Скрежет тяжёлых цепей заменил ему ранних петухов и самые первые песни трактирных менестрелей. Каменный мешок с покатыми стенами попытался, но совсем слабо справился с ролью кровати. А чей-то фонарь, появившийся в решётчатом оконце, не стал хорошей заменой рассвету.
Всё-таки Этель должен был проснуться не здесь. Его память отказалась напомнить, где именно должен был, но про это местечко она тоже молчала - особенно мрачно молчала.
- Бьяччи, брат, зови Муэго. Эль-Клиенте Аладоре просыпается. - Обозначил своё присутствие хозяин фонаря. Его певучий говорок намекал на то, что мужчина умеет разговаривать ещё на каком-то другом языке помимо общего. Вполне возможно: ниборнском, кримеллинском, ариманском или может каком-то из местных гресских. Айрес не сказал бы наверняка, ибо все их не учил. Люди даже в отдельных деревнях умудрялись выдумывать свои наречия - чтобы изучить их все, нужно было бы как минимум желание болтать со всеми людьми. Такие славные порывы никогда не захватывали помыслов древнего воителя.
- Этот Муэго вампир, или может дроу под прикрытием? - Спросил первым делом айрес, пытаясь распрямится в каменном мешке и как-то привстать. Бритая голова (судя по звуку) сделала трещину в потолке. По лбу к левому глазу потекла струйка крови. Тёпленькая, прямиком из сечки. По свежей крови просыпалась пыль и каменная крошка.
- Не пытайся развязаться, морадо дель нупе! Это чистый эль-митрилл, только ключ ослабит степень твоей заключённости. - Высокомерно произнёс пленитель, заглядывая через оконце внутрь камеры. Его голубоглазые очи слабо видели в полутьме и едва отыскали силуэт Этеля.
- Ты про наручники? Да, крепкая сталь, и замок не хуже. - Цепи скрежетали под весом разводимых древним воином рук. Он пытался разорвать металл, чтобы отделить себя от каменной стены и наконец выбраться наружу. Пытался хитро скрежетнуть по стене так, чтобы сточить и изогнуть пленившие его запястья тиски - но лишь разбрасывал искры. Даже с его древним могуществом не получалось совладать с гномьей работой. Жестоким оковам не хватало той толики сверхусилия, которую взять было попросту неоткуда.
- Ха-ха, проверяй сколько влезет этот металл, Эль-Клиенте. Но помни, мы не глупее таких как ты, Аладоре. Если уж ты попал в сети “Виночерпиев”, значит нам в том была огромная нужда и просто так всё не решится. - Айрес услышал спешные шаги задолго до того, как их же заприметил тюремщик. По старым деревянным ступеням в подвал темницы спустился кто-то очень живой, и если не молодой годами - то всё-таки способный удержать молодость за чресла и не отпускать. - Ох, извините, ма падре, я увлёкся его попытками выбраться и не заметил вашего приближения. Мне открыть дверь?
Фонарь исчез и перед оконцем встал кто-то сероокий, с поломанным носом и русыми бровями. Его левый глаз слезился от пыли, часто моргал и был простужен, судя по всему.
- Сперва дай мне поглядеть на ту золотую корову, что нам продала Талия. Мм, бенуче, форма дель пуэго, а пахнет как будто… стой, у него кровь? Ты с ума сошёл, малыш Леорджуини? Он разбил себе голову, а ты стоишь тут и насмехаешься над крепостью наших цепей, что он не может разломать несмотря на всю ту божественную мощь, что была ему дарована всемилостивыми Богами? - Это было максимально точное описание ситуации. Этель подался вперёд и поморщился.
- Я чувствую слабость… - Хотел с максимальной убедительностью прохрипеть крылатый, но получилось очень лирично почти спеть. Такой уж у айрес был голос. Да к тому же спросоньи.
- Срочно пошли за Эсвальдо, пусть несёт горячие ткани и лекарство. Мы не должны гневать светлых богов.
- Но он наш пленник, ма падре, может будем чуть строже? - Попытался отстоять свою позицию Леорджуини и следующим звуком был хлопок чьей-то руки по чьему-то лицу.
- Не огорчай меня неповиновением. Я держал тебя этими руками не затем, чтобы ты говорил слова против моих слов, малыш Леорджуини. Как думаешь, много будет стоить наша кондотьерская честь, если мы будем строги к пленникам светлых народов? Нет, клянусь! Пока я кабальеро, мы не будем строги ни к кому, кроме себя и своих карманов.
- Заполним их до треска швов? - Хмыкнул Леорджуини, быстро отошедший от обиды за побои. На лестнице послышались новые шаги.
- Вот именно! Эй, Бьяччи, раз ты спустился, то тебе недолго подняться. Позови Эсвальдо, пленный божий сынок разбил лоб, пытаясь привлечь наше внимание. Какой же он неловкий Эль-Клиенте!
- Да-да, амиго...
Они говорили друг с другом ещё некоторое время.
Айрес в эти мгновения просто пытался придумать, что же такое сотворить, чтобы выбраться. Обычно он не попадал в такие ситуации, а если и пробуждался после ранений в необычайных местах - то скорее на перинах и подушках рыцарей, лордов, фарисов и эмиров. Грес пока решил его неприятно удивить.
«Чтобы понять, где я стал быть - надо понять где я был незадолго до. Если бы только среди тысячи воспоминаний прошлого... ближайшее не окутывалось такой пеленой, темнотой и тишиной. Странное имя, четыре буквы… а, Гонты, Аред’Элгуинне, демон, что спал тысячелетиями? Вереск. Это всё?»
В голове пробудилась песня, которую играл седоволосый мужчина. Он пах зверем и будто напрашивался всей этой своей великанской фигурой и страстью к орочьим женщинам. А до этого была тризна, гномы оплакивали павших. А до этого эльфы, они клинками прорубали путь к очищению Гибеи. А что было после всего этого? Этель забыл. Друассир дала ему новый наказ, или может он сам решил улететь? Куда? Зачем?
До ушей его донёсся тихий звук хлопнувшей где-то очень далеко двери, а до того послышался свист невыносимо сильного ветра. Это была метель. Хорошая подсказка.
- Ну конечно… я в Гресе. Как я мог забыть. Только вот... нахрена я здесь?
- Эй, Эль-Клиенте, ты шепчешь очень громко для того, кому надлежит рассказать все тайны драконов...
Кондотьеры наконец открыли дверь и увидели, как в цепях сидит нечто чрезвычайно могущественное и древнее. Даже нагое и скованное, это существо казалось немыслимым по своей фактуре. Муэго восхищённо цокнул языком.
А Этель выдохнул слово пламенного проклятия, которое немаленьким всполохом вырвалось наружу и подожгло темницу. Позже с тела сожжённого почти дотла малыша Леорджуини было несложно заклинанием воздушной руки снять нужные ключи. Но это позже. Сперва был огонь, воздушный пузырь и пожар.
Потом пожар угас, но Муэго и его подельники сбежали из трущобной лачуги до того, как айрес вырвался на свободу и побежал прочь, сверкая пятой точкой и бритой головой.
***
Шёлковые волосы колосьями падали с головы. Капли пота стекали по бледной коже. Никто сидел на самой высокой полке в бане, которая стояла рядом с Оранжевой Устрицей. Он снова приводил себя в порядок, чтобы потом не отвлекаться от своего дела.
Это был вечер до того, как Этеля отравили, и до того как он забыл цель своего пребывания в Гресе. Здесь была купель и баня топилась настолько горячей, что большая часть мужиков грелась за её пределами - в истопной. Внутри же парилки был лишь Этель и ещё темнокожая женщина, очень похожая на местную Талию. Она наливала ему вино, и оно было отравлено. Знал ли это сам айрес? Вовсе нет.
Усыпляющий концентрат кфенофоргии не пах, не ощущался на вкус, не сгущал, не размягчал, не разжижал напитков. Он просто вышибал мозги всяким сложным существам навроде древних айрес, драконов и прочих заумных ребят. На смертных, к слову, он не действовал почти никак. Штука эта была очень и очень дорогой, и её незаконно изготавливал на продажу лишь один маг в Гресе - Бенджамин Троллий Жир. Он трудился в Нищем Квартале, и оттуда этот яд как раз и попал в вино айрес.
Девушка, похожая на Талию, но более смуглая. Она о чём-то шутила и заставляла старика чувствовать себя чуть более живым. А потом, когда айрес упал на пол и едва не обжёг всю свою спину об печь - девушка оттащила бритоголового мужчину в уже поджидающую телегу вместе с прочими сообщниками. И так айрес попал в тиски Муэго. Очевидно, Этеля приняли не за того. Если бы он не вылез из этой передряги нагишом и полный гнева - то обязательно услышал бы пару вопросов от дона Муэго о том, где сейчас находится дракон. И пусть древний воитель знал многих драконов в лицо, но вовсе не им и не его драконами интересовались на самом деле глупцы из ганзы “Виночерпиев”.
***
Приспособление из металлических трубочек и цепочек над дверью “Оранжевой Устрицы” зазвонило о приходе нового человека. Если быть точным - то айрес не был, очевидно, ни новым, ни человеком. Но в полуголом диковатом виде, с пламенеющей грудью и хмурым взором, он никому не показался тем самым миловидным мужчинкой, который вчера заказывал так много выпивки.
Было всё ещё утро, постояльцы только подтягивались к завтраку и затевали беседы. И тут на пороге появился он.
- Где здесь тот айрес, что расплачивается чешуёй драконов? - Спросил он сразу и посмотрел на единственного представителя своего народа. Этель крепко попал из-за этого парня. И до сих пор немного злился. Совсем малость. Может быть это было остаточным действием концентрат кфенофоргии. - Ты мой напарник, или что? Что я здесь делаю и почему ты ходишь с крыльями напоказ? Хочешь чтобы тебя тоже уволокли? Не пей здесь ничего, всё отравлено.
А тем временем смуглокожая хозяйка таверны ушла на кухню и послышался звук закрываемой задней двери. Постояльцы же с интересом наблюдали за тем, что происходит. Некоторые тоже спешили ретироваться, да как можно скорее.
Во всей эти ситуации осталось только сопереживать бедному Стэфану Магнусу де Кесселю, который стоял между двумя айрес. Крылатым, весёлым, молодым Кэсом и бритоголовым, бескрылым (по-крайней мере пока) и злобным старым Этелем. Какой-то из них должен был пойти с Стэфаном сегодня гулять.
https://forumupload.ru/uploads/0001/31/13/1658/280288.pngНиктоОбоюдоострая жизнь
Отредактировано Гоц (09-10-2021 13:29:17)
Шрифт:
#main-reply, .punbb .post-content { font-size: ${value}px; }