В эти места Милену привела старая память. Очень старая. Когда-то здесь был город эльфов, давших приют одинокой волчице и многому научивших её. Магия, пропитывавшая это место, за тысячелетия так и не выдохлась, но без присмотра создателей её живительная сила творила бесконтрольно, деревья, когда-то служившие им домом, одичали и породили лес, раскинувшийся на многие дни пути. Это была одна из тех чащ, что удивляет и пугает смертных, заставляя придумывать всевозможные небылицы. А происходит это оттого, что они не понимают много, происходящего, под плотно переплетёнными кронами.
Оборотница понимала этот лес и шла по нему безбоязненно, обходя действительно опасные места и останавливаясь там, где Сила ласково баюкала в своих ладонях. Это было одно из самых спокойных и радостных её путешествий и оно уже подходило к концу, когда Милене случилось встретить в этих краях давнего знакомого. Знакомого звали Ирсин. Когда-то они служили одному богу, но нынче у него имелись свои жрецы. Как, наверное, могли бы быть и у неё, но Милена выбрала иной путь.
Впрочем, всё это случилось потом. А познакомились они в последний день её человеческой жизни, который, собственно, для Ирсина ещё не наступил. Тогда новоиспечённая волчица отказалась от его покровительства и бог прислушался к её желанию, оставив в покое, что порядком удивило Милену. Но теперь она понимала, что он просто заранее знал о её судьбе, ведь Лена сама рассказала ему об этом.
В этот раз она занималась тем же самым. Нет, они не болтали с богом, как хорошие приятели, просто Лена сидела в святилище, прикрыв глаза и облокотившись на ствол дерева, и рассказывала о том, что произошло с ней за прошедшие годы. Рассказ получался долгий, эмоциональный и немного непоследовательный. Ирсин молчал, но оборотница чувствовала, что он слышит и слушает. А потом она заметила тропинку, уводящую вглубь чащи.
Решив, что это приглашение, Милена пошла по ней и вскоре оказалась у небольшой речушки, на берегу которой было разбросано несколько домиков. Её приняли настороженно, но оружия у оборотниццы не было, как и ничего другого, что могло насторожить хозяев, а узоры на одежде недвусмысленно говорили о её принадлежности к лекарской профессии. И спрашивающей про Ирсна странной женщине, от которой пахло волками, эльфами и демонами, позволили остаться.
Вскоре Милена заметила, что в поселении оборотней живёт ещё один её знакомый. И хотя она понимала, что это не может быть он, но в облике их вожака явственно проступали черты, делавшие его схожим с тем парнем, что когда-то поделился с ней проклятьем. Сначала оборотница думала, что у неё разыгралось воображение, но чем дольше размышляла об этом, тем больше понимала, что получалось слишком уж много совпадений.
Нежданно-негаданно Лена нашла своих родственников. Правда, за четыре сотни лет до того, как они породнились. Как бы то ни было, ей стало интересно узнать о них больше и уходить оборотница не спешила. К тому же ведающие племени оказались очень искусны в магии крови, и она осталась ещё и затем, чтобы постичь некоторые её секреты, до сих пор Лене не известные. Так сложилось, что ей больше нужны были трудоёмкие, но не слишком затратные заклинания, позволяющие влиять на тело самыми разнообразными способами, а так же простые и грубоватые слова нападения и защиты, те же, кто целиком посвятил себя этому искусству, знали о нём много больше. И Милена могла просидеть ночь напролёт, рисуя на песке знаки и формулы и слушая пояснения о том, как и почему они работают.
Простой быт деревни тоже пришёлся ей по душе и через месяц оборотнице уже казалось, что она жила тут чуть ли не всю жизнь или, по крайней мере, вернулась домой после долгого отсутствия. Но всё ж Лена помнила, что это не так и, чтобы не нарушать привычного уклада деревни, она поселилась в маленьком домике, стоявшем особняком от остальных. Когда целительница только увидела это строенье, то для жизни оно было непригодно. Крыша прохудилась, пол местами сгнил, в очаге свили гнездо рыжие полевые мыши, а столбы у крыльца покосились настолько, что мешали открыть едва держащуюся дверь. Но на следующий день у развалюхи собрались чуть ли не все жители деревни и до вечера превратили её во вполне удобное жилище. Даже дров на несколько дней вперёд накололи и принесли воды.
А спустя ещё некоторое время к её порогу явился облезлый лесной кот с выбитым глазом. Несмотря на своё плачевное состояние, в руки гордый зверь не давался, но угощение принимал, а немного погодя, даже милостиво согласился спать в доме, разом выдворив из него всех мелких захребетников и нахлебников. Милена сочла это хорошим знаком и больше не стала считать дни, проведённые в поселении оборотней.

- Спасибо вам, - отозвалась Милена, поблагодарив в лице вожака всю стаю, и грустно улыбнулась. – Боги часто обозначают своё согласие лишь молчанием. Прежде я по малодушию искала в этом признаки безразличия, но потом поняла, что это их доказательство доверия к своим избранным. Всё будет, как ты казал, - оборотница склонила голову, безоговорочно признавая над собой власть его решений, ведь пока она живёт в племени, слово Мэйджера закон и для неё.
Лена поискала взглядом Октавиуса. Едва ли он будет прыгать от восторга, увидев её в ученицах, но оборотница была убеждена, что со временем остроухий оборотнь оценит положительные стороны этого знакомства. Есть три этапа обучения магии. Сначала учишься на мудрости, которая может быть заключена как в книгах, так и в словах наставника. Затем учишься посредством интуиции, переосмысливая, комбинируя и дополняя полученные знания. А потом учишься на наивности. Тогда учитель берёт себе ученика и, объясняя предмет, глядя на всё его незамутнённым взором, постигает науку ещё раз. И только тогда он становится мастером.
Но Милена могла предложить Октавиусу ещё одну, четвёртую возможность для обучения, объединить знания и интуицию и в диалоге достичь новых высот. Одна голова – хорошо, а две всё равно лучше. Но вот как скоро он помёт свою выгоду, пока было неизвестно. Кажется, оборотница немного напугала его при первом разговоре. Но что же она могла поделать, если рыжих эльфов не существует в природе и не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что за дар он развил в себе. Оставалась надежда, что Эрард поможет ей найти общий язык с шаманом. Но в таком случае для начала нужно было найти общий язык с Эрардом.
Несмотря на то, что находилась довольно далеко, Милена прекрасно слышала весь его разговор с отцом. Впрочем, ничего необычного или постыдного для неё в том не было. У оборотней отличный слух и кому же знать об этом лучше, как не другим оборотням. Выждав, пока Мэйджер уйдёт по своим делам, Милена тоже подошла и вопросительно взглянула на Эрарда.
- Надеюсь, ты не против, что я какое-то время поживу среди вас и буду посещать шамана вместе с тобой? Мне не хотелось бы причинять тебе неудобства своим присутствием.
Конечно, она прекрасно понимала, что парень подчиниться воле отца точно так же, как и любой другой волк племени, но всё же хотела услышать его мнение по этому поводу.

Что-то странное творилось в этой стае. Мэйджер предложил ей заниматься магией огня вместе с его сыном. Эрард изучал магию крови. Или у вождя были ещё сыновья, или она чего-то не понимала. Визит к Эрарду тоже ничего не объяснил, хотя шла Лена к нему именно за этим. А Мэйджер и вовсе был своеобразный. В хорошем смысле. Пожалуй, в этом она даже завидовала Сильвии. Или может, дело было не столько в её мужчине, сколько в положении, которое могло бы принадлежать Милене. Умом оборотница понимала, что это ей не нужно, но неугомонный инстинкт подбивал помериться с альфой силами.
Впрочем, с инстинктами своими Милена давно нашла общий язык и глупостей творить не собиралась. Склонности к стихийной магии у неё не было, потому изучать у шамана кровавое искусство устраивало её гораздо больше. А с местными особенностями она постепенно разберётся, вот только обвыкнется с новыми лицами, запахами и местом. Пока же её мысли занимал Октавиус. Надо было что-то делать с его насторожённостью по отношению к ней и для начала Милена решила попробовать самый простой путь к сердцу мужчины – через желудок.
Оборотница взяла сумку, сеть и почти на всю ночь ушла в лес. Земли этой она ещё не знала, потому просто шла неведомо куда и потратила много времени только на это. Впрочем, и гуляла Милена не просто так. Собрала кое-какие цветущие ночью растения, подсмотрела, куда ходит зверьё на водопой, изловила пару по-осеннему упитанных кролей и накрыла сетью целое семейство тетеревов. Молодых, тощих птенцов и курочку отпустила, на будущий год пригодятся, а чёрного лирохвостого петуха забрала на суп. На обратном пути обобрала куст орехов и, лениво пощёлкивая ими, повернула обратно.
Ночная прогулка вышла плодотворной, но всё же знахарка решила в другой раз позвать с собой кого-нибудь из мальчишек. Не слишком маленького, чтоб родители трёпку не устроили, и не слишком взрослого, чтоб ещё интереса к ночным походам не утратил. Эта братия завсегда каждый закоулок излазит и лучше взрослых в своих угодьях ориентируется, потому и в проводники такого брать милое дело. Надо только, чтоб здесь перестали на неё смотреть, как на чужую, и дело пойдёт.
Вернулась Милена уже после восхода. Заглянула в свою избушку, перебрала находки, вылила на себя ведро воды, сменила рубаху и понесла добычу в посёлок. Одаривать самого шамана было слишком уж явным умасливанием, да и Октавиус, всё-таки был эльфом, хоть и отступником. У тех никогда не угадаешь, что на уме, мог и не взять подарок, что было б обидно. Потому Лена просто отнесла кролов и птицу на общую кухню, объяснила, что ходила в ночь за травами, и по случаю добыла, а что уж с ними делать, там разберутся.
Того, что старанья её останутся незамеченными, знахарка не боялась. Очень скоро об этом узнают кто надо и кто не надо. Ведь оборотни только с виду такие суровые и угрюмые, а на самом-то деле всё как в любой деревне. И новости по сарафанной почте расходятся так же быстро и искажённо – на одном конце кто-то пукнет, на другом скажут, что обкакался.
У шамана Милена была меньше чем через час. Негромко постучала, вошла, получила пару неласковых слов за опоздание и извинилась за то перед наставником. Таков порядок. А потом она, как и все получила задание.
- Впервые слышу, чтоб для этих целей использовали слюну летучих мышей, - честно признала Лена. – Для этого есть особый рунный знак. Правда он забирает часть силы хранимой крови. А если надо сохранить малый объём, то берут порошок из пиявок. Обычные, болотные для того не очень подходят - мелковаты, а вот могильные в самый раз. Там один червь в локоть длиной и содержимого желёз на кружку крови хватает.
Она протянула руку над котлом и поманила к себе немного его содержимого. Багряный шар с полкулака размером завис рядом с ладонью оборотницы, вытянулся, принял форму продолговатой зеркальной пластины. Постепенно овал вернулся к форме круга, Милена продела палец в его центр и пластина начала раскручиваться вокруг него, издавая низкое гудение. Это несложное, в общем-то, заклинание годилось и для повседневных дел и как оружие. Наружная кромка диска резала что дерево, что кости. Даже с камнем справлялась, только истончалась быстро. Со свежей, податливой кровью оно, естественно, становилось подвижнее и послушнее.
Осторожно остановив вращение, ведунья сотворила из той же крови четырёхгранный стилет, а потом собрала её в рубиновый кристалл и положила его на стол.
- Боюсь, я не умею ничего сложного, - объяснила оборотница шаману, глядя на то, как хорошо заклинания получаются у Эрарда. – Я обычно взаимодействую с живой кровью прямо внутри тела, боли снимаю, раны залечиваю и не люблю проливать её без крайней необходимости… - она отошла, чтобы не мешать парням заниматься, и села рядом с Мартином, разглядывающим летучих мышей. – Оборотни бывают всякие, даже гуси, олени и змеи. Но именно такие мне не попадались, - улыбнулась Лена, просунув палец в клетку и почесав спинку одного из серых комочков. - И они обычно не бывают урождёнными, чаще всего это последствия применения тёмной магии. Хотя олени тоже живут кланом, но начался он с одного проклятого.

Ну вот, начало было положено. Милена покивала, выражая тем согласие и понимание мудрости учителя. Конечно, в разной местности используют различные алхимические приёмы для сохранения свежести крови. Там, где Лена провела бо́лшую часть жизни, пиявок было в избытке и росли они такими огромными, что вполне могли прикончить человека. Особенно если неправильно их снимать. Как ни странно, безопаснее всего было дать червю насосаться и отвалиться самому. Тогда кровь вскоре останавливалась и шансы выжить были весьма неплохие. А вот если пытаться его срезать или ещё хуже, разрубить пополам. Храни боги вас от такой глупости. А ещё напившихся крови пиявок можно было пожарить. На вкус чем-то напоминало кровяную колбасу. Полезные, в общем, твари, если осторожно обращаться.
Рунический символ, о котором толковала оборотница, строго говоря, был не одной руной, а несколькими, вписанными друг в друга и переплетёнными вместе. Почти все школы магии были так или иначе связаны с рунами. Лучше всего, с драконьими, но чаще использовали гномьи и их упрощённую человеческую вариацию. Иногда Лена встречала орочьи пиктограммы и знаки полуразумных созданий, вроде гоблинов, но их силу уразуметь ей было сложно. Точно так же, как и силу заклинаний, написанных на эльфийском и тёмных наречиях. Милена предпочитала молитвы, хоть они уже давно не приносили ей никакой пользы.
- Конечно, научу. Но знак сложный, к тому же он конфликтует с некоторыми материалами, например со светлыми видами дерева и медью. Лучше всего не чертить его каждый раз заново, а изготовить специальную посуду, вычертить узор на дное и пользоваться ею каждый раз. В этом я тоже могу помочь. А выглядит он вот так, - Лена взяла предложенную для упражнений доску и, нанеся несколько меток ногтем большого пальца, принялась выводить рисунок. Толку от него не будет, но хотя бы общую суть она объяснит. – Вот в таком виде этот символ наносят на ёмкости для хранения воды. Тогда она не портится по нескольку лет, - рассказывала оборотница, постепенно усложняя узор. – Вот так воду держат холодной около месяца. А если замкнуть контур и продлить вот эти линии, в узоре сами собой формируются символ жизни и символ постоянства.
Позади неё что-то зашумело, но на уроках магии это не редкость. Милена долгое время тренировала не только руку, но и разум, чтобы не совершать ошибок в начертании. Более того, оборотница с трепетной любовью относилась к этому занятию и как ничто не может отвлечь двух влюблённых друг от друга, так трудно было отвлечь Милену от работы. Она сначала закончила и лишь после этого подняла глаза на шамана, демонстрируя готовый узор, и вытянула из-за пояса застиранную тряпицу с немного выцветшей, но исключительно тонкой и аккуратной вышитой каймой.
- Вот, это и есть тот самый знак, - женщина обстоятельно вытерла пальцы и улыбнулась. – А заклинание ещё проще. В нём всего три слова. Влияет на него, прежде всего, умение мага представить требуемый результат и чувство времени, потому что произносить каждое следующее слово силы следует, когда предыдущее подействовало в полной мере. Боюсь, это нельзя показать медленнее. Такие вещи нужно чувствовать, что приходит только с опытом. Ну, и конечно, качество и свежесть материала играют немаловажную роль...
К шуму за спиной примешались различные своеобразные запахи. Внимательный взгляд Лены, направленный на учителя внезапно расфокусировался. Будто она всё ещё смотрела на Октавиуса, но уже не видела его, погрузившись в какие-то свои мысли. Кто знает, как пахнет разлагающаяся под действием магии живая плоть, тот уже никогда этого не забудет. Милена резко обернулась и, за мгновение оценив ситуацию, сорвалась с места.
Хотелось отвесить Эрарду хорошую затрещину, чтоб впечатало в ближайшую стену. Это же надо быть таким недоумком и настолько упиваться собственной силой! Хотелось как следует встряхнуть Мартина за шиворот, чтоб вытрясти из него все глупые доблестные принципы. Кто другой на его месте давно бы заорал, как резаный, и отскочил в сторону, наплевав на то, что это будет выглядеть смешно и трусливо. Лучше прослыть трусом и посмешищем, чем стать трупом. И ещё не помешало бы хорошенько выматерить их с Октавиусом. Двое взрослых увлеклись научными изысканиями и совершенно упустили из виду детей. Пусть по годам парни уже были взрослыми, ну и что? Это всё равно не отменяло того факта, что первейшая обязанность учителя – не допускать подобного.
Но Милена не сделала ни того, ни другого, ни третьего. Она проскочила мимо парней и сразу вернулась с ведром воды, опрокинув его на Мартина. Вода тут же окрасилась кровью и красной лужей растеклась по полу. Оборотница оценила последствия магии и зашипела себе под нос. Нет, это было не заклинание, а те самые ругательства, которые заслуживали она и Октавиус. Несмотря на молодость, Эрард оказался весьма сильным магом, будь Мартин человеком, он был бы уже мёртв, но регенерация проклятого сохранила ему жизнь и продлевала мученья.
Опустившись на колени рядом парнем, Лена положила ладонь ему на горло и надавила пальцами с двух сторон.
- Спи, - велела она. – Во сне нет боли.
С человеком или орком она бы такого проделывать не стала, ему пришлось бы вытерпеть всё от начала до конца, но оборотни живучи, с ними проще. И одновременно сложнее. Тому же орку можно снять боль зельем, а с сородичами только так, потому что не существует алхимического средства, способного одолеть оборотня на достаточно долгий срок, только магия. И сейчас настало её время.
Выглядел Мартин действительно ужасно. Словно с него живьём содрали кожу, местами зацепив и мясо. Но самым жутким было даже не это, а то, что грудь мужчины поднималась и опускалась в неровном, вибрирующем ритме. Он был жив, но эту жизнь ещё нужно сохранить. Строго говоря, оборотню не требовалось никакого лечения, всё заживёт само, стоит только подождать следующего полнолуния. Но, чтобы это сработало, к тому времени он должен иметь достаточно сил для обращения.
Тихий голос оборотницы окреп, произнося уже не ругательства, но какие-то незнакомые слова. Расплёсканная вокруг кровь каплями поднялась в воздух и так застыла, пока Милена избавляла  обожжённого Мартина от остатков одежды. Потом, повинуясь её движенью, несколько капель устремились к нему и маленькими плоскими кругляшами облепили плоть. За ними последовали ещё и ещё, покрывая всё тело оборотня мелкой, почти чёрной чешуёй и вскоре он стал больше напоминать рептилию, нежели человека. Прежними остались только закрытые глаза и плотно сомкнутые губы. Милена медленно села и вытерла взмокший лоб.
- Нужно принести одеяло, когда он придёт в себя, то будет мёрзнуть, и найти здоровое крепкое животное, чтобы пополнить его силы. Ну, или позвать жреца.

Отредактировано Милена (09-09-2018 16:30:21)