу без ее разрешения. В тот миг, честно говоря, вообще невозможно было сожалеть о чем-либо, и девчонка прильнула к шее Флёра с мягким поцелуем.
В прошлый раз воцарилась борьба, где друг у друга демон и тифлинг пытались отобрать лидерство, желая повести откровенный танец обнаженных тел и душ. Теперь же девчонка предстала покоренной ланью в когтистых лапах барса и не пыталась трепыхаться в тщетных попытках высвободиться, которые лишь больше раззадорили бы Флеуриса. Животная низменная страсть, сквозившая в каждом движении обоих, захватила их в безнадежный плен, связав воедино. Полукровка сдавленно выдохнула, напряглась на мгновение под мужчиной, стоило тому грубо и резко вторгнуться, прижавшись вплотную к ней ниже пояса. Глядя снизу вверх в его глаза, она замерла, в то время как хвост уже вновь оплетался вокруг бедра Флёра. А после опустила веки, запрокинув голову...
В этот раз страх скользнул ощутимо где-то внутри, и Ритца успела испугаться, что ей не хватит ни сил, ни выносливости выдержать агрессивную страсть демона, который словно решил растерзать свою любовницу, ничего от нее не оставив. Тифлинг пыталась остановить его, осадить в этой напористости, сдавливая бока мужчины, но едва ли эти попытки принесли нужный результат, окромя прямо обратного эффекта, пред которым девчонка сдалась окончательно в своем неоднозначном поведении то сопротивления, то податливости в пользу последнего. Прижимаясь к Флеурису, подстраиваясь и отдаваясь уже целиком и полностью хищному безумию, она пылко отвечала взаимностью своему властителю, которому принадлежала всем естеством. Поэтому, когда демон уже поднял ее, тифлинг предстала обмякшей, помятой и взлохмаченной с затуманенным белым взором. Учащенно дыша и мелко дрожа, она потянулась к демону, чтобы прильнуть и несколько секунд оторопело моргала, пытаясь сообразить, как вышло так, что Флёр уже за ее спиной, в то время как хвост поясом лег на талию обоих, заключая их в кольцо. Взбудораженная и уставшая одновременно полукровка прикрыла глаза, слабо улыбнувшись. Всё-таки в высшей степени приятно вновь стать свидетельницей того, как маленькая шалость вроде мимолетного поцелуя в шею способна устроить настоящую бурю эмоций - непредсказуемую, спонтанную и такую сладостную...

За этот неопределенный промежуток времени у Ритцы сложилось ощущение, что ее швырнули в быструю и глубокую горную речку, стремительный поток которой силой утянул за собой девчонку как древесную щепку, периодически ударяя свою жертву о каменистое дно или береговые валуны, и то пытался утопить, то скупо разрешал сделать нескольких жадных глотков с поверхности, чтобы не потерять сознание. Именно так себя чувствовала девчонка, вынырнув по воле демона из омута жестокой страсти - в глазах несколько потемнело, тело действительно отзывалось ноющей болью на многие касания, а сама полукровка будто успела отчасти захлебнуться и теперь отчаянно пыталась отдышаться, словно загнанный зверек. Нет-нет, она не ждала с нетерпением завершения происходящего и принимала Флёра вместе с его пагубной для нее в тот момент агрессией и животной похотью как неразделимое единое целое.
Тогда, царапаясь и кусаясь как беснующуюся львица, Ритца пыталась спровоцировать мужчину в постели на нечто подобное тому, что получила сейчас в полном объеме. Хотела раскрыть его хищную демоническую суть, которой свойственно следовать зову лишь своих желаний, получая любой ценой то, что стало целью. И теперь, всё-таки выпустив джинна из бутылки, тифлинг не знала точно, хорошо ли это для нее. Флеурис устроил настоящее испытание на прочность, и ему одному известно - достаточно он насытился безудержной эгоистичной страстью, чтобы вспомнить уже о своей любовнице и позаботиться или же расчетливо давал отдых им обоим, после чего продолжил бы с новыми силами терзать. Пожалуй, что девчонка была однозначно уверена в одном: она не жалеет о содеянном, если является виновницей произошедшего. Ритца была вместе с демоном, и одно это служило причиной пренебречь многим, если не всем, фокусируясь лишь на его присутствии, которое стало слишком значимым в жизни полукровки. Сил испугаться этого не было.

Невероятно отзывчивой и кроткой полукровка оказалась на ласку после буйства, словно робко молила о разрешении перевести дыхание и прийти в себя, отвечая робкой и благодарной нежностью. Обернувшись к мужчине за поцелуем, надолго уже прильнув к его губам своими и игриво скользнув змеиным язычком, Ритца успокоилась и расслабилась к тому моменту. Кажется, любую боль и грубость по отношению к себе полукровка была готова простить мужчине, ощущая следом контрастную мягкость, что словно извинялась за все причиненные неприятные ощущения. И тифлинг теперь, прикрыв глаза, улыбалась, запрокинув голову, когда отвернулась. Как быстро она привыкла к отсутствию рожек и легкости, словно родилась без них... Поймав ладонь Флёра, она едва склонилась, доверительно потеревшись об нее щекой, будто выпрашивала погладить, а потом прижалась теплыми губами к кончикам пальцев, замерев так на короткое мгновение, и отпустила руку, позволяя уже стянуть с себя кофту. Нагота почему-то заставила едва заметно поежиться, словно одежда подсознательно воспринималась как некая защита, и девчонка обернулась снова за утешительным поцелуем, мелко затрепетав, когда ладони демона с жаркой жадностью накрыли собой грудь, принося к имеющемуся обилию вожделения новую волну страсти. Оторвавшись от губ Флёра, тифлинг все-таки подалась вперед, будто хотела улечься поверх покрывала на животе. Припав на руки, прижавшись к пледу грудью и щекой, но стоя на коленях, полукровка с долей робости потянула в свою сторону мужчину за пояс хвостом. Отдавая ему себя, в этом положении Ритца была предельно беззащитна, и это, пожалуй, было очередным признанием не то в доверии, не то в чем-то куда большем и значимом. Ей даже не приходило в голову, что таким образом можно вновь сильно раззадорить Флёра, провоцируя на животную грубость, которая снова причинит ей боль.

...нет, однозначно в этом было что-то особенное, притягательное; что-то отталкивающее и отрезвляющее от сладостного дурмана вспышкой чрезмерной боли, но в то же время и этой самой болью призывно очаровательное, отчего так манит и отступить, и податься навстречу своему властителю, отдаваясь целиком без остатка грубому господству над собой. Не любившая однообразия, предпочитая гибкость и приспособляемость сложившимся привычкам и стилю, который можно навязать партнеру, тифлинг любой момент интимной близости принимала как неповторимый и уникальный мир, в котором оба имели шанс раскрыться с иной грани, заглядывая и в свою, и в чужую душу. Она умела перестраиваться под каждого, невероятно ловко и незаметно переменяясь в своем настроении и желаниях так, что всякий раз получала то, чего хочет больше всего. И сейчас полукровка - уже не понять, изначально или позже - хотела принадлежать Флёру, чувствуя себя собственностью, место которой четко обозначили и показали, пресекая любое возможное сопротивление на корню. Ненавидя, откровенно боясь и обычно избегая боли, в тот момент Ритца добровольно испивала эту горечь и будто не могла утолить своей жажды, как безумная приникая к губам мужчины. Вопреки тому, что не единожды девчонка вздрагивала или всхлипывала, на бедную жертву она никоим образом не походила и в ответной, контрастной грубости демона, ласке завуалированно молила не уходить, не останавливаться и продолжать растерзывать ее, следуя зову низменного голода.
Пожалуй, в сексе больше всего она ненавидела чрезмерную нежность, когда до ее кожи дотрагивались осторожно, будто до тончайшего фарфора, и едва ли эти неуловимые касания могли принести хотя бы тень удовольствия, но сейчас можно было не беспокоиться, что прикосновения Флёра окажутся незамеченными.

По-звериному припав перед мужчиной, предлагая себя в этом похотливом поклоне, тифлинг учащенно дышала, закрыв глаза и перебирая пальцами покрывало. Сейчас она была предельно уязвима, беззащитна и даже не могла следить за Флёром, поскольку эхом в ушах откликались и сбивчивое дыхание, и бешеный стук сердца, и шум крови, а обернуться не было возможности. Он же издевался, раззадоривал, усыплял бдительность и вынуждал дикой кошкой прогибаться еще больше, срывая с губ полукровки то приглушенный рык, напоминающий, что ее покорность не вечна, то тихий стон в свидетельство того, что демон жесток в своем нарочитом промедлении. Ритца содрогнулась всем телом, напрягшись от неожиданности, когда игривая ласковость, принесшая жаркие поцелуи, столь резко сменилась животной страстью, с которой пришла не столько новая будоражащая боль, сколько жадная ненасытность по отношению к мужчине. И после она, снова тонущая в таком колорите эмоций, на какой-то миг даже забыла не просто о необходимости дышать, но и вообще таком умении, сминая и заграбастывая ткань пальцами, сжавшимися в кулак. В один миг ослабевшая, обмякшая, будто пропитанная до последней клеточки изнуренного тела усталостью, рядом с мужчиной тифлинг казалась примятой игрушкой, прижимаясь к нему спиной, когда уже растянулась на боку. Едва ощутимое сожаление промелькнуло в мыслях, что он, в отличии от девчонки, оказался всё так же наполовину одет, и оттого прикосновения обнаженной кожей казались не такими приятными, откровенными, как могли бы быть. Но уже было поздно пытаться стянуть с Флёра тунику, а ей самой, вероятно, уместнее будет одеться. Не сейчас, немного позже; сейчас полукровка физически была не способна двигаться, впав в легкое оцепенение, но ощущала как гладко скользит рука по животу, уходя ниже, и послушно повернула голову, отвечая на поцелуй демона утомленным спокойствием, в которое обращалась затихающая страсть. Не отстраняясь от желанных губ, она умудрилась извернуться из своего положения рукой так, чтобы мягко погладить мужчину по щеке.
И вот именно сейчас возник столь неуместный вопрос, о котором девчонка все-таки умолчала. Почему Флеурис скрывается в оболочке людской - расы самой низкой и жалкой, выжившей в этом мире лишь по недоразумению да, наверное, повышенной плодовитости? Почему не предстает эльфом, которые общепринято считаются венцом всех творений и прекрасны обликом, почему не угрожающим демоническим обликом, где неизменными атрибутами являются угрожающие и впечатляющие рога, крылья, хвост и прочее-прочее-прочее?.. Флёр же словно нарочито скрывался, стремясь слиться с окружением, которое едва ли заподозрит, что кроется за серым взглядом, от которого у Ритцы вечно что-то сладко замирает внутри.
Ответ неожиданно нашелся в ее мыслях, и тифлинг легко приняла его за правду. Всё дело в том, что слишком многие поделены на свет и тьму, что, конечно, не обязательно значит добро и зло. Многие были заклеймены стороной стихии, и слишком немногие народы обладали изначальной свободой - нейтральностью, открывавшей пути на любой вкус. Люди же были в их числе...
"А Флёр точно не злой, - отрешенно, прикрыв глаза, думала Ритца, поглаживая его ладонь, - он может злиться, угрожать... может убить и ударить... но не злой. Уверена в этом. И добрый... нет, он не добрый, даже когда с ним так хорошо и спокойно. Он... разный. Да, очень разный и всякий. И люди тоже слишком разные... И непонятные, прямо как он. Вот так. И он не любит, когда его пытаются ограничить. А однозначное "злой" или "добрый" - рамки, которые запирают в своих границах..."
Другая мысль тоже была странной, несуразной для девчонки, и тоже оказалась укрыта молчанием. Но с чего-то всё начиналось? Ведь даже Ритца знала, что некоторые вещи появлялись, сотворенные гениальными умами, и прежде их не существовало, пока не отыскался очередной выдающийся умник. Значит, что когда-то - давно-давно... быть может, что даже Флёр это знает... или видел... - не было почти ничего. И, наверное, те люди или нелюди тоже укрывались в таких пещерках. А может быть, что более внушительных, углубленных и настоящих - каменных, то бишь. И тоже горел огонь, отбрасывая лихие тени, что плясали по стенам. И тоже, наверное, было покрывало или чья-нибудь пушистая шкура, покрывающая холодную землю. И тоже были томные поцелуи, пробуждающие страсть, которая тогда еще недалеко ушла от животной похоти, не успела приобрести более возвышенные и красивые черты?..
"Ага, и это всё, что случилось - касание далекого-далекого прошлого, настолько далекого, что уже мертвого", - насмешливо фыркнула в своих мыслях девчонка и порадовалась, что ничего не озвучила вслух, ведь наверняка мужчина усмехнулся бы этим глупым размышлениям. Она поняла, что озябла - огонь давно уж погас, а тело остывало от пышущего до того жара, и чуть заелозила, пытаясь еще плотнее прильнуть к Флёру. Удивительно, Ритца даже не испугалась, что вновь всё может закончиться, как тогда - холодным равнодушием, отрешенностью... быть может, что даже презрением. Или ее попросту некуда прогнать?..
Прежняя усталость слегка отступила. Спать тифлинг однозначно не хотела и не собиралась, даром, что после полученной...трепки можно было только рухнуть и не двигаться лишний раз впустую. Но она все-таки покрепче и повыносливее, чем какой-нибудь человечишко. Вот только никуда идти не хотелось, особенно припомнив, какие снаружи дорога и погода. С запоздалым негодованием Ритца отругала себя, осознав, что впервые в жизни отдыхает в близости с любовником после всего и даже... даже не прониклась торжественностью момента что ли. Даже не заметила, что соприкоснулась с нетипичным для себя поведением. Но лежать не просто рядом, а в объятиях демона ей хотелось и тогда, в доме, и тянулась к подобному тифлинг, как к укоренившейся и давней привычке. Быть может, поэтому воспринимает всё как должное?
- С-странно, - негромко прошептала она, - что... ес-сть тцелый с-спис-сок вещей в моей жизни, в которых преус-спел только ты, с-став первым, - непонятно и туманно проговорила полукровка. Ритца не подразумевала каких-то потайных подвохов, вроде вспыхнувших чувств и прочего, в тот момент ей думалось просто, поверхностно. Вроде того, что первый, с кем она стала рядышком дрыхнуть. Первый, с кем отдыхает после близости. Первый, кто спасал такое бесчисленное количество раз не потому, что девчонка нужна ради какой-то цели, а потому что это именно она, и поэтому нечего посягать на зеленую шкурку. А ведь Ритца наивно считала, что попробовала слишком многое в жизни, чтобы ее можно было как-то сильно удивить...

Прикрыв глаза, тифлинг все-таки ревностно и с любопытством вслушивалась в свои ощущения, будто намеревалась сделать невероятное открытие, обнаружить что-то уникальное и волшебное в том, чего всю жизнь упрямо избегала, едва ли беспокоясь о задетых чувствах остальных, кого выгоняла из ложа или покидала его самостоятельно. Говоря честно, ничего такого сверхъестественного полукровка не могла углядеть, однако категорически отказывалась это признавать: подобное элементарно невозможно в обществе с Флёром - не абы кем. Поэтому она цеплялась в своих мыслях за всё подряд, пытаясь возвести выловленные отличия в абсолют, а потом неожиданно от всего отмахнулась в один миг - а так ли это имеет значение, если ей, лежащей рядом с демоном, попросту очень хорошо? Тифлинг заелозила, устраиваясь поудобнее, и перевернулась лицом к мужчине, удовлетворенно уткнувшись носом ему в шею. Шумно выдохнула, осторожно огладив плечо, сокрытое одеждой, кончиками пальцев.
- Не думаю, что это возможно даже при желании, - тонко улыбнулась Ритца, отвечая шепотом на слова Флёра о том, что ему важно не быть сравненным с кем-то иным. Она бы и несомненно подчеркнула, что он лучший, - едва ли подобное прозвучало бы лестью - но признание осталось лишь в мыслях: девчонка задумалась о значении слова, кое является... тем самым сравнением, пускай и в превосходной степени? Тифлинг решила промолчать.
Что же хотел поведать Тигр о ней Флеурису, какие мерзкие и порочные тайны извлечь на свет, пытаясь очернить Ритцу в глазах демона? Почему-то сейчас, уже взъерошив его темные волосы и перебирая отдельные пряди, полукровка была уверена, что знает, о чем так яростно мечтал рассказать ее враг - оставалось верить, что уже бесславно мертвый. В подобном обвиняли девчонку не единожды, и тот же собрат в их кровавую встречу презрительно напомнил о таком умении... таланте... чем-то еще. Ну, да, бывал целый ряд странностей в жизни, когда противник, во много раз превосходящий по силам и мощи, вдруг мог сжалиться, отпуская, а то и беря под свое крыло, вместо того, чтобы добить.
Один из самых ярких примеров - да простит он ее мысленное сравнение! - лежит рядом. Ритца знала, что иногда столь необычно складываются события, и порой делала ставку на такое безумное везение и случайность. Харизма тут виной, какое-то обаяние с ее стороны, покровительство удачи - бесы его знают. Может быть, начни тифлинг дотошно во всем разбираться, то вся мистика рассеется, оставив список причин и фактов, всё объясняющих. Полукровке, впрочем, было сложно понять и представить то, что могло Флёра... сделать таким что ли. Лежащим рядом, обнимающим, поглаживающим после всепожирающей их обоих страсти. Спасающим ее жизнь постоянно, не уставая играть в героя... Таким многогранным, неповторимым, во многом снисходительным по отношению к девчонке, которую действительно оберегал, пускай и по-своему. Видят Боги, что сколь удобен демон ни был, всё происходило не по воле полукровки. Не искала она узды, способной укротить и подчинить ветреную суть, поскольку не верила в реальность исполнения подобного. Не мечтала сделать своей игрушкой или цепным псом, который будет слушаться не просто жеста и слова, но мимолетной мысли, спеша удовлетворить каждый каприз госпожи над собой. Случайности... всё было построено на них, и нет более страшного и зыбкого мостика над бездной, нежели сотканного из несуразных совпадений.
Она вновь запечатлела поцелуй на его шее - с него, озорного и провоцирующего, всё началось, и им же, мягким и спокойным, всё закончилось - и неохотно отпустила мужчину, свернувшись под плащом, чтобы понежиться в тепле еще какое-то время. Утомленному телу не хотелось двигаться, тем более куда-то идти по противной грязной дороге.
- Почему? - настороженно поинтересовалась Ритца в ответ и, поняв всё по-своему, поспешила уведомить Флёра, - я в порядке же полном! - с этими словами она, желая подтвердить свои заверения, попыталась было подняться и обессиленно рухнула обратно, издав протяжное "ухх, ёёё...", когда живот, бедра, руки и, кажется, даже хвост отозвались тягучей болью.
- В порядке, да-а, - сдавленно протянула полукровка, кое-как перевернувшись на спину. Тифлинг наивно решила, что демон печется о ней и опасается, что девчонка или ее сердце попросту не выдержат еще одного проявления такой агрессивной страсти. Вообще-то говоря, у нее самой имелись такие подозрения, но признавать их Ритца отказывалась. Не может же Флёр ее в самом деле до смерти того-этого!..
Ей и в голову не приходило, что мужчине как раз боязно оказаться на поводке, а девчонка и вовсе оказалась способна сводить его с ума и даже не своими выходками. Она сама относилась несколько проще к сексу, в то же время сотворив из интимной близости свой персональный культ, куда вплела и различные принципы, и свои табу, и многое иное - вот так всё неоднозначно вышло. И, откровенно говоря, полукровка недолюбливала, когда ее тянет к одному единственному из сотен. Не в значении, что предпочитала этому распутство и партнеров-однодневок... одноночек, но пугалась того, что такое навязчивое желание - первый тревожный сигнал, что предательское тело хочет кому-то окончательно принадлежать, утрачивая свободу и подставляя обнаженную доверием душу под нож. Или сама злая судьба разлучит, причинив боль утратой.
В то же время разве есть что-то плохое в том, что хочется вкусить близость повторно с тем же, если понравилось? То же блюдо, отведав и оценив, не зазорно пожелать снова... Слишком сложно - тифлинг не любила забираться в такие дебри путаницы. И в отношении Флеуриса уже позволила себе отпустить из прежних запретов слишком многое, что могло аукнуться в будущем. До него, впрочем, надлежит еще дожить.
- Угу, - отрешенно, успев и капельку задремать, пригревшись, и до последнего надеясь, что получится остаться еще на какое-то время тут, пробурчала Ритца в ответ, всё-таки высвобождаясь из плена тепла и кое-как усаживаясь. Тело действительно ныло, плохо слушалось, и хотелось продолжить валяться, ничего не делая, откровенно начхав на всяческие "надо!" в пользу "хочу!". Сборы протекли соответственно ее состоянию. Для начала, напялив обратно на себя кофту, тифлинг почему-то не обнаружила шнуровки у горловины, удивилась этому мимолетно и продолжила одеваться дальше - неудивительно, ведь надела-то задом наперед... Штанам повезло больше, но полукровка забыла про хвост, и тот теперь недовольной змеей высунулся снизу из штанины, путаясь в ногах и угрожая оказаться придавленным, если на него наступить. Обуви, которую разметало по всей пещерке, не посчастливилось устроиться зеркально задуманному - на правую стопу девчонка бездумно натянула левый сапожок (или не сапожок, надо было узнать у эльфов, как называется этот кошмар), на левую - правый.
И вот такой зеленой, взлохмаченной и примятой красой, набросив на себя плащ (трудно поверить, но свой), подхватив первую попавшуюся сумку (а вот теперь не свою), Ритца, пошатываясь как пьяная, по зигзагообразной траектории поплелась на выход.

Не получив ни подтверждения, ни опровержения своим словам, Ритца попыталась отыскать еще причину, по которой ее откровенно пытались отвадить. И тут уж сложно понять, что руководило девчонкой - или пугающая своей навязчивостью тяга к демону, или просто негодование, свойственное тем же кошкам, которые не терпят закрытых "дверей", незамедлительно стараясь прошмыгнуть на запретную территорию. И всё никак не могла взять в толк, что не так Флёру оказалось в этот раз - остался недоволен тем, что произошло, а полукровка не сумела показать себя?.. Да с какой стати тифлинг сомневается в собственных умениях?! Ну, хорошо, что едва ли ей сравниться с демоном, у которого априори было больше времени... выучиться разному, но можно подумать, что полно вокруг тех, кто может заинтересовать мужчину! Ведь даже та обезглавленная шлюха, что сейчас неожиданно всплыла в памяти, была простой женщиной, а люди, даром, что страстные и пылкие любовники за счет своего недолгого срока жизни, едва ли что представляют из себя достойное хотя бы на один раз.
Так что нет, однозначно нет, не стоит искать причину в себе и предаваться самобичеванию. С одного поцелуя не заводятся так, что превращаются в ненасытного зверя, подминающего под себя с возбужденным рыком... Здесь что-то иное. Или она уже угадала правду, или та, плутовка, скрывается где-то еще. Прекрасная пища для размышлений на время пути, когда повиснет молчание - не всё же языками трепать.
- А? Что? - удивленно заглянула она в глаза подоспевшего Флёра, не сразу поняв, что снова не так, а потом пожала плечами, - да нет же, почему, уже прошел. Это я что-то немного почему-то не того, но пройдет, ага... Голова как-то кругом.
Небольшая заминка, чтобы удобно устроить хвост, как привыкла тифлинг, переобуться, поправить кофту, заполучить свою сумку с неиссякаемым кладезем конфет, и только потом уже выдвинуться в путь.
Свежий воздух взбодрил, бессовестным образом избавил от остатков сонливости, взъерошил черную гриву пуще прежнего периодическими потоками ветра, и вскоре Ритца могла пожаловаться лишь на ноющие мышцы, но не вялость. Хлюпающая под ногами грязь значительно подпортила настроение, и девчонка первое время мрачно пыхтела и сопела, перебирая ногами и ступая на цыпочках. Ей, впрочем, удалось оказаться менее заляпанной, однако злорадствовать и хвастаться тифлинг, естественно, не стала. А то, глядишь, полетит в ближайшую глубокую лужу, чтобы восторжествовала справедливость.
Обычно полукровка любила леса, чувствуя себя спокойно в этой местности и ловко ориентируясь, но тут вся суть сводилась к тому, чтобы плестись рядом с Флёром, пропустив его немного вперед, шлепать по жидкой земле и не отставать, полностью доверившись своему проводнику. И конца края этому счастью не видно. А по лесу брести - не по дороге прокатанной, между прочим! Тут тебе и ямы, и подлые корни, и кусты всякие... Едва обзовешь легкой послеобеденной прогулкой. Тифлинг упрямо брела, не жалуясь на усталость, погоду, тяжелую сумку, недомогание, ломоту в хвосте, фантомные боли в районе отсутствующих рожек и иные раздражители - в общем предстала просто воплощением стальной воли, которую ничем не сломить.
- Миленько, - протянула Ритца, когда спустя час с лишним лесная стена оказалась за спиной, а впереди раскинулось поле, которое тоже предстояло пересечь. И где тоже были вода, грязь и... а, нет, змеи уже наверное готовятся к спячке или спят. К тому моменту полукровка уже прикидывала место будущего привала, и окружающий пейзаж едва ли пророчил нечто обнадеживающее. Та земляная пещерка-норка, которая осталась далеко позади, вспоминалась с ностальгией по уюту. Но девчонка боялась показать даже тень недовольства, исступления путешествием, что едва началось, и подобного - воображение очень ярко нарисовало, что ее оставят тут, как ненужную обузу и тяготящий балласт. И снова дурацко расставленные приоритеты трепетали в ужасе лишь перед потерей общества демона, позабыв, что вообще-то как раз жизненно необходимо добраться до озера любой ценой, а не избежать одиночества, кое всё равно неизбежно. - Уже чую, как за мной наблюдает толпа... полевых живоглотов! - фыркнула тифлинг. Веселой и бодрой девчонку было сложно назвать, однако какие-то неприметные глазу перемены коснулись ее. Растворились те давняя подавленность, апатичная тоска, уныние, и пускай непростое покорение леса оставило след усталости, но она теперь куда больше походила на ту безмятежную недотепу, какой ее привык знать Флёр.