1. Имя:
Рианон Ридли

2. Возраст:
77 лет, выглядит на 16-17

3. Раса:
полуэльф (мать лесная эльфийка, отец человек)

4. Профессия:
Жрица Томанака, бога Войны и Равновесия (нейтральный бог).

5. Внешность:

Несмотря на значительную часть эльфийской крови, Рианон никак назовешь ни красивой, ни даже миловидной. «Странная» – лучшее слово, которое подходит для описания ее внешности. Ей не досталось ни скульптурной красоты матери, ни харизмы и обаяния отца, хотя в ее внешности присутствуют хорошо узнаваемые черты обоих родителей. Тем не менее, они смешаны так причудливо, что, увидев ее однажды, хочется смотреть еще и еще, открывая для себя новые, ранее незамеченные грани и черты – настолько неуловим и экзотичен ее образ.
На первый взгляд ее запросто можно принять за девочку лет шестнадцати, но никак не за взрослую женщину. Невысокая – чуть выше плеча среднего роста мужчине, даже не стройная – чересчур худощавая и хрупкая. Кажется, что ее тело состоит только из костей и сухожилий. Длинные ноги, тонкие руки, острые локти и коленки, небольшая, едва угадывающаяся грудь – этакая девочка-подросток, подкупающая грация не сформировавшегося еще организма.
Очень светлая, почти белая кожа, узкое лицо словно состоит из острых углов и четко очерченных линий – высокие скулы, прямой нос, четко очерченная линия губ. Серые, очень светлые, почти прозрачные глаза кажутся слишком огромными для такого маленького личика, длинные черные ресницы отбрасывают тени на бледные щеки. Иссиня-черные волосы крупными кудрями спускаются до талии. Очень густые и очень непослушные, они плохо поддаются расческе и практическим не держатся ни в одной прическе, чем доставляют Рианон немало мучений, но обрезать такое богатство девушке попросту жалко (о, постыдное тщеславие!) Уши у нее заостренные, но ей это совершенно не нравится.
Загар к ней не липнет категорически, да она и не любит яркого солнца – сгорает едва ли не мгновенно, а потому вся ее одежда – с длинным рукавом и чаще всего, с глубоким капюшоном, чтобы можно было спрятать лицо. Она отдает предпочтение одежде светлых тонов, белый и светло-серый – основные оттенки ее гардероба. Чаще всего носит свободные платья из тонких тканей, с длинными узкими рукавами, скрывающими кисть до самых пальцев и тканевым капюшоном, или украшенные вышивкой туники  и штаны.  Украшений практически не носит, за исключением одного-единственного кулона – прозрачно-серого, в цвет глаз, камня тонкой на серебряной цепочке.

6. Характер:

Несмотря на все старания, по настоящему светлой к своим годам Рианон так и не стала (к безмерному огорчению ее отца, который прилагал все усилия, чтобы исправить «недостатки» характера дочери). По ее представлению, светлые не должны быть вспыльчивы и нетерпеливы, упрямы и тщеславны – а тем не менее, все вышеперечисленные черты в ней есть. С виду она серьезна, внимательна и собранна, но на деле упряма, как старый балованный осел, нетерпелива и вспыльчива, словно сухая трава. И, пожалуй, только тщеславие она в себе несколько преувеличивает – в основном оно касается ее собственной внешности. Как бы ей не было стыдно, но она отчаянно хотела бы быть хотя бы чуточку более красивой – ее тонко чувствующая красоту душа отчаянно страдает при виде отражения в зеркале (что, впрочем, вполне может являться следствием глубоко сидящих детских комплексов). Среди ее грехов так же числятся злорадство и острый язык, который она пусть и старается сдерживать, но особых успехов в этом так и не достигла.
Несмотря на множество недостатков, Рианон сама себе обвинитель и судья, она же свой самый строгий тюремщик и палач. Она искренне пытается исправиться и держит себя в железных тисках воли, безжалостно подавляя вспышки раздражительности и гнева, улыбаясь и мягко разговаривая там, где больше всего хочется залепить затрещину. Она всегда готова прийти на помощь тому, кто в этом нуждается. Она поддержит и успокоит, утешит и вытащит на свет, и только она сама будет знать, каких усилий ей это будет стоить.
Она решительна и рассудительна, умна и целеустремленна, и воля ее крепче стального меча.  Склонная от природы рубить сплеча и принимать решения в порывах эмоций (а эмоции в случае легко вспыхивающей Рианон не самые верные помощники), она трижды подумает прежде, чем сделать что-то и не сделает ничего, если не будет свято уверена в своей правоте. Именно поэтому если она верит – то свято и истинно, если судит – то со всей суровостью, если любит – то всей душой.
Она вежлива, но исключительно прямолинейна, ей совершенно чужды пафос и высокопарность. Она никогда не лжет, считая, что горькая правда, как бы неприятна она не была, лучше сладкой лжи.
Рианон тонко чувствует красоту во всем, что ее окружает. Душа ее тянется к прекрасному, будь то вид чего-то или действие, и инстинктивно отвращается от некрасивого и отвратительного, что тоже доставляет немало проблем. Она пытается бороться с этим своим стремлением к прекрасному, считая его тем самым пресловутым тщеславием, но ничего не может с ним поделать.
Вынужденная постоянно держать себя в тисках самоконтроля, она очень устает, общаясь с людьми. Ей просто необходимо хотя бы пару часов в день побыть в одиночестве, где не нужно будет преодолевать себя.

7. Биография:

Отец Рианон был жрецом светлого бога Имира, из тех, кто предназначен для своей судьбы с самого рождения. Истово верующий Виктор был душой и сердцем своего прихода, утешителем и светочем в ночи для прихожан. Несмотря на не самую привлекательную внешность (он был странно нескладным, чересчур худым, с длинными руками и ногами и растрепанной черной шевелюрой), он был настолько обаятелен и харизматичен, что по нему страдали все незамужние девушки округи, а также молодые вдовушки и некоторые замужние матроны. Однако сердце его раз и навсегда покорила Виталити – лесная эльфийка, которая, странствуя по землям людей, как-то зашла в храм на утреннюю службу. Она была молода, любопытна и прекрасна, как рассвет, ничего удивительного, что сердце жреца воспылало с первого же взгляда, и в то утро его молитвы были обращены не только к богу, но и к сразившей его сердце девушке. Виталили в свою очередь не смогла остаться равнодушной к чарам искренне влюбленного мужчины… и не было в округе пары, счастливее их.
По крайней мере, внешне.
Рианон никогда не спрашивала, любила ли мать отца, хотя всегда думала, что если бы Виталили действительно его любила, а не считала забавным развлечением на несколько десятков (срок ли это для эльфа?) лет, то никогда бы не покинула бы любимого и дочь, когда они ей наскучили.  Ну или хотя бы согласилась выйти за отца замуж – а так она наотрез отказалась связывать себя обрядом.
Мать ушла, когда Рианон исполнилось десять лет. Рианон была незапланированным, нежданным ребенком, но никто и никогда не сказал бы, что нелюбимым – ровно до того момента, как ее мать не покинула счастливую, казалось бы, семью. С Виктором она даже прощаться не стала, просто исчезла из дома посреди ночи, оставив на столе только послание, в котором говорила, что не в силах больше оставаться среди людей. «Я задыхаюсь здесь», - писала она, - «если ты не хочешь моей смерти, прости, отпусти и не ищи меня - так всем нам будет лучше». Уход Виталити стал для Виктора настоящим ударом, после чего он, сломленный, нашел опору в вере – в единственном, что никогда его не подводило, превратившись в настоящего фанатика.
Возможно, если бы Рианон была больше похожа на мать, он любил бы ее больше – по крайней мере, так девочка утешала себя, но на ее несчастье она была и похожа, и не похожа на обоих родителей – странное, нездешнее дитя для обеих рас, угловатый подменыш с слишком  светлыми глазами. Виктору тяжело было смотреть на нее, но бросить на произвол судьбы собственную дочь светлый жрец не мог – и, поскольку только вера и давала ему опору в жизни, решил воспитать из дочери истинное дитя света. Он сам стал для нее проводником и наставником, и не было никого, кто судил бы дочь строже и взыскивал с нее больше.
Несмотря на его строгость, Рианон любила отца, так как видела, насколько сломило его предательство матери. Она старалась поддерживать его во всем, в том числе – в вере, старалась стать лучше, смиряя свой характер и кротко выполняя все, что бы он не просил. С десяти лет она прислуживала в храме, сначала просто служкой, зажигала благовония и свечи, подносила священные предметы, а после, когда ей исполнилось пятнадцать, стала младшей жрицей. Она проводила досуг в медитациях и молитвах, помогала бедным, нуждающимся и больным, она присутствовала при обрядах, проводимых отцом, прилежно читала и изучала священные тексты. С каждым днем он верил все сильнее и становился все строже, Рианон же искренне старалась дотянуться до него – и не могла. Сила веры отца пугала ее и она понимала, что никогда не достигнет подобных высот.
Отец умер, когда ей исполнилось сорок. Просто заснул и не проснулся, наутро она обнаружила его лежащим в кровати с блаженной улыбкой на устах и широко распахнутыми глазами – что бы он не увидел перед смертью, оно было приятно. Рианон закрыла ему глаза, понимая, что жизнь ее теперь переменится.
Похоронный обряд по отцу она провела сама.
Вскоре Рианон заменила его во всем – в их селении был только один храм и никто из постоянных прихожан даже подумать не мог,  что место настоятеля займет кто-то другой, как не воспитанная в любви и лучших традициях дочь почившего жреца. У нее прибавилось забот и ответственности. За молитвами, обрядами, проповедями и помощью нуждающимся время летело незаметно, но видят пресветлые боги, как же было тяжело! Она все же была еще молода (а выглядела и вовсе сущей девчонкой), вспыльчива и была вынуждена носить маску с самого утра и до глубокого вечера, когда закрывала храм и оставалась наконец одна, безмерно усталая и с выгорающей от тяжести душой. Молитвы не приносили ей облегчения. Она верила, верила свято и чисто, но сила ее веры была очень далека от истового фанатизма отца.
Она была недостойна и корила себя за это.
Постепенно Рианон стала терять надежду. Она продолжала возносить молитвы и просить о помощи, всегда была готова помочь любому, кто обратился бы к ней (а таких было много, очень много), но, по мере служения, вера ее то и дело подвергалась испытаниям. Вскоре девушка стала замечать за собой, что не в силах прощать некоторые вещи, не в силах закрывать глаза, на то, что происходит вокруг. С каждым днем все тяжелее было сдержать раздражение, а порой и гнев, к примеру, когда в храм приходил покаяться совершивший преступление. Верившей в свет и добро Рианон казалось, что душа ее с каждым днем пачкается и тускнеет. Она молилась об указании пути – но молитвы ее не приносили результата. В отчаянии она обратилась к священным книгам – и в ужасе поняла, что тексты не могут помочь, поскольку глаз ее то тут, то там выхватывал спорные места, нестыковки и попросту несправедливость, которая граничила для нее с ересью. Рианон ругала себя, каялась, пыталась найти потерянную дорогу – но тщетно. Свет перестал быть для нее светочем, показав свою теневую сторону, и она не хотела этого видеть, хотела вернуться к прежней слепящей ясности – но принять ее уже не могла.
Именно тогда ей стали сниться сны. Кошмары, где сквозь грохот конницы кто-то звал ее по имени. Девушка в отчаянии гнала от себя все с этим связанное, считая, что это что-то страшное пытается сломить и захватить ее душу.
В какой-то момент Рианон поняла, что сломалась окончательно. Она никогда больше не сможет воспринимать все так, как раньше. Свет не был добром, он оказался обманчив, как болотный огонек – сиять сиял, но скрывал в себе куда едва ли не большее зло, чем более честная тьма - она хотя бы не притворялась.
Девушка всю ночь рыдала в подушку. Жизнь в одночастье рухнула, оставив ее среди ярко блестящих обломков, и склеить все обратно было уже невозможно.
«Что мне делать?» – в отчаянии взмолилась Рианон в пустоту, зная, что ей не ответят – уже не ответят. – «Что делать? Как принять то, что случилось, в чем мой путь?»
Но ей ответили. На этот раз кошмар не казался кошмаром, а голос, звучащий во сне, говорил убедительно. Он поведал ей о равновесии и балансе, о справедливости и необходимости и сумел дать то, в чем она так отчаянно нуждалась – утешение и ростки надежды.
Наутро Рианон поднялась, уже зная, что делать. Она написала письмо в светлую общину, попросив прислать в храм нового жреца, не объясняя причин – все же бросать паству на произвол судьбы не стоило, на последние деньги купила лошадь и дорожную одежду и сорвалась в путь – туда, куда говорил голос во сне.
В обитель Томанака-Держателя Весов – небольшую крепость, затерянную в предгорьях, она прибыла через пять дней, спокойная и полная холодной решимости. Двери ей отворили, ни о чем не спрашивая. Рианон прошла в маленький храм с круглой крышей, уже зная дорогу – видела ее во сне, и посреди зала увидела высокую фигуру первожреца.
        – Дитя, - сказал он без улыбки. – Ты одна из тех, с кем Он говорил? Я ждал тебя.

С момента ее падения – и обретения нового пути, прошло больше двадцати лет. До того, как она стала жрицей бога Равновесия, Рианон никогда не чувствовала себя более цельной – и никогда не верила с такой истовостью. В храме Томанака она обрела новый дом, новый взгляд на мир и ответы на вопросы, которые мучали и терзали ее. Кусочки мозаики, прежде острыми осколками разбросанные в ее душе, повернулись, щелкнули и сложились в совершенно новый и ясный узор, и чем более он прояснялся, тем страшнее ей становилось от того, что происходит в мире.
У Томанака было немного жрецов. Этот бог предпочитал не вмешиваться ни во что, пока не было необходимости – то есть не было бы нарушено мировое Равновесие. Последняя война качнула весы, Равновесие было нарушено – а Рианон нежданно для себя оказалась в десятке Избранных. Десять лет до этого она проходила обучение при храме, еще десять с небольшим провела в качестве жрицы в Пятом Доме Томанака, и теперь бог поставил перед ней совершенно ясную цель – и ничто в мире не могло отвратить Рианон он решимости выполнить волю своего Бога.

8. Способности:
– немагические умения и способности:
Грамотна, умеет читать и писать (и у нее очень красивый почерк). Знает эльфийский, на нем также умеет  читать и писать (мать обучала ее, пока не ушла). Умеет готовить, шить и ухаживать за больными людьми и животными, умеет исцелять не только волей бога, но и лекарским умением (может зашить и промыть рану, наложить шину, знает, какие травы и отвары нужно применять в том или ином случае). Прекрасно вышивает, даже самые сложные узоры. Очень хорошо ездит верхом и любит это, бешеная скачка является для нее одним из очень немногих способов психологический разрядки, возможностью выплеснуть эмоции и успокоиться.
Физической силой она не обладает, зато обладает исключительной выносливостью, по большей части основанной на тяжелейшем каждодневном труде и в немалой степени – ослином упрямстве.

- магия:
Жреческая магия – высший уровень (мастер), поскольку все жрецы Томанака одного уровня, но она не освоилась толком со своими способностями, уж больно стремительным оказалось повышение.
Как избранная богом, обладает особыми способностями: чувствует неправду и видит сквозь иллюзии и наведенные мороки. Так же, как и все избранные, способна мгновенно призвать свое оружие… но она не воин и оружия у нее нет, так что эта способность для нее бесполезна.

Устойчивость к ментальной магии (высокая) – в частности, к внушениям всех сортов. При попытке внушения жрец чувствует в висках покалывающую боль.

Дипломатическая неприкосновенность – жрецу не могут причинить физический вред, но и сам он не может причинить вред кому-либо в течение восьми часов.

Равенство – заклинание уравнивает в силе всех противников жреца в радиусе двадцати метров (действует не более получаса и отнимает очень много сил).

Тишина – молитва лишает противника жреца Томанка голоса и возможности использовать вербальную компоненту заклинаний (действует  не более пятнадцати минут).

Призыв – призывает на помощь ближайших паладинов Томанака: в случае необходимости взывает к божеству - божество посылает сигнал паладинам, что жрец в беде. Паладины, находящиеся максимум в трех днях пути (если на обозначенном расстоянии паладинов нет - ну, не повезло жрецу), придут на помощь. Зов - не приказ, поэтому противиться ему паладин, разумеется, может. Если призыв пошел, у паладинов включается «чувство направления» (это когда они слышат призыв жреца (или избранного Томанака) и направляются на помощь. Если Паладин чует призыв, конь его благословением божьим не знает усталости, позволяя в кратчайшее время добраться до зовущего).

9. Оружие и артефакты:

Простой кинжал  - без украшений, но гномской работы, крепкий и надежный. Владеет им на уровне «держать за рукоять, лезвием тыкать во врага»  и взяла его с собой только по настоянию рыцаря-командора, поскольку тут очень негодовал, что избранная Томанака куда-то оправляется без оружия. Рианон вообще использует кинжал для резки хлеба.

Артефактов при себе не имеет.

Прочее снаряжение: гнедой конь по кличке Шмат (из конюшен Дома Томанака. От имени коня Рианон пришла в ужас и тут же переименовала его в Стремительного, но конь упрямо отзывается только на Шмата). В переметных сумах - все, что нужно для дальнего путешествия, запас еды на три дня, смена одежды и белья, теплая одежда, шерстяной плащ, огниво, моток веревки и лечебный набор).

10. Прочее:
~  Сама
~  Ну, заходить я точно буду каждый день, отписываться постараюсь хотя бы три раза в неделю – может, чаще.
~  Лет десять, как бы жутко это не звучало
~  Связь: 556573409
~  Рпг-топ   
~ Сжалуйсягосударынярыбкаянеумеюделатьскрытыйтекст Т_Т

11. Пробный пост

Отредактировано Рианон (20-10-2016 20:06:50)