За бурей наступает тишь. Ночь сменяется днем. За гневом приходит усталость. Демон выплеснул сейчас всё, что накипело. Да, он делал это иначе, чем другие. Он не хотел выяснять отношений, искать правых и виноватых. Он хотел просто... быть собой, стать своей стихией. Если утрированно провести параллели на простого человека, то он хотел поорать на стену. Выкрикнуть то, что нельзя исправить и вряд ли как-то можно изменить в будущем. Ведь всё уже случилось. И это не обиды в ответ, а выводы... Точнее зацепки на выводы, которые еще не оформлены до конца, не сформулированы, но канва имеется.
Пока бушевал ураган, Флеурис был погружен в свою стихию и ни о чем не думал. Он планомерно уничтожал кусок мира и, пожалуй, был рад только тому, что участок за пределами его владений, где обнаружился домик какой-то ведьмы (по странной случайности, хаха, Флёр направил парочку молний именно туда), сгорел до остатка. Стоит ли говорить об этом Ритце или пусть останется ничего не значащим последствием бешеного урагана, пронесшегося над местностью в неведомых краях? В итоге Флёр всё же решил, что сия маленькая подробность не стоит особенного внимания. Да и всё равно не хотелось как-то возвращаться к прошлой теме и начинать вести какие-то пространные беседы. Демон опасался, что тифлинг начнет выкручиваться, искать себе оправдания, объяснять, в результате чего выставит виновником всех бед самого Флёра, а это его вторично выведет из себя - и тогда уже буря не  поможет. Поможет только отрывание голов. Раз уж не помогло в качестве наказание лишение рогов, не помогли показательные брасывания полукровки в экстремальные условия обитания, то, видать, придется возвращаться к проверенному и наиболее надежному способу. К примеру, Талли тогда помогло...

Флёру совершенно не было интересно, где пряталась Ритца, пока бушевал ураган. Он не искал ее, не пытался как-то обойти, чтобы не зацепить. Если она просидела на лужайке перед домом и порывом ветра ей снесло голову сломанным деревом, то такова судьба. Флёр прислушался к себе, подмечая, какие эмоции вызывают подобные предположения, и ощутил в душе лишь горечь. Но не сожаление. Может быть, это пока что. В первые минуты после бури, когда затишье вызывает упадок сил - в данный момент исключительно моральных, так как физические были после прогулки в стихии на высоте. Может быть, потом бы наступило отчаяние, тоска и еще целый ворох всего, о существовании чего Флеурис прежде и не подозревал. Но сейчас демон ни о чем подобном не задумывался и вообще не хотел планировать ничего, что по времени дальше следующих нескольких минут.

Голос Ритцы в установившейся тишине прозвучал скрипом петель на старых воротах. Демон повернул голову, вглядываясь в ворох переломанного барахла, которое раньше можно было назвать любимым домом. Да уж, если он готов сравнять с землей частичку того места, куда вложил душу, то что уж говорить обо всем остальном.
- Поговорить? - ответ самого Флёра прозвучал на удивление спокойно и размеренно. Никаких жестких ноток, ничего такого, что могло бы показаться завуалированным сарказмом. - Да незачем. Всё ясно и всё нормально. Но мы идем на север. Я же обещал, что доведу тебя до озера.
Он не хотел больше всего на свете, чтобы Ритца сейчас опять вспоминала о том, что была беременна и в результате проклятья потеряла этого чертового ребенка. Не хотел, потому что ему пришлось бы, глядя полукровке в глаза, жестко обрубить все ее мечтания о счастливом семействе. Рявкнуть, что для него рождение детей - пустой звук. Ничего не значит. Ему плевать. От нее, от Рены, от Эстери, от кого угодно... Этих потомков воздушного демона по Альмарену ходит предостаточно. Для него это не имеет никакого значения. Так что уж лучше Ритца помолчала бы, собрала вещи, подготовилась к телепорту - и впереди ее и Флёра ждало продолжение путешествия на север.
Еще он не хотел говорить на тему своего договора с эльфами и Сифом. Это решение было принято им одним, оно не изменилось бы, будь возможность отмотать время назад. Отвечать за него Флёр был готов и обещания нарушать не собирался. Ритце тут тоже в вину ничего не вменялось. Ее, как сказал демон прежде, это вообще никоим образом не касается.
Так что он замер, вопросительно приподняв бровь и глядя на полукровку в ожидании, когда та соизволит всё-таки собраться и приготовиться для переноса.

От ее слов Флёру хотелось картинно закатить глаза, как то обычно делают девицы в обмороке. Ну, спрашивается, чего тебе не так? Сказал же - всё нормально. Довольствуйся тем, что демон выплеснул свой гнев на окружающую природу, а не на тебя - хрупкую тростинку в центре мира. Флёр удивлялся тому, что полукровка так отчаянно цепляется за слова. Слова... слова... Они слишком неуместными порой бывают. Слишком глубоко умеют копнуть, несмотря на то, что ценность поступков зачастую куда больше. И поразительно, что не вовремя оброненное лишнее словцо может оказать катастрофический эффект, перечеркивая любые поступки.
Наверное, то, как вел себя Флеурис по отношению к Ритце, ею воспринималось как само собой разумеющееся положение дел. Мол, он и должен бродить вокруг нее верным псом, отгоняя зубоскалящих волков. Должен задвигать на себя и свои планы, лишь бы ей, зеленохвостой угодить. Да только забывала она, что и рядом не стояла рядом со стихийным, когда зарождался мир. Забывала, что его любовь - проклятие для него и благословение для нее, она не должна относиться к этому в муках выстраданному и пробившемуся сквозь броню чувству, как к вещи, привычной любому обывателю.
Сейчас он не понимал, чего она от него хочет. Видела весь накал эмоций совсем недавно, теперь видит результат - опустошенность и равнодушие. Не к ней, не к полукровке. Хотя могла подумать и так, тут ей никто не мешал и не стал бы переубеждать.
"Женщины", - обреченно протянул демон в своих мыслях. И почему они такие... такие женщины? С такой непробиваемо хаотичной логикой. С таким упорством делающие акцент на только своих чувствах, только своем страхе и боли, будто вокруг них одни невозмутимые истуканы со стальной коркой по телу - бей-не хочу. Ритца изменилась с тех пор, как последний раз повстречалась с Флёром и решила сплести свою судьбу с его. Изменилась сильно и, Флёр не дал бы гарантии, что эти изменения пошли ей на пользу. Черт с ним - с тем, что она стала сопливой слабачкой, не могущей и камня с дороги поднять, чтобы не выронить его себе на ногу. Но она изменилась еще и в поведении - она стала типичной рыдающей бабой, пытающейся искать причины для беды, когда вдруг всё хорошо, а затем и методично и планомерно выедать чайной ложкой мозг своего мужчины, когда он, бесчувственная тварь, не проявляет заботы и не обращает внимания на ее слезинки. Флёр от такого бежал всю свою жизнь, и ему неприятно кольнуло там, в Анклаве, не только, что девчонка обрушила на демона поток своих претензий и обвинений, но и то, что она предпочла излить в слезах свои невзгоды, будто акцентируя внимание - МНЕ ПЛОХО!
"А мне хорошо?" - молчаливо вопрошал покрывшийся изморозью стальной взгляд в ответ. Флеурис предпочитал отмолчаться. Этот мир не слышал никогда его жалоб, не видел опущенных рук, брошенных затей. Флеурис предпочитал уйти, если уж Ритца обвиняет его в том, что ей ПЛОХО.
- Ты хочешь остаться здесь? - приподняв одну бровь, поинтересовался демон, напрочь проигнорировав ее вопросы, заданные чуть ранее. Он не хотел говорить, что-то выяснять, в чем-то копаться. Он не хотел походить на одного из тех сопляков, что разбираются с супругой, сидя по вечерам с бокалом вина, в чем недостаток их унылого, бесперспективного брака. Он не хотел даже начинать слушать Ритцу, которая собиралась, по всей видимости, вылить на него очередной поток обвинений в том, что он, мудак и подлец, ее решил бросить. Внезапно Флеурис вспомнил, что у него тоже было дело, которое он - на минуточку! - задвинул на какое-нибудь потом, когда  повстречал Ритцу. Она того, наверное, не знала, да и не нужно оно ей. Разве Флёру была какая-то цена оттого, что он начнет перечислять ворох "заслуг", которые он сотворил ради полукровки? Это как-то по-детски, как-то по-глупому. Такой мысли и не возникало. Незнание - сила.
- Мы идем на север. К озеру. Забыла что ли? Или что, тебе жаль этот дом? - равнодушный взгляд, кольнувший оттого болью, - пробежался по хламу, в который превратилось лесное убежище. - Хочешь отдать ему последние почести? Валяй, только поторопись, - не стал договаривать, что оставаться тут дольше необходимого его не прельщает. Потянулся к своей одежде и принялся одеваться, а затем и, прохаживаясь по развалинам, извлекать всяческую мелочь, которая могла бы пригодиться в дороге.
По виду Ритца выглядела вполне здоровой. Проклятье вампиры сняли, силы ей восстановили. Флёр больше не намерен был давать ей послабления. Пусть теперь учится карабкаться по гладким стенкам судьбы самостоятельно.

Девчонка всё медлила, будто неясно с первого раза, что Флеурис не намерен выяснять отношения. Может, ему следовало сказать об этом прямо? Вот так посмотреть в белые, кажущиеся пустыми глаза и четко произнести: "Хватит". Никогда демон не думал, что он может так устать от этого. Физически он был силен и вынослив. Морально - вполне себе стоек и непробиваем. С терпением вот были проблемы, Флёр слишком привык получать всё желаемое сразу и быстро, а желательно еще и безо всяких услуг взамен. А тут его пытаются держать в узде. Если не мир и не сама Ритца, то... внезапно совесть?
Да, это еще одно новшество в многолетней жизни демона, которое не просыпалось, наверное, со времен закладки мира.
Пока Флёр переодевался и размышлял, как быть дальше, какой маршрут проложить и куда идти, Ритцу раз за разом осеняли очередные догадки. Она частично делилась ими вслух, но большей частью те оставались в пределах кучерявой башки. А это вообще чревато всякими неприятными последствиями, так как женщины умеют из любой догадки сделать такую трагедию, что сами в нее поверят. Но Флёр ощущал просто-таки глобальное нежелание сейчас о чем-то говорить, копаться в этих "отношеньках", выяснять, кто прав и кто виноват. Он попросту не видел в этом смысла. Ну в действительности - зачем? Он отыгрался на матушке-природе, выплеснул свою ярость, негодование, гнев, боль, разочарование во вселенную, в свою магию, в стихию. Теперь чувствовал себя спокойным, как тихая зеркальная гладь воды в штиль после бешеной бури. И не видел смысла пытаться снова всё взбурлить, если уже всё стало нормально.
Да, быть может, это просто самовнушение, и нет никакого "нормально", ибо демон по-прежнему оставался при своем мнении, видел в поступке Ритцы намеки на предательство и неблагодарность, но не желал ничего менять. И думать об этом не желал. Поэтому полукровка удостоилась сердитого мимолетного взгляда, когда вслух начала копаться в недавних событиях. Флеурис молчал, позволяя ей это делать, но и помогать ей ни в чем не собирался. Да ей и не нужны были ответные фразы: Ритца вполне справлялась и сама, произнося фразы за обоих собеседников.
Он бы скорее подогнал девчонку пинком под хвост, чтобы шевелилась в сборах и меньше шевелила своим раздвоенным языком. Надо ведь знать, когда промолчать, а когда заговорить.
- Спасибо, что ты обо мне такого мнения, - зло бросил он в ответ на последнюю фразу. То есть Ритца, проведя рядом с Флёром столько времени, действительно считает, что он решил приправить свои признания, давшиеся ему тяжелее, пожалуй, всего на свете, алогичным и совершенно бессмысленным уходом от полукровки куда подальше? Но огрызаться он уже устал. Устал язвить, да и настроение было неподходящим. Ему надоело пытаться вникнуть в ход мыслей Ритцы и искать причины того или иного ее поступка. Флёр попросту не мог понять, почему - если это не дело рук и магии вампиров - Ритце хватило каких-то минут, чтобы прийти к выводу, к которому сам демон, будь ситуация наоборот, не пришел бы и спустя годы. Хотелось бы думать, что это не потому, что совместное прошлое для тифлинга внезапно обесценилось.
Демон и впрямь не желал говорить о случившемся до телепорта. Он занял себя сборами в дорогу и то же самое посоветовал и Ритце. Одежду следовало взять теплую, хорошую обувь. Даже Ритце с ее нелюбовью к сапогам. Следовало озаботиться едой и необходимыми предметами обихода.
И Флёр посчитал себя готовым гораздо раньше, чем это сделала полукровка. Он будто впопыхах побросал всё в наплечную сумку и стоял посреди поваленных деревьев в ожидании, когда же Ритца присоединиться к нему. Успел, к слову, и в подвал заглянуть, где нетронутыми остались запасы различного алкоголя. Ну как же, чтобы он - и без заветной бутылки поперся в такую даль и в такой компании? Тут, похоже, без градуса не разобраться.
Тянуть не стал. Едва Ритца появилась на пороге дома, как Флеурис совершил заклинание. Вскоре их окружила со всех сторон колючая холодина и слепящий глаза снег, укутавший простирающуюся до горизонта долину.
- Не отставай, - нахохлившись, как злой птенец филина, Флёр натянул на голову капюшон, замотал шарф по самые глаза, спрятал руки в карманы и зашагал первым. Ритце было чуточку проще - она могла идти по его следам, а не проваливаться в сугробы по колено.

"Наверное, всему причина - разные взгляды на одно и то же. Мы с ней по-разному понимаем даже это самое... - сложно давалось Флёру слово, преисполненное такого высокого значения, как любовь. - Для меня вот очевидно же, что я всегда рядом, спасаю, забочусь, даже о себе не думаю, а только о ней. Для меня это внезапно оказывается само собой разумеющееся. Неужели ей нужно что-то другое? Или ей попросту мало?"
Да, возможно Ритце было недостаточно того, что ей уже давал и был готов предложить демон. На это он только мог растерянно развести руками. Он ведь дал ей всё, что было в его силах. Кроме, разве что, части своего прошлого, которое девчонку совершенно не касалось. Кроме свободы, которая была всегда в неприкосновенности и оберегаема тщательнее, нежели весь остальной мир. Кроме истинного имени, которое было ключом к тому, чтобы этой неприкосновенной свободы не стало. Но Флеурис до сих пор считал, что Ритце всё это не нужно. Может быть, он был слишком наивным? Хотя забавно применять это слово к прожженному во всех отношениях десятитысячелетнему демону. Но в любви он был сродни мальчишке, который недоверчиво пробует нехоженую подозрительную стезю краем сапога. И надо сказать, что пока что недостатки этого чувства с лихвой и особой изощренной жестокостью проезжали по всем немногочисленным достоинствам, так что Флеурис предпочел бы ничего не чувствовать вообще, чем чувствовать ... такое. Не хотелось ему быть разочарованным в объекте своей любви. Куда чудеснее и проще было наблюдать за полукровкой, когда та не значила для него ничего, а была случайной жертвой скучающего демона, который решил то ли отомстить, то ли поразвлечься, то ли всё сразу. Тогда не боялся сделать ей больно, потерять ее, не боялся не оправдать ее чаяний, было плевать на то, попытается ли полукровка предать, воспользовавшись первой же секундой слабины, дабы спасти свою шкуру.
А что сейчас? Флёр и думать не хотел о том, в кого превратился рядом с Ритцей, ибо все сравнения были отнюдь ему не на пользу. Хуже всего царапало то, что демон был бы готов и дальше принимать всё это, лишь бы продолжать оставаться с ней рядом. Но она того не хотела. Она, видимо, решила, что ей лучше одной, а за Флёром плетется только потому, что иначе никак или же у нее попросту язык не поворачивается обрубить концы последней связывающей их ниточки. А сам Флёр не знал, чего ему хочется и что следует делать. Он всё еще надеялся, что как-то их отношения станут ровными и гармоничными. Без этих свар, без подозрений и упреков в обе стороны. Надеялся, что случится какое-нибудь чудо. Что они с Ритцей уснут, отвернувшись друг от друга, а проснутся, нежась в любимых объятьях. И всё пройдет. Всё будет как несколько недель назад, когда казавшееся бесконечным и нерушимым счастье накрывало с головой и сводило с ума.
Сложно просто попытаться отпустить свои обиды, додумки, мысли, которые являются следствием неправильных выводов. Сложно пытаться не решать за других. Этим грешили оба: и он, и она.

Холод подействовал на демона отрезвляюще. Выбил чуточку из головы несвоевременные мысли. Да им и без того пора было покинуть демоническую голову, учитывая, сколько времени они там просидели, прочно обосновавшись в обнимку с совершенно несвойственными эмоциями. Сейчас, когда условия окружающей среды резко ухудшились, дела до сложных взаимоотношений и самокопания не было. Флеурис шел вперед, повинуясь своей магии и своему ориентиру направления, а Ритца топала следом. Флёр только слышал ее, но не видел и не оглядывался, чтобы посмотреть, что там с ней, не устала ли, не отстает ли. Она ведь совсем недавно перенесла болезнь, да еще и магическую болезнь, и была, наверное, слаба для таких путешествий. Но Флёр в этом плане ожесточился в какой-то миг и не был намерен щадить свою зазнобушку. Им предстояло идти еще долго, а потом подниматься в заснеженные негостеприимные горы. Можно было бы всё сделать куда быстрее и проще, но помнится, Флёр говорил, что исцеление наступит только тогда, когда для него приложены огромные усилия. В противном случае эффекта не будет.

Они шли несколько часов в полном молчании. Ветра не было, с неба сыпался мелкий снежок, вокруг, сколько глаз видел, растеклась однообразно белая бесконечная равнина. Разве только в той стороне, куда направлялись путники, что-то темнело на горизонте. Флёр не знал, о чем говорить. Да и Ритце, видимо, тоже сказать было нечего. Иногда наступает такой момент, когда уже всё сказано, всё услышано - правильно или неправильно, не суть. И каждое последующее слово может сделать только хуже. Поэтому лучше молчать - уж это точно никак не навредит. Но в то же время Флёр ощущал непреодолимое желание что-то сказать, хотя бы самую глупость, хотя бы просто оглянуться на нее, дать понять, что она небезразлична и что все терзающие ее демоны - лишь собственная кутерьма разума. Вот от чего-чего, а от этого точно стоило бы избавиться.
Но он промолчал.
И не оглянулся.
Продолжал идти вперед, нахохлившись и виня самого себя за гордость, из-за которой не совершаются в итоге многие поступки. За то, что сам утопал в собственных додумках, а их тоже оказался немалый ворох. Пытался сосредоточиться на деле, но раз за разом всплывал один и тот же вопрос: если они с Ритцей по разные берега этой реки, тогда зачем он продолжает вести ее к озеру? Не лучше ли было бы отпустить ее? Или себя? Демон всё прикрывался своим обещанием, но причина была одна и та лежала на поверхности - он не хотел уходить.
Правда, ему казалось, что Ритца уже приняла решение и теперь сама она далеко-далеко от него. Там, откуда нет возврата.
Флеурис чувствовал себя уставшим от этих метаний. Не физически - физически он был готов добежать до тех самых гор и без передышки взобраться на самую вершину. Но морально устал до боли. Это всё накатывало беспощадной волной, и Флёр попросту не понимал, как реагировать.

Сапоги утопали в снегу. Кажется, ноги на каком-то шаге уже вымокли и заледенели. Час протекал за часом. Ранняя темнота сначала попробовала лизнуть землю сумерками, а после потихоньку опустилась и сама. Как раз к тому моменту, как Флёр и Ритца добрались к подножью гор. Удивительно, что они до сих пор не встретили ни единой живой души. Никакого зверья. Даже того самого снежного червя, который был готов схарчить их в прошлую такую прогулку.
Заночевать лучше было бы тут, но искать пещеру в темноте для демона было не с руки. Он не видел сейчас уже ни зги, лишь смутно ориентируясь на белые очертания окрестного ландшафта. А просить Ритцу о помощи язык не поворачивался. Надо было как-то умудриться согреться. Единственное, что придумал Флёр - соорудить магическую воздушную сферу наподобие шара вокруг них с тифлингом, вычистить снег на этом небольшом пятачке, слегка подмагичить с температурой. Подогреть до комфортной Флёр не мог, но вот зарядить парочку молний и воспользоваться жаром и светом от них - пожалуйста. Можно было устраиваться для ночевки.

Теперь, пожалуй, можно было ощутить все прелести того, как плохо собираться впопыхах. Флеурис, даже несмотря на свой величественный стихийный зад, умудрился хорошенько замерзнуть только потому, что напялил на себя еще там, у домика, первую попавшуюся под руки одежду. Он был зол, ему было плевать, он хотел поскорее разобраться со всем этим, закончить путешествие, выполнить обещание и... А что дальше? Что - и? Нет, бросать полукровку не хотелось. Пусть демон не мог признаться в том ей, он со скрипом и очень неохотно признавался в этом себе. Но тут же добавлял, что это ничего не значит. Мол, Ритца уже наверняка всё для себя решила, собралась уходить, искать своего собственного счастья вдали от неуемного и непредсказуемого стихийного воплощения. Так что... Можно лишь вернуться в прошлые года, когда Флёру было плевать на то, что хочет Ритца, и когда он заставлял ее делать именно то, чего она не хотела.
Демон незаметно тряхнул головой. Слишком такие мысли оказывались соблазнительными. Слишком уж нашептывающий злые идеи внутренний голос оказывался громким. И этот внутренний голос отнюдь не был голосом здравого смысла. Тот вообще куда-то забился и пытался не напоминать о своем существовании.
Когда они с полукровкой разместились у подножья горы, Флёр не шелохнулся, то ли разглядев, то ли учуяв, как Ритца хлопнулась наземь, выбившаяся из сил. Демон, усевшись на край плаща перед потрескивающим клубком молний, сохранил каменное выражение лица и высокомерно подумал:
"Надо же, какая она слабая".
А ведь это не новость для него. Когда-то он насмешливо называл ее слабачкой и безмозглой курицей, которая не может даже зернышка клюнуть без пинка от хозяйского сапога. Потом ему казалась эта беспомощность милой и забавной, он заботился о тифлинге, когда она не могла позаботиться о себе сама. А сейчас Флёр думал об этом с каким-то недоумением, будто получил неожиданное известие. Или будто ему подбросили на порог слепого котенка, который самостоятельно не может добраться даже до чашки с молоком.
Она, естественно, была слабой по сравнению с ним. И если сейчас Флёр испытывал холод, подумывая о том, где бы развести костер, то что там уже говорить о тифлинге. Ну во всяком случае внутри воздушной сферы было куда теплее, чем снаружи. Промозглый ветер не пронизывал до костей. Холодные снежинки не сыпались за шиворот.
Флёр покопался в своих запасах, выуживая оттуда флягу с вином. Подогрел ее над шипящей молнией, сделал несколько пробных глотков.
- Да, это все-таки не огонь. Лучина для разведения костра у меня есть, а вот хвороста мы тут точно нигде не отыщем, - голос демона прозвучал глухо, хрипло. - Хотя на безрыбье и рак рыба, так ведь? Не думай сейчас спать, дорогуша, иначе околеешь к утру. Сначала поешь и выпей вина.
Он смотрел на нее, сжавшуюся едва ли не в точку. Впрочем, Флёр принял решение, что если Ритца заартачится разговаривать с ним и будет делать вид, что его не видит и не слышит, то демон в том мешать ей не станет. Пусть себе притворяется, пусть обижается. Сам Флёр постарался сосредоточиться на деле и отбросить личные претензии, иначе это могло привести к еще одному урагану - только теперь снежному. Лучше подумать о насущном. Так что Ритце в руки настойчиво сунулась фляга.
- Я его немного подогрел.
Это не совсем похоже на заботу. Хотя может оказаться расценено, как и она. Флёр поежился, приходя к мысли, что им с Ритцей, дабы сохранить драгоценное тепло, лучше отбросить личный негатив и... кхм... Ну придется спать в обнимку.
- О... - протянул Флёр, как будто его только что осенило. На самом деле так и было. Он как-то забыл о том, что ему была подвластна не только своя любимая стихийная магия, но и рунная, азам которой он выучился благодаря путешествию в параллельный мир. Слишком редко он прибегал к ее помощи, довольствуясь своей, так что немудрено. - Сейчас добавим огонька.
Под рукой не было ни угля, ни мела, ни какой-либо еще подобной принадлежности, которой можно было бы нарисовать символ, зато всегда с собой собственная кровь. А кровь демона, как известно, это сильный магический ингредиент. Флёр добыл себе из сумки нож, чирканул по ладони и затем принялся аккуратно и медленно выводить рисунок на покрытой инеем мерзлой земле. Когда тот был закончен, то сначала затлел, а затем вспыхнул и загорелся самым настоящим огнем.

Похоже, он говорил сам с собой. Флёр пожал плечами, чувствуя себя капельку раздраженным. Снова. Это случалось в последнее время слишком часто и было так часто направленно на одно и то же существо, что демон мог уже и забеспокоиться. Обычно он не доводил до того, чтобы объект, вызывающий негативные эмоции, продолжал это делать. А тут деваться от этого некуда - Ритца оставалась дорогой сердцу и так просто порвать все соединяющие их с Флёром ниточки было, простите за каламбур, непросто. Демон однозначно рано или поздно должен был бы прийти к какому-то решительному выводу, принять его и придерживаться дальше. Но пока он не хотел об этом думать. Всё еще теплилась надежда, что совместное путешествие вдали от всяких вампиров, ведьм и подобного отребья принесет благоприятные изменения. И снова станет всё хорошо. Снова Флёр будет испытывать к Ритце желание окружать теплом и заботой, а не отгораживаться от нее ледяной колючей стеной. Странное, возможно, было у демона в этом отношении поведение. Когда Ритца вела себя так, как сейчас - обижалась не пойми на что, хмурилась или злилась, отмалчивалась, изображая из себя святую великомученицу, вынужденную безропотно тащиться вслед за безбожным тираном, - Флёр закипал при одном только взгляде на полукровку. Так, по его мнению, они никогда не придут к нормальным взаимоотношениям. И всё чаще он начнет задумываться о том, а зачем вообще тогда беспокоиться о судьбе той, которая не вызывает ничего, кроме раздражения.
Покосившись на свалившуюся с ног девчонку, Флеурис промолчал. Он списал свои мысли на трудное время, которое не располагает ни к чему хорошему. Он не был готов сейчас помогать, дарить тепло, улыбаться. Возможно, считал, что уже делает немалое, заботясь о том, чтобы полукровка не отдала богам душу здесь и сейчас. Ведь по факту не о себе он заботился. Ему вообще это путешествие было нужно постольку-поскольку. Но в какой-то момент их совместного пути оказалось, что это озеро - цель для обоих. Наверное, и вот в чем странность, оба они уже позабыли о том, для чего туда идут.
- Ты выглядишь плохо, - пропустив мимо ушей ее фразы, равно, впрочем, как она пропускала мимо своих всё, что говорил демон, подметил он. - Твоя вторая сущность рвется наружу?
Хотя тут он тоже на ответ особо не рассчитывал. Ритца после того, как они покинули Арисфей (именно Арисфей, всё началось с того дня), сильно изменилась. Флеурис не связывал эти изменения со своими сказанными ранее словами. С тем, что на тифлинга могли повлиять именно они - те заветные магические три слова, от которых у кисейных барышень случаются обмороки.
"И ее впору туда вписать", - с недовольством поморщился демон, подхватив магическим потоком чуть было не перевернувшуюся флягу.
- Не хочешь, так и скажи. Выбрасывать-то зачем, - тихо проворчал он, возвращая себе сосуд. Вино ему было слишком драгоценно и важно, особенно в таких условиях, чтобы его так просто расплескать по мерзлой земле. Демону была чужда жалость. Так что Ритца могла не рассчитывать на ободряющее похлопывание по плечу, на поглаживание по спутанным волосам и совершенно неискренние фразы навроде "всё будет хорошо". Если ей это было сейчас нужно, то не по адресу, увы.
Стихийный демон - не человек, ему чужды многие человеческие эмоции, которые могли быть привычны Ритце и казались ей очевидными, нормальными, ожидаемыми.
Она перевернулась на спину и, кажется, заснула. С чего это ее на эльфийский говор потянуло? Флёр покривился, потом потянулся к бутылке. Его желудок уж точно не станет привередничать. Так что демон некоторое время посидел еще у руны-костерка, греясь и потягивая алкоголь. За стенами воздушной сферы поднялся ветер, быстро опустилась ночь, снег косыми вихрями стучался к укрывшимся от непогоды путникам. Ну а потом не оставалось ничего другого, как расстелить плащ, улечься рядом с Ритцей и попытаться заснуть.

Ночь прошла спокойно и тихо. Внутри укрытия, которое Флёр сообразил из собственной магии, было тепло и уютно. Настолько, что, глядя на царящее белоснежное холодное безмолвие за границами полусферы, не хотелось даже думать о том, чтобы окунаться в этот снежный мир. Давно, наверное, демон не отдыхал так хорошо. Ему казалось, что те дни, когда они с Ритцей нежились в объятьях друг друга, остались где-то далеко и уже не вернутся. Что тому было причиной - да бес его знает. Флеурис полагал, что основой раздоров является банальное недопонимание. Но в то же время он недоумевал, как его можно понять неправильно, когда всё, что он делал, было направлено на заботу и защиту полукровки, а все слова содержали прямолинейный и однозначный смысл. Но женщин умом не понять, их понимать следует сердцем, а с этим у Флёра по-прежнему сохранялись большущие проблемы.
Ритца поначалу подобралась под бок к демону, пригревшись рядом и уткнувшись головой в плечо. Сверху, как одеялом, укрылась своеобразным полуобъятьем Флёра и частично его же плащом. Так они и грели друг друга в дополнение к горящей до самого утра руне.
А пробуждение вышло явно не таким, какое бы хотел для себя демон. Он ожидал такого же мирного и спокойного утра, какой была и ночь. Вдобавок не желал просыпаться слишком рано, учитывая, что много колдовал накануне и вообще последние дни оказались плодотворными на события. Флёр надеялся отоспаться хотя бы тут, на крайнем севере. Но, как говорится, сказка о спящей красавице учит нас тому, что даже если ты спишь в заколдованном замке на краю света уже сто лет, то всё равно найдется та тварь, которая тебя разбудит.
Разлепив тяжелые веки, демон уставился на Ритцу, которая тоже за ночь, видимо, поднабралась сил и теперь выплескивала их все на несчастное демоническое плечо, намереваясь Флеуриса привести в чувство. Он не сразу понял вообще, где и с кем находится. Кажется, ему этой ночью удалось даже увидеть какой-то прекрасный цветной сон и так не хотелось просыпаться, так что появление Ритцы перед глазами он встретил горестным полувздохом-полустоном.
Демон приподнялся на локте и повернул голову в ту сторону, куда указывала Ритца. Зевнул, не спеша потер глаза и только потом обратился к магии. От купола во все стороны прошлась сильная воздушная волна, взметнувшая столбы снега и вместе с ним и жуков, так напугавших Ритцу.
- С каких это пор ты боишься насекомых? - вяло поинтересовался демон и тут же повалился обратно на спину с твердым намерением снова уснуть. Тусклое солнце пробивалось сквозь снеговые тучи и умудрялось найти лазейку, чтобы светить мужчине на лицо. Не размыкая век, он на ощупь подтолкнул к Ритце поближе свою сумку. - Поешь. Там я вроде бы что-то вчера собрал. И лучше выпей вина, силы тебе пригодятся. Только не разливай его, как вчера попыталась, а то к рогам я тебе и хвост оторву.
Немного неуклюжая попытка пошутить. Ну и то хлеб. Если хочешь наладить отношения, то начинать надо с разговоров. Каких угодно, но желательно отвлеченных. Которые не будут касаться тех самых отношений и не станут намеком на их выяснения. Уж разговоров о чувствах, словах и поступках, равно как и обо всём, что происходило в последние несколько дней, Флеурис сейчас отчаянно не хотел.
Лежать можно бесконечно. А дела не подождут. Флёр неохотно заставил себя принять сидячее положение, протянул руку к снегу через стену пузыря, причем с его целостностью ничего не случилось, и своей холодной белой добычей отер лицо.
- Сейчас немного придем в себя и пойдем дальше. Сегодня нам предстоит тяжелый подъем, - одними глазами он указал на серую гору, уходящую шапкой в молочное небо. Вчера эта гора казалась такой далекой и едва различимой, а теперь была вот она - почти что рядом. Затем Флеурис, наконец, зафиксировал взгляд на Ритце. До сих пор он как-то избегал смотреть на нее, будто боялся, что она начнет разговор, тот самый тяжелый, о котором не хотелось ничего слышать. Начнет упрекать в бесчувственности и равнодушии. Снова начнет реветь. Уж лучше говорить о чем угодно - хоть о тех же жуках, - но только не о сорвавшейся беременности и неудачном потомстве от стихийного демона. Если это, конечно, правда.

Избавиться от насекомых для демона труда не составило. Хотя он не понимал, с чего это Ритца настолько перепугалась. Вроде бы справлялась и с куда более опасными ситуациями, а тут всего лишь стайка голодных жучков. К тому же если бы они умудрились пробиться за стену купола, Флеурис очень бы удивился. Впрочем, на каждое действие всегда найдется своё противодействие, равно как и любое заклинание можно обойти. Если не ответным заклинанием, так хитростью. Будь те самые жучки чуточку поумнее, они бы попросту прорыли себе ходы под землей. Ведь стена купола достигала лишь поверхности почвы, а вглубь нее не уходила.
Флёр чувствовал себя разбитым и ничуть не отдохнувшим. Нет, магия его слушалась и резервы были полны, как река водой после обильных дождей. Но в остальном демону было как никогда паршиво. И оттого он сердился и выглядел то недовольным, то злым, то раздраженным. Причем сам не мог толком понять, что его бесит больше всего. Несомненно, такое состояние было связано с Ритцей. Тут, как говорится, и к гадалке не ходи. Он чувствовал напряжение от незавершенного разговора, который продолжал висеть над головой демона, словно Дамоклов меч. Рано или поздно Ритца снова заведет эту тему. Может быть, она ждет, что Флёр ее заведет и решится заговорить о несбывшихся мечтах полукровки о семейном уютном гнездышке в тихом домике в лесу и с мелким спиногрызом на руках. А он опасался услышать что-то такое и в ответ огрызнуться, что плевать ему на потомство, на детей, на семейное гнездышко. И что не собирается он связывать свою жизнь ни с кем, ибо собственным желаниям не хозяин. Поначалу у них с Ритцей ведь всё было хорошо. Идеальные отношения просто-таки! А потом не пойми из-за чего начались недопонимания, потянувшие за собой... это.
И если раньше Флеурис еще задумывался и мог бы представить себе долгие годы бок о бок с Ритцей, то теперь он с ужасом думал о завтрашнем дне, не представляя себе, какую еще истерику способна закатить ему полукровка. Она оказалась обычной женщиной. Со всеми ее слабостями, с целым скопищем насекомых в голове. Она не была другой... Она была, как все. И оттого сводило оскоминой зубы. И еще оттого, что несмотря на все эти мысли, Флёр по-прежнему чувствовал к Ритце необъяснимую трепетную заботу, желание сделать ее счастливой, защитить, уберечь от любых напастей. Любовь? Может быть, хотя в данный момент демон скорее бы раздраженно сплюнул, услышал, что его обвиняют в чем-то подобном.
Когда Ритца внезапно прижалась к нему, Флёр на мгновение удивленно замер, подняв голову. А стоило полукровке отойти, как он обернулся и какое-то время смотрел на нее, будто силясь понять, что это было и что оно значило. Ничего и не значило, видать?

Закончив сборы, Флёр поднялся, похрустел затекшими суставами и взглянул на тифлинга. Готова? Что там творится в ее голове в эти минуты?
- Не могу утверждать наверняка, - туманно отозвался он. - Живность в каждом крае своя, и тут уж винить ее не за что, если она увидела в тебе сочную отбивную. Я рассказывал тебе, как меня однажды сожрал дракон? - да уж, такое незабываемое действие - удивительный и потрясающий опыт. Но, пожалуй, повторять бы его Флёр не стал. - Ну на самом деле я особо не сопротивлялся, мне было интересно побродить внутри него, - вряд ли бы Ритца оценила такое странное любопытство, так что демон дернул плечами, переводя тему, - ну что? Готова идти дальше?
Воздушный купол прекратил своё существование, и тут же ледяной воздух налетел со всех сторон, отыскивая мельчайшие лазейки под одежду. Флёр затянул потуже шарф и втянул голову в плечи, нахохлившись, как недовольный цыпленок. Расчищенный кругляш земли мгновенно замело снегом, руну демон деактивировал, и теперь оставалось настроиться на долгий переход к горе. Флеурис подозревал, что уж там будет чуточку проще, нежели на открытом пространстве. Но сам подъем займет не один день.
- Кстати, как твоя рука? - сквозь ткань шарфа глухо спросил Флёр, оглянувшись на полукровку. Он имел в виду ту часть кожи на запястье, которую Ритца повязывала тряпицей, думая, что таким образом сможет удержать своего внутреннего Зверя. Но вот пока они были вместе, Флёр только один раз помнил, чтобы тот являл свою физиономию. И хотя эльфы арисфейские утверждали, что Зверь - это плод фантазии самой Ритцы, но она уверена в обратном, а потому исцелить свою психику попросту не в состоянии. Мол, нужен ей стимул, внушение, к которому идти она будет тернистой тропой. И лишь в таком случае мозги станут на место.

Если Флёр и замечал перемены в настроении или отношении Ритцы, то не подавал виду. Его в какой-то момент насторожило, что тифлинг приникла, обнимая со спины. Это выглядело не лаской и не возникшей внезапно нежностью, а чем-то, похожим на... прощание. Как будто Ритца таким образом благодарила за всякое, что было между ними двумя, и на том ставила точку. Флёр задумался, если оно действительно так, то что дальше? Цепляет ли его как-то подобное возможное решение? И пришел к выводу, что да, естественно. Он не желал прощаться, хотя и не мог обещать, что останется сам. Но мысли о том, что Ритца хочет уйти, хлесткой плетью прошлись по душе демона. И оттого то злость, то разочарование, то возмущение накатывали попеременно. Злость - и как следствие желание оторвать полукровке голову. В качестве результата разочарования - опускались руки и хотелось уйти самому. А возмущение тянуло за собой страсть к разговору и выяснению отношений. Но сам Флеурис не хотел ни одного, ни другого, ни третьего. И в итоге попросту смолчал.
Условия окружающей среды, пусть и не самые уютные, сейчас были весьма кстати. Они отвлекали, заставляли думать о деле, о нелегкой дороге, а не о том, какие чувства терзают душу. Вдобавок Флёр вспоминал прежние моменты из жизни, и это тоже помогало отвлекаться. Например, о том же драконе. Звали ее Аморонг, прогулка по ее брюху запомнилась надолго, как самому демону, так и дракону. А уж дальнейшие действа запамятовать не суждено было никому, ведь тут уж Ритца была права - голову красной драконице Флеурис открутил. Пусть потом и "прилепил" обратно.
- Да, где-то так, - проворчал он себе в воротник, уже хорошенько присыпанный снегом. Огонек от руны внутри воздушной сферы казался бесконечно далеким и таким желанным, что Флёр не прочь был бы начертать символ еще раз. Интересно, а Ритца понимает, что они идут к озеру и испытывают все эти ледяные трудности только ради нее самой? К примеру, самому демону к озеру вообще не нужно. Он, можно сказать, составил тифлингу компанию, а заодно и принял на себя обязанности по ее защите. Сама Ритца, поди, не стала бы карабкаться на гору, силясь излечиться и изгнать из себя своё тёмное второе "я". Но тут выходило, словно это Флеурис направляется к своей цели и прицепом тащит за собой не больно-то жаждущую того девчонку.
Странности вообще.
Флёр спасал ей жизнь бесчисленное множество раз.
Он отдал себя в услужение эльфам, лишь бы они ее исцелили.
Он заключил сделку с вампирами, когда Ритце снова понадобилась лекарская помощь.
Он оберегал ее и едва ли не носил на руках.
И делал всё это, ничего не требуя взамен и даже не рассказывая о том девчонке, дабы она не решила, что он ждет какой-то особенной благодарности. Да и просто не видел надобности в том, чтобы хвастаться подобным.
Если прикинуть его жизнь в последние несколько недель, то вся она крутилась вокруг Ритцы. Будто девчонка стала центром вселенной для демона.
Центром, которому стало мало такого отношения.
Смертным ведь всегда всего мало.

Задрав голову и приставив ладонь козырьком к глазам, Флеурис силился разглядеть в серой мгле, которой нависало над ними небо, верхушку горы. У Ритцы зрение было, по всей видимости, острее, раз она углядела там крылатых тварей.
- Зачем мне лететь до озера на вивернах? - с удивлением спросил он у нее. - Ты забыла, что я и сам могу летать? - до последнего Флёр еще размышлял между тем, какой путь наверх избрать. В итоге всё-таки решил, что тратить неделю на тяжелый громоздкий подъем - не самая лучшая идея. Уж пусть лучше Ритца снова усядется ему на шею и посмотрит на землю с высоты птичьего полета. Может быть, это ее чуточку отрезвит, заставит сбросить с глаз хмурую пелену. И дальше - чем черт не шутит! - снова сблизит ее с демоном. Но с вивернами тогда придется повоевать. Впрочем, Флёр не счёл это особенной проблемой.
- Ну а если умею летать я, то и ты тоже, - слабая улыбка скользнула по его губам. Кажется, первая с тех пор, как они с Ритцей попали в вампирский Анклав. - Немного пройдем еще вперед, а там я найду место, где можно перекинуться.
И всё же Флёру казалось, что если они с Ритцей не поговорят, то такое хмурое напряжение будет висеть между ними еще долго, вызывая раздражение у обоих и явно не способствуя налаживанию отношений. Так что демон замедлил шаг, позволяя тифлингу поравняться с собой, а затем приобнял ее за плечи. Некоторое время они шли так. Всё еще молча, пока Флеурис подбирал слова и собирался с мыслями.
- Ладно, давай выясним, что между нами не так, - со вздохом предложил он, не глядя на девчонку. Вот будет очень занимательно, если она сейчас сердито бросит "Всё!". Ну во всяком случае, попытаться стоило. А если Ритца отмахнется, то Флёр настаивать не будет. И в итоге ничего не изменится.

- Тоже правда, но ты и сама знаешь, зачем, - демон искоса взглянул на Ритцу и пояснять ничего не стал. Это было излишне. Ведь если Ритца забыла, то всё это путешествие затевалось исключительно ради нее самой. Не ради Флёра, не ради озера, не ради простого праздного интереса. Всё, начиная от их встречи, сейчас вело к единственной цели - привести мозги полукровки в порядок. Даже если она сама того не хотела - а поначалу, кстати, хотела, - теперь от ее желаний мало что зависело. Демон не привык останавливаться на полпути, тем более когда ради достижения этой цели было затрачено столько усилий и столько ценностей положено на жертвенный алтарь.
Эльфы говорили, что для того, чтобы Ритца избавилась от голосов в своей голове, ей нужно добыть этот результат своим трудом. Не получить, как дар или заслугу другого, а заработать. Потратить время, силы, а в какие-то моменты находиться на пределе собственных возможностей. Чувствовать, что цена, уплаченная за исцеление, едва ли не равнозначна собственной жизни. И лишь потом всё это возымеет какой-то смысл. Ритца, поди, сама того не понимала, но именно к такому итогу подводил ее Флеурис. Именно ради девчонки изначально было задумано всё.
А она идет рядом и хмурится. Или обижается на что-то.
"Или попросту замерзла?" - снова Флёр проявил к Ритце чуть больше внимания, пытаясь обнаружить хоть какие-нибудь знаки, свидетельствующие о том, что тифлинг подвержена окружающему холоду больше, нежели холоду собственных мыслей. Но шагала она достаточно шустро и почти ни в чем не уступала пока что своему более выносливому и сильному спутнику. Впрочем, утро было не столь колючим и кусачим, как прошлый вечер. Ветер стих, снег, немного потрусив сверху, прекратился. Даже облака развеялись, и можно было щуриться на блеклое серое небо с тусклым молочным солнцем, лениво тянущимся по дуге над головами.
Флёр не хотел, чтобы у них с Ритцей происходило такого рода недопонимание. Притом что сам он вообще не мог взять в толк, с чего пошел разлад. Догадывался, что виной тому потеря ребенка, ведь как бы там ни хорохорилась Ритца и ни строила из себя сильную и независимую, материнскому инстинкту не подвержены разве что обделенные мозгами с рождения особи, которых можно назвать дефектом природы. И, видимо, у полукровки сей инстинкт тоже проснулся, потому-то ей и было так погано, когда оказалось, что никакой семьи, никаких детей, ничего общего нет и не будет.
Дальнейшее действия было осторожной проверкой. И, как выяснилось, оно возымело наиболее надежный и лучший эффект. Почему не додумался сделать это раньше? Как иногда все-таки может одно простое действие заменить тысячи слов и попыток достучаться...
- А кто тебе вообще сказал, что я собрался куда-то уходить? - с неподдельным удивлением спросил Флёр, на пару ударов сердца остановившись, чтобы глянуть в глаза девчонки. - Уж я-то точно такого не говорил.
Медленно вдохнул и выдохнул, после чего снова потянул Ритцу дальше. Не спеша, медленно вынимая ноги из сугробов и переставляя их дальше. Оставляя за собой неровную вереницу следов, кажущихся на белом нетронутом полотне пустыни настоящей дорожкой.
- Откуда такие выводы? - продолжал допытываться он. Почувствовал, что снова начинает раздражаться, ибо Флёра всегда выводили из себя нелепые домыслы, которые кто-то другой делает самостоятельно, а затем приписывает к ним авторство демона. В итоге его же обвиняет. Спрашивается, с какой это стати?
Стоило ли сейчас вдаваться в объяснения и пытаться донести до тифлинга, что она ошибается? Что в Айна Нумиторе, что к Городе Темного ветра состояние Ритцы было далеко от идеального, и попытки что-то прояснить не возымели бы никакого эффекта. Но сейчас она была вроде бы достаточно вменяема и адекватна, чтобы не только слушать, но и слышать. А в случае, если в ее тоне начинали прорезываться визгливые истеричные нотки, достаточно было попросту ее встряхнуть. Или окунуть в снег.
- Ты говоришь глупости, дорогуша, - шальной взгляд, брошенный на Ритцу из-под черных выбивающийся на лоб прядей, явно предвещал что-то нестандартное. Может быть, не к месту была такая игривая задумка, но в противном случае Флеурис уже начинал задумываться, как бы открутить мнительной зеленой особе хвост в придачу к рогам, дабы перестала выдумывать глупости.
В итоге демон сначала убрал руку с ее плеча, а затем внезапно скакнул назад, нагнулся, зачерпывая жменю снега - и в ту же секунду в округлую филейную часть полукровки полетел снежок. Самый настоящий. Из тех, которыми дети любят устраивать баталии посреди зимы. На том Флёр останавливаться не стал. Следующий снежный снаряд был готов отправиться в полет и угодить девчонке прямо за шиворот.

Ну может, когда-то он и говорил такое. Мог ляпнуть с пылу - с жару, мог бросить что-то назло, если уж Ритца его основательно умудрилась раздраконить. Всякое могло случиться, но в итоге оно попросту отодвигалось куда-то назад, как не особо значимое. И специально вытеснялось из памяти. Флёр не собирался бросать Ритцу и куда-то уходить - вот это был факт, который демон для пущей наглядности мог бы выдолбить на какой-нибудь коряге и надавать ею полукровке по лбу. Чтобы запомнила раз и навсегда.
Да, вполне возможно, что когда-нибудь случится определенное событие, которое разведет стихийного и тифлинга по разные стороны материка. Да, вполне возможно, что они сами в один прекрасный момент, проснувшись в одной кровати, осознают, что чужие друг для друга и нет никакого смысла оставаться дальше рядом. Но вот чего уж Флеурис искренне не понимал, так это того, зачем насильно и искусственно подгонять эти события, накручивая собственноручно неприятные мысли на катушку собственных додумок и переживаний? Почему нельзя просто наслаждаться тем, что есть? К примеру, Флёр наивно полагал, что сейчас он всеми правдами и неправдами старается наладить мосты, а ему в ответ только холодная вежливая и даже в чем-то снисходительная ухмылка. Но надо, наверное, хорошо знать демона, чтобы понимать, что долго идти наперекор собственному характеру он не станет. И раз попытавшись, попросту махнет рукой. Да махнет так, что у незадачливого объекта примирения полголовы не станет.
- Я не собирался и не собираюсь никуда уходить, - с твердостью в голосе повторил Флёр. - Почему у меня такое ощущение, что я оправдываюсь безо всякого повода?
К слову, такое начало бы раздражать куда более спокойных и уравновешенных особей, нежели стихийный демон, чего уж говорить о нём? И то надо отдать должное, как стойко он сдерживался оттого, чтобы не отвесить Ритце основательной затрещины. Вероятно, просто брал во внимание, что у нее совсем недавно случились проблемы со здоровьем, да и накопленные силы ей еще понадобятся для подъема на вершину. Только поэтому полукровка осталась нетронута.
- Да, спрашивал, куда ты намерена пойти. Ровно для того, чтобы знать, насколько мне нужно менять свои планы.
И вот оно началось. Тот самый разговор, цеплять который совсем не хотелось. Но он всколыхнулся, и в принципе, Флёр мог бы быть к нему готов. Ведь сам подозревал, что Ритца заведет свою шарманку, едва услышит заветное "ну что у нас не так?". Ожидал, что снова будет заброшена удочка с намеком о потерянном ребенке. И да, так и вышло. Но Флёр, несмотря на то, что в целом ему было плевать, как отреагируют окружающие на его слова, понимал, что говорить Ритце, что ему и на потерянного ребенка плевать, попросту не стоит. Начнутся опять упреки, начнется очередная волна недопонимания. Но что изначально можно было понять - недопонимание было со стороны Ритцы уже хотя бы в том, что она пыталась вызвать этим у Флеуриса хоть какую-то реакцию, не понимая, что для него все эти общечеловеческие ценности бесполезны и абсолютно ничего не значат.
- Ты пробыла без сознания не один час, - угрюмо и неохотно бросил Флёр, желая притом хорошенько так прикопать полукровку в снег. - И всё это время я сидел рядом. Но в ту единственную минуту, когда мне нужно было переговорить с Сифом, ты изволила очнуться и решить, что тебя все бросили. Это очень мило, знаешь ли.
Даже если Ритца собиралась забраться в свою раковину, спрятаться там и отрешиться от всего мира, то Флёр этого ей позволять не собирался. Хватит уже унылых соплей. Насмотрелись и наслушались нытья на тему "ты меня не любишь". Совершенно беспочвенных и глупых соплей. Действующих определенно раздражающим образом на демона, который уже вообще сто раз успел пожалеть, что брякнул эти три идиотских слова. Не будь их, Ритца не стала бы возводить себя в центр вселенной Флёра. Не будь их, она не отважилась бы выставлять сейчас претензии, на которые не имела бы права.
Получай за то снежком по заднице! Отрезвись и охладись от своих надуманных проблем, ведь самая твоя главная проблема сейчас высится над твоей головой, устремляясь заснеженной вершиной в небо.
Девчонка ушла от второго снаряда и отправила хвост к лодыжке демона. Видать, надеялась, что реакции его не хватит, чтобы заметить эту маленькую хитрость. Флёр сделал вид, что ее финт удался, а потом резко поднял ногу и тут же опустил ее, метя в сплюснутую пику. И тут же телепорт за спину полукровки, обхват сзади за шею и ... Вот, что тебе сейчас нужно, девчонка! Искупайся в снегу. В том самом, который почти по колено, а то и по середину бедра. Который так тяжко преодолевать и который взлетает хлопьями при каждом движении. Тут даже воздушной магии не потребовалось, как снег был же налеплен со всех сторон и на Ритцу, и на Флёра, запутывался в их волосах, забивался за пазуху, в рукава, в сапоги.
- Лучше? - спросил демон в итоге, усевшись в один из таких сугробов. Возня сначала придала сил, а теперь чуточку их лишила. Зато стало жарко. - В таком вопросе, как твоя болезнь, я тебе доверять не стану. И тут, прости, но мне плевать на твое желание. Между тобой и твоим Зверем я выбираю тебя. Тебе же я такого выбора не дам. Поэтому, даже если мне придется тебя оттащить туда силой, я это сделаю. Но, думается мне, твои мозги скоро вернутся на свои места.
Или то он просто на это надеялся.

Флёр отмахнулся. Ну что ему теперь эти извинения? Что было - то было. Если оно прошло, если этому наваждению хватило нескольких минут откровенности, чтобы испариться, то это самое главное. Правда, не нравилось демону то, что подобная тенденция вообще возникает. Ведь он надеялся, что уж кто-кто, а Ритца будет уверена в нем, как в самой себе. Ведь сам-то Флеурис, кажется, не давал прежде повода себе не верить?
- Я не знаю, с чего ты это взяла, - хмуро брякнул он в ответ. И больше ничего не эту тему говорить не стал. И так много чего сказано, а демон в последнее время только и делает, что оправдывается, причем совершенно не понимает почему. То есть он ей помог, спасал неоднократно, заботился и защищал. А в итоге еще и виноват.
Ну да ладно. Женщины... Они вообще отличаются поразительной логикой. Из серии "не пытайся вникнуть".
А теперь, когда вроде бы во всем разобрались и Флеурис надеялся, что больше таких разговоров не всплывет, путь по снежной долине продолжился. Ненадолго задержались - вернее, это Флёр рассчитывал, что задержка выдастся недолгой, - когда решили покататься немного по сугробам. Ритца хмурилась, а демон не придумал ничего эффективнее, как уйти из-под ее захвата и обратным финтом опрокинуть девчонку в снег. Пока она выкарабкивалась оттуда, отплевывалась и приходила в себя, он пытался втолковать ей, что ее мнение касательно озера и "исцеления" его мало волнует. Женщины - они ж как флюгер. Куда ветер подует, туда и ее мысль повернула. Так что полагаться на желания полукровки в данном вопросе было по меньше мере глупо. Флеурис знал Ритцу сколько-нибудь хорошо и подозревал, что свои "нехочухи" она высказывает назло демону, назло самой себе и на поводу у собственных придуманных и возведенных в абсолют эмоций. Поэтому нет, дорогуша, твоего мнения никто не спрашивает. Ты пойдешь туда, куда изначально было решено, и до конца сделаешь всё то, что требуется. Признаться, Флёр и сам весьма смутно представлял, а что именно требуется. Но предпочитал решать проблемы по мере их поступления, а значит всё, что касается озера, будет понятно уже на его берегу. Собственно, Флёр и озеро то видел однажды. Память не подводила, и демон в любой момент мог вызвать перед глазами образ чудодейственного источника, затерявшегося где-то в горах посреди заснеженных острых пиков. А вот что дальше...

Додумать он не успел, так как пришедшая в себя Ритца примерила на себя облик дикой кошки и спружинила Флеурису на грудь. Не ожидая такого подвоха, демон повалился на мягкую холодную перину и тут же получил долгий поцелуй. Не сразу понял, к чему это. Уж явно не подарок за попытку искупать тифлинга в снегу. Следовательно, расслабляться смерти подобно! Но как тут не расслабиться, когда Ритца так и льнет за новой порцией ласки. Руки сами по себе обняли девичий стан за талию, притягивая к себе вплотную. И хотя Флёр несколько раз прежде одергивал себя и твердо заставлял воздерживаться от всякого рода интимностей, сейчас он поймал себя на мысли, что совсем не прочь содрать с Ритцы одежду и заняться с ней сексом. Даже посреди белоснежной пустоши. Остановило, наверное, только то, что совсем свежи еще были воспоминания о том, почему Флёр и Ритца очутились в Городе Темного ветра.
А вот и ее финт! То, что поцелуй был отвлекающим маневром, стало понятно с самого начала, едва губы его и ее соприкоснулись. Но как же сладок он был! Как же не хотелось его расторгать, и демон даже взрыкнул, когда полукровка рывком отстранилась. Снег полетел в глаза, Флёр зажмурился, отплевываясь и отирая лицо. И в то же время подмагичил слегка, дабы полукровку подбросила на пару метров в воздух. Чтобы не успела ничего пакостного придумать снова, пока Флёр приводит себя в порядок. Он затем поднялся, отряхнул одежду и наигранно спокойно заявил Ритце:
- Ты - маленький вредный злокозненный зеленый таракан. Вот что мне с тобой делать? Оставить тут на съедение снежным червям или тем же вивернам?
Понятное дело, что он не стал бы нигде ее оставлять. Но и без маленький мести оставлять полукровку - значит, позволить ей и дальше чувствовать себя вольготно, эдакой хозяйкой положения. А всё совсем не так. Маленький снежный вихрь взвинтился с земли, зарываясь в волосы Ритцы, путая их в лохматый черный клубок.
А вообще пора, пожалуй, сменять облик и лететь ввысь. Столько приключений выпало на долю Флёра и Ритцы в этот раз. А теперь итог всего этого уже виден, как на ладони. Задрав голову, Флеурис разглядывал блеклое небо, укутанное облаками. Скоро они с полукровкой доберутся до цели, и оно должно сработать. Ведь не может быть такого, чтобы всё оказалось зря.
Опустив сумку на снег, Флеурис начал своё грандиозное перевоплощение.

Ну так просто получилось! Ничего Флёр не мог поделать с собой, когда Ритца была рядом и когда ее голову не забивала всяческая бабья чепуха, от которой волосы становились дыбом. А такое случалось, к несчастью, слишком редко, поэтому моменты просветления ценились демоном чрезмерно и на вес золота. Отряхнувшись от снега, которым умудрилась забросать его полукровка, пока отвлекала его только ей известными и весьма действенными методами, Флеурис пристально на нее посмотрел. Удерживаемая магией, она болталась над землей и могла лишь шевелить конечностями и хвостом, пытаясь как-то повлиять на свое занимательное положение в пространстве. Естественно, ничего в том у нее не получалось. А на таракана, попавшегося на крючок, была очень даже похожа. Маленького, зеленого и вредного, которого периодически так и хочется прихлопнуть тапком.
- Злокозненный - это такой гадкий и злобный паразит, который боится откровенно показывать свои зубки, но не гнушается куснуть, когда враг отворачивается спиной, - Флёр проговорил всё это без какого-либо намека на упрек. Он уже давно выучил повадки Ритцы и не осуждал ее за такие довольно подленькие привычки. В конце концов, он выбрал ее именно такой. Единственное, что дико раздражало, это когда полукровка с головой уходила в свои размышления и умудрялась закопаться в них на такую глубину, что обратно удавалось вытащить не сразу и не без потерь для и без того хлипких отношений. - На тебя очень похоже, - он покачал указательным пальцем, и в такт этому движению порыв ветра покачал ритцын хвост из стороны в сторону, будто чьи-то невидимые пальцы так подшучивают над частью тела тифлинга. - Как ты могла покуситься на святая-святых, а? На то, чтобы отвлечь мое внимание поцелуями, а? - пожурил он ее беззлобно. Сделал вид, что задумался, а потом решительно выдал, - придумал я, как тебе отомстить. Видишь тех тварючек? - конечно, она видела. Виверны кружили над пиком горы, а Ритца как раз плавала в воздухе лицом кверху. - Будешь на такой кататься.
Ох, уж он-то точно знал, как Ритца "любит" летать. Не мог понять этого ее отношения к самому лучшему в мире чувству - ощущению полнейшей свободы. И уже потерял всякую надежду на то, что может переубедить ее в этом. Поддерживающая воздушная хватка исчезла так же внезапно, как и появилась, и полукровку силой гравитации понесло на землю. Высота была небольшой, так что Флеурис не озаботился тем, чтобы девчонку подхватить. Она рухнула в сугроб, а уж выкарабкиваться оттуда должна была самостоятельно.
- В любом случае, у тебя еще есть время, чтобы меня переубедить, - невинно заметил демон, - мы дойдем до плато в двухста метрах над землей, а оттуда я уже решу, как будет лучше добраться до пика. Пошли.
После произошедшей взбучки и дышать стало на порядок легче. Подобрав сумку, Флёр отряхнул ее от налипшего снега, дождался, пока Ритца подойдет ближе, после чего снова пошел вперед. Но теперь снег по середину бедра и холод не так тревожили душу. Прошлое внезапно осталось будто припорошено тем самым снегом и осталось позади. Флеурис понимал, что избавиться от него полностью не выйдет - он остался должником, а долги свои привык выплачивать сполна. Но в отношении Ритцы теперь было всё гладко и спокойно. Или хотелось на то надеяться.
Подойдя ближе к подножью горы, демон остановился. Теперь требовалось мобилизовать все свои внутренние резервы, дабы забраться на обозначенное плато. Его было видно даже отсюда - широкая и ровная площадка, а к ней вела узкая виляющая меж камнями тропа. Благо, что карабкаться по самим камням не приходилось. Правда, Флёр не стал бы себя этим утруждать и придумал бы, как смухлевать, а вот Ритце пришлось бы основательно попотеть.
Спустя час или более парочка добралась к точке отдыха. Да, именно отдыха, ведь демон планировал тут немного переждать, восстановить свои силы, перекусить, возможно, а потом уже думать о следующем шаге.
- Ну? Смотри на них, - прищурился он, глядя в небо. Виверны теперь были видны намного лучше и ближе. Странно, что они до сих пор не увидели нарушителей своей территории и не ринулись разбираться с ними. - Какая тебе больше нравится? Выбрала себе крылатую лошадку? - подначивать Ритцу было ни с чем не сравнимым удовольствием. Демон остановился на самом крае плато. Земля была далеко, под ногами - лишь сделай шаг - пропасть. Но Флёру безумно нравилось ощущение этой непередаваемой свободы. - Хотел бы я тебе передать хоть частичку того, что чувствую сам, - поддавшись этим своим чувствам, проговорил он. Хотя она бы его не поняла. Точно так же, как он не понимал ее любви к ночи, не имея способности видеть в темноте.

Ну ведь дело было совсем не в том, что ему не понравилось. Дело было в том, что Ритца покусилась на святая-святых! Воспользовалась тем, что демон имеет к ней явную слабость, и подло этим самым прикрылась, чтобы сделать пакость. Вполне в ее духе так-то. Тут и особо грешить не на что. Флёр прекрасно знал, какая ему любовница досталась, в чем ее слабости и в чем ее сила. Вот, к примеру, умела она подбирать момент, чтобы ткнуть своим острым жалом чуть ниже пояса. Если бы Ритца сейчас прокололась на чем-то более значимом, то Флеурис того мог бы и не простить, и летела бы девчонка с плато, пересчитывая костьми каждый острый выступ и камень, что заснеженными шапками скалились внизу.
На плато было как-то спокойнее что ли. Вот тут, стоя на краю и глядя вдаль, Флёр мог прищуриться и указать пальцем, как равнину вальяжно взрывает медленный снежный червь. Такого они с тифлингом уже встречали. Тогда еще с ними заблудший шефанго был, которого пришлось бросить, ибо оказался он глупым и слабым. Хотя Флёр полагал, что тот выжил.
На плато было даже как-то свободнее дышать. Демон любил это непередаваемое ощущение, когда стоишь на краю пропасти и со всех сторон тебя обдувают ветра. И будто бы крылья растут за твоей спиной. Флёр не боялся упасть, он лишь не хотел тратить лишние силы, которые могли бы понадобиться вскоре, но в то же время не особо из-за того беспокоился. Сложно истратить все силы, когда вокруг тебя их бесконечное сосредоточие.
- Конечно, существуют, - подтвердил демон, всё так же продолжая глядеть вдаль. - Крылатые лошади, пегасами их еще величают. Но тебя к себе они не подпустят, потому что ты... - теперь он уже повернулся к Ритце и обличительно ткнул ее пальцем в грудь, - злокозненный мелкий таракан.
Вид с плато действительно открывался потрясающий. Горизонт отступил назад, небо будто сблизилось с землей, и даже цветом они были близки. Так что там, где серое соприкасалось с белым, иногда было сложно провести границу.
- Синяя луна? - переспросил Флёр с улыбкой. Но это была не насмешливая улыбка над полоумным предположением, а та, которая появляется при воспоминании о каких-то прелестных давно ушедших днях. - На севере темнеет рано, через час нас уже накроют плотные сумерки, но луну может быть видно и сейчас, разве что придется взлететь повыше. Я не уверен, что она будет прям синей, но в некоторых краях, где краски природы сходят с ума, такое увидеть возможно.
Наверное, демон задумался чрезмерно о том, как бы можно было такое увидеть сейчас, так что пропустил тот момент, который прошел между поцелуем и рывком Ритцы вниз. Она утянула демона за собой, а он успел только едва податься назад, но этого движения не хватило. В итоге стопа соскользнула, и Флёр не успел скооперироваться в падении. Благо, его магия была для него фактически что пятой конечностью, и он легко подхватил и себя, и сумасшедшую полукровку почти сразу же. Они успели пролететь от силы пяток метров.
- Прыгать надо не с такой маленькой высоты, дорогуша, - успокоив участившееся дыхание, заметил Флёр. Взволновался он не о себе - о Ритце. Ему-то ничего не будет. А она станет маленькой зеленой лепешечкой в снегу под светом синей луны. Кстати, об этом удивительном явлении...
Флёр перевернул их с Ритцей на спины так, чтобы можно было, щурясь, глядеть в небо. Над пиками гор уже занималась луна. Пока еще робко и медленно, поглядывая на то, как лениво катится к горизонту тусклое солнце.
- А отсюда она действительно кажется синей, - то была или оптическая иллюзия, или просто эффект от соединения различных оттенков, наполняющих этот заснеженный мир, но смотреть на нее было любопытно. - А вот те ящерки кажутся голодными и собирающимися в полет, - красоты красотами, а думать о деле прекращать нельзя. К тому же Ритца зря надеялась, если надеялась, что Флеурис позабыл о своем плане усадить тифлинга верхом на виверну. - Ты выбрала себе зверушку? - он покосился на плавающую рядом пузом кверху полукровку. -Я не собирался делать это прямо сейчас, но ты сама их позвала...
Виверны действительно обнаружили на облюбованной ими территории два сочных куска мяса. Эти животные особо не отличались умом и сообразительностью, даром что были в родстве с драконами. Поэтому пользовались правилом "вижу цель - не вижу препятствий". Флёр же не спешил как-то решать этот вопрос. Максимум - он помагичил немного, дабы отбуксировать их с Ритцей обратно к плато. Полукровка наверняка лучше себя чувствует, стоя обеими ногами твердо на земле.

- Это не оскорбление, - хмыкнул Флёр. Уж как его не называли в своё время. Какими словами не величали. Так что "Ветродуй" скорее послужит констатацией факта, нежели попыткой уколоть демона. А он вообще был внезапно в каком-то странном настроении, когда и добродушие, не вполне ему свойственное, накатывает, и хочется сунуть того, кто под руку подвернется, башкой в омут, дабы поглядеть, как он будет барахтаться. По счастливому случаю, такой шанс выпал Ритце, а больше никого рядом и не было. Ну она также знала, что Флёр всласть поиздевается, ссылаясь на то, что мстит девчонке за покушение на то, что не положено трогать острыми зубками, а потом всё же смилостивится и отпустит. Да и те виверны, что над головой кружились и теперь уже выискивали стратегию, как подцепить своевольное мясцо, расположившееся так нагло у них под носом, уже не выглядели столь устрашающими. С Флёром рядом их точно можно было не бояться. Ведь, как он сам когда-то говорил, рядом с ним Ритце ничего не страшно - кроме самого демона. А еще он говорил, что эксклюзивное право на отрывание рогатой головы тоже принадлежит ему, так что пока не решил воплотить это в жизнь - можно не беспокоиться.
- Краски сходят с ума на совсем крайнем севере. Если еще дальше пойти воооон туда, - демон указал рукой по направлению к молочному горизонту, - то можно дойти до океана. Он омывает берега нашего материка с севера, а еще дальше есть остров, до которого добраться практически невозможно. Говорят, что он неуловим. И если попадешь туда, то, говорят, уже обратно не найдешь дороги. И еще говорят, что если попасть на тот остров и смотреть в небо, то можно увидеть начало и конец этого мира, - после этого он пожал плечами и поднял глаза к издававшим воинственные звуки вивернам. Они уже приближались, но, естественно для Флёра, что тот не переживал на этот счет, - но то, конечно, ерунда какая-то, правда? - улыбка его была с хитринкой, будто демон приоткрыл завесу вселенской тайны, дабы заманить туда алчущий ум, а потом резко захлопнул, ибо не про вас вселенские тайны тысячи лет схоронены были. - Можно и выше забраться. С такой высоты, если глядеть, то мир кажется совсем крошечным, и видно всё, как на ладони. Жаль, что я не могу тебе показать, как вижу я мир, когда сливаюсь со своей стихией. Жаль, что не могу передать, какие ощущения при этом испытываю. И это совершенно не похоже на то, когда погружаешься в воду. Думаю, это скорее схоже с тем, как чувствует себя призрак, паря над поверхностью земли. И если ты ничего не предпримешь, то скоро и сама сможешь это понять, - недвусмысленно Флеурис указал на пяток крылатых тварей. Их тени уже накрыли собой две кажущиеся одинокими фигурки на плато.
Отступив от края, демон вопросительно вскинул брови при взгляде на Ритцу. С чего это она решила, что круг возможностей настолько широк, чтобы она могла выбрать Флёра в качестве крылатой лошадки. Он отрицательно мотнул головой и снова указал на виверн. Одна из них, самая смелая или самая голодная, рискнула налететь на Ритцу, чуточку лишь промахнувшись и взрыв взмахами мощных крыльев вихрь снега. При ближайшем рассмотрении одна взрослая особь была размером с крупную лошадь - в этом Флёр угадывал ироничное сходство с тем, что недавно они с Ритцей обсуждали. Ну чем не небесный скакун, а?
Остальные пока выжидали, хрипло каркая. Может быть, подзывали тем самым кого еще или своим куцым мозгом пытались понять, отчего двуногое мясцо ведет себя так спокойно и не стремится убежать, спрятаться или хоть как-то отбиваться.
- Смотри, съедят тебя - сама виновата будешь, - заметил Флёр и пошел к тому округлому пятачку, который он выбрал прежде, как место для ночевки и куда сгрузил вещи. Виверны расценили этот поворот к себе спиной знаком неуважения и решили наглеца проучить. Сразу две метнулись к жертве, но на подлете напоролись на почти неразличимый электрический щит и с визгами шуганулись в стороны. Был ли такой вокруг Ритцы - оставалось только гадать. А к ней уже летела зубастая гадина.