Когда ты ищешь беглого вампирского отпрыска, ты ищешь где угодно, но только не в самом ожидаемом для вампирского подростка месте — в школе.
   Рилмер был дампиром-подростком, бастардом одного из довольно высокопоставленных вампиров в Вампирском анклаве. Мальчишка не любил общество, хоть отец и пытался из него вывести "настоящего наследника рода" (как причудливо иной раз сводит с ума Зверь!), и мало кто знал, что он такое, что он любит и что вообще из себя представляет. Да, дампир, да, отчаянно тренируется с мечом и копьём, да, сторонится традиционных для молодых вампиров развлечений вроде охоты на живых... и всё, пожалуй. Его отец тоже не торопился слишком сильно влезать в шкуру сына, за что в итоге и поплатился.
   Юный дампир сбежал с крупной суммой денег и парочкой особо ценных артефактов, в том числе и скрывающих его ментальный след, и ни одна неживая душа не могла сказать, где он. Отец дампира кого только ни пытался нанять, на кого только ни выливал тонны золота и драгоценностей — всё безуспешно. Оставалась только одна надежда — Стефан и его Ищейки; но стоили они настолько много, что Стефан и потом не мог понять, почему лорд-вампир заплатил такую цену только ради того, чтобы узнать, где дампирский пацан. Не уничтожить, не поймать, не вернуть деньги и артефакты, на худой конец — нет, всего лишь узнать, где он и в каком состоянии. Впрочем, Стефану и достаток заплатили достаточный, чтобы оставить при себе мнение о такой неразумной трате средств. Правда, никакие деньги не мешали Стефану считать лорда просто сумасшедшим идиотом.
   Тщательная агентурная работа Ищеек только через год смогла выяснить, что похожий на этого дампира пацан был обнаружен в одной тайной школе магии у истока Ангистри. После целого года безуспешных поисков такое открытие крайне обрадовало отца дампира, но не вызвало особого энтузиазма у Аарановски: на самом деле, он надеялся, что дампир пропал где-то в лесах, растерзанный волками, эльфами или кем-нибудь, кто может терзать, ноооо нет. Снова большие деньги сыграли роль, и жадность и ответственность перед законом не позволили Стефану просто отказаться.
   Остался вопрос — как проникнуть в школу. Можно было отдать туда кого-то из наиболее молодых ищеек, но овзникала проблема: старшие уже были слишком взрослыми и опытными, а младшие могли действовать только ночью. Другим Стефан не доверял, и потому отправился в школу сам, придумав простой, как три медяка, но при этом изящный план.
   Он просто устроился учителем ментальной практикующей магии и, по совместительству, учителем теории магии крови, заключив со школой контракт на год — как раз пока один учитель был в отпуске, а другой совсем недавно и удачно умер (даже без участия Стефана). Открытость намерений и один маааааленький ритуал, убирающий на время некоторые мысли и воспоминания из головы судьи в голову одного из Ищеек, помогли вампиру обойти защиты и предосторожности директора школы и преподавателей. Впрочем, Стефан и так не задумывал ничего вредного, но перестраховаться никогда не помешает.

   ...Первый осенний день 10545 года ознаменовался ранним подъёмом, плотным кровавым завтраком (неудивительно, что тёмное отделение и о вампирах заботилось) и собственноручной глажкой учительской формы. Чёрный с золотой вышивкой, строгий и очень удобный, несмотря на официоз, костюм-тройка плотно сел на подтянутое тело вампира, манжеты белоснежной рубашки схватили золотистые запонки, а галстук был подхвачен такой же золотистой прищепкой. С утра был приветственный пир для первогодок и остальных учеников и учителей, а после этого у Стефана едва ли не сразу были пары по практическому менталу у второгодок. Большой день, в который желательно обнаружить дампира и установить перед ним наблюдение, и Стефан даже ощущал некоторое волнение, которого не испытывал уже давно. Обучать ему-то не своих неофитов, а совершенно чужих существ? Довольно интересный опыт предстоит.
   Напоследок, Стефан ухмыльнулся зеркалу, зачесал пятернёй буйную рыжую гриву и отправился на задание — нет, всё-таки на при, а уже только потом на задание.
https://forumupload.ru/uploads/0001/31/13/2483/929780.jpg

Отредактировано Стефан Аарановски (25-10-2020 12:55:51)

Лёгкое касание юношеских разумов пронеслось лёгким ветром по пирующей зале, не вызвав реакции ни у учеников, ни у учителей — настолько лёгким было касание. В основном, судя по неприкрытым аурам и не более прикрытым ментальным отпечаткам, среди учеников собрались твари самые обычные, в основном люди да полукровки всяческого вида. Никто ничего не выделялся, кроме одного ученика, от чьей "маскировки" хотелось расхохотаться и хлопнуть себя по лицу.
   Один из худощавых сероглазых молодых людей выделялся в смеси аур и ментальных отпечатков, как стёртое белое пятно. Стефан сразу узнал работу украденного вампирского артефакта и даже посочувствовал дурачку-дампиру, не удосужившемуся полностью узнать о работе своего артефакта. Дело в том, что в отличие от тонкой ментальной магии высшего порядка, этот артефакт действовал более грубо, буквально стирая ментальный след и оставляя пустоту. И если в долгосрочной перспективе это было, в принципе, полезно (природа не терпит пустоты, и любое стертое место рано или поздно заполняется другими ментальными следами), то носить артефакт на себе прямо посреди толпы глупо, потому что место вокруг прячущегося не могло быть заполнено чужими ментальными следами, и прячущийся сигнализировал о своём присутствии ярче, чем если он вообще не носил этот артефакт. Слегка посмеявшись, вампирский учитель даже придумал, о чём он будет говорить на следующем уроке — конечно же, о ментальных артефактах и как их не следует применять.
   Пирушка была довольно тихой и быстро закончилась: всё-таки студентам было неловко дебоширить рядом с преподавателями, а преподаватели и сами отмораживались от активных действий — гораздо позже и те, и другие, и третьи устроят свои собственные пирушки, не такие унылые и официальные, как эта. К удивлению вампира, новых учителей (а их было ещё трое, кроме него самого) даже не представили ученикам — дескать, познакомитесь на профильных уроках. Ну и ладно, лишней известности не больно-то хотелось.

   ...Первый урок по ментальной защите должен начаться только через час после приветственного пира, но Стефан был на месте уже через каких-то пятнадцать минут. Хоть он и не хотел сильно вдаваться в роль преподавателя, всё-таки он здесь за другим, но из-за вот этой мерзкой педантичности долгоживущего он не мог не делать всё тщательно. Например, стоило бы свой кабинет обустроить чуть иначе, чем это было при предыдущем учителе, оставившем за собой такой ужасный бардак. Разбросанные свитки, пергаменты и бумажки, засохшие чернильницы, какие-то макеты непонятных вещей, сухая изрисованная доска... Не надо быть особо внимательным или изучать отпечатки магии, чтобы по такому почти помоечному состоянию кабинета заподозрить сумасшествие предыдущего его владельца. И почему школьные слуги не прибрали кабинет? Возмутительно. Надо будет заставить их привести это место в порядок.

   Через сорок минут лёгкого приведения кабинета в порядок (хотя бы книги были разложены по порядку, а высокие стрельчатые окна худо-бедно закрыты от солнечного света и всяких раздражителей старыми шторами). Начали подтягиваться первые ученики, располагаясь по двое и по трое за партами. На удивление, хоть ментальной защитой занимались сразу два курса, но места хватило всем, и никто не толкался локтями; Стефан ещё раз неприятно отметил слишком большой размер кабинета и то, что его голос будет отдаваться неприятным эхом по всей комнате. Это тоже придётся поправить.
   Однако, урок начался, ученики сами собой затихли, и Стефан заговорил.
   — Моё имя — Стефан Аарановски, — зазвучал громкий голос с некоторой скрипучестью, будто бы у вампира во рту зубы слишком сильно сталкивались друг с другом. — Вы же можете называть меня пан Аарановски, не предаваясь излишнему официозу, и я буду учить вас первой ступени практической ментальной магии — то есть, ментальной защите и начальной ментальной артефакторике.
   Не только по северному обращению "пан" можно было понять, что Стефан не совсем местный, но по едва уловимому акценту из тех же краёв, по лёгкому пришепётыванию и не всегда верным ударениям для общего языка этих земель. Впрочем, кому какое дело, если и сами ученики были довольно разношёрстными? Но ученики всё же приметили, зашептались, и только особо грозный взгляд холодно-голубых глаз да постукивание по ближайшей парте указкой заставило учеников замолчать.
   — Кроме правил школы, у меня есть несколько собственных. Первое — если вам не интересно, то терпеть я вас не намерен. Второе — если вы удосужились прийти на мой урок, то не опаздывать, не отвлекать и не отпрашиваться — уж два часа вы просидеть способны. И последнее, но не по важности — выполнять все мои задания, даже если они кажутся вам дурацкими. Несогласных сразу же прошу на выход.
   Класс притих. Некоторым и действительно вся эта ментальщина казалась дуростью, да ещё и память о прошлом сумасшедшем ментальщике, который научил их только выслушивать с каменным лицом бредни да писать конспекты, тоже не добавляла доверия к предмету. Да и сам преподаватель доверия не вызывал — бледное лицо, чёрный с золотой нитью костюм, слишком строгое и презрительное выражение лица, будто бы он сейчас начнёт ходить между рядами и особо нерадивых будет шлёпать по задницам указкой... Несколько существ решили, что такой учитель им не нужен, и робко, словно прячась от ледяного взгляда, выкрались из класса.
   Когда тяжёлая дверь захлопнулась, Стефан в очередной раз зачесал пятернёй волосы (кажется, стоит их уже или остричь, или приобрести ленту для подвязывания) и обратился к оставшимся ученикам. К счастью, среди них остался и Рилмер, всё такой же хмурый и белёсый, как пустота в ткани мироздания (хотя иногда казалось, что в классе целых два Рилмера, разве что один из них был чуть поушастее). Но к Рилмеру нужно будет вернуться позже, пока что главная задача — втереться в доверие ученикам и зарекомендовать себя, как если не хорошего, то хотя бы сносного учителя. Возможно, стоит даже избавиться от презрения к этим детям хотя бы на время...
   — Отлично. Теперь, когда нам никто не помешает, я расскажу вам о том, что такое ментальная магия и почему ментальной защите будут учиться даже, кто к этому не предрасположен...
   Началась лекция, и заскрипели перья в тетрадях: всё-таки студенты привыкли много писать, к большому неудовольствию новоиспеченного преподавателя.
https://forumupload.ru/uploads/0001/31/13/2483/929780.jpg

Отредактировано Стефан Аарановски (25-10-2020 12:55:34)

Конечно же, дети нервничали, но больше всех выделялся дампир, единственный в своём роде среди толпы охламонов. Конечно же, он признал вампирского судью. Конечно же, он догадывался, почему сыщик здесь. Конечно же, он нервничал настолько, что даже вызвал шепотки у соседей. Стефан лишь примирительно улыбнулся, не влезая ему в голову в знак доброй воли. Хотелось всё-таки не ткнуть в отца Рилмера доказательствами, что его сын жив и здоров, но и разузнать подробности что и как тут произошло.
   Да и нависать над этими лицами пугающей тенью было довольно забавно. Хотя, кажется, не все испытывали негатив. Рядом с очевидно ежившимся стрессом вампирским отпрыском сидел какой-то бледнолицый полуушан, смотревший с в лицо учителя открыто, радостно, с видом лихим и придурковатым. Рыжие брови изогнулись в некотором подобии бровной ухмылки, если бы только брови умели ухмыляться. А пацан отличался некоторой смелостью, однако, и это ещё могло сыграть свою роль.

   После окончания урока ученики разошлись, активно обсуждая нового преподавателя, но Стефан даже не стал прислушиваться. О чем они могли говорить? Злой, надменный, голос мерзкий, домашку не задал (или как там называют задания для внеклассной работы дети). Одно вампир знал точно: сильно негативного впечатления он не вызвал. И то хорошо, меньше работы. А теперь, пока есть время, стоило заняться кабинетом.

   ...Шли недели одна за другой, неизбежно сливающиеся в восприятии в одну. На удивление, Аарановски даже втянулся в преподавание что ментала, что магии крови (хоть вторая была гораздо скучнее, потому что большая часть изучающих крововолшбу были тихими и спокойными заучками, стремящимися впитать так много знаний, как только возможно. Ментал, на самом деле, был даже интереснее: нельзя забыть, как однажды он дал ученикам задание пробежать вокруг школы несколько полных кругов, дабы на усталости учеников показать тесную связь между крепостью тела и разума, или как полуголые ученики изучали друг на друге язык тела. На удивление, какими бы дурацкими ни были задания, каждое из них беспрекословно выполнялось и, несомненно, приносило пользу даже самому тупому и завалящему придурку в классе.
   На удивление, вампир даже смог заинтересовать некоторых ментальным искусством сильнее, чем они должны были быть заинтересованными. Специально для таких он организовал отдельные занятия довольно поздно вечером, уже при свете луны (как раз началась зима, и темнело рано и так сильно, будто бы сама земля укрывалась на ночь снежным пледом с головой). Занятия эти были неизменно на улице, в небольшой беседке на территории школы.
   Очень удачно оказалось, что и Рилмер решил в какой-то момент посещать эти дополнительные занятия. В голову ему лезть не хотелось, и вампира таки интересовали мотивы отрока. Дампир хоть и немного расслабился, но не переставал быть напряженным. Что им двигало? Хотелось поближе узнать того самого Аарановски, повесившего не одного древнего? Хотелось пощекотать себе нервы, испытать новую дозу адреналина? Просто тянуло к земляку? Непонятно, но интересно.
  Сегодняшней ночью как раз должно было состояться очередное дополнительное занятие, но, насколько знал Стефан, по несчастливому стечению обстоятельств (о которых совсем не знал дампир) сегодня не должно было быть никого, кроме одного-единственного ученика. Такое крайне удачное стечение обстоятельств не могло выпасть ещё один раз, и этот шанс нужно было использовать, чтобы наконец послать волнующемуся вампирскому бате полноценные весточки-воспоминания о сыне.
https://forumupload.ru/uploads/0001/31/13/2483/929780.jpg

Отредактировано Стефан Аарановски (25-10-2020 12:55:16)

Размышления о грядущем прервало чьё-то появление, и вампир насторожился. Судя по довольно сильному запаху каких-то горьких трав, это был совсем не Рилмер — как и многие дампиры, вампирский отрок не любил сильные запахи. Сквозь снежную завесу выглянуло лицо — не то, которое ожидал Стефан, но вполне знакомое: то был тот полуэльф, которому, на самом деле, не то чтобы очень сильно удавалось практиковать ментал, но который был до странного усерден в своих занятиях.
   — Бальтазар? Ты же был на отработке...
   Вампир прервал своё удивлённое приветствие, рассмотрев ауру полукровки. Она моргала, мелькала и покрывалась белыми пятнами, как неисправное изображение даль-кристалла. У живого существа, совершенно здорового ментально и физически, не подверженного проклятьям и тёмной магии, такого быть не должно.
   — Вам просили передать… штуковину.
   И вампир наконец обратил внимание на яйцевидный камень в замерзающих пальцах ученика. Бледно-серый некогда артефакт стремительно голубел, впитывая ауру существа, держащего такую грубую штуку голыми руками.
   Вампир грязно выругался на родном языке, стремительно выхватил артефакт, случайно коснувшись ледяными пальцами пока ещё тёплой руки, и засунул его в карман пальто как можно скорее — ограниченный хотя бы тканью, ненастроенный на ауру владельца камень уже не нанесёт такого вреда, как нанёс бы, продержи Бальтазар его в руках ещё минут на пять больше. От такой безалаберности захотелось даже подзатыльник дать... да вот только мозгов в остроухой голове от этого не прибавится.
   Глубоко вздохнув и потерев глаза ладонью, Аарановски заговорил недовольно, всем голосом крайне не одобряя такое поведение.
   — Школяр Телазио, где была ваша голова и ваши уши на втором нашем занятии, в котором я рассказывал о ментальной артефакторике? Разве вы вот этими своими костлявыми ручками не записывали самое главное для школяров правило — не брать незнакомые артефакты без минимальной защиты, хотя бы тряпицы или деревяшки?
   Взгляд вампира из-под ладони излучал такое презрение, что будь на месте ученика кто послабее, из тех, кто ушёл ещё на первом занятии, то уже расплавился бы и уполз плакать в метель. К счастью, ученики Аарановски уже должны были за столько времени привыкнуть к выпадам недовольства.
   — То, что вы только что держали в руках и что могло нарушить вашу психику окончательно и бесповоротно без настройки и защитного обрамления, было артефактом, истирающим ауру и ментальный след владельца из окружающей природы. И мало того, что вы просто так таскали артефакт без малейшей защиты... — учитель аккуратно извлёк уже тускнеющее яйцо из кармана пальто, придерживая его кончиками пальцев, и вгляделся в самую его глубь, в крошечную и едва заметную алую искру, — так эрдинов мальчишка ещё и не разорвал настройку.
   Ещё один вздох. Ну конечно, куда им, юнцам не больше тридцати от роду, помнить, что некоторые артефакты требуют не только настройки, но и снятия настройки, чтобы он смог полноценно заработать у другого владельца и не причинить ему вред. Например, если бы юнец Бальтазар ещё немного поносился с этим яйцом, как курица, то аура его приобрела бы некоторые повреждения, а в психике бы завелся червячок болезни — той же падучей или меланхолии. Вот что за неразумное существо. Впрочем, аура молодого существа уже почти разгладилась и избавилась от белых пятен: молодой организм сам себя излечить может.
   Стоп. Внезапная мысль заставила Стефана нахмуриться и отбросить замыслы по обезопашиванию ученика: если Рилмер отдал артефакт, то он снова пытается запутать следы и исчезнуть. Судя по искре, артефакт был снят около пары-тройки часов назад... а значит, дампир уже мог успеть скрыться из школы, если только его не занесло метелью.
   Чёрт. Чёрт-чёрт-чёрт. Если парнишка помрёт, пока с ним как-то контактирует Стефан, то это повлечёт не самые приятные последствия: фамилия Эрдин имела вес в Анклаве и могла исключительно из мести начать вставлять палки в колёса основной стефановой работы. Надо найти мальчишку, поговорить с ним — и быстро, пока следы не пропали.
   Не слишком заботясь о том, что окончательно раскроет себя перед полуэльфом — а по нейтральной части школы и так ходил слушок, что он не из самых светлых тварей, — Стефан ухватил ученика за руку и, без церемоний касанием прочитав последнее воспоминание-изображение о дампире, бросился в последнее место, где был виден парень — каморка Бальтазара.
   — Если ты знаешь, куда он мог пойти — веди. Так будет быстрее.
   Он мог бы запустить кровавого ворона из своих вен, но не хватало ещё совсем раскрывать себя перед школяром.
https://forumupload.ru/uploads/0001/31/13/2483/929780.jpg

Отредактировано Стефан Аарановски (25-10-2020 12:54:59)

Совместно с Бальтазаром

   "Прошу прощения за беспокойство"... Вот же дурья башка! Но Аарановски даже уже не злился на такую беспечность. Мальчишка молод, и, конечно же, как и любое молодое смертное существо, не слишком беспокоился о своей жизни и здоровье. Удивительно отношение к жизни у краткоживущих: тебе отпущено не больше полутора сотен лет, а ты даже не дрожишь от осознания, что убить тебя может всё, что угодно, даже случайно упавшая на голову с особо высокой полки книга. Возможно, в этом и секрет человеческой (и получеловеческой) изобретательности: пока вампир будет сидеть над одной книгой, человек напишет сотню разных.

   Впрочем, не суть важно, не вовремя вампир отвлёкся на размышления. Школяр Телазио, будто бы пытающийся влить немножко тепла в мраморную руку своего учителя, уверенно повёл его в сторону женских спален, и вампир поморщился. Насколько он помнил, комендантом в них была Илия Риненберг, не старая телом, но отвратительно старая душой, разумом и моралью. Старая грымза всё пыталась запретить уроки Аарановски, как слишком фривольные и не следующие правилам. Уж насколько сам Аарановски был законником во всех смыслах, но даже ему было противно от такого блюдения правил просто ради блюдения правил. Вот какой девице навредило сочетание соблазнения понравившимся сокурсником и постоянное поддержание ментальной пустоты? Ни одна не жаловалась, а кто не захотел таким заниматься, те не занимались. Зато грымза Риненберг, как только услышала обсуждение такого урока, такой вой подняла, что её смог успокоить только директор. Аарановски поморщился, вспоминая об этом неприятном эпизоде. Вот бы её погрузить в кому как раз на годик, чтобы не мешала творить то, что творится.

   И снова Стефан потряс головой, выгоняя лишние мысли. Да что с ним такое? Стареет, что ли? Надо думать о спасении дампирского пацана, а не о Рилдир знает чём. Школяр, что ли, так своей аурой влияет? Если так, то школяр был чуточку волшебнее, чем сам о себе думал. Надо бы его исследовать...
   Так, Аарановски, возьми себя в руки. Рилмер. Думай о Рилмере. Дампирские штуки могут и не защитить мальчишку от непосредственного влияния на разум, если с ним имеет дело... Предсказательница. Догадка кольнула разум так остро, что даже стало почти больно: кажется, в дело вступил очередной случай пробудившегося псионика. Оттого и мысли кругами бегают, как белки, оттого и трудно сконцентрироваться на Рилмере... Вампир присвистнул бы, если бы не торопился: надо же, какой мощный телепат! Возможно, девочка даже не осознаёт своих сил, неосознанно оберегая Рилмера и путая мысли всем остальным. Если это так, то нужно защититься.
   Недалеко от входа в дормитории учениц, Стефан утянул ученика в какие-то занесённые снегом кусты, рассеянно дослушивая его слова. Провести время в его обществе... Бальтазар мог быть прав: дампир нравился ученицам, и использовать до конца не понятные для себя силы было бы вполне в духе такой девицы. Но дело ещё не раскрыто, рано успокаиваться.
   Убедившись, что никто их не видит, Стефан слегка нагнулся, чтобы глаза вампира и полуэльфа были на одном уровне.
   — Возможно, эта девица действительно предсказатель — или просто не умеющий справляться с собой псионик... — встретив непонимание на лице Телазио, вампир цыкнул. — Пожалуй, сделаю это темой следующего урока. Неважно. От её сил нужна защита; и если я смогу спокойно отразить её атаки, то ваши мозги, школяр Телазио, она может стереть в порошок. Поэтому мне нужно разрешение на проведение защитного ритуала — или отправляйтесь на отработку.
   Конечно же, Бальтазар не собирался останавливаться на полпути к развязке загадочного происшествия — ведь любопытство потом уснуть не даст. Да и женских спален изнутри никогда не видел, не упускать же такой шанс. И, главное, будто предчувствовал, что его помощь ещё может пригодиться. Или, скорее, путал с предчувствием надежду, — в общем, согласился не мешкая.

   Ритуал — громко сказано: два тайных слова, нашепченных в одно и другое ухо, прикосновение ледяных пальцев к вискам школяра — и разум полуэльфа приобрёл крепкий щит, что будет держаться до тех пор, пока школяр не уснёт. Грубая и заметная защита, но зато крайне эффективная, как толстые замковые стены против тарана. Конечно, если телепатичка будет ломиться прямо в разум Бальтазара, слишком долго не выдержит, но атаки вскользь отклонит да при слишком сильном уроне убережёт ученика крепким сном. Себе же Стефан поставил щит обычный для себя, но чуть более крепкий и не такой гибкий, чтобы ментальные атаки впитывались прямо в него и растворялись в нём, а не отражались обратно в атакующего.
   С подготовкой было покончено; первый рубеж — грымза Риненберг, чешущая седеющие букли и курящая трубку. Обойти её было проще простого: грымза была полупьяной, не сильно разбиралась в ментальной магии и ну никак не могла отличить рыжего бледнолицего учителя и остроухого ученика от двух заблудших учениц, чей облик был непонятен и колебался — то ли от усилившегося снега, то ли от избытка вина. Буркнув, грымза впустила внутрь "учениц" , которые чуть ли не сразу после входа потеряли к ней всякий интерес (и, заодно, свой неясно-женский вид) и устремились в глубины дормитория.
   Женский дормиторий выглядел обычно; судя по звукам и тепловым пятнам, ученицы занимались вечерней учёбой. В каменных коридорах царила тишина, прерываемая лишь шорканьем редких туфель где-то вдали; и только Стефан видел ту ментальную бурю, что царила поблизости, да Бальтазар ощущал её каким-то неведомым ему доселе чувством.
  Два тепловых следа, чуть побольше и чуть поменьше, торчали прямо посреди этой бури и, на первый взгляд, не занимались ничем:  лишь сидели да, возможно, разговаривали. Казалось бы, оставь голубков в покое и всё у них будет хорошо, но когда дело касается необученного псионика, то спокойное сидение на стульчике может превратиться в такую бойню, какой ещё не видело это заведение.
   Нельзя терять времени! Молча ворвался Стефан внутрь комнатушки, которая, как и все, рассчитана была на четырёх учениц, но сейчас в ней сидело лишь двое: слишком хорошо знакомый Рилмер и некая девица вида южного, горячего и немного истеричного. Прежде, чем кто-то из них успел отреагировать, вампир стремительно набросил на разум девицы ловушку, усыпляющую любого ментального мага средней силы. Вскрик от неожиданности, зевок — и девица погрузилась в такой крепкий сон, что даже начинающая холодеть спальня и внешние звуки её не разбудили.
   Конечно же, Рилмер не остался в стороне. Как и всякий дампир, он терпеть не мог вампиров, и вполне был готов наброситься на Аарановски. Серые глаза налились кровью, и лишь спокойная, даже расслабленная поза вампира сбивала полукровку с толку и не давала наброситься в этот же момент. Рыжий поднял обе ладони, показывая, что он безопасен и не собирается нападать.
   — Спокойно. Твою подругу я не убил, а всего лишь усыпил, — внезапный богатырский храп подтвердил его слова. Вампир потёр переносицу и присел на первый попавшийся стул. — А теперь скажи мне, хренов ты фрагер, какого чёрта ты подверг опасности своего товарища, — рыжий не глядя махнул за плечо, указывая на Бальтазара, — таинственно сбежал с дополнительного занятия, ничего не сообщив своему учителю, да ещё и спутался с новооткрытой псионичкой? Хотя за последнее я не могу тебя винить — мой промах, что не рассказал вам о псиониках... Но чем ты думал, когда отдал своему товарищу это?!
   Вампир извлёк из кармана пальто небрежно завёрнутый в платок яйцевидный артефакт.
Рилмер признал яйцо и сузил глаза, будто бы в чём-то подозревая учителя.
Учитель же лишь вздохнул и убрал артефакт обратно.
Ненадолго из-за его спины высунулся Бальтазар, пожимающий плечами и бросающий на Рилмера этот свой скорбный взгляд: мол, как видишь, требование я выполнил, но спасать все твои планы не обещал и не могу.
От вида нерешительности и боязни дампира скрипучий голос Стефана немного смягчился.
   — Если ты боишься, что я заберу тебя обратно в Анклав — нет, это не так. Пан Эрдин лишь просил узнать, что с тобой и в каком ты состоянии! Может быть, передать денег или ещё какую помощь, если она тебе нужна! А ты... Эх, ты, малолетний джебилюс.
   Рилмер явно не ожидал такого поворота событий. Просто узнать, как он и где он? Не забрать в Анклав, не убить, не уничтожить за воровство артефакта и денег? Он, конечно, слышал, что его отец считается дурачком и слишком странным для себе подобных, но не настолько же.
   — То есть, вы просто... отпускаете меня? — голос парня был полон неверия. Преподаватель лишь махнул рукой.
   — Да. Я передам мыслеобраз с нашим разговором твоему отцу и на этом всё. Он сам убедится, что ты жив, здоров и невредим. Правда, он ещё просил виалу с твоей кровью... — дампир сморщился и снова встал на изготовку, но взмахом руки вампир успокоил его, — но обойдётся, слишком много власти будет над тобой. Так что можешь идти на все четыре стороны, можешь учиться дальше и твой отец оплатит твою учёбу, а я продолжу учить тебя ментальной магии... Можешь, конечно, и напасть на меня, как тебе велит твоя натура, — несмотря на мягкий тон, сузившиеся зрачки не сулили ничего хорошего. — но тогда у меня не будет выбора, кроме как привезти домой твою голову и твои последние воспоминания в доказательство моей самозащиты.
   Рилмер Эрдин прекрасно знал, что Анклавский Волкодав именно так и сделает, и что никто его не посмеет осудить, кроме, разве что, отца, но даже он подчиняется законам. Значит, придётся поумерить свои аппетиты и попытаться убить ублюдка (а дампир был свято уверен, что вампир, как и все вампиры, преследует лишь свою ублюдочную выгоду) когда-нибудь потом.
   Поняв, что дампир принял правильное решение, судья широко улыбнулся, не скрывая клыков.
   — Отнеси свою подружку директору и скажи, что я заблокировал её ментальный всплеск, ближайшие три часа её разум будет крепко спать. Он знает, что делать с псиониками.
   Когда Рилмер умчался со своей пышногрудой подружкой, Стефан внезапно вспомнил ещё об одном элементе. Всё это время Бальтазар был где-то неподалёку, внимающий все эти разговоры о Анклаве, панах и прочем непонятном... Развернувшись на табуретке, Стефан мрачно уставился на ученика.
   — И что прикажешь с тобой делать?

https://forumupload.ru/uploads/0001/31/13/2483/929780.jpg

Отредактировано Стефан Аарановски (15-11-2020 18:47:48)

Вхдох и почёсывание брови. Со смертными всегда так: сначала сунут нос, куда ни попадя, а потом понять не могут, что происходит. Должен был Бальтазар всё это знать и видеть? Определённо нет. Было ли это ошибкой Стефана? И да, и нет. Всё равно Бальтазар рано или поздно столкнётся с тьмой этого мира, так к чему от него скрывать один из аспектов этого мира? Наверное, придётся рассказать.
   Отставив стул, вампир сунул руки в карманы пальто и направился прочь из женской спальни.
   — Идём в мои покои. Тебе принесут еды, и за ужином я тебе расскажу всё, что ты так хочешь знать.

   ...Учительские спальни тёмной части школы не выглядели как-то необычно, походя на точно такой же дормиторий, как у учеников нейтрального отделение. Единственное, что отличало тёмную часть от не-тёмной — лёгкая, почти невесомая рунная завеса, не без труда пропустившая ещё не принадлежавшего Тьме Бальтазара. Покои Стефана тоже не были такими, какими можно представить покои типичного зловещего вампирюги, совсем нет: самые обычные каменные стены с неровной кладкой, обычная деревянная кровать и обычный деревянный шкаф, окна, в которые как раз может протиснуться крупная птица навроде ворона, стол, стул, да всякая мелочевка вроде перьев, пергамента и множества разрозненных бумаг, на которых были написаны письмена так криво, будто бы писавший их привык более орудовать когтями да ланцетом, нежели пером. Камин у дальней стены горел магическим синим пламенем и не грел ни капельки.
   — Можешь взять шкуру с кровати, если холодно, — буркнул вампир, вешая пальто в шкаф и закатывая рукава черной с золотой вышивкой рубашки.
   Помолчали. Минут через пять пришёл учительский слуга, принесший шикарный учительский обед — рагу с довольно большими кусочками баранины и овощами, выращенными в школьной теплице при помощи магии да немного подогретого со специями разбавленного вина. Для Стефана же принесли то же, что и обычно — закрытый кувшин ещё парной человеческой крови, разбавленной вином с кристаллами, да пустой кубок. Пока ученик усаживался за столом, вампир стоял у окна, наливая себе кубок кровавого вина.
   — Полагаю, у тебя множество вопросов, но пока что начну говорить я — может быть, некоторые вопросы отпадут. Стефан Аарановски — моё настоящее имя, я работаю на Вампирский Анклав и да, я чистокровнейший вампир семисот восьмидесяти восьми лет от второго рождения, — посиневшие от волшебного пламени глаза блеснули в тенях, и вампир отпил пахнущей металлом жидкости. — И нет, можешь не бояться, что я наброшусь на тебя и выпью всю твою кровь — обычно так себя ведут новообращённые вампиры, которых покинул сир, а я никак не из таких. Большинство вампиров моего круга и возраста старается уважать волю смертных и прибегает к насильственному кормлению не так часто, как вам, смертным, кажется.
   Сложно представить, что испытывал ученик в таких условиях. С одной стороны, среди короткоживущих действительно ходили байки о вампирах, которые ночью пробираются в окна и высасывают кровь детей под покровом ночи, с другой — образованные смертные знали о вампирах достаточно, чтоб не верить в подобные сказочки. Судя по приглушенному тенями выражению лица Бальтазара, он не был ни тем, ни другим — и слава Рилдиру, не хватало ещё, чтобы он выхватил какую-нибудь деревяшку и кинулся к учителю на грудь с криком "Умри, неверный".
   Очередной глоток кровавого вина продолжил вампирскую речь.
   — Твой друг Рилмер Эрдин тоже из Вампирского Анклава, из Города Тёмного Ветра, как и я, но, в отличии от меня, он вампир лишь наполовину: его отец — чистокровный вампир, а мать была человеческой женщиной. Таких, как он, называют дампирами, и если ты когда-нибудь слышал об охотниках на вампиров и чудовищ, то, скорее всего, большая часть известных тебе были именно такими полукровками.
   Скорее всего, дампиров Бальтазар раньше не встречал, хоть рыжий и не мог знать наверняка. Всё-таки дитя нежити и смертного — существо редкое, удивительное, может быть, даже противоречащее самой природе жизни.
   — Рилмер сбежал из Города Тёмного Ветра с артефактом и деньгами, а его отец попросил меня его найти и сообщить, что с его сыном и где он находится. Ну и... — вампир развёл руками, — вот я здесь.
   Синее пламя не давало достаточно света, чтобы ясно рассмотреть выражение лица полуэльфа. Вампир опёрся о подоконник и уставился на ученика странными синими глазами, не выпуская бокал из рук.
   — А теперь можешь задать свои вопросы.
   Почему-то казалось, что один из них будет "почему вы рассказали всё это и при чём тут я", и пока что Стефан не знал окончательного ответа.
https://forumupload.ru/uploads/0001/31/13/2483/929780.jpg

Что ж, реакция на новые знания была одновременно и такой, какую ждал учитель, и не такой. Со странным холодком в мертвом небьющемся сердце отмечал он, что ученик всё больше и больше подтверждает какую-то необъяснимую подспудную уверенность... в чём-то. Словно сейчас кто-то из них должен будет совершить выбор, повлияющий на всю его оставшуюся жизнь.
   Странные мысли. Зажмурившись, вампир тряхнул головой: откуда? Ведь псионичка крепко спала в директорской башне, и никто больше не создавал ментальных бурь. Нет, вампиру определённо нужна медитация и сон — не дай Зверь, начнёт путаться в себе и свои действиях, а сыщик, который не отвечает за себя — чертовски плохой сыщик.

   Тем временем от остроухого наконец появилась реакция: на секунду показалось, что тот между репликами засыпал лицом в тарелке. Неужели для смертных подобного рода информация настолько шокирующая? Ведь Стефан даже не рассказывал о том, что за горизонтом событий, что не смогут уразуметь и древние боги, но о том, что было рядом, вот только руку протяни. Впрочем... впрочем, Стефан и сам давно забыл, каково смотреть на мир через призму очеловеченного восприятия.
   Вопросы требовали ясного ответа.
   — Вам, наверное, нелегко работать по дневному расписанию?
   Ответ был очевиден, ведь не мог же ученик забыть об уроках на свежем воздухе в солнечную погоду?

   — А вот если я оправдаю своё отсутствие на отработке тем, что срочно понадобился вам, это будет большой наглостью или невеликой?
   "И речи быть не может," — само за себя говорило выражение вампирского лица.
   — Только если ты жаждешь славы любовника преподавателя или чего-то вроде этого.

   — ...Закончили здесь свои дела?
   А вот это немного застало его врасплох, да так, что пришлось скрыть легкое удивление за глотком кровавого вина. Ему показалось, или в юношеском голосе звучало что-то вроде сожаления и неприятия подобного факта? Надо же, сколько рвения для человека, который поначалу ходил на занятия ради отвлечения, новых впечатлений и переключения разума с корпения над занудными книгами.
   — У меня заключён контракт на год. Я не могу разорвать контракт только потому, что дела моего города позволяют больше не держать меня здесь.
   Вампир задумался. С одной стороны, ученик прав: что ему здесь делать, если главное дело сделано? С другой, договор должен быть соблюдён. Стефан сам подписался на это, и должен держать слово, даже если это такая мелочь. Кроме того...
   Рассеянное наблюдение за учеником из-за полуопущенных век не рассеивало его размышлений. На самом деле, здесь было не так уж и плохо. Здесь спокойно, и кроме жаждущих отработки (или новых знаний) учеников да кое-каких преподавателей его ничто не беспокоило. Возможно, будь он в другом возрасте или в другой эпохе, он бы продлил контракт больше, чем на год...
   Но Зверь, бушующий от крамольных мыслей в груди, отбирал всякий неугодный ему выбор.
   Как и обычно.

   Рассеянно махнув рукой, разрешая ученику закурить, Стефан болтал остатками крови в кубке.
   — Я думаю, школяр Телазио, что за этот год вы успеете натерпеться моих уроков и будете в дальнейшем вспоминать их с содроганием. Не думаешь же ты, что мы сможем просто так тебя отпустить?

   Тем временем, вино закончилось, и Стефан смотрел в окно, окутанный ночной прохладой, редкими снежинками да дымом из трубки школяра. Тишина, на удивление, была довольно уютной, и на мгновение вампир даже ощутил, словно он снова дома, в своём убежище на чердаке самой высокой башни... Но комнату таким убежищем никак не назовёшь. Дыхание смертного нарушало покой и напоминало, что выбор должен быть сделан сегодня, сейчас — или никогда больше.

   Ты должен выбрать. Ты должен узнать путь.

   Шепотки, едва заметные, холодили кожу на позвоночнике и щекотали нервы. Вампир встряхнулся, выходя из оцепенения.
   — Время вопросов вышло.
   Учитель присел рядом с закутанным в шкуру учеником, у которого уже и нос покраснел от холода, перебивая свет холодного пламени. Смотреть в глаза ученику он так и не желал, пялясь в темноту.

   — У тебя есть выбор. Самый лёгкий для нас обоих — я стираю тебе память о всех событиях сегодняшнего вечера. Ты будешь думать, что Рилмер принёс тебе выпивку, а не яйцо, и вы просто удрали пить водку под окнами женских купален. Второй, — вздох мертвой груди предварил чей-то возбуждённый шепоток на грани слышимости, — заключается в ритуале на крови. Ты сможешь получать от меня знания о тёмной изнанке вашего смертного мира, сможешь вот так приходить в мою комнату и спрашивать о том, что тебе заблагорассудится, но ты не сможешь выдать кому-то какие-либо знания обо мне лично, пока не истечёт срок жизни моего ментального следа в стенах этого заведения. Первый выбор даст тебе жизнь лёгкую и приятную; со вторым же тебе придётся жить всегда, даже если сейчас тебе это кажется глупым или наигранным.

   В тебе есть то, что нам нужно. Сделай выбор, Бальтазар Телазио.

   — В любом случае, я не нанесу тебе вреда, — невесёлая усмешка ясно намекала, что это имеет долю лжи.
https://forumupload.ru/uploads/0001/31/13/2483/929780.jpg

Отредактировано Стефан Аарановски (18-11-2020 14:30:00)

Что ж... Ритуал — значит, ритуал.
   Стефан пристально, как никогда ранее, вгляделся в худое лицо ученика. И ведь можно было и без спросу стереть ему память, заместить воспоминания на более приятные, в которых он обжимался с грудастой девицей-первокурсницей или курил вот этот свой горький дурман... Почему смертные всегда лезут туда, где им может быть нанесён вред? Почему они вечно заглыдвают в бездну до тех пор, пока бездна не начинает смотреть в них? Слишком много вопросов и слишком мало ответов накопилось за столетия. Возможно, Бальтазар поможет раскрыть тайну — или окажется совершеннейшей сволочью, не желающей обменивать знания о тьме на знания о смертных.
   — Твоя роль... Лучше приляг, — рыжий несколько нескромно забрал у ученика трубку и надавил ему на плечи, — кровомагические ритуалы могут вызвать слабость, тошноту и кратковременное помрачение рассудка у неподготовленных существ. Но мне нужна твоя ладонь.
   Взяв выспростанную из-под шкуры получеловеческую тёплую ладошку, вампир слегка задумался. Какой из связующих ритуалов применить? Ученик не был пока что силён и твёрд в своей воле, да и ментальной защитой отнюдь не обладал. Кроме того, до самого конца ученичества он будет под защитой школы и её учителей... только вот если сам Аарановски так легко в неё забрался, то и враги Анклава могли сделать то же самое. Значит, нужно использовать что-то простое, эффективное и максимально не вредящее разуму Бальтазара.
   — Я сделаю следующее, — Стефан тряхнул головой, откидывая упавшие на лоб рыжие лохмы. — Знаешь ли ты, что кровь, как носитель информации, способна влиять на твой разум и воспоминания? Я свяжу твои ментальные воспоминания, — острый ноготь коснулся охладевшего лба Бальтазара, — с воспоминаниями твоей крови, влив частичку своей к тебе, — и коготь оцарапал по-юношески ненатруженную ладонь. — Если кто-то захочет вломиться к тебе в разум — а враги Анклава, поверь, не отличаются изящностью мыслечтения, — то все воспоминания и мысли обо мне уйдут вместе с частичкой моей крови при эпистаксисе, то есть, при ротовом кровотечении. Это не вызовет подозрений, потому что при грубом мыслечтении подобные эффекты неизбежны, а моя кровь вместе со всей информацией благополучно переварится у тебя в желудке.
   Конечно, это не очень изящно, но когда это кровомагия отличалась изяществом? Кровь всегда была связана с грязью, мерзостью и вонью, и лишь ритуалисты вроде Аарановски были менее испачканы в кровомагической грязи.

   — Если ты готов — начнём. Луна находится в благоприятном восходящем положении, и риск побочных эффектов минимален.

   Вампир устроился поудобнее, закрыл глаза и крепко сжал ладонь ученика. Такая тёплая... Неосознанно захотелось прижать её к себе, познать ту частичку тепла, которой он был лишён многие, слишком многие столетия назад. Но не время отвлекаться.
   Хриплый голос нараспев заполнил тишину комнаты, волнами звуков разбивая холодные потоки воздуха из окна.
   — Et la innit, et la ronner.
   Из-под опущенных вампирских век стал пробиваться слабый голубой свет в унисон холодному пламени камина. Вампир слегка покачивался в такт заклинанию.
   — E'lderra nnan, e'lderra hanaan ab.
   С этими словами он резко резанул когтем по коже ученика. На ладони выступила кровь крупными каплями; запах её заполнил всю комнатами ароматами свежей добычи, молодости, острого ума и...
   Аарановски от этого запаха едва не разорвал заклинание. В последний раз он чувствовал такой запах очень, очень давно, да ещё и такой чистый, почти не связанный с другими грязными запахами... Ученик и правда испытывал к нему такую симпатию? Настолько искреннюю? А осознаёт ли он её или это лишь влияние избытка уроков ментала?
   Шумно сглотнув, вампир вернул сосредоточение. Будь он на полтысячи лет слабее, кровь не простила бы такой потери концентрации.
   Тем же когтем он резанул и свою ладонь, с силой выдавливая свою кровь, совсем не такую, как кровь живого — холодная, мёртвая, не пахнущая ничем, кроме свежей могильной земли. Перед последними фразами кровь живого и кровь мёртвого необходимо смешать, и Стефан крепко-накрепко сжал раны друг с другом, вызывая странное чувство единения и... и чего-то ещё, на что Зверь довольно осклабился, шевелясь в груди, а Стефан не хотел признавать.
   Пока что.
   — Tashi ka heren, lea ka heren, narab ka keren.
   Кровь смешалась в ранах, последние звуки заклинания отозвались в ушах легким шумом и кружащейся головой. Синее пламя погасло в закрытых глазах Аарановски, но тот не спешил их открывать.

   — Ритуал совершён, — вампир всё ещё сидел с закрытыми глазами и не спешил отнимать раненые руки друг от друга. — Ты в безопасности. Теперь ты сможешь узнавать о тёмной изнанке чуть больше, чем тебя научат.
   "Даже если ты будешь учиться на тёмной стороне школы."
   Возможно, стоило наконец отойти от ученика, позволить ему отлежаться и осознать произошедшее...
   Но очень не хотелось.
https://forumupload.ru/uploads/0001/31/13/2483/929780.jpg