Братоубийственная война. Никогда не было и никогда не будет в истории мира события, более подходящего под это определение. Свет сошёлся с Тьмою, Долг со Свободой, Порядок с Хаосом. Так уж вышло, что младший брат унаследовал от матери больше, чем старший. И Милена была на его стороне, потому что наверняка знала, что он прав. Светлые проповедовали умеренность, закон и послушание, преемственность, сдержанность, покой и многие другие вещи, обозначаемые красивыми звучными словами, но совершенно неспособные стать основным заветом для обитателей Альмарена. Потому что умеренность ослабляет, послушание отупляет, а абсолютный покой это смерть.
Они боялись Хаоса, хотя все произошли из него и каждый нёс в себе его частицу. Боялись себя, своих склонностей и возможностей. Тёмные же приняли этот факт, поняли, что он и есть основной залог любого движения вперёд, что чтобы построить новое, нужно разрушить старое, а чтобы узнать свои истинные возможности, нужно осмелиться выйти за их приделы, и за это были прокляты.
Милена постигала эту мудрость медленно, очень медленно. Костный человеческий разум, даже зная, не желал верить, предпочитая привычные заблуждения очевидной правде. Путь её веры был долог и тернист, но теперь она всё поняла. И была война. Братоубийственная и кровавая. И Милена знала, чем всё закончится, но никогда ни на мгновение не сомневалась в правильности выбора стороны. Потому что на самом деле неважно было, кто победит. В войне не бывает победителей. Есть только две несущие потери стороны, одна из которых в свой час признаёт, что терять ей более нечего и обретает свободу, а другая остаётся в плену своих иллюзий о первенстве и превосходстве. Война ведётся не ради победы, но ради обновления и очищения. И мир, умытый и закалённый в крови, станет чище, прочнее и надёжнее.
Знания эти хранились в величайшей тайне. Ведь погрязнув в мелочном эгоизме, далеко не каждый готов принять свой конец, когда придёт время. И потому наступление этого момента сокрыто от живущих, до самого его пришествия. И потому Милена была готова встретить его хоть сейчас. Но смерть снова не пришла за нею и жрица была счастлива тому, что может жить и дышать, и видеть великолепие творения, которое даже сейчас, в годы переделки и обновления поражало воображение своей монументальностью и продуманностью.
Огромный чешуйчатый зверь, передние лапы и грудь которого были исписаны слабо мерцавшей алым светом рунной вязью, мчался сначала по обугленной, покрытой потёками камня долине, потом по ощерившемуся каменными шипами горному склону, по заросшим влажным лесом горам и, наконец, оказавшись у обрыва, по вытянувшемуся над пропастью древесному стволу, а когда пружинящие под лапами ветки закончились, в огромном прыжке ринулся в бездну. Это был почти полёт, но псы не летают, потому точно так же падающая с обрыва и скапливающаяся в небольшом озерце вода вскоре приняла мускулистое поджарое тело в свои объятья. Брызги осели, волны улеглись и в месте падения расплылось багряное пятно. Прошла минута, другая, третья, а на поверхности так никто и не показался. Только вода продолжала свой бег, унося растворённую в ней кровь дальше по течению.
Вскоре озерцо снова сделалось прозрачным и, присмотревшись, стало возможно разглядеть на дне слабое мерцание, будто кто-то рассыпал там пригоршню углей. Прошло ещё немного времени и над зеркальной гладью пруда показалась сначала остроносая довольная морда, а потом, шумно фыркая и отряхиваясь, зверь полностью выбрался на берег. Теперь, смыв схватившуюся коркой чужую кровь, он стал казаться меньше и аккуратнее. И даже цвет вроде изменился с почти чёрного на ровный серый. Только рунные узоры всё так же мерцали, как ядовитые огненные пауки, переползая по иссечённой, местами сколотой чешуе.
Милена широко зевнула и распласталась на плоском камне, не скрывая ни себя, ни свою ауру. Её могли заметить, могли выследить и напасть. И хорошо. Пусть приходят и тогда вода снова окрасится алым, а они узнают, кто чьей добычей станет. Но, приходить, видимо, было некому. Все были мертвы. Или всё-таки нет? Зверь поднял голову, навострил уши и шумно потянул носом воздух. Милена, похоже, была здесь не одна.https://forumupload.ru/uploads/0001/31/13/2090/143085.jpg

Отредактировано Милена (09-06-2020 17:49:14)

В поисках источника звука, привлекшего его внимание, зверь запрокинул голову. Многоголосый свист, знакомый и опасный доносился откуда-то из-за горелых туч, а потом вдалеке показался метеор. Льдисто-синий свет достиг земли и горный лес содрогнулся от раската грома. Через несколько мгновений грохот, но уже гораздо более сильный, повторился. Деревья согнуло внезапным порывом ветра. Зверь пружинисто припал к земле, готовый снова бежать навстречу опасности, но она оказалась не такой, которой можно перегрызть горло.
С обрыва посыпались булыжники и обломки стволов. В озеро, из которого только что вынырнула Милена, свалился внушительный кусок скалы. Оборотница отскочила в сторону и прислушалась к затихающему эху грома и магических возмущений, ожидая, что ещё произойдёт. Но на том всё и закончилось. Звук не повторился, волны на озере улеглись, муть снова стало уносить течением. Как и всегда бывает после любой битвы, катаклизма или катастрофы, наступила тишина. И тут один из камней, упавших на другой берег озера, зашевелился.
Вздыбив чешую на загривке, бронированный волк встал в стойку, но шевеление как началось, так и прекратилось. Милена выждала ещё немного, поглядывая то на небо, то на противоположный берег, но тишина над озером стала абсолютной. Никто более не появился и обототница побежала на другую сторону озера. Напрямик, по воде аки посуху. Рунная вязь на её груди и шее включала в себя более десятка закаливаний и это было среди них.
Там, на берегу лежало нечто. Или, скорее, всё-таки некто, потому что оно было ещё живо. Вокруг него клубилась такая невообразимая смесь энергий и запахов, что Милена не могла понять, кто перед ней. Она обошла лежащего по широкому кругу, зашла со стороны головы, присмотрелась и узнала его. Они встречались. Вернее, это она видела его, а им, властителям неба, обычно мало дела до тех, кто ходит по земле.
Некоторое время волчица просто стояла и смотрела, как из него утекает жизнь. Понимание простой истины, что подходить к раненному зверю себе дороже, а к раненому демону и подавно, удерживало её на месте. Но существуют вещи и поважнее инстинкта самосхранения. Милена не переоценивала своих сил и своей значимости. Она никогда не была настоящим бойцом, демон превосходил её в этом многократно. Почти вся её сила, как мага, дарована свыше и её можно будет передать кому-то ещё. Потому решение жрица приняла быстро. Риск был оправдан, ведь его жизнь была ценнее, чем её.
Захрустели выворачивающиеся суставы, придавая телу вертикальное положение, черты зверя исказились, чешуя поплыла, рассыпаясь тяжёлыми складками тёмной ткани, и Милена медленно вдохнула, разжимая зубы и кулаки. С каждым десятилетием обращение давалось ей всё легче, но привыкнуть к этому окончательно, видимо, невозможно. Она ещё раз взглянула на небо, не надумал ли кто явиться по их души, но кроме пелены низких туч, по-прежнему, ничего там не увидела.
Жрица опустилась на колени рядом с демоном и, положив ладони на чёрное зеркало нагрудной брони, остановила кровь, подивившись про себя, что кровь демона подчиняется, как и любая другая. Раны его были тяжелы, а Милена могла не слишком много. Сама она не владела изначальной Тьмой, что родственна демонам, а те силы, что жрица испросила для себя сегодня, были истрачены и, хоть унесли достаточно жизней, но вернуть даже одну едва ли смогли бы.
- Услышь меня, Творец, - прошептала она. – Позволь постичь волю Твою и пройти указанный путь. Позволь познать правду и научи уразуметь её, разрушать и созидать именем Твоим и воздать причитающееся за верность и за предательство.
Снова загрохотал гром, но на этот раз настоящий, а не эхо магических взрывов. На лицо жрицы упала дождевая капля и чёрной слезой покатилась по щеке, но более ничего не произошло. Нужно было дождаться захода солнца. Где-то за угольно-багряной завесой сверкнуло и пошёл дождь, такой же чёрный, как его первая капля. С потоками воды небо низвергало вниз поднявшуюся туда с земли сажу и копоть. Вымокнуть в этом было не слишком приятно и оборотница перетащила демона под нависающую над водопадом скалу. Здесь тоже хватало сырости, но хотя бы не текло за шиворот.
Ноша оказалась не слишком тяжёлой, разве что неудобной. К тому же Милена старалась не тревожить более необходимого его раны. Устроив демона на траве, она сова опустилась рядом. Стихия бушевала, будто в последний раз, на озере пенились пузыри, под камнями собирались лужи. Потом чёрные потоки сменились прозрачными, а Милена просто сидела и ждала, пока скроется за горизонтом невидимое за тучами светило.
Она почувствовала этот момент. Почувствовала так, как мог бы почувствовать опустевший сосуд, когда его наполняют подогретым вином. И теперь она вольна была делать с этим божественным напитком всё, что сочтёт нужным. Уже не обращая внимания на его раны, жрица склонилась над распростёртым демоном, развернула лицом к себе и благословила продолжать путь и нести в мир волю своего Отца и Создателя.

Стоя вполоборота к демону, Милена смотрела на уходящий в ночь, мокрый, измазанный сажей лес и размышляла о своём. О том, что никогда в жизни она не стала бы участвовать в войне. Даже сейчас... но сейчас это было другое. Идти за богом это совсем не то, что сражаться за кусок земли, за честь, правителя, народ, даже за свой дом и семью. Её вера не имела материального носителя, кроме неё самой, не имела привязки к месту или живому существу. Она вела. И это было единственным, за что стоило бороться.
Наверное, поэтому каждая разумная тварь стремится найти другую такую же, ещё кого-то, кому возможно будет доверять, и потому так страдает от предательства. Это доверие отдалённо похоже на ту веру, что пылала в груди жрицы и именно к этому стремится любая живая душа, одиноко скитаясь по миру и не подозревая, что уже имеет внутри себя то, что ищет вовне.
Милена не знала ни одиночества, ни сомнений. В войне богов не было марширующих армий и склонившихся над картой полководцев. Для неё не было. Её, как и остальных, просто призывали в нужное время и в нужное место, их вели свыше и теперь жрица прислушивалась, не прозвучит ли для неё новый зов. Но что внутри, что снаружи царила тишина. И раз так, это значило, что пока её место здесь.
Боковым зрением Лена заметила движение и улыбнулась.
- Человек, просто человек... - отозвалась она, ещё не совсем вернувшись из своих мыслей и не подумав, что будет непросто объяснить значение этого слова тому, кто никогда не видел людей. – Моё имя Милена и я тебе не враг, - добавила жрица и повернулась к демону, с укором покачав головой. – Ты тяжело ранен и был в беспамятстве. Не шевелись. Сейчас опасности нет и можно отдохнуть.
Более того, отдохнуть было нужно. А ещё демону нужны были силы, но Милена не могла дать ему столько. Нужно было есть. Женщина снова обвела взглядом хмурые деревья, сплетающиеся изломанными кронами. Охотиться? Здесь? Сейчас? Едва ли это имело смысл. После случившейся неподалёку магической битвы в этих местах, наверное, даже червей в земле не сыщешь. Но она знала, где можно взять еду. Много еды. Выше по реке, в той самой эльфийской твердыне, что сегодня превратилась в руины.
- Твой Отец велел позаботиться о тебе, - продолжила Милена. – И сейчас я заберу тебя в другое место.
Она подошла и мягко коснулась его плеча, а в следующее мгновение они оказались в огромном зале с высоким сводчатым потолком. Его часть обрушилась вовнутрь, белый и голубой мрамор почернели от копоти и растрескались от бушевавшего здесь пламени, а пол был усыпан обломками перекрытий и колонн. Было тепло и темно. Хотя пахло не гарью, а будто после грозы – влажной пылью и озоном.
Милена сдёрнула со стены чудом уцелевший гобелен, рыхлой тряпичной кучей осевший на пол, и подтолкнула его под спину демону.
- Я скоро вернусь, - пообещала она, вновь принимая звериную форму. – Отдыхай, - впрочем, последнего слова демон мог и не понять. Далеко не любое существо готово было к тому, чтобы открыть свой разум для общения, но ментальное прикосновение он наверняка почувствовал.
В облике зверя Милена не могла говорить и чужих мыслей, в привычном понимании слова, не читала. Таким способом оборотни могли общаться только между собой и это был именно направленный ментальный диалог, без влезания в сокровенные тайны друг друга. Животные тоже воспринимали эти посылы, но вот с другими разумными выходило далеко не всегда. Трудно сказать, почему так, может быть, они скрывали больше секретов, а может дело в зацикленности на самих себе, но, как бы то ни было, на ответ оборотница особо не надеялась.
В несколько прыжков забравшись по груде камней и мелькнув тёмным силуэтом на фоне постепенно проясняющегося неба, она исчезла в проломе стены. Теперь зверь выглядел немного иначе. Из-под чешуй исчезли не отмывшиеся остатки крови и грязи, а так же сколы и царапины с их поверхности. Каждый раз после обращения Милена выглядела так, будто её создали заново и ничего удивительного в этом не было, ведь почти так оно и получалось.
Соскользнув с отвесной стены, Милена окунулась во влажную прохладу ночи, океан самых разнообразных запахов и непроницаемую, словно осязаемую тишину. Когда-то это место называли Хрустальным пиком, из-за тысяч и тысяч кристаллов горного хрусталя, что были особым образом уложены на поверхности башни, соприкасаясь между собой, передавая, распределяя и накапливая магическую энергию. Но обитавшие в ней мудрецы оказались недостаточно мудры и выбрали не того бога, потому на месте окружавшей их твердыню рощи теперь была выжженная пустошь, а кристаллы кварца большей частью рассыпались белым песком, когда артефакт полностью исчерпал свои силы.
Кварцевое крошево поскрипывало под поступью массивного зверя и где-то на грани сознания Милена удивлялась, что его оказалась так много. Жрица сама видела, как немалая часть кристаллов, повинуясь неведомой ей магии, покрыла тела нескольких защищавших башню драконов, сделав их похожими на ожившие ледяные статуи. На что надеялись оборонявшиеся, она не знала, но так или иначе, это не помогло. Потеряв половину и без того небольшой стаи, драконы улетели, сопротивление было сломлено и твердыня теперь лежала в руинах.
Обходя опустевшие владения Света, где воцарились ночь и тьма, Милена больше полагалась на слух и обоняние. Она неплохо видела в темноте, но волчье зрение всё же больше подходило для определения движения и точного расстояния до цели, а не для рассматривания деталей предметов. Что обломки статуй, что мёртвые тела для неё выглядели одинаково и оборотница никогда бы не нашла то, что искала, если бы не её чуткий нос.
На заднем дворе, раскинув огромные, свешивающиеся почти до земли крылья, болтался насаженный на прутья ажурной решётки труп крупного грифона. Доспех его был измят, а седло слетело прямиком в натекшую под тушей лужу крови. Порядком изломанный при падении всадник лежал тут же, но он не заинтересовал оборотницу. Для себя она это объяснила тем, что эльф мелковат, но на самом деле Милена просто имела определённое уважение к павшим, которые готовы были погибнуть за веру в тех же самых богов, что и она. Сегодня им не повезло, но кто знает, завтра могло так же не повезти ей. Жрица обладала множеством удивительных для этого времени знаний, но день и час собственной смерти был ей неизвестен. И в этом она находила особую мудрость творцов, создавших мир где, даже обладая бессмертием, каждый день проживаешь как последний.
Снять грифона Милена не смогла, да и слишком тяжёлой для неё была такая добыча. Потому, выдрав из спины половину перьев и не без труда разорвав плотную шкуру, волчица перегрызла хребет в том месте, где он и без того был сломан, и ухватив тушу за зад, потянула вниз, разделив её на две неравные части. Голова, шея, одна из передних лап и неудобно торчащие крылья остались висеть на заборе, а всё остальное оторвалось и свалилось прямо ей на голову, снова измазав оборотницу кровью.
Впрочем, это её не особенно волновало. Вывернув и растрепав грифоньи потроха, Милена откусила кусок печени и, разжевав, осталась вполне довольна. Не всякое мясо, пролежавшее на жаре несколько часов, стоит есть, а эта нежная и вкусная часть портится прежде всего. Но печень ещё не успела начать разлагаться, а стало быть, и всё остальное пока было пригодно в пищу. Доев печёнку и сердце, волчица подняла всё остальное и, высоко задирая голову, чтобы не цепляться грифоньими когтями за всё подряд, потащила находку демону. Грифоны жилистые твари, особенно их передняя, пернатая часть, но она раздобыла довольно-таки мягкий кусок, да и у демона рана в боку, а не сломанная челюсть, так что не страшно, что он ослаб, разжуёт, если голодный.

Отредактировано Милена (09-06-2020 17:51:20)

Обратный путь показался Милене короче, но сложнее. Не так-то просто прыгать и лазать с неудобной ношей, которая весит больше, чем ты сама. Обходя очередную кучу камней, бывшую не так давно чем-то прекрасным, оборотница услышала жуткий, пробирающий до глубины души рёв. В царившей на руинах тишине он звучал особенно громко и проникновенно и в первое мгновение Лене показалось, что чуть ли ни небо свалилось на землю. Звериная часть её натуры, как обычно отреагировала быстро и непосредственно. Раз кричат, значит, что-то случилось и нужно немедленно бежать и узнать, что именно.
Милена едва не бросила добычу и не рванулась с места, но всё же не сделала этого, потому что её человеческая половина понимала, что демон не стал бы звать на помощь. Если бы случилось что-то дурное, она бы об этом не узнала. Ну, или узнала, но не так. Да и не похоже это было ни на предсмертный вой, ни на воинственный клич. И волчица только понадёжнее перехватила добытый кусок мяса и продолжила путь. Хотя, перед самым залом, где она оставила демона осторожность всё же возобладала. Досадуя на стучащие по брусчатке когти, Милена как можно тише подошла к пролому, забралась повыше и с крыши заглянула внутрь, но, как и ожидалось, ничего ужасного не увидела.
Внутри было темно, но раненного демона легко можно было найти по запаху, а потом, если присмотреться, то и различить игру звёздного света на пластинах его брони. Милена недовольно заворчала из-за того, что пришлось осторожничать без причины, и сбросила вниз сначала добычу, а потом спугнула сама. Покосилась на демона, оторвала от добытого грифона единственную оставшуюся переднюю лапу и ушла в дальний тёмный угол, оставив остальную тушу лежать на полу.
Второй раз за вечер менять облик ей было тяжело, да и сейчас казалось, что лучше остаться так. Человеческое тело слишком хрупкое и чувствительное, а ещё медлительное, слабое и неуклюжее, так что в компании демона оборотница предпочла побыть зверем. Милена улеглась на куче мелкого щебня, который для её бронированной шкуры был вполне себе удобной подстилкой, и принялась обдирать жилистое грифонье мясо. На данный момент она сделала для демона всё, что было нужно, теперь осталось немного подождать и проследить, чтобы с ним больше ничего не случилось, и он снова станет как новенький. А разговаривать для этого им было вовсе не обязательно. Да и о чём? Ему едва ли есть дело до кого-то кроме себя, а она и без выслушивания велеречивого бахвальства догадывается, что он самый сильный и умный, великий воин, маг и дальше по списку. Ну, или, по крайней мере, считает себя таковым.
Обдирая передними зубами тягучие вкусные волокна, Лена просто поглядывала на него и думала, что если присмотреться к творению, можно понять замысел творца. Жаль, что в темноте мало что удавалось рассмотреть. Но от демона, даже раненого, веяло силой. Его собственной, в то время как жрица являлась лишь проводником божественной воли. И хотя в такие моменты она была почти всемогущей, но Лена никогда не забывала, кто она на самом деле. Точно так же она помнила и о том, что как бы ни был могущественен и прекрасен демон, это всё-таки демон и нужно держаться от него на почтительном расстоянии.
Какое-то время тишину полуразрушенной залы нарушало только тихое похрустывание разгрызаемых костей. Милена увлеклась этим занятием и, кажется, даже ненадолго упустила из виду своего подопечного. Потому она так вскинулась, когда совсем рядом услышала шаги, но существо, от которого исходили эти звуки, совсем не походило на обсидиановую махину и оказалось маленьким и тонким по сравнению с звериной ипостасью оборотницы.
Это была эльфийка. Наверное, до сегодняшнего дня она считалась красавицей, но сейчас чумазая, бледная и растрёпанная, больше походила на собственный призрак. Впрочем, призраки не имеют запаха, а от девы пахло лавандой и ещё, как и от всего здесь, кровью и магией, потому Милена смотрела на неё хоть удивлённо, но совершенно безбоязненно. Действительно сильного мага она бы почувствовала, а из-за этого недоразумения ей, прожившей полтысячелетия оборотнице тревожиться не стоило.
- Я думала, что здесь не осталось никого живого, - робко произнесла девушка, во все глаза глядя на большого чешуйчатого зверя и, похоже, ещё не замечая, что Милена здесь не одна.
Волчица отложила кость и села, тоже разглядывая пришелицу. Дева совсем не выглядела пугающей, но всё же было в ней нечто странное, нечто неправильное. Да, встретить живых в таком месте, это редкая удача, но неужели эльфийское дитя не чувствует, что перед ней не просто странного вида животное, а тёмная тварь, с которой не выйдет договориться, как с теми же грифонами. А присутствие демона? Тот не настолько ослабел от раны, чтобы не ощутить исходящую от него ауру. Её чувствовала даже Милена, что уж говорить о маленьком светлом создании, которое должно всеми силами избегать встречи с ним.
Эльфийка тем временем подошла почти вплотную и внезапно, по-кошачьи зашипев, кинулась на жрицу. Поначалу дёрнувшись от неожиданности, Милена поняла, наконец, что происходит и, насмешливо фыркнув, прижала клыкастую брыкающуюся мелочь лапой к полу. Изменённая, вот кто это. Юная душа, дурные мысли, жестокая смерть и много тёмной магии смешались случайным образом и породили маленького вампирчика, да ещё к тому же очень голодного.
У Милены не было неприязни к этим созданиям, но и жалости тоже не было. Скорее, она относилась к ним, как к неким механизмам – включаются, выключаются и делают только то, что велит проклятье – очень похоже. Так и не решив, что делать с новообращённой нежитью, оборотница подняла лапу, но в тот же миг наподдала уже поднадоевшей ей вампирице так, что та кубарем улетела в другой конец зала.https://forumupload.ru/uploads/0001/31/13/2090/143085.jpg

Отредактировано Милена (09-06-2020 17:52:34)

Растрепав похожие на паутину волосы, бледное, костлявое существо отчаянно скалилось и брыкалось. Только шипеть больше не могло, ведь демон передавил ей горло. Но потом девчонка внезапно затихла, то ли поражённая размахом демонических крыльев, то ли ошарашенная силой того, на кого она так неосмотрительно пыталась напасть.
Поразить только что обращённого вампира несложно. До первой трапезы они слабы и неуклюжи. А после… Что будет после, очень сильно зависит от ума и, чего уж там, от везения новоявленного бессмертного. Вот конкретно этому вампирёнышу везло просто неимоверно. Демону было неинтересно с волчицей и он, судя по всему, нашёл себе развлечение на нынешний вечер.
Впрочем, кому развлечение, а кому вопрос жизни и смерти. Девчонка выскользнула из когтистой лапы и ещё мгновение разглядывала его своими огромными зелёными глазищами. А потом маленькое чудовище шагнуло навстречу большому, жадно слизывая густые, тёмные капли.
Милена не видела, что происходит между ними. И, пожалуй, если бы это продлилось немного дольше, то она предпочла бы пойти спать на свежий воздух. Жрица всегда знала, что снадобья и заклятия не могут исцелить в полной мере. Это как костыли для калеки – они помогают ходить, но не бегать. По-настоящему исцеляет только желание жить. Если брать в пример всё того же калеку, то оно, конечно, не отрастит ему новую ногу, чтобы бегать, но зато подарит крылья, чтобы летать.
Рилдир мудр. Он знает, что нужно, чтобы поставить на ноги его любимого сына. И уж кто-кто, а Милена точно не собиралась мешать лечению. Тем более что оно помогало обоим. Чертам эльфийской девы вернулась плавность и красота, а на поразительно миловидном зеленоглазом личике вновь появилось осмысленное выражение. Может, глядя на то, с каким аппетитом облизывают его руку, и демон тоже соблаговолит поесть. Ему придётся, раз уж он собирается теперь кормить ещё кого-то.
Дитя ночи насытилось, но всё ещё держало демона за руку, мерцая светлым пятном, на фоне массивной чёрной громады. Да, ей действительно, невероятно повезло. Большинство вампиров в первую свою трапезу убивают кого-то из друзей или родичей. А потом, когда проясняется рассудок, возвращается их прежняя способность мыслить. Возникающую при этом смесь эмоций сложно передать, но в основном это ненависть к себе и глубочайшее, выворачивающее наизнанку отвращение.
Девочке повезло не испытать всего этого. Сейчас в ней не было даже страха. Только полная и всепоглощающая растерянность и желание разрыдаться, сдерживаемое такой же необъятной гордостью.
- Что со мной?.. – Спросила она, будто в поисках ответа медленно оглядывая демона и руины магической башни.
Изумрудный взгляд зацепился за положившего морду на лапы и мирно рассматривающего её оборотня, поблуждал вокруг, вернулся к собственным босым ногам, порванному платью. Тут эльфийка ахнула и прижала к груди оторванный кусок ворота, явно не замеченный раньше. Везенье везеньем, но пора было и думать начинать.
Появление непутёвой нежити внесло некоторое разнообразие в тягучую усталость вечера на выжженной земле. Милена даже немного позавидовала ей. Она бы тоже сейчас выпила. Нет, не крови, конечно, а скорее чего-нибудь согревающего кровь. Последствия применения магии в облике зверя переносились легче, но на настроение всё же влияли очень сильно. Это ощущение чем-то напоминало подступающую лихорадку. Когда вроде бы ещё нигде и ничего не болит, но всё тело то ли крутит, то ли ломит и хочется укутаться в меховое одеяло или подставить бок под тепло очага и так проспать до рассвета.
- Что здесь произошло? – не унималась изменённая.
Напоминающий каменное изваяние с мерцающими лунной желтизной глазами волк протяжно вздохнул. Милена могла бы в подробностях рассказать и даже показать девочке всё, что происходило в твердыне последние несколько дней, но не видела в том никакой нужды. Раз не помнит, значит это ей не нужно.
Недаром же мы забываем момент собственного рождения. Да и первые месяцы жизни тоже. Не стоят они того, чтобы их помнить. Есть, конечно, небольшие нюансы, но вот люди, например, в первые полгода только пьют, спят, пускают слюни и мочатся под себя. Даже поворачивать голову им приходится долго учиться, не говоря уж обо всём остальном. Оборотни тоже не помнят первых своих обращений. Наверное, и перерождение в вампира не самые приятные воспоминания. А то, что твердыня пала, видно и без дополнительных расспросов.
- Кто ты такая? – вопросом на вопрос ответила Милена.
Девушка вздрогнула от прозвучавшего в голове голоса и, кажется, дёрнулась спрятаться за демона. Впрочем, каменный волк не проявлял агрессии, да и вообще каких-либо сильных эмоций, и порыв этот так и остался не воплощённым. Девочка провела пальцами по губам, взглянула на кровавые разводы и тихо отозвалась:
- Да я уж теперь и не знаю.
- Но имя же у тебя есть? Как тебя звали раньше? – продолжила допрос жрица, уже готовая услышать в ответ про очередную "ель", но девочка только помотала головой.
- Не знаю…
- Понятно, - всё так же спокойно констатировала Милена.
Ей, и правда, всё было понятно. Эльфы тонко чувствуют окружающий мир. Слишком тонко и эта, наверное, сломалась ещё до того, как погибла и превратилась в то, во что превратилась. Молодой, сильный дух не пожелал покидать крепкое, здоровое тело. А вот разум не выдержал, отгородившись от реальности стеной забытья. И душа… душа умерла.
Утром всё же нужно будет осмотреться здесь. Возможно, удастся выяснить кто же это такая. Эльфы очень дорожат каждым из своих. Быть может, после получится это как-то использовать. Но пока Милена хотела только спать.https://forumupload.ru/uploads/0001/31/13/2090/143085.jpg

Все живые существа обладают эмпатией. Все до единого. И дело тут не в сопереживании и мифических добродетелях, а в стремлении выжить. Тот, кто знает мысли чувства собеседника, с большей точностью может предсказать его поступки. А возможность заглянуть в будущее это очевидное преимущество. У демона эта способность без сомнения тоже имелась, но ради Милены он ею отчего-то не воспользовался. Иначе понял бы, что менять облик туда-сюда удовольствие не из приятных и что хрупкое человеческое тело не слишком приспособлено для того, чтобы ночевать в насквозь продуваемых руинах.
Милена могла просто огрызнуться и уйти отдыхать. Не то чтобы её так уж клонило в сон. Откровенно говоря, волчица привыкла засыпать под утро. Но в прошлое утро ей это не удалось. Как и в позапрошлое. Потому сейчас отдых был бы, определённо, не лишним. К тому же, Милена любила одиночество ещё по одной причине. В такие моменты она как будто оставалась наедине с Ним. Кто бы знал, что пройдёт совсем немного времени и одиночество станет для неё настоящей пыткой…
Но сейчас волчица не ушла. Поднявшись на ноги, она изменила облик, сквозь хруст костей услышав придушенный вскрик эльфийки, которая на этот раз всё-таки спряталась за демона. Уже стоя вертикально, Милена размяла плечи и насмешливо посмотрела на деву. То есть кровь у какого-то чудовища пить для неё в порядке вещей. Вкусно же! А тут чуть ли не в обморок падает. Ох уж эти эльфы.
- Когда видишь уставшую или чем-то недовольную женщину, лучше оставить её в покое, демон. Запомни на будущее. Когда в мир придут мои сородичи, это знание тебе пригодится, - ответила жрица, приближаясь к парочке. – Мы сейчас в Хрустальной башне. В том, что от неё осталось. Это ближайшее место из мне известных, где можно найти укрытие. И сейчас оно наше. Поэтому здесь.
На полдороге Лена остановилась, осмотрелась ещё раз и поняла, что полуразрушенный зал был удобен для зверя, но теперь он стал слишком огромным и холодным.
- Но раз уж я теперь о двух ногах, то хочу жаркий очаг и доброго вина. После сытного ужина – как раз то, что нужно.
В Хрустальной башне, как и во многих других твердынях, разрушенных рилдировым воинством, жило семейство эльфов. Как и все они, здешние чародействовали, следили за звёздами и занимались всем тем, что обыкновенно для остроухого племени. Ещё до того, как начался раздор между богами-братьями, Милена научилась у первенцев Имира нескольким простым правилам и до сих пор следовала многим из них ибо они действительно были мудры.
В числе прочих были такие простые заповеди, как совет не торопиться, не сравнивать себя с другими, но учиться у них, и каждую минуту стремиться к тому, чтобы сделать свою жизнь лучше, потому что через неё станет лучше весь мир. И прямо сейчас жизнь Милены стала бы заметно лучше от бутылочки грибной настойки.
- Здесь есть вино... - подала голос девочка и умолкла, наткнувшись на заинтересованный взгляд Лены.
Но, похоже, в таком виде жрица пугала её гораздо меньше. Или это появление внезапного "защитника" так повлияло на молодого вампира. Впрочем, Милена хоть и не походила на эльфийку, но и никаких жутких черт в своём двуногом обличии не имела. Ни клыков тебе, ни хвоста, ни восьми глаз, ни жуткого голоса. После недавнего обращения, говорила жрица тихо и чуть хрипловато, ростом оказалась немного ниже эльфийки, но зато заметно мягче её и шире в кости. В деревне, откуда Милена была родом, говаривали, что худая баба, как худое ведро, - только плюнуть да мимо пройти. Оттого тонких и томных женщин там почти не водилось. Вот и Милена унаследовала черты своей матушки, не оборотня и не чародейки, но зато народившей на свет больше десятка детей. Так что для эльфа она представляла зрелище скорее странное, чем страшное.
- Внизу, в подвале, - неуверенно продолжила нежить. – Я проснулась там и потом... - она вновь замолчала, похоже, припоминая то, чем занималась после пробуждения.
Должно быть, тем вином маленькая вампирочка попыталась утолить терзающую её Жажду, но быстро поняла, что нуждается совсем не в этом. Чудны́е они всё-таки, эти новые рилдировы поделки. Себя не помнят, а что помнят, то складывается в причудливое подобие личности, поступки которой ни понять, ни объяснить невозможно. Вон глазастая кроха смотрит на демона с таким обожанием, будто не понимает, что этот или другой такой же совсем недавно уничтожил весь её род. Едва ли это потому, что она настолько рада остаться единственной наследницей хрустальных руин. Хотя... кто знает?
- Значит, я пойду вниз. - Последнее предположение изрядно позабавило Милену. – Ягодное вино это лучше, чем ничего. Камин мы здесь едва ли найдём. Эльфы слишком дорожат всем живущим, чтобы жечь деревья, но из чего развести костёр в развалинах наверняка найдётся.
Не прошло и часа, как она вернулась с полудюжиной бутылок, в углу полуразрушенного зала запылал костёр, а из вышитого дочерьми Играсиль гобелена было сооружено вполне приличное ложе. Милена села на него, скрестив ноги, и принялась разбираться в выгравированных на глиняных бутылках символах.
- Что ж, раз уж самый важный вопрос мы благополучно разрешили, то давайте разберёмся ещё с одним. – Она оторвалась от своего наиважнейшего занятия и подняла глаза на демона и его вампира: - Как мне вас называть, безымянная парочка?

- Что ж, значит будем знакомы.
После сытного ужина хотелось пить и вот Милена наконец нашла то, что искала, – ягодное вино с восточных берегов. Не без труда откупорив бутылку, она сделала несколько больших глотков, облегчённо вздохнула и только после этого скользнула неодобрительным взглядом по обнажённой эльфийке. Как и многих эльфов, Сильвану можно было назвать красавицей, вот только прямо сейчас в голом существе, диковато косящемся на огонь не было ничего, приятного глазу.
- Прикройся, ничтожество. Смотреть противно, – жрица извлекла из-за спины шаль, которую намеревалась использовать как одеяло, скомкала и швырнула в девицу.
Та поймала, но, вместо того чтобы закутаться, вопросительно уставилась на Лиара. Воистину, ничтожество. Пожалев, что отдала шаль, Милена поморщилась и повернулась так, чтобы видеть только демона. Зверь внутри неё оказался не в состоянии уразуметь, что привлекательного может быть в слабости, хоть в своей, хоть в чужой. Более того, ей казалось, что этим, как проказой, можно заразиться. И поэтому бедная эльфийская девочка вызывала в Милене одну лишь брезгливость. А вот Лиар совсем другое дело. Хотя, казалось бы, гордыня зачастую толкала его на неоправданный риск и заставляла отказываться от того, что могло бы пригодиться.
В сравнении с ним Сильвана вела себя гораздо разумнее, но эмоционально Милена отчего-то была на стороне демона. И, стоило только задуматься об этом, как всякая неприязнь к эльфийке пошла. Дело было не в ней, а в войне и практичной натуре жрицы, которая в обход её воли подсказывала, что со своенравным, гордым демоном непросто ужиться, но несмотря на эти качества, а может отчасти и благодаря им он будет прекрасным бойцом и защитником. А маленькая, тихая вампирочка хоть и легка в общении, но она всего лишь обуза, что во время войны может быть куда опаснее, чем дурной нрав.
Но если бы они не собирались ночевать в разрушенной магической башне среди кучи трупов, а той же компанией отправились на пикник, то предпочтения, пожалуй, распределились бы иначе. Причина эмоции всегда внутри и, найдя нужную, Милена легко с ними справилась, настроившись на почти философский лад.
- Дело в вере, конечно же, – подтвердила она предположения Лиара. – Вопрос в том, о какой именно вере речь. Вот во что веришь ты, демон? В то, что боги существуют? Так это и без того известно. Тут вера не нужна, ведь уже есть знание. Веришь, что мы победим? А если нет? Что станет с твоей верой? Рилдир не отвечайт своим творениям, потому что дал вам достаточно для самостоятельности. Со мной всё было иначе. Но он поверил в меня, как верит в вас. И я тоже поверила в него. Вот и весь секрет. – Лена сделала глоток из бутылки, вытерла губы и с хрустом повела всё ещё ноющими после обращения плечами. – Угощайся, а то прямо как не родной.
Хмель плохо берёт оборотней, а тем более демонов, но эльфийские вина и не предназначались для опьянения. Они использовались для тонкой настройки душевного состояния, и действовали засчёт входящих в составы трав, а ягодный сок это всего лишь ягодный сок. В богатой практике Милены бывали случаи с тяжелыми последствиями. Но на сей раз она выбрала то, что без сомнения должно было улучшить самочувствие, и нудная боль понемногу отступала.
- А мне можно?.. – подала голос Сильвана, кивнув на бутылку.
- Вот уж чего не знаю, того не знаю, – честно признала Милена и едва не рассмеялась, когда девочка вновь оглянулась на Лиара. – Да нет, я не знаю, пьёт ли такое ваша порода. Вроде, жидкости вам не вредят. Попробуй и узнаем.
- А что повредит, – насторожились вампирочка.
- Солнечный свет, огонь, серебро, некоторые другие вещества и растения. Обычная еда, вроде, просто безвкусной кажется и толку от неё никакого, но в целом ничего страшного. – Милена задумчиво уставилась в тлеющие угли и подкормила костёр парой сухих веток. – Сильвана… Сильвана… Где-то я уже слышала это имя. Ах, нет. То была Сильвара, "сереброволосая".
Вспомнившееся жрице имя принадлежало молодой серебряной драконице. Вернее, это тогда она была молодой, а сейчас на две с лишним сотни лет старше. Если конечно вообще была жива. Но, глядя на обвалившуюся крышу и белый хрустальный песок под ногами, на этот счёт возникало немало сомнений.
У Милены кольнуло в груди. Воспринимать имировых чад как противников она научилась, а вот считать их врагами так и не смогла. Никто не смог, если уж говорить откровенно. У светлых и тёмных не было причин для взаимной ненависти, что отнюдь не облегчало задачу ни тем ни другим.
Жрица тряхнула головой, прогоняя дурные мысли. Не сейчас. Будет ещё время для скорби. Не все до него доживут, конечно. Но пропустить такое, право слово, как-то и не жаль врвсе.
- Так, что ещё показалось тебе странным? Звериный облик? Ничего в нём особенного нет, обычная драконова собака. Нас таких только здесь полтора десятка. И ещё есть. Если всё пойдёт хорошо, завтра я тебя с ними познакомлю. Не думал же ты, что оборотни поодиночке сражаются? Нет, это не про нас. Это удел демонов, а нам вместе сподручнее. Оттого, наверное, ты именно мне на голову и свалился, – посмеялась она. – Не помнишь? Ну, это и не удивительно. Досталось тебе знатно. Кто это сделал, кстати? Неужто сам Имир?

Отредактировано Милена (28-06-2020 11:19:34)

Нежить закуталась в шаль и присела подальше от огня, с интересом крутя в руках бутылку. Трудно было судить по виду, достигла ли она уже совершеннолетия, поэтому возможно Сильвана ещё ни разу не пробовала вина. И, поскольку теперь она стала вампиром, первый раз девочку совершенно не впечатлил. Лиар, наверняка, показался ей гораздо вкуснее. Не удивительно, что теперь она боялась потерять это лакомство, лишившись его расположения.
- Какой внимательный, - Милена сверкнула на демона лунным золотом взгляда, но может быть это был просто отблеск от костра. – Возможно дело не только в вере, а ещё и в почтении… Как бы то ни было, своей ауры я не вижу и не могу объяснить то, что кажется тебе "неестественным".
Она сделала глоток из бутылки и потянулась. Сегодня они уже никуда не пойдут. И день тоже потеряют, потому что демон прав и пиявочку вот-вот парализует. Нужно было отправляться к своим и Милена могла бы просто открыть туда портал. Где они теперь она не знала, но могла бы позвать кого-нибудь из стаи и сориентироваться на него. Другое дело, что гордый демон едва ли будет рад предстать перед собратьями с разбитой мордой. Да и Сильвана вампир без году неделю. Ей там тоже придётся несладко, ведь нянчиться с крохой едва ли кто-нибудь станет.
Значит, прежде всего им требовался источник силы, чтобы привести Лиара в достойное состояние. Да и Милене бы он не помешал. Но его, увы, просто так из кармана не достанешь, придётся походить ножками. И ещё девчонка. До тех пор, пока не научится за себя постоять, она, действительно, будет обузой. А значит нужно как можно скорее сделать её самостоятельной.
- Постой, - нехотя поднимаясь, окликнула она собравшуюся в подвал Сильвану.
Та послушно остановилась и Милена обошла её по кругу. Зрелище открывалось удручающее – любой более-менее крупной твари на один укус.
- "Времена не выбирают, в них живут и умирают… Большей пошлости на свете нет, чем клянчить и пенять. Будто можно те на эти, как на рынке, поменять", - процитировала она знаменитого родича своего покойного супруга, то ли предка их семейства, то ли потомка, теперь и не разберёшь. – Не будешь же ты всё время в шали расхаживать. Давай сюда. Сейчас придумаем тебе что-нибудь более соответствующее случаю.
Девушка неохотно стянула ничего особо не прикрывающее кружево с плеч и протянула жрице, но та отшвырнула шаль в сторону и поймала Сильвану за руку, ловко полоснув по запястью.
- Ай! – вскрикнула не ожидавшая такой подлости эльфийка и попыталась вырваться, но без какого-либо заметного результата.
- Стой спокойно.
Милена держала крепко – одной рукой упирающуюся девушку, другой осколок хрусталя, которым воспользовалась вместо ритуального ножа. Раны вампиров обычно исчезают чуть ли не мгновенно, но Сильвна пока не была настоящим вампиром и тонкая струйка текла на белый песок, пока края пореза медленно стягивались. Увидев это, ошарашенная ещё больше девушка даже прекратила попытки к бегству и широко распахнутыми глазами уставилась на собственное запястье, с которым творились такие странные штуки.
- То ли ещё будет, - усмехнулась Милена, отпуская руку, и провела "ножом" над натёкшей кровавой лужицей.
Алая полоска потянулась вверх, смешиваясь со струящейся с осколка тьмой, и на песке зашевелилось нечто бесформенное, но уже живое. Оно расплескалось кляксой, вбирая в себя крошки хрусталя и разрастаясь, пока не стало размером с два сложенных вместе кулака и не изменило тёмно-бордовый цвет на пепельный. А потом потянулось к Сильване.
- Стой на месте, - напомнила Милена.
И девушка осталась стоять, только зажмурилась с перепугу, когда начарованная жрицей тварюшка коснулась её щиколотки. Ничего ужасного не произошло. Просто серая масса равномерно растеклась по коже, медленно поднимаясь всё выше. Со стороны могло показаться, что эльфийку собираются сожрать. И ей самой, видимо, тоже так казалось. Сильвана втянула голову в плечи, сморщила носик, а потом не выдержала и хихикнула.
- Щекотно, - девушка открыла глаза и посмотрела вниз, на поднимающуюся по животу серую плёнку. – А я не задохнусь?
- А ты разве дышишь?
Похоже, до сего момента юный вампир об этом не задумывалась и факт отсутствия необходимости в воздухе её успокоил. Хотя хихикать Сильвана не перестала. Заклинание поднялось по спине и затылку, собрав длинные распушенные волосы в своеобразный хохолок на макушке, но лицо так и не закрыло. На поверхности покрывшей почти всю кожу массы начали проступать крупинки песка. Они укладывались одна к одной, словно мелкие чешуйки, превращаясь в некое подобие разбитого в мелкое крошево зеркала. Милена замахнулась шлёпнуть Сильвану пониже спины и они мгновенно ощетинились острыми сколами.
- Хорошо, что между бёдрами расстояние есть, а то ходить было бы неудобно. И громко. Горный хрусталь не самый прочный камень, но на первое время сойдёт. И свет он хорошо отражает, - удовлетворённо кивнула жрица. – Теперь надо о защите подумать. Вытяни-ка руку.
Мысль о новом кровопускании девушку не порадовала, но запястье она всё же подставила. Только кровь Лене была больше не нужна. Она вскинула вверх руку, согнув пальцы, словно огромные когти, показывая жест, которого добивалась. Сильвана повторила и у неё, действительно, выросли хрустальные когти.
- Запомни это ощущение, - велела Милена. – Так ты сможешь сама этим управлять. Просто представь, что когти есть, и они появятся. А потом представь, что их нет.
Пока девочка разбиралась с управлением незнакомой магией, в тех местах, где они не будут мешать движениям, над мелким хрустальным песком закрепились обломки покрупнее. За их счёт девичьи формы заметно округлились и Сильвана немного прибавила в росте, а жрица продолжала её разглядывать подобно придирчивому скульптору.
- Что бы сюда ещё?.. Хочешь клинок? Или несколько метательных кинжалов? С чем ты умеешь обращаться? Многого не обещаю, но и одних когтей будет недостаточно, мне кажется. Нельзя полагаться только на один вид оружия.
- А можно мне крылья? – поглядывая на Лиара, спросила девушка.
- Губа не дура. Но нет, - отрезала Милена. – Придёт время – сама летать научишься.
- А хвост?
- Да зачем он тебе, чадо? – всплеснула руками оборотница, но потом смягчилась. – А хотя… попробуем. В конце концов, у меня его тоже отродясь не было, а сейчас уже и не представляю, как без него.
Пришлось ещё немного помудрить с заклинанием, добавив к нему длинный плетеобразный отросток с острым наконечником, и то ли наряд, то ли доспех для вампира был почти завершён. Последней на место встала закрывающая лицо сборная конструкция, напоминающая зеркальную же кукольную маску. Милена подошла и вывела на ней несколько символов, последний из которых – имя самого тёмного бога – был бережно нанесён на лоб.
Символы полыхнули цепной молнией, а следом за этим на пластинах хрустальной брони полыхнуло восходящее над развалинами солнце. Но Сильвана, вопреки всем законам мироздания, не сгорела и не свалилась без чувств.
- Ну как? – Милена отошла на пару шагов, подобрала бутылку и промочила пересохшее горло.
- Страшно… - приглушённо прозвучало из каменного изваяния.
- Жить вообще страшно. С этим я тебе ничем не помогу. Идти сможешь? Если нет, то отправляйся в подвал. Или собираемся и идём на северо-запад. Там погиб Виллентретенмерт великий Змий Вечности, как он себя величал, по крайней мере. Над его телом образовалось место силы. Нам нужно туда.
Единственное, о чём не предупредила своих спутников Милена, так это о том, что место силы пока находится на вражеской территории. Но ей казалось, что это и так очевидно. Ведь великий Змей вряд ли мог скончаться от сердечного приступа.

Отредактировано Милена (08-08-2020 20:20:22)

Путь оказался действительно долгим. Весь этот день, и ночь, и следующий день. Говорили мало. Милена предпочла для путешествия облик зверя и ей это было не слишком удобно. Зато в таком виде удобно было всё остальное. Волчица быстро бегала, лазала по поваленным деревьям и скалам, отлично разбиралась в запахах, не говоря уж о том, что она могла катать на себе юного вампирёныша. Что, собственно, в итоге и сделала.
Казалось, что у жрицы совершенно нет гордости. На самом деле, между нею и Сильваной была такая огромная пропасть знаний, умений и возможностей, что необходимость носить девочку на спине ничем не задевала гордость Милены. Попросту не могла дотянуться.
Полагая себя самой здоровой и здравомыслящей в стае, даже несмотря на присутствие мужчины, Хель сразу же встала у неё во главе. По крайней мере, она сама видела ситуацию именно так. К тому же, только она знала дорогу, да и никто не стал оспаривать этого права.
Дважды за время пути они встречали эльфов и дважды обошли их строгой. Говорят, в лесу почувствовать остроухих невозможно. По крайней мере, до тех пор, пока не станет слишком поздно. Так вот, это неправда. Эльфы точно так же имеют свой особенный запах, просто, чтобы его легко было почуять, лес предварительно нужно сжечь.
Остроухих оказалось немного. Разведчики, не иначе. Но лезть на рожон с отрядом в полдемона и треть вампира даже без особых познаний в тактике и стратегии выглядело бесперспективным. Может быть, они завернут сюда на обратном пути и разберутся с этим, а может и нет. Милена не ставила себе целью уничтожить каждого, кто не разделял её сторону и точку зрения. Последователи Рилдира и между собой далеко не всегда были согласны, а имировы чада вполне поддавались действию доводов разума. Потому, где враг, а где друг, решать следовало исходя из поступков, а не из формы ушей.
Милена иногда украдкой косилась на демона и пыталась представить, что он думает об этой войне, почему участвует в ней. Впрочем, стремление доказать своё превосходство у демонов в крови. Вероятно, в нём и было дело. Но неужели он надеялся превзойти самого Имира? Стать тем клинком, который низвергнет бога?
Много позже Милена узнает наверняка, что Тьма и Свет, существующие по-отдельности, равно безжизненны. Она побывает и в Тёмных Землях, из названия которых ясно, кто там хозяин, и в Золотой пустыне, самом что ни на есть отъявленном краю Света. На самом деле, пустынями можно будет смело назвать оба эти места. Но сейчас они выглядели совершенно иначе. Сейчас везде была война.
А демон вызывал у Милены всё больше и больше вопросов. Она никогда в полной мере не понимала ни одного из них. И Лиар не стал исключением. Она слышала, каким тоном он говорил о Рилдире. Будто был обижен или зол. Бог не отвечает ему, не уделяет достаточно внимания. Это, безусловно, повод для обиды.
А подаренные жизнь, мир, разум и вечность — это для чего повод в понимании демонов? Задумывались ли они хоть когда-нибудь, зачем Он всё это сделал, зачем так много роздал, ничего не требуя взамен, чего хочет и почему молчит? Милена-то точно знала ответы на эти вопросы.
Рилдир хотел, чтоб его творения пользовались тем, что он им отдал, думали своей головой, а не заглядывали в рот божеству в ожидании приказа или подачки. И это правильно. Даже Имир скоро признает это и так же замолчит, крайне редко снисходя до своих последователей. И многие его чада тоже разобидятся за невнимание забывая о том, что внимание божества меняет всё, на что обращается, и далеко не всегда в желаемую для желающих этого внимания сторону.
Казалось, что Лиар этого не понимает, даже не задумывается об этом. Но ведь она здесь, с ним, а значит и Рилдир тоже. Он всё видит, знает, помнит и вмешивается ровно настолько, насколько это необходимо. А демон похож на набожного горожанина во время наводнения. Того самого, что трижды отказался от помощи соседей, будучи уверенным, что его спасёт бог. И в итоге утонул. Умер, предстал перед своим божеством и спросил с укором, отчего же не дождался спасения. Неужели праведная жизнь не стоит такой малости? Но бог ответил, что трижды посылал помощь и трижды её не приняли.
К счастью, хотя бы в последнем пункте Лиар на него не походил и не гнал Милену прочь. Но, глядя на них с Сильваной, она не могла не проводить аналогий. Ведь демон точно так же подарил ей всё, что та нынче имела. Неужели он хотел бы, чтоб окрепнув и обретя силу, вампирица отзывалась о нём с таким же надменным пренебрежением, с каким он произносит "отец"? Неужели, имея разум, многократно превосходящий человеческий, не догадывался, каково Рилдиру слышать это?..
Может быть поэтому последним, самым продуманным творением богов, стали не духи стихий, драконы, демоны или эльфы, а люди. В этих созданиях были учтены все ошибки, совершённые в прежних попытках наделить плоть душою и разумом. Но до этого ещё было далеко и такой несовершенный совершенный демон вызывал у Милены сочувствие. Ведь он сам себя обрёк на одиночество, избавить от которого никому не мог позволить.
От одиночества его мог спасти только достойный враг, которого так сложно найти. Поэтому война была Лиару в радость. Она давала возможность жить, не задыхаясь под гнётом собственного могущества. Но ведь были и другие способы… Вернее, другие способы будут. Пока же у них была только дорога по израненной магией и политой кровью земле. И к исходу второго дня эта дорога привела их к цели.
Как ни странно, приближение к месту силы первой почувствовала не Милена, а Сильвана. Вампирий голод безошибочно указал ей, где можно его утолить. И, преодолев ещё несколько обожжённых холмов, путники увидели огромную скалу, вокруг которой разлилось озеро.
Большое видится на расстоянии и им пришлось отойти и подняться повыше, чтобы увидеть картину целиком. Причудливой формы скала оказалась вовсе не скалой, а драконьей чешуёй, размером в несколько десятков шагов. За ней была ещё одна, а за той ещё и так далее. Всё, как положено боку гигантского дракона. Милена предполагала, что великий Змий Вечности едва ли окажется размером в пару локтей, но она и не догадывалась, насколько он на самом деле будет великим.
Низвергнутый с небес неизвестной силой Виллентретенмерт рухнул в реку и перегородил её, распластавшись крыльями по обоим берегам. Теперь в образовавшейся под ним воронке собралось целое озеро и река всё ещё втекала в него, но никуда не вытекала, потому что яма ещё не заполнилась до краёв. А значит вся драконья мощь и магия до сих пор были здесь и воздух, казалось, буквально гудел от напряжения.
- Стоять! – рыкнула необычайно быстро сменившая обличие жрица на юную нежить, сунувшуюся было к воде. – Тебя же на куски разорвёт, дурёха. Понимаю, проклятие требует пищи, но не стоит откусывать больше, чем можешь проглотить. Это только кажется, что Титана бы съела. Не съела бы. Так что не вздумай это пить.
Они шли ещё довольно долго, прежде чем добрались до головы чудовища. Взошла луна, а отражающая при дневном свете синеву неба вода стала казаться чёрной и погашающей свет. Или это им всё-таки не казалось… Милена спустилась к берегу и осторожно ступила в воду, отчего-то оказавшуюся горячей. Заметно было, как напряглись сжавшиеся в кулаки руки, как бешено заколотилась жилка на шее. Но сама жрица не обращала на это внимания. Она медленно шла наискосок против течения в сторону застывшей в последнем оскале драконьей морды и во взгляде её была неизбывная печаль.
- Идёмте со мной, - обернулась она на своих спутников, зайдя в воду по грудь, а потом оттолкнулась ногами ото дна и поплыла.
Покрытый пеленой, но всё ещё слабо мерцающий глаз монстра следил за приближением трёх крошечных фигурок. Насквозь мокрая Милена приблизилась к нему первой и бережно оперлась об огромную лапу.

- Ты звал меня, Змей Вечности, и я пришла, - поглаживая наипрочнейшую чёрную чешую, тем не менее не спасшую своего обладателя от безвременной кончины, сказала она. – Я отпущу тебя в родную стихию и привела того, кто разделит с тобой могущество и обязанности стража времени.
Много лет назад Милена вместе с милейшим из драконов, крохой Ригелем по неведомой ей причине шагнула в прошлое и принесла в него множество знаний о том, какое грядущее ждёт этот дивный новый мир. Минуло несколько веков, но почему это произошло ей так никто и не объяснил. Быть может, это сам мир, сотворённый из останков праматери хаоса, решил так подшутить над своими создателями. Так или иначе, но братья-боги не желали повторения подобного. Хотя жрица узнала о том гораздо позже. Узнала и познакомилась с Виллентретенмертом, на которого возложили нелёгкую обязанность, следить за равновесием прошлого и будущего из настоящего. Теперь дракон был убит и возвращался в породившую его вечность, а настоящее оставалось без присмотра. Осталось бы, если бы жрица не привела сюда Лиара.
- Ты свободен! - шепнула дракону рилдирова жрица и в этот самый миг на демона и его маленькую спутницу внезапно обрушилось небо.

Ночь полностью вступила в свои права. Густая, вязкая тьма, покрытая инеем лунного света, затопила мир. И мокрое платье Милены как будто стало ещё чернее. Жрица сидела на камне возле поверженного чудовища и на щеках её блестели слёзы. А может это были лишь капли воды из зарождающегося озера. Кто знает? Так или иначе, нынче Альмарен лишился ещё одного своего куска. Огромного и невосполнимого. Наверное, это было неплохо, ведь теперь мир, без сомнения, стал более безопасным. А ещё более мелким и куцым.
Жрица устало сидела на коленях у кромки воды, в молчаливой печали взирая на это, а маленькая нежить топталась поодаль, то и дело косясь на неё с благоговейным страхом. Хрустальная броня больше не скрывала её голову и до сих пор влажные золотистые локоны вились тяжёлыми крупными кольцами. Вампирица так и не нарушила запрета Млены, потому всё ещё была голодна. Но, несмотря на огрызающуюся Жажду, куда больше внимание Сильваны занимал Лиар.
- С твоим господином всё будет в порядке, – вслух ответила жрица на её невысказанные мысли, даже не обернувшись.
- Он не хочет быть мне господином, – шумно сглотнув пересохшим горлом, отозвалась девушка.
- Израненный, едва не погибший демон вдруг решил накормить вампира. Чего же он хочет, по-твоему? – Милена отёрла лицо ладонями и, наконец, поднялась на ноги.
- Не знаю… Он ведь демон. Чего может хотеть чистое зло?
Кажется, Сильвана действительно верила в то, что говорит, и волчица, не удержавшись, фыркнула.
- Ты до сих пор рассуждаешь, как эльф. Демоны — зло, убейте их! А демоны и рады. Ага, мы зло, убейте нас. Если сможете. Это же демоны, девочка. Неужели ты им веришь?
- Но что тогда?
- Это сложно. Не бери в голову. С тебя хватит и знания о том, что причиной могло стать любопытство или даже предчувствие, желание посмотреть, что из тебя вырастет. И я думаю, ты его не разочаруешь. Вампир, с которым в первые дни после обращения столько всего приключилось, просто не может быть обычным. - Милена взглянула на лежащего на мелководье демона и повторила: – С ним всё будет в порядке. Кстати, воду из озера уже можно пить. Попробуй, скорее всего это утолит твою жажду на какое-то время.
Вампирица подошла к кромке воды, будто та сейчас могла бы ожить и укусить её саму. Но ничего такого не произошло. Волны с тихим шелестом накатывали на каменное крошево и Сильвана поймала одну в ладони, осторожно пробуя на язык. Милена до того успела окунуться в эту водицу и у неё до сих пор стоял во рту неприятный металлический привкус, но нежити он, кажется, пришёлся по вкусу. Жрица только удовлетворённо кивнула, не препятствуя той пить столько, сколько захочется. Она уже знала, что для Сильваны это, возможно, последний подарок судьбы и дальше ей придётся добывать пищу совсем иначе.
Знала жрица и то, что сотворённый ею ритуал не мог остаться незамеченным. Милена ждала. И очень скоро дождалась яркого росчерка в небе, который тут же разделился на быстро приближающиеся точки. Четверо. Многовато для неё одной. Но вопрос принимать ли бой для Милены не стоял в принципе. Были только вопросы, как это сделать. Она и не ждала, что небесное воинство посмотрит на её поступок сквозь пальцы. Мол, увели у них из-под носа такую силищу, ну и ладно. Только и они должны были понимать, что встретят серьёзного противника.
Неторопливо поднявшись, она вошла в воду и остановилась рядом с демоном. Лиара нельзя было торопить и Милена этого не допустит. Ночь — её время. Её и её бога. Так что только полные болваны решатся напасть сейчас на служителя Рилдира, более того, на мага крови, стоящего по колено в кровавом озере.
- Айрес! – встрепенулась Сильвана, подняв голову, но радость на её лице быстро сменилась пониманием того, что сулит молодому вампиру подобная встреча. – И что мне делать?
- Не лезть на рожон и мне под руку, не подставляться под огонь и не подпускать их к Лиару.
- А... как?
- Сейчас разберемся, - Милена и сама пока размышляла над этим вопросом.
Возможно, она уступала иным рилдировым созданиям в скорости мысли, но уж точно не в её широте, и сейчас в голове жрицы ход за ходом складывалась целая игральная партия с двумя чёрными фигурами против семи белых на доске.
Впрочем, не с двумя, даже ночь была на их стороне. Силы жрицы многоканально возрасти в отсутствие дневного светила и она уже слышала направленные на неё мысли одного из крылатых воинов. Мысли были северные, а воин полон гордыни, не видя в одинокой мокрой фигуре достойного противника. Даже Сильвана внушала ему куда большие опасения. Он умрёт первым. Но сначала нужно было соблюсти ещё один ритуал. Как обычно им предложили сдаться добровольно, пообещав подарить лёгкую смерть.
- Я, может, и похожа на собаку, но за твоей палкой бегать не собираюсь. Хочешь мне что-то подарить, спускайся и вручи лично, - огрызнулась Милена.
Вот и обмен ходами. Так неуважительно отозвавшись о тебе, она внимательно посмотрела на лица противников. Презрительный прищур, кривая ухмылка. Неважно как и чем, но гордец себя обязательно выдаст. Слабое звено. Жрица мгновенно отыскала больного гордыней айрес, как волчица находит в стаде больную овцу. А потом выставила щит за мгновение до того, как в него впечаталась яростная белая вспышка. Она ослепила обоих женщин, но брошенное следом копьё всё равно сбило вырвавшейся из воды маслянисто поблёскивающей плетью.
Всему свой черёд. На пару мгновений раньше – и огонь спалил бы её, а копьё беспрепятственно нашло бы свою цель. Волчица зло ощерилась, но этого внутреннего оскала никто не увидел. Лицо Милены было сосредоточенно и спокойно. Она считала, как всякий маг, привычно экономя силы и выжидая момент для ответной атаки.
У пернатых есть свои излюбленные приёмы. Вот в них полетела куча не слишком опасного, но досаждающего кровавого крошева, градом застучавшего по доспехам. Воины рассыпались полукругом. Хороший ход, ведь у Милены нет глаз на затылке. Зато у неё была цель и разлетевшиеся было кровавые льдинки бумерангом возвращались обратно, уже в полёте складываясь в острый кусок чёрного льда, пригвоздивший к земле того, кто слишком горд, чтобы оглядываться.

Отредактировано Милена (15-12-2020 17:19:54)

Поспорили как-то два рыбака в портовой ариманской таверне, кто поймал самую большую рыбу. По мере разговора росло количество выпитого и размер рыб, пока один не признался, что изловил однажды окуня, вспорол тому живот и нашёл внутри канделябр с горящими свечами. "Слушай, - просит его второй, - я свою рыбину на пару шагов уменьшу, но ты хоть свечки-то потуши".
Вот только они сейчас не на рыбалке и Ариман ещё даже не начинал строиться. Лиар, безусловно, был великолепен, но Милена очень не любила, когда вмешиваются в её дела, ничего о них не зная. Сразу как-то вспоминалась поговорка о недоделанной работе и тех, кому её не стоит показывать. Демон, разумеется, ничего о её задумке не знал и знать не мог, так что всё разом улетело ему же под хвост.
Ладно, пусть так. Сегодня она не убьёт этого айрес. В любом случае, такое эффектное поражение послужит ему уроком и научит впредь не недооценивать противника. А может и не научит, но в следующий раз она ему всё это обязательно припомнит. Гордыня так просто не лечится, не надменностью, так гневом обязательно вылезет.
Само собой, убить служителя бога, создавшего жизнь, задача не то чтобы невыполнимая, но далеко не самая простая. И размозжить ему голову или оторвать руки-ноги для этого точно недостаточно. Благословение айрес не только делает из них досаждающие летающие фонари, оно куда шире и могущественнее. Айрес не строят жилищ, не создают семей и чаще всего не имеют потомства, а небесное воинство не так уж велико. Так что, если бы их можно было выпотрошить, как какого-нибудь эльфа, война окончилась бы едва начавшись.
Тьма и Свет лежат в основании этого мира не для того, чтобы одна из сторон однажды победила. Ведь это конец всему. Нет, их противостояние сулило уроки тем и другим, но никогда не должно было закончиться. И творцами всё было предусмотрено. Имир предпочитал беречь то, что уже создано, Рилдир подходил к вопросу по-другому. Но, так или иначе, айрес – это не только и не столько кусок плоти.
Об айрес после падения Милена почти ничего не знала. Только легенды, которым не было веры, да пару раз видела издалека на площади. Ничего особенного, ни крыльев тебе, ни сияния, просто крепкий, сытый наёмник, с каким она в бытность свою человеком и загулять вполне могла бы. Но нынешние айрес совсем не таковы, своими азартом и упёртостью они куда хлеще демонов, и уже успели набить жрице изрядную оскомину. Вероятно, эти качества как раз и происходили из имировой благодати. Легко быть бесстрашным, когда твоё тело лишь оболочка, позволяющая взаимодействовать с физическим миром, скорлупа орешка. А чтобы окончательно уничтожить этих божьих тварей, нужно добраться до ядрышка, до души.
У мастеров некромагии это получается особенно хорошо, за что они люто ненавидимы всей светлой братией. Милена тоже была не так проста, но чтобы теперь всё сделать верно, пришлось бы угомонить остальных крылатых, и только потом можно без помех избавится ото всех разом. Это представлялось жрице задачей слишком сложной и утомительной, потому что они, быть может, и самая быстрая, но едва ли единственная сила имировой армии, находящаяся поблизости.
Не мог знать демон и того, что настоящая битва Света и Тьмы сейчас происходила не между ними и айрес. Это была лишь встреча давних противников, настолько давних, что они уже не способны были удивить друг друга. А подлинный поединок в те минуты случился в златокудрой головке маленькой нежити. И Тьма безоговорочно победила. В глазах Сильваны Лиар предстал не только прекрасным воином, но и благородным защитником слабых, её и Милены. Одна душа другой не стоит. Но не получив в жертву душу неприятеля, сегодня Рилдир окончательно завладел другой, пожалуй, даже более чистой. А недовольство жрицы говорило лишь о честолюбии, ведь её заслуги в том не было.
Заворожённая зрелищем девочка почти вышла из воды и Милена последовала за ней, протягивая демону руку:
- Ты вовремя, - заметила она. – Очень скоро тебе ещё представится случай повыдёргивать из них перья, но сейчас это бесполезная трата сил и времени. Уходим отсюда?

Отредактировано Милена (18-12-2020 11:11:17)

Ни словом не возразив, жрица опустила руку. Она не особенно рассчитывала на то, что демона так просто будет вытащить из битвы. Потому, чтобы ускорить процесс, Милена прокляла пернатых, лишая их воли и боевого духа. Помогли ли её чары или остальные просто обладали большим здравомыслием, но айрес не попытались атаковать и в итоге отступили. Милена тоже не трогала их, понимая, что если сейчас не отпустить небесных воинов, то они вместе застрянут здесь и, есть вероятность, что уже сами потом не смогут уйти.
Не дожидаясь, пока Лиара вновь что-то отвлечёт, жрица перенесла всех троих туда, где они были нужнее всего. После прохладного и ветренного берега озера они оказались в жаркой пещере. Свод подземного зала поднимался далеко наверх и терялся в непроглядном мраке, а нижняя его часть освещалась слабым багровым мерцанием, это плясали по стенам остветы лавового потока, лениво текущего в глубокой расщелине и наполнявшего зал запахами серы и нагретого камня.
- Не подходите к краю, он осыпается, - предупредила Лена, стаскивая с плеч мокрый плащ и расстилая его на ближайшем камне.
Она хотела напомнить ещё и о том, что в расщелине запросто можно задохнуться, но вовремя сообразила, что подобная участь может грозить здесь только ей.
Подойдя к Лиару, Милена осмотрела его рану и сочащаяся из её пальцев тьма заполнила выжженную пустоту. Это заклятье предназначалось для того, чтобы калечить, но у демонов всё не как у людей и ему должно было помочь. По крайней мере, облегчить скверные ощущения от соприкосновения со светом.
После этого она осмотрела Сильвану, довольно бесцеремонно покрутив вампирицу вокруг своей оси и убедившись в её целости и сохранности. Пожалуй, со стороны это напоминало заботу. Так оно и было, разве что заботилась Милена исключительно о себе. Она хотела знать наверняка, какие ресурсы имеются у их маленького отряда и не возникнут ли потом внезапные неприятности из-за оставленных айрес сюрпризов. Но на этот раз обошлось без них, видимо, пернатым было не до подарочков тёмным. Всё, что они могли теперь, это отследить вектор перемещения и окунуться в лаву, попытавшись пройти по нему. А через час-другой не смогут и этого.
- Мы в Драконьих горах, в самом центре Альмарена.* Немного обсушимся и дальше пешком, - объявила жрица. – Тут довольно далеко, но перенести нас ближе я не могу. Проходы слишком извилистые и то и дело случаются обвалы, велика вероятность застрять в толще породы.
Она разделась, разложив свои вещи на горячих камнях и оставшись в одной рубашке, поясе и связке амулетов на нём. Сильвана последовала её примеру, хотя жар вряд ли доставлял ей такое же удовольствие. Растянувшись на самой удобной скале, Милена принялась наощупь проверять нанесённые на её груди и руках руны. Часть стёрлась, другая уже бездействовала. Кое-что нужно было поправить, обновить, зачаровать заново или заменить полностью.
- А почему мы здесь? – полюбопытствовала Сильвана, пытаясь расчесаться пятернёй и, надо заметить, весьма успешно.
- Потому что здесь находится следующая цель Рилдира, - туманно отозвалась Милена.
Руки вампирицы замерли, огромные зелёные глазищи, мерцающие в полумраке неживыми огнями, уставились на жрицу.
- Gwendeith… - выдохнула она.
- Оно самое, - кивнула Милена, аккуратно нанося руны на правое запястье. Левой рукой это пока давалось ей с немалым трудом.
Гвенделейт, "Белое пламя" – относительно молодая эльфийская твердыня, охраняющая один из немногих путей через Драконьи горы на благодатные южные равнины и обратно. Если она будет взята, все живущие на побережье существа неизбежно склонятся перед Рилдиром. Или столь же неизбежно будут уничтожены. Это понимал даже ребёнок и жрица не видела особой необходимости в сокрытии столь очевидного факта.
- Но там же столько моих сородичей… - Сильвана запнулась и умолкла на полуслове, видимо, только сейчас осознав, что больше не в праве называть так эльфов.
- Там сосредоточены внушительные силы, - ещё один степенный кивок. – Ты много болтаешь, кроха. Мешаешь сосредоточиться. А в магии это чревато. Отдыхай.
Девушка умолкла, долго разглядывала свои колени, потом ушла к Лиару, посидела рядом с ним, вернулась обратно к Милене. Жрица как раз закончила с вязью на ключицах и вопросительно посмотрела на неё. Очевидно же, что мается неспроста. Сильвана сначала будто растерялась, а потом протянула ей что-то и разжала кулак:
- Знаешь, что это?
На ладони у неё лежала цепочка с подвеской в виде четырёхконечной голубой звезды, собранной, кажется, из цельных треугольных кристаллов и одного более крупного, в форме ромба. От медальона явно веяло светом. Если бы Сильвана показала его раньше, то Милена решила бы, что это какая-то безделушка из её прошлого, но теперь у неё были в том серьёзные сомнения, которые жрица старалась не показывать.
- Где ты это взяла?
- На острове. Слетело с того айрес, когда Лиар его… - Милена провела ладонью над звездой и изменилась в лице, отчего девушка снова сбилась. – Подумала, что это какой-то артефакт и что ещё пригодиться.
- Можно и так сказать. Это ключ. Он отпирает дверь, через которую можно вернуться из мира мёртвых. И, прежде чем ты спросила – нет, тебе он не поможет. Чтобы подобными вещицами не мог воспользоваться кто-угодно, они зачаровываются только для одного владельца и работают только для него. Но трофей твой, можешь оставить его, если хочешь.
Сильвана задумалась. Милена ждала. Но вот та, наконец, отрицательно качнула головой.
- Он колется и жжётся. Да и не мой вовсе, а Лиара, - она подвинулась и положила слабо мерцающую звёздочку на камень возле демона.

* Речь идёт о землях, на которых ныне расположено Плоскогорье Золотого ветра.