Эоган прибыл в деревню через пять дней, после казни семьи лесника. Официальным прикрытием его приезда было то, что он приехал собирать травы для своего учителя по алхимии, к тому же сам должен был сделать несколько заданий. Пятнадцатилетнего парня, да ещё способного немного помочь местным, встретили тепло. Ему даже предложили охрану для его поисков, однако он отказался. Никто впрочем и не настаивал, своих забот было по горло.
Ага, охранять меня будто кто то желал. Приставили бы какого нибудь дурака, от которого даже в сборе трав пользы никакой, вред один. А потом бы такую благодарность затребовали, словно королевским эскортом обеспечили., - думал Эоган, улыбаясь людям, способным в любую минута стать его агрессивными врагами. Ибо врагами они для него являлись и так. Главным было не обнаружить дар темного перед жрецом. Да и с паладином нужно было держать ухо востро. Эоган сильно сомневался, что сможет одолеть их обоих.
На закате он вознес молитвы Темному. дабы тот помог найти тифлинга. Однако пытаться найти кого то, в темном, незнакомом лесу, было невозможно даже с магией. Особенно учитывая что тифлинг не хочет быть найденным. Поэтому утром, прикрывшись необходимостью собирать травы, он отправился в лес. Сначала он шел со жрецом и паладином, а также той поисковой группой сельских парней, что охотились за тифлингом. Однако потом группа разошлась по разным направлениям и он тоже под шумок отделился. Убедившись что рядом никого, он применил одно из поисковых заклинаний. К сожалению, максимум чем это помогло - указало примерное направление поисков.
Его путь пришел к небольшой лесной речке. У неё было слабое течение и множество бродов. А также по берегам реки росло немало могучих деревьев. Почва здесь была более болотистой, мягкой. Её было удобно копать, так что здесь явно было одно из самых надежных убежищ подростка.
Так, ну и где же ты спрятался?, - спросил Эоган сам у себя, - Нужно применить ещё одно заклинание.
Снова применив магию, он опять получил уточнение. Эоган довольно улыбнулся, парень был где то совсем рядом. Тихими, насколько получалось, шагами, он направился в его сторону. И вскоре он нашел его убежище. Забравшись на невысокий холм, он увидел его. Это была бывшая медвежья берлога, искусно замаскированная дерном. Он увидел это убежище лишь потому что знал куда смотреть. Спустившись с холма, он снова потерял убежище из виду. Это не беспокоило его, так как он знал, что тифлинг там. И что за примерно минут пятнадцать - двадцать, которые нужны Эогану что бы неторопливыми, тихими шагами добраться до этого места, он никуда не денется.

Немой


Услышав женский голос, мальчик вздрогнул. Он уже привык за последнее время что голоса людей означают только одно - смерть. Они источали злобу, ненависть, желание уничтожить его. Этот голос отличался. Глубокий, он был нежным, он звал к себе. Парень поначалу замер, не желая выходить. Его терзал страх. И не меньше его пугало одиночество. За последнее время он ощутил себя одним на всем свете, изгоем, что был вне общества, к которому уже никогда не отнесутся, не то что с любовью, с простым пониманием. И вот этот голос. Понимая что если за ним пришли, убежище ему не поможет, он решил показаться владелице загадочного голоса. Он вылез из берлоги, согнувшись от страха и слабости. Он уже некоторое время не мог нормально поесть и постоянно бегал от кого то. От людей, от непогоды, от лесных хищников. В его затравленном сознании билась безумная, отчаянная надежда, доведенного до предела физических и духовных сил человека, что его зовет друг.  Вид женщины в черном платье, с лицом, словно сотканным из самой ночи, из пугающей его темноты, в которой красными глазами горели огни факелов и голодными огнями блистали очи зверей. Он попытался защитится, напугать ту, что перепугала до полусмерти его самого.
Пока он скрывался, он понял что зверей пугает рык. А рычать у него получалось хорошо. Он зарычал на неё, демонстрируя свои жуткие зубы. Зубы впечатляли. Как бритва острые, как сталь крепкие. И рык у него был хорошо поставлен, голос у мальчика был подходящий. При этом в рыке было слышно, как он сам напуган и слаб.

Услышав, что его засекли, Эоган прекратил смеяться и все таки взял себя в руки. Не стоит пугать их резкими появлениями, а то опять придется этого полудемона по всему лесу разыскивать. А парню уже осточертело получать по лицу от всяких деревьев и ниже пояса от кустов. Поэтом он глубоко вздохнул, вспомнил о паре служителей Имира и неторопливо вышел из за деревьев.
Мать - Амат!- ругнулся он,когда увидел женщину, стоящую между ним и тифлингом. От неожиданности и её мистического вида он подался назад, споткнулся о камень и приземлился задницей на муравейник. Немного попрыгав и стряхнув наглых насекомый, он попытался все же заговорить и восстановить свое достоинство.
Здравствуйте, уважаемые.- начал Эоган, не приближаясь к этой парочке, -Меня зовут Эоган. Я пришел за тифлингом.- Эоган обратил внимание на самого Немого, который, при словах что Эоган явился за ним, явно его не так понял и подался в сторону женщины, - Привет друг. Тебя было довольно сложно найти. Понимаю, сейчас ты может устал и все такое, однако охотники за твоей головой уже недалеко. И если ты не пойдешь со мной, они сделают из тебя такой же шашлык, какой они сделали из твоей родни.- тут он перевел взгляд на женщину, - Впрочем, как я гляжу не со всей родней. Странно, жители клялись что кроме самого тифлинга извели семью под корень.- лицо Эогана на миг затмил гнев, когда он вспомнил рассказы крестьян о жестокой расправе, как они гордились собой и как мечтали сохранить часть тифлинга в качесвте трофея, что бы выглядеть в глазах потомков настоящими борцами с Тьмой и её гнусными порождениями, - Так, кто вы и кем приходитесь этому тифлингу? Судя по его позе, он вам доверяет. А вот я не столь доверчив.- тратить время на глубокие разборки не было возможности, однако пускаться в рискованный путь бес знает с кем тоже не входило в намерения Эогана. Он ждал ответа женщины, волнуясь и покусывая верхнюю губу, а также бросая настороженные взгляды в сторону леса.
Если она окажется врагом, сколько времени я потеряю, убивая её? Для нас всех троих лучше, что бы она оказалась нашей союзницей.