Вздохи Нари, переходящие в стоны, были настоящей музыкой для ушей Радмара. Он снова и снова заставлял Нари стонать, снова и снова наслаждаясь эти звуком. Видя, как ей хорошо, осознание того факта что он делает ей хорошо, это доставляло самому Радмару немыслимое удовольствия. Он продолжал. Он двигался и двигалась она. Их тела бились словно одно. Они словно были двумя половинками сердца, которые срослись друг с другом. В такие моменты тела словно переходили на свой язык. Они разговаривали на диалекте прикосновений, касание тела любимой в одном месте, как бы давало подсказку, куда нужно направить свою руку далее. Когда его рука приближалась, он, чисто по ощущениям определял, что нужно сделать, насколько чувствительно это место и насколько сильно, грубо или нежно, его нужно было коснутся.
Нари постанывала и Радмар не сдерживал. Эмоции не могли быть сейчас за печатью губ, они вырывались на волю. Радмар глубоко и шумно дышал, он стонал, он переходил на настоящий рык. Он не сдерживал звука, не пытался управлять силой и громкостью своего вздоха, не старался приглушить стон и не делал попыток рычать потише. Ему было все равно, что кто то услышит. Остальной мир исчез для него сейчас, был мелким и неважным, лишь дополнением к женщине, что сейчас была с ним, что сейчас принадлежала ему.
Радмар двигался уверенно и властно. Сначала его толчки были глубокими и медленными, постепенно они ускорялись, становились короче, яростнее, все более и более разгоняя тела, бывшие сейчас целым. Однако, когда он чувствовал что слишком разогнался, он снижал ритм и снова толчки становились медленнее. Он вел, так что бы все не закончилось быстро им некуда было спешить. Он наслаждался их слиянием, как гурман наслаждается отменным вином, не торопясь проглотить его, а сначала прогоняя во рту, давая прочувствовать его всем участкам языка, давая время, что бы вино отдало весь свой вкус, который было способно отдать.
Руки Наринэль бегали по его спине. Потом, когда он все же вошел, они впились словно когти. Ими управляла страсть. Радмар чувствовал как ноготки раздирают его кожу на спине, как выступает из маленьких ранок его холодная кровь. И наслаждался этими рвущими его спину движениями.
А когда он почувствовал, что играться уже нельзя, когда температура тела Наринэль достигла уже предела. Когда и самого Радмара страсть накрывала так, что даже ему, мужчине, сохранять контроль над собой становилось сложно, его мысли путались, тело уже выходило из под контроля, он перехватил девушку. Одна его рука обхватила её за затылок, чуть ниже затылочной кости, вторая ухватила за ягодицу. Перед преодолением последнего отрезка пути, стоило сделать последний "привал". Это словно прыжок. Когда ты прыгаешь с высоты и на какое то время будто застываешь в воздухе, обозревая то, куда сейчас полетишь.
И вот Радмар вошел глубоко в Нари, а потом не некоторое время прекратил движения. Прекратил что бы поднять её на руки. Он стоял на коленях, на постели, а тело Нари, которое он поддерживал за попу было не его руках. И он начал двигаться так, как не двигался до этого. Момент краткого полета прошел, теперь настало время лететь в пропасть, все ускоряясь по мере падения.
Радмар начал двигать тело девушки и двигаться сам. Теперь его движения были и быстрыми и мощными. Он входил глубоко, поднимая таз и опуская Нари, а потом быстро выходил, опуская таз и поднимая любимую. Он сводил и разводил их тела. Его толчки, глубокие и сильные, все набирали скорость. Звуки, которые издавал он, было сложно отнести ко вздохам, рычанию или стону. Это можно было даже назвать ревом, идущим из глубин естества и набирающего силу. Из губы не могли соединится, но взгляд Радмара не отрывался от лавандового взгляда девушки.
И вскоре внутри Радмар словно взорвался вулкан. Они достигли пика единения своих тел, их страсть вспыхнула, словно тысяча солнц, краткой, но до безумия мощной вспышкой.
А потом, когда пик был пройден, Радмар опустил Нари на постель и и наслаждением упал рядом, сразу ища губами её губы и наслаждаясь послевкусием их соития.
Шрифт:
#main-reply, .punbb .post-content { font-size: ${value}px; }