Самый долгий путь начинается с первого шага, а самая короткая дорога та, которую знаешь. Но не у каждого пути есть начало и не всегда удаётся вспомнить дорогу, которой ходил тысячи раз.

События прошлого вырвали из книги жизни несколько страниц, перетасовали их словно карточную колоду с чужими воспоминаниями и, в произвольном порядке, запихали в новую обложку, на которой забыли написать имя автора.

Ведомый смутными воспоминаниями и неясными образами, по дороге шел человек. На нём были залатанные старые штаны, по внешнему виду которых создавалось впечатление, что скроены они из множества лоскутов и лишь примерно подходят друг другу по цвету и размеру. На ногах были избитые сапоги, за спиной болтался скомканный плащ в который было завернуто множество железяк, позвякивающих при каждом шаге. С виду человек выглядел, как побитый бродяга или бродячий артист, возможно ограбленный бандитами путешественник. Предположения могли быть верными, если бы не одно обстоятельство - мужчина был высок, крепок в стане и широк в плечах. Его чуть смуглая кожа отливала золотистой бронзой, лоснилась от проступавших капелек пота и была обильно покрыта шрамами всевозможных форм и размеров, что однозначно выдавали в нём либо воина-наёмника, либо искателя приключений. Особенно выделялись шрамы на спине, два из которых, вертикальные, выглядели совсем свежими, глубокими и едва переставшими кровоточить.
Желтые зрачки лихорадочно блуждали по домам и улицам, а голова то и дело дергалась из стороны в сторону, реагируя на каждый громкий звук и или окрик. Но чем дальше он заходил в город, тем медленнее становились шаги.
Ариман сильно изменился, как изменился сам Дрэйк Ларк и Каин Блэйз, некогда родившиеся или жившие в городе, пока судьба не развела их пор разные мира, а потом не заточила в одном теле.

Мужчина остановился и с задумчивым видом уставился на черные остовы домов и серые пепелища, оставленные бушевавшим некогда пожаром. Он рассчитывал, что знакомые места помогут ему вспомнить, кто он, кем был и чем жил, помогут обрести себя... Но чем могут помочь сгоревшие дома без вывесок и фасадов, без людей их населявших и знакомых голосов, звучавших на шумных улицах в базарный день.

Здоровяк выглядел растерянным, переводил взгляд с одной улицы на другую и пытался определить, в каком направлении ему следует двигаться. Квартерон Каин молчал. Несколько дней назад он насытился убийствами, чужой болью и страданиями и теперь спал, а может просто не хотел помогать Ариманцу из вредности характера.
Проходя мимо очередного пожарища, он резко остановился, провёл рукой по воздуху и поднял голову вверх. Где-то на задворках сознания тело вспомнило, что здесь располагался один из трактиров средней руки, рядом со входом была доска, где размещали заказы и контракты, а над головой висела резная деревянная вывеска "Серый Гусь".
Перед внутренним взором мелькали образы и лица, наслаиваясь на пепелище. От серого Гуся осталась лишь горстка серого пепла.
- Серый гусь... - Тихонечко прошептал мужчина и опустил поднятую руку, которая пыталась ощупать несуществующую доску объявлений.

Следом за рукой, путник опустил голову и упёр взгляд в землю.
Камни со следами копоти и опалин тянулись на несколько метров в стороны от пепелища, доходя едва ли не до середины улицы. Мелкий сизый пепел перекатывался и клубился под редкими порывами знойного воздуха. И сколь не всматривался мужчина в странные переплетения сажи и дорожной пыли, но они так и не сложились в слова ответа о его прошлом.
На душе стало несколько тоскливо и даже грустно, но всего лишь на несколько мгновений. Так бывает, когда рассчитываешь получить что-то здесь и сейчас, но понимаешь, что для достижения желаемой цели придётся приложить гораздо больше усилий, чем планировал изначально.
Первая вспышка воспоминаний не принесла и крупинки понимания собственного прошлого и нужно было двигаться дальше. Наверняка где-то должен был сохраниться хотя бы один дом, подворотня или человек, который всколыхнёт ровную гладь воспоминаний и сможет поведать хоть что-то о прошлой жизни.
Бродяга собирался уже пойти дальше, когда за его спиной раздался чей-то голос, явно обращенный к нему.
Повернув сначала голову в бок, мужчина уловил силуэт боковым зрением и лишь потом довернул корпус, развернув массивные плечи.
Было заметно, что путник изрядно напрягся, словно ожидая нападения. Тело подобралось, а мышцы проступили более отчетливо сквозь бронзовую кожу. Светло карие, почти желтые глаза, сразу же пересеклись со взглядом женщины и охватывая не только её силуэт, но и пространство вокруг. И хотя зрительный контакт парень удерживал достаточно долго, играть в "гляделки" он не собирался. В какой-то момент фокус его внимания сместился, более детально изучая лицо, скулы, губы и волосы. Могло показаться, что паренёк оценивает внешние данные собеседницы, но нет. Можно было поклясться, что во взгляде желтых глаз нет той приторно сладкой и липкой похоти, с которой обычно юнцы оценивают девушек. Более того, когда взгляд опустился ниже, он не задержался там, где обычно парни забывают обо всём на свете. Напротив, миновав женскую грудь, любопытный и изучающий взгляд сконцентрировался на деталях одежды, украшениях и оружии. Столь оценивающее мог бы смотреть лишь человек, который точно хочет знать, с кем имеет дело и его просто не получиться сбить с толку внешними данными, какими бы они ни были.
Взгляд добрался до сапожек и неожиданно резко вернулся к исходной точке, ловя взгляд женщины.
- Уж-шас-сно... - Прошелестел мужчина тихим голосом и, подняв руку, прикоснулся ладонью к собственной шее.
Немного сжав пальцы, он размял горло и тихонечко зарычал, прочищая горло.

- Ты з-снаеш-шь меня? - Уже чуть громче, проговорил мужчина и в его голосе лязгнул металл.
Похоже, вопрос собственного здоровья его волновал меньше, чем личность собеседницы, которая могла обладать знаниями и пролить свет на прошлое.

Кузнецы бездны умели быть настойчивыми и добиваться собственных целей. Накинув на время аркан повторений, они вновь и вновь истязали подопытные тела, убивали их в случае неудачи или мельчайших ошибок, после чего петля времени повторялась и они начинали эксперимент по новой и так до бесконечности. Хуже всего было то, что память при этом сохранялась как у пленников, так и у мучителей, заставляя переживать страшные события и невыносимую боль снова и снова, сходить с ума и кричать в припадках безумия.
Для обитателей мира прошло всего несколько дней, может быть недель, тогда как для мучимых существ шли годы, возможно десятки лет или даже столетий. Когда твоё тело и разум пребывают в постоянной агонии, а каждое повторение похоже на предыдущее, крайне сложно ориентироваться во времени, а потом и в пространстве, когда твои органы чувств становятся другим, не такими, к котором ты привык. Словно новорожденный ребёнок, ты заново учишься самым простым вещам, пытаясь не поддаться искушению убивать, ведь по задумке Кузнецов, это должно было стать смыслом и целью существования чудовища. Покорное, сильное, лишенное воли, страхов и чувств, не имеющее прошлого, настоящего и будущего, безропотно выполняющее малейший каприз своих хозяев, оно должно было стать частью будущей армии, способной завоевать Альмарен и ввергнуть его в пучину хаоса и разрушения. И не столь важно с кем предстояло воевать, хаос бездны был сам по себе, против всех. Против Светлых и Тёмных сил, против добра и зла, любви и ненависти. Непредсказуемость и безумие, вот пожалуй основные черты, которыми хотели наделить Кузнецы легионеров своих будущих армий. В двойне приятно было работать с существами противоположными по своей природе и мировосприятию, что должно было лишь усилить безумие и царящий в голове хаос.

Едва незнакомка сказала заветное слово "Знаю" и сделала шаг вперёд, тело дернулось и асинхронно пришло в движение смещаясь чуть назад и в сторону, чтобы занять оборонительную позицию, максимально неудобную для нападения незнакомки. Будучи выше и крупнее, мужчина возвышался над женщиной, наблюдая за её действиями и не моргающим взглядом следя за выражением её лица и мимики.
Взгляд парня был прямой и открытый, с небольшим прищуром желтых глаз, внутри которых даже при дневном свете можно было разглядеть лёгкое свечение, исходящее откуда-то изнутри. Шрам на щеке чуть подергивался, выдавая внутренне напряжение. Губы чуть приоткрылись и уже знакомый, скрипучий и лязгающий голос, повторил всего одно слово, словно пробуя его на вкус.
- Др-р-рэйк...
Брови сошлись ближе к переносице, на лбу появилось множество горизонтальных морщинок, а лицо приняло задумчивое и слегка озабоченное выражение.
- Говор-ри... - чуть тише прошелестел здоровяк, нервно подергивая головой из стороны в сторону.
- Ты з-снаеш-щь куда идти?

Дэйк пристально оглядел себя с ног до головы, пытаясь понять о чём говорит незнакомка, пожал плечами.
Не так давно он научился доверять людям, но где-то в глубине всё ещё оставалось чувство страха и недоверия к окружающим. К несчастью, лишь в последний момент можно определить истинные намерения человека, когда палица или меч нависают над головой. До тех же пор любые слова могут оказаться ложью и вести в западню.

Сощурив глаза, мужчина осмотрел городскую улицу, вдоль которой тянулись пепелища, в поисках возможных неприятностей, но кроме чёрных остовов домов ничего примечательного не заметил. Не было больше в этом квартале Аримана подворотен и глухих закоулков, где могли бы укрыться уличные бандиты.
"Ларт, ты чувствуешь это? Да, я знаю что чувствуешь..." Голос в голове рассмеялся, заставив тело вздрогнуть.

- Раны - нич-што, помнить-сь - вс-с-сё... - пророкотал мужчина, грузной поступью приближаясь к собеседнице.
- Др-р-рэйк ж-шивой. Не умер-р-р... - Желтые глаза зажглись внутренним светом от чего радужная оболочка стала заметно ярче. Свечение продлилось совсем недолго и достаточно быстро сошло на нет.
Дернув плечами, Ларт попытался улыбнуться, но получился какой-то жутковатый хищный оскал. Да уж, внешность порой бывает обманчива, с виду растерянный и глуповатый здоровяк, рохля, но после такой улыбочки понимаешь, что поменялся с жертвой местами.
- Немного - лучш-ш-ше, ч-щем ничего... - Закивал головой химериец, соглашаясь с доводами женщины.
-Вед-зи... Фальката... - Имя женщины, созвучное с названием древнего оружия далось ему значительно легче остальных слов, но Дрэйк был упрямым и дотошным. Он вновь попытался повторить имя, но на этот раз правильно, так, как оно должно было звучать.
- Фалька... - с придыханием произнёс он и довольный собой, гордо расправил плечи, показывая, что готов двинуться в путь.

Более у пепелища их ничто не держало. Фальката резво развернулась на каблуках и направилась в сторону центральной площади. Ларт двинулся за ней за ней, но из-за разницы в росте и поступи, на краткий миг оказался чуть впереди. Фалька могла с лёгкостью догнать его, но взгляд скользнул по спине и она заметила, что в вертикальных шрамах на спине, тех самых, которые больше всего привлекли её внимание, что-то поблёскивает. Неужели кто-то вогнал нож в спину и обломал рукоять? присмотревшись, женщина могла заметить, что и во втором шраме тоже что-то поблёскивает, переливаясь алыми разводами подсохшей крови и это явно был инородный предмет.

Странное чувство. Идёшь по городу в котором родился и жил долгое время, но не можешь вспомнить его. И дело даже не в том, что улицы покрыты пеплом, а от пёстрых зданий не осталось и следа. Даже если город сильно меняется, взгляд и память всё равно находят что-то знакомое и родное, где бегал молодым пареньком и тискал девчонок в подворотнях. Ничего, пусто.
Звучат голоса, люди ругаются, охают, кто-то плачет, а кто-то проклинает небеса, но все голоса пусты, сердце не слышит Ариманского говора, который раньше можно было узнать из тысячи других. Оглядываешься по сторонам, а внутри тишина и только хриплый шепот квартерона издевательской песней звучит в голове.

"Хоп-хэй, Дрэйк пей...
Пиво с сидром в глотку лей...
Вечер - весел, ночь - пьяна
Утром треснет голова..."

Дрянной мотивчик кабацкой песни, звучащий в голове по сотому разу, начинал бесить, вызвал жуткое чувство гнева и желание биться головой о каменную мостовую. Стиснув до хруста зубов, Ларт старался отстраниться от назойливого Каина, который делал всё, чтобы Ларт начал убивать. Ему было достаточно, чтобы Дрэйк убил хотя бы одного, самого дрянного и немощного человечка, вкусил вкус силы и поддался искушению вседозволенности, но... Ариманец был упрям, как сам дьявол и твёрдо стоял на своих принципах.

"Эй, Дрэйк, в мору бей,
Бей смелей, не робей...
Видишь смотрит из окна,
Ту, что трахал ты вчера..."

Желваки на лице заходили ходуном и Ларт тихонечко зарычал, мотая головой из стороны в сторону, стараясь прогнать подступающее безумие. Неизвестно, чем бы всё закончилось, но Фалька подвела мужчину к уцелевшему строению и зашла внутрь. Ларт на несколько мгновений замешкался, изучая фасад дома и вывеску. Что-то показалось ему смутно знакомым, как-то связанным с его прошлым, но что именно, парень так и не смог понять. Возможно внутри, как и говорила Фалька, он получит ответы на мучающие вопросы.
Дверь тихонечко скрипнула и на пороге возникла фигура бродяги, который своим телом перегородил почти весь проход. В ноздри ударил запах заведения, заставив принюхаться и более пристально оглядеться. Чуть поодаль стояла знакомая женщина о чём-то беседуя с мужчиной. Тот утвердительно кивал и что-то отвечал, но глядя на нового посетителя постоянно морщился.
Было видно, что хозяину таверны было неприятно пускать на порог грязного оборванца и если бы не кошелёк с монетами его спутницы, то он бы точно распорядился выгнать попрошайку вон. Возможно, даже наградив парой пинков и зуботычин.
Магия золота сделала своё дело и хозяин промолчав, выдал ключи.

Женщина достаточно ловко и сноровисто поднялась по лестнице, половицы лишь немножечко поскрипывали под её лёгкими шагами, зато когда на них встал Ларт, они застонали так, словно кто-то резал целую свору котов.
- Он мне так всех постояльцев перепугает... - недовольно проворчал хозяин и раздосадованно бросил тряпку на стойку.

- Из-с-са меня у тебя будут проблемы... - виновато пророкотал Ларт, когда всё же догнал Фальку и проследовал в сторону кровати, чтобы исполнить её просьбу.
- Они это с-сделали с-со мной. Мер-р-ртвы, все... Я ж-шив. - буднично пояснил мужчина, кивнув головой за спину.

Сидя на кровати, Ларт постоянно смотрел на женщину, наблюдая за её движениями и манипуляциями. Прозвучавшие слова заставили задуматься, почему она была рада, что Дрэйк жив? Играла ли она какую-то роль в его жизни раньше или это была банальная вежливость, учтивость или любопытство? Возможно некая этика наёмников, которая неписанными правилами побуждала помогать собрату по цеху в сложной ситуации? И пусть вопросов было больше, чем ответов, но разум постепенно учился работать с получаемой информацией и дробить её на логические блоки из которых выстраивал кирпичики головоломки под названием "Память".
Прошло не так уж мало времени, когда его разбудили в холодной и сырой шахте и он услышал человеческую речь впервые за долгие столетия молчания, стонов и криков боли.
Первые слова давались ему с большим трудом, но со временем, чем больше он пытался говорить, чем больше слушал и запоминал, по мере того, как он вспоминал то, что уже когда то знал, ему становилось проще подбирать нужные слова для выражения собственных мыслей и чувств. И пусть горло всё ещё с трудом воспроизводило звуки, хотелось верить, что настанет время, когда он сможет не только хрипеть, каркать и лязгать металлом, но и полноценно говорить, не пугая окружающих страшными звуками.

Ларт вновь попытался улыбнуться и коротко кивнул.
- Я п-ррош-шел, с-пр-равилс-ся! С-смог... - Вот только рассказать о том, что же он смог, не так то просто. Мужчина хотел добавить что-то ещё, но в дверь постучали и он напрягся, подавшись вперёд приготовился встретить те самые неприятности, которых "одной больше, одной меньше". Каин настаивал на том, что лучшее средство от избавления неприятностей это убийство. По тому то он и сверлил трактирщика недобрым взглядом, подрагивая от возбуждения и предвкушения скорого кровопролития. Лишь когда хозяин покинул комнату, плечи Ларта опустились и расслабились.
- Др-рэйк Ларт, наёмник из-с Ар-римана... - Поправил собеседницу мужчина, сумев сложить несколько кусочков информации, которые ему удалось получить ранее и узнать теперь.
- Это мой гор-род, но я его не помню... - насколько могла заметить Фалька, в речи Ларт испытывал проблемы лишь с шипящими и грассирующими буквами. Первые вылетали из лёгких со свистом, тогда как вторые заставляли голосовые связки вибрировать и неприятно лязгать.
"Водные процедуры" наёмник переносил спокойно, словно и не в его раны затекает вода, не его тело тревожит ткань, хотя, скорее всего дело было в ловких и умелых руках, которые сноровисто избегали болючих участков открытых ран. Когда же дело дошло чего-то большего, повернув голову на бок, Дрэйк пристально посмотрел на Фальку и поинтересовался:
- Больно? Ч-што это з-сначит?

При ближайшем рассмотрении, очищенные от следов крови и грязи железки выглядели как колода карт, а точнее сложенный веер. Железки были достаточно длинными и чтобы прикрыть их ладонями, Фальке потребовались бы обе руки, включая пальцы. Полоски металла, подобно картам, плотно прилегали друг к другу и казалось, что между ними даже невозможно просунуть лезвие. Со стороны, которая была ближе к голове находилось небольшое утолщение, а в части спины, наоборот, железка утончалась. Подцепив самый краешек кончиком ножа, Фалька ощутила сопротивление, какое обычно чувствовала открывая замки с хорошей пружиной. Пришлось приложить немного больше усилий, чтобы конструкция поддалась и приподнялась над кожей спины на несколько сантиметров. По мере того, как предмет извлекался из тела, он начал слоиться, раскрываясь и расслаиваться на множество пластин, которые по своей форме напоминали клинки или перья. Под первым слоев виднелся ещё один, меньшего размера, под которым находилось некое подобие рычага, уходящего куда-то под рёбра. Приподняв конструкцию ещё немного, женщина могла удивить, поскольку железка всё больше напоминала небольшие железные крылья.
Потянув ещё немного, Фалька увидела, что крылья задрожали, а пациент дернулся вперёд и в сторону, резко разворачиваясь к ней лицом. В следующее мгновение, в деревянные стены врезались два огромных стальных крыла, перьями кромсая древесину в щепки с лёгкостью острой пилы. Если бы Ларт замешкался на секунду, то подобное "раскрытие" крыльев, попросту бы разорвало женщину на части.
- Ты в пор-рядке? - поинтересовался Дрэйк, тяжело дыша и глядя взволнованными глазами на Фальку.
Оставив в стенах пробоины, крылья сложились, уменьшились в размерах и скрылись за спиной собеседника, заняв прежнее положение.
- Это вс-сё Куз-снецы Без-сдны...

Медленно поднявшись на ноги, Ларт осторожно кивнул, внутренне соглашаясь с тем, что подобное зрелище и близкое присутствие смерти, всегда не лучшим образом сказываются на внутреннем состоянии человека.
Посмотрев на поврежденные стены, он сокрушенно покачал головой и повернул голову в сторону двери. Где-то в коридоре, на лестнице, слышались торопливые шаги и приглушенная ругань хозяина постоялого двора. Судя по всему его привлекли необычные громкие звуки и он направлялся сюда, чтобы проверить, какой дебош устроила странная парочка в его заведении.
Дрэйк осторожно пододвинулся ближе к тазику и, зачерпнув ладонями воды, сделал несколько жадных глотков. Пересохшее горло несколько обмякло и мужчина поймал себя на мысли, что пить нужно регулярно, а не когда горло начинает невыносимо саднить.
Посмотрел на застывшую собеседницу.
- Понимаю тебя. Мне тоже потребовалось много времени, чтобы свыкнуться и смириться с... - подняв руку, указал себе за спину большим пальцем наёмник. Голос его изменился и после выпитой воды стал несколько мягче и теплее с низкими нотками грудных тонов и отсутствием лязгающих и скрипучих звуков.
- Я тоже плохо помню. Каин помнит, но не говорит.. - Ларт постучал себя пальцем по виску и направился к двери, поскольку в неё требовательно постучали.

- Какого хрена там у вас происходит? Вы что, мебель решили двигать? - возмущенно проговорил хозяин и попытался сунуть голову в приоткрытую дверь, но тут же уткнулся носом в грудь Дрэйка. Взглял заскользил вверх, пока не встретился с желтыми глазами необычного постояльца.
- Если вы что-то сломаете, то заплатите мне за каждую зарапинку... - хозяин попытался толкнуть дверь, но сдвинуть с места Ариманского паренька оказалось невозможно, словно он весил целую тонную. Совершив ещё несколько безрезультатных попыток, мужчина гневно фыркнул и пошел по коридору обратно на первый этаж, бурча проклятия на голову "Здорового и бестолкового". Ларт прикрыл дверь и повернулся к Фальке.
- Ты точно в порядке? - Взгляд скользнул в сторону бутылки со спиртом, от которой разносился во все стороны знакомый аромат.

Приблизившись к тумбочке, Ларт взял бутылку в руки и плеснул себе на ладонь немного её содержимого. Поднеся пальцы к лицу, мужчина поморщился от резкого запаха. Вернув сосуд на место, он вновь переместился, оказался напротив женщины, с противоположной стороны кровати.
- Я не помню, как долго я молчал... Кажется целую вечность, или около того. Горло привыкло кричать, было разодрано в кровь... Мне и сейчас сложно...
Досадливо поджав губы, Дрэйк замолчал, улыбнулся и медленно выдохнул, дав несколько секунд отдыха голосовым связкам и собираясь с мыслями.
- Дня четыре, может быть больше... Путь в Ариман был очень долгим...
Мужчина нахмурился, что-то перебирая в памяти, потом опустился на пол, поджал одно колено под себя, а локтями упёрся в кровать. Желтые глаза словно бескрайние песчаные дюны поймали взгляд собеседницы.
- Не знаю, что ты задумала, но так будет безопаснее... со стороны головы. - опустив голову на скрещенные руки, молодой наёмник чуть выгнул спину, подставляя её Фальке и продолжая рассказ.
- Когда-то, Каин был Ариманцем, как и я. Наше желание добраться до родного города совпало и потому мы здесь... Но это единственное, что у нас общего. Он старше... много старше меня. Опытнее, злее, циничнее. Он жесток, беспощаден, с извращенным разумом и желаниями... Жуткое существо...
И вновь Ларт умолк, но на этот раз не по тому, чтобы дать отдых глотке, а по просьбе собеседницы.
- Скажи, а на кого я сейчас похож? Разве не человек?..Нет... - покачал он головой. - Уродец... Химера...

Отредактировано Дрэйк Ларт (23-05-2018 23:05:05)

Ларт не жалел себя и был внутренне благодарен, что никто не жалеет его, поскольку жалость это последнее чувство, которое можно испытывать к человеку. Жалость пуста, она никак не поможет, не исправит случившегося, а лишь напомнит человеку о его ничтожности и ошибках.
Ларт говорил, но в речи его была лишь констатация фактов и ответы на заданные вопросы. Лучшей же помощью сейчас была забота, которую проявляла Фалька по отношению к своему менее удачливому коллеге по цеху. Как знать, возможно именно такие минутные порывы и необоснованные желания помочь, в будущем могут привести к тому, что милость вернётся сторицей и старый знакомец, сможет сделать то, что будет не под силу другим. Для некоторых долг чести и плата по счетам значат гораздо больше, чем собственная жизнь, побуждая рисковать и совершать безумные и суицидальные поступки, лишь бы только с полна оплатить за некогда оказанную дружескую услугу.

- Делай, что должно... - проговорил Дрэйк, когда женщина принялась обрабатывать раны.
И хотя подопечный сидел смирно, не дергался, не пытался сопротивляться и даже не шипел от боли, но Фалька могла поклясться, что то, что находилось у него в спине, реагировало на каждое прикосновение и болевой импульс. Проводя вокруг ран, она наблюдала, как стальные пластины немного дрожат, а стоило в ранку скользнуть капельке спирта, как пластины приподнимались на несколько сантиметров над кожей спины и ощетинивались мелкими перьями. Похоже, железо было как-то связано с болевыми ощущениями, а может и не само железо, но связь точно прослеживалась.

*Фууух...* Шумно выдохнул мужчина по просьбе женщины и чуть приподнял голову, оказавшись лицом где то между уровнем декольте и живота.
- Похож на человека, но не человек? - вкрадчиво поинтересовался Дрэйк, пытаясь заглянуть в глаза собеседницы под неудобным углом. - Кто же я тогда? Точнее, кем был давно, до сегодняшней встречи?

Мужчина хотел спросить что-то ещё, но в дверь так громко и настойчиво постучали, что деревянная конструкция заходила ходуном. Не дожидаясь ответа, кто-то снаружи с силой ударил раз, потом второй, доски затрещали и старенький засов не выдержав, свалился на пол, гремя проржавевшими гвоздями.
- Это он! - высоким фальцетом заголосил хозяин таверны, тыкая пальцем в спину распластанного на краю кровати, мужчины и осматривая стены, в которых красовались две пробоины.
- Он хочет разнести мою гостиницу и отказывается заплатить за причиненный ущерб!
По обе стороны от дверного косяка, прямо перед хозяином, стояли два дюжих орка, по внешнему виду явно не обремененные большим интеллектом, зато наделенные солидной мышечной массой и вооруженные увесистыми деревянными дубинами. Явно телохранитель и вышибала заведения, для успокоения буйных гостей.
- Устройте ему взбучку как следует и вышвырните вон, если откажется платить!

Взгляд Дрейка изменился. Полыхнув каким-то внутренним светом, желтые глаза сузились и посмотрели на женщину, словно ожидая приказа, а в следующее мгновение на спину обрушилась дубина, заставив голову качнуться из стороны в сторону. Ларт зарычал, его лицо исказилось злостью, а бронзовая кожа посветлела, приобретя металлический блеск.
Удары посыпались как из рога изобилия не давая мужчине возможности встать или развернуться.
- Каин! - едва слышно прошелестел парень и в следующее мгновение его крылья раскрылись, расправились, дернулись назад, отталкивая вышибал и давая немного времени, чтобы подняться на ноги. Голова дернулась из стороны в сторону в каком-то зверином жесте и Дрэйк набросился на девушку, что находилась прямо перед ним.
Схватив Фальку в охапку, Ларт устремился к окну и, не сбавляя ходу, выпрыгнул в него, сложив перед собой крылья в качестве защиты.
Звон битого стекла, треск ломаемой древесины, стремительно приближающаяся каменная мостовая, пара ударов сердца и через секунду земля уходит из под ног. Сильный воздушный поток останавливает падение у самой земли.
- Бежим! - рычит Ариманец, опуская ноги девушки на мостовую и указывая в сторону улицы, в конце которой виднелись портовые постройки.

Отредактировано Дрэйк Ларт (24-05-2018 22:58:30)

Дрэйк было дернулся в сторону порта, но остановился, когда услышал голос женщины.
"Стоять? Но зачем? Они достаточно удачно смогли сбежать от неприятностей, а теперь Фалька просит стоять на месте, когда нужно поскорее убраться. Неужели она так переживает за оставленные вещи, что решила за ними вернуться прямо сейчас, не дожидаясь вечера или иного удобного момента?"
На лице мужчины возникло непонимание и удивление, но сделать он уже ничего не успел, поскольку женщина направилась ко входу и через считанные секунды скрылась за дверью. Через несколько секунд и Ларт направился в том же направлении, чтобы убедиться, что вышибалы, чей гнев был направлен на него не причинят вреда женщине.
Дверь тихонечко скрипнула...

То, что увидел железнобокий, повергло в шок, лишив на некоторое время возможности говорить и двигаться.
Без понятной и явной на то причины, женщина убивала. Убивала быстро, хладнокровно и методично. Ларт смотрел на происходящее и испытывал не только непонимание, но и отвращение. Он мог понять убийство диких тварей, когда убийство было самообороной или частью контракта, но вот так - убийство ради убийства? Нет, такое Дрэйк не понимал и не хотел понимать, поскольку не было ничего, чем можно оправдать подобное.
Вышибалы пользовались деревянными дубинками и максимум бы как следует отделали мужчину и вышвырнули бы вон. Возможно, заставили бы отработать нанесенный заведению ущерб... Но применять сталь против дерева, убивать ради развлечения, когда никто из дорогих и близких людей не был убит, убивать наплевав на городские законы и людей его населяющих... Ариман, как много ему довелось вынести всего на своих плечах, скольким бедам и невзгодам противостояли люди, сколько жизней положили они ради его становления, сколько сил когда-то  вложил и сам желтоглазый Ариманский наёмник Дрэйк Ларт в благополучие и спокойствие города, в его защиту и процветание...
Теперь же каждый удар женщины был плевком в душу и ударом в спину, бессмысленным и подлым предательством, нарушавшим основной Ариманский закон - "Кто первым достал оружие, тот и виновен". Уличные потасовки и кабацкие драки, как и прочие споры, было принято решать без оружия. Синяки, переломы и выбитые зубы даже стража не считала нарушением, а вот смерть... среди бела дня...

Дрэйк не стал дожидаться развязки и наблюдать за тем, что будет дальше. Всё было и так понятно.Постояльцы и люди на улице видели их вместе, а значит за ним придут. Раньше или позже, но придут, как соучастником или свидетелем. Вероятно, представившаяся Фалькой покинет город и больше её никто и никогда не увидит, а вот Ариманцу...

Едва прошел ступор, а перед глазами перестали мелькать воспоминания, пришло понимание, что ничего уже не исправить и не изменить. Мужчина отступил на шаг от двери, позволив ей закрыться и повернулся к ней спиной, глядя на улицу покрытую пеплом, золой и осколками выбитого стекла вперемешку с древесной щепой. Взгляд упёрся в тонкую синюю линию озера Арпар, что едва виднелось за городским кварталом. Ноги сделали один шаг, затем второй, прошлись по осколкам, оставляя на камне алые следы крови.
Не чувствуя боли, Дрэйк побрёл в сторону порта, пустым, невидящим взором глядя перед собой. На глаза наворачивались слёзы, от чувства горечи и беспомощности жгло лёгкие, а совесть буквально терзала на части то, что некогда было Лартом. А вот Каин напротив, хохотал внутри, глядя на чужие слабости, он мог просто так убивать ради убийства, удовольствия или развлечения, и то, что довелось увидеть на постоялом дворе, его очень порадовало.

Лард шёл, но движения ему казались медленными и никчемно вялыми, словно у мухи, которая угодила в свежую древесную смолу и, чем больше пыталась выбраться, тем сильнее увязала в густой и пахучей жиже.
Можно убежать от других, но сколь не были быстрыми твои ноги, ты никогда не сможешь убежать от себя. Можно пытаться не спать сутками, бежать, гнать коней и нестись к горизонту на всех парусах, но все это тщетные попытки. Едва глаза закроются, отягощенные усталостью и изнеможением, как тут же появляются твои призраки. Они кружат вокруг тебя всю ночь и терзают нарушенными обещаниями, предательством и совестью. Примерно что то подобное происходило сейчас. Дрэйк чувствовал, что предал свой город и людей его населяющих, но ничего не мог с собой поделать, как не мог найти и оправдания.
Когда за спиной прозвучал голос, он его даже не сразу услышал, скорее почувствовал его вибрацию кожей. Медленно повернувшись, Ларт посмотрел на женщину.

Фалька ошиблась, просчиталась, сделала неверные предположения, которые могли бы подойти под большинство людей, но не под Ариманского наемника. Его глаза с тоской и печалью смотрели на неё несколько секунд. Не последовало ни упрёка, ни отторжения, лишь глубочайшее разочарование какое только способен испытать человек, доверившийся другому человеку. А потом его глаза просто  потухли. Убийца видела нечто подобное не раз и не два, когда жертва испускала последний вздох и живая блестящая пелена глаз сменялась хрустальной, равнодушной прозрачностью вечного покоя. Дрэйк ушёл, так и не сказав ни единого слова, не упрекнул и не осудил. Видимо в нем было гораздо больше воли и терпения, понимания и человечности, чем у тех, с кем сталкивалась убийца ранее. Великое сердце человека, достойное и способное принимать людей с их недостатками и верить в доброту души, даже когда там царит вечная тьма. Он ушёл, как уходит из тела тепло.
Но мужчина не был мертв, продолжал крепко стоять на ногах и даже не пошатнулся, пытаясь свалиться кульком на землю. Он был жив, в этом Фалька была уверена.

*Хлоп, хлоп, хлоп*
Ариманец несколько раз неспешно ударил в ладоши, глядя на женщину глазами, в которых более не было огня пустыни, а лишь ледяное безмолвие пустоши.
- Хороший танец... достойный хорошего букета... жаль, что представление было коротким и не все зрители смогли наградить тебя овациями... - поговорил мужчина и Фалька смогла уловить едва различимые изменения в интонации собеседника.
- Вмешиваться в чужой спектакль? Как грубо. я не участвую в уличной самодеятельности... предпочитая более серьезные постановки. - голос Ариманца треснул и он рассмеялся холодными, лязгающими звуками металла.
В прочем, хорошая актриса достойна похвалы за хорошую роль... - рука мужчины неспешно приподнялась, скользнула по подбородку девушки, потом на затылок. Приблизившись, ариманец коснулся губ в легком поцелуе и отступил. Убрав руки от отступил на шаг, но заметив на пальцах чужую кровь, провёл по ним языком пробуя на вкус.
- Ммм... отличный, выдержанный вкус...

Облизав ещё несколько пальцев, Каин приподнял бровь, посмотрел на стоящую рядом женщину и отвесил шутовской поклон, склонившись почти до самой земли и сделав широкий жест привествия рукой.
- Почти собственной персоной... - губы скривились в скептической усмешке. - А ты полезное млекопитающее, женщина. Так легко Ларт ещё не отпускал меня... В прочем, чего ещё можно ожидать от глупого ребенка, впервые увидевшего суровую реальность жизни, испугавшегося и пытающегося спрятаться...
Взгляд желтых глаз прошелся по пальцам, на которых не осталось крови, а лишь розовые разводы. Последовал тяжелый вздох, а затем и небрежный жест вытирания пальцев о собственную грудь. Язык высунулся и облизал губы, словно по ним был размазан мёд.

- Неужели? - неожиданно воскликнул Каин и хлопнул себя ладонью по лбу. - А я то всё думаю, почему мелкий выблядок прячется за мою задницу и подталкивает вперёд каждый раз, когда что-то идёт не так... Мне следовало его придушить ещё при первой встрече... - Челюсть мужчины звонко клацнула и он принялся обходить Фальку вокруг, смеряя оценивающим взглядом.
- Доспех... Пф... Скорее уж нянька, которая не может уйти и вынужденна носиться с мелким засранцем, как с писаной торбой... - Каин зло зарычал и дернул шеей из стороны в сторону, как это обычно делают стервятники.
- У него разум пятилетнего ребенка, он любопытен и пуглив до усрачки... Смилуйся Рилдир, неужели я слишком хорошо себя вёл, что ты меня так наказал? - Взгляд посмотрел куда-то в пустоту, а потом сконцентрировался где-то на переносице собеседницы.
- Уверен и у тебя есть страхи от которых хочется спрятаться куда подальше, забиться в дальний угол и не дышать...
Замерев на несколько секунд, Каин молча наблюдал за реакцией женщины, а потом громко рассмеялся, поворачиваясь в сторону порта.
- Какая ирония, мальчишка почти дошел до моего уютного гнёздышка. Как это мило с его стороны... Надо заскочить домой и сменить одежду, пока есть такая возможность. Хорошо, что щенок ещё в штаны не нагадил, а то от этих смердящих лохмотьев мне уже хочется собрать собственную кожу... Сделав несколько шагов, мужчина остановился, и резко посмотрел в сторону пепелища. Челюсть задвигалась из стороны в сторону, а желваки заходили ходуном. Несколькими широкими шагами, он подошел к обугленным головешкам и присел на корточки, вытянув руки к пепелищу.
- Идите к папочке... - проговорил мужчина, делая манящие жесты пальцами.
Несколько секунд ничего не происходило, но потом Фалька заметила золотистых змей, что ползсли среди головешек прямиком к мужчине. Чуть присмотревшись, она смогла понять, что это вовсе не змеи, а два золотых ручейка, которые стремились к манящим их пальцам. Через несколько мгновений, змейки заползли на ладони и свернулись вокруг запястий цельнолитыми золотыми браслетами.
- О да... Мёртвецам золото не нужно... - сказав так, мужчина посмотрел на украшения и те приняли форму черепов, обвивавших запястье костлявым позвоночником.
- Как на счёт выпить? Я угощаю! - приподняв руку, Каин потряс браслетом, на что тот отозвался металлическим лязгом.
Оглядевшись, Каин весело присвистнул. - Вечером нужно будет прогуляться по городу, я чувствую множество золотых расплавов...

- Шепну тебе на ушко... - доверительно и многозначительно пообещал Каин, поглядывая на собеседницу каким-то очень странным взглядом, в котором читалась смесь голода, злости и звериной страсти с примесью дикой, необузданной ярости.

- О да, умница девочка. Эти тряпки вгоняют меня в тоску... - Рука дернулась, сжимая ткань рубища на груди в тугой комок, а потом дернула в сторону, срывая оставшиеся лохмотья и отбрасывая их в сторону. Следом за рубищем были сорваны старые и рваные штаны, рухнул к ногам и свёрток с ржавыми железками.
- Вечно всё приходится делать самому...
Каин повёл плечами, руки напряглись, по телу пробежала волна серебристой чешуи. Сложив пальцы причудливым образом, мужчина, нисколько не стесняясь своей наготы, скрестил руки на груди и, чуть выгнув спину, развёл их в стороны Лежащий у ног свёрток как-то сразу сдулся, похудел и из него выскользнули тонкие змейки, которые принялись оплетать тело узорами причудливой формы, образовывая некое подобие одежды. Поножи, наручи, кольчужная юбка закрывающая перед и зад, но совершенно не прикрывающая бёдер, широкий металлический пояс с дворфскими узорами... Всё это было соткано из металла и побрякивало при мерном покачивании торса мужчины.
Придирчиво оглядев себя с ног до головы, квартерон презрительно фыркнул:
- Дешевка...
Взгляд желтых глаз устремился к Фальке. Уперев кулаки в бёдра, мужчина чуть склонил голову на бок и прорычал.
- Идём? Или будешь дальше на мне узоры выжигать своим взглядом? - не дожидаясь ответа, Каин развернулся на пятках и направился в сторону порта вышагивая ровной, уверенной поступью и слегка покачивая плечами. Каждый шаг мужчины отдавался звоном кольчужного килта.
- Хэй, Фалька, ты когда нибудь бывала в Ариманских подземелья? О! Чудесное место, тихое и спокойное... Ни одной живой души. Только камни, плеск воды и тишина...
Лязгающий железом здоровяк свернул в один из уцелевших портовых проулков, потом ещё в один, который через сотню шагов вывел к береговой линии и выходившему из земли широкому водостоку.
- Дом родимый дом... - с явной иронией в голосе прорычал мужчина и первым сделал шаг в тёмные подземелья.
Насколько хватало уличного света, коридор тянулся глубоко под город и постоянно шел под уклон вниз, уходя всё глубже под землю. По началу в нём встречались потухшие и истлевшие факелы, чуть позже факелы пропали, но кольца для их крепления всё ещё попадались на стенах. Продолжая спуск они пиновали несколько боковых ответвлений и широких развилок коллекторов, где внизу плескалась мутная вода. К счастью, отрезки с неприятными запахами были короткими и стоило свернуть в очередной раз, как запах менялся на привычный запах прелой древесины и плесени. Одни боги ведали, как Каин ориентировался в этих подземных лабиринтах, но он ниразу не остановился, не замедлился и не усомнился в правильности своего маршрута. Тьма его не смущала, как не смущала она и оборотницу, поскольку на стенах тут и там попадались светящиеся грибы и гнилушки, дававшие достаточно света, чтобы можно было ориентироваться в пространстве. Когда уже казалось, что спуску не будет конца и края, Каин остановился и вновь развёл руки в стороны, изогнув пальцы причудливым образом. Прикоснувшись к стенам, он заставил на них вспыхнуть руны, которые и нажал в определенной последовательности. Впереди что-то лязгнуло, громыхнуло и тупиковая стена отъехала в сторону.
На правах хозяина, первым вошел в помещение, несколько раз хлопнул в ладоши и в помещении медленно и неторопливо стали зажигаться тусклые магические огни, с каждой секундой разгораясь всё ярче.
Разумный ход, чтобы яркий свет сразу не бил по глаза, а нарастал плавно.
Когда Фалька заглянула внутрь, то обнаружила, что за дверью скрывалась достаточно большая и просторная комната, больше походившая на гостиную. Здесь была мебель, столы, стулья, кресла, странного вида конструкции похожие на лавочки, дыба, колесо для мучений. Жутковатая смесь богатого дома и камеры пыток, украшенная картинами, гобеленами и дорогими побрякушками. Из главного помещения вело несколько боковых проёмов. Из Левого пахло водой и доносился плеск, из правого пахло едой, солониной, окороком, вяленым мясом, колбасами, сырами и прочей снедью, не иначе это была кухня или её подобие, возможно продовольственный склад. А вот из дальней комнаты тянуло сеном, кровью и смертью.
Когда оборотница вошла, дверь за её спиной закрылась.
- Проходи, располагайся, я скоро... В правой части кухня и склад, сообрази нам пожрать и выпить...
Мужчина потянулся до хруста, поднял руки вверх и все железки на его теле соскользнули на пол, образовав лужицу металла.
Шагнув в левый проём, он скрылся из виду. Послушался скрип открываемых дверей, шуршание, приглушенный стук банок и тихий лязг металла, потом громкий всплеск. Всё стихло, если не считать журчащей воды в левой комнате.

Пока Фалька находилась на складе-кухне, то могла заметить, как на стенах вокруг стеллажей и полок едва заметно пульсировали начерченные руны. О назначении этих рун она могла лишь догадываться, но... Сколько времени хозяин этого места отсутствовал, а продукты почти не испортились. Вероятно, начерченные письмена служили неким временным ограничителем, не позволяя еде быстро испортиться. Достаточно предусмотрительный ход, для того, кто много путешествовал и бывал вне дома.
Ещё одной странностью, на которую могла обратить внимание женщина, было то, что Каин даже ене попытался отобрать у неё оружие, а на полках кухни ножей сыскался добрый десяток. Беспечность или самоуверенность?
Как бы то ни было, но нарезав съестных припасов и перетащив их в основной зал, гостья задумалась, что позволило скоротать время, которое отсутствовал мужчина.

Звук мокрых ступней ко каменному полу возник за спиной неожиданно. Прошлёпав мимо сидящей, Каин направился к одному из платяных шкафов. Мужчина по прежнему был без одежды, но на этот раз выглядел и пах куда лучше, чем ранее. С его тела исчезли разводы грязи и крови, пропал лоск застарелого пота, некогда всклокоченные и спутанные волосы были чистыми и спадали на спину и плечи темным водопадом с вкраплениями алых прожилок. Борода была так же уложена и подстрижена. Похоже, хозяин не брезговал средствами гигиены и, судя по запаху, они были не дешевыми.

Достав из шкафа одежду, мужчина принялся одеваться. В прочем, ограничился он исключительно исподним, штанами и сапогами. Сапоги были обычными, добротными, сыромятными а вот штаны были сделаны из добротной кожи, вдоль бёдер и голеней стянуты шнурками, продетыми сквозь металлические заклёпки, на поясе был широкий ремень с массивной пряжкой в виде черепа неизвестного животного. Судя по тому, что штаны несколько свисали на бёдрах, можно было сделать вывод, что некогда Каин был крупнее нынешнего Дрэйка и на чужом теле вещи выглядели великоватыми. Тем не менее, самого квартерона это нисколько не смущало. Захлопнув двери платяного шкафа, он перешел к другому и извлёк пару винных бутылок. поставив их на стол, мужчина многозначительным взглядом оценил старания женщины.
- Совсем не дурно... признаюсь, я ожидал меньшего...
И действительно, Каин предполагал, что Фалька лишь притащит продукты на стол и не будет заворачиваться нарезкой и сервировкой.
Обойдя стол по кругу, хозяин подземелья провёл ладонью по волосам женщины, скользнул по щеке пальцами, чуть придержал за подбородок и поцеловал. Выпрямившись, посмотрел на собственные пальцы и неодобрительно хмыкнул.
- Тебе бы тоже не мешало привести себя в порядок, а то выглядишь и пахнешь как уличная бродяжка... Еще и эта кровь на затылке... - Вновь пальцы коснулись головы женщины и осторожно прощупали затянувшуюся рану на голове.
- В купели ты можешь найти всё, что тебе потребуется... У меня неплохие запасы...
Усмехнувшись, мужчина сел в кресло, откупорил бутылку вина и сделал себе некое подобие бутерброда.
- Ну или хотя бы руки помой... - положив снедь на тарелку, пододвинул её к собеседнице вместе с открытой бутылкой и принялся сооружать ещё один сэндввич, обильно накладывая мясо и овощи на хлеб.

- Тебя что-то беспокоит? - поинтересовался мужчина, через некоторое время и вопросительно посмотрел на Фальку.

На укус Каин отреагировал благосклонно. Улыбнувшись, он немного задержался возле Фальки и провёл кончиком своего языка по губам, словно хотел распробовать оставленный вкус.
- Это так мило с твоей стороны подарить ощущения, которых я был лишен долгое время... Даже не пришлось вырывать силой...

Да, Каин был достаточно болтлив и до того, как его заперли в чужой черепушке, а после десятилетия тишины и вынужденного молчания, он наслаждался возможностью говорить и использовать чужое тело по своему желанию.
Волновало ли его то, что собеседница была немногословна? Вовсе нет. С таким же успехом он мог разговаривать с куском свежего мяса или тысячелетним трупом, так что даже те немногие фразы, что слетали с губ женщины, приносили ему немного радости.

Закончив с очередным сэндвичем, мужчина откинулся на спинку кресла и принялся наслаждаться едой. Странно, но находясь в одной голове, он видел и слышал то же, что и Ларт, но совершенно не ощущал вкуса еды, прикосновений и запахов. Видимо, где-то существовал некий барьер, преодолеть который можно было только заняв тело целиком.
Пригубив вина, Каин рассмеялся.
- Стараюсь быть радушным хозяином...
Взгляд желтых глаз вновь прошелся по одежде оборотницы, переместился на висящее на стене зеркало и, как бы со стороны, оценил внешний вид собеседников. Улыбка стала шире.
- Так мы и есть шлюхи, а что там у кого между ног, не столь важно...
Отставив стакан в сторону, мужчина сцепил руки в замок на уровне глаз.
- Вот скажи мне, девонька, во сколько ты оцениваешь своё тело? Во сколько оцениваешь свои услуги? Скажем...
Каин снял с руки один из золотых браслетов и кинул на диван рядом с Фалькой.
- Что я могу получить за эту железку? Твою промежность, губки, может быть задницу или всё тело целиком? Ты готова убить или переспать с кем я укажу?
Сняв второй золотой браслет и швырнув его рядом с первым, мужчина продолжил.
- Даже удвоив ставку, сделаешь ли ты для меня больше? Убьёшь больше людей или прольёшь больше крови?
Каин отрицательно покачал головой, закидывая одну ногу на подлокотник.
- Так или иначе мы продаём себя за золото или из страха перед другими, более сильными. Но всё меняется, когда шлюхи получают свободу. Как давно ты получила свою?

Отредактировано Дрэйк Ларт (18-06-2018 21:00:02)

http://s7.uploads.ru/t/kKXhH.jpg
- За эти браслеты ты не получишь ничего.
Мужчина ехидно усмехнулся и цокнул языком.
- Многие готовы были отдать жизнь даже за один такой браслет, лишь бы только покинуть эти стены и не стать украшениями... Но сейчас это ровным счётом не имеет никакого значения.
Взяв в руки бутылку, Каин присосался к ней и сделал несколько глотков.
- Значение имеет лишь то, что любая шлюха, получив свободу, корчит из себя благородную леди и недотрогу, которая сама вольна распоряжаться своей судьбой, выбирая клиентов по своему желанию, а не обслуживать тех, кого привела мамочка. Так что по сути, ты не сказала ничего нового. Мы по прежнему продаём себя, только цена измеряется не в золоте и драгоценностях, а в нашем удовольствии и наслаждении, которое получаем. Разве это не одно и тоже? Да, получаем чуточку больше и называя это любовью, привязанностью, честью, долгом и ещё тысячей различных оправданий...
Каин брезгливо махнул рукой.
- Клетка... Не существует оков, которые меня смогли бы удержать надолго. В этом мире всё слишком изменчиво и даже малыш Ларт скоро станет досадным воспоминанием. Но я тебе скажу так, самые лучшие клетки и ошейник те, которые принимаешь добровольно, понимая, что о тебе будут заботиться, оберегать и ты ни в чём не будешь нуждаться. Вот и мой сокамерник согласен, что ему будет со мной гораздо проще, чем мне с ним...
В несколько больших глоткой Каин допил вино и отшвырнул бутылку в сторону.
- В общем, можешь взять один из браслетов и считать его благодарностью, что заставила исчезнуть этого надоедливого мальчишку. Надеюсь его ещё долго не будет слышно... - Каин кивком головы указал на браслеты.
- Без него ты не покинешь этого места, защитные заклинания разорвут тебя на части. А теперь иди, я устал и хочу отдохнуть. Ты... слишком скучный собеседник, а я не люблю скучать. Надо будет вечером поразвлечься, как следует...
Закинув вторую ногу на подлокотник, Каин прижался затылком в изгиб кресла и тихонечко начал мурлыкать незамысловатый мотивчик.
- Ариман, Ариман, утром злой, ночью пьян... Где кабак, где притон, а где звон золотой... Здесь мне пива нальют, и в кабак приведут, здесь красотки согреют теплом и заставят забыть обо всём...