Нечасто драконица при встрече с охотниками принимает истинный облик. То ли от того, что при подобных встречах обычно придерживается тактики стратегического отступления, то ли от того, что до этого надобности в этом попросту не было. Но этот случай несколько отличался от остальных. На этот раз Керихат нарвалась на, по-настоящему, серьёзных ребят. Хорошо осведомлённые об особенностях драконьей природы, они уверенно теснили крылатую, с каждой минутой отрезая ей новые пути к отступлению. Действие заклинания испепеления, принадлежащее к школе тёмной магии и непонятно откуда известное охотникам  (на кого-кого, а на тёмных магов они точно не походили) уже начало идти на убыль, что позволяло Керихат думать не только о жгучей боли внутри, но и о не менее серьёзных вещах, таких, например, как отступление. Повезло ещё, что ей в последний момент удалось немного отклониться в сторону от чародея, из-за чего заклинание не шарахнуло по ней со всей силы, в противном случае, дела драконицы были куда хуже.
Тем временем, опьянённые своим успехом охотники уже во всю пытались заарканить, ослабленную бестию магическими путами. Что ещё более нагнетало обстановку, так это то, что среди этих самых охотников мелькало знакомое лицо. Ну как знакомое, относительно недавно, в Рузьяне, Керихат вместе с этим знакомым остроухим лицом болтала о всякой ерунде в одной из таверн. Отличие было лишь в том, что новоиспеченный охотник тогда был бродячим менестрелем и никак не горел желанием связаться с кем-то, вроде этих закованных в броню угрюмых ребят. Даже если и общение с тем эльфом длилось всего пару часов, всё равно немного некомфортно осознавать, что тот, кто не так давно напевал тебе какие-то песни собственного сочинения и травил байки, сейчас, по непонятным причинам, пытается тебя убить. Оставалось только гадать, что же сподвигнуло этого мирного, с виду, парня пойти по такому опасному пути. Керихат помнила лица всех охотников, с которыми встречалась и не раз эти лица повторялись, но, когда вреди этих знакомых физиономий проскакивают те, с кем ты была знакома в более мирной обстановке, это всегда несколько тяжело. Особенно, если ты полностью уверена, что ничего дурного этим знакомым не сделала.
Но долго раздумывать обо всём этом времени решительно не было. С каждым мгновением всё острее вставал вопрос собственного спасения, заниматься которым тоже нужно было самостоятельно. Но стоило драконше начать строить в голове сложнейший план с кучей хитрых комбинаций, как проблему решил случай, который не раз выручал непомерно удачливую крылатую. А на руку ей сыграл тот самый бывший менестрель, видимо, лишь недавно наученный заклинанию пут. Мелкая ошибка, и созданные им оковы рассыпались искрами, освобождая пасть драконицы и ослабляя путы на лапах. От души плюнув в обидчиков морозным дыханием, Керихат, воспользовавшись мимолётной растерянностью противников и разрывом оставшихся оков с силой оттолкнулась от земли, воспаряя над землёй.  Дыхнув на охотников холодом ещё раз, но уже с высоты, драконица, стиснув зубы и игнорируя боль, принялась усиленно работать крыльями.
Она летела не разбирая дороги, пока силы окончательно не оставили её. Пролетая над каким-то лесом она то и дело кренилась в бок, когда земля и небо внезапно менялись перед глазами. Каждый взмах крыльев давался всё сложнее, но страх быть настигнутой всё ещё заставлял её не обращать внимание на усиливающуюся усталость. Ведь, если они нагонят её сейчас, то это будет означать лишь одно – смерть. Но одних эмоций и силы воли оказалось явно недостаточно: в один прекрасный момент Керихат вдруг осознала, что тело просто перестало ещё слушаться и она начинает падать. Разум осознавал, что нужно лететь, но измождённое тело не внимало его голосу. Драконица пыталась планировать, но и эта затея вскоре провалилась и она, едва не пикируя, полетела прямиком  вниз. Сощурившись в последний момент, драконша даже через довольно прочную чешую чувствовала боль от ударов о вековые сосны. Снеся своей тушей парочку таких, поломав кучу кустов вперемешку с относительно молодыми деревьями и пропахав несколько метров лесной почвы, не говоря уже о тех деревьях, которые в один момент стали расти не вертикально, а по диагонали, Керихат наконец остановилась. Погрязнув во всём этом буреломе, драконша не предприняла ни единой попытки выбраться, оставшись лежать на месте, тяжело дыша. К острой боли от темного  заклинания, которое мало того, что само по себе было отнюдь не приятным, так ещё не хило слабило свою жертву, прибавилась ноющая боль от новых повреждений, полученных при неудачной посадке.  В голове стоял звон, все мысли перемешались и завязались таким узлом, что вычленить из сего безобразия хоть что-то не представлялось возможным. Казалось, что плоть и кровь в один момент заменил свинец, словно пригвождая крылатую к земле и лишая надежды быстро оклематься и продолжать путь. Даже обострённые чувства из-за лёгкой контузии в один миг изменили хозяйке, оставляя ту, временно, если не совсем беспомощной, то близкой к этому состоянию.

Сколько драконица провалялась вот так, безвольной тушкой на всех этих бывших запчастях деревьев и кустов она не знала. Может минуту, может час, впрочем, Керихат не очень-то и задумывалась над этим. Она вообще ни над чем не задумывалась. Внутренний голос подозрительно молчал или же попросту заглушался тем противным гулом в голове, от которого, казалось, эта самая голова даже вибрировала. Впрочем, подобный внутренний бедлам вскоре стремительно пошёл на убыль, растворяясь, как утренний туман к полудню. Гул не стих окончательно, а превратился в противный звон, и звон этот, хоть и раздражал, но, по крайней мере, позволял слышать собственные мысли. И сами мысли начали понемногу приходили в норму, обособляясь друг от друга, и уже не походили на кашу, что также не могло не радовать. Хотя, до радости, толком, было ещё далеко. Несмотря, на относительный порядок в мыслях, боль в теле прекращаться, судя по всему, не собиралась, но, возможно, переползи Керихат со всего этого бурелома на более удобное место, то было бы легче, а то все эти щепки и колья в которые превратились былые деревья давили на ушибы и царапины, из-за чего боль никак не переходила из режущей в менее проблемную ноющую. Но, потакая давящей усталости, драконша была готова даже мириться с болью, лишь бы её никто не вынуждал шевелиться. Но, как оказалось, намерениям драконицы отдохнуть, лёжа на буреломе (сомнительный отдых, надо сказать) не суждено было сбыться. Где-то на краю сознания начали всплывать чьи-то мысли, слова, не принадлежащие самой крылатой. По- началу, они были настолько тихими и обрывочными, что Керихат приняла их за свои собственные, но стоило ей прислушаться к ним, как становилось ясно, что эти слова принадлежат иному существу. Ну, а кто может вторгаться в мысли дракона? Конечно, другой дракон! Именно так и подумала драконица и даже приоткрыла глаза, в поисках собрата. Но торчащие отовсюду ветви мешали обзору, но даже так, было понятно, что никаким драконом вокруг и не пахнет. К слову о запахе, приходящая в себя Хозяйка Неба всё же вернула себе контроль над  чувствами и сейчас отчётливо ощущала чьё-то присутствие. И запах этого некто был ей явно знаком. Возможно, драконша бы отнеслась с некоторым спокойствием к неизвестному визитеру, если бы не одно «но»: от визитёра исходили магические колебания, он явно там что-то магичил, а в понимании Керихат, для неё самой такой поворот событий ничего хорошего не предвещал. «Охотники.» - пронеслась первая мысль по этому поводу в голове крылатой. – «Догнали всё-таки. А теперь пытаются подобраться поближе.»
Некая тень обречённости скользнула по морде драконицы и та, даже заставила себя поднять голову, напустив грозный вид, ибо «Пусть не радуются, что я упала, пару голов откусить ещё в состоянии!» и принялась высматривать потенциальную мишень, которую она планировала обдать струей ледяного воздуха при обнаружении. Причем крылатую не смущало, что чувствует она только одного единственного охотника (охотника ли?) оправдывала она сей факт тем, что, наверняка, прискакал самый быстрый, а остальные вот-вот подтянутся. Керихат решила устранять проблемы по мере их возникновения и поэтому, сейчас было решено устранить неизвестного. Слова, уверяющие драконицу в благих намерениях незнакомца всё же звучали в голове, то ли сам неизвестный продолжал твердить их, то ли сознание крылатой, по непонятной причине само по себе заучено повторяло их.
Вычислив примерное местоположение торчащей из оврага головы, Керихат уже было приготовилась превратить возмутителя спокойствия в сосульку, но внезапно проскочившая в голове мысль резко поменяла её планы. «Хм, похож на полуэльфа…»
Внезапное озарение заставило драконицу бегло окинуть пурпурным взглядом лес и снова обратить взор на незнакомца, на этот раз чуть вытянув шею и сощурившись подобно старушке. Не то, чтобы крылатая сомневалась в своём зрении, скорее, давала о себе знать, приобретённая привычка, щуриться, когда не веришь своим глазам. А верить как-то не хотелось. Во-первых, лес. Знакомый лес. Знакомый Лемминский лес, если память не изменяла Керихат, а ей память не изменяла никогда. И что более примечательно, знакомая фигура. Драконица готова была признать себя сумасшедшей ибо, удачливостью она, конечно, отличалась, но это уже было что-то на уровне фантастики. И, тем не менее, она позволила себе несмелое предположение, которое в случае ошибки можно будет списать на последствия вынужденной посадки.
- Эйнеке?
Единственное слово было произнесено с такой неуверенностью и осторожностью, словно после этого, полуэльф из прошлого, как по закону жанра, должен был растаять, подобно миражу.
В голове всплыли воспоминания о неком полукровке, к которому она прониклась чем-то вроде родственных чувств, с которым некогда весело провела время, которого у драконши позже  так беспардонно уволок старший из близнецов и, к которому в гости она так и не зашла. Даже за этой странноватого вида шляпой острый глаз дракона смог уловить знакомые черты, а запах только подтверждал догадки крылатой.
- Помнишь меня? - Керихат помнила, что в таком виде Эйнеке видел её лишь однажды и то недолго, но всё же надеялась на его память.
- Словами не выразить, как я рада тебя видеть! Хотя, признаться, предпочла бы более подходящее место для встречи, нежели… это. – уже более уверенно и с улыбкой проговорила драконица, и без задней мысли попыталась, если не подняться, то лечь поудобнее и подобрать крылья. Эти нехитрые телодвижения ей провернуть почти удалось, но ценой тихого шипения и исказившей улыбающуюся морду драконши  гримасой боли. Всё-таки, сосны, кусты, да и просто коряги, не слабо помяли ей бока, в процессе приземления.

Драконица прислушалась к словам полуэльфа и замерла. И тому была пара причин: во-первых, Эйнеке подошёл довольно близко, из-за чего наверняка бы попал в зону досягаемости всего этого частокола вокруг Керихат, захоти она пошевелиться, и любое неаккуратное движение могло закончиться плохо если не для самой драконши, то для полукровки и не факт, что заклинание смогло бы уберечь от всего того «добра», что посыпалось бы на него а, во-вторых, крылатая чувствовала, что вот так вот запросто выкарабкаться не получится, а в простом барахтанье в куче коряг приятного мало. Можно было бы, конечно, перекинуться обратно в человека, на это сейчас драконица была способна, в отличие от, к примеру, плетения заклинаний, и тогда, выбраться, возможно, было бы проще, этого Керихат никак не хотела делать. Одежда осталась  недалеко от того места, где она и повстречала охотников, а представать перед магом без неё желания не было никакого, ибо как успела усвоить  драконша за время их предыдущего общения, у мужчин двуногого племени при некоторых обстоятельствах напрочь отшибает осознание того, кто перед ними стоит: обычная девушка или всё-таки кто-то там ещё. Она предпочитала ещё посидеть в этом своеобразном «гнезде» и набраться сил, а потом уже, не прибегая к трансформации выбраться. Но некоторые особенно ярко выраженные минусы нахождения в драконьем обличье заставляли быть внимательнее к себе и всё же не сбрасывать со счетов возможность смены облика. А самым главным минусом было то, что не привыкла Керихат находиться рядом с друногим в мирной или относительно мирной обстановке, сама пребывая в истинном обличье. Если по-простому, то боялась ненароком, поранить. «Общаясь» с охотниками, она не заморачивалась на этот счёт, там наоборот хорошо, если наступишь на кого-нибудь, а здесь же стоило десять раз подумать, прежде чем, к примеру, поставить куда-либо лапу или махнуть хвостом.
Эйнеке тем временем не молчал, но слова его с большой неохотой оседали в рогатой голове с которой ещё не совсем сошла пелена.
Я попробую тебя вытащить отсюда… Тебе больно? Нет, я, конечно, очень рад тебя видеть, но… ты цела, да? За тобой погоня? Они далеко? У меня с собой арбалет… кого-то смогу может еще на подходе подстрелить…
- Я надеюсь, ты не жечь здесь всё собрался?... -  с некой настороженностью произнесла Керихат, ведь сейчас по представлениям драконши маг мог выжечь к чертям всю эту древесину и тем самым избавить её от всех этих кольев и веток, но задыхаться в дыму совсем не хотелось, поэтому крылатой оставалось надеяться, что полукровка имел в виду не это.
- Больно, но… терпимо.  – неопределённо махнув головой продолжила драконица. Было, действительно, довольно больно, но, если сравнивать с теми ощущениями, которые захлестнули крылатую, когда заклинание испепеления только угодило в неё, то сейчас было очень даже неплохо.  По крайней мере, панические мысли, что она сейчас попросту сгорит изнутри, больше не терзали драконицу, а это уже не мало, учитывая, что с ума её больше ничего не сводит и шансы поранить мага сами собой понижались.
- Я относительно цела… И сейчас, никого не чувствую поблизости, кроме тебя, так что, думаю, они далеко. – проговорила драконица, стараясь лаконично, но по существу ответить на вопросы, заданные полуэльфом.
«… Крылья!!!» - взвилась новая испуганная мысль в сознании Керихат. В миг забыв обо всём на свете,она, рывком расправив крылья, завертела головой, пытаясь как следует осмотреть их на предмет повреждений и разрывов.
-  Эйнеке! Бытрее, посмотри не порвала ли я крылья! Да быстрее тебе говорят! – с нотками истерики в голосе прикрикнула драконша, требовательно глянув на мага. Сама она бегала глазами по паре летательных конечностей насколько хватало угла обзора, но всё же осмотреть их со всех сторон было довольно проблематично, поэтому-то она и решила привлечь к сему процессу полуэльфа. Крылья были для Керихат чрезвычайно важны, и не менее важен их внешний вид. С малых когтей она старалась их беречь, наслушавшись рассказов отца о том, что в сражении или же при неудачном падении перепонки можно было порвать, и если порвать довольно удачно, то можно просто отделаться неприглядным их видом, а если не совсем удачно, то впоследствии могут появиться проблемы с полётом. Ни первый, ни второй вариант не прельщал Керихат, чешуя которой ещё не была такой же прочной, как и у тысячелетних драконов и подобное падение могло запросто послужить причиной нежелательных травм.
Мысленно драконица уже несколько раз прокляла несчастных охотников и пообещала себе разобрать их на биологические запчасти и украсить ими лес, если на её драгоценных крыльях появится хоть один, пусть и небольшой разрыв.

Отредактировано Керихат (20-03-2016 20:18:20)

Предложение Эйнеке телепатически разделить с ним боль  Керират решила не комментировать, лишь удостоив того укоризненным взглядом. Ещё не хватало, чтобы кто-то расплачивался за её ошибки, к тому же, драконы оправляются после таких вот неприятных случаев, типа попадания под действие тёмных заклинаний быстрее, нежели другие расы, а идея тащить полукровку до Леммина, да ещё и в облике дракона или же в облике человека, но без одежды показалась крылатой совсем уж безумной. Поэтому вариант с делением боли на двоих даже не рассматривается, к тому же, боль эта постепенно стихала.
Слова эльфа о том, что крылья мало того, что не пострадали, так ещё и «великолепные» были как бальзамом для ушей драконицы, которая в раз присмирела и, облегчённо вздохнув, не спеша и аккуратно сложила крылья, удивляясь, как это она не задела все эти сучья и колья, когда расправляла их.
- Извини, не могу привыкнуть к тому, что ты сейчас куда меньше, чем я. Привыкла смотреть на тебя снизу вверх. – с усмешкой произнесла Керихат, поняв, что маг не очень-то был рад таким активным действиям со стороны крылатой.
Лёжа на своеобразном «троне» из древесины, который по ощущениям сейчас скорее напоминал Железную деву, драконша чувствовала, как боль всё стремительнее идёт на убыль, а вместо усталости, словно из воздуха – родной стихии крылатой, в тело поступает энергия, медленно возвращая Керихат былую активность.  Борясь с желанием пошевелиться, она наблюдала за стараниями полуэльфа, не зная как бы ему так помочь, чтобы ненароком что-нибудь на него же не уронить. В итоге, было решено сидеть и ждать, пока не скажут, что делать, при этом не без удовольствия отмечая, что благодаря стараниям полукровки, острые ветки уже не доставляют столько неудобств, сколько доставляли по началу.
Тем временем, ждать распоряжений долго не пришлось. Выслушав мага, Керихат хитро улыбнулась и поспешила заверить:
- Я и не думаю превращаться в человека.
«Даже если бы это помогло выбраться…» -добавила драконша уже про себя. – Так что расставаться не придётся.
Окинув взглядом массивного вида бревно, она, опустив к нему морду, вдруг остановилась в задумчивости.
- Лучше отойди. Я боюсь уронить его и задеть тебя.
После этих слов, крылатая, ещё на несколько секунд задержав взгляд на, видимо, бывшем стволе снесённого ею дерева, словно размышляя как бы поудобнее поднять, наконец-то схватила его, вонзив в кору острые зубы, но бревно практически тут же выпало из пасти и немного откатилось в сторону. «Всё-таки хватка ещё не та.»  - с долей разочарованности пронеслось в рогатой голове. Но, собравшись с силами, драконша, как ни в чём не бывало, решив не акцентировать внимание на своём промахе и всем своим видом показывая, что Эйнеке этого делать тоже не стоит, предприняла вторую попытку, на этот раз удачную. Необычно тяжелое, как показалось крылатой, бревно, улетело-таки в нужном направлении.
-  К слову, до тебя я не встречала телепатов-людей, эльфов… Словом, двуногих. Приятно удивлена. - выплюнув оставшуюся в пасти кору, вдруг произнесла Керихат.
В комплиментах драконица была не сильна, но так как учиться когда-нибудь надо, она решила подобным необычным для себя образом, выразить эмоции, которые испытывала. Сначала, когда  драконша только-только поняла, кто это там выглядывает из оврага и, по совместительству, кто это залез к ней в голову, она невольно отодвинула факт чужой телепатии на второй план, ибо сознание того, что неизвестным оказался самый желанный двуногий из всех, оказалось эмоционально сильнее, чем тот факт, что этот двуногий только что телепатил. Но сейчас, когда беспокойства немного улеглись, мысль об этом поспешила всплыть из недр сознания и потребовать объяснений.
- Чем больше с тобой общаюсь, тем больше убеждаюсь, что шутники- боги посадили моего собрата в эдакую тюрьму за какой-то проступок. – задумчиво улыбнувшись, проговорила драконица, кивнув на полуэльфа. – Где ты этому научился?
Между тем, разговаривая, Керихат осматривала оставшиеся коряги, размышляя как бы из них выбраться.
- Попробуй убрать вон те ветки, от хвоста и вот эти, от бока, или, хотя бы, отклонить самые острые в сторону. Тогда, думаю, я смогу сдвинуть эту кучу хвостом, затем эти и выберусь… Наверное. – несколько неуверенно произнесла драконша. В теории всё было прекрасно, но неизвестно, как всё сложится на практике. Ведь, когда ты сидишь в буреломе, как ворона в гнезде, то никак не прикинешь наверняка, как бы из этого бурелома выбраться и при этом, желательно, не добавив себе и магу неприятностей.

- Видимо, ты некогда очень сильно провинился перед богами, раз для тебя придумали настолько… изощрённое наказание. – оглядывая работу полуэльфа, протянула драконица. – Да, так намного лучше. А теперь, отойди. Подальше.
После этих слов подождав немного, давая магу время отойти, Керихат постаралась не спеша, медленно отодвинуть хвостом  немного тяжёлые коряги. Выходило не совсем удачно, ветки никак не хотели нормально сдвигаться в сторону, как планировала драконша, в конечном итоге, потратив на практически бесполезные попытки несколько минут, она, потеряв терпение, замахнулась чешуйшатым хвостом и с силой ударила по надоевшим кольям. Сей нетерпеливый жест отозвался новой вспышкой ноющей боли, но зато результат не заставил себя долго ждать: коряги были практически везде, только не около задней части драконицы. Вся эта ситуация, а точнее, сидение на острых ветках, давящих на ушибленные и покарябанные бока, начинала надоедать и откровенно раздражать, поэтому, крылатая решила попытаться не загребать ветки сбоку, а сдать назад. Поерзав на месте, словно собираясь с духом, она, наконец-таки, поднялась на лапах и несколько неуклюже, всё время оборачиваясь, двинулась назад, выбираясь из своего деревянного плена. Перемещаться таким образом было, мягко говоря, непривычно и неудобно, но это был самый быстрый способ оказаться на свободе, а значит, следовало терпеть. То и дело, натыкаясь за проклятущие коряги, спустя несколько минут, драконша, всё-таки вылезла из «гнезда» и, искреннее жалея, что не может спалить свою недавнюю тюрьму к чертям собачим, отошла в сторону и села. Хоть силы и возвращались к потерпевшей крушение Керихат, всё же она, пока что чувствовала себя комфортнее сидя, а не стоя, но при этом,  насколько это возможно, старалась не показывать невольному зрителю своей слабости, напустив бодрый и обыденный вид.
Драконица допустила мысль, что было бы неплохо принять помощь от полукровки в обработке ран, но это, как верно заметил маг, значило, что нужно принять человеческий облик. А от одной мысли об этом драконша готова была принять даже тот факт, что боль от царапин и ушибов придётся терпеть, по крайней мере, ближайшие сутки, но никак не превращаться. Но всё-таки, Керихат, у которой, видимо, от неудачного приземления, всё чаще и чаще срабатывало позднее зажигание, решила поделиться с Эйнеке, некоторыми мыслями.
- Я бы, возможно, и без малейших сомнений превратилась в человека прямо сейчас, но… как ты говорил, тело мужчин непроизвольно реагирует на присутствие женщины. Без одежды. К тому же, не так давно я узнала, что мужчины ещё и склонны терять голову в присутствии этой самой… женщины. Не то чтобы я переживала за себя, но у меня нет желания приводить тебя в чувства силой, да и боюсь, что сейчас я, в случае чего, не смогу правильно рассчитать силу… - в лоб проговорила драконша, припоминая слова и наставления одной видавшей жизнь пожилой женщины, которая и невольно просвятила крылатую по части физиологии двуногих. 
Слова Керихат, на исключением некоторых случаев, всегда были искренними, она редко задумывалась о том, как  может понять её собеседник, а просто выливала на него то, что было в голове. Именно так, сейчас она и поступила, обосновав, как ей показалось, свой отказ перевоплощаться.
- Такие лёгкие раны быстро заживут. Через день-два я уже и не вспомню о них. – добавила она, качнув хвостом.
Внезапно, замерев на пару мгновений, крылатая почуствовала, как одна ехидная мысль затесалась в голову, от чего по серебрянной морде растеклась ехидная улыбка.
- Послушай, Эйнеке… - медовым голосом начала драконица, опустив голову к полукровке. Говорить она старалась как можно более мягко, чтобы раньше времени не спугнуть  застенчивую фигуру. А то, что фигура, с которой она вела беседу была застенчивой, драконша помнила ещё с прошлой их встречи.
- Мужчины испытывают влечение к нагой женщине. Наверняка же и женщина должна испытывать то же самое влечение к мужчине… -  Керихат остановилась на половине фразы, одаривая мага выразительным взглядом.
- Я – женщина. И мне любопытно… – более заговорческим тоном произнесла драконица.
- ...Раздевайся. – наконец закончила она и, подняв голову, уселась поудобнее.
- Тогда, в хижине, ты был раздет только на половину и это не считается. Сейчас, кажется, не очень холодно, но если хочешь, подожги вон те ветки и я позабочусь, чтобы ты не замерз. А если переживаешь, что кто-нибудь нас увидит, то я могу набросить чары невидимости.  – тут же протараторила драконша, обрезая магу пути к отступлению. Возможно, на счёт чар крылатая и переборщила, в конце-концов, она ещё не настолько восстановилась, чтобы как обычно разбрасываться заклинаниями направо и налево, но в крайнем случае, (а это был как раз тот крайний случай) драконица выдавила бы из себя все соки, но чары бы наложила, если бы это помогло ей уговорить (а, может, и заставить) полуэльфа сделать то, что она сказала.
К слову, в голову Керихат, конечно, временами приходят необычные идеи типа «А что будет, если вампир выпьет драконьей крови?» или «Если я неожиданно зарычу на здорового молодого человека, он может умереть от страха?» но, как можно заметить, идеи эти были совсем иного плана, нежели сейчас. Однако, похоже, в этот раз кровь ударила явно не в то полушарие и без того работающего не по фазе драконьего мозга.
По лихорадочному блеску пурпурных глаз и по тому, как нетерпеливо драконша переставляла на месте лапы, можно было судить, что она абсолютно серьёзна и, едва ли не готова собственноручно броситься избавлять полуэльфа от оков его одежд.

За те короткие мгновения, пока Эйнеке не ответил на своеобразную просьбу, в голове драконицы успели пролететь и обдуматься, как минимум, пара десятков мыслей, касаемо предстоящих событий. Задней стенкой черепа Керихат понимала, что вот так просто маг свои позиции не сдаст, но захлестнувший её порыв эмоций и желание получить новый ценный опыт, напрочь заглушили это понимание. А, вместе с тем, как и ожидалось, полуэльф и не думал раздеваться, о чём и непременно соизволил уведомить драконшу. Причём уведомить несколько странным, как показалось крылатой образом, она, даже на миг решила, что с ним внезапно приключилось, что-то нехорошее. Ведь, если слова, произнесённые с нотками паники в голосе можно было списать на крайнее возмущение  полукровки, то, по мнению драконицы, резкая перемена цвета лица Эйнеке могла обозначать уже нечто посерьёзнее. Нахмурившись, она собиралась поинтересоваться всё ли в порядке, ведь ещё не хватало, чтобы из-за её необдуманных слов мага хватил удар. Но он опередил её, заговорив о каком-то озере и двинулся прочь, судя по всему, к этому самому водоёму.
- О, вы можете думать не только головой… - без задней мысли пробормотала драконица, погрузившись в лёгкую прострацию. – Занятное строение у двуногих.
После этих слов, Керихат, которой хватило ума не потребовать сейчас же объяснений, чем же ещё может думать двуногий, поймала себя на мысли, что было бы неплохо отыскать какой-нибудь бесхозный труп эльфа аль человека и пустить его на благо науки, тобишь на просвящение крылатой.
Но упоминание озера и купания вкупе с фразой «надо превратиться в человека»  несколько привели дракошу  в чувства. В человеческом облике плавать ей не доводилось и, как следствие, навыком этим она не обладала. Керихат вообще толком не понимала, как представители двуногих рас плавают: ни перепонок, ни крыльев, которыми можно помогать себе держаться на воде, ни хвоста. Поэтому не мудрено, что драконше немного претило купание в человеческом обличье.
Вместе с тем, в рогатую голову несмело затесалась мысль, что своими словами она не хило так опростоволосилась и, как вариант, даже невольно обидела мага, ибо найти другое оправдание его поведению крылатая не смогла.
«С двуногими нельзя говорить о наготе.» - всплыло в голове, правда, с некоторым опозданием. Вспомни она это урок, который преподал ей Эйнеке чуть раньше, глядишь и удалось бы избежать этой щекотливой ситуации, ну а теперь нужно было как-то быстро отвести глаза от этого неприятного момента.
-… Если я превращусь в человека, то, наверное, в воду не полезу. – несколько сдавленно произнесла драконица, у которой, кажется, начала просыпаться совесть из-за того, что она своей непосвящённостью поставила мага в неприятное положение.
« За 200 лет перевалило, а  до сих пор «невеликого ума дочь».»  -мысленно проговорила драконица, вспомнив слова отца, которые он любил повторять, когда его чадо выдавало какую-то глупость.
Поднявшись с земли, Керихат пошла за удавляющимся магом, решив отложить процесс перевоплощения на потом.
Поравнявшись с ним, крылатая некоторое время вышагивала молча, мерно помахивая хвостом и косо поглядывая в его сторону. Именно в такие моменты, когда она чувствовала свою вину, неловкость или же пребывала в некотором совестливом замешательстве, слова словно разбегались, в особенности, слова других языков, обрекая драконицу на долгое обдумывание своих реплик.
- … Прости, мне стоило быть… более… умной. И не говорить. Того.  – ломано пыталась объяснить Керихат, но поняв что получается совсем уж странно, недовольно мотнула головой, удвоив мозговые усилия для возращения себе нормальной речи.
- В следующий раз я буду думать, прежде чем говорить ! – наконец выпалила она. – Сейчас я сужу по тому, что слышу от других. Я понимаю, что… забыла слово… что все разные и, если бы ты рассказал мне больше о себе, то, я бы смогла судить о тебе…  по-другому.
«Возьми себя в руки, в конце-концов!» - мысленно прикрикнула на саму себя Керихат, нервно дёрнув ухом. Оставалось только надеяться, что маг, во всём этом лепетании уловит суть и правильно поймёт, что хотела сказать крылатая.
- Я не хотела тебя обидеть. Извини.
Наконец закончив со своим монологом давшимся необычайно тяжело, она с несколько расстроенным и виноватым видом, продолжала идти рядом с полуэльфом, борясь с желанием упасть на землю, свернуться клубочком и укатиться в ближайшую рощицу молодых деревьев, как она любила делать в детсвте, когда чувствовала себя неловко.
С неким раздражением Керихат отметила, что общение с полуэльфом нехорошо влияет на её драконью натуру: за последние несколько минут, она извинилась едва ли не больше раз, чем за всю свою жизнь.« Где моя драконья гордость?! А может я скоро буду возить его на себе и аки верный оруженосец помогать с поимкой какого-нибудь дрянного человека?!» - драконица даже сама усмехнулась своим мыслям, ибо они показались ей уж чем-то фантастическим.

Напряжение от осознания того, что речь драконши сейчас звучала так, как  будто она какая-то иностранка, только-только начавшая изучать язык, пропало вместе с первыми словами полукровки в ответ на её извинений. Хотя, его резкая остановка и неожиданный зрительный контакт всё же немного вогнали крылатую в секундный ступор, заставив пурпурный взгляд предательски метаться по сторонам в поисках чего-нибудь. Для полноты картины так и не хватало фразы из уст драконицы типа «Какой лес красивый…»
В то время, маг было протянул к ней руку, что драконша заметила краем глаза и тут же перевела несколько удивленный взгляд сначала на самого полуэльфа, затем на протянутую руку и обратно, но отдаляться или же возражать не стала. Но, что странно, прикосновения не последовало, из-за чего взгляд с удивлённого сменился на недоумевающий.
«Что-то не так?» - мысленно спросила крылатая, но вопрос так и остался не озвученным, хотя причина такой перемены её несколько обеспокоила. Помнится, в прошлый раз маг, мягко говоря, был совсем не прочь провести рукой по серебряной чешуе, а сейчас, имея такую возможность снова, просто развернулся и пошёл дальше. Керихат придавалась не радужным размышлениям на этом счёт, слушая мага уже в пол уха и начала даже подозревать, что полукровка, несмотря на свои слова, всё же дуется на неё.
«Да нет, он бы сказал, если бы что-то было не так… Или нет? После всего этого не думает же он, что я наброшусь на него из-за того, что его ответ мне не понравится!... Или думает?» - подобные мысли, роящиеся в голове наводили тоску, ибо, несмотря на то, что знакомы они всего ничего, для себя драконша невольно решила, что скорее откусит хвост какому-нибудь пробегающему мимо дракону, чем цапанет мага. (форс мажоры не в счёт)
Из привычных раздумий Керихат вывел тихий голос Эйнеке и она, увидев невдалеке колышашуюся  водную гладь, даже забыла о том, о чём думала несколько секунд назад.
«Интересно, а там глубоко?» - всматриваясь в лёгкие волны, подумала драконша, следом за магом подходя ближе. Внезапно появилось навязчивое желание растянуться на мягкой траве, недалеко от воды, которое крылатая сиеминутно бы и осуществила, если бы не вновь подавший голос маг.
То, что ей было позволено задавать вопросы было очень и очень кстати, и Керихат вмиг приободрилась, тут же начав формулировать в голове слова, которые спустя пару минут намеревалась вывалить на Эйнеке. Но вот вторая половина его речи вызвала у крылатой довольно-таки противоречивые чувства. Ещё не так давно, он более, чем понятно и рьяно ей объяснил, что не бывать раздеванию, а тут вдруг соглашается и даже предлагает осуществить эту процедуру самой крылатой. Впрочем, долго размышлять над сим предложением было никак нельзя, а то вдруг передумает!
- Ну раз ты не возражаешь. – с хитрым прищуром протянула Керихат.
Но, не успела драконша приступить к задуманному, как маг выдал кое что не менее интересное. Конечно, она была отнюдь не прочь научиться плавать и в облике человека, хотя в то, что это возможно, по крайней мере, для неё, верилось с трудом. Да и не хватало ещё, чего доброго утонуть в этом озерце. Позорно и совсем недостойно настоящего дракона. Мысль об этом мимоходом проскочившая к голове драконицы в раз остудила её пыл и поубавила рвение к учебе, которые,впрочем в момент вернулись, после последних слов полукровки. Сам, возможно, того не подозревая, он нашёл ту лазейку, при правильном применении которой из драконицы можно было едва ли не веревки вить. Ибо гордость и желание доказывать всем и вся, что драконы это вам не просто крылатые ящерицы-переростки передавалось у них, наверное, где-то на генном уровне. Были, как и везде, конечно, исключения, но, как правило, горделивая природа брала своё.
Совершенно неосознанно,  с некоторой долей раздражения, слегка долбанув хвостом по земле, драконица, не долго думая, перекинулась в белокурую девицу и в несколько шагов вплотную подошла к магу, остановив на нём взгляд пурпурным глаз, в которых, если присмотреться, то отчётливо можно было увидеть танцующих чертей.
- Сомневаешься в моей смелости? – в шутливой манере, произнесла Керихат и без малейшего стеснения потянулась в застёжке плаща.
- Не думал же ты, что я откажусь от такого предложения? – вкрадчиво продолжила она, краем глаза следя за реакцией Эйнеке.
Плащ , более не удерживаемый застежкой с тихим шелестом слетел с плеч мага, а девушка, между тем, бодро принялась за тунику. Причем в действиях её не было ни намека на стеснение, словно ей каждый день по нескольку раз доводилось вот так вот раздевать парней, при этом будучи самой в чём мать родила.
- Я не прочь научиться плавать, хотя, признаться, не уверена, что из этого что-то выйдет. – не отвлекаясь от дела будничным голосом сказала девушка.
Закончив, наконец с туникой, которая тут же отправилась  к плащу, Керихат, быстро пробежав взглядом по телу мага, потянулась к штанам, но поняв, что расправиться с ними стоя будет несколько проблематично, опустилась на колени.
- Вопросы, думаю, я задам тебе, когда мы уже выберемся из воды, да?

Мысленно посмевиаясь над полукровкой, Керихат уже было собралась избавить Эйнеке и от штанов, но тот внезапно надумал сделать это сам. Девушке же ничего не оставалось, кроме как, бросив на него хитрый, но несколько непонимающий взгляд, подняться с земли, отряхнуть коленки и, отойдя на пару шагов назад для лучшего обзора, скрестить руки на груди и ждать, пока маг закончит с одеждой. Стоило ему выпрямиться, Керихат тут же вцепилась в него любопытным взглядом, изучая каждый сантиметр тела и стараясь ничего не пропустить. Отметив какое-то необычное шевеление внутри и последующую за ним лёгкую дрожь, драконица хотела всё же приблизится, но, как говорится, хорошего понемножку.  Вдоволь насмотреться на мага в таком новом свете не вышло, в силу того, что этот самый маг неожиданно, ничего не сказав, направился к воде.
- Куда…? – только и успела запоздало произнести несколько разочарованная драконша вслед Эйнеке, который уже поплыл прочь от берега. «Неужто он решил, что за эти несколько секунд я смогу его рассмотреть?! Нет, ну так не пойдёт! Раз уж разделся, стой смирно!» - мысленно негодовала девушка, сверля взглядом, уже уплывающего мага. Но, вскоре она успокоилась, решив, что этого всё же было вполне достаточно и, списав дрожь на подувший ветер, а новое ощущение на проснувшийся голод аль ещё чего, вздохнув, тоже направилась к озеру.
Зайдя в воду по щиколотки, Керихат зябко передёрнула плечами: сейчас вода казалась несколько прохладней, чем тогда, когда она плавала в своем настоящем обличье, то ли погода сейчас немного холоднее, то ли кожа не так хорошо защищала от этой прохлады, как чешуя. Некоторое время потоптавшись на месте, девушка, не спеша переставляя ноги, пошла дальше, чувствуя как вода, затормаживает движения, а от небольших волн, по телу разбегаются мурашки. К слову, на волны Керихат сейчас старалась не смотреть, по той причине, что от этого, казалось бы, незобидного и приятного с эстетической точки зрения, процесса, у драконицы начинала нещадно кружиться голова. Поэтому она во время купания старалась без крайней необходимости взгляд на водной поверхности не задерживать.
Смотря прямо перед собой и изредка поглядывая под ноги, Керихат зашла в воду по колено, как вдруг увидела, что наплававшийся, судя по всему, полуэльф, возвращается обратно. Девушка чувствовала себя незащищенной в лоне чужой стихии, да ещё и в, будучи в таком  уязвимом виде.
И напрасно она надеялась, что Эйнеке подойдет к ней. Остановившись в нескольких метрах, он лишь протянул руку и позвал её. Воспользоваться прелестями стратегического отступления драконица себе позволить не могла, дабы не ставить под сомнения уверенность в её смелой натуре, да и глупо отказываться от новых умений и знаний, раз уже залезла в воду и осталось только сделать несколько шагов в направлении  нынешнего учителя, чтобы получить желаемое.
Сделав глубокий вдох, смотря прямо на мага, дабы не отвлекаться на волны и, целенаправленно игнорируя, некоторую трудность перемещения, которой она не испытывала раньше, драконша, стараясь скрыть свою нервозность за улыбкой, двинулась к полуэльфу. Крепко схватив того за руку, как только это оказалось возможно, девушка уже более уверенно преодолела последние два шага, так как, теперь, с опорой в лице Эйнеке, вероятность того, что она оступится или её равновесие пошатнёт очередная волна стремилась к минимуму.
- Как-то… неуютно. – выдавила из себя девушка и сделала резкий прерывистый вдох, когда её настигла очередная волна.
Холода Керихат практически не ощущала, да и погода была довольно тёплой и вполне располагала к купанию, но всё же осознание того, что в этом озере она сейчас подобна листочку, сброшенному деревом, и движущиеся массы воды могут снести её с ног, несколько нагнетали обстановку. То ли дело, в драконьем облике! Вот когда можно не переживать! Такую тушу попробуй сдвинь.
«Может лучше не его эту учёбу?»  - неуверенно подумала драконица, на секунду решив, что не так уж ей и плохо жилось и без умения плавать. Но мятежные мысли были вмиг прогнаны, и только Керихат хотела, напустив уверенный вид, заявить, что она готова к уроку, как вдруг что-то скользкое и неприятное коснулось её ноги…
- Что это за штука?! Уходи оттуда! – прикрикнула драконица, толкнув мага и сама отпрыгнув в сторону, припоминая все легенды и истории о разного рода чудищах и хищных рыбах, обитающих в водоёмах и подстерегающих беспечных пловцов. Все эти кошмары в раз в ярких красках предстали перед  её глазами, а в сознании забилось паническое осознание того, что это самое чудище может успеть откусить девушке, к примеру, ту самую ногу, пока она будет перевоплощаться или откусить что-нибудь не ей, а полукровке. Не рассчитав свои усилия, драконша, приземлившись на свои две, потеряла равновесие в жидкой среде и, пару мгновений повертевшись на месте, пытаясь устоять на ногах, с головой грохнулась в воду, разбрасывая брызги на несколько метров вокруг. Минутная паника в которую ударилась драконица заставила её вмиг вскочить на ноги, глотая ртом воздух, откинуть волосы назад и заметаться по сторонам в поисках неведомой бестии. Тело её в раз начало покрываться чешуей, а из спины прорезались крылья.
- Где эта… эта! – в явном неудовольствии прорычала драконша, на половину расправив крылья, и тщетно всматриваясь в воду, в попытке отыскать ту тварь, что потревожила её покой и поставила под угрозу весь культурный отдых, борясь при этом с подступающим головокружением.
Сейчас Керихат выглядела, мягко говоря, не эстетично: всё тело в поблёскивающей серебром чешуе, крылья за спиной и злые с ноткой испуга глаза. В голове чётко сформировалась цель: «Найти и убить, пока эта тварь не кинулась на мага.» (в чешуе драконша за себя уже не переживала) причём, ей в голову и мысли не пришло о том, что злобная тварь запросто могла оказаться мирно проплывающей мимо кучкой водорослей.
Керихат, хоть и была девицей не робкого десятка, но, если чувствовала себя неуютно или уязвимой, а особенно в потенциально враждебной среде, то имела особенность в такие моменты становиться нервной и готовой в любой миг принять оборонительно-атакующее положение.

От навязчивого желания заморозить озеро ко всем чертям, а потом разбираться, Керихат удерживало лишь то, что сейчас в этом самом озере находилась она сама и маг в придачу. Но тем не менее, этот факт никак не мешал ей сверлить взглядом дно, высматривая потенциальную угрозу, а попутно уже придумывать, как эту самую угрозу нейтрализовывать. Драконица планировала ухватить плавающую тварь за что-нибудь и выкинуть на берег, а потом уже выбраться самой и пустить заразу на сувениры, ибо воевать с врагом на его территории решительно не хотелось, особенно, учитывая то, что для самой драконицы нахождение на этой территории было не таким приятным, как хотелось бы. В её голове  продолжали с колоссальной скоростью выстраиваться различные предположения как касаемо природы загадочной и, несомненно, опасной твари,  так того, какими способом её умерщвлять.  Остановили радикально настроенную решать проблему Керихат только слова Эйнеке, причем, даже не сами слова, а интонация, с которой они были произнесены. Первой истерической мыслью, забившейся в сознании драконицы было: «Ты что, с ума сошёл?! Здесь какая-то тварь, которая, почти наверняка, хочет нами отобедать, а ты мало того, что стоишь на месте, так ещё и… смеешься…» Впрочем, истерия быстро пошла на убыль, стоило драконше всё же вникнуть в суть сказанных магом слов.
«Рыба? Что за ерунда?» - нахмурившись, подумала девушка, но всё же, перестала дергаться и опустила взгляд вниз. И каково же было её удивление, когда, действительно, то там, то здесь начали появляться небольшие вёрткие серенькие фигурки тех самых «ужасных тварей».
Нет, ну это было перебором. Керихат едва удержалась от того, чтобы не всадить самой себе смачную оплеуху на такой фатальный промах. Ну где это видано, чтоб дракон впадал в такую панику при виде обычном рыбёшки? «Кто ж знал, что на воле они такие противные на ощупь? …» - мысленно пыталась себя оправдать драконша, ведь, главное, урезонить свою собственноручно оскорблённую гордость, (не убивать же себя теперь за это!) а остальное потом. «Раньше что-то я их не чувствовала… А, да, чешуя» - вздохнув, добавила Керихат, провожая взглядом рыбёшку, послужившую причиной всего этого бардака. Казалось, мелкая гадость даже довольно ухмыльнулась, глядя на драконицу, и, с чувством выполненного долга,  погребла дальше по своим делам. Впервые за свою жизнь девушка подметила, что ей стоит меньше слушать всяких баек, особенно касающихся каких-либо опасных существ, временами сокращающих численность населения Альмарена на несколько особей. Скажи кто-то драконице вчера, что она когда-нибудь сделает себе подобное замечание, она бы рассмеялась в лицо сказавшему это, да ещё и, наверняка, посоветовала обратиться к лекарю, ибо, как думалось Керихат, она скорее откажется от своего человеческого облика, нежели от новой информации, но судьба любит пошутить, да и сегодняшний случай был более чем достойным доказательством, что девушке стоит ограничить общение с сомнительного рода сказителями, которые любят обосноваться где-нибудь в уголке таверны и за выпивку поведать приключенцу о страшных и загадочных существах, живущих по всему Альмарену. Были среди них  и, так называемые, детища Рилдира, были и те, кто появился позже, но объединяло их то, что, по россказням тех пьянчуг, они были опасны для всякого, кого забредёт к ним. До сего дня Керихат свято верила, что эти басни она слушает только для собственного увеселения, и они никак не влияют на её восприятие мира, ведь, согласитесь, когда в таверне становится совсем скучно, отчего бы не повеселить себя новыми россказнями всего за кружечку эля? Но не так давно, а точнее, пару минут назад, девушке волей-неволей пришлось кардинально поменять своё мнение на счёт подобного рода развлечений. Да, по сути, истории эти были безобидны и безобидно лежали где-то глубоко в памяти драконицы, но лишь для того, чтобы вот в такие вот неподходящие моменты выскочить наружу аки чёрт из табакерки и сводить с ума и без того несколько испуганную их носительницу.
Цокнув языком, словно признавая свою, мягко говоря, ошибку, Керихат с пристыженным лицом на котором едва проступил румянец, сложила руки на груди и подняла взгляд к небу, так как волны перед глазами уже начали качаться как-то совсем неправильно. Крылья втянулись в спину, причем куда более медленно, чем прорезались, да и чешуя, словно всосалась под кожу. Спустя несколько секунд не осталось и намёков не то, что драконица выглядела как рептилоид, сбежавшей из лаборатории какого-то безумного учёного. Как и обычно, полное игнорирование собственного провала.
Вместе с тем, хихикающий маг уже подошёл к паникёрше и отдал дальнейшие распоряжения.
- … Никогда не любила рыб. – после некоторой паузы вдруг не с того ни с сего брякнула девушка, обнимая мага за шею и при этом стараясь не пересекаться с ним взглядом ибо было откровенно стыдно. Ситуация,  как ей казалось, требовала какой-то реплики с её стороны, вот и выдала, что первое пришло на ум, хотя, на общем фоне, сие заявление и звучало несколько странновато.

« И всё-таки, случай выдался немного забавным. Постыдным, но забавным. Со стороны… Иначе я просто не могу объяснить довольное выражение его лица!» - стиснув зубы, подумала драконица, краем глаза замечая улыбку мага. Ну с кем не бывает! Откуда несчастной драконице было знать, что опасной тварью оказалась мелкая рыбка, которая, тем не менее, по тактильным ощущениям вполне могла претендовать на звание опасной твари. Только в уменьшенном и более симпатичном виде. Да и вообще, это был один из тех немногих случаев, когда бурная фантазия серебряной брала вверх над спокойствием и её своеобразным, если так можно выразиться, флегматизмом, с коим она имела обыкновение наблюдать за людьми, пока во всей этой пестрой толпе не отыщется интересный, по её мнению, собеседник аль полезный информатор. Радовало только то, что случались такие вот вспышки непредвиденной панической активности нечасто, но, вместе с тем, не радовало то, что они всегда были непредвиденными. Причем предугадать, когда Керихат снова, шипя, начнёт скакать и пытаться разнести всё и вся в поисках придуманной ею же угрозы, не могла даже она сама. Это всё зависело только от того, когда в какое полушарие ударит кровь на этот раз.
Но нужно было отдать должное магу за его проницательность. Казалось, будто этот загадочный полукровка без слов понимал крылатую, как какой-то медиум, он словно предугадывал, как нужно поступить в той или иной ситуации, чтобы девушка чувствовала себя максимально уютно, насколько вообще она могла чувствовать себя уютно в той или иной ситуации. И Керихат была безмерно благодарна как самому Эйнеке, за это понимание, так и тем богам, что наградили его этим качеством. В который раз драконша убеждалась, что помочь магу в тот зимний вечер было абсолютно правильной идеей, несмотря на то, что в тот день она не была так в этом уверена.
Неосознанно девушка подметила, что она уже куда более спокойно реагирует чужие прикосновения, которые не так давно вызывали, если не отвращение, то, по крайней мере, неудовольствие. Во всяком случае, сие замечание касалось именно полуэльфа, единственного, кому пока что было позволено распускать руки, другие же малознакомые особи за подобные вольности регулярно получали по шапке, а особо настойчивые временно лишались возможности использовать руки по назначению, что относительно недавно и произошло. Но на фоне всех этих незнакомцев и знакомцев фигура Эйнеке ярко выделялась, находясь эдак на пару десятков ступенек выше, чем все остальные. И всё, вроде бы хорошо, но драконью натуру по носу не щёлкнешь и в карман не запихнёшь: желание утащить с собой в тёмный угол, подальше от чужих глаз предмет своей симпатии никуда не делось и, более того, час от часу росло. Из чего следовал закономерный вывод: когда серебряная обзаведется собственным жильем, полуэльфу нужно будет несколько раз подумать, прежде чем отправиться навещать старую знакомую, так как тогда, навеняка, будет высока вероятность того, что он попросту не вернётся. 
Керихат, возможно, начала бы в который раз придумывать план, как бы всю эту авантюру провернуть, как объяснить всё самому Эйнеке, как сбить со следа Наталя, который, наверняка, кинется искать брата, а в том, что получается это у него очень и очень неплохо драконица уже успела убедиться, но начавшийся вдруг урок по плаванию заставил её на время отложить обдумывание захватнических планов и обратить своё внимание на дела насущные.
Хоть полукровка и заверил серебряную , мол, если не волноваться и не дёргаться, то всё будет хорошо, но, всё-таки, вопрос доверия на подсознательном уровне оставался для Керихат больной и открытой темой, отчего она, всё-таки непроизвольно напряглась, когда маг откинулся на воду. Тем не менее, драконица постаралась быстрее взять себя в руки и, сделав глубокий вдох, всё же расслабилась, но при этом едва ли не до хруста стиснула зубы.
- Тёплый. – мысленно проговорила девушка, отмечая существенный температурный контраст между прохладой воды и теплом находящегося непозволительно близко (хотя сейчас очень даже позволительно) мага. Разжимать зубы и уж тем более открывать рот, имея при этом неплохие шансы наглотаться взбаламученной её же стараниями  воды решительно не хотелось, поэтому драконица решила перейти на телепатический канал связи, к тому же, как показала практика, Эйнеке мог не только слушать, как все остальные, но и вполне успешно говорить, также не прибегая к помощи голосового аппарата.
Хоть девушка старалась дышать медленно и насколько то было возможно не напрягаться, она всё же мало верила, что в этом обличье не пойдёт камнем по дну, как только отпустит полуэльфа. Но, несмотря на свои опасения мимолетное осознание того, что сейчас её мало тянет вниз, можно сказать, словно вода действительно поднимает её к поверхности, не давая тонуть, колыхнулось в сознании. В голову серебряной стукнула несмелая мысль, что после окончания обучения ей придется в корне пересмотреть её один аспект бытия двуногих.

Керихат, поставленной в такую несколько необычную и малоприятную ситуацию, да ещё и в свете последних событий, когда отстатки чувства стыда ещё не совсем улетучились из напряженного сознания, было абсолютно всё равно, как звучали слова её «учителя». Сейчас она больше концентрировалась на том, как бы не пойти ко дну как запущенный озорным деревенским мальчишкой камень, а потому, несмотря на свои попытки расслабиться, по прежнему, крепко обнимала полуэльфа за шею, хотя и не настолько крепко, чтобы причинить тому какие-либо беспокойства, всё-таки, здравый смыл её голову не покинул и серебряная, не взирая на стрессовую ситуацию, ясно отдавала себе отчёт о своих действиях. Эйнеке же драконша слушала  в пол уха, улавливая лишь общий смысл его слов и, интуитивно угадывая, относятся ли его слова непосредственно к текущему уроку.
Ощущать так близко к себе источник живого тепла было несколько непривычно, отчего мысли драконицы, то и дело, скакали из одного русла в другое. Чешуя, главным назначением которой была именно защита, не позволяла так ясно ощущать чужое тепло, а в облике человека девушке ещё не приходилось общаться с кем-то настолько близко. К слову, у несколько нелюдимой драконши и мысли никогда не возникало, что когда-нибудь она так привяжется к двуногому. Даже её видимая общительность носила некий эгоистичный характер, ведь все разговоры были начаты девушкой с одной целью: получить новую информацию. Так что теперь, оказавшись в такой, мало того, что новой, так ещё и совершенно непредвиденной ситуации, немудрено, что она, порой, выдавала глупости.
Но отчасти Керихат даже начинал нравится этот урок. Всё казалось не таким сложным как по началу, даже доселе враждебная водная стихия казалась куда более дружелюбной, чем не так давно. Да и маг совсем не подавал повода для беспокойства.
И, по наивности своей, драконица полагала, что в таком ключе будет протекать и остальная часть своеобразного урока, но не тут-то было. Только стоило девушке окончательно успокоиться, расслабиться и понять, что, по крайней мере, пока она рядом с магом, то в безопасности, как «учитель» внезапно выдал нечто такое, что в раз вынудило серебряную вернуться к изначальному напряжённому состоянию. «Отпустить…?» - нервно поинтересовался внутренний голос, хотя драконша более чем прекрасно слышала, что сказал ей Эйнеке. Но подсознательно хотелось потянуть время, ведь Керихат понимала, что выполнить его распоряжения так или иначе придётся, но…
«Чуть позже…»- старательно умолял всё тот же докучливый внутренний голос, и девушка вторила ему, но без слов, а с немой просьбой в глазах, при этом первые секунды она пыталась сделать вид, что не понимает что от неё хотят, однако, довольно скоро поняла, насколько глупо она выглядит в этой ситуации. Всё же, как бы Керихат не отнекивалась, ситуация требовала не простого рассматривания полуэльфа, а конкретных действий, поэтому драконица мысленно чертыхнулась и, всё-таки ослабила хватку. Но как только руки её начали соскальзывать с шеи полукровки, она вдруг отчётливо почувствовала, что её начало тянуть ко дну. Конечно, можно было списать это на вновь разыгравшееся воображение серебряной, но ощущения, галлюцинации то или нет, были настолько явственными, что просто игнорировать их драконица не могла себе позволить. Руки Керихат вновь с силой сомкнулись на шее парня, а сама она в раз прижалась к нему.
- Нет. – уверенно и непоколебимо заявила серебряная, давая понять, что отцепляться от единственной опоры и, по совместительству, учителя, посреди озера она не собирается.
«Как я в это угодила?»- забилась в сознании  паническая мысль. Почему-то недавняя встреча с охотниками сейчас показалась девушке не такой уж страшной в сравнении с теперешним положением дел. С одной стороны, драконица понимала, что если уж она хочет научиться плавать, то нужно безукоризненно выполнять указания того, кто учит, но, с другой стороны, что делать, если для Керихат фраза «Теперь отпусти меня. Потом перевернись на спину.» звучала как «Теперь отпусти меня. Потом опускайся на дно и тони»?

Пожалуй, мысль о том, что Эйнеке может принять более жёсткие меры обучения даже не промелькнула в сознании серебряной. Даже и не думала промелькнуть.  Отчего-то ей показалось, что он не рискнёт вот так поиздеваться над ней, а зря.
По началу, после её категорического отказа обрывать физический контакт, всё было спокойно. Можно было подумать, что проницательный маг вошёл в её положение и сменил тактику. «Сейчас, ещё немного и я снова попробую его отпустить.» - мысленно пообещала сама себе драконица, решив, что если она продолжит просто висеть на шее у полуэльфа, то никакого прока от обучения не будет, поэтому, она не совсем отмела возможность попытаться держаться на воде самостоятельно, скорее, желала провернуть всю эту процедуру в более неспешном режиме. Но уведомлять о своих намерениях «учителя» она не сочла нужным,  и снова, очень даже зря. Когда наивная драконша поняла, что к чему, было уже слишком поздно. Она, никак не ожидавшая от полукровки такой подставы, не сразу смекнула в чём смысл его внезапных манипуляций. Он просто в один миг, как по волшебству пропал, ускользнув из объятий серебряной, и исчез где-то в глубине. Девушка тут же попыталась встать на дно, которого также не было под ногами и рефлекторно взмахнула руками, желая ухватиться за полукровку, но руки её лишь рассекли толщу воды, не найдя желаемого. Керихат резко бультыхнулась, поднимая множество брызг, в попытке развернуться и осмотреться, надеясь всё же отыскать сбежавшего учителя, но в этот самый момент сознание кольнула до жути неприятная мысль: «Тону.» Действительно, первые секунды, драконша, словно инерционно держалась на воде, но потом, внезапно, ни с того, ни с сего, камнем пошло ко дну. Тут уж  стало не до поиска мага. Из головы в момент вышибло все разумные мысли, оставляя после себя лишь животный страх и паническое желание остаться на плаву во что бы то ни стало. Все наставления, данные магом, вышибло в раз. Она начала беспорядочно извиваться в воде и молотить по ней руками, стараясь держаться на поверхности, но выходило не очень: девушка, то и дело, погружалась в воду с головой, при этом, спустя пару секунд вновь всплывала, но лишь для того, чтобы сделать судорожный вдох и уйти под воду вновь. Она пробарахталась несколько минут и так наглоталась воды, что перед глазами начинало рябить, хотя, возможно, это из-за того, что глаза тоже залила вода и драконица теперь, если бы захотела, то могла бы только приблизительно видеть где что находится, да и, собственно, на разглядывание обстановки не хватало той секунды, на которую Керихат выныривала из водной пучины. Серебряной показалось, что это длится уже несколько часов, и осознание того, что вода, хоть и медленно, но всё же понемногу отнимает силы, только сильнее вгоняло драконицу в панику, вынуждая ещё энергичнее бить по ней конечностями. Казалось, что это никогда не закончится и девушка так и умрёт, утонет, подобно какой-то неумехе, на беду свою полезшей в воду, но постепенно, на серебряную, словно по кусочкам начало снисходить озарение. Она почувствовала, что уже держится над водой несколько дольше, чем прежде, как будто её тело первее разума осознало, что нужно делать и теперь, перед новым погружением она даже успевала открыть глаза и выхватить пурпурным взглядом кусочек окружающего пространства. С каждой минутой её движения всё меньше напоминали бьющееся в своеобразной агонии тонущее живое существо, и всё реже драконица, независимо от своего желания скрывалась под водой. Паника уходила на второй план и инстинкт самосохранения, наконец-таки, уступил место здравому смыслу, вновь взявшему борозды правления поведением девушки в свои руки. Прикинув примерно, что нужно делать, Керихат, в очередной раз всплыла и, распахнув глаза постаралась захватить взглядом как можно больше, чтобы увидеть в какую сторону ей двигаться, так как пока она была занята спасением собственной жизни, то совершенно потерялась в пространстве. Глаза неприятно щипало от попавшей в них воды, но со второго или третьего раза ей наконец удалось увидеть впереди нечто похожее на берег. Хоть перед глазами представала не очень-то чёткая картина, но всё же, желтые и зелёные размытые цветные пятна ясно давали понять, что грести стоит именно туда. Если бы у Керихат было время и возможность присмотреться, она бы, наверняка, увидела, силуэт сидящего на берегу мага, но сейчас было совсем не до этого.
Наметив примерный маршрут, драконша, что было сил, погребла в ту сторону. Наверное, не превосходи она в силе и выносливости обычного человека, то давно бы уже пошла ко дну, однако повышенные физические показатели давали неплохие шансы выбраться без посторонней помощи.
Периодически сбиваясь с ритма, погружаясь под воду и, не переставая захлебываться от встречных волн, девушка всё же упорно двигалась к берегу. Ей казалось, что она стоит на месте, голова, не пойми от чего, временами, на доли секунды начинала кружиться, отчего плыть становилось и без того тяжело. Во время очередного приступа, серебряная снова без собственного желания нырнула и, о чудо! Под ногами почувствовалось дно! Даже несмотря на то, что коснулась она его самыми кончиками пальцев, для неё это было великое счастье. Драконша погребла с удвоенной силой и вот, уже шагая по песочку, резво пробиралась к берегу, кашляя и отплевываясь от воды.
Девушка уже почти выбралась из злополучного озера, в которое теперь ещё долго не зайдет, (да и, впрочем, как и в любой другой водоём) она уже вышла на мелководье, но вдруг силы на мгновение покинули её и та упала на колени, залившись судорожным кашлем, от которого на глазах даже навернулись слёзы. Но довольно быстро придя в себя, Керихат поднялась, на подкашиваюшихся ногах и тяжело дыша, она двинулась к берегу. Откинув мешающие волосы назад, она поймала взглядом виновника всего этого балагана.
- Тыыы!!! – в ярости несколько осипшим голосом проревела драконица, вцепившись в мага свирепым взглядом. – Убить меня решил, полукровка?!
Драконица, которую начала бить крупная дрожь, ускорила шаг, несмотря на легкую слабость и на то, что всё тело немного гудело от такого маршброска. Желание проучить горе-учителя оказалось сильнее каких-либо позывов к отдыху, поэтому драконша, от злости скрипя зубами, уверенно шагала к Эйнеке с явно недобрыми намерениями. «Чтобы я ещё раз доверилась этому двуногому или вообще какому-нибудь двуногому! Что за противный народ!» - неистовствовал внутренний голос, который, кажется, тоже немного ошалел после случившегося.

«Нет, ну вы посмотрите, он ещё и смеётся!» - негодовал внутренний голос, и сама Керихат была абсолютно с ним согласна. Она совершенно не разделяла весёлого настроения полукровки, осознавая, что пару минут назад едва не отправилась к праотцам.
- Метода?! Страховал?! –взвизгнула драконица, и, не долго думая, пустилась бегом за магом. От усталости скорость её значительно упала, да и после недавней заварушки на фоне собственного спасения в груди поднималась боль, но, тем не менее, драконша не могла оставить всё как есть. Она решила, что у неё должно хватить сил, чтобы догнать обидчика, а, в крайнем случае, отправит догонять его какое-нибудь развеселенькое заклинание наподобие молнии.
- Ты страховал меня, сидя на берегу?! Да я бы успела несколько раз утонуть, пока бы ты доплыл! – крикнула на бегу Керихат, не желая униматься. – Я сейчас покажу тебе «методу»!
Нахлынувшая волна злости и негодования в раз смела собой всю трепетность, с которой драконша относилась к полуэльфу, относя её куда-то в глубины сознания. В голове чётко и ясно сияла цель: Поймать и наказать.
А Эйнеке, между тем, проявлял, как показалось серебряной, нехилую прыть, улепетывая от разъярённого дракона. То ли он, действительно, бежал так быстро, что драконша начала думать, что прямо сейчас она не сможет его догнать, то ли ей это показалось из-за общей усталости.
Дыхание было сбивчивым, девушке никак не удавалось выровнять его, и это только усложняло и без того непростой процесс поимки цели. Временами, у неё начинали подкашиваться ноги, отчего приходилось сбавлять скорость, чтобы вновь поймать равновесие и продолжить преследование.
Разум, между тем, проявлял чудеса изобретательности, придумывая, как именно Керихат будет объяснять полукровке, что идея бросить её посреди озера была далеко не лучшей. Девушка подумывала поднять «учителя» повыше и с высоты швырнуть прямиком в воду, аль просто с берега закидывать того в озеро, пока маг и сам не начнёт тонуть; ну, а потом, само собой вытащить, благо теперь она уже может перекинуться в дракона. Не сбрасывалась со счетов и идея попросту от души  поколотить полукровку за применение «ускоренной методы» на драконице.
За свою долгую, с человеческой точки зрения, жизнь девушка не могла припомнить ни единого  случая, чтобы когда-нибудь кто-нибудь поступал с дочерью крылатого племени подобным образом. Даже Ирралмон, будучи достаточно суровым, в силу своего возраста, родителем, всегда проявлял терпение, если, в процессе обучения, дочь начинала упрямиться. Именно поэтому, поступок Эйнеке показался драконице воистину вопиющим, ибо как посмел какой-то друногий, пренебречь её доверием?!
«Но ведь плавать-то всё-таки, действительно, научил.» - несмело произнёс, резко переметнувшийся на другую сторону внутренний голос. – «Значит, работает-таки, ме-то-да…»
Но Керихат уже не придавала особого значения оправдательным речам собственного разума в адрес полуэльфа. При особом желании «спасибо» можно будет сказать и уже проученному магу.
Раздавшийся вдруг звук кашля привлёк внимание серебряной и она, даже было попыталась на бегу посмотреть, в чём дело, но попытка провалилась. А провалилась она потому, что Эйнеке, вдруг, ни с того ни с сего, споткнувшись, повалился на землю, продолжая заливаться кашлем. Такой расклад начал не на шутку беспокоить девушку, и грандиозные планы мести пришлось всё-таки, отложить.  Куда важнее для неё сейчас была сохранность мага, ведь, помри он сейчас, мало того, что мстить будет не кому, как и такое добро пропадёт! Поэтому, не удивительно, что выражение лица серебряной в момент с озлобленного и сердитого сменилось обеспокоенным. Она даже непроизвольно ускорилась, поспешив к так вовремя упавшему магу. Драконша на мгновение даже подумала, что он, возможно, просто притворяется, надеясь избежать возмездия, но стоило подбежать, как стало понятно: либо маг ну очень хороший актёр, либо ему действительно плохо.
- Эйнеке! Что такое? – тяжело дыша, взволнованным голосом спросила драконица, падая перед магом на колени. Она положила руки ему на плечо, а в голове отчаянно металась мысль: «Что делать?! Что же делать?!»
Керихат понятия не имела, что же могло послужить причиной этого приступа и, вместе с тем, понятия не имела, чем же помочь.
- Дыши глубже.- наконец собравшись с мыслями, произнесла девушка, стараясь, чтоб её голос звучал как можно более уверенно. Усилием воли она направила к нему несколько потоков легкого ветра, обеспечивая беспрерывный и усиленный доступ к свежему воздуху. На этом идеи относительно оказания первой помощи иссякли, а девушка во второй раз в своей жизни пожалела, что не имеет навыков врачевания, причём, что примечательно, оба эти раза были связаны с этим конкретным двуногим.

Драконица, закусив губу и, сжав руки в кулаки, чуть отпрянув от мага, неотрывно следила за его попытками перебороть подкативший приступ. Происходящее нравилось ей всё меньше и меньше, даже она, несведущая в медицине осознавала, что так быть не должно и даже для приступа это слишком. Девушка непроизвольно сжалась в комок от осознания своей беспомощности.
«Кровь.» - пронеслось в её голове, когда приступ начал стихать и маг перевернулся на спину. Керихат недовольно нахмурилась и на лицо её легла тень. Она молчаливой статуей сидела подле него, так как в силу своего незнания не могла сделать ничего иного.
Первое слово, произнесённое им, девушка услышала, но вот толком разобрать его не смогла, хотя, интуитивно прикинула, что к ней оно не относится, а раз не относится, то нет ничего страшного в том, что она его проигнорирует.  Но вторую фразу она расслышала очень даже отчётливо, и дважды повторять её не было нужды. Без лишних слов она подорвалась с земли и быстро направилась к тому месту, где остались вещи полукровки. В свете последних событий драконица сейчас корила мага уже не за то, что он её, по сути, чуть не утопил, а из-за того, что, в должной мере не следит за собой, ибо, она, скорее простит ему его выходку с «ускоренной методой», чем его собственную смерть. В конце-концов, в случае с озером, все живы-здоровы, а вот сейчас, после «гонки с препятствиями» Эйнеке совсем не выглядел здоровым и это волновало даже больше собственного утопления. Керихат, неожиданно для себя, успела привязаться к этому пироманту, как бы она не старалась исказить это осознание. Ведь самой драконице, а точнее, ей истинно драконьей стороне несколько претило то, что она прониклась симпатией к двуногому, которых привыкла использовать скорее для мимолетного общения, чем для чего-то более серьёзного. Поэтому, любые несмелые мысли о чувствах к магу, моментально, усилием воли серебряной выдавались за эгоистичное желание обладать этим существом, как дракон желает обладать каким-то редким артефактом. Словом, несмотря на собственное поведение и тёплое отношение к полуэльфу, девушка уверенно толдычила себе, что относится к нему исключительно как к особенной и занятной вещице.
Добежав до нужного места, драконша, быстро перешарив лежащие на песке вещи, нашла похожий по описанию флакон и, сжав его в руке, уже хотела было броситься обратно, но, на миг замешкавшись, схватила плащ полукровки, накинула на плечи и закуталась в него. Всё-таки, находиться без одежды в присутствии Эйнеке было несколько неуютно, а в облике дракона сейчас было бы неудобно.
Наконец-таки, драконша побежала обратно к лежащему чуть вдалеке магу. Вновь опустившись перед ним на колени, она, молча, сложила в него руку флакон. Хотелось разразиться гневной тирадой в адрес неосторожного полуэльфа, припомнив ему и урок, и приступ, но девушка рассудила, что сейчас не самое лучшее время для сцен, ибо Эйнеке выглядел несколько неудовлетворительно. Демонстративно усевшись рядом, боком к полукровке, драконша устремила взор в даль, так, что теперь она могла лишь боковым зрением наблюдать за ним. Всем своим видом Керихат словно хотела сказать, мол, даже если я тебе помогаю, не думай, что я не тебя не сержусь. Сейчас, по мнению драконицы, магу уже лучше, а значит, дабы не представать перед ним совсем уж мягкотелой, нужно смахнуть всё беспокойство с лица и показать, что драконы тоже умеют обижаться. Если бы не кровь, то можно было бы предположить, что это не драконица несколько минут назад тонула, а сам маг, ведь, сейчас, как сама Керихат не походила на недоутопленницу, так и маг не походил на того, кто прохлаждался на песочке.
Девушка, упрямо смотря в пустоту, всё же поймала себя на мысли, что приступ мага послужил нехилой эмоциональной встряской для неё, и теперь, её действиями уже правила не злость, а здравый смысл. Сейчас уже не было того навязчивого желания откровенно поиздеваться над горе-учителем, чтобы успокоить собственное самолюбие, хотя осадок на душе всё-таки остался. Наверное, из-за того, что серебряная попросту слишком расслабилась и не ожидала от него такого сюрприза, и даже осознание того, что всё это было во благо её обучению не могло полностью перекрыть ту обиду, которую теперь она испытывала в адрес Эйнеке. Хотя, он мог, в какой-то мере радоваться- бить его у драконши не было уже никакого желания, зато было стойкое желание, объявить бойкот и дуться на него как мышь на крупу. Поступок этот можно назвать несколько детским, но в духе драконицы, которая отчасти считала себя пацифисткой, к тому же, сейчас, попросту не позволила бы совесть поднимать руку на Эйнеке после такого-то приступа.

В планах девушки, действительно был такой пункт как: заставить раскаяться. Хотя, она, скорее, хотела разбудить совесть мага, чтобы он осознал, что его «ускоренная метода» хоть и дает неплохой результат, но при этом не очень хорошо сказывается на психическом состоянии и эмоциональном фоне учеников, по крайней мере, если ученик является драконом. Да и хотелось бы, чтобы полуэльф без лишних объяснений сам себе зарёкся больше подобные сюрпризы не выдавать, ибо если Эйнеке приноровится учить драконицу чему-либо, прибегая к таким спартанским методам, то ей, наверняка, придется искать на роль учителя кого-то другого, или же вести с магом серьёзные беседы с уговорами, угрозами и шантажом.
Косо поглядывая на полукровку, серебряная стала подозревать, что её выводы относительно улучшения состояния полуэльфа были несколько поспешными. Приступа, конечно, уже не было, но несмотря на это, он всё равно выглядел очень болезненно со всей своей бледностью, дрожью, да и просто, мягко говоря, обеспокоенным видом. Но, тем не менее, сдавать вторую и последнюю линию обороны драконица не спешила, и  вообще не хотела этого делать, ведь, по сути, поступи она так, это бы значило попросту отказ и отрешение от собственной гордости, а такой кардебалет драконья натура переживала бы долго и болезненно. И отвечать на благодарность со стороны мага драконша не сочла нужным, сделав вид, что попросту не услышала, что он говорит, хотя и бросила на него мимолётный незаметный взгляд, так как голос его сейчас на миг показался Керихат совсем хриплым и незнакомым. Внутри девушки сейчас даже что-то перевернулось от осознания того, что Эйнеке сейчас, действительно, не сладко и, серебряная допустила мысль, что, возможно, ей всё же стоит отложить обиды и проявить чуть больше участия, но драконья её половина в мыслях упрямо и истерически вопила: «Нет! Не смей! Всё правильно!» и девушка решила послушаться этих воплей, ибо слишком уж часто в последнее время она стала игнорировать указания своей истинной сущности, отдавая предпочтение распоряжениям со стороны человекоподобной половины.
Драконица, наверное, ещё долго бы сидела, вскользь наблюдая за пейзажем и предаваясь душевным метаниям, если бы не вновь активизировавшийся маг.
Я боюсь. – странным тоном возвестил такой же хриплый голос совсем близко. Керихат, только и успела, что напрячься, с дуру решив полезть в чужую голову, ибо для чего, а для таких слов, наверняка, должны быть веские основания. По вискам подобно барабанной дроби застучал страх, однако, ей не принадлежащий, и в тот же миг, что-то уперлось в девичье плечо. Керихат совсем окаменела, не сразу увидев, что это было, хотя и догадывалась. Затаив дыхание, она медленно повернула голову, уставившись на так дерзко нарушившего её личное пространство полуэльфа. Сначала драконша хотела было возмутиться и оттолкнуть от себя разбитого мага, но тот выглядел настолько странно, что девушка одёрнула себя.
Несколько секунд потратив на безрезультатное хлопанье глазами и попытки выгнать из головы чужие страхи, драконица, вопреки беснующейся драконьей половине, сдалась. Тяжело вздохнув, словно признавая поражение, она, несколько несмело и неумело прижала мага к себе.
- Всё хорошо. Всё в порядке. Я… рядом. – немного сдавленно, от подступившего приступа смущения, проговорила драконица. Особенно тяжело ей далась именно последняя фраза, но Керихат показалось, что именно эти слова хотел бы услышать от неё Эйнеке в такой непростой момент.
- Следи за собой лучше в следующий раз. Мне что, действительно, из-за тебя придётся выучиться целительству?
Драконица, несмотря на ситуацию всё же не могла не устроить полукровке мини лекцию, чтобы не показаться совсем уж мягкотелой. Вопрос же был, скорее риторическим, хотя в свете последних событий, девушка начинала ловить себя на мысли, что относится к перспективе освоения навыков целителя вполне серьёзно.
Её не отпускали насмешливые мысли, типа: «Ну вот, нашла «сокровище» на свою голову? Теперь носись!» Но, впрочем, эти мысли довольно скоро растворились в общем ворохе, даря некоторый покой. Наверное, будь на месте Эйнеке кто-то другой, драконица вполне могла бы, не долго думая, отпихнуть надоеду от себя и всем своим видом показать, что до телячьих нежностей она опускаться не будет, но тут уж… К конкретно этому двуногому Керихат явно испытывала нечто большее, чем обычная тяга к знаниям, а раз такие дела, его нужно при надобности холить, лелеять и периодически отгонять всякую пакость, чтобы не отсвечивала. Словом, Эйнеке повезло быть тем из немногих (а пока так и вовсе, единственным) в чьём присутствии серебряная могла заявить «Я сегодня не дракон!» и подтвердить сие заявление действиями.
- Такими темпами я скоро из дракона в ручную крылатую ящерицу превращусь. – недовольно пробормотала Керихат, надеясь, что полуэльф не расслышал. И всё-таки, осознание того, что какой-то двуногий стал для неё настолько особенным, что она без задней мысли ломится его утешать и, практически, прощает попытку убийства, вызывал противоречивые чувства и драконша вполне заслужено, по её мнению, начала обвинять себя в слабоволии.

Подобное времяпровождение вызывало противоречивые чувства: с одной стороны, это было настолько непривычно что хотелось отскочить от мага, как от раскалённого камня, дабы избавить себя от чего-то совсем нового и непонятного, но, с другой стороны, серебряную не отпускало чёткое осознание того, что она всё делает правильно и так всё и должно быть. И даже если это правильное действие шло в полнейший разрез со всеми уроками отца, который бы, к слову, наверное, заработал бы себе сердечный приступ, увидь он свою дражайшую дочь, в обнимку с, мало того, незнакомцем, как ещё и двуногим. Но, мятежные мысли постепенно отступали, уступая место размышлениям куда более спокойным и лояльным по отношению к текущим действиям. Хотя, спокойствием это тоже назвать можно было лишь относительно. Драконицу не покидали обеспокоенность и неудовольствие от того, что она сейчас только и может, что обнимать мага, даря ему своё тепло и тем самым доказывая, что он не один. Её раздражало то, что она попросту не может навалять тем, кто доводит Эйнеке до такого состояния или, по крайней мере, закрыть его от них, заслонить собой, как она могла бы заслонить его от града стрел. Раздражало то, что хотя она и может залезть к нему в голову, но может только говорить и слушать, не имея возможности перейти к активным действиям. Осознание того, что кто-то изводит того, кто дорог ей сжигало изнутри похлеще заклинания испепеления, принося ещё больше мук. Раньше драконице ещё не приходилось сталкиваться с чем-то подобным за неимением таких близких отношений не то, что с двуногим, вообще ни с кем, поэтому понять, что такое вот утешение тоже кое чего стоит было вдвойне сложней.
Тихое, раздавшееся «Знаю», казалось окончательно добило Керихат по части сопротивления, которое и без того проявлялось только в недовольном бурчании гордости и в таких же мыслях. Сейчас все они были окончательно посланы куда подальше, а, точнее прогнаны в самые дальние закоулки сознания, куда драконша заглядывала нечасто.
Она, сильнее обняла мага, при этом, стараясь всё же рассчитывать силу и не перестараться, прекрасно помня печальный опыт в хижине, когда она не очень-то задумывалась о травме полуэльфа и об общем его физическом состоянии. Его голос показался драконице настолько тихим и слабым, что неосознанно в ней появилось желание передать ему часть своих сил, и попытка прижать к себе полукровку сильнее и была попыткой провернуть задуманное; чтобы не было этой давящей атмосферы, чтобы снова было легко и, чтобы маг снова улыбался. Да, определённо, улыбка Эйнеке нравилась Керихат куда больше его же грусти. Когда улыбался он, по лицу серебряной тоже, независимо от её воли растекалась улыбка, а на душе становилось светло и хорошо. Ещё и поэтому, нынешняя ситуация угнетала её, при этом, словно, поминутно указывая на беспомощность крылатой, ещё сильнее раня и без того ущемленную гордость.
«Он уже говорил такое. В хижине.» - поспешил вставить свой комментарий внутренний голос, после того, как маг вновь заговорил. Да, такая ситуация уже имела место быть во время их последней встречи. Керихат помнила это, как будто это было вчера. И теперь ей вновь предстояло примерить на себя роль избавителя от кошмаров, только в этот раз избавлять нужно было от несколько обнаглевших кошмаров, которые посягнули на спокойствие мага не ночью, а средь бела дня, но серебряная была уверена, что дочери крылатого племени и это будет под силу.
- Знаешь, а я не думала, что мы с тобой встретимся так  скоро. Времени ведь прошло всего ничего. И мир довольно велик. Но, я рада. Даже рада тому, что сломала руку тому пьянице и нарвалась на охотников. Рада, что мне пришлось бежать. Рада, что именно ты оказался поблизости. – мягким голосом начала драконица, решив, что сказки лучше отложить на потом, а сейчас не лишним будет немного пооткровенничать, раз уж ситуация располагает.
- Может сами боги хотят, чтобы мы встретились? – серебряная позволила себе едва слышный смешок, не часто она в своих словах упоминала богов. У неё вообще было очень странное отношение к богам. Керихат не поклонялась им, но при этом несколько побаивалась, будучи наслышанной о могуществе этих существ. По той же причине она испытывала неприязнь к служителям этих самых богов, жрецам.
- А я ведь так и не зашла в твою таверну. Но обязательно зайду. Надеюсь, визит этот будет добровольным, а не… вынужденным. – чуть поморщившись, сказала девушка, зная какая она «везучая» по части попадания в разного рода передряги.

Керихат позволила себя тихий смешок в ответ на комментарий полуэльфа по поводу постоянно сводящей их вместе сломанной руки. Действительно, это грозило уже перерасти в своеобразную традицию. Признаться, традиция не самая лучшая и гуманная, но, зато необычная, а, некоторая её жестокость ничуть не смущала представительницу крылатого племени. Впрочем, улыбка на мгновение сползла с лица драконицы, когда когда что-то тёплое и мягкое коснулось её щеки. Ошарашенная серебряная даже не сразу поняла, что это было, а когда, всё-таки до неё дошло, что это было, то она вновь растянула губы в широкой улыбке. Драконша не очень то вдавалась в специфические взаимоотношения между двуногими, так как ей хватало проблем с простым общением, и уж тем более ничего толком не знала о делах амурных, причём, не знала от слова "совсем", но тем не менее, на каком-то подсознательном уровне она понимала, что в этом жесте ничего дурного нет, ведь у драконов имел место быть похожий жест, выражающий как и хорошее отношение к кому-либо, так и благодарность и ещё много чего. Поэтому у девушки и в мыслях не было проявлять какую бы то ни было агрессию.
Она была рада, что маг довольно быстро пришёл в себя, от этого и её собственная грусть растворилась подобно утреннему туману под яркими лучами солнца. Значит, её старания были не напрасны и, она кое что может даже без применения рукоприкладства. Ведь, несмотря на миролюбивый нрав, Керихат всё же, если перед ней вставала  проблема, где слова были бесполезны, равно как и побег, не желала искать других, более причудливых и  витиеватых путей. В таком случае ей было куда проще столкнуться с противником в поединке, пусть и не равном. Наверное, это можно назвать инстинктом: загнанный в угол дракон предпочитал не покорно ждать, когда его схватят, а дать отпор. Но в случае с магом ей всё же пришлось пойти непривычным путём, так как серебряная ясно осознавала, что другого выхода попросту не было, ведь выступала она не в качестве противоборца, а в качестве некого катализатора, помогающего прогнать докучливые кошмары. На несколько мгновений ей даже показалось, что чужие страхи протянули свои цепкие лапки и к ней, но довольно быстро они, с тихим призрачным шипением всё же убрались восвояси.
Девушка, вслед за магом поднялась с земли и чуть дернулась в сторону полукровки, когда тот пошатнулся. Она даже решила, что её предположения о том, что всё в порядке оказались поспешными, но беспокойства оказались напрасными, поэтому драконица, закутавшись в плащ просто двинулась вслед за Эйнеке.
Надень мою тунику.
Серебряная перевела взгляд на предложенную вещь, принимая её. Чуть замешкавшись, она скинула с плеч плащ и натянула тунику, которая на худощавой женской фигурке больше походила на платье.
Но драконица немного нахмурилась, увидев, что маг вдруг начал её едва ли не игнорировать. Девушка проследовала за Эйнеке и опустилась на травку рядом с ним, а, сложив плащ, пристроила его подле себя. Краем глаза заметив, что полукровка ну очень уж занят, серебряная принялась приводить в порядок волосы, которые несколько спутались от водных процедур. Занятая этим процессом она всё-таки бросила на мага долгий внимательный взгляд и, заметив одну странность, отвлеклась от своего занятия и придвинулась к нему, заглядывая в синие глаза.
- Ты... немного изменил цвет. Тебе плохо? - на полном серьёзе спросила драконша, сдвинув брови к переносице. Ей и раньше приходилось наблюдать, как двуногие меняли цвет, но поинтересоваться о причинах этого процесса ситуации не располагали, поэтому Керихат делала выводы, исходя из собственного опыта. А её цвет лица, как правило, изменял привычной бледноте, только когда серебряной было нехорошо. Например, тогда, когда она с дуру наедалась человеческой еды или же когда получала не хилые ранения из-за стычки с охотниками, правда тогда, она обычно зеленела, синела или сильнее бледнела соответственно. Заставить же её покраснеть было делом, действительно сложным, казалось, будто, к бледноватой, словно несколько светящейся изнутри коже вообще никогда не приливала кровь. Даже когда её настигали редкие приступы смущения обычно она только впадала в задумчивость, а лицо оставалось такого же цвета, что и всегда, лишь изредка  можно было наметить на щеках розоватый оттенок. Поэтому немудрено, что драконша приняла такое изменение полукровки как проявление плохого самочувствия, особенно в свете последних событий.

- Когда-нибудь я точно утащу тебя... И этот поступок будет совершенно оправдан и логичен... - тихо пробормотала девушка, отвернувшись от мага. Вот как можно вот так нагло испытывать терпение и выдержку дракона? Ей и без того стоило не малого труда мириться с той мыслью, что девушке во второй раз придётся отпустить полукровку восвояси. Но сейчас Керихат так и хотелось сказать Эйнеке:" Подожди немного! Никуда не уходи!", а самой со всех ног ломануться в срочном порядке искать себе дом. Потом вернуться, а дальше по накатанной: унести и не отпускать.
Сейчас полуэльф своими словами дал девушке повод потешить собственную гордость, да и поднять самооценку, которая, впрочем, и так не была низкой. Его фразы очень льстили драконше, отчего она, даже отложила на потом дальнейшие расспросы, только отметив про себя, что изменение цвета лица у двуногих не всегда есть плохо. Хитро усмехнувшись, серебряная, откинув волосы назад, сорвала росший неподалеку белый цветок и, принялась не не спеша обрывать лепестки.
- Хм, кажется, я поняла назначение того, что мы делали недавно. - пропела девушка, довольно улыбнувшись. После этих слов она вплотную придвинулась к нему, прижавшись боком к теплому телу, и положила голову на плечо полуэльфа.
- Драконы обычно делают вот так. - прокомментировала серебряная, устраиваясь поудобней. Было приятно осознавать, что кто-то увидел в ней не злобного хищника, а именно защитника. Приятно было находиться рядом с кем-то и знать, что в тебе видят личность, независимо от природы. Керихат решила, что было бы неплохо познакомить мага с некоторыми особенностями драконьего поведения и привычек, даже если только ради расширения его кругозора. В конце-концов, Эйнеке много чего ей рассказал и продолжает рассказывать, плюс, его уроки тоже были для неё очень полезны и серебряной хотелось отплатить ему чем-то подобным.
- Ромашка? - как бы незвначай поинтересовалась девушка, покручивая в руках цветок, на котором уже не хватало больше чем половины лепестков. Драконица мало знала о растениях как по причине отсутствия существа, которое могло бы просветить девушку, да и попросту потому, что, как по её мнению, так подобные знания ей были не спеху, поэтому она и не спешила обзаводиться ими.
- Я однажды проходила через лес мимо одной деревни. И недалеко от неё, за лесной чащей была небольшая лесная опушка, видимо, она служила местом для игр местной детворы. Мне как раз удалось застать их там. И знаешь, они из похожих цветов делали... такие... украшения?
Драконица несколько неуверенно произнесла последние слова, так как не была уверена в том, что она правильно поняла предназначение этих чудаковатых предметов.
- Хотя, возможно это не украшения, а такие штуки для лечения...- снова задумчиво изрекла серебряная, но потом решила, что куда лучше будет не гадать, а попросту объяснить, как эти предметы выглядят. Для этого драконша чуть отодвинулась от полукровки, так, чтобы он мог полностью видеть её.
- Это такие круглые штуки из белых, синих и других растений и девушки одевали их на головы. - активно жестикулируя, начала пояснять девушка. - И некоторые из них были из вот этого растения...
- Как ты себя чувствуешь? - осторожно поинтересовалась девушка, склонив голову к магу.
- Если лучше... - сдавленно начала драконица, неловко поведя плечами. - Сделай для меня такую штуку. - наконец выдавила она из себя последнюю часть просьбы. Озвучить эти слова она попыталась именно как просьбу, несмотря на привычно-неизменный несколько приказной тон, который, впрочем, сейчас она постаралась убавить. Приказывать полукровке совсем не хотелось, но, как показалось самой драконше, она вполне успешно "попросила", а не "приказала". Теперь оставалось только, задержав немигающий взгляд, присущий больше всё-таки рептилиям, на синих глазах и ждать вердикта мага.

Мысли о небольшом казусе с плаваньем и последующим приступом уже начали постепенно отходить на дальние планы сознания, замещаясь размышлениями более позитивными. Да и намечалось довольно весёлое мероприятие и предаваться грусти было бы просто преступлением. Хотя, воспоминания о событиях не столь отдалённых прочно въелись в память драконши как заведомо полезные в будущем.
А рассказы мага о поедании растений, равно как и о гадании, в свою очередь, заставили драконшу даже прыснуть от смеха, представив жующего цветы маленького Эйнеке и дергающего при этом лепестки с ромашек.
Небольшое условие, которое он выдвинул в ответ, согласившись исполнить желание серебряной, показалось совсем пустяковым, и она с самым убедительным видом кивнула в ответ, мол, конечно, никуда и не собиралась. К тому же, куда она теперь денется, если в ближайшее время начнётся мастер класс по плетению веночков? Но и это была не единственная причина. Помимо венков, которые, всё-таки, как и предполагала девушка, оказались украшениями, её  всё же заинтересовал способ некого гадания, описанный Эйнеке. Поэтому, устроившись поудобнее рядом с ним, так, чтобы не мешать полуэльфу заниматься делом, и при этом, чтобы видеть все его манипуляции, она несколько отвлеклась на растущие вокруг цветы, обмозговывая полученную информацию. "Разве могут цветы решать такое?" - недоумевала Керихат, выбрасывая старый полуощипанный цветок и срывая новый. Самой драконице все эти гадания, о которых ей не раз приходилось слышать, а временами, даже видеть, казались до безобразия абсурдными, но, забавы ради, попробовать всё же стоило, кто знает, что из этого выйдет? Но сначала...
Посверлив взглядом несчастный цветок, девушка, не долго думая, закинула его в рот и начала жевать. "Раз Эйнеке ел их в детстве, значит надо попробовать." - мысленно прокомментировала свой поступок Керихат. Но сделав пару-тройку жевательных движений, она вдруг остановилась и ненадолго замерев, задержала недоуменный и несколько разочарованный взгляд на глазах полукровки. За несколько секунд лицо серебряной из удивленного стало каким-то недовольно-кислым и она с долей остервенения выплюнула полупожёванный цветок куда-то в сторону.
- Тьфу! Тьфу! Что за гадость? - недовольно проговорила драконша, отплевываясь от лепестков. - Может, я, конечно, чего-то не понимаю по части вкусовых предпочтений двуногих, но... кошмар.
Избавившись от остатков растения во рту, Керихат, посидев несколько мгновений в задумчивости, выбросила досадную оплошность из головы и с уверенностью сорвала следующее растение. Но на этот раз уже для других целей. Бросив косой взгляд на полуэльфа, девушка насмешливо улыбнулась и принялась обрывать лепестки.
- Любит, не любит, любит, не любит, любит, не любит, любит, не любит... - наигранно серьёзным голосом проговаривала она.
Все лепестки опали на колени девушки, но результатом она не была удовлетворена. Хоть всё это и воспринималось не иначе как игра, но сейчас, остави ть последний лепесток со словами "любит" было делом чести. Следующий цветок тоже оказался неудачным. И следующий. И следующий. И следующий. Драконица настолько отвлеклась на гадание, что даже временно забыла о необходимости следить за действиями полукровки. После шестого цветка, девушка забраковала все окружающие ромашки, мысленно заклеймив их "неправильными". Поэтому было решено чуть отойти и найти "правильные". В итоге, нарезав несколько кругов, диаметром в несколько метров вокруг мага, ни одного "правильного" цветка так и не нашла.
- Любит! Не любит! Любит! Не любит! Любит! Не любит! Гррр...
Очередная ромашка полетела под ноги серебряной, лишённая белой бахромы. Окончательно обозлившись на бедные растения, Керихат, измучившая больше двух десятков цветов, вернулась к полуэльфу с недовольным видом и кустом в руках.
- Колокольчики...Будешь? - спросила она, положив выдранное с корнем растение рядом с магом и усаживаясь рядом. Как и в случае с ромашкой, девушка не упустила возможности попробовать синие цветы на вкус. Они, к удивлению серебряной, оказались куда более приятны, да и, к тому же, действительно, сладкими, хотя она подсознательно ждала какой-нибудь пакости, вроде бело-желтых цветов.
- Эти повкуснее тех... ромашек. - с нажимом произнеся последнее слово, прокомментировала драконша.
- А я в детстве ела пещерные плющи. - невзначай сказала девушка, припомнив свои "шалости". - Но от них немела челюсть, да так, что потом несколько часов ни поговорить, ни пасть толком закрыть. Так и ходила, поливая слюнями каменные плиты, пока не пройдёт. Но эти плющи были неплохи на вкус.
Воспоминания о несанкционированном поедании растений вызвали у драконши лёгкий смешок. Давно она уже не вспоминала об этом. Так как отец воспитывал её один, как и большинство драконов, то, разумеется, он не мог приглядывать за дочерью круглые сутки. Ирралмону приходилось покидать гнездо, чтобы добыть еду или же для патруля своей территории. И стоило родителю оставить крошку-драконицу одну, как та, несмотря на многочисленные наказы, уговоры, попытки запереть или вовсе избавиться от злополучных растений не редко встречала его поддерживая передней лапой нижнюю челюсть, желая скрыть свою маленькую проделку. Выглядело это настолько смешно, что отчитывания редко приносили пользу, ибо нотки смеха, проскальзывающие в голосе дракона напрочь убивали любой наказательный настрой, а до чего-то большего руки (лапы) и подавно не доходили.
- Хм, а если так? - вдруг подумала девушка и сорвала очередной белый цветок.
- Не любит, любит, не любит, любит, не любит, любит, не любит, любит... Вот! Наконец-то! - ликующим голосом пропела Керихат и бросила на мага заговорщический взгляд.
- Теперь, - прищурившись, и голосом, не терпящим возражений, начала она, показывая полуэльфу цветок с одним единственный лепестком. - Жди когда я присмотрю себе место для дома. А потом, приду за тобой.
Разумеется, драконица, отчасти, блефовала и не нужно было ей разрешение никакого растения, чтобы в будущем утащить мага к себе, но ситуация оказалась подходящей, и Керихат решила, что не воспользоваться ей для розыгрыша - глупо. Поэтому она и напустила самый серьёзный вид, на который только была способна.
- Я унесу тебя с собой. Будешь жить у меня. Как часть моей сокровищницы.

Отредактировано Керихат (05-04-2016 13:01:02)

Вот уж не ожидала драконица, что маг воспримет её слова всерьёз. Надеялась, конечно, но не ожидала. Так как, порой, Керихат казалось, что полукровка буквально видит её насквозь, она предполагала, что он сейчас рассмеётся, поняв, что в данный конкретный момент её слова были не более чем простым розыгрышем. Девушка даже сама полностью  не понимала, с чего это ей вдруг приспичило сделать такое. Момент, конечно, моментом, но раньше она подобной тягой к розыгрышам не отличалась, сотни раз за жизнь с лёгкой руки пропуская удачные мгновения. Такой внезапный порыв можно было бы объяснить тем, что, несмотря на свои железные планы, относительно полукровки аля "Унесу и это не обсуждается" ей всё же не хотелось, чтобы это выглядело как самое натуральное похищение и, уж тем более, не хотела, чтобы маг бился в истерике из-за непредвиденной смены места жительства и требовал вернуть обратно. Поэтому, на каком-то подсознательном уровне, серебряная решила проверить, как же на эту задумку, которую она вынашивала с момента их первой встречи, отреагирует "жертва". Но проверить так ненавязчиво, лихо обернув всё в шутку.
За всё то время, что полуэльф говорил по поводу этой "шутки", драконица не сделала ни единого движения и, кажется, даже перестала дышать, превратившись в статую. Она упорно отказывалась верить своим ушам, ну не могло всё быть так гладко! "Получается, несколько сотен лет и я смогу его забрать?" - мысленно прикидывала девушка, постепенно выходя из своеобразного ступора. Довольная улыбка с лёгкой хитрецой растянулась от уха до уха, а во взгляде так и вовсе читалась вселенская радость. Не было похоже, что маг проникся её шуткой и решил подыграть, слишком уж серьёзным показался драконше его голос.
- Ловлю на слове... - чуть осевшим голосом произнесла серебряная, всё ещё не находящаяся в шоке от услышанного. Но тут же кашлянув в кулачек, возвращая голосу прежнюю звонкость и сбрасывая с себя некую шаль транса, она вдруг встрепенулась.
- Конечно, подожду! Как раз за те годы я успею всё устроить! И книги заберу! Всё, что хочешь, заберу! - совсем по-детски затараторила Керихат, подавшись чуть вперёд, к магу. Даже такое больное и прочно сидящее внутри понятие как "гордость" почти невесомым пинком отлетело куда-то в сторону, уступая место чувству, сродни эйфории. В голове, по привычке, в тот же момент начали  продуцироваться грандиозные планы относительно скорого (однако,  не совсем-то и скорого) будущего. Драконша почти наверняка была уверена, что пока настанет тот День, успеет смениться не одно поколение обычных людей, но это её отнюдь не пугало.
Долго пребывать в своих размышлениях серебряной не пришлось. Они были отложены до более спокойных времён, когда серебряная вновь будет коротать скучный вечер в каком-нибудь постоялом дворе аль в лесу.
- Чешуйка? - в удивлении выгнув бровь, переспросила драконица, чуть склонив голову набок, и не спешила двигаться с места. Из всей последней фразы, её привлекло именно слово. А привлекло потому, что она не сразу сообразила, для чего оно здесь нужно, что значит, да и вообще, как на подобный выпад реагировать. Знатно зависнув на некоторое время, драконша, в миг посерьёзнев, подозрительным взглядом сверлила Эйнеке и даже чуть отшатнулась от него.
- ...А... понятно. - всё ещё пребывая в задумчивости, подала голос девушка. - "Чешуйка" - это что-то, вроде прозвища. Или клички.
Девушка была уверена в своей правоте, ибо все остальные варианты были какими-то уж оскорбительными, а значит, едва ли имели место быть, или же драконша - совсем уж полный ноль в психологии двуногих. А этот был самым безобидным, даже забавным, и сама серебряная была отнюдь не против обзавестись "вторым именем" которое будет известно в узких кругах.
После своих слов серьёзность слетела с её лица и оно вновь стало доброжелательным.
- Уже почти всё? - с нескрываемым удивлением спросила она, которая за своими "важными" делами пропустила большую часть процесса плетения. - Быстро.
Мысленно девушка пообещала себе оставшееся время не отвлекаться на посторонние дела, а внимательно следить и запоминать всё, что делает Эйнеке. С этой мыслью она наконец  придвинулась в нему и чуть опустила голову, чтобы магу было легче осуществлять примерку.

Как только маг закончил оценку того, сколько ещё плести, девушка вновь чуть отодвинулась от него, продолжая неотрывно наблюдать за работой, благо теперь никакие гадания и поедания растений не отвлекали, хотя желание пожевать те синенькие цветочки никуда не делось, но она, видя, что полуэльф лихо прилаживает их к остальному венку, решила воздержаться во имя красоты, да и к тому же, такие вот дегустации опять могли плохо кончиться.
Следя глазами за ловкими движениями мага, Керихат старалась запомнить все его манипуляции, вдруг когда-нибудь появится срочная необходимость сплести венок? Кто знает, куда кинет её жизнь? Может быть, когда нибудь Керихат совсем очеловечится, поселится в какой-нибудь глухой маленькой деревушке вдали от суеты и будет возиться с тамошней детворой, учить их плести эти нехитрые украшения? А может, когда-нибудь она своих детей будет украшать подобным образом? Или вообще, это станет для серебряной своеобразным ритуалом успокоения нервов? В общем, плетение цветочных венков ныне в глазах девушки было исключительно необходимым для человеческой жизни навыком.
Между тем слова относительно согласия серебряной на обращение к ней по придуманному Эйнеке забавному прозвищу, тоже ненадолго заставили девушку задуматься. С одной стороны, звучало довольно странно и дико, отродясь никто не давал ей прозвищ, хотя, если подумать, у неё и близких-то толком не было, так что чего уж говорить о каких-то там прозвищах. Но, с другой стороны, звучало, действительно, довольно забавно и дружелюбно, даже как-то совсем по-родному. Но озвучить своё мнение драконша не успела, так как полукровка, вдруг отвлекся от своего занятия, демонстрируя незаконченное изделие. Девушка окинула взглядом переплетение белых и синих цветов и удовлетворённо кивнула.
- Да, красиво. - растянув губы в улыбке, проговорила драконица. -... Заканчивай скорей. - повелительно махнув рукой, продолжила она, готовясь вновь приступить к наблюдению.
- И, можешь звать меня Чешуйкой... но только если рядом никого нет. - поведя плечом, как бы между делом сказала серебряная, всем своим видом стараясь показать, что ей до этого дела нет, ибо как-то не престижно, дракону с радостью на какое-то там прозвище соглашаться. Хотя в глазах белокурой-таки проскочил некий радостный и даже горделивый огонёк, девушке казалось, что с этим прозвищем она стало на полшага ближе к "человеку". Но вместе с тем, не хотелось, чтобы посторонние слышали, что её называют не общеизвестному по имени, и дело было даже не в некой подозрительности прозвища, а, скорее, в том, что не готова была ещё крылатая в открытую это принять. Нужно было всё обдумать  взвесить, а то в последнее время "человечность" так и напирает, глядишь, так и дракон совсем потеряется.
Мысленно Керихат даже несколько расстроилась, что у драконов не было таких вот затей и развлечений. Нет, само собой, Хозяева Неба не были механическими машинами не знающими веселья, но веселье у них было несколько иное. Дети всегда росли в компании одного из родителей, не имея возможности поиграть со сверстниками. Стало быть, маленьким драконам с малых когтей прививались все черты и повадки настоящего дракона, так как ни на кого, кроме взрослого мудрого родителя равняться не было возможности. И, в связи с  этим, "выживших детей" среди них как таковых не было. Да и вообще, детство дракона, несмотря ни на что, назвать счастливым можно было с натяжкой. Серебряная была уверена, что во всём Альмарене едва ли сыщется десяток драконов, которые смогут с уверенностью заявить, что их детство было счастливым. А у людей всё было проще и веселей. Глубоко внутри Керихат даже немного завидовала им. Не скованные собственной гордостью и жадностью, многие из них могли делать, что душе угодно и отдавать последнее ближнему. Драконица не была уверена, что сможет когда-нибудь точно также, не глядя, поступаться своими интересами ради кого-то, хотя, где-то в душе, надеялась на это.