– Это хорошая новость, Ваша Светлость, – лицо сеньора дель Нери не давало понять, что сообщение юного герцога для него – новость. Однако в голосе мужчины прозвучало удовлетворение. Знал он о делах своего любимца или нет, но дела эти определённо одобрял. Конечно, роспуск Совета был той вещью, которая не могла не вызвать пересуды и рост неодобрения к новому герцогу, тем более если учесть, что это случится в первый же день его правления. Но советник, кажется, вполне справедливо полагал, что в нынешней ситуации переход к абсолютизму более чем нужен городу. Ведь без излишних проволочек гораздо легче принимать решения в кризисной ситуации. Однако дальше эту тему ни дель Нери, ни Его Светлость развивать не стали, и после небольшой паузы разговор пошёл по другому руслу.
  Достаточно давно знал мужчина своего собеседника и его уверенность в собственной исключительности. По правде говоря, значительную часть этой уверенности в младшем Малтервейсе советник привил собственными руками, во время их разговоров о государстве и магии. И потому сейчас, слыша размышления о том, может ли быть правитель волшебником, советник остался безучастным. Он не сомневался, что юноша и сам в самом скором времени вспомнит множество примеров, когда могущественные маги правили странами, и с лёгкостью уговорит самого себя. Уж что-что, а в том, что от могущества и власти Гилиан Малтервейс не откажется, сеньор дель Нери был уверен. А что, как не могущество и власть, даёт людям магия?
  Ответа не последовало, и герцог увёл разговор в сторону. Ручей неподалёку от города – советник припоминал что-то такое на картах. Лоренея была сплошь окружена водными каналами, искусственными и естественными, но тот, о котором говорил герцог, был одним из крупнейших и, возможно, его действительно пока ещё не постигла судьба меньших собратьев. Но даже если это так, и в эту удивительную засуху ручей всё ещё достаточно полноводен, то в том, что он может спасти Лоренею, дель Нери сильно сомневался. Пускай тех вод будет достаточно для того, чтобы хотя бы уберечь город на некоторое время, но как только дамба будет разрушена и ручей соединится с потоками самой Лоренеи – он тут же станет таким же грязным и чумным и, самое главное, солёным, как и большая часть каналов в приморском городе.
  Спасительным то место можно будет назвать только если сначала установить постоянный доступ к ручью, без разрушения дамбы и смешения вод, но, как верно заметил Его Светлость, лесные пожары делали путь вглубь леса очень проблематичным, практически невозможным. И эти свои соображения советник в краткой и лаконичной форме сообщил своему собеседнику, а в конце своей речи добавил:
  – Вы собираетесь отвести пламя от отряда своей Силой, Ваша Светлость? Что ж, возможно, тогда Вам как раз удастся показать своему народу, что у волшебника гораздо больше шансов привести город к спасению, чем у простого человека…
  Эти слова дель Нери, конечно, не были лишены доли смысла, однако то существо, что скрывалось за его обликом, было уверено: если поход и состоится, то не увенчается планируемым успехом, а люди скорее отстранятся от колдуна, укрощающего пламя, нежели доверятся ему. Об этом уж Кросис позаботится…
  За разговором двое дошли до крыльца особняка Малтервейс, и медленно поднялись по его ступеням. Тон советника оставался всё таким же ровным, а на лбу не прибавилось ни капли пота:
  – Однако, господин, прошу Вас. Если Вы всё же твёрдо уверены осуществить свой план, то будьте осторожны… Лоренея не может остаться без правителя. Ваша сестра, Персея, ещё слишком мала и наивна для правления, и если с Вами что-то случится, то впервые за всю историю Лоренея останется без Малтервейса у руля. Не хочу даже думать, к чему это может привести.
  Упоминание сестры было сделано дель Нери неслучайно. Советник догадывался, чем и насколько Гилиан привязан к Персее, и тем упоминанием создал искусственную паузу, благодаря которой затем смог перейти к совершенно другой теме.
  – Есть одна плохая новость, Ваша Светлость, по моей сфере… – И далее последовало короткое изложение фактов, которые теперь, как новому правителю, герцогу предстояло узнать.
  По приказу отца Гилиана сеньор дель Нери с оставшимися в городе лояльными правительству волшебниками проводили осмотр чумных трупов. Втайне от горожан, само собой. Первоначальное утверждение о немагической природе болезни подтвердилось. Однако теперь открылись и другие аспекты. Некоторые из тел оказались слабо подвержены разложению, и несли в себе заметные частицы чёрных чар. Может быть, чума и пришла в город с кораблей, но достичь нынешних размеров ей определённо помогли. Некромант, возможно несколько некромантов. Дель Нери и его подчинённые уже начали поиски, и точно убедились, что у зарегистрированных лоренийских практиков любых видов магии ничего компрометирующего не обнаружено. Должно быть, нечестивцы ранее никогда не объявляли о себе в местном круге волшебников, или прибыли издалека. Так или иначе, но скрывались они очень хорошо.
  – В заключение: на текущий момент мы делаем всё, что возможно. Но пока что мы не могли проводить поиски более тщательно и открыто. Ваш отец убедительно просил не волновать горожан ещё сильней. Вы понимаете, почему.   

http://s6.uploads.ru/NfoQ4.png
Витале дель Нери

Анна глубоко вздохнула и взглянула вниз, в воду обширного городского канала. Под звон костяных колокольчиков, в последний путь отправился незнакомец. В знатной одежде. Бледен. С умиротворенным, белесым, практически белоснежным лицом. Щеками, сморщенным от старости лбом. С виду и не скажешь, что он погиб в костлявых пальцах Вопиющей. Но грудь его не двигалась, а жизненная аура не колебалась в привычном ритме, приятно грея кожу ладоней и кончики пальцев той, что связана с Господом. Словно он... Просто лег вздремнуть где-то вверху, в начале течения, и не проснулся, просто не желая видеть несовершенство мира.
Течение снесло бездыханное тело к противоположному берегу канала. На нем, лишь заметив тело, в воду кто-то бросился, - кто, Анна не видела, - по каналу могли свободно ходить галеоны, настолько он был велик. Но заунывные, агонизирующие, западающие острым колом прямо в сердце колдуньи, причитания этого кого-то, кажется, разносились по всему кварталу умирающего города.

Из вязких мыслей, словно калеными щипцами, Анну вырвал незнакомый мужской голос, в сторону которого кареглазая колдунья, с играющей на лице всеми красками безразличия, апатией, поспешила повернуться:
- Прошу прощения. Подскажите, как добраться к дому правителя.
Колдунья покивала головой. Едва-заметно, культурно, то ли соглашаясь со своими мыслями, то ли приветствуя незнакомца, осмелившегося подойти к ней в сей заразный час.
- Правителя? - Она усмехнулась, но тут же вернула лицу спокойствие. Взглянула в серо-голубую воду канала и вновь вздохнула. - Громко закричи. Прыгни в воду. И уже через минуту ты встретишься с тем, кто правит этими землями.
«Громко закричи и прыгни в воду». У Софии была веселая опекунша, которая охотно делилась с дочерью рецептами быстрых и безболезненных самоубийств. Она надеялась, что ее подопечной никогда не понадобится сия простая формула, но, наверное... Она сильно заблуждалась.
- Или ты говоришь о короне? - Не меняя позы, Анна перевела взгляд на незнакомца. Мужчина средних лет. С длинными волосами. И явно не попрошайка. Но и не из этих земель, раз спрашивает дорогу у той, которую любой из жителей Лоренеи легко бы определил как чужеземку. - Ты опоздал. Мы опоздали. Корона здесь больше не имеет власти.
Колдунья лениво потянулась и облокотилась на перила локтями. И на сей раз спиной, повернувшись к интересному, но слишком смелому для своего внешнего вида незнакомцу.
- Я — Анна, - спокойно представилась женщина и сдержанно улыбнулась, насколько ей позволяло состояние ее души, с каждым мгновением погребаемой под весом мертвых тел все глубже в сомнениях. - И я не больна. А потому и не мне тебе угрожать. Но когда ты заразишься будет уже слишком поздно. Раз уж ты не из местных, то можешь просто направляться в противоположном отсюда направлении. Не разнести заразу — это лучшее, что мы можем сделать для всего мира.

Гордиан Вэйл
Светлячок
https://pp.vk.me/c630628/v630628748/3fb4f/MKz71ywp6_M.jpg

Не желая подъезжать к незнакомке ближе, чем то требуется для достаточно громкого разговора, маг остановился в ожидании ответа на свой вопрос. Он не совсем понимал, отчего девушка, которая выглядела вполне себе здоровой и не подверженной каким-либо проявлениям эпидемии, так спокойно сейчас стоит посреди умирающего города, глядит на воду и... о чем она там думает? Размышляет о смысле жизни и скоротечности бытия? Гордиан пока не знал, что и думать. Она выглядела какой-то удрученно-обреченной что ли. Быть может, потеряла всех своих близких и друзей, что теперь ей нет дела до того, куда ведут ее ноги? Быть может, решила покончить с собой? Ее взгляд был направлен на мутную воду, наверняка уже тоже зараженную. А может, эта девушка попросту не знает, что ей делать и куда бежать от заразы? Маг уже колебался, стоит ли расспрашивать об этом в дополнение к тому, о чем уже спросил.
- Сколько удрученности я слышу в вашем голосе, - отозвался он, а затем добавил, - да, правителя. Корону. И отчего вы говорите, что мы опоздали?
"Мы?" - первоначально хотелось спросить, зачем громко кричать перед тем, как прыгать в воду. Зачем тревожить устоявшуюся жуткую тишину, обуявшую эти кварталы? Да и разве крик хоть чем-нибудь поможет? Он растревожит чумного короля?
Гордиан был удивлен. Она, выходит, тоже искала того, кто мог бы помочь? Или того, кому могла бы помочь сама... А может, и не искала никого, а сама бродит здесь в поисках наживы. Маг прислушивался к своим ощущениям, пристально глядел на женскую фигурку, предполагая, что в этом городе, поглощенном болезнью и безумием, случиться может всякое. Потому-то он, наверное, не спешил выбираться из седла. И его черный конь фыркал и не желал приближаться к мосту, на котором стояла незнакомка, даже на пару метров. Впрочем, Гордиан разделял его нежелание. Канал с этими не внушающими доверия водами вызывал отвращение. Где-то там, дальше, он сливает свое содержимое в ров, а оттуда заразные грязные помои летят дальше, оскверняя землю.
Странное поведение встреченной горожанки все же вызывало определенного рода подозрения. Быть может, она и не больна, как сама утверждала - следов скверны Гордиан на ней не видел на первый взгляд, - но нельзя отбрасывать вероятность того, что события в городе, многочисленные смерти, хаос, а затем и опустение никак не отразились на ее психике. Маг уже сталкивался с таким сценарием, когда человек терял всех своих близких, свое окружение и впадал в такое отчаяние, что всё вокруг уже не казалось ему важным. В таком состоянии он был способен на самые безрассудные поступки, и форменное безумие овладевало его разумом.
Странность же поведения этой девушки заключалось в том, что она повернулась к мужчине спиной и так продолжала разговор. Может, это какие-то особые правила этикета Лоренеи? Гордиан не был в этих местах ранее, так что...
- Я не заражусь, - с ироничной уверенностью отозвался он. Были ли на то у него какие-то основания? Кто знает. - И позвольте мне самому решать, когда покидать город. Я прибыл сюда, зная, что здесь происходит, поэтому не считайте, что меня занесло в Лоренею случайным ветром. Не случайным, - и помолчав пару минут, будто размышляя, уезжать или нет, встретит он в городе хоть еще одну живую душу или нет, маг назвался сам - того вроде как требовали правила приличия, раз уж девушка произнесла свое имя - Анна, - Гордиан Вэйл, - снова несколько молчаливых вдохов-выдохов. - Скажите же, почему вы сами не покинете город, раз тут так уж всё плохо и раз вы не больны и ваш побег не обернется разнесением заразы по миру?

  Этот день, впервые за множество своих собратьев, был насыщен событиями и тянулся действительно долго. Сеньор дель Нери уже даже привык к тому, что в последнее время важные события в Лоренее для него происходят лишь ночью, а потому именно этот день он и называл особенным, переходным. Но даже и ему пришла пора уходить, и до того еле ползущее обжигающее солнце перекатилось за грань заката и стремительно упало вниз, за горизонт.
  Сам Витале на заседании Городского Совета не присутствовал: права голоса он там всё равно не имел и иметь не стремился, а все новости мог узнать и после, не тратя много времени на пустую болтовню за огромным дубовым столом. Например, о том, что юному герцогу не удалось воплотить свой план в жизнь уже сегодня, дель Нери узнал от одного из тех самых городских советников, когда по окончании собрания, уже затемно, тот прибыл в ратушу. Но это не значило, что сеньор собирался вести длительные беседы с этим человеком, равно как и выслушивать его брюзжание по поводу того, что молодой наследник не понимает своих прав, не ценит традиции и вообще ведёт себя странно. Для дель Нери Городской Совет, существующий свой последний день, уже утратил всякий интерес и смысл. Как и планировалось. И пускай Гилиан решил эту проблему резко и грубовато, но всё же решил. Как долго проживут оставшиеся в живых советники Витале не знал, но если Его Светлость решит не доводить начатое до конца, то рано или поздно их всё равно достанет болезнь, голод и жажда. Отработанный материал.
  Вообще, это очевидно, но многим начинающим деловодам всё же отчего-то приходится объяснять: ратуша - как раз то место, в котором можно узнать практически обо всём, что происходит в городе. Следует только лишь обозначить свой интерес в нужное время и для нужного круга лиц. Так, сеньору дель Нери стало одному из первых известно о прибытии в Лоренею дяди Его Светлости, Фердинанда. В целом, конечно, появление этого человека, имеющего (или всё же ранее имевшего? пока что этого не узнать) достаточное влияние на семью Малтервейс было не самой приятной новостью, но не настолько уж плохой, чтобы заставить Витале пересматривать собственные планы. Разве что действительно забавным смотрелось столь активное прибытие в умирающий город разнообразных волшебников.
  В особняке герцога так с окончания похорон дель Нери сегодня и не появлялся, так что ни с Гилианом, ни с его дядей пока что не пересекался и особо этого-то и не желал пока. Он вполне справедливо считал, что если эта встреча кому-либо из них понадобится, то советника либо посетят самостоятельно, либо же передадут через посыльного, что желают видеть его у себя. Самому дель Нери обсуждать с Его Светлостью сейчас было решительно нечего. И официально в свои полномочия тому сегодня вступить не удалось, а потому обещанных утром решений он принять также пока что не имел права.
  А значит, следовало ждать завтрашнего дня. Ведь в том, что за эту ночь у Витале дель Нери появятся кое-какие «ценные» новости и предложения для своего господина, сам дель Нери ни капли не сомневался. По вполне понятным причинам.

http://s6.uploads.ru/NfoQ4.png
Витале дель Нери

Гордиан слушал эту девушку и пытался понять, то ли она действительно верит во всё, что говорит, то ли ее мысли путаются, смотаны в клубок, как разноцветные нитки, которые теперь уже не распутать. Наверняка это последствия заразы, которая охватила город. Наверняка она поражает не только тело, но и дух. И тут уже маг внутренне содрогнулся. Если с телесной болезнью можно бороться, выжигая ее огнем, как и любого, чьего тела коснется проклятая длань, то как же поступить с тем человеком, чей разум пошатнулся? Да и как ему не пошатнуться, сталкиваясь с таким количеством смертей? Может, еще и родных похоронить пришлось, а оттого безумие накатывает одна волна за другой. Гордиан, как никто другой, знал, что это такое и каково проваливаться в подобную черноту. И потому, глядя на Анну, слушая ее речи, он лишь крепче сжимал поводья, так что, казалось, даже перчатки побелели от натяжения кожи.
- Не слышу, - честно признал Гордиан. Но он, собственно, даже не прислушивался. Грустные, полные напускного трагизма речи не задевали чувственных струн души мага. Казалось, что он вовсе разучился сопереживать, с тех пор как... С некоторых неопределенных пор. Он мог сказать, что прибыл выжечь болезнь с корнем, выкорчевать ее из этого некогда прекрасного города, как сорняк, который прорастает сквозь цветочные клумбы и глушит все цветы. Смотреть, как Лоренея чахнет, было одновременно и больно, и безразлично.
- Прислушайся к своим ощущениям, если ты заговорила о плетениях Силы, - проговорил Гордиан. Он не был согласен, что даже в этом город мертв. Как раз наоборот. Он чувствовал, что всё здесь буквально пронизано чем-то непонятным. Сказать, что это чужеродная темная магия? Да вроде и не она... Или она, но настолько скрыта, что не разобраться. Мужчина был склонен считать, что эти его субъективные ощущения - результат многочисленных мучительных смертей, а когда такое происходит, что высвобождается сразу много негативной энергии, и оттого сильный маг может ощутить вот такие колебания...
Клубок разноцветных ниток.
Вслед за объяснениями Анны тень удивления скользнула по сосредоточенному лицу Гордиана. Мужчина глядел на горожанку, как будто она совершенно не понимала, о чем говорит, либо не могла доступно и нормально этого объяснить. И стоит ли переспрашивать? Все-таки Вэйл здесь не для того, чтобы с кем-то спорить или соглашаться, выясняя истину. Он здесь, чтобы устроить погребение черной чуме, покосившей добрую половину местного населения. И дай боги, чтоб эта гадость не распространилась, как пожар, дальше.
- Перекатываешься? - переспросил он с каменным лицом. С трудом сдержался, чтобы не бросить вслед какой-нибудь неуместный вопрос или комментарий. Всё же случаются странные знакомства. Где-либо и он, Гордиан, может показаться странным. А пока... быть может, присутствие Анны посодействует благоприятному исходу дела. Тем более что она говорит, что знает, куда идти.
- Картоплей? - опять недоуменно переспросил, чувствуя себе несколько не в своей тарелке. Но затем скупо улыбнулся, - хорошо, раз можешь провести. Пешком пойдешь? - предлагать разделить с ним седло на вороном жеребце Гордиан не стал. Пусть Анна уверяла, что не больна и не заразна, но маг знал тысячи примером, когда умалишенный утверждает, что здоров, а затем бросается на спину с ножом наперевес и рвет глотку неосторожному посетителю. Поэтому пусть уж лучше Анна посчитает его жадным всадником, не желающим нагружать лишним весом своего коня. - Ты что-нибудь знаешь о том, откуда взялась эта гадость? До меня дошли слухи, что вспыхнула болезнь так быстро, словно сухая солома от спички. И... я должен сказать, что здесь не только чтобы решить эту проблему, но и чтобы... выжечь ее. Трупы нужно сжигать, ибо они становятся источником заразы, которую разносят крысы и другие одичавшие голодные животные.
Гордиан Вэйл
Светлячок
https://pp.vk.me/c630628/v630628748/3fb4f/MKz71ywp6_M.jpg

Наверное, Гордиан был из тех людей, которые могли слушать чужую точку зрения, но продолжали придерживаться своей. Он прекрасно понимал, что Анна может быть чудесным лекарем, разбираться в травах и снадобьях, даже владеть светлой магией, чтобы благословением светлейшей богини исцелять прокаженных. Он не отрицал такого факта и не стал бы девушке мешать пробовать. Но сам он считал, что эта зараза не выкорчевывается с корнем травками и заклинаниями - лишь огнем. Не зря в древности трупы не закапывали в землю, а сжигали, считая, что лишь священное пламя может очистить и дух, и тело, а зола потом возвращается в землю. Туда, где ей и место. Должно быть, кто-то мог назвать Гордиана приверженцем старых методов, на что маг бы согласно кивал и добавлял, что эти старые методы еще никогда не подводили.
А Анна... Она, видимо, еще слишком молода.
Он промолчал, лишь в мыслях своих согласившись, что если не удастся выжечь заразу малыми усилиями, то придется применять крупногабаритные, и тогда эдакая ирония девушки про "выжечь город" обретала новый смысл. Гордиан не отбрасывал даже такого факта и не видел в том ничего предосудительного. Когда есть огромный шанс получить массовое заражение Альмарена, то лучше пожертвовать мелким городом, всем его населением и даже собой, чем позволить своей жалости одержать верх. Кто-то назвал бы Вэйла фанатиком, безумцем, жестоким убийцей. А он считал, что выбирает меньшее из двух зол. И очень печально, что кто-то этого может не понимать. Так что на слова Анны решил все-таки ответить молчанием, подозревая, что девушка как раз из того теста, которое кипит и бежит из кадки, когда начинают задевать ее интересы.
- Кому может понадобиться уничтожить все население города? - подал, наконец, голос маг. И прозвучал этот вопрос задумчиво и негромко, но даже эти тихие слова показались грохотом в тишине.

Ладно, они пойдут дальше так, как и теперь. Гордиан поедет в седле, отправляя коня неспешным шагом. Анна пойдет рядом, вровень с конской головой. Ее не утомляют, судя по всему, пешие прогулки и совсем не коробит то, что она идет там, где мужчина едет. Но он не станет рисковать сейчас... Пусть считает, что не заразится, ибо магический огонь изнутри выжжет всю заразу, но мало ли какие у богов есть шутки на этот счет!
Но внезапно Анну осенило какой-то идеей, и она обогнала коня, заставив Гордиана потянуть за поводья.
- Есть ситуации, когда не видишь другого выхода, - как можно более аккуратно пояснил маг. Он не собирался отчитываться за свои мысли или предполагаемые поступки. И его совсем не беспокоило, что придется сжигать кого-то заживо. Чума... особенно такая... Это не та хворь, которую можно исцелить травками. Тут магией, темной и сильной, разит за кварталы. И неужели Анна настолько уверена в своих силах, чтобы поверить, что может справиться с тем, кому под силу наслать такое? - Некроманты не смогут поднять того, чье тело будет обращено в золу. Поэтому в нежить они не восстанут. А я прослежу за тем, чтобы от тел не оставалось ничего, кроме пыли.
Может быть, звучало это жестоко, но Гордиан считал, что такая жестокость необходима и оправдана.
- Природа болезни магическая, как ты уже успела заметить. И если ты предлагаешь найти лекарство, то... этим можно заняться параллельно с очищением городских улиц, - и после того, как Анна уже развернулась и зашагала дальше, маг сказал ей вслед, попытавшись чуточку смягчить свои слова, - трупы, зараженные этой гадостью, нельзя хоронить. Как нельзя и оставлять на улицах гнить и служить пищей для крыс. Тут уж, надеюсь, ты спорить со мной не станешь.
Гордиан Вэйл
Светлячок
https://pp.vk.me/c630628/v630628748/3fb4f/MKz71ywp6_M.jpg

Забавная она всё же, эта перекатывающаяся Анна. Гордиан усмехнулся уголками губ, одарив идущую впереди девушку снисходительным взглядом. Неужели она думает, что Вэйл нуждается в каком-то одобрении? Особенно исходящем от той, чей разум явно помрачен чумными чарами, раз она не видит таких простых и очевидных вещей. Ну как можно не понимать высокой цели пребывания магов здесь, в Лоренее? Ладно. Тут уж Гордиан был готов махнуть рукой на девушку. Если у нее силы духа не хватает делать то, что должно, то не принуждать же ее силком в конце концов. Каждый верит в то, что ему ближе и роднее. Гордиан вот искренне уповает на свой очищающий огонь и верит в то, что сам Имир указывает ему, что следует делать в таких случаях. Выжигать заразу с корнем. С землей, в которую она проросла, если понадобится. С любом, кто окажется рядом, чтобы спиной защитить ее от чар.
- Некроманты не могут сотворить призраков, - мягко и спокойно, совершенно вразрез со своими каплю безумными мыслями, поправил маг Анну, которая разглагольствовала, видимо, о том, в чем ее знания плавали. Ну раз так, то есть время просветить ее по этому поводу, всё равно дорога одна на двоих, - некроманты способны поднимать лишь низшую нежить. А для того, чтобы подчинить того, кто обладает рассудком, ему нужны тяжелые, изматывающие ритуалы и кровавые жертвы. И нет, это касается лишь вампиров, умертвий и гулей. Призраки же - это неупокоенные души с незаконченными делами. У них остался якорь в этом мире, потому-то и упокоиться они всё никак не могут. Так что для появления призрака некромант нам совсем не нужен.
Однако рациональное зерно в словах Анны всё же было. Она указала Гордиану на то, что сам маг из виду упустил. Ведь здесь многие умирают в мучениях и от страшной колдовской болезни. Одно это уже может расцениваться, как жестокая смерть. И трупы... трупы в таких случаях способны даже без участия некроманта восставать и ходить по безмолвным улицам в поисках очередных жертв.
"Еще один повод выжигать больных и мертвых без остатка", - поджав нижнюю губу, мужчина только хмыкнул в такт своим мыслям. Ему казалось, что его спутница не разделяет его планов. Впрочем, так это или не так, а ведь он и вовсе не обязан с ней ими делиться. А еще она сама тоже маг. Гордиан чувствовал, что Анна опутала себя каким-то заклинанием, и оттого пребывал в еще больших раздумьях. - Защищается от меня? Испугалась, что я выражаю свое мнение так прямо и вслух?
Выехав на одну из улиц, маг потянул на себя поводья. Далее по улице, в месте ее пересечения с другой, перпендикулярной, кто-то стоял. Прищурившись, Вэйл вглядывался, одновременно с тем слушая Анну. Право, у нее точно какие-то неземные навыки. Наблюдения и зрения.
"Уж не мне ли стоит на себя защитное заклинание набросить?" - с долей шутки задал сам себе каверзный вопрос. Ну а что... с расстояния такого девушка определила уровень достатка незнакомца, выражение его лица прочитала, да еще и с уверенностью предсказала, что тот - маг. Так-то Гордиан не отрицал, что девушка может быть права в своей характеристике, однако ее проницательность когда-нибудь сыграет с ней злую шутку, это точно.
А пока что Вэйл пришпорил коня, отправляя того снова шагом. И остановился уже за десяток метров до мужчины на перекрестке.
- Доброго дня. Прошу прощения за фамильярность, но вы случаем не потерялись? В последнее время лучше не выходить на улицу лишний раз. Если, конечно, вы не доктор или сами не больны.
Гордиан Вэйл
Светлячок
https://pp.vk.me/c630628/v630628748/3fb4f/MKz71ywp6_M.jpg

- Можно и так сказать, - уклончиво ответил Гордиан. Если уж на то пошло, то разве нельзя называть их лекарями этого места? Ну ладно, пусть Анна не входит в это число, но сам огненный маг прибыл, чтобы лечить... если не удается людей, то тогда землю. Лечить болезнь огнем, когда не помогает традиционная медицина и магия. Если возникает угроза распространения, а выхода не видно. Но пока что это всё - лишь в мыслях Вэйла, пусть там и остается. Анна, судя по всему, не разделяет его стремлений помочь городу, а раз так, то пусть она лучше думает, что он проникся ее словами и ничего подобного творить не станет. Не хватало еще, чтобы кто-то встал на пути.
- Значит, местный правитель мертв, - задумчиво повторил за Фердинандом Гордиан. Такие новости были неприятны, однако расспрашивать далее, кто взял бразды правления Лоренеей в свои руки, маг не стал. Уж лучше тогда действительно отправляться прямиком ко дворцу, тем более что тот уже виднеется шпилями над крышами домов. Но раз уже представился и сам месье Амбер, и Анна... - тут Вэйл вопросительно покосился на нее, - соизволила назваться, пусть и вымышленным именем (либо то, которым она представлялась самому Гордиану, было вымышленным, кто теперь разберет?), то вероятно, следовало поддержать сию добропорядочную традицию. Далее она всё же сообщила, что является магистром магии, и вот это ее имя - София - истинное. На лице Гордиана не отразилось ровным счетом ничего. Он посчитал странным такое поведение: одному незнакомцу она представляется так, другому - иначе, и чем продиктована такая избирательность - вероятно, знать может лишь сама женщина. Да и этих женщин разве может кто-либо понять?
- Я бы снял перед вами шляпу, да забыл ее надеть, - разобрать, говорит ли он это с иронией или совершенно серьезно, тоже не представлялось возможным. И слова эти были адресованы исключительно Анне. Так он и решил ее называть, по уже.. привычке что ли. После чего он перевел взгляд на Фердинанда, - моё имя Гордиан Вэйл, я - странствующий маг. Сюда меня привели слухи, что болезнь выкосила половину населения города, а другая половина сбежала. Я приехал помочь, чем смогу и насколько это будет в моих силах.
Выходит, лошадь была здесь только у Вэйла. Но спешиваться он не стал. Как будто боялся, что едва его нога покинет стремя, так верный скакун растворится в воздухе. Внутренний голос говорил ему, что можно было бы предложить господину Амберу седло, а сам бы Гордиан пошел пешком, ведя коня на поводу. Но с другой стороны, этикет гласил, что в таком случае уступать нужно женщине. А женщина... - маг лишь мельком покосился на нее, - внушала ему слишком много смешанных чувств, чтобы он предлагал ей поменяться местами. К тому же она солгала ему. Да, естественно, никто и не обязан говорить всю правду первому встречному (но вот ирония - на Фердинанде этот план не сработал!), однако Гордиан не любил, когда ему лгут. Так что... Послав свой внутренний голос подальше, он решил продолжать сидеть в седле. Самый мудрый выбор.
- Значит, вы направляетесь ко двору, - констатировал он факт скорее, нежели переспросил, - могу ли я отправиться с вами?
Впрочем, он спросил лишь из вежливости. Вэйл прибыл в Лоренею только с одной целью, и для ее осуществления необязательно, но желательно было обозначить свое присутствие и намерения перед теперешним правителем.
Гордиан слушал предположения Анны с интересом. И когда она закончила говорить, поинтересовался:
- Могу ли я узнать, чем подкреплены ваши подозрения? Касательно причины, к которой причастен кто-то влиятельный.
Может быть, эти догадки и не беспочвенны. А может, и всего лишь догадки. Как бы там ни было, путь этой теперь уже группы магов лежал ко дворцу. И туда они прибыли вскоре, преодолев пустынные улицы, по которым бродили лишь крысы да витал зловонный дух смерти.
Гордиан Вэйл
Светлячок
https://pp.vk.me/c630628/v630628748/3fb4f/MKz71ywp6_M.jpg

  Пожилая женщина, которая на памяти дель Нери всегда была сначала няней, а потом воспитательницей отпрыскам покойного герцога, прежде всего юной Персее, сбиваясь, рассказала о том, что случилось с девочкой. Вернее, пыталась рассказать, ведь вся странность и непонятность ситуации и была камнем преткновения. Оба волшебника, состоявшихся волшебника, слушали эти объяснения с несколько отстранёнными лицами - но не потому что им не было жаль Персею, а потому что оба они, должно быть, параллельно с рассказом Марты пытались придумать какое-то решение. Ну и в конце концов сеньор дит Серра слышал это уже во второй раз, а сеньор дель Нери никогда не славился эмоциональностью.
  — На печально известную нам всем напасть это не похоже. Как вам уже, должно быть сообщил мой друг Рине. — Советник аккуранто присел на край кровати Её Светлости, со скрытым удовольствием отмечая, как скривился от его слов целитель. Длинные и сухие пальцы дель Нери коснулись висков спящей девочки, а советник закрыл глаза, сосредоточившись. Чуть больше минуты мужчина что-то «искал» в разуме Персеи, иногда касаясь её головы в других местах. Наконец, проверив всё, что хотел, он сделал вывод:
  — Она здорова. Фактически. Физически... Но ещё неокрепший разум Её Светлости подвергся сильному удару. Боюсь, у неё какое-то психи...
  — Психическое расстройство, — перебил светлый маг, заставляя дель Нери перенести взгляд с Гилиана, к которому тот обращал свою последнюю фразу, на себя. Он говорил спокойно, но в его голосе сквозило разочарование.
  — Боже, Витале, вы говорите очевидные вещи; не нужно лезть в душу Её Светлости, чтобы всё понять. Дитя натерпело за последние дни столько горестей, сколько не каждому старику за жизнь выпадало. К тому же, в таком возрасте человеческий разум так нестабилен... Её Светлость поспешила отгородиться от окружающего злого мира.
  — Верно, — с видимой неохотой, но советник подтвердил слова целителя. Глаза двух волшебников пересеклись, на секунду в комнате совсем уж ясно ощутилось напряжение, но затем полуэльф отошёл к окну, поворачиваясь спиной к присутствующим, и, словно переборов себя, бросил:
  — Вы можете этому помочь?.. — Истинно преданный своему делу, Рине дит Серра ради спасения девочки готов был и просить в этом деле поддержки своего врага. Но с другой стороны, в голосе целителя явно слышалось пожелание к дель Нери освободить покои и оставить ситуацию профессиональному лекарю, коли ничего, кроме слов, от него не добиться.
  Уважать врагов тёмная сущность внутри советника не умела, тем более — светлых врагов. Но вот интересным образцом этого сильного и волевого мага она в который раз признала. И потому дель Нери, тихо хлопнув себя по коленям и коротко и печально вздохнув, поднялся на ноги.
  — Чудесами магии мыслей тут не поможешь. Не на моём уровне, к сожалению, вы правы, — признав это, советник перед тем как направиться к выходу снова обратился к Гилиану: Её Светлость прекрасно слышит нас. Просто не хочет откликаться. Возможно, у Вас есть, что хотелось бы ей сказать; что-то такое, что Вы не хотели говорить раньше; быть может, Вы могли бы сделать для неё что-то... Возможно, это поможет Её Светлости очнуться.
  «Ну или хотя бы облегчит Ваши страдания, когда Её Светлость уйдёт от нас — в конце концов, Вы скажете ей всё, что должны бы были сказать,» — с грустью закончил Рине фразу в своих мыслях, возвращаясь к кровати Персеи как только за дель Нери захлопнулась дверь.

http://s6.uploads.ru/NfoQ4.png
Витале дель Нери

Анна не спешила вмешиваться в разговор. Представилась, высказала мысль. И пусть она, словно тесто на дрожжах, словно мимолетная, но цепкая мысль, взойдет в умах. Кроме того, и сама женщина не хотела ошибаться в предположениях; она, - эксперт, мастер своего дела, что видит интриги внутри интриги, свет за любой тьмой, все константы и переменные, двери и то, что за дверьми...
Она не может ошибиться, что-то ответив. А если ее теория - ошибочна, то поддержал ее Вейл. Примерно так со стороны это и выглядит.
- Могу ли я узнать, чем подкреплены ваши подозрения? Касательно причины, к которой причастен кто-то влиятельный.
- Стебель взращенного в рыхлой земле семени будет длиннее и крепче, - загадочно, как-то, что ли, задумавшись о чем-то своем, ответила она, после чего продолжила уже вернувшись в реальность, обратив на своего спутника по несчастью дружелюбный взгляд карих глаз, с улыбкой:
- Книга Торма, заступника Имирового - третий тан'тах, второе писание. Хорошая мораль для притчи.
Смысл ее слов прост. Если ее мысль - семя, прорастет в земле мыслей Вейла, то хорошо. А если нет, то зачем пытаться? Одна из тех ситуаций, когда словами ничего не добиться.

Да и вообще, перед Гордианом было неудобно. Одному - одним именем, другому - другим. Не самый красивый поступок. Но... Она же Анна! Снять штаны, поджечь их и объявить власть Анархии!
Нет, пожалуй, как-нибудь в другой раз. Сперва покончить с делом - найти загадочный источник чумы, а потом избавиться от него. Ну, и заодно, не дать Вейлу сжечь людей, которые могут быть еще живы. Анна, конечно, тоже любит Свет и безопасность. Но ее религия и философия, это, скорее, набрать чарку какого-нибудь вина, сесть под деревом на высокой горе, и сидеть там, пока к ней - великой и мудрой монахине-колдунье, кто-нибудь зачем-нибудь не придет. Ибо все беды - проходящи. Все возмутители спокойствия когда-нибудь умрут.
Но это не значит, что в ней не проснется "София-инквизитор", которая сейчас спит. И будет спать до тех пор, пока не понадобится. В своем последнем задании, в невеселой охоте на вампиров, Анна позволила жажде правосудия затмить ее разум... Не вдаваясь в подробности, скажу, что ничем хорошим это не кончилось.

Путь ко дворцу занял не так уж много времени, спасибо Создателю и тому, кто проектировал этот город. Но ноги колдуньи все равно неприятно ныли. И она тоже вот-вот была готова заныть. От голода и усталости. Да, она странница, но потому и одиночка - подстраиваться под чужой темп ходьбы ей не нравилось. Особенно, если этот "чужой" едет на коне.

Отредактировано Анна Лайтуотер (06-12-2016 08:19:49)