Совместный пост.
Она не планировала возвращаться в ту таверну. Не планировала не потому, что ей там не нравилось, а просто потому, что её там не ждали. Она ведь сказала, что уйдёт и не вернётся. Каково же было удивление хозяина трактира, когда со второго этажа спустилась та самая женщина, из-за которой ему пришлось беспокоить стражу, да ещё и пол комнаты потом обновлять и замывать кровь. Он не воспринял её вторичное явление с восторгом, скорее даже наоборот - он ужаснулся. Она выглядела странно, точно пыльным мешком ударенная, отвечала не всегда так, как надо, но вроде договорились, что она задержится ещё на какое-то время. Комнату ей отвели ту же, жена хозяина пришла осведомиться, нужна ли ещё купальня, но дверь Хиль так и не открыла.
Ей было паршиво. Паршиво не потому, что она ждала его как верная собачонка, а он не явился. А потому, что она ради его идеи, найти его мать, покинула свой дом, вынуждена была торчать в перьях, калеча саму себя, а он, точно флюгер на ветру, чихать хотел на то, что она для него делает. Плевал он и на поиски матери своей и на неё, его больше забавляет охотиться на призраки прошлого. Как же её это сейчас злило. Злила эта стерва, которая ошивалась рядом с ним, злил его поступок, злило то, что она сразу не плюнула и не свалила к чертям. А ещё чертовски болел живот. Треклятые перевоплощения снова отыгрывались на ней. Благо теперь не так страшно, но всё одно не приятно.
Холодный ветер снова трепал перья на его шляпе, кажущейся местным стражникам чудной. Не мудрено, в подобных нарядах люди тут не ходят, поэтому на “щёголей”, желающих выделится из толпы, посматривают косо. Правда, Кроули и не желал привлекать особого внимания к своей персоне, он просто был другим. Высокий, несколько неторопливый и отстранённый, он то и дело пытался обойти большое скопление народа, спотыкался об зазевавшихся прохожих, от чего нередко получал в спину нецензурное изречение. Настроение было и так паршивое, так ещё и серая городская масса перевешивала весы в негативную сторону.
Душа его болела за спутницу, так как он не знал каким образом искать не оставляющую следов в воздухе птицу. Сейчас бы ему пригодился нюх той смуглой девушки, хотя, судя по витающим в городе запахам, его отсутствие было плюсом, нежели минусом.
После нескольких минут тщетных опросов прохожих Малрик было уже отчаялся, если бы не городская стража. Не то, чтобы блюстители порядка так фанатично отдавались своей нелёгкой работе, просто пташка Хиль даже здесь успела немного побуянить, от чего приковала внимание нескольких постовых, сменяющих друг-друга около городской таверны.
– Хилая девушка среднего роста с изумрудными глазами и таким пронзительным взглядом, от чего казалось, что та ими готова пронзить насквозь. Звонкий голосок, на высоких тонах переходящий в режущий уши писк. – такое описание давали постовые девушке, устроившей погром в одном из номеров таверны. Судя по их словам, произошло это далеко до момента встречи с Алу, отчего в голове Малрика возникло пара вопросов о том, с какой целью та устраивала дебош.
– Дела женские. – пожал плечами один из стражников, зевая так широко, что был готов проглотить половину городской ратуши.
Охотник примерно улавливал суть произнесённой фразы, но зная “дальновидность” подобных служак, посчитал их мнение ошибочным. Ему удалось узнать, в какой таверне та останавливалась, и на том спасибо.
Явившись к означенному дому, в котором предположительно останавливалась Агата, Малрик принялся допрашивать хозяина. Только услышав описание этой милой с первого взгляда девушки, на его лице нарисовался настоящий природный ужас, подобный гримасе заблудившейся девочки в лесу, напоровшейся на огромного волка.
– Господин, заберите её отсюда от греха подальше! – сокрушался полненький мужичок.
Ох, если бы это было так легко. Опрокинув рюмку бражки из погреба для храбрости, Кроули поднялся на вверх к номеру, готовя себя к не самому приятному разговору. Он понимал, что в большей мере был виноват именно он, поэтому несколько медля, он аккуратно постучал по дубовой двери, которая судя по повреждениям была недавно снята с петель крепким ударом латного сапога и установлена обратно на своё законное место.
Из комнаты, по началу не донеслось ни звука. Всё было просто - Хиль прекрасно знала, что достаточно запугала местных, чтобы к ней мог сунуться или псих или суицидник. Ну или один наглец в шляпе с перьями. Именно эта мысль заставила её подняться с пола, упереться плечом в шкаф, пододвигая его на место двери. Она не сказала ни слова, но шум, с которым двигался шкаф сказал громче и выразительнее неё.
Охотник услышал, как внутри комнаты что-то движется. Судя по звуку, либо к двери только что пододвинулся огромный шкаф, царапающий деревянный пол, либо стражники с просонья перепутали Хильду с диким медведем, который в данный момент передвинулся на другой бок, подперев дверь. Конечно, она не открылась. Когда из комнаты донеслись эти странные звуки, стоящий рядом хозяин посмотрел на незнакомца в шляпе с таким жалостливым взглядом, что будь он бродягой, обязательно получил бы свою монету на корку чёрствого хлеба. Воцарилось молчание. Оба, стоящие за дверью, понимали всю горечь ситуации, поэтому без единого слова отправились в соседний номер, чтобы охотник переквалифицировался в верхолаза.
- Вы только, аккуратненько, хорошо? – прошептал корчмарь, и тот явно беспокоился больше за свою мебель, нежели за хрупкую девушку. Умный дядька, и правильно делал. Кивнув, Малрик начал перелазить на соседнее окно.
Хиль никогда не была идиоткой. Тем более, что сама уже раз покинула помещение и вернулась в него отнюдь не через дверь. Закончив с дверью, она подошла к окну, закрыла ставни, задвинула засов, зашторила окно и ушла в угол. Единственный угол, которого не коснулся её погром. Она могла поклясться, что в дверь ломиться не станут, окно было закрыто и она честно надеялась, что от неё отстанут и оставят её в покое. Что охотник додумается не ломать чужую собственность как она. В пальцах не надолго мелькнула монетка Велеса и она пожалела, что прикрыла дверь шкафом. Чтобы бесследно уйти ей нужна была обычная дверь. А её загораживал шкаф. Она подтянула к себе ноги, сложила поверх коленей руки, поверх них голову и задумчиво уставилась на монетку, которая крутилась в пальцах тая и исчезая, прячась в небытие из которого явилась. Кому она врала? Она бы не сбежала, даже просто потому, что могла это сделать в любой момент. Охотник ведь наверняка не догадается закрыть за собой окно.
С женщинами всегда так. Ты стучишься к ней в дверь – она тебе не открывает. Лезешь в окно? Что же, будь готов, что перед твоим носом хлопнут ставнями. Произошедшее не стало неожиданностью для охотника, и тот, как неопытный домушник, резким и молниеносным ударом ноги раздробил ставни, окно, и все прилагающие к этой не хитрой конструкции детали, которые в свою очередь разлетелись по комнате. Зато, охотник немного охладил свой пыл на этой деревяшке, и попал в комнату так же спокойно, как бы он сделал это через дверь. Хозяина не было слышно, бедняга тут же слинял куда-то вниз.
Поправив шляпу, он кинул свой коронный взгляд на сидевшую в углу девушку.
– На будущее. Двери в тавернах открываются наружу, а не во внутрь. Так что зря ты этот ящик двигала.
- Выйди в окно, Мал. Будь другом. - тусклым, пустым голосом сказала она, даже не переведя на него взгляда.
Охотник снял шляпу, и прошёлся по комнате медленно, оценивая повреждения в номере. Дешёвая забегаловка, но зная скупых хозяев, сдерут с охотника три шкуры в прямом и переносном смысле.
- Сутулый пёс, даже дымоход не постарался провести. А мне теперь в окно выходить. – сказал седовласый с ноткой сарказма, всё так же косо посматривая на Хильду. – Мы ведь оба понимаем, что сейчас произойдёт, верно?
- Да, ты выйдешь в окно. - тихо ответила она, уже мысленно готовясь к тому, как её снова будет скручивать, когда она вернётся в шкуру человека. - Иначе в него выйду я.
Охотник поднял бровь и усмехнулся, подошёл к шкафу, стоящему у двери и пододвинул его к оконному проёму дверцами вперёд.
– Боюсь никто никуда не пойдёт, а тем более не улетит. – Малрик более не иронизировал, и с серьёзным лицом присел на корточки перед девушкой. – Слушай, я пришёл, чтобы извинится. Куда мне без тебя?
- Туда, куда шёл. Убивать и мстить. Ты как раз нашёл себе шикарную попутчицу на этот случай. - ядовито улыбнулась женщина. - А я подожду пока мозгами разживёшься и решишь наконец, что для тебя важнее: погоня за призраками прошлого или мать твоя, которая в настоящем. - огрызнулась Хиль, явно не собираясь сбавлять обороты.
Живот ныл и она уже готова была врезать этому урке по лицу, чтобы знал как ей командовать. Ишь что - игрушку себе нашёл. То надо она ему, то не надо, то “пошли к маме”, то “а не пойти ли мне дяденьке звездюлей навешать? А? Хиль? Какая Хиль? ничо! Посидит на попе ровно. Подождёт.”
Он встал на ноги в полный рост, осуждающе взглянув в её изумрудные глаза.
– Я не убийца, и ты это прекрасно знаешь. – сказал он не скрывая того, что Хильда его задела. Её фраза и впрямь колола ничем ни хуже острой пики, поэтому в груди уже не щемило, а резало по живому. – Я для себя всё решил. Я сделал ошибку и встал на верный путь. Твоя очередь. – Кроули направился к шкафу. Видимо, он собирался отодвинуть его в сторону.
Она физически почувствовала, как её спокойствие вылетело вон как пробка из бутылки. Что-то появилось совсем рядом на кровати и она без размышлений метнула это в спину Малрику.
- Это я-то должна вернуться? - Яростно прошипела она, пока в руке снова появлялся предмет. Это был горшок с кухни в её доме. - Я?! Марлик! Старый ты выродок! А ну повтори! - Она метнула в него горшок, попутно призывая ещё один. - Да я, сукин ты сын, из-за тебя из дома ушла! Из своей любимой насиженной норы, которую год не видела! - ещё один горшок разбился о шкаф в ужасающей близости от его головы. - Я тебя, чёрта старого, до сюда за ручку вела! - В руках появился ещё один, правда этот, похоже не был пустым как предыдущие. - А ты отвернулся как щенок! Как мальчишка! - Горшок не долетел до Малрика, не хватило посыла, он рухнул на пол перед ним, поднимая мучную тучу. - И после этого ты мне рассказываешь, что я куда-то там должна идти!? Да и пойду! Пойду, мать твою! И не пожалею ни на секунду! - она врала. Врала как сволочь и враньё это в ней было видно насквозь. Когда злятся на самом деле не плачут от обиды. Не задыхаются от собственной невысказанной досады. - Выйди в окно! Немедленно! - Голос сорвался и она дальше уже просто тихо злобно шипела, как взбешённая кошка. Слов было не разобрать.
Уклоняясь от запущенных в него снарядов, охотник понимал её как никогда. Он и правда поступил не правильно, но выслушивать всю эту желчь он явно не заслуживал. Он услышал много грязных, обидных слов, заставляющих сжимать пальцы в кулаки. Кроули был зол и оскорблён, но проглотил свою обиду и молча подошёл к пустельге.
– Я знаю, что ты говоришь не своими устами. Тебе меня не обмануть, больше – не выйдет. – схватив её за плечи, Малрик потряс её худенькое тельце, якобы ободряя от накатившего приступа ярости. – Очнись наконец! Я вернулся потому, что ты мне нужна, дура!
Она не ответила, да даже толком-то сопротивляться не стала, просто скуксила мордаху и тихонько свернулась клубком. Дёргаться сейчас ей было явно лишним, а она тут устроила настоящее побоище. Тело такого издевательства не простило. Тихо заскулив, она выскользнула из его рук, опускаясь на пол, обняв себя за пояс. Надо было хвататься за другое место, вот только чёрта с два до туда просто так дотянешься. По спине пробежала волна мурашек, а желудок свело. Вот только чего не хватало, так чтобы её ещё и тошнить начало. К чёрту его… К чёрту этого старого неопределившегося. Она не просто так закрылась. Никакого уважения к личному пространству.
Значит, стражники были правы. Фраза “женские дела” были ничем иным, о чём подумал Малрик в первую очередь. Всё стало ясно – закрывшаяся в футляр девушка просто скрывала свои недуги от глаз седого старика, видимо, стесняясь его. Теперь паршиво было в двойне, считай, всё это происходило по его вине. Может быть, Хильда была права? Он был самодовольным ублюдком, который не видит ничего дальше своего носа. По крайней мере, именно так Кроули сейчас себя чувствовал. Хотя, смотря на то, как от боли дёргалась дебоширка, неизвестно, кому сейчас было больнее. Хиль молча свернулась клубком и тюкалась лбом об пол. Так было чуть легче, да и потом… Пока она не дёргалась, не было так плохо. Голоса не осталось и послать Малрика она не могла. Приказать мысленно? Но ведь это сосредоточиться надо, а она только на то сосредоточилась, чтобы добраться до кровати и подняться с пола. Платье подалось алыми полосами и это было последнее, что следовало женщине показывать мужчине. Плевать сколько было ей, плевать сколько было ему. Есть то, что должно оставаться только в узком кругу. И чего ему не сиделось дальше внизу? Ей бы не было сейчас так стыдно и мерзко.
Пришлось раскошелится по крупному. Хозяин таверны пусть и задрал цену выше потолка, вот только у охотника не было времени выяснять с ним отношение. Оставшись без гроша, он снова поднялся наверх, снимая с себя плащ. Войдя в комнату, он набросил его на девушку и потащил её на руках вниз. Ей нельзя было здесь оставаться – стража более не потерпит нарушителей порядка, тем более, охотник точно знал, кто сможет помочь Хиль с её недугом, пусть не избавить, но хотя бы притупить острую как бритва боль.
Отредактировано Малрик Ван Кроули (23-06-2018 18:52:58)
Шрифт:
#main-reply, .punbb .post-content { font-size: ${value}px; }