Сумерки.
Теплый ветер ласково шептал свои тайны, принося запахи листьев, хвои и диких растений, но Балор все равно испытывал  легкую неуверенность: он никогда не заходил так далеко в лес. Полукровка осторожно выглянул из-за ствола старого дуба, всматриваясь в вечерний мрак, мягко скрывающий лес, и оглянулся, все так же настороженно вслушиваясь в каждый звук, а только потом продолжил свой путь, огибая стволы деревьев, переступая через разросшиеся корни и прячась в тени, не позволяя лучам закатного солнца выдать чужака, проникнувшего в Арисфей. Рогатому полукровке не хотелось представлять, что будет, если лесные остроухие выскочки заметят его на своей территории, поэтому тифлинг держался в тени, скрываясь от невидимых в зеленых дебрях эльфов и желая уже поскорее заполучить цветок, ради которого зашел вглубь леса. Ночной златолист - растение, оплетающее деревья подобно плющу, славилось среди алхимиков своим двояким свойством: желтые бархатные листья нейтрализовали большинство ядов, но черный цветок мог убить всего за пару часов. Балор пришел за цветком и не собирался уходить с пустыми руками: его запасы трав стремительно истощались, угрожая оставить рогатого полукровку в ближайшем будущем без работы. Такой расклад его не устраивал.
Прятаться и скрываться было так же естественно для тифлинга, как, например, дышать: не стоило лишний раз попадаться кому-нибудь на глаза, а уж особенно лесным эльфам. Балор ощущал, как со всех сторон его окружают следы светлой магии, заставляя мысли в рогатой голове путаться сильнее обычного, и понимал, насколько Арисфей ему не нравится. Это место чуждо ему, отвратительно и почти ненавистно до зубного скрежета; если есть в мире такой уголок, где тифлинг чувствовал себя загнанным в угол, хотя ничего еще не произошло, так это был лес эльфов. Хмурясь и кидая косые взгляды из стороны в сторону, Балор тихо выдохнул и ступал как можно тише, утопая ногами в мягкой траве и двигаясь бесшумно, вновь проскальзывая из одной тени в другую. Сумерки скоро должны были смениться прохладной ночью, беззвездной и безопасной, к которой привык полукровка. Ночь - время кошмаров, теней и темных существ, незримо бродящих среди остальных и оставляющих после себя только паутину страха, проникающего в сердце и разум.  Идеальное время, чтобы жить.
И идеальное время, чтобы отравлять жизнь другим.
Лес напоминал полукровке огромный зеленый лабиринт, в котором легко потеряться, если сделать один неверный шаг в сторону - прямо как в Городе Нежити, чьи улицы и переулки причудливо переплетались подобно сети сосудов и капилляров, а сам город был огромным живым существом, восхищающим тифлинга своим темным великолепием. Только Арисфей, чем-то похожий на столицу Темных Земель, не вызывал в душе, погрязшей в самых пестрых грехах, никаких чувств восхищения: Балор чувствовал, что ему неспокойно. И это раздражало.
Сделав еще один осторожный шаг, полукровка остановился, краем глаза заметив то, что искал. Ни один человек не смог бы ничего различить на коре дерева в этой темноте, но для тифлинга, обладавшего невероятно острым зрением в ночи и в сумерках, даже самая слабая полоска света была подобно ярким лучам солнца, которое восхваляли светлые, и он ясно видел любую мелочь, способную привлечь его внимание. Балор, бледные губы которого дрогнули в кривой улыбке, устремился вперед, тощей тенью мелькая среди стволов деревьев, и склонился над веткой, оплетенной редчайшим растением, ради которого алхимики готовы были бы рвать друг другу глотки и отдавать самое ценное, лишь бы получить хоть один лист. Ночной златолист, в отличии от плюща, был паразитом, высасывающим соки деревьев и распускающимся только ночью, и рос только в эльфийском лесу, что усложняло задачу, но и повышало стоимость редкого ядовитого растения. Полукровка, вытащив из ножен короткий охотничий нож, заменивший в этом путешествии привычный клинок, осторожно срезал растение, стараясь не повредить мягкие листья и нежные цветки, и бережно спрятал находку в маленький мешочек, висевший на поясе. В голове уже строился план, кто в первую очередь испытает сладкий вкус ядовитого цветка: тот полуорк, который когда-то неблагодарно обошелся с тифлингом, теперь живший неподалеку от Греса? А может сумеречная эльфийка, год назад чуть не убившая рогатого полукровку? Или тот мужчина из таверны, три дня назад влепившего по лицу "демонического отродья" тяжелую пощечину? Балор не прощал обиды.
Но стоило только повернуть назад, чтобы вернуться той же дорогой, тифлинг застыл на месте, не в силах пошевелиться. И не в смысле, что до острых ушей долетел какой-то звук и рогатый замер по собственной воле, а в смысле, что каждую мышцу парализовало, сковав движения и не давая сделать хотя бы малейший шаг. Остроухие выскочки разместили здесь магическую ловушку: паралич, свойственный ментальной магии, в связке со светлой - Рилдил дери этих лесных засранцев и их трюки! Светлая магия чувствовалась чуть ли не кожей, а свои усилия разорвать этот паралич уходили в никуда - заклятие светлых ослабляло боевые способности тифлинга, но и обостряло другие чувства: расслабив мышцы, скованные заклинанием, и прикрыв глаза, Балор медленно направил свои мысли вовне, осторожно перемещая их и исследуя лес, ощущал, как где-то впереди стремительно движутся другие создания, привлеченные пойманным в ловушку гостем и короткой волной магии. Не звери, не птицы, не люди.
Эльфы. И они точно знали, где искать нарушителя, от которого веяло темной аурой, чужой для этого края.
"Проклятие..."

Балор встретил эльфов равнодушно, в своей привычной манере высокомерно поглядывая на остроухих и на их оружие. Бледное лицо, выражающее великое презрение к хозяевам леса, и презрительная улыбка на плотно сжатых губах - вот и все приветствие.
Полукровка пристально наблюдал за ними: две лучницы направили стрелы в голову и сердце нарушителя и готовы были выстрелить в любую секунду, два эльфа наставили кинжалы на парализованного тифлинга, который ощущал холод острой стали на своем горле, и еще один маг, занявший удобную позицию рядом и так противно улыбающийся, довольный сработавшим заклинанием.
В мыслях тифлинга живо нарисовалась картинка, где этого улыбчивого мага окунают лицом в кипящее масло.
- Канани, ты выучила правила задержания нарушителей границ? - светловолосая эльфийка, которая как раз целилась в сердце и, наверное, была за главную, обратилась к своей спутнице.
Рогатому стало почему-то не к месту смешно. Но его положение все еще оставалось прискорбным.
- Именем владыки лесных эльфов - Алендэла эр Играсиль, силами отряда лесных эльфов под предводительством Нимеолы Фарновэ - нашего командира, Вы заключаетесь под стражу и будете немедленно направлены в столицу для допроса и последующего тюремного заключения!
Ткнувшееся в живот острие кинжала второго эльфа не смогло стереть с сухих губ тифлинга нахальной улыбки-оскала.
- Какой пыл... - Балор наградил девушку, которую глава отряда назвала Канани, холодным взглядом.
Ее улыбки, громкого голоса и жаркого энтузиазма служить своему народу было достаточно, чтобы в лазурных глазах вспыхнул недобрый огонек ненависти.
- Мне уже страшно. Только вы как-то странно проявляете гостеприимство, о котором за пределами этого леса ходят легенды. Неужели слухи о благородстве слегка приукрашены? - сдержанность никогда не была добродетелью тифлинга. Впрочем, бывают ли они вообще у потомков демона?..
  - Лучше помолчи, - маг и бровью не повел, не поддаваясь на провокации.
- Вы не ответили на вопрос.
От светлой магии звенело в ушах, а от ментальной усиливалась головная боль где-то в области основания рогов - особенно сильно пульсация чувствовалась, когда Балор искал выход из западни, лихорадочно "читая" витавшие на поверхности мысли окружавших его эльфов и прикидывая свои шансы, растущие с каждой прочитанной мыслью. Слабые звенья были намечены, поединка с сильными нужно было избежать, а средних достаточно было нейтрализовать... Безумная затея.
На то чтобы снять ловушку не понадобилось много времени - но Балор все еще не шевелился, лишь наблюдал, как находящийся на расстоянии нескольких шагов маг, вроде бы снявший паралич с нарушителя, озадаченно хмурился. Тифлинг негромко высказал свои сомнения в том, что остроухий вообще знаком с магией на самом примитивном уровне, и задумчиво протянул:
- Не пробовал подойти ближе? Боюсь, что пока ты мне на шею не сядешь, я с места не сдвинусь.
Ядовитая насмешка сочилась из каждого слова, обращенного к эльфам. Они презирали всех потомков демонов, пусть и не показывали этого, а тифлинг не переносил всех, кто смотрел на него свысока - ведь это только его привилегия.
- Только без глупостей, - эльф сощурился и вплотную приблизился к полукровке, вынуждая товарища отойти в сторонку. Хотя бы кинжал от горла ушел.
- Какие уж глупости...
Ему нужно было время, чтобы обойти ментальные блоки эльфов, от рождения устойчивых к проникновению посторонних в свой разум. На это ушло больше сил, чем планировалось: Балор чувствовал, как его манипуляции с сознанием, скрытым защитой, вытягивали силы, но его драгоценная жизнь висела на волоске. Не рискнув что-либо применять на эльфе, создавшем парализующую ловушку, и не желая быть обнаруженным, Балор сконцентрировался лишь на троих: двух вооруженных кинжалами противниках и светловолосой лучнице. Обратившись мыслями к ее подруге, тифлинг сразу почувствовал неожиданную преграду в сознании девушки - это все усложняло. Портило. Нарушало план, рожденный из чистой воды безумия и слепой удачи.
Все, что было нужно, это потянуть время, а потом атаковать.
Тройной ментальный удар, нанесенный немедленно после обхода блока, заставил ослабленного светлой магией полукровку пошатнуться, пробил защиту эльфов. Тот, что мгновение назад сжимал в руке кинжал, направленный в живот тифлинга, упал замертво, так и не успев понять, что умирает. Его товарищ отшатнулся, вскрикнув и повалившись на землю, заметавшись и широко распахнув теперь лишенные способности что-либо видеть глаза. На лучницу ушли остатки магических сил: светловолосая девушка сдавленно охнула, выпустив стрелу, пролетевшую в дюйме от выкинувшего подлянку тифлинга, и завалилась на бок, задев свою спутницу. Последний рывок был направлен на мага эльфов, который уже почти произнес заклинание, но потомок демона оказала проворнее: метнувшись вперед, рогатый полукровка полоснул темными когтями по незащищенной шее. Не смертельное ранение, но его было достаточно, чтобы выиграть драгоценную секунду и рвануть прочь.
Все чувства обострились до предела, кровь стучала в висках: Балор рванулся в сторону деревьев, пытаясь скрыться в тени. Это был единственный шанс выбраться живым из леса: убив одного и ослепив другого эльфа, тифлинг даже не думал, что его пощадят. Будь это простые смертные, то все было бы куда проще.
Но зато он стер самодовольную улыбку того мага.
Как и улыбку этой эльфийской девчонки...