- Ух, холодно, - ворчала я себе под нос. Меня раздирало это противоречие, что и в тепло хотелось, в какой-нибудь дом или на худой конец у костра погреться, и любопытно было узнать, что это за зверь такой проскакал в лес, пересекая дорогу, и почему в ту же сторону были направлены чьи-то следы от сапог. Кому вообще в голову могло прийти по такой погодке, проваливаясь по колено в сугробы, тащиться в чащу? Не раз любопытство играло со мной злые шутки, и мне приходилось искать такие выходы, попутно удивляясь, как я нашла туда вход. Где-то в глубине души я пыталась себя одернуть, ну, не нужно туда лезть. Темнеет, мороз крепчает, немудрено и заблудиться. И что потом делать? Бродить в своей бесконечности между тремя соснами и звать "ау-ау", пока голос не осипнет?
- Ну, допустим, тут совсем не три сосны, - так же вполголоса поправила я себя. У меня такое случалось, что хотелось разговаривать сама с собой, это подбадривало. А если я слышала человеческую речь, пусть даже свою собственную, то вроде бы как-то не так и страшно уже. Конечно, мне было страшно. И путешествовать в одиночку страшно, и ночевать в зимнем лесу тоже, и всяких разбойников или диких зверей повстречать не хочется. А вот когда идешь по этому пустынному лесу, снег скрипит под сапогами, ели заснеженными лапами качают, сосны вокруг выстраиваются стройными великанами и тянут к лицу свои колючки... И перед глазами начинает мерещиться всякое. И чудища за стволами деревьев, и медведь, почему-то не уснувший в своей берлоге, и стаи волков, оголодавших за зиму. Есть у меня, конечно, оружие - палица, - но ей против диких зверей долго не помашешь. И хотелось бы мне думать, что дикие звери - это самая страшная напасть, ожидающая меня в этом лесу. Да кто его знает - позади Темные земли, впереди еще долгие пустынные края, где на километр один дом. И до Леммина топать и топать. Я уже, честно говоря, пожалела, что не согласилась с мужиками теми поехать на санях. Они предлагали подбросить, но я побоялась. Не первый день ведь на свете живу.
Хотя можно достать карту и посмотреть, мне вспомнилось, что где-то неподалеку затерялась то ли деревушка, то ли городок небольшой. Но то потом, сейчас не хочется рук вынимать из теплых рукавов.

Следы уводили меня всё дальше и дальше в лес. Руки все-таки вынуть пришлось - сумку поддерживать, она при каждом шаге так и норовила соскочить, равновесие поддерживать, ведь идти по сугробам тяжело. Вскоре мне стало уже жарко, а ноги, да и всё тело, устали так, что хотелось попросту упасть на снег и немножко полежать. Впрочем, мне, пожалуй, было идти несколько проще, ведь я наступала в следы того мужчины, который их оставил до меня.
Чаща внезапно расступилась. Я тоже остановилась, глядя на перепаханное снежное поле, обильно усеянное кровавыми потеками. И труп имелся. Лишь взглянув на него, я отвернулась, прижав ладонь ко рту. Ох, лучше бы я сюда и не приходила. Какое-то животное... без головы. С расстояния и в серых сумерках мне сложно было что-то понять. Но боковым зрением я углядела еще движение чуть впереди. Кажется, кто-то шевелится?
- Эй? - робко позвала я. Вдруг бандит какой, или еще одно чудовище безголовое. Я щурилась, вглядываясь, потом всё-таки пересилила собственный страх и рискнула подойти поближе. Нет, это не чудовище. Это человек. И сколько крови вокруг... Я подбежала, благо теперь это сделать было не так и сложно, от вероятной драки тут от сугробов остались одни воспоминания. Кое-где даже земля черная проглядывалась. - Эй, - позвала я уже ближе, упав на колени перед человеком и слегка его встряхнув. Раненый. Или мертвый.
Я стянула рукавицу и поискала у мужчины пульс. Кажется, есть, хоть и слабый. А прислушавшись, убедилась - дышит.
- Ну очнись, ну пожалуйста, - понятия не имею, что делать в таких случаях. Поэтому просто легонько похлопала его по щеке.

Мне казалось, что несколько часов прошло, пока я вот так тряслась над этим человеком и пыталась обнаружить хоть какие-то признаки жизни. Спрашивается, и зачем он мне сдался? Валяется, пусть и валяется. Если бы я не увидела следы и не свернула с дороги, то никто б его тут и не нашел. Но следом за этим заговорила моя совесть: нельзя так, Делвин, семья у этого человека наверняка есть, ждут его, беспокоятся, нельзя быть такой равнодушной, тем более что тебе совсем ничего не стоит помочь ему.
Ага, не стоит, конечно. Только рукавицу стащила, и пальцы словно онемели от холода. А раненый-то еще холоднее... и на вид от снега не отличишь по цвету. Как заклинание, бормотала я слова о том, чтобы человек остался жив и открыл глаза. Предпочитала не смотреть ниже, туда, где расползалось кровавое пятно. Не то, чтобы я крови боялась, но как-то оно всё же неприятно...
Кажется, мои наговоры начинают действовать! Или это я уже так надоела этому человеку, что он готов очнутся, лишь бы я от него отстала? Мама не раз говорила, что я такая приставучая, что и мертвого на ноги подниму. Вот мне этот талант сейчас как раз пригодился.
- О! - выдохнула я с огромным облегчением и не менее огромной радостью. Живой! - Слава богам!.. Нет, нет, нет, нет... - тут же затараторила я, снова обеспокоенно потряхивая раненого, когда увидела, что он опять закрывает глаза. - Не надо умирать у меня на руках, пожалуйста. И вообще не надо.
Признаюсь, я частенько грешу тем, что несу какую-нибудь околесицу в самое неподходящее время. Нет бы спросить, как он себя чувствует, как ему помочь и так далее. В общем, самые насущные вопросы. А я пытаюсь заставить его не умирать у меня на руках. Но умирать он и так не собирался. Может быть, моя речь все-таки вытянула его из холодного плена. Знаю по себе, что в этом обманчивом ощущении тепла и спокойствия можно замерзнуть насмерть.
- Костёр.
- А? - я вздернула брови, как будто не ожидала, что человек с такими ранами и в таком состоянии сможет мне что-нибудь сказать. - А... костер, да. Точно, костер. Сейчас.
Суетливость, пожалуй, одна из моих ярких черт характера. Я бросилась к деревьям, принялась разгребать снег, выискивая сломанные ветки, но это работа отнюдь не легкая и не на десять минут. Я спешила как могла, боялась, что вернусь к мужчине, а он уже не дышит. В хвойном лесу, особенно заваленном снегом, найти подходящий хворост - нелегкая задача. Я аж взмокла, занимаясь этим делом, и в итоге все равно хватило веток только на небольшой костерчик, который развести было уже проще простого, ведь загодя запаслась средствами розжига.
- Вот костер, - на всякий случай оповестила я мужчину и подтянула его, ухватив за шкирку, поближе. Тяжелый.

Пока я рылась в поисках веток для костра, то уже проклинала и эту зиму, и снег, и мороз - в общем, всё то, чем восторгалась еще несколько часов назад, топая по дороге и разглядывая обступивший меня с двух сторон стеной хвойный лес, щедро украшенный всяческой зимней красотой. А теперь, когда мне предстояло отрыть из этой "красоты" предметы первой необходимости, то уж не до любований было. И оказалось, что все эти снежные прелести сильно усложняют жизнь. Не то чтобы я этого не знала, как говорится, пока ручкой от грабли в лоб не получишь, то не увидишь их, лежащих на земле.
Изредка я оглядывалась на человека, он не шевелился, но наблюдал за мной. И то хорошо, а то я уж боялась, что окочурится от раны или холода, или отсутствия женского внимания. Хах, ну это шутка, конечно, это вообще последнее, о чем можно думать в настоящей ситуации. Но естественно, я подумаю о каких-нибудь глупостях в самый ответственный момент. Тааак, где там эти ветки. Почему их так мало? Разве всякая живность не ломает их летом или осенью, чтобы к зиме соорудить эдакий сухой подлесок? У меня вообще были весьма скудные познания о том, какие звери водятся в хвойных лесах в общем и в этом в частности. Может быть, я тут вообще впервые, кто ж упомнит. Дырявая моя тыква...
Костер. Хоть это я помню, как делать. Когда полжизни проводишь в дороге и частенько ночь застает то в поле, то на окраине леса, то в какой-нибудь пещере, разведение огня - очень полезный навык, и я его изучила давным-давно, с тех пор и пользуюсь. Зимой с этим тяжко, опять же из-за отсутствия доступа к хворосту.
Но всё это - мои мысли, пока я делала так, как сказал раненый. И вот первые огоньки появились, я любовно укутывала их ладонями от малейшего дуновения ветра, пока костер не разгорелся, как надо.
- Вот спасибо.
Я широко улыбнулась, выпрямилась, отряхнула снег с колен. Мне и самой хорошо было узреть плоды рук своих и то, что все усилия не напрасны. Да и мужчина на глазах ожил, даже нашел в себе силы представиться. Охотник на нечисть? Ну что ж, занятие почетное и благородное, только опасное. Я мельком глянула в сторону поверженного врага с отрубленной головой и поежилась. Не хотелось бы мне присутствовать тут во время этого действа.
- А я Делвин, - представилась и я. Правда, говорить еще, что я демон, не стала. Для большинства нет разницы между такими как я и демонами Тьмы. Ну и в целом выдавать свою сущность я никогда не стремилась. Могла проживать целые жизни рядом с человеком, и тот даже на смертном одре не узнавал от меня эту тайну. Поэтому я добавила к сказанному следующее, - я иду в Леммин.
Я хотела пододвинуть мужчину чуть ближе к огню. Будь он без сознания, то труда бы это не составило. Ну и в целом, я могла бы просто взвалить его на плечо и дотащить до ближайшего поселения, к счастью, силой никогда обделена не была, чего с виду не скажешь. Но Виктор был в сознании, хоть и слаб, а как по мне, то не очень вяжется маленькая девочка, без труда поднимающая взрослых людей. Поэтому я только помогла ему в том, чтобы передвинуться ближе. А он рассказал мне, чем дальше заняться. С готовностью я ринулась к мечу, выдернула его без особого труда, качнула в руке, описав воображаемый полукруг.
- И не жаль такой меч на ветки переводить, - вздохнула тихонько, но спорить не стала. Если вопрос о жизни и смерти, то чего уж там. Меч - дело наживное. А мечом вот залюбовалась. Красавец, эдакое изящное и грозное совершенство кузнечного ремесла. Посеребренный, зачарованный. Я чувствовала его природу так же просто, как человек чувствует тепло тела другого человека, если прикоснется к нему. Меч со мной говорил на своем особом языке крепкого металла. Я погладила рукоять и... передумав, отнесла оружие обратно к хозяину. - Это прекрасная вещь, у меня есть идея получше, - я улыбнулась, подобрала с земли сумку и повернулась к мужчине спиной. Вытянула свою палицу так, чтобы Виктор не видел, что там, и воззвала к своей силе. Артефакт на глазах менял форму. В нем всё осталось по-прежнему, кроме формы. Теперь у меня в руках был короткий клинок. Ну и давай махать им по веткам да по веткам. Лезвие острое, прочное, лист бумаги рассекло бы, кинь его сверху.
- Живой? - сразу же спросила я, справившись с первым заданием. Осталось только еще немного постараться и нарубить лапника для импровизированной лежанки.

Отредактировано Делвин Блейз (11-01-2015 23:40:53)

Пока я была занята исключительно рубкой лапника, то словно позабыла о том, что рядом лежит раненый человек. Это не беспечность, это скорее снежная морозная погодка навевала подобное состояние, а когда я распарилась от физических упражнений по созданию из нарубленных ветвей своеобразной подстилки, то и вовсе не страшны уже были ни сугробы, ни ночь, ни зима. Какое-то время потребовалось на то, чтобы сделать всё, как надо. Несмотря на то, что я не человек, усталость все-таки накатила, мышцы ныли под конец работы, хотелось уже растянуться на этой подстилке и чуточку отдохнуть. Ах да... это же я не для себя стараюсь.
Теперь я вернулась к Виктору и склонилась над ним, опять пытаясь понять, не отошел ли он в мир иной, пока я была занята. Хотя не должен был. Мне казалось, что с тех пор, как я нашла его, он перестал утопать в обманчиво приятном зимнем сне и позволять ранам и погоде утягивать его в потусторонний мир. Сейчас он вроде бы действительно просто спал. Может, оно и к лучшему. Сон - лучшее лекарство, как говорили мои родители, какие-то там по счету. Я завозилась с этой подстилкой, сделала всё, как велел Виктор, достала и парусину, удивляясь поначалу, зачем охотнику таскать за собой подобные принадлежности. У меня в сумке вообще почти ничего лишнего не водилось. Так, немного перекусить, немного почитать, еще чтоб огонь разжечь, деньги, палица и всяких разностей по мелочи.
Когда всё было готово, я решила не будить раненого, не беспокоить его лишний раз, постаралась сама перетянуть его на лежанку. Это ведь вполне в моих силах. Только что ростом не вышла, неудобно было справляться с тяжелым и длинным телом мужчины. Но в итоге всё получилось. Я оставила Виктора спать, а сама добавила того же лапника к костру, выбрав самые сухие ветки.
Что делать дальше? Пока он спит, можно попробовать поискать следы какого-нибудь зайца, вдруг повезет. Ну нет, эту идею я отбросила почти сразу же. Охотник из меня еще хуже, чем лесоруб. Но не торчать же мне у костра, как смиренная сиделка? Когда я перестала активно двигаться, махая мечом, как топором (кстати, палицу вернула в первоначальный вид и положила в сумку), мороз стал пробираться через мельчайшие доступные ему ходы в одежде, и телу стало холодно.
В голове мелькнула нахальная идея. Я посмотрела на мирно спящего Виктора. И почему не могу воспользоваться делом рук своих? Ну и что, что рядом будет им же пользоваться другой человек. Условия суровые, нужно понимать и принимать...
В общем, я стянула шубу, укрыла сверху ею Виктора, а затем забралась под ту же парусину, благо места занимала немного. Сон не шел, но так хотя бы согрелась. Почувствовала, как охотник зашевелился, проснулся или нет, я не могла увидеть, лежала к нему спиной. Зато почувствовала, как сверху меня накрыла тяжелая рука. Ну хоть не выпихнул из-под лежбища, и то хорошо. Можно было спокойно поспать до утра, или пока не догорит костер.

Добавлено спустя 21 час 19 минут 32 секунды:
Долго спать не пришлось. Я всегда чутко реагировала на каждый посторонний звук, а тут, в запорошенном снегом лесу на территории, где и хищные звери, и нежить, и шефанго, и всякие разбойники могут встретиться в неограниченном количестве, вообще глупость. А сейчас мне послышался легкий хруст снежной корки. Когда вокруг полнейшая тишина и безветрие, когда даже ворона не каркнет, то этот хруст был подобен грому - ну, или так мне показалось. Я осторожно высвободилась из-под руки Виктора, выползла на мороз, с сожалением покидая свое теплое убежище, и даже не стала шубу отбирать. Пусть раненый согреется, как следует. А я всего-то хотела присмотреться...
И действительно, тень мелькнула средь деревьев, но это случилось так быстро, что я лишь краем глаза уловила смазанное движение. А потом еще раз и еще. Кто-то очень быстрый и ловкий словно игрался с моим зрением. Я глянула на Виктора - спит еще. А если к нам пожаловал хищник, то кровь раненого его и привлекла, это точно. Помощи от Виктора сейчас я не ждала. Но была готова защитить и себя, и его, а потому наклонилась к сумке, чтобы изъять из нее свою палицу.

Отредактировано Делвин Блейз (14-01-2015 12:56:05)

Я озиралась, с каждой секундой страх наполнял мою душу, цепкими липкими пальцами впивался в нее, и мне отчаянно захотелось оказаться как можно дальше от этого места. И зачем я остановилась тут? Понятное дело, что земли близки к землям нежити, тут всякое может случиться, любая гадость может на пути повстречаться. А у меня на руках еще раненый парень. Образно говоря. Защищать сейчас приходилось именно его, а не меня. Я подумала, что именно запах крови, которой тут на снегу было полно, мог привлечь хищника или чего похуже. Свое оружие я из сумки уже достала, пальцы крепко легли на рукоять, словно сливаясь с холодным металлом.
Сапоги утопали в снегу по щиколотку, и я даже не старалась приглушить свои шаги. Хорошо, что Виктор спит, так он не увидит и не узнает о том, какими способностями я обладаю. А они мне, возможно, пригодятся, если понадобится защищаться. А я уверена, что понадобится.
Один шаг в сторону деревьев, другой. Снова мелькнуло там что-то... только я успела повернуть голову в нужную сторону, как мелькнуло уже с другой стороны. Это было какое-то слишком быстрое и ловкое существо. И если не брать во внимание всяких непонятных хищников, то в голову приходила лишь одна догадка - вампир.
Я усмехнулась мысленно. Главное, чтобы он напасть попытался на меня, а не на Виктора. Человек ранен и вряд ли сможет отбиться от голодной нежити, а я знала, как бороться с такими гадами. Правда, я всё равно до одури боялась и дрожала сейчас, скорее, по этой причине, а не потому, что выбралась без шубы на мороз и холод прокладывал тропинки к моему телу.
Снова тень мечется меж деревьев. Мне уже хотелось крикнуть: выходи, я знаю, что ты тут! Да и вампир, будь он неладен, видел, что я с оружием в руках настороже, верчусь на одном месте, как юла. Он специально запутывал меня. И я поняла, что пока показываю свою реакцию, он будет продолжать меня изматывать, и тогда я или оступлюсь, или замерзну. Поэтому пришлось собраться с духом и остановиться, сделать вид, что я что-то заметила за одним из деревьев и пристально туда гляжу. Только так вампир поймет, что вот он момент, идеальный для нападения.
Прежде этого я посмотрела на Виктора, он лежал под шубой и брезентом неподвижно, в темноте я не видела, открыты ли его глаза, и понадеялась, что мужчина спит. А даже если не спит, то он ведь не видит в темноте, значит, и ничего особенного для себя не увидит. Да и потом я найду, как объясниться.
Затылок обдало холодом. Я на миг зажмурилась, зная, что должно произойти. Резкая хватка меня за горло, а следом пронзительный укус в шею, боль, пронизывающая до костей. Я в беззвучном крике открыла рот, но заставила себя сдержаться. Надо направить все силы на кое-что другое... для вампиров у меня есть сюрприз. Мое тело стремительно тяжелело, наполняясь металлом. И не просто металлом, а серебром. Клыки вампира оказались в буквальном смысле внутри маленькой серебряной статуи, и я даже боюсь представить себе, каково это было для алчного кровососа.

Все последующие события происходили так быстро, что мне казалось, будто сама я двигаюсь, как замороженная, медленно и неуклюже. Конечно, по сравнению с реакцией вампира мои навыки были совсем тусклыми, но уж точно ночной враг не думал, что может встретить такое сопротивление. Я имею в виду - такого рода, как это сделала я.
Приходилось ли вам напиваться кислоты или мерзкого отравляющего зелья? Вот я думаю, что примерно такие же ощущения испытывал сейчас вампир, вонзивший клыки в мою шею. Серебро наглухо заблокировало эти клыки внутри, я слышала шипение плоти, слышала, как несколько секунд вампир дергался, пытаясь вырваться. Наверное, это был самый оригинальный способ борьбы с подобными тварями. И уникальный в силу того, что ни одно существо в мире не могло повторить такого.
Я увидела и то, что Виктор подскочил и бросился к нам. Этого-то я и боялась, но что-то менять уже было поздно. Всегда оставался шанс выкрутиться, если начнутся какие-то вопросы. Ну и плюс... всё равно - темнота, вампир... Как-то не до того, чтобы разглядывать, как я выгляжу. На эти обстоятельства я и понадеялась. Но не ожидала, что в руках охотника вспыхнет огнем лезвие меча, и свет от него так ярко отразится от моей серебряной поверхности, что сомнений не останется, тут и беглого взгляда хватит, чтобы понять, что я состою из металла.
Тяжесть позади меня исчезла. И повернувшись, я увидела, как обезглавленное тело вампира падает наземь.
А теперь я услышала свое имя и медленно, опасаясь встречаться взглядом с Виктором, повернулась обратно. Во время этого мое тело менялось, возвращаясь в прежний вид. Оторванные вампирьи клыки оказались вытесненными из шеи и упали в снег, а ранок как и не бывало, едва серебро уступило место обычной человеческой коже.
- Ох.. спасибо, ты спас меня, - бросилась я тут же благодарить Виктора. - Но твои раны! Они же не зажили! И они выглядели так ужасно, а ну-ка быстро назад, на лежанку! Бррр, холодина, - в облике металлической статуи холода не чувствуешь, но сейчас, когда я снова стала человеком, то ощутила все прелести нахождения на морозе без теплой одежды. - Мне придется снова разжечь огонь. Забирайся под шубу, - я сначала робко, но потом смелее подтолкнула Виктора в сторону лежанки. Надеялась, что он не станет меня ни о чем расспрашивать, а воспримет случившееся, как обман зрения или какие-нибудь галлюцинации от ран. Да как угодно, только чтоб вопросами не засыпал.

Слава богам, пронесло. Кажется, Виктор ничего не заметил. Я мысленно сбросила с души огромный валун, хотя рано было радоваться. Он мог бы начать задавать вопросы много позже, но надеяться на то, что этого не случится, мне никто не запрещал. Надо же, охотник, презрев свои раны и боль, которые они, должно быть, причиняли, еще интересовался моим самочувствием!
Я мимо воли приложила ладонь к шее, куда минутами ранее вампир вогнал свои длиннющие клыки. Боли уже не было, никаких неприятных ощущений тоже, однако в памяти эта боль еще была, и воспоминание об этом заставило меня содрогнуться. Наверное, я никогда не привыкну к тому, что меня нельзя убить и даже как-то серьезно навредить мне почти невозможно, зато страхи овладевают душой сполна, и этим я сама себе врежУ.
- Со мной всё хорошо, - подтвердила я и тут же переключила всё свое внимание на состояние Виктора. Вот уж кто был ранен и кому нужна была помощь. Эх, если бы я знала, что он бросится спасать меня, то привязала бы его к лежанке заранее. А теперь наверняка ему стало еще хуже.
Я не могла позволить Виктору делать всё самому. Помогла ему добраться до лежанки и готова была выполнять все указания. Надеялась, что он знает, что нужно делать, потому что сама я - не ахти какой лекарь. Несмотря на долгую жизнь, так и не научилась даже простой порез залечить.
В скудном свете догорающих углей от костра я видела кровавые потеки на повязке. Ком подкатил к горлу, и я подавила отчаянное желание отвернуться. Да уж, лучше бы действительно занялась костром, это у меня в разы лучше выходит.
- Будь добра. Помоги затянуть бинт.
На секунду я зажмурилась, а потом дрогнувшей рукой потянулась к концам бинта. И если Виктор сражался со слабостью, запрещая себе свалиться или отключиться, то я запрещала себе думать о том, что передо мной кровь. Так много крови.
- Вот так. А теперь... - голос мой тоже дрожал. Но это уже от холода. Зимняя ночь проскальзывала своими ледяными лапками под мою легкую одежду, и я подбадривала себя только тем, что сейчас снова разведу костер. - Забирайся, грейся.
Может быть, Виктор уснет и не станет допытываться о случившемся.
- Хочешь, я подогрею тебе питья на огне? У меня есть немного бодрящего настоя, - предложила я, повернувшись к мужчине спиной, и завозилась с костром. Прежде я натаскала достаточно веток, чтобы можно было время от времени подбрасывать их к огонь.

С каждой секундой мороз пробирался под мою легкую одежонку всё сильнее и сильнее, я уже сто раз пожалела, что накрыла длинной теплой шубой Виктора, но столько же раз и поблагодарила себя за этот жест великодушия. Я-то не умру, а вот смертный человек вполне может. Особенно если уснуть обманчиво спокойным сном посреди сугробов и минусовых температур. Зато я подбадривала себя, суетясь около костра. Чем больше двигаюсь, тем больше энергии вырабатывает мое собственное тело, и не замерзну, значит. Я периодически растирала руки, ноги, подносила ладони к огню, старалась не застывать в одном положении.
- Можно и настоя, и вина, - быстро рассудила я, сначала достав из своей сумки личное добро. В чужую сумку, пусть даже и с разрешения, лезть мне не хотелось. Вроде бы и ничего такого, а вот нехорошо. Последние мои родители были добрыми людьми, порядочными, они на протяжении многих лет внушали мне, что нельзя нарушать границы собственности. Не то чтобы я прониклась этими наставлениями до глубины, но какой-то отпечаток остался. И потому я начала со своей сумки.
Кожаную флягу на костре не прогреешь. Но ведь не зря под моим началом любой металл. Я сидела спиной к Виктору и закрывала собой от него свои действия. Снова достала многострадальную палицу. И теперь она приняла вид чаши. Туда-то я и налила содержимое фляги, соорудила длинную металлическую ручку и за нее подержала настой над костром, пока пар не пошел.
- Теперь можно и... - с довольной улыбкой я оглянулась на охотника и замолчала. Он уснул. Или... - О нет! - я быстро положила чашу с ручкой и содержимым у костра и в один миг уже склонилась над Виктором. - Ты же не... ну пожалуйста.. - это были молитвенные бормотания, пока моя рука пробиралась в теплое укрытие, к шее мужчины, с намерением нащупать пульс. Да, охотник был вроде бы не так и слаб, но вдруг это обманчивое состояние! Я снова испугалась.

Отредактировано Делвин Блейз (26-01-2015 00:07:59)