Широкая, покрытая золото-багряными листьями дорога, плыла впереди словно в туманной дымке. Вечерело. Небо было чистым, и, пожалуй, его не было бы видно, будь кроны сомкнутых над головой деревьев по-прежнему богато украшены листвой. Но осень берет своё, и теперь, в ноябре, листва шуршала лишь под ногами пеших ходоков да копытами лошадей. Звезды складывались в многочисленные причудливые узоры, и даже самые суровые воины нет-нет, да и вскидывали головы, чтобы разглядеть то или иное созвездие. По ним угадывали, какой погода будет на неделе, шутили обо всяких предзнаменованиях, прикидывали, на что похоже какое-то особое скопление звезд.
Путь был тих и спокоен. Эти тропы Селебрен знал так хорошо, что сумел показать бы каждый уголок, каждую завалинку, каждый пенек с завязанными глазами. И хотя врожденное чутье опасности заставляло его то и дело проверять дорогу впереди, уезжая на несколько сот метров, эльф всё равно возвращался к остальному отряду.
Их было всего-то с десяток. Среди них пятеро людей, два лесных эльфа (помимо Селебрена), один морской и один эльфийский полукровка. Такой пёстрой компанией возвращались они в Гульрам. Обычно Селебрен, выполняя то или иное поручение короля, предпочитал путешествовать как раз в компании, говоря, что так и время быстрее летит, и не скучно, и в случае необходимости можно обороняться всем коллективом. А в эту группу эльфов пополам набралось - лучше и не мечтать!

Пока что всё было тихо и спокойно. Уже два дня ехал отряд, и Гульрам по всем признакам должен был скоро показаться перед глазами. Предчувствуя концовку путешествия, члены отряда шутили и смеялись. Выглядели, в общем, довольными жизнью и тем, что ничего в дороге с ними не приключилось.
- Хотя тут я буду жаловаться, - проговорил один из эльфов. - Когда такое было, чтоб за всю дорогу ни волчишки не подстрелить, ни хищника поболее? Разбойники перевелись всё, что ли...
- Ну уж лучше так. Смотри, какая спокойная звездная ночь грядет. Я бы сейчас не отказался улечься, глядя в небо и считая звезды. Вон там, гляди, не Охотник ли за своей добычей гонится? - второй указывал пальцем в небо, водя по воображаемому рисунку.
- Вам, эльфам, лишь бы за красотами понаблюдать, а настоящего боя избежать, - хохотнул кто-то из людей, раз за разом выпускающий сизые кольца дыма из своей курительной трубки.
- Эй ты, человек, если хочешь посмотреть, как мы умеем сражаться, так слезай со своей кобылы и вступи в бой с любым из нас! - тут же возмутились лесные жители.
Селебрен за всеми этими перебранками наблюдал едва ли с интересом. Он лишь прислушивался периодически, дабы его попутчики действительно не решили выяснить отношения в драке. Но пока что все они лишь забавлялись. О серьезной стычке говорить не приходилось. Да и окружающая обстановка теплого осеннего вечера с ароматными лесными запахами не располагала к каким-то выяснениям отношений.

Все эти дни группа так ни разу и не остановилась на привал. Селебрен говорил, что не стоит оно того, что уже вот-вот до нужного поворота, а там и какой-нибудь трактир придорожный встретится, но спутники его желали отдыхать именно здесь и сейчас. Рассказывали о красоте золотой осени, леса, о том, что нужно буквально ловить эти моменты последних теплых деньков, тем более если спорщики все-таки решат помериться силами, то в лесу сделать это будет куда сподручнее. И места много, и зевак нет.
Хотя, как оказалось, с последним пунктом дело обстояло совсем иначе. Селебрену все же пришлось уступить и дать добро разбить временный лагерь у одного из древних величественных деревьев. Эльф вовсе не был рад этому обстоятельству и внутренне сетовал то, что люди не столь выносливы и не столь прозорливы, как их проводник. Селебрен не мог четка сказать, что настораживает его в этом лесу, однако что-то однозначно настораживало, и потому он был готов не спать хоть всю ночь, караулить и пристально выглядывать в ночной темноте смутные образы. Чуткий слух был призван оповещать эльфа о каждом движении вокруг. То ли сова перелетит с ветки на ветку, то ли мышь проскочит под листьями, то ли ветром шишку перекатит - всё это слышал Айвэ и реагировал на каждое дуновение ветра, как заправский параноик.
Энии повезло, что она действовала тихо и обходила Селебрена за версту, но и то он то ли услышал ее осторожные тихие шаги, то ли почувствовал каким-то десятым чутьем, но сразу же насторожился, поднялся с расстеленного плаща и положил ладонь на рукоять кинжала. За луком тянуться было далеко, но эльф и кинжалы метать умел с потрясающей точностью и скоростью.
Как гибкая, изящная кошка, Селебрен обошел дерево-навес (то самое, под которым и расположился на ночь отряд) с обратной стороны. Он не видел Энию, но зато она прекрасно видела его, замершего перед ней в паре метров и, казалось, глядящего прямо на нее. Он слушал. Каждый шорох, каждое шевеление листвы, локона волос под порывом ветра. Каждый едва уловимый шорох одежды, издаваемый вздымающейся при дыхании грудью.

Нимфе повезло сегодня. Селебрен был готов поклясться, что в этом лесу что-то не так. Именно сегодня что-то не так, хотя он не раз бывал здесь раньше и знал, как ведет себя лес со своими обитателями. Эти деревья всегда были друзьями лесных эльфов. А теперь они, казалось, как-то вели себя отстраненно и холодно. Если так вообще можно говорить о деревьях.

Наутро Селебрен снова был готов выступать дальше. Ему не терпелось поскорее покинуть это место. Странная тревога съедала его душу и не давала покоя голове. Эльф разбудил своих спутников, едва на рассвете заалели первые лучи солнца. Сверился с компасом и...
- Не может быть, - пробормотал он. Компас четко указывал, что впереди вовсе не то направление, которое нужно. Хотя Айвэ был уверен, что они остановились, не разворачиваясь обратно. А взглянув на небо и читая созвездия, еще горящие на светлеющем небосклоне, Селебрен с облегчением выдохнул, - отлично, это просто компас сломался, а я уже думал, с памятью какие проблемы.
Но кульминация всего началась тогда, когда остальные члены отряда начали возмущаться тем, в какую сторону Селебрен собирается продолжать путь.
- Господин проводник, вам явно следовало выспаться, посмотрите же на дорогу, она выглядит точь-в-точь как та, откуда мы прибыли. Там и следы копыт наших лошадей, нам нужно ехать совершенно в другую сторону.
- Нет, - возразил Селебрен. - Я знаю, куда нам ехать, и раз уж я веду дорогу, то извольте слушаться моего чутья.
- Ваше чутье требует отдыха. Поэтому вы не видите, что хотите повести нас обратной дорогой?
- Я вижу, что тот путь... - эльф запнулся. Он не знал, как так случилось и как можно выразить свои чувства словами, когда то, что видишь, и то, что думаешь, совершенно не совпадают. Однако, Селебрен был уверен, что двигаться им надо именно в том направлении, куда он указывает.
- Значит, пока вы не придете к единому решению, мы никуда не поедем, - вмешался еще один путник. Остальные согласно загалдели. И Селебрен лишь махнул рукой.
- Ладно, в таком случае я пока осмотрюсь, - досадливо хмыкнул он. Раз уж звезды говорят ему, что север не в той стороне, куда показывает компас, то должны быть и другие признаки этого. Мох на деревьях, богатство растительности и прочее, прочее, о чем может прочитать следопыт в своей родной стихии - лесу.

Вглубь темного леса уходил Селебрен, не боясь, что в очередной раз тропы спутаются, и ему не суждено будет вернуться. Не подозревал он, что здесь орудует рыжеволосая шутница, которой просто ради развлечения захотелось поиздеваться над обычными путниками. Ну ладно, не совсем обычными, ведь там были и люди, и эльфы вперемешку. Однако этот лес Селебрен знал хорошо, знал, что в нем обитают дриады, а с дриадами у лесных эльфов всегда были налажены теплые и дружественные отношения. В Арисфее местные дриады даже помогали патрулировать и защищать эльфийские владения, как свои собственные. В общем, никаких разногласий у этих двух народов не возникало. Селебрен был уверен, что и в этом лесу он может обнаружить если не целое поселение дриад, то хотя бы парочку из них, которые рождены от старых и могучих деревьев. Они не откажутся помочь светлому эльфу, тем более что это не простой житель Арисфея, а советник короля, фигура, надо сказать, не последняя в эльфийском сообществе.

Однако сейчас Селебрен, пробираясь через заросли деревьев и кустарников, продолжал прислушиваться ко всему, что его окружало. Тонкий эльфийский слух позволял вычленять из общей какофонии лесных звуков что-то отличное, то, что, по мнению следопыта, здесь казалось чужим и непривычным. Выбивалось из всей картины. Уследить за передвижениями иллюзорно укрытой девушки эльф, естественно, не мог. Ему в голову приходили мысли, что он здесь не один. Впрочем, такие мысли ему приходили еще там, у лагеря. Когда он остановился, прислушиваясь и словно бы принюхиваясь, и глядел почти что на Энию, точнее сквозь нее.
Сейчас примерно такое же ощущение не покидало Айвэ. Он то и дело резко поворачивал голову на тот или иной едва различимый шорох, хруст ветки, шелест листьев, но ничего необычного в полутьме его глаза не могли углядеть.
Нет, Эния могла не бояться, что Селебрен увидит тот самый смазанный силуэт. Лесные эльфы пусть и обладают острым зрением, но в темноте не видят. Зато иные органы чувств у них хорошо развиты, и Айвэ именно что почувствовал что-то движущееся в стороне от себя, нежели увидел. Далее рука уже работала словно сама по себе, по инерции. Выпроставшись вперед, она метнула один из кинжалов. Его острое лезвие зазвенело, рассекая воздух, и прошло в каких-то сантиметрах от уха девушки, после чего глубоко и крепко воткнулось в ствол дерева позади.
Но не только напугать невидимку мог такой бросок. Прядь рыжих длинных волос отсёк кинжал и пришпилил собой к тому же дереву. Их Селебрен тоже заметил не сразу. Но он сразу бросился вслед за своим оружием и тут уже замер, глядя, какую жертву оно раздобыло.

Рыжий локон, несомненно, принадлежал девушке. Выдернув кинжал, но пока не вкладывая его обратно в ножны, Селебрен перебрал длинными изящными пальцами этот мягкий переливчатый шелк, который, казалось бы, даже в ночи излучает какое-то сияние.
- En'ne te! (Покажись) - довольно громко воскликнул эльф, озираясь по сторонам. Он в то же время старался не нарушать лесной тишины и теперь прислушивался во всем своем старании, пытаясь уловить даже самое мельчайшее движение незнакомой девушки. - Уже поздно прятаться, ты выдала себя!

Ну тут Селебрен совсем бы не огорчился, если б его кинжал воткнулся не в дерево, отхватив прядь чьих-то волос, а в чье-то горло. Конечно, увидев бы после, чье именно горло вспорол кинжал, эльф бы очень огорчился, и долгое время после пришлось бы проводить в храме Имира и собственных покоях, искореняя из своей души этот грех. Но однако же нельзя шутить таким образом над тем, кто в каждом дереве видит сокрытого врага, за каждым кустом - притаившегося соглядатая. Да и вообще так шутить ни над кем нельзя, коль не желаешь навлечь неприятностей на свою голову.
Девушке, кем бы она ни была, еще повезло, что она попалась сейчас именно Селебрену, а не кому-то другому. Даже среди лесных эльфов не каждый сочтет, что подобные шутки с его персоной должны восприниматься как шутки. К тому же перспектива очень соблазнительна - они здесь одни в лесу, никого нет рядом, нет свидетелей.

Хозяйка рыжей пряди почти сразу же проявила себя, сбросив магическую завесу. Селебрен даже на миг отшатнулся, он не ожидал, что девушка объявится так близко - на расстоянии вытянутой руки. Да еще и... внешность у нее, одежда такие... видимо, слишком подходящие для лесного жителя. Тут скорее отсутствие одежды бросается в глаза, нежели ее наличие.
"Какой стыд... Женщины, пожив некоторое время среди людей, теряют последние капли моральности и понятия не имеют о правилах приличия", - эльф сосредоточил взгляд холодных голубых глаз исключительно на лице девушки, однако по его лицу можно было понять, что вид магички его скорее возмущает, нежели привлекает. И дальнейшее обращение к лесной жительнице тоже было подчеркнуто-холодным, хоть и вежливым, тут уж Селебрена нельзя было упрекнуть в непочтительности. И это несмотря на то, что совсем недавно он был настроен и вовсе достаточно агрессивно.
- Если бы попал не в волосы, то мы бы сейчас не разговаривали, - проговорил эльф спокойно, хотя за этой маской спокойствия скрывалась такая же холодная и подавляемая ярость. - И не нужно изображать из себя жертву, Arwen en amin (миледи), вы прекрасно знаете, отчего я здесь оказался. Зато мне хочется знать, что здесь делаете вы и для какой цели устроили это... представление? - и хотя Селебрен убрал кинжалы обратно в ножны, его рука была напряжена, и проверять реакцию эльфа было бы плохой идеей.
Подчеркнуто вежливое отношение к незнакомке сквозило и в этом классическом обращении к ней исключительно на "вы". Вначале, поймав локон в ладонь, Селебрен позволил себе вольность фамильярности, но теперь он одернул себя, мысленно отвесив подзатыльник за то, что отошел от своих извечных принципов.

Кроме того, эльф внутренне торжествовал по поводу того, что поверил своему внутреннему чутью и оно не подвело. Как, интересно, запоют остальные в отряде, когда узнают, кого обнаружил Селебрен, проводя небольшую разведку в окрестностях? А то, что эта девушка как-то причастна к изменению дороги и прочим неожиданностям, Айвэ не сомневался.

Отредактировано Селебрен Айвэ (12-12-2015 18:01:54)

Несмотря на то, что они оба принадлежали к светлым, у них разительно отличались всякие понятия о том, что можно делать, а чего нельзя. Селебрен уже догадался, кто стоит перед ним. Тут и чутье помогло, и собственная логика, и знания о мире, дриадах, так что о природе этой девушки можно было особо не задумываться. Нимфа. И она говорит, что живет здесь, а Айвэ знал, что в этом древнем лесу обитают дриады, и явно что они не пустят к своему поселению и близко каких-нибудь людей. Значит ли это, что рыжеволосая проказница живет вместе с духами леса, а не воспитывалась где-то среди людей, как поначалу ошибочно подумал эльф?
"Значит, это дриады так нарядили ее? - моментальный взгляд на почти оголенную фигуру девушки - и снова Селебрен смотрит лишь в глаза своей собеседницы, - пожалуй, я был слишком строг к ней в таком случае. Она попросту не представляет, что в остальном мире такой вид вызывает лишь греховные мысли, возмущение и разжигает вражду. Как бы они ее ни учили, а нормы поведения уж точно прошли мимо", - эти выводы эльф сделал, не только лишь исходя из визуальных впечатлений, но и из того, что услышал в обращении к себе. Нимфа понятия не имела о том, как следует обращаться к незнакомцам, безапелляционно "тыкала" и хамила, даже вон развернулась спиной, считая, видимо, что может позволить себе так просто оборвать и закончить разговор.
Однако Селебрен должен был ее разочаровать. Он, памятуя о ее проделках на дороге, не собирался вот так просто отпускать девушку. Но и памятуя о том, какими способностями владеет, понимал, что нормального разговора сейчас у них не получится. Девушка с характером, слишком самоуверенна в себе, несомненно, уповает на свою магию, как на неприкосновенную защиту.
И то, что собрался сделать Селебрен, уж никак не вязалось с образом благородного эльфийского лорда, коим Айвэ был. Он понимал, что его действие будет грубым нарушением всех его принципов, и за подобное по возвращению домой его спина покроется новыми шрамами, а колени собьются от того, сколько раз на них он будет стоять перед алтарем Имира, молитвами искупая свою вину. Всё это эльф понимал и шел на подобное действо осознанно, пусть и ненавидел себя в ту самую минуту, как замахивался кинжалом в доверчиво подставленную спину.
Нет, Селебрен не собирался убивать девушку. Но понимая, что она добровольно никуда с ним не пойдет, решил сначала действовать, а затем говорить.
Ястреб с переливающимся всеми оттенками алого рубином в рукояти с легким свистом устремился вперед, брошенный точным выверенным движением лучшего стрелка Арисфея. Тяжелая рукоять, развернувшись в нужный момент, с достаточной силой врезалась в затылок нимфе, оглушая ту. Селебрен быстро настиг обмякшую девушку, подобрал свой кинжал, затем подхватил на руки и свою жертву.
- Amin hiraetha (прошу прощения), - тихо проговорил он. - Но это необходимость.
И со своей ношей быстрым шагом эльф направился обратно к лагерю.

А там все иллюзии спали, едва наложившая их чаровница отключилась. Остальные члены отряда выглядели удивленными, когда увидели, как на их глазах меняется пейзаж, но еще более удивились они, увидев Селебрена, выбирающегося из лесу с такой удивительной находкой. Без шуточек, конечно, не обошлось, особенно они касались внешнего вида лесной девы, но тут эльф резким приказом заставил своих соратников замолчать. Уложив нимфу на расстеленный плащ, он затем коснулся руками ее затылка, взывая к своей светлой магии. Хотя бы шишку и головную боль снять мог, надеясь чуточку сгладить впечатление от их с нимфой первого знакомства.

Прекрасно понимая, что поступил плохо, Селебрен, однако, искал и оправдания для себя. И даже находил их, говоря, что иного выхода у него не было. Что своенравная лесная дева не послушалась бы незнакомого мужчины и не пришла бы добровольно к лагерю, где находится еще с десяток незнакомых вооруженных мужчин. А ему было необходимо привести ее сюда, чтобы она сняла заклинание. Оно, правда, и без того спало, как только нимфа потеряла сознание, и девушку можно было бы оставить на траве, но ведь Селебрену нужны были доказательства своей правоты перед соратниками. Они не верили ему, когда он указывал верный путь. И теперь на его руках была шутница, спутавшая тропы и перемешавшая звезды.

Очнувшись, нимфа снова решила проявить характер. Поначалу она испугалась, это было видно, и к гадалке не ходи. Селебрен понимал прекрасно, что иной реакции ждать от девушки не приходится, особенно беря во внимание тот факт, что он ее давеча оглушил. К нимфам, как и к дриадам, эльфы не питали неприязни, а совсем наоборот, считали их своими ближайшими союзниками, так что Айвэ старался сейчас, можно сказать, загладить свою вину. Ну, может быть, не очень хорошо старался. Не был он приучен общаться с юными полуголыми девушками-дикарками, встреченными случайно в лесу.
Она шарахнулась от Селебрена назад, словно от прокаженного. Затем точно также, с такими же очумелыми глазами попыталась отползти в сторону, избегая непосредственной близости других эльфов. А затем, подскочив, попыталась сбежать, но была перехвачена одним из них. Визгом наполнился древний лес, и эльфам, чьи чуткие уши страдали сейчас больше всего, больше всего хотелось засунуть в это кричащее отверстие какой-нибудь кляп. Брыкалась она, как молоденькая норовистая козочка, но только козочки не призывают волков на поляну и не заставляют оттого всех присутствующих вооружиться и занять оборонительные позиции.
- Без паники, господа, - махнул рукой Селебрен, - Ille Istar (Она - маг), это всего лишь иллюзия.
- Ты уверен? Выглядит очень уж... по-настоящему. И совсем не иллюзорно.
- Сами подумайте, откуда здесь взяться стае волков из воздуха? - резко отозвался эльф. А затем перевел взгляд на девушку, - прошу вас, успокойтесь, миледи, иначе я буду вынужден вас обезвредить.
Что он под этим подразумевал, неведомо, но сам он имел в виду, что снова двинет ее по затылку и "выключит". А дальше они просто поедут все вместе в Гульрам. И нимфа поедет туда, переброшенная через седло, как ценный трофей.

Знал бы Селебрен, что с воспитанием и обучением этой лесной дикарки всё обстоит таким образом, то, наверное, выбрал бы какую-нибудь иную тактику налаживания контактов. Ну кинжалом в затылок точно не стал бы запускать. Хотя.. а может быть, и стал. Всё равно девушка резво и целенаправленно уходила, считая, что разговор окончен, а эльфу некогда было в тот момент придумывать альтернативные методы по ее остановке. Но дальше он мог бы повести себя по-другому. Например, видя, как от страха округлились глаза нимфы, как она дергается и пытается вырваться, словно бесноватая, мог догадаться, что девчонка, воспитанная в узком дриадском кругу, даже мужчин в своей жизни наверняка не видела.
- Tampa he, Aerdas (Отпусти ее, Эрдас), - скомандовал пленителю девушки Селебрен. Затем обратился уже непосредственно к ней, перейдя на всеобщий, - вы ведь не сбежите, миледи? Мы доверяем вашему слову.
Темноволосый с явной неохотой разжал свою хватку, витиевато пошутив насчет того, с каким удовольствием продолжал бы играть роль стражника для такой полураздетой красавицы. Остальные члены отряда рассредоточились, отступив чуть дальше, но всё равно образовывали собой вокруг нимфы своеобразное кольцо, таким образом девушка не смогла бы сбежать, не попавшись снова кому-нибудь в хватку.
Что с ней делать, Селебрен не представлял. Вроде бы и отпустить надо, но кто даст гарантию, что она снова не попытается в отместку зачаровать тропу или лес? В прошлый раз она, не ожидая, видимо, что один из эльфов окажется устойчивым к ее ментальным чарам, прокололась, но теперь знала об этом и могла попытаться обойти защитный заслон. Айвэ не мог допустить продолжения подобного. Пусть даже теперь они знают, чьих рук все эти проделки, ну а толку, если картинка мира вокруг сходит с ума и ты не представляешь себе, где настоящее, а где иллюзия.
По этой причине отпускать девушку Селебрен считал непозволительной ошибкой, которая могла бы аукнуться не раз. Но и забирать ее с собой - всё равно что украсть. Да и зачем эльфу такое создание в довесок? Глядя на нимфу, он подозревал, что проблем от нее в дороге будет куда больше, чем если оставить ее здесь и отправить домой.
Вопреки своему заявлению о том, что данному слову Селебрен поверит, он, конечно, не был таким наивным, чтобы всё принимать за чистую монету. А если учесть, что нимфа - любительница пошалить с иллюзиями, то тут он и подавно не верил ей ни на йоту.
- Присядьте, - предложил он ей, указав на расстеленный на траве плащик. Тот самый, на котором она и очнулась. - Давайте поговорим без ваших попыток удрать и моих вас остановить. Для начала мне хочется узнать, все эти проделки с изменениями местности и попытками нас запутать - ваших рук дело? И если так, в чем я практически не сомневаюсь, то... зачем?
Пока они разговаривали, остальные мужчины понемногу принялись заниматься своими делами. Лагерь можно было сворачивать, раз проблема с дорогой оказалась решена, время-то на месте не стоило, и уже пора было двигаться дальше.

Как только нимфа дала слово, Селебрен подал знак своим спутникам, и те рассредоточились, занимаясь теперь своими делами, что обычно принято делать в походе. Но так как продолжение пути на неопределенное время приостанавливалось, они частично разошлись по окрестностям. Кому в кусты приспичило, простите за подробности, кому где-то привиделись ягоды спелые в кустарниках, а кто-то просто возжелал погулять в одиночестве и поразглядывать прекрасные древние деревья.
Сам же Айвэ испытывающим взглядом, не таким уже холодным и колючим, как в первую встречу, глядел на нимфу. Она теперь казалась ему скорее маленькой напуганной девчонкой, попавшейся за шалостью и знающей, что за подобный проступок никто ее не похвалит. Или не знающей? Тут признаться, Селебрен сомневался, ведь девушка вела себя так, словно это она - невинная жертва обстоятельств, ее без вины схватили и удерживают, как какую-то преступницу, а на самом деле она всего лишь простая путница, и все эти события - лишь череда совпадений. Надо сказать, что такого поведения Селебрен окончательно не понимал. Ему было очевидно, что такие шутки с рук спускать нельзя. Очевидно и то, что нимфа не понимала, до каких серьезных последствий могли довести ее шалости. Он бы снизошел до того, чтобы наставить ее на путь истинный, возможно, даже показать, в чем состоит свет Имира и добродетели, которыми Светлый Бог одарил своих детей. Нуждается ли она в том? О, однозначно, просто пока может даже не подозревать об этом.
Да и манера общаться, манера самого разговора, слова, которые она подбирала, жесты, поведение, не говоря уже об одежде - всё это оставляло желать лучшего. Маленькая дикарка, воспитанная в лесу словно зверьми какими-то, а не дриадами. Селебрен даже удивился, что она настолько не воспитана, ему казалось, что дриады чтут древние традиции и их близкая дружба с эльфами способствует взаимопроникновению культур. Но тут, судя по всему, был не тот случай.
- Вы считаете, что от скуки и ради веселья можно заколдовать целый отряд, спешащий, быть может, по важному и неотложному делу? - укоризненно посмотрел Селебрен на девушку. - А не подумали ли вы, что мы можем мчаться на помощь попавшим в засаду друзьям. И это из-за вас они погибнут, не дождавшись подмоги, потому как вам вздумалось пошутить и запутать тропы. Не подумали ли вы, что среди нас мог оказаться смертельно больной товарищ, требующий срочной помощи лекарей, и промедление для него смерти подобно, что опять же теперь лежало бы на вашей совести? Или... - он склонился чуть ближе, глядя на нимфу, как строгий учитель на нерадивую провинившуюся ученицу, - вы не подумали о том, что могли попасть не на эльфов, которые вашу проказу могут простить, благо ничего худого не случилось, а на шайку разбойников, среди которых не будет таких доброжелательных особ, как я, и кто не станет растолковывать вам, почему нельзя играть чужими судьбами в угоду своей скуке? Разве вам не дорога ваша юная и лишенная опасностей жизнь в глуши дриадского леса?
Селебрен выпрямился, отводя взгляд в сторону. Теперь он наблюдал за тем, как оставшиеся у лагеря несколько человек проводят сборы и навьючивание лошадей.
- Вам обязательно нужно учиться, - пространно заметил он, словно не обращаясь ни к кому конкретному. Но так как рядом с ним, кроме рыжеволосой лесной жительницы никого не было, то становилось очевидно, кому адресованы эти слова.

Чем больше Селебрен общался с этой девушкой, тем сильнее удивлялся и недоумевал. В результате в его голове сформировался эдакий соборный образ дикарки, не обученной вообще никаким азам правил поведения и даже навыкам общения. Мало того, что нимфа тыкала ему, будто они сто лет знакомы и вообще лучшие друзья, то ладно. Селебрен еще закрывал на это глаза, хотя терпеть не мог столь фамильярного к себе отношения. Ведь даже к своей супруге он обращался уважительно и почтительно на "вы". Однако это были его личные заморочки, он считал, что все вокруг имеют право, чтобы к ним обращались с должной вежливостью, потому и не слетали с его языка ни грубости, ни колкости, ни фамильярное "ты". Селебрен очень редко повышал голос, обычно это происходило в какие-то экстремальные моменты, когда грозила опасность и не было иной возможности кого-либо дозваться. Но если Селебрен мог закрыть глаза на это грубое "ты" в свою сторону, то другое ему очень уж не понравилось.
- Я советую вам выбирать выражения, невоспитанная девочка, когда вы разговариваете с незнакомыми и куда более старшими вас особами, - холодно заметил эльф. - В противном случае однажды за свой дерзкий язык вы можете поплатиться жизнью. К вашему сведению, есть маги, на которых ваши чары не подействуют совершенно. И пытаетесь вы скрыться среди деревьев или нет, это не поможет вам. Далеко не каждый эльф и, наверное, удивлю вас, не каждая дриада и не каждая нимфа, такая же как вы, стойко стерпит ваши игры. И раз уж вы любите шалости, то умейте и отвечать за свои деяния, - веди девушка себя иначе, более сдержанно и уважительно, то сейчас они с Селебреном расстались бы в добрых отношениях. Быть может, эльф ее даже проводил до кромки дриадских владений.
Он поднялся на ноги и коротко свистнул, его верный конь уже через несколько секунд стоял рядом, фыркал и рыл передним правым копытом землю. Белая грива волнами свисала на одну сторону шеи, а хвост был заплетен в толстую косу.
Селебрен снял с седла моток серебристой шелковой эльфийской веревки. На вид она не внушала опасений, но на самом деле по прочности ей не было равных.
- Вы поедете с нами и вкусите прелестей всех ваших игр на себе, - голос эльфа, отдающий металлом, не предвещал ничего хорошего. Нимфа показалась сначала Селебрену милым ребенком, которому можно простить шуточку, однако после того, как этот "милый ребенок" заговорил, советник решил совсем иначе. Проучить ее можно лишь тем же образом, каким она хотела подшутить над проезжающим мимо отрядом. - Я завяжу вам глаза, руки и, если будете брыкать, ноги тоже. Довезу вас до тех мест, которые будут для вас незнакомыми. И там отпущу. Будете искать дорогу домой сами. И если по пути наткнетесь на шайку разбойников, работорговцев, орков или стаю диких зверей, считайте, что вам не повезло.
По приказу Селебрена к нему и нимфе подошли еще два эльфа. На тот случай, если девушка опять будет пытаться сбежать, драться или колдовать. Был еще и крайний вариант воплощения в жизнь задуманного Бреном наказания - он мог попросту снова погрузить ее в беспамятство. Добровольно или нет - нимфа в любом случае не сможет избежать грядущего. Ну был еще, конечно, крохотный шанс, что она осознает грубость своего поведения и попытается все наладить, но Айвэ в это верилось с трудом.

То, что его своеобразное предложение вызовет подобную реакцию, Селебрен предполагал. По этой причине он подал незаметно знак своим соратникам подступить ближе, и когда нимфа попыталась юркнуть и сбежать, то снова угодила в капкан мужских рук. Ее попытки воззвать к справедливость вызвали у эльфа лишь усмешку.
- Вы поступаете именно так. Считаете, что вам позволено играть чужими судьбами, путая их дороги. Так чем же вы лучше нас? Почему не желаете оказаться на нашем месте? Только теперь мы спутаем ваши дороги, и выкручивайтесь, как умеете, - говорил он спокойно и всё тем же холодным, чуть насмешливым тоном. Грех, конечно, смеяться с лесной дикарки, подтрунивать над ее привычками и повадками, когда сама она, проведя в лесу всю свою жизнь, не знала ничего, кроме того, чему научили ее дриады. И то Селебрен мог поклясться, что даже этому девчонка не желала учиться. Жаль, конечно, что такой магический потенциал она тратила на глупые шутки и рисковала собственной жизнью, проворачивая подобные фокусы.

Выкручиваться нимфа начала сразу же, как только прозвучали эти слова. Селебрен, его недоработка, выпустил из виду, какими способностями владеют эти очаровательные существа природы. Забыл, что одной из главных их способностей является то самое магическое очарование, от которого не избавиться, как от навязчивой идеи. Вспомнить об этом пришлось, когда оно волной окутало того эльфа, что поймал девчонку и потому оказался к ней ближе всех. Не повезло эльфу.
Хотя, пожалуй, ему повезло куда больше, чем любому другому, окажись на его месте, например, человек или полуэльф. Этот же отделается через пару часов легкой головной болью, ну и вдобавок будет весь в оскорбленных чувствах и жаждать праведной мести. Но сейчас он желал наоборот - защищать лесную красавицу, пусть и не ценой своей жизни, пусть и не бросаясь в омут с головой, но решимость ярко горела на его лице.
Из-за этого происшествия у нимфы оказалось немного времени, которым она и поспешила воспользоваться, снова сливаясь с окружающей средой. Селебрен мысленно выругался.
Нет, она не уйдет. Он слишком хорошо умеет читать следы, улавливать малейшее дуновение ветра, легчайшее дыхание, самое незначительное движение земли, прогибающейся под чьим-то весом. Айвэ замер, словно превратился в статую. Он слушал, напрягая все свои органы чувств. И когда нимфа приблизилась к нему, то она уже была замечена, однако Селебрен не делал никаких резких движений, позволив ей думать, что ее по-прежнему никто не увидел. Но дело в том, что находясь так близко рядом с эльфом и не стоя на месте неподвижно, она оказалась замечена эдаким расплывчатым почти прозрачным силуэтом.
Выбросив вперед руку, Селебрен крепко поймал девчонку за локоть.
- Я не советую повторять вам подобный фокус, как с бедным моим товарищем. В противном случае мне снова придется вас оглушить, потому как я не могу рисковать здоровьем своего отряда, - без ноты угрозы в голосе, даже как-то мягко проговорил советник.
Затем по-эльфийски коротко отдал приказ обезоружить очарованного эльфа и присматривать за ним, не давая совершать глупостей.
- Вы, кажется, считаете, что я шучу? - вежливо поинтересовался Селебрен. - Так вот вынужден разочаровать вас. Изначально шутили вы, и эти шутки вышли вам боком. Я же предельно серьезен. Я бы даже закрыл глаза на ваши проделки с дорогой и прочим, коль вы бы проявили хоть какое-то уважение и разумение ситуации. Увы, я вынужден признать, что ваше воспитание оставляет желать лучшего. И по всей видимости, вы можете учиться лишь на своих ошибках. Забирайтесь на лошадь, - Хаар, белоснежный прекрасный юный жеребец гарцевал рядом, примчавшись на свист своего господина. Наверное, чувствуя настроение Селебрена, конь фыркал на бесплотную девушку, не видя ее. Она ему почему-то никак не нравилась.

Эльфа несказанно возмущало поведение этой невоспитанной девчонки. Еще больше его возмущало и крайне изумляло, что она, даже будучи припертой к стенке - образно говоря, - не сдается, не признается в своих нехороших замыслах. Ну вот как так можно! Как можно считать себя всецело невиновной, когда одно только твое появление внесло смуту в привычное и спокойное до того путешествие самого обычного отряда?! А теперь, помимо всего прочего, она навела порчу на эльфа, и тот теперь ни к чему не приспособлен - только лишь взирать влюбленными глазами на зазнобу своего сердца и недовольно зыркать на тех, кто настроен к ней не слишком-то доброжелательно.
Всё это лишь утверждало Селебрена в мысли, что нимфа или сама не отдает себе отчета в своих поступках, или умалишенная какая, или настолько глупа и необразованна, что способна лепетать лишь эти жалкие оправдания-нападки в ответ. А за свои действия ответить не может.
Вдобавок его возмутило и то, что она придумала на ровном месте то, чего не было. Он ведь не говорил, что она кого-то убивает, а лишь предположил, что такое возможно, раз уж ей невдомек, какие последствия могут быть у нее невинных на первый взгляд шуточек.
После ее выкрика, от которого, кажется, все лесные птицы перебудились, к ним приблизились еще несколько мужчин.
- Почему вы позволяете ей так разговаривать с вами, Heru en amin? (Милорд) - спросил один из них. Если раньше на лицах и людей, и эльфов была какая-то заинтересованность встречей с лесной красавицей, то теперь они смотрели на нее максимум с недоумением. - Невоспитанная простолюдинка, посмевшая открыть рот на первого советника, уже давно бы получила плетей. Почему вы продолжаете терпеть это? Лишь прикажите, и мы высечем ее прямо здесь.
Селебрен в ответ лишь покачал головой и знаком свободной рукой велел никому не вмешиваться.
- Вы врете мне, - недовольно поджал он нижнюю губу. - Когда я спросил, для какой цели вы зачаровали путь, то вы ответили, что просто так, из скуки. Теперь же пытаетесь одурачить, рассказывая, что мы подобрались слишком близко к границам дриадского леса. Смею разочаровать вас, я слишком хорошо знаю этот лес и до границ дриадских владений далеко, к тому же мы для того должны углубиться в чащу. Там, где я нашел вас. Но мы же ехали по дороге и не собирались никуда сворачивать. Поэтому не нужно лгать и изворачиваться, пытаясь найти себе оправдания.
Слишком уж явственной ложью Селебрену показалось то, что девушка так рьяно отрицает свою причастность к очарованию эльфа.
- Что с ним? Вы навели на него порчу, вот что с ним, - обвинительно заявил советник. - Странно, что я о ваших способностях, нимфа, которая  так и не назвала своего имени, знаю больше, чем вы. Или вы попросту пытаетесь показаться такой... - он хотел сказать "бестолковой дурочкой", но увы, такие слова не приемлемы при общении с женщиной, да еще и от эльфа с вышколенными манерами, поэтому просто промолчал, оставляя легкую недосказанность.

Слушая девушку, Селебрен выдохнул с такой тяжестью, будто всё бремя мира свалилось на его несчастные плечи. Она была абсолютно невменяема. Он смотрел на девушку и с каждым ее словом изумлялся всё больше и больше. То она говорит, что ей было скучно и она просто от нечего делать попутала дорогу. То, когда ей предложили поменяться местами и сделать то же самое, начала возмущаться, что ее обвиняют в невесть чем и на самом деле она не игралась чужими судьбами, а наоборот помогала, отводя эти самые судьбы от таинственных дриадских лесов. То, когда ее упрекнули во лжи и объяснили, что отводить сейчас не было никакой необходимости, а лес проводнику отряда известен очень хорошо, снова вернулась к первоначальной версии истории и продолжила утверждать, что всего лишь игралась. Да еще и вдобавок смотрит в глаза, врет и, не краснея, врет о том, что никогда не врет.
Наверное, так умеют только девушки. Или это та пресловутая женская логика, о которой все слышали, но никто никогда не встречал.
Спорить с нимфой и пытаться вдолбить в ее голову хоть что-то Селебрену уже надоело. Он лишь обреченно качал головой, заранее жалея того, кому достанется в жены такое вот сокровище.
- Интересно, а все, кому вы путаете следы и мешаете следовать своим путем, знают, что вы, незримой тенью летите рядом и оберегаете от того, чтоб не забрели куда не надо? - с иронией поинтересовался эльф. Вообще он всегда разговаривал ровно, и даже шутки его звучали серьезным тоном, так что отличить их от обычного разговора было непросто. Но сейчас он попросту не сдержался уже. Почему-то Брену казалось, что эта Эния совсем не такая дурочка, какой прикидывается. Пожав плечами, он простодушно добавил, - ну вот и вы не будете знать, когда мы забросим вас в какие-нибудь неведомые степи. Вдруг рядом с вами, зачаровавшись невидимкой, бредет ангел-хранитель. Почему ж вас так не устраивает, когда вашу же шалость оборачивают против вас? Чем вы лучше меня в таком случае?
Эльфу всё казалось очевидным. Нимфа поигралась, попалась. Ведет себя по-хамски, грубит. Умудрилась зачаровать одного из отряда, что после пробуждения ему аукнется головной болью и тошнотой. И теперь еще до глубины души оскорбляется, что ее собираются проучить. Да пусть радуется, что за такие проделки ее действительно не высекли плетьми!
- Порчу навести не только темный маг может, - устало вздохнул Селебрен. - А эта порча - то, с чем вы пришли в этот мир. Это или ваш дар, или ваше проклятье - сводить с ума тех, кому не посчастливится очутиться на пути. Ему повезло, - коротко кивнул Айвэ в сторону очарованного эльфа, - это помрачнение пройдет уже через пару часов, хоть и оставит после себя очень нехорошие последствия. И когда эта пелена спадет с его глаз, он будет ненавидеть вас так яро, что готов будет убить. Потому сейчас он связан.
Брену сейчас казалось, что он выглядит как лопух. Перед ним девчонка, которая всем задурила головы. Которая и сейчас продолжает это делать, изображая из себя святую наивность, ничего не знающую и не понимающую, а он, тысячелетний эльф, послушно реагирует, как марионетка в руках кукловода. Терпеливо ей что-то рассказывает, объясняет. Наверняка эта девчонка в душе хохочет над тем, как обвела ушастого вокруг пальца. Ну не мог поверить Селебрен в то, что Эния действительно ничего не знала о себе и о мире вокруг.
- Я знаю всё и про нимф, и про дриад, и обо всём, что нужно для выживания в нашем непростом мире, - ответил он. - Потому меня и удивляет то, с какой наивностью вы пытаетесь меня одурачить.
После этих слов Селебрен отпустил девчонку, решив, что всё равно ей не удрать. Он слишком уж внимательно наблюдал за ней, чтобы даже если она вновь попытается стать невидимой, не поймать ее в ту же секунду.

Понять логику этой девушки Селебрен всё никак не мог. Утешал себя лишь тем, что логики не существовало. Спорить и выяснять, кто прав, а кто нет, ему окончательно надоело, когда Эния в который раз принялась самозабвенно утверждать, что ее шутки совершенно невинны и наказывать за них нельзя.
- Откуда вам знать, какой магией я владею? - в ответ поинтересовался эльф. - Я ничем не прикрываюсь. Я пытаюсь втолковать вам, что не всякая шутка может быть воспринята как шутка тем, на кого она направлена. Очень рад, что вы повеселились за чужой счет. Надеюсь, мы вас позабавили? - тут уже простая ирония перешла в откровенный сарказм, - ну так вот если бы вы были более осторожными, то ваша шуточка могла бы и дальше вас веселить. Но вы попались. А я не считаю эту шутку безобидной. К тому же я попросту не люблю, когда надо мной шутят подобным образом. И раз уж вы оказались менее осторожными, раз уж вы теперь здесь, то извольте отвечать за ваши поступки. Или этому дриады вас тоже не научили? Неужели они научили вас лишь тому, чтобы сидеть на дереве, изводя ничего не подозревающих путников, хохотать себе всласть над ними и хамить старшим? То же мне - светлая, - копируя разочарованную интонацию нимфы, закончил Селебрен.
Нет, всё-таки эта девчонка - та еще прохвостка. Теперь, осознав, что тактика возмущенной дурочки не прошла, нимфа пытается воззвать к совести эльфа или даже разжалобить. Вон и нападение вспоминает, и угрозы, и что-то там еще. Всё-всё перечисляет, окромя своих собственных проступков и, конечно же, ни слова о том, что все-таки успел сделать Селебрен для блага Энии. Пусть немного, но всё же!
- Да-да, - с трудом пряча ехидную улыбку, проговорил эльф, - конечно, вы не нападали силой, ведь вы не настолько глупы, чтобы делать это в одиночку против десятерых. Зато вы напали исподтишка - магией. Вы нагрубили и нахамили, показав себя совершенно невоспитанной нахалкой, и, как уже сказал один из моих соратников, у меня есть все права даже за одно подобное слово высечь вас. Но я же злой, - снова поддался иронии Брен, - я не стал вас пытать или высекать. Я даже вылечил вас после удара, чтобы ни головная боль, ни шишка вас не побеспокоили. Я не отдал вас тем моим спутникам, которые были бы не прочь с вами поразвлечься, - кивнул он в сторону группки людей, то и дело кидающих масляные взгляды на Энию, почти лишенную одежды. - Я бы вас и пальцем не тронул, не пытайтесь вы бежать. О, а еще вы зачаровали моего соратника, и ему будет очень несладко после того, как ваша магия схлынет. И почему я должен верить вам, что вы сделали это не специально? Откуда  мне знать, правда ли то, что дриады не обучили вас этим премудростям?
- Милорд, вы слишком церемонитесь с простолюдинкой, которая так нагло и фамильярно обращается с вами, - снова вмешался один из людей. - Мы лишь тратим на нее время.
- И как вы считаете, что же я должен с ней делать? - спросил в ответ Селебрен, не сводя взгляда с Энии и изучая ее реакцию на всё это.
- Если не желаете высечь прямо здесь и отпустить, то можем забрать ее с собой. А в Гульраме, когда разойдемся, мы найдем этой милашке применение, - вслед за этими словами раздался дружный смех.
Однако Селебрена подобное предложение совсем не радовало. В другой ситуации оно бы его даже оскорбило до глубины души, и тот, кто осмелился его озвучить, уже считал бы выбитые зубы, подбирая их с земли. Но сейчас эльф всеми силами воли сдерживал себя от этого благородного порыва, потому как твердо решил проучить девчонку. Нимфа, видимо, до сих пор не поняла, что и когда следует говорить.
- Мы действительно теряем время, милорд, - вмешался теперь Эрдас, один из эльфов, - вам нужно принять решение поскорее.
- Ну что ж, - проговорил советник, обращаясь к Энии, - теперь от вас зависит, поедете вы с нами или отправитесь восвояси. Точнее от вашей смекалки. Я жду от вас того, что принято говорить в подобных случаях.

Видимо, следовало заканчивать этот ни к чему не ведущий разговор. Похоже, говорили эти двое на разных языках, причем девчонка разговаривала как неотесанный портовый моряк, разве только не ругалась (хотя кто знает, что было в ее мыслях), а Селебрен, и без того перейдя на всеобщий, пытался избегать свойственных ему традиционных витиеватых фраз, только это всё равно не помогало. Ему виделась вся ситуация глупой и комичной, такой же как и сама нимфа. Сколько она там сказала лет живет у дриад? Три? И за три года они ничему ее не обучили?
"Старые перечницы, - хмыкнул эльф мысленно, - совсем уже заросли паутиной в своем лесу и мхом покрылись, не желая носа высовывать наружу мира".
Не только дриады были склонны к этому, эльфы тоже, в принципе, жили в Арисфее закрытым обществом, но их "закрытость" не мешала идти в ногу со временем, в некоторых сферах даже опережая весь остальной мир. Дриады обычно тоже не чурались всего нового, но эти, видимо, у которых выросла Эния, были какими-то... особенными. Выходит, и мужчин нимфа могла видеть впервые в жизни. У дриад ведь в их тесном кругу только женщины.
Можно было много чего ответить Энии на ее беспорядочные заявления, варьирующиеся от обвинений до оправданий. Но вместо тысячи слов Селебрен только равнодушно пожал плечами. Тут без толку что-то говорить, если тебя не слушают или не слышат. Если всё в одну стенку твердят, что шутка безобидная, что никто не пострадал, что за это ругать нельзя, а можно лишь по головке погладить. Глупая девчонка не желает учиться тому, как надо себя вести. Эльф положил руку на морду своего коня и тот, прикрыв глаза, потерся о ладонь носом в доверительном ласкательном жесте. Брена ничуть не задевали характеристики своей персоны, кои он слышал от Энии в избытке - непонятно что, не светлый, не темный, и то, и другое, и третье. И многое другое, что там умудрялась придумать нимфа, считающая, что ее мнение о советнике значит хоть что-то. Не значит. Для него это было даже смешно слушать - сама-то маленькая бестолочь, которая и года не проживет с подобной тактикой встречать путников в лесу. Ну вот действительно, попадется рано или поздно в лапы не таких миролюбивых особ. И всё. Нет нимфы.
- Пытаясь заставить подумать кого-то другого, так и не научились думать сами, - спокойно отозвался Селебрен, и это стало фактически единственной фразой-ответом на весь монолог Энии. Эльф отступил к своему коню, вполоборота отвернувшись от нимфы и прилаживая крепления ремней. Скомандовал своим спутникам забираться в седла, тоже самое сделал и сам, глядя теперь на девушку с высоте всадника.
- Неправильный ответ. Да вас даже с собой забирать толку нет, когда вы не знаете простого слова "извините", - в голосе Брена сквозило холодное пренебрежение. Словно эльф, всецело разочаровавшись в этой странной девушке, видел в ней кого-то, не важнее букашки. - Если еще раз я попаду в вашу ловушку, то уверяю вас, когда найду, то уже не буду столь мягким и пристрелю без колебаний. Я надеюсь, понятно выразился? Понятными для вашего умственного развития словами? - не удержался от колкости эльф, после чего свистнул своему отряду выдвигаться.
Задержавшиеся и так порядком, люди и эльфы с воодушевлением пришпорили коней, промчавшись по бокам от оставшейся одиноко стоять девушки и подняв вокруг нее столбы пыли. Очень скоро они исчезли из виду за очередным поворотом дороги.