- Конечно, перегрызешь, - слишком серьезно, чтобы можно было в это поверить, проговорил Флёр. - Забыла уже, как кидалась на меня бешеной фурией? Совсем недавно между прочим, - похотливая ухмылка давала понять, о чем именно он говорит. Когда и каким образом эта бешеная фурия на демона набрасывалась. И если уж покусать и сбить с ног, то лишь для одной цели... Для такой, что демон вовсе не против. Похоже, Ритца решила, что сумеет выдержать повторный марафон. Мужчина ухмыльнулся и покачал головой. Не для того он девчонку спасал столько раз из лап смерти, чтобы, как говорится, затрахать ее до смерти. Пусть даже она сама не прочь помереть за занятием таким приятным делом, но Флеурис был убежден, что ее время еще не пришло. Поэтому на повестке дня - отдых, сон, а если утро начнется с приятного бонуса в виде ласк от некой зеленой вертихвостки, то считай что день будет удачным. В итоге Флёр не особо реагировал на ласки сейчас, равно как и даже не дернулся, когда Ритца ущипнула его за бок. Он лишь сильнее прижал ее к себе, коснулся губами ее виска и тихонько прошептал:
- Спи.

Молния помогла осветить территорию и оценить поле деятельности. Флёр стоял босыми ногами на траве и словно не чувствовал того холода, что как щупальцами их охватывал. Его сосредоточенный взгляд был устремлен к озеру, и демон не совсем понимал, что там делает Ритца. Та, которую туда не заставить зайти просто так, полезла вдруг купаться среди ночи, добровольно покинув уютную и теплую постель? Не настолько Флеурис наивен. Да он вообще не наивен, а подозрителен и упрям в выяснении подробностей, чего бы то ему ни стоило. Сейчас он, правда, чувствовал не только злость, но и беспокойство за полукровку. Как бы там ни было, а чувства - это не просто горящая спичка, которую можно потушить двумя пальцами. И несмотря на то, что тифлинг что-то явно утаивала и воспользовалась тем, что мужчина уснул, возможно, даже обманула его косвенно таким образом, несмотря на всё это Флеурис не мог избавиться от мысли, что девчонку снова придется спасать. Как говорится, спасти, а потом прибить собственноручно. Ведь не зря Флёр говорил, что право на ее смерть принадлежит исключительно ему.
Ну а когда Ритца ушла под воду с головой, тут уже демон забеспокоился не на шутку и сразу же магией попытался обнаружить ее. К несчастью, пласт воды был слишком толстым и "густым", чтобы воздухом можно было туда пробраться. Нырять следом демон не спешил, прекрасно понимая, что не успеет доплыть сам. Магия быстрее. Придумывать что-то оригинальное и показушное тоже времени не было, так что Флёр попросту телепортировал полукровку на берег неподалеку от себя, но сам не сдвинулся с места. Между ним и Ритцей было порядка пяти метров расстояние, причем только ленивый не заметил бы поблескивающую в паре шагов от Флёра электрическую сеть. Наподобие той, что висела охранным заклинанием на окнах в старом дворце демона на острове или что была границей владений уже здесь, у домика, куда никому хода не было. По виду Флёра нельзя было толком понять, какие чувства его сейчас обуревают. Он выглядел спокойным, и лишь стиснутые челюсти выдавали недовольство. Ну и то, что он не спешил бросаться к Ритце, откачивать ее, наверняка нахватавшуюся воды, выяснять, что стряслось и как она там оказалась, тоже не было для него типичным, пожалуй, в свете последних обстоятельств. Флёр молчал, застыв статуей и глядя на Ритцу сверху вниз. Она сама могла бы понять, что идиллия их вчерашнего вечера закончилась, и теперь ей предстоит объясниться. Причем сделать это так доступно и подробно, чтобы демон соизволил не только слушать ее, но и слышать. А там, кто знает, и электрическая сетка между ними упадет. Вместе с холодностью и отстраненностью, которые неизменно появляются тогда, когда и появляются секреты.

Непроизвольно Флеурис тихо выдохнул с облегчением, увидев тифлинга, пусть жалкую, мокрую и нахлебавшуюся воды, но целую и невредимую. Живую. Это самое главное. Пусть бы даже что-то с ней стряслось там, внизу, в воде, но всё это залечивается. Всё лечится. Только, как говорят, смерть - симптом, который невозможно исцелить. Но жалкий вид Ритцы не вызывал в душе демона никакого отклика. Никакого сочувствия. Флёр лишь успокоился насчет нее, ведь все же его отношение к ней нельзя назвать преходящим, оно отныне константно и глубоко, проникает в душу, заставляя мысли виться лишь вокруг одного имени. И оттого Флёр лишь сильнее злился. Помнится, Ритца спрашивала, почему она в его руках так размякает и становится податливой глиной, из которой можно лепить что угодно. Теперь, выходит, он чувствовал нечто похожее, разве только из себя бы творить ничего попросту не позволил. Ветер умеет быть мягким, огибающим препятствия. Но в отношении Флёра - это был буйный ураган, предпочитавший сносить все препятствия силой.
Ритца, обнаженная, дрожащая, едва могла подняться на ноги и даже не сразу сообразила, что оказалась на берегу не по чьей-то милости богов, а по милости того, кто и так постоянно вытаскивал ее из различного рода неприятных ситуаций. Справедливости ради можно сказать, что в большинство этих ситуаций сам ее и загонял, но... Куда весомее, по мнению Флёра, были именно моменты спасений. Особенно одно. То самое, когда потребовалась эльфийская магия и когда пришлось обменять жизнь Ритцы на свою свободу. Демон прикусил губу досадливо: а ведь полукровка и не знает, чем заплатил за ее жизнь ее возлюбленный. И не должна узнать. В любом случае, этого все равно не изменить уже. Главное, чтобы такая жертва не оказалась напрасной. Вот как сейчас, к примеру. А если бы Флёр не проснулся?
Чего она вообще полезла в воду, зная прекрасно, что Флёр спит и не спасет ее, а сама она так и не научилась плавать? Этот вопрос был вторым на повестке дня, который волновал демона более других. Первым горела злость на то, что Ритца его обманула. Для него не имело особой разницы - в наличии ли обман как таковой либо умалчивание фактов. И одно, и другое порождает недоверие, что в итоге ведет по наклонной к завершению всего, что только-только началось.
- Что? Разбила?..
Флёр услышал. Но не понял. Что разбила? О чем там она? Ему и в голову не приходило, что Ритца полезла в пруд, выискивая его же подарок. Зачем? Когда можно было бы просто сказать об этом и полезть искать вместе, другим, более безопасным путем. Конечно, тифлинг выслушала бы прежде тираду о том, какая она бестолочь, но во всяком случае это было бы не той реакцией, которой Ритца удостоилась сейчас. Предательство для Флёра значило очень много и стояло во главе всех непрощаемых поступков, карающихся смертью.
Демон не видел, что она разглядывает на своей ладони. Он и девчонку-то саму видел смутно, в полутьме, озаряемую лишь блеклым лунным светом, который едва-едва пробивался из-за деревьев и редких облаков. Он видел, что она поднялась и на дрожащих ногах сделала несколько неуверенных шагов вперед. Увидела сетку, переливающуюся слабым янтарным светом и отграничивающую демона от полукровки. Достаточно красноречивое заклинание между прочим.
Ее лепет, робкие объяснения, скрывающийся на рёв голос, сам весь облик побитой и обиженной никоим образом не тронули заиндевевшего сердца демона. Он смотрел на нее, скрестив руки на груди, своеобразно отгородившись от девчонки, слушал, понимал. Но сказать бы, что эти слова как-то что-то поменяли - нет. Ритца должна была ему сказать о случившемся, а не тихой крысой смыться, дождавшись, пока бдительность любовника угаснет. Это неправильно. Разве таким должно быть доверие? Когда ты готов даже жизнь свою вложить другому в руки, всецело открыться, считая, что вот оно - ваше тотальное единение душ? Если это - оно, то нет, Флёру такого и даром не надо.
- Дорогу к дому найдешь сама, - сказал он с ледяным спокойствием. Никакого сочувствия на его лице не промелькнуло. Электрическая сетка в одномоментье рухнула, а демон телепортировался в дом, оставив за собой лишь туманную дымку, которая вскоре рассеялась.
Некоторое время он простоял у окна - словно бы и не уходил отсюда. Взгляд скользнул по смятым простыням, по подушкам, которые еще сохранили очертания голов. Неужели еще несколько часов назад всё было прекрасно, а теперь какие-то мелкие недосказанности стоят между ним и Ритцей и отравляют жизнь обоим?
До утра еще времени прилично. Флёр не чувствовал себя полностью отдохнувшим, но спать уже не хотелось. Да и не заснул бы, наверное. Потому подхватил бутылку вина, которую Ритца приволокла из подвала давеча, и пошел на кухню. Пить. Ждать ее возвращения. Или дождаться утра в одиночестве, узнав, что полукровка решила уйти другим путем.

Наверное, перемена отношения к Ритце всему виной. Теперь-то Флёр пусть и окатил ее ледяным спокойствием, взглядом, полным разочарования, но мыслей о том, чтобы девчонку выбросить, как мусор или надоевшую игрушку (как случалось раньше), или вообще прибить ее и закопать трупик под какой-нибудь хилой осинкой не было. Она по-прежнему оставалась дорога сердцу. По-прежнему воспоминания хранили то тепло, что разливалось по телу от близкого ее присутствия, от ее глупого ласкового шепота на ухо, от прикосновений, которыми она щедро одаривала демона, ластясь к нему. Всё это не совсем кстати вспоминалось, и Флёр про себя чертыхался, бесясь от того, что это чувство его захватило настолько, что нет никаких сил ему сопротивляться. Если это и есть любовь, то демон бы предпочел ничего подобного не ощущать. Сейчас ему казалось, будто его связывают по рукам и ногам. Любому другому он бы уже давно руки переломал, а Ритца... Ритце нельзя. Он боится причинить ей боль. Хах, как будто только физическая боль имеет значение.
Встрепенувшись от скрипа входной двери, демон сильнее сжал горлышко бутылки, чуть было не раздавил его, но вовремя спохватился. Лучше просто успокоиться, вдохнуть, выдохнуть. Наверняка Ритца сейчас всё объяснит. Ее поведению должно быть какое-то разумное объяснение, лишь бы врать не начала, уж что-что демон на дух не переносит. Но во всяком случае он уже немного успокоился и мог бы выслушать девчонку. Там, на берегу, он хрен знает что бы мог сделать, попробуй она его удержать.
Как цепной пёс, он ревностно прислушивался к аккуратным шажкам. Скорее даже не слышал их, а угадывал. Магией ли, внутренним ли чутьем. А может, сам дом подсказывал, на какую половицу наступают босые ножки.
Вот она объявилась на пороге кухни. Мокрая, озябшая, да любое сердце дрогнуло, глядя как тифлинг жмется и трясется. Флёр взглядом указал в сторону всё еще тлеющего очага, на котором стоял котелок с водой. Можно было хотя бы руки протянуть, ловя остатки тепла. Да и в целом в этой части кухни было значительно теплее. Демон, чуточку поколдовав и сосредоточившись на искомом, телепортировал одеяло с кровати прямо на полукровку. Пусть греется и не отвлекает видом своего обнаженного тела, даром что сейчас совсем не время для соответствующих фантазий. Первое слово, пожалуй, за ней. Если, конечно, есть, что сказать.
- Ты его еще и потеряла? - тихо переспросил Флеурис, приподняв одну бровь. Он помнил, что Ритца на берегу что-то лепетала о подарке, и несложно понять, что это могло быть. Только тогда демон не сообразил, к чему все эти оправдания, а сейчас понял. Он подарил ей уникальный артефакт, которым она может воспользоваться в час крайней нужды или же чтобы просто увидеться с Флёром потому что..., да хоть потому что соскучилась, а она умудрилась потерять его спустя пару часов? Хотелось снова вдохнуть, выдохнуть, закрыть глаза и представить, что это всё - сон. А настоящая реальность - те потрясающие мгновения, проведенные прошлым вечером в объятьях любимой женщины.
- Считаешь, что я за это на тебя злюсь? - по тону демона даже самый подозрительный не сказал бы ни слова о злости. Тут было скорее разочарование и досада, но не злость, не сжигающий всё на своем пути гнев. - Этот подарок... Твое дело, что с ним сотворить. Когда я давал тебе такой камень в прошлый раз, то сказал, что ты можешь его хоть выбросить, меня это уже не касается.
Тут Флёр несколько лукавил. Его естественно бы неприятно царапнуло, выброси Ритца действительно этот камень в канаву, пруд, забудь она его и не найди, продай или передари. Камень последний и единственный в своем роде. Больше Флеурис не намеревался создавать ничего подобного, равно как дарить его кому бы то ни было. Впрочем, раз уж тут дается свобода выбора, то она дается и в целом ряде иных вопросов, не так ли?
- Иди оденься. В шкафу можешь поискать одежду Флоры, я никуда не испарюсь, - поиграв жидкостью в бутылке, демон сделал несколько основательных глотков и мысленно усмехнулся. Уж в своем собственном доме, который является той самой крепостью, он не станет оставлять никого, если самого его не будет рядом. Да и вряд ли здесь еще кто-то другой побывает. Хватит той же полукровки. Флёр задумчиво глядел в ночь через окно, прикидывая план их дальнейших действий. Еще вчера он предлагал задержаться здесь на несколько дней, а сейчас хотелось побыстрее закончить с этим. Дойти к озеру, решить проблему Ритцы и...

Наверное, вся эта кутерьма, завертевшаяся между двумя одиночками, которых судьба упорно сталкивала лбами раз за разом, не могла никак не повлиять на Флёра. Ритца ожидала для себя расправы. Сознательно или подсознательно - не суть. А демон понимал, что его в какой-то момент переклинило, и расправы попросту не будет. Ему куда ближе окатить полукровку волной ледяного безразличия - напускного, естественно, - но чтоб оторвать ей окромя рогов еще что-то - для того следует именно что заставить себя силком, переступить через нечто такое, что стойко негативно реагирует на любые болезненные для Ритцы манипуляции. Будто бы теперь, с того момента, как все слова оказались высказаны, чувства - вылиты эдаким внезапным ушатом воды друг на друга, отныне всё стало иначе. А может быть, и впрямь стало. Флеурис сейчас не хотел задумываться на эту тему. Он опасался, что эти мысли могут его завести в такие дебри, что единственным приемлемым выходом из них станет банально побег. Как уже произошло когда-то с Реной. Да и с Кадди, чего греха таить.
А еще ему совершенно не нравились вот такие разговоры. Ну почему отношения не могут быть спокойными и умиротворенными? Приносящими лишь удовольствие, в идеале - обоюдное. Зачем нужно цепляться к каждому слову, действию, чтобы потом сидеть вот так за бутылкой вина и обсуждать? Кстати, Флёр вина Ритце предлагать не собирался, зато явно собирался выпить его полностью единолично. Половина содержимого сосуда уже, во всяком случае, ушла по назначению. И останавливаться демон уж точно не планировал. Разве только добавить.
Подождав, пока Ритца укутается в одеяло и хотя бы начнет согреваться, Флёр спокойно поинтересовался тем, как она, по ее мнению, думает, что именно не понравилось ему в ее ночной прогулке. Благо, полукровка оказалась на вторую попытку более сообразительна и предположила верно.
- Ну я почему-то думал, что всё хорошо, - словно бы вскользь с деланным равнодушием заметил демон, прокручивая в пальцах бутылку и глядя словно бы только на нее. Будто с ней разговаривал. - Но раз ты решила прогуляться, а потом еще и выспаться на улице в таком виде, то... - да уж, как неприятно и двусмысленно-то выходит. Ритца верна своим привычкам? Сама ведь призналась, что уснула на берегу пруда. Как, интересно знать, можно уснуть случайно? Зная, что собралась сбегать туда-обратно быстренько, дабы демон не успел заметить ее отсутствие, и в то же время уснуть? В общем, для логики Флёра это было совсем уж притянуто за уши.
- Ладно, жива, цела, не утопилась. Камень успела подобрать, - резюмировал он всё с тем же странным спокойствием, пропустив еще несколько глотков вина. Быть может, то алкоголь на него так действовал? Следующие его слова могли бы показаться философскими бреднями ночью на кухне после приема энного количества спиртного, - ложь, дорогуша, имеет свойство разрушать всё, к чему прикасается. Недосказанность порождает подозрения. И то, и другое губительно сказываются на доверии, что есть основа любых взаимоотношений. Наверное, даже глупо, что я сейчас говорю тебе о таких прописных истинах.
Он глянул в сторону окна, прикинув, который сейчас час. Тут же подумал и о том, что еще можно спокойненько себе проспать до обеда. Они ведь с Ритцей собирались провести здесь несколько дней, в тепле и уюте, наслаждаясь друг другом и даже узнавая друг друга с той или иной стороны. Но эти планы были чуточку подпорчены. Флёр хотел поскорее закончить с тем делом, ради которого они с полукровкой отправились в это путешествие. В то же время он прекрасно осознавал, что его планы и настроения меняются быстрее, чем направление ветра, а потому никаких решений касательно их с тифлингом будущего выдавать не собирался. Кроме одного.
- Ну если ты нагулялась и нашла всё, ради чего убегала, то можешь ложиться спать.
По его же виду было понятно, что он никуда не пойдет, пока в его бутылке есть еще хоть капля вина.
- Я даже не знаю, куда тебе нужно засунуть этот камень, чтобы его не потерять, - с легкой иронией прибавил он, разглядывая девчонку, которая в пушистом халате была похожа на нахохлившегося воробья, которого непогода застала на ветке дерева без укрытия. Почему-то злости на нее уже не было. А то, что возникло изначально, в какой-то момент растворилось без следа. Впрочем, Флёр полагал, что проучить девчонку - уже дело принципа. Иначе она решит, что всякая ее проделка будет сходить ей с рук. Но, как и прежде, демон никогда не раскрывал своих планов загодя, предпочитая одаривать Ритцу сюрпризами. Обнимать ее, утешать, мило лепетать, как то было в минуты наибольшего любовного помешательства, ему и в голову не приходило.

Ледяное спокойствие было, пожалуй, хуже всего. Не только для полукровки, которая в такие моменты, должно быть, не представляла себе вообще, что может Флеурис выкинуть в следующий момент, а и для демона, который тоже не имел ни малейшего представления об этом. Вдобавок он терзался от контраста этих эмоций - снаружи был словно облачен в непроницаемую броню равнодушия, в то время как внутри всё бушевало и кипело. Эмоции требовали выхода, и благо чтобы их слегка утихомирить, тут под руку подвернулась бутылка с вином. На самом деле алкоголь лишь мог усыпить бдительность, но никак не уменьшить бурю, грозившую вот-вот вырваться. Флёр надеялся, что та утихнет сама со временем, а в его случае это время могло наступить очень быстро и неожиданно. Ветер - вообще стихия непредсказуемая и поразительно переменчивая.
Например, если не смотреть на стыдливо подобравшуюся и съежившуюся полукровку, а сфокусировать взгляд исключительно на жидкости за толстым темным стеклом, то можно утихомирить свое негодование, буквально в прямом смысле удерживая себя в руках. Ритца и сама понимала, что ничего хорошего от демона, пока он в таком состоянии, ждать не приходится. Ее нежность и внимание разбивались бы о холодность, выстроенную стеной. Тут копать или пытаться ее растопить не поможет. Поможет опять-таки всё то же бедное-несчастное время...
Ну или бутылка хорошего вина.
Флёр с легкой озадаченностью смотрел на остатки оного, едва плескавшиеся уже на дне сосуда. Задумался о том, что неплохо было бы добавить еще одну. В погребе там у демона целый склад различных сортов. И не только вино. А некоторые напитки - ну просто шедевры мирового алкогольного производства и их можно поставить в один ряд с наиболее дорогим и вычурным антиквариатом.
Ну лучше бы Ритца просто молчала. Оправдываются обычно только те, кто чувствует свою вину. Похоже, тифлинг как раз-таки чувствовала, а потому чуть ли не трепетала, стоя рядом. Благо, уже не светила голой задницей, а прикрылась и наверняка согрелась. Могла кое-как связно мыслить.
- Я понял, - он махнул рукой, показывая тем самым, что объяснения и оправдания ему сейчас особо не нужны. Ну никак он не мог взять в толк, почему тот, кто не хочет, чтобы его отсутствие обнаружили, со спокойной душой делает всё возможное для этого. А может, у Ритцы попросту другая логика. Какая-то своя, исключительная. С ее убеждениями невозможно спорить, ибо она и Флёр друг друга попросту не понимают.
- Не хочешь лгать - не лги, - пожал плечами демон, мельком наградив полукровку тяжелым потемневшим взглядом. - Как ты хочешь, чтобы я к тебе относился? Хочешь от меня искренности? Каких-то особенных действий, поступков? Вот сама ответь... чего ты от меня ждешь? - Флеурис специально замолчал на достаточно длительное время, дав возможность Ритце собраться с мыслями и ответить. И лишь после этого резюмировал свои слова, - для того и сама должна относиться если не так же, то хотя бы стараться. А ложь... Я не приемлю. И умалчивание - та же ложь.
Он не знал, что думает обо всем этом сама Ритца, но уж в его мыслях они с ней были двумя бесконечно далекими существами, стремящимися к чему-то единому. Им для того необходимо было преодолевать несчетное множество преград, и добавлять новые виделось чем-то абсурдным. То доверие, которым удалось скрепить свои призрачные хрупкие узы, было настолько слабым и болезненным, что в любой момент могло безвозвратно исчезнуть. Ритца ведь должна была это понимать. Перед ней не какой-то там мальчишка, готовый ради своей дамы сердца на всё. Перед ней, черт побери, демон, и для него все эти события - череда препятствий, которые можно либо с трудом преодолевать, либо разрушить всё одним махом - вплоть до того, что разломать и саму цель преодоления этих препятствий.
- Я понятия не имею, как тебе надо поступать, - ироничная усмешка последовала за этой фразой. - Сколько тебе лет? За сотню перевалило? У тебя такая богатая биография... И ты спрашиваешь у меня, что тебе надо было сделать?
На это Флёр тоже мог бы только пожать плечами.
Нет-нет, преданную собачку он себе не воспитывал. Взгляд этот заискивающий, который полукровка устремила на него снизу вверх, усевшись в ногах, никак не действовал. Демон лишь пожалел, что вино в бутылке всё-таки подошло к концу. А так не хочется лезть в подвал... Он с немым вопросом, будто размышляя, отправить за второй бутылкой Ритцу или нет, взглянул на девчонку, но решил, видимо, что на сегодня возлияний хватит.
- Пойду, - сообщил он, хлопнув пустой бутылкой по крышке стола, а затем поднялся, не особо беспокоясь, что во время этого движения бедром слегка поддел тифлингу голову. - У нас на завтра планы, если ты не забыла, - сделав несколько шагов от стола, Флёр остановился, будто раздумывая, затем оглянулся на Ритцу, - если нравится спать в одиночестве, можешь взять перину с чердака. Она, должно быть, пыльная, ну... я тебе ее проветрю. Одеяло в шкафу. И камень не потеряй, другого такого нет.
Тут он несколько противоречил сам себе. То заявлял, что ему нет дела до дальнейшей судьбы этого мини-портатора, а то указывал, чтобы Ритца следила за ним получше. Вероятнее всего, дело всё-таки было. Только тщательно скрываемое.
Что там решит Ритца по поводу дальнейшей ночевки, было ведомо лишь ей одной. Сам Флёр предпочел вернуться в спальню, стянуть штаны и забраться под одеяло. До утра времени совсем чуть. Кажется, небо уже даже начало светлеть.

Не лжет она. Хах!
Флёр криво усмехнулся. Не самая приятная из его улыбок и явно не сулящая полукровке ничего хорошего  и обнадеживающего. Демон не был настроен сейчас на какие-то примирительные нежности, в его голове даже намека не было на мысль о том, что достаточно приласкать девчонку, и снова между ними всё будет, как до этого чертового одинокого пробуждения. Зато мелькнула на мгновение мысль о том, как было бы здорово, если бы Ритца никогда не появлялась в его жизни. Если бы тогда, полсотни лет тому назад, она не попала в его дворец, не решила обокрасть богача, живущего там на широкую ногу. Если бы после, когда судьба их развела, они снова не встретились уже в другое время и в другом месте, спустя целую кучу разнообразных происшествий, перемоловших мировоззрение и отношение к жизни и Ритцы, и Флеуриса. Если бы, если бы... Но история не любит сослагательного наклонения. Она оперирует фактами, и Флёр предпочитал тоже ссылаться на них, когда те были явными и неоспоримыми. Причины... Причины, приведшие к тем или иным результатам, тоже бывают важны, но в данный момент Флёра беспокоило даже не столько то, что полукровка по тихому сбежала, а то, что она не решилась признаваться в своем проколе тому, кого, по ее же словам, любила. Но разве если кого-то любишь, то не значит ли это, что доверяешь ему? Может быть, у женщин тут всё иначе? Или у Ритцы иначе?
Флёр напряженно потер пальцами виски. То, что ему казалось таким простым и очевидным, для другого существа становилось внезапно калейдоскопом сложностей и лабиринтом, в котором среди неправильных нужно найти правильный выбор. Демон недоумевал. Ему была очевидна дорога к цели, она виделась ему прямой и без опасностей. Просто сделай шаг вперед и не останавливайся. Но Ритца предпочитала преодолеть целую кучу сложностей. Будто в этом видела смысл достижения самой цели. Будто иначе, если цель достается легко, ее ценность становится пылью на ветру. Важность отпадает...
"Видимо, в этом проблема, - неожиданно для себя пришел к выводу Флёр, отставляя от себя пустую бутылку. - Для меня важен результат. Для Ритцы - путь его достижения. И чем он сложнее, тем лучше. А когда путь заканчивается, когда цель достигнута, нужно искать новую, браться за новую дорогу. Старая становится пройденной и ненужной. Как мимолетное воспоминание, к которому иногда приятно вернуться за чашкой чая или бокалом хорошего вина".
Нет, он не хотел остаться таким вот воспоминанием.
И куда же завели его эти рассуждения? Или хмель тому виной? Ритца делилась своими ожиданиями, чаяниями и желаниями. Говорила о том, несмело поднимая потухший взгляд на демона, к чему стремится ее сердце. Говорила, что жаждет быть подле - неважно в каком качестве. Просто быть. Флёр покачал головой.
- Эта дорога пройдена, - сквозь зубы проворчал он. А затем уже громче добавил, - и разве ты этого еще не получила? Ты не со мной? Я не называю тебя своей? Вам, женщинам, всегда всего мало? - это было сказано не как  претензия или упрек, а скорее как полный удивления вопрос, на который Флёр не находил ответа. Ему казалось, что он давал полукровке всё, о чем только может мечтать любая женщина рядом с ним, и даже больше. Он защищал ее. Оберегал. Он несчетное количество раз спасал ей жизнь - даже ценой своей свободы. Он свернул свои планы ради нее, решив, что ее жизнь и здоровье важнее. Хотя бы на данном этапе. Он привел ее в свой дом, в святая святых, где кроме него самого прежде никого не бывало. Он, черт подери, сказал ей такое, что никому и никогда еще не говорил.
Да что не так с этими бабами?!

Уход в сторону спальни был скорее эдаким своеобразным планом побега. Флёр не хотел больше продолжать этот разговор. Он понял лишь то, что они с Ритцей в этом плане взаимопонимания не найдут, ибо демон был убежден, что ради тифлинга и без того поступался целым комплектом собственных желаний и целей. Пусть она этого не знает, но... Ему и не нужна ее похвала или очередной благодарный взгляд. Флёр делал всё это не для того, чтобы получить награду.
И сейчас он предпочел позорно бежать, нежели мусолить тему, выясняя, кто и в чем виноват. Утро вечера мудренее. Утром демон точно проснется куда бодрее. Может быть, даже чуточку добрее. Он и сейчас уже чувствует, что его негодование утихает, и вот это робкое прикосновение к спине, когда Ритца юркой мышкой скользнула под одеяло, не вызвало уже той волны раздражения, какую могло вызвать сразу.
- Спи, - тихо сказал он ей, но позы своей не переменил. Лицом не повернулся, обнимать и нежить не собирался. Это не обида. Это наказание. Если щенка гладить по голове всякий раз, как тот будет жевать хозяйский тапок, то когда питомец вымахает в здоровенную псину, жевать он уже будет не тапок, а хозяина. Причем искреннее недоумевая, почему тот его не хвалит.

Ну что на это мог ей ответить Флёр? Что такого не будет? Хах. Да он не знал с точностью наверняка, как поступит в следующую минуту и что взбредет в его голову в тот или иной момент. Он никогда не планировал своё будущее с точностью до дня. Он мог поставить перед собой цель, к которой стремился, но эта цель в любую секунду рисковала быть подвинутой в сторону. Так было, к примеру, с его собственными делами, ради которых Флеурис отправлялся в путешествие на север еще до того, как повстречался с Ритцей. Ему тогда казалось, что ничего не заставит его свернуть с того пути, что он себе наметил. Да за этими чертовыми стихийными камнями он охотился, сколько себя помнил! И хватался за каждую ниточку, которая могла бы направить его хотя бы в сторону информации об этих камнях. А тут получил чуть ли не точное указание места, где следует копать. И? Стоило появиться Ритце с ее проблемой раздвоения личности, где одна из личностей - крайне агрессивная бешеная сука, лишенная всяческого инстинкта самосохранения, и мысли о стихийных камнях отошли на второй план.
Так что подозрения Ритцы касательно неопределенности в будущем ее места рядом с Флёром были оправданы и обоснованы. Но демон ничего не мог ей пообещать. Никаких гарантий не мог ей дать. Он пожал плечами в ответ, соглашаясь с ее мыслями, никак их не комментируя, не пытаясь оправдаться. Да и не считал нужным. Она и сама понимает, кто он. Она за долгое время, что знакома с Флёром, знает, какой он, знает его характер и подверженность непредсказуемым сменам настроения и желаний. Знает, что мотивация для него - понятие, весьма притянутое за уши. Что ему в жизни ничего не нужно и ничто не имеет для него такого веса, чтобы он мог оказаться "на привязи". Больше всего на свете он ценит свою свободу. И хорошо, что Ритца не говорила о том, что желала бы его обуздать и приручить. Подобные мысли демона бы вовсе взбунтовали и заставили поступать принципиально противоположно.
- Да, забавно получилось. Хотела как лучше, а получилось как всегда, - вяло улыбнулся Флёр. Не хотелось ему больше на эту тему ничего говорить. Может быть, стоило бы. Может, надо было выяснить до конца, докопаться до всех первопричин ссоры, дабы не оставалось туманных пятен, намеков между строк и домыслов. Дабы не было повторений. Но меньше всего Флеурис любил копаться в том, что называл не иначе как "отношеньки". Даже примерять на себя роль одного из участников таких "отношенек" он бы не хотел.
А потому просто пошел спать.

Ввиду того, что ночь выдалась тяжелой и бурной на события, проснулся Флёр поздно. Солнце к тому времени уже давно встало. Лес, правда, большей частью скрывал, что день уже в разгаре. Там, где находился домик демона, скрытый среди чащи и охранных заклинаний, всегда стоял приятных полумрак.
Флёр уже проснулся, но не спешил открывать глаза. Прислушивался к дыханию полукровки рядом, к ее тихим движениям под боком, будто она боялась лишний раз демона побеспокоить. А он думал, что принесет им новый день. Они ведь решили остаться здесь ненадолго. Чем заняться? Флёр очень уж понадеялся, что не продолжением вчерашних разговоров. Можно погулять по окрестностям. Тут в часе пути, если знать, в какую сторону повернуть, можно выйти к небольшой деревушке. А так вообще никаких развлечений тут нет. Разве что показать Ритце коллекцию своих сокровищ и артефактов... Захочет она на такое смотреть?
Демон пошевелился, давая полукровке понять, что он уже не спит. Протер глаза кулаком, потом покосился на девчонку.
- Мы так проваляемся до ночи, - проворчал негромко. Хотя, наверное, не был бы против. Обуяла его такая лень, что не хотелось даже шевелиться. Но надо. Надо...
Телепорт в сторону кухни. Флёр чувствовал себя отдохнувшим и расслабленным. Вчерашний разговор растаял, осадка даже не осталось. Демон был пока что всем доволен. Он умылся водой из ведра, стоявшего как раз для этих нужд в том числе, а потом принялся шарить по закромам, выискивая, чем же поживиться на завтрак.

Не знал он, что ответить на ее вопрос. Против ли он? Да кто его демоническую натуру разберет! Он фактически не против того, что не заставляет лишний раз быть серьезным и сосредоточенным. Не то, чтобы он постоянно вел беззаботную и глупую жизнь, прожигая дни за беспутным весельем, однако тяжелые разговоры, вот эти попытки забраться в душу и выведать причины того или иного поступка, разборки, после которых остается неприятное горькое послевкусие, Флеурису отнюдь не нравились.
Не знал или не хотел вдаваться в подробности этих объяснений, а потому просто предпочел промолчать и поступить так, как поступал всегда - если утрированно, то попросту сбежать от надобности ответа. Телепортировавшись на кухню, Флеурис занялся различными делами, заодно прикидывая, Ритца решила остаться и понежиться еще в мягкой кровати, сохранившей запах и тепло тела, или же сейчас последует вслед за мужчиной, словно намереваясь каждую секунду подтверждать вчерашнее свое обещание о том, что больше никогда Флёра не оставит. Возня в комнате дала демону основание предположить, что второй вариант вероятнее. Утро было чуточку прохладным, хотя лето в этих краях по обыкновению дарило возможность ходить голым вплоть до поздней ночи. В принципе, Флёр и сейчас не был обременен лишней одеждой, а если быть точнее - он вообще обходился без нее и ни капли сим фактом смущен не был. Привычка не носить нижнее белье была настолько давней, что демон скорее удивлялся, зачем вообще придумали все эти трусы и панталоны, когда без них чувствуешь себя свободнее и комфортнее. Ну а верхнюю одежду надевать сейчас смысла особенного не было, ибо просыпающиеся желания время от времени подсказывали, что ее всё равно придется стаскивать.
Ну а что? Раз уж они с Ритцей обменялись такими значимыми словами, то свои попытки сдерживать себя и одергивать, заставляя не думать о том вожделении, которое вызывает у него полукровка, Флёр решил и вовсе отбросить прочь. Есть ли в них смысл теперь вообще? Ритца и без того знает, что имеет для демона колоссальное значение, что желанна для него как ни одна другая женщина. Бывают у нее, конечно, как и у всякой особи женского пола, глупые мысли в голове, ведущие к глупым поступкам, но с ними, пожалуй, можно мириться, если они не становятся для тифлинга стабильной привычкой.
И вот это ее полуобъятье, когда зеленые пальчики сомкнулись на животе демона, а сама Ритца уткнулась щекой мужчине в спину, заставили Флёра глубоко и шумно вдохнуть и на несколько секунд затаить дыхание. А на щипок он обернулся, игриво приподняв одну бровь, мол, ты, смертная, бросаешь мне вызов?
- Да, принеси. Я приготовлю нам один... напиток, - коварная ухмылка тронула его губы, а сам демон, скользнув взглядом по скрытому за халатом телу полукровки, лишь пожалел, что вообще дал ей разрешение одеваться.
Пока она отсутствовала, Флеурис развел огонь в очаге и поставил котелок с водой греться, а сам пока занялся приготовлением секретных ингредиентов для напитка. В него входил мед, некоторые приправы вроде корицы и имбиря, а еще тайный состав неких трав, названием которых делиться с Ритцей он не собирался и узнать их по запаху она бы при всем своем желании не смогла. Он растер травы ступкой, уложив их аккуратно на дно широких глиняных кружек, после чего поставил их на теплые камни очага, дабы глина нагрелась. А пока вода закипит, они с Ритцей еще успеют перекусить. И демон принялся наводить ревизию своих ящиков и мешков. Обычно у него водилось что-нибудь съестное, вот только на этот раз удалось выудить разве что сырые овощи, связку сушеных баранок, шмат соленого сыра и ржаные, обсыпанные сахаром, сухари. Не будь вокруг дома и прилегающей территории магической защиты, то вся эта снедь наверняка уже оказалась бы сожрана мышами.
- Ну если ты хочешь тут остаться, тогда придется тебе сходить на охоту и добыть свежатинки, - отозвался Флёр, оглядываясь через плечо. Взгляд его сразу же упал на пузатую бутылку, перемотанную бечевкой, и демон одобрительно кивнул, - бордовое, как раз то, что нужно. Так вот. Выяснилось, что еды у меня почти не осталось, так что будем или голодать, или отправишься стрелять зайцев. Ну или рыбу ловить, тут уже как сама пожелаешь, - пока он откупоривал бутылку и переливал содержимое в плоскую миску, чтобы ту подвесить над котелком с кипящей водой, то молчал. Будто эта работа требовала жуткой сосредоточенности. - Ну а теперь подождем, пока закипит, - демон пододвинул ближе к огню стул и уселся, забросив ногу на ногу, - иди сюда, - хлопнул по бедру, что было достаточно красноречивым приглашением усесться к нему на колени. - Всё еще любишь вкус крови? Помнишь мою на вкус?

Как мало, оказывается, надо, чтобы сгладить острые углы или даже незначительные шероховатости и чтобы в итоге в отношениях снова стало всё спокойно и гладко. Всего лишь надо быть более терпимым и сдержанным и умудряться вовремя забывать. Флёру вообще было непросто закрывать на что-то глаза, ибо был он сам по себе достаточно злопамятен и мстителен. Не оставлял никого из тех, кто рисковал перейти ему дорогу, без соответствующего наказания. Любимым из которых было показательное отрывание головы. Но некоторые умудрялись похвалиться тем, что ушли от демона живьем и даже в относительном здравии. К примеру, та же Эстери - подруга, соперница, любовница и всё в одном лице. Которая выбрала между необузданностью стихийного демона и стабильностью рядом со смертным, пусть и нелюбимым человеком последнее, чего Флёр ей так и не смог простить. Но странно воспринял он известие о том, что Эстери родила ему ребенка. Прекрасно зная, что в мире подобных отпрысков не один и не два, Флеурис никогда не задумывался об этом. Они никогда не значили для него что-то, собственно ему было абсолютно плевать на существование собственных детишек. А тут... реакция на появление Джульетты была действительно странной. Пожалуй, причина заключалась в том, что Эстери была Флёру далеко не безразлична и ее предательство, как он сам это расценил, больно его задело, заставив облачиться в непробиваемую ледяную броню.
Демон исподлобья поглядывал на полукровку, которая точно так же следила за каждым движением своего возлюбленного, будто пыталась запомнить последовательность, в которой добавлялись в будущий напиток те или иные ингредиенты. Флеурис представил лишь на мгновение, что было бы, получи он такого вот демонического потомка от Ритцы. Принесло бы это ему какое-то удовлетворение жизни? Смогло бы окутать иллюзией некой семейной жизни? Он тут же встряхивался, одергивая себя от подобных мыслей, которые казались ему не только невозможными и идиотскими, но еще и смешными. Как его нельзя представить в роли примерного семьянина, так и полукровка не годится в качестве добропорядочной супруги. Но однако же мысль о том, что любимая женщина может подарить ему потомство, каким-то образом взволновала демона.
Впрочем, он почти сразу же мысленно отвесил себе подзатыльник.
"Не может. Она, кажется, говорила, что мать-природа или боги позаботились о том, чтобы ее тело не было способно породить очередного тифлинга", - одернул он себя, - оно и к лучшему.
Вдобавок такие мысли сразу же улетучивались, едва полукровка протягивала свои шаловливые пальчики к коже демона. Он внезапно так остро реагировал на ее прикосновения, что Ритца рисковала оказаться снова подмятой под мужчину, когда продолжала поглаживать его живот и ниже. Благо, демон старательно отбрасывал мысли о горячем утреннем сексе - слишком частые занятия тоже сказываются усталостью, а впереди лежит долгий поход на север.
- Чем тебе зайцы не устраивают? - с легкой хрипотцой, выдающей с головой о том, в каком направлении летят мысли демона, поинтересовался Флёр. - Даже не знаю, кто тут может еще водиться. Но подозреваю, что всё те же звери, что предпочитают водиться и в любых других лесах.
Он и впрямь ничего не мог сказать толкового по этому поводу. Охотиться здесь Флеурису не приходилось. А если нужно было мясо, то проще было телепортироваться в какой-нибудь город и отведать оного блюда в местной таверне.
Наблюдая, как Ритца сует нос в чашки со специями, демон легонько посмеивался. Даже если взять каждый ингредиент отдельно и знать наверняка, что это такое и с чем его едят, то всё равно не представляешь, насколько иным может быть соцветие этих запахов и вкусов разом.

- Да, запомнил, хотя и не совсем понимаю, что вкусного ты находишь в этой субстанции, - пробормотал демон, получив уже свой жадный поцелуй в ответ на простое приглашение сесть сверху. Поза Ритцы была слишком откровенной, слишком вызывающей, чтобы Флёр, и так подавляющий в себе целый ворох желаний, не отреагировал на нее соответствующим образом. - И как выхаживал, помню. Не однажды, - последний такой инцидент был не особо приятным. Выхаживанием занимались, в основном, эльфы, а они, естественно, ничего не делают просто так. Особенно если помощь требуется тифлингу. - Ты вообще умудряешься попадать в удивительные по своему риску ситуации, - он прикрыл глаза, прислушиваясь лишь к ощущениям - тактильным, к запаху и звукам. - Почему же теперь не хочешь? Твои вкусовые предпочтения изменились?
Не то чтобы он собирался покормить Ритцу своей кровью. То ему было просто любопытно.
- Моя кровь чем-то отличается по вкусу от чьей-либо еще?
Флёр запустил руку к поясу на халате, распутывая его, чтобы полы одеяния распахнулись, и Ритца могла прижаться к демону теперь уже кожа к коже. Хотя такие манипуляции были очень рискованы и с большой вероятностью могли не остановиться на этом моменте.

- Зато их много, - пожал плечами демон. Ему ведь не надо было гоняться за зайцами с луком наперевес, было достаточно просто шандарахнуть внезапной молнией. Ну или можно было гуманно задушить опять же с помощью магии. Для этих вариантов вовсе необязательно было даже появляться в поле заячьего зрения. Хотя говорят, что они всё равно видят плохо, зато хорошо слышат - иначе зачем им такие длинные и подвижные уши? К слову, тут Флеурис задумчиво воззрился на аналогичный орган слуха Ритцы. Помнится, она тоже вращала ушной раковиной по своему усмотрению и вообще были какие-то смутные подозрения, что имеет отношение, пусть и отдаленное, к заячьему роду. Подавив в себе первый порыв подергать ее за ухо, демон попытался отвлечься на мысли иного плана. О грядущих делах, о том же котелке, над которым грелось вино, о том, как предстоит провести хотя бы сегодняшний день - о чем угодно, кроме как о полукровке, так соблазнительно усевшейся сверху, обвив ножками демона.
- К дракону вряд ли, - рассеянно подтвердил он, чувствуя, что Ритца вразрез собственным словам слишком далеко заходит либо, быть может, полагает, что Флёра можно подразнить и осадить, как любого зарвавшегося любовничка. Увы, полукровка должна была уже выучить тот урок, что демон, прежде всего, думает о себе и своих желаниях. Даже то, что он теперь несколько умудрился перестроиться под желания Ритцы, не значило совсем, что она и ее "хочу/могу" или оные с частицей "не" окажутся на первом месте у Флеуриса. Так что тифлинг рисковала подобными телодвижениями оказаться опрокинутой на пол и, вероятнее всего, лицом вниз.
- К дракону не попадешь, - повторил он, каким-то мутным взглядом сквозь полуприкрытые веки глядя поверх плеча Ритцы. - Да и стоит ли тебе бояться дракона, когда ты находишься под боком у демона?
Он хотел добавить, что вроде как сумел не раз доказать ей, что рядом с ним она может бояться только его. Всё остальное отходит на задний план, ведь нет ничего на свете, с чем бы Флёр не справился. Или он так самоуверен на этот счет. Во всяком случае, боги сотворили его бессмертным, а это уже значит, что он может возрождаться столько раз, сколько потребуется, чтобы уничтожить всех врагов. А силы и упорства ему не занимать.
Но вместо того Флёр перевел взгляд на лицо полукровки, такое близкое сейчас, что было сложно сфокусироваться на ее глазах, и слушал, как она рассуждает в полушепоте о том, как раньше влекла ее жажда крови. Помнится, когда-то Флёр ее даже в шутку вампиршей за это назвал. Ему было непонятно - о чем он не раз говорил и прежде - как Ритца может быть настолько разной, что ей даже кажется, будто две личности заперты в худеньком зеленом тельце. Тут он указывал как раз на тот момент, что ей это только кажется. Она настолько себя сама в этом убедила, что не может уже вести себя иначе.
А может ли быть то, что Ритце больше не хочется пить кровь и что у нее не возникает приступов спонтанной агрессии, признаком того, что это надуманное психическое нарушение прошло? А что если кровь и являлась подпиткой этих приступов? Может быть, стоит проверить и дать ей выпить немного?
- Но я больше не хочу этого.., - прозвучало как ответ. Демон задумчиво прикусил губу, а затем безо всяких усилий приподнял Ритцу, поднялся сам, а ее посадил на свое место.
- В таком случае не будем испытывать судьбу, - уклончиво предложил он. Тем более вино уже нагрелось настолько, что его можно было снимать с огня, и далее Флёр как раз-таки и занялся приготовлением того напитка, которым хотел напоить и себя, и свою спутницу. Вскоре резкий и ароматный запах пряностей, подстегиваемый горячим вином, заполонил собой всю кухоньку. Флёру этот аромат очень нравился. Он действовал умиротворяюще, а вдобавок и разогревал аппетит. К сожалению, приходилось довольствоваться лишь скромными запасами провизии, оставшейся тут после прошлого посещения Флёром своего дома, но и то хлеб. Где-нибудь в снегах они с Ритцей сейчас вообще могли бы с трудом грызть замерзшее в камень вяленое мясо.
- Ну... немножко подкрепимся, пойдешь прогуляешься по окрестностям, поищи какой-нибудь свежатинки. Должна ж и от тебя быть польза, раз уж ты в остальном мне уступаешь, - то ли в шутку, то ли всерьез усмехнулся демон. По факту она уступала ему абсолютно во всем, и это Флёра на самом деле всецело устраивало. Он не терпел, когда кто-то в чем-то его превосходил - слишком высока была его самооценка практически по всем вопросам.
Напиток готовился скоро и такими быстрыми уверенными движениями, будто Флеурис всю жизнь только этим и занимался. Соединив все ингредиенты, он, кажется, добавил еще один какой-то, секретный, который оказался незаметно извлечен из одного из мешочков с травами. Таких мешочков в ящиках было превеликое множество, а вот что именно оказалось дополнительным ингредиентом - осталось тайной.
- Держи, - торжественно вручив Ритце горячую кружку, Флёр уселся в паре метров от девчонки и довольно ухмыльнулся. Ну точно кот рядом с целой миской сметаны, предназначенной ему единолично. - Жаль, нет шоколада. С шоколадом получается особенный вкус. Но думаю, тебе и так понравится. Главное, не торопись. И осторожно - горячий.

Демон мимолетно вскинул брови. Такие фразы уместны для каких-то сопливых драматических постановок на сценах бродячего театра, но уж от суровой Зверицы, вгонявшей в ужас города, Флёр таких признаний не ожидал. И нельзя сказать, что он был слишком рад тому, что Ритца так меняется в его присутствии. Ведь она ему пришлась по душе такой, какой он ее встретил - непокорной, живучей, юркой, как угорь, пытающийся выбраться из западни, - но не нежной кошечкой, ластящейся к новому хозяину. Такой образ, по мнению Флеуриса, полукровке вовсе не был присущ, либо он ее попросту не успел узнать получше и не видел с этой стороны. Всё должно быть дозировано. Нежность и грубость, открытость и отмалчивание, одиночество и отсутствие оного. Нет, это совсем не означало, что Флёру после такой оскомины, что случилась ближе к утру, всё надоело и перестало устраивать. Однако же он с каким-то недоумением поглядывал на Ритцу, когда она превращалась в эту самую ласковую мурчащую кошечку.
- Я всеядный, могу и дерево жевать, - то ли в шутку, то ли всерьез отозвался Флёр. Его-то и впрямь можно было назвать всеядным. Но ввиду того, что он, как достаточно могущественное существо и одно из самых могущественных в мире, был способен добывать для себя в качестве пропитания всё, что душе его будет угодно. И в то же время был достаточно неприхотливым в таких мирских мелочах, как еда, условия проживания, одежда и прочие мелкие радости, которыми любят тешить себя смертные. - А вот тебе надо поесть, если хочешь выжить в том путешествии на север. Это ведь мне ничего не станется. Я же бессмертный, - к слову напомнил демон. И тут же хотел добавить, что раз уж хочешь накопить сил, то прежде придется постараться, что-то сделать для того, чтобы их накопить.
Но Ритца именно в этот момент решила стиснуть Флёра, будто боялась, что он рассыплется в воздухе. А у демона в голове промелькнула фраза, услышанная прежде где-то и от кого-то: "Любовь - это когда мало обнять дорогого человека. Это когда ты понимаешь, что еще бы его и сожрал". Фраза эта промелькнула неспроста, ибо Флёру показалось, что Ритца обуяна слишком сильной страстью и таким букетом неуправляемых чувств, с которыми она попросту не представляет, что делать. Отвлечься удалось малость с помощью напитка. Демон ни слова не сказал о том, что добавлял в него, пока готовил, но позволял полукровке наблюдать за приготовлениями и самостоятельно делать какие-либо выводы. А еще мысленно посмеивался, представляя, какую реакцию можно ожидать от Ритцы, когда ее раздвоенный язычок коснется темно-рубиновой поверхности горячего напитка. Тифлинг, конечно, могла пробовать что-то подобное в тавернах или еще где, но каждый повар привносит в блюдо свою изюминку, а уж как готовит Флёр, Ритце точно еще не доводилось пробовать.
Да и наблюдать за ее реакцией было приятно.
- Я не "будто чувствовал", что с тобой происходит, я наблюдал за тобой, никогда не упускал из виду, - с легкой усмешкой заметил демон. - Вернее.. упускал иногда, ведь у меня в жизни есть и другие заботы кроме того, чтобы подглядывать за твоей насыщенной личной жизнью. Но в некотором роде успокаивал себя, предпочитая знать, что ты жива и с тобой всё хорошо. А когда узнавал обратное, то вмешивался.
Он мог бы еще добавить, что так не будет продолжаться вечно, и что рано или поздно их с полукровкой пути разойдутся, а Флёр прекратит мониторить ее жизненный путь, решив отпустить или ее, или себя. Но Ритца, наверное, и сама это прекрасно понимала, а потому у них никогда не было разговоров о будущем и вообще о чем-то конкретном далее чем на пару дней вперед.
- Когда ты пойдешь на охоту, то рассчитывай только на свои силы. Я одерну себя, чтобы позволить тебе самостоятельно справиться с поимкой добычи. Думаю, это не так уж и сложно, тем более что в этом лесу не водится никого опаснее волчишек. Ты же их не боишься, надеюсь?
В отличие от Ритцы, Флёр ничуть не опьянел. На него даже самого крепкого пойла бы не хватило в подобном объеме, так что демон лишь усмехался, глядя, как девчонку развозит на глазах. Впрочем, у тифлингов хорошая и сопротивляемость, и регенерация, так что Ритцы уже через полчасика, должно быть, сумеет взять себя в руки. Зато силы немного восстановила.
А потом она решила рассказать сказку. Флёр уже было приготовился пошутить и поехидничать, что его убаюкать собрались, как маленького ребенка, но под конец к сказке начал даже прислушиваться.
- Забавно, - пришел он к такому выводу, - но твоя сказка имеет косвенное и слишком абстрактное отношение к действительности. Возможно, лишь показывает, как происходит заражение, - задумчиво добавил он, будто совсем не делал скидку на то, что это всего лишь сказка, а значит вымысла там куда больше, чем какой-либо истины. - А еще странно слышать подобное от той, кто люто ненавидит оборотней. Странно, что ты такое помнишь.

- Это не совсем вино, - облизнув губы, отозвался демон, поглядывая поверх своей кружки на тифлинга. Любопытно было наблюдать за ее реакцией, да и чего греха таить - Флёру тоже было приятно, если его инициатива приносила удовольствие маленькой зеленой полукровке, которая одним своим существованием уже грела душу. Странно это было. Непривычно. Он наблюдал за каждым мимолетным движением раздвоенного язычка, который сначала осторожно попробовал незнакомое варево, а затем уже Ритца начала нормально пить, маленькими глотками, дабы не обжечься. Впрочем, глинтвейн не был слишком горячим. Кипятком его как раз-таки и не пьют. А смакуя каждый глоток, удается различить нотки пряностей, трав и чего-то еще, о чем Флеурис, пожалуй, не стал бы распространяться, но что непременно придется полукровке по душе.
- Напиток на основе вина, но многие ингредиенты там меняют вкус и саму истину смеси, так что... - Флёр не спешил осушить свою кружку, хотя в котелке было еще немного остатка, и демон прикидывал, что неплохо было бы его допить. Приятное тепло разливалось по телу. Разморенность и некоторая расслабленность опутывали мужчину, затуманивали его разум. Нет, Флёр не стал хуже рассуждать или путаться в своих мыслях - но скорее терпкая истома теперь сопровождала каждую такую мысль. Прошлая ночь, добавившая каплю дегтя в бочку мёда, стиралась в прошлом. Кажется, в том и была причина, почему демон решил приготовить именно этот напиток.
Легкое бахвальство из уст тифлинга заставило Флеуриса мимолетно искривить губы в улыбке. Впрочем, да... Она права. Если уж слава о ней, как о Зверице, кровожадной и беспощадной убийце, гремела по многим городам, то что ей - какие-то волчишки? Было бы даже забавно дать Ритце возможность проявить себя и посмотреть на нее со стороны: как она покажет себя во всей красе на поле брани, пусть даже и с какими-то волками. Кажется, демон не был свидетелем подобного. Разве что в постели проявляла себя полукровка то гибкой кошечкой, то искусной и яростной тигрицей, алчущей доставить боль пополам с наслаждением.

Флёр отпустил ее на охоту с легкой душой. Прежде пришлось, конечно, снять частично защиту, чтобы Ритца могла спокойно выбраться с территории, принадлежащей демону. А сам он, тем временем, еще некоторое время посидел за столом, допивая глинтвейн, затем решил, что этого ему мало для генерирования и воплощения новых гениальных идей, и отправился в погреб за добавкой. В этот раз под руку ему попалось розовое шампанское, возмущенно пытавшееся вытолкнуть пробку из бутылки. Пока Флёр разбирался с этой мелочью, полукровка уже, должно быть, вышла на след своей добычи и превратилась в настоящую охотницу.
Ожидание длилось достаточно долго. Демон оделся и вышел наружу, обошел медленным ходом несколько раз свой странной формы неказистый домик и задумчиво прикидывал, а может быть, скрыть его покровом невидимости, дабы случайные проходимцы не наткнулись. В этой глуши, конечно, подобная вероятность близилась к нулю, но всё же...
- Чем заняться? - ответил он ей тогда на вопрос вопросом. - Чем может заняться демон, оставшись в одиночестве и решив не подглядывать за тобой, дорогуша? Пожалуй, он откупорит еще бутылочку и обойдет свои владения, приглядывая за границами. К тому же... может быть, кролик заглянет ко мне на огонек раньше, чем к тебе, - подмигнув напоследок, демон уже предвкушал тающий нежный вкус поджаристого свежего мяса.
Шампанское теперь служило неплохую службу. Пузырьки резво ударили в нос, заставив демона поморщиться и икнуть. Вот, за что он не любил такие напитки. Проворчал, что надо было прежде встряхнуть и дать газу выйти. Откуда у него в погребе вообще завалялась эта бутылка?
Нет, никакие зайцы в поле зрения не попадали. Птицы не пролетали. А за рыбой к озеру идти не хотелось. Нужно ведь дать Ритце шанс проявить себя добытчицей, не так ли?

Глухой шум, похожий на звук от падающего мешка с крупой, донесся до ушей демона. Он насторожился и сразу же замер, прислушиваясь. Магия подействовала, будто бы сама по себе - Флеурису не приходилось даже никаких усилий для того прилагать и особо задумываться над тем, чтобы сотворить то или иное заклинание. Как другие говорят и думают интуитивно, так и стихийный пользовался своей магией. Слабый шепот, в котором слышалось имя, вымолвленное надломленным голосом, заставил демона подобраться, и даже легкий холодок прошелся по его спине. Флёр быстро определил местоположение Ритцы и уже через секунду склонялся над ней, распластавшейся по полу.
- Эй, что с тобой? - он подобрал ее на руки и почувствовал, как пальцы той конечности, что поддерживала девчонку под ягодицы, стали липкими. Приторный сладковатый запах крови вряд ли можно с чем-то спутать. - А ну-ка, дорогуша, сейчас мы немножко полечимся. Только не пропадай, - до кухни было идти недалеко, но телепорт сработал быстрее. Остаток глинтвейна - буквально несколько уже холодных глотков - был насильно влит Ритце через приоткрытые губы. - Ну? Что случилось? Я же должен знать хотя бы примерно, чем тебя привести в чувство - зельем или молнией по заднице.

В первые секунды демон ни о чем не думал кроме того, чтобы привести Ритцу в чувство. Это стало первоначальной необходимостью и затмило собой всё остальное, целый ворох вспорхнувших вопросов, которые, как птицы на крошки хлеба, слетелись при внезапном возвращении полукровки с охоты. Ничего не имело сейчас значения. Флёр прежде перетащил девчонку на кухню, чтобы сделать первое, что пришло ему в голову - влить ей в рот остатки бодрящего согревающего напитка, хранившего в себе помимо этого еще немало секретов. Далее следовало бы заняться исцелением тифлинга. Но демон не был лекарем, не владел светлой магией, мало смыслил в зельях и травах - как-то не приходилось ему заниматься подобной ерундой даже за те десять тысяч лет его бессмертной жизни. Ему лечение не нужно было, а вокруг него оно никому и не случалось потребоваться, ибо врагов не щадил, а тех, кто был нужен для души или дела (а то и тела), оберегал сам. Сколько раз он незримым хранителем наблюдал за той же Ритцей, не позволяя ей раньше времени опуститься в сырую землю и почувствовать на своей мордашке дыхание смерти... Сколько раз он отводил руку врага от девчонки, когда той, казалось бы, уже не уклониться...
А теперь вот же. Какой парадокс! В святая святых, в самом сердце обиталища Флеуриса, Ритца умудрилась найти приключение на свой хвост. Там, где даже кроликам и оленям ничего никогда не угрожало.
- Тише, дорогуша, потом расскажешь, - негромко проговаривал Флёр, удерживая голову полукровки так, чтобы Ритца могла нормально глотать жидкость и не подавиться. То, что он едва слышно бормотал дальше, было скорее предназначено не для зеленых остроконечных ушек, а для самого демона, - это же надо... и тут умудрилась вляпаться в историю. О боги, мне интересно, она вообще ходить сама в состоянии? Или чем больше времени она проводит со мной, тем становится менее приспособлена к жизни вообще?
К слову, такие мысли Флёра уже прежде посещали. И с каждым разом, когда тифлинга приходилось вытаскивать из очередной задницы, куда обычный нормальный соискатель приключений даже при большом желании не смог бы забраться, демон задумывался снова и снова - а не его ли это пагубное влияние подтачивает всякие способности Ритцы? Она вон уже на охоту не может сходить в таком девственно чистом и безопасном месте, как это, чтобы не приползти обратно, истекая кровью и полубессознательном состоянии.
Бормотания Ритцы, с трудом различимые через всхлипы и хрипы, были Флёру понятны и в то же время непонятны. Он словно бы слышал, что она ему говорит, но слова не оседали в его разуме, не оставляли там какой-то смысл. То, что с Ритцей случилось, всегда можно будет выяснить и позже, когда тифлинг перестанет быть похожей на блеклую мокрую курицу, из которой убрали всё мясо и оставили лишь кожу, туго обтягивающую острые кости. Демона беспокоило состояние полукровки в первую очередь. Всё остальное - потом.
- Так, успокойся, я сейчас подумаю, чем можно тебя подлатать, - он подхватил ее на руки покрепче и бегло пробежался взглядом по кухне. Тут отродясь не водилось никаких полезных вещиц. Снова телепортироваться к эльфам? Флёр мотнул головой, отгоняя эту глупую мысль. Он и без того их должник. И опять же из-за нее, Ритцы. Возвращаться туда спустя несколько дней снова с Ритцей, находящейся на грани смерти (так во всяком случае казалось Флёру - что поделать, он боялся за ее жизнь, а у страха, как известно, глаза велики), это уже просто смешно.
"Она что-то говорила про ведьму... Я знаю одну ведьму. Помнится, в прошлый свой визит я сломал ей руку и снес к чертям ее дом. Но это и к лучшему - она знает, на что я способен, и..." - ему не хотелось думать, что эта ведьма может в отместку сотворить с Ритцей что-то такое, в результате чего сможет манипулировать демоном, но других каких-то идей сейчас в голову не приходило вообще. Можно просто остаться тут... у тифлингов скорая регенерация, Ритца быстро поправится.
"Если это обычное ранение", - Флёр прикусил губу, глядя на трясущуюся в его руках от рыданий фигурку.
- Вечно ты попадаешь в разные неприятности, - проворчал он хмуро, а затем набросил на них обоих пелену невидимости и произнес заклинание телепорта.

Когда-то давно Флеурис бывал в Городе Темного ветра. Помнил, что живым тут находиться опасно, особенно Ритце, которая своей кровью орошает и землю, и самого Флёра, на руках которого лежит. Вампиры - основные обитатели этих мест - будут очень рады такому коктейлю. Потому и нужна невидимость. К несчастью, она не скроет запаха, потому надо действовать очень быстро. Конечно, Флёр мог бы раскидать хоть весь город в разные стороны с помощью своей магии, но если он хотел получить помощь, то делать этого не следовало. Он спешным шагом направился в сторону чернеющего на фоне хмурого неба здания. Тут, если память не подводила его, обитал владыка этих мест и его приближенные.

Если он ее и понял, то не подал виду. Или не воспринял вообще. Да, собственно говоря, демон не испытывал абсолютно никаких чувств, когда кто-то говорил ему о детях - его детях, родившихся или возможных. Ему было совершенно всё равно. За десять тысяч лет разгульной жизни он наверняка наплодил по этому миру приличное количество потомков, а что с ними происходило дальше, его не волновало. Они, должно быть, испытывали различного рода трудности, сильно отличаясь от обычных обитателей Альмарена, а потому Флёр бы не удивился, узнав, что из десятка только один доживал до совершеннолетия. То, что Ритца ему лепетала в полубессознательном состоянии, демон списал на помутнение рассудка. Он точно помнил, как она ему говорила, что бесплодна - таковой ее создала природа, позаботившись, должно быть, чтобы потомков у такого существа не было. Не сказать бы, чтоб Флеуриса это каким-то образом вообще заботило. Разве что, приведи она ему потомство, то быстрее всего наскучила бы, и демон бы сбежал от нее куда подальше, равно как и от пищащих комков плоти и крови своей. Он не представлял себя во главе семьи, равно как и не представлял себя отцом. Даже одно это слово совершенно не вязалось к его облику. Если бы полукровка пришла к нему как-нибудь, держа на руках ребенка, и сказала: "Вот, милый, знакомься, это твой приплод", Флеурис бы только поморщился и с сарказмом отозвался: "Засунь его обратно".
Ритца сейчас такого бы точно не поняла. Пожалуй, она бы и потом, наверное, не поняла, раз ее стали посещать подобные мысли. Стихийного демона не сковать цепями, не удержать, не остепенить. Он никогда не даст никаких гарантий. С ним рядом нельзя быть уверенным в том, что он останется даже до следующего утра, ведь уже через час ему захочется полета и свободы, и он умчит как ветер и однажды может забыть вернуться.

Он ей не ответил, будучи сосредоточенным на своих мыслях. Ежели Ритца витала в облаках, ошарашенная новостью, которую только-только узнала, то Флёру предстояло решить более насущные и важные вопросы. Он озаботился жизнью полукровки, которую, на удивление, это, кажется, и вовсе не заботило. Она продолжала упрямо добиваться другого - услышал ли ее демон? понял ли он ее?
Понял и услышал, но и что с того?
- Потерпи, сейчас что-нибудь придумаю, - процедил он сквозь зубы. И придумал. Может быть, не самая лучшая идея - врываться в Город Темного ветра, обитель вампиров, с девчонкой, истекающей кровью. Но если не к эльфам (а им он и без того должен, да и от светлой магии Ритцу трясет вдобавок), то к кому еще? А в Городе Темного ветра тоже имеется какая-то там Школа темных искусств. Флёр думал, что сумеет ее защитить. И договориться с вампирами сумеет. Если не договориться, то заставит шантажом. Будет угрожать разнести весь Анклав по кирпичику, если не сделают, как он хочет.
Он не мог сейчас ясно мыслить, ведь ему казалось, что Ритца вот-вот откинется. А воскрешать - это дело хлопотное и долгое. Он уже однажды практиковал.

Когда они уже стояли под темным небом, демон рванул в сторону того мрачного дома в пару этажей. Не обращал внимания на случайных прохожих, моментально потянувших носом, учуявших кровь. Они скорее опешили от такого наглого появления, потому и не успели особо резво среагировать, но Флёр не учел одну деталь, набрасывая на себя и Ритцу невидимость. Деталь, которая чуть впоследствии едва ли не стала для тифлинга роковой.
В Доме Анклава он был всего лишь однажды. Давным-давно и только благодаря своей универсальной памяти Флеурис помнил, где примерно тогда находились лечебные палаты. Он помчался туда, шикнув заодно на Ритцу, дабы она замолчала. Они были на опасной территории, и следовало сделать всё поскорее. Ну Флёр надеялся, что справится быстро, а потом они с Ритцей спокойно уйдут, и в итоге никто не пострадает.
Память не подвела. Вскоре демон с почти потерявшей сознание полукровкой на руках переступил порог лазарета. Здесь всегда хватало пациентов - вампиры отправляли на лечение рабов-доноров крови, которым требовалось восстановить силы. Так что десяток коек был занят, парочка еще свободны, а между всеми ними курсировали несколько знахарок - на счастье, человечьей природы.
- Мне нужно, чтобы вы ее вылечили, - сбросив заклинание невидимости, рявкнул Флёр, не тратя время на какие-либо подготовительные речи, - и быстро, иначе убью всех и с вас начну.
Практика показывала, что начинать сразу с угроз куда действеннее и результативнее, нежели пытаться уговорить по-доброму, поторговаться или попросить. К тому же Флёр не привык ни у кого ничего просить. Знахарки с округлившимися глазами замерли в оторопи и первые секунды не знали, что ответить и как поступить.
- Лечите ее! Быстро! - уложив Ритцу на свободную койку, Флёр остановился в шаге от изголовья и для наглядной демонстрации наложил заклинание удушья на всех присутствовавших в комнате пациентов - те внезапно начали задыхаться, хрипеть и терять сознание.

Сложная ситуация. Пока Литьяра в руках Сифа, он относительно в безопасности. Поразительно, что на данный момент сохранность всего Анклава держится на хрупкой девчонке цвета весенней травы, которая едва держится на границе этого мира и другого. Вампир видел единственную возможность защититься от стихийного демона - быть готовым свернуть тифлингу шею. Этот Флёр слишком ее ценит - ну или, быть может, она так думает, - чем нельзя не воспользоваться. Точнее это единственное, чем можно воспользоваться в данной ситуации. Пытаться навредить самому демону глупо. Как можно побороть бессмертное существо такой силы?
Сиф был напряжен, как натянутая струна. Сколько усилий стоило ему хранить эту ледяную выдержку и стойко наблюдать за каждым движением демона, ловя любой момент, когда может быть использована магия. То, что Флёр попытался прибегнуть к шантажу, придушив всех имевшихся здесь людей, прежде лежавших на койках, никоим образом на Сифа не повлияло. На десяток рабов ему было плевать. Ставки сейчас куда более высокие, чтобы обращать на них внимание. Если хочет, может хоть всех передушить. Сиф вон тоже не остается не у дел. Его пальцы стальными тисками сжимали горло полукровки и ее состояние говорило вампиру, что еще немного времени в таких условиях, и Литьяра потеряет сознание. Убивать ее нет резона. Это лишь в качестве последнего мстительного рывка, если Флёр решит действовать по-своему. Но все-таки Сиф надеялся, что не решит. Что им удастся если не договориться, то хотя бы перестать угрожать друг другу вместо конструктивного разговора. А пока они тут перебрасываются угрозами и требованиями, Литьяра мало-помалу истекает кровью. Вон уже основательная лужа натекла на пол. Кровь может привлечь других вампиров. А Сифу не хотелось, чтобы их с демоном схватку характеров наблюдал сейчас кто-то еще.
- Можешь убить их хоть всех. Неужто ты считаешь, что жизни рабов имеют для меня хоть какое-то значение? - голос его был тихим, спокойным, никоим образом не выдавал нервозности. Сиф попытался влезть в голову демону, но после нескольких попыток с удивлением их прекратил. Ни разу не встречал существ, способных так упорно и успешно блокировать телепатию такого уровня. Про стихийных демонов Сиф знал немного. Вообще они скорее считались легендой, нежели реально существующими особями, и потому вампир даже не столько чувствовал страх, сколько любопытство. Эдакая естественная жажда знаний. Сколько же всего уникального хранится в этой голове, сокрытой тотальным блоком от чтения мыслей!
- Она не пострадает, если ты не станешь предпринимать каких-либо агрессивных действий, - ответил Сиф. Мельком взглянул на Литьяру и, чувствуя, что ее сознание проваливается куда-то во тьму, решил девчонку немного взбодрить. К ней в разум забраться было несложно. Как и заставить таким образом включить все резервные системы самосохранения, встряхнуться и прийти в себя. Надолго таких резервов может не хватить, да и их подключение в итоге может аукнуться неприятностями, но пока в задачу Литьяры входит заставить своего защитника выключить агрессивный режим.
- Интересный способ просить помощь, и как, он помогает? - не удержался от легкой иронии Сиф. - Шантаж - дело такое. Нехорошее, - он красноречиво погладил полукровку по спутанной черной гриве. - Не приводит обычно ни к чему хорошему. И помощь просят не так. Это похоже на приказы, а их в Городе Темного ветра отдаю я. Я знаю, кто ты. Она, - снова кивок в сторону Ритцы, - сказала мне. Я представляю твои возможности. И в моих интересах, чтобы ты их не демонстрировал здесь. А в твоих - чтобы мне не пришлось лишать ее жизни. Мы с ней тоже... давние знакомые.
Кап-кап-кап. Это не только время утекает сквозь пальцы, но и кровь покидает тело Литьяры, с каждым мгновением делая ее всё слабее и слабее. Только от Флёра сейчас зависело, выживет она или нет. Ну и еще от нее зависело, как отреагирует ее любимый на ситуацию. Быть может, удастся его остепенить, одернуть. Сиф тоже нервничал, понимая, что время играет против него. Но шаг вперед должен делать не он. Отнюдь не он.

Ох, еще никогда Флёр не чувствовал себя таким беспомощным. Ярость клокотала в его груди, он желал стереть это место с лица земли раз и навсегда, он едва сдерживался, чтобы не плюнуть на всё - в том числе и на жизнь полукровки - и не поддаться своему буйному неуемному характеру. Демон с трудом мог даже говорить что-то внятное и цензурное. Среди его слов грубые ругательства звучали куда чаще. Он не узнавал себя, такой бури в его демонической стихийной душе еще не зарождалось никогда. Беспомощность он чувствовал впервые. Впервые чувствовал ответственность за чью-то жизнь, страх. Флеурис избегал смотреть на Ритцу, опасаясь, что может дрогнуть от ее несчастного вида и согласиться на все-все условия, что затребует вампир. Опасался и того, что может упустить из виду момент, когда Сиф решит как-то действовать, хотя Флёр предполагал, что всё равно не успеет уследить за скоростью этого существа.
Телепортировать Ритцу к себе не может. Долбануть молнией - можно зацепить тифлинга. Удушье не действует. Можно, конечно, придумать что-то другое, например, уплотнить воздух вокруг них обоих настолько, что хваленая вампирская скорость не подействует, а движения будут похожи на те, как барахтается муха в мёде. И Флёр действительно обдумывал именно такие варианты развития событий, даже не принимая во внимание, что решить конфликт можно как-то иначе, мирно. Когда тебя шантажируют жизнью твоей же женщины, ты и не станешь вспоминать о мирном исходе. Это уже война. И плевать, что шантажировать первым начал сам. Флёр себя целиком и полностью всегда оправдывал и никогда не считал виноватым ни в чем. В данном моменте виноваты вампиры. А значит, они должны вылечить Ритцу бесплатно и безвозмездно. Иначе... иначе...
Флёр снова тихо выругался. У вампиров слишком острый слух, чтобы брань прошла мимо их ушей.
Лучше бы Ритца молчала. Лучше бы она вообще была без сознания и не оставалась свидетельницей подобных сцен!
- Вы знаете друг друга? - повторил Флёр за Сифом. Скосил глаза на девчонку, будто ожидая от нее подтверждения. Бесило еще то, что вампир держится так спокойно и хладнокровно, как будто это не ему и его владениям угрожает глобальный катаклизм. Флеурис так не мог, не умел он держать себя в руках. Не привык он к тому, чтобы утихомиривать свои желания, зато привык делать, что хочет, и всегда добиваться своего.
- Помоги ей, - с железной твердостью повторил он. Только ради Ритцы приходилось усмирять свою гордыню. Подумать только - он просит какого-то кровососа о помощи. Ну... просит - это, конечно, еще бабка надвое сказала. Но вообще больше похоже теперь на просьбу, а не на прямой приказ. Флёр сделал вид, что не услышал того, что пыталась прохрипеть ему полукровка, хотя ее слова эхом отдавались в голове. Демон сделал крошечную скидку на то, что тифлинг потеряла много крови, туго соображает и вообще не в своем уме, а мысленно сделал себе пометку, что за свои слова ей потом придется ответить. Когда поправится.
- Я обещаю ничего не разрушать и никого не убивать, - процедил демон сквозь зубы, затем, чтобы слова получили должный эффект, сделал жест пальцами, словно выпускает из ладоней что-то там зажатое, и отпустил удавки, сдавливающие глотки остальных пациентов. - Вот видишь? Первый шаг к компромиссу.
Флёр не был уверен, что это сработает. Ведь Сиф сам же пару секунд назад сказал, что ему совсем не жаль этих обескровленных слуг. Но решение проблемы - это череда из маленьких шажков к компромиссу, только эти шажки, с оглядкой на состояние Ритцы, надо делать очень и очень быстро.
- Помоги ей, - в третий раз повторил Флёр. Как же ему не хотелось произносить следующую фразу, но, по всей видимости, она должна была стать закономерным продолжением, - я в долгу не останусь. Только делай всё быстрее, она и так почти богам душу отдала.
И больше всего на свете демон ненавидел оставаться кому-то должным. Это для него было словно ошейник. Тот самый поводок, коим мнила сейчас себя Ритца и за который так удобно дергать в любое подходящее и неподходящее время, напоминая о том, что Флёр чего-то там кому-то должен.