"Маленькие, зловредные, паскудные ублюдки..." - Эйнеке вжал голову в плечи и прибавил шагу. Огонь кипел в крови, просясь вырваться наружу, но полукровка сдерживался, понимая всю абсурдность и аморальность своих желаний, - "Нет, палить в детишек сгустками магического пламени даже для тебя уже слишком, дружище," - уговаривал он себя, пытаясь всячески игнорировать шумную стайку детей, преследующую несчастного мага уже как минимум несколько улиц и проулков, - "Мда, а ведь день так хорошо начинался..."
День и впрямь был недурен. Теплый и солнечный он вынудил даже Эйнеке высунуться на улицы города, да прошвырнуться по рынку и ближайшим специализированным лавкам Леммина. У него как раз закончились некоторые реагенты и кое-что необходимое для ухода за небольшим садом близ "Кота", где полукровка выращивал часть ингредиентов для своих снадобий. Прогуливаясь по Леммину, не забыл Эйнеке и посетить нескольких торговцем тканями. И не зря. Нашлась качественная материя для новой рубашки Наталю (а то его нынешняя уже походила на лохмотья, а разила так и вовсе как половая тряпка) и ткань весьма приятного глазу зеленого цвета для себя любимого. Из нее полуэльф решил заказать у портного тунику и даже задумал попробовать ее расшить бусинами, ненароком обнаруженными у братца в походном мешке, однако до портного Эйнеке так и не добрался.
На половине пути до лавки своего излюбленного мастера, полуэльф заметил мальчишку, высунувшегося из окна дома и уныло оглядывающего улицу, где бесновались и играли его сверстники. Эйнеке слишком хорошо знал подобное выражение лица, что непременно украшало мордашки вынужденных сидеть дома детей. Умел он определять на взгляд и признаки болезни, перенесенных им самим в юные годы. Лихорадочный блеск глаз, нездоровый румянец жара на щеках, сухие бледные губы... в этом юнце маг видел и себя самого - тоже скучающего и завидующего веселью других. Наверное, с Эйнеке это и сыграло злую шутку. Нельзя переносить свои не лучшие воспоминания на чужих детенышей. Даже из лучших побуждений.   
Но он это сделал, а затем, поставив корзину с покупками у ног, привлек внимание мальчишки тихим свистом. Дальше все пошло как по нотам. Выудив из кармана медяк, полукровка поставил его ребром между костяшек пальцев. Пара ловких движений - и монетка заплясала как живая. Резкий взмах ладонью - и монетка исчезла. Исчезла, чтобы вновь появится в руке мага. Приболевший ребенок, ради которого и устраивалось все это зрелище, слабо улыбнулся. Эйнеке, приподняв край своей островерхой шляпы, отвесил ему полушутливый поклон и, прихватив корзинку, направился восвояси. Вот тогда-то он и понял, что допустил ошибку. Свора галдящей и потной детворы тоже заприметила представление и теперь преследовала полуэльфа с просьбами показать им еще какое-нибудь чудо.
- Дядь, ну покажи еще фокус! - ныли на разные лады тоненькие детские голоса, а Эйнеке продолжал упрямо идти в сторону "Кота" (про посещение портного пришлось все-таки забыть), искренне жалея о том, что не может сейчас изобразить безумца, чтобы распугать сопляков. Уж слишком ему не хотелось рисковать содержимым своей корзины, да и до таверны оставалось всего ничего... С другой стороны, навязчивый страх перед большим скоплением мелюзги уже понемногу одолевал полуэльфа. Верхом всего этого безобразия стал какой-то малец, вцепившийся в край туники Эйнеке и вынудивший его едва ли не остановиться. Яростно зашипев, полукровка рванулся прочь и оттолкнул сопляка.
- Прочь! - бледнея пуще прежнего, попытался прикрикнуть Эйнеке, но поднявшаяся придорожная пыль заставила его раскашляться. Приступ оказался неожиданно сильным. Полукровка едва не выронил свою драгоценную корзину и согнулся пополам, прижимая к груди свободную руку. На глаза навернулись невольные слезы, а по горлу прошлась волна мерзкой царапающей боли. Впрочем, даже через затуманившую зрение пелену маг смог различить недоброе выражение мелькнувшее на веснушчатой физиономии вожака этой своры. Малявка, вероятно, уже искал чем кинуть в обидчика.

Приступ оказался неожиданно силен. Даже слишком силен. Эйнеке, предчувствуя скорейшее возмездие за свою вспышку ярости, попытался заставить себя идти, но даже и пара шагов далась ему с трудом. Полукровка вдруг осознал для себя, что корзина стала слишком тяжелой и вот-вот выскользнет из сведенных легкой судорогой пальцев. Или, что более вероятно, утянет тщедушного мага вслед за собой на землю. Ожесточенно кадыхая, Эйнеке пошатнулся, затем свел лопатки, чтобы хоть как-то ослабить удар в спину, и еще ниже опустил голову, инстинктивно пряча ее от врага. Остроконечная шляпа соскользнула с растрепавшихся черных волос прямиком под ноги своему несчастному владельцу. Борясь с саднящей болью и жмуря глаза, полукровка ждал неизбежного удара, но он неприлично задержался. Прошло мгновение, затем еще одно и еще. Кашель уже начал заметно ослабевать, но удара все не было.
«Почему паршивцы медлят?!» - вопрошала та часть разума, что все еще могла это делать, несмотря на крайне неприятные ощущения, последовавшие за приступом. Переборов кашель, Эйнеке недоверчиво выпрямился. Он жадно хватал ртом воздух (благо что пыль наконец улеглась!) и пытался рассмотреть происходящее сквозь туман, застилавший глаза. Он смог различить силуэт того юнца, что намеревался запустить в горе-фокусника камнем. Рядом с сопляком полуэльф увидел еще одну фигуру. Куда более рослую, нежели фигура ребенка. Незнакомец сжимал что-то в ладони - вероятно тот самый злополучный камень. Эйнеке растерянно заморгал глазами и, лишь проморгавшись как следует, он увидел, как ребенок, состряпав крайне недовольную мордашку, злобно зыркнул на мужчину и резво припустил прочь по улице. Его стая, недолго думая, тоже поспешила ретироваться. Совсем скоро округу вновь огласили пронзительные детские вопли.
Чувствуя себя совершенно обессилившим, Эйнеке наградил своего спасителя лишь абсолютно рассеянным взглядом, затем он таки поставил корзину рядом на землю и привалился в ближайшей стене, продолжая судорожно дышать в попытке восстановить дыхание. Голова кружилась, губы и глотка пересохли. Полуэльф, никак непривычный к тому, чтобы к нему хоть кто-то проявлял заботу, не считая брата, больше даже не смотрел на незнакомца. Честно говоря, он ожидал, что тот уйдет, оставит его самого бороться с последствиями столь неудачного происшествия. В конце концов, так было всегда. Если кто-то и приходил Эйнеке на помощь и оказывал ему эту помощь, то он в скором времени спешил удалиться, не услышав в свой адрес ни слова благодарности.
С благодарностями у Эйнеке (как, впрочем, и с большей частью других проявлений эмоций) тоже имелась огромнейшая проблема. Он не любил слов, отдавая предпочтение делам, однако мало кто изъявлял желание и должное терпение, чтобы дождаться того, что сам маг счел бы достойной благодарностью за услугу. Люди вообще не самый терпеливый народ. Или это его эльфийская кровь играет с Эйнеке злую шутку. Издав некую смесь хрипа и смешка одновременно, маг утер губы тыльной стороной ладони и тут же воззрился на нее. Во рту стоял металлический привкус, но следа крови на руке не осталось, что несомненно радовало. Пожалуй, кровавый кашель мог считаться одним из самых страшных кошмаров полукровки.
«Теперь я должен идти. Мне нужно принять лекарство,» - мысленно приказывал себе остроухий, но уговоры не возымели особого эффекта. Слабость еще не отступила, Эйнеке, прикрыв глаза, сполз по стене. Он уже не боялся замарать одежду в придорожной грязи. Это было мелочью по сравнению с только что пережитым злоключением. Между тем дыхание его выровнялось и стало достаточно глубоким. Боль, продолжавшая все это время стискивать горло и легкие, понемногу притуплялась. Еще немного отдохнув, полуэльф наконец приподнял веки. Сквозь полуопущенные ресницы, он силился вновь различить силуэт своего спасителя, хотя и не думал больше увидеть его.

Похоже нынче в лесу действительно что-то сдохло. Что-то очень крупное и неординарное, если уж Эйнеке вдруг не просто помогли, но и решили довести дело до конца. Полукровка совершенно не ожидал такого поворота событий и теперь сидел неподвижно, глядя на своего избавителя и откровенно недоумевая что же теперь с этим самым избавителем делать. Обычно в таких случаях полукровка либо раздраженно шипел, либо изображал полного психа, чтобы избавиться от излишне слабонервных и добрых вокруг. Сейчас почему-то ничего этого не хотелось. Даже никаких гадостей на языке не крутилось, чтобы как следует их выплюнуть в адрес слишком уж задержавшегося спасителя. Почему-то хотелось смеяться. Нервно и, пожалуй, даже истерично. Эйнеке пришлось шумно сглотнуть в попытке перебороть приступ совершенно неожиданного веселья, потом же он неуверенно протянул руку, чтобы забрать свою шляпу.
Проклятая конечность слушалась плоховато, но причина тут скрывалась уже не столько во внезапной слабости, навалившейся на плечи, сколько во все возрастающем неподдельном недоумении. Все это время Эйнеке не отрывал взгляда от незнакомца и растерянного моргал глазами. Вся напускная холодность и безразличие, маску которых полукровка примерял изо дня в день, куда-то подевались. В пору было ощущать себя голым и безоружным. В какой-то мере так оно и было… Эффект неожиданности лишил Эйнеке всего, чем он привык обороняться от докучливой и зловредной действительности.
«Помочь… мне?» - полуэльф открыл было рот, чтобы ответить каким-нибудь невразумительно-раздраженным подобием ругательства, но тут же закрыл его, все еще не находя слов. Все эмоции несчастного Эйни сейчас, верно, легко читались на его бледном лице. Внутренняя борьба нарастала. Совершенно необоснованная вера в людей и их лучшие намерения вдруг одержала верх над природной недоверчивостью и проявившейся с годами озлобленностью.
- Д… Да… - слабо пробормотал полукровка, неотрывно глядя на незнакомца, и даже попробовал выдавить из себя улыбку. Добродушно и вежливо улыбаться Эйнеке не умел, а посему гримаса вышла та еще… будто судорогой свело все лицевые мышцы. Впрочем, это уже почти не заботило полуэльфа. Он вновь протянул руку, цепляясь тонкими нервными пальцами в края собственной шляпы, удерживаемой нежданным спасителем. Взявшись за любимый головной убор, Эйнеке слабо потянул его на себя, продолжая настороженно смотреть в лицо напротив. На всякий случай, так сказать. Неверие в его душе еще не успело потерпеть окончательного поражения.
- Возьми корзину, - чуть более уверенно прошептал Эйнеке. Переходить на полный голос он пока не рисковал, чтобы вновь не потревожить больное горло. Оставалось надеяться, что его услышат.
- И помоги мне встать, - добавил он спустя пару мгновений, совершенно не утруждая себя мыслью о том, что привычным приказным тоном общаться с незнакомцем в подобной ситуации не самая разумная затея. Да и с чего бы ему думать об этом? Парень сам подорвался ему помогать, вот теперь пускай и помогает… под мудрым и чутким руководством спасенного!

Любимая шляпа вернулась к Эйнеке, и его страшноватая улыбка теперь стала слегка походить на оскал безумца. Впрочем, довольно счастливого безумца, если это и имело хоть какое-то значение для незнакомца. Прижимая к груди драгоценный головной убор, полукровка еще пару мгновений недоверчиво смотрел на своего спасителя, потом растерянно моргнул и принялся сосредоточенно отряхивать шляпу от пыли. Несколько осторожных хлопков и мутное облачко взвилось из-под грубой материи, после синие глаза придирчиво оценили качество проделанной работы. Еще миг ушел на то, чтобы поправить перышко, украшающее сие сокровище. И только после всех этих немаловажных процедур Эйнеке торжественно водрузил шляпу на свои черные кудри и тут же одним мимолетным движением слегка сдвинул ее себе на лоб, частично скрывая лицо. Так ему было несколько удобнее изучать выручившего его… мужчину? Скорее парня. Незнакомец был молод. Во всяком случае, таковым казался на первый взгляд. По собственному опыту полукровка знавал, что первому впечатлению лучше не доверять. Он и сам на сопляка похож, а ведь уже давно успел разменять пятый десяток и даже не собирается стареть в еще ближайшие лет пятьдесят. Но не суть.
«Да-да, такой вот я паршивец неблагодарный,» - уловив перемену в тоне незнакомца, Эйнеке вновь усмехнулся, а затем, схватившись за протянутую ему руку, наконец-то поднялся на ноги. Он быстро отряхнул одежду и стрельнул взглядом в сторону корзины. Легкое чувство удовлетворения заставило остроухого на время позабыть недавно пережитый испуг. Временная слабость отступала. Во всяком случае, полукровка твердо стоял на ногах, а потому не стал спрашивать дозволения опереться о плечо своего спасителя – решил, что сам дойдет до таверны. В конце концов, оставалось всего ничего. Пройти немного прямо, потом свернуть налево, выйти к главной улице и еще немного прошагать вдоль нее, а там уже и вывеска «Кота» видна будет. Сделав несколько шагов, маг обернулся и через плечо взглянул на незнакомца, потом легким движением изящной ладони поманил его к себе.
- Иди за мной, - мягко произнес полуэльф и кивком головы указал в нужном направлении, - Нам туда, - еще несколько десятков метров он шел молча, продолжая украдкой смотреть на своего избавителя. Он изучал его. Запоминал черты лица, мельчайшие движения, выражение глаз… Наверное, слишком откровенно изучал. Обычно людям такое внимание не нравилось, а пагубное любопытство заставляло Эйнеке игнорировать этот факт.
- Ты не местный, - как бы между прочим заметил полуэльф. Говорил он неторопливо, словно боясь сбить дыхание и разразиться новым приступом кашля, - Местные, обычно, узнают меня по шляпе. Они бы не стали помогать, - он опять затих, затем, прикинув в уме возможные расходы, заговорил вновь, - Ты нашел себе жилье? 

Ничто не приносит столько удовольствия, как послушание малознакомых людей. Спаситель и добровольный помощник следовал за Эйнеке, да еще и продолжал стоически терпеть все причуды и особенности полуэльфа. Таким терпением можно было бы и восхититься, учитывая, что большая часть прохожих срезалась бы в самом начале подобного взаимодействия, а потом еще долго припоминала опыт общения со «шляпником». Легкая усмешка заиграла на губах полукровки. Этот тип ему нравился с каждым мгновением все больше и больше. Он вызывал у Эйнеке на душе некоторое чувство сродни благодарности и определенного тепла что ли… В общем, у остроухого начали возникать навязчивые мысли либо как следует испытать на прочность чужую нервную систему и убедиться, что парень этот действительно так великодушен и терпелив, как ему стало невольно казаться, либо наконец отплатить добром на добро.
Первое казалось предпочтительным, второе куда более разумным и честным. Впрочем, честность не числилась среди наиболее явных черт паскудного характера Эйнеке, а вот непомерное любопытство… от него остроухий не знал покоя, выкидывая трюки один хлеще другого. Бескрайняя любознательность настаивала на эдакой потехе. Вдруг парень окажется действительно крепким орешком? Вдруг он не только стоически перенесет игру на собственных нервах, но еще и после этого не пошлет спасенного куда подальше? Это было бы достойно восхищения, Рилдир побери! С другой стороны, ну не хорошо так… Приятный вроде товарищ, да еще и, возможно, впервые в городе. Не стоит ему вот так вот сразу портить впечатление от Леммина, а то вдруг ему, возможно, предначертано свыше стать постоянным клиентом «Кота-колдуна» и подарить ему несчетное количество своих кровных? Выгода всегда служила отличным противовесом шкодливой любознательности в подобных внутренних спорах.
«Ну просто воплощенная добродетель, аж тошнит…» - не удержался от легкой самоиронии Эйнеке, а потом завернул в нужную сторону, увлекая за собой незнакомца. Впрочем, незнакомцем тому оставалось быть совсем недолго. Молодой человек представился, вынудив полукровку заинтригованно выгнуть бровь.
- Ильсдерс, - задумчиво протянул остроухий, словно бы пробуя чужое имя на вкус, потом он удовлетворенно кивнул, как бы принимая его к сведению, как принял к сведению и то, что парень еще не успел обзавестись крышей над головой в пределах Леммина.
- Тут меня кличут по-всякому, - немного пораскинув мозгами, зашептал полуэльф, - Но зови меня Эйнеке. Не люблю прозвищ, хоть они ко мне и липнут, - после небольшой паузы, Эйни вновь повернулся к Ильсу и, оскалившись, одарил его одной из своих самых безумных улыбок, - А ты уверен, что я не кусаюсь?
Еще миг и безумная улыбка сменилась веселой ухмылкой и хитроватым блеском в синих глазах. Странно улучшившееся настроение крайне способствовало желанию шутить и даже немного прибегать к своим актерскими навыкам.
- Я злобен, вреден и груб, а еще слыву безумцем, - заговорил Эйнеке с легкой ноткой удовольствия в голосе, а потом покосился на своего спутника, - С чего бы это людям мне помогать? Кстати, нам сюда, - оказавшись перед дверью таверны, чья вывеска гласила «У Кота-колдуна», полуэльф коротко кивнул.

Отредактировано Эйнеке (21-02-2016 00:46:05)

О степени здравомыслия существа, оказавшегося рядом, можно было лишь догадываться. С одной стороны, выглядел новый знакомый вполне себе соображающим и вменяемым. С другой, а уж не довелось ли Эйнеке напороться на еще большего психа чем он сам? Он тут рассказывает Ильсу о степени своей зловредности и сволочности, а парню вполне себе нормально. Хотя, может быть, полукровка переоценивал собственную невыносимость. В конце концов, с ним под одной крышей уже столько жил лет Наталь, да и с Бредвиком они вполне неплохо ладили. Впрочем, Бредвику хорошо платили за его услуги и терпение, а Нат… у Ната просто выбора не было. Вспоминая, как именно их воспитывала мать и какие сказки рассказывала, старший был просто обязан вырасти квочкой-наседкой, сюсюкающей младшенького, а младшенький же теперь оказался вынужден вечно испытывать неприязнь к старшему из-за возникшей с годами зависимости от постоянного присутствия дорогого родича.
«Ох, не о том ты думаешь, Эйнеке, не о том…» - мысленно поддел себя маг и коротко усмехнулся в ответ своему спутнику. Выслушав комментарий относительно кусаний и зубов, полуэльф аж заинтересованно склонил голову к плечу и быстрым оценивающим взглядом осмотрел Ильса, затем широко улыбнулся, изображая нечто вроде одобрения.
- Ты мне уже начинаешь нравиться, - коротко бросил остроухий, а в ответ на фразу о безумцах лишь хмыкнул, мол я и сам об этом знаю, потом толкнул дверь в таверну и зашел внутрь. Ильс – Эйнеке это знал, слышал и чувствовал – зашел следом, не требуя повторного приглашения – еще один повод начать симпатизировать этому парнишке. В «Коте» их встретила относительная тишина, прерываемая лишь переговорами немногочисленных ранних посетителей и спустившихся к обеду постояльцев, да запахи готовящейся пищи, доносившиеся с кухни. Был тут как тут и Магиус. Животина неторопливо сползла с барной стойки и вальяжно проследовала к новоприбывшим. Эйнеке от снэхла достался лишь снисходительный взгляд, так и говорящий о том, что он – неразумный двуногий – опять притащил домой какого-то человека, а не кошечку. Гостю же перепало чуть больше внимания, точнее корзинке в его руках.
- Магиус, это Ильсдерс, но ты можешь звать его Ильс, - обращаясь к существу, что многие принимали за чрезвычайно крупного кота, молвил Эйнеке, затем обратился к своему спутнику, - Ильс, это Магиус – мой кот, который считает, что я его человек… или полуэльф, что было бы куда точнее. Корзину можешь отдать Бредвику. Бредвик – это вот тот господин, что стоит перед нами и желает сказать, что-то неимоверно важное, - полуэльф совершенно безвинно улыбнулся управляющему, а потом добавил, обращаясь к нему, - С тобой я здороваться не буду, уже виделись. Лучше покорми нас.
На этой ноте Эйнеке взял гостя за рукав и потянул его в сторону свободного столика неподалеку от камина.
- Ты надолго в городе? – как бы между прочим поинтересовался полукровка.

Если бы и сам Эйнеке всегда знал, что происходит у него в голове, то цены бы сему навыку не было! Вероятно, тот кто частенько изображает из себя безумного и сам рано или поздно становится слегка безумцем. Или не слегка, не столь оно и важно. Просто такая линия поведения, порой ставящая людей в тупик, становится своего рода стилем жизни, начинает приносить удовольствие как игра в шахматы с толковым противником, например. Впрочем, что именно в этот момент происходило у него в голове полукровка точно знал. Недавняя слабость сменилась неким весельем и желанием продолжать изучать нового знакомца, демонстрируя ему одну странность вслед за другой. Да и почему бы нет? Раз Ильс пришел к нему в гости – в самое большое скопище чудесатостей Леммина, пожалуй – то надо продолжать. Заодно и показать таверну во всей ее красе, но не прямо сейчас. Сейчас нужно было сделать небольшую паузу, чтобы ненароком не вспугнуть гостя, а то ж вроде не все такие как Наталь, Бредвик или Магиус привычные к нескольким часам затяжного буйства в исполнении младшего из близнецов!
«Кстати о близнецах, где Наталя носит?» - Эйнеке быстрым взглядом осмотрел главный зал таверны, выискивая брата, но, не обнаружив его, решил, что оно даже к лучшему. В конце концов, двух полуэльфов для Ильса могло оказаться много, да и никто не будет вот так вот прямо с наскоку пытаться напоить парня в честь знакомства, а то Нат этим порой грешил. Между тем Эйнеке уже занял столик у камина, Ильса он усадил напротив. Магиус, немного повертевшись рядом с Бредвиком и корзинкой, решил что новый знакомец куда интереснее. Вальяжным шагом «большой кот» подобрался поближе и запрыгнул прямиком на стол, поворачиваясь мордой к молодому человеку (впрочем, человеку ли?) и снисходительно на него поглядывая, мол ты можешь меня погладить, двуногий, разрешаю. Прогонять на пол питомца Эйнеке явно не торопился. Во-первых, в «Коте» это считалось моветоном. Во-вторых, тарелки с едой еще не принесли, а значит нет надобности их куда-то пока ставить.
- Можешь переночевать у нас, - поглядывая то на Магиуса, то на Ильса, проговорил полукровка, - Первая ночь и кормежка бесплатно, а завтра возьму за все только половину цены, - остроухий чуть улыбнулся, всем своим видом говоря нечто вроде: мне не жалко, но сам понимаешь ничего личного, только бизнес, - Впрочем, если поможешь с кое-какой работенкой, то опять же за комнату и еду денег не возьму. В таверне дел всегда хватает. Тарелки и подносы разносить не прошу – девочки и сами неплохо справляются, но на конюшнях помощь лишней не будет, у сарая надо бы крышу немного подлатать, да и в саду мне помощники пригодятся. Ну как? Устроит?

Заслышав слова согласия, Эйнеке широко ухмыльнулся и ощутил в себе глубокое чувство удовлетворения. Мало кто отказывался от такого в меру щедрого предложения, и полукровка не мог оставаться этим недовольным. Во-первых, подобным образом он отдавал моральный долг человеку, что спас его от проклятой ребятни, и вместе с тем благодарил за услугу, давая куда больше чем пару бессмысленных слов, которые не накормят, не согреют и не укроют от дождя или палящего солнце, которые попросту бессмысленным и бесполезны, ибо не имею практической ценности. Во-вторых, все убытки сведены к минимуму. Такое заведение как «Кот» всегда может себе позволить задарма приютить на ночь одного в меру воспитанного постояльца и уж тем более накормить его обедом и ужином. В конце концов, это не задрипанная таверна близ городских трущоб, где разбавляют эль с целью хоть как-то покрыть расходы, значительно превышающие дневную выручку с этой мусорной кучи, а один из лучших постоялых дворов Леммина, известный в городе не меньше чем здание гильдии торговцев или ратуша, да и место на одной из главных улиц людского муравейника обязывало быть состоятельным…
В общем, один лишь Ильс особых убытков не понесет, да и условия договора подразумевали что такая льгота, как бесплатная кормежка и постель дается ему лишь на первые сутки пребывания в таверне, а остальное ему придется оплатить частично или же немного поработать в пользу заведения. В принципе, Эйнеке не лгал, говоря, что свободные руки тут пригодятся всегда. Таверна подобного размаха и масштаба действительно требовала большого количества работников, но тем не менее полукровка преследовал и некоторые личные цели – ему нужно было удовлетворить свое непомерное любопытство, разобраться кто такой этот парень и с чем его есть. Так что, если Ильсдерс останется здесь, в пределах досягаемости, чуть дольше чем на пару часов – это только плюс, ибо появится возможность вызнать чуть больше, чем предполагалось изначально. Впрочем, чтобы начать что-то узнавать, следовало для начала завязать разговор, причем желательно походящий на дружеский, втереться в доверие и внушить чувство безопасности, а уже потом лезть с самыми важными расспросами.
- И так, - полукровка решил начать с относительно невинных вопросов, входящих, по мнению, многих окружающих в число «вежливых» и необходимых для «завязывания беседы», - Откуда ты, Ильс? Зачем прибыл в Леммин? Дела или просто странствуешь?
Магиус между тем, так и не дождавшись поглаживаний, недовольно поворочал ушами, зыркнул на гостя зелеными глазищами и с все той же снисходительностью спрыгнул со стола ему на колени, намереваясь устроиться там для толкового отдыха.

«Издалека значит? О, это хорошо…» - Эйнеке даже невольно улыбнулся своим мыслям, предвкушая возможность вызнать новости из других обжитых уголков Альмарена. Каждый, кто владеет преуспевающей таверной попросту обязан знать одну немаловажную истину, которая заключалась в следующем: свежая и достоверная информация – залог финансового успеха. Каждый путешественник таскает вместе с собой (а точнее в своей головешке) целый ворох различных сведений и впечатлений, что явно могут пригодиться какому-нибудь другому путнику или, на худой конец, представителям местной власти, хотя и с законниками Эйнеке работать не любил чисто из принципа – в конце концов, он тоже далеко не самые «чистые» делишки проворачивал, а уж про украденного из Школы Греса кота, с которого и началась карьера полуэльфа и вовсе говорить не стоило. Кстати о коте, так и не добившись своего, Магиус попросту решил уснуть на чужих коленях, ибо он тут хозяин и ему все можно – такие вот дела.
- И что ты прошел? Что увидел, Ильс? Обычно странникам есть что рассказать, - полуэльф коротко улыбнулся, продолжая гипнотизировать немигающим взглядом смеющегося собеседника. Личные тайны и все прочее – это конечно очень хорошо, но долг всякого хорошего владельца таверны – вызнавать свежие сведения и передавать их из рук в руки или точнее в уши, любой ценой. Поддерживать круговорот ценной информации в среде путешественников – дело, знаете ли важное! С него, в конце концов, всем одна только польза. Путник знает куда идти, а куда лучше не стоит, а трактирщику пара монет в карман за словоохотливость, да плюсик к карме его заведения. Про репутацию «Кота-колдуна» Эйнеке редко позволял себе забыть. Не зря же он несколько десятков лет корячился и выдумывал разные ухищрения, чтобы завлечь под крышу сего заведения не только местных выпивох, но и наймитов, странников и купцов?
- Я бы не отказался и от пары песен или легенд, если таковы у тебя имеются в запасе. В этом отношении я своего рода… хм… коллекционер, - остроухий лукаво улыбнулся, - Собираю сказки и записываю их, чтобы потом с кем-нибудь обменяться. Хочешь и с тобой поменяюсь. Ты мне, а я тебе. Могу даже кое-что из местных достопримечательностей показать после обеда… По счастью, одна такая достопримечательность находится прямиком у меня в таверне.
- А тебе, судя по всему, тут уделяют внимание только дети? – между тем поинтересовался гость. Заинтересованно склонив голову к плечу, волшебник глянул на Ильса, но, решив, что обидеть его не хотели, хрипловато рассмеялся.
- Я в Леммине личность в какой-то мере известна и даже популярная, - отсмеявшись, молвил Эйнеке, - Правда, взрослые стараются мне лишний раз не докучать. Кому-то нужны мои сказки, кому-то знания, а кому-то лекарства. Видишь ли, я немного травник, и кое-что смыслю в болезнях. Хоть местные меня и не любят, но когда их потомство бредит в лихорадке им приходится закрывать глаза на то, что я это я. Мне тоже приходится закрывать на многое глаза, чтобы помочь им. Что до детей… иногда от них спасу нет. Впрочем, сегодня я сам сглупил.
Припомнив несчастного мальчишку, запертого дома, полукровка лишь мрачно усмехнулся, затем откинулся на спинку кресла, убирая руки со стола и тем самым позволяя подошедшей официантке разгрузить поднос с похлебкой из кролика и картофеля, да кувшин с клюквенным соком.

Может и действительно грустно, когда все вокруг тебя явно недолюбливают, а то и откровенно побаиваются. Эйнеке же утверждал сам себе, что ему это очень даже нравится. Никто (если не считать придурковатого братца, конечно) не мешал его одиночеству, не отвлекал лишний раз от книг, требуя уделить внимание и немного поговорить, поддерживая тем самым абсурдные дружеские отношения, не таскал выпить или покутить. Тишина, спокойствие и вдоволь свободного времени на личные дела, а самое главное ничто не мурыжит совесть за то, что ты такая зацикленная на себе любимом сволота и тебе совершенно некогда уделять время так называемым друзьям. Это удобно. И попросту вошло в привычку. Если Эйнеке когда-то и хотел поддерживать с кем-то дружеские или приятельские отношения и внутренне сожалел о невозможности их завести, то это было давно. Где-то в юности или детстве, когда он был хилым и излишне впечатлительным мальчишкой, над которым все чаще издевались сверстники, чем звали играть с собой. Сейчас же полуэльф считал себя совершенно независимым от окружающих, да и с чего бы ему думать об обратном? У него своя таверна и вдоволь ценных навыков. Скорее жители Леммина зависят от него. От его знаний в вопросах врачевания, трав и настоек по вполне приемлемой цене, а если захочется с кем и поболтать или выпить, то это лишь вопрос пары минут. Чтобы очаровать ребенка хватит и пары фокусов с монетками. Девушке можно показать трюк с вытаскиванием букета из рукава, а мужику просто предложить задарма поесть и порядочно надраться халявной выпивки в приличном месте. «Все и всех можно купить – это всего лишь вопрос цены» - установка, привитая дедушкой в детстве.
«Так говори,» - в ответ на реплику Ильса на счет его длительных странствий Эйнеке лишь хитровато усмехнулся и слегка кивнул, всем своим видом говоря, мол я весь внимание и слушаю только тебя. Между тем подоспевшая официантка уже расположила на столе содержимое подноса, приветливо улыбнулась гостью, оказавшемуся за хозяйским столом у камина, и, чуть покачивая бедрами, направилась обратно на кухню. Полукровка лишь тихо хмыкнул, про себя отмечая что Наталь рискует лишиться всех своих подружек, покуда этот парень гостит в «Коте». Вероятно, Ильс пришелся по вкусу девушке. Ну и Магиусу. Кот продолжал преспокойно дремать на чужих коленях, сделав из гостя подушечку для себя любимого. Вообще-то, это хороший знак. Раз уж снэхлу этот тип по душе, то можно не беспокоиться о том, что кто-то сожжет сарай или стащит ложку из банкетного зала. Вновь усмехнувшись, Эйнеке коротко глянул на свою порцию похлебки и, немного поразмыслив, налил себе и гостю клюквенного сока. Для начала пойдет, а потом ближе к вечеру можно будет и выпить чего поинтересней. Глинтвейна, например.
- Пойдет. Никогда не знаешь где вдруг сыщется настоящая жемчужина для моей коллекции, - веселая ухмылка на остроухой физиономии полуэльфа стала чуточку шире, - А что до достопримечательности… Неужели не слышал о Комнате Волшебника? – чуть подтрунивая над Ильсом, поинтересовался Эйнеке, - Что ж, тогда я просто обязан это исправить. Только для начала, пожалуй, я расскажу тебе о самом Волшебнике. Договорились? Ну и с обедом неплохо бы расквитаться. Не гоже расстраивать Нэнси, - имея в виду официантку, промурлыкал маг, - Ты ей, кажется, понравился, Ильс. 

Хороший, плохой, добрый или злой - Эйнеке никогда не пытался оценивать себя или окружающих согласно этим критериям, разве что в детстве, потому как именно в детстве живое существо больше всего склонно остро чувствовать те или иные крайности. Эйнеке умел быть спокойным, жестоким, хитрым и коварным, умел быть и честным, но вспыльчивым и порывистым, порой вспоминал, что такое сострадание и милосердие, но все это требовало особой ситуации, душевного порыва или осознанного разумом решения. Знал полуэльф, что и люди бывают удивительно разными, даже непредсказуемыми. Все относительно и все требует своих обстоятельств. Вчерашний враг, готовый тебе зубами выдрать глотку, захворав сегодня, будет готов звать тебя братом, только спаси его неминуемой смерти. Тот кто улыбался тебе днем раннее, впустит клыки в протянутую за помощью руку. И не исключено, что даже такому гнусному поступку как предательство, в человечьей душе найдется весомое оправдание. К Рилдиру все. Куда разумнее оценивать знакомцев по степени выгоды, которую с них можно при оказии поиметь, интересу возможной беседы и забавности. С Ильса взять, скорее всего, попросту нечего - он бродяга-путешественник, на выродка знатного папаши совершенно не смахивает, да и не производит впечатление человека, имеющего хорошие связи в кругах власть имущих. Честно сказать, маг и не воспринимал гостя как возможный источник выгоды (кроме, разве что, информации), в компании нового знакомца он искал совершенно иное - веселье. По показателям своей интересности и забавности Ильс пока более чем соответствовал минимуму, необходимому для продолжения беседы. Ну или просто Эйнеке слишком давно и слишком мало общался с кем-либо из посторонних, раз уж так вцепился в совершенно случайного прохожего, уделившего его страданиям немного внимания и оказавшего посильную помощь.
- Единорог, говоришь? - Эйнеке чуть нахмурился. Будучи звероловом и своего рода охотником на подобного рода диковинки, полукровка кое-что смыслил в эдакой живности и ее повадках. Кстати, поимка живого единорога - едва ли не самая часто предлагаемая им с братом работа. Этим страдали юные леди из знати или их богатые папашки, али любовники, уставшие слушать восторженные визги особи женского пола на тему того, как прекрасны "единорожки". Еще единороги пользовались популярностью у алхимиков. Кое-кому из этих ребят периодически стукает в голову создание философского камня и святая уверенность в том, что в его создании никак не обойтись без порошка из рога единорога, а то и вовсе без литра единорожьей крови. Был даже один, который хотел опробовать в этом деле глаза несчастной животины. В общем, погоняться за рогатыми близнецам доводилось частенько. Наверное, потому-то Эйнеке и не любил единорогов, а особенно байки о том, что одна такая скотина ходит-бродит неподалеку. Стоит этому слуху дойти до толпы желающих заиметь ручного единорожка или сувенир из него, как всю клиентуру братьев охватывает настоящая эпидемия бреда и абсурда, а скотинку-то жалко!
- Нечасто они в наши края забредают, - немного поразмыслив, изрек чародей, - В Арисфее, говаривают, их немало. К Ариману порой нет-нет, а забредает несколько особей, а вот до Леммина они редко доходят. Впрочем, может и не брехал тот, кто тебе о нем рассказал, но, скорее всего, завалят животину здесь куда раньше, чем ты ее найдешь, - с грустной усмешкой заметил Эйнеке, - Тут хватает желающих по рогатую душу, увы. А разбойнички... Ну разбойнички есть везде. Всяк крестьянин, задравшийся впахивать на поле и терять урожай, норовит идти на большак и с жирных купчишек деньги драть, - полукровка опять усмехнулся и покачал головой, - Но предупредить кого из приезжих торгашей лишним не будет. Пускай своим наемничкам побольше платят, чтобы не сманил никто, да дрались усерднее.
Парень между тем принялся за еду. Эйнеке же ненадолго задумался, полностью игнорируя свою порцию. Из раздумий его вырвал лишь вновь зазвучавший голос Ильса. Переведя взгляд обратно на гостя и уцепив на его физиономии хитроватую улыбку, маг улыбнулся в ответ воистину лисьей улыбкой - столь же лукавой, сколь и хищной. Для полноты картины разве что по-звериному острых клыков не хватало.
- Ко всем, - согласно кивнул Эйнеке, - Но как только девушка положит на юношу глаз, она сразу же меняется. Становится хитрее, опасней и расчетливей. Ее приветливость уже не попытка создать видимость радушия и уюта в таверне, а оружие, призванное привлечь и очаровать избранника. Оттенок другой, другая цель. Мой брат волочится за официантками и пользуется определенным их вниманием. У меня было вдоволь времени для наблюдений за их повадками, - полуэльф хмыкнул и повел плечами, выдавая свое легкое раздражение, затем заговорил вновь, - Что до волшебника... Жил на свете один весьма примечательный маг. Родом он был из Греса, но страсть как любил в разного толка авантюры лезть. Вообще-то в "Коте" он не бывал, но кое-какие его вещи достались нам с братом от него в наследство. В комнате Волшебника мы их и храним, да другим посмотреть даем. Правда, мне от него в наследство еще и имя перепало...

О том, что перед ним сидел оборотень Эйнеке не ведал, да и пока не имел особого повода подозревать о том. Магиус вел себя весьма мирно в обществе Ильса, а это говорило о полукровке более чем достаточно. Пока кот спокоен, гость ничего не замышляет дурного против хозяина и не представляет особой угрозы, значит можно спокойно продолжать эту игру в гостеприимство. Честно сказать, магу было все равно кем является его гость. Он не собирался этого выяснять и задавать вопросы о происхождении паренька. Хотя бы просто потому, что считал это несколько… неприличным что ли? Не то что бы Эйнеке и вопросы приличия шибко заботили, просто он и сам хорошей родословной похвастаться не мог, чтобы тыкать кого-то носом в позорные пятна на чужой. Да-да, даже на полуэльфов порой косо смотрят в людском обществе, за глаза называя выродками. Дети в основном конечно, но все равно неприятно. Для Эйнеке все это было откровенно больной темой, хотя и с мыслью о своем полукровном происхождении он давно свыкся. Да и к лучшему оно, наверное, все. Узнав, что перед ним сидит оборотень, да еще и относительно редкой разновидности, маг бы попросту замучил беднягу разного сорта вопросами, попытался бы уговорить поделиться кровью и перьями для алхимических экспериментов, а после превратиться в птицу для более подробного изучения его строения его тела и отличий от обычного животного прототипа. В общем, вряд ли бы Ильсу понравилось столь повышенное внимание к своей персоне. Да, никакой враждебности парень бы не встретил со стороны Эйнеке, ведь Эйнеке придерживался мнения, что покуда оборотень умеет держать своего зверя под контролем, с ним вполне можно иметь дело, но пытливый ум ученого и исследовательское любопытство в исполнении крайне своеобразного полуэльфа могли доканать кого угодно.
- Мастерства деньги не прибавят, но не стоит недооценивать людскую жадность и удивительную склонность к чудесам, - Эйнеке лукаво улыбнулся. Все же он и сам немало лет сопровождал торговые караваны, а после и в наемничьих отрядах ходил, сражаясь под чужим знаменем и за чужие идеалы, многого навидаться успел, - Человек способен едва ли не на все, что угодно. Главное – это хорошая мотивация превзойти в десятки раз собственные возможности. У людей неистребимая тяга к жизни. За свою шкуру они дерутся отчаянно и до конца, а деньги… их жажда наживы порой столь же сильна, как и жажда жизни, - полукровка пожал плечами, мол это мое мнение, но не бери в голову, а после переключился на тему официанток. Улыбка его стала еще шире, - Понаблюдай, но лучше после окончания ее рабочего дня. Это за три часа до заката. Семья девочки небогата и нуждается в деньгах. Я не смогу их платить, если она будет слишком уж часто отвлекаться на… молодого наблюдателя, - последние два слова Эйнеке явственно выделил интонацией, слегка подтрунивая над пареньком. Без небольшой доли вполне дружелюбной насмешки сугубо мужская беседа становится постной и скучной, что поделать?
- Волшебник… Нет, он мне не отец, - полукровка покачал головой и тоскливо вздохнул, затем нервно передернул плечами, краткое мгновение размышлений на тему отца и его судьбы не вызвало у него никаких положительных чувств, - Я праправнук того волшебника. Его звали Эйнеке Тэйлон Вейнс. Эйнеке – это его имя. И теперь мое, - чародей чуть слышно хмыкнул, - Он из людей был, и приходится мне родней со стороны матери. Впрочем, не важно. О чем тебе поведать, м? О том, как он перехитрил демона? Или поймал Белого оленя? О его волшебном коте? Или супруге-барде, что спасла волшебника от злых чар своей верной и преданной любовью?

Развивать дальше тему наемников, денег и возможных предательств Эйнеке не стал. Она и его самого, честно сказать, не очень прельщала. Слишком много было в жизни дерьма, чтобы о нем еще и лишний раз чесать языком. Когда ты с двадцати с небольшим лет валандаешься среди наемников, торгашей и просто всяких проходимцев волей-неволей начинаешь замечать вокруг себя целую кучу вселенских несправедливостей и жестокостей, приправленных всеми мыслимыми и немыслимыми прегрешениями рода людского, да и сам Эйнеке был далеко не святым. За несколько десятков лет своей наемничьей карьеры он и чужой крови нахлебался и своей, перебил немало народу (огненные маги вообще весьма неплохи в делах массового уничтожения людишек), вот просто потому, что они стояли под чужим знаменем, про предательства, подставы, воровство и подкупы и вовсе говорить не стоило. Когда хочешь непросто жить, но жить красиво и в достатке, ты идешь на многое и прямо на ходу вносишь правки в свой личный моральный кодекс. Такие дела. Благо о них не принято говорить вслух, да еще и в обществе малознакомых людей, иначе одному Рилдиру ведомо к чему оно могло бы привести. Пускай они улыбаются друг другу, думают-гадают, но не имеют явной причины судить о совершенных поступках. Такой мелкий и приятный обман и не обман вовсе. Так, небольшая недомолвка, принятая людьми в угоду себя же любимых. Вот тема девочек-официанток была куда более приятна и пригодна для дальнейшего обсуждения, несмотря даже на то, что Эйнеке как-то и не был шибко заинтересован в подобных разговорах. Но разу уж Ильс настаивает, да еще и продолжает слегка подтрунивать над собеседником. Ох уж эти молодые! Теперь отчего-то Эйнеке был попросту уверен в том, что парень напротив будет ощутимо моложе его.
- Я могу дать ей отгул. Для твоих наблюдений, - коротко хмыкнул полукровка и покосился на официантку, которая вновь показалась из кухни и принялась протирать столы в противоположной части зала, время от времени бросая довольно заинтересованные взгляды в сторону хозяйского столика и сидевших за ним мужчин. Эйнеке решил сделать вид, будто бы не замечает этого дабы не смущать девочку, явно красующуюся перед молодым гостем. Тем временем сам гость уже выдал весьма презабавный вопрос. По крайней мере остроухий немного повеселился, заслышав подобное в свою сторону. Тихо рассмеявшись, Эйнеке повел рукой по несколько растрепанным черным кудрям и наконец изволил ответить, - Нет, наблюдения за маленькими девочками мне не интересны. Ей всего семнадцать, а я ее бабушку еще молодой девицей помню, - полуэльф чуть покачал головой, - Если бы мне вдруг взбрело понаблюдать, то для начала я бы напился в стельку, а потом потащил тебя за свой счет в «Горячие бедра». Там объектов для наблюдения вдоволь и ничьей работе не помешаем, - Эйнеке чуть качнул головой и прищурился, - Знаешь, я бы даже забавы ради согласился на такой подвиг и без выпивки, но мы же собирались сказки слушать-рассказывать, верно? – хитрый взгляд замер на лице собеседника. Если удастся смутить или обескуражить собеседника – можно считать, что удалось свершить маленькую месть, ибо нефиг старших про девочек и наблюдения спрашивать.

Ну сказать что бы Эйнеке так уж прямо и нравилось обсуждать девок, в конце концов, он не очень-то интересовался любовными делами, отдавая куда большее предпочтение иным темам - магии, например, или торговле. Просто это было действительно куда лучше, чем обсуждать не самые приятные реалии жизни там, за окном уютной таверны. Вдобавок мага более чем повеселило выражение лица напротив, когда он косвенно затронул тему собственного возраста. Конечно, по одной физиономии в нем не трудно угадать нечто эльфийское и без разглядывания заостренных ушей, но все же и люди порой обладают подобными тонкими и острыми чертами лица, а если уж учесть поведение самого чародея... нет, в поведении его было немного эльфийского, разве что некоторая неосознанная манера двигаться и держать себя, а поступки, слова и суждения все равно отдавали человеческим. Эйнеке вырос среди людей, а потому и вел себя по большей части именно как человек. Если в нем и проступали эльфийские повадки, то все это было неосознанным и случайным, продиктованным инстинктами и примесью крови этого остроухого народа. Конечно, полукровка мог бы и откинуть волосы, позволяя Ильсу как следует рассмотреть форму ушей или просто напрямик признаться в том, кем был отец Эйнеке, но он предпочел смолчать, давая парню возможность при должном желании или помучаться догадками, или же спросить как есть, хоть то и было бы несколько невежливо и неприлично. Маг улыбался, хитро и весело, не скрывая своего удовольствия.
- А ты, я смотрю, искушенный охотник, а не только наблюдатель. Знаешь как верно обращаться с дичью, чтобы не вспугнуть ее, но изучить, - хмыкнул полуэльф, слегка поведя плечом и оглядывая таверну. Честно сказать, мысль с борделем была не так уж и плоха. Вопрос денег Эйнеке волновал мало. Его доход с "Кота" и общий достаток позволяли на халяву водить туда компанию и побольше. Парень же казался вроде приятным, на роль собутыльника годился, а стесняться незнакомца при случае маг бы вряд ли стал. Знаете ли, когда живешь с братом-близнецом и воспринимаешь его как продолжение себя, сам собой теряется некоторый стыд в области интимных вопросов, а если уж ты еще и наемник... наемничья братия время от времени грешит тем, что пользует или одну девку на всех во время перехода, или ломится всей толпой в бордель - коллектив, мать его! Да и все люди (почти люди) взрослые. Вдобавок хотелось выпить, а еще лучше чего выкурить интересного. Пить днем в собственной таверне казалось не лучшей затеей. Во-первых, Бредвик будет ругаться, потому как воспринимает близнецов точно своих сыновей и заботится о их здоровье, категорически не одобряя подобные проявления алкоголизма. Во-вторых, в любой момент может нарисоваться Нат, а отмахаться от его участия в пьянке вряд ли выйдет. Про курение интересных трав и вовсе говорить не приходилось. А в борделе все привыкли, ругаться не станут, тем более что Эйнеке убытки честно возмещает, плюс и выпивка, и травы там всегда имеются в наличии. Девочки тоже, хотя это интересовало колдуна куда меньше. Но, зная себя пьяного... и девочки пригодятся! В общем, решено.
- А ведь бордель - это в сущности своей тоже достопримечательность, - хмыкнув, заметил Эйнеке, - А пойдем-ка, мы именно с этой достопримечательности и начнем твое знакомство с Леммином. Там ведь и для травли баек публики побольше и твоих ровесниц, не состоящих в прямом родстве с моими знакомыми старушками, пруд пруди.

А неплохой денечек вырисовывался, однако. Если не считать нападение маленьких паршивцев в самом его начале, то все более чем замечательно. Новое знакомство относительной выгодности, приятный собеседник и, возможно, даже путный собутыльник. Впрочем, последнее стоило еще проверить. Обычно, молодые парни куда менее устойчивы в к алкоголю нежели сам Эйнеке, но, дойдя до нужной кондиции и дождавшись, когда и сам маг окажется близок к необходимому состоянию, не пытаются удержать собутыльника от необдуманных и зачастую даже опасных (пьяному магу и море по колено!) выходок. Находились и те, кто их поддерживал, что само собой способствовало дальнейшему веселью. Конечно, стоило искать того, кто наоборот бы вел себя прилично, да принуждал и других вести себя так же вне зависимости от состояния, это было даже куда разумнее, но... слишком скучно! Попросту безобразно скучно. За почти семь десятков прожитых лет учишься иногда забивать на разумное в пользу увлекательного и веселого. Иначе волей-неволей превращаешься в страшного ханжу и зануду. Или того хуже - в настоящего такого эльфа, со всей этой его чрезмерной правильностью и эльфявостью. У Эйнеке, между прочим, к этому еще и врожденная предрасположенность имелась!
- Именно, - с легкой усмешкой согласился полуэльф, весело взглянув на нового знакомца, затем махнул рукой Бредвику, подзывая его к хозяйскому столу. Все же перед уходом следовало дать определенные распоряжения управляющему, а заодно решить проблему с близнецом. Чтобы не искал раньше того, как солнце пойдет отмерять начало нового дня. Ну или хотя бы просто зайдет. На определенных этапах пьянки присутствие Наталя не такая уж и проблема, а иногда даже только блажь, ведь всегда есть кому сгонять в таверну за парой бутылей собственного самогона или настучать по морде кому из охраны борделя в качестве особого развлечения.
- Главное не забывать, что и среди них встречаются охотницы, а наблюдением и изучением такие хищники сыты не будут. Оглянуться не успеешь, а уже окольцован и нянчишь пару зверят, - хрипловато рассмеялся маг, а после переключился на подошедшего трактирщика. Разговор их был недолгим. Бредвик без труда угадал намерения работодателя, но явно возражать ему не стал. Наградил лишь взглядом из разряда "придешь домой - поговорим, сына", да направился обратно к барной стойке, где принялся с крайне обиженным видом протирать бокалы. Прикорнувший на чужих коленях Магиус, соскочил на пол, потянулся и, зевнув, громко мяукнул, означая свою позицию. Кот идет с ними и это даже не обсуждается! Ну ладно, шлюшки уже привыкли. Кот не конь, в конце концов.
- О-о-о, такое невозможно передать словами, Ильс! Это надо увидеть своими глазами!Прочувствовать... - продолжая подтрунивать над парнем, заявил полукровка, да направился к выходу, прямо на ходу расправляя складки одежды. Кивком головы он позвал нового знакомца идти следом.

Разыграть ради наживы? Нет, это определенно бы испортило весь смысл и глубокую суть розыгрыша. Ну, по мнению Эйнеке, конечно. Если он кого-то и разыгрывал, то исключительно из лучших и самых чистых побуждений. Повеселиться, например. В определенном возрасте становится очень трудно отказать себе в такой вот маленькой прихоти, которая рано или поздно превращается в принцип "веселье ради веселья". До добра такое, конечно, рано или поздно не доведет, но когда твой возраст настойчиво стремится к седьмому десятку, возникает отчетливая необходимость хоть как-то попытаться разнообразить свою жизнь. Особенно если эта жизнь такая, что в свои почтенные для людей годы ты выглядишь лишь как молодой мужчина, а чувствуешь себя порой и вовсе куда моложе. А тут еще и нашелся добрый человек (или не человек, не суть), идущий путем согласия с мимолетными прихотями мага. Нет, конечно, розыгрыша как такового Эйнеке не задумал и он действительно намеревался вести Ильса в бордель, даже отплатить счет, а потом притащить парня в таверну и отдать ему одну из свободных комнат на ночлег, но... кто знает к каким-таким приключениям приведет осмотр местных достопримечательностей, ну? Честно сказать, Эйнеке иной раз себе пьяному и сам не верил, а уж от себя пьяного, в хорошей компании, да еще и в таком злачном месте как бордель и вовсе не знаешь чего ожидать! Правда, Ильсу об этом знать совершенно необязательно, да-да. Дабы не портить все веселье в грядущем будущем, а пока...
- Именно, - между делом согласился полукровка со словами спутника на счет, так сказать, выживания, да широко ухмыльнулся, предвкушая предстоящую пьянку, - Приспособленному не страшны и случайности. Нередко одна лишь нелепая случайность, неверный шаг и хрустнувшая под ступней веточка приводят к провалу, - маг весело хмыкнул, да толкнул дверь таверны, вновь выбираясь на свет божий. Что ж, ему опять предстояло играть роль провожатого. Не проблема. Да и до "Горячих бедер" идти было не шибко далеко. Заведение все же было приличным, даже более чем, а потому располагалось на довольно видном месте, не шибко далеко от главных улиц Леммина. Особых приключений на головы двух "смотрителей достопримечательностей" просто не могло свалиться за столь короткий срок, а потому, так ни на что и не нарвавшись, Эйнеке добрался до нужного здания. Алые фонари, пара мордоворотов у двери - типичный бордель. Мордовороты встретили мага взглядом скучающим, а его спутника несколько удивленным, но никаких признаков враждебности не проявили. Вышколенные "псы" знали когда лаять, а когда нет. На Эйнеке лаять им было нельзя, как и нельзя лаять на все то, что (или кого) он тащит на вверенную им территорию. Почему? Потому что нельзя ссорить хозяина одного увеселительного заведения с совладельцем другого увеселительного заведения. Так-то.
- Заваливайся, - Эйнеке открыл дверь, в шутку пропуская вперед себя спутника. Но как ни странно первым в бордель вбежал кот. Просто потому что он кот и его не волнует для кого именно открывали дверь.

Если Эйнеке когда-то и удивляло поведение Магиуса, то эти времена уже давным-давно прошли. Все же за столько лет совместной жизни с котом или точнее почти котом можно привыкнуть ко всем его причудам. Главное только не пытаться ему хоть в чем-то препятствовать или отказывать, иначе рискуете с утра обнаружить неприятнейший сюрприз в тапках. Ну или еще где. Животина хоть и не шибко крупная (относительно всего животного мира, так сказать), но производить сюрпризы вполне горазда в больших количествах. Привыкли к выходкам кота и мордовороты-охранники на входе. Выгонять животное никто даже не почесался, разве что мужик справа тяжко вздохнул, понимая чем в итоге может кончиться его рабочий день. Пропустив вперед себя Ильса, Эйнеке чуть усмехнулся, да подмигнул бедняге. Глупая шутка и неправильно принять могут, но какая к Рилдиру разница? Шутка же! А так вон и полюбовался самым краешком глаза на то, как бледнеет чужая гладко выбритая рожа. И это они сегодня еще без Наталя пришли! Нат бы не упустил оказии "проверить бдительность и боеспособность" охраны, отняв у кого из них дубину.
- Ага, еще какая достопримечательность, - довольно хмыкнул полуэльф, заслышав  ставший совсем тихим голос своего спутника. На лице остроуха застыло выражение если не гордости коренного жителя города за его в общем-то город, то как минимум определенное удовольствие. Если и ходить по борделям, то только по лучшим из лучших. Дорогим и престижным. Проституция - это такая штука... если ты клиент, то тебе тут никак нельзя экономить! Относительно просторный холл, деревянные панели и паркет. Тяжелые бархатные шторы, прикрывающие вход в главный зал заведения, кадки с цветами и запахи благовоний. Вон уже управляющий, разодетый как павлин, торопится встречать дорогих гостей, а у его ног вьется Магиус, ластясь и хрипло мурлыкая. Ничего удивительного, ведь эти двое уже довольно давно знакомы друг с другом, управляющий всегда неплохо относился и к коту, и к его хозяину (взаимовыгодное сотрудничество способствует хорошим отношениям), да и вообще человеком недурным был, хоть и в таком интересном месте работает.
- Не топчись на пороге, - посоветовал Эйнеке парню, кивнув головой в сторону входа в главный зал, а сам пошел навстречу управляющему, чтобы заранее договориться и о помещении для их честной компании, и о выпивке с закусками, и о девочках. Правда, вот о вкусах Ильса на счет всего этого маг не знал, а потому решил взять сразу всего и побольше.

Зато Эйнеке был частым гостем подобных заведений, но исключительно тех, что входили в число лучших в Леммине. Нет, дело было не в брезгливости мага и даже далеко не в том, что он мог себе позволить периодически тратить определенную и вполне кругленькую сумму на подобные развлечения. Просто это отчасти касалось его работы. Одной из многих его работ. Знаете ли вы сколько платят владельцы борделей тем, кто умудряется сочетать в себе навыки целителя, алхимика и телепата в одном флаконе? Определить беременность не так уж трудно. Не слишком трудно ее и прервать пока не вышел определенный срок, когда последствия такого поступка могут стать действительно опасными. Это всего лишь вопрос верной комбинации трав и доз. Впрочем, риск всегда есть. Иногда результат слишком непредсказуем. Еще проще ее предотвратить. Это тоже вопрос сочетания трав, дозы и денег, которые готов уплатить хозяин борделя, чтобы свести шанс подобной "порчи" товара нежелательной беременностью на нет. Еще Эйнеке мог легонько подправить чужие мысли, направив их в нужное русло. Обнаружить и предотвратить некоторые болезни не только физиологического характера, но и душевного. Еще он любил поговорить. С проститутками. Это тоже было частью его работы, но немного другой.
Опыт общения с Элисс Ларэт, что уже стала хозяйкой "Нежной Лилии" в Гульраме, научил Эйнеке тому, что ценные сведения о тех или иных важных шишках следует искать именно у элитных шлюх. Мужчины любят болтать, когда им хорошо. Эйнеке не был женщиной, чтобы делать мужчинам хорошо, и тяги к представителям своего пола не замечал за собой, а потому он вместо этого дружил с женщинами. Иногда это стоило того. Главное знать кому и как потом преподнести полученные сведения или же как ими воспользоваться иным образом, чтобы сорвать жирный куш. Впрочем, еще одной причиной посещения подобных мест было не только сознание материальной выгоды, но и удобство. В дорогих борделях, где тебя не обворуют и не вышвырнут за порог, потому как ты отменно платишь за свои прихоти, действительно удобно напиваться. Здесь мягко, тепло, уютно, вся дрянь под боком, да еще и эстетические вкусы вполне удовлетворены и обстановкой, и возможной компанией из числа здешних работниц. На сегодня, кстати, Эйнеке заплатил за четырех девиц. Одна смуглокожая, родом из Сарамвея. Вторая светловолосая и крупная, родом из небольшого поселения в Скалистых горах. Третья брюнетка, наполовину эльфийка, а последнюю Эйнеке специально для себя взял - рыжую, зеленоглазую и с веснушками. Была у мага определенная слабость к таким вот женщинам.
- Так, нам сюда, - закончив с управляющим и проходя через главный зал, маг махнул Ильсу рукой в сторону лестницы, ведущей на второй этаж, - Девочки и выпивка скоро будут, а пока как следует осмотрись, - продолжая свой путь к лестнице, молвил полуэльф, кот же следовал за ним неотступно, привлекая к себе все больше и больше внимания со всех сторон, - Не будут оценивать здешние интерьеры, но между прочим, мягкая мебель у северян вполне в цене. Тут в основном только жесткие скамьи, да стулья, а вот эти мягкие диванчики везли караваном, который я сопровождал, аж с самого Гульрама... - ну, раз уж назвал бордель "достопримечательностью", то надо как-то повыгоднее расписать это место, ага.

- Девицы тут тоже та еще достопримечательность. Здешняя "коллекция", так сказать, своим разнообразием уступит разве что "Нежной Лилии" в Гульраме, а я давно уже склоняюсь к мысли о том, что "Лилия" лучший бордель, если не всего Альмарена, то уж востока точно, - между тем продолжал рассказывать маг, весело улыбаясь и мельком приглядывая за Магиусом, который семенил чуть впереди. Кот точно знал куда сейчас придут двуногие, а потому решил их не шибко дожидаться, а сразу занять местечко поудобнее.
- Здешние девочки достаточно умны и кротки, чтобы приносить удовольствие требовательной публике Леммина, они настоящая достопримечательность этого места. Диванчики, дорогие интерьеры и пристойные вина только прекрасное дополнение к ним, лишний раз подчеркивающее их достоинство, - почти поэзия, впрочем, в тоне Эйнеке звучала явная нотка иронии, выдававшая его совершенно несерьезный настрой, как и все та же плутовская улыбка, что уже сегодня пару раз мелькала на его лице. Впрочем, бордель и впрямь был хорош, как и его работницы. Этого у них нельзя было отнять. Возможно, Эйнеке и еще чего-нибудь успел бы наговорить своему спутнику, пока они преодолевали то не слишком-то значительное расстояние между главным залом и снятой магом комнаты, но Ильс задал весьма забавный (по крайней мере в отношении Эйнеке) вопрос, сорвавший с губ полуэльфа короткий веселый смешок. Все же настроение у него определенно поднялось, и это оказалось слишком уж трудно скрыть от чужих глаз. Ладно, плохо что ли?
- Честно сказать? Да много чем, даже и не уверен что смогу перечислить все, чем когда-либо зарабатывал себе на жизнь, - отозвался Эйнеке, оглянувшись на парня через плечо и чуть слышно хмыкнул, все же действительно для своих шести с лишним десятков лет он попробовал свои силы едва ли не во всем, к чему был способен и более-менее подготовлен физически, - Таверну мы с братом открыли только лет десять назад, - признался маг, все же в этом не было особого секрета, -А до  этого... В юности пришлось много учиться. Подрабатывал подмастерьем у травников и знахарей, бегал на побегушках у магов, что учили меня. Где-то подрабатывал тем, что переписывал всякую отчетную ерундовину, да пустяковые расчеты составлял. Изредка пел в тавернах, куда чаще показывал пустяковые трюки, да сказки рассказывал. На лютне бывало играл. С братом сопровождали караваны. Когда постарше стали, да худо-бедно имена заработали стали наниматься в дружины знатных. Наемничали. Сейчас звероловством занимаемся, да торговлей в основном. Услуги умелого мага всегда в цене, как и товары опытного алхимика. Бывает детишек врачую, взрослых куда реже. Хах, было дело, меня и в шаманы один полуорк посвятил, так что по воле духов Дикой природы и женить, и схоронить могу, - воспоминания о Севере не могли вызвать веселой усмешки, - Заваливайся, не думаю что они нас заставят долго ждать, - маг первым вошел в арендованную им комнату и уселся на подушках, разбросанных прямо на мягких коврах и шкурах вокруг небольшого низенького столика. В комнате царил полумрак и тонкий запах благовоний. Девушки еще не пришли.

Умение убеждать собеседника в том, что из дерьма можно слепить конфетку - это самое необходимое в жизни плута и сказителя. Конечно, Эйнеке будучи не великим профессионалом этого дела подобную авантюру провернуть не очень-то умел, а вот убедить молодого паренька в том, что богатый бордель вполне можно счесть за достопримечательность сумел. И это его в определенной мере радовало. А что? Шалость удалась и ничьи ожидания не были обмануты! Как говорится, и волки сыты, и овцы целы. Красота и идиллия. Особенно если учесть тот факт, что Ильс и сам признал правоту мага. Была у Эйнеке определенная слабость. Ему категорически нравилось, когда кто-то признавал его правоту, да и вообще воспринимал подобным вот образом. Сейчас полуэльф чувствовал себя едва ли не наставником (хотя это все при том, что до сих пор Эйнеке не брал на обучение ни одного ученика, и не планировал этим заниматься вообще, накапливая собственные знания и передавая их лишь собственноручно написанным книгам), выведшим своего самого талантливого и смышленого ученика немного попрактиковаться на публике, продемонстрировать свою силу, воспитанную годами изнурительных тренировок и не менее изнурительной зубрежки.
- Пожил? - весело хмыкнул Эйнеке, - Думаю, что это только начало большого и долгого приключения, - маг опять хмыкнул. В конце концов, шесть десятков прожитых лет приучают к мысли о том, что пускай ты и не перенял бессмертия эльфийского народа, но все равно проболтаешься на этом свете до неприличия долго. Столетий пять или шесть, как думалось Эйнеке, хотя кто знает? Может и чуть больше протянет в силу своей чрезмерно упрямой и живучей натуры. Пускай маг и не был в особом восторге от своей полукровности и от кучи внутренних углов и противоречий, что она влекла за собой, но он точно знал, что умирать не желает. Ему дали эту жизнь, но хоть это и было в его глазах ошибкой, смерть подождет, а он еще немного поболтается-помучается на этом свете.
- Просто я взял небольшую паузу. Отдых на десяток-два лет, прежде чем продолжить путь, - с некоторой задумчивостью протянул полуэльф. А что? У него еще слишком много лет и зим впереди. Он явно не станет их коротать, сидя в таверне, да врачуя детишек. Свое долгожительство следует разбавлять чудесами различного толка, на кои столь щедр их зловредный мирок, да и давнюю мечту стать лучшим магом своего времени Эйнеке не оставил. Лишь недолго отложил в сторону, не более того. Возможно, следовало еще что-нибудь да сказать или же перевести беседу в иное русло, но в комнату явились те четыре девушки, которых заказал Эйнеке.
- Дамы пожаловали, - с легкой усмешкой констатировал полуэльф, наблюдая за входящими в комнату красавицами. Одна из них несла блюдо с фруктами, довольно редкими в здешних широтах, другая кувшин вина. В руках третьей имелся поднос с бокалами, а четвертая явилась с другим подносом. На нем в красивых мисочках и вазочках лежали сладости.

Девушки мягкой и осторожной поступью вошли в комнату. Эйнеке их встретил лишь легкой ухмылкой и коротким наклоном головы - эдаким знаком приветствия, что был обращен ко всем явившимся. Ответом полуэльфу стали ласковые приветливые улыбки, озорной блеск глаз, а одна, рыженькая, даже подмигнула ему. Мага в этом заведении знали не только хозяин и управляющий, но и работницы. Молодые кудесницы знали, впрочем, не только полукровку, но и его привычки и предпочтения. Ни одна из них не прикоснулась к нему даже случайно, но каждая держалась на определенном расстоянии, явно демонстрируя магу свое определенное почтение. Это было по-своему забавно. Впрочем, куда веселее дело обстояло в аналогичной ситуации в "Нежной Лилии", которую так нахваливал Эйнеке в своем разговоре с Ильсом. Там Эйнеке был частым гостем и даже больше, почти мужем тамошней бордель-маман, а это накладывало свой особый отпечаток в отношениях с персоналом, однако не будем о грустном, зря что ли винишко принесли? Блюда, подносы и все возлежащее на них угощение оказались на столе, а темноволосая девица принялась осторожно разливать вино по бокалам для гостей. Дева северных кровей уже расположилась рядом с Ильсом и осторожно, во вполне ненавязчивой манере принялась массажировать его плечи. Красавица родом из Сарамвея устроилась чуть ближе к столу, но все же рядом с парнем, да чистила ярко-оранжевый апельсин. Рыжеволосая дама присела рядом с Эйнеке, однако на вполне видимом расстоянии. Она терпеливо ждала, когда ей позволят двинуться чуть ближе и приняться за свою мудреную работу - ублажать мужчину лаской и немного наигранной заботой.
- Плохого тоже, - хмыкнул маг в ответ на реплику Ильсдерса и слегка нахмурился, затем все же вновь смягчился. О дурном думать совершенно не хотелось. Не то место и не то время. В конце концов, в бордели ходят никак не для того, чтобы думать о том, какая жизнь все-таки дерьмо и сколь жесток этот поганенький и уже отнюдь не новый мир. Эйнеке шел сюда пить. Пить, кутить и веселиться. Тратить деньги и болтать с этим вполне себе сносным пареньком, что явно был достоин чести стать собутыльником мага на ближайшие сутки, а то и двое. Да, с точки зрения полуэльфа подобное было разительно лучше, чем простое спасибо, сказанное вовремя и к месту, плюс оно грозило скопищем веселеньких воспоминаний о том, как надо отдыхать.
- Впрочем, ты прав. За плечами я оставил почти целую людскую жизнь, так что... "пожил" вполне подходящее слово, - маг пожал плечами и весело хохотнул, не капли не смущаясь, но вместе с тем и не акцентируя никакого внимания на том, что только что сказал относительно своего возраста. Да, он не человек и да, уже пожил подольше многих людей, что зачастую погибают на третьем-пятом десятке, сейчас это не суть важно.
- С таверной? Ничего. Я смею надеяться, что "Кошатник" будет и дальше лишь процветать, - молвил полукровка, а после, приняв из рук разливавшей вино брюнетки чашу, приподнял ее в неком подобии на тост, да пригубил, сделав пару глотков, - Бредвик, ты видел его в зале, замечательный управляющий. Думаю, он справиться с таверной, если я буду появляться в ней несколько реже, чем обычно.

Да уж, вечер был многообещающим. По крайней мере на это надеялся Эйнеке, но ему нужно было немного прощупать почву, определить к чему привычен парень, а чего не приемлет, прежде чем кидаться во все тяжкие. Например, не все любят курить. И далеко не все согласны терпеть запах жженного табака, а курение не совсем обычных травок было лишь самым меньшим, что мог отчудить Эйнеке, решив как следует отдохнуть. В конце концов, он маг, а маги все имеют свойство колдовать. Обкуренные и пьяные маги особенно. Впрочем, неважно. Совершенно неважно. Устроившись поудобнее, Эйнеке еще раз пригубил чашу. Красное вино вполне пристойного качества стоило тех денег, что получил управляющий из рук полукровки. Ильс, кажется, был того же мнения. По крайней мере он улыбался, а улыбка - это вполне себе то выражения лицам, с которым у людей принято радоваться прелестям жизни, качественному вину и милым дамам. Магиус же между тем уже устроился на подушках между Эйнеке и рыжеволосой куртизанкой. Девушка, терпеливо ожидавшая хоть какого-либо интереса со стороны мага, с определенной охотой решила занять себя тем, чтобы хоть немного приласкать чужого питомца. Снэхл тому, кажется, даже и не возражал. Он даже хрипло замурлыкал, всячески поддерживая этот порыв. Эйнеке же, коротко глянув на это, одобрительно усмехнулся. Что ж, и коту приятно, и девочке скучать не придется, пока маг доходит до необходимой кондиции, чтобы начать получать низменное и почти животное удовольствие от ласк и прикосновений к своему телу.
- Хорошие таверны, друг мой, это все равно что храм для прихожан. Всякий путешественник жаждет увидеть на своем пути приличное заведение, где можно и перекусить, и отдохнуть, - усмехаясь все шире и шире, молвил маг, - А потому "Кот" просто обязан процветать, покуда на белом свете еще есть те, кто в нем нуждается. Эхе-хе, прозвучало почти как тост однако, - он весело хмыкнул, понадеявшись что парень поймет смысл его немного сумбурных словесных излияний, а после задумчиво взглянул на полуэльфийку, что закончив разливать вино, присела рядом с колдуном и, взяв кисть винограда, стала умело и ловко очищать темные спелые ягоды от косточек. Пожалуй, ее он тоже оставит себе. Как и рыженькую, а после можно будет и поменяться, но загадывать пока еще рановато, пожалуй. Неизвестно как дело дальше пойдет, да и голубоглазой северянке Ильс явно нравился. Массаж она ему делала не без доли довольно очевидного удовольствия. Да и кому не понравится приветливый молодой паренек? Увы, но посетители борделей для богачей не так уж часто бывают молодыми, симпатичными и без дурных наклонностей в постели. Эйнеке, конечно, к рядовым гостям борделя себя тоже не относил, но все же признавал, что был слишком... своеобразен для здешних дам в силу своих требований и повадок. 
- К слову, Ильс, а ты часом не увлекаешься азартными играми? - как бы между прочим поинтересовался Эйнеке под веселое хихиканье девиц. Ну а что? Напиваться молча не хотелось, а лясы точить веселее за каким-нибудь делом, - Давненько не играл я ни в карты, ни в кости. Впрочем, сейчас бы согласился сыграть и в какую-нибудь веселую нелепицу вроде "Я никогда не...". Не слышал о такой игре?

Магиус продолжал мурлыкать, развалившись на подушке кверху лапами и позволяя рыжеволосой девице чесать ему пузо. Он даже прикрыл глаза, явно наслаждаясь чужими ласками. Эйнеке, наблюдая за этим, вновь усмехнулся, да покосился на светловолосую даму, что старательно массажировала плечи Ильса. Пока все разумеется было в рамках приличия. Никто ни к кому в штаны не полезет. По крайней мере сейчас. Забавно конечно, но Эйнеке знал наверняка, что без какого-либо одобрения с его стороны дамы не станут проявлять особой инициативы. Его привычки слишком хорошо знали в этом заведении, а потому... играли в соответствиями с этими своеобразными правилами, дабы порадовать вполне состоятельного клиента. Немного подумав, маг чуть кивнул головой девушке, а та, поняв этот жест и лишний раз подтвердив домыслы мага, принялась старательнее массажировать чужие плечи, прижимаясь к спине парня довольно-таки пышной грудью, прикрытой такой одеждой, у которой от одежды было, пожалуй, одно только название. Тем временем одна из девиц закончила с чисткой апельсина и уже подсела поближе к Ильсдерсу, предлагая ему угоститься сочными дольками этого фрукта.
- А давай на желания и сыграем, - весело хмыкнул маг. Действительно, а на что им еще играть? Без ставок игра - не игра, азарту мало, если нечего проиграть, но на деньги с этим пареньком полуэльф не видел смысла даже пытаться сыграть. Ильс, конечно парень неплохой, однако он совсем не походил на того, кто владеет кучей золотых в карманах и в кошельках у пояса или внушительном счетом в любом из гномьих банков Леммина. Да и не хотелось Эйнеке ненароком кого-то обанкротить. Как игра повернется еще неизвестно, только вот если Эйнеке проиграется, ему это все равно что с гуся вода, а вот Ильс... для него подобное могло бы стать серьезной дырой в бюджете. По крайней мере так думалось магу, а он мог и ошибаться, хоть и никогда бы не признал за собой такого вслух.
- Поиграем в "Я никогда не..." на желания! - с некоторым торжеством в голосе хохотнул Эйнеке, а после принялся разъяснять правила и как все это будет выглядеть на практике:
- Один из нас говорит "Я никогда не..." и, в общем-то, говорит то, чего никогда не делал. Если второй когда-то такое отчудил, то он пьет содержимое своего бокала до дна и исполняет желание первого. Все понятно? - чуть наклонив голову, поинтересовался полуэульф и усмехнулся, - Если да, то начинай. Ты первый.

Условия игры названы и приняты, а значит забава началась. Эйнеке весело ухмыльнулся, предвкушая грядущее развлечение, а после откинулся на подушки, устраиваясь поудобнее. Кто знает сколь скоро кому-то из них двоих придется бежать выполнять чужое бредовое (а иначе нельзя, всяк задание-желание должно быть бредовым, так веселее!) поручение, а потому и следовало по возможности максимально насладиться комфортным пребыванием на подушечках, да еще и в обществе дам. Маг толком захмелеть еще не успел, но все же решил наконец прибегнуть к некоторым услугам девушки, что до этого чистила виноград. Поманив ее к себе, полукровка чуть усмехнулся. Девушка поняла пожелание клиента без излишних слов. Очищенный виноград вместе с блюдечком оказался теперь где-то между Эйнеке и второй куртизанкой, а сама прелестница, усевшись за спиной полукровки, принялась ласкать его, нежно оглаживая грудь, шею и плечи, попутно впустив тонкие пальчики в черную шевелюру мага. Действовала она пока вполне осторожно и ненавязчиво, что вполне пришлось по вкусу полуэльфу, а заодно не слишком-то помешало ему наслаждаться вкусом очищенного винограда и ждать первого хода, право совершить который он уступил Ильсу. Начинать партию первым всегда не просто, особенно с незнакомым игроком, но парень вполне справился, да и времени у него на то слишком уж много не ушло.
Заслышав слова нового знакомца, Эйнеке весело хохотнул, но к своему бокалу с вином так и не притронулся. Не знал маг тогда, что все его приключения с драконами еще только впереди и что спустя три года он сломает себе руку, оказавшись под опекой серебряной драконицы, а за год до этого события попадет в весьма неоднозначную ситуацию уже в компании золотой самки.
- Эх-хе-хе, и я никогда не дергал за хвост дракона, - честно признался полукровка, а после задумался. Теперь настал его черед говорить чего же он никогда в жизни не делал, а делал Эйнеке за свою жизнь довольно-таки много странноватых или иногда откровенно неадекватных поступков. В конце концов, не зря определенная часть населения Леммина (да и не только Леммина) считала его сумасбродом, психом и безумцем. Впрочем, были за магом и безумства, которых он не совершал, но хотел бы опробовать. Может быть и когда-нибудь, однако сказанное им дальше было скорее просто чистой воды импровизацией.
- Я никогда не спал с рогатой женщиной! Тифлингом, - выпалил полуэльф, весело смеясь, - Хотя и мой братец говорит, что рога в этом деле лишь добавляют удобства. Есть за что держаться.