На миг потеряв бдительность, Лана вдроднула, ощутив твердое прикосновение к себе. Опустив глаза, полунимфа увидела костлявую руку. Вмиг та была оторвана выскочившей из песка лианой, вскоре обвившей мага за талию. нежно, будто сокровище, и поставившей на обломки какого-то дома. Магия работала безотказно, но все-таки это было лишь песчинка в море. 
Ритуал семи смертей был смутно знаком Ланалуне, правда, исключительно по рассказам Аметист. Знакомая с темной магией, учитель рассказывала о том, насколько это жутко. Само естество поукровки содрогалось от ауры смерти и ощущения того, как воздух был пропитан темной магией. С таким полунимфа еще не сталкивалась, и это на миг заставило ее остановиться. Дракон уже взмыл в воздух и вступил в драку, но Луна стояла, распахнутыми глазами глядя на полчища нежити. Силы будто покинули ее, как и вера в то, что она справится и защитит не только Дрейка, но и оазис рядом. Но спустя мгновение голубые глаза блеснули, наполненные магией своей хозяйки, и твердое, уверенное заклинание Голем - прорезало острой вспышкой безмолвие города. Из песка и обломков зданий стали возникать фигуры, удерживаемые волей хозяйки. Мощные, сильные, обманчиво неповоротливые - песчаные големы вышагнули из своей стихии, готовые обрушить первозданный гнев природы на тех, кто посмел угрожать магу. Приняв на себя удар первой волны, троица обрушила на дряхлые кости и остатки былой армии крепкие каменные кулаки, погребая их под толщей песка. Они дробили черепа, ломали грудные клетки, разрывали скелетов на части, не зная жалости и усталости. Да и откуда им было знать ее, если их питала не только сила и воля самой Ланалуны, но и воля оазиса у ворот?
Луна молила волшебный оазис, который был уже не в силах сдерживать нарастающий мрак обезумевших нелюдей, обитающих здесь, о помощи, о том, что она готова помочь ему, получив взамен силу.И природа откликнулась, как и всегда откликалась к тем, кто был к ней добр и приветлив. Духи природы незримо устремились к полукровке, причудливо сплетаясь с корнями, песком, выплескивая слепую ненависть жизни к смерти. Луна ощущала, что духи оазиса осознали, что сейчас был тот момент, к котором решалось все - возродившись, дракон бы первым делом уничтожил благословенный уголочек природы.
Природа этого не желала. Сама жизнь бурлила в ней, дремлющая веками, взлелеянная теми, кто был добр к ней. Воспоминания о маге, посадившем здесь цветы для своей горячо любимой супруги, которая нашла свой последний приют где-то здесь, в недрах оазиса и единственная избежавшая страшной участи подобной нежизни, было живо в каждом листе и каждом дереве. Растения появлялись с уже отпечатком в памяти, лелея безнадежное желание вновь увидеть тех, кто помог им появиться. Ненависть к тому, кто запятнал память тех первых, кто был рядом, первых жителей, кто посмел обратить то, что они делали, во зло, витало в воздухе. Вот она, разрушительная сила природы, теперь бурлившая в крови девушки. Дрожа от возбуждения битвы, Ланалуна чувтвовала поддержку, творя заклинания и нанося удары по скелетам, пр этом тщательно высчитывая, насколько нужно то или это заклинание. Да,использование песка она знала плохо, но это была прекрасная практика.
Похоронив часть скелетов в зыбучем песке, полукровка заметила яйцо, которое держал странный жрец в маске шакала. Он обладал недюжинной силой, даже такой, мумифицированный, ведь держал яйцо на вытянутой руке. Девушка услышала, что именно эти яйца - залог ритуала, и если он "выпьет" их жизнь, силу этих нерожденных малышей, то тогда его ничто не остановит. Щемящее грудь чувство той, кто никогда не была матерью, но втайне желала этого, захватило ее полностью. Не выдержав,пПолунимфа почему-то повиновалась внезапному порыву, и, вытянув руку в просвет между толпой, вскрикнула - Песчаная рука - по песку быстро прошла будто волна, тщательно огибая препятствия, и, выскочив у пьедестала со жрецом, песок принял форму гигантской руки, точной копии руки Ланалуны. Эта рука выхватила из мертвой хватки жреца яйцо и понесла его владелице. Пару раз чуть не уронив драгоценный груз на землю и не разбив, заставив Луну затаить дыхание и не отводить гдаз от яйца. Ее оберегали големы и ветви призваннх духов из оазиса.
Поймав его в ладони, полнимфа чуть не упала с камня, на миг потеряв развновесие. Лана ощущала руками тепло живого тельца, которое было обречено умереть, чтобы ддать силы омерзительному порождению самой смерти, и испытала острое желание его спасти. Правда, девушка не учла, что теперь стала мишенью.
Долго рассматривать опаленную фигуру не получилось, приходилось маневрировать и пытаться сжечь? как можно больше трупов прежде, чем они доберутся до двуногой парочки, что оставалась где-то внизу среди языков пламени и едкого, удушливого дыма. Впрочем, назвать её совсем беззащитной было бы крайне глупо. Женщина, оказавшаяся сильной ворожеей, спустя буквально несколько мгновений, воззвала к силам природы и из земли полезли корни, стебли и стволы растений. Жизнь схлестнулась со смертью. Растения оплетали и скручивали дряхлые тела, разрывали их, утаскивали под землю, но этого явно было недостаточно, поскольку энергией некриума было пропитано всё вокруг включая землю древнего города и тела неупокоенных жителей. Всё новые и новые ростки возникали там, где прежние увядали, гнили и превращались в мутную жижу. Сила смерти была велика и чтобы противостоять ей, требовалось прикладывать очень много усилий, что грозило лишить сил природную ворожею, если она и дальше продолжит тратить свои силы. Что уж говорить про человека, который работая клинком пытался не подпустить к нанимательнице тех немногих мертвецов, что смогли преодолеть огненный и растительный заслон.
Сжав кулаки и вдруг испытав жуткий приступ ярости, ощущая в груди клубок из злости, отчаяния и мести, полунимфа будто получила новые силы. Она не думала о том, что ее надолго не хватит, и вполне возможно, если она перестарается, то сможет потерять магию или вовсе погибнуть. Увидев фонтан на площади, полукровка бросилась туда, надеясь, что ей удастся пробудить его. Он был старый и, судя по всему, полуразрушенный, и вода оттуда могла уйти. Или же и вовсе быть испорченной, гнилой и плохой, подвергаясь темной магии столько лет. Но Луна была друидом, и потому это было ей под силу, очистить фонтан от скверны и..и что? Кажется, Дрейк придумал что-то сделать с ним, но времени уточнять план и корректировать не было совершенно. Оставалось одно - положиться на ее проводника, довериться ему и его знаниям, которые ее и привлекли в нем, когда она выбрала его. Доверие - именно то, о чем она говорила ему, и сейчас была ее очередь показать, что ему она сама верит.
Наконец, ценой пары порезов и ушибов, девушка достигла подножия фонтана и звпустила руки в песок. очень надеясь на то, что ее смогут прикрыть стебли и големы, из которых осталось уже два, да и Дрейк, пока она будет колдовать, Ланалуна прикрыла глаза, начав шептать заклинание. Вода и правда была уже плоха и очень глубоко, но полукровка звала к ней, представляя ее внизу.
Призрак с каждым шагом становился все более четким, принимая облик молодой и прекрасной женщины с медной кожей и черными, как смоль, волосами. Облаченная в невесомые, прозрачные, колышущиеся от ветра призрачные одежды, она то и дело оглядывалась, глядя на своих спутников, но не останавливаясь. Почти не отличаясь от человека теперь, древняя красавица шла, держа в руках цветы и какой-то жезл, через храм, через коридор гигантских колон, увенчанных каменными лотосами. И, казалось, сам храм преображался. он будто представал перед путешественниками в ином, первозданном виде, тогда, когда он был прекрасен и молод, и его не касалось зло. Полукровка зачарованно рассматривала все, но не отставала от призрака, боясь потерять ее из виду.
Шрифт:
#main-reply, .punbb .post-content { font-size: ${value}px; }