- Когда старшие ссорятся, дети смотрят за этим, - озвучил свои мысли Лари, - Они учатся у старших всему, что видят. Их поведению. Их привычкам. Поступкам. Зачем же обвинять нас, младшую расу, ежели вы сами рассорились между собой?.. А мы и в самом деле, как дети малые, последовали вашему примеру.
Готрек лишь горестно покачал головой. По его виду было заметно, что он хотел было что-то сказать, что-то довольно резкое, но, то ли не мог подобрать слов, то ли Лари сказал правду, слишком резавшую по гордости сына Грунгни. Он предпочел промолчать.
- Готрек... расскажи, из-за чего случилось Великое Предательство?
Гурниссон подтянул ноги, согнув их в коленях, и положив свои могучие кулаки на них.
- Из-за дурости и жадности поганых элги...поначалу, было все ещё ничего. Века прошли, как мы остановили Тьму впервые. Была заключена клятва о Вечной дружбе между нашими народами. Торговля процветала. Мы уживались рядом. Нам были нужны горы и предгорья, равнины, леса и острова мало интересовали мой народ. Но, спустя века, эти поганцы элги стали убивать наших торговцев. Пропадали караваны, путешественники, вестовые. Кто-то разорял наши малые и новые поселения. И на местах этих преступлений мы находили оружие эльфов. Их стрелы, их мечи - Готрек потянулся и поднял с пола свой топор, - Верховный Король гномов в то время трижды посылал гонца к правителю этих длинноухих. Он пытался сохранить союз, даже не смотря на то, что были и те, кто требовал немедленного отмщения. Не знаю уж, что там произошло у элги, но их правитель погиб, а сменил его на троне совсем безбородый по их меркам, лет двести от роду. Верховный Король дварфов предлагал примерение, вместе расследовать и найти виновных, и справедливый "выкуп мертвых" от так называемых "Перворожденных", чтобы возместить ущерб и честь семьям погибших. Но дважды правитель элги, этот жалкий тхагоракки, отказывал. Он отрицал всё, хотя ему и предъявляли оружие убийц. На второй раз он и вовсе сказал, что де, ежели мой народ так нуждается в подачке, то пусть оставит сочинение сказок и попросит его о том, как следует. Попросит! Как нищие! Выклянчит милостыню! - пальцы сомкнулись на рукоятке оружия с небывалой силой. Было видно, как побелили костяшки, - На третий раз он и вовсе обрил налысо нашего посла, который приходился братом Верховного Короля. Это было преступление и не смываемое оскорбление чести как самого Короля, так и всего нашего народа в глазах наших богов. Верховный Король провозгласил, что он либо добудет отмещение, либо станет Истребителем, - Гурниссон так распалился, что последние слова почти что выкрикнул. Эхо его окрика, полное злости, ещё долгое время отдавалось под сводами коридора, затихнув где-то вдали, как будто сама гора вспомнила ярость своего народа тех далеких времен. Затем дварф отвернулся, уставившись в темноту уходящего вверх корридора.
- Довольно бесед...нам ещё предстоит пройти не малый путь.
После этого Готрек откинулся головой на каменную стену и закрыл свой глаз, похоже, то ли уснув, то ли просто отдыхая.
Под толщей горы, в беспроглядно темном коридоре практически невозможно было осознать время. Так что, когда Гурниссон задвигался, было сложно сказать - час прошёл, больше или меньше.
- Пора, - коротко и просто объявил он, поднимаясь во весь свой рост и беря свой топор в руки. Дварф посмотрел последний раз туда, откуда они пришли.
- Путь назад нам закрыт. Нежить не спит и не устает. Теперь у нас не осталось выбора. Придется идти через бесконечный мрак Глубинных троп. Будьте начеку. Зло ужаснее и древнее упырей обитает в этих глубоких туннелях - дварф пошел между уцелевшими людьми, придирчиво их осматривая. -  Идите как можно тише. Путь на другую сторону займет четыре дня. Будем надеяться, что наше присутствие останется незамеченным.
После этого Готрек двинулся вперед. Поначалу, путь все так же шёл вверх, по двум сторонам от подземной реки, загнанной в канал. Но, вскоре река скрылась, исчезнув под низенькой аркой. Путь стал сужаться, и, несколько раз плавно повернув, стал чуть более ширины плеч одного человека, превратившись в довольно крутую винтовую лестницу, ведущую теперь вниз.

На старинных, обтесанных стенах периодически попадались руны и узкие арки ответвлений, длинных коридоров, уходивших куда-то вдаль горы. Готрек вел себя теперь по другому. Он двигался намного медленее, во главе отряда, осматриваясь по сторонам, иногда останавливаясь и подолгу к чему-то прислушиваясь. Топор он никогда не убирал за спину, и отблеск металлической кромки лезвия виднелся в отсвете факелов людей, следующих за ним. У развилок на лестнице, он вчитывался в руны, после чего тряс головой, что-то сам с собой рассуждая, и продолжал спуск. Казалось, на это ушел целый день, а может и больше. Привалы были короткими, и неудобными - лестница с узкими крутыми ступенями никак не располагала к приятному отдыху. Воздух был затхлым и довольно тяжелым. Любой звук возвращался эхом, а иногда из темных глубин древних путей дварфов приходили чуждые, непонятыне звуки. Каждый привал Готрек требовал, чтобы выставлялись часовые сзади и спереди. Сам дварф выглядел сильно осунувшимся и уставшим, но спал он мало и довольно беспокойно.
Но, однажды лестница все-таки закончилась, перейдя в ещё один узкий коридор, довольно короткий, закончившийся выходом. Поначалу могло показаться что это выход на поверхность. Повеяло сыростью и холодом, дохнуло запахом реки, и был слышен даж звук бегущего ручейка. Может, они вышли наконец наружу, под темноту ночи? Но затем стало ясно, что это был все такой же подземный проход дварфов, как и ранее, бесконечно длинный коридор, разве что, неестественно огромный. Гигантсткие колонны, представляющие собой цельные, обтесанные части древней породы высились по сторонам. Потолок лишь смутно угадывался где-то вверух в свете факелов, ещё сложнее было разглядеть такие же колонны в противоположном конце помещения, равно как и какой-либо конец этого сооружения вокруг. Это не была ночь, это была все та же подземная мгла, просто из-за размеров помещения она казалась поистине всепоглощающей.
Подземный чертог тянулся длинным коридором влево и вправо, утопая в темноте. Колонны стояли на широком парапете, по которому легко могли бы разминуться три грженных телеги. Вдалеке угадывался такой же парапет, а между ними пролег вытесанный в каменной толще огромный канал.

- Вот они. Глубинные тропы. Когда-то они были даже судоходными. Эльфийская трехмачтовая лоханка с высоким килем могла бы тут свободно пройти и летом, и в самую студеную зиму, пересекая континет с востока на запад - зайдя под своды горы в Хенеранге, и выйдя наружу уже в реку Селькирк.
Его слова на мгновение даже наполнились торжественностью и не скрываемой гордостью. Гулкое, могучее эхо раскатилось по залу, ешё долго не затихая. Но, затем Готрек боязливо осмотрелся, и, казалось, пристыдил сам себя за столь поспешную громкость, выругавшись в бороду. Увы, от былого величия мало что осталось - канал был почти что пуст, густо тут и там поросший мхом и слабо светящимися зеленым светом грибами, а по дну вился одинокий грязный ручеек, огибающий стыки и трещины массивных плит, являя собой лишь смутное подобие некогда бурного потока.
- Сделаем привал. Проверим, что за нами никто не идет, а потом уж двинем. Нужно найти путь на ту сторону.

Отредактировано Готрек Гурниссон (12-12-2016 08:22:42)

- И это... и это построил народ, чья кровь течёт в моих  моих жилах! - восторженно сказал Шишак.
- Не построил. Вытесал. Мы - чувствуем камень и следуем этому зову. Вы строите, мы лишь придаем форму тому, что изначально заложенно в камень, - Готрек окинул взглядом сводчатый зал, уходящий в стороны, - жаль, знания такого строителсьтва мы утеряли уже века назад...
Гурниссон отошел в сторону, присев у колонны, и вглядываясь в переход, из которого они вышли.
- [uГотрек, у меня нет слов... Это невероятно красиво! Здесь ведь поблизости должны быть мосты или подземные переходы?...[/u]
- А? Чего? - дварф, казалось, был полностью в своих мыслях и даже не сразу заметил подошедшего Лари. - Да, должны быть дальше...да и, это самое, я думаю мы и по дну сможем пройти...другое дело - нам нужно найти такую же лестницу, по которой мы сюда спустились, но - на той стороне. А это может занять несколько дней. Я знаю, где мы сошли под землю, но я не знаю, где ближайши выход.
Гурниссон снвоа принялся поправлять сползший было на глаз бинт.
- А, чтоб тебя, когда ты уже заживешь...меня вот что волнует...ты когда-нибудь видел, чтобы упыри...пугались? А ведь они не пошли за нами. Горы, конечно, это древний щит от зловредной ворожбы, и, может, старые руны ещё действуют...или может лич решил дать вам уйти...но, сдается мне, тому может быть и другое объяснение...упыри не пошли туда, где могла быть опасность для них...знаешь что, кликни своего этого, горе лекаря
Дождавшись Орфемиса, Гурниссон, как обычно, без обиняков, спросил.
- Нут-ка, покаж мне эти свои серебрянные побяркушки...которыми ты раны прижигал. Поясни, как работает...уверен, что твои раненые не оборотятся на пол пути в упырей?
Выслушав объяснение, Гурниссон отошел в сторону, немного пройдясь, затем вернулся. Вернулся он необычайно мрачным.
- Знаешь что...потом привал сделаем, подальше. Сворачиваться давай, - обратисля он к Лари, и не дожидаясь, двинулся вдоль парапета в противоположном направлении.
Забрав отдых, дварф неутомимо и все так же настороженно вел отряд дальше, иногда оглядываясь назад. Мимо медленно уходили назад массивные колонны. Некоторые отсутствовали, развалившиеся на части, лежащие поперек канала несколькими фрагментами. Дварфы прошлого создавали невероятно практичные вещи, но, они так же преследовали и определенную эстетику.
Иногда попадались каменные изваяния деревье, вырезанные из сталактитов в таких деталях, что было видно каждый листик, и, казалось, что повей сейчас ветер немногим более, то дерево затрепещет своей кроной. Иногда встречались массивные статуи древних героев и правителей. Их лица мрачно и недружелюбно взирали на людей, проходивших мимо.
Иногда это были барельефы, тянувшиеся вдоль стены на долгие метры, изображающие батальные сцены или картины из быта подгорного народа.
В Глубинных тропах было довольно холодно. Периодически налетали порывы ветра, пропадая так же внезапно. Тянуло сыростью. Попадались источники света, более яркого, чем тусклый зеленый от грибов - огромные кристаллы, подвешенные на цепях или стоящие в напольных углублениях. Кристаллы светиили ровным, немного холодным светом оттенков белого, синего и желтого. Эти маяки света на время разгоняли тьму, но, стоило их пройти, как, казалось, мгла снова сжирала их. Пару раз попадались световые окна - узкие шахты на потолке, ведущие куда-то далеко вверх, но всякий раз было сложно понять, что это за время суток, кроме как день или глухая ночь. Лишь сыпал сверху снег, оседая сугробом внизу, в канале.
Тьма давила отовсюду, усугубляясь эхом. Каждый звук и шепот еще долго отдавались эхом по залу, гулко переливаясь под могучим потолком. А иногда, казалось, сами горы разговаривали. Из темноты возникали звуки, чьи-то голоса, доходя до отряда и прокатываясь дальше, снова поглощпясь темнотой.
Гурниссон мало обращал внимания на красоты открывающего подгорного мира. Он был все так же напряжен. Было слышно, как иногда он сам с собой о чем-то говорил на кхазалиде. Короткие привалы, и он снова торопил, подгоняя даже больше, чем это было во время бегства от упырей.
Прошли часы, а может, и целые дни. Сначала закончилась еда. Стала подходить к концу даже вода. Факелов становилось все меньше, так что теперь их использовали только идущий за Готреком и замыкающий. Усталость накапливалась, усугубляясь лишь давящий отовсюду тьмой.
В какой-то момент дорогу им перегородила упавшая на парапет колонна. Готрек, немного подумав, решил спускаться в канал. Мерзко чавкающий мох под ногами, тем не менее, позволял плавно сойти ко дну по наклонному краю. Впрочем, ходить быстро по дну было невозможно. Ноги утопали почти что по колено в жижей из мха, ила и мутной воды, мерзко хлюпая и, казалос, пытаясь утнуть под воду в невидимые ямы и углубления. Обогнув колонну, Гурниссон замер.
Немного вперед и вдалеке, на той стороне канала виднелась лестница, ведущая наверх. Но что-то было очень не так. У её подножия и на всем отрезке парапета лежало что-то черное, смутное, иногда проступающее в местах белым оттенком. По бокам от начинающей лестницы виднелись небольшие проходы. Поперек одного лежала поваленная небольшая статуя. Стены были покрыты чем-то красным. Но от лестницы веяло, и это уже не казалось, веяло поверхностью. Хвойным лесом, слишком явственно. Хвойным зимним лесом. И щебет птиц.
- Что-то не так...это путь наверх, про это говорят руны...но там...нужно послать кого-то на разведку, - Готрек был напряжен до предела, казалось, даже его ирокез вздыбился более, чем обычно.

Готрек помедлил какое-то время, а затем, тихо помянув Грунгни и Гримнира, двинулся вместе с людьми, оставив остальной отряд позади.
Медленно они дошли до края высокого канала, взобрались по наклонной плите это гигантского желоба, ступили на пристань и добрались до дверных проёмов.
- В центре, котоырй пошире - лестница наверх, к такому же водостоку, от которого мы вошли сюда. Слева - оружейня, справа - бараки, - тихо принялся читать руны дварф. А затем осёкся.
Неясные тёмные силуэты оказались мертвыми телами. При ближайшем рассмотрении - телами дварфов вперемешку с кем-то помельче.
- Гроби*, - прорычал зло Готрек. Тела лежали вперемешку, как после тяжелой битвы. Судя по всему - было это давно, так как даже кости проглядывали сквозь доспехи и одежду.
Красный налет на стенах был грубым языком зеленокожих, уродливыми рунами и рисунками, накорябанными поверх барельефов прошлого, явно издевательски уродовавших творения мастеров.
Гурниссон, брезгливо морщясь, принялся переступать изломанное оружие и отпихивать ногами останки гоблинов - небольшие скелеты в черных балахонах и грубых одеждах из шкур. Здесь лежали даже кости пещерного тролля - существа, размерами явно превосходившего дородного быка. Готрек наградил тролля презрительным плевком в глазницу. Затем дварф остановился где-то в середине и наклонился над скелетом дварфа, и достал небольшую книжицу.
- Ну-ка, посвети сюда, - коротко сказал он. Внутри были записи и рисунки на кхазалиде. Гурниссон принялся вчитываться, бегло листая страницы.
- Хмм...ба, да это же Балин Фундинссон. Я слышал о нем. Лет двадцать назад он отправился на поиски Карака-Восемь-Пиков, - было перевернуто несколько страниц, - не может быть...они нашли...они нашли врата в подземную часть Карака! - Гурниссон пришёл в восхищение, - они не смогли открыть их, но...Балин нарисовал карту! Не может быть...его смерть не была напрасна!
Гурниссон повернулся к Лари и Лису
- Ха, безбородые! Да вы даже не представляете, какое это сокровище! Теперь можно поведать об этой находке Верховному Королю дварфов и снарядить экспедицию. Уже точно зная, куда следует идти! Спустя столько веков мы вернем её...Королеву Серебрянных Глубин, как мы называли этот прекрасны горо... - Гурниссон принялся осматриваться, впервые улыбаясь под своим слоем бинтов, но затем осекся. - Погоди-ка...это было двадцать лет назад...почему же кости гроби все ещё белые? Почему тролль без ран от...оружия? - Гурниссон беспокойно оглянулся ещё раз, затем стремительно открыл дневник и пролистал на последнюю страницу.
- Да хранят нас Предки...их убили не зеленокожие...это ловушка...это были...скрийлинги...демоны бездны! - Готрек говорил очень тихо, практически шёпотом. Сейчас он походил на нервно вздыбившегося коня, чующего огонь за стеной родной конюшни. - Сюда! Пусть бегут сюда! Их там сожрут!

Но было поздно. Тьма со всех сторон раздалась истошным, закладывающим уши воем и шипением, и извергла своих порождений. Бесшумно и невероятно быстро ступая, на свету стали мелькать силуэты безглазых демонов, матово-черных, невероятно худых, но много крупнее человека, почти что под два метра ростом.

Они стали напрыгивать на людей, валить их в мох и ил, придавливая своим весом и начиная топить, или били хвостами, сбивая с ног, чтобы затем отпрыгнуть обратно в темноту, бесшумно переметнуться тенью и атаковать с другой стороны, или же это был уже другой. Нельзяы было сказать, откуда они нападали и сколько их было вообще. В кромешной тьме подземелья они были на своей земле. Лишь истошный вой, усиленный эхом, закладывал уши.
Шишак получил подсечку могучим хвостом под колени, и рухнул в невидимую под слоем мха глубокую выемку, заполненную водой. Лари, Лис и Готрек были слишком далеко, чтобы мгновенно помочь со своего возвышения. Они лишь отчетливо наблюдали, как в свет единственного факела черные тени, подобно волкам, нападали на отару овец.
__________________________________________________
Гроби (кхазалид) - гоблин, гоблины

Люди довольно быстро обнаружили, что панцирь скрийлингов был слишком крепок для их оружия, и чаще всего сталь просто соскальзывала с них. А кому удавалось нанести рану, обнаруживали вторую неприятную особенность этих демонов.
Буздыган Шишака стал дымиться, запахло серой и он натурально принялся оплавляться, как будто его сунули под драконье пламя. Орфемис же остался и вовсе с одной рукоять, так как его клинок оплавился и отвалился прочь. Несколько капель крови скрийлинга попали ему на руку, оставив глубокие мгновенные ожоги.
- Проклятие! Да поглотит вас бездна, породившая! - взревел Готрек, бросаясь навстречу отступающим людям. Он поскользнулся и кубарем полетел вниз по склону канала, оставляя длинные отрывки бинтов. Плюхнувшись в большую лужу, поспешно выбрался и стал пробираться навстречу отступающим.
Люди бежали слишком медленно, а скрийлинги невероятно быстро передвигались, прыгая вокруг, как пчелы, вьющиеся вокруг потревожившего улей. Впрочем, как оказалось, эти твари не стремились просто убивать людей, в отличии от упырей. Нападая по двое-трое на одного, они сбивали с ног, притапливали и затем уносили во тьму. Атака закончилась так же стремительно, как и началась. Последним схватили Шишака. Несмотря на его могучую фигуру, и на ярость, с которой он отбивался, его все равно унесли, хотя и пришлось приложить усилия пятерых скрийлингов.
Готрек поравнялся с людьми, в сердцах метнув топорик в тварей, уносивших Шишака. Но оружие лишь бряцнуло, осткочив от невероятно прочной головы, и булькнуло, утонув во мху. Крики уносимых ещё были слышны, по мере того, как они отдалялись в темноте. Они достигли противопложного лестнице наружу берега канала, и затем превратились лишь в слабое эхо.

Гурниссон был весь мокрым, на бинты, покрывавшие его ещё с битвы при башне, налип ил и мох. Он тяжело дышал, опираясь на свой топор.
- Проклятие...сучьи выродки...
Ему понадобилось какое-то время, пока он отдышался. Этот короткий рывок совсем вымотал Истребителя. Он принял протянутую руку, и стал на более твердую часть канала.
- Лари! Бич Великанов...дурак я, старый дурак...мог бы додуматься...ведь встречал их ранее, в свою молодость...они же умные, твари. Они так и заманивают к себе..., - гном как-то грустно посмотрел на лестницу, почти что рядом. Слышалось пение птиц и даже шум ручейка, совсем рядом, снаружи, сбегающего по горе. - Я не могу принимать на себя судьбы твоих людей...сколько...дай посчитаю...Восемь...они унесли восьмерых...у тебя осталось четырнадцать...хе, почти что чертвова дюжина...скрийлинги не убивают, как другие твари бездны. Твои люди ещё живы. Они будут жить несколько дней, пока в них отложат следующих скрийлингов. В самую грудь, под сердце. Потомство. А потомо они вылупятся и пожрут их изнутри...мы можем пойти...не торопись! Дай договорить. Мы можем пойти и попытаться отбить. Но это придёться спустится туда..., - дварф повернулся к темноте, туда, куда ушли скрийлинги. - Глубоко под землю. В самую бездну. Туда, куда даже мои предки не рисковали соваться. На земли изначальной тьмы. В их самый улей. Это тебе не упыри, и даже не лич. Там ты можешь потерять всех, кто последует за тобой, да и свою голову сложить - Гурниссон снова повернулся к столь близкому выходу. Ступени стали выделять более ярче, потому как откуда-то сверху начал нарастать свет. - Мы уже у поверхности. Эта лестница, да, может, коридор какой - и мы уже там. Готов ли ты рискнуть 14 против 8, зная, что можешь положить там, в бездне, всех до одного? Примешь ли ты на себя такой груз? - грудь Готрека, все ещё обвитая бинтами, тяжело вздымалась. Сейча он выглядел очень уставшим, как будто набравшим годы, под стать той древности строений прошлого, что окружала его сейчас.

Решение идти наверх Готрек воспринял лишь с молчаливым и угрюмым кивком. После чего развернулся, и пошёл по мокрому мху обратно, на парапет, неся свой так и не пущенный в бой топор.
Там, наверху, у них случилась короткая передышка. Всё это время Гурниссон осматривал трупы своих собратьев, о чем-то тихо переговариваясь с ними на кхазалиде. Зате наклонился и поднял что-то, после чего подошел к Лари.
- Держи, Бич Великанов. Балину Фундинссону он уже не пригодится, а тебе может сослужить службу, - с этими словами Готрек протянул ножны c мечом. - Это сплав из чистого мифрила, редкое оружие в наши дни. Береги его, и он не раз сохранит жизнь тебе.

Какое-то время Гурниссон просто постоял подле Нартелла, затем вновь начал говорить.
- Я знаю, что бремя командира - тяжелое бремя. Но ты показал, что можешь нести его достойно. Ты спас сегодян всего лишь две дюжины, но, кто знает, придет время и тебе предстоит спасти тысячу. Возможно, снова жертвуя чем-то малым ради целого. Ты должен жить. Наступает Конец Времен. Ты сам это видел. Но многие там, за пределами гор, не верят в это, слишком далеки от Темных земель. Когда Тьма снова прийдет, чем больше там будет таких как ты и твои люди - тем больше шансов будет у этого мира.
Гурниссон положил свою увесистую руку на плечо присевшего Лари Нартелла.
- Выше голову. Говорят, боги помогают тем, кто сам себе помогает. Веди людей. Поход ты свой ещё не закончил, о мертвых стоит горевать после битвы, а не во время.
- Погоди!.. Волчонок... - неожиданно раздался окрик. Гурниссон обернулся на звук, и растянул губы в широкой улыбке, которую было видно даже под бородой и бинтами.
- Чтоб меня обратно родили...ха, так и знал! Дварфийскую кровь так просто живьем не взять! Тащите его сюда!
Шишака и Гестора занесли на парапет, и Гурниссон одобрительно пожал плечо полукровки.
- Что ж, видимо, в тебе больше нашей крови, чем ты сам думал. Буде из тебя толк, ещё какой буде!
- Три минуты, - сказал Орфемис Готреку, - Большего не прошу.
Но в этот момент вдали, в темноте, раздалось усиленное эхом многоголосое шипение. Дварф обернулся.
- Нет. Не в этот раз. Скрийлинги возвращаются, ведя всю стаю на хвосте. Несите их! На лестницу!
Гурниссон снял с пояса и всучил Шишаку свою флягу с невероятно крепким напитком, и бегом направился к центральному дверному проему, задержался у него, пропуская людей вперед, наверх. А тем временем, тьма исторгла из себя много большую стаю порождений бездны. Два человека, бывших дальше всех от отряда попали им в когти, и так же были утащены. Когти клацали в многочисленной орде об камень, клыки скалились и хвосты высекали искры, когда голодная стая рвалась вперед.

- Шевелитесь! Рано вам в ад! Там и так тесно!
Но, впереди, буквально через пролет, на узкой лестнице оказалось препятствие. Поперек лежал ещё один труп тролля. Его кости окаменели и стали невероятно тяжелыми. Шишак и Гестор не смогли бы преодолеть этот барьер самостоятельно, им явно нужна была помощь нескольких пар рук, чтобы перебратья поверху. Это сильно замедлило выживших. А скрийлинги были уже на парапете.
Готрек заметил это. Он быстро оглянулся, и заприметил небольшое ответвление в сторону от лестницы, в маленькую комнату, внутри которой было несколько цепей, идущих вдоль стены. После этого Гурниссон схватил Лари за локоть и притянул к себе.
- Ты отнесешь это в Хенеранг и отдашь Двалину Фундинссону или Верховному Королю дварфов, - и Готрек вложил ему в руку маленькую книжицу в переплете, дневник Балина с координатами Карака-Восемь-Пиков. - А теперь иди! Вверх и не сворачивать! Ваше время ещё прийдет, но не сегодня!
Готрек рванул в комнату напротив, и двумя взмахами топора разрубил цепи. Теряя звенья, стальные змеи стали двигаться вдоль стены, набирая скорость и высекая искры. Казалось, сама гора зарокотала, где-то внутри отозвались массивные механизмы, набирая силу вращения.
После этого Готрек направился вниз лестницы, на ходу разматывая и срывая с себя бинты, обнажая своё могучее тело, покрытое татуировками и, так и не до конца затянувшимися, ранениями.
- Ну что, ублюдки бездны! Посмотрим!
Руны на топоре Готрека стали светиться, становясь всё ярче и ярче. Готрек, сразив нескольких на своём пути, перебив им хребты, направился к краю парапета. Вся тьма из созданий, вынырнувшая было в уходящий вместе с факелами круг света, замерла на месте, казалось, в нерешительности.
- Если вы хотите пройти на поверхность, вам придеться построить лестницу из собственных трупов! - взревел Готрек, и его могучий рев, усиленный эхом, разошелся под сводами Глубинной тропы, все ещё находясь в удалении какое-то время. Люди уже были на лестнице, и единственный источник света внизу оставался только от рун топора, очертивший маленький круг вокруг одинокого дварфа. Скрийлинги чувствовали, что добыча ринулась на лестницу, но им приходилось проходить мимо дварфа, попадая под его удары. Готрек разил следующего, и следующего. Топор начисто рассекал тела, продолжая движение, задевая идущих рядом и не давая им пробраться. Вдалеке Глубинной тропы раздался постепено нарастающий и приближающийся рокот.
Скрийлинги усилили свой натиск. Один смог прорваться, но Готрек поймал его за хвост и дернул на себя с диким ревом. Двухметровый монстр вонзился когтями в каменный пол, но так и не смог сдвинуться дальше, как его настиг топор, расчленив вдоль хребта, а затем Гурниссон развернулся вокруг своей оси метнул половину трупа в наступавших. Другой попробовал пробраться с противоположной стороны, но Гурниссон метнул свой топорик, пригвоздив за заднюю лапу монстра к полу, после чего коротким прыжком оказался рядом, снизу вверх насадив живот скрийлинга на шип на обратной стороне топора.
Рокот все приближался, и вскоре оказался водой подземных рек, сейчас бурным потоком несущейся по каменному руслу, разливаясь даже на парапет, снося все на своем пути.
Ещё один демон бездны перепрыгнул Готрека, направился к лестнице, в несколько прыжков был там, у первых ступеней, но не успел. Последнее, что увидл Лари и его люди, было то, как в бурлящей воде, напрыгнув сверу на скрийлинга, Готрек заносил свой топор для удара, обрушивая его прямо на череп демона. Лицо дварфа было полно первобытной ярости, и, в бледном отсвете рун напоминало тот самый массивный барльеф, который люди видели в самом начале своего пути.
А затем поток воды снёс и их, и остальных скрийлингов, унося прямо в темноту. Единственный источник света, топор дварфа, пропал из виду. Вода заглушила отчаянное шипение демонов. Внизу лестницы вновь воцарилась непроглядная тьма, лишь был слышен звук постепенно ослабевающего потока.
Глубинные тропы вскоре отпустили эхо недавней короткой стычки, и изначальная темнота вошла в свои обычные права в подземных чертогах.

Восхождение было долгим, но уже без приключений. Длинная череда лестниц, коротких и узких, в конечном итоге сменилась коридором, который вывел отряд Лари в небольшой узий проход, открывавшийся под настоящее, ночное небо. Из отряда Лари выжило только 14 человек, уставших, измученных, но сумевших вырваться из когтей смерти под небосклон.
Спустя пять дней, в первой же попавшейся небольшой деревеньке Шишак с жаром рассказывал другому, престарелому наёмнику история этого похода. Позади местный рыбак пытался продать увесистый мокрый мешок корчмарю.
- Да не надо мне твоего барахла!
- Да погоди ты, посмотри только!
- Опять дрянь какую выловил да мне притащил?
- Не, оно-то совсем не такое! Первый раз такое вижу!
Шишак как раз дошел до момента, как они пережили битву у блокпоста дварфов.
- Я тебе вот что расскажу...если это тот самый Готрек Гурниссон, то я его уже встречал. Лет семь назад, в этих же самых горах. Он присоединился с нами с десятком других дварфов. На нас напала свора йети. Мы бились так же, как вы, не на жизнь, а на смерть. Но, в конце эти йети созвали на нас лавину. Многие погибли, а кто выжил, оказались внизу горы. Последнее, что я видел, как этот же самый Гурниссон остался стоять там, на узкой горной тропе, отбиваясь от троих этих тварей.
Старый наёмник затянулся трубкой, долго, протяжно.
- Я-то думал, что там ему и настал конец. А оно вот как, оказывается. Мне потом дварфы рассказали одну интересную вещь. Он ведь Истребитель, тот, кт о ищет смерть в бою. И ищет он уже очень долго. Часть дварфов считает его неудачником, ибо в самом деле, большинство из них живет год, ну два. А этот...всё ему не почем. А потом другой дварф постарше рассказал мне вот что. Есь у них поверье, что в минуту нужды к ним приходят их Боги-Предки, в смертном обличьи, помогают оттеснить зло и тьму, и затем снова уходят прочь, туда, где они нужнее. Так что, почем знать, мож увидим и услышим мы про него ещё...
А в это время, видя что терпение у тавернщика подходит к концу, рыбак развязал свой мешок, продемонстрировав проломленный череп необычной формы.
- От, вылови три дня назад! Вмест с краснолюдом одним. Тот, как в себя пришёл, ругался, страшно! Выпил все, что у меня в доме было, оставил мне эту пакость в плату, и ушел, обратно, в горы. Ну дурак?
- Сам ты дурак! - отвечал ему тавернщик. - Что мне с этой твоей дурью делать? Какой в ней прок? Что это вообще такое?
- Вот и я думаю...эти краснолюды, все бы им облапошить честного человека!