Тиль изначально был против этого рилдирова ритуала. Все эти заигрывания с тёмными силами, да ещё в таком проклятом месте, как те катакомбы, не могли пройти просто так. О, он пытался вразумить дроу. Обоих из них. Убедить их... Но разве его голос имеет вес? Откровенно говоря, маркизу было всё равно, что вытворяет Эреб. Если хочет, пусть хоть в пасть к демону лезет, раз неймётся. Но проблема была в том, что в подземелье Эреб был не один. Эльф рисковал сам, рисковал жизнью ван Нормайена, но что ещё важнее - рисковал жизнью своей сестры. Тиль не был уверен, сможет ли когда-нибудь простить Эреба за последнее. С учётом того, во что всё вылилось... Когда маркиз понял, что разговаривать с братцем Луа бесполезно, он попытался переубедить саму эльфийку, однако вновь потерпел неудачу. Соловей пошла за своим братом, и ван Нормайену ничего не оставалось, как скрипеть зубами и наблюдать за происходящим со стороны.
Маркиз потряс головой, прогоняя воспоминания, слишком живо стоящие перед его глазами. Чтобы хоть как-то отвлечься, мужчина уставился на одинокий огонёк свечи на столе. За окном царила темнота, полночь миновала уже часа три-четыре назад, хотя сюда они заявились ещё ранним утром. Свеча была единственным источником света в небольшой комнате под самой крышей какого-то захудалого постоялого двора. Голые стены, скрипучий пол, пара маленьких комодов, стол, одноместная кровать и покосившийся стул, который вот-вот грозил развалиться под Тилем. Да уж, не самые приятные условия, но ван Нормайен не был придирчив. Да и времени искать подходящие апартаменты не было. С дроу без сознания на руках, чья одежда была обильно пропитана кровью с одной стороны, ван Нормайен уцепился за первую же возможность. Мужчина никогда бы не остановился на подобном постоялом дворе, но нужно было тихое место, где Луа могла бы прийти в себя, и где за пару дополнительных монет тебя не будут беспокоить и задавать лишние вопросы. Хмурый трактирщик сначала хотел заупрямиться, но увидел, что Тиль готов заплатить двойную цену, и скрепя сердце выделил ему эту каморку.
Маркиз отвёл взгляд от свечи и посмотрел в угол комнаты. Он провёл уже множество часов подобным образом, сидя на стуле и смотря на лежащую на узкой кровати эльфийку. За тот короткий миг, что он отвлекся на свечу, ничего не поменялось. Луа'тлар так же лежала на спине с закрытыми глазами, заботливо укрытая одеялом. Тени, отбрасываемые огоньком свечи, выплясывали чудные танцы на тёмной коже эльфийки, на её лице. Слава Богам, спокойном лице. Сейчас дроу не напоминала больную или раненую. Просто глубоко спала. Тревожно глубоко, она не реагировала ни на одно действие маркиза, ни на один звук, но всё-таки это было лучше, чем в самом начале. От одной мысли о бьющейся, словно в припадке, женщине с закатившимися глазами у человека волосы зашевелились. Лучше уж так, как сейчас. Вообще, о случившемся с дроу напоминали лишь стоящая на полу возле кровати глубокая миска с тёплой водой и чистыми обрезками ткани для перевязки, да рядом лежащие использованные лоскутья с запёкшейся на них кровью.
Тиль тихо поднялся со стула, подошёл к Луа и сел возле неё на корточки. За последнее время его действия по проверке её самочувствия становились уже механическими. Дыхание ровное, спокойное. Жара нет. Особое внимание он уделил  её левой руке. Предплечье дроу, чуть ниже локтя было аккуратно и тщательно забинтовано.
Ещё один хороший знак - бинты сухие и почти не окрашены кровью. Порез под ними был аккуратным и не глубоким, и не выглядел таким уж опасным, но Ван Нормайен вновь невольно вернулся в начало сегодняшнего дня. Луа сама нанесла его себе в ходе этого проклятого ритуала, и человек не знал, было ли так задумано, или что-то пошло не так, однако кровь тогда хлынула из раны с такой силой, как если бы эльфийка перерубила себе артерию. Даже когда её удалось отнести в безопасное место, кровь не хотела униматься. Она текла и текла, заливая одежду наёмницы, и самого маркиза, пытавшегося её остановить. Но ничего не получалось, словно дроу была больна гемофилией, хоть ей и болеют только мужчины. Наверняка не обошлось без магии. Тогда дворянин был на грани безумия из-за страха на эльфийку. Что бы он ни пробовал, не помогало. Оставалось только зажимать рану тканью и материться сквозь зубы. Помогло только время. Когда Тиль уже думал, что из дроу выльется чуть ли не вся кровь, поток замедлился. Рана стала вести себя, если так можно выразиться, как обычная рана на руке. Порез, однако, иногда всё же напоминал о себе, открываясь, но ничего подобного утренним событиям не было, что не могло не радовать.
- Луа?.. - тихо позвал маркиз. Ответа, как и тысячу раз до этого, не последовало. Он вздохнул, нежно провёл пальцами по её щеке, поправил выбившуюся прядь волос и вернулся на своё место.
Ван Нормайен устал. Это было видно невооружённым взглядом. Мужчина осунулся, под глазами залегли тёмные круги. Он точно не знал, сколько не спал, с учётом, что его бодрствование началось ещё в катакомбах. Но Тиль ни за что не позволял себе смыкать глаза и оставлять свой пост у кровати Луа'тлар. Он лишь делал перерыв на еду. Мужчина смотрел на эльфийку с глазами полными усталости, но так же и огромной тревоги. Он дал себе зарок - если дроу не очнётся к рассвету, он пошлёт за лекарями, какими бы трудностями или проблемами это ни обернулось. Единственной причиной, почему он этого ещё не сделал, были одни из последних слов Эреба. Обращаясь к маркизу, тот сказал: "С ней всё будет в порядке. Ей сейчас нужны только покой и сон". Брат Соловья был магом, и каким-то образом мог чувствовать ей разум. Тиль не особо горел желанием доверяться Эребу после всех событий, но Луа словно и вправду становилось тем легче, чем больше времени проходило с ритуала.

Отредактировано Тиль ван Нормайен (19-02-2018 00:10:39)

Тишину в комнате лишь изредка нарушал скрип стула, когда маркиз специально старался принять как можно более неудобное положение, чтобы отогнать сонливость. Даже за окном не было ни ветра, ни другого стороннего звука  - только бесшумно падал снег. И ван Нормайен был готов к тому, что тишина продлится ещё долго, как вдруг услышал слова:
- Решил вернуть долг? - похоже, его усталость начинала брать своё, так как он не заметил, когда Луа'тлар открыла глаза.
"- Слава Имиру", - облегчённо выдохнул Тиль про себя. За прошедший день он часто думал, что сделает и скажет, когда Луа очнётся, но сейчас почему-то все те мысли улетучились, и в голове осталась лишь пустота. И вместе с этими мыслями словно пропала единственная причина, по которой человек заставлял себя бодрствовать. Дроу пришла в себя, а большего сейчас ему и не нужно было. Он просто сидел, смотрел на эльфийку, и на его губах медленно появлялась усталая улыбка. Соловей что-то говорила, ворочалась, а маркиз просто улыбался. Груз тревоги и переживаний, придавливающий его к земле последние часы, свалился с его плеч. "- Жива."
Эльфийка сразу взялась навёрстывать упущенное за время сна. Сначала села, потом попыталась встать, но у неё ничего не вышло. Она пошатнулась и опустилась обратно на кровать, а Тиль словно вышел из транса. Маркиз быстро вскочил со стула, готовясь ловить падающую эльфийку, благо этого не понадобилось.
- Не торопись, - негромко проговорил он и подошёл к кровати. Дворянин склонился к сидящей женщине, обнял её и глубоко вздохнул. Вновь повисла тишина, но маркизу было всё равно. Его глаза были закрыты, он прижимал к себе дроу, щекоча её шею своим дыханием, и надеялся, что через его объятия она сможет прочувствовать хотя бы крохотную часть того облегчения и тихой радости, которые его переполняли. Выражать чувства словами у дворянина просто не было сил. Пауза затягивалась, а человек лишь вдыхал родной запах кожи и волос эльфийки. Наконец, он сказал: - Я уже начал бояться... Он отстранился и положил ладони на плечи Луа'тлар. - Тебе нужен отдых. Ложись, - он мягко, но настойчиво надавил на плечи дроу, заставляя ту вновь лечь в постель. - На счёт Эреба не беспокойся. Сейчас я всё расскажу, - мужчина накрыл наёмницу одеялом.
Тиль выпрямился, переставил стул вплотную к кровати, но сам не него не сел, а поставил на него кувшин с водой и тарелку с простой едой.
- Как ты себя чувствуешь? Как рука? Хочешь пить или есть? - маркиз вздохнул, подвинул миску с бинтами и сел на пол возле изголовья кровати, опёршись спиной о стену. Его голова как раз оказалась на уровне с Луа. Теперь можно начать отвечать на вопросы. - Помнишь тот ритуал? Что-то пошло не так, видимо. Из твоей руки лилось слишком много крови. Никто даже не успел ничего толком предпринять. Ты потеряла сознание и пока падала, задела какую-то магическую дрянь. Твои глаза закатились, тебя начало трясти, ты извивалась, словно от боли, - маркиз перечислял увиденное, и в его голове встала картина Луа с выпученными бельмами глаз. Он потряс головой, и в его взгляде мелькнул отблеск пережитого страха. - Я пытался привести тебя в чувства, но бесполезно. Эреб просил отнести тебя в безопасное место и не мешать, - дворянин криво усмехнулся. - Я отнёс тебя к выходу, пытался что-то сделать... по крайней мере, кровь остановилась, и тебя трясти перестало. Не знаю, что там делал Эреб, но он появился через какое-то время. Сказал, что всё улажено, дальше он сам, и мы ему не нужны. Просил позаботиться о тебе. Что с ним сейчас, и где он - не имею ни малейшего понятия, - судя по его интонации, Тиль не очень горел желанием это узнать. И был бы не так уж сильно расстроен, если бы с Эребом сейчас происходило что-то не слишком хорошее. Ван Нормайен считал дроу единственным виновником случившегося. - А было это ранним утром. До рассвета ещё час примерно был. Если бы ты проспала ещё пару часов, то без сознания ты бы пролежала ровно сутки. К сожалению, выбора было немного, поэтому мы здесь, - мужчина вымученно улыбнулся и задумался, чуть нахмурив брови. - Я всё время был тут, с тобой. А не спал я... Хм... С тех пор, как начался тот день с ритуалом. Не помню, сколько это в часах, - улыбка стала словно виноватой. Человек положил руку на кровать, и его ладонь нашла ладонь дроу. - Но я в порядке, честно. Просто устал... Может, тебе нужно что? Сейчас, немного посижу... и всё будет...
Тело маркиза переставало слушаться его самого. Усталость окончательно взяла верх, стоило ему перестать так сильно тревожиться за Луа. Последний крючок, удерживающий его ото сна, оказался спущен. Голова ван Нормайена невольно опустилась на его грудь, дыхание выравнивалось. Тревоги и переживания прошедшего дня скопом навалились на усталый разум дворянина, и это разум не находил лучшего способа их избежать, чем просто погрузиться в сон.

Отредактировано Тиль ван Нормайен (20-02-2018 00:16:32)

Скорее всего, Тиль не согласился бы на подобную рокировку. Он всего лишь устал, а вот Луа чуть не отправилась на тот свет, и если кому и нужна была кровать для отдыха, то точно ей. Но его упрямство было усыплено так же надёжно, как и любое другое чувство. Он не слышал и не видел, как дроу ужинала (или уже завтракала?), как ходила по комнате. Только в какой-то момент его попытались поднять с пола. Сонный разум решил, что раз пытаются поднять, то это кому-то нужно, а раз нужно, то не стоит упрямиться. В голове раздался тихий, настойчивый голос Соловья. Вот уж кому точно не следует сейчас таскать на себе мужчин. Он пробормотал что-то не разборчивое по этому поводу, но сил ни на что не было. Не открывая глаза, он улёгся на кровать, которая в тот момент показалась мягче и удобней любых господских перин.
Пожалуй, всё же было одно чувство, которое прочно пробивалось через сон. Это было нежелание выпускать из своих рук Луа'тлар. После тревожного времени, проведённого в волнении за неё, мужчина не мог просто так отпустить эльфийку.
- Останься со мной... - когда она уложила его, а сама хотела уйти, ван Нормайен попытался её задержать. И, похоже, ему это удалось. Луа'тлар легла прямо на него, и дворянин мягко заключил её в свои объятия.
- Все хорошо... Я тут...
- Больше не пугай меня так, - это были последние слова Тиля, прежде чем он окончательно заснул.
Маркиз не знал, сколько он проспал, прежде чем он увидел это. Несомненно, это был сон, ведь в реальности такое невозможно. Да и намёка на реальность как такового та мне было. Ни окружения, ни звуков, ничего. Просто глухое чёрное пространство во все стороны. И только в паре метров перед ним стояла Луа'тлар. Она молчала, не двигалась, на её лице не было никаких эмоций. Тилю могло показаться, что он смотрит на замороженную картину, если бы не одно "но". Единственным двигающимся объектом перед его глазами была льющаяся из руки эльфийки кровь. Она ленивым густым потоком вырывалась из  раны на предплечье, стекала вниз по тёмной коже, по пальцам и медленно, безумно медленно срывалась вниз, в черноту. Дроу словно не замечала происходящего с ней, сохраняя полное безразличие. Ван Нормайен нахмурился. Подсознательно он понимал, что это не по-настоящему. Всё это иллюзия, сон, остаток прожитых переживаний. Маркиз был зрителем и никак не участвовал в происходящем. Но ему не давал покоя один вопрос. Почему она ничего не делает? Неужели она не чувствует? Вся нижняя часть её руки превратилась в сплошную кровавую массу, ни кожи, ни очертаний конечности уже не было видно под массой густой, как масло, красной жидкости.
Мужчина присмотрелся к её безэмоциональному лицу. Всё как всегда, очертания губ, носа, знакомый шрам, красные глаза... Погодите. С глазами что-то было не так. Цвет сохранялся, вот только это была не радужка. Там, где обычно располагаются зрачок и радужка, у эльфийки находился красный сгусток. Словно кто-то накапал крови прямо в глаза. И как только человек это понял, кровь перестала удерживаться на глазном яблоке и потекла вниз, заставляя дроу исходить кровавыми слезами. Вместе с тем как увеличивались красные дорожки на щеках Соловья, внутри мужчины росла тревога. Осознание, что это сон, помогало не сильно.  Он дёрнулся, и вдруг почувствовал под рукой что-то тёплое.
Ощущение из реального мира, хоть иллюзия при этом и не прервалась. Его ладонь, лежащая на пояснице Луа, тепло от тела эльфийки. Дыхание маркиза выровнялось, он успокоился. Морок больше не пугал его. Тогда в его голове раздался первый звук этого сна. Тихий женский смешок. Ненастоящая Луа'тлар сразу же пропала. Остались только красные глаза, висящие в черноте. Но на этот раз они были нормальными. Вновь послышался смешок, и они резко изменились, превратившись в рыжие холодные глаза хищника. И всё исчезло. Ван Нормайен провалился в темноту, продолжив спать без сновидений, и к утру он не помнил ничего из этого.
Сколько точно он провалялся на кровати сказать сложно. Но когда мужчина разлепил веки, за уже окном был день. Тиль сразу же посмотрел на дроу. Она так же лежала на нём, но, похоже, проснулась уже давно. Он поёрзал на месте и слегка выгнулся, потягиваясь. 
- И давно ты ждёшь? Надо было разбудить меня, - он улыбнулся и вновь сладко потянулся. Комментарий был больше риторическим, ведь ему действительно нужен был отдых. Выдохнув, мужчина прислушался к себе. Слегка болела голова, в мышцах чувствовались отголоски тупой боли и усталости, но это мелочи. Ван Нормайен положил руки на талию эльфийки и слегка подтащил её вверх, так, чтобы её лицо оказалось как раз напротив его собственного. Сделано это было только для одной цели - его губы нашли губы дроу, впервые за вечность, как казалось самому маркизу со всеми этими походами, подземельями и ритуалами. Поцелуй, правда, длился недолго. - С добрым утром. Ты как? - мужчина повернул голову на подушке и посмотрел на комнату. В дневном свете она выглядела ещё более убогой. - Раз уж мы оба пришли в себя, может, найдём себе место почище и поуютнее? Заодно поедим, да и вымыться не помешало бы... - он вновь посмотрел на Луа, которая почти соприкасалась своим носом с его собственным.

Рука маркиза поднялась с талии дроу до её шеи, пальцы стали мягко поглаживать тёмную кожу, иногда забираясь в короткие белые волосы. После сна в теле сохранялась легкая слабость, а в воздухе царила атмосфера лености. Трудно было представить, что всего день-два назад с ними происходили такие тревожные и опасные события. Казалось, прошла сотня лет с тех пор, как они в последний раз так просто и спокойно просыпались вместе у Ткачей.
- Ты бы видела себя, когда спишь, - тепло усмехнулся Тиль, - Невинность во всей красе. А что заживает - хорошо. Получается, всё позади? - он на секунду стал серьёзным. В голове невольно возник вопрос "А что дальше?". Тиль прибыл в Грес только ради эльфийки, но встреча прошла совсем не так, как ожидалось, и вылилась в такое опасное приключение. И вот оно закончено. Захочет ли Луа быть с ним или вновь будет ссылаться на дела и её людей?
И Соловей дала ответ, на который так надеялся мужчина. На самой границе сознания мелькнула странная мысль. Почему он, человек, который всю жизнь больше всего на свете ценил собственную свободу во всех планах, так радуется, по сути, её ограничению? Быть привязанным если не к месту, то к кому-то... Не этого ли Тиль всегда избегал? Но этот внутренний голос был слишком тих, чтобы маркиз его услышал, а если бы и услышал, у него всегда был готов на это ответ - у Луа с ним ведь ничего не получится в стандартном понимании отношений. Слишком разные жизни, разные взгляды, банально слишком разные расы. Дроу и человек? Хах, нет уж, увольте. Если взять идеальную ситуацию без внешних факторов, они могут провести вместе несколько лет, но на этом все. Старость, как говорится, не радость. А у ван Нормайена с Луа'тлар не было бы даже и этих лет. Чудо, что эльфийка согласилась провести с ним хоть немного времени сейчас. Сколько они были знакомы, она всегда куда-то спешила, чем-то была занята.
- Прошу, никогда больше не изводись так из-за меня, - ван Нормайен ответил на поцелуй.
- Только если ты не будешь давать для этого поводов, - они смотрели друг другу в глаза, и оба понимали, что это невозможно. Образ жизни Луа не может обойтись без опасности, а значит, Тиль всегда будет переживать за неё. Но это потом. А пока она рядом. Губы дворянина нашли губы Соловья в более агрессивном и требовательном поцелуе, а хватка рук стала крепче и властней. Однако Тиль не переходил определённой грани. Не здесь.
Наконец, они встали, и наступило время заняться делами. Вскоре вещи были собраны, рана Луа обработана, и можно было покинуть этот клоповник. К сожалению, магия крови Соловья не могла справиться с засохшими пятнами красной жидкости на одеждах парочки. С таким внешним видом путь в центр города им был заказан, но наёмница туда и не стремилась. Она сказала, что у неё на примете есть одно местечко на окраине, и ван Нормайен доверился ей. Пока они шли по улицам, избегая особо людных участков и не привлекая особого внимания, дворянин всё гадал, сколько времени  они смогут себе позволить, как вдруг его осенило.
Как он мог забыть?! В прочем, со всеми этими событиями неудивительно. То, что лежало в глубине его сумки, было аккуратно уложено в мягкий мешочек и предназначалось Луа'тлар. Маркиз специально приготовил для неё подарок, прежде чем направиться в Грес, но всё никак не мог вручить. Когда, если не сейчас? Тиль не удержался и хитро улыбнулся и посмотрел на эльфийку, предвкушая её реакцию.
Мужчина с трудом дождался момента, когда они оказались в новой таверне, в десятки раз приличнее предыдущей. Корчмарь оказался знакомым Луа, и им ничего не стоило заполучить отличную (по меркам пригорода) комнату.
И вот они уже были наверху вдвоём. Верхняя одежда была снята, и человек понял, что момент настал. Это оказалось гораздо волнительнее, чем он ожидал. Ему сотни раз в жизни доводилось делать женщинам подарки, но почему-то именно в этот раз он чувствовал себя незрелым мальчишкой на первом свидании. Хорошо, что Луа не видит его лица сейчас. Она стояла спиной к нему, разбираясь в своей сумке. Маркиз ещё раз взглянул на подарок.
В его руках лежала тонкая серебряная цепочка с кулоном. Гладкий, обработанный кусочек горного хрусталя величиной с полпальца в изысканном серебряном обрамлении. Ничего лишнего, никакой бросающейся в глаза чрезмерной роскоши. Но и далеко не простая безделушка. Работа по серебру и хрусталю была выполнена большим мастером. Тонко, искусно и элегантно. Как и сама эльфийка. Но дело было не только в самом украшении. Тиль подошёл к дроу сзади и обнял её одной рукой.
- Закрой глаза, - с улыбкой попросил маркиз. Да, это было по-детски, но он не мог с собой ничего поделать. Когда Соловей выполнила его просьбу, он аккуратно расправил цепочку, кулон лёг на рубашку на груди женщины, и ван Нормайен застегнул застёжку на её шее. Внутри всё замерло в ожидании реакции. - Открывай, - его руки обвили её талию. Будь они свободны, дворянин всерьёз бы переживал, не дрожат ли пальцы. Мужчина прижался грудью к её спине. - Он называется "Хрустальная тайна"... Или, на языке дроу, "Луа'тлар"... Теперь он твой. Просто так... Я бы хотел, чтобы у тебя было что-то от меня... Ведь ты - моя тайна, Луа. Теперь она есть и у тебя тоже. Тебе нравится?
Маркиз не хотел дарить что-то простое, хоть и дорогое, но без смысла. Тиль давно думал над чем-то, что могло бы напоминать Луа о нём, даже когда они были далеко друг от друга. И даже когда он остановил свой выбор на том, что это должен быть кулон, всё только начиналось. Ван Нормайен разыскивал книги о языке дроу, об их традициях, пока с помощью одной из них (причём совершенно случайно) ему удалось перевести имя Соловья. И всё встало на свои места. Итог работы ювелиров теперь покоился на груди Луа, а маркиз лишний раз убедился, как ей подходит её имя.

Отредактировано Тиль ван Нормайен (25-02-2018 15:57:22)

Мужчине казалось, что секунды тянулись медленнее, чем обычно. Внутри у него всё замерло в ожидании вердикта Луа'тлар. На лице эльфийки отображалась целая гамма эмоций, сменяющих друг друга так быстро, что их невозможно было угадать. В какое-то мгновение Тиль вообще подумал, что зря он это затеял. Соловей была необычной женщиной абсолютно во всех смыслах, и кто знает, как она воспринимает подобные знаки внимания. А затем она повернулась в его руках и просто обняла его. Луа не говорила ничего, но маркиз понял, что попал в яблочко с подарком, и от души отлегло. Да и не нужны сейчас были слова. Особенно после того, как она подняла голову и посмотрела ему в глаза. Её чувства в них читались столь отчётливо, что ван Нормайен непроизвольно широко улыбнулся. Он склонил голову к тянувшейся к нему женщине, но даже её губы не смогли перебороть его улыбку. Поцелуи выходили короткие и частые, но зато их было много. И когда Луа смущённо опустила голову, Тиль коснулся губами её макушки и сказал:
- Рад, что тебе понравилось.
Его улыбка быстро превратилась из невинной в хитрую и многообещающую, когда пальцы наёмницы начали расстёгивать пуговицы на его рубашке. Мужчина подшагнул ближе к отстранившейся эльфийке, и его рука легла на ей на талию. По телу пробежали мурашки, и Тиль почувствовал острый прилив желания. Но, к сожалению, свой выход ему суждено было найти не сейчас. Первым делом стоило заняться чистотой одежды, затем ещё работники таверны должны были прийти менять воду... Радовало, что судя по выражению лица Луа'тлар, мыслили они в одном направлении, и хотели одного и того же. Дворянин с досадой покосился на дверь, усмехнулся и отошёл в сторону.
Однако это было ещё не всё. Луа тоже избавилась от верха одежды, и ван Нормайен прошёлся взглядом по телу любовницы. О, ему стоило больших трудов не наброситься на неё прямо сейчас, как бы банально или нелепо это ни звучало. Он действительно истосковался по ней... во всех смыслах.
Человек не мог отвести от неё глаза, и чтобы хоть как-то отвлечься, придумал себе занятие: считать шрамы дроу. Однако на девятом по счёту он это прекратил. Наёмничья жизнь знатно потрепала Соловья, оставив на её теле достаточно отметин, и если в первые секунды маркиз даже находил забавной идею их сосчитать, то потом они не вызывали в его сознании ничего, кроме тревоги за её жизнь. Эльфийка как раз на днях обзавелась новым порезом на руке, след от которого наверняка останется если не навсегда, то надолго, и за эту сомнительную награду она чуть не лишилась жизни. И ведь каждый из ударов, нанесших все эти шрамы, мог стать смертельным или серьёзно покалечить её, придись они чуть в сторону или будь чуть сильнее.
Особенно среди прочих выделялся след на шее. Раньше маркиз не видел его. То из-за одежды, то просто не присматривался. Он был довольно свежий - даже кое-где всё ещё покрытый корочкой запёкшейся крови. Тонкий, вытянутый. Не оставалось сомнений, что кто-то пытался задушить дроу струной или тонкой верёвкой. Тиль едва заметно покачал головой. Он старался, чтобы его раздумья не отражались на его лице или во взгляде. Зачем? Ведь он ничего не мог заявить Луа по этому поводу, не мог ничего от неё потребовать, кроме как в сотый раз попросить её быть осторожной. Да и портить настроение подобными разговорами не хотелось. Поэтому взгляд дворянина перешёл на более приятные вещи. Например, на лицо Луа'тлар.
Довольно странно было видеть наёмную убийцу за таким обыденным занятием, как стирка.  В голове у маркиза сразу возникла аналогия с актёрами театра. Стоит заглянуть за кулисы, как все герои, короли, принцессы и злодеи со сцены превращались в совершенно обычных людей с обычными бытовыми заботами. Так и сейчас. Глупо было бы считать, что Луа двадцать четыре часа и семь дней в неделю прыгает по крышам с ножом в зубах. Но эта её сторона, сторона обыденности, была чуть ли не экзотичнее, чем всё остальное с Луа связанное. Она редко кому позволяла видеть себя такой, и Тиль был благодарен ей за то, что для него делалось исключение.
Оказалось, что они вновь думали об одном и том же. Маркиз хмыкнул на слова эльфийки.
- Снилось? Хммм... Честно, не помню, - он посчитал, что просто так сидеть в стороне не очень-то по-джентельменски. Ван Нормайен встал напротив Соловья возле бадьи и опустил руки в воду. Какое-то время он пытался придумать, как использовать магию воды, но на ум ничего дельного не пришло, потому он ухватился за ткань и начал помогать со стиркой по старинке. Корона от этого с головы точно не упадёт. Не сказать, что он был сильно опытным в этом деле, но энтузиазма ему было не занимать. Конечно, в дороге ему не раз приходилось чистить свою одежду, однако маркиз всё же предпочитал доверить это какой-нибудь прачке.  - Забавная ситуация, правда? Маркиз и наёмная убийца встретились, чтобы хорошенько выстираться - он хохотнул. - А ещё я представляю тебя на кухне. В фартуке, с руками в муке или поварёшкой, - картина в его голове появилась столь яркая и отчётливая, что он видел тёмную кожу, покрытую мукой и маленькие бисеринки пота на висках дроу от активного замешивания теста. Казалось бы, ничего особенного, но при этом так абсурдно... Тиль не удержался и вновь хохотнул. - Ты любишь готовить? - Тиль задумался. - А вообще, кто у дроу занимается уборкой там, готовкой, шитьём, кто горничные? Неужели мужчины? - дворянин попытался представить эльфов в обычной одежде людских слуг. Выходило с трудом.
Вода в бадье окрасилась в красный цвет. Кровь хоть и с трудом, но поддавалась, и одежда постепенно приобретала божеский вид. Оставалось только её высушить, и тут маркиз мог помочь по-настоящему. Как раз в этот момент раздался стук в дверь, и голос из коридора спросил, не пришло ли время менять воду. Луа скрылась за небольшой ширмой, а маркиз открыл дверь, совсем не стесняясь своего голого торса.
Пока работники таверны меняли воду и чистили бадью от остатков крови, ван Нормайен взял мокрую одежду и присоединился к Луа за ширмой. В ход пошла магия. Он вытягивал из вещей всю влагу, пока они не стали абсолютно сухими.  К тому моменту бадья вновь была наполнена горячей водой, и прислуга удалилась.
Тиль неспешно закрыл дверь на щеколду и начал спокойно раздеваться. Оставшись голым, мужчина первым залез в воду. От контраста температур всё тело покрылось мурашками. Ван Нормайен прикрыл глаза и шумно выдохнул. Он сел, привалившись спиной к деревянному борту. Мышцы расслаблялись, и его накрыло чувство сильнейшего умиротворения. Оставался только последний штрих. Он развел руки в стороны, положив их на край бадьи, и выжидающе посмотрел на Луа'тлар.

Маркиз довольно прикрыл глаза, отдаваясь на милость рукам Луа на его плечах. Дроу не торопилась присоединяться к нему в воде, но Тиль не был против. Все дела сделаны, дверь заперта, и ничего им уже не помешает. Так почему бы не потянуть момент приятного томного ожидания? Ван Нормайен поднял руку и положил ладонь на шею склонившейся над ним женщины. Его тело было полностью расслабленно, а в голове крутились слова эльфийки. Разговоры о готовке, о зайце на костре зимней ночью, всё так обыденно... Не о вампирах, не о подземельях, не об убийствах или ночных вылазках. Всего лишь о зайцах и умении готовить. Но в то же время как-то необычно. Они делились такими мелкими, незначительными деталями, словно доказывая друг другу, что у них есть другая, простая жизнь, как у всех, вне зависимости от расы, титулов или профессии. Эти беседы как будто уносили их дальше от пережитого в последние дни, от неприятных воспоминаний и страхов. Закрыв дверь на щеколду, любовники отгородились от тревог всего мира. Вдвоём, как сейчас в этой комнате, они творили свой собственный укромный мир, который для каждого служил убежищем. Местом, где можно спрятаться, успокоиться и набраться сил. Как жаль, что получалось это так редко. Но сейчас не об этом. У Тиля было много другого о чём подумать.
Например, о том, что Луа развеяла очередной стереотип о дроу. В поисках для подарка, маркиз не раз сталкивался с гротескными  представлениями о подземных эльфах, а точнее, об их мужчинах. Где-то вообще говорилось, что их держат чуть ли не как скот в загонах. Конечно, верить в подобное было бы полной глупостью, однако вот в то, что мужчины для дроу - существа второго сорта, не заслуживающие уважения, верилось вполне. Но что больше удивило маркиза, так это известие, что Луа'тлар родом из знатной семьи. Большой же путь она проделала с тех пор.
- Получается, ты своего рода дворянка? - спросил мужчина, наблюдая, как Соловей раздевается. - О, отец был бы доволен. Моя женщина соответствует статусу. Хмм... Интересно, что бы было, если бы можно было свести моего отца и твою мать, - негромко рассмеялся Тиль. Он протянул руки к Луа, и в следующее мгновение она прижалась к нему. Горячая вода приятно согревала любовников. Ощущение особенного уюта возникало из-за контраста, ведь за окном зима, да и в комнате не так уж и жарко. Не хотелось сразу мыться или даже переходить к другим активным действиям. Хотелось просто вот так сидеть в воде вместе, предаваясь неге.
- Давно... - согласился Тиль и ответил на поцелуй. Его рука гладила эльфийку по спине. - Знаешь, я бы мог купить дом в этом городе. Но, боюсь, в таком случае ни я, ни ты не смогли бы жить, как раньше, - ван Нормайен имел в виду Ткачей Луа. Если бы он жил поблизости, её положение резко бы пошатнулось, а его жизни стало бы угрожать гораздо больше опасностей. И со своей стороны он был готов к подобному повороту событий, но добавлять лишних хлопот эльфйке дворянин не хотел. - Но если ты хочешь, я могу приезжать чаще, - он коснулся пальцами её подбородка и мягко поднял её лицо вверх. Красные глаза оказались совсем рядом, и последнее, что в них хотел видеть сейчас Тиль, так это переживания или тревогу. Надо менять курс.
- Значит, ты из знатной семьи... Что же, тогда, госпожа, расслабьтесь, и позвольте мне вам помочь, - Тиль улыбнулся и потянулся к принадлежностям для мытья. Рука ван Нормайена с нежностью стали двигаться по тёмной коже, старательно очищая её. Иногда после воды он помогал себе губами, а то и языком. Словно войдя в роль, мужчина прерывал любые попытки Луа помочь ему, и всё, что ей оставалось - расслабиться и позволить ему закончить начатое. Вот только его прикосновения были порой гораздо более откровенными, чем мог бы себе позволить слуга в такой ситуации, да и ладони задерживались иногда дольше положенного... Шее досталось особое внимание, а точнее свежему следу от удавки. Тиль сначала прошёлся водой, а затем покрыл след мягкими поцелуями. Жаль только, что они не были целебными.
Ему нравилось распалять её, видеть, как в глазах дроу всё больше разгорается желание. Чтобы потом не терять лишнего времени, Тиль заставил часть воды растекаться тонким слоем по собственному телу. И когда он закончил с омовением Луа, человек сам тоже был чистым.
- Как ты думаешь, здесь нас твои люди точно не услышат? - он хитро улыбнулся и подарил дроу откровенный взгляд.
Мужчина поднялся и быстро вылез из бадьи. После воды в комнате казалось очень холодно, и его кожа сразу покрылась мурашками. В прочем, он знал, как согреться. Ван Нормайен склонился к воде и взял Луа'тлар на руки. Его губы сразу же нашли губы эльфийки. Уже укладывая наёмницу на кровать и оказываясь сверху, Тиль прервал этот страстный поцелуй лишь для того, чтобы тихо выдохнуть на ушко Луа:
- А что бы подумала твоя семья, увидь они тебя в постели с человеком? - может, эльфийка ещё не умела выражать всех своих чувств словами, но вот её прикосновения и тело говорили сами за себя.

Любовники не видели друг друга слишком долго и слишком долго сдерживались, поэтому прошло немало времени, прежде чем они окончательно насытились друг другом. Зимой темнеет рано, закат минул уже давно. Парочка попросила ужин в комнату, и работники таверны вместе с тем убрали остывшую воду из бадьи. Тиль всегда старался особо не лезть в прошлое Луа'тлар, но в связи со столь неожиданно открывшимся фактом не удержался, и использовал возможность, чтобы узнать о Соловье чуть больше, да и о мире дроу в целом.
Остаток вечера прошёл в разговорах, а после они вновь оказались под одеялом. Наступила ночь.