Темные земли не просто так получили свое название. Мрак из самого сердца спящего божества проник в каждый закуток когда-то щедрого леса, золотых пшеничных полей и лазурного неба. Весна и лето бесследно ушли, уступив место хмурой, сырой осени и лютой зиме, которая царила большую часть времени. Казалось, у жителей когда-то процветающих земель просто не было другого выбора, как перестроить свой уклад и, подстать окружающему холодному, жестокому, новому миру, оставить добродетель вместе с надеждой на лучшую участь. Но неведомые Виоле темные земли были еще далеко, и пока путникам предстояло пройти «чистилище» Скалистых гор; словно стена, они надежно ограждали мир эльфов и людей от чудищ ночи, при этом являясь скорее частью темного мира, нежели светлого. Как знать, возможно, сам Рилдир создал их, чтобы сокрыть своих потомков от чужого взора.
Всадникам не требовалось вторить дважды: безропотно повинующиеся Командиру, они мгновенно перестроили свое изначальное направление пути, свернув к ближайшей опушке, окруженной все теми же пушистыми елями и тянущимися ввысь соснами. Рабы с некоторым воодушевлением последовали за своими мучителями, смекая, что долгожданный привал, наконец-таки, случился. Удивительно было, что люди даже не пытались бороться за свою свободу, послушно следуя за своими похитителями, а в последнее время даже не обсуждая происходящее между собой. Отсутствие какой-либо реакции на человеческие мольбы, угрозы и рыдания со стороны темных воинов заставляло уйти всякую надежду - даже те, кто увел их из деревни, не обращали на них внимания; чего стоило ожидать от тех, кто был версты пути позади. Тактика была простая и работала железно - человеческий «хребет» ломался медленно, но верно, будто деревянный мост под сверхмерной тяжестью.
Отдав приказ своим воинам, он прошел мимо нее, оставляя девушку наедине с собой. Путники ушли слишком далеко, и потеряться не составило бы труда; за гостью уже никто не волновался - если хватит дури сбежать, то далеко она не уйдет. В худшем случае, ее ждала бы гибель в лапах дикого зверя или в путах ловушки, которую умело расставили ранее для таких беглецов и незваных гостей. Виола медленно спешилась, подхватывая коня под уздцы. Она отошла в сторону, привязав верного друга к ближайшей сосне, поодаль от рабов и лошадей темных всадников. Животное тут же начало жевать ветки и хвою, измотанное дорогой и мрачной атмосферой леса, в котором оно раньше никогда не бывало.
Продолжая стоять недалеко от своего коня, она попыталась теплее завернуться в легкий плащ и наблюдала за происходящим. Дисциплине похитителей можно было позавидовать: армия есть армия, но синхронная работа, слаженность действий без лишних объяснений и слов - это скорее дело регулярных многочасовых тренировок, полной самоотдачи и постоянной собранности. Именно эта черта их поведения больше всего поражала - война давно прошла, закончившись не в пользу темной стороны, изрядно лишив последнюю сил, ресурсов и последователей. Но нет, перед ней не были побежденные и сломленные. Они сделали шаг назад, укрывшись в родных землях и замолчав. А что происходило за этой границей - одному богу известно.
Спешившийся Командир подошел чуть ближе и кинул ей в руки свернутую в тугой рулон звериную шкуру, попутно направляясь к разгорающемуся костру. Пока часть воинов занималась лошадьми, другая - разворачивала лагерь. Были поставлены невзрачные, но надежные дорожные палатки, один из всадников быстро собрал сухие ветки и подготовил кострище. Еще пара человек занималась поздним ужином - собрав у всех небольшие котелки, они насыпали в каждый порцию крупы, заливая чистой водой. Некоторые из воинов уже снимали свои доспехи, осматривая их на предмет повреждения и аккуратно складывая недалеко от места ночлега. Мужчина, стоящий ближе всех к Виоле, снял свой шлем, сделав глубокий выдох, выпуская клубы белого пара в воздух. Длинные до плеч волосы были немного растрепанны, поперек всего лица красовался глубокий шрам. В какой-то момент он почувствовал на себе чужой взгляд, и встретившись с девушкой взглядом, быстро отвернулся и пошел прочь.
Все происходящее казалось девушке до жути обыденным! В сущности, это был такой же военный поход, в которых она принимала участие до этого как представитель дипломатической миссии. Разве что не с целью защитить или очистить границу от разбойного люда и нечисти. Все та же суета вечером перед ночлегом, те же пленники в цепях и ошейниках, только не дроу, оборотни и вампиры, а люди. Командир у костра, отчужденное поведение воинов по отношению к ней и ее коллегам - люди, ведущие войну за столом переговоров были не в почете у тех, кто шел порой в рукопашную.
Виола закуталась в предложенную шкуру, через какое-то время стало теплее. Она даже попробовала подойти к пленным, чтобы попытаться успокоить и оказать какую-нибудь поддержку, но стражники недвусмысленно подались вперед как только та пересекла дозволенную дистанцию. Не желая вступать в спор с более сильной стороной, она тихо и незаметно скастовала незримую сферу вокруг пленных, повышая температуру воздуха вокруг них до более комфортной. В ответ последовали проклятья и даже плевок в сторону дипломата; напуганные и уставшие пленники не видели добрых мотивов ни в одном ее поступке. Но это не огорчало девушку, она все понимала и глубоко сочувствовала происходящему.
Вернувшись к своему верному другу, девушка последовала примеру окружающих и сняла кожаный доспех, положив недалеко от снятого седла. Она прошла мимо располагающихся всадников, приблизившись к костру и присев недалеко от Командира. Так выходило, что он был единственным, кто готов был с ней разговаривать; всадники были настороже, а возможно, это издержки их воспитания и этикета внутри команды. Она ничего не знала о них, поэтому могла лишь гадать о причинах.
Командир не спеша расстегивал ремни своих тяжелых доспехов, периодически осматривая и складывая рядом с собой. Наконец, был снят шлем, и девушка смогла увидеть не только глаза, но и лицо того, кто пригласил ее в столь необычное путешествие. Перед ней было отнюдь не чудовище, которое она ожидала увидеть, и не обезображенное войной лицо - его глаза были скорее просто уставшими, будто прожили далеко не 30-40 лет, а сотню и не одну. Доспехи также оказались не такими уж и большими, Всадник сам по себе обладал мощным телосложением и высоким ростом. Девушка старалась вести себя сдержанно, поэтому вскоре отвела взгляд на играющие языки пламени. Постепенно становилось жарко, и медвежья шкура осталась висеть лишь на ее плечах - кутаться смысла уже не было.
- Спасибо, что не дали замерзнуть. Я не ожидала гостеприимства, - тихо поблагодарила она Всадника, продолжая смотреть на танец пламени в ледяной кромешной тьме.
***
Годами ранее, поместье семьи Иберис, поздний вечер.
От него уже не было вестей несколько недель. Как на зло, лил дождь весь месяц, заставляя чувствовать себя еще более одинокой и вынуждая разум рисовать самые ужасные картины и последствия его очередного путешествия. Дверь хлопнула, он вернулся.
Девушка кинулась в коридор, одетая в вечернее платье и легкую шелковую накидку. Медный подсвечник с тремя горящими огоньками давал мягкий уютный свет, прогоняя мрак с обитых тканью стен, пробегая блеском по масляным картинам с портретами предков и текущего состава семьи. Оставив источник света на ближайшем столике, она бросилась к его мокрой от дождя фигуре. Крепко обняв и прижавшись, не смотря на уличный холод, она пыталась без слов рассказать и показать, чего ей стоили эти недели ожидания.
- Ну-ну, хватит, - ответил он, осторожно и несколько отстраненно проводя рукой по ее оголеному плечу. Девушка в недоумении посмотрела на возлюбленного.
- Ну-ну, хватит? - повторила она, - Ты ведь ушел, не сказал ни слова - куда, почему, когда вернешься. Я не знала, что думать! Да иди ты куда хочешь, но не заставляй жить в полной неизвестности, это настоящая мука! Ты вообще не давал о себе знать неделями!
Она сделала шаг назад, впрочем, он и не пытался ее удерживать.
- Что происходит? Ты думаешь, я не знаю, что увлекало тебя в последнее время? Да вся библиотека перерыта!
- Ты сменила сферу деятельности? Переквалифицировались в следователя? Похвально, тоже идешь вперед.
На какое-то время воцарилась тишина; он прошел в гостиную, не снимая мокрый плащ и не выпуская из рук дорожную сумку. Приблизившись к камину, он взял небольшой двустворчатый портрет в медной обложке - знаменательный день, когда они решили быть вместе. Проведя большим пальцем по щеке девушки на портрете, он закрыл его и убрал в сумку. Когда Виола решилась войти, он собирался уже уходить.
- Мне кажется, лишние слова не нужны. Ты хоть и юная, но ума у тебя ведь хватает, правда?
- Пожалуйста, не надо, - все черты ее лица были напряжены, а из глаз вот-вот готовы были бежать слезы, - Пожалуйста… Почему ты хочешь так поступить? Неужели все это не так важно, все это стоит того, за чем ты гонишься? Есть же и другой путь…
- Другой путь? - усмехнулся мужчина, - Сидеть в четырех стенах с «великими мира сего», воюя лишь за столом, как мальчишки играют в солдатики, кутаться в шелковые одежды и песцовый мех. Да ты жизни не знаешь, крошка. Ты понятия не имеешь, что твоя жизнь здесь и сейчас - не более, чем иллюзия. Извини...
- Пожалуйста… Нет, пожалуйста, - умоляла она, уже отключаясь от реальности, приблизившись к нему и пытаясь удержать своими поцелуями и любовью.
Через мгновение он уже освободился из объятий, напоследок вдохнув аромат волос и кожи своей молодой жены. Прижавшись к ее лбу своим, он сказал последнее за последующие несколько лет:
- Ты - моя слабость, и ты это знаешь. Но сегодня я готов платить по счетам.
Девушка осталась в комнате, по-прежнему сжимаясь от боли и душевного потрясения. Плечи сотрясались от тихих рыданий и разрывающей боли. Когда она выбежала на улицу, его фигура скрылась за стеной дождя. Она пыталась кричать, звать, пока вскоре оклик его имени не сменился криком боли, поражения и утраты. Это был конец, он ушел.
Отредактировано Виола Иберис (17-10-2017 00:13:40)
Шрифт:
#main-reply, .punbb .post-content { font-size: ${value}px; }