Бежать.
Бежать и не останавливаться.
Бежать так быстро, как только смогу.
Бежать туда, где не найдут.
Бежать туда, где почую свободу.
Бежать, не смотря ни на что: ни на тяжелое дыхание, ни на кровоточащие лапы, ни на дикий голод.
Бежать, бежать, бежать.
Бежать, чтоб спастись.
Просто бежать.
Подлечится можно и потом, как и утолить голод, как и зализать пару ран, но сейчас бежать вглубь леса, так далеко, как смогу, чтобы не догнали, чтобы вновь не заточили в то темное и сырое место. Вторая ипостась слаба, как и ее дух. Я сильнее, я выдержу все, я смогу себя защитить. Хотя слишком рано я появилась. Чудо, что то хиленькое тельце выдержало превращение. И не удивительно, что сейчас главенствую я. Я смогу нас защитить…
* * *
Огромная коричневая волчица бежала по густым зарослям темного леса. Дыхание было сбито, лапы подкашивались, шерсть сбита, показывая худобу тела, но зверь упорно двигался вперед, словно за ним следует смерть, наступая на хвост. Перевертыш бежал до тех пор, пока не свалился с обрыва и не смог встать, и просто уснул от дикой усталости, навалившейся буквально за секунду, подобно каменой глыбе. Волчица спала долго, и сон был ее тревожный. Некоторые конечности подрагивали, хвост мотался из стороны в сторону, поднимая песчинки земли, оседающих на тело животного. Коричневый зверь проснулся лишь тогда, когда третье солнце взошло на небе, после ее дикого бега. Перевертыш зевнул, встал, потянулся и отряхнулся от грязи. Потом принюхался к ветру и оскалился. Видимо, недалеко есть пища. Утробный вой живота лишь подтверждает теорию о жертве, находящейся совсем рядом. Пригнувшись, волчица медленно поползла в предположительную сторону, где может быть ее еда. Ползла не долго, минут пять, пока не остановилась в кустах, ибо если бы вышла, то лань, стоящая недалеко, заметила бы охотницу и сбежала. А так стоит, траву кушает, и не подозревает, что недалеко ее поджидают. Осталось лишь подойти жертве чуть-чуть поближе… Вот так, еще чуть-чуть… Резкий прыжок, и лань даже не успевает среагировать. Секунда, и слышится глухой звук удара тяжелого тела об землю, а после радостный вой. Зверь рвал мясо большими кусками и пытался их проглотить целиком: настолько сильным был голод. Утробный рык довольного хищника, казалось, раздавался на весь лес. Но резко волчица замолчала. Тишина, словно тягущая смола, окутывала местность, ибо ветер принес запах чужака. Сильного. Могучего. Но раненого и ослабленного. Перевертыш смотрел в ту сторону, откуда доносились уже шорох травы. Это означало лишь то, что этот чужак скоро будет. Перевертыш быстренько ухватился за лапу лани и утащил в кусты, пряча свою добычу. Она стала перед местом своеобразного «клада» и ждала появления неизвестного. Вот он только чуть-чуть показался, а животное уже рычит, защищая еду. Живот воет, что больше не получает пищи, на что зверь злится еще больше. Шерсть стоит дыбом, с клыков стекает кровавая слюна, морда запачкана в крови жертвы. А этот чужак сейчас стоит и что-то лепечет. Но животное не понимает его. Волчица чувствует, что будь этот сумасшедший в чуть-чуть лучшем виде, он бы выиграл бой. Но ведь сейчас она защищает еду, а он ранен, значит есть все шансы на победу.