В планах Грохана было только хорошенько нажраться, и уж никак не ловить темных девчонок. Но Рилдир, видимо повелел так, и на пути пьяного орка повстречалась одинокая, беззащитной наружности, путница, которую здоровяк, недолго думая, вырубил, метнув ей в голову камень. По великой случайности женщина не скончалась на месте и череп остался цел, и этого факта было достаточно для орка, чтобы ухватить темноволосую за ногу и продолжить свой дальнейший путь уже в женской компании. Все что было при ней из оружия и украшений, Гора, тактично, забрал себе, но радоваться было особо нечему, безделушек оказалось очень мало, а оружия – и того меньше. И что за дуреха таскается по лесам без защиты? Об этом он и намеревался спросить, когда она очнется, а пока орк насвистывал себе что-то веселое под нос, попивая из фляги ядерное алкогольное пойло и, что удивительно, не пьянел. Выпивка оказывала на Грохана странное действие – он добрел, а вот чтобы координация движений стала характерной – нужно было выпить невероятное количество высокоградусного напитка, что происходило весьма редко, ведь поить такую гору – себе дороже.
Гигант не особо обращал внимание на ту, что волочилась сейчас по камням, ударяясь головой обо все, что попадалось на ее пути. Земля и ветки давно стали частью ее волос, одежда истрепалась, а затылок кровоточил, но главное было то, что она все еще была жива и постепенно начинала приходить в сознание. Грохан не заметил ее внешних изменений, не заметил и образовавшиеся в ее руках клубы тьмы, что скользнули по земле к его ногам, обвивая их и… В одно мгновение неведомая сила рванула назад, увлекая за собой и орка, который все же не смог устоять и, пошатнувшись, с грохотом и руганью упал на землю.
- …Эльфийское отродье… Мать их…
Добычу пришлось временно отпустить, чтобы помочь себе подняться и пнуть корягу, которую он посчитал виновницей этого нелепого происшествия.
- …Растет тут… тухлая погань, - продолжал ворчать орк, переводя взгляд на Алису, которая уже не была в бессознательном состоянии, в каком ее помнил Грохан, а, напротив, готова была бежать, - Уймись ты, - зеленошкурый сощурил желтые глаза, всматриваясь в девку, припоминая, что что-то в ней стало не так, но не стал придавать особого значения этим внешним изменениям и приблизился.
Магию Гора не любил, а некоторую даже боялся, поэтому не удивительно, что клубящийся мрак на ладонях Алисы пришелся здоровяку не по нраву.
- Уймись, - повторил он не менее спокойно, чем в прошлый раз, без размаха ударяя тыльной стороной своей руки девушку по щеке (по голове Х_Х), лишая ее равновесия.
Снова вырубится – и ладно, но убивать ее он был пока еще не намерен. Как-никак, а она – его компания на этот день, и возможно, единственная.
- Нет магии! – орк повысил голос и наклонился к ней так близко, что Алиса в полной мере могла оценить его огромные клыки и ощутить алкогольную вонь из пасти, - Усекла?

Удар.
Упала.
Теперь девчонка должна была истерично завизжать, задрожать и забояться страшилище, что находится к ней так близко, да еще и так сильно воняет, но услышать смех от нее Грохан ну никак не ожидал.
Алиса, смеясь, не спеша поднималась с земли, вытирая ладонью кровь с разбитой от удара губы, и цвет ее кожи и волос, как бы странно не звучало, плавно менялся, добавляя в нее «живые» краски. На мгновение орк даже опешил и, если бы темная ничего не предприняла в кротчайшие сроки, то однозначно получила бы очередную затрещину (на всякий случай), только уже посильнее и поболезненнее. Но из рук «пленницы» вновь вырвалась тьма, опутывая тело зеленошкурого воина и сковывая его движения, в недоумении Гора выпрямился, напрягая свои мышцы и разрывая оковы – ничего сложного в этом не было для гиганта, но этого малейшего замешательства хватило Алисе для еще одного своего «выкрутаса». Девушка, недолго думая, «атаковала» орка, запрыгнув на него сверху, прижимаясь к груди и… поцеловала.
Суровый народ – орки, суровы они друг с другом, а с другими раса – еще суровее. Всем это известно, именно поэтому более хрупкие расы предпочитают не контактировать с гигантами напрямую, предпочитая дальнобойные орудия для этого или резвые ноги для «унесения» своего тела подальше прочь. Что же касалось чувств и любви, то провоцировать орка не решался ни один разумный человек, не только потому, что понимал, чем ему это может грозить в дальнейшем, но и потому, что орки были попросту ужаснейшей наружности, и обладали не менее ужасным характером.
Будь Грохан трезв, то давно бы уже отлепил от себя это навязчивое женское тело, которое ведет себя совершенно не по правилам (!), да скрутил бы, ломая ее кости, но мужчина сегодня был пьян и самоуверен, и удивление заполняло его разум в бОльшем процентном соотношении, ежели желание прибить. Но спокойствие длилось не долго. На укус воин отреагировал соответственно, но Алиса уже отпрыгнула с его груди и инстинктивный взмах Грохана так и не достиг своей цели.
- Так будет пока ты со мной, - басовито прорычал гигант, задумчиво потирая щеку, где секундами ранее были губы бессовестной акробатки, - Я отрублю тебе твои кисти рук, если ты ослушаешься.
Из-за пояса орк достал прочную веревку, быстро скрутив на ее конце петлю и, недолго церемонясь, утянул ее на талии Алисы, не забыв при этом осмотреть ее тело еще раз на наличие оружия. Именно таким образом он и планировал вести ее дальше, не собираясь лишать себя компании и не желая калечить свою новую рабыню.
«А вот руки все же отрубить придется…»
- Я Грохан, - сухо представился гигант, отпивая из фляги даже не морщась, будто там была налита обычная вода, - А ты пойдешь впереди, - протянул тару с алкоголем, -  Пей, - Гора был настолько щедр, что решил поделиться с девушкой своим напитком, но из его уст предложение больше походило на приказ, а раздувающиеся ноздри и сощуренные глаза – не характеризовали его как хорошего собеседника, - Куда ты хотела идти?
Орк размял шею и плечи, поднял с земли свой молот и потянул Алису за веревку – пора была двигаться в путь, ведь Гора хотел добраться до лагеря до темноты, ему ужасно надоело спать в лесу.

Ее провоцирующую фразу о связывании Гора тактично пропустил мимо ушей – орк уже давно вышел из того возраста, когда в мозгу, помимо прочего больше всего преобладает культ Секса и Эротизма. Это лет десять назад он мог повестись на большие титьки и сладкие речи, но сейчас, в свои тридцать пять, Грохан все больше отдавал предпочтение здравому разуму и мужским поступкам, а женщины итак всегда были в избытке, бери – не хочу.
- Туда, - указала Алиса рукой в сторону, где был расположен орочий лагерь и прильнула губами к фляге. Грохан ожидал увидеть, как «ядерная» смесь обожжет ей губы и горло, как вкусовые рецепторы ощутят в полной мере эту горечь и девушку вырвет прямо на месте, но к его удивлению, ничего подобного не случилось. Пленница с явным удовольствием и большими глотками неотрывно пила, - Ох, хороша бражка…
И Гора вдруг незаметно для самого себя заулыбался, довольный, что смог ее порадовать. Вроде Алиса и находилась под его стражей и должна была в финале их похода служить на благо Орды или орка, купившего ее себе, но брюнетка (на данный момент) своим поведением вела себя равной зеленокожему вояке и Грохан это чувствовал и принимал. Разумеется, себя он считал ведущим, не забывал и дернуть за веревку, чтобы и плененная об этом помнила, но со временем подобные «пинки» становились все реже, а внутреннее и внешнее напряжение гиганта сходило на нет.
Фляга уже давно перекочевала в его руку и больше он Алисе ее не предлагал - с таким «аппетитом» на алкоголь напиток быстро закончится и продолжать путь придется без допинга веселья, да и девка опьянеет очень быстро с такими темпами, а тащить ее на себе орк не собирался. Так наивно. 
- Щас мы пойдем как раз в ту сторону, - злорадно оскалился орк, - Там уже ждут. Приготовили оленьи ребра... Сайша здорово готовит мясо, оставляет с кровью и… Ты любишь мясо?
Но беседа не получилась по той простой причине, что один из собеседников, громко матерясь, быстро скрылся из вида. Под землю провалился – в прямом смысле этого банального слова. Ошарашено выпучив глаза, Гора подошел к краю и заглянул вниз, чтобы убедиться, что пленница переломала себе все кости.
- Померла там? – вопросительно пробасил клыкастый, но яма вдруг стала наполняться клубами мрака, заставляя Грохана поморщиться и отступить на пол шага назад, чтобы снова не попасться в эту странную магию.
- Гроха-а-ан… помоги!
Вот же ж. Живая.
Тьма быстро рассеялась и орк смог-таки увидеть Алису. Яма не была глубокой, была достаточно узкой и выбраться из нее не должно было составить труда, если бы не…
- Ты сломалась там что ли? Вылазь!
Намереваясь вытащить Алису за талию, Грохан потянул за веревку, но та оказалась порвана и пришлось действовать более «контактно» и «вручную». Опустившись на одно колено, мужчина протянул руку вниз, хватаясь за тонкое запястье девушки, и ему не составило большого труда вытащить ее тело из ловушки в ту же секунду и попытаться поставить на ноги. Но стоять Алиса почему-то «отказалась» и обмякла на земле.
- Ляг и не дергайся, - приказал ей костоправ, устроился поудобнее рядом с ее ногой, проводя ладонями вокруг места вывиха, чтобы определить общее состояние и наличие переломов. Одним резким движением орк повел конечность в сторону, вправляя кости на свои прежние места, и для своей личной уверенности прощупал раздраженную область.
- Угораздило… Идти сможешь?
В то, что Алиса станет хромать за ним следом – он очень сомневался. Нога ее опухла и передавала довольно болезненные ощущения всему ее телу, чего уж говорить об ее устойчивости и использовании в качестве опоры. Конечно, у нее в руках еще была припрятана магия, которая может и могла бы ей помочь, но рассчитывать на волшебное вмешательство Грохан не любил, предпочитая действовать привычными и проверенными орудиями – руками.
Поднявшись над Алисой, Гора поморщился и многозначительно уставился вдаль, отпивая из горла.
«Добить и бросить. Зачем бросать мясо? На плечо – и понес. А зачем тогда добивать, если можно живую донести?..»
Не задавая лишних вопросов и не объясняя свои действия, Грохан подхватил хрупкую (для него) девушку и, перекинув ее через плечо, придерживая за бедра рукой, продолжил путь. Ничего не могло лишить ее сегодняшнего ужина в лагере, очень уж хотелось поесть жареных оленьих ребрышек…

Грохан снова умолк на какое-то время, раздумывая над вопросами бытия, и прибавил шагу, не забывая при этом придерживать спадавшую Алису одной рукой (нащупывает приятные мягкости), а второй нести молот. Оставалось пройти совсем не много, увидеть, наконец-то, родные костры и почуять запахи свежего мяса, но небо стали застилать темные тучи (не хватало еще дождя в ночь), а впереди показалась река.
- Нет, - буркнул он на ее просьбу.
С того самого момента, как девушка стала беспомощной, Грохан потерял к ней даже малейшее уважение, ведь уважение без силы у орков бывало весьма редко и Алиса, сама того не ведая, быстро «перебазировалась» в ранг низших (раненых) рабов, не имевших права голоса.
На ее благодарность Гора только нахмурился сильнее и сурово посмотрел в лицо девушки, висевшей на его плече. Вряд ли Грохан походил на спасителя, ведь он вел ее на настоящую казнь, где судьба ее может решиться совсем не радостно, если орки вдруг не захотят убить жертву сразу…
- Ты пальцы свои чуешь? Ногой шевелить можешь?
Так похоже на заботу по раненой красавице, но так жаль, что это было не так. Если Алиса не сможет ходить – то такой раб теряет свою ценность, даже несмотря на то, какими бы умениями он не обладал, орки не любят калек, и поэтому Грохан свой товар готов был беречь и вовремя подлатать там, где нужно, если, конечно, это будет не очень долго и трудно.

- Ты вот зря радуешься, - начал пьяный орк, перелезая через очередное упавшее на дорогу дерево (Алисе приходилось держаться крепче, ведь в это время она оставалась без опоры в виде могучей руки), - Если тебе не найдут… занятие, то тебя убьют. Ме-е-едленно. По частям. Уши твои я, может, себе заберу, ссохнутся потом. А остальное растащат на похлебку и жаркое, -  гигант икнул, сотрясаясь всем телом, и поспешил запить, - Но ты расскажи мне про себя. Зачем тебе надо было к нам?

Тропинка повела вниз, а это значило то, что за кустами и деревьями скрывалась та самая река, которую нужно было еще как-то преодолеть. Был вариант – идти в обход, но орк не собирался тратить драгоценное время на другие пути, если можно было пройти напрямую. Река не была широкой, орку хватило бы и пятнадцати минут, чтобы ее переплыть, но сейчас он, по стечению странных обстоятельств, был не один…
- Руки не отсохли? Поплывешь сама, - и Грохан бесцеремонно спихнул с себя темную.
Труднее всего ему будет тащить за собой по реке тяжеленный молот, и по этой причине о возможной девчонке на своем плече он даже не стал думать. Не развалится. Жить захочет – поплывет. Размяв свою шею, хрустнув пару раз позвонками, и приведя мышцы рук в тонус, Гора ступил в холодную воду:
- Давай пошевеливайся, варги тебя дери. Или ты надумала тут сдохнуть?
Несмотря на всю свою суровость и свирепость, Грохан ее ждал, чтобы вместе с ней войти в воду, чтобы подхватить, если вдруг девчонка начнет тонуть или защитить от речных гадов, если те решат полакомиться свежим человеческим телом.

К оркам однозначно ей суждено было попасть, а вот что касалось темных земель… вот тут Грохан был очень не уверен. Не было никакой возможности сбежать из лагеря по своим личным делам, пусть даже ты невероятно ловок и силен – зеленошкурые не позволят своей собственности затеряться и подохнуть без их ведома, где-то за пределами их владений. Воины, их злобные волки и псы – в лагерях было меньше народа, чем в городах, но это не мешало оркам разведывательных пунктов наводить ужасы на близлежащие деревеньки, в любом противном случае, если обстоятельства были сильнее, можно было послать в столицу ворон, собрать кланы и жахать единым кулаком по бесстрашным смертникам. Почему не боялась Алиса – было неизвестно. Грохана не заинтересовал ее таинственный темный «нечеловек», а скорее всего он просто пропустил это мимо ушей, задумавшись о том, как понравится девчонке «теплый» орочий прием.
«Видать, не была у нас никогда».
Ее самоуверенность подогрела в громиле интерес и Гора уже представлял сколько будет душераздирающих криков во время ее насилования и пыток.
А хорошая ведь девка. Была.

Ожидая, что пленница все еще сильно хромает, наивный и простодушный Грохан и подумать не мог о том, что темная его обманывала все это время, поэтому-то пришлось сильно удивиться, когда его спутница резко переменилась.
- Давай пошевеливайся, варги тебя дери. Или ты надумала тут сдохнуть?
Обернувшись к тому месту, где должна была ждать его Алиса, Гора различил только лишь следы, и уже в следующий момент задирал голову, чтобы увидеть, как девушка проворной кошкой перебирается по ветвям старого дерева.
«Уйдет, зараза», - пронеслось в его голове и рука орка легла на топорик, висевший на поясе.
Попытка Алисы убежать не в том направлении, в котором нужно, сулило ей большой опасностью и полетом топора в ее голову, но гибкая красотка не прекратила своей игры и продолжила дурачить доверчивого воина, принимая его условия. Произведя акробатический трюк, девушка оттолкнулась ногами от своей древесной опоры, совершила невероятный кувырок в воздухе и без лишних всплесков стрелой  погрузилась под воду. Грохан так и замер на месте, замахнувшись в реку топором, пристально выискивая глазами глупую женщину, которая могла и утонуть в этих опасных водах.
«Кто ж ныряет, не зная дна, балбесина?! – воин ускорял шаг, направляясь в то место, где мгновение ранее ушла под воду Алиса, - Эльфийское отродье…»
Гора скалился в пустоту, широко раздувал ноздри, начиная злиться одновременно и на себя и на ее. Он не сразу заметил, что Алиса выплыла уже поодаль, но ее появлению был очень рад, хотя и вряд ли эту радость смогла оценить девушка.
- Ты мозгов не носишь совсем, - заявил ей здоровяк, сурово поморщив брови в ответ на ее улыбку.
Девушка быстро направилась через реку, объявив начало невообразимого конкурса, а Грохан, отвесив нижнюю губу смотрел ей в след.
«Спорит она со мной. Еще чего. Плавать кто вперед…»
Гора сунул топор за пояс, убедившись, что он не выпадет в воде, умыл потную рожу, обернулся по сторонам, убеждаясь, что никого рядом нет и, неожиданно для своего, казалось бы, неповоротливого, тела, мгновенно оттолкнулся от дна и резво поплыл, догоняя.
- Еще посмотрим, кто кого!
Алисе явно в этом деле было проще, даже раненая нога, по всей видимости, не сильно ей мешала, и девушка быстро отдалялась от тяжеловесного пловца, одна из рук которого и вовсе была занята тяжелейшим предметом. Но адреналин соревнования захватил орка и Грохан сейчас не переживал за то, что доплыв до берега вперед него, она может сбежать, он думал о том, что никак не успевает прийти первым и проиграет в итоге какой-то рабыне-девушке.

Если бы орк не находился сейчас в холодной воде, то было бы видно, как он взмок, преодолевая такое, достаточно небольшое, расстояние вплавь, да еще и с тяжелым грузом в руках. Мышцы напряглись, вода попадала в рот, но воин все продвигался вперед, не обращая внимания даже на зубастую рыбину, что вцепилась в его филейную часть, в надежде отгрызть кусок орочьей плоти. Местные твари славились своим острозубием, и способностью отделять мясо от кости, но зеленошкурые и толстошкурые гиганты были им не по нраву, поэтому стайные нападения проходили очень и очень редко.
Но наконец-то все кончилось, ноги нащупали устойчивое дно, и можно было остановиться, перевести дыхание и оторвать уже от своего зада голодного хищника. Гадкая девчонка уже была на берегу, ожидая, видимо, поздравлений, но успокаивало сейчас лишь то, что она не пыталась сбежать и, замерев, ожидала возвращения своего пленителя. Утерев рукой свою рожу, смахивая холодные капли, Грохан, как страшная Годзилла или какое иное чудище, выходил из озера, чувствуя некое разочарование в себе, а никак не желание крушить, как его другие прототипы.
«Девка обошла. Человечишка жалкая. Ведь если побежит, то не смогу ее догнать, если только топор не метну. А вдруг промахнусь? Бывало такое. Что-то часто я промахиваюсь и упускаю, за этот год уже три раза было, если вместе с этим считать… Старею совсем. Зачем Орде такие никчемные воины?.. Ох, Рилдир, почему я чувствую усталость?..»
Орк раздумывал, пока шел к брюнетке, и самое страшное, что могло бы случиться с ним – он станет беспомощным, слабым, этого не избежать и это у всех происходит в разное время, а ему уже за тридцать, тяжелые физические нагрузки быстро скажутся на здоровье, а опасные походы могут лишить жизни раньше срока –  и это была еще более низкая слабость – быть недостаточно хорошим в бою. В ступор его вводило и поражение в их с Алисой маленьком споре, орк не проигрывал женщинам ни в чем, он мог только не участвовать в их затеях – стоять безоружным истуканом, когда отрабатывают удар на его каменном теле или, тем самым, выясняют с ним отношения. А Алиса… Да она не орк даже! Так, никчемная рабынька.
Из мыслей его вытащил голос темной. Он звучал не таким самоуверенным, как до этого и Грохан не сразу поверил, что это говорила она.
- Ты страшная, - прямо начал мужчина, привыкший отвечать на вопросы так, как есть, и, не умея врать, - Кожа выглядит больной. А еще ты тонкая и сисек нет.
Алиса совершенно не походила внешне на женщин орков и, разумеется, была далека от идеала фантазий зеленошкурых воинов, но вот что касалось ее характера, к своему собственному удивлению Гора замечал, что эта женщина его самого практически не раздражает, он даже чувствует себя комфортно в ее компании, что было весьма странно. Разумеется, вслух об этом говорить он не стал, ведь вопрос был другой, а этот пунктик просто имел место быть и никуда его нельзя было деть.
Но, несмотря на увлеченность Алисы мыслями своей неидеальности, Грохан снова переключился на свою собственную печаль.
«Вдруг убежит. Не поймаю» - снова он возвращался к своему горю. Нужно было не допустить этого, не подвести себя самого, поэтому Гора крепко схватил Алису за руку, чуть выше локтя, и повел дальше. Она не должна была сбежать, и удержать ее сейчас - уже было дело принципа.
Паранойя медленно начинала развиваться, оставалось только надеяться, что скоро это все закончится.

Сбежала-таки, гадина. Грохан стоял и тормозил, наблюдая, как вдаль уносится его темноволосая пленница, думая о том, как он все-таки ничтожен, раз смог упустить никудышную безоружную простушку, которую догнать теперь будет очень нелегко. Ее удары не оставили на теле здоровяка никаких, ни видимых, ни болевых отметок, зато морально – Алиса ранила его в самое сердце. Эти эмоции вызвали жалость к себе, которые, впрочем, быстро сменились ненавистью, а потом и желанием решить свою проблему самым простым из известных ему путей – убить ее источник. Стиснув зубы и выставив вперед клыки, Грохан с рыком, брызжа слюной, рванул вслед за беглянкой, ускоряясь с каждым мигом.
Убежала! Как посмела? Голову разбить! И забыть про то, что можно было б ее неплохо продать. Не нужны такие быстрые.
Вот только Алиса была многим быстрее. Выхватив на бегу из-за пояса топор, Грохан метнул его в спину убегающей. Промах. Но не было больше переживания по поводу такого упущения, а, настигнув дерева, орк с ходу вырвал свое оружие, раздробив часть ствола в щепку, и продолжил погоню, преодолевая препятствия на своем пути, стараясь не выпускать брюнетку из виду. Но ловкости Алисе было не занимать. Ловко она уходила от возникающих на ее пути ветвей и деревьев, уворачиваясь от встречных целей, чего нельзя было сказать о Горе, который своей рожей собрал все преграды на пути, плечом выломав, возникшую из ниоткуда, тонкую березку и влез и разворошил огромный муравейник.
«Голову ж тебе откручу, мразь», - прорычал бугай, стряхивая насекомых, грозившихся залезть в штаны. Прочие укусы его не пугали.
Расстояние быстро увеличивалось и Грохан значительно отставал, в какой-то момент он понял, что потерял ее из виду, и глаза налились кровью от безумия, он не знал куда бежать и где искать, осталось только замереть на месте и прислушаться к лесным звукам, шорохам.
- Гро-о-о-ох, - раздалось вдруг, и орк снова рванул, теперь уже  на зов, продолжая ломать ветки на своем пути и выворачивать с корнями молодые деревца.
Усталость и боль были уже забыты, желание было только лишь одно – поймать, а дальше уже смотреть по обстоятельствам: или с ходу выпустить кишки или отрубить ноги, или руки, или голову. Вариантов уйма, главное исполнить первый пунктик, что сейчас пока казался нереальным в исполнении. Грохан не разбирал дорог, но слух его не подвел, и воин остановился прямо перед ямой, некогда сокрытой листьями и ветками с землей.
- Балда! – не выдержал Гора, чтобы не охарактеризовать Алису в сложившейся ситуации, - Вылазь, я тебе голову сверну! – честно признался орк, но у девушки, видимо, были другие планы на этот счет и терять части своего тела она не собиралась.
Сообразив, что таким образом приманить ее не удастся, громко фыркнув через ноздри, Грохан скинул вниз свой молот (надеясь, что он попадет в цель), а затем, уперевшись ручищами в края ямы, спустился и сам в подсвеченную тьму.
Это новое место ему не нравилось, он не любил подземелий, как те же гномы, но девчонка была здесь и это была единственная причина, по которой Грохан рисковал сейчас своими принципами.
- Че за @#*~ ослиная? – выругался, осматривая мраморные стены, изрисованные изображениями разнообразных убийств и пыток, - Я тебе это все утрою, - уже тише продолжил гигант, рассматривая картинку с усаживанием жертвы на кол, - Если ты сейчас же… - замолк, с интересом любуясь настенной живописью, - Девка! – все же рявкнул, привлекая к себе ее внимание, - Шагай сюда, мать твою.
Сверху уже темнело, как Грохан не старался, но добраться до лагеря по светлому им никак не удавалось. И виновный кто? Медленный раб, решивший, что проваливаться в ямы это здорово и весело. Гора обреченно выдохнул. Не такие у него были планы на ближайшую ночку, а интереса таинственного открытия мистического подземелья у орка совершенно не возникало. И чего она только сюда полезла?

Грохан мог бы быть невероятно терпеливым, мог бы часами равнодушно ждать, не задавая никаких ненужных вопросов, и не интересуясь происходящими событиями, но сейчас его терпению приходил конец. Потеряв интерес к настенным рисункам, орк фыркнул, всматриваясь в подземный коридор, где скрылась из вида Алиса, и, недолго думая, уверенным шагом направился к цели. И, если темная шла на «зов» невиданной силы, могущества и Тьмы, то Гора шел по запаху своей девчонки, без труда выбирая верные коридоры, где минутами ранее проходила Алиса (спертый воздух подземных помещений не спутаешь ни с чем, но вот, едва кто-то живой проникнет внутрь, как атмосфера в миг рушится и найти потерянного после этого больше не составляет особого труда). Надписи на стенах его больше не интересовали, он приблизился к заветной комнате и толкнул дверь, отделяющую его от его добычи. Увиденное им казалось сказочным сном: помещение было заполнено драгоценностями, счесть стоимость которых, не представлялось и возможности, стены, потолок – все было покрыто позолотой и серебром, но вскрик Алисы заставил орка вспомнить, зачем он здесь и свет богатства для зеленошкурого померк. Снова сурово нахмурившись, сдвинув брови и оскалив клыки, Грохан в мгновение оказался сзади истерически смеющейся девушки, и с размаху дал ей подзатыльника, после чего безумная упала и замолчала. Не интересуясь окружающим (лишь только горсть сокровищ бугай сунул себе в карман), желая только скорее отсюда убраться, воин, по своему, уже привычному, обыкновению, перекинул Алису через плечо, и направился на выход, по дороге неловко ударяя девушку головой об узкие дверные проемы.
Когда они выбрались, уже смеркалось, но идти оставалось не так уж и долго, никто не мешал передвижению, никто не задавал глупых вопросов и не прыгал в ямы - главный нарушитель спокойствия мирно покоился на могучем орочьем плече, лишившись права слова и даже права эмоций. Вскоре впереди забрезжил свет костров и спустя время Грохан уже вышагивал на своем родном стойбище, направляясь к огромному шатру, где вокруг огромного огнища сидели его собратья по оружию, доедая свой ужин. Орков здесь был с десяток, все широкоплечи, клыкасты, боевые шрамы украшают их лица, но в сравнении с Горой, все они казались небольшими ростом. Добыча Горы их интересовала, но подходить из этих орков никто не стал, лишь со стороны они наблюдали за тем, как защелкнулся металлический ошейник на шее новой рабыни, ограничивая теперь ее действия лишь районом длины короткой цепи, прикованной к столбу. Оставив Алису лежать на грязной земле, неподалеку от таких же столбов, с парой таких же несчастных, смурной Грохан наконец-то смог присоединиться к приятелям и раздобыть себе мяса, костей и выпивки, и начать свой рассказ о разведке на востоке, о том, что видел, а чего – нет, и где какие следы проходили: как звериные, так и от повозок. И пока одни выпивали с Горой, пара молодых бойцов (лет семнадцати, не больше) стояли над брюнеткой, раздумывая о том, как она может им пригодиться, и дожидались ее пробуждения.
- Грохан, че ты с ней делать будешь?
- Продам, - равнодушно рявкнул здоровяк, догрызая кость.
- Тонкая. Никто не даст ничего.
Гора продолжал набивать свое брюхо, молчаливо наблюдая за происходящем, как уже возмужавшие парни, ничуть не отличавшиеся своими габаритами от матерых мужчин, лапали его добычу, где вздумается.
В орочьей общине было положено всем делиться. Раба, кто бы его не изловил, мог ударить любой, любой мог сломать ему конечность, любой мог изнасиловать, любой мог убить, если пойманная особь не имеет высокой ценности или просто не подходит на роль раба. Дерзких и буйных орки не перевоспитывали, они не тратят свои время и силы на невольников, тот, кто не умеет подчиниться идет на продажу другим, либо на корм (если качество его позволяет).

Грохан молча доедал, пока другие осматривали его добычу и проверяли состояние, ощупывая нежное тело на наличие дефектов. Они трогали ЕГО добычу. Его АЛИСУ, которую так невероятно сложно было дотащить сюда, ТУ, которая постоянно умудрялась влезать в неприятности, ТУ, которую он периодически из них вызволял. Зазря что ли?
Вытерев губы тыльной стороной ладони, Гора поднялся из-за стола, несмотря на просьбу его собрата, что сидел с ним рядом, направился к тем, кто уже умудрился порвать на девушке одежду и залезть ручищами в ее штаны. Первого Грохан ухватил за плечо, рванув на себя, и откинул в сторону, как двухмесячного щенка, а второй оказался более настойчивым.
- Это раб, Гора. Ты не забыл, что…
Но договорить зеленошкурый так и не успел - кулак Грохана пришелся ему прямиком в челюсть, сломав один из клыков. Кровь заливала орочий подбородок, но никто не собирался вмешиваться и разнимать схлестнувшихся, клан знал о нраве Горы и матерые соплеменники давно не трогали то, что принадлежало гиганту. Соблюдая это простое, но важное, правило, можно было смело стать лучшим другом добродушному (в меру) орку и заслужить его уважение. Но молодежь не ведала об этом, порешив помериться силой с, казалось бы, неповоротливым, громилой, или припугнуть, показавшись бесстрашными. Молодо зелено. Раненый и разгневанный боец бросился на обидчика, намереваясь секирой вспороть ему живот, но его голове снова посчастливилось встретился с кулаком и парень упал бездыханный.
- МОЕ! – рявкнул бугай на второго и замахнулся молотом, заставив того быстро отступить, недовольно оскалившись в след.
На этом представление и было окончено, парни получили нужный в их жизни урок, а матерые вояки, сидевшие за столом, развлеклись перед сном, и снова заговорили, посмеиваясь над случившимся.
- Мое, - повторил здоровяк уже значительно тише и снял оковы с шее ослабевшей девушки.
Оставлять ее здесь одну было нельзя, она вряд ли сможет дожить до утра, а караулить ее всю ночь Грохан был не готов. Оставалось только одно… Подхватив на руки, едва приходящую в сознание, Алису, гигант направился в одну из каменных построек, ту, что служила ему домом, когда мужчина не был в разведке и нужно было как следует выспаться.

Помещение внутри представляло собой две комнаты: в основной (большой) был устроен камин, стоял сундук у стены, а у огня набросаны волчьи и медвежьи шкуры – простой дизайн, но по функциональности здесь было все, что нужно, а чего не было, то можно было найти у других, выйдя за дверь.
Пройдя внутрь, едва не споткнувшись об чью-то голову (Грохан приволок ее сюда, чтобы выварить из нее жир и добыть белую кость), орк выругался, отпихивая ногой бошку из дома и шагнул вперед, пробираясь через шкуры к сундуку, куда он и усадил несчастную Алису, прислонив ее спиной к стене, убедившись, что сидит она устойчиво. Потребовались секунды, чтобы высечь из камней искру, устроив небольшой костерок в камине, что будет греть и освещать комнату, еще пару секунд, чтобы вернуться к своей рабыне с большой кружкой воды. Алиса выглядела сейчас намного хуже, чем днем: синяков и ссадин стало больше, губы разбиты до крови и покрылись грубой коркой, а одежда представляла из себя лишь жалкое подобие, и походила более на лоскуты, коими наспех обмотали тело.
- Пей, - позаботился грубиян, суя тару ей под нос.
Чего с ней делать – было не известно, но не для того он волок ее за собой так долго, чтобы она умерла сразу же по прибытию в лагерь, нужно было обдумать детали, но делать этого придется на свежую трезвую голову.
- Выйдешь отсюда – убьют. Думай головой, если хочешь жить.
Оставив ее наедине, Гора плотно закрыл дверь на засов (да, от побега это может не спасти) и устроил решетку на камин (страх огня никуда не делся), хоть пламя было такое слабое, что обещало затухнуть спустя пол часа, если посчастливится.
Веревка. Ее опять нужно было связать. Но действительно ли девчонка представляет сейчас опасность? Глаза гиганта сощурились до узких щелок, изучая состояние и намерения своей ночной спутницы.
«Скажи мне, что ты думаешь?»

Она не была сейчас похожа на ту дерзкую Алису, которой была несколько часов назад, которой хотелось свернуть голову и вырвать ноги, чтобы она, в конце концов, научилась внимать тому, о чем ей говорили и чем грозили. Сейчас она была спокойна и безмятежна, что было очень даже кстати и по душе громиле, который устал за целый день от этой беготни и болтовни, что готов был убить любого ради тишины и покоя.
Вот угораздило-то тебя, девочка.
Не зная, как сладить с обрывками своих одежд, девушка не придумала ничего умнее, как раздеться полностью, оставаясь только лишь в сапогах. В таком виде состояние Алисы показалось Грохану еще хуже: взору открывались все синяки ее тела, кровоподтеки и ссадины на бледной коже, что придавало пленнице еще более болезненный вид. Ухватив темную за плечо, чтобы не трепыхалась, Гора разглядел порез на ее пояснице, не достаточно глубокий, чтобы умереть от кровопотери, но заражение можно подхватить, если очень уж не посчастливится.
- Промой, - провел пальцем по пояснице, описывая раненую область, - Это не хорошо совсем.
Что же касалось обнаженной женщины в его доме – орк отнесся к произошедшему довольно спокойно, он повидал так много голых тел, что удивляться, смущаться или желать именно это - непривлекательно худое, просто не было смысла. Зато появилась возможность рассмотреть девушку: ее фигуру, замысловатые узоры на коже, которые так любил Гора, красивые (хоть и маленькие для орка) формы груди, и подумать о том, что это хрупкое тело минутами ранее могли терзать двое молодых бестолочей.
«Сиськи как сиськи. Чему тут возражать». Красиво и приятно, скрывать их ни к чему совершенно, глаз лишний раз радуется, глядя на них. Но что-то долго Грохан смотрит не туда.
- Пусть так, - поднялся он с места, отходя от девушки и поправляя яйца в своих штанах, - Покормлю тебя завтра, если дурить не будешь.
С этими словами Гора снял с себя металлический пояс, стянул с ног сапоги, и устроился в теплых шкурах, вытягиваясь перед тлеющим камином. Топор он разместил под своей головой, чтобы в случае побега успеть метнуть его в спину раба, перебивая позвоночник – надежный способ отучить пленника убегать из-под опеки. Но даже опасение побега не было сильнее усталости и очень скоро Грохан погрузился в продолжительный, хоть и чуткий, сон.

Слабый свет едва проникал в комнату через оконца, объявляя о том, что настало очень раннее и хмурое утро. Но орк проснулся не от того. Кто-то сильный настойчиво колотил в дверь, явно не собираясь уходить, не добудившись хозяина.
- Отвали, кто там еще… - прорычал недовольный бугай, но, обмотавшись теплой шкурой, все же поплелся отпирать засов.
Скрипнула задвижка, отворилась дверь и зеленошкурая женщина с секирой наперевес, юркнула в дом.
- С какой стати ты закрываешь двери? – зашипела орка, прижимая сталь к животу Грохана, и потянулась губами до его подбородка, - Мне пришлось ждать.
Спросонок Гора соображал еще медленнее и, почесывая заросшую щетиной шею, смотрел на дерзкую гостью, как на новый, невесть откуда взявшийся, предмет мебели.
- Я забыл, Сайяр… - начал припоминать гигант, рукой отводя в сторону острие ее секиры, - А. Нет. У меня же тут вот, - толстый зеленый палец указал на голую Алису, - Вчера поймал.
Глаза Сайяр блеснули при виде израненной пленницы. Воинственная девушка в мгновение оказалась рядом с темной, обхватив ее подбородок пальцами, приподнимая, чтобы осмотреть личико со всех сторон.
- Симпоти-и-чная, - пропела орка, - Но тощая. Ты ее уже имел, Грох? – сурово перевела взгляд на орка Сайяр и оскалила свои небольшие аккуратные клыки.
- Ты знаешь, мне не нравятся такие, - буркнул гигант, потягиваясь так, что пальцы рук каснулись потолка, - Когда вы выдвигаетесь? Сворд говорил, что сегодня, а ты здесь.
- О, Рилдир… Грох, какой же ты дубина, - закатила глаза Сайяр, - Или ты и вовсе забыл, зачем я к тебе прихожу?
С этими словами орка прильнула к могучему телу гиганта и принялась расшнуровывать его штаны.

Отредактировано Грохан (10-09-2015 10:21:39)

Мощный шлепок пришелся по орочей ягодице, и ознаменован был тем, что Грохан в конец проснулся и начал понимать чего от него хотели и зачем все это было нужно. И нужно было это, как оказалось, не только возбужденной Сайре, но и «утреннему» Горе, что быстро привел в необходимый тонус свое тело и животный инстинкт возымел свое. Женщины этой воинственной расы были поистине ненасытны, агрессивны в своей страсти, беспощадны и безжалостны и отказать такой «леди» не каждый бы смог, а если б и смог морально, то вряд ли бы смог физически... Сайяр брала своим напором, который так ценил орк, своей самоуверенность и, несомненно, своими привлекательными формами, под стать габаритам зеленого великана, прижималась к орку своим телом, умело работая рукой и губами.
На очнувшуюся Алису мало кто обращал внимание, орки были увлечены представившейся возможностью и предпочитали наслаждаться процессом, а не отвлекаться на пленницу. И только в завершении, когда Грохан упал на спину, чтобы перевести дыхание после дикой скачки, взгляд мужчины пал на улыбающуюся темноволосую.
- Пфф… - фыркнул громила и, все еще оставаясь в лежачем положении, принялся натягивать штаны, - Сколько недель тебя не будет? – снова заговорил он с Сайяр.
- Две, три… Не утруждай себя сильно в мое отсутствие, ты мне еще понадобишься сильным, - орка удивительно звонко расхохоталась, и направилась к выходу, - А девчонку эту лучше своди сначала к шаману, прежде чем иметь, - сказала она более сурово и покинула помещение.
Следом, нехотя, со шкур поднялся и Грохан, все еще расслаблен и спокоен, лениво потянулся и уселся в позе лотоса.
- Зачем тебя к шаману?.. – задумчиво протянул, рассматривая все еще нагую женщину, - Где твоя сила, что довела тебя до такой жизни.
Порой Грохан мог даже рассуждать на философские темы, правда он это не до конца осознавал и не всегда понимал, какой смысл вкладывает в те или иные слова, но звучать могло вполне убедительно даже для разумных, более адекватных, рас.
Алиса казалась ему женщиной, что немного не в себе, которая ведет себя порой неадекватно, порой похожая на орка, порой напоминает Грохану ту же Сайяр своим дерзким поведением, а порой возникает желание сожрать ее печень. Вот и что с ней оставалось делать? Ясно одно – магией Алиса и правда владела, и она не казалась настолько сильной, чтобы бить тревогу и бежать к шаману, с которым у Гора были довольно скверные отношения из-за его нелюбви ко всему волшебному и таинственному.
- Эх, имирово племя…
Поднимаясь и шнуруя штаны, Грохан почесал заросшую жесткую бороду, соображая, что и побриться было б совсем не плохо, но после бешеного траха больше всего хотелось жрать, а уж какой голодной была сейчас Алиса, можно было бы представить.
- Пойдем, - не утруждая себя верхней одеждой, доспехами и прочими аксессуарами, Грохан направился на выход, не забыв взять с собой и свою новую рабыню, бросив ей в руки свою рубаху, которая девушке была едва ли не до пят, а уж чего касается ширины… поместиться туда могло штук семь таких же миниатюрных (по орочьим меркам) Алисок.
Он не вел ее на цепи, не заключал в кандалы, даже не держал за руку – просто давал идти темной вольно, ведь только дурак станет устраивать беспорядки в орочьем лагере, будучи в меньшинстве и Алисе нужно было стараться не отставать от своего зеленого телохранителя, если она хочет добиться своих целей как можно быстрее.
Но, неожиданность. Под огромным шатром, что служил оркам харчевней, были, ко всем прочим, двое: орк со свежими царапинами на лице и орк с, посиневшей от удара, челюстью и без одного клыка. Грохан не обратил на них внимания, не являясь по сути своей злопамятным, и направился к жарящемуся мясу, чтобы отрезать не прожаренный кусок побольше.
- Па! – раздался радостный визг и маленькая зеленая девчушка, перекрывая все планы Горы, бросилась к гиганту, хватаясь за его штанину, - Не дождалась тебя вчера и уснула! А это кто? – пальчик десятилетней орки указал на Алису, а желтые глаза с недоверием, но таким открытым любопытством разглядывали тетку в папкиной рубахе.

Грохан быстро изменился в лице, когда услышал знакомый голос и почувствовал, как маленькие ручки ухватили его за штанину. Хмурый взгляд мигом сменился добродушной уверенностью и гордостью, и огромный Гора склонился перед девчушкой, чтобы поднять ее на руки и посадить к себе на плечи.
- Я вчера поздно пришел, Кигра, племя спало, даже шаман уже спал… Ты научилась тому, о чем я тебе говорил?
Грохан снова настроился было на мясо, желая совместить общение с дочерью и снятие жирного куска с вертела, но девочка мигом нашла другую цель для своих интересов, заерзав на отцовской могучей шее, теребя бечевку, с подвешенными на нее ушами.
- Научилась! А это кто? – тыкнула она пальцем в Алису, хватаясь за уши отца, и отворачивая его лицо от лицезрения жареного мяса.
Понимая, что дел с этой малышней не сделаешь, Грохан грозно фыркнул себе под нос и опустил Кигру на землю, которая сразу же подбежала к темноволосой девушке, умело замотанной в орочью рубаху. Беспечность и наивность орчонка Горе явно не понравились, и он скептически скривил морду, пытаясь разобрать намерения Алисы по отношению к своей дочери.
- А тебе разве папа не говорил, что тыкать пальчиком не хорошо, девочка? – и Алиса улыбнулась, не предвещая этим жестом беды.
- Не хорошо? Почему это не хорошо? – открыто удивилась любопытная зеленокожая, округляя свои, и без того большие, глаза, - Я ведь показываю на тебя-я, - протянула Кигра, будто объясняя важнейшую в ее жизни суть, пытаясь ею поделиться с незнакомой теткой, - Как бы папа тогда узнал, что я говорю о тебе?
Грохан сощурился. Безобидный разговор не должен повлечь проблем, и, немного успокоившись, мужчина принялся «добывать» с вертела прожаренного кабана, разламывая его позвоночник, как сухой хворост, на части.
- …А-а-а, рабыня. Ясно, - девочка потрогала пальцами рубашку, служившую платьем Алисы, явно угадывая кому она принадлежала, - Тебя мужчинам отдадут, да? – говорила она без жалости и с равнодушием, привычная к подобным вещам и не видящая в этом ничего неправильного или плохого, - А почему ты не согласна? Ты зашла на нашу землю без разрешения, значит ты наша теперь. Папа не ходит далеко, он не ворует теть из далеких деревень.
Малышка пожала плечами и улыбнулась, гладя в глаза Алисы, раздумывая о том, чего бы такое еще спросить. И вопросов, надо отметить, у нее было очень много. Девочку привлекало украшение Алисы – большая татуировка, и Кигра поймала себя на мысли, что хочет убрать с женщины мешающую ей одежду, чтобы рассмотреть повнимательнее эти причудливые узоры. Такие не рисовали в ее лагере и орка хотела сама этому научиться, пытаясь запомнить, как проходят линии.
- Такая красивая, - девчонка осторожно провела пальчика по узору на руке Алисы, - Папа делает такие. Ну, не такие, но красивые тоже, - снова заулыбалась неунывающая малышка, - А ты умеешь сражаться? Пойдешь со мной, а? У меня есть топор, хочешь посмотреть?!
- Кигра, - раздался громогласный голос Грохана, обрывающий все возможные планы, зародившиеся в голове взбалмошной девчонки, - Найди себе соперника по силам, этот человек мне еще пригодится, не нужно его убивать.
Гора сурово сдвинул брови, говоря с малюткой на равных, и девочка мигом восприняла духом и довольная своей нахваленной силой, убежала искать ребятню, равную себе, помахав зеленой ручкой Алисе на прощание.

- Удивить? – переспросил гигант Алису, почесывая заросшую бороду, - Чем? Что у меня есть дочь?
Грохан позитивно хмыкнул, провожая девушку к столу, в центре которого лежали еще горячие куски кабанины. Других орков под шатром находилось не много, больше привязанных к столбам низших, мало пригодных к работе, рабов, которым скидывали объедки со стола, а те старались не возникать, хоть и с некой злой завистью посматривали на девушку, которую ждал сытный завтрак, в отличие от них.
- Мы – как все. Ничем не хуже и не лучше, - почесывая волосатую грудь, бугай уселся на лавку, предвкушая трапезу, - Рожа наша миру не нравится. Чуешь? Имировы шлюхи… Сказки про нас плетут. Да нам оно и не мешает, бояться все – и правильно делают.
Грохан потянулся к мясу, выламывая ребра из потрошеного тела, и наконец-то замолчал, увлекаясь завтраком. Разум его приходил в норму, после недельного похода, где расслабляться нельзя было ни на минуту даже ночью, и Гора стал настоящим Горой, таким, каким знали его сородичи: спокойным, неагрессивным, достаточно миролюбивым, без страшных оскалов и взглядов, полных ярости и жестокости. Без войн орки казались обычной расой, которая живет в относительной гармонии друг с другом, не устраивая дикие оргии и не убивая рабов, чтобы принять ванную из крови. Но так ли представляют их те, кто столкнулся на тропинке с безумным зеленокожим, что просто охранял свою территорию, как и охраняет ее любой зверь, по заложенному в него инстинкту?

Кабанина была просто превосходна – сочная, в меру прожаренная и жирная, придающая грубоватому мясу вкуснейший сладковатый вкус. Мужчина ел за десятерых, не брезгуя ни костями, ни обугленной шкурой – все шло в прок и ничего не отложится в подвижном теле гиганта, только лишь наполнит его энергией на ближайшие несколько часов, а потом – снова порция кабанятины, снова трапеза и снова насыщение. Жир стекал по подбородку, но Грохану было наплевать, он с жадностью молотил хребет зверя, выгрызая из него питательный спиной мозг, а кости бросал прямо на землю, что-то специально долетало и до привязанных к столбам рабов, тогда среди них устраивались настоящие бои за право обгрызть кость после орка. Гора лишь молчаливо наблюдал за подобными унижениями, не выдавая в себе никаких эмоций, он знал, что это, вероятнее всего, единственное, что они сегодня получили и, возможно, ничего не получат больше. Нелегкая судьба – быть низшим, никому не нужным рабом, гораздо лучше было обзавестись надежным хозяином. Грохан перевел взгляд на Алису, что не выдержала и тоже урвала кусок поджаренного мяса и приступила к потреблению, без страха жуя хозяйские харчи. Остальным пленникам оставалось только рычать и завидовать девушке, сумевшей расположить к себе самого огромного орка племени, заполучив тем самым пищу и, что более важно – защиту и неприкосновенность от других. Хотя так-то ли ей повезло, ведь Гора еще и сам не знал, что будет делать с девкой и, быть может, лучше была бы смерть от его топора.
- Сами себе придумали законы и судят по ним всех, - гаркнул зеленошкурый, отправляя очередную кость себе под ноги, - Во-во, - согласился он с Алисой, размахивая костью в сторону девчонки, эмоционально поддерживая, тем самым, свои слова, - Сами же и не выполняют, как написано, а считают себя боженькими расами. Тьфу! Всех к Рилдиру пора отправить, шакальи вруны...
Своей расой и своим богом Грохан был горд, он ни за что не променял бы свою нынешнюю жизнь на что-то другое, и устраивал его тот факт, что живет племя зеленокожих не долго, чуть слабость в теле – и ты уже труп, ведь на поле боя не посмотрят сколько тебе лет и не спросят про болезни, будуть биться на полную силу даже тогда, когда ты уже не сможешь. Лишь шаманы живут долго (если повезет) - ценные кадры, особенно те, кто силен в магии.
Разделавшись в кабаньей тушей, спустя половину часа, Грохан оставил лишь немного для Алисы, чего вполне должно было хватить ей для того, чтобы насытиться и разлениться до самого вечера, а ведь орк больше ничего и не планировал сегодня, ему нужно было отдохнуть, прежде чем снова уйти, набраться сил и веса, по возможности «раскабанеть», ведь в походе не каждый день удается так сытно поесть. Разве что, еще были мелкие дела, но это все потом, а сейчас можно было и винца хлебнуть. Делиться с рабом алкоголем было не положено, поэтому Гора наполнил только одну чарку для себя и, устроив локти на столешнице, неспешно начал попивать содержимое тары. Суровые раздумья его были прерваны голосом Алисы:
- И все-таки, где моя бляшка послушницы, Грохан?..
Лениво мужчина перевел взгляд на девушку с явным непониманием того, о чем она говорит. Он все забрал, что было при ней, но он не вдавался в подробности происхождения и названия вещичек, которые добыл.
- Что за бляшка такая? – не менее лениво заговорил здоровяк, наливая себе еще вина, - Дорогая? И не обманывай меня, я все равно узнаю, сколько она стоит.
Что-то было в карманах, что-то было оставлено дома, а что-то возможно, потеряно в дороге, и последний вариант тоже не нужно было недооценивать, если учитывать то, что вещь была небольшой и не особенно приметной. Да и с чего бы орку отдавать что-то рабу? Для памяти? Грохану было не понятно такое желание и он незамедлительно об этом объявил.
- Я еще не придумал зачем ты здесь, а ты уже что-то от меня хочешь, -буркнул орк, поворачиваясь к соседнему столу, чтобы вновь наполнить свою чарку, но был встречен неожиданностью, - ДА ТЫ Ж @#*! – ругнулся мужик, увидя прямо перед собой огромную волчью морду, с виноватым видом стаскивающую еще не объеденные кости со стола, - ИДИ ОТСЮДА, ПОГАНЬ! – схватился Гора с головой ездового варга, поворачивая его бошку в сторону, пытаясь таким образом прогнать зверя и умудриться вытащить кость с его пасти, - Жри с земли!
Хищнику же такой поворот и такое отношение явно не понравились и, оскалившись, серый, недолго думая, цапнул Грохана за руку, на что и получил в ответ удар по носу. Стандартная ситуация. Гора не умел ладить с животными, даже с теми, с кем жил бок о бок, а они в ответ недолюбливали его. И вроде должны были уже передраться с тами-то отношениями, но каждый понимал, что на одной стороне воюют и предпочитали не доводить до серьезных увечий, так и сейчас – разошлись по мирному, один - продолжая недовольно рычать, другой – не менее недовольно бранясь, вытирая выступившую кровь. Но этот самец был здесь не единственный, вместе с ним подтянулись к столам еще трое варгов, что были не прочь полакомиться костями, прочность которых была для них на один укус, и свободной от цепей рабой, умные звери заинтересовались сразу.
- Руки на столе держи, - посоветовал Грохан Алисе, замахиваясь на того, кто приблизился к нему очень близко, заставив волка пригнуться, поджать хвост и оскалиться, но все же отойти, - Отгрызут.
Пока один из серых обнюхивал девушку, другой улегся под столом, привалившись лохматым боком к ногам темной и захрустел, брошенными ему, костями. Довольно рискованно шевелиться и, тем более уходить или убегать, в это время прикованные к столбам могли порадоваться своему положению, ведь любопытство у этих разумных зверей они никак не могли вызвать, и давно уже расценивались хищниками, как элементы местного декора.

К большому удивлению Грохана, варги не разорвали девчонку на месте, не отгрызли ей руку и даже не зарычали, когда Алиса, наперекор предупреждению своего нынешнего «хозяина», опустила свою ладонь на лохматую холку огромной твари. Звери определенно относились к ней лучше, чем к Горе, который животных не то чтоб не любил, просто не умел с ними обращаться, в довесок ко всему, эти волки прекрасно помнили свое детство в лагере и не забыли они маленького Грохана, что любил таскать их за хвост и трепать за уши. Но у всех щенков есть свойство вырастать и теперь уже они могли постоять за себя, оказавшись со своим мучителем на равных, и не только по силе, но и по уму (хотя и довольно сомнительное сравнение).
Но факт остается фактом не смотря ни на что – варги приняли Алису за равную себе, они не посчитали ее рабыней, они видели в ней друга и быстро доверились ее рукам. Кобель, развалившийся у ее ног, добродушно урчал, закрывая глаза, когда пальцы девушки почесывали ему уши, лоб и шею, явно не видя в этих действиях угрозы, да и сам уже больше начинал походить на несмышленого и наивного переярка, ежели на матерого хищника. Довольно любопытное зрелище, даже орки, проходящие мимо, отвлеклись от своего разговора и хмуро уставились на «ласковую» рабыню.
- Был у нас здесь в прошлом году малой, то ли тифлинг, то ли эльф, то ли еще какая смесь в крови, варги тоже приняли быстро, защищали, никого к нему не подпускали, - начал Грохан, смахивая обгрызенные кости со стола на землю, что в момент смели все еще ошивающиеся здесь хищники, - Ну и отдали пацана им, все равно с ним делать нечего – хилый, худой, больной какой-то. Волки его кормили и грели, пацан ходил только с ними – любопытное зрелище, и так продолжалось целый месяц, но в один прекрасный момент они его разорвали. Вместе. Все разом. По единому зову. Да… - Гора с недоверием посмотрел на варгов, оскалившись ближнему, - Они умные, они часть нашего племени, но мыслят они иначе. Да и ты сама по-другому ведь думаешь, - взгляд здоровяка перешел на девушку и заметно смягчился, успокоился, - Сколько я тебе не говорю, ты так и не считаешь себя моей рабыней. У тебя другое мнение на этот счет, - орк довольно потянулся, наслаждаясь сытостью и спокойным моментом (пройдет несколько дней и это спокойствие и бездействие сделают Гору раздражительным и резким, но не сейчас), - Ты… как ты сказала? Вносишь толику новизны? Да. Можно считать и так. Ты забавная.
Грохан устроил локти на столешнице, не сводя взгляда с девушки напротив, которая вдруг неотрывно начала смотреть куда-то мимо своего собеседника. Заинтересовавшись ее переменой в лице, Гора обернулся, чтобы увидеть двух парней, которые вчера хотели поиметь его Алису. Орки были явно не в духе, да и выглядели скверно, то и дело косились в сторону Грохана и его подзащитной, но вряд ли они вынашивали планы мести, такая мелкая стычка очень быстро забудется со временем. Хотя не сегодня.
- Узнала? – бугай тоже посмурнел, обращаясь уже к Алисе, - Тот, с царапинами. Это ты его вчера так покромсала. Не помнишь? Бестолочи. Вымахали здоровенные, а ум в голову еще не нарос.
Поднявшись с места, потянувшись и размяв плечи (даже в недолгом бездействии тело начинало ныть), мужчина направился к бочке, чтобы наполнить свою флягу ядреной брагой, про запас, хотя надолго отлучаться от лагеря сегодня не собирался. Но лучше не зарекаться, он и рабыню не хотел сегодня заводить.
- Гора, ты с нами идешь сегодня? – окликнул зеленошкурого одноглазый орк, - Через горы пойдем, там, говорят, лагерь разбили. На нашей земле, представляешь?! – клыкастый захохотал и Грохан ответил ему своей ехидной улыбкой.
- Нет. Я вчера пришел. Пару дней еще нужно. Хоргат просил ему помочь с домом.
- Да, стена обвалилась у них. Помочь надо, - одноглазый похлопал Гору по плечу (как достал) и оскалился в улыбке, - Тогда хотя б помойся, друг. Разит от тебя несусветно.
Грохан безэмоционально проводил взглядом своего приятеля, почесывая свой колючий подбородок с набившимся в бороду мусором в виде семян растительности и травинок. Ишь, критик нашелся! Гора знал, что он и так и сяк хорош! Но одноглазый все же был прав, чесаться зеленошкурому гиганту уже порядком поднадоело…

- Зачем тебе имирова безделушка? – пробасил Грохан, когда они с Алисой направлялись к его дому после сытного завтрака, - Он ведь не твой бог?
Девушка ничем не была похожа на святошу, у Горы даже не возникло мысли о том, что его пленница могла бы быть слугой светлого бога. Что за глупости! Не нужно быть шаманом, чтобы понять, что Алиса была замешана с тьмой, взять хоть в пример ее магию – и орк все припоминал про себя причины, по которым девушка не может быть светом, и было их достаточно много, чтобы определиться.
Грохана нельзя было назвать фанатиком, он довольно спокойно относился ко всем вероисповеданиям, хотя считалось, что служил он только Рилдиру, как и все прочие орки, выполняя приказы вышестоящих и слушаясь шаманов, что утверждали, что говорят с великим черным богом. Поэтому и имировская безделушка его не сильно волновала, Гора больше думал о том, что неплохо было бы сходить на реку да отмыться от грязи, крови и пота, вот только куда девать девчонку? Уж не с собой же ее брать… Но других вариантов громила пока не видел.

И снова настал тот момент, когда неплохо было бы свернуть сопротивляющейся рабыне шею, когда девчонка завела очередную песню о своей свободе.
Свобода. В орочьем лагере. Вы серьезно?
Лишь одна живая душа отделала Алису от смерти вчера и сегодня, тот, кто встал между ней и целым племенем, хрипло объявив каждому свое веское: «МОЕ!» И ему не нужно было заковывать «добычу» в цепи, чтобы что-то доказывать, смерть бы быстро разрешила эту нелепую ситуацию в момент, когда голова девушки, подобно спелому арбузу, лопнула в руках громилы-людоеда. Смерть определит, кто прав, а кто нет, но сейчас Грохан сам решал и сам вершил свой же приговор, раздумывая над тем, что устроить своей пленнице, пока он будет на реке и как бы предотвратить покушения на нее.
- Ты будешь такой, какой я захочу, - и это не обсуждалось.
Попробуй Алиса вставить свое мнение поперек орочьего – незамедлительно бы получила по лицу (не те еще отношения были у них, чтобы все сходило у нее с рук), ведь разговоры на эту тему Горе не были занятны, а значит, и продолжать он их был не намерен.

- Единственное, о чем тебе надо помнить теперь – ты моя. А то, что было с тобой давно – больше не твои заботы.
Орки редко были подвержены наплывам воспоминаний, прошлые дни их редко тревожили, они могли вспомнить удачные моменты своей жизни, чтобы себя подбодрить, могли припомнить шутку про своего соплеменника, случившуюся с ним год назад - но они не были связаны с прошлым. Настоящее – вот что важно для зеленошкурых воинов, у них просто нет времени придаваться воспоминаниям по былым временам. Только лишь за редким исключением.
Дверь его домишки открылась, встретив разноцветную пару приятной прохладой и Грохан первым шагнул внутрь, в очередной раз тактично пнув монстрячью голову у порога, и прошел к сундуку, начиная выискивать что-то в его содержимом. Здесь было полно мелкого хлама, начиная от заточек, заканчивая непонятными и бесформенными тряпицами, даже кусок сушеного мяса был запрятан на самом дне (можно было не бояться того, что крысы его съедят, грызуны спокойно шли на закуску орков и больше не водились в этих местах), который Грохан хранил про запас. Наконец-то из-под старого рогатого шлема зеленошкурый извлек кусок мыла и спешно сунул его в карман, следом за ним – стальная цепь с ошейником… Гора попробовал на ладони их вес и перевел взгляд на Алису. С одной стороны – рискованно и глупо тащить рабыню через лес без добротного поводка (уже мучился с ней, уже знает), с другой – сталь обдерет кожу на ее шее…
Перекрыв ей пути к отступлению, зажав темную в угол, Гора защелкнул стальной ошейник на горле Алисы, на миг задержавшись взглядом на ее глазах, чтобы понять – стоит ли доверять той, кого он называет своей рабой? Нет ответа в этой бездонной тьме. Значит, он сам ответит за нее.
- Пойдешь со мной.
Обеденная беспечность гиганта улетучилась, хоть выход за пределы лагеря не грозил Горе опасностью, но он давал пленнице больше шансов на побег - от нуля они могли повыситься до девяноста, и орку это было не по душе.
Алиса, как бы странно это не звучало, была симпатична Грохану, иначе он бы не таскал ее всюду за собой. Она была забавна, она была умна, она была сильна и отважна для обычного человека, и все эти ее качества нравились громиле все больше, и поэтому он не собирался давать ей возможности сбежать, с удовольствием наблюдая за той, что является теперь его собственностью. 
«МОЯ!»

Начало.

Весть о возвращении отца застала меня врасплох.

Три дня тщательной отварки и высаливания кистевых костей незадачливого раба для будущей заточки под шамановы амулеты, увлекли меня настолько, что все три дня я почти ничего не ела и не спала. Пальцы зудели от застывшей на них солёной корки. Глаза слезились от вони выгнившей плоти в дальней углу шатра, навевая мысли о прожаренном куске мяса. На языке засел острый привкус дурман-травы, которая была единственным провиантом на протяжении всех последних дней. Но...

Наконец-то! Получилось!
Облегчённый выдох сорвался с моих губ пронзительным свистом, разрывая царящее вокруг напряжения и позволяя начаться отдыху. Наконец-то! Труд трёх изматывающих дней, на пределе собственного терпения, оказался позади, ублажая слух костяным стрёкотом будущей шаманской погремушки из выварочного котла. Руки обессиленно и осторожно опустили результат полуночных бдений на осыпанную песком землю прямо подле засыпанного костра. Вытянуть ноги и привалиться к деревянной опоре шатра оказалось высшим наслаждением, заставляющим забыть о боли в заиндевевших мышцах. В сознании стучало восторженное: Я смогла! Теперь ни за что не забуду! У меня получилось! - когда...
Заявился он! Акхы, мелкий прохвост 3х лет от роду. Внучатый пра-правнук моего учителя, проглоти его кишка Имира и разотри в порошок!
И как всегда не вовремя и бесшумно, распахнув полу шатра на добрую пару метров.

Как будто половины ему было мало! Имиров хвост.
Брезгливая судорога пробежала по моему лицу, обнажив клыки в раздражённой злости, когда этот огрызок орочьего племени заорал, будто оголтелый:
- Ауга! Ауга-а-а!!! Ты зде-ся? А-а-а?! Ауга!
Порой мне хотелось самой вырвать язык Акхы, чтобы не слышать этого пронзительно-писклявого вопля каждый раз, когда меня хотел видеть старый Ух. И вырвала бы, будь я всего на год старше! Или на пол года.. Да хотя бы на месяц! Я бы уже могла поквитаться с этой недоросшей кочерыжкой за все те доносы, что он неизменно приносил на своём длинном языке прародителю. Но пока... Шкура была дороже.
Мало мне было его старшого брата! Едва отвадила! Так нет, и этот пошёл.. Тем же! И ведь, пронырливая крыса, успевает везде и доносит! Чтоб его варги сожрали... Будто других игр на него нет! Ведь, и то что я поганок в похлёбку Уху не доложила - донёс! И то, что кишки летучей мыши не той стороной просушивала - увидел! Да те же листья вострозуба, и то отличил от востроглаза, и нажаловал на меня!
Засунуть бы язык его в кишку да через брюхо провернуть! Агхррр.. 

- Ауга? Ауга! Вот ты хде! Ты что это, спишь? Эй.. Ауга! Спи-и-ишь?
Мелкий гадёныш перешёл на вкрадчиво-рычащий шепот, в ответ на что мне нестерпимо захотелось устало закатить глаза. Даром что веки мои были закрыты.
Ухов пасынок, будь ты трижды вертим! Нашёл! Что-то быстро сегодня.. Расслабилась, удар мне в ухо. Ага.. Так, раз-два-пять-восемь.. Подъем!

- Гхххраа!
Протяжно-обречённый полу-рык, полу стон сорвался с губ в лихом порыве, когда я рывком, с удара локтями по запесоченной земле, резко поднялась и села, оставив упор за спиной в виде выпрямленных рук. Как раз вовремя! Навострившийся и успевший ухватиться за мой левый сапог из кабаньей шкуры малец не успел сориентироваться и выпустить свою добычу из загребущих рук, схлопотав носом правого сапога не сильный, но обидный удар слева по лицу. Удерживаемый в руках "похитителя" сапог чавнул с натуги и в рывке, но всё-таки остался прибит к земле носком моей напряжённой ступни. Орчонка привычно отбросило и кинуло точно в сторону большого котла для первичной варки шкур, тогда как я, ещё раз протяжно харкнув, с упора лёжа резко поднялась на ноги.
Мышцы ныли и сопротивлялись резким движениям, но это было самое меньшее из зол на сегодня. Как бы бурый отрыжек местного шамана не удумал ныть! Или вопить, что было бы ещё хуже! Лицо опять скривило от брезгливости, но я попыталась согнать это абсолютно ненужное на сейчас выражение прочь. Дети...

Пользуясь пыхтящим копошением орчонка в пустом котле, я в одно движение натянула обратно на пятку наполовину снятый сапог, быстро оправила шкурную накидку на собственных плечах и, уцепив на левое предплечье ручку котла с костяным богатством внутри, прошла в другой конец шатра в желании припрятать высоленные и готовые к обработке кистевые кости подальше от пытливых глаз.
Как всегда. - вертелась в сознании раздражённая мысль, - Каждый раз - одно и то же! И не надоело же этой отрыжке варга охотиться за моими сапогами, будь он обглодан! И ведь не отстаёт, хотя восьмой раз получает по морде, и каждый раз с одного и того же приёма... Дурок! Неужели сразу не понятно, что ничего ему не перепадёт! И что его дед, пусть будет даже первым шаманом в племени, ничего мне сделать не смо...

Акхы всё-таки завизжал, вызвав звон в пожелавших свернуться трубочкой ушах. Но, Рилдир видит, не по моей вине.
Обернувшись и рассмотрев ещё троицу одногодок вредного недоростка, тащущих пронзительно визжащего Акхы прочь из шатра, я успела даже немного помечтать. В свои три года я точно так же "захватила и поработила" первого "раба". Правда моя добыча визжала более гортанным голосом, а потому удостоилась кляпа, вместо контрольного удара по затылку.
Заговорилась я что-то. Под третью шкуру второй лежанки, двойной узел. Надеюсь, никто не отыщет. А если найдут...
Представления о расправе с обидчиками снова придали мне сил и злого азарта. А следом за азартом пришло и воспоминание, что меня звал шаман.
Раз звал, значит что-то надо. Имиров хвост.. Ладно!

Выходить из шатра не хотелось, но я привычно перешагнула через недостойное желание отдохнуть в угоду интересу. Что на этот раз было нужно старому ударку? Зелье? Траву? Потрошённый раб для предсказания? Или третья с утра кость старого варга, которую тот до сих пор не мог найти?
Ух был всегда горазд на выдумки и задания. А потому я не ожидала ничего хорошего. Однако...
- Гора вернулся, - не дожидаясь моего жеста приветствия бросил старик, чем поверг меня в удивлённую оторопь.
Что? - сердце непривычно и быстро забилось в забытом ритме радости, - Он вернулся!
- Уугх-ууу!
Я не люблю говорить. Ещё больше я не люблю говорить ТАК. Но старый Ух завел именно ту тему, о которой я всегда хотела знать больше и подробней. И потому я в который раз перешагнула через собственное не хочу, позволив себе отвлечь внимание своего учителя голосом. Меж клыков старика тот час же проползла довольная улыбка, которая так не нравится именно мне.  Кулаки сжались сами собой, но я, разумеется, не собиралась пускать их в ход. И старый хребет варга знал об этом, растягивая время. Каждой минутой промедления вытягивая из меня силы и доброе расположение духа.
Рилдиров потомок.. Ну же?! Ну.. Говори! Говори! А не то я..
Я сделала всего один шаг в направлении старика, когда тот заговорил:
- Гора привёл с собой рабыню. Она интересна мне. Приведи их, поняла? - красные глаза Уха заглянули мне прямо в душу, заставляя поёжиться и отступить. Так бывало всякий раз, когда учитель не шутил. И давил. Давил всей имеющейся в нём силой. Которая меня пугала. И заставляла уважать и ненавидеть старого учителя. Потому что мне хотелось уметь так же! Уже сейчас! Вот только..
Я кивнула через левый клык, соглашаясь с заданием и оставляя вопрос. Хотелось узнать, где находится отец. Ведь солнечный диск в небесах встретил меня совсем уже не рассветным заревом. А это значило, что отец мог быть где угодно. Но если учитель так хочет увидеть эту новую рабыню, тогда он должен...
- Наберешь мне вострога у реки. И молодого, поняла? - пришлось кивнуть снова, через правый клык, на что учитель отмахнулся, давая свободу и отводя взгляд, - Пошла.
Ощущение давящей силы развеялось с плеч, как пепел горелой плоти с обожженной кости, и я поспешила убраться.

Всё-таки, я уважала этого старика! Он был силён! Он был строг и злобен! Он был хитёр! И эта хитрость помогла ему дожить до таких лет, не зная болезней. Я тоже хотела так! И хотела доказать отцу, что это не есть позор. Но Гора...
Значит, он привёл рабыню. Кирга, наверняка, уже его видела! Мелкая гадина! И мне не сказала, варга хвостатая! Ну попадись ты мне ещё, попроси кусок получше от добычи урвать! Получишь у меня..
Но заботливо-мечтательная ухмылка всё равно пощипывала верхнюю губу. Вернувшись в шатёр за корзиной и отмахнувшись как рукой, так и дубиной от пары перепивших разведённой браги орчат лет 10ти на видимость, я заглянула к костровищу с общинной жратвой. Кабанья туша, разодранная с переднего края, тот час привлекла моё внимание, выбивая голодную слюну и вызывая зависть к вьющейся здесь же стае варгов.
Кости зверье, разумеется, уже подъело, а к распространяющему горелые запахи мясу их не подпускали зелёные сородичи. Привычно взявшись за костяную погремушку на собственном поясе и отправив в пасть ещё один пучок дурман травы, я активно заработала челюстями. Это должно было отбить голод ещё на пару часов. До момента, пока я не отыщу отца и новую рабыню. Интересно, какая она? Опять пухлая и мягкая, с которой хочется содрать кожу? Или тощая, как больная осина? Как раз то что нужно для растопки костра!
Кривая ухмылка снова коснулась моего левого клыка. Мне нравилось так думать о рабах. Особенно, новых. Шаманская погремушка удобно легла в ладонь, и я в два взмаха отбила замысловатый ритм меж полированными позвоночными дисками на тонкой деревяшке. Звук получился звонким, приятным уху, но, главное, привлёк внимание одного из варгов.
Храта - так мысленно называла я одну из помёта старой зверюги матери, с которым провела детство. Эта бурая с песочными подпалинами на животе самка всегда отличалась ко мне большей лояльностью, чем её братья, а потому именно она чаще всего откликалась на перестук моей трещотки. 

Приветливо хлопнув подошедшую Храту по лобастой морде и отрицательно раскрыв ладонь в ответ на призывные окрики давних знакомцев по играм, я направилась в сторону реки. Хотя надо было одному брехуну ударить в нос за шлепок по заднице, да его лицо и так уже кто-то расквасил. Быстрого удара по рукам хватило, чтобы окончательно сбить спесь ровесника.
Интересно, какая тварь ему так когтями приложилась? Уж больно точно и красиво вышло!
Предупреждающий рык Храты закончил начатое и освободил нам путь.
Идти вдвоём со знакомой варгой было приятно. Её мех всегда наводил на мысли о скальпах, из которых получались отличные плетённые вещи. А гортанный рык понимающе отзывался в моей собственной груди. Я всегда удивлялась тому, что отец не понимает этих зверей. Хотя так же я удивлялась, что он не понимает меня. Не любить магию и называть её Имирщиной? Дурной! Хотя и мой. Да. Вострог, значит.

Громадину-отца я увидела заранее и издалека, с небольшого холма, на который в невольном преследовании вышла лишь спустя пару минут после Горы. Рядом с ним я разглядела до боли тощий и бледный, на мой личный вкус, силуэт и мигом скривилась в подобии смеха.
И это новая рабыня? Пха! Да из такой и похлёбку не свари, и на вертеле не зажарь! Хотя скальп у неё не плохой.. А вот нос какой, интересно?
Предвкушая возможно лёгкий трофей, сердце в моей груди забилось радостней и быстрее. Я ускорила шаг, привычно причмокнув губами в знак Храте.
Отец и его рабыня скрылись за редким в данных краях, но густым у реки кустарником, так что мне была видна лишь макушка проходящего меж колючими ветками Горы.
Мыть потащил, что ли? Странно.. С неё хватило бы и бурдюка обычного. Не много ли усилий для такой доходяги?
До отца и рабыни оставалось не больше два раза по двадцать шагов, когда Храта, до того мирно державшая темп по правую руку, зарычала и прибавила ходу. А я, недоуменно посмотрев в сторону преследуемых целей, внезапно обнаружила рабыню висящей на отце верхом! И вот тут...
Дубина с пояса сама оказалась у меня в ладонях, готовая крошить врагов и мишени, одной из которых теперь стала тощая девка у отца на плечах. Не замедляя темпа, мы вместе с варгой вылетели наперерез парочке и с общими намерением и выражением оскаленных ртов, бросились в атаку. Я в замахе целилась в спину этой посмевшей атаковать отца человечишке. А Храта... Мне было всё равно, куда целится она!
Даже если и в отца! Так ему и надо, ведь.. Как он посмел приблизить к себе тупую рабыню, а меня... Даже не навестить?! Так не честно!!!

Отредактировано Уга (25-10-2015 17:34:40)