http://s019.radikal.ru/i635/1603/24/7c9c430cd02f.jpg"Малявка". Отзвук гнусавого ломающегося голоса не утихал и эхом отражался не только внутри ее сознания. Затрагивая тонкие струны ранимой нежной души, играя оттенками досады и злости он вытекал наружу и ненавязчиво то тут то там окликал девочку своим шипящим полутоном. В речи прохожих, в брани кучеров, в зазывающем гомоне торговцев, желавших под конец дня урвать еще пару тройку медяков за свой сомнительный товар, да даже в чавкающем стуке подошв о плохо вымощенную дорогу - везде слышался ропот потаенного голоса, что рождался в подсознании девушки и перекликался с окружающим ее городским пейзажем. "Малявка".
Странное дело, что к четырнадцати годам девушка достигает совершеннолетия и так называемого "свадебного возраста", в шестнадцать лет она считается половозрелой взрослой барышней, которая вполне может не то что заместительствовать в торговле, а даже путешествовать без сопровождения родителей, заводить важные знакомства, выступать в суде или на сцене бродячего театра, но при этом всем никогда, никогда! она не сможет доказать в ряду своих сверстников, что способна так же хорошо обращаться с оружием и достойна быть рекрутом в гвардии. "Малявка ты, слабачка!"
Не замечая преград и прохожих на пути, девушка в мягких замшевых штанах и свободной рубахе брата, подпоясанной поясом послушницы храма, шагала по торговой площади вдоль сытных рядов. Меч ее матери, закрепленный на один лишь истрепанный ремень, бряцал по ее бедру всю дорогу и наверняка набил не первый, но самый крупный синяк за этот день. Волосы от вечно влажного воздуха портового города вились и лезли змейками во все стороны. Черные глаза недобро сверкали. Асоль шла целенаправленно, но в неизвестном для самой себя направлении. Просто шла и шла, разжевывая и заново глотая свою злость и обиду. Разгулявшаяся к вечеру городская публика дугой обтекала траекторию ее пути. Некоторые косились вслед.
"Малявка, да она видать решила, что ровня нам, гляньте. Пхахах-ха! Да тебе только ноги перед мужиками раздвигать и рожать, ни для чего другого вы, девчонки, не пригодны..." Девочка сжала кулаки и с душой выругалась не хуже гнома-сапожника. Какая-то бабка, приняв это пламенное высказывание в счет своих подсохших к концу рабочего дня пирожков поспешила отстоять их качество и покрыла наглую чертовку трехэтажной бранью и тирадой о распущенности нравов. Этим она привлекла к своему прилавку пару единомышленников и покупателей.
Асоль же ничего не слышала и скрылась за поворотом в пивном проулке, откуда ее незаметно завлек аромат вареной кукурузы. Она все еще смаковала мысль о скорой расправе с обидчиками, жалела себя и порицала богов за то что сделали ее девчонкой.
"Хотя я бы тебя даже со спины не взял. Доска ты. И зубы у тебя, как у крысы. Крыса!"
Асоль резко остановилась, оскалила свои зубки, больше походившие на кроличьи своими чуть выделяющимися резцами с тоненькой щелкой меж них и зажмурилась. Провокация со стороны мальчишки была весьма грубой и болезненно задела девочку. Уже с юных лет Веснушка испытывала неприязнь к теме весенних гуляний и, когда пышущие юношеской энергией мальчики приглядывались к ровесницами и разными способами привлекали их внимание, она всегда чувствовала себя паршиво и корила свою внешность и пол. Хуже всего было то, что среди грубиянов и забияк иногда встречались и те, кто пытался найти к ней подход лаской и добротой. Тогда Асоль начинала ненавидеть себя, не находя внутри ответных чувств. Но когда ее обзывали, она всегда могла свести все на старую добрую драку, как случилось и в этот раз.
С выдохом распахнув глаза она пошагала дальше, потирая ушибленную скулу. Подвыпивший мужик, что приметил ее с противоположного конца улицы и двигался в ее направлении, остановился и разочарованно развел руками, с собачьей тоской глядя вслед.
За время ее быстрого гневного марша обстановка вокруг незаметно сменилась. Асоль весьма удивилась, когда обнаружила, что с Храмовой площади она добрела до батрачей улицы, где харчевни славились самыми сытными гуляшами и лагманами. Царившие здесь запахи нельзя было назвать приятными, но выделяющийся над всеми аромат приправленного наваристого бульона сыграл на настроении и решительности проголодавшейся девушки. "В конце концов в супе мне тут не откажут. Да и кто сказал, что я не могу отобедать в одиночестве в таком квартале. При мече, деньги есть, пусть только попробуют выставить меня. Драку устрою, точно. А еще напьюсь. Или не стоит? Посмотрим..."
Она уже направлялась к алевшей вывеске, когда взор ее привлек идущий навстречу мужчина. Красный..с рогами? Он не скрывал своего гнусного происхождение и это привлекло Асоль. Нет, тифлинги не были редкостью в городе, пусть и слыли весьма скверными и малоприбыльными гостями, но к своим шестнадцати годам Асоль уже научилась отличать этих существ даже под тяжелой тканью плащей. А этот ничего не скрывал. Шел, шатался (надо сказать с весьма опасной для прохожих амплитудой в таком то узком проулке) и словно бы заявлял всему миру "Вот он я, красный отпрыск демона, и чхал я на вас всех!"
Девочка замедлила шаг и миновала его, едва не попав под размах его руки. Остановилась и обернулась. Негодование захлестнуло ее. Как она могла быть притесненной своими же родичами, когда этот красный хрен шатался по городу, как ни в чем не бывало и до сих пор в темницу не угодил?
"Нет, эти твари, от них только бед и жди. Особенно от этого. Наверняка бандюган и заговорщик, а ведет себя как хозяин. Тьфу..Выродок. Крыса."
- Эй ты! - твердо и с вызовом окликнула она еще не успевшего отойти слишком далеко тифлинга, - шел бы ты из города, демоново отродье, пока я стражу не позвала. Знай, что здесь почитают Имира и не потерпят, чтобы гнус осквернял эти места своим присутствием.

http://s019.radikal.ru/i635/1603/24/7c9c430cd02f.jpgДевочка опешила и едва не захлебнулась от негодования и обиды. Стоит ли говорить, что пуще ненавистных клопов и летнего гнуса в жаркую пору купаний она никого и никогда не порицала про себя такой отборной бранью и ненавидела так горячо. Не стоит... Ведь теперь ряд ее немногочисленных врагов, который в виду особой удачливости девушки состоял лишь из вредителей и насекомых, а так же пары тройки соседских мальчишек, пополнился теперь на еще одно существо. Наглое такое, с пьяной тупой харей. Ух, как виртуозно Асоль размозжила его голову о ближайший камень, как красочно исполосовала его тело и спину, пуская наружу демоническую, черную по ее представлению кровь. К ее радости или сожалению, кровавая расправа происходила лишь в ее голове. На лице же застыла гримаса удивления и жалостливый вид обделенного конфетой ребенка.
Из оцепенения ее вытянул приглушенный гогот свидетельствовавшего "избиение зарвавшегося младенца" пьянчужки. Его прерывистое "гыгыгы" уж очень походило на ослиное гыканье, но нисколько не смягчило острой реакции девушки, сокрушавшейся над своим растоптанным достоинством.
- Заткнись ты, гнус!
Рыкнула она, проходя мимо него и направляясь к трактиру, к которому и шла изначально. Почему то пьяницу это развеселило еще больше, и осел в его исполнении внезапно стал заливаться раскатистым лошадиным ржанием вперемежку с невнятной речью, лишь отдаленно походившей на человеческую.
- Ой-шэ, нф-гу, д-вчина, ха-хы-хы-хы! Страж-ж з-зви! Ым-ра! Ток-ма не бей, гхы-ха-ха!
Даже с другого конца улицы до нее доносился крепкий аромат спиртяги и борща, в ансамбле выдающий тошнотворную композицию, которая отбивала всякое желание подходить к мужику чтобы выяснить отношения. К счастью, это бы и не понадобилось, так как в следующий миг судьба и кармическое вмешательство подкинули несчастной шанс торжествовать над падением запутавшегося в своих же собственных ногах батрака. Ржать он, правда, не перестал, но проскальзывающее протяжное поскуливние с его стороны свидетельствовало о том, что, чем бы мужик не приложился, приложился он крепко.
- Поделом, - на выдохе буркнула она и повернулась к дверям трактира с грозно нависающей над ней вывеской.
Из-за двери доносился громкий гомон, музыка, веселый хохот и стук столовых приборов, изредка разбавляемый заливистым женским смехом. Веснушка застыла на месте и заново взвесила свое решение. Тифлинг... Даже гребанный тифлинг спокойно разгуливал по городу и без всякого страха мог унизить ее, как какую-то соплячку. И чем же она ответила? Молчала раззявив рот и сдерживала сопли да слезы. Нет, она глянула на дверь и вздохнула, в таком месте ей делать нечего. Девчонка и слабачка она и есть.
- Оп-па, смотри какая кроха! - просвистевшая перед носом дверь едва не сбила ее с ног.
Пока Асоль проморгалась и отошла от вспышки ослепившего ее света, двое мужчин, возникшие в проходе, бесстыже на нее пялились и переговаривались между собой.
- Ты что же это тут забыла, мышка? Небось нас порадовать своим присутствием пришла.
Веснушка попятилась от крупных силуэтов, лица она разглядеть все еще не могла.
- Кончай, Боршек, твоя морда ее пугает. Ты не бойся, птичка, проходи, если сюда шла.
Второй мужчина протянул к ней руки, Асоль отпрыгнула и ощерилась.
- Ну, да мы не тронем, чего ж ты шуган...
- Бор, Алан, долго мне еще на ваши жопы в проеме пялиться? - хозяйский зычный голос послышался из заведения. Мужчины отвлеклись, а Веснушка, воспользовавшись моментом юркнула в переулок и побежала, что есть мочи.
Ноги сами вывели ее к окраине города, к сторожевым башням. Караваны покидали город по торговому тракту. С подачи городничего вдоль дороги на ближайший десяток верст горели путевые фонари и как раз сейчас фонарщики шли вдоль нее, зажигая ближайшие к городу.
Асоль хлюпнула носом и вытерла влагу под глазами. Смеркалось, но до ночи еще есть время, а если не сходить с торгового тракта, то ничего страшного и не случится. На самом деле девочка не размышляла и не взвешивала за и против. Когда новый торговый обоз тронулся из города она просто пошла за ним следом и вышла из города.
Ее трясло от холода и от опрометчивости своей затеи, но сумеречный пейзаж обступающих дорогу лесов, полей и далеких деревенек, купающихся в свете фонарей и закатного солнца заворожил девушку. Асоль отстала от обоза спустя лучину преследования, спустилась с тракта к подступу леса и остановилась на поляне с влажной землей усыпанной листочками молодых побегов. Она закрыла глаза и втягивала носом уже поистине весенние ароматы цветов и талого снега.