Уже скоро. Скоро произойдёт самое важное событие из тех, знания о которых Милена принесла в дар Рилдиру в своей памяти. Они никогда не говорили об этом, но глупо было бы полагать, что в мыслях жрицы что-то останется тайной для её Бога. И пусть её знания были неточны и лишены подробностей, но об исходе нынешней войны было известно заранее. И, вероятно, именно это стало причиной того, что Лену оторвали от её обычных обязанностей и призвали сюда.
Да, исход этого этапа противостояния был предрешён, но проиграть битву, проиграть даже сотню битв, это не значит проиграть войну. Даже после того, как Рилдир замолчит, Тьма не уйдёт из мира. Тихая, ласковая и незаметная она продолжит быть и распространяться, посулами свободы, могущества и вседозволенности отвоёвывая то, что не смогла сейчас захватить силой, заполняя умы, сердца и души, овладевая миром, который по праву принадлежит ей ровно в той же мере, как и Свету.
Чем больше Милена думала об этом, тем больше ей казалось, что Рилдир ушёл специально. Чтобы наглядно доказать брату, что Тьма в природе каждого, даже самого светлого создания и рано или поздно она всё равно возьмёт верх. Впрочем, гордыня жрицы не заходила столь далеко, чтобы тешить себя мыслями о том, что её скудному человеческому уму по силам в одиночку постичь всю грандиозность божественного замысла. Это были лишь домыслы, но домыслы, очень похожие на правду. И они давали Милене надежду, потому что теперь она и несколько десятков ей подобных должны подготовить способ, с помощью которого их Бог, когда придёт время, сможет снова вернуться в мир.
Книга… нет даже книги. Все последующие дни будут целиком и полностью связаны с ними и это слово станут повторять тысячи и тысячи раз, уверенно или робко, умоляюще или приказным тоном, криком или едва заметным шевелением губ. Вот и сейчас жрица сидела в библиотеке замка в окружении книг и на столе перед ней лежала ещё одна, та самая, что прислал ей когда-то господин да ла Моро, чтобы практиковаться в магии. "Книга Крови" написанная его собственной рукой в далёком будущем – её прошлом. Милена сохранила её ценой немалых усилий и теперь, в который уже раз, читала теорию взаимоперетекания энергий.
Боги наделили свои живые творения возможности поглощать и преобразовывать энергию. Преобразователем этим служит душа, именно в ней записана информация, способная на такое. Маги научились придавать энергии форму и направление, но ни один из них не сделает из воды огонь, не превратит смерть в жизнь. У возможностей души, конечно, тоже есть ограничения, их налагает разум, но сейчас для Милены это было несущественно. Ей нужно было создать такой преобразователь, наделить неживой предмет свойствами живого существа, и у жрицы уже сложился приблизительный план действий. Но для этого понадобится жертва и немалая.

Многих демонов встречала Милена и ни один из них на был похож на другого, но этот отличался от остальных сильнее прочих. Обычно эти создания были ведомы страстью, а в нём страсть будто перегрела и жрица не могла разглядеть того, что скрывалось под слоем пепла. Но в одном она была убеждена – предательства, которое подобно лесному пожару распространялось в их рядах, в нём не было. Наверняка это не могла подтвердить никакая магия, да и не так уж много сейчас осталось её у жрицы, но Лена просто знала это, опираясь на те неведомые предчувствия и приметы, что известны каждой женщине, и оттого ей было спокойно рядом с ним.
Жаль, она не могла дать ему то же самое. В своей прошлой, человеческой жизни Милена ничего не слышала о Книге Рилдира. А ведь столь могущественный артефакт не мог просто кануть в небытие. Тем более что сам Тёмный бог в будущем вовсе не был позабыт и желающие вернуть его находились с завидной регулярностью. В общем и целом из всего этого сам собой напрашивался вывод, что то, чем они сейчас занимаются, и на что, вероятно положат свои жизни, было обречено на неудачу. Для целеустремлённого, привыкшего добиваться своего любой ценой демона подобное знание стало бы тяжким ударом. Потому жрица ничего не говорила, хотя, но и сам был далеко не глуп и наверняка уже давно догадывался обо всём этом.
При его появлении Лена оторвалась от чтения и ответила на приветствие тёплой, пусть и немного вымученной улыбкой, пододвинулась, давая мужчине место за столом, и с восхищением смотрела на результаты трудов великого мага и воина. Книга уже сейчас выглядела таинственной, могущественной и загадочной, но кроме того она пока была... никакой. Точно так же, как великолепная скульптура, радующая глаз и пробуждающая чувства в душах живых, никогда не ответит им взаимностью, не повернёт головы, не выскажет своего мнения. Прекрасная, но пустая.
Наверное, со стороны жрица смотрелась здесь неуместно. Но в последние дни именно вера стала самым ценным и дорогим, чем можно было обладать. Впрочем, только ли в последние дни? Наверное нет, просто сейчас её нехватка чувствовалась особенно остро. Именно поэтому жрица была здесь. И налюбовавшись страницами Книги, она перевела взгляд на руки демона. Сколько же на них крови?.. Впрочем, как и на её собственных. Широкая крестьянская ладонь с пухлыми пальчиками и аккуратно обрезанными ногтями легла поверх мужского запястья, остановив перелистывание страниц, и рядом с ним всё равно показалась совсем маленькой, беззащитной и мягкой.
- Всё будет хорошо, - пообещала Милена, ни словом не солгав и имея в виду не столько создание Книги, сколько вообще всё.
Да, почти наверняка они оба скоро умрут. Но так ли это важно? У всего, что имело начало, есть и конец. Да, их труд не отзовётся эхом в веках. Но пока жива надежда, он не станет наперсным. А надежда останется даже спустя тысячи лет. Милена знала это наверняка и потому могла давать такие обещания.
- То, что нам нужно сделать, на самом деле не так сложно, - продолжила она, – и в то же время, для демона едва ли реально. Суть в том, что в вас, своих первенцев, Рилдир вложил почти божественный разум и совсем позабыл о сердце. Оно делает нас уязвимыми, а создавая демонов, Творец стремился к совершенству. Но позже выяснилось, что там, где неспособна возобладать никакая сила, именно слабость может взять верх. Как вода, всегда находящая себе путь между скалами. В этих рунах, - её рука соскользнула на желтоватый пергамент, - нам нужно указать ему путь к возвращению. Его сон станет временем перемен. С чего они начались, нам уже известно, осталось записать, к чему они приведут. Указать выход из того состояния, в котором он будет находиться. Дать возможность услышать нас. – Она помолчала, понимая, что объясняет слишком путано и задумчиво склонила голову: - Представьте, что вы просто невероятно, почти смертельно устали. Веки отяжелели, голова сама клонится на груди и хочется лечь и больше никогда не шевелиться. Что может вновь заставить вас подняться и, если будет нужда, взять меч и продолжить битву? Уже проверено, что власть, богатство и могущество на это не способны. Но сердце может поднять нас даже из смертельного сна. Оба наши Творца дорожат своим творением и нам нужно написать об этом, чтобы один из них пришёл, когда мы будем вновь нуждаться в нём и взывать к нему. Это всё, что можем сделать именно мы. Душой способны наделять только боги, закончить артефакт может только сам Рилдир и если он одобрит наши старания, то сделает это. – О том, что произойдёт, если у них не получится, Милена не знала и потому вновь задумалась.
Ей предстояло объяснить демону, что такое вера и надежда, чтобы он мог перевести их в руны и символы и занести на пергамент. Жрица не представляла, как это осуществить и с чего начать, но верила, что у неё получится. Должно получиться.
- Для начала, думаю, нам понадобится камин, вино и два удобных кресла... - и время, много времени, которого у них не было.

Отредактировано Милена (21-07-2018 22:46:13)

Не говоря более ни слова, Милена поднялась и взялась за его руку, готовая идти куда угодно. Но идти никуда не пришлось, заставив оборотницу вздрогнуть от неожиданности, всё пришло само. Наверное, так и должно было быть, всё должно приходить само, но в первое мгновение это ошеломило и внутренний зверь вздыбил пластины на загривке, а человеческая ипостась Милены, явленная в этот момент миру, ещё на шаг приблизилась к демону, не вполне осознанно ища поддержки при столкновении с чем-то неизвестным.
Но стоило ей получить объяснение и Безвременье уже не казалось таким чужим и пугающим. Лена отпустила демона, всё ещё внимательно, но уже без тревоги наблюдая за происходящими далее изменениями в нём и в самом окружающем их пространстве. Всё это немного походило на сон. Очень реальный сон, в который к ней почему-то явился Вертен. Или наоборот, это она приснилась ему.
Они выглядели почти ровесниками, но Милена чувствовала, что это не так. Она была седой с самого начала, но полтысячелетия для оборотня это самый расцвет сил, когда уже достаточно жизненного опыта, но груз прожитых лет ещё не давит на плечи, когда ещё способен на безумства и глупости. А демон был не таков. Оборотница взяла свой бокал и отошла к камину, глядя в огонь и размышляя, почему так.
Душа подобна сосуду. Когда боги создавали свои творения, они в полной мере наделили каждое из них верой. Но время шло, творения росли и, если в самом начале они были полны до краёв, то со временем прежней веры стало едва хватать, чтобы закрыть донышко этих бессмертных сосудов. И никакого секрета в том нет, просто в каждого иногда нужно… залить.
- Ты помнишь, как появился на свет? – не оборачиваясь, спросила она, так же без предупреждения перейдя на постое обращенье. – Таким как я этого не дано. Да там и помнить особо нечего. Мы рождаемся маленькими и беспомощными, даже голову сами приподнять не можем, точно так же как не можем ничего понять или объяснить. Только кричим, если нам что-то не нравится, надеясь на то, что кто-нибудь услышит, потому что целиком зависим от тех, кто окажется рядом. А как было у тебя? Ты помнишь тот момент, когда впервые осознал, что существуешь? Что тогда было с тобой?
Она пригубила вина и обернулась. Оборотней, как и демонов, не берёт хмельное. Разум всегда остаётся ясным, но оно заставляет кровь быстрее бежать по венам, а ведь всем живым существам испокон веков нравилось это ощущение и всё то, что способно его доставить.
И сейчас, глядя на собеседника, Лена впервые обратила внимание, что демоны куда больше похожи на людей, чем на эльфов. Вернее, тут скорее наоборот, люди будут похожи на двуногий облик демонов, ведь те появились раньше. Взять хотя бы форму ушей или наличие бороды. Странное и не совсем уместное наблюдение. Но может быть, именно поэтому Милена чувствовала себя с ним так уверенно.
- Расскажи мне о том, как это было, - попросила оборотница и опустилась в кресло напротив, с жадным живым интересом вглядываясь в глаза с вертикальными зрачками.

- Никакая, - покачала головой Милена, пригубив вина. – Я ведь не демон.
Она пила неторопливо, маленькими глотками, но, тем не менее, её бокал уже опустел на две трети. Её слегка удивил тот факт, что Вертен знает о людях. Впрочем, предмет их разговора заключался не в том. Людей тоже нередко ведёт страсть, а оборотни так и вовсе подвержены ей изначально и очень много времени тратят на то, чтобы обуздать свой дикий нрав. Но то были обычные люди и обычные оборотни, а это была Милена.
- Такое отношение в корне неверно, мне кажется. Страсть не есть самоцель. Это инструмент. Инструмент невероятно мощный, а при неверном обращении опасный и разрушительный. Да, с ней очень часто не умеют обращаться, не понимают той силы, что вручили нам боги. Подрастающий юнец с нетерпением ждёт момента, когда ему доверят меч. Хотя важен он пока лишь тем, что это признание определённой степени взросления. И только когда оружие уже в руках, приходит мысль о том, что к нему нужно ещё и умение. Вот ты только что довольно пренебрежительно отозвался о плотской страсти. Но разве самому тебе противно общество женщин? Ну, или может мужчин? – Милена понимающе улыбнулась, прекрасно зная ответы на эти вопросы. – Тебе ведь не угодили не сами плотские утехи, без которых близость была бы неполной, ты лишь не согласен с теми, кто не видит в ней ничего более. Не будь так строг к своим собратьям. Они только учатся. Количество со временем обязательно переходит в качество и не особенно важно, о чём именно в данном случае идёт речь.
Это было не пустое сотрясание воздуха. То же самое Милена могла сказать о себе, ведь всем этим она пользовалась ежедневно. Жрица вовсе не чуралась страстей, даже таких. Более того, она в них прекрасно разбиралась и была уверена, что ни один мужчина не смог бы устоять перед нею. Даже едва появившаяся на свет девочка знает, как похлопать ресничками, чтобы смягчить суровые сердца отца и братьев, что уж говорить о прожившей полтысячелетия женщине. Рилдир не был ревнив и она часто отмечала достоинства того или иного мужчины, но на том, как правило всё заканчивалось. И этому была веская причина.
Обротница допила вино и протянула бокал, этим простым жестом ненавязчиво попросив наполнить его снова. От долгих разговоров пересыхает в горле. А такое пространное предисловие понадобилось лишь затем, чтобы подвести собеседника к одной простой мысли.
- Страсти даны нам, чтобы получать желаемое и, как нет придела желаниям, так нет придела тому, чего они могут помочь достичь. Но страсть не должна вести, это удел идеи. Чтобы добиться успеха, нужны три составляющих, страсть, умение и идея. И более ничего. Так чтобы создать из куска мрамора шедевр, скульптору нужен резец, умение с ним обращаться и понимание того, что он хочет вырезать.
Именно этого Милене и не хватало. Она умела соблазнять и могла бы не только вычернить волосы и подкрасит губы, но и вообще выглядеть как угодно и угодить самому изысканному вкусу, знала, что делать и как себя вести, но, тем не менее, ходила с седой головой в простой скромной одежде. Не потому, что ей не нравились мужчины, а потому что ни с одним из них она не видела возможности создать такие отношения, которые бы хотела. Не было той самой идеи, а без этого не было и смысла разжигать страсти.
Как не было смысла копить богатства, зная, что для тебя создан целый мир и каждый день ты можешь получить всё, что понадобится. Как ни к чему стремиться к власти. Собственно, последнего Милена вообще не понимала, потому что слово это стало для неё синонимом ответственности, а желание взвалить на себя неподъёмную гору обязательств больше походило на повреждение рассудком, чем на попытку стать счастливее. У неё тоже хватало обязанностей, но жрица никогда не брала на себя более того, с чем справлялась, и ей приносил удовлетворение не сам факт собственной значимости, а получаемый результат.
- Чуть ранее мы говорили о моей вере... - тем временем продолжала она. – Так во что же, по-твоему, я верю? В богов? В сотворение мира? Вовсе нет. Я встречалась с теми, кто сам видел, как это произошло. Ты это видел. Тут ни к чему вера, ведь у нас есть знание. В Рилдира? Тоже нет. Каждую ночь я обращаюсь к нему и он мне отвечает. Никто не осмелится сомневаться в том, что он могущественнейшее существо, один из творцов всего сущего и достоин глубочайшего почтения. А если осмелится, я докажу ему это. Но что тогда? Так вот, верю я в то, что у всего есть смысл. Просто не всегда мы его понимаем. Даже у этой войны. – Она оглянулась по сторонам и перешла на шёпот: - Разве ты никогда не задумывался, что суть её, возможно, совершено не в том, чтобы уничтожить светлых?..

"Так вот значит в чём твоя страсть, - едва заметно улыбнувшись, подумала Милена. – Долг. Сделать всё, что должен, чтобы получить свободу". Необычно для демона. Чаще они просто всё бросают и начинают поступать по-своему. Поэтому Рилдир и перестал ему отвечать. Не от злости и не потому, что его создание стало ему не нужно. Наоборот, это надобность в создателе для многих отпала.
Оборотница на мгновение отвела взгляд. Порой она недоумевала, почему Рилдир позволяет это, почему просто не уничтожит всех тех, кто отказался от своего бога. Имир был строг к своим созданиям. Служите мне или убирайтесь – третьего им было не дано. Рилдир позволял своим абсолютно всё, даже уход, даже неверие и никогда ни за что не наказывал. По крайней мере, жрица о таком не слышала. Иначе две трети тех же демонов и прочих живых и не очень существ были бы уничтожены на месте и вовсе не руками светлых, а по воле их собственного разочарованного Отца.
Наверное, вседозволенность не самый эффективный метод воспитания. Но с другой стороны, едва ли сидевший перед ней демон хотел, чтоб его воспитывали. Едва ли он в этом нуждался. Просто наступает момент, когда дети вырастают и пора дать им возможность самостоятельного выбора. Так было с Вертеном, так было с ней, но дети Имира не повзрослеют никогда. Послушание их вечный удел, пока они сами не решатся покинуть своего бога.
Возможно, всё это были лишь пустые выдумки. Может быть, дело в обычном безразличии. Лена понятия не имела, каковы в действительности задумали богов, и своего об этом не спрашивала. Потому что если бы её рассуждения оказались верны, то выходило, что жрица злее и жестокосерднее самого Тёмного Бога. Чего, конечно же, быть не могло. Не потому, что Рилдир воплощение злобы и жестокости, а потому, что проклятая оборотничеством человеческая женщина в принципе не могла бы ни в чём превзойти бога.
Вертен заговорил и Милена вновь повернулась к нему. Он знал, что им нужно. Почему-то Лена совершенно не удивилась. Ведь не случайно здесь оказались именно они двое. Что бы там ни думал демон, но Рилдир избрал именно его, чтобы найти для себя возможность возвращения. Верил Вертен в своего Отца или нет, было не столь важно, но Отец в него определённо верил. И жрица тоже поверила ему.
- Мне не вполне понятно, что и как ты собираешься делать, - призналась она, вкладывая свои руки в его ладони. – Но это не имеет значения. Продолжай.
Наверное, Вртен и сам это не вполне понимал, но чувствовалось, что его посетило вдохновение, тот самый ответ, божественная искра, которую он столько ждал, а теперь даже не заметил. Но откуда? Ведь Рилдир давно молчал. Милена вгляделась в лицо демона и внезапно поняла. Эта искра исходила от него самого. Он больше не был Мастером, умеющим идеально повторить то, чему научился. Он был готов стать Творцом.
Стараясь не нарушить волшебство мгновения, Лена медленно подвинулась ближе и вдруг почувствовала боль. Не такую, которую ощущаешь, когда ранят тело. С этим оборотница уже успела свыкнуться. Но сейчас её будто ломало изнутри. Милена задохнулась и резко выпрямилась в кресле, но рук так и не отняла. Без малого четыре века её сердце было закрыто для всех и всего, кроме божественного присутствия, и теперь прикосновение к тому, что так долго находилось в покое, болезненно отзывалось в груди.
- Всё хорошо, - шепнула она.
Хотя из глаз обротницы катились слёзы. Лёд дрогнул и зазвенел, но не раскололся. Ни Тьма, Ни Свет, ни одна из человеческих и нечеловеческих страстей не могли нарушить его целостность. Это было по силам только создателю ледяного панциря или вешнему теплу настоящей, искренней и преданной любви, которая столь редка в этом мире, что об этом можно было даже не тревожиться.
- Всё хорошо, - уверенно повторила Милена. – Это с непривычки. Ты… уже мой? Мы можем начинать?

Отредактировано Милена (27-08-2018 16:59:55)

- Верить, это просто, - отозвалась Милена, восхищённо любуясь причудливостью и стройностью рунической вязи в россыпи алых огней. – Ты ведь уже всё сделал. Смотри.
Линии объёмного магического плетенья стали приближаться друг к другу, расстояние между ними становилось всё меньше, узор делался компактней, хотя суть его при этом не менялась. Так продолжалось до тех пор, пока демон и оборотница не смогли обозреть его целиком. И это, действительно, оказалось очень просто, потому что всё бесчисленное множество рун вместе образовывало одно-единственное слово, то самое, которое демон, наконец, сумел произнести. В самом деле, как же ещё звать кого-то, если не по имени? Вот это и было имя бога. Но, прежде чем записать его на заветные страницы, оставалось сделать ещё одну вещь – удостовериться, что эта причудливая вязь не просто красивый рисунок, что она на самом деле то, чем кажется.
- Рилдир, - вслух произнесла Милена.
И ничего не произошло. Только эхо недавнего всплеска магии ещё звенело в ушах. Всё оказалось впустую. На жрицу внезапно навалилась усталость, а вместе с нею пришла и горечь поражения. Они проиграли. Проиграли величайшую битву в истории и теперь лишились надежды на реванш. Милена попыталась вспомнить, когда спала или ела в последний раз, и не смогла. Да и едва ли это ещё имело значение. Это конец.
У жрицы опустились руки. Погружённая в свои мысли, она молча стояла, глядя в пустоту и чувствуя, что живительный родник божественных сил в ней иссяк. Ужасное ощущение. Взгляд Милены сфокусировался на демоне. А ведь он уже давно живёт вот так. И ей тоже придётся, если сейчас она отпустит своего бога. По сравнению с этой перспективой смерть казалась далеко не плохим вариантом.
Оборотница размеренно глубоко вздохнула и улыбнулась. Отчаяние не в первый раз посещало её, но оно всегда отступало. Потому что у всего есть смысл. Умереть всегда успеется, а силы у неё есть и свои. С божественными они не сравнятся, но тоже немалые. Всё будет хорошо. Нужно идти. Она развернулась и увидела его, того, кого сейчас звала и думала, что не дозвалась.
Рилдир изменился с их последней встречи. Тогда он походила на молодого, беззаботного эльфа. Теперь на нём был доспех, из глаз исчез озорной блеск, в них клубилась Тьма, а на всё ещё прекрасном лице пролегли тени усталости. Милена подошла, но, не решившись обнять, опустилась на колени и прислонилась лбом к холодному тёмному металлу доспеха. Прощаться всегда больно и тяжело, но теперь она знала, что это не навсегда. И жрица отпустила своего бога. Но внутри у неё не поселилась пустота, там были лишь тоска и надежда на то, что когда-нибудь он вернётся.
Демон и оборотница остались одни. Милена долго сидела на полу, провожая взглядом растаявший силуэт. Больше её некому будет утешить. Медленно и степенно жрица поднялась сама.
- Мы всё сделали правильно, но в следующий раз одинокого голоса будет недостаточно. Нужно вложить в артефакт душу. Много душ. Нужна жертва. И нужно любой ценой уберечь книгу от светлых.
Впрочем, демон знал об этом не хуже неё, пожалуй, даже лучше. Милена чувствовала это, потому что он всё ещё был её демоном. Ненадолго, но всё же ей стало немного легче.
- У нас получилось, а я ведь даже не узнаю, как тебя зовут, - с лёгким сожалением вздохнула она. – Ты так навсегда для меня и останешься безымянным Мастером... Безымянным Творцом.

Только теперь расслышав, как же шумно было снаружи, жрица кивнула и привычно подняла руку, собираясь пожелать, чтобы сам Тёмный Бог встал рядом с Вертеном и даровал ему сил, но ведь она знала, что этого не будет. Ему придётся рассчитывать только на себя. Можно было пожелать удачи, но самой большой удачей сейчас, пожалуй, стало бы оказаться подальше отсюда. Потому Милена так ничего и не сказала, молча провожая его взглядом и наблюдая за тем, как медленно таяли человеческие черты, обнажая истинный чудовищный облик демона, вселяющий трепет и во врагов, и в союзников.
Ей не хотелось пойти с ним, чтобы, быть может, помочь уцелеть. Её не угнетали тоска и сожаление. Возможно, дело было в том, что чувства оборотницы не могли вырваться на свободу, но она не видела в происходящем ничего трагического или величественного. Всё так, как должно быть. Каждый из них на своём месте и при своём деле. Тут не о чем печалиться.
Расстегнув фибулу, Милена стянула с плеч и повесила на спинку кресла меховую накидку. В зверя она обращалась без всякой помощи заклинаний, а руническая вязь, что оплетала её ключицы и плечи, позволяла взять с собой некоторые вещи, но совсем немного, поэтому пришлось выбирать. Оборотница оставила только нож, платье и обувь. Гуляющий по библиотеке сквозняк стылыми пальцами прошёлся по спине, будто напоминая о том, что холод ждёт её на улице и с радостью примет в свои объятья.
Она тщательно завернула книгу и убрала её в сумку, после чего взяла в руки монету. Как и сама оборотница, монетка была не из этого времени и Милена на мгновение усомнилась, а не бывал ли сам Вертен в будущем. Ведь что-то же он хотел сказать этим подарком. Но раздумывать об этом сейчас не было времени и Лена спрятала золотой за пояс, решив разобраться с этим позже.
Вскоре потаённая дверь позади тихо закрылась и чешуйчатый тёмно-серый зверь во весь опор понёсся по невысокому гулкому коридору. Бежать в сырой темноте пришлось долго. Милене уже стало казаться, что она никогда из неё не выберется, когда она буквально вывалилась на припорошённую белым снежком, каменистую осыпь. Солнце уже оторвалось от горизонта, после мрака ослепив пронзительными лучами. А где-то позади, по другую сторону холма, на склоне которого стояла оборотница, слышался гомон множества голосов и лязг металла.
С трудом поборов желание подняться на вершину сопки и увидеть всё своими глазами, Милена побежала прочь. Ей нужно было уйти достаточно далеко в тёмные пустоши, чтобы никто не смог почувствовать и отследить открывшийся телепорт. Местонахождение храма Рилдира, их последней надежды и твердыни было страшной тайной, которой никто не имел права рисковать.
Она побывала там. Наверное побывала... Казалось, жрица всего лишь моргнула. Она стояла на той же сопке, из-за которой всё так же слышались звуки битвы. Только дневное светило теперь клонилось к западу и жрица чувствовала, что ей стало легко и спокойно. Книги больше не было с ней, зато осталось ощущение исполненного предназначения. Последние несколько часов, а может и дней, пропали из её памяти, но оборотница помнила, что хотела сюда вернуться. Ей нужно было сказать демону, что его долг уплачен. И хотя сейчас Милена сама не понимала, зачем ей это, но она всё-таки поднялась на тот холм.

Услышав позади незнакомый голос, Милена не вздрогнула, не обернулась. Если бы её хотели убить, убили бы сразу, а раз этого не произошло, значит, дело в другом.
- Погибло столько достойных…
У них явно было разное понятие о достоинствах. Едва ли айрес имела в виду демонов, оборотней и вампиров, наверняка лишь себеподобных и тех, кто был с ними. Достойны чего они были, интересно. Жизни? Жизнь, это дар богов, каждое их творение достойно её уже только потому, что получило. Счастья? Светлой памяти? Милена не понимала этого. Как и чувств бессмертного существа, видевшего гибель множества своих собратьев. Наверное, смерть для них это нечто противоестественное и трудно было принять её необходимость.
- Мы все что-то потеряли, - кивнула жрица, не став выяснять, чьи потери больше, ведь все они болезненны. – Но мне нравится то, что получилось, - без тени сомнения добавила она.
У Милены повернулся язык сказать это стоя на краю поля, перепаханного магией и усеянного трупами. Потому что прежний идеальный мир был статичен, любое изменение становилось шагом навстречу Хаосу, а изменить в нём всё же многое требовалось. Например, жрица совершенно не сожалела об уничтожении чудовищных братьев и сестёр Имира и Рилдира, хотя условно они сражались на одной стороне. У этих тварей не было никакой другой стороны, кроме собственной. К тому же первые свои творения боги одарили слишком щедро. Милена видела, как из-за битвы всего двоих таких созданий земля насколько хватало глаз превратилась в выжженную пустыню, покрытую коркой расплавленного камня. На её вкус было совсем неплохо основательно сократить их численность. Но говорить это одной из них жрица, конечно, не стала.
Совсем недавно она сама могла устроить подобное. Сейчас уже нет. И крылатая во многом была права, конец близок, твердыни падут. Но жрица всё же успела. Успела самое главное. А демон… уцелел ли он? Несколько мгновений Милена колебалась, стоит ли ей быть здесь. Шкура одного оборотня не имеет никакой ценности, но она не была уверена, что события последних дней окончательно стёрлись из памяти, а допустить, чтобы об этом узнал кто-то ещё, Лена не могла. Но, в конце концов, она решила, что риск не так уж велик.
- Только вот я больше не жрица. Мне некому служить и нечего вам противопоставить, - оборотница повернулась к айрес и подняла подбородок. – Что вы теперь со мной сделаете? То же, что сделали с защитниками крепости?
Право победителя, решать судьбу побеждённого. И неважно, что победа эта их не порадовала. Милена здесь, её поймали и пора было признать поражение. На самом деле, у оборотницы ещё имелась в рукаве пара козырей, но прежде чем ими воспользоваться, следовало узнать наверняка, что произошло с тем, к кому она так спешила.

Чем дальше, тем больше Милене казалось что, не смотря на превосходство имировых чад в силе, действительно, победили не они. По крайней мере, жрица себя побеждённой не чувствовала. Но вот айрес... Она будто оправдывалась. Сначала демон, лишившийся веры, теперь это. Место здесь такое, что ли? Или может, какая-то зараза гуляет по округе?
Помимо магии и прочих умений, у Милены имелся ещё один дар. Она умела слушать и, что куда более важно, умела слышать и понимать. Она очень давно этого не делала, своим не нужно было, а понимать чужих не нужно было ей. Иначе начинаешь им сочувствовать. Но теперь оборотница задумалась над тем, а что же дальше, и всё получилось само собой. Потому что вопрос этот касался не только двух стоящих на холме женщин. Он был куда шире и требовалось взглянуть на ситуацию с разных сторон. Лучше бы она этого не делала.
Рилдир больше не отвечал на молитвы и не оставил указаний своим последователям. Милене не у кого было спросить совета и попросить поддержки, но, как и любой жрец, она всё ещё должна была нести в мир волю бога. Волю, которой сама не знала. Ей и прежде приходилось самой принимать решения, но никогда от них не зависело так много, и потому выбор дался жрице с огромным трудом.
- Вас создали не для убийств, а для поддержания порядка. Порой для этого приходится прибегать к крайним мерам. Это тяжёлая ноша и огромная ответственность, но в то же время и великая честь. - Жрица Рилдира строго посмотрела на айрес, без предупреждения переходя на "ты", потому что то, что она собиралась сказать, иного не предполагало: – В тебе говорят малодушие и жалость к себе. Не сдавайся им. Каждому из нас пришлось лишился чего-то важного, как и нашим создателям. Твой скорбит о потере брата, мой потерял всё и даже чуточку больше. Оставим богов в их горе, но наше время для скорби пока не пришло. Война ещё не окончена и мы должны её закончить.
Милена лишилась сил, но не возможности слышать, причём не только ту, что изливала сейчас на неё свою усталость. Она слышала мир и его шёпот твердил о том, что айрес никогда не смогут сложить оружие и начать просто жить. Основополагающий принцип всех рилдировых тварей заключался в эгоизме. Их мало заботили беды ближнего своего, не говоря уж о дальних. Такой подход имел свои недостатки, но при этом он делал каждого из тёмных предельно самостоятельным. Они не так уж сильно нуждались в своём боге и уход Рилдира ничего не изменит. Разве что война, до сего момента существовавшая хоть по каким-то принципам и правилам, окончательно превратится в бойню.
Возможно, в этом и заключался план великого, ныне спящего бога, проиграв брату по его правилам, он решил сыграть по своим, распустив армию и просто позволив природе тёмных тварей взять своё. Десяток укусов маленьких чёрных паучков лишь разозлит золотого льва, сотня его измотает. А что с ним станет, когда счёт пойдёт на тысячи? Вот тогда Рилдир вернётся и… светлые и тёмные поменяются местами, вновь ничего не добившись. Так будет продолжаться до тех пор, пока число потерь не достигнет критической массы и не останется вообще ничего. «Победа или смерть» - отличный девиз, но только когда речь идёт о смерти одного индивида, а не об уничтожении всего живого вообще.
- Многих моих собратьев, да и не только их загнали далеко на Север. Там невозможно жить. Вскоре они собьются в стаи и вновь придут по ваши души, когда вы не будете ждать. Снова польётся кровь. Если сейчас не поставить точку, то этому не будет ни конца, ни края. Вам, белокрылым претит быть палачами, поэтому пусть это будет битва. Последняя битва, в которой уже ничего не решится, но всё закончится. Раз уж не сегодня, то давай встретимся там. Но сначала скажи мне, уцелел ли хозяин этого замка? Я пришла сюда именно потому, что хотела увидеть его.

Отредактировано Милена (02-11-2018 21:55:29)