История умалчивает, почему никто не селился на берегах Ангистри. Может потому, что текла она с Туманного пика, может, водилось в её омутах что-то скверное, или виной всему были дремучие суеверия, дошедшие из глубокой древности, а может всё это вместе взятое. Но жившие неподалёку оборотни, предпочитали обходить эти места стороной, да и люди в смелости своей доходящие до безрассудства, решились основать поселение только в нижнем её течении, поближе к океану.
Тем удивительнее было услышать рассказы о поселившемся здесь чуде – магической птице каладриусе, исцеляющей больных и увечных, восстанавливающей зрение и чуть ли не возвращающей с того света. А болтали об этом везде, на рыночной площади, у источников и в каждой таверне Элл-Тейна. Птиц этих Мина прежде никогда не видела, хотя неоднократно слышала рассказы о них, в основном от лекарей, суливших исцеления тяжелобольным. Иногда средства помогали, иногда нет, впрочем, как и любые алхимические микстуры или волшебные зелья, потому никто особо не задумывался, где водится это пернатое существо и действительно ли оно настолько чудесно.
Но заплутавший охотник утверждал, что лебедь с человеческим лицом не дал ему погибнуть в чаще. А слышавшие уже подхватили и от себя добавили, что, мол, это наверняка и был тот самый каладриус, больше ведь некому. И тогда нашлось немало желающих поискать счастья, исцелиться или просто разбогатеть, добыв ценную диковину. У Мины на этот счёт было иное мнение. Ну, хотя бы потому, что обычно в описании птицы не упоминали о человеческих чертах, хотя цвет и приятное пение с описанием совпадали.
Молодая айрес предпочитала не подходить так близко к Скалистым горам, но слишком много охотников за удачей уходило к истокам Ангистри и слишком мало возвращалось. Мина не могла спокойно смотреть на это и тоже решила наведаться туда, чтобы проверить все эти слухи, мало ли, что там завелось в действительности, и как в воду глядела. Край этот, дикий и неспокойный, безусловно, погубил многих, но ведь и северяне непростой народ, знают, как избежать лишней опасности, а неизбежной в лицо взглянуть не боятся. Но на этот раз шансов выжить у них практически не было, ведь пройдя все трудности, отважные искатели находили гибель при встрече со своей мечтой.

В предгорьях Туманного пика, снежная вершина которого постоянно прячется в облаках, поселилась небольшая стая гарпий, видимо перебравшаяся сюда из Тёмных земель. Обычно эти мерзкие создания, дурят путникам головы, внушая, что перед ними прекрасные девы, заманивают в чащу или скалы и пожирают. Даром внушения они обладали слабеньким, да и на людей походили очень отдалённо, потому охотиться предпочитали в сумерках и внешность свою меняли совсем немного, превращая клыкастую физиономию в милое личико, а тощее полу-птичье тело в нежные перси пернатых прелестниц.
Эти же оказались хитрее, а может, воспользовались случайным везением. В их стае среди серых и бурых товарок, затесалась одна белая. Вот её-то, похоже, и принял охотник за чудо-птицу. Для него это, действительно, стало чудом, ведь не съели же, но тем, кого он надоумил сюда прийти, повезло куда меньше. Мина легко нашла логово тварей по трупному смраду и пирамидкам из черепов, сложенных на уступах возле трещины в почти отвесной скале. Тут гарпии чувствовали себя в полной безопасности. Никакое бескрылое существо так высоко не заберётся, а крылатое, если окажется слишком крупным, не протиснется в узкую щель, мелкие же годились в пищу не хуже людей или эльфов.
На этот раз природное укрепление не спасло пернатых хищниц, Мина была немногим крупнее их, но в отличие от нелепых рилдировых созданий, у айркс были руки. Узкие трещины в камне для многих из них стали ловушкой, те же, которым удалось сбежать, сбились в стаю и помчались в сторону гор. Мина немного отстала от них, добивая последних, что успела застать врасплох, и увидела только удаляющиеся точки на фоне седых облаков.
Она немного постояла, подставив разгорячённое лицо колючему ветру и размышляя, стоит ли нагонять остальных, утёрла со щеки алые брызги чужой крови и упала с обрыва, уже в полёте разворачивая крылья. Отец учил её, если берёшься делать добро – следует делать его до конца.

«Зараза», выругался Аркан, вытирая плотным тёплым рукавом глаза с покрытыми инеем ресницами.
Идти становилось всё сложнее. Снег был тяжёлым, а ветер и метель сильными. Непрекращающаяся работа магии ослабляла тело, заставляя его временами содрогаться. Но маг был упорным, можно даже сказать «твердолобым». Он не хотел отступать от своего. Он хотел узреть сам секреты, таящиеся в Храме. Если он потерпит неудачу и ничего не обнаружит, он будет огорчён. Но попытка может того стоить.
Маг замер, уловив ощущение уже ему знакомое. Его руки крепче вцепились в посох, служащий его опорой и его оружием. Руны на теле, его советники, его «смотрящие», дали знать о том, что рядом используется магия. Аркан никогда не мог объяснить словами, что именно он ощущает, когда чувствует чужую магию. Для него это как чувствовать запахи. Только, как если бы запах могла почувствовать его кожа, его нутро.
Он не мог понять точно, откуда исходят эти колебания. Но это было где-то поблизости. Взор словно стал затуманен. И причиной тому явно была не бушующая метель. Руки мага выставили перед собой посох, словно пику. И в тот же момент на конце волшебного кристалла, служащего набалдашником посоха, появилось пламенное длинное лезвие. В ушах всё ещё свистел ветер, и Аркан мотал головой из стороны в сторону, глазами бегал по области вокруг себя, но ничего не видел. Но чувствовал. А чувства эти его редко подводят.
Его импровизированная волшебная пика рассекала воздух, пытаясь ухватиться или задеть хоть что-нибудь. Магу очень не хотелось бы сейчас сталкиваться с тёмными созданиями, кишащими в Скалистых Горах. У него не так много сил, и для полноценного сражения их будет недостаточно. Он проворонит любой неуклюжий удар и ляжет замертво, похоронив себя в толстых сугробах подножья Гор. А затем его труп найдут падальщики и утащат к себе в логово, где и костей от него не оставят.
От этих мыслей он постарался отмахнуться, мотнув головой. Может, от усталости его чувства притупились или захотели сыграть с ним в шутку? Опустив «пику» и затушив пылающий огонь острия, маг шумно выдохнул и двинулся дальше по своему пути, не обращая внимания на преследующие его ощущения. Хотя маг часто оглядывался назад, через плечо, намереваясь найти угрозу для себя. Но, как всегда, не было ничего. Лишь снег и метель, да свистящий в ушах ледяной ветер.
Когда он, наконец, очутился в ущелье, то смог встать в полный рост, больше не горбясь и не сутулясь под давлением бури. Он приспустил шарф, чтобы была возможность наконец-то свободно вдохнуть чистого холодного воздуха. Ногам стало двигаться проще, когда Аркан ступил на твёрдый камень, лишь иногда покрытый слоем снега. Перед его взором предстала словно бы дорожка, уводящая куда-то ввысь. «Очевидно», отмечал он про себя, «Она ведёт в Храм».
Устремившись по этой заснеженной тропе, полукровка смог почувствовать облегчение. Меж горами буря была тише, снегопад реже, а потом можно было даже размяться, не сжимаясь от усталости и утомлённости. Привалов делать было нельзя, - только терять время.